рэпер Тупак Амару Шакур. В этой книге речь пойдёт о
том, как нищий подросток стал самым популярным и
продаваемым рэп-артистом в мире.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
СПАСИТЕЛЬ
Глава первая
ПАРЕНЬ ИЗ НИОТКУДА
Ему было пятнадцать лет. Его жизнь была чередой переездов и голодных дней, политических собраний и страшных вопросов от агентов ФБР. С самого детства ему пришлось бороться за выживание.
Он написал стихи о любви, жизни и одиночестве. Он называл себя MC New York и мечтал стать рэп-звездой.
Он пришёл из ниоткуда. И в его Америке - Америке Тупака Шакура велась ужасная война против бедных. Он всегда выглядел неопрятно, и другие дети дразнили его за странное имя и за то, что он выглядел как оборванец. Он научился отличать фальшивую браваду от истинной силы и направил своё умение в рэп, чтобы люди принимали его таким, какой он есть, или, по крайней мере, уважали.
Он отрывался с друзьями, покупал травку для мамы и зависал дома у своего друга Джона, когда на это было время. Джон был богатый белый мальчик, который ходил в одну школу с Тупаком. И в доме Джона всегда была еда.
Жизнь Тупака была сагой о том, как силён может быть человек и насколько он может подняться. В ней были и одиночество, и трусость, и великодушие, и заблуждения, и храбрость, и оскорбления, и вечные поиски одобрения в собственной семье. Это началось в Ламбертоне, штат Северная Каролина.
Глава вторая
ЛАМБЕРТОН
Когда Тупак рос, он слышал много рассказов об индейцах из Ламбертона. На самом деле они были единственными индейцами в Америке, которые развязали войну против Ку-клукс-клана и победили в ней. Предки Тупака по материнской линии были родом из Ламбертона.
Город был основан в 1787 году специальном актом Генеральной Ассамблеи Северной Каролины, а до того это место называлось Графством Робсона. Такое название оно получило в честь графа Робсона, который принимал участие в войне за независимость в битве за Элизабеттаун, закончившейся разгромом британских захватчиков. Ламбертон расположился у той части реки Ламбер, которая называлась Потопленный Ручей. Через город шли поставки военных товаров, а также переправлялась древесина. Кроме того, экономическое развитие города базировалось на производстве текстильной продукции, одежды, а также на выращивании табака и некоторых других видах фермерской деятельности.
В 1730-х годах, когда англы из шотландских гор перебрались и обосновались в этих края, они обнаружили здесь потомков коренных американцев, принадлежащих к разным этническим группам: тускарора, чероки и черо. Некоторые коренные жители начали понемногу понимать английскую речь, ведь во время колонизации они, так или иначе, общались с переселенцами.
Между переселенцами и местными часто происходили стычки -коренные американцы постоянно сопротивлялись несправедливости и преследованию со стороны завоевателей. Так, в 1715 году ямасси подняли восстание против англичан, хотя те некоторое время были их союзниками в борьбе с племенем тускарора. Причиной конфликта было то, что ямасси разорвали торговые отношения с белыми, так как они стали слишком зависимыми от поставляемых европейцами различных товаров. Также англичане стали отбирать у них земли, которые ямасси считали собственностью своего племени. Попытки англичан загнать ямасси в резервации привели к тому, что 15 апреля 1715 года индейцы были вынуждены поднять восстание.
На время этого бунта на сторону ямасси встали чероки, кри и чокто. Но чероки на тот момент были уже слишком зависимы от европейских товаров, также они сблизились с англичанами и культурно. Это были первые трещины в союзе коренных американцев. Ямасси и их союзники бежали, предоставив европейским переселенцам ещё больше земель.
К тому времени, когда шотландские ирландцы высадились в районе реки Ламбер, между коренными жителями и европейцами уже шла настоящая война за земли и ресурсы. Среди коренных жителей ирландцы также обнаружили освобождённых или просто сбежавших чёрных рабов.
Когда в 1861 году в Америке вспыхнула Гражданская война, местные жители, чёрные и белые, уже долгое время находились в состоянии напряженного конфликта, который полностью вышел из-под контроля в 1865 году. Это событие назвали «войной Лори».
К одному из множества эпизодов этой войны принадлежит история о семнадцатилетнем Генри Берри Лори. Генри вместе с братом Уильямом и отцом Алленом были обвинены в организации банды, которая боролась против властей, в принудительном порядке пытавшихся заставить их работать на Конфедерацию.
Лори и их последователи спрятались в болотах и организовали серию нападений на богатых плантаторов. 31 марта 1865 года ополченцы Конфедерации обнаружили разграбленные фермы и дома. Украденные оружие, одежда и многие другие вещи впоследствии были найдены в доме Аллена Лори. Он был арестован вместе с женой и пятью из двенадцати его детей. Двое из сыновей Лори - Кальвин и Синклер -были оправданы поспешно собранным судом как непричастные к краже. Другой сын Аллена, Уильям, пытался бежать, но был пойман и казнён вместе со своим отцом.
Генри Берри Лори, наблюдавший за расправой из леса, решил отомстить властям. Молодой коренной американец собрал поддерживающих его чёрных и индейцев и развязал настоящую партизанскую войну, которая продолжалась семь лет. Одурачивая местных служителей закона, он нападал на богатых людей и грабил их. Для обедневших и разграбленных местных жителей, чёрных и некоторых белых, он стал настоящим героем, ведь Лори и его сторонники представляли собой силу, восставшую против власти - власти, которая желала, чтобы такие как они всегда оставались бедными, униженными и не сопротивлялись. Храбрость индейцев и Генри Лори подвигла и других людей на то, чтобы они начали сопротивление, стали отстаивать свои земли и бороться против беззакония.
В конце 1890-х прапрадед Тупака, бедный белый мужчина по имени Пауэлл, женился на чёрной женщине по имени Милли Эн. В наказание семья Пауэлла привязала его к повозке и протащила через весь Ламбертон. После этого никто из членов семьи больше не разговаривал с ним. Милли Эн была религиозна. Она ходила по пыльным дорогам Ламбертона от дома к дому, пела госпел и читала Библию.
К концу двадцатых годов прошлого века семья Пауэлла и многие другие южане погрузились в тотальную бедность. Чарльз Шилд, автор «Пересмешника», писал, что уровень жизни большинства южан был самым низким среди всех регионов США. Регион был на последнем месте практически по всем показателям: количеству владельцев автомобилей, радио, домашних телефонов, дохода на душу населения, открытым банковским счетам, домам, подключённым к электросетям, канализации и воде. Жители региона подписывались на минимальное количество газет, журналов, практически не читали книг. В регионе была наименьшая поддержка образования, не было библиотек и музеев.
Несмотря на то, что 20-ый век был веком технологий, расизм не прекращался, и недовольство среди чёрного населения и индейцев только росло. 10 января 1947 года, когда в стране царила атмосфера конфликтов и сопротивления между чёрными и белыми, родилась мать Тупака - Эллис Фэй Уильямс, праправнучка Пауэлла и Милли Эн.
К 1958 году коренные американцы и чёрные окончательно решили, что пришло время восстать и покончить с дискриминацией. Как и раньше, чёрные и коренные жители начали бороться на одной стороне. 13 января 1958 года они совершили нападение на отделение Ку-клукс-клана в Ламбертоне и изгнали сторонников этого экстремистского движения из города.
Мать Тупака вспоминает об этом инциденте в книге «Офени Шакур: Эволюция Революции» - биографии, написанной Жасмин Гай. Она рассказывает: «Мы никогда не брали никакого дерьма от белых. Ку-клукс-клан просто появился и объявил 10-часовой комендантский час для чёрных и индейцев. Они развесили уведомления, в которых было написано: рассматривайте всех людей другой расы просто как черномазых(nigger). Мы знали о них всё. Время и место их встреч, их митингов. Мы вооружились, собрались, заманили их в засаду и устроили там собственный митинг. Эти крекеры бежали в лес, как стая белых машущих крылышками куриц... Так я познала вкус сопротивления».
Для того чтобы ответить на вопросы, которые задавали Тупаку Шакуру при жизни о его отношении к социальной справедливости, достаточно изучить историю Ламбертона, его горожан, традиции этого города. Ведь чёрные родители часто рассказывали своим детям истории о героизме и храбрости индейцев и чёрных, которые победили в борьбе с расистами и теми, кто пытался прогнуть их. Ещё детьми Тупак и его сестра Секива слышали эти рассказы.
Глава третья
ЭЛЛИС
Несмотря на то, что бабушка Тупака по маминой линии Роза Белл Уильямс хотела остаться в Ламбертоне, её муж Уолтер настоял на том, чтобы они переехали на его родину - Норфолк, штат Вирджиния. Их первым ребёнком была девочка, которую назвали Глория. Второго ребёнка, Эллис Фэй, Роза родила в Ламбертоне, когда ездила навестить туда больных родственников.
Первую половину детства Эллис Уильямс провела в Норфолке. Её отец работал там водителем грузовика, а мама растила дочерей. Отец Уолтера был проповедником и настаивал, чтобы сын встал на путь истинный -в религиозном смысле. Но Уолтер отказался. Тогда пожилой человек выгнал его и всю его семью из дома. Уолтер не отчаялся и попробовал поступить на службу в ВМС, однако его не взяли из-за плоскостопия. В добавление к этому Уолтер, как и все чернокожие американцы с юга, подвергался постоянным унижениям на расовой почве. Возможно, всё это -непонимание семьи, расовые проблемы, несостоявшаяся карьера -и стало причиной того, что он стал бить свою жену. Может быть, он был просто очень рассержен на жизнь. Однако Роза Белл заплатила слишком высокую цену за психические проблемы своего мужа.
