Невестка и свекровь. Мама и баба Вера. Обе Веры. Еще двоюродная сестра Вера. Папа и мама стали встречаться, когда им было по четырнадцать лет. Мама происходила из семьи, где ее отец (мой дед Иван Игнатьевич Иващенко) не был 100% казаком. Его отец - мой прадед Игнат Дмитриевич, пришел в станицу Воровсколесскую молодым парнем (так рассказывала мама) и женился на казачке Марии с тремя детьми. Ее первый муж ушел в "народники", т.е. был очень социально активным. Дед и прадед были охотниками, прадед чурался людей, не пил, любил больше одиночество и охоту в лесу. Кроме сына (моего деда Ивана) родил еще трех или четырех девочек. В застольях и свадьбах участвовал поневоле и пытался скорее уйти. Юность Деда Ивана Игнатьевича (1901 года рождения) попала на страшные революционные годы. Дед немного воевал на стороне белых, а потом полностью перешел на сторону красных. К белым попал скорее всего из-за очередного армейского призыва. Выбрав красных, дед Иван не прогадал, он не был репрессирован, как многие казаки в станице. Женился он на казачке Варваре Владимировне Мельниковой, из семьи с очень интересной и непростой историей. Прадед Владимир Семенович Мельников, младший сын в довольно богатой казачьей семье, взял в жены мужичку - Евдокию Петровну Долгову, приехавшею в станицу из России с матерью и братьями. Брак с мужичкой не был разрешен у казаков, и разрешение просили у войскового атамана. Атаману молодая понравилась, т.к. коса была в руку шириной и сама крепкая и здоровая. А семья Мельниковых - два брата Корней и Архип, ненавидели невестку и своего младшего брата Владимира, т.к. за невесткой не было приданного, и они смешали свою кровь с мужиками, что было позорно. Ненавидели так сильно, что старший сын Владимира - Михаил стал профессиональным революционером, участвовал даже в съезде РСДРП в Москве, отрекся от казачества и стал поддерживать взгляды большевиков, которые отрицали казачество. Прадед Владимир поддерживал взгляды сына. За что был гоним не только братьями, но и другими станичниками. