Гномы замерли в боевых стойках, готовые начать атакующий натиск. Големы подняли шарообразные кувалды. Их заторможенные конструкции, подоспеют уже когда одинокий враг, будет откалиброван на кровоточащие куски.
Покров апатии опустился на героя, и происходящие события предстали индифферентным пустяком. А какой в них смысл, если скоро тебя будут перемалывать топоры и топорики?
Ледяной разряд прошелся от левого плеча, до пальцев. Мистическая субстанция, шедшая откуда-то извне, пребывала безостановочной лавиной.
Не лучшее знамение.
-Последний раз тебе помогаю, ничтожный человечек. Сам не знаю зачем. Предположил бы, что от скуки, но и ее мне уже надоело испытывать, - прозвучал в голове знакомый до неприязни, безучастный голос.
-Я тебя не просил, - осмелев перед угнетающими перспективами, направил мысленный бросок Дракос.
Левая рука вспыхнула болевой феерией, и парализовалась.
-Ты будешь спорить, с протянутой в помощь дланью? В таком случае, ты дурак, человечек! Лучше распыли врагов, пока есть возможность! - интонации оставались бесцветными.
-Зачем это тебе? Ты для чего - то меня используешь! Спекулируешь! Я не хочу быть марионеткой! Убирайся прочь!
Третий закон Ньютона, нашел свой отклик и в мысленной альтернативе. Голова пошла кругом, от отдачи ментального броска.
-Что же, человечек, ты сам выбираешь судьбу. Было чуть-чуть интересно за тобой наблюдать, сказал бы я, если бы еще был способен чувствовать интерес.
-Убирайся!
Безликий ответил смехом. Кошмарное звучание вселило в Дракоса ужас, насыщеннее всех ранее пережитых. Хохот был пустым, мертвым, абсолютно вакуумным, и оттого заставлял трепетать.
Он затих, и герой вновь возвратился к смертельному антуражу, наедине с прежней компанией, не доброжелательных личностей.
Но убийственная мощь не покинула выбранного загона, и наоборот, приобрела больший вес. Чтобы он не думал и не говорил, он все такая же игральная карта, в колоде властолюбивых игроков.
Вот тут гнев, в сочетание с отчаянием, обрел небывалую величину. Даже его открытый отказ, не удалил фигурку с его именем, с шахматной доски. Прямое противоречие со свободным выбором судьбы!
Дракос сомкнул зубы и сжал кулаки. Даже если Безликий, олицетворяющий первобытный страх, своим хладнокровием, явится собственной, мрачной персоной, то получит кулаком по нематериальной скуле.
И будь что будет!
Ядовитая консистенция, потихоньку вырывалась на волю, распыляя тлетворное влияние. Неудачливый герой, с усилием затолкнул ее обратно, но она все равно сходила с пальцев, смешиваясь с воздухом. Попытка противоборства заемной силе, обернулась залпами боли, скрутившими, и едва не разорвавшими чародея.
Уже готовые к решительному наступлению, боевые ряды остановились в замешательстве, не понимая, отчего обреченный впал в лунатическое безумие.
Зрение потемнело, и покрылось нечистой пеленой. Создавалось впечатление, что глазные шары вот-вот взорвутся, единичным дуплетом. И из пустых глазниц, повалит пороховой дым...
Источник, из которого проистекало волшебное вещество, усилил напор. Дракос был уверен - кожа готова порваться, оголяя мышцы и кости.
И, наверно, до кровавого, сценического представления, оставалось мизерное количество временных единиц...
Чуткое, к явным, магическим проявлениям, гномье обоняние, почуяло неладное. А когда происходит непонятное, то они поступают с ним однозначно. Своим привычным, и самым распространенным методом...
Мир замедлился, и даже боль перестала идти импульсами, а сменилась стонущим скрежетом. Бородатые берсерки приближались, и их шаги, отдавались гулким приговором в сердце.
Все погрузилось в тягучую массу, кроме умственных процессов...
Запасов энергии не доставало для чудесной эвакуации. И единственный источник, из которого был шанс ее почерпнуть, являлся навязчивым займом. Что-то в душе говорило не прибегать к нему, ведь за него придется еще и расплачиваться.
Ползущий взор уткнулся, в самого громоподобного, трактирного голема. Того самого, сокрушенного магией героя, и быстротечно восстановленного, чародейством ученого.
На нем еще присутствовали следы минувшего удара. Что если использовать ранее примененную силу?
Сознание метнулось к металлическому гиганту, прикасаясь к незримым частицам на всей поверхности его панциря.
Мало... но может хватить!
Дракос прыгнул. И гномы, орки, големы, столы... все слилось в молниеносную мглу.
Подобно вылетевшей пуле, маг мгновенно миновал очаги опасности, и, разнеся деревянную дверь в щепки, оказался снаружи.
Раньше подобное донесение прозвучало бы сладостной музыкой. Но сейчас оно преобразилось в безобразные помехи.
Связанные монархи, как раз вышли из купольного сооружения, которое возненавидели всеми фибрами души.
Уйму времени они уже потеряли.
Целых полчаса они попросту простояли, отвернувшись, и глядя в противоположных направлениях. Они уже поняли, что за узы их теперь связывают. Битый час, им понадобился, для того чтобы пересилить взаимное презрение, да, в общем-то, это так и не получилось.
Уркусу доставили депешу, об ожидающем снаружи гонце, со срочными известиями.
Для выхода, пришлось пробить дополнительный выход в стене, так как не тот, ни другой властитель, ни желал дефилировать на сторону неприятеля. Они не раз наступили на ногу сокамернику, вряд ли по неосторожности, скорее злонамеренно. Но в данной акции, присутствовало и воодушевление.
На самом деле, курьеров оказалось двое - гном и орк. Но, едва завидев предводителя, зеленокожий прыгнул на бородача, опередив того на временной гран. С минуту, они перекатывались, угощая и угощаясь, пудовыми деликатесами.
Уркус потемнел, впав в состояние ипохондрика. Какой раздражительной ему виделась неукротимая вражда, из-за нее его новости задерживаются!
Мы яростно бьем кулаками,
Мы долбим всегда беспощадно,
Пиная ногами, молотим руками,
Не думая, что это странно!
Озарение свыше, подняло настроение, но перед этим оно опустилось в три раза ниже!
Грум возмутился гораздо более приземлено. Разозлившись конкретно на подданных, а не на метафорические понятия.
В течение забавного катания, гонцы выкрикивали дискретные словосочетания "Нас атакуют!" или "Там это!"
Орк - посланец, сумел одержать кратковременный верх, и скороговоркой выкрикнул содержание депеши, после чего гномий хук, врезался ему в челюсть.
Полное содержание таково:
"Нас там атакуют!"
Интересно, неприязнь правителей передается народу, или влияние имеет обратные полюса?
Вожди обоюдно игнорировали узника по несчастью. Утешая себя тем, что тот даже удара аристократического, недостоин.
Тем не менее, угроза не уменьшалась, а нарастала как снежный ком, не замечать который, и безрассудно, и опасно. Поэтому пленники магии, повернулись спинами к объекту ненависти, и слитным шквалом, рявкнули:
"Где?!"
Драчливые служаки, тут же прекратили бичевание, и маханием рук, призвали следовать за ними. Не забывая при этом, перебрасываться демонстрациями осколков клыков и гнилых огрызков.
Уркус и Грум, не меняя дискомфортного положения, боком, направились за проводниками. Постороннему наблюдателю, показалось бы очень глупым, особенно, если бы он узнал, что лицезреет могущественных правителей. Но мысль смеяться, обходила зеленые, как грейпфруты, и волосатые, как мочалки, головы. Не задевая их, ни в малейшей степени.
У них не наблюдалось склонности к суициду.
Подобный способ передвижения, не обеспечивал полезной скорости, и к месту назначения, невольники прибыли нескоро.
Атака произошла на окраине, там, где в каменной стене, приютилась величественная дыра. От нее отходил протяженный, витиеватый туннель, обрамлявший четверть башенного основания. Всего в гномо-оркском полисе, таких хода существовало четыре, на, примерно, равных расстояниях.
Сражение подходило к логическому концу - идеальный строй гномов, и обособленный от них строй орков, успешно сдерживали остатки нападавших. Акт агрессии, осуществлялся уродливыми существами с мордами крыс и красными, кровожадными глазами. Вообще назвать их зрительные рецепторы глазами, можно только исходя из их анатомического расположения. Скорее они походили на пару источников красного излучения.
Обмундированы нападавшие были в золотые, но истертые, доспехи. Однако топоры, из менее дорогостоящих металлов, с легкостью их проламывали. Враги мгновенно рассыпались пылью, подвергая сомнению, грозность внешности. Но, несмотря на эти их минусы, противники они, без сомнения, опасные.
Подтверждением тому служила фанатическая ярость, с которой они бросались в бой.
Гегемоны подоспели как раз тогда, когда орочий топор, развеял последнего врага, оставив от неприятельской армии - пустоту!
То, что битва закончилась до того, как полководцы приняли в ней участия, не прибавило оптимизма.
-Мы пришли бы раньше, если бы ты интенсивнее перебирал короткими ногами, - зло плюнул Уркус, и дернул злосчастную цепь.
-Как же мне двигать ими быстрее, когда ты беспрерывно под ними путался! - огрызнулся Грум.
Гномы, довольно-таки тщеславный народ и дарованный природой рост они считают идеальным. Всякое превышающее гномью амплитуду существо, предстоет перед ними генетической патологией. Говоря проще, дылдами! Император, разумеется, являлся божественным исключением.
Орки думали диаметрально противоположно. Существа, не достигшие двух метров, были, по их представлениям, природными испорожнениями.
-Что? Да я тебя раздавлю, мелюзга!
-Попробуй, орясина!
Начинался старый, не одну сотню раз повторенный, генезис. Если бы воинственный дух не проникал в зрителей, они бы непременно зевнули.
В дело, без спроса, вступила третья сторона, остудившая закипающий конфликт. Связующие оковы натянулись, врезаясь в запястья.
Вожди, отвернувшись, плюнули. Принужденно отдав предпочтение, сцене немого презрения. Лучший выбор, из небогатого ассортимента.
-Гонец, гонец... - эхом пронеслось среди солдат.
Каждый из самодержцев, ожидал увидеть своего подданного. Оттого метнули в друг друга, оскалы превосходства. Увидев альтернативную мимику на ненавистном лице, монархи вновь отворотились.
Скелет, с ржавым шлемом на черепе, бесстрашно предстал перед неразлучной парочкой. Коричневатый котелок, символизировал особый почет. И костяк им гордился, раздувая ребра, и возвышая солнечное сплетение. Хотя, наверняка, элитное знамя ему пожаловали только на срок задания.
Причины для боязни существовали, и вполне реальные. У вспыльчивых личностей, разочарование часто перетекает в выражение крайнего неудовольствия. Выражение не словесное, естественно.
Тонкая рука, протянула скрученное послание, причем так, что было непонятно, которому из предводителей оно предназначено. Схватились, конечно, оба, и, непременно, разорвали бы свиток надвое, если бы не навязчивое вмешательство режущей нити. Она так резко углубилась в плоть, что обе ее жертвы, чуть не взвыли. Гордость они сохранили, и лишь дико выпучили вежды.
Урок пошел впрок - теперь они приняли письмо осторожно, и не спеша, но опять же вместе.
Но их глаза...
Глаза при вежливом жесте, прямо-таки пылали, и почти выдыхали струи огня.
