Людям-контрабандистам — змееголовам, которые возили их по всему миру, как поддоны с испорченным товаром; это были дзю-цзя, поросята.
Для американских агентов INS, которые перехватывали их корабли, арестовывали и депортировали их, у них не было документов.
Они были полны надежд. Которые променяли дома, семью и тысячу лет родословной на суровую уверенность в рискованных, трудоемких годах впереди.
У кого были самые ничтожные шансы прижиться в месте, где их семьи могли бы процветать, где были свобода, деньги и довольство, гласила история, такая же обычная, как солнечный свет и дождь.
Они были его хрупким грузом.
И вот, упершись ногами в бушующее пятиметровое море, капитан Сэнь Цзы-цзюнь спустился с мостика на две палубы в темный трюм, чтобы передать мрачное сообщение о том, что их недели трудного путешествия могли оказаться напрасными. .
Это было незадолго до рассвета во вторник в августе. Коренастый капитан с обритой головой и пышными густыми усами проскользнул мимо пустых контейнеров, привязанных к палубе семидесятидвухметрового « Дракона Фучжоу » в качестве маскировки, и открыл тяжелую стальную дверь в трюм. Он посмотрел на две дюжины людей, сгрудившихся там, в мрачном помещении без окон. Мусор и детские пластмассовые кубики плавали на мелководье под дешевыми кроватками.
Несмотря на качку волн, капитан Сен — ветеран мореплавания с тридцатилетним стажем — спустился по крутым металлическим ступеням, не пользуясь поручнями, и прошел в середину трюма. Он проверил датчик углекислого газа и нашел уровни приемлемыми, хотя воздух был отвратительным, с запахом дизельного топлива и людьми, которые жили в непосредственной близости две недели.
В отличие от многих капитанов и членов экипажа, которые управляли «ведрами» — кораблями для контрабанды людей — и которые в лучшем случае игнорировали, а иногда даже избивали или насиловали пассажиров, Сен не обращался с ними плохо. В самом деле, он считал, что делает доброе дело: переводит эти семьи из беды в если не определенное богатство, то, по крайней мере, надежду на счастливую жизнь в Америке, Мэйгуо по-китайски, что означает «Прекрасная страна».
Однако в этом конкретном путешествии большинство иммигрантов не доверяли ему. И почему бы нет? Они предположили, что он был в союзе со змееголовым, который зафрахтовал « Дракона»: Кван Анг, известный во всем мире под своим прозвищем Гуй, Призрак. Запятнанные репутацией змееголова как жестокого человека, попытки капитана Сена вовлечь иммигрантов в разговор были отвергнуты и дали только одного друга. Чанг Цзингерзи, предпочитавший свое западное имя Сэм Чанг, был сорокапятилетним бывшим профессором колледжа из пригорода огромного портового города Фучжоу на юго-востоке Китая. Он привез в Америку всю свою семью: жену, двух сыновей и отца-вдовца Чанга.
Полдюжины раз за время путешествия Чанг и Сен сидели в трюме, потягивали крепкий мао-тай , которого у капитана всегда было в избытке на корабле, и говорили о жизни в Китае и в Соединенных Штатах.
Капитан Сен увидел Чанга, сидящего на койке в переднем углу трюма. Высокий, спокойный мужчина нахмурился, реагируя на выражение глаз капитана. Чанг передал своему сыну-подростку книгу, которую он читал, своей семье и встал, чтобы встретить капитана.
Все вокруг них замолчали.
«Наш радар показывает быстро движущийся корабль, направляющийся на наш перехват».
Тревога расцвела на лицах тех, кто подслушал.
"Американцы?" — спросил Чанг. — Их береговая охрана?
"Я думаю, что это должно быть," ответил капитан. «Мы в водах США».
Сен посмотрел на испуганные лица иммигрантов вокруг него. Как и большинство кораблей нелегалов, которые перевозил Сен, эти люди — многие из них были незнакомцами до того, как познакомились, — установили тесные узы дружбы. И теперь они брались за руки или перешептывались между собой, кто-то искал, кто-то успокаивал. Взгляд капитана остановился на женщине, держащей на руках полуторагодовалую девочку. Ее мать, лицо которой было покрыто шрамами от побоев в лагере перевоспитания, опустила голову и заплакала.
"Что мы можем сделать?" — обеспокоенно спросил Чанг.
Капитан Сен знал, что он был активным диссидентом в Китае, и отчаянно пытался бежать из страны. Если бы его депортировала иммиграционная служба США, он, вероятно, оказался бы в одной из печально известных тюрем западного Китая как политический заключенный.
«Мы недалеко от места высадки. Мы бежим на полной скорости. Возможно, удастся подобраться достаточно близко, чтобы высадить вас на берег на плотах».
— Нет, нет, — сказал Чанг. «В этих волнах? Мы все умрем».
«Я направляюсь к естественной гавани. Там должно быть достаточно спокойно, чтобы вы могли сесть на плоты. На пляже будут грузовики, которые отвезут вас в Нью-Йорк».
"А что насчет тебя?" — спросил Чанг.
«Я вернусь в шторм. К тому времени, когда они смогут безопасно подняться на борт, вы будете на золотых дорогах, направляясь к городу алмазов… А теперь скажите всем, чтобы они собирали свои вещи. Самые важные вещи. Ваши деньги, ваши фотографии. Оставьте все остальное. Это будет гонка к берегу. Оставайтесь внизу, пока Призрак или я не скажу вам подняться наверх.
Капитан Сен поспешил вверх по крутой лестнице, направляясь к мостику. Поднявшись, он вознес краткую молитву за их выживание Тянь Хоу, богине моряков, а затем уклонился от стены серой воды, сводившей борт корабля.
На мостике он нашел Призрака, стоящего над радарным блоком и смотрящего в резиновый щиток. Мужчина стоял совершенно неподвижно, борясь с волнением моря.
Некоторые змееголовы одевались так, как будто они были богатыми кантонскими гангстерами из фильма Джона Ву, но Призрак всегда носил стандартную одежду большинства китайских мужчин — простые брюки и рубашки с короткими рукавами. Он был мускулистым, но миниатюрным, чисто выбритым, с волосами длиннее, чем у типичного бизнесмена, но никогда не красился кремом или спреем.
— Они перехватят нас через пятнадцать минут, — сказал змееголов. Даже сейчас, перед запретом и арестом, он казался таким же вялым, как продавец билетов на сельской междугородней автобусной станции.
