-Мир полон магии, её надо просто уметь увидеть, - говорил Учитель, перебирая принесенные Энжи травы. Та нетерпеливо приплясывала возле стола, есть хотелось жутко, но пока Учитель не проверит, как она справилась с заданием - ужина не будет. - Ты тоже увидела бы, если бы смотрела внимательно. Вот, например, два стебелька сон-травы, - на стол перед Энжи, отделенные от общей кучи, легли два, как ей показалось - одинаковых - стебля. - Какой из них ты бы использовала для успокаивающего отвара?
Девочка внимательно посмотрела на оба растения, но разницы по-прежнему не увидела. Скосила из-под челки взгляд на Учителя в надежде уловить какой-то намёк, подсказку, но Учитель не смотрел на стебельки, Учитель внимательно наблюдал за самой Энжи. Вздохнув и стараясь не обращать внимание на урчащий живот, та вновь обратила взгляд на сон-траву. Та никак не изменилась.
-Вот эту, - ткнула пальцем Энжи в тот стебелек, что лежал справа. - Я бы использовала вот этот.
-А почему? - Учитель смотрел спокойно и выжидательно.
-В нем есть магия, - ответила Энжи наугад.
-Есть, - кивнул Учитель. - А чем тебе не нравится второй?
-В нем нет магии?.. - Скорее спросила, чем ответила Энжи, уже понимая, что ошиблась с первым ответом.
Учитель покачал головой и сложил стебельки вместе в кучку пригодных для использования.
-Во втором тоже была магия? - робко спросила Энжи, пытаясь заглянуть в глаза Учителю, чтобы понять, насколько он недоволен её ошибкой, но тот продолжал разбирать травы, и отвлекся только, чтобы велеть ей разогревать ужин.
Обрадованная, Энжи метнулась к кладовой.
-То ли ты не смотришь, ленишься, то ли действительно просто не способна различить присутствие магической энергии, - как бы сам себе пробормотал Учитель.
Энжи вздрогнула и обернулась, но он по-прежнему был сосредоточен на сортировке трав и не смотрел на свою бестолковую ученицу.
2
Энжи сидела на нагретом солнцем камне возле ручья и терла покрасневшие глаза. Девочка снова почти половину ночи не могла уснуть, ей мешали обида на себя и страх, что Учитель разочаруется в ней и больше не захочет её учить. Но что было делать? Трава упорно оставалась травой, выглядела как трава, и один кустик растения ничем особенным не отличался от другого. Учитель говорил, если смотреть внимательно - можно увидеть, что в одних растениях присутствует некая энергия, она видима и осязаема, если уметь её видеть и чувствовать, а в других этой энергии нет, и в целебных отварах они будут менее эффективными, а то и вовсе бесполезными. Учитель говорил, чтобы научиться видеть - надо смотреть, и Энжи смотрела, до слезящихся глаз смотрела, до разгорающегося на западе заката, но - не видела ничего такого, ничего особенного. От собственной бестолковости хотелось плакать, и девочка украдкой вытирала глаза рукавом.
Прошло уже десять дней, и все это время Учитель смотрел поверх её головы, когда обращался к ней с каким-либо поручением. Когда на следующее утро Энжи ожидала очередного наставления или истории, он лишь покачал головой и сказал, что, пока она не научится видеть - учить её дальше он просто не сможет.
-Но как мне смотреть, чтобы увидеть? - со слезами в голосе спрашивала Энжи.
-Я не смогу тебе этого объяснить, - качал головой Учитель. - Ты либо увидишь, и тогда я буду учить тебя дальше, либо - нет, и тогда нам с тобой придется распрощаться.
И каждый день Энжи уходила к ручью, или на опушку леса, и вглядывалась в траву, в кусты, в деревья, рассматривала их целиком - и вглядывалась в отдельные листики, веточки, травинки. Иногда на нее накатывала злость на Учителя - как, ну как она может что-то увидеть, если не знает, как оно должно... выглядеть? Злость тоже не помогала. Энжи брала себя в руки - и продолжала смотреть.
3
Над быстро струящейся водой мерцали крыльями стрекозы. За ручьем поднимался пологий холм, скрывавший собой город, на самом деле находящийся совсем близко. Не удивительно, что ребятня из города временами сбегала сюда, где вода в ручье была ещё чиста - позже он сливался с текущей сквозь город рекой, судоходной и мутной.
-Кто это занял наше место?- услышала Энжи за спиной недовольный мальчишеский голос, но не повернулась. Может, уйдут, если не реагировать? А то увидят, что плакала - засмеют ещё.
- Эй, оборванец, пшел отсюда! - второй мальчишка говорил, подойдя уже ближе, чем первый. Энжи вспыхнула - ну да, одежда не новая, но она старалась содержать её в порядке. Обернулась, подбирая гневные слова, но высказаться не успела.
-Ой, так это же девчонка!- воскликнул тот мальчик, который говорил первым, и сейчас остановился с ещё одним приятелем в десятке шагов от Энжи. Третий стоял уже практически возле нее- крался спихнуть захватчика с удобного камня. - Иди отсюда, мелкая, это наше место!
- Почему это? -Энжи была глубоко возмущена такой наглостью, и даже не подумала подниматься.
-Потому, что нас больше!- подошедший все-таки пихнул её в плечо. -Проваливай, а не то поколотим!
Энжи хлопала глазами, растерявшись.
-Но я же девочка, девочек нельзя бить!
-Кто сказал? - двое, стоявшие поодаль, теперь тоже приблизились.
-Все это знают! И мама братьям всегда так говорила, что девочек бить нельзя, что их защищать надо!
-Глядите, братьями пугает! - мальчик, до того молчавший, визгливо рассмеялся. - Ну здесь сейчас твоих братьев нет!
- Последний раз по-хорошему говорю - иди отсюда! - говоривший первым уже стоял рядом и тоже ткнул Энжи в плечо, ощутимо.
Девочка поднялась с камня.
4
Идти домой не хотелось, после драки, закончившейся вничью, запоздало накатило острое чувство стыда - да, Учитель не только о травах ей рассказывал, но эти уроки имели своей целью не оставить девочку беззащитной, когда её Путь начнётся, а вовсе не дать ей преимущество в драке, которой можно было избежать. Энжи понимала - Учитель будет недоволен. Он обязательно скажет, что она должна была просто уйти, стерпеть насмешки. Что он целитель, и не намерен учить того, кто будет использовать знания во вред. Даже если сами эти знания к целительству имели опосредованное отношение. Но она же не нанесла непоправимого вреда, хватило одной вывихнутой руки(чистая случайность), ею же после и вправленной, пинка в колено и двух разбитых носов. У Энжи оказалась порвана рубаха, разбиты локоть с коленкой, и, кажется, начал шататься зуб. Мальчишки больше пинали, толкали и толкались, мешая друг другу, чем били. Для самого мелкого драка и вовсе закончилась в ручье, куда он скатился, неудачно споткнувшись, и умудрился вывихнуть руку и начать так истошно вопить, что остальные перепугались и полезли его вытаскивать. С гордым "Я ученица целителя, дай посмотрю", Энжи растолкала мальчишек в стороны. А после того, как вывихнутая рука вновь обрела подвижность, продолжать драку было уже как-то глупо.
-А ты и вправду учишься целительству? А у кого? Вроде у бабки - знахарки были ученики, но весной она всех разогнала. Тебя теперь взялась учить?
-Нет, - Энжи поежилась, напоминание о том, что от ученицы в любой момент можно отказаться, пришлось совсем не кстати. - Мой Учитель живёт не в городе, у нас там, в лесу, избушка... - девочка махнула рукой, указывая направление.
5
Мальчики подозрительно переглянулись, и теперь смотрели на Энжи как будто с сочувствием.
-А как тебя звать? - спросил тот, что, по-видимому, был у них лидером. - Я Ухват, а это Лапоть и Моль.