Две разноцветные руки, развернули депешу, содержание которой было сжато до двух строчек. Но зато каких:
"Я скажу вам мужики,
Уркус и Грум - полные дураки!"
Смысл двустишья приходил не сразу. Настолько он был шокирующим. Грума еще озадачило, почему его имя значилось вторым. Но когда монархи осознали, что это не морок, а настоящие буквы...
Пальцами одной кисти, расправляться с бумажной жертвой, было неудобно. А действовать в согласование им обоюдно не хотелось.
Поначалу они яростно принялись мять мерзкий пергамент.
А потом вцепились в него зубами и клыками, и стали неистово рвать и пережевывать. Наконец от свитка остались мелкие, бумажные ошметки, застревающие в зубной полости.
Догадавшийся о надвигающейся катастрофе, скелет уже ретировался, и этим поступком, сберег целостность костей.
Срывать злость на сокамернике не рекомендовалось, а бурлящим эмоциям, требовался выход.
-Старый негодяй! - взревел Уркус, и нанес грозный апперкот по области воздуха, где предположительно, должно находиться воображаемое лицо Некронга.
-Плешивый мерзавец! - рыкнул Грум, и, подпрыгнув, совершил кулачный взмах, там же, где и его зеленокожий "братец".
Они хищно оскалились, но в первый раз вектор их злобы не был направлен друг на друга.
Редкое событие, достойное занесение, в анналы истории обоих племен.
Недруги не предали этому значения, ибо увлеклись психически неясными побоями воздуха. Сопровождались боевые действия, такими изъявлениями словесной культуры, что телесный враг должен обладать поистине железной волей, чтобы, не кинуть оружия, обратившись в паническое бегство.
Воины, до которых долетала отборная брань, немного краснели, даже, несмотря на зеленый окрас или обилие волосяного покрова. Могло показаться, что и пространство, в районе воображаемых щек некроманта, приобрело красноватый оттенок.
Снижающее стресс увлечение, продлилось бы еще долго, хотя несчастного невидимку, и так уже деформировали в лужицу. Но внезапно, гномы застучали топориками, учащенно сводя их вместе, и ударяя в нагрудники. Только в особо опасных обстоятельствах, они вооружались дополнительной броней. Она представляла собой, стальной лист, привязанный несколькими веревками к переднему корпусу.
Орки, негативно относившиеся к тяжелому обмундированию, воинственно завыли. Нагрудники они не надевали из чистого антагонизма, так как им они были гораздо нужнее, чем твердокожим гномам.
Причина у всеобщей взволнованности состояла в...
Заглушая призывную какофонию армии, из туннеля слышался подкатывающий рокот. Судя по звуку, предыдущее наступление являлось всего лишь разведывательной операцией.
Вот почему победа была достигнута, без героического труда - это была группа лазутчиков! С цельными боевыми порядками, биться будет сложнее. Возможно, будут потери.
Воины сосредоточились на внутреннем мире, мановением воли, повышая потаенное бешенство. Именно с помощью него, они надеялись добиться победы. Они могли бы, и испугаться, но нет! Их переполнял азарт, будто бы игра со смертью, доставляла им радость.
Впрочем она им его и вправду доставляла.
Вожди сразу позабыли о Некронге, извергая в разных направлениях приказы, и формируя войско для обороны. Существенных изменений в строй они не вносили, и потому подготовка завершилась вовремя.
Из гигантской дыры, хлынул поток знакомых монстров. О строе, они понятия не имели, и потому бежали табуном, даже по себе подобным. Все - лишь бы приблизиться к цели! Какой? Об этом знал только направляющий их разум.
Несмотря на полное отсутствие тактики, и стандартной логики поведения, чудовища устремились к предводителям. Может, у них имелась способность - ловить и распознавать примитивные эманации, и потому они догадались кто тут главенствующее звено.
Уркус и Грум, стояли между двумя когортами, и поток врагов сузился, концентрируясь на них.
Солдаты старались отвлечь крысомордых на себя, но на них обращала внимание, подавляющее меньшинство. В основном, враги накатывали на монархов.
Грум размахивал двуручным топором, держа его в одной руке. Это давало штраф в скорости, но вкладываемая императором сила, компенсировала маневренность.
Уркус, пустил в ход не только излюбленное оружие, но и, периодически, дарил врагам встречи со своими ступнями. Ноги оказались не менее грозным методом, уничтожения противников. Те смиренно рассыпались, получив последний ущерб.
Однако успехи, не достигли больших размеров. Монстры пребывали увеличенными пачками, в сравнении с этим, их количество сокращалось медленно. Да и Грум начал уставать, осваивая новый стиль борьбы, доводивший до изнеможения. Уркус слабины пока не проявлял, ему уже приходилось практиковаться в одноручном поединке.
Орочий вождь, догадался, что если Грум повиснет на нем тяжеловесным бременем - сражаться станет вдвойне неудобно.
И свершилось невероятное...
Издав жуткий рев (даже император, чуть испугался), Уркус стал стремительно центрифугировать, раскручивая изможденного сокамерника.
Вскоре, Уркус шел вперед, вращая гнома, как громовой цеп.
Почти сразу вникнув в план, и в свою роль в нем, Грум вытянул руку с топором, увеличив радиус поражения. Вражеские полчища, рассыпались целыми толпами, а ужасающий механизм, продвигался далее.
Воодушевленные успехом лидеров, дружественные войска, перешли от вялой защиты, к подавляющему наступлению.
С каждой минутой, поток монстров все ближе оттеснялся к туннелю, который их выпускал.
Скорее всего, ряды неприятеля дрогнули бы, под интенсивным, ускоряющимся натиском. Но чудовища не обладали извилиной, ответственной за рациональное мышление.
Создавалось впечатление, что у них вообще всего одна извилина, отвечающая за жажду убийств.
И потому они проигрывали.
Правая рука Уркуса онемела - он почти ее не ощущал. Боец его уровня, в пылу сражения, отбрасывал все кроме ярости, и даже чувство боли не имело к нему доступа. Боль придет, но потом, когда ей это будет дозволено.
И чтобы не дать ей, как можно дольше, такого разрешения, вождь орков троекратно увеличил градус гнева.
Пылаю как факел из гнева,
Сминая врагов, и топча,
Удары и справа, и слева,
Спадают, мне в грудь постучав!
Дальше он ничего не помнил. Состояние схожее, с осушением бочки оркского эля, отличавшегося наибольшей крепостью.
Очнулся Уркус, уже ушедшим в глубину темного зева, когда последний враг пал, раздавленный орудием правой руки.
Орудие продолжало вращаться, уже без контроля Уркуса. Предприимчивый вождь выдумал самое правильное, как ему казалось, решение. Грохнул Грума на землю.
Тот сразу же вскочил, совсем не прочувствовав удара.
Но Уркус был сражен. Такого изнеможения и бессилия, он не испытывал еще никогда.
Забыв о гордости, он рухнул на бок, и даже дыхание, отдавалось волновой болью. Обременительные путы, не позволили ему, как следует, улечься. Хоть Грум и мал ростом, но все же стоял.
А император гномов попал на распутье. С одной стороны, обычаи народа велели ему пнуть гнусного орка. Но честь воина, повелевала ему помочь. Вряд ли, сражение увенчалось бы столь грандиозной победой, если бы не накаченное телосложение Уркуса.
Из двух, взаимоисключающих, вариантов, Грум избрал третий - уселся на землю, и стал ждать.
***
-Говорила же я! Не стоило туда лезть, не сняв панциря. Или хоть пропустил бы сначала меня, а то я оказалась заперта в вонючей клоаке, выход из которой перегородил толстопузый гном!
-Но, но! Девчонка! Не очень-то увлекайся язвительными колкостями, а лучше окажи поддержку в спасение своего защитника.
-В такой ситуации, единственно возможная форма поддержки - моральная!
Они добрались до конца лабиринта мусорных артерий, и дырка в потолке, служила выходом. Девушка высказала несколько предложений по поводу скрытого проникновения в крепость. На все, упрямый карла, ответил твердейшим "нет!", порой даже не давая договорить, и не подводя к этому слову логических обоснований. Без них, он чувствовал себя увереннее.
Не на секунду, ни сомневающийся в свой правоте, гном приступил к выполнению начертанного плана, содержащего один пункт. Результат был успешен только на 50%, так как гном пролез лишь наполовину, а другая половина застряла.
Если ранее, Леди Битв возлагала надежды на то, чтобы проникнуть незамеченными, то когда Дроуд разразился громогласными высказываниями, надежды испарились.
Странно, но, похоже, последним виновником случившегося, он видел себя.
-Ты там скоро?
-Хватит отвлекать меня, малявка! Дай сосредоточить всю силу в мышцах рук, и тогда я выберусь без проблем! Останется только оттолкнуться!
-Проблемы будут, пока ты не похудеешь в ширину!
-Дерзишь, козявка! А я ведь очень-очень злопамятен, возьму, да и не стану тебя спасать, когда ты во что-нибудь вляпаешься.
Гном задергал ногами, при этом, по-видимому, выталкивая себя руками. Но все чего он добился - это того, что один его башмак слетел, и затерялся в темных глубинах.
Происходящий пафос, сильно походил на эпизод из жизни Вини Пуха (да, да, такой легендарный герой, добрался и до Атлантиды).
-Прости, друг гном, ты не оставил мне иного выбора...
Каля вынула один из клинков, и поднесла его лезвие к боку Дроуда, будто примериваясь. Похолодевший гном, ощутил ледяную сталь у ребер. Потом она медленно стала отводить руку, для замаха.
Застрявший бородач, уловил колебания воздуха, и беспокойно заерзал:
"Ты что там замыслила, девчонка, мне показалось, что ты решила укоротить старину Дроуда?"
-Ну что же, в твоем предположение, есть весьма много истины.
Конечно, это была игра. Причем не в самом мастерском и правдоподобном исполнение. Все-таки актерские навыки, не шибко возросли с последней тренировки.
Однако же гном, находился в таком положение, что не мог толком прислушаться к голосу, а уж всмотреться в глаза тем более.
-Глупая шутка, - надтреснуто, проворчал гном.
-Согласна, было бы глупо, будь это шуткой, - зловеще сказала Калерия.
Толстые ноги, в одном ботинке, неистово задергались.
-Чокнутая козявка! Ты что собралась делать?! - отчаянно заверещал, потенциально пострадавший.
Леди Битв, отправила меч, в быстрое сближение с пленником собственной ширины. Тот издал сумасшедший крик, и рванулся так, что рухнул вниз, под ватерлинию, вместе с кучей камней. Диаметр отверстия умножился на два, теперь проблем возникнуть не должно.
Страх наточенной угрозы, был так велик, что гном не заметил остановки оружия, на большом расстояние от себя. Ему даже казалось, что сталь рассекла его плоть, и теперь ему придется вести бинарное существование.
Пришла пора тишины...
Выбросив фонтан грязевых брызг, Дроуд прыгнул из жидких недр, на Калю. Вооружился он, ранее утерянным башмаком.
Девушка сделала шаг в сторону, и гном пролетел мимо.
-Ты что глупый? Я же пошутила! Не собиралась я тебя ополовинить, просто припугнула!
Всплывший боец, кажется, начал понимать. А потом звучно расхохотался, правда, смех прервался так же внезапно, как и начался. Брови угрожающе сдвинулись, и он угрюмо произнес:
"Еще одна такая шутка..."
Он чуть приподнял левую руку, но тут же расслабил. Вполне возможно, он хотел провести большим пальцем перед горлом. Но понял, что показывать агрессивный жест даме будет не этично.
Все же есть в нем нечто - какая-то черта, выделяющая его из общей касты гномов.
Несмотря на неприятный опыт, в расширенный проход, гном вновь полез первым. Хоть ему и объяснили, что лишь пугали, он все же опасливо обернулся, при подъеме.
Парочка вылезла в достаточно просторном помещение, с восьмеркой факелов вдоль стен. Присмотревшись, Калерия распознала в факелах, бронзовые светильники. Возник вопрос, на каком топливе поддерживается пламя? Ответ так и не был выведен.
Не доверяя светящейся эмблеме Леди Битв, или не доверяя конкретно ей, гном взял один из светильников. Они представляли собой металлические миски, на треножнике, к вершине сходящимся воедино. Пламя качнулось, но сохранило перпендикулярное положение к подсвечнику.
Представшее помещение, судя по всему, пищевой склад. Повсюду развалились ящики, наполненные чудными плодами, пещерной природы. Дары местной флоры, напоминали, в большинстве своем, скукожившееся баклажаны, тусклого окраса.
Несколько натянутых веревок, удерживали на себе сушеные грибы-великаны. Дроуд неосторожно повел портативным осветителем, и подпалил одного из них. Запах нагретой пыли, проник в нос.
Ну и как лишнее подтверждение того, что это вотчина гномов, повсюду валялись кувшины, амфоры, кружки, бочки и прочие емкости. Калерия, не сомневалась, что все они вместилище эля.
На Дроуда данная провизия не произвела впечатления. Гном подобрал одну из кружек, черпнул ей в бочке, и попробовал пойло. Скривившись, дегустатор все-таки довел жидкость до дна.
Он уже намеревался прекратить зрительный анализ и удалиться.
"НО!" - фактически самый распространенный из предлогов, периодически всплывающий у всех на пути, подтвердил свою популярность.
Глаза воина-друида распахнулись, толи от ужаса, толи от удивления, толи от хмельного воздействия (вот это вряд ли!). Он, спотыкаясь, побежал к одному из секторов пола, бормоча непонятные звуки, сквозившие неподдельным недоумением.
Гном наклонился, и тщательно всмотрелся в пол. Поначалу его лицо насытилось непониманием, но потом на нем взошло такое сострадание, что девушка невольно пожалела грубого спутника.
Совершенно новая эмоция для него, во всяком случае, Калерия первый раз увидела ее проявление в ворохе волос. Даже во время путешествия по темным, сообщающимся сосудам, когда он по пять раз наступал ей на ногу, на его физиономии не мелькало ничего похожего. Гном только ворчал про всяческих малявок, мельтешащих под ногами. Слова извинения, создавалось такое впечатление, вообще не входили в его словарный запас.
Леди Битв осторожно посмотрела над чем горюет Дроуд. Она наивно предполагала, что знает пределы удивления, теперь выяснилось - они во много раз шире!
На гранитной поверхности, лежал маленький, засохший цветок. Продолжительное пребывание без воды и других питательных веществ, неотвратимо сказалось. Идентифицировать его вид и название, в нынешней ипостаси, задание почти нереальное.
Хотя, быть может, невозможно для лиц не просвещенных в ботанике. Зрачки истинного эльфа, способны зреть в сущность растения, видеть всю его жизнь, от мелкого семечка до чахлой кучки листьев.
Но являлся ли настоящим друидом наглый гном, с повадками заядлого хама? Раньше девушка ответила бы утвердительным отрицанием, но сейчас былой убедительности уже не ощущалось.
Дроуд поднял правую руку ладонью вниз, над биологическими останками растения. Они испытали обратную вегетацию, и исчезли в зеленоватом свечение.
Гном встал и замер.
Стражей леса, в Атлантиде, тоже обучали разговаривать и понимать растительный мир природы. Но такие фокусы, с исчезновением зачахшего цветка, никто сотворить был не способен. Хотя и эльфов, Каля, ранее считала, лишь правдоподобным мифом. А вот теперь видит одного из их дальних потомков. Приглядевшись к нему, все же казалось, что от эльфов он унаследовал только форму ушных раковин.
Но и гномов, она всегда считала легендой. А их то, уже пришлось повидать с избытком! Уже хотелось, чтобы эти сварливые коротышки, так и оставались персонажами сказки.
Дроуд багровел.
Прямо на глазах, его лицо наливалось пунцовым цветом, и девушка заткнула ушные каналы пальцами, в ожидание нескромной грозы. Но ее не последовало...
Праведный гнев, выше бешенства.
Не издав ни звука, разгневанный гном с эльфийскими корнями, встал в стойку военизированного носорога. А затем, импровизированный рог, пошел тараном на дверь...
***
-Чего это он?
-Не знаю, случилось, наверно, что...
-Не отвлекайтесь бездельники, иначе я сотру вас в порошок из кальция!
Пятнадцать скелетов утроили старания, в нелегком деле. Им приходилось отжиматься, причем объявлено об этом было неожиданно. Но некоторым прислужникам удалось-таки смыться, и откосить от тяжкой работы.
Работяги завидовали им черной завистью.
Сам же Некронг проводил шаманские ритуалы над жидким устройством слежения. Он кидал в зеленоватый студень различные предметы и эликсиры, зачастую прямо в мензурках. Варево бурлило, вспыхивало и кашляло короткими фонтанами. Не удовлетворенный творившимся, Некронг интенсивно перемешивал смесь незаменимым посохом. Что же он видел, на мутной поверхности, оставалось для слуг загадкой.
Но стоило кому-нибудь из них, приостановиться, как ментальный подхват, заставлял его суставы сгибаться с повышенной скоростью. Такой, что кости готовы были перетереться, от жесткого соприкосновения.
Потому скелеты, не жалея отсутствующих мышц, работали ими снова и снова. Будь они хоть сколько-нибудь физическими, то порвались бы в клочья.
Некронг приостановил бешеный темп операции, и пристально уставился в итог. В состояние крайней задумчивости, противопоказано тревожить импульсивных личностей. Потому слуги, постарались хрустеть суставами как можно тише, но, не забывая следить за хозяином. Для этого пришлось выгнуть череп, почти под прямым углом к позвоночнику, и при любом опускании, он имел риск отвалиться.
Некронг обращал внимание только на наблюдательное зеркало.
Щелк-щелк...
Несмотря на попытки заглушить его, соединительный узел, между двумя костями щелкал.
Щелк-щелк...
В неосязаемых органах слуха, звук имел большую громкость, чем все прочие.
Щелк-щелк...
Некоторые черепа, уже приземлившись на пол, отдавали подчиненным корпусам, команду к действию.
Щелк-щелк...
Если правильно упасть, то так даже удобнее разглядывать властелина.
Щелк-щелк...
Некронг смотрел в подрагивающую пучину, и видел в ней что-то важное.
Щелк-щелк...
***
Ожидание...
Какое, в конце концов, скучное понятие!
Терпение...
Да, оно требуется, в жизни. Но как назвать терпение, являющееся жизнью? А как терпение, которое требует плату? День ото дня, год за годом, оно собирает неотвратимую жатву, оставляя лишь пустоту.
Хотя, вероятно, это называется уже не терпением. Тогда какое имя дать подобному явлению?
Старость?
Апатия?
Одиночество?
Долгие века, быть собеседником только себе самому... Да, это архисложно, до тех пор пока и разум не переживет разложение. Но если больше нет разума, почему не исчезает сущность? Почему все еще мыслит, пускай и замкнутой цепью? Наверно, время распада этой способности, еще не пришло.
Тени пальцев в серой рукавице, коснулись рукояти проржавевшего меча.
-И ты уйдешь...
И долго еще темнота смотрела на гостя, который соседствует с ней уже не первый век.