"Пятнадцать?" — ответил капитан. "Невозможно. Сколько узлов они делают?"
Сен подошел к штурманскому столу, центральному элементу всех океанских судов. На нем была морская карта местности, составленная Агентством по картографированию Министерства обороны США. Он должен был судить об относительном положении двух кораблей по этому и по радару; из-за риска быть отслеженным глобальная система позиционирования Dragon, его аварийный маяк EPIRB и Глобальная морская система аварийного оповещения и безопасности были отключены.
"Я думаю, что это будет по крайней мере сорок минут," сказал капитан.
«Нет, я замерил расстояние, которое они преодолели с тех пор, как мы их заметили».
Капитан Сэн взглянул на члена экипажа, пилотировавшего « Фучжоуский дракон», вспотевшего, когда он схватился за штурвал, пытаясь удержать узел бечевки на голове турка, завязанный вокруг спицы, прямо вверх, указывая на то, что руль был выровнен с корпусом. Дроссели были полностью выдвинуты вперед. Если Призрак был прав в своей оценке того, когда катер перехватит их, они не смогут вовремя добраться до защищенной гавани. В лучшем случае они могли подобраться на полмили к близлежащему скалистому берегу — достаточно близко, чтобы спустить на воду плоты, но подвергая их безжалостным ударам бушующего моря.
Призрак спросил капитана: «Какое у них будет оружие?»
"Разве ты не знаешь?"
«Меня никогда не блокировали», — ответил Призрак. "Скажите мне."
Корабли под командованием Сена уже дважды останавливали и брали на абордаж — к счастью, во время законных рейсов, а не тогда, когда он использовал иммигрантов для змееголов. Но опыт был мучительным. На судно устремились дюжина вооруженных моряков береговой охраны, а еще один на палубе катера направил на него и его команду двуствольный пулемет. Там тоже была небольшая пушка.
Теперь он сказал Призраку, чего они могут ожидать.
Призрак кивнул. «Мы должны рассмотреть наши варианты».
"Какие варианты?" — спросил капитан Сен. — Ты же не думаешь сразиться с ними? Нет. Я не позволю.
Но змееголов не ответил. Он остался стоять у стойки радара, глядя на экран.
Мужчина казался спокойным, но, как предположил Сен, он, должно быть, был в ярости. Ни один змееголов, с которым он когда-либо работал, не предпринял столько мер предосторожности, чтобы избежать поимки и обнаружения, как Призрак в этом путешествии. Две дюжины иммигрантов встретились на заброшенном складе за пределами Фучжоу и прождали там два дня под присмотром напарника Призрака — «маленького змееголова». Затем этот человек погрузил китайцев в зафрахтованный Ту-154, который прилетел на заброшенный военный аэродром недалеко от Санкт-Петербурга в России. Там они забрались в грузовой контейнер, проехали 120 километров до города Выборг и сели на « Фучжоуский дракон», на котором Сэн приплыл в российский порт накануне. Он сам тщательно заполнил таможенные документы и манифесты — все по книжке, чтобы не вызывать подозрений. «Призрак» присоединился к ним в последнюю минуту, и корабль отплыл по расписанию. Через Балтийское море, Северное море, Ла-Манш, затем « Дракон » пересек знаменитую отправную точку трансатлантических путешествий в Кельтском море — 49® с. ш. 7® з. д. — и двинулся на юго-запад к Лонг-Айленду, штат Нью-Йорк.
В путешествии не было ничего, что могло бы вызвать подозрения у властей США. «Как Береговая охрана сделала это?» — спросил капитан.
"Что?" — рассеянно ответил Призрак.
«Найдите нас. Никто не мог. Это невозможно».
Призрак выпрямился и вышел наружу, навстречу бушующему ветру, крича в ответ: «Кто знает? Может быть, это была магия».
Глава вторая
«Мы прямо над ними, Линкольн. Лодка направляется к земле, но смогут ли они это сделать? Нет, сэр, никак. Подождите, я должен называть это «кораблем»? для лодки».
— Не знаю, — рассеянно сказал Линкольн Райм Фреду Делрею. «Я действительно мало занимаюсь парусным спортом».
Высокий, долговязый Деллрей был агентом ФБР, ответственным за федеральную сторону усилий по поиску и аресту Призрака. Ни канареечно-желтая рубашка Деллрея, ни его черный костюм, такой же темный, как блестящая кожа этого человека, не были недавно выглажены, но никто в комнате не выглядел особенно хорошо отдохнувшим. Эти полдюжины людей, сгрудившихся вокруг Райма, провели последние двадцать четыре часа, фактически живя здесь, в этой невероятной штаб-квартире — гостиной таунхауса Райма в Сентрал-Парк-Уэст, которая напоминала не викторианскую гостиную, какой когда-то была, а судмедэкспертизу. лаборатория, битком набитая столами, оборудованием, компьютерами, химикатами, проводами и сотнями криминалистических книг и журналов.
В состав группы входили как федеральные, так и государственные правоохранительные органы. Со стороны штата был лейтенант Лон Селлитто, детектив по расследованию убийств из полиции Нью-Йорка, гораздо более помятый, чем Деллрей, но и более коренастый (он только что переехал к своей девушке в Бруклине, которая, как сообщил полицейский с грустной гордостью, готовит, как Эмерил). Молодой Эдди Дэн, американский детектив китайского происхождения из Пятого участка полиции Нью-Йорка, который занимался расследованием Чайнатауна, также присутствовал. Дэн был стройным, спортивным и стильным, в спортивных очках от Армани и черных волосах, торчащих вверх, как у ежа. Он был временным партнером Селлитто; постоянный коллега крупного детектива, Роланд Белл, неделю назад поехал в родную Северную Каролину на воссоединение семьи со своими двумя сыновьями и, как выяснилось, подружился с местной полицейской Люси Керр. Он продлил свой отпуск еще на несколько дней.
Помощником в федеральной части команды был Гарольд Пибоди лет пятидесяти, грушевидный, умный менеджер среднего звена, занимавший руководящую должность в манхэттенском офисе Службы иммиграции и натурализации. Пибоди был молчалив о себе, как и все бюрократы, сужающиеся до своей пенсии по старости, но его обширные познания в вопросах иммиграции свидетельствовали о длительном и успешном пребывании на службе.