С 1910 по 1920 год население Норфолка выросло за счёт приезжих, которые приехали работать на только что открытые заводы, с 67 тысяч до 119 тысяч человек. В 1922 году Норфолк укрепил свои экономические позиции. Были построены терминал и зерновой элеватор стоимостью 5 миллионов долларов, а также фермерский рынок стоимостью 500 тысяч долларов.
К 1940 году в Норфолке уже проживало 144 тысячи человек. Во время Второй мировой войны население увеличилось вновь. Здесь разместились заводы, работающие на военно-промышленный комплекс Америки. Требовалась новая рабочая сила. Открылись также мебельные фабрики, заводы по производству удобрений и других товаров. Однако чёрные жители так и оставались белыми воронами в этом крае.
Расизм и попирание всех прав по-прежнему не давали чёрным спокойно жить. Так, в 1968 году действовавший в Вирджинии закон всё ещё приравнивал меж расовые браки к уголовному преступлению. Дошло до того, что дело о правомерности этого закона рассматривалось в Верховном Суде США и называлось оно «Любовь против штата Вирджиния». И хотя с 1945 года в полиции Вирджинии уже служили чёрные полицейские, расизм всё равно преобладал во всех сферах общественной жизни. В таких тяжёлых социальных условиях росла Эллис Фэй Уильямс. В довершение всего её отец игнорировал семью и постоянно избивал жену.
«Мы все были нищими, - вспоминает Эллис. - В конечном счёте, это и было тем, что нас объединяло. Например, наша соседка мисс Хатти. Эта дама любила нашу маму. Она знала, в какой мы находимся ситуации. Ей нельзя было рассказывать что-либо или о чём-то расспрашивать. Настолько холодна она была. Она ждала, пока мой папа уйдёт из дома, потому что знала: пока он дома, там беспредел. Когда он уходил, мисс Хатти брала мою маму, и они шли в продуктовый магазин. Она брала с собой мою маму, потому что знала: папа вообще не давал ей еды. А мисс Хатти не задавала вопросов, она просто брала маму и вела по магазинам... У моей мамы был календарь: по пятницам папа давал ей деньги, и там она отмечала, сколько она может потратить на неделе».
И хотя Уолтер наводил ужас на домашних, и его не признавали религиозные люди, на улицах его всё равно любили: у него всегда было много друзей - всем казалось, что у него отсутствует страх. Это описание, которое вполне подходит деду Тупака.
В большом белом обществе у чёрного народа было мало прав. В 1954 году дело под названием «Браун против Совета по вопросам образования» побудило чёрных бросить ещё один вызов белым. На этот раз системе образования города. На тот момент в штате за нее отвечал сенатор Гарри Бёрд.
Южный демократ и сегрегационист Бёрд стал сторонником так называемого «Манифеста южан», который был написан приверженцами сегрегации в 1956 году. В конечном счёте, под документом подписались 19 сенаторов и 81 член Палаты представителей, включая всех конгрессменов штатов Алабама, Арканзас, Джорджия, Луизиана, Миссисипи и Южная Каролина. Подписывающие хотели сохранить статус-кво по вопросу расовой иерархии, то есть сделать так, чтобы отныне и вовеки белые приказывали, а чёрные им подчинялись.
Сенатор Бёрд намеревался до последнего бороться с интеграцией чёрных в общество. 9 мая 1957 года на банкете Ассоциации морских путей Хэмптона в Норфолке он заявил: «Я буду честен: мы, южане, боремся за интеграцию, прислонившись спинами к стенам, и мы составили этот манифест, чтобы защитить благосостояние наших граждан».
После чего сенатор сделал ремарку, пояснив, что чёрные не относятся к числу «наших граждан». Но афроамериканцев уже нельзя было остановить. Пока сенатор и те, кто его поддерживал, работали над тем, чтобы сохранить статус-кво, несколько чёрных семей из Норфолка, чтобы отменить сегрегацию в школах, предъявили иск к Совету по образованию. Судебный процесс по этому иску состоялся уже в 1956 году, но понадобилось три года, для того чтобы ситуация хоть как-то прояснилась.
В то время как чёрные боролись за свои права в образовании, для Розы Белл жизнь из-за побоев мужа превратились в настоящий ад. Мама Тупака так вспоминает время, когда брак её родителей был уже на грани разрыва: «Однажды отец пытался ударить маму при нас с Гло. Но мама никогда такого не позволила бы. Она выплеснула на него кипящий жир со сковородки. Она никогда не сделала бы такого, если бы была одна». В итоге Роза Белл бросила мужа и переехала с девочками в Ламбертон, а позднее в Нью-Йорк.
Переезд помог одиннадцатилетней Эллис избежать всех ужасов расизма, которые были в южных штатах. Но переезд в Нью-Йорк, конечно, не означал, что трудностей больше не будет. Несмотря на то, что на севере всё было по-другому, чёрные всё равно оставались здесь людьми второго сорта. Их чаще всего отправляли жить в неблагополучные и нищие районы рядом с промышленными зонами. Муниципалитет не желал тратить деньги налогоплательщиков на прокладку там дорог, установку освещения на улицах. Зачастую здесь даже не было канализации, потому что де-факто эти районы предназначались для чёрных.
Конечно, на севере не было таких ярых фанатов расизма, как на юге США, но и понимания между чёрными и белыми также не было. Однако у Эллис к тому времени уже было достаточно навыков выживания среди белых.
Роза Белл, Глория и Эллис поселились в Бронксе. Условия для жизни ребёнка были не лучшие, и когда Эллис было пятнадцать, она уже состояла в девчачьей банде, члены которой называли себя «Ученицы Дебс». Девочки-подростки совершали акты вандализма, пили вино и избивали незнакомцев -так, просто для забавы.
При этом Эллис была талантлива и смогла пройти строгий отбор в Высшую школу исполнительных видов искусства. Увы, Роза Белл не могла позволить себе не то чтобы купить дочке трико или специальную обувь для танцев - денег едва хватало на ланч, и Эллис начала пропускать занятия.
Когда ей было восемнадцать, она уже принимала ЛСД и балдела от музыки Джимми Хендрикса и Слая Стоуна вместе со своим 33-летним парнем Рэем. В 1966 году Эллис бросила школу. В девятнадцать же лет она только и делала, что тусовалась и проводила время со своей лучшей подругой Сандрой, сидевшей на героине. Эллис попробовала героин лишь однажды и никогда больше его не употребляла.
Сильным потрясением для Эллис стала смерть подруги. Сандра умерла от кровоизлияния в мозг. Эллис порвала с Рэем и увлеклась бембой - барабанной музыкой йорубов, одного из народов западной Африки. Это её так заинтриговало, что она решила изучить религию и культуру йорубов. Она поменяла свое имя на новое - Офени, которое переводится как «дорогая» или «та, которая любит людей».
Во время всех этих бурных перемен Офени познакомилась со многими людьми, впоследствии кардинально изменившими её жизнь. Одним из таких людей, который взбудоражил ум Офени и множества других молодых чёрных, был Бобби Сил, один из основателей партии «Чёрные пантеры». Когда в 1968 году он приехал в Гарлем, Офени была одной из многих в толпе людей, собравшихся на пересечении 125-й улицы и Седьмой авеню, чтобы услышать его речь. Он говорил о том, что чёрным нужно самим обороняться, объяснял программу «Пантер» и заявлял, что они открывают офис партии в Нью-Йорке.
Глава четвертая
«ЧЁРНЫЕ ПАНТЕРЫ» САМООБОРОНА
Президент Линдон Джонсон подписал в 1964 году Гражданский акт о правах и в 1965 году - Акт о праве голосования. Это было доказательством того, что победить в расовой борьбе можно, и все усилия коренного населения и чёрных были не напрасными. Однако на деле эти меры оказались двусмысленными законами, которые можно было обойти или попросту нарушить.
Политические и экономические ресурсы сосредоточились в руках богатой элиты. Когда едва тлевшие угольки узаконенных в 1960-х годах прав совсем остыли, афроамериканцам вновь пришлось столкнуться со старыми бедами, начавшимися ещё в 1619 году, когда 20 африканцев были отданы в рабство в Джеймстауне, штат Вирджиния. И как в наследство всех событий того времени Тупак Амару Шакур получил те условия жизни, в которых ему было уготовано родиться. В те годы все угнетённые люди надеялись на то, что настанет время социальной и экономической справедливости. Всё это стало причиной того, что произошло в ближайшие два десятилетия.
Вовлечение американской нации в конфликт с Вьетнамом, чтобы якобы не допустить распространение коммунизма, который был как нож у горла США, вылилось в дорогую, истощающую, бессмысленную войну. Конца этой войне не было видно - у США отсутствовала чёткая и последовательная стратегия. Замешательство политиков, причиной которого были провальные военные операции во Вьетнаме, ещё больше раздувало антивоенные протесты в самих США. Бессмысленная война обсуждалась повсюду, люди спорили и конфликтовали о её сути и последствиях. Убийство 4 мая 1970 года в городе Кент, штат Огайо, Национальной гвардией студента Государственного университета ещё больше раскололо американское общество.
Вся ложь американской пропаганды о холодной войне с СССР и Китаем за права свободного мира была лишь набором лицемерных лозунгов, придуманных богатыми американцами для миллионов нищих чёрных граждан США. И чёрные решили, что с них довольно, что они устали от продолжавшегося веками ущемления их прав и свобод, от бесконечного насилия.