Энжи вопрос, казалось бы такой простой, застал врасплох. Настоящее имя приходит свыше. Имянаречение, когда человек получал настоящее взрослое имя, обычно случалось не раньше 15 лет. Детское же покличье давалось по тому, на что отец смотрел, когда ребенок издал свой первый крик, и сохранялось чаще всего до того момента, пока не приходило время покидать родительский дом. Считалось, что это не позволяет злым силам найти и навредить ребенку, пока он мал, не может сам за себя ответ нести, а его душа открыта нараспашку и восприимчива более, чем когда-либо во взрослой жизни. Но, когда Учитель забирал её из родного дома, он сказал, что детство закончилось. И в последний вечер мать провела обряд, девочку напоили кисловатой настойкой, а утром она проснулась уже зная, что имя её Энжи. Девочка очень гордилась тем обстоятельством, что свое взрослое имя получила раньше двух из четверых её старших братьев. И было это всё чуть больше года назад. Рассказать об этом мальчишкам? Или решат, что врет или хвастает, и полезут в очередную драку? И что им не понравилось в том, что Учитель живет в лесной избушке?
Правда, жили они там всего лишь с прошлой осени, конец весны и лето прошли в путешествии от городка к поселку, от деревни к деревеньке...
-А правда, что Странники крадут детей?- так и не дождавшись её ответа, спросил Лапоть голосом, еще хрипловатым после недавних воплей.
6
-Мне пора, - Энжи поднялась на ноги.
-Эй, ты чего? - окликнул её всё тот же Лапоть, но ойкнул, когда Моль ткнул его в только-только вправленное плечо. Любопытство мучило всех троих.
- Извини, он у нас немножко глупенький, - Ухват поморщился. - Но у нас говорили осенью, что в бывшей избушке охотника Пима поселился Странник. Пим как раз в новый дом летом переехал, женился наконец на дочке молочника, а та в лесу жить не захотела, хотя город и рядом. Неженка! - фыркнул мальчишка. Энжи кивнула - действительно, они с Учителем жили именно в пимовой избушке. - Так вот, а про Странников знаешь сколько баек ходит? - приободренный тем, что Энжи не ушла, хоть так и осталась стоять, продолжил он, запрокинув голову и глядя на девочку снизу вверх.
- Знаю! - Энжи разозлилась. В каждом городе, в каждой деревне, где они останавливались с Учителем, находился хотя бы один небезразличный гражданин, порывавшийся вернуть несчастное дитя в лоно семьи, отняв у бездушного похитителя. Саму девочку такие доброжелатели обычно не слушали, свято веруя, будто наивному ребенку просто задурили голову, возможно и правда не выкрадывая, а просто убедив сбежать из дому, посулив интересной жизни и приключений. "Подумай о безутешных родителях!" - говорили ей тогда, и один раз девочка даже не выдержала и, вытирая злые слезы, выкрикнула: "А может, я сирота! Вы подумали?!" Доброжелатель тогда скомкано пожелал ей доброго пути и удалился, но гадостное ощущение от того, что назвалась сиротой при живых родителях, осталось.
7
Стук в дверь раздался ранним вечером теплого весеннего дня. Вымотанный бессонными ночами мужчина обнаружил за порогом не старого еще, но уже седеющего незнакомца в довольно неплохом плаще и с простым деревянным посохом.
-Пустите переночевать усталого странника? - спросил тот, не переступая порога. Хозяин дома устало потер переносицу.
-В другой день впустил бы, да дочка тяжело болеет. Мы с женой и остальных детей к родственникам отправили, не до того сейчас... - из комнаты послышался жуткий кашель, который не прекращался несколько минут. Мужчина обернулся и даже сделал несколько шагов внутрь, казалось, вовсе позабыв о нежданном госте. Однако тот и не подумал уходить, напротив, уже шёл мимо оторопевшего хозяина внутрь дома. - Э, куда?
-Я целитель, - не оборачиваясь бросил тот. - Рассказывайте, как давно это началось?
-Десятка два дней назад...- запер дверь и пошел вслед с внезапно вспыхнувшей надеждой.
Целитель сбросил у внутренней двери плащ, повесив его на упертый в дверь посох, и на ходу снял с плеча объемистую бесформенную сумку, по виду уже очень старую, распустил тесемки.
В комнате, по видимому - хозяйской спальне, в ворохе теплых одеял тяжело дышала девочка, под глазами залегли глубокие тени, щеки лихорадочно горели. Возле нее сидела бледная, осунувшаяся женщина с еще более темными кругами под покрасневшими от слез и бессонных ночей глазами. Она обернулась, непонимающе перевела взгляд с мужа на незнакомца.
-Я целитель, - повторил он. - Всё будет хорошо. Идите вскипятите воды.
Женщина без вопросов отправилась в кухню. Местный лекарь еще накануне сказал, что испробовал все, но ни чем не сможет помочь девочке, и что родителям остается лишь молиться, чтобы остальные дети не заболели, и ждать. Скорее всего - смерти неизлечимо больного ребенка. Готовьтесь, сказал он. Посмотрел виновато и ушел.
Целитель опустился на колени возле постели, положил холодную ладонь девочке на лоб. Та открыла глаза, посмотрела на него мутным взглядом.
-Красивые бусики, - голос был слабым и сиплым. Подошедший с другой стороны отец перевел взгляд с дочери на что-то забормотавшего над ней мужчину. Никаких бус, или хотя бы кулона, на его шее не было. Бредит, устало подумал он.
8
Бредит - понадеялся целитель. Разумеется, никаких материальных бус на нем не было. А вот могла ли девочка увидеть Ожерелье Странника, тот магический знак, по которому каждый, чей Путь уже начался, безошибочно узнавал таких же? Наверное, могла - сейчас, находясь в полушаге от гибели, и кто знает, что еще может открыться тому, кто стоит на самом краю? Для собственного Пути девочка явно была слишком мала - лет шесть или семь - однако, если уже увидела, значит однажды, и скорее рано, чем поздно, она почувствует тот самый Зов, который гонит всех Странников туда, где они нужны. Вот как он - нужен здесь и сейчас.
Мать принесла вскипевшую воду, и размышления пришлось отложить. Лучше всего - пока девочка не поправится.
Попросив кружку и кувшин, в первой целитель быстро развел какой-то порошок, во втором - заварил несколько травок. Поставил кувшин на стоящий возле кровати сундук, прикрыл сверху блюдцем, а содержимое кружки долил холодной водой.
-Вот это - собьет лихорадку, а травы уймут кашель, - целитель осторожно и медленно начал выпаивать девочке содержимое кружки. - Пусть настоятся немного, и будете поить после каждого приступа кашля.
Спустя некоторое время и еще один приступ, девочка, напоенная травами, уснула. Мужчина поднялся, снова коснулся лба ребенка ладонью - лихорадка отступила. Он уже собрался выйти из комнаты - хозяева постелили гостю в соседней, детской комнате, сейчас пустующей.
-Она, она же, - дрожащим голосом начала мать, но запнулась, одинаково не в силах произнести ни "умрет", ни "выживет". Странник обернулся. Женщина смотрела на него с казалось уже утраченной и в миг вновь обретенной надеждой, которой боялась поверить.
- Она сильная, - уверенно сказал он. - А у меня хорошие травы. Поспите немного, самое страшное уже прошло стороной.
9
Лихорадка возвращалась еще дважды - перед рассветом и к следующей ночи. Приступы же кашля становились реже и легче. Разбуженный обеспокоенной матерью, целитель только отмахнулся от её извинений и велел снова греть воду. До утра спать уже не ложились, женщина, которой наконец-то удалось проспать хоть половину ночи, взялась за запущенное хозяйство, муж помогал ей по мере возможности. Целитель старался не мешать хозяевам дома, изредка проверяя, как состояние девочки, а днем и вовсе ушел, оставив, однако, свои мешок и посох. К ужину вернулся, принес молодых веточек с почками, и тоже велел заваривать.
Малышка стремительно шла на поправку, и через пару дней выглядела ещё бледновато, то уже не была похожа на умирающую. Тогда целитель наконец задал ей взволновавший его вопрос - видит ли она что-нибудь на его шее.
-Да, - ответила девочка, ни на миг не задумавшись. - Красивые бусы, а из чего они? Бусины - туманные светлячки! - протянула руку потрогать, но целитель мягко отстранил её ручки.
-Не стоит их трогать. Это магические бусы, кто знает, что может произойти?
Девочка ойкнула и сама спрятала руки за спину.
-А вы колдун? - ребенок скорее заинтересовался, чем испугался. А вот присутствовавшие при разговоре родители - забеспокоились.
-Ничего страшного бы не произошло - в данном случае. Но, раз уж ваша девочка видит такие вещи - лучше пусть сразу привыкает просто так к ним руки не тянуть, - поспешил он их успокоить, а затем ответил на заданный вопрос. - Нет, не совсем. Я целитель, и от лекаря меня отличает именно способность использовать для исцеления не только лекарства.
10
Из дальнейшего разговора взрослых Энжи тогда поняла, что у неё тоже есть некоторые способности, или, вернее сказать, предрасположенность. Кто такие Странники - девочка не знала. В разных слышанных её историях они упоминались, как те, кто всегда приходит, когда больше всего нужен. Но они не были только лишь целителями - просто у их гостя был еще и этот талант, хотя именно целителей среди них действительно было много. Были еще те, чьим талантом было находить потерянное, будь то заплутавший в лесу родственник или кувшин с монетами, невесть где закопанный да позабытый. А таланты некоторых странников были далеко не столь явными, однако с их появлением тоже что-то да менялось к лучшему. "В каком-то смысле, Странники - целители мира", шутил как-то много позже Учитель. Только вот о чем не упоминалось в тех историях - так это о том, что оставаться на месте просто так - Странник не может. Не завести семью, не осесть в каком-нибудь городе надолго. То есть, конечно, можно - но тогда Нить - основа Ожерелья Странника - рвется, и Бусины( на самом деле - сгустки магии, которые странник может использовать) больше на ней не задерживаются. Если бы Странник-целитель решил сойти со своего Пути и не следовать больше Зову - через какое-то время он потерял бы возможность лечить не только лекарствами, и, по сути, превратился бы в обычного лекаря. Разве что травы мог бы по-прежнему выбирать чуть лучше. А вместо ведущего по Пути Зова - осталась бы глухая тоска, которую не заглушить толком, и отчетливое ощущение, что сам смысл жизни навсегда утерян - не найти, не заменить, не вернуть. Они приходят не сразу, нет - сначала идет восхитительное упоение свободой, словно вернул себе право самому выбирать свою судьбу, а то и что вовсе судьбы нет. Встречаешь другого Странника, того, что не предал свой Путь, и жалеешь его, несвободного, обреченного идти туда, куда его гонит Зов. После - приходит понимание, что тебя самого давно уже ничто никуда не гонит, и ты волен идти куда угодно - только на Путь тебе уже не ступить.
11
-Я могу научить её тому, что умею сам, - продолжил целитель после рассказа о Странниках. - Могу помочь в начале её Пути. Рано или поздно - но она почувствует Зов. Вы можете её не отпустить, можете решить, что не хотите для девочки такой судьбы, воспитаете её, как собирались, сосватаете замуж... Только конца у этой истории все равно два - или примет вашу волю, и Нить, толком не сформировавшись, лопнет - не знаю, может, тем, кто никогда не ступал на свой Путь, жить с этим легче, но думаю, что ощущение, будто чего-то важного не хватает, все равно появится, рано или поздно. Или, наперекор вам, на свой Путь вступит, ничего толком не умея: ни Бусину к Ожерелью присоединить, ни воспользоваться уже имеющейся, ни в дороге не пропасть, навыки по ведению домашнего хозяйства ей не сильно в этом помогут. Я бы сказал, что лучше не допускать оба этих конца. Но решать, конечно, вам.
-Если,...- женщина осеклась, посмотрела на мужа, но тот не спешил что-то сказать, и она продолжила. - Если мы отпустим доченьку с вами - мы еще увидим её когда-нибудь? Или этот ваш путь уведет её далеко и навсегда? - разумеется, несчастной жизни своему ребенку женщина не желала, да и отпустить дочь из дома однажды все равно бы пришлось - жены жили с мужьями, не наоборот. Однако вот так, еще совсем ребенка, отпускать в неизвестность, пусть и с целителем, пусть и спасшим девочке жизнь, судя по всему - а женщина уже не сомневалась, лечил тот не только травами, но и эти свои бусины использовал, но все же - с чужим, незнакомым вовсе человеком?
12
Прежде, чем ответить, целитель долго молчал, глядя в глубину своей кружки - разговор вели за столом, после обеда, когда мать с дочерью уже убрали со стола грязную посуду и выставили чай и корзинку с печеньем, которое напекли с утра. Девочка жалась то к матери, то к отцу, и слушала очень внимательно, понимая, что решается что-то важное, и решается именно сейчас. Сама она больше с вопросами не влезала, и уж тем более свое мнение не высказывала - взрослые сами решат, как для нее лучше. Хотя отправиться путешествовать хотелось - аж пятки чесались.
-Путь гибок и изменчив, - произнес он наконец, не поднимая взгляда. - Если девочка захочет повидаться с семьей, я уверен, что Путь её выведет к дому, пусть и не сразу, не в тот же день. И если она вдруг окажется здесь нужнее, чем где-то еще, тогда Путь тоже приведет её к вам.
-А вы?... - начала было женщина, но Странник перебил её.
-Я не был дома двадцать лет, с тех пор, как начался мой собственный путь. Но это скорее исключение.
-Вы так уверенно говорили о том, как плохо будет, если сойти с пути. А вы сами когда-нибудь с него сходили? - хозяин дома тоже решил поучаствовать в разговоре.
-Я - нет. Но у меня был брат, - Целитель наконец поднял голову, и столько боли отразилось на его лице, что дальше его расспрашивать не решились. Он поднялся. - Пойду пройдусь. Я в вашем селе задержусь еще на пару дней, постарайтесь за это время принять решение.
Родители решили её отпустить, и через пару дней Энжи уходила из родного дома вместе со Странником, предвкушая веселое и интересное путешествие, со взрослым именем и детской верой в то, что все обязательно будет хорошо, просто не может не быть.
13
Над водой мерцали крыльями стрекозы, ветерок перебирал траву и тихонько шелестел в камыше. До города было совсем недалеко, но казалось, что он так же далеко, как та весна, когда целитель постучался в двери её родного дома. Энжи мотнула головой, разгоняя воспоминания - что-то она помнила сама, что-то ей позже рассказал Учитель.
Мальчишки сидели прямо на траве, выжидательно глядя на нее снизу вверх. Моль жевал травинку, Лапоть почесывал свежую ссадину на ноге. Энжи вздохнула и села обратно на камень.
-Странники не крадут детей, - начала она свой рассказ. - А меня зовут Энжи, и вот как это получилось...
Когда девочка вернулась в их домик, Учитель уже выходил ей на встречу. Оглядел налившийся на скуле синяк, ссадины и порванную одежду.
-Энжи, опять?- он вздохнул и покачал головой. - Что случилось на этот раз?
-Это уже не важно, вот! - девочка радостно протягивала Учителю собранные на обратной дороге травы, которые он удивленно принял из ее рук. Сегодня он не поручал ей ничего собирать. - Я поняла! Я почувствовала! Магия есть в каждой из этих травок, - девочка прошла в дом мимо замершего в удивлении Учителя, обернулась. - Я пыталась увидеть что-то новое, необычное, чего не видела раньше, но я же всегда это могла, это как с Ожерельем Странника! Я просто забыла, но сегодня вспомнила и всё-всё поняла!
Учитель молча прошел следом за ней, положил травы на стол, присел на лавку и всем своим видом показывал готовность слушать её дальше.
- Учитель, я же никогда не приносила вам пустых трав! Да, я иногда путала, приносила не то растение, которое вы велели, но в каждом из них, всегда, обязательно была хоть капля магии! Я в этом уверена! - девочка так и стояла перед ним, раскрасневшаяся от переполнявших её эмоций. Учитель покачал головой и одобрительно ей улыбнулся.