Исаченко Виталий Ильич : другие произведения.

День щекотуна -2 (глава 3)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "...- Профура из профур, - бросила через плечо Аллка, - Приблудная. Бывшая клоунесса бродячего цирка шапито. Толстомясина. Не поверишь, у нее каждая титька с мою жопу! - Не поверю! - оценивающе взглянув на богатырскую аллкину задницу, подтвердил я, - Такого не бывает!..."
  Виталий ИСАЧЕНКО (Ильич)
  
  ДЕНЬ ЩЕКОТУНА-2 (глава 3)
  
  Перед самой четвертой проходной я заметил на своем пути обшарпанный футбольный мяч. Захотелось пнуть... Пнул...
  Надрезанный спортивный снаряд какой-то варвар зарядил высунувшимся от моего удара силикатным кирпичом! Мяч, естественно, не взлетел, а моей ноге сделалось вплоть до нестерпимости больно! Радовало лишь то, что пинал я не от души. А то бы...
  - Господин майор! - затрепетал перед резво танцующем на одной ноге мною тщедушный дежурный по КПП в сержантском звании, - Это не мы! Он давно уж там валяется! Никто не пинал! Вы первый. Мы сейчас же выкинем его в мусорный бак!
  - Так выкидывай! - окрысился я, - Чего языком воздух-то молоть?! Болваны! Под ваши носы всякую диверсию подкладывают, а вы ушами хлопаете!
  - Там вас какие-то тузы дожидаются! - бросаясь к подлянскому мячу, проинформировал дежурный. Меня обуяло желание догнать этого простофилю и со всего маху пнуть по его худосочной заднице, но... Естественно, я воздержался, бросив ему вдогонку:
  - Знаю, что дожидаются.
  
  "Поди сами и подкладывают, - выхрамывая за территорию, дурно подумал я о наряде КПП, - А потом ржут как ослы в свинарнике!"
  Меня встречали у блескучей черной "Волги" двое мордоворотов, облаченных в серые плащи и в цвет с ними широкополые шляпы.
  - Добрый день, майор, - буднично поприветствовал, как я понял, старший, - Я - Саша. А это.., - последовал кивок в сторону напарника, - А это Маша.
  - В футбол, случайно, профессионально не играли? Классически пинаете, - хихикнув, спросил представленный Машей. И по малость надтреснутому женственному голосу я понял, что это не мужик!
  - В детстве баловался, - чуть смущенно ответил я, - За школьную сборную выступал.
  - То-то я гляжу.., - с некой иронией произнесла Маша.
  И покажись мне, что эта парочка не из кремлевского охранного! "Подо-осланные казачки-и! - подумалось, - Сейчас заманят в "Волгу", а потом поминай как звали!"
  - А вы кто, собственно говоря,таковские?! - твердоголосо поинтересовался я.
  - Мы? - удивился Саша.
  - Ну не я ж, - сыронизировал автор сих строк, - Предъявите-ка, граждане, документики! Живо-живо! А без этой процедуры я с вами никуда не поеду.
  - Чего там? - осведомился застегивающий ширинку вышедший из кустов мужичок - пожилой и, как мне покажись исходя из изможденности скукоженной физиономии, битый-перебитый жизнью; одетый, надо отметить, в стиле первых двоих.
  - Документы, Пал Палыч, требует, - пояснила Маша.
  - А кто он такой(?!), чтобы требовать, - возмутился Пал Палыч.
  - Так Снегопадов ж. Майор, - пояснил Саша, - За которым мы посланы.
  - Снегопа-а-адо-ов?! - наигранно изумился я, - Сроду был Ивановым. Майор - да, Снегопадов - нет! Перепутываете меня с кем-то, граждане нехорошие!
  - Да не перепутываем! - дружески хлопнул меня по плечу подошедший Палыч, - Ты-ы это. Безо всякого сомнения.
  - С чего вы взя-яли?! - намереваясь в случае чего позвать на подмогу охрану КПП, заерепенился было я.
  - Наивные ж вы в МПАХе, - усмехнулся Пал Палыч, - Рука левая - протез, глаз правый - аналогично. Ошибка исключена.
  Я обмяк, решив, что перед схваткой следовало бы расслабиться.
  - Знакомься, - протягивая мне в развернутом виде удостоверение, добродушно произнес Палыч, - Читай внимательно...
  Я прочел... Действительно, выходило, что этот самый Павел Павлович Чесноков является подполковником пресловутой "Девятки"...
  - Вопросы есть? - поинтересовался Палыч.
  - Нет, - признался я.
  - Поехали? - справился ушлый подполкан.
  - Поехали, - смирился я...
  
  Вела автомашину Маша. Вполне мастерски. Рядом Саша забавлялся с кубиком Рубика. У него то получалось, то - наоборот. В случае неудачи он нервничал, что свидетельствовало о дефиците спецподготовки.
  Мы с подполковником Чесноковым занимали заднее сиденье. Я вел себя смирно, и он не трепыхался...
  Однажды нас подрезал солидный внедорожник. Маша залихватски выматерилась, что тоже свидетельствовало о дефиците спецподготовки...
  - Уважаемые, - на каком-то этапе нашего путешествия я осмелился подать голос, - Мнится мне, что вы вовсе не те, за кого себя выдаете.
  - А тебе какая разница? - высказался Саша.
  - Поня-я-ятно, - с сарказмом протянул я, - Мне более всех должно быть безразлично. Вы, так сказать, люди, а я плюшевый медвежонок.
  - Вениамин, - придержав меня за запястье протеза, обратился сидевший слева от меня Чесноков, - Не дергался б. А?
  - А я и не дергаюсь, - вполне спокойно произнес автор сих слов, - Чего самому дергаться(?), коли дергалка в штанах, - произнеся это, я поглубже запустил руку в брючной карман, надеясь произвести устрашающий эффект.
  - Граната? - выпустив мой протез из своей руки, буднично поинтересовался Чесноков.
  - Ага, - блефанул я.
  - Эф один? - предположил Чесноков.
  - Она.
  - Фуфлогонит, - с явным безразличием произнес полуобернувшийся Саша, - Не было у него гранаты. У меня на взрывчатое глаз наметан.
  - И у меня, - встряла Маша, - Пустым заявился... Сгущенки хочу...
  Саша полез в бардачок, откуда, пошарив, вынул бело-синюю консервную банку. Установив на панель, парень ловко дважды пробил ее откуда-то взявшимся штык-ножом и, слизнув выступившее молоко, протянул Маше.
  - Мерси-и, - принимая банку, жеманно поблагодарила та.
  - Кушай с булочкою, - хохотнув, выдал Саша.
  - Бу-улочку хочу-у, - куражливо закапризничала Маша, - С пови-идлою-ю.
  - Да заткнись ты! - осерчал Пал Палыч, - И ты, Сашок, прекращай ломать комедь. Не ясно разве(?), что Снегопадов принимает нас не за "Девятку". Принимает и нервничает. А вы изображаете тут хрен знает кого.
  Блин, сколько ж я бился, чтобы эфэсбэшных и гэрэушных нелегалов к нам не брали. Им что в лоб, что по лбу. Артисты. Во всяких ситуациях как на сцене. Ведите себя соответственно.
  - Пал Палыч, - обратился я.
  - Чего тебе(?), болезный.
  - Пи-исать хочу, - в надежде улизнуть из придорожного туалета, солгал автор сих строк.
  - Пи-исай, - протягивая мне шланг с зауженной воронкой на конце, произнес подполковник.
  - Я так не могу, - стушевался я.
  - Ну ты и кадр. Президент может, премьер может, а ты... Что, размерчик наконечника маловат? Поменять без проблем. Наконечники-то сменные.
  - Не надо, - насупился я.
  - А коль не хочешь мочиться, нечего и тужиться, - заключил Чесноков.
  - Все, - протягивая Саше банку со сгущенкой, сказала Маша, - Обожралась.
  - Мне доедать? - поинтересовался Шурик.
  - А кому? - закладывая вираж по перекрестку, спросила Мария.
  - Снегопадов, хочешь сгущенки? - протягивая мне банку, предложил Александр.
  - Неа, - отказался я.
  - Палыч? - банка направилась к Чеснокову.
  - Сам жри, - отфутболил тот.
  - Который час? - улавливая взором зарождающиеся сумерки, поинтересовался я.
  - Без четверти шестнадцать, - бросив взгляд нас виду простецкие наручные часы, сообщил Чесноков.
  - Неа, - возразил лакомящийся сгущенкой Саша, - На моих без девятнадцати.
  - Выбрось их на помойку, - посоветовал Чесноков.
  - А я их там и нашел, - хохотнув, явно пошутил Саша.
  - А мне еще сам Корнишон аль-Чудаффи за интернациональную помощь вручил, - не без гордости сообщил Чесноков, - Мы тогда вдесятером проникли на базу наудистов и, гарантированно ликвидировав обитателей командного пункта, вычистили сейфы от документации, а на прощание подкинули этот самый пункт на атмосферу!
  - Какой марки часы-то(?), Палыч, - полюбопытствовала Маша.
  - "Сейко". С автоподзаводом, - отозвался Чесноков, - Японские. Чистокровки.
  - Скажешь тоже. Чистокровки, - усомнился Саша, засовывающий опустошенную банку в бардачок, - Голимый контрафакт, коли мою "Монтану" аж на четыре минуты обгоняют.
  - Тут еще вопрос в том, по каким радиостанциям время выставлять, - хитромудро прищурившись, высказалась Маша, - Тоже случаются несовпадения. Помнится,первого апреля "Коломбина эФэМ" так со временем подшутила, что некоторые на час раньше на работу приперлись. Тогда еще кучу судебных исков радийщикам предъявили.
  - Так давно уж закрытая "Коломбина", - хмыкнув, произнес Саша.
  - Так из-за той хохмы ее и захлопнули, - расплывшись в улыбке, пояснила Маша.
  - А я всегда по кремлевским курантам сверяюсь, - сказал Чесноков, - Зачем какое-то радио(?), когда башни под носом.
  - И то верно, - согласился Саша, - По курантам надежней. Так это у тебя, Палыч, башни под носом. А мы ж с Марьей периферийные. Нас же в Кремль не пускают.
  - А вы меня разве не в Кремль везете? - сопоставив услышанное, поинтересовался я.
  - Неа, - сказал Саша, - Мы тебя, бычок, везем на мясокомбинат.
  - Бросай дурогонить! - возмутился Палыч, - Не язык, а мусорный совок!
  А ты, майор, не воспринимай всерьез. Везем мы тебя в строго засекреченную загородную резиденцию. К серьезным людям. Для серьезного разговора. Более ничего не скажу, потому что сам более не знаю. А и знал бы, так все равно б не поведал.
  А по поводу "Девятки" - не "Девятки". Из нее мы - из кремлевской "Девятки"! Не сомневайся уж.
  - Пал Палыч! - сбавив ход, взволнованно произнесла Маша, - Пробка впереди! Большущая! Может, запустить мигалку?
  - Запускай, - дал добро Чесноков, - Врубай на полную и выходи на параллель!
  Маша выставила через окно на крышу магнитный проблесковый маячок с какой-то прибамбасиной, и тотчас же из-под капота взвыла оглушительная сирена. "Волга", вильнув, резво сошла с проезжей части и, нырнув в подворотню, замысловато запетляла по закоулкам...
  В считанные минуты пробка была обогнута, и автомобиль вырвался на абсолютно не загруженную транспортом прошивающую хвойный лес подозрительно узкую трассу, не имеющую ни перекрестков и ни дорожных знаков...
  "Волга" катила до того гладко - словно по стеклу, а Чесноков тем временем напяливал на мою голову черный светонепроницаемый спецколпак, ласково приговаривая: "Не брыка-айся. Так надо. Сам должен понимать. Раньше бы надо было, но... Припозднились..."
  Он бархатословил, а я ностальгировал, с содроганием вспоминая майоршу Белиберду Ишаковну Потаскухину со товарками - негритянкой Мороженкой Пломбировной и азиаткой Морковью Чингисхановной, кои в свое время лишали меня способности запомнить дорогу в загородный конспиративный особняк и вовсе подручным средством - тривиальным бюстгальтером.
  Сегодняшняя вроде шутейная реплика Саши о том, что меня якобы везут в качестве бычка на мясокомбинат, навеяла воспоминания о моих злоключениях по пути к загадочному Махмудке и на берегу его обезвоженного бассейна!
  Иногда казалось, что то же самое "кино", но только с другими "актерами"!..
  На каком-то этапе пути я ощутил, что машина запетляла на сбавленной скорости. "Приехали", - решил я с завидным безразличием.
  - Приехали, - произнес Пал Палыч, - Вениамин, ничего страшного. Сейчас тебя опустят, и ты окажешься в глубоченном подземельи. Не волнуйся и не дергайся.
  - А чего мне дергаться? - машинально произнес я.
  - Да всякое бывает, - задумчиво вымолвил Палыч, - Иные дергаются.
  - Который час? - осведомился я.
  - Шестнадцать ноль пять, - сказал Палыч.
  - Быстро домчали, - изумился я, - Значит недалече.
  Присутствующие промолчали...
  
  Скрипы ворот, еще чего-то. Дернувшийся из-под ног лифт. Ходьба зигзагами с поддержкой под локотки...
  В конце концов меня усадили на что-то мягкое и неспешно освободили от спецколпака.
  - Фу, - прикрывая ладонью отвыкший от света глаз, выдохнул я...
  Попривыкнув к освещению, я огляделся... Отделанная панелями красного дерева комната выглядела вполне уютной. Ипараскульптуроподобных классически костюмированных в строгое секьюрити показалась вполне гармонирующей с обстановкой.
  - Приглашают, - высунул рожицу из-за резного дерева двери какой-то изможденный плюгавчик.
  - Принято, - казенно произнес один из секьюрити и с обеих рук указал мне на дверь, - Вас просят. Прошу сдать все средства связи.
  Я молчком поднялся и, выложив на стол сотовый телефон, вполне бодро прошествовал к месту приглашения...
  
  В огромном безоконном зале, одрапированном зеленью, за опять же зеленым столом заседала группа - десяток иль около этого престарелых. Возглавлял компанию, судя по всему, кудлатый старик более чем преклонного возраста, забавляющий пальцы четками из блескучегозеленого минерала. "Малахит", - опознал я.
  - Да-да-да, - скрипуче произнес старик, - Малахит, дорогой вы наш.
  - Мысли читаете? - удивился я.
  - Жизнь заставляет, - ничуть не дрогнув лицом, произнес главарь престарелых, - Обзывайте меня Никанором Ивановичем.
  - А я.., - заикнулся было автор сих правдивейших строк.
  - Знаем-знаем, - перебил Никанор Иванович, - Все про вас знаем, майор МПАХа Вениамин Дракулович Снегопадов. Или почти все. А о чем не ведаем, дорасскажете. Не слабо-о?
  - Отчего же? - вполне уверенно произнес я, - Абсолютно не слабо-о, но... Кто вы, собственно говоря, такие(?!), чтобы я вам исповедовался. Более того, я обременен распиской об уголовной ответственности за разглашение гостайны. И вообще, ваша компания не внушает мне абсолютно никакого доверия. Ввиду ряда наглядных обстоятельств!
  - Староваты и по-чиновничьи не оформлены? - как мне покажись, с издевкой сказал Никанор Иванович.
  - Вроде того, - не скривил я душой.
  - Похвально, Вениамин, - как мне опять же покажись, вполне искренне произнес Никанор Иванович, - Да ты присаживайся.
  Я нащупал ранее примеченный слева от себя роскошный стул с подлокотниками и опустился на него. А напоминал тот стул, надо сказать, облегченный монарший трон, посему и стулом назвать проблематично, и троном окрестить не совсем уместно.
  - Представлять остальных я не намерен, - признался Иваныч, - Возникнет необходимость - сами представятся. Не так ли(?), друзья.
  Присутствующие дружно закивали.
  - Представимся, - пообещал выделяющийся изо всех большебородостью заседатель.
  - Вот и Викентий Петрович не даст соврать, - многозначительно кивнул на него председательствующий Никанор Иванович, - Бывшая, так сказать, честь и совесть нашей эпохи. Бывший, так сказать, серый кардинал исполнительной власти.
  Но сие второстепенно. Речь о вас, уважаемый Вениамин Дракулович.
  - И чем же я вам, уважаемые, приглянулся(?), чтобы речь обо мне держать, - с уксусом в голосе произнес я.
  - Способностью к воскрешению, - под солидарные кивки соратников озвучил изюмину Никанор Иванович, - Сегодня вы оживили двадцать сограждан. Уникально и до сей поры небывало.
  - Согласен, - безо всякого апломба сказал я, - Сам диву даюсь.
  - Никанор Иванович, - подал голос вполне еще молодцеватый старикан.
  - Да, - отреагировал председательствующий, - Я вас, Анатолий Сергеевич, внимательно слушаю.
  - А как насчет Владимира Ильича Ульянова-Ленина?
  - В каком смысле(?), Анатолий Сергеевич, - выказал интерес Никанор Иванович.
  - Так... по поводу трибунала, - чуть помявшись, произнес Сергеевич, - Чтобы оживить бестию и демократично судить. Пущай бы майор Снегопадов оживил, а трибунал потом осудил...
  - Очумели?! - не выдержал я, - Может вам еще мумию какого-нибудь египетского фараона оживить?!
  - Мумию не надобно, - на полном серьезе сказал Анатолий Сергеевич, - А Владимира Ильича край как надобно. Натворил делов, а теперича лежит-полеживает и в ус не дует! Оживить, приговорить к высшей мере и, отменив на пару деньков мораторий на смертную казнь,без проволочки публично расстрелять!..
  - Оживить свежеумершего - еще куда ни шло.., - поразившись абсурдности намерений, рассудил я вслух, - Но чтобы забальзамированного без малого столетие назад... Извините, господа хорошие! Тут никакая щекотка не поможет!
  - Ты остынь, Вениамин, - вновь взял инициативу в свои руки Никанор Иванович, - Никто же не просит тебя сотворить сегодня и сразу. Время терпит. Обмозгуй, поэкспериментируй. А твои потуги, поверь, сторицей окупятся. Я тебе обещаю. Мы все тебе от души низко поклонимся и "поляну" по-человечьи накроем!
  Собрание дружно закивало и заподдакивало.
  - Да вы хоть представляете, чего хотите?! - занервничал я.
  - Несомненно, - как ни в чем не бывало произнес Никанор Иванович, - Видишь ли, человечество много во что не верило, а иная фантастика раз(!) в один распрекрасный момент, и - явь.
  Ну заикнись тому же Леонардо да Винчи о мобильной связи иль о полетах в космос... А?! Да послал бы с ходу подальше! А оно видишь как обернулось!
  И мы сегодня ни сном, ни духом о многом, что нас в ближайшем будущем ошарашит.
  Вениамин, подумай, взвесь... А мы подсобим по мере возможности! А эта самая мера этих самых возможностей у нас ой какая не махонькая!
  - Госпотенциал? - поинтересовался я.
  Собрание вроде как бы заменжевалось; и за всех, как обычно, ответил Никанор Иванович:
  - А тебе, собственно говоря, какая разница?
  - Большущая! - состроил я пресерьезнейшую мину, - Я слуга государев! И на всякие подпольные синдикаты ишачить не намерен!..
  Старичье зашумело, зашушукалось. Я ж, развалясь на троне-стуле, расслабился и принялся анализировать свои шансы на бегство из этого (по словам Пал Палыча Чеснокова) глубоченного подземелья...
  Помараковав, решил, что побег абсолютно бесперспективен, так как выходов на поверхность, несомненно, всего-навсего не более пары. И, надо полагать, охраняются они виртуозно! Правда, киношный герой, навалив кучи трупов, непременно бы вырвался через многометровую шахту. Но жизнь - не кино...
  Сработала громкая связь, и крайне рассержено из какого-то мощного динамика пророкотал грозный голосище:
  - Никанор Иванович! Слышишь(?!!), ветеран ты наш легендарный!
  - Слышу-слышу, товарищ третий! Прекрасная слышимость! - залебезил предводитель стариковской компании, - Внимательно-превнимательно слушаем! Слушаем все!
  - Мы, значит, выделяем для ваших стариковских забав апартаменты; мы, значит, вас кормим и поим; а вы хамски вмешиваетесь в государственные дела?!
  - Сейчас его к вам проводят, глубокоуважаемый Николай Николаевич! Извините уж нас - стариков! - как мне покажись, с трусливым трепетом заверил Никанор Иванович и тут же, схватив со стола медный колокольчик, энергично позвонил.
  - Чего? - спросил вошедший секьюрити.
  - Проводите к Николаю Николаевичу! - нервозно кивнув на меня, распорядился часто-часто замигавший левым глазом Никанор Иванович, - Быстро! Одна нога - здесь, другая - там!
  