Движение за гражданские права, которое фактически переросло в социальную революцию, подогревалось молодыми людьми. Они верили в философию конфронтационного ненасилия, продвигаемую доктором Мартином Лютером Кингом-младшим, юным министром из Атланты, штат Джорджия. Слова Кинга и его последователей, их философия попали в самое сердце измученной и уставшей Америки и положили начало пути реформ.
Некоторые же, напротив, устали от постоянно нарастающего усиления законодательной поддержки защиты чёрных. Они заявляли, что если потребуется потушить этот огонь антирасистских выступлений, они сделают это, в том числе с применением военной силы. Но обе противоборствующие стороны были одинаково сильно потрясены, когда 4 мая 1968 года на балконе своего номера в отеле «Лоррейн» в городе Мемфис, штат Теннесси, заказным убийцей был застрелен Мартин Лютер Кинг. Убийство Кинга заставило афроамериканцев выступить против фанатиков с севера и сегрегаторов с юга, так как это был вызов их надеждам на справедливое гражданское общество.
«История - это длинный и трагический набор фактов того, что богатые, привилегированные сословия редко добровольно отдадут свои привилегии и бедным...» Это одна из наиболее популярных цитат Кинга. Он написал её во время своего заключения в Бирмингеме, штат Алабама, 16 апреля 1963 года: «...Пройдя через горький опыт, мы знаем, что свобода не даётся угнетателем добровольно. Её надо отвоевать».
Всего несколькими годами ранее сорокалетний Эммет Тилл, приехавший из Чикаго в город Мани, штат Миссисипи, был зверски убит. Предположительно только за то, что завёл разговор с молодой белой женщиной.
Хладнокровное убийство Тилла и быстрое оправдание его убийц с помощью свидетеля, который видел, как совершалось преступление, собственными глазами, было для чёрных ещё одним ужасным доказательством того, что судьи никогда и ни при каких обстоятельствах не будут выносить решения в их пользу. Те, кто писали закон, ясно дали понять чёрным, что они же, законотворцы, его и будут нарушать, если это будет нужно для их целей.
Начало движения за гражданские права зарождалось как раз в тот период, когда Мартин Лютер Кинг начинал свои проповеди, когда состоялся суд под названием «Браун против Совета по образованию». Также начало этого движения совпало с так называемым «Автобусным бойкотом Монтгомери» 1955-1956 годов. Борцы за справедливость встречали сопротивление на каждом углу. Часто это сопровождалось насилием, и ожидать можно было самой беспощадной расправы. Но борцы за права чёрных продолжали сопротивляться, несмотря на постоянные запугивания.
В 1948 году уличный вор по кличке Detroit Red начал свой семилетний путь по всем исправительным учреждениям штата Массачусетс. В тюрьме он тратил всё своё время на чтение, много думал и часто спорил с другими заключёнными. Он буквально глотал книги одну за другой -ему нравилось получать новые знания: читал много исторических, юридических и философских книг, постепенно осознавая то, как чёрный народ пришёл к рабству, и думая о том, как с этим покончить.
Он признался сам себе, что совершал преступления и что теперь «душа его была в цепях, а тело в клетке». Он переосмыслил свои преступные взгляды на мир и взял новое имя - Малколм Икс. Новая личность, которую он обрёл, обладала храбрым голосом, который вещал мрачные истории о современном положении чёрных в американском обществе.
Слишком много чёрных не знали, что такое счастье, что такое быть сытым. Они были немы, глухи и ослеплены даже теми крохами, которые падали им с богатого «белого» стола - так говорил Малколм. Он призывал чёрных открыть глаза и начать думать: «Только после того как братья и сёстры окончательно осознают, насколько они выбиты из сил, истощены, сколько веков они переживают расовый кошмар, только тогда они поймут, что с того момента, как первый раб спустился с первого корабля, который прибыл на этот континент, вся наша раса жила, как стадо овец в волчьей стае».
Жуткие отчёты о линчевании оставили кровавый след в истории Америки. Когда бы и где бы чёрный не пытался выразить негодование, потребовать достойного обращения, ответить на оскорбление - расправа не заставляла себя долго ждать. Когда бы и где бы чёрный не совершал преступление, вымышленное или настоящее, его кидали в толпу на пытки и верную смерть. Когда бы и где бы не происходили грабёж, преступление, насилие - виноват во всём был чёрный.
Вот что, спустя многие годы после этих событий, пишет в своих заметках профессор юридических наук из Гарварда Деррик Белл:«Это было печально... Такая жизнь или такое благосостояние, как у меня, были прихотью только белых людей... Только перед белым стоял выбор -быть любезным или грубым...»
Гражданский акт о правах 1964 года и Акт о праве голосования 1965 года были важными и необходимыми шагами на пути к построению правового общества. Но Америка уже проходила по пути пышных церемоний и громких заявлений. Перенос смысла этих законов и документов в реальность всегда означал иное.
К 1964 году сформировывается чёрное движение. Возникает Студенческий координационный комитет ненасилия (далее СККН). Эта организация была солидарна в своих философских взглядах с концепцией Мартина Лютера Кинга и Руководством конференции южных христиан (далее РКЮХ). Общество не могло смириться с тем фактом, что чёрные начинают организованную борьбу за свои права. В свою очередь чёрное движение стало более агрессивным: люди хотели высказаться и выплеснуть обиду. Молодые чёрные не желали жить так, как жили их родители, которые тихо переносили все издевательства и верили, что закон защитит их.
Какое-то время наиболее ярким представителем движения за гражданские права чёрных был Стокли Кармайкл - коренной тринидадец, окончивший Университет Говарда (не путать с Гарвардом) и проживающий в Нью-Йорке. Он занял место руководителя СККН и сосредоточил внимание организации на чёрном национализме, исключая возможность объединения рас. Переход от концепции ненасилия был выражен в изменении тактики организации и более жёстких высказываниях о расовом вопросе. В рамках нового подхода к проблеме была организована и партия «Чёрных пантер». Основали ее в октябре 1966 года Хью Ньютон и Бобби Сил. С момента создания партии Хью и Бобби ясно дали понять, что они не сторонники пацифизма и кооперации с элитой - они готовы были применить силу, чтобы бороться с людьми, сделавшими их народ фактически бесправным. Хью и Бобби также стремились изменить взгляды северных движений чёрных, которые разделяли концепцию ненасилия Кинга и РКЮХ и из-за этого по-прежнему прогибались под гнётом белых.
1966 год. Более ста лет прошло после отмены рабства в США. 1 января 1863 года была провозглашена эмансипация и конец рабства. 9 апреля 1865 года окончилась Гражданская война. С 1865 по 1877 год было небольшое улучшение, когда в связи с отменой рабства свобода была объявлена всем и гарантировалась Тринадцатой поправкой, укрепление гражданских прав было обеспечено Четырнадцатой поправкой, а Пятнадцатая вносила изменения в систему голосования. И, несмотря на всё это, чёрные оставались в неволе.
«Мы должны признать печальный факт, что негр всё ещё несвободен», - провозглашал Кинг 28 августа 1963 года у памятника Линкольну. Жизни чёрных «были скованы наручниками сегрегации и цепями дискриминации», и они пытались выжить «на одиноком острове нищеты в огромном океане материального процветания». К середине 20-ого века чёрные всё ещё «были забиты в угол американского общества» и жили в изгнании.
Для Хью Ньютона этих нескольких сотен лет было более чем достаточно. Он родился в городе Монро, штат Луизиана, 17 февраля 1942 года и был младшим из семи детей. Когда ему было три года, семья переехала в город Окленд, штат Калифорния. Там его отец Уолтэр, который был баптистским священником, нашёл себе работу портового грузчика. США были вовлечены во Вторую мировую войну, поэтому семья Ньютона присоединилась к тысячам других американцев, которые приехали сюда найти работу, так как страна испытывала нехватку рабочей силы.
Война требовала сконцентрироваться всех на том, чтобы победить немецких и японских нацистов, поэтому расовые проблемы несколько отошли на второй план. Но всё вновь встало на свои места, когда страна одержала победу. Белые возвращались с войны и вытесняли чёрных с рабочих мест силой, заставляя их переезжать жить в окрестности Окленда. Их преследовали, запугивали, и власти закрывали на это глаза.
Смелость, которую Хью проявил, организовав «Чёрных пантер», передалась ему от отца. У Уолтэра Ньютона была репутация прямого и решительного человека. Он был настолько дерзок, что в Луизиане он мог посметь сказать белому то, что думает, мог бросить ему вызов. Он уважал семью, друзей и себя. Он верил в силу Бога и святость человеческой души. Для Хью и его родных Уолтэр был не просто строгий и дисциплинированный человек, он был человек глубоких убеждений и чести. Он был их героем.
Но, несмотря на семейную дисциплину и религиозные убеждения отца, Хью всё же стал основателем «Чёрных пантер». Он не мог быть рядовым школьником. До 16 лет он был практически безграмотным. Хью постоянно был на грани того, что его выгонят из школы за слишком буйный нрав. Соучредитель «Чёрных пантер» Бобби Сил позже заметил, что именно жестокость и склонность к насилию помогли Хью заработать авторитет у сутенёров и преступников - они были схожи с ним крутизной и вспыльчивостью.
Хью, как и другие молодые чёрные, рос в самом неблагополучном районе Окленда, поэтому борьба буквально была его образом жизни. Драки на улицах были обычным делом - так чёрная молодёжь проводила время, убивая скуку. Их арестовывали, переписывали. Однако это мало помогало. И в 1966 году в Ватсе начались массовые беспорядки. Вате был центром чёрного сообщества в Лос-Анджелесе, и такой поворот событий тут давно назревал. К 1965 году в районе сложилась катастрофическая ситуация: тотальная безработица, перенаселённость, массовая преступность, повальная наркомания, практически отсутствующее здравоохранение и слаборазвитый общественный транспорт.
Эти обстоятельства, а также жестокое отношение полиции Лос-Анджелеса к местному населению и стали причиной погромов на улицах.
Чаша терпения переполнилась 11 августа 1965 года, когда белый офицер полиции остановил чёрного за то, что тот пьяным вёл мотоцикл. Собралась толпа, полиция вызвала подкрепление. Ситуация накалялась, и вскоре всё это вылилось в бунт.
В течение недели беспорядки распространились во всём городе. К тому моменту, когда бунт закончился, 34 человека были мертвы, 900 ранены, более 4000 арестованы, городу был нанесён ущерб более чем на 35 миллионов долларов. Беспорядки в Ватсе стали сигналом для начала сопротивления и в северных регионах страны, где, как и на юге, молодые чёрные вышли выразить недовольство на улицы. Как и в случае с Ватсом, зачастую именно действия полиции вызывали антагонизм.
Все эти события стали причиной того, что чёрные отказывались впредь занимать пассивную позицию и позволять властям постоянно применять силу. Было создано сообщество «Внимательный патруль», состоящее из активистов различных организаций. Они вооружились фотоаппаратами, диктофонами и различной юридической литературой. И тут же попали под пристальное наблюдение со стороны полиции.
В это же время «Чёрные пантеры» предложили Офени вступить в их организацию и направить свой интеллект и навыки, приобретённые на улице, в русло этой борьбы. Для неё же «Пантеры» были одновременно и выходом из собственного психологического кризиса, и новым жизненным путём, и способом помочь своим братьям и сёстрам в борьбе за права чёрных.
Вначале Хью Ньютон заявлял: «Мы должны защитить себя!» Отзываясь эхом слов убитого Малколма Икса, Ньютон говорил, что самооборона должна достигаться «любыми необходимыми способами».
Вскоре стало очевидным, что просто сопротивляться было бессмысленно. Требовались изменения во всей социальной системе. Новым лозунгом «Пантер», провозглашённым в октябре 1966 года, был «Что мы хотим, во что мы верим».
Приведённый ниже список, состоящий из десяти пунктов, отражает то, чего именно хотели добиться «Чёрные пантеры» своей борьбой:
1. Мы хотим свободы. Мы сами хотим определить судьбу чёрного сообщества. Мы верим, что чёрные не будут свободны, пока сами не начнут определять свою судьбу.
2. Мы хотим получить рабочие места для всего нашего народа. Мы верим, что федеральное правительство обязано предоставить каждому человеку работу и гарантированный доход. Мы верим, что если белые американские предприниматели не предоставят нам рабочие места, это будет означать то, что мы заберём у них их бизнес, сделаем его бизнесом нашего сообщества, и тогда белые будут работать на нас, а мы будем устанавливать стандарты того, как надо жить.
3. Мы хотим прекратить грабёж своего народа белыми. Мы верим, что это расистское правительство грабит нас, и мы требуем вернуть нам запоздалый долг. Каждому по сорок акров земли и двух мулов. Это нам обещали ещё сто лет назад как компенсацию за рабство и массовые убийства чёрных. Мы требуем получить долг в виде денег, которые мы разделили бы на всё чёрное сообщество. Сейчас немцы просят прощения у евреев в Израиле за геноцид еврейского народа. Немцы убили 6 миллионов евреев. Американские расисты уничтожили порядка 50 миллионов чёрных. Поэтому то, что мы просим, даже слишком скромно в сравнении с горем, пережитым нами.
4. Мы хотим приличное жильё, пригодное для жизни в нём человека. Мы верим, что если белые землевладельцы не дадут нам приличное жильё, тогда мы отнимем их земли и дома, и пускай тогда белое правительство строит им новые дома.
5. Мы хотим образование. И мы хотим честное образование, которое рассказывало бы обо всей низости американского общества. Мы хотим, чтобы впредь нас учили настоящей истории и говорили в ней о нашей роли в жизни современного общества. Мы верим, что образовательная система должна давать человеку знания и представления о себе и своей позиции в обществе и мире. Без таких знаний человек вообще вряд ли может развиться в чём-либо.
6. Мы хотим, чтобы все чёрные мужчины были освобождены от службы в армии. Если государство не защищает чёрного мужчину, то и он не будет защищать государство. Мы не будем убивать других людей, любых рас и цветов кожи, только потому, что расистское правительство США хочет угнетать их, как и чёрных. Мы защитим себя сами от расистской армии и расистской полиции, и неважно, что для этого потребуется.
7. Мы хотим немедленного прекращения полицейского беспредела и убийств чёрных. Мы верим, что мы можем положить этому конец созданием отрядов самообороны. Вторая поправка Конституции даёт нам такое право.
Мы также верим, что все чёрные должны вооружиться для самообороны.
8. Мы хотим свободы для всех чёрных, находящихся в любых исправительных учреждениях США. Мы верим в это, потому что над всеми ими были проведены нечестные и предвзятые суды.
9. Мы хотим, чтобы все чернокожие, попадающие в суд в качестве обвиняемых, были судимы присяжными равного с ними социального статуса или присяжными, выбранными в их общинах, как сказано в Конституции. Мы убеждены в том, что в судопроизводстве должны соблюдаться положения Конституции. Следовательно, негры должны получать справедливый суд. Согласно 14-й поправке к Конституции Соединенных Штатов, человек имеет право быть судимым людьми равного с ним статуса. Это означает, что присяжные должны иметь сходное с подсудимым экономическое и социальное положение, вероисповедание, исторические корни, место жительства, природно-климатические условия проживания и расовую принадлежность. Чтобы удовлетворить данное требование, суду придется набирать присяжных из той самой негритянской общины, к которой принадлежит обвиняемый. Нас судили и продолжают судить жюри присяжных, в составе которых одни белые, не имеющие представления о «среднестатистическом здравомыслящем человеке» из негритянской общины.
10. Мы хотим земли, хлеба, жилья, образования, одежды, справедливости и мира. А наша главная политическая цель заключается в проведении всеамериканского плебисцита в негритянской колонии под наблюдением представителей ООН. В голосовании должны принимать участие исключительно чернокожие, чтобы действительно выяснить, какой они хотят видеть свою судьбу.
В процессе исторического развития у народа может возникнуть необходимость распустить политические банды, которые связывают граждан между собой, и перейти в состояние, сравнимое с другими могущественными силами, существующими на земле, - состояние, когда каждый ощущает себя отдельной личностью и равен другому в правах. Сами законы природы и божественная сущность наделили человека этим состоянием. В таком случае элементарное уважение к мнению человечества требует, чтобы народ объяснил причины, побудившие его к разделению. У нас давно есть ряд очевидных истин: все люди равны от рождения; Творец наделяет их определенным неотчуждаемыми правами, среди них - право на жизнь, на свободу и на счастье. Чтобы обеспечить соблюдение этих прав, среди людей создаются правительства. Справедливая власть передается правительству с согласия тех, кем оно управляет. Если любое правительство начинает действовать разрушительно, народ имеет полное право сменить правительство или упразднить его, а затем учредить новое, причем новое правительство создается на основе таких принципов и наделяется полномочиями в такой мере, чтобы, исходя из представлений народа, оно обеспечивало ему безопасность и счастье. Однако глас благоразумия твердит, что существующее долгое время правительство не следует менять из-за кратковременных и несерьезных трудностей. Поэтому, как показывает опыт, если зло, в принципе, можно выдержать, то человечество, скорее, будет страдать, чем позволит себе избавиться от форм, к которым оно привыкло. Но когда длинная цепочка злоупотреблений и присвоений, неизбежно преследующих одну и ту же цель, порождает желание уменьшить их количество в условиях абсолютизма, это право народа, это его долг - свергнуть такое правительство и обеспечить новые гарантии будущей безопасности.
Спустя годы Офени сказала: «То, как Хью произнёс эти пункты, заставило меня сделать достижение этих целей целью своей жизни. Там я была со своими африканцами... Я поняла, что я не просто какое-то дерьмо, что это агрессия, которую надо выплеснуть, это страх. Грабить, убивать - это дерьмо. До того как я вступила в организацию, я была бешеной, я могла за минуту избить любого придурка. Я не уважала мать, оставляла её плакать одну на кухонном полу. Горжусь ли я этим? Я покинула дом и жила с любым парнем с улицы, который мог оплачивать мою жизнь... Я могла просто пырнуть кого-нибудь ножом и, уходя, даже не обернуться. «Пантеры» научили меня думать и указали мне направление».
«Пантеры» были настроены решительно и собирались не допустить того, чтобы эти десять пунктов стали лишь очередной болтовнёй недовольных социальных революционеров. Партия была организована таким образом, что в Америке не было ни одного штата, в котором не было бы её представителей.
Структура была следующая: внутри штата были городские отделения, внутри городов - секции, внутри секций -подсекции, а внутри подсекций - квадраты.
Структура «Пантер» во многом была схожа с армейской. Существовал собственный отдел по общественным вопросам. В вопросе расизма «Пантеры» были солидарны с Марксом. Они верили в низшие слои чёрного общества, состоявшего из воров, прислуги, сантехников, медсестёр, одиноких матерей, безработных обитателей гетто и многих других представителей социального дна. Всё это делало «Пантер» уникальными, динамичными и опасными для властей.
Лидеры партии понимали, что разнорабочие и преступники -ядро партии. И к 1960-м годам эти люди всё ещё оставались за бортом американского благополучия и социально-политических достижений.
Низшие слои чёрных, в отличие от среднего класса, испытывали не просто дискриминацию по некоторым вопросам - они были бесправны практически во всём. И именно поэтому они были так ценны для «Пантер», которые собирались их обучить, наставить, сделать из них настоящих солдат, сделать чёрных готовыми к революции.
«Пантеры» начали активные действия, когда в мае 1967 года правительство Калифорнии запретило их патрулям безопасности носить оружие. А ведь это было одним из обязательных пунктов программы по самообороне, которая основывалась, в том числе и на наставлениях Малколма Икса, утверждавшего, что чёрным нужно оружие для защиты от насилия и полицейского беспредела.
Во многом законодательную систему штата спонсировал один из богатых членов законодательного собрания Калифорнии Дональд Малфорд, который, по мнению Хью Ньютона,«ограничивал некоторым их конституционные права». Хью считал, что оружие нужно и чёрным, а пока оно в руках у белых, они могут безнаказанно пользоваться им и применять против его народа. Он также считал, что «Билль о правах»-это первое доказательство того, что по отношению к чёрным в этой стране применяются двойные стандарты.
«Пантеры» долго сопротивлялись системе, но всё же поняли в итоге, что им не изменить закон об оружии. Однако они не прекратили борьбу и организовали акцию в Сакраменто. В присутствии большого числа журналистов и фотографов Хью Ньютон представил публике «Исполнительный мандат № 1»:
«Партия «Чёрные пантеры» призывает американский народ в целом и чёрный народ в частности обратить внимание на беззаконие, происходящее в Калифорнии, где чёрным запрещено ношение оружия, в то время как белая расистская полиция не прекращает свои репрессии, убийства и издевательства над чёрным народом.
Мы просили, мы требовали, мы подавали специальные прошения, выходили на демонстрации против законов, которые ущемляют наши права. Ответом на все эти усилия были лишь обман, лицемерие и ещё большие репрессии. «Чёрные пантеры» верят, что пришло время для чёрных взять оружие и выступить против террора, пока не стало слишком поздно... Люди, которые так долго страдали от рук расистского общества, должны провести черту и оставить это в прошлом. Мы верим, что пришло время восстать всем чёрным сообществам Америки и выступить единым фронтом, чтобы остановить сложившиеся тенденции, которые ведут к нашему тотальному уничтожению».
Ньютон подготовил заявление об освобождении чёрных от воинской обязанности и отправил Бобби Сила выступить с ним. Сил прибыл на место с тридцатью членами «Пантер» - вооружёнными, полностью одетыми в чёрное и с чёрными беретами на головах.
Фотографии с этого события облетели весь мир, что подняло рейтинг «Пантер» и привлекло новых членов в её ряды. Кроме того, это был откровенный вызов правительству США.
Идеологическая обстановка холодной войны требовала от правительства сбалансировано противодействовать угрозам национальной безопасности.
К 1960-м годам ФБР применило ту информацию, которая накопилась за долгое время наблюдения за лидерами и участниками различных общественных движений, и запустило специальную контрразведывательную программу (далее КОНТРПРО). Она была запущена в 1956 году, и целью её было задерживать и сажать в тюрьму радикально настроенных граждан.
Появление харизматичных, решительных чёрных лидеров, способных реально уничтожить расизм на севере и сегрегацию на юге, стало серьёзной проблемой для государственной власти. Директор ФБР Эдгар Гувер решил избавиться от организаций, которые и являлись источником проблем.
В августе 1967 года он приказал сотрудникам, реализующим КОНТРПРО, сфокусировать своё внимание на чёрных националистических движениях с целью порождения в них внутренних разногласий, снижая, таким образом, эффективность их деятельности и, в конечном счёте, уничтожив их.
В 1969 году Гувер назвал их самой большой внутренней угрозой США, акцентируя внимание на том, что организаторы массовых нападений на представителей власти сторонники марксистско-ленинской идеологии.
«Пантеры» были вовлечены в конфронтацию с полицией по всей стране. Гувер утверждал, что самое страшное не в том, что они разъезжают со своими проповедями по всем гетто страны, страшно то, что они выступают перед студентами в колледжах, университетах и высших школах.
Для борьбы с «Пантерами» ФБР использовало несколько методов:
• Подслушивание и наблюдение: обширная программа по перехвату разговоров, проникновению и краже информации тайными сотрудниками, организация слежки и перехват почты.
• Подделка почты: сфабрикованная корреспонденция, рассылаемая как от лица к лицу внутри движения, так и от организации властям.
• Антипропаганда чёрных: фабрикация и распространение публикаций, направленных на снижение доверия к «Чёрным пантерам», падение их рейтинга и искажение представления о них в глазах общественности.
• Преследования и аресты: постоянные целенаправленные задержания одних и тех же участников, но не с целью выдвинуть реальные обвинения, а с целью их устрашения, развития у них паранойи; реальные аресты, затянутое пребывание в местах лишения свободы до суда с целью угнетения личности или, например, подстроенные передозировки, чтобы подозреваемые не могли явиться в суд, подставляя, таким образом, и своих поручителей.
• Информаторы и агенты-провокаторы: проникновение в организацию информаторов и агентов-провокаторов, использование последних для подрыва доверия к организации.
• Псевдогангстеры: диссидентские группы либо группы, прикрывающиеся именем «Чёрных пантер» с целью подрыва доверия к партии.
• Фальсификация: распространение слухов вокруг ключевых фигур движения о том, что они являются сотрудниками ФБР или полиции, иногда арест и выставление их в такой роли с целью полнейшей дискредитации движения.
• Сфабрикованные доказательства: подтасовка фактов, якобы доказывающих вину ключевых фигур партии в серьёзных преступлениях с целью их заключения в колонии и тюрьмы.
• Убийства: устранение некоторых лидеров организации и прикрытие убийств тем, что «Чёрные пантеры» уничтожили их как мешающих своей политике.
На тот момент, когда ФБР уже глубоко изучило и проникло в ряды «Пантер», партия была на самом пике своей деятельности. Хью Ньютон знал о действиях ФБР и говорил, что для «Пантер» это самая серьёзная угроза. Он понимал, что ФБР попытается стравить членов организации между собой и уничтожить партию, понимал и то, что закон «Пантерам» тут вновь не поможет.
Все эти процессы плюс кризис в руководстве организации заставили многих членов «Пантер» усомниться в политике партии и тем более организации вооружённого мятежа. КОНТРПРО доказала свою эффективность и действительно смогла повернуть общественность против «Пантер».
В 1968 году Хью Ньютон был обвинён в убийстве, однако был полностью оправдан. В 1974 году ему инкриминировали уже другое убийство, но он был также признан невиновным. Постепенно портились отношения с другими организациями чёрных, например, с «Объединёнными рабами» под предводительством Рона Каренга.
В то время как «Пантеры» на западном побережье боролись против правительства, пытаясь уничтожить его, «Пантеры» на восточном побережье отстаивали право быть услышанными. Гордость и неповиновение «Пантер» восхищали Офени. После того как Офени услышала речь Бобби Сила в 1968 году, она присоединилась к партии и стала главой одной из секций. Она направила все свои усилия на развитие организации. В это же время «Чёрными пантерами» заинтересовался специальный отдел полиции Нью-Йорка.
Офени развернула программу бесплатных завтраков для детей, часто выступала, занималась сбором средств и работала больше, чем когда-то бы то ни было, во имя свободы чёрных. Она нашла своё счастье в романтических отношениях с одним из гарлемских активистов «Пантер» Лумумбой.
Лумумба Абдул Шакур родился 9 января 1943 года в Атлантик-Сити, штат Нью-Джерси. Во время тюремного заключения он обратился в ислам и изменил имя. Когда Офени встретила его, у Лумумбы была жена по имени Саида и двое детей. Однако, так как ислам позволяет многожёнство, в 1968 году он женился и на 21-летней Офени. Но счастье их было недолгим. 2 апреля 1969 года Офени и ещё 21 член «Пантер» были задержаны и обвинены в попытке убийства офицера полиции Нью-Йорка, а также попытке подрыва пяти государственных учреждений, полицейского участка, шести железнодорожных развязок и ботанического сада. По мнению известного французского сценариста и писателя Джина Дженета, единственное преступление, совершённое ими и другими «пантерами», было в том, что они осмелились бросить вызов властям.
«Для меня настоящая борьба началась с того момента, когда я была арестована у себя дома на 117-й улице, - вспоминает Офени. - Со 2 апреля 1969-го по 31 мая 1971 года я боролось за всё, во что я верила в жизни -не только за «Пантер» и против правительства, но и за возможность быть с Лумумбой».
Офени и другие задержанные были обвинены в заговоре. Если бы вину удалось доказать, ей бы грозил 351 год тюрьмы. Был назначен залог в сто тысяч долларов, и потребовались долгие месяцы на то, чтобы белые либеральные знаменитости, включая Леонарда Бернстайна и Джейн Фонду, внесли деньги. После всех испытаний Офени была выпущена на свободу 30 января 1970 года.
Она сразу же встретилась с двумя людьми- активистом «Пантер» Билли Гарландом и Кенни Саундерсом по кличке Legs, гангстером, который одно время работал на известного наркобарона Ники Барнса. Офени забеременела от Билли. Она больно ранила Лумумбу. За него не внесли залог, и он продолжал находиться в заключении. В результате Лумумба развёлся с ней по причине супружеской измены.
Однако и Офени недолго дышала воздухом свободы: спустя несколько месяцев после выхода из тюрьмы она вновь оказалась за решеткой, на этот раз за то, что её сподвижникам удалось бежать из тюрьмы.
«Я забеременела, пока была на свободе... Никогда не думала, что проведу остаток дней в тюрьме, и никогда не думала о побеге, потому что, если бы я бежала, мне пришлось бы сделать аборт. Я хотела оставить что-то после себя, поэтому решила рожать», - рассказывала позже Офени.
Суд затянулся на девять месяцев. И всё потому, что у обвинителей не было реальных доказательств. Офени защищала себя сама. Когда Допрашивали главного свидетеля, она ударила его, потому что он лгал. Он не мог уличить её в участии в противоправных действиях, ведь она никогда таких действий не совершала. Жюри потребовалось всего лишь два с половиной часа, чтобы вынести оправдательный приговор, и Офени вышла из зала суда всего за месяц до рождения своего первого ребёнка.
16 июня 1971 года Офени родила мальчика, которого назвала Лэйсон Пэриш Крукс. Крёстным отцом стал Джеронимо Пратт, один из руководителей «Чёрных пантер», через год, обвинённый в убийстве во время вооружённого ограбления 27-летнего учителя. Молодой Джонни Кокран был на стороне обвинителей и, несмотря на то, что он не видел Пратта на месте преступления, последнему дали 27 лет тюрьмы. Крёстной матерью стала однофамилица Офени Ассата Шакур, также из «Чёрных пантер». Когда её крестнику было шесть лет, она была обвинена в убийстве солдата в Нью-Джерси. В 1979 году ей удалось бежать из страны и перебраться на Кубу, где Ассата получила политическое убежище. Вот что говорит Офени более чем через 30 лет после тех событий: «Мы проиграли. Мы потеряли мяч. Мы не знали и не понимали, во что ввязались. Мы были без ума. И худшее из всего этого, что мы никого не слушали. Не слушали стариков. В нашей партии не было даже подобия чего-то духовного. Не имея духовной базы, не имея знания и представлений о Боге, говоря, что мы победим и без Бога, у нас не было почвы под ногами.
Напротив, мы повернулись против Бога. И как мы собирались победить?!»
Глава пятая
ЛЭЙСОН МЕНЯЕТ ИМЯ
Проведённое в тюрьме время не убило революционных настроений Офени. Через два года после освобождения она поменяла имя своего сына с Лэйсон Пэриш Крукс на Тупак Амару Шакур. На этот поступок её вдохновила история. Тупак Амару был последним императором инков, правившим с 1571 по 1572 год, и четвёртым сыном императора инков Манко Капака, который правил с 1533 по 1545 год. Тупак Амару снискал огромную славу и уважение, особенно в Латинской Америке, за своё сопротивление испанским колонистам и борьбу против социального неравенства.
В 16-ом веке у народа куеша слово «инк» означало «принц» или «король». Также назывался каждый правитель империи и все люди, жившие в ней. В 1553 году, когда Испания завоевала Куско и империю инков, она поддерживала местную монархию как средство управления Перу. Манко Капак был выбран инками как правитель и исполнял свои обязанности два года. На второй год правления Манко Капак поднял восстание против испанцев, но оно было быстро подавлено. Тем не менее, его вера в борьбу за независимость только усилилась, и он создал свою империю в Вилькабамбе, в 30 милях к северо-западу от Куско. Когда в 1545 году Манко умер, империей правили по очереди каждый из его четырёх сыновей. К 1571 году Тупак Амару, четвёртый сын Манко, взошёл на трон, и в это же время новый испанский наместник в Перу Франсиско де Толедо решил, что пришло время положить конец империи инков в Вилькабамбе.
В 1572 году испанские солдаты захватили Вилькабамбу и схватили Тупака и его последователей. Тупака перевезли в Куско, где он был приговорён к смерти. 14 ноября 1572 года Тупак Амару был обезглавлен на центральной площади в Куско на глазах тысяч людей, среди которых были испанцы и местные жители. После казни инками начал править Толедо, отличавшийся крайней жестокостью.
Через некоторое время инки начали болеть оспой, корью и гриппом -болезнями, которые привезли европейцы и, к которым у индейцев не было иммунитета. В это же время тысячи рабов были отправлены на серебряные рудники. В 1780 году Хосе Габриэль Кондорканки, также известный как Тупак Амару Второй, поднял самое большое за два века восстание инков против испанцев.
Тупак Амару Второй был также храбр, как и его тёзка, и участь его ждала та же. Восстание было подавлено, а он был схвачен и приговорён к смертной казни. В 1781 году он был жестоко казнён на центральной площади в Куско. Его долго пытали, вырвали язык, а после неудачной попытки разорвать тело с помощью лошадей, обезглавили.
Офени, конечно, знала значение имени, которое дала ребёнку. Но для неё было важно другое: это имя являлось символом сопротивления, борьбы. К её сожалению, сын не был воином или борцом от природы -у него была ранимая натура, он был мечтателен, ему нравилось писать стихи. Когда Тупак рос, он делал попытки стать задирой, но результаты были ужасными.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ОСТАТЬСЯ
В ЖИВЫХ
Глава шестая
КТО ХОТЕЛ ЛИШИТЬ МАТЕРИ РЕБЁНКА?
Офени родила сына, думая, что Глория, её сестра, поможет вырастить его. Хотя этот период жизни Офени был полон различных трудностей, она всё ещё оставалась молодой и самовлюблённой. В то время, когда родился Тупак, Глория была замужем за Томасом Коксом, у них были дети. И всё, что делала Офени, выглядело очень эгоистично.
Тупак позже сказал в одном из интервью: «У меня культ тюрьмы, потому что ещё, будучи эмбрионом, я уже был в тюрьме». Тупак проницательно заметил, что тот период в утробе, возможно, оставил мощные последствия, которые повлияли на всю его дальнейшую жизнь.
Доктор Соня Трент-Браун, ассистент профессора психологии в колледже Хоуп в Холланде, штат Мичиган, пишет: «Стрессы матери во время беременности оказывают негативное влияние на развитие эмбриона или зародыша. На самом деле такие стрессы приводят к выработке тератогена, а это опасное вещество, которое и является зачастую причиной отклонений в развитии. Продолжительного стресса и связанного с ним повышенного психического напряжения, испытанного во время лишения свободы, более чем достаточно, чтобы оказать вредное влияние на плод. Действие тератогена наиболее опасно на стадии эмбриона. Офени провела в заключении восемь месяцев своей беременности. Это выпало и на стадию эмбриона, и зародыша. Результатами такого стресса для новорожденного могут стать как низкий вес при родах, или спонтанный аборт, так и различные эмоциональные и психические проблемы. Матерям важно знать, что во время беременности они подвергают опасности не только себя, но и ребёнка, который всю свою жизнь будет отвечать за ошибки матери».
Первые годы после рождения ребёнка жизнь Офени была настоящим хаосом. Партия «Пантер» постепенно снижала свою политическую и социальную активность, но некоторые её члены всё ещё устраивали митинги и встречи. Офени часто принимала в них участие и брала с собой Тупака.
Друг семьи (а позднее публицист Тупака) Карен Ли рассказывал: «Я впервые встретил его совсем младенцем. Ему было около двух месяцев. Это произошло около склада оружия на 168-й улице в Нью-Йорке. Я пришёл туда послушать речь министра Луиса Фаррахана и встретил там Офени».
Офени не работала, ведь имея за плечами только неоконченную высшую школу, работу найти трудно. Сразу после освобождения из тюрьмы она активно занялась общественной работой: выступала в колледжах и университетах, в том числе в Гарварде. Когда чёрный радикализм перестал быть чем-то из ряда вон выходящим в жизни белых, Офени перестала выступать, потому что аудитории это уже не было так интересно.
Когда Тупак рос, мама брала его на множество митингов и акций протеста. Некоторые акции начинались вечером и заканчивались поздно ночью. И часто Офени не знала, где придётся ночевать на этот раз. В лучшем случае Офени удавалось снять квартиру. Иногда приходилось оставаться на улице, если повезёт больше - у знакомых на диване. «Для меня термин «чёрная сила» был чем-то вроде колыбельной или того, что тебя всегда приютят», - так вспоминает Тупак своё детство.
Офени нашла работу в некоммерческой организации, которая оказывала бесплатную юридическую консультацию бедным. Когда Тупак пошёл в детский сад, его мать вышла замуж за Мутулу Шакура (совпадение фамилий) и родила от него девочку. Её назвали Секива.
Джерал Уэйн Уильямс (Мутулу Шакур) родился 8 августа 1950 года в Балтиморе, штат Мэриленд. В 1970-х годах он принимал участие в экспериментальной программе по лечению алкоголизма и наркомании в госпитале Линкольна в Южном Бронксе. Мутул помогал наркоманам, зависимым от героина, подавлять их желание с помощью иглоукалывания. В 1978 году член одного из местных законодательных органов Чарльз Шумер выступил с заявлением в New York Times относительно этой программы. Он говорил о многочисленных нарушениях в управлении и расходовании средств. После этого мэр города Эд Кох свернул программу.
Тупаку было десять лет, когда его отчим начал скрываться от правосудия. Это было как раз в то время, когда кто-то спросил Тупака, кем он хочет быть, когда вырастет. «Революционером», - ответил он.
К концу 1970-х годов Америка уже устала от социальных переворотов и выступлений. Но для некоторых «революционеров», которые выступали против всего подряд, начиная от расовой нетерпимости и заканчивая войной во Вьетнам, работы только прибавлялось. При этом элита, которая, по сути, и была причиной выплесков огромного количества ярости, оставалась в покое и безопасности. А в это время Мутулу Шакур с последователями присоединился к новой организации - «Чёрной ассоциации по консультациям в иглоукалывании».
Группа направилась в Гарлем, чтобы там сосредоточиться на решении проблем здоровья, которым власти не уделяли внимания. К Мутулу присоединились остатки «Метеорологов», радикальной группы 1960-х годов, сторонников борьбы за изменения с применением силы оружия. «Метеорологов» также называли «Погодой Подземелья». Группа сформировалась в 1968 году в ответ на провалы остальных движений и выступала против войны во Вьетнаме, расизма, требуя социальных реформ и реформы правосудия. Название своей организации они взяли из песни Боба Дилана «Subterranean Homesick Blues» («Тебе не нужен метеоролог, чтобы узнать, откуда дует ветер»).
Группа устраивала различные вооружённые акции во многих штатах США все 1970-е. «Метеорологи» считали себя символом свободы. Они хотели привлечь внимание властей и достигли этой цели довольно быстро, когда трое из членов организации случайно взорвали себя у особняка на 11-й улице в Нью-Йорке. «Метеорологи» пытались создать противопехотную мину, наподобие той, которою использовали войска США во Вьетнаме. Они хотели применить это оружие против американцев, чтобы показать им весь ужас войны. Но из-за своего прокола сами в один миг превратились в тех, на кого вели охоту.
К концу 1970-х годов многие из участников уже разочаровались в движении. Последние из тех, кто ещё верил в перемены, присоединились к «Новым чёрным пантерам», «Чёрной армии Свободы» и «Республике Новой Африки». В 1978 году разрозненные, но всё ещё полные сил участники различных движений объединились в одну группу под названием «Семья».
Действия членов этой организации отличались особой жестокостью, а для того чтобы спонсировать революцию, грабили банки и угоняли автомобили. К лету 1980 года, таким образом, они уже собрали более 900 тысяч долларов.
«Семья» планировала сделать Миссисипи, Луизину, Алабаму, Джорджию и Южную Каролину штатами, где бы жили только чёрные. В деталях прорабатывался план выселения со «своих» земель бывших рабовладельцев, сторонников сегрегации и прочих неугодных.
Однако все их мечтания об основании Южной Чёрной Республики разрушились 20 октября 1981 года - после ограбления инкассаторской машины в Ннаке, штат Нью-Йорк. Налётчики убили охранника Питера Пейджа и двух офицеров полиции - Уэрли Брауна и Эдварда О'Тарди.
Знаменитый радикал Кэти Будин была арестована прямо во время выступления на сцене, но Мутулу Шакуру удалось полностью избежать преследования ФБР.
Офени уволили с работы. Отчасти из-за того, что большинство тех, с кем она работала, состояли в одной организации с Мутулу. Женщина вместе с двумя детьми вновь начала скитаться по приютам и знакомым в поисках ночлега.
Тупак вспоминал, что они переезжали из Манхэттена в Бронкс и обратно восемнадцать раз с момента его рождения и до того, как ему исполнилось десять лет. Он неоднократно говорил: «Мне каждый раз приходилось заново приспосабливаться к новым условиям. Люди думают, что если ты из гетто, то в любом гетто ты свой. Это не так. Какой-нибудь неправильный замес в новом в месте, и всё - ты уже не в любой момент».
Такой образ жизни, безусловно, оказывал сильное влияние на юного Тупака. Каждый раз обстоятельства менялись. «Я постоянно плакал, -рассказал Тупак позже в одном из интервью. - Моей главной проблемой было то, что я нигде не мог вписаться, потому что я был из ниоткуда. У меня не было друзей, с которыми бы я взрослел».
Доктор психологии Соня Трент-Браун говорит: «Отсутствие стабильности - одно из худших испытаний для ребёнка. Развитие человека в итоге зависит не от продолжительности жизни, а от того, насколько последовательным оно было.
Чтобы наиболее успешно развить какие бы то ни было навыки -разум, социализацию и другие, - ребёнку необходимо последовательное развитие. Чтобы ребёнок правильно развивался, ему постоянно надо чем-то стабильно заниматься. И соответственно, наиболее комфортными условиями для развития являются стабильность и последовательность. Когда таких условий нет, ребёнку труднее вписаться в жизнь общества. Он становится неуверенным в себе и сомневающимся, потому что он не знает, что может с ним случиться дальше».
Когда Тупак был маленьким, он учился готовить и шить. Он рассказывал: «Я был тихим, закрытым, много читал, писал стихи, вёл дневник».
То, что он писал стихи, не особо ценилось и не вызывало уважения вписался. Иногда было ощущение, что моя жизнь может быть разрушена в его семье, среди друзей его мамы. Тем более всем было плевать на этот дар в суровом мире гетто. Тупака это расстраивало.
Очередным «папой» Тупака стал гангстер по кличке Legs, работавший на крупного наркобарона Ники Барнса. Тупак очень привязался к отчиму. Новый муж научил Офени курить крэк.
«Мы просто проводили время таким образом. Он мог прийти домой, дать мне трубку с крэком, и я курила», - говорит Офени. Молодой Тупак, любивший писать стихи и короткие рассказы, познакомился с миром преступников и наркотиков. Всё это делало его чувства ещё более противоречивыми и запутанными.
Прочные отношения между сыновьями и матерями всегда были особой чертой чёрного сообщества. Как ни странно, зачастую чёрные матери сильнее любили сыновей, но больше помогали встать на ноги дочерям.
Такое противоречие рождалось из-за того, что матери любили сыновей, но желали, чтобы они вырастали настоящими мужчинами, потому меньше помогали им. А то, что чёрные матери всегда защищали своих детей больше, чем белые матери было обусловлено тем, что зачастую их дети росли без отцов. Поэтому чёрным парням с детства приходилось исполнять роль мужчины в доме. Понятно, что психологически на таком раннем этапе им было трудно быть одновременно и детьми, и теми, кто должен защищать и оберегать семью. Вот что чувствовал Тупак, когда рос.
То, что Тупак был слишком мал и слаб, не означало, что он не осознавал, что Офени и Секива нуждаются в его защите. А сопоставление себя с многочисленными мужчинами мамы только расстраивало Тупака. Он понимал: то, что мать с кем-то встречается, ничего не означает. В конечном счёте, все её мужчины были бесполезны.
Он был слишком молод, чтобы понять, зачем они вообще ей нужны. Того облегчения, когда его мать была с кем-то, было недостаточно, чтобы превзойти опустошение и хаос, которые обычно преследовали их повсюду. К тому же они часто дразнили Тупака за странную внешность или за то, что он плохо играет в баскетбол и дерётся. Тупак однажды пожаловался своему другу: «Я не чувствую себя достаточно уверенным в себе». Несмотря на обстоятельства, Тупак учился скрывать свои настоящие чувства. Тётя чувствовала, что Тупаку необходима помощь,и сказала Офени, чтобы та отдала его на бесплатные уроки актёрского мастерства в Гарлеме.
Двенадцатилетнего Тупака выбрали на роль Трэвиса в постановке по пьесе Лоррейн Хэнсберри «Изюминка на солнце». Тупаку очень понравилось:
«Моей первой актёрской работой было выступление в Аполло, где Джиз Джексон баллотировался на пост президента. Когда занавес поднялся, я поймал волну!»
Секива вспоминает: «Мы были бездомными, нам некуда было девать себя весь день. И когда Тупак принимал участие в представлениях на 125-й улице, играя Трэвиса в «Изюминке на Солнце», я могла быть внутри здания хотя бы на время спектакля, и там меня кормили. Я приходила туда посмотреть спектакль и покушать. Так что он кормил меня, когда ему было 12, а мне 9».
В это время Мутулу был в бегах, но иногда он возвращался, чтобы увидеть детей. Он не приближался к ним и не разговаривал, а улыбался и наблюдал издалека - так он давал понять, что он не забыл их. Вот что говорил сам Мутулу: «Я чувствовал, что нужен им, и делал всё, чтобы быть ближе к ним. Они видели меня, и мы были счастливы».
Мутулу был в списке десяти самых разыскиваемых ФБР преступников, и Тупака часто допрашивали с целью выяснить, не видел ли он беглеца. Несмотря на то, что Тупак действительно не знал, кто такой его отец и что он сделал, он врал, говоря, что никогда не видел его. Всё это было очень сложно для маленького мальчика.
Положение семьи ещё больше усугубилось, когда Legs попал в тюрьму за мошенничество с кредитными картами. Офени не могла больше платить ренту. Она, Тупак, Секива, Глория покинули Нью-Йорк и переехали в Балтимор, штат Мэриленд, в поисках лучшей жизни.
Глава седьмая
НЕНАСИЛИЕ - ОБРЕЧЁННАЯ НА СМЕРТЬ ФИЛОСОФИЯ
Трудности, с которыми Тупаку пришлось столкнуться, - проблемы матери с наркотиками, социальная изоляция, агенты, ищущие беглеца-отца -всё это угнетало его. К 1971 году (год рождения Тупака) были активны различные общественные движения, но прогресса в их действиях видно не было. Большинство проблем для чёрных того времени началось ещё 4 апреля 1968 года, когда был убит Мартин Лютер Кинг.
В 1963 году писатель Джеймс Болдуин заметил: «Нет причины, по которой темнокожие мужчины, как от них ожидают, будут более воздержанными, терпеливыми и дальновидными, чем белые... Реальная причина ненасилия чёрных в другом. Они думают, что это достоинство... но белые не хотят просто так отдавать свою собственность, свои жизни. В конце концов, они тоже чувствуют угрозу». Убийство Мартина Лютера Кинга открыло «шлюзы» гнева. После этого была реальная опасность того, что общество ввергнется в хаос.
«Ненасилие - мёртвая философия», - заключает Флойд Маккиссик, национальный директор «Конгресса расового равенства». Защитник чёрных Стокли Кармайкл предупреждал: «Восстания, которые происходили вокруг этих городов, были мелочью по сравнению с тем, что должны было произойти. Мы должны были отомстить за своего лидера».В год гибели Кинга президентом США был избран Ричард Никсон, который сделал себе имя во многом благодаря позиции по расовому вопросу. Предвыборная кампания Никсона строилась, в том числе и на том, что он обратился к «молчащему большинству». Никсон заявил, что большинство людей уже устало от каких-то демонстраций за права человека, что от них начинает исходить реальная угроза американскому обществу и добавил, что, несмотря ни на что, чёрные всё же получили доступ к образованию. По его мнению, причина выступлений по всей стране была в том, что проблема реально существовала, потому и появились молодые лидеры, которые требовали навести законный порядок.
Смерть Кинга также совпала с разрушением провозглашённого президентом Линдоном Джонсоном(1963-1968 гг.) «великого общества». Джонсон вложил немало денег в борьбу с бедностью. «Великое общество основывается на изобилии и свободе для всех, - декламировал Джонсон в начале своей речи в Университете Мичигана в мае 1964 года. -Мы должны положить конец расизму и бедности, которые являются главными проблемами нашего времени». Так Джонсон рассказывал о своих намерениях положить конец экономическим трудностям в Америке и покончить с расовой проблемой раз и навсегда.
Линдон использовал своё президентство для запуска таких популярных программ, как «Начни с головы» (помощь бедным дошкольникам), «Шаг наверх» (возможность бедным школьникам получить знания, необходимые для поступления в колледж), «Медицинская забота» (медицинская помощь пожилым людям). Война с бедностью должна была принести пользу всем, но бедные темнокожие не ждали помощи от государства. Инициатива в большей степени исходила от них. Но о борьбе с бедностью пришлось забыть, когда началась война с Вьетнамом. Кроме того, президент столкнулся с оппозицией южных штатов, которые переживали, что потеряют власть и силу навсегда, если единожды проявят слабость в расовом вопросе. Также были трения между Джонсоном и Кингом по вопросу ввода войск во Вьетнам. В 1968 году Кинг был мёртв, а Джонсон заявил о своём уходе из политики.
Новый президент - Ричард Никсон, «стальной конь» элиты, потряс общество громкими заявлениями по поводу войны во Вьетнаме.
И вот что заявил Никсон в самом начале первого президентского срока: «Чёрную воинственность надо задушить». В течение долгого времени все его программы работали на то, чтобы сдержать «гноящееся негодование чёрных».
Но и «просвещению» Никсона был предел. В попытке расширить растущий разрыв между теми, кто борется за права, и белыми, у которых они есть, Никсон убедился, что все инициативы Джонсона и «План Филадельфия» были провалены. Сутью этого плана было то, что количество рабочих мест должно было быть распределено в равной пропорции между представителями разных рас. Никсон чувствовал отвращение к такой политике и надеялся, что белые всё же проголосуют за Республиканскую партию.
Глава восьмая
НОВОЕ НАЧАЛО
Офени, Тупак и Секива переехали в Балтимор в 1984 году и поначалу жили у Шерон, сестры Уолтэра. Тупаку было 13, а Секиве 10 лет, и в этом возрасте им трудно было понять внутреннюю боль матери и всю проблематичность ситуации. Офени была совсем другой, не такой как Шерон: у неё не было достаточного опыта или образования, чтобы устроиться на работу, многие из её друзей были мертвы или находились за решёткой. Тем не менее, Офени старалась сделать всё для себя и своих детей. Она старалась подзаработать, как могла, записалась на бесплатные курсы по обучению работе на компьютере и тратила свободное время на то, чтобы у детей всё было нормально в школе. Несмотря ни на что, первые два года они были счастливы, однако город был жёсток. Официальные власти и жители Балтимора боролись против чумы, охватившей город, - крэка. Главной новостью в городе тогда было то, что спортивная команда «Балтиморские Жеребцы» перебралась в Индианаполис, штат Индиана. В городе царили преступность, бедность и безработица, в то время как состоятельные владельцы спортивной команды и их богатые игроки проворачивали крупные финансовые махинации.
Закрытие Вифлеемской верфи было частью промышленной и экономической перестройки по всей стране. В результате захватившей город безработицы страдали как всегда бедные. Разрушение экономических центров Америки было ещё одним ударом для темнокожих. Как и после беспорядков в Детройте в 1967 году и в Кливленде в 1966-м, в 1984 году в Балтиморе люди были заняты восстановлением инфраструктуры города.
Белые начали уезжать из города задолго до беспорядков - местные жители, состоятельные бизнесмены решили оставить город до лучших времён. Они уезжали от многих проблем: их не устраивало распространение наркотиков, рост насилия, связанный с этим, а также драконовская экономическая политика властей города.
Вскоре после того, как Офени уехала из Нью-Йорка, она узнала, что Legs умер - из-за передозировки крэка у него остановилось сердце. «Это ранило Тупака, - вспоминает Офени. - Он плакал три месяца, а позже сказал, что скучает по папе». Офени перевела Тупака в среднюю школу Парка Роланд. Вот что говорит в своей книге «Возвращаясь в прошлое» старый друг Тупака Даррин Бастфилд:
«В первый день ноября Тупак пришёл домой поздно... Он носил мятые штаны из тонкой синей ткани, и на них снизу были карманы, в которых он таскал продукты. Штаны висели на его тощих ногах ниже его рубашки с длинным рукавом. Вместо ремня была верёвка, чтобы они не упали. Причёска была какая-то странная, неправильная, вроде как подобие стрижки Бобби Брауна. На зубах у него были поломанные скобы. Они даже не соединяли зуб с зубом - это выглядело так, как будто на каждом зубе отдельная кривая скоба».
Два года в этой школе он был объектом насмешек, но никогда не жаловался. Секива вспоминает: «Мы жили в Балтиморе четыре года. Первые два года были самыми счастливыми для меня. Выходные мы проводили у тёти Шерон. Нам было чем заняться. Никакой политики. Мы часто что-то там шили, и это было весело. Это была спокойная человеческая жизнь».
Но трудные времена не заставили себя долго ждать. Офени не могла заплатить за электричество, и свет отключили. Жили в темноте. «У нас вообще не было никакого света дома», - вспоминал Тупак.
«Мне приходилось сидеть на улице под фонарями, чтобы читать автобиографию Малколма Икса. Для меня было настолько нормально, что дома нет света, что я просто сидел на лавке под фонарём и читал книгу. Эта книга изменила меня, она двигала мною. Ещё у моей мамы были книги Патриса Лумумбы и Стокли Кармайкла, «Захвати время» Бобби Сила и «Брат Соледад» Джорджа Джексона. Мама рассказывала разные истории о том, через что прошла и что видела. Это заставляло меня чувствовать себя частью чего-то важного. Она говорила мне, что я был Чёрным Принцем революции».
Дом Тупака особенно запомнился многим его друзьям. Вспоминает Даррин Бастфилд:
«От парадной двери к закрытой двери в конце дома тянулся узкий коридор, справа от него были две комнаты. Они не были комнатами в полном смысле этого слова. Пространство было, как бы разделено на две части. Большая комната была гостиной, а другая - местом, где ели и спали. Тупак мне показал комнату, где жила Секива. В конце коридора была маленькая тёмная комната, мне показалось, что это кладовка. Но оказалось, что это была комната мисс Шакур, где она жила и отдыхала, вместо кровати на полу лежал старый матрас... Мы о чём-то говорили. И тут мама Тупака достала 10 долларов и велела сыну пойти притащить какой-то мешок. Я был в шоке от того, как они жили. Я был смущён, но ничего не сказал».
В следующем, 1985 году Тупак начал готовиться к поступлению в Высшую школу Пола Лоуренса в Данбаре. Но всё сложилось ещё лучше, и он поступил в Балтиморскую школу искусств. Он чувствовал себя не в своей тарелке и говорил: «Высшая школа, в которую я поступил, была для богатых белых детей». К тому же здесь была сложная академическая программа обучения, включавшая занятия балетом и вокалом. Поначалу Тупаку приходилось нелегко.
А в феврале 1986 года полицией был схвачен Мутулу. Его поймали в Лос-Анджелесе, судили и приговорили к шестидесяти годам тюрьмы.
Глава девятая
БАЛТИМОРСКАЯ ШКОЛА ИСКУССТВ
Тупак поступил в Балтиморскую школу искусств. Это позволило ему раскрыть свой талант, дало волю его воображению, и теперь он мог сфокусироваться на будущем. В 1980 году в школе было строгое ограничение -максимум 68 студентов (ранее это число было в четыре раза больше).