Пибоди и Деллрей не раз сталкивались в ходе этого расследования. После инцидента с Golden Venture , когда десять нелегальных иммигрантов утонули после того, как контрабандистское судно с таким названием село на мель у Бруклина, президент Соединенных Штатов распорядился, чтобы ФБР взяло на себя основную юрисдикцию СИН в отношении крупных дел о контрабанде людей, с резервом из ЦРУ. У иммиграционной службы было гораздо больше опыта работы со змееголовами и их деятельностью по контрабанде людей, чем у ФБР, и они не были любезны уступать юрисдикцию другим агентствам, особенно тому, которое настаивало на работе плечом к плечу с полицией Нью-Йорка и, ну, в общем, с альтернативными консультантами . как Линкольн Райм.
Помощником Пибоди был молодой агент INS по имени Алан Коу, мужчина лет тридцати с коротко остриженными темно-рыжими волосами. Энергичный, но угрюмый и угрюмый, Коу тоже был загадкой, не говоря ни слова о своей личной жизни и мало о своей карьере, если не считать дела с Призраком. Райм заметил, что костюмы Коу были щегольскими, как в торговом центре, — броскими, но сшитыми явной нитью, — а его пыльные черные туфли имели толстую резиновую подошву обуви охранника: они идеально подходили для поимки магазинных воришек. Единственный раз, когда он стал разговорчивым, это когда он читал одну из своих спонтанных — и утомительных — лекций о пороках нелегальной иммиграции. Тем не менее, Коу работал не покладая рук и усердно пытался поймать Призрака.
Несколько других подчиненных на федеральном уровне и уровне штата появлялись и исчезали на прошлой неделе, выполняя различные поручения, связанные с этим делом.
Чертов Центральный вокзал, часто думал и говорил Линкольн Райм в последний день или около того.
Теперь, в 4:45 утра , в это ненастное утро, он маневрировал в своей инвалидной коляске Storm Arrow с батарейным питанием через захламленную комнату к доске статуса дел, на которой была приклеена одна из немногих существующих фотографий Призрака, очень плохой кадр наблюдения. , а также изображение Сен Цзы-цзюня, капитана « Дракона Фучжоу», и карту восточной части Лонг-Айленда и окружающего его океана. В отличие от прикованных к постели дней добровольного выхода на пенсию после того, как несчастный случай на месте преступления превратил его в парализованного C4, Райм теперь проводил половину своего бодрствования в своей вишнево-красной Storm Arrow, оснащенной новой ультрасовременной сенсорной панелью MKIV. контроллер привода, который его помощник Том нашел в Invacare. Контроллер, на который опирался его единственный рабочий палец, давал ему гораздо больше гибкости в управлении креслом, чем прежний контроллер «глоток и затяжка».
"Как далеко от берега?" — позвал он, глядя на карту.
Лон Селлитто, разговаривавший по телефону, поднял голову. «Я узнаю».
Райм часто работал консультантом в полиции Нью-Йорка, но большая часть его усилий была направлена на классическую судебно-медицинскую экспертизу — криминалистику, как теперь предпочитали называть это правоохранительные органы, пользующиеся жаргоном; это задание было необычным. Четыре дня назад Селлитто, Деллрей, Пибоди и неразговорчивый юный Алан Коу пришли к нему в городской дом. Райм был отвлечен — главным событием в его жизни в тот момент была предстоящая медицинская процедура, — но Деллрей привлек его внимание, сказав: «Ты наша последняя надежда, Линк. единственная идея, куда еще обратиться».
"Продолжать."
Интерпол — международный информационный центр криминальной разведки — выпустил одно из своих печально известных «красных уведомлений» о «Призраке». По словам информаторов, неуловимый змееголов всплыл в Фучжоу, Китай, прилетел на юг Франции, а затем направился в какой-то порт в России, чтобы забрать груз нелегальных китайских иммигрантов, среди которых был баншоу, или помощник Призрака, шпион, маскирующийся как один из пассажиров. Предположительно, их пунктом назначения был Нью-Йорк. Но потом он исчез. Тайваньская, французская и российская полиция, а также ФБР и СИН нигде не могли его найти.
Деллрей привез с собой единственное имевшееся у них доказательство — портфель с некоторыми личными вещами Призрака из его убежища во Франции — в надежде, что Райм подскажет, куда может привести его след.
"Почему все руки на палубе?" — спросил Райм, осматривая группу, которая представляла три основные правоохранительные организации.
Коу сказал: «Он чертов социопат».
Пибоди ответила более взвешенно. «Призрак, наверное, самый опасный контрабандист людей в мире. Его разыскивают за одиннадцать смертей — иммигрантов , полиции и агентов. Но мы знаем, что он убил больше. их убивают. Если они жалуются, их убивают. Они просто исчезают навсегда».
Коу добавил: «И он изнасиловал не менее пятнадцати женщин-иммигрантов, о которых мы знаем. Я уверен, что их больше».
Деллрей сказал: «Похоже, что большинство таких высокопоставленных змееголовов, как он, сами не совершают поездок. Единственная причина, по которой он лично привозит этих людей, заключается в том, что он расширяет здесь свою деятельность».
«Если он попадет в деревню, — сказал Коу, — люди умрут. Очень много людей».
— Ну, почему я? — спросил Райм. «Я ничего не знаю о контрабанде людей».
Агент ФБР сказал: «Мы перепробовали все, Линкольн. Но ничего не вышло. У нас нет ни личной информации о нем, ни хороших фотографий, ни отпечатков. Зи-роу. " Кивок в сторону атташе-кейса с вещами Призрака.
Райм посмотрел на него со скептическим выражением лица. — А куда именно он поехал в России? У вас есть город? Штат или губерния, или что у них там? Страна довольно большая, как мне сказали.
Селлитто ответил, приподняв бровь, что, казалось, означало: «Мы понятия не имеем».
«Я сделаю все, что смогу. Но не ждите чудес».
Через два дня Райм вызвал их обратно. Торн передал агенту Коу чемоданчик .
— Было ли в этом что-то полезное? — спросил молодой человек.
— Нуп, — весело ответил Райм.
— Черт, — пробормотал Деллрей. — Значит, нам не повезло.
Что было достаточно хорошим сигналом для Линкольна Райма. Он откинул голову на роскошную подушку, которую Торн прикрепил к инвалидному креслу, и быстро заговорил. «Призрак» и примерно от двадцати до тридцати нелегальных китайских иммигрантов находятся на борту корабля под названием « Дракон Фучжоу» , вылетающего из Фучжоу, провинция Фуцзянь, Китай. под командованием Сен Цзы-цзюня — это фамилия Сен — ему пятьдесят шесть лет, а экипаж состоит из семи человек. в сотне миль от побережья Нью-Йорка. Он направляется к докам Бруклина.
— Как, черт возьми, ты это понял? Коу выпалил в изумлении. Даже Селлитто, привыкший к дедуктивным способностям Райма, расхохотался.
— Просто. Я предполагал, что они поплывут с востока на запад, — а то бы он ушел из самого Китая. У меня есть друг в московской полиции — работает на месте преступления. Я написал с ним кое-какие бумаги. в почвах между прочим, лучших в мире.Я попросил его вызвать начальников портов в портах на западе России.Он потянул за ниточки и получил все манифесты с китайских кораблей,вышедших из порта за последние три недели.Мы потратили несколько часов на их изучение. Между прочим, вы получаете очень большой счет за телефонные звонки. О, и я сказал ему брать с вас плату и за услуги переводчика. Я бы так и сделал. Теперь мы обнаружили, что только одно судно топлива для 8000-мильного рейса, когда в манифесте сообщалось, что он совершает 4400-мильный. Восемь тысяч доставят их из Выборга в Нью-Йорк и обратно в Саутгемптон, Англия, для дозаправки. все. Они собирались высадить «Призрак», а иммигранты удрать обратно в Европу».
«Возможно, топливо в Нью-Йорке слишком дорогое», — предположил Деллрей.
Райм пожал плечами — это был один из немногих пренебрежительных жестов, которые позволяло ему его тело, — и кисло сказал: — В Нью-Йорке все слишком дорого . осадка — так глубоко корпус погружается в воду, если вам интересно, — чтобы не сесть на мель в мелководных портах. Осадка « Дракона» была указана в трех метрах. хотя бы семь с половиной метров.Так она была пуста.Кроме Призрака и иммигрантов.Не обиделся на то,что называя корабль "она",кто-нибудь?Так принято.О ,я говорю двадцать-тридцать иммигрантов,потому что Дракон взял на себя достаточно пресной воды и еды для многих, когда, как я уже сказал, в команде было всего семь человек».
— Черт, — с восхищенной ухмылкой произнес чопорный Гарольд Пибоди.
Позже в тот же день спутники-шпионы засекли « Дракон » примерно в 280 милях от моря, как и предсказывал Райм.
Катер береговой охраны « Эван Бригант» с абордажной группой из двадцати пяти моряков, при поддержке двух пятидесятых и 80-мм пушки, был в состоянии готовности, но держался на расстоянии, ожидая, пока « Дракон » не подплывет ближе к берегу.
Теперь — незадолго до рассвета во вторник — китайский корабль находился в водах США, а « Эван Бригант » преследовал его. План состоял в том, чтобы взять под контроль Дракона, арестовать Призрака, его помощника и команду корабля. Береговая охрана направит корабль в гавань Порт-Джефферсона на Лонг-Айленде, где иммигрантов переведут в федеральный центр содержания под стражей в ожидании слушаний по делу о депортации или предоставлении убежища.
По рации катера береговой охраны, приближающегося к « Дракону», поступил вызов. Торн включил громкую связь.
— Агент Деллрей? Это капитан Рэнсом на «Эване Бриганте ».
— Я вас слышу, капитан.
«Мы думаем, что они заметили нас — у них был лучший радар, чем мы думали. Корабль резко повернул к берегу. Нам нужно какое-то руководство по плану штурма. , учитывая, кто этот конкретный человек. Мы беспокоимся о жертвах.
"Среди кого?" — спросил Коу. — Без документов? Презрение в его голосе, когда он использовал слово, описывающее иммигрантов, было очевидным.
«Правильно. Мы думали, что должны просто заставить корабль развернуться и подождать, пока «Призрак» не сдастся.
Деллрей протянул руку и сжал сигарету, которую он держал за ухом, на память о тех днях, когда он курил. "Отрицательно на это. Следуйте своим первоначальным правилам ведения боя. Остановите корабль, высадитесь на него и арестуйте Призрака. Разрешено применение смертоносной силы. Вы скопировали это?"
После секундного колебания молодой человек ответил: «Пять на пять, сэр. Ушел».
Линия оборвалась, и Том разъединил вызов. Электрическое напряжение хлынуло в комнату вслед за наступившей тишиной. Селлитто вытер ладони о вечно мятые брюки и поправил табельный пистолет на поясе. Деллрей зашагал. Пибоди позвонил в штаб-квартиру INS и сказал, что ему нечего им сказать.
Мгновение спустя зазвонил частный телефон Райма. Том взял трубку в углу комнаты. Он прислушался на мгновение, затем поднял голову. «Это доктор Уивер, Линкольн. Насчет операции». Он взглянул на комнату, полную напряженных силовиков. — Я скажу ей, что ты ей перезвонишь.
— Нет, — твердо ответил Райм. "Я возьму это."
В третьей главе
Ветер теперь усилился, волны взмывали высоко над бортами бесстрашного Дракона Фучжоу.
Призрак ненавидел водные переходы. Он был человеком, привыкшим к роскошным отелям, к тому, чтобы его баловали. Контрабандные рейсы людей были грязными, маслянистыми, холодными и опасными. Человек не приручил море, думал он, и никогда не приручит. Это ледяное одеяло смерти.
Он просканировал заднюю часть корабля, но нигде не смог найти своего баншоу . Повернувшись к носу, он прищурился на ветру и тоже не увидел земли, только еще беспокойные горы черной воды. Он поднялся на мостик и заколотил в окно задней двери. Капитан Сен поднял глаза, и Призрак жестом указал на него.
Сен натянул на голову вязаную шапку и послушно вышел на улицу под дождь.
«Береговая охрана скоро будет здесь», — прокричал Призрак сквозь бушующий ветер.
«Нет, — ответил Сен, — я могу подобраться достаточно близко, чтобы разгрузиться до того, как они нас перехватят. Я уверен, что смогу».
Но призрак перевел свои неподвижные глаза на капитана и сказал: «Ты сделаешь это. Оставь этих людей на мостике, а ты и остальная команда отправляйтесь вниз с поросятами. держать."
"Но почему?"
«Потому что, — объяснил Призрак, — ты хороший человек. Слишком хороший, чтобы лгать.
Я притворюсь капитаном. Я могу посмотреть человеку в глаза, и он поверит тому, что я ему скажу. Тебе этого не сделать."
Призрак схватил кепку Сена. В ответ мужчина начал тянуться к нему, но потом опустил руку. Призрак надел его. — Вот, — сказал он невесело. «Я похож на капитана? Думаю, из меня получится хороший капитан».
«Это мой корабль».
— Нет, — парировал Призрак. «В этом путешествии « Дракон » — мой корабль. Я плачу вам наличными одного цвета». Доллары США были гораздо более ценными и оборотными, чем китайский юань, валюта, в которой расплачивались многие змееголовы низкого уровня.
— Вы же не собираетесь с ними воевать? Береговая охрана?
Призрак нетерпеливо рассмеялся. «Как я мог сражаться с ними? У них десятки матросов, верно?» Кивок в сторону членов экипажа на мостике. — Скажи своим людям, чтобы они следовали моим приказам. Когда Сен колебался, Призрак наклонялся вперед с безмятежным, но леденящим взглядом, который так тревожил всех, кто смотрел ему в глаза. — Есть что-то, что ты хочешь сказать?
Сен отвел взгляд, затем вышел на мостик, чтобы дать инструкции членам экипажа.
Призрак повернулся к корме корабля, снова ища своего помощника. Затем он плотнее натянул капитанскую кепку на голову и вышел на мостик, чтобы принять на себя командование качающимся кораблем.
Десять судей ада...
Мужчина прополз по главной палубе на корму корабля, высунул голову за борт « Фучжоуского дракона » и снова начал блевать.
Он пролежал рядом со спасательным плотом всю ночь, с тех пор как поднялась буря и он сбежал из зловонного трюма, чтобы очистить свое тело от дисгармонии, вызванной бушующим морем.
Десять судей ада, снова подумал он. Его живот был в агонии из-за сухого вздутия живота, и он был таким холодным и несчастным, как никогда в своей жизни. Прислонившись к ржавым перилам, он закрыл глаза.
Его звали Сонни Ли, хотя отец безжалостно дал ему имя Канмэй, что означало «Сопротивление Америке». Для детей, рожденных во время правления Мао, было типично иметь такие политически корректные — и совершенно постыдные — имена. Тем не менее, как это часто случалось с молодежью из прибрежного Китая — Фуцзяня и Гуандуна, — он тоже взял себе западное имя. Это был тот, что дали ему мальчики из его банды: Сонни, в честь опасного, вспыльчивого сына дона Корлеоне в фильме «Крестный отец».
Верный характеру, в честь которого он был назван, Сонни Ли видел — и был причиной — много насилия в своей жизни, но ничто никогда не ставило его на колени в буквальном смысле так, как эта морская болезнь.
Судьи ада...
Ли был готов к тому, что адские существа заберут его. Он признается во всем плохом, что сделал в жизни, во всем позоре, который навлек на отца, во всей глупости, во всем зле. Пусть бог Тайшань укажет мне место в аду. Просто останови эту чертову болезнь! С головокружением после почти двухнедельного скудного питания, с головокружением от головокружения, он воображал, что море взбудоражено из-за обезумевшего дракона; ему хотелось вырвать из кармана свой тяжелый пистолет и стрелять в зверя пулей за пулей.
Ли оглянулся назад — в сторону мостика корабля — и ему показалось, что он увидел Призрака, но внезапно его желудок скрутило, и ему пришлось повернуться обратно к перилам. Сонни Ли забыл о змееголове, забыл о своей опасной жизни в провинции Фуцзянь, забыл обо всем, кроме десяти судей ада, радостно подстрекающих демонов тыкать копьями в его умирающий живот.
Он снова начал вздыматься.
Высокая женщина прислонилась к своей машине, резко контрастируя: ее рыжие волосы, развевающиеся на сильном ветру, желтый цвет старого Шевроле Камаро, черный нейлоновый пояс, крепящий к бедру черный пистолет.
Амелия Сакс в джинсах и ветровке с капюшоном, на спине которой была надпись « Место преступления полиции Нью-Йорка», смотрела на бурные воды гавани недалеко от Порт-Джефферсона, на северном берегу Лонг-Айленда. Она осмотрела плацдарм вокруг себя. Служба иммиграции и натурализации, ФБР, полиция графства Саффолк и ее собственный магазин оцепили парковку, которая в обычный августовский день была бы забита семьями и подростками, чтобы поймать солнечные лучи. Однако тропический шторм удержал отдыхающих далеко от берега.
Неподалеку были припаркованы два больших автобуса для заключенных Департамента исправительных учреждений, одолженных СИН, полдюжины машин скорой помощи и четыре фургона, заполненных тактическими офицерами из различных агентств. По идее, к тому времени, когда сюда прибудет « Дракон », он уже будет под управлением экипажа катера « Эван Бригант », а «Призрак» и его помощник будут находиться под стражей. Но после того, как «Призрак» засек катер береговой охраны, и до фактической посадки экипажа на борт, должен был пройти определенный период времени — возможно, целых сорок минут. Это дало бы Призраку и его банде достаточно времени, чтобы замаскироваться под иммигрантов и спрятать оружие — тактика, которую часто использовали змееголовы. Береговая охрана может быть не в состоянии эффективно обыскать иммигрантов и корабль до того, как он прибудет в гавань, и змееголов и любые помощники могут попытаться прострелить им путь к свободе.
Сама Сакс будет в особой опасности. Ее работа заключалась в том, чтобы «пройтись по сети», обыскать корабль в поисках улик с места преступления, которые подкрепили бы различные дела против Призрака, и найти зацепки к его сообщникам. Если искатель просматривает сцену, где, скажем, было найдено тело или произошло ограбление спустя долгое время после того, как преступник скрылся, опасность для офицера CS относительно невелика. Но если сцена является фактическим местом поимки с участием неизвестного числа преступников, о внешности которых мало что известно, риски могут быть большими, особенно в случае с людьми-контрабандистами, у которых есть свободный доступ к хорошему оружию.
Зазвонил ее мобильный телефон, и она рухнула на узкое сиденье «Шевроле», чтобы ответить.
Звонил Райм.
— Мы все на месте, — сказала она ему.
"Мы думаем, что они на нас, Сакс," сказал он. « Дракон повернулся к земле. Катер доберется туда до того, как они доберутся до берега, но теперь мы думаем, что Призрак готовится к бою».
Она подумала о бедняках на борту.
Когда Райм сделал паузу, Сакс спросил его: «Она звонила?»
Колебание. Затем он сказал: «Да. Около десяти минут назад. У них есть свободное место в Манхэттенской больнице на следующей неделе. Она перезвонит и расскажет подробности».
— А, — сказал Сакс.
«Она» была доктором Шерил Уивер, известным нейрохирургом, которая приехала в район Нью-Йорка из Северной Каролины, чтобы преподавать в течение семестра в Манхэттенской больнице. А «щель» означала открытие для какой-то экспериментальной операции, которую делал Райм, — операции, которая могла бы улучшить его состояние паралича нижних конечностей.
Операция, которую Сакс не поддерживал.
«Я бы заказал несколько дополнительных машин скорой помощи в этом районе», — сказал Райм. Теперь его тон был краток — ему не нравилось, когда личные темы вторгались в гущу дел.
"Я позабочусь об этом."
— Я перезвоню тебе, Сакс.
Телефон замолчал.
Она побежала сквозь ливень к одному из солдат округа Саффолк и договорилась о дополнительных медиках. Затем она вернулась к своему «Шевроле» и села на переднее ковшеобразное сиденье, прислушиваясь к грохоту сильного дождя по лобовому стеклу и тканевой крыше. От сырости в салоне пахло пластиком, моторным маслом и старым ковровым покрытием.
Думая об операции Райма, она вспомнила недавний разговор с другим врачом, который не имел никакого отношения к его операции на спинном мозге. Она не хотела, чтобы ее мысли возвращались к той встрече, но они вернулись туда.
Две недели назад Амелия Сакс стояла у кофемашины в приемной больницы, дальше по коридору от кабинета Линкольна Райма. Она вспомнила, как июльское солнце жестоко падало на зеленый кафельный пол. Мужчина в белой куртке подошел и обратился к ней с пугающей торжественностью. «Ах, мисс Сакс. Вот вы здесь».
"Здравствуйте доктор."
«Я только что встречался с врачом Линкольна Райма».
"Да?"
— Мне нужно с тобой кое о чем поговорить.
Ее сердце колотилось, она сказала: «Выглядит так, будто это плохие новости, доктор».
— Почему бы нам не присесть вон там, в углу? — спросил он, больше походя на директора похоронного бюро, чем на доктора медицины.
— Вот и хорошо, — твердо сказала она. «Скажи мне. Позвольте мне сказать прямо».
Порыв ветра качнул ее, и она снова посмотрела на гавань, на длинный пирс, к которому должен был пришвартоваться « Фучжоуский дракон ».
Плохая новость ...
Скажите мне. Позвольте мне сказать прямо. .. .
Сакс переключила свою «Моторолу» на безопасную частоту береговой охраны не только для того, чтобы узнать, что происходит с « Драконом » , но и для того, чтобы ее мысли не вернулись в обжигающе ярко освещенную комнату ожидания.
"Как далеко от земли?" — спросил Призрак двух оставшихся членов экипажа на мостике.
«Миля, может меньше». Худощавый мужчина у руля быстро взглянул на «Призрака». «Мы повернем прямо перед мелководьем и попытаемся добраться до гавани».
Призрак смотрел вперед. С точки зрения гребня волны он мог видеть только линию светло-серой земли. Он сказал: «Держи курс прямо. Я сейчас вернусь».
Собравшись с духом, он вышел наружу. Ветер и дождь хлестали его по лицу, когда «Призрак» спускался к контейнерной палубе, а затем к той, что под ней. Он подошел к металлической двери, ведущей в трюм. Он вошел внутрь и посмотрел на поросят. Их лица повернулись к нему со страхом и страданием. Жалкие мужчины, неряшливые женщины, грязные дети и даже несколько бессмысленных девочек. Почему их глупые семьи удосужились привезти их?
"Что это?" — спросил капитан Сен. — Катер в поле зрения?
Призрак не ответил. Он сканировал поросят в поисках своего баншоу. Но от него не было и следа. Разозлившись, он отвернулся.
— Подожди, — позвал капитан.
Змееголов вышел наружу и закрыл дверь. "Баншоу!" — крикнул он .
Ответа не последовало. Призрак не стал звонить во второй раз. Он завинтил защелки так, чтобы дверь в трюм нельзя было открыть изнутри. Он поспешил обратно к своей каюте, стоявшей на палубе мостика. С трудом поднимаясь по лестнице, он вынул из кармана потрепанную черную пластиковую коробку, точно такую же, как дверной замок в гараже его роскошного дома в Сямэне.
Он открыл коробку и нажал одну кнопку, затем вторую. Радиосигнал пронесся через две палубы вниз к спортивной сумке, которую он положил в кормовой трюм ниже ватерлинии. Сигнал замыкал цепь и посылал электрический заряд от девятивольтовой батареи в капсюль-детонатор, заложенный в два килограмма взрывчатки четвертого состава.
Взрыв был огромным, намного сильнее, чем он ожидал, и в воздух поднялась высокая струя воды, выше самых высоких волн.
Призрак был сброшен с лестницы на главную палубу. Он лежал на боку, ошеломленный.
Перебор! он понял. Было слишком много взрывчатки. Корабль уже начал крениться, набирая морскую воду. Он думал, что корабль пойдет ко дну через полчаса. Вместо этого она упадет за считанные минуты. Он посмотрел на палубу мостика, где в маленькой каюте лежали его деньги и оружие, затем еще раз осмотрел другие палубы в поисках своего баншоу. Никаких признаков его. Но смотреть дальше было некогда. «Призрак» поднялся, прополз по наклонной палубе к ближайшему резиновому спасательному плоту и начал развязывать веревки.
Дракон снова дернулся , перекатываясь дальше на бок.
Глава четвертая
Звук был оглушительным. Сотня кувалд по железяке.
Почти все иммигранты были брошены на холодный мокрый пол. Сэм Чанг поднялся на ноги и поднял своего младшего сына, упавшего в лужу жирной воды. Затем он помог подняться жене и пожилому отцу.
"Что случилось?" — крикнул он капитану Сену, который пробирался сквозь паникующую толпу к двери, ведущей на палубу. — Мы ударились о скалы?
Капитан крикнул в ответ: «Нет, никаких камней. Здесь глубина воды в сотню футов. То ли «Призрак» взорвал корабль, то ли береговая охрана стреляет по нам. Я не знаю».
"Что случилось?" — спросил охваченный паникой мужчина, сидевший рядом с Чангом. Он был отцом семьи, разбившей лагерь в трюме рядом с Чангами. Его звали У Цичэнь. Жена вяло лежала рядом на койке. Она была в лихорадке и вялости на протяжении всего путешествия и даже сейчас, казалось, едва осознавала взрыв и хаос. "Что происходит?" — повторил Ву высоким голосом.
"Мы тонем!" — крикнул капитан, и вместе с несколькими членами своей команды он схватился за защелки двери и попытался их открыть. Но они не двигались. "Он их заклинил!"
Некоторые из иммигрантов, как мужчины, так и женщины, начали причитать и раскачиваться взад-вперед; дети замерли от страха, по грязным щекам текли слезы. Сэм Чанг и несколько членов экипажа присоединились к капитану и потянули защелки. Но толстые металлические прутья не поддавались ни на миллиметр.
Чанг заметил чемодан на полу. Он медленно опрокинулся на бок и с всплеском ударился об пол; Дракон резко накренился. Холодная морская вода била в трюм из швов металлических пластин. Лужа, в которую упал его сын, теперь была полуметровой глубины. Несколько человек соскользнули в углубляющиеся бассейны, наполненные мусором, багажом, едой, пенопластовыми стаканчиками, бумагами. Они кричали и барахтались в воде.
Отчаявшиеся мужчины, женщины и дети, тщетно швыряющие чемоданы о стены, чтобы пробить металл, обнимая друг друга, рыдая, крича о помощи, молясь... грязная желтая игрушка Pok é mon. Оба рыдали.
Мощный стон умирающего корабля наполнил спертый воздух, и коричневая, мерзкая вода стала глубже.
Люди у люка не двигались с задвижками. Чанг убрал волосы с глаз. «Это не сработает, — сказал он капитану. «Нам нужен другой выход».
Капитан Сен ответил: «На полу, в задней части трюма, есть панель доступа. Она ведет в машинное отделение. Но если там была пробита корпус, мы не сможем ее открыть. Слишком большое давление…»
"Где?" — спросил Чанг.
Капитан указал на маленькую дверцу, закрепленную четырьмя винтами. Он был достаточно большим, чтобы через него мог пройти только один человек. Он и Чанг двинулись к ней, изо всех сил стараясь устоять на остром углу пола. Тощий Ву Цичень помог своей больной жене подняться на ноги; женщина вздрогнула от озноба. Чанг наклонился к своей жене и сказал твердым голосом: «Послушай меня. Ты сохранишь нашу семью. Держись рядом со мной у той двери».
— Да, муж.
Чанг присоединился к капитану у входной двери, и с помощью складного ножа Сена им удалось открутить винты. Чанг сильно толкнул дверь, и она без сопротивления упала в другую комнату. Вода наполняла и машинное отделение, но не так глубоко, как в трюме. Чанг мог видеть крутую лестницу, ведущую на главную палубу.
Крики и крики, когда иммигранты увидели открытый проход. Они в панике двинулись вперед, придавливая некоторых людей металлическими стенами. Чанг ударил двоих мужчин своим большим кулаком. Он закричал: «Нет! По одному, или мы все умрем».
Несколько других с отчаянием в глазах бросились к Чангу. Но капитан повернулся к ним, размахивая ножом, и они попятились. Капитан Сен и Чанг стояли бок о бок, лицом к толпе. — По одному, — повторил капитан. — Через машинное отделение и вверх по лестнице. На палубе есть плоты. Он кивнул ближайшим к дверям иммигрантам, и они выползли наружу. Первым был Джон Сун, врач и диссидент, с которым Чанг некоторое время разговаривал во время путешествия. Сун остановился в дверном проеме и присел, чтобы помочь остальным выбраться. Рядом вылезли молодые муж и жена и поспешили к лестнице.
Капитан поймал взгляд Чанга, и тот кивнул. "Идти!"
Чанг сделал знак Чан Цзечи, своему отцу, и старик прошел в дверь, Джон Сун схватил его за руку. Затем сыновья Чанга: подросток Уильям и восьмилетний Рональд. Далее его жена. Чанг пошел последним и указал своей семье на лестницу. Он повернулся, чтобы помочь Сун вывести остальных.
Следующей была семья Ву: Цичэнь, его больная жена, их дочь-подросток и маленький сын.
Чанг потянулся в трюм, чтобы взять за руку другого иммигранта, но двое членов экипажа бросились к двери. Капитан Сен схватился за них. Он бушевал: «Я все еще главный. Дракон — мой корабль. Пассажиры идут первыми».
"Пассажиры? Ты идиот, они скот!" — вскрикнул один из членов экипажа и, оттолкнув в сторону мать со шрамом на лице и ее маленькую девочку, выполз через проем. Другой последовал за ним, толкнув Суна на пол и побежав к лестнице. Чанг помог доктору встать. «Со мной все в порядке», — крикнул Сун и сжал амулет, который носил на шее, бормоча сокращенную молитву. Чанг услышал имя Чен-ву, бога северного неба и защитника от преступников.
Корабль резко накренился и накренился еще быстрее. Ветер выходящего воздуха начал вырываться через дверной проем, когда вода хлынула внутрь, заполнив трюм. Крики были душераздирающими и вскоре смешались со звуками удушья. Она падает, подумал Чанг. Максимум еще несколько минут. Он услышал шипящий, искрящийся звук позади себя. Он взглянул вверх и увидел, как вода стекает по лестничной клетке на массивные грязные двигатели.
Один из дизелей остановился, и свет погас. После этого второй двигатель замолчал.
Джон Сун потерял хватку и скатился по полу к стене. "Убирайся!" Чанг позвал его. «Мы больше ничего не можем здесь сделать».
Доктор кивнул, пополз по лестнице и выбрался наружу. Но сам Чанг повернулся к дверям, чтобы попытаться спасти еще одного или двух. Он вздрогнул, его тошнило от увиденного перед ним: из дверного проема хлестала вода, из которой в машинное отделение протянулись четыре отчаянные руки, хватавшиеся за помощь. Чанг схватил одного мужчину за руку, но иммигрант так застрял среди других, что не мог его вытолкнуть. Рука вздрогнула, а затем Чанг почувствовал, что пальцы обмякли. Сквозь бурлящую воду, бьющую в машинное отделение, Чанг мог видеть лицо капитана Сена. Чанг жестом попросил его попытаться выбраться, но капитан исчез в темноте трюма. Однако через несколько секунд лысый мужчина подплыл обратно к дверному проему и швырнул что-то через фонтан морской воды в сторону Чанга.
Что это было?
Схватив трубку, чтобы не соскользнуть, Чанг потянулся к пенистой воде, чтобы взять то, что предложил капитан. Он сомкнул свою мускулистую руку на ткани и сильно потянул. Это был маленький ребенок, дочь женщины в шрамах. Она поднялась из дверного проема сквозь стебли безжизненных рук. Малыш задыхался, но был в сознании. Чанг крепко прижал ее к своей груди, а затем отпустил трубку. Он скользнул по воде к стене, затем поплыл к лестничной клетке, где поднялся по ледяному каскаду на палубу выше.
Он ахнул от увиденного — корма корабля едва возвышалась над водой, а серые бурные волны уже накрыли полпалубы. Отец и сыновья У Циченя и Чана изо всех сил пытались отвязать большой оранжевый надувной катер на корме лодки. Он уже плавал, но скоро должен был оказаться под водой. Чанг, спотыкаясь, шагнул вперед, передал ребенка жене и стал помогать остальным развязывать веревку. Но вскоре узел, на котором был закреплен плот, оказался под волнами. Чанг нырнул под воду и тщетно потянул конопляный узел, его мышцы дрожали от усилия. Затем рядом с ним появилась рука. Его сын Уильям держал в руках длинный острый нож, который, должно быть, нашел на палубе. Чанг взял его и пилил по веревке, пока она не порвалась.
Чанг и его сын всплыли на поверхность и, задыхаясь, помогли своей семье, Ву, Джону Сунгу и другой паре забраться на плот, который быстро унесло от корабля мощными волнами.
Он повернулся к подвесному мотору. Он потянул за шнур, чтобы запустить двигатель, но он не включался. Им нужно было приступить к делу немедленно; без управления двигателем они были бы опрокинуты морем за считанные секунды. Он начал яростно дергать, и наконец мотор загудел.
Чанг уперся в заднюю часть плота и быстро развернул их маленькое судно к волнам. Он яростно дернулся, но не перевернулся. Он ускорился, а затем осторожно поехал по кругу, направляясь сквозь туман и дождь к умирающему кораблю.
"Куда ты направляешься?" — спросил Ву.
— Остальные, — крикнул Чанг. — Мы должны найти остальных. Некоторые могли…
В этот момент пуля рассекла воздух не более чем в метре от них.
Призрак был в ярости.
Он стоял на носу тонущего « Фучжоуского дракона», держа руку на стропе носового спасательного плота, и оглянулся на пятьдесят метров назад, в море, где только что заметил несколько сбежавших чертовых поросят.
Он еще раз выстрелил из пистолета. Еще один промах. Качающееся море делало точную стрельбу с такого расстояния невозможной. Он нахмурился в ярости, когда его цели маневрировали позади Дракона, вне его поля зрения. Призрак осмотрел расстояние до мостиковой палубы, на которой располагалась его каюта, где у него был автомат и его деньги: более ста тысяч одноцветной наличностью. На мгновение он задумался, сможет ли он вернуться в каюту вовремя.
Словно в ответ, огромная струя вырвавшегося воздуха прорвала корпус « Дракона », и он стал тонуть еще быстрее, все дальше перекатываясь на бок.
Что ж, потеря причиняла боль, но она не стоила его жизни. Призрак забрался на плот и веслом оттолкнулся от корабля. Он оглядел близлежащую воду, изо всех сил пытаясь разглядеть что-то сквозь туман и дождь. Две головы качались вверх-вниз, отчаянно махали руками, в панике растопырили пальцы.
"Здесь, здесь!" — крикнул Призрак. "Я спасу тебя!" Мужчины повернулись к нему, изо всех сил пытаясь подняться из воды, чтобы он мог их лучше видеть. Это были два члена экипажа, те, что были на мостике. Он снова поднял свой китайский военный автоматический пистолет модели 51. Он убил двух членов экипажа одним выстрелом каждого.
Затем «Призрак» завел подвесной мотор и, оседлав волны, еще раз поискал своего бангшоу. Но от него не было и следа. Помощник был безжалостным убийцей и бесстрашным в перестрелках, но он был дураком, когда был не в своей тарелке. Вероятно, он упал в воду и утонул, потому что не хотел выбрасывать тяжелое ружье и боеприпасы. Что ж, у Призрака были другие дела. Он повернул плот к тому месту, где в последний раз видел поросят, и повернул мотор на полную мощность.
Не было времени искать спасательный жилет.
Нет времени ни на что.
Сразу после того, как взрыв раздробил ржавый корпус « Дракона» и швырнул Сонни Ли на живот, корабль начал крениться, вода захлестнула его и безжалостно потянула к океану. Внезапно он оказался за бортом корабля, одинокий и беспомощный в бешеных волнах воды.
«Десять гребаных судей ада», — с горечью подумал он по-английски.
Вода была холодной, тяжелой, умопомрачительно соленой. Волны бросили его на спину, затем высоко подняли и окунули в воду. Ли удалось выпрыгнуть на поверхность и оглядеться в поисках Призрака, но в облачном воздухе и проливном дожде никого не было видно. Ли сделал глоток тошнотворной воды и начал задыхаться и кашлять. Он выкуривал по три пачки сигарет в день и выпивал литры пива «Циндао» и мао-тай; вскоре он запыхался, и малоиспользуемые мышцы ног начали болезненно сводить судорогой.
Он неохотно полез за пояс и вытащил свой автоматический пистолет. Он выпустил его, и пистолет быстро выпал из его пальцев. То же самое он сделал с тремя обоймами в заднем кармане. Это немного помогло его плавучести, но этого было недостаточно. Ему нужен жилет, все, что плавает, что-нибудь, чтобы разделить мучительное бремя пребывания на поверхности.
Ему показалось, что он услышал звук подвесного мотора, и он вывернулся, как мог. Метрах в тридцати стоял оранжевый плот. Он поднял руку, но волна ударила его по лицу, когда он вдыхал, и его легкие наполнились жгучей водой.
Жгучая боль в груди.
Воздух... Мне нужен воздух.
Еще одна волна обрушилась на него. Он опустился под воду, увлекаемый огромными мускулами серой воды. Он взглянул на свои руки. Почему они не двигались?