  Путь до кабинета Николая Николаевича, пролегший по хорошо освещенному, прямолинейно прочерченному вдоль толстыми кабелями сводчатому коридору занял, как мне покажись, не более минуты...
  Секьюрити нажал красную кнопку.
  - Да! - донеслось молодцеватое из миниатюрного динамика, закрепленного на оснащенной аккуратным запорным маховичком и кодовым замком бронированной двери.
  - Объект "эС" доставлен! - доложил сопровождающий.
  - Запускайте! - последовало распоряжение, и дверь медленно и без какого-либо скрипа сама собой отворилась, представив моему взору тесную приемную с бравым молоденьким секретарем за увенчанным электроникой массивным столом. Поправляя узел полосатого галстука, одетый в серый цивильный пиджак парень приветливо улыбнулся и кивнул на облицованную мраморной крошкой дверь.
  
  Кабинет был обставлен современно и довольно-таки аскетично: стол, компьютерный монитор с клавиатурой, двухместный бледной кожи диванчик, под стать ему кресло и ничем не нагруженный незамысловатый журнальный столик, пара стульев, торшер... Вот, пожалуй, и все из того, что мне запомнилось.
  - Здравствуйте, Вениамин Дракулович, - выйдя из-за стола, протянул мне руку подтянутый, облаченный встрогого покроя синий костюм довольно-таки моложавый брюнет лет пятидесяти.
  - Здравствуйте, Николай Николаевич, - сдержанно произнес я и без напряга пожал цепкую ладонь.
  - Присаживайтесь, - указав и на стулья, и на диванчик, предложил хозяин кабинета.
  Я выбрал диванчик, мой потенциальный собеседник опустился в кресло.
  - Извините за наших не совсем адекватных ветеранов, - виновато улыбнувшись, произнес Николай Николаевич, - Давно бы на покой, а они все шустрят. Если у нормальных людей, как говорится, седина в бороду - бес в ребро, то у наших... У них этот бес пожизненно. Как-никак, экстрасенсы. Вот и создали им условия для активного образа существования: лучше пусть уж под нашим контролем чудят, чем на стороне.
  Кстати, я глава экстрасенсорного отдела ООО "Щит и меч" генерал-майор Размыслов Николай Николаевич. О вас же я осведомлен довольно-таки подробно. Так что ваши автобиографические пояснения без нужды.
  Что будете пить? Чай, кофе?
  - Молока бы мне. Много. Охлажденного. Нестерпимо хочется, - признался я.
  - Молока так молока, - на сих словах Размыслов трижды звонко хлопнул в ладоши, и откуда-то из-под потолка пикнуло и провещало по-военному поставленным мужским голосом:
  - Да, Николай Николаевич!
  - Слава, мне как обычно. А гостю много прохладного молока.
  - Будет исполнено.
  - Погоди, Вячеслав... Вениамин Дракулович, - обратился ко мне высокопоставленный собеседник, - Что к молоку?
  - Э-э-э.., - замялся я.
  - Есть круассаны, булочки с повидлом, шаньги, пряников несколько сортов, пирог с маком.., - надиктовывалось из подпотолочного динамика.
  - Булочек с повидлом! - перебил я.
  - Ясно. Будет исполнено, - пообещал Слава, и трансляция отключательно пикнула...
  Было исполнено. Как мне покажись, неимоверно быстро миловидной официанткой!
  Вскоре генерал Размыслов пригубливал миниатюрную чашечку с кофе; а я аппетитно нажевывал булочки с повидлом, запивая их из огромного бокала стылым молоком...
  Дождавшись, когда я насытюсь, Николай Николаевич затронул щепетильный аспект:
  - Тебе удостоверение предъявлять?
  - Да не помешало бы.
  - Знакомься документально, - протягивая мне книжечку в развернутом виде, произнес он...
  Изучив удостоверение, я остался доволен, но...
  - Позвонить бы в свою контору, - выказал желание, - Думается, не лишне было бы испросить санкцию на разговор с вами, уважаемый Николай Николаевич.
  - А зачем звонить? Не надо звонить! - возразил генерал и, энергично встав, направился к столу, - Телефон - вещь ненадежная, а у нас все документально оформлено, - на сих словах мне был протянут лист, на котором черным по белому главный щекотун МПАХа генерал-майор Грудастый М.С. санкционировал мой контакт с генерал-майором ООО "Щит и меч" Размысловым Н.Н.
  - С тобою и доставлено... Остались вопросы? - поинтересовался Николай Николаевич.
  - Один.
  - Каки-ие ж мы, Вениамин Дракулович, вопроси-ительные.
  - Вопрос из любопытства.
  - Извольте.
  - Вот меня к вам доставляли трое, представившись сотрудниками кремлевской "Девятки". Странное для охранного ведомства задание. Ни в какие ворота!
  - Я, уважаемый дружище, подобными вопросами не занимаюсь, - без тени смущения ответил Размыслов, - Не моя компетенция.
  - Странные они какие-то. Ну, охранники. Главный, вроде, похож, а остальные двое ведут себя будто забулдыги в пивной. Развязные. Ну не верится, что из "Девятки", - продолжил я по инерции.
  - Вениамин, - мягко положил ладонь на мое запястье Размыслов, - Послушай меня.
  Ты допускаешь(?), что на "Девятку" могут работать, к примеру, торговка семечками, таксист, дворник, водитель мусоровоза...
  - Допускаю, - спустя короткую паузу, произнес я, - Но...
  - Достал ты меня со своей демагогией, - улыбнулся Размыслов, - Те - внештатники, эти трое - штатники?
  - Ага, - кивнул я.
  - Неужели ты считаешь(?), что "Девятка" сплошь из ангельски интеллигентных примерного поведения телохранителей?
  - Нет.
  - Вопрос не сто-оит и выеденного яйца, а ты его раздуваешь не щадя своих сил и моего драгоценного времени.
  - Молчу, - спасовал я.
  - Нет, ты не молчи, - убирая ладонь с моего запястья, добродушно усмехнулся Николай Николаевич, - Ты говори. Рассказывай.
  - О чем?
  - О сегодняшнем тобой воскрешении двух десятков погибших сограждан. Давай-давай.
  - Так, так, так.., - начал я раздумно, - Короче, вышел у этой группы конфликт в ресторане "у Сатаны" с его владельцем, а тот противогаз напялил, схватил огнетушитель и...
  - Знаем-знаем-знаем, дружище, - накоротко накрыв мое запястье ладонью, прервал генерал, - Ты лучше о своих действиях. Что да как?..
  - Короче, сижу я у трупа одного прапорщика МПАХа и смотрю на снег, который на его морде не тает, - начал я сызнова, - А он того - стопроцентный мертвяк. Медики с экспертом уж без права обжалования окончательно приговорили.
  А я его поначалу отругал за его мерзопакостный образ жизни, а потом чего-то жалко стало. Обмел я, значит снег с его морды...
  - Чем обмел? - перебил Николай Николаевич.
  - Так рукой же.
  - Голой?
  - Нет. Перчатку не стал снимать.
  - Перчатка из какого материала?
  - Пуховая. Серая. Теща связала. Она там - в бушлате. А бушлат в прихожей у ваших стариков на вешалке.
  - Так-так-так. Ты, надеюсь, не против того(?), что настоящая наша беседа пишется на цифру.
  - А мне-то что? Пишите. Хоть на цифру, хоть на букву.
  - Юморишь? Похвально, - задумчиво произнес Размыслов и тут же трижды хлопнул в ладоши.
  - Да, Николай Николаевич, - из-под потолка отозвался Славик.
  - Вячеслав, немедленно сюда бушлат майора Снегопадова! Он в прихожей этих старых пердунов.
  - Ясно, товарищ генерал-майор. Маркина с Тамаркиным пошлю!
  - Добро, Вячеслав. Жду.
  - Продолжать? - вывел я Размыслова из задумчивости.
  - Да-да-да, - затараторил он, - Продолжай-продолжай.
  - Ну вот... А потом, грешным делом, решил приголубить этого прапорщика Малюту Скуратова случайно оказавшимся во внутренном кармане пером африканского винтоклюва. Клюв у этой птицы на раздвоенный крупнющий шуруп-саморез похожий.
  А может и не приголубить, а снег с его морды почище домести...
  - Так, так, так, - задумчиво произнес Размыслов, - Перо. Где оно?
  - Перо? Да-а-а.., - озадачился я, - Так я ж его по пьяни на память нашей стажерке Надьке Рюмкиной подарил!
  - Вениамин, ты пьян? - поинтересовался Николай Николаевич.
  - А разве заметно? - парировал я.
  - Нет.
  - Значит трезв.
  - Значит так.
  И где же нам искать эту самую стажерку Надьку Рюмкину с волшебным пером?
  - А чего ее искать(?), если она с мужиками в моем кабинете фестивалит.
  - Вячеслав, - трижды хлопнув в ладоши, позвал Размыслов.
  - Да, товарищ генерал! - донеслось из-под потолка.
  - Свяжись с МПАХом! Немедленно изъять у стажерки Надежды Рюмкиной подаренное ей майором Снегопадовым перо африканского винтоклюва! Предположительное местоположение оной дамы - кабинет Снегопадова!
  - Ясно, Николай Николаевич! - отрапортовал Славик, - Загру-узим(!) смежников.
  - Да, и срочно высылай к ним парочку толковых ребят для доставки сюда изъятого пера!
  - Маркина с Тамаркиным пошлю! Лучше их днем с огнем не сыщешь!
  - Согласен. Где бушлат Снегопадова?!
  - Только что Маркин с Тамаркиным доставили!
  - Сюда его!
  - Есть!..
  Наконец-то я увидел этого загадочного Славика. Им оказался молоденький бравого облика паренек, замеченный мною в приемной генерал-майора Размыслова. Он и резво внес, удерживая за погоны, мой камуфлированный бушлат и зацепленную пальцами форменную фуражку.
  - Куда? - поинтересовался Славик.
  - Сюда, - генерал кивнул на журнальный столик.
  Бушлат был ловко расстелен фасадом наверх, фуражка уложена на него, и Вячеслав тут же удалился.
  - Вынимай перчатки и все остальное, - сказал Николай Николаевич.
  - Без проблем, - вымолвил я и запустил руки в наружные карманы.
  К превеликому изумлению, ни перчаток и ни чего-либо из остального не было!
  - Что? - чуть дрогнувшим голосом поинтересовался мой собеседник.
  - Все, - упаднически отозвался я, - Ушли перчаточки.
  - Где-то выронил? - предположил Николай Николаевич.
  - Сроду такого не бывало. Исключено.
  - При твоей доставке были?
  - Были. И когда снимал бушлат, были.
  - Что за чертовщина?! - генерал трижды хлопнул в ладоши.
  - Да! - отозвалось из-под потолка.
  - Вячеслав, допроси-ка через детектор лжи Маркина с Тамаркиным на предмет пропажи из карманов снегопадовского бушлата пары серых пуховых перчаток!
  - Так я же их уже услал в МПАХ за пером африканского физдоклюва!
  - Винтоклюва, - поправил я.
  - Да-да-да, винтоклюва, - поправился Вячеслав, - Что делать? Возвращать?
  - Не надо, - чуть подсевшим голосом произнес закручинившийся Николай Николаевич, - Не надо... Думай, Слава!
  - Думаю, Николай Николаевич... А может Снегопа-адова через детектор лжи с голой жопой на электровафельнице?!
  - А ему-то какой резон со своими перчатками фокусничать? - рассудил в мою пользу Размыслов...
  Мы думали... Безуспешно...
  Осенило Вячеслава:
  - Никола-ай Никола-аеви-ич! - словно от внезапной огромной занозы в интимное место выкрикнул он из-под потолка, - Так кроме Жоры ж Скотоложского некому!
  - Что за кадр?! - аж привстав с кресла, поинтересовался Размыслов.
  - Престарелый рецидивист! Карманник! - начал Вячеслав, - Уроженец провинциального Скотоложска, в котором и стартовала его криминальная карьера! Половина жизни за решеткой! Сейчас в завязке! Иногда навещает наших чокнутых стариков!
  - Что за бардак?! - возмутился Николай Николаевич, - Какой-то, видите ли, карманник-рецидивист шляется на режимный бункерного типа объект ООО "Щит и меч" как в дешевую забегаловку!
  - Да за него Никанор Иванович хлопотал! И даже генерал-лейтенант Семенов самолично подключался! Били на то, что этот самый Жорик якобы из заслуженных агентов КаГэБэ-эФэСБэ, систематически засылавшийся в места лишения свободы исключительно в оперативных целях! А еще утверждали, что он уникальный экстрасенс! Вот и пристроили к шайке наших экстрасенсов, так сказать, для культурного досуга!
  - Ясно! - сказал не на шутку разволновавшийся Размыслов, - Немедленно схватить и вытрясти из него перчатки майора Снегопадова! И... Что там еще у тебя, Вениамин, было?!
  - Да так, по мелочи, - замялся я.
  - И все, что по мелочи! - категорично объявил Николай Николаевич, - Вытрясти и вышвырнуть вон протокольную морду!
  - Маркин с Тамаркиным на задании, - вслух рассудил Вячеслав, - Пошлю-ка я к Жорику Иванова, Петрова и Сидорова! Эти-то костоломы все из этого рецидивиста вытрясут! До последней мелочёвки!
  - Хорошо! - одобрил Размыслов, - Прекрасный выбор!
  - А вдруг да не этот самый Жорик мои перчатки увел? - усомнился было я.
  - Ну, не он, так не он, - пробормотал Размыслов, - Лес рубят - щепки летят. А этого Скотоложского все равно надо с объекта выпроваживать. Чтоб духу его здесь не было!
  - Понятно, - с неким недопониманием произнес я.
  - Ну и прекрасно, коли понятно, - массируя лоб, откликнулся Размыслов, - А ты, Вениамин, продолжай - рассказывай.
  - А-а-а! - озарился догадкой я, - Об моем воскрешении двадцати погибших около ресторана "у Сатаны"?!
  - Точно так, - подтвердил Николай Николаевич.
  - Короче, когда ожил под пером африканского винтоклюва прапорщик Малюта Скуратов, он завопил по моему адресу возмущенно: мол, чего это ты, Снегопадов, в моих ноздрях всякой дребеденью ковыряешься?!.. И сразу же многие обратили внимание на сей оживительный факт. А полковник Чернослив Абрикосий Варфоломеевич на тот момент выходил уже сытым из "у Сатаны". Он практически первым и подскочил к нам с воскресшим Скуратовым. Он и проявил инициативу, чтобы я и с другими покойничками попробовал: мол, попытайся, Вениамин, с остальными!..
  Я, вооруженный пером винтоклюва, начал щекотильные манипуляции. Главным образом в ноздрях. Пошло как по маслу. Правда, с бабой - с гейской сутенершей - вышла заминка. А в остальном... Шик, блеск, красота!.. Полтора часа, и все довольны!
  - Так-так-так.., - барабаня пальцами по подлокотнику, призадумался Николай Николаевич, - Складно выходит. Складнее складного.
  - А то как же?! - сам себе восхитился я, - Фирма веников не вяжет! Фирма делает гробы! А я в этой фирме внештатным воскресителем!
  - Хе, - усмехнулся Размыслов, - Виртуозно мыслишь, Вениамин. Романы писать не пробовал?
  - Нет, - признался я, - Обделил бог сочинительским талантом.
  - Не скажи-и-и, - протянул Николай Николаевич, - Довольно-таки складно получается.
  - Николай Николаевич! - донесся из-под потолка электронно модифицированный голос Славика.
  - Да, Вячеслав, - откликнулся Размыслов.
  - Повязали Скотоложского!
  - И как?
  - Да никак. Не сознается. Все бока измяли, а он нивкакую!
  - От те на, - явно огорчился Размыслов, - Неужели не он?!
  - Ума не приложу, - растерянно произнес Вячеслав, - Вроде, кроме Скотоложского некому, ан...
  - Кто еще из этих старых пердунов когда-либо был в криминале замешан?!
  - Предводитель. Никанор Иванович Синеоков. Но он по-крупному! В девяносто третьем похитил со подельниками вагон астраханских арбузов! Повезло засранцу - эФэСБэ отмазало. А то б...
  - Та-а-ак.., - призадумался генерал Размыслов, - Обыск в ихнем гадюшнике учиняли?!
  - Да какой обыск(?!), Николай Николаевич, если санкции нет, - привел контрдовод Вячеслав.
  - Пошлите за санкцией. А пока то да сё, переверните в этом притоне все вверх дном! Всех до единого старых придурков изолировать и прессовать, прессовать, прессовать!.. Особое внимание похитителю вагона с арбузами этому прощелыге Никанору!
  - Понятно, Николай Николаевич! - донеслось из-под потолка.
  - Действуйте! Мобилизовать все дежурные силы! При необходимости вызвать резерв из состава отдыхающих смен!
  - Есть!
  - Не волнуйся, Снегопадов, - подбодрил генерал, - Отыщутся твои пуховые перчатки.
  - Да мне как-то, вроде.., без особой разницы, - промямлил я, - Теща новые свяжет...
  - Теща-то, конечно, свяжет, - согласился Размыслов, - Но эти ценнее ценных! Ты же в них воскресил двадцать душ!
  - Одну, - робко поправил я.
  - Что "одну"? - подрастерялся мой собеседник.
  - Одну душу воскресил я в этих перчатках. Прапорщика Малюту Скуратова, - проглаголил я истину, - А остальных воскрешал в ресторане "у Сатаны", где стояла теплынь. И я, естественно, перчатки вместе с верхней одеждой снял. Поэтому...
  - Погодь-погодь.., - Размыслов состроил на лице изумление, - А покойников что, тебе с улицы подносили?!
  - Ага, - бесхитростно подтвердил я, - Подносили. Их же после воскрешения Малюты вместо погрузки в труповозки собрали в ресторан и разложили на полу в ряд с полутораметровым интервалом, чтобы мне доступ к телам облегчить...
  - А что ж ты, Снегопадов, мне раньше не сказал?! - напустился на меня Николай Николаевич, - Я тут считаю так, а у тебя этак!
  - Товарищ генерал! - радостно провещал из-под потолка Славик, - Раскололся Жорик Скотоложский! Перчатки из-под стелек его ботинок изъяты! Серые, пуховые! Вязка ручная!
  - Вот молодцы! - возликовал Размыслов, - Умеют же черти работать!
  - Николай Николаевич! - донеслось из-под потолка, - Наши парни еще обнаружили в вентиляционном тайнике монету турецкую, сломанные часы с браслетом, упаковку презервативов, игрушечную автомашинку, ножницы маникюрные, три зажигалки газовых, четыре бэушных бритвенных станка, многоцветную шариковую ручку, канцелярский степлер, семнадцать рублей мелочью...
  - Часы не ходячие, шариковая ручка и степлер мои! - перебил я, - Остальное не мое. Если отыщется пачка походной туалетной бумаги, тоже моя!
  - Есть бумага! - сообщил Славик, - Широкоформатная! Марки "Радость туриста"!
  - Она! - обрадовался я.
  - Николай Николаевич! - обратился Славик, - На Скотоложском и на Никаноре Ивановиче Синеокове следов пыток не оставлено!
  - Умеют же работать! - восхитился Размыслов, - Виртуозы! Чем они их?
  - До Никанора Ивановича вообще очередь не дошла, а относительно Жорика Скотоложского... По-моему, имел место один из излюбленных методов наших парней: болтов с гайками в валенок наклали и... отмутузили через мокрое полотенце.
  Снаружи нормально; а мясу, сами понимаете, досталось!
  - Ну что ж... Искусство требует жертв!
  - Естественно, Николай Николаевич! - согласился Славик, - Перчатки с минуты на минуту доставят!
  - Так. Доставлять не надо. Упакуйте, опечатайте и отправьте на комплексную экспертизу! В том числе непременно и на экстрасенсорную! Пусть их обследуют от и до! Не щадить! Если что, Снегопадову теща другие свяжет!
  - Ага, - поддакнул я, - Свяжет...
  А зачем было валенком с болтами и гайками? Я бы вообще мог лишь слегка щекотнуть, и он бы раскололся как надтреснутое сосновое полено.
  - А его никто и не пытал, - сказал, загадочно улыбнувшись, Размыслов, - Это Славик так всегда шутит. Ну, про валенки с болтами и гайками. Или про них, или про кактусы в марлевом мешке. Бывало, косяк пираний или колония кровожадных гигантского размера клопов-мутантов фигурировали.
  Вячеслав! - повысил голос генерал.
  - Да, Николай Николаевич! - отозвался расторопный помощник.
  - Так как все же, если кроме шуток, раскололи Жорика Скотоложского?!
  - А никак! Как обычно, на испуг взяли, он и того - сам выложил перчаточки из своих ботинок! Хлюпик!..
  Размыслов со Славиком задорно рассмеялись. Я подхихикнул.
  - Я рад, Вениамин, что тебе весело, - с теплотой в голосе произнес генерал, - Но еще бы больше я обрадовался, если бы ты всерьез задумался о трудоустройстве в возглавляемый мною экстрасенсорный отдел.
  - В качестве подопытного кролика? - с некой язвительностью произнес я.
  - Хе, - благодушно усмехнулся Размыслов, - Ты не ёрничай, а обмозгуй плюсы: зарплата генеральская, отпуск - шестьдесят календарных дней, служебный транспорт; раз в году бесплатные железнодорожные, автобусные и вертолетные билеты в любую точку России на всю семью...
  - А в зарубежье... билеты? - произнес я с тоскою.
  - А вот тут-то загвоздка, - с грустинкой произнес Николай Николаевич, - Автоматически статус невыездного. Кстати, а на данный момент ты выездной?
  - Нет, кроме бывших республик Советского Союза.
  - И в чем же загвоздка? Сделаем на твою семью бесплатные билеты и в эти самые республики.
  - Ой ли? - сыронизировал я.
  - Беспроблемно.
  - В Турцию хочу! - озвучил я свою давнишнюю мечту.
  - Я тоже много куда хочу, - с грустинкой в голосе произнес Размыслов, - А что поделаешь(?), коли государство опасается меня потерять.
  Вот скажи-ка, Вениамин... Наслышан о сталинских шарашках(?), в которых наши ведущие конструкторы работали в качестве заключенных.
  - А то как? Безусловно, в курсе.
  - Спрашивается, неужели все они были преступниками?
  - Если уголовниками.., то навряд ли, - рассудил я, - А вот если политическими, вполне возможно. Тогда ж за нечаянный чих на портрет либо бюст Иосифа Виссарионыча конкретный срок корячился.
  Дед моей жены, к примеру, будучи еще пацаненком, работал в пимокатной артели подмастерьем. И вот однажды по весне затеяли побелку стен, для чего надо было освободить их (само собой разумеющееся, стены) от того-сего на них навешанного. Деду подвернулся портрет Сталина. Снял он его и из озорства упер в уличный нужник, где и повесил на торчавший из дощатой стены гвоздь!..
  Пошел в сортир секретарь артельной партячейки. Дюже подслеповатым был мужичок.
  Так вот, уселся, значит, этот самый активный коммунист по нужде, так и не заметив портрета вождя.
  А на то время, как на притчу, был сильный ветер. А изнутри закрывашка накануне оторвалась. Ну и...
  Ветром дверь нараспашку! И секретарь на всеобщем обозрении под портретом вождя в неприглядном виде заседает!..
  С треском из партии и как с куста пять лет лагерей. И это еще о-о-оче-ень(!) по-божески.
  - А что деду? - поинтересовался Размыслов.
  - А что деду? - простодушно произнес я, - А ничего. Он хотя и несмышленышем был, а хватило ума не признаться.
  - Да-а-а, - задумчиво протянул Николай Николаевич, - Так вот, Вениамин! Я вновь про шарашки...
  Упрятывали туда гениальных специалистов не в наказание, а дабы оградить их от фашистских шпионов, уличных хулиганов, склочных жен и прочей нечисти. И работали они под надежной охраной при высоком уровне техники безопасности, при научно сбалансированном питании и при качественном медицинском обслуживании, не отвлекаясь на какие-либо душу коверкающие обыденности!
  - М-м-да, - наскоро покумекав, произнес я, - Логично. Хрен оспоришь. Похоже на истину...
  - Да, Вениамин. Комар носа не подточит. Нешуточно опекало государство ценные для своего процветания кадры! И мы в этом плане преуспели, и даже превзошли ту систему!
  - В деле упрятывания за решетку наиболее полезных для Отчизны интеллектуалов? - осмелился яподколоть генерала.
  - Шутить изволишь(?), Вениамин, - ухмыльнулся Николай Николаевич.
  - Как хотите, так и понимайте, - с напускным безразличием произнес я.
  - Товарищ генерал! - провещал из-под потолка Вячеслав.
  - Да! - отключив от меня внимание, откликнулся Размыслов.
  - С пером этого самого физдоклюва проблема!
  - Винтоклюва! - поправил я.
  - Ага! Его са-амого! - согласился Славик, - Стажерка Надежда Рюмкина слиняла с этим самым винтоклювовым пером в неизвестном направлении! Буквально из-под носа мпаховских волкодавов. Наши Иванов, Петров и Сидоров, посланные мною за пером, затребовали личное дело этой самой девицы. И что б вы думали?
  - И что б я думал? - вопросом на вопрос отреагировал генерал Размыслов.
  - Попробуйте догадаться, Николай Николаевич!
  - Не томи, Вячеслав! Не балуй! - заегозил генерал.
  - А ничего, что там у вас этот майор Снегопадов?! Может, не для его ушей информация?!
  - Дляего, дляего, Вячеслав! - нетерпеливо заверил Николай Николаевич, - Считай, что он уже наш!
  - Ну, коли наш... Тогда пусть слушает!
  - Да не томи-и ты, кана-алья!! - психанул генерал, выказав тем слабоватую спецподготовку, - Что за манера тянуть кошку за хвост?!
  - Приступаю к сути, - посулился Вячеслав, - Итак...
  Скрупулезный нанотический анализ фотографии, перегнанной из личного дела стажерки Рюмкиной, показал, что эта самая дамочка не кто иная как сама Рахиль Либерман!
  - Брешешь?! - опешил Размыслов.
  - Никак нет, товарищ генерал! Она! - заверил Славик, - Агентша центральной разведфаланги масонского ложа "Вольные скряги"!
  - Но ей же уже за полтинник, а тут фигурирует деваха!.. Снегопадов, сколько этой самой Надюхе Рюмкиной?
  - Ну-у-у.., - призадумался я.
  - Двадцать четыре! - опередил меня Вячеслав, - Так в личном деле записано. Якобы по национальности мордва, уроженка Пескоструйска, образование высшее юридическое! Да я сейчас ее фото на дисплей выведу!..
  Вспыхнул висящий над камином жидкокристаллический солидной площади экран. Вспыхнул и во всего себя продемонстрировал цветное фото Надюхи Рюмкиной.
  - Да не Рахиль же это! - воскликнул генерал Размыслов, - Вроде, похожа... Но... Не могла же она из старухи превратиться в деваху! Не молодильных же яблочек курва обожралась!..
  - Да при современной-то пластической хирургии и не такое возможно! - высказался Вячеслав, - Взять к примеру Маргарет Дрейфус! Ведь ее так в человекообразную обезьяну отпластифицировали, что полтора года вне всяких подозрений прообитала в живом уголке Главного разведуправления Генерального штаба Министерства обороны!
  Да если бы не забеременела от шифровальщика, да если б не родила вместо ожидаемой обезьянки натурального человечка!.. До сей поры бы ночами напролет по кабинетам в поисках секретной информации шарилась!
  - Фанатка, - поморщившись, задумчиво вымолвил Размыслов, - И стоило ли ради какой-то Великобритании подсаживаться на бананы и обезображивать свою женственную внешность?
  - Чего вы(?), товарищ генерал! - несомненно не расслышав, переспросил Вячеслав.
  - Да я про эту самую Маргарет!.. Стоило ли ради какой-то Великобритании жрать бананы и уродовать свою внешность?!
  - А-а-а! Да-а-а, коне-ечно! Дурдом! Вот ради России бы стоило, а для какой-то сраной Великобритании!.. Дурдо-о-ом!..
  - Но-о-о, господа-товарищи! - позволил я себе встрять в диалог, - Маргарет же Дрейфус - плод беллетристической фантазии! Что Джеймс Бонд, что бравый солдат Швейк, что Колобок, Маугли или старуха Шапокляк! И, вполне ответственно заявляю, минимум пластики! Просто-напросто, согласно авторскому замыслу, уродилась и выросла она обезьяноподобием: малорослой, косолапой, длиннорукой, сутулой, лохматой, на морду бесчеловечной и мозгами примитивной! И как на этакую гэрэушный шифровальщик запал?! Ума не приложу!
  И вообще! Придумал ее английский писатель Лузеръём Мильтон-младший, запустив утку, что трилогия о Маргарет Дрейфус из разряда документалистики!
   - Вениамин, не просвещал бы меня словно самовлюбленный гений отстойного идиота! - вспылил генерал Размыслов, - Знаю, что мракобес Лузеръём накропал; в курсе, что для опорочивания российских спецслужб; понимаю, что "Великолепная Маргарет" - фуфлыжный роман!.. Но...
  Нет дыма без огня! Неспроста же после выхода книги в свет во всех российских силовых структурах демонтировали живые уголки, благотворительно передав их подшефным учебным заведениям!..
  Повисла мертвая тишина, нарушаемая лишь жужжанием не улегшейся в спячку мухи-шатуньи...
  - Почему она не спит? - искательно рыская взглядом, озадачился вслух Размыслов, - Все в спячке, а она, несмотря на октябрь, километраж наматывает. И звук какой-то механический. Будто не естественная, а искусственная... Не кибер-муха ли от потенциального противника?!.. Летает. Но стоит мне разинуть рот, затаивается словно какая лазутчица! Поди, меня подслушивает да за мной подсматривает?!
  Славик!
  - Да, товарищ генерал-майор! - прозвучало из-под потолка.
  - Тащи мухобойку! Две! Нет, три! Будем с тобою и со Снегопадовым вражескую муху сбивать!
  - Николай Николаевич! - взволнованно выпалил Вячеслав, - Может, "Дихлофосом" ее?!
  - Дурак?! Она ж не живая, а кибернетическая! Ей "Дихлофос" как божья роса! Тащи мухобойки! С лета-то остались?! Надеюсь, еще не сдал завхозу?!
  - Да не сдал! - заверил Вячеслав, - А может..,и сдал! А может, и какой-нибудь нечистый на руку прохиндей скоммуниздил! Сейчас поищу, товарищ генерал!
  - Ищи давай шибче! А не найдешь!.. Окольцую в наручники и на потеху Снегопадову заставлю орально муху отлавливать!..
  Вместо славикового ответа ритмично завзвывал тревожный ревун, и в кабинете замигало красным! Мы с Размысловым, вздрогнув от внезапности звуко-светопредставления, ожидательно замерли...
  "Внимание-внимание! - после отключения ревуна затранслировалось дикторски поставленным мужским голосом, - Массированная вип-атака! Массированная вип-атака класса "Торнадо"! Девять баллов по шкале Размыслова! Атакуются первый, второй, третий, шестой, семнадцатый, двадцать первый!..
  - Ёпть! - подскочив из кресла, воскликнул генерал Размыслов, - Опять на руководство нашего государства какие-то гребаные колдуны скопом порчу наводят! Прости, Вениамин! Мне надо срочно на командный пункт! За тобой присмотрит капитан Синегубова! Не обессудь уж, оставляю на ее попечение. Как управимся, я тебя отыщу! Можете пока на пару позаниматься отловом либо ликвидацией мухи-шпионки!
  Размыслов, травмоопасно долбанувшись плечом о косяк, стремительно выскочил в дверь. Я ж, посочувствовав генералу по поводу явно болезненного столкновения и пересев с диванчика в кресло, продолжил прослушивание тревожного сообщения...
  "Операция "Щит"! Операция "Щит"! - вещал диктор, - Пятиминутная готовность! Усиление дежурной смены! Минимум троекратное! Отражение атаки по схеме "Ураган"! Согласно распределению по розе ветров! Приоритеты: запад, юго-запад, юго-восток, восток! Персональные координаты доводятся индивидуально!
  Аналитический отдел! Доклад об обстановке пятиминутно!
  Наиболее отличившимся функционерам внеочередные премиальные в размере до половины месячного жалованья!
  Перевод воздействия "Меч" из штатного режима в форсированный с фиксацией на девяти баллах по шкале Размыслова! Допустимая погрешность - ноль двадцать пять!
  Координирует щитовое отражение массированной атаки лично генерал-майор Размыслов!.."
  
  Муха, словно проанализировав относительно себя генеральские подозрения и намерения, затаилась, ничем не выказывая своего присутствия и сводя на нет мои охотничьи потуги...
  Я с оранжевым синтетическим электровеником в руке буквально вдоль и поперек облазил кабинет, но... Увы, попусту...
  Однажды, правда, шельма дала о себе знать: прожужжав по дуге, как мне покажись, юркнула в замочную внутренность обшарпанного старинного сейфа... Не тратя время на раздумья, я молниеносно закупорил скважину большим пальцем протеза, после чего, узрев на генеральском столе широченный скотч, дотянулся до него и, изрядно повозившись, залепил вход в замочную пещеру.
  Облегченно выдохнув, я опустился в кресло и принялся мараковать по поводу своих дальнейших действий в плане лишения свободы либо физического устранения заподозренного в шпионаже насекомого...
  Вывела меня из раздумий она - муха, усевшаяся на окраину моей щеки перед ухом и довольно-таки болезненно куснувшая! Треклятая успела взлететь до хлопка моей ладони по месту ее нахождения, посему и пощечина оказалась впустую...
   Я посопровождал сосредоточенным взглядом фигурно пилотирующую муху, но вскоре выпустил ее из виду и из слышимости...
  Изрядно покумекав, я так и не дотумкал, каким образом мерзкое перепончатокрылое улизнуло из надежно загерметизированной мною замочной скважины... Отодрав от оной скотчевый лоскут, я (к собственному изумлению и превеликому огорчению!) стал свидетелем выползания из нее и стремительного отлета отливающих синевой пары где-то средней крупности мух!..
  Сызнова поломав голову, я пришел к бесспорному выводу, что мух-шатуний в генеральском кабинете не менее трех. А вот сколько из них шпионок?.. Ну, та, куснувшая меня за щеку, несомненно, натуральная, потому как механической лазутчице кусательная функция как лебедю рога и копыта... А вот парочка из замочной скважины вполне даже подозрительная: и какая ж здравомыслящая муха променяет кухонные объедки и огрызки на стерильный в пищевом плане сейф со скучными секретными материалами?!
  
  Надо отметить, на тот момент использование живоподобных кибернетических моделей в шпионских и диверсионных целях стремительно развивалось. Как российские спецслужбы, так и силовые структуры потенциальных противников возлагали огромные надежды на научные центры, занимавшиеся конструированием наделенных искусственным интеллектом подобий представителей фауны. В основы проектов вкладывались как млекопитающие, так и земноводные, пресмыкающиеся, рыбы и даже насекомые.
  С последними дела шли не ахти как: производители электронных комплектующих не способны были предоставить для моделирования супермикроскопические узлы и агрегаты. Так что в спецоперациях задействовались киберкопии не мельче воробья. И то... Летательные аппараты приводились в движение пропеллерами, так как махокрылые движители нивкакую полноценно не функционировали.
  Посему и, к примеру, ворона с пропеллером сразу же настораживала и контрразведывательные структуры, и сочувствующих им граждан. Не дремали и охотники развитых и даже иных недоразвитых стран, мечтавшие подстрелить подобную киберптицу и сдать ее за солидное вознаграждение в антишпионскую госструктуру. Хотя и шансы на удачу были мизерны, желающих не убавлялось. Случалось, что сбивались и заплутавшие птицемодели отечественных разведорганов, и метеорологические зонды, и дроны, и игрушечные авиамодели, и даже воздушные змеи.
  Один придурковатый африканский браконьер даже сшиб дробовым зарядом с дворцового забора имитировавшего самолетный гул любимого президентского попугая, за что и совместно с иными незаконопослушниками был использован в качестве мяса для приготовления блюд к банкету в честь Дня независимости карликовой республики. Попугая, кстати, тоже торжественно съели на том общенациональном празднике.
  Где-то на крайнем европейском западе был подранен подростком из рогатки игравший Карлсона актер украинского кочевого театра юного зрителя Остап Босый. Ребристый щебеночный камушек угадал аккурат в пах оного персонажа, после чего тот с воплями свалился со сценического чердака, сломав бутафорский пропеллер и пару ребер...
  Прорыв в миниатюризации узлов и агрегатов произвела японская корпорация "Тотута-тотама", осилившая действующую модель майского жука в натуральную величину. И сразу же разнеслась молва, что существуют шпионские киберкопии шмелей, пчел, мух и даже комаров.
  Более того, в иных СМИ появились довольно-таки зыбкие в плане достоверности материалы о якобы поступившей на вооружение ряда спецслужб мухе-пуле, на скорости до пятиста метров в секунду навылет прошивающей человеческий череп!.. О как!..
  Утверждалось, что этакая запрограммированная муха способна пролететь в поисках жертвы сотни километров... Отыскав объект покушения, диверсантка начинает кружить вокруг оного с целью выбора оптимальной позиции... Уловив же наиболее безошибочный момент, муха-камикадзе, автонаведенная, как правило, на глаз, запускает вмонтированный в брюшко реактивный двигатель и... На неимоверной скорости пробивает голову жертвы, нанося несовместимую с жизнью миниатюрную по диаметру рану и необратимо выводя из строя свои агрегаты и механизмы!..
  Генерал-майор Размыслов, нешуточно обеспокоившийся внесезонным присутствием в своем кабинете перепончатокрылой дерьмоедки, по-моему, страдал фобией, вызванной потешными газетной и электронной шумихами о кибермухах-убийцах. Иначе чем же объяснить его бесспорно паническое поведение?!..
  
  Наскучившись разглядыванием зависшего на мониторе фото стажерки Надьки Рюмкиной, подозреваемой в том, что она якобы маскировочно деформированная пластической хирургией агентша масонского ложа "Вольные скряги" Рахиль Либерман, я решил возобновить охоту на мух.
  Чутко прислушиваясь, автор сих правдивейших строк крадущейся походкой петлял по кабинету, держа наготове оранжевый электровеник...
  Однажды протяжно и, как покажись, страдальчески зажужжало под старинным о четырех круглых ножках сервантом. Предположив, что муха попала в паучью снасть, я решил ее добить, для чего встал на четвереньки, уложив голову щекой на почему-то отдающий рыбной тухлятиной прохладный паркет... Да, паутины под сервантом оказалось на диво не бедно. Более того, она опутывала скопление мелкого бытового мусора: раздавленный в лепешку спичечный коробок, приправленная обгорелыми спичками россыпь окурков, роликовый стеклорез, позолоченная пуговичка от (надо полагать) генеральской ширинки и замызганная десятирублевая банкнота, полусплющенная банка из-под крепленого пива "Пузан" и какой-то проволочно-деревяшечный примитивный механизм, к коему я из любопытства и протянул руку.
  Механизм, нащупанный моими пальцами, вдруг больнюще щелкнул по ним, защемив их намертво, и я взвыл ошалевшим от похоти мартовским котом!
  С судорожным приплясом лихорадочно трепеща рукой, окончание коей оказалось в ржавых проволочных тисках, я метался по кабинету, жалобно поскуливая и окропляя паркет скупой мужскою слезой!..
  Воспаленный разум в конце концов был все-таки осенен озарением, что причиной моих страданий явилась грубого кустарного изготовления мышеловка. Но от сей догадки не особо-то полегчало, так как все мои потуги разжать протезной рукой туго-натуго подпружиненные толстенные проволочины оказались тщетными! Решив, что механизм снабжен некой хитроумной блокировкой, я, корчась от разламывающей пальцевые фаланги боли, впал в отчаянье!..
  Когда, пристроив треклятую мышеловку меж сомкнутых ляжек под пах, я спиной к двери тоскливо осмысливал свое аховое положение, сзади раздался гулко-сочный женский голос:
  - Онанируешь(?!), товарищ майор.
  - Пошла в жопу! - машинально грубанул я и тут же, спохватившись, суетливо обернулся.
  На пороге распахнутой двери стояла обмундированная в парадную юбочного варианта капитанскую форму фигуристой телесности симпатюлистая брюнетка. Бросились в глаза эмблемы в алых петлицах, скомплектованные из меча, щита и лавровой ветви, а также ярко намалеванные синевой пухлявые губы.
  - Капитан Синегубова, - вальяжно козырнув, представилась сексуально многообещающая офицерша, - Временно направлена к вам генерал-майором Размысловым в качестве гида и опекунши! Прошу любить и жаловать! Шуры-муры крутить не обязательно. И в жопу посылать категорически не рекомендую!..
  - Поня-я-ятно, - стушевавшись, протянул я, - Прошу прощения.
  - Извинение принимается. Держи, - протягивая мне целлофановый пакет с какой-то всячиной, сказала Синегубова, - Часы наручные не ходячие, шариковая ручка, канцелярский степлер и широкоформатная туалетная бумага "Радость туриста". Изъяты в офисе престарелых экстрасенсов из тайника негодяя Жоры Скотоложского. Как перечень? Полный? Твои вещи(?), майор.
  - Мои. Полный комплект, - трепетно разминая ляжками всунутую меж них затекшую руку, на спертом дыхании вымолвил я.
  - Простатит? Наружно массируешь? - состроив сострадательную мину, предположила Синегубова, - Наружно, хоть до кровавых мозолей, не эффективно. Надо внутренне. Но только не с кетчупом иль майонезом. Лучше всего со сметаной... полицейской дубинкой. И смазка само то, и размер подходящ. Можно гонять, пока из сметаны масло в прямой кишке не собьется!..
  Я своего последнего мужа только этак и исцелила. Правда, потом ориентацию поменял: ко мне охладел и принялся за активными гомосеками напропалую ухлестывать. Запил, подал на развод и... Из высоченного кресла таможенного департамента натуральным образом на помойку выпал!.. Сейчас над неформалами на городской свалке Санкт-Верхнеднищенска верховодит.
  Недавно прислал мне по почте огромную коробку с протухшими и плесневелыми продуктами... Ну и от чистого сердца?! Ну и что?! Мне из-за его чистого сердца самой жрать и людей потчевать всяческой поганой несъедобностью?!
  - Не могли бы вы мне помочь? - так и не вынимая на обозрение скрытую меж ляжек кисть с мышеловкой, попросил я.
  - Да я бы с превеликим удовольствием! - радушно выпалила Синегубова, - Но... Если дубинку в этом бункере найти еще можно, то натуральную деревенскую сметану... Днем с огнем не отыщешь...
  - Тьфу! - с омерзением символически сплюнул я и, вынув мышеловку из промежности, сунул ее под нос разбитной капитанше, - Не надо меня дубинкой со сметаной пердолить! Вы мне лучше помогите избавиться от этой штуковины!
  - Ух ты-ы-ы! - изумилась Синегубова, - Синевой налилось! Совсем как у генерала Размыслова на новогоднем утреннике!
  - Тоже мышеловку цапнул?
  - Да нет, - беспроблемно расщелкнув механизм нажатием торчащей из торца основания черненькой пипочки, простецким тоном произнесла моя избавительница, - Уединился наш Николай Николаевич в актовом зале с бродячей путаною, а вскоре взвыл лихоматно во всю генеральскую глотку. До сей поры не ведомо, как он угадал в мышеловку своей детородной маковкой. Нивкакую не признается... И чего только ни стрясется по пьяной лавочке.
  Хорошо, на утреннике наш штатный борец с грызунами Касьян Мышкин-Норушкин присутствовал. А то б... Попробуй-ка не знаючи расшеперить мудреный механизм... Теперь-то, насмотревшись на синюшную боеголовку Николая Николаевича, все в курсе того, как вынимать из мышеловки добычу...
  Синегубова говорила и говорила, а я пристально прислушивался и присматривался к ней, тужась мозгом в поисках того, что могло бы меня с ней связывать в прошлом... Уж отпали всяческие сомнения в некогда имевшем место знакомстве, а вот конкретные пересечения наших жизненных путей так и не всплывали из памятийных глубин...
  - Аллка! - наконец-то ностальгически прорвавшись в далекое прошлое, восторженно воскликнул я, - Школа номер три! Аллка Ковырялкина! Сколько лет, сколько зим?!
  - Узна-ал, - согревая мою душу теплым взглядом, проворковала капитанша, - Все же узна-ал, охламонище.
  А помнишь(?), вы с Димкой Смеховым подмешали военруку в рисовую кашу стакан рыболовных опарышевых червяков! Он жрет, а каша шевелится да из тарелки по столу расползается! Воспользовались баламуты подслеповатостью Харитоныча...
  
  Аллка-Аллка Ковырялкина!.. Моя знойная любовь и дебют на сексуальном поприще!..
  И почему я ее потерял? Ведь нестерпимо хотел жениться исключительно на ней!..
  А потерял я ее из-за переборовшего чувственность рассудка... "Резон ли, взяв в жены сексуально неистовую и ненасытную красавицу, денно-ночно терзаться ревностными подозрениями?! - покумекал я в десятом классе по-взрослому, - Нет, не резон! Для семьи подходяща и не ахти какая симпатюлистая девушка, но непременно морально устойчивая!"
  Рассудив этак, я принялся систематически с Аллкой скандалить даже безо всякого повода. И в конце концов наши взаимоотношения надтреснули, а к выпускному вечеру рассыпались в прах. К тому времени я уже через "не хочу" прагматично пытался влюбиться в лупоглазую Натаху Бревнову, смахивавшую на бревно на косолапых ножищах... Но это, как говорится, совсем другая история.
  
  - Ты где, Снегопадик, органы-то потерял? - жалостливо глядя на меня с наворотом слез на глаза, чувственно прошептала Аллка, - Как посмотрю, навоевался вволю. Ни руки-и, ни гла-аза...
  - Было дело, - уклончиво буркнул я. Ну не развеивать же героические фантазии дамы нелицеприятной историей про синегубого камнесоса и большеротого сучкоеда, кои некогда изувечили меня в тайге при заготовке дров для министерской бани.
  - В жа-арких... схва-атках, вида-ать.., скро-омник, уча-аствова-ал? - наезжая на меня туго обтянутым кителем массивным бюстом, с придыханием простонала Аллка.
  - Ага, - уклоняясь от явно интимного качества наезда, буркнул я.
  - Как бы я хотела поучаствовать в жарких схватках! - помпезно возжелала моя некогда неимоверно знойная школьная любовь.
  - Да. Героизма тебе смолоду не занимать, - припомнив до неистовства раззадориваемую сексом юную Аллку, пробормотал я, - Всех врагов до смерти замаешь.
  - А и замаяла бы... Доведись, и за твои руку с глазом отомстила бы!
  - Не сомневаюсь, - представив Аллку в групповом совокуплении с мохнатыми камнесосом и сучкоедом, я не на шутку развеселился.
  - Чего лыбишься-то?! - явно уловив в моей интонации иронию, с некой озлобленностью прищурилась усаживающаяся в кресло Синегубова.
  - От радости, навеянной встречей с тобой, улыбаюсь, - усаживаясь на диван, нашелся я с ответом, - Слушай, есть такой противозный таежный зверь синегубый камнесос. И твоя фамилия Синегубова. Не находишь(?), забавное совпадение.
  - Ничего забавного, - насупилась Аллка.
  - А то, что губы синей помадой малюешь, как-то связано с твоей фамилией?
  - Никак, - буркнула моя экс-любовь, - К лицу мне губная синева. Да и начальству нравится.
  И почему все-таки, Вениамин, ты тогда в десятом променял меня на эту косолапую страхолюдину Наташку Бревнову? - прикуривая от зажигалки сигарету, ревностно поинтересовалась Аллка, - До сей поры в голове не укладывается... С кем живешь-то?
  - Ты ее не знаешь.
  - Какая по счету?
  - Первая.
  - И как? Счастливы?
  - Вполне.
  - Дети?
  - Трое... пацанов.
  - Откуда она?
  - Из Санкт-Петербурга. Между прочим, наследная княжна из некогда приближенного к престолу древнейшего рода Рабинович-Скомороховых.
  - Хе. Теперь оказалось, что уйма кухарок и дворников графских да княжеских кровей. А раньше-то - при Советах-то... Всяк норовил анкетно примазаться к беднейшим рабоче-крестьянским слоям. Ты сам-то, случайно, не из знати ли?
  - Простолюдин, случайно. Один дедушка - конюх, другой - цирковой клоун, одна бабушка - доярка, другая - акробатка. Мама - портниха, папа - электрогазосварщик...
  - Маму припоминаю... Славная женщина. Как она?
  - Да никак. Померла.
  - Жаль. Сочувствую.
  С Натахой-то Бревновой видишься ли?
  - Нет.
  - Что-то знаешь о ней?
  - Ничего.
  - Прокурорит в Генеральной. Старшая следачка по особо важным.
  - Да ну?! - изумился я, - Она ж в школе училась посредственно.
  - И что? У нас даже госаппаратом сто-о-олько-о(!) посре-едственных управляет... И не великая редкость среди них и вовсе капитально безмозглые. Иль не согласен? Правда, в принципе-то, ум - дело наживное же.
  - Спору нет, - не долго думая, дипломатично скомпромиссничал я.
  "- Саня! Са-аня-я-я!!! Кошкое-е-едо-ов!! - загромыхал вдруг из-под потолка электронно усиленный голосище генерала Размыслова, - Ты какого банана, в рот тебе компот, своего гасишь?!! Твоя цель кто?! Ай-бис четыреста пятая - в данный момент наводящая порчу на Путина старая хрычовка Элизабет из Оклахомы!! А ты, шельмец кривлястый, аж до потери пульса загасил нашего Пантелеймона Шептуна с улицы Юных мыловаров!!!.. Реанимация прибыла, а он ни мычит и ни телится!! Похоже, не жилец! А Трампа без Пантелеймона хрен сурочишь! Ты что, мужицкое торчково выпуклое космополе от бабского тоннельно впалого отличить не в состоянии?!!
  - Да в состоя-янии я-я, Никола-ай Никола-аевич! - явно давя на жалость, заканючил какой-то писклявоголосик, - Я ж на ее тоннельно впалое через центральную воронку Большой Медведицы ошишенно торчково настроился: и по частоте, и по длине волны, и по амплитуде! Не прошло и пары минут, а я уже с ней в резонансе! Где-то с полчаса ее изуверски гасил... Чую, она уже практически расквасилась, и тут маманя ужинать позвала...
  - Болван! - констатировал генерал Размыслов, - Какой дурак во время дистанционного экстрасенсорного поединка на прием пищи отвлекается?!!
  - Ага! - согласился Кошкоедов, - Болван и дурак!
  Но, Николай Николаевич, отвлекся-то я буквально на чуть-чуть - на черепушку борща и котлетку... А перед кефиром чую, заместо тоннельно впалого этой шарлатанки Элизабет чье-то торчково выпуклое поле! Ну я и, порешив, что на меня наехал какой-то ихний альфа-самцовый экстрасенс, встал на диване (как вы, Николай Николаевич, учили) в позу озверевшего табурета и поднажал изо всех сил! Аж пот и слезы с соплями выступили!
  Знатье б, что мое поле схлестнулось с полем Пантелеймона Шептуна или еще кого из нашенских!.. Ни в жизнь бы! Я что, предатель Родины?!..
  - После на предательскую тему побазаришь! - грозно пресек покаяние Размыслов, - С беспощадными следователями в казематных застенках будешь разглагольствовать! А сейчас вновь настраивайся на эту древнюю хрычовку Элизабет из Оклахомы! Настраивайся, и чтоб менее чем через час дух из нее вон! Замай ее до смерти, Кошкоедов! А коль погубишь, и предстоящий суровый трибунал наверняка к тебе ласковей станет!
  - Товарищ генерал-майор! - прозвучал пусть и кукольно милый, но и довольно-таки официозно тонированный женский голосок, - С коммутатора беспокоят!
  - А кто?! - поинтересовался Размыслов.
  - Маша Толстопузова.
  - Чего тебе(?), Машенька!
  - Мне интересно, вы в курсе(?), что общаетесь на полный звук в режиме онлайн по громкоговорящей общебункерной!
  - Ёпть!" - испуганно воскликнул Размыслов, и прямая трансляция тут же прервалась.
  - Бардак, - гася окурок вдавливанием в стоящую на столе банку из-под шпрот, проворчала Аллка, - Заколебал этот Кошкоедов и ему подобные! Раздолбай на раздолбае! И как только этаких моральных уродов Николай Николаевич терпит?!
  - Ничего себе "терпит"! - изумился я, - Кошкоедову-то и казематные застенки, и трибунал обещаны!
  - То-то и оно, что обещаны, - ухмыльнулась Аллка, - Дальше обещаний-то дело не идет. Мягок Размыслов характером. Да и...
  Если начистоту, взять хотя бы того же самого Кошкоедова. Гений! Ценнейший для государства кадр! - неожиданно аллкин гнев сменился на милость, - Он ведь, не сходя со своего дивана, играючи через центральную воронку созвездия Большой Медведицы способен экстрасенсорно на длительный срок вывести из работоспособности любого нам враждебного политика на любом континенте! Ну, конечно, насчет "любого... на любом" я через край хватанула. Но... Все-таки сказочно талантливейший парень!
  - Ага, - с сарказмом буркнул я, - Талантище. Это каким же надо быть гениальным(?), чтобы торчково выпуклое поле своего коллеги не идентифицировать! И что, вашему Кошкоедову гибель этого самого Пантелеймона Шептуна с рук может сойти?!
  - Исключено! - заверила Аллка, - Завтра ж на утрешнем аппаратном Николай Николаевич истерично Саньку отматерит. Объявят какое-нибудь порицание без занесения, порекомендуют пропесочить в стенгазете и... тут же возьмут на поруки.
  - И как же дешево в вашем ведомстве стоит жизнь человеческая! - возмутился я.
  - Да с чего это ты Пантелеймошу Шептуна в покойники зачислил? - с радушной улыбкой наигранно возмутилась Аллка, - Да этот хитромудрый хрыч еще и Кошкоедова, и нас с тобою переживет!
  - Но ведь генерал-майор Размыслов заявил, что Пантелеймон не жилец!
  - Да мало ли что он заявляет?.. Мало ли что может заявить посвятивший полтора десятка лет своей жизни следственной работе?!
  Ты, Вениамин, просто-напросто не знаешь Николая Николаевича. Что, зря, думаешь, его Мозгокрутом и до сей поры обзывают?.. Да он даже самым матерым диссидентам за месяц-другой та-а-ак(!) мозги на допросах всякой дребеденью откаруселивал, что во всех мыслимых и немыслимых грехах каялись! Только ради того и каялись, чтобы приблизить закрытие дела, избавляющее от общения с неистовым Мозгокрутом... Быстрее остальных ученые сдавались. Особенно представители точных дисциплин: астрономы, физики, математики...
  Один свихнувшийся кибернетический профессор даже однажды ночью пытался через утопление на себя руки наложить. Хорошо, охрана вынула голову ученого мужа из камерного унитаза, слив которого он предусмотрительно загерметизировал куском поролоновой подушки. Не страдающий б бессонницей надзиратель, захлебнулся бы намертво...
  А знал бы ты, Снегопадик, как тяжко женам с мужьями из мозгокрутных следователей!.. Они ж и в быту всякую ахинею денно-ночно несут и несут! Аж башка от переваривания их заковыристой брехни раскаляется и чуть ли не лопается!..
  - Тебе-то откуда ведомо? - иронично поинтересовался я.
  - От верблюда! - энергично проартикулировала своими синими губищами Аллка, - Сама пятилетку с гаком с ментовским следователем в законном браке просостояла!
  Слыхал об подполковнике Дожделее?
  - А то как? - косясь на так и демонстрирующий портрет стажерки Надюхи Рюмкиной монитор, ответил я, - Наш - мпаховский. Недавно самого Берендея Заполошного разоблачил. Не менее пятерки строгача каналье светит. Это надо же: активный борец якобы с преступным режимом, а сам конфеты с шоколадной фабрики тоннами воровал! И нахрен, спрашивается, главарю оппозиции столько конфет?!
  - Согласно информации из СМИ, для расчета с привлекаемыми в массовку на шествия и митинги обывателями, - пояснила Аллка, - Но я не верю. Неужто в Москве сплошь одни сладкоежки? А алкоголики и любители мясного? А охочие до дензнаков пенсионеры? А не падкие на конфеты сахарные диабетики?..
  Туфта! А сшил ее белыми нитками мпаховский дознаватель Дожделей - бывший мой муж и некогда ментовский следак! Кстати, сынок от него Артемка весь в отца - такой же мозгокрут! Я его и ремнем, и полотенцем, и веником, а он все чушь несусветную несет и несет! Никакого сладу с балаболом!..
  - Алла Павловна, я вам не в помеху? - проворковала после стука в дверь просунувшаяся меж створок симпатюлистая как у куклы Барби блондинистая головка.
  - Нет, Аленка. Не в помеху, - ответила Аллка, - Проходи.
  - А Кошкоедов-то заместо этой оклахомовской сучки Элизабет Пантелеймошу Шептуна загасил! В коме тот сейчас! В беспробудной! - виляя кукольной попой, сообщила направляющаяся именно ко мне и действительно вылитая Барби в лейтенантской юбочной модели униформе, - Николай Николаевич пообещался отдать Кошкоеда под суд. Так ему и надо! Не будет больше Райку Мордыхайкину в бройлерной харить!
  - Не в бро-ойлерной, Аленка, а в бо-ойлерной, - поправила Аллка.
  - А какая разница? - прозвучал не требующий ответа вопрос.
  - Да тебе-то никакой, - вздохнув, все-таки ответила Аллка, - Не можешь Кошкоедову простить то, что он тебя бросил?
  - Меня-я(!) не бросают. Я-я(!) бросаю, - подставляя к моему подбородку развернутую тылом вверх украшенную парой перстеньков кисть, помпезно произнесла телесно извивающаяся Аленка.
  - Чего? - недоуменно взирая на зеркально наманикюренные ногти, спросил я.
  - Для поцелуя, майорчик, - внесла ясность увеличенная копия Барби.
  - В честь чего это? - поинтересовался я.
  - В честь знакомства, - недоуменно похлопав длинномерными ресницами, пояснила Аленка, - Будем знакомы. Кошкоедова Алена Никаноровна. Незамужняя. Бесподо-обно симпати-ичная, сказочно чистоплотная и... охрени-и-ительно темпера-аментная!
  - Снегопадов... Вениамин Дракулович, - лаконично чмокнув подставленную кисть, отрекомендовался я.
  - Дракулович... Дракулович-Дракулович... Дракула.., - заразмышляла вслух распутно кривляющаяся лейтенантша, - Ваш папа индийский писатель?
  - С чего вы взяли(?), прелестное дитя! - ответив на флирт взаимностью, артистично удивился я.
  - Так это ж Дракула написал "Камасутру"! А ваш папа Дракула! - прозвучало ошеломительное умозаключение.
  - "Камасутра" - плод коллективного творчества. Фольклор, так сказать. Аналогично "Колобку", "Козе-дерезе" и "Мальчику с пальчик", - как мне покажись, проглаголил я бесспорную истину и тут же добавил стремительно сформировавшуюся в мозгу отсебятину: - Некогда располагалась в пригородном к Бомбею микрорайоне Камасутре древняя мужская психолечебница, в коей по прихоти какого-то либерального предводителя медицинский и обслуживающий персонал в совокупности с охраной были сплошь женскими.
  Часто от скуки пошаливали дамочки с умалишенными. А у тех-то фантазия ого-го-о-о! В какие только позы они ни загибали надзирательниц, санитарок, поварих и прочую челядь... Бессчетно шейных позвонков и суставов было вывихнуто...
  Взять к примеру позу номер шестьдесят шесть. Ничего, казалось бы, травмоопасного... Однако...
  - О-о-ох-х! Бро-ось, Вениами-ин! Умори-и-ил-л! - прервала меня Аллка, самозабвенно потешающаяся над ошарашенной полетом моей фантазии лейтенантшей Кошкоедовой.
  - Да вы чего-о(?!), Алла Павловна, - на полном серьезе взвинтилась благодарная слушательница, - Интересно же! Пущай говорит! Он же сейчас в подробностях про технику безопасности при конкретные позах начнет растолковывать!..
  Мой-то бывший - Кошкоедов-то - однажды тако-о-овски-и(!) кренделем загнулся и меня в каральку скрутил, что аж и его, и меня прямо в позе остеохондрозом зверски скрючило! Две недели по больничному листу и он, и я!
  А давайте в картишки! - с восторгом подкинула идею Аленка, - В дурака переводного! На раздевание! А по ходу дела майор нам с тобой, Алла Павловна, будет про "Камасутру" рассказывать!
  - Скажи лучше, Алена, Модест Петрович у себя? - отмахнувшись от сослуживицы как от назойливой мухи, справилась Аллка.
  - А где ж ему быть? Конечно, там. И операция ж "Щит", и операция "Меч" одновременно. Шиш слиняешь. Может сегодня будем до завтра работать. Нам с ночевкой-то не в диковину. Запарим чифиря-я, нажарим картошки, охрану за выпивкой зашлем...
  - Позвольте.., - подал я голос, - Как погляжу, вы ж обе ни в той, ни в другой операциях не участвуете... Какой же, спрашивается, резон вам здесь ночевать?
  - Для подстраховки на случай какой непредвиденности, - подмигнув мне лукаво, пояснила Аллка, - Взять хотя бы тебя. Не оставишь же твою персону без присмотра. Вот генерал Размыслов меня к тебе и прикрепил.
  Айда-к, Снегопадик, к Модесту Петровичу. Генерал приказал мне тебя у него протестировать. Айда-айда-айда!
  - А можно, я с вами? - попросила кривляющаяся перед зеркалом Аленка, - Одной торчать в кабинете вообще скукотища! Все на "Щит" да на "Меч" рассосались, а я осталась как дура одна-одинешенька. И как назло компьютер заглючил! Шиш сериальчик позыришь...
  - Да не вопрос. Айда с нами, подруга! - подымаясь из кресла, с радушием пригласила Аллка, - Коль понадобишься, отыщут...
  - Мальвину номер восемь разыскивает Буратино! Мальвину номер восемь разыскивает Буратино! - через динамик пробасило с хрипотцой из-под потолка.
  - Меня, - трепетно прикрыв кукольный ротик пальчиками, испуганно прошептала Аленка, - Сам Буратино.
  - Тебя, - тоже шепотом подтвердила Аллка.
  - Ты где-е, ку-урва, шля-яешься?!! - хамски загромыхало из-под потолка.
  - А где я шляюсь(?), товарищ Буратино, - растерянно пролепетала Аленка.
  - Я тебя-я куда-а посыла-ал?!!!
  - А куда вы меня посылали? - на голосовом упадке озадачилась копия Барби.
  - Где флэшка стратегической корректировки "Щита"?!! - конкретизировал, судя по голосу, не последний в бункерном подземельи начальник.
  - Тут, - бегая ошарашенным взглядом, промямлила виновница переполоха и, распустив молнию форменной курточки чуть ли не до пупа, поисково запустила руку за пазуху.
  - Ты чего с ним разговариваешь? - спросила Аллка, - Он же тебя не слышит.
  - Не слы-ышит, - лихорадочно шаря в белокружевном бюстгальтере-маломерке, согласилась Аленка, - Не слышит, а я, похоже, флэшку посеяла! А за нее(!) меня... А за нее меня-я!.. Изуро-одуют как бо-ог черепа-аху, выдерут с мясом погоны и в поломо-ойки переведу-у-ут!!! О-о-ой! Сейча-ас обоссусь от нервов расстройства!
  - Мальвина номер восемь! Мальвина номер восемь! - провещал из-под потолка грозный Буратино, - Мухой лети ко мне с флэшкой, мочалка!
  - А это что у вас(?), лейтенант Кошкоедова, - указал я на свисающую на тонюсеньком шнурочке из-под юбки красную смахивающую на флэшку штуковину.
  - Это? - свысока уставившись на висюльку, меланхолично спросила девица, - Так флэшка ж. Разве не видишь?
  - Та самая флэшка? - задала Аллка наводящий вопрос.
  - Ё-ё-ёшки-ин ко-о-от!!! - восторженно взвыла Кошкоедова, - Эт же она-а!! Эт же та са-амая флэ-э-эшка-а!!..
  Зажав в кулачке находку и даже не застегнув распахнутую чуть ли не до пояса форменную куртку, рассеянная лейтенантша с ликующим повизгиванием опрометью кинулась к двери...
  
  Мы с Аллкой неспешно брели по белостенно сверкающему в искусственном дневном свете пустынному коридору, украшенному блескуче пронумерованными сочного ореха дверьми...
  - Ни души, - задумчиво произнес я.
  - Ага, - ответила попутчица, - Аврал. Подавляющее большинство дистанционно спасает от враждебных колдунов руководство страны. Сегодня, похоже, одна из мощнейших за историю "Щита и меча" вип-атака: массированная класса "Торнадо", девять баллов по шкале нашего шефа Размыслова, где-то около четверти нападантов действует с российской территории.
  - Пятая колонна? - предположил я.
  - И она - пятая, и иностранцы под видом туристов.
  - И что, возможно их вычислить и нейтрализовать?
  - Теоретически - да, практически же очень проблематично: идентификация личности, как правило, расплывчата; место нахождения размазано, согласованность с силовыми структурами не всегда на высоте.
  Посиживает, положим, престарелая побирушка у автовокзала и, нашептывая заклинания на погибель, втихаря колет ржавым шилом завернутую в какие-либо лохмотья выполненную в образе нашего президента либо министра обороны куклу Вуду... А экстрасенс нашего "Щита и меча", приблизительно уловив местоположение, идентифицирует в качестве нападанта кассиршу этого самого автовокзала либо автобусную кондукторшу, а то и вовсе - какого-нибудь без задних ног дрыхнущего на газоне рядом с милостыню просящими забулдыгу.
  Экстренно выдвинувшаяся к автовокзалу разношерстно экипированная в штатское многочисленная группа захвата визуально анализирует не только идентифицированных экстрасенсами как нападантов, но и всю толпу: кто-то что-то напевает, шурудя у себя за пазухой; кто-то брюзжит, начесывая под подолом; кто-то матюкается, ковыряясь под капотом... А потом, отсортировав подозрительных, берут их под белы рученьки и запихивают в неприметный фургон, после чего обыскивают на предмет обнаружения улик и везут на изнурительные для дознавателей и подозреваемых допросы...
  Случалось, задерживали именно искомых злодеев. Счет приближается к тысяче. А чаще ж промашка за промашкой...
  - Как я понял, эти самые нападанты предпочитают действовать из толпы, - предположил я, - Отчего же этакая тяга к публичности?
  - Ну ты-ы-ы, Веня, и тугоду-ум, - приостановившись, Аллка с укором посмотрела мне в переносицу, - В толпе ж затеряться сподручней!
  - Да нет, я и сам о том догадался, - пробубнил автор сих правдивейших строк, - Просто, хотел, чтобы ты подтвердила мой вывод.
  - Под-твержда-а-аю-ю, - выдохнула после глубокого вдоха моя школьная любовь и вновь зашагала по коридору, - Слышь, а однажды на Москва-реке тако-ого отпадного лоха отловили! Умо-о-ора-а!
  - Рыбину что ли? - спросил я.
  - Не корчил бы из себя недотепу, - укорила Аллка, - Среди рыб, насколько мне известно, лохов не встречается. Я про человека.
  Однажды наша дежурная смена засекла в экстрасенсорном эфире направленный на министра финансов мощнейший негативный сигнал! Ну и.., четко установили координаты, приблизительный возраст, рост и даже приметы нападанта.
  А экстренно прибывшая на безлюдную набережную группа захвата застала на ней безо всякого улова рыбачившего туриста из США. Наши-то цоп его за шкирку, хвать за удочку, а на крючке кукла Вуду, тютелька в тютельку скопированная с нашего финансового министра! Как последний лузер вляпался рыболов забугорный!..
  - Алл.., - поспешая за прибавившей шаг бывшей подругой, обратился я, - Алл, а ты кем в этом ООО "Щит и меч"?
  - Я-то? - переспросила синегубая некогда Ковырялкина, - А я, Веня.., секретарь-референт генерал-майора Размыслова Николая Николаевича.
  Рабо-о-оты-ы!.. Слон насрал и конь не валялся! Непочатый край. И переписка на мне, и отчеты, и тексты докладов, и налаживание контактов, и разруливание конфликтных ситуаций, и... Во! - показательно уперев ребро ладони под подбородок, Аллка выпучила глаза и скорчила мученическую мину.
  - Сочувствую, - произнес я.
  - Нечего сочувствовать, - прозвучало в ответ, - Работа по мне - интересная! А зарплата еще интересней!
  Вот переведешься к нам из своего зачуханного МПАХа - вот тогда и...
  - А с каких это щей ты решила(?), что я к вам переведусь, - проворчал ваш, читатель, покорный слуга, - Даже еще и вилами на воде не писано, а ты уж далеко идущие планы строишь.
  - Писано-писано! И вилами по воде, и чернилами по бумаге! - зачастила Аллка, - К Модесту Петровичу кого ни попадя не водят! А я тебя именно к нему по указанию Николая Николаевича и сопровождаю! Поверь мне, Веня, на слово: ты уже наш, и вопрос этот решен на са-а-амо-ом(!) верху-у. И ты как человек военизированный должен понимать, что в подобных ситуациях пытаться включать заднюю скорость аварийно опасно... Одно не пойму, за какие-разэтакие достижения таковский стремительный взлет?!.. Не пояснишь ли(?), товарищ майор.
  - Два десятка покойников оживил, - сбавив вслед за Аллкой шаг, без малейшего апломба признался я.
  - Ка-ак оживи-ил?! Че-ем оживи-ил?! - изумленно присвистнув, проявила бурный интерес меня сопровождающая к какому-то Модесту Петровичу, - Ты что, воскреша-а-аешь из ме-е-ертвы-ых?!
  - Ага, - буркнул я, - Так уж вышло. Сегодня впервые.
  - Дистанционно через экстрасенсорный эфир?! - восторженно вцепившись в мою руку, выпалила Аллка.
  - Нет, - явно разочаровал я ее, - Контактно. Через щекотание пером африканского винтоклюва. Птица такая есть. Нелетающая. Клюв ее подобен огромному раздвоенному шурупу. А сама-то огромная. На индюка смахивает...
  Хоть убей, не пойму я, Аллочка, чем могу быть полезен вашему "Щиту и мечу"? - задался я вопросом, - Я ж экстрасенсорно да еще и дистанционно ни бум-бум.
  - А ты думаешь, что все тутошние экстрасенсы бум-бум? - пытливо взирая в мои натуральный и полимерный глаза, загадочно ухмыльнулась моя синегубая опекунша, - Да знал бы ты, сколько в нашем ООО устроенных через кумовство бестолочей! Корчат из себя уникумов, пуская пыль в глаза и коллегам, и вышестоящим!.. А сто-оящих-то дистанционных экстрасенсов... Раз, два и обчелся!
  А ты покойников воскрешаешь! А из наших никто этого не умеет. Даже Михей Никодимович!
  - Воскрешать и на расстоянии манипулировать человеком... Это, дорогая моя, арии из совершенно разных опер, - возразил я, - Не уме-е-ею я экстрасенсорить!
  - Узко мыслишь, Снегопадик. Узко мыслишь и недооцениваешь свой потенциал. Нельзя так, родимый! Если так, не видать век удачи! Ну ты ж мужи-и-ик! Чего нюни-то распустил?! Возьми себя в руки!
  Не умеешь? Нау-учат(!), дорогой ты мой. Не сомневайся! Вовсю будешь через космос вражеские души курочить!..
  Ну вот и пришли, - остановившись перед по старинке туалетно маркированной литерой "М" дверью, сказала Аллка.
  - Тебе туда, - указал я на расположенную рядом дверь с маркировкой "Ж".
  - Нет, сюда, - возразила Аллка, - И мне, и тебе к Модесту Петровичу, а вовсе и не к Жанне Агузаровне...
  И тут, глубокоуважаемый читатель, я смякитил, что маркировка этих соседствующих дверей выполнена в соответствии с начальными буквами имен главных обитателей сокрытых за ними помещений...
  
  Помещение, надо отметить, оказалось просторным, интерьерно аскетичным и расслабляющим глаз больничной белизной. Несколько удивило окно, в коем по небесной голубизне плыли ватные облака, торчало какое-то кудрявое деревце, паслась белая коза, и резвились на лужайке у бревенчатой неказистой постройки простецки одетые детишки... Я сразу же сообразил, что сей динамичный пейзаж не что иное как имитация, потому как композиция не по осеннему сезону - летняя, да и полноценное окно на поверхность из глубоченного подземелья прорубить нереально...
  Нас приветливо встретил облаченный в белый халат невысокий старичок - с лица вылитый классический Сатана, но без хвоста и традиционных рожек.
  - А-алла Па-авловна-а! - вставая из-за незамысловатого дизайна стола с распростертыми для объятий руками, радушно пропел улыбчатый хозяин кабинета и шаркающей походкой направился к моей опекунше...
  - Моде-ест Петро-ович, расплю-ющите-е... кле-етку грудну-ую! - как мне покажись, в полную силушку тиская старикана, несомненно кокетничала Аллка, - Не сдавливайте меня богатырски!..
  - В-все ш-шутите, гол-лубушка, - с трудом высвобождаясь из цепких объятий, выдавил запыхавшийся и побагровевший лицом Модест Петрович, - Ф-фу-у-у... Ч-чуть н-не р-раздави-и-ил-ла, чертовк-ка...
  - Знакомьтесь, - одной рукой поддерживая под локоток пошатывающегося двойника Сатаны, а другой указывая на меня, сказала раздухарившаяся Аллка, - Майор Снегопадов Вениамин Дракулович. Прошу любить и жаловать! Самим Николаем Николаевичем направлен к вам на экспертизу.
  - Бессо-овестные-е, - забрюзжал Модест Петрович, - Когда прошлой ночью в сарае бочонок гуманитарного шампуня делили, про профессора Клопоедова даже и не вспомнили. А как экспертизу делать, так без меня нивкакую никак.
  - Какой бочонок какого шампуня? - поправляя обмундирование, поинтересовалась Аллка, - Никто ни сном, ни духом о каком-либо бочонке гуманитарного шампуня. Нам же, Модест Петрович, гуманитарку уж четвертый год как деньгами на карточки перегоняют. Приснилось, поди, как обычно?..
  - Может.., и приснилось, - покумекав, прошамкал старик, - Все ж знают, что мне всякий сон за чистую монету.
  Ну что, Алла Павловна, по какой схеме майора тестировать?
  - По глобальной! Чтобы уж от и до! - усаживаясь на застеленную белоснежной простыней кушетку, торжественно произнесла Аллка, - Согласно распоряжению генерала Размыслова.
  - Ну что ж.., - пытливо окидывая меня подслеповатым взором, призадумался Модест Петрович, - Клопоедову и не такое посильно!..
  Разувайтесь, майор, до босоногости, а раздеваться не надобно. Разувайтесь и присаживайтесь, - указывая нас жужжанием выезжающее из распахнувшейся стенной ниши подобное зубоврачебному кресло, пригласил, как мне покажись, довольно-таки заносчивый и по-детски капризный эксперт.
  Я повиновался...
  Полулежа расположившись в упругом кресле, отметил, что оно на диво уютно облегает телесность, словно индивидуально под меня мастерски изготовлено.
  - Нигде не жмет, не давит(?), в рот те самолет, - сноровисто натягивая на мою голову сотканную из проводков и датчиков полусферу, справился Модест Петрович.
  - Нет. Все хорошо. Лучше некуда, - подавляя вдруг нахлынувшее волнение, заверил я.
  - Ну и прекрасно, голубчик. Будем начинать, - обтягивающе зашорив мои глаза чем-то черного колера матерчатым, произнес двойник Сатаны; и тут же какие-то упругие хомуты пусть и мягко, но и вместе с тем капитально окольцевали мои запястья, щиколотки, локти, колени и шею... Что-то зажужжало, что-то замигало; и до меня, непроизвольно погружающегося в полузабытье, словно из некой потусторонности донесся приглушенный аллкин голос:
  - Не боись, Вениамин! Это не больно! Ты только в ответах не ври! И все будет о'кей!
  - Врать, действительно, не надобно, - подтвердил эксперт, - А физически больно, уверяю, не будет нисколько. Психологически ж помаешься. Но лишь слегка и эпизодически. Сейчас вот подсоединю клеммы к твоим ступням и-и-и... С богом!..
  
  Непроглядная темень пульсирующе озарялась разноцветными вспышками. Тело не испытывало никакого дискомфорта. Сознание было расслаблено до абсолютного отсутствия мыслей...
  - Вениамин, вы меня слышите? - словно сквозь плотную вату донесся голос Модеста Петровича.
  - Слышу, - промямлил я, ощущая, что сознание плавно активизируется.
  - Начинаем тест! Внимание, тест начинается! - помпезно объявил эксперт, - Отвечаешь на мои вопросы в произвольной форме! Напрягаться не сто-оит! Ясно?!
  - Ясно, - выказал я свое понимание.
  - Вопрос первый: фамилия, имя, отчество?!
  - Чьи? - на отличку от предыдущего ответа, выказал я свое непонимание.
  - Так твои ж! - донесся негодующий аллкин голос, - Ты, Снегопадик, дурак(?!) иль... Иль прикидываешься?!
  - Не вмешивайтесь, Алла Павловна, в тестирование! - возмутился Клопоедов, - Пока лишь увещеваю, а потом, коль не уйметесь, попрошу охрану вышвырнуть вас вон из лаборатории!
  - Молчу, Модест Петрович! Молчу! Бес попутал! Простите! - взволнованно повинилась Аллка.
  - Вот и молчи, в рот тебе крапиву, - пробубнил эксперт, - Ну что, Вениамин Листопадов, продолжим?
  - Продолжим, - вымолвил я, - Но только... Не Ли-истопадов я, а Сне-егопадов!
  - Хорошо, - прозвучало в ответ на мою поправку, - Пусть падает снег, а не лист...
  Итак, сызнова первый вопрос. Отвечай без промедления! И как же твои фамилия, имя и отчество?!
  - Снегопадов Вениамин Дракулович! - отчеканил я по-военному.
  - Молодец! - под озарение интенсивными всполохами на тот момент застилавшей мое зрение кромешной темноты похвалил экзаменатор, - Пошли дальше.
  - Пошли, - без особого-то энтузиазма откликнулся я.
  - Любишь ли кошек? - ошарашил меня примитивностью сей вопрос. И, заподозрив подвох, я ответил несколько заумно:
  - Люблю! Но не плотски, а исключительно платонически! И домашних, и тигров, и львов обожаю!
  - А я вот кошек недолюбливаю, - поделился Модест Петрович, - По мне, так собаки умнее и преданней!
  А Ро-одину лю-ю-юби-ишь(?!!), в рот тебе колбасень!
  - А кто ж ее не любит?! Ее все любят! - удивился я, и тут же зашторенное зрение уловило голубые всполохи.
  - А предатели этой самой нами горячо любимой Родины(?!!), в рот им куриный помет! Они ж ее ненавидят!
  - Так то ж предатели.., - замялся я под застившую зрение непроглядную тьму, - Они ж.., которые Родины предатели... Сволочи и падлы они последние!
  - А смог бы собственноручно порешить изменника Родины?!! - на голосовом подъеме поинтересовался Клопоедов.
  - Смог бы.., наверное.., - впал я в смятение, - Если б точно знал, что он изменник! Вот если б он сам мне подробно признался, что он изменник Родины, тогда б...
  - А приговор суда не устроил бы?!
  - Пригово-ор-то пригово-ором..! - взволновался я на полном серьезе, - Приговоры тоже обжалованью подлежат! А бывает, что их и отменяют. А нередко случалось, что осужденного спустя десятки лет после расстрела реабилитировали!.. А...
  - Так смог бы иль нет?! - судя по голосу, психанул Модест, - Мне твои разглагольствования по барабану! Жену избива-аешь(?!!), подонок!
  - Никогда-а даже па-альцем не тро-о-ога-ал! - простонал я на душевном надрыве.
  - Дети есть?!
  - Есть! Кирилл и Мефодий! И махонький Вовка!
  - И откуда ж, позволь поинтересоваться, дети-и-ишки-и(?!!), ежели ты к жене даже пальцем не прикасался! Непорочное зачатие?! Иль нагуляла?!
  - Совсем охрене-ел(?!!), ста-арый гандо-он! - тщетно пытаясь вырваться из оков, вспылил я вовсе не на шутку.
  - Так избива-аешь жену-у(?!!), шма-ат уро-о-ода-а!
  - Не-е-е-е-ет!!! - возопил я на грани потери самообладания.
  - Признава-айся-я, скоти-ина-а!
  - Тебе чего на-адо(?), стари-ик! Чего привязался?!
  - Нале-ево гуля-яешь?! - последовал перескок на иную тематику.
  - Нет, не гуляю! Ни налево, ни направо, ни взад, ни вперед!
  - Худо, дружище!
  - Почему это худо?!
  - Подумай!..
  - Не зна-аю!! - чуть задумавшись, выпалил я.
  - Я тоже не в курсе, почему не гулять негативно, - признался старик.
  - А зачем задаешь вопросы(?), на которые сам не знаешь ответов!
  - А затем и задаю, что не знаю! А знал бы, чего б задавать?!
  - Какую-то околесицу оба несете, - встряла Аллка.
  - Замолкни, чертовка, в рот тебе пулемет! - осадил ее Клопоедов, - Иначе вылетишь пробкой отсюда!
  - Молчу, Модест Петрович! Простите! Молчу! - повинилась Синегубова.
  - Ну что, Вениамин, продолжаем? - вполне дружелюбно осведомился старик.
  - Валяй, - дал добро автор сих строк.
  - Хочешь стать генералом?
  - Нет.
  - Почему?
  - Неосуществимо.
  - Аргументируй.
  - По состоянию здоровья.
  - Отсутствие глаза и фрагмента руки?
  - Да, оно - это самое отсутствие.
  - Где потерял? Не на поле ли брани?!
  - Нет, в тайге. На заготовке дров для министерской бани. Синегубый камнесос глаз высосал, а большеротый сучкоед руку отгрыз!
  - Ух ты! - изумилась Синегубова, - А мне ничегошеньки даж не сказал.
  - Да заткнешься ль ты наконец же(?!!), исчадие ада! - вспылил Клопоедов.
  - Заткнулась, - заверила Аллка.
  - Итак, Снегопадов, продолжим? - на сей раз вполне доброжелательно обратился ко мне престарелый эксперт.
  - Забавляйся, дедуля, - несколько куражливо отозвался я.
  - Обожаешь находки в виде монет?
  - Нет.
  - Удивляешь, майор Снегопадов.
  - Монетным предпочитаю находки в виде крупных купюр! - неожиданно даже для себя брякнул я.
  - Из жадности? - подкинул версию Клопоедов.
  - Нет. Из лени, - опроверг я.
  - Поясни, в рот тебе портянку.
  - Чтобы рублевыми монетами насобирать тысячу, надо ровно тысячу раз нагнуться. Не так ли?
  - Так. Если, конечно, монеты не кучками рассыпаны.
  - Чтобы сотенными набрать ту же самую тысчонку, надо поклониться десять раз. Не правда ли?
  - Воистину правда, в рот тебе фагот! Если, конечно, банкноты валяются не вразброс.
  - А если попадается тысячная купюра.., - произнеся сию словесную незавершенность, я умолк.
  - Э-это ж совсе-ем хорошо-о! - судя по интонации, несказанно восхитился мой мозгоблудный экзаменатор, - Разок нагнулся, и тысяча в кармане! И действительно, сто-оит ли распыляться на мелочёвку?!
  - Конечно, не сто-оит! - произнес я во закрепление сформировавшегося было единодушия.
  - А ты путевый мужик, в рот те вертолет! - подкинул комплимент Клопоедов, - С такими можно и без опаски в разведку! В разведку любишь ходить?
  - Ага. Обожаю! - погнал я пургу, - Особенно в студеный осенний ливень за вражескими "языками". Наберешь их, бывало, с пару-другую десятков, на веревку нанизаешь, пристроишься во главе и ведешь караваном к своим через линию фронта! А дождина льет как из ведра, а "языкам" тоска горемычная, а тебе... Веселее веселого, потому что не опозорился, а наоборот - с доблестью оправдал оказанное командованием высокое доверие!..
  - У тебя есть бабушка? - прервал меня сумасбродный Модест.
  - Есть. Одна, - проглаголил я истину.
  - Сколько лет пожилушке?
  - Восемьдесят восемь в августе справили.
  - Беременная? - резанула слух очередная нелепица.
  - Кто?
  - Естественно, твоя бабушка.
  - Нет, не беременна. В сентябре разродилась близняшками. Вольфом с Адольфом, - подыграл я в словоблудии экзаменатору, - Поначалу склонялась к аборту, а потом дедушка отговорил.
  - Молоко-то у бабушки, в рот ей капот, есть?
  - А куда ему в ее возрасте деться? Хоть залейся! Кормит младенцев, и еще остается. Излишки дедушка носит в мэрию и реализует, выдавая молочишко за козье. Отбою нет от желающих!
  - Молоко-о-о.., - задумчиво произнес Клопоедов, - Мыслится, процветают на нем твои бабушка с дедушкой!
  - Да како-ое та-ам?! - опроверг я достаточно разумный домысел, - Дед-то мягок душонкой да и насчет спиртного азартен. В долги раздает, самогонку на молоко выменивает... А с отдачей-то у чиновников, сам должен понимать, туговато, а... И какая к чертям собачьим коммерция при этаком-то раскладе?! Еле концы сводят!
  - Крепко старикан-то буха-ает? - осведомился Клопоедов.
  - В зюзю! До поросячьего визга! - продолжил я буйство фантазии, - Ни петь, ни рисовать, ни кукарекать...
  - Да-а-а.., - озабоченно протянул Модест Петрович, - Мой отец-то, царствие ему небесное, тоже был насчет выпивки без тормозов. На фронтах-то Великой Отечественной та-ак(!) пристрастился к спиртному, что за уши не оттянуть...
  Слушай, майор. Привез он с войны гармошку и большущую сковороду. По поводу инструмента ничего не могу сказать, потому как природа музыкальным слухом не наделила. А вот сковорода-а!.. Ничто на ней не подгорало и выходило пышным да с румянцем!..
  Бывало, расскандалят с маманей. А папаня, если уж шибко обидится, возьмет гармонь со сковородой и... И айда к какой-нибудь вдовой односельчанке на место жительства! Таких-то после войны уймища было...
  Живет, значит, папка на стороне чин чинарем: на работу в скотобазу исправно похаживает, по хозяйству копошится, пьян систематически и на гармошке чуть ли не каждый вечер на завалинке наяривает. А мамка хоть бы загоревала: улыбается да вприпрыжку по деревне почту разносит. И папаниной пассии в ящик регулярно корреспонденцию подкладывает.
  И нам - малым-то - этакий батянин туризм в облегчение: никто не ругается, ремнем не лупцует, работой домашней не нагружает... Правда, без уникальной сковороды стряпня то недопечена, а то с пригаром засушена...
  Нагуляется папаня, и обратно к нам шкандыбает. С гармошкой и сковородой...
  А спустя сколько-нибудь месяцев глядишь, а та, у которой он квартировал, уже и брюхатая... Так что похожих на папаньку детишек в нашей деревне было хоть пруд пруди! Родня на родне!..
  И как тебе, майор, моя драматургия?! - вяло похлопав меня по плечу, поинтересовался невидимый мне Клопоедов.
  - Фантастически любопытно! - в очередной раз солгал я, и тут же воцарилась мертвецкая тишина...
  Слушай сюда, Снегопадов, - выдержав паузу, уже на пониженных тонах произнес мой докучливый собеседник.
  - Я весь - внимание!
  - Бассейн. Представь, друг мой ситный, бассейн на миллион литров.
  - Представил, - заверил я, ничуть не представив.
  - Короче, к бассейну подходят две трубы. По одной вода подается, по другой вытекает. Но... Слив перекрыт. Так что вода только подается.
  - Пусть будет так, - зевнув, вымолвил я.
  - Так вот... В минуту через заправочную трубу в бассейн поступает пятьсот литров воды. За какое время бассейн будет заполнен?
  - Это что? Задача? Решать? - пробурчал я безо всякого энтузиазма.
  - Озадачивайся, в рот те огнемет, и решай, - напутствовал Клопоедов...
  - Так-так-так.., - призадумался я, - Пятьсот литров в минуту... Так-так-так... Тысяча литров за пару минут... Миллион литров... за... две тысячи минут... Две тысячи делим на шестьдесят... Модест Петрович!
  - Да.
  - Устно никак. Не подсобите ли на калькуляторе?
  - В легкую. Сей минут отыщу и... помогу...
  - Ну что?
  - Какой же ты, Вениамин, нетерпеливый! Думаешь, так просто отыскать калькулятор?!
  - Прибирать надо вещи, тогда и легче будет отыскивать.
  - Не учи ученого... Вот, отыскался. Диктуй.
  - Две тысячи делим на шестьдесят.
  - Ага-ага, две-е-е на-а шестьдеся-я-ят... Тридцать три целых и три, три, три, три, три за запятой.
  - Тридцать три часа и... И около двадцати минут, приблизительно, - озвучил я ответ, - Столько потребуется, чтобы под завязку заполнить бассейн.
  Какой-то дурацкий водопровод! Чтобы искупнуться, без малого около полутора суток томиться.
  - А это не твоя забота! - судя по тону, осерчал Модест, - Ты мне диктуй окончательный ответ!
  - Так я ж уже продиктовал! - несколько повысил я голосовой напряг, - Тридцать три часа и двадцать минут, приблизительно!
  - Ответ неверный, в рот те дохлый крот! - как мне покажись, с ликованием подвел итог зловредный старик.
  - Почему? - уныло поинтересовался я.
  - А потому что я тебя обманул! А потому что сливная труба не перекрыта, а открыта на полную!
  - И сколько ж через нее может вытечь из бассейна в минуту?
  - Тысяча литров!
  - Охренели что ль математики?! Вливается пятьсот за минуту, вытекает тысяча за столько же... Так этот бассейн всегда ж будет пуст! Его ж никогда не заполнить!
  - Ход мысли на верном пути! - торжествующе подытожил Модест, - Его никогда не заполнить! Но.., скажи-ка, майор Снегопадов, сколько потребуется времени на его заполнение?! Математика - наука точная, не терпящая вольнодумства!..
  - Никогда, никогда, никогда не заполнить.., - бормотал я, - Значит, потребуется... Бесконе-е-ечность вре-е-емени-и(!!!) - мой оконча-а-ательны-ый отве-е-ет! - возликовал я, содрогаясь всем телом.
  - Ответ верный! - подвел итог Клопоедов, - Переходим к следующему этапу. Итак...
  Вениамин, скажи-ка мне, друг любезный, ты хороший или плохой?
  - Кому как, - ответил я без заумностей, - Кому-то и положительный, а для кого-то и дерьмо собачье. А если начистоту, дурацкий вопрос.
  - Объяснись-ка, дружище, по сути! - потребовал Клопоедов.
  - А чего объясняться-то? - задался вопросом автор сих строк, - Чего объясняться(?), коль и так все ясно-понятненько. Вот вы, наделенный полномочиями тестатора, хороший? Иль не очень, иль вовсе - поганый?
  - Снимаю свой вопрос, - сдался старик, - Исходя из хода твоих мыслей, снимаю.
  - То-то ж, - буркнул я и вдруг с недюжинным пристрастием ударился в демагогию: - А Ленин хороший?! А Наполенон?! А Саддам Хусейн?!..
  Вот сетуют: поднять бы, мол, Сталина хотя бы на месячишко, чтобы порядок в державе навел! Для этих - сетующих-то - Иосиф Виссарионович, несомненно, хороший-прехороший! А для тех, кого за шкирку и к стенке?!.. А эти-то жаждущие олигарховской кровушки простолюдины разве не допускают(?), что в случае сказочного воскрешения великого карателя их шансы попасть в расстрельные списки могут оказаться отнюдь не нулевыми, а наоборот - неимоверно высокими!
  Судья для подсудимого, знаете ли, не из числа обожаемых; если, конечно, этот самый подсудимый не вынашивает план через глобальный подхалимаж вымутить для себя оправдательный либо максимально мягкий приговор! Как правило, скажу я вам, этакие утопические планы без шансов на успех. А вот кругленькая сумма на карман того же судьи... Это перспективно и довольно-таки эффективно!..
  Хоро-оший, плохо-ой челове-ек... Ну вы и, любезный, загнули!
  - Кто-о зде-есь тести-ируемы-ый?!! - вспылил вдруг Модест, - Я или ты-ы-ы?!!
  - Да я, - нисколь не потеряв самообладания, ответил я, - Кто к креслу прикован, у кого зрение перекрыто, кого мают идиотскими вопросами?!.. Меня. Значит я и тестируемый.
  - А чего ж тогда пытаешься верховодить?!
  - Да и не пытаюсь я верховодить... Осточертел мне этот тест, вот и ерепенюсь. Право слово, когда ж он окончится?!
  - Скоро, - пробормотал Модест, - Мне самому уж эти тесты обрыдли. Не микроскопическая б пенсия, давно бы плюнул, отматерил начальство и на прощанье хлопнул дверью...
  Тебе этого не понять. Знал бы, как с охренительной зарплаты на хреновую пенсию...
  - Представляю, - даже с неким сочувствием произнес я.
  - Предста-авить - одно-о, а испытать на собственной шкуре - совсе-ем ино-ое! - горемычно проныл мой тестатор.
  - У Модеста Петровича, Веня, да будет тебе известно, четверо сыновей, двое из которых чаще частого без стабильного заработка, один наркоман и один шизанутый диггер, - подала голос моя школьная любовь Аллка в девичестве Ковырялкина, - А снохи как на подбор: лодырюги и транжирки! А нарожали эти своло-оты аж тринадцать внуков! А те, в свою очередь, как кролики: плодятся и плодятся вопреки хроническому финансовому неблагополучию!.. Вот и ишачит старик без продыху, дабы хоть по чуть-чуть подсоблять всякому из многочисленного потомства!..
  - Так... Так оно... Совсем хреново.., - поддакивал из кромешной темени Клопоедов, - Плодятся и плодятся, гулеванят и... И от телевизоров не оторвешь, и работать под угрозой смерти не заставишь! Все без исключения на мою охренительную зарплату губени пораскатывали!..
  - Сочу-увствую-ю!! - дождавшись паузы, раздраженно выкрикнул я, - Однако ты, старый кормилец, давай уж - высвобождай меня и на том закругляйся со своим придурочным тестом! А?!
  - Нет! - жесткоголосо отказал в моей просьбе старик, - Нет, нет и нет! Доведем до конца! Охота, думаешь, премиальных лишаться?!
  - Валяй, - впав в расслабляющее безразличие, как с неизбежностью смирился автор сих правдивейших строк, - Не лишайся... Позволь полюбопытствовать, а почему, как поведала Алла Павловна, двое твоих сыновей без стабильного заработка?
  - А они аграрии - воры-огородники, - опередила Модеста моя школьная любовь, - Авторитетные, надо отметить, в определенных криминальных кругах личности - Винни-Пух и Пятачок! В сельской местности орудуют. Но какой, спрашивается, нынче навар с огурцов да с помидоров? Так себе... Да и работенка сезонная... А переквалифицироваться почему-то категорически не хотят... Даже удивительно.
  - А чего тут удивительного? - подал голос Клопоедов, - Ничего тут, голубушка, собственно говоря, удивительного. Во-первых, ведро огурцов - не банковский сейф: в случае провала никакой уголовной ответственности! А во-вторых, фанатично продолжают династию воров-огородников по материнской линии: и дед их - Евсей - по крестьянским грядкам шарил, и жена моя - Глашка - и по сей день нет-нет да и мимоходом чисто рефлекторно задерет на чужой забор свою варикозную ножищу.
  Все, надо сказать, в овощных татуировках: морковка там, свекла, огурцы, томаты, укроп, картофельная ботва... А у старшего - Винни - на плечах и коленях редиски наколоты, что свидетельствует о его высоченном положении в воровской иерархии!
  Довольно! - раздраженно произнес Модест, - К делу, к делу, к делу! Заболтали меня тут! Баламут с баламуткой, во рты вам по огурцу!
  - Здра-асьте! - из сокрытого от меня тьмой пространства послышался взволнованный девичий голосок.
  - Привет, Мальвина номер семь, - отозвалась Аллка, - Какая-то ты растрепанная. С каким-нибудь мачо куролесила?
  - Да нет. Просто-напросто запарка у нас! Операция "Щит"! - взволнованней прежнего сообщила девица, - У всех жопы в мыле! Массированные атаки на первых лиц государства! Экстрасенсы-то наши от перенапрягу как горох на паркет в обмороки сыпятся! Хлюпики... А Кошкоедов заместо оклахомовской сучки Элизабет Пантелеймошу Шептуна загасил вплоть до комы! Как думаете, чего ему будет за это?!
  - Без суда и следствия испепелят в корпоративном крематории, а прах развеют над подсобным свинарником! - не без раздражения вклинился в разговор Клопоедов, - А ты чего это, Мальвина номер семь, в рот тебе банан, в этакий напряженный период не при Буратино?!
  - Послал меня Буратино! Мальвина номер восемь на глаза не попадалась?!
  - Аленка-то Кошкоедова?! А то как же?! - подкинула Аллка девице надежду, - Минут с несколько как виделись. Поперлась к Буратино с какой-то стратегической флэшкой!
  - Ага, уже давным-давно благополучно приперлась, а вместо стратегической флэши порнографическая! - сокрушенно поведала Мальвина номер семь, - Воткнули, глянули... А там бабы голые с мужиками перед зверьми в зоопарке кривляются!..
  Оттаскал, значит, Буратино Мальвину восьмую за космы и сызнова отослал за правильной флэшкой!.. А она - эта дрянь худосочная - запропастилась... Вот и отправили меня на ее поиски... С ног сбиваюсь, а ее и след простыл!
  Ну, я побежала?
  - Попутного ветра в подол! - пожелала на прощание Аллка.
  - Спасибо, - еле слышно донеслось из коридорного далека.
  - Прикрой дверь, Алла Павловна, и на замок защелкни, - проворчал Клопоедов, - Шляются тут всякие...
  Ну что(?), молодой человек, - переключился на меня мой моральный истязатель, - Продолжим?
  - Валяйте, маэстро, - пробормотал я и телесно обмяк.
  - Жизнь прекрасна?! - последовал на оптимистичной ноте прозвучавший вопрос.
  - Кому как, - произнес я скептически, - Кому и прекрасна, а кому-то дерьмова! И не надо мне впаривать, что жизнь восхитительна даже всего лишь оттого, что дается единожды!
  - Так-так-так.., - ничего не говоряще произнес Модест и замолчал...
  - Вень, не ставил бы в тупик пожилого человека, - нарушила зависшую тишину Аллка, - Отвечай без выгибонов, и быстрей освободишься.
  - Ладно, - буркнул я и выдал, как мне покажись, от меня ожидавшееся: - Жизнь прекрасна!
  - Так-так-так.., - вновь как дятел заладил бесссмыслицу Клопоедов, - Так-так-так...
  "Мальвина номер восемь!! Мальви-ина но-омер во-осемь!!! - оглушительно прогрохотал откуда-то из динамика уже знакомый мне голос Буратино, - Ты где, лахудра, шляешься?!! Где флэшка стратегической корректировки "Щита"?!! Совсем совесть потеряла?!!
  Мальвины с первой по седьмую, десятая и восемнадцатая!!! Вы где, паскуды безмозглые, прохлаждаетесь?!! Вы куда, отмороженки, посланы?!! Если забыли, вы посланы на поиски Мальви-ины восьмо-ой, посланной за стратеги-ической флэ-эшкой!!! Где и то, и другое?!!.."
  - Строг Буратино! - с неким восхищением отметил тестатор.
  - Суров солдафон! - поддакнула Аллка, - А с пигалицами, Модест Петрович, иначе никак.
  - Иначе никак, Алла Павловна, в рот тебе бруснику, - согласился Клопоедов, - Ну что, Вениамин, продолжим?
  - Валяйте, - дал добро я, - Но побыстрее бы, иначе от кромешной-то тьмы не мудрено и ослепнуть.
  - А мы сейчас по скоростному варианту(!): лаконичный вопрос - лаконичный ответ, лаконичный вопрос - лаконичный ответ... Без дебатов-то махом управимся! - обнадежил старик, - Как вам мое предложение?
  - Подходяще, - одобрил я.
  - Гото-овы?! - с неким пафосом в голосе справился Клопоедов.
  - Готов! Как прилежный пионер, всегда готов! - подтвердил я, и из кромешной тьмы прозвучал стартовый из предстоявшей череды вопрос:
  - Где у слона хобот?!..
  - На носу! - чуть помешкав, выпалил я.
  - Сколько ног у сороконожки?
  - Две. Тридцать восемь ампутировали из-за гангрены.
  - Как относишься к нашему глубокоуважаемому генерал-майору Размыслову Николаю Николаевичу(?!), в рот вам с ним смородину.
  - Обожаю!
  - А к моим сыновьям - лихим ворам-огородникам - как относишься?!
  - Обожаю! Особенно того, у которого на плечах и коленях выколоты редиски!
  - Дважды два?
  - Четыре!
  - А если подумать?
  - Четыре!
  - А если хорошенько подумать?!
  - Ну не восемь же!
  - Как тебе наше ООО "Щит и меч"?!
  - Мыльный пузырь! Притон прохиндеев! Кормушка для тунеядцев!
  - А если подумать(?!), в рот тебе дерьмо продолговатое.
  - "Щит и меч" - опора державы! "Щит и меч" - это круто! "Щит и меч" - гордость нации!
  - Молодца-а, в рот те не дерьмо!.. Я хороший человек?!
  - Прекрасный!
  - Спасибо за искренность, в рот тебе малину! - поблагодарил Модест Петрович и тут же подкинул на диво каверзный вопрос: - А смог бы ты, Вениамин, во имя спасения нашей горячо любимой Родины лишить жизни, к примеру, генерал-майора Размыслова либо меня, либо вон Аллу Павловну, либо спикера нашей Государственной думы иль даже самого президента?
  - Шу-ути-ишь(?!!), коварный изувер! - вспылил я, нервозно напрягшись прикованными к креслу конечностями, - Это что за наглая провокация?!! Пишешь поди нашу с тобой болтовню на диктофон?!
  - Пишу, - признался Клопоедов, - И звук фиксируется, и твоя нейронная диаграмма, и электролитические параметры, и... Много чего документируется электронноносительно. А без этого, сам должен понимать, никакой аналитики...
  - Аналитика-то аналитикой.., - малость поугаснув эмоциями, произнес я, - Против нее не возражаю. Но... мокрушечные-то вопросики не в западло ли подкидывать?!.. Да чтобы я генерал-майора Размыслова или того же всенародно избранного президента угро-обил!!.. Да как только у тебя, старый аналитик, язык такое сказать повернулся?!..
  - Ответ принимается, - ничуть не смутившись, прервал меня Клопоедов, - Вопрос следующий... Сколько пудов в шестнадцати килограммах вакуума?
  - Нисколько. Вакуум невесом.
  - Неоспоримо... Суицид. Корни откуда?!
  - Отторжение жизненных реалий. Как гайка с болтом не по резьбе!
  - Резонно... А конкретней!
  - Выродки эти самые суицидники! Самые-рассамые неприспособленные к общепринятому бытию выродки!
  - А ты приспособленный?
  - А то как же?! Живу ж и о добровольном уходе не помышляю!
  - А ежели припрет?! Рука петлю сладить не дрогнет?!
  - Ежели, конечно, припрет.., - озадачился я, - Зарекаться б не надобно... Но...
  - А как тебе камикадзе? - перенацелил ход моих мыслей Модест.
  - А что камикадзе?.. Я, уважаемый старче, тебе не шизанутый япошка, чтобы на фирменном самолете влетать в вонючий корабельный гальюн какой-нибудь сраной мореплавающей военщины! И другим во вражеское дерьмо вляпываться не посоветовал бы!
  - Мыслишь-мыслишь-мыслишь, майор! - с одобрением протараторил Клопоедов, и тут же мой отключенный от реальности мозг смоделировал нечто абстрактное в багровых тонах - распятого на деревяшечном кресте абсолютно нагого генерал-майора Размыслова: веревки перетягивали запястья и щиколотки, из-под крепежных гвоздей струила алая кровь, а Николай Николаевич извивался аки истеричный уж на раскаленных углях!
  - Что(?!), майор, - вклинился в тишину Модест Петрович, - Дисплей пишет помутнение твоего рассудка.
  - Спасать надобно б генерала! - озвучил я озабоченность, - Мается болезный на кресте аки распятый Христос на Голгофе! А не ввести ли ему с пяток кубиков обезболивающего?
  - Веня, в рот тебе черемуху, Размыслов на данный момент руководит операциями "Щит" и "Меч"! А его распятый образ - плод твоей болезненной фантазии! - вспылил Клопоедов.
  - Какой на хрен плод?!! - натурально вскипел я, вспотев по-горячему, - В беде-е генера-ал!! Пришпандо-орен гвоздя-ями к кресту-у!!! Гвоздодер мне! Скоре-ей гвоздоде-ер!!!
  - Но тебя же охрана не подпустит к распятию! Тебя же охрана замочит на подступах! - предостерег Клопоедов.
  - Венька, не лезь!! - крайне взволнованно выкрикнула Аллка, - Они ж с тобой цацкаться точно не станут! Напялят аналом на чего-нибудь твердое!!
  - На чего?!! - рявкнул я.
  - Ну, на кол, например, по старинке! Иль на.., - на сем моя школьная любовь потеряла дар речи.
  - Да хоть на что могут напялить! - заполнил паузу Модест Петрович, - Все зависит от уровня образования, степени извращенности и качества ихней фантазии!
  - Но вокруг ни души же! Охрана отсутствует! - проглаголил я очевидность.
  - Осмотрись повнимательней, Веня! - предостерег меня Клопоедов, - Не может быть этакая экзекуция бесконтрольной!
  
  Я осмотрелся... Ничего, как покажись, угрожающего: перепадистый каменистый рельеф, багровый закат, воронье, высоченный крест с распятым Николаем Николаевичем, ящик с гвоздями, на нем молоток; обломки старинного скарба...
  - Ни души, - с опаской шагнув к кресту, произнес я, - Модест Петрович, Алла Павловна, слышите меня?
  - Хорошо тебя слышу, майор Снегопадов! - внезапно посуровев лицом, отозвался распятый, - Каким ветром сюда занесло?!
  - Сам пришел, товарищ генерал-майор! - вытянувшись по стойке смирно, отчеканил я.
  - А меня тут эти суки к кресту присобачили! - пожалобился Размыслов.
  - Кто?! - сделав еще с пару осторожных шажочков к сближению, справился я, - Не подручные ли пятого римского прокуратора Иудеи кривожопого всадника Понтия Пилата?!
  - Нет! - ответил Николай Николаевич, - Библейские мотивы в моем случае отсутствуют! Бомжи, язви в их души поганые, поизгалялись!
  - Больно?! - обеспокоился я.
  - Бо-ольно-о! - со стоном подтвердил Размыслов, - Но-о-о... Хуже боли иное! Хуже боли - боязнь высоты!!.. Можешь, Веня, облегчить страдания?!
  - Подпилив крест, обрушить его?! - выдвинул я вполне резонное решение, - В легкую!.. Как глоток из пивной магистрали! Но-о-о... Пилы-ы-то в наличии не-ет!
  - Оформи кредит! Рассчитаюсь по полной, даже если и бензопильный "Бобер всемогущий"! Капитал мой немерян-невешан! Хватит, братец, на мое избавление!
  - Где оформить кредит-то?! - спросил я, впав мозгой в непонятки.
  - Хоть в любом банке на сумму любую на имя мое незапятнанное! - обнадежилраспятый.
  - Не, ну хотя бы расписку бумажную нарисуйте, мой генерал! - карабкаясь вверх по крутосклону, высказал я свое мнение.
  - Спрашивается, на хрена тебе, Веня, расписка(?!!), ежель злыдни к нам с тобой на подходе! - крайне взволнованно продолжил диалог мученик.
  - И богато тех злыдней-то?!, - с трудом втискивая свое сдобное тело в каменистую щель, осведомился я.
  - У-у-уйма-а несме-е-етная-я!!! - вдруг взвыл Николай Николаевич, - Крест пилить уже, парень, просрочено!
  - А на хрена-а крест пилить(?!), коль просрочено, - озадачился я. И ту-ут же огласилась болтовнею окрестность:
  - Мудаки-и! Все они-и мудаки-и!!! - всполошилась какая-то, судя по голосу, скрипучая старушенция.
  - Долбоква-аки! Однозна-а-ачно и неоспори-имо!!! - взвыл из хмурого поднебесья какой-то оглушительно голосистый.., - В наш ларек вчерась завезли вяленого желтопу-узика-а!! По семьсо-от рэ-э за кило-о!!!
  - Обдира-а-аловка-а!!! - возопила старуха, - За же-елтого карапу-у-узика-а целых семьсо-от!!! Синий и то дешевше!
   - Да пошли-и-ка вы в та-аз к непорочной Мати-ильде-е, убогие-е-е!!! - поднимаясь на полный рост, адекватно и вполне демократично отреагировал я...
  - Чего лаетесь? - послышалось хриплое из-за спины. Я обернулся и нос к носу оказался с облаченным в кумачовое женское мини-бикини волосатым, немытым, щербатым, косоглазым, обрюзгшим и дурно воняющим явно нетрезвым бомжом.
  - Славик, - приветливо протягивая мне заскорузлую растопыренную ладонь, представился новоявленный.
  - Веник, - ответил я взаимностью, - Вениамин... Дракулович...
  - А я Николаевич, - подкинул информации бомж.
  - Очень приятно, - радушно пожав руку, солгал я во соблюдение этикета и кивнул за спину: - Он тоже Николаевич!
  - И мне... офигенно приятно знакомству... А кто ж его, позволь полюбопытствовать, так-то по-зверски?! - кивая на распятого генерала, скорчил прискорбную мину Славик.
  - Ты-ы ж са-ам и меня прикола-ачивал!! - озлобился Размыслов, - Позабы-ыл(?!!), как под твоим молотком гвозди гнулись и гнулись! Еще й по пальцу себе мимо шляпки промазал!
  - Возможно.., и было. Возможно.., заспалво хмелю.., - в обход меня приближаясь к распятию, пробубнил Славик, - Молоток, вроде, мой. И гвозди, однако, мои... А хотите овсяной долбленки?!
  - Да задолбал ты меня со своею долбленкой!! - разъярился генерал Размыслов, - Я тут голый-преголый вишу как ишак, а ты мне какой-то долбленкой мозги-и засираешь! И пока меня гвоздями пришпандоривал, все уши про свою долбаную долбленку прожужжал! Имей со-овесть, уро-од!! Я на тебя в прокуратуру накатаю заяву!!
  - Прости, генерал! - повинился лениво почесывающий полуобнаженную из-под мини-бикини ягодицу злостно антигигиеничный Славик, - Как-то некультяписто вышло!
  - Ничего, - смилостивился изможденный Размыслов, - А где, позволь поинтересоваться, твоя пассия?
  - Какая еще пассия?! - изумился я, - Здесь еще и пассия?!
  - Слышь, жопастый. Помолчал бы, дружище, - зыркнув на меня поверх плеча и презрительно сплюнув, порекомендовал Славик, - Мерещатся тебе всякие-разные... пассии-массии...
  - А я - славкина пассия - туточки как туточки, - донесся из-за моей спины прокуренный женский голос. Я обернулся и увидел неряшливо выглядящую преклонного возраста по-мужицки мосластую бомжиху, прибарахленную поверх затрапезного белья в распахнутый генерал-майорский китель.
  - От ни шиша себе! - опешил автор сих строк.
  - Мо-о-ой-й!!! Мо-ой мунди-ир!! - возопил голый как соко-ол распятый Николай Николаевич, - Па-адла-а!!! Гвозди своему фраеру подавала-а-а!!! Сыма-ай, ку-урва неумы-ытая-я, мой ки-ите-ель!!!
  - Пошел-л на-а хе-ер!! - энергично запахивая мундирные полы, возмутилась бабенция, - Сам-то!.. Глиста глистою, а висишь тут будто всамделишный бо-оженька-а!!
  - А давайте из него сделаем крестоносца! - предложил вышагнувший из-за кривоствольного дерева молоденький оборванец.
  - А давайте!! - дурашливо заприплясывав, восторженно подхватила идею косматая носительница генеральского кителя, - А как?!
  - А очень даже просто! - с заумным видом облокачиваясь на древесный ствол ладонно упертой в затылок рукой, торжественно произнес оборванец, - Валим крест, а потом перепиливаем его пополам где-т под коленками распятого, а потом ставим того на ноги и заставляем ходить... Он, значит, бродит себе и носит на спине верхушку креста. И становится, в соответствии с внешним видом, натуральным крестоносцем!
  - Вы-ы кто-о-о, собственно говоря, таки-и-ие-е?!!! - до глубины души возмутившись обжигающим психику адским коктейлем из изуверского цинизма с умопомрачительным садизмом, взревел я, - Вы-ы ка-ак сме-еете изгаля-яться над уважа-аемым челове-еко-ом?!!
  - Позвольте, а кто этот горластый хмырь? - удивленно вылупившись на жаждущего драки меня, проскрипел невесть откуда взявшийся облаченный в маскарадный костюм Кощея Бессмертного смахивающий мордочкой на грызуна костлявый старикашка, - С каких это щей он нас стыдит?!
  - Да это ж щекотун Министерства противодействия антигосударственному хулиганству майор Снегопадов! - абсолютно без акцента подсказал еще один новоявленный персонаж - восседающий на трехколесном красного колера детском велосипеде одетый в адмиральскую форму ВМФ США лилипутистого телосложения щеголеватый господинчик, - Кто ж не знает этого заплечных дел мастера?!
  - Я-я не зна-аю, - обыскивая меня пытливым взглядом, призналась сверкающая генеральскими погонами бомжиха.
  - Не прикидывались бы, мадам д'Трюмо, наивной провинциалкой, - укорил кощееподобный старикан.
  - Да как вы смеете..?! - с трудом сдерживаясь от рукоприкладства, начал было я, но тотчас же был прерван лилипутистым адмиралом:
  - А тебе, майор, пока никто слова не давал! - объявил тот.
  - А мне(?!), мистер Фак, - справился бомжевидный недоросль - автор изуверской идеи по трансформации распятого генерала Размыслова в "крестоносца".
  - Тебе-е ж, Тухачевский, слово всегда предоста-авлено! - остервенело начесывая в паху, заверил адмирал, - Говори, Миша, если есть что поведать.
  - Есть!! - восторженно замахав руками, воскликнул юный садюга, - Есть идея! А дава-айте-ка, господа-а, сотвори-им Вене-еру Мило-осскую!!
  - Опять лепить изо всякого дерьма?! - задалась вопросом мадам д'Трюмо, - Я пас! С меня достаточно макета олимпийской деревни из говна олигархов! После той едучей вони у меня аж зрение пало! И какую только токсичность жрут эти буржуины(?), что нормальные люди отих дерьма даже из сознания вываливаются!
  - Мадам д'Трюмо, мадам д'Трюмо! - неистово запританцовывал около бомжихи Мишка Тухачевский, - Это совсем не то! Это вовсе не то, о чем вы подумали! Моя идея вашим мыслям далеко не родня! Я чего предлагаю-то?!..
  Я предлагаю освободить распятого генерала!..
  - Давно-о пора-а! - с явным облегчением простенал тряпично обвисший Николай Николаевич.
  - Я предлагаю освободить распятого генерала! - повторился юный мыслитель, - Освободить, а потом перетянуть ему руки жгутами по подмышкам и оттяпать эти самые руки чуть ниже плеч топорами! И получится, господа, ходячая Венера Милосская!..
  Я от этакой идеи оторопел и почувствовал в коленях мускульно непреодолимую ватную немощь!..
  - Так-то оно так.., - призадумался вслух костюмированный под Кощея Бессмертного старикашка, - Но где ж взять топоры? Топоры-то, Мишенька, на дороге не валяются.
  - А зачем непременно топоры? Неужто единственно возможный вариант? В миле на север пилорама, в полуторах милях на юг металлобаза с охренительной гильотиной, на востоке и вовсе - забойный цех с профессиональным инструментарием, - продолжая яростно начесывать свой явно инфицированный либо паразитами оккупированный пах, рассудил лилипутистый адмирал, - Ты, дружище Тухачевский, как я погляжу, как-то хронически однобоко мыслишь.
  - Это я-я-то-о?!! - скорчив озлобленную физиономию, взбеленился юный однофамилец репрессированного маршала, - Это я-я-то-о однобоко мы-ыслю-ю-ю?!!! Да что-об у тебя-я, империали-ист пога-аный, за такие слова ху-у-уй на лбу-у вы-ы-ыро-ос!!!
  - Да бу-уде-ет, о-отпры-ыск, во-оля-я твоя-я!!! - раскатисто прогромыхал из поднебесья гулкий бас, и воцарилась мертвецкая тишина.
  Я, от ужаса подломившись в коленях, повалился наземь. Окружающие же, состроив любознательные выражения личин, дружно вылупились на восседающего на детском трехколесном велосипеде адмирала Фака, кой, прервав начесывание паха, с мольбой на панически искаженной мордашке воздел ручонки к небесам...
  - Ты на хрена так-то(?), Михайло, - с укором пробормотал Кощей, - Разве по понятиям этак со своими?
  - Я же нечаянно. Само вырвалось, - виновато потупив взор, заоправдывался Тухачевский, - Не волнуйтесь, мистер Фак! Не всякий же раз сбывается!
  - Сбывается... на этот раз, - с опаской запустив ладонь под козырек форменной фуражки, ошеломленно пробормотал адмирал, - Растет.
  - А я вот о чем подумал.., - поправив лиф своего мини-бикини, сказал неряшливей остальных выглядящий Славик, - Этот член на лбу только для ссанья, или им еще и баб оприходовать можно?
  - Можно! - заверил кощееобразный старикашка, - У моего соседа, когда я еще имел свою крышу над головой, тоже елда на лбу выросла. Как и положено, чин чинарем - с мохнатыми яйцами! Большу-у-ущая-я - до кадыка! И это, заметьте, в лежачем состоянии. Кстати, соседа за чудное обличье Элефантом прозвали. За похожесть морды на слоновью.
  Так вот, он - Элефант-то - своим агромадным хоботом запросто баб до бешенства матки доводил! Ага... Это тех, которые покрепче. А которые послабже, так те на старте в бега с длинномера срывались!
  - Ничего-о себе-е! - как мне покажись, Славик с завистью посмотрел на адмирала Фака, а тот... А тот, манипулируя кистью руки под фуражкой, все мрачнел и мрачнел...
  Я перекинул свой взор с объекта всеобщего внимания на распятого Николая Николаевича. Безжизненность его обвисшего тела внушала нешуточное беспокойство... С горем пополам немощно перекантовавшись из лежачего положения в сидячее, я ощутил накатывание слез. "Вот, мама его в себе носила-носила; в муках рожала-рожала, потом растила-растила, - подумалось скорбно, - А над ним теперь какое-то быдло зверски глумится! И еще неведомо, останется ли жив; а если и останется, то не калекой ли?!"
  - Фак! - неуклюже извиваясь мужиковатым телом, обратилась к ошарашенному приростом плоти адмиралу мадам д'Трюмо, - Фа-ак!! Чего молчишь?! Оглох что ль от счастья?!
  - Чего к человеку пристала?! - возмутился Славик, - Не видишь(?), страдает болезный! Чего тебе, шалава, в самый неподходящий момент понадобилось?!
  - Да, - подключился кощееобразный старикашка, - Чего надо?! Невдомек(?), что адмирал от неожиданности дар речи потерял!
  - А я чего? Я ничего, - несколько сникла д'Трюмо, - Хотела мужчине крепкую женскую дружбу предложить...
  - Знаем мы вашу женскую дружбу, - проворчал Славик, - У кого между ног тверже да урожайней, тот и друг. А у Фака теперь и между ног, и на лбу.
  - Не опошляли б, Вячеслав, - укорил кощееподобный старик, - Поверьте, не обязательно только на гениталиях свет клином сходится. Есть еще и симпатии-антипатии, взаимное уважение и прочие формирующие любовь компоненты. Наконец, есть...
  - А-а-а-а-а!!! - завопил вдруг со всей мочи Фак, и присутствующие синхронно переключили внимание на него.
  Переключили и тут же оторопели от невероятного видения: лилипутистый адмирал, привстав с велосипеда, ошарашенно пялился в поднебесье, нервозно разминая торчащий из макушки увенчанный огромной тёмно-розовой головкой на диво солидный детородный орган!
  - Вот ни хрена себе размер! - поразилась мадам д'Трюмо, - Вот э-это я понима-а-аю-ю!
  - А яица-то.., - ошарашенно прошептал Славик, - Каждое граммов на двести... потянет...
  - А почему он прижился на темечке(?), если Мишаня пожелал, чтобы он вырос на лбу! - озадачился кощееподобный старикашка.
  - Ошибка природы, - прокомментировал доселе хранивший молчание непосредственный виновник произошедшего юный Тухачевский, - Сбой координатной системы. Бывает такое, но редко. В виде исключения.
  - А так даже и симпатичней, - добродушно улыбнулся Факу кощееподобный, - Главное, что по центру - без смещения набок.
  - А можно потрогать? - выказала похоть д'Трюмо.
  - Ё-ё-ё!!! - завопил непроизвольно заподмигивающий глазом адмирал, - Торчи-ит и торчи-и-ит!! Когда-а ж он обмя-якне-ет?!!
  - А ты не разминай его и о голых бабах не думай, он и вскоре обмякнет, и нервный тик сразу пройдет, - посоветовал кощееподобный, - Этот-то - наголовный - как теперь будет?.. Идешь, к примеру, по бульвару, а навстречу чумовая сексопилка в фривольном одеянии. Ты, значит, на нее аппетитно зыришь, а твой член напрягается и головной убор домкратит. Поэтому, чтобы не смешить людей, закажи себе папаху, да такую, которая бы по высоте превосходила длину твоего макушечного члена в стоячем состоянии... Ну, понял для чего?
  - Понял, - отнимая руки от новоявленного органа, без какого-либо энтузиазма произнес Фак, - Надо, значит, папаху. Зимой оно понятно. А летом?
  - Конечно, в летний зной папаха не по сезону.., - вслух призадумался престарелый советчик, - Летом-летом-летом... А что лето? Ты сначала доживи до него, а потом ломай свою голову. Может, к лету твой новоиспеченный член стоять перестанет!
  - Тьфу-тьфу-тьфу! - ритмично постукивая костяшками пальцев по полусгнившему столбику, суеверно отплевалась мадам д'Трюмо, - Сплюнь, ирод! Накаркаешь еще, старый хрыч!..
   А есть у кого с собой рулетка?
  - Зачем? - поинтересовался Славик.
  - А чтобы мерку для папахи снять, - звонко чихнув, пояснила бомжиха.
  - Будь здорова, голубушка, - отреагировал на чих кощееподобный.
  - Спасибо, - поблагодарила д'Трюмо, - Так как насчет рулетки?
  - Успеется, - буркнул кощееподобный, - Тем более, разве не видишь(?), что член опадает.
  - Экая проблема, - беззаботно произнесла д'Трюмо, - Стоит мне его малость поразминать, и заново заторчит!
  - Не паясничай, убогая! - приструнил кощееподобный, - Не время и не место для баловства!
  - Слушайте, а можно этот самый хуило пересадить с темечка на лоб? - скорчив заумную рожу, поинтересовался Славик, - Ну, чтобы было посимпатичней.
  - Пересадить-то, думается, можно. Естественно, хирургически, - предположил кощееподобный, - Но стоит ли? Поинтересуйся у самого адмирала.
  - Фак! - обернулся к хнычущему адмиралу Славик, - Тебе на каком месте твой новый член больше нравится: на темечке или на лбу?
  - Сги-инь, го-овное-е-ед!!! - истерично задергавшись, заблажел адмирал, - Не на-а-адо-о мне его нигде-е-е!!! Себе-е его прише-ей к языку-у-у!!!
  - Ты чего, двоечлен, кипятишься-то?! - насупился Славик, - Ты чего обзываешься?! Я к тебе, значит, со всяческим уважением; а ты, значит, ко мне как импотент к проститутке?!
  - Гра-аждане душегу-у-убы-ы!!! - мегафонно разнесся по окрестностям надтреснутый бас, - Внима-ание-внима-ание!! Вы окружены-ы!! Работает спецподразделение боло-отных ко-отиков!! Просьба: прижа-ать жопы к по-очве, а руки к заты-ылкам!! Не морга-ать, не чиха-ать и не де-ергаться!! Пове-ерьте, сна-айперу нажа-ать на куро-ок как два па-альца обосса-ать!!! Даже намного проще!!..
  Окружающие меня люмпены засуетились, заозирались, но и... Накладывая ладони на затылки, стали опускаться седалищами наземь.
  - Болотные котики, - задумчиво проворчал солидно маячащий пенисно из макушки адмирал Фак, - Нет таких! Даже речных и озерных нет. Есть морские! А других нет.
  - Есть! - усаживаясь на рваную автомобильную шину, возразила мадам д'Трюмо, - Есть! Коли говорят, что болотные, значит они самые! Котики врать не будут!
  - Да пошла-а-ка ты в бя-яку! - схамил даме юный Мишаня Тухачевский, - Много бы со своим стокгольмским синдромом понимала!
  - Быдло, - насупившись, буркнула д'Трюмо, - Быдло несовершеннолетнее.
  - Проститутка! - усаживаясь нас виду трухлявый пень, огрызнулся недоросль, - Клеймить тебя некуда!
  - Но-но-но! Полегче! - вступился за даму Фак, - Не твоего, щенок, ума дело! Не надобно б так к женщине! Тем более, она тебе в ма-атери годится!
  - Да хоть в бабушки! - заартачился Тухачевский, - Мне-то чего?!
  - Э-э-эй, бродя-яги отпе-е-етые-е!!! - надавило на слух мегафонно, - Это что-о та-ам за колбасе-е-ень торчи-ит у вашего американского моремана из те-е-емечка-а?!!
  - А э-это ху-у-уй-й у него торчи-ит!!! - неожиданно зычным голосищем отреагировал наряженный в кумачовое мини-бикини вонючий Славик, - То-олько что вы-ы-ыро-ос-с!!!
  - Бре-е-еше-ешь!!! - не поверил переговорщик от котиков.
  - А вы-ыгода в че-ем мне вра-ать?!! - продолжил диалог Славик.
  - Са-ам по себе-е-е что ли вы-ы-ыро-ос-с?!!
  - Са-а-ам-м!!! Даж без расса-а-ады-ы!!! - вполне убедительно заверил Славик.
  - Оконча-а-ательно-о вы-ы-ыро-ос-с?!! Иль еще бу-уде-ет расти-и-и?!!
  - А чле-ен его зна-ае-ет!!! - последовало усомнение.
  - Ско-о-олько-о сантиме-етро-ов?!!
  - Еще-е не измеря-яли-и!!! Не-ет руле-етки-и!! У ва-ас е-есть?!!
  - Не-е-ет!!! У нас то-олько автома-аты, пулеме-е-еты-ы, ко-о-омпас-сы-ы да сна-айперские винторе-е-езы-ы!!!
  - Бля-я-я!!! На зада-ание, и-и-и... бе-ез руле-е-етки-и!!! - во всю глотку возмутился Славик, - Безгра-амотность вперемежку с бессмы-ы-ысленностью-ю и престу-упной хала-атностью-ю!!!..
  Пока то да сё, я перевел свой сострадательный взгляд на распятие: Николай Николаевич, очевидно взбодрившись, лукаво подмигивал мне то левым, то правым, а то и даже синхронно обоими затуманенными страданием глазами!.. Я подмигнул ответно. С обоих глаз... Николай Николаевич ухмыльнулся и показал мне фиолетовый язык. Я заподозрил, что он не в себе! Что заподозрил он(?), мне и до сей поры неведомо...
  Я заметил одного-другого подступающего к нам перебежками вооруженного сине-зелено камуфлированного бойца. Сие не осталось без внимания и от меня окружающих: заозирались, зароптали, мышечно поднапряглись...
  Накануне нашего захвата мадам д'Трюмо выхватила из-под висящего на ней генеральского кителя пистолет-пулемет "Узи" и принялась беспорядочно шмалять из него по наступавшим. Я, диким барсом напрыгнув на ошалевшую, выбил оружие из ее руки и всетельно подмял ее под себя. Стрельнув же взглядом ввысь, столкнулся им с доброжелательным взором распятого генерала Размыслова!
  - Молоде-ец, майо-ор!! - восхищенно воскликнул мученик, - Та-ак ее - ку-урву!..
  После сей похвалы я будто провалился в небытие!..
  
  - Молодец, Синегубов! - прозвучал совсем рядышком из кромешной тьмы голос моего тестатора Модеста Петровича Клопоедова.
  - Снегопадов, - поправил я, - Вениамин Дракулович Снегопадов!
  - Пардон, - извинился старик, - Пардон-пардон! Снегопадов. Ошибся: и Снегопадов на "с", и Синегубов на то же!..
  И тут же ко мне возвратилось зрение, и я вскоре, болезненно пощурившись от ослепительного с непривычки света, к своему превеликому восторгу обозревал лабораторию, посередке коей и собственной персоной возлежал в зубоврачебном кресле!..
  - Ну как самочувствие(?), Веня, - посердоболила капитанша Аллка Синегубова.
  - Тебе бы мое самочувствие!.. Махом бы выпала в морг! - съязвил я.
  - Ну-ну-ну, молодой человек, - успокоительно пробубнил пристально всматривающийся в монитор профессор Клопоедов, - Не надобно б этак желчно на женщину. А вдруг да й пригодится в нее погрузиться! Не правда ль(?!), Алла Павловна, - с лукавинкой зыркая на многообещающе изгибающуюся станом мою первую любовь, заметил, как я уже спервоначалу понял, далеко не лыком шитый старик.
  - Вашими устами, Модест Петрович, глаголет истина, - похотливо зыркнув на меня, отозвалась Аллка.
  - А у вас, Вениамин Дракулович, только что завершившийся тест вышел на отлично! - мерцательно помаргивая мне, заверил Клопоедов, - Выше всяческих ожиданий! Особо доволен Николай Николаевич Размыслов! Персональный от него вам привет!
  - Спасибо, - поблагодарил я, - Хотя-я-я... Какой может быть привет(?!), коли он на операции "Щит и меч"...
  - А без разницы. Где бы он ни был, а он всегда мысленно с нами! - подкинув к потолку воздушный поцелуй, заверила Аллка, - Он же наш любимый начальник!
  - Ага! - радушно оскалившись, заверил профессор Клопоедов. Заверил и пафосно дополнил: - Поверь, Вениамин, он всегда с нами! Денно и ночно! В любое время суток и в любую погоду! Как стойкий оловянный солдатик! Его распятие мы татуирем на себе - на сих словах Модест Петрович молодецки рванул одежные отвороты, сыпанув пуговицами и продемонстрировав на своей седовласой грудинке наколку, точь в точь совпадающую с только что вживую мною виденным живописным распятием генерала Размыслова.
  - Ну-у-у, вы и-и-и..! - изумленно протянул я.
  - А то ка-ак же-е?! - торопливо декольтировав чуть ли не до пупа форменную рубаху и обнажив тем разноцветно наколотое на безбюстгальтерно торчащей сисястой грудине распятие Николая Николаевича, возгордилась капитанша Синегубова.
  - Айдате-ка, Вениамин, восвояси! Отдыхайте! Считайте, что тест пройден на отлично! - одежно скрывая свою наколку, заверил Клопоедов, - Считайте, что вы уже служите в нашей легендарной конторе! Считайте, что вы вели-икий и неповтори-имый!!!Ступайте, голубчик. Аллочка Павловна проводит.
  - Спасибо! - сердечно поблагодарил я, очумев от ничуть не ожидавшейся высоченной оценки, и, вяло поднявшись из автоматически расщелкнувшего зажимы кресла, шаткой походкой направился к двери, - Спасибо-спасибочки! Не провожай меня, Алла. Не надо.
  - И как же не проводить-то?! - сорвалась мне вдогонку запахивающая китель с рубахою Аллка, - Я провожу-у(!), коль начальством доверено. Я что - дура набитая?! У меня что ли совести ни в голове и ни в жопе?! А то ить еще заплутаешь, Венечка, в наших катакомбах как тот несмышленый пионервожатый Моисей, кой уже почитай лет с полста ко всеобщему ужасу водит за собой отряд несовершеннолетних привидений.
  - Проводи-проводи, - до припрыжки ускорив аллкин ход увесистым ладонным хлопком под ее объемистую задницу, напутствовал Клопоедов, - Проводи от греха подальше, несравненная наша корпоративно желанная!
  - Отстань! - резко сбросил я с локтя уцепившиеся за него аллкины щупальцы, - Я вам не какой-нибудь блудливый пионервожатый!
  - Не-е дури-и-и! - пылко вдула мне в ухо некогда любимая, - Чего кочевряжишься?! Сейчас посиди-им, позагара-аем!
  - Какой октябрьским вечером может быть загар в подземелье?! - возмутился я.
  - Да хоть какой! - вспылила Аллка, - Кому какая разница?!
  - Не, я исключительно до дому! - поставил я набрякшую проблему ребром, - С меня-я дово-о-ольно-о!!!
  - Фи-игли це-елку из себя ко-орчишь?! - проныла некогда Ковырялкина - ныне Синегубова, - Фигли корчишь евнуха слюнявого?!
  - А чего мне корчить?!! - окончательно вырвавшись из цепких объятий и трусцой припустив по коридору, выкрикнул я, - Мне нечего, Аллочка, корчить! Я свое уж давным-давнехонько откорчил!.. Жра-ать хочу как чувы-ырла вислопу-узая-я!!..
  
  Я, ринувшись сломя голову, как мне покажись, к кабинету генерала Размыслова, все-таки заплутал в головоломном подземном лабиринте!..
  Отчаявшись сориентироваться, автор сих праведных строк остановился в свете тусклого настенного фонаря и энергично завертел головой в поисках Аллки, коя как назло будто в воду канула!
  - Молодой человек.., - как сейчас помню,из-за правого плеча донесся этакий будто загробный старческий голос.
  - Ай! - испуганно вскрикнул я и, ощутив массовый забег вдоль позвоночника панических мурашек,резко развернулся телесным фасадом по направлению к голосу.
  - Не пугайтесь, ради бога, - успокоил смутно маячивший в полумраке перекрестной с коридором приземистой штольни облаченный в синие шорты и грязной белизны рубаху бородатый старик. Экипировку несуразно дополняли замызганный до состояния половой тряпки пионерский галстук, грязнющие кеды и мятая синяя пилотка со свисающей с нее на шнурке слипшейся в комок некогда праздничной кисточкой.
  - А с чего бы мне пугаться?! - блуждая ошарашенным взглядом по клочковато обрамленной рыже-седоволосостью морщинистой личине, испуганно произнес я, - Ты ж не привидение.
  - Скорее, оно, чем не оно, - простудно пошмыгав горбатым носом, пробормотал ласкающий меня блеклой голубизны взглядом старик, - Вы только, уважаемый, не вопите и в обморок не бухайтесь! Ладно?!
  - Л-ладно, - ощущая вот-вот готовые отказать будто ватные колени, заверил я, - Ч-чего н-надо?
  - Массаж не желаете? - на полном серьезе справился подземный зачуханец и, плутовски подмигнув, заговорщицким тоном добавил: - Эротический массажик-то.
  - Ты, как погляжу, на все руки мастер-фломастер! - несколько оклемавшись от шока, съязвил я, - А не стыдно?!
  - А что в том зазорного? - как мне покажись, вполне искренне взроптал престарелый пионер, - Дармоедничать зазорно, а собственным трудом зарабатывать на пропитание никогда не считалось сколь-нибудь аморальным.
  - Ага.., - с брезгливостью обозревая торчащие из затасканных шорт на диво волосатые дистрофической упитанности ноги, буркнул я и тут же себе на удивление вскипел: - Что за эпоха?! Куда ни плюнь, везде геи! У тебя, старый пидор, совесть-то есть?!!
  - Совесть-то есть, - ничуть не утратив самообладания, произнес приставучий старикан, - А жратвы - вакуум. Кишка кишке бьет по башке! Я-то ладно, а де-ети-и! - лицо старикана скуксилось, а на глаза навернулись слезы.
  - Какие дети? - опешил я, - Что за дети? Внуки?! Ради них эротически пидорасишь?!
  - Как можно?! - возмутился хнычущий старпер, - Что мы, совсем что ли? Я массажирую исключительно женщин, а по мужикам у нас Матильда Альбертовна! Бесподобная, скажу я вам, эротическая массажистка! Вся пионердружина на нее не нарадуется! Кормилица наша и поилица!
  - Дя-я-яденька-а! Пода-айте на пропита-ание-е! - пропищало из-за престарелого пионероподобия явно какое-то дитя, и тут же из мрака ко мне протянулась сгруппированная ковшичком ручонка, а чуть выше (из-за стариковской талии) высунулась подчеркнутая пионерским галстуком страдальчески скорченнаяиль девчачья, иль мальчишечья чумазая рожица, - Дя-я-яденька-а, пода-а-айте во имя побе-еды мирового пролетариа-ата!
  - Цыц, Николашка! - осадил оказавшегося мальцом старик, - Поди - поиграй в деревянную пиццу.
  - Дядя Моисей, а деревянную ж пиццу еще поутру метрополитеновские крысы сожрали! - скрываясь во мраке, осведомил Николашка, - И кирпичные пирожки, и резиновые блины, и медные помидоры, и алюминиевые огурцы, и чугунные кокушки мутанты проклятые слупендили...
  - Вот так и.., - сокрушенно разводя руки и меланхолично мозоля по мне скорбным взглядом, произнес дядя Моисей, - Вот так и мыкаемся: то крысы, то дигеры, то пьяные железнодорожники... А куда деваться? Детишек же не бросишь! Они ж самые прекрасные цветы нашей поганой жизни!..
  "Дядя Моисей. Дядя Моисей, дядя Моисей.., - мысленно постимулировал я свою на тот момент на нет разладившуюся память, - Дя-дя Мо-и-сей..."
  - Моисей Тарасович! - прервал мои изыскания гневный аллкин голос, - Сызнова за старое?! Вы что, нуждаетесь?! Вас что, с вашими юными ленинцами не кормят, не поят, не одевают, не обувают?!
  - Так-то... оно так.., Алла Павловна, - замямлило поникшее кудлатой головушкой престарелое пионероподобие, - Все как положено... Все по уговору...
  - По уговору?! - пуще прежнего взъярилась стоящая со мной плечом к плечу нешуточно разгневанная капитанша, - Не по уговору, батенька, а по документально оформленному контракту! Так?!
  - Так-то оно... так.., - пролепетал обвиняемый в чем-то пока мне неведомом, - Но хочется же и самим поулучшать собственное благосостояние. Мы ж... Того... Мы ж к коммунистическим высотам стремимся, чтобы каждому по потребностям! А безграничные детские потребности, сами должны понимать, с ограниченными взрослыми несравнимы!.. Дети ж - самые прекрасные цветы...
  - Вашей поганой жизни?! - закончила Аллка, - Так вот, зарубите себе на носу, Моисей Тарасович: если не свернете свою криминальную коммерческую деятельность, лично ваша жизнь может сделаться настолько поганой, что собственноеговно вам покажется вкуснее натурального шоколада!!..
  
  Аллка неслась по коридору воистину спортивно! Я не отставал!
  - Ты какого беса от меня слинял?! - корила моя первая любовь, - Вот захомутал бы тебя прохиндей Бляхомухин как последнего лоха к себе в услужение!.. Узнал бы тогда, где под небом в овчинку раки зимуют!
  - Какие раки? Какое в подземелье небо? Кто такой прохиндей Бляхомухин?! - недоумевал я.
  - Так этот пионеристый Моисей Тарасович и есть не кто иной как господин Бляхомухин собственной персоной!
  - И чем же он знаменит?
  - Лет с полста тому назад, будучи студентом педучилища, проходил в качестве отрядного вожатого в пионерлагере практику. Ну и, подбил детишек насчет подхарчиться на ночную вылазку в закрома местного консервного завода...
  Как-то хитроумно проникли в подземное хранилище, где и... бесследно сгинули!..
  Возбужденное уголовное дело, дело понятное, тогдашние власти замяли. Правда, забугорные радиостанции об этом трубили вовсю...
  - И что дальше? - подначил я замолчавшую было Аллку.
  - А что дальше? - спросила она сама себя, - А дальше было так...
  Лет с десяток назад наш "Щит и меч" заполучил вот это самое законсервированное дотоле подземелье. Начали реконструкцию, и тут... Понимаешь ли, стали твориться всяко-разные диверсии - от крупных до мелких: то кто-то бочки с краской продырявит, то к вечеру оштукатуренная стена наутро вся в шрамах и матерных надписях, то... Короче, ежесуточное вредительство!
  Строители чуть ли не с ума сходят, задроченная начальством охрана в бешенстве, экстрасенсы бессильны, а...
  Прошло какое-то время, и выследили все-таки злоумышленников, коими оказались некогда без вести пропавшие пионеры, кои во главес состарившимся вожатым неутомимо гадили и гадили. Кстати, дети, на отличку от вожатого, ничуть не повзрослели! Сохранились идеально!
  Пытались отловить негодников, но все бесполезно! Привидения и привидения: и в воздухе парят, и сквозь стены просачиваются!..
  Кое-как наши экстрасенсы наладили с престарелым главарем малолетней шайки контакт. В ходе переговоров тот выставил массу условий, кои нашим руководством были приняты. В ответ мы выдвинули свои требования, в числе коих невмешательство в деятельность "Щита и меча", отказ ото всякого бизнеса...
  - И что? - перебил я Аллку.
  - А и то.., - огорченно произнесла она, - Несмотря на полноценное систематическое питание и массу других благ, нарушают и нарушают!
  - А что за легендарная особа некая массажистка Матильда Альбертовна? - поинтересовался я.
  - Профура из профур, - бросила через плечо Аллка, - Приблудная. Бывшая клоунесса бродячего цирка шапито. Толстомясина. Не поверишь, у нее каждая титька с мою жопу!
  - Не поверю! - оценивающе взглянув на богатырскую аллкину задницу, подтвердил я, - Такого не бывает!
  - Ну вот, эта самая Матильда под руководством талантливого сутенера Моисея Бляхомухина массажит кого ни попадя! И заметь, по солидным тарифам! Верь - не верь, но добрая половина работяг столичного "Метрополитена" на этот самый эротический массаж подсажена! Обдирают бедолаг как липок!
  Ты не смотри, что Бляхомухин выглядит нищим задротом! Прикидывается падла! Он, надо сказать, не последняя теневая скрипка в кремлевском финансовом оркестре!.. Мудак!
  - А? Кто?! - будто сбоку из стены послышался легко узнаваемый приглушенный голос престарелого пионервожатого, - Кто мудак?!
  - Да ты, подлый Бляхомухин!! - злобно выкрикнула Аллка, - Еще и через стену подслушивает!
  - Я больше не бу-уду-у подслу-ушива-ать! - ёрнически простенал объект нашего с Аллкой внимания.
  - И как в таких условиях работать?! - сокрушенно произнес я, - Бардак! Не хочу в "Щит и меч"!
  - А твоим мнением никто и не интересуется! - долбанула по моим амбициям Синегубова, - Родина прикажет, и будешь денно-ночно на нее ишачить как шелковый! Хоть даже и в выгребной яме!..
  В ответ я смиренно промолчал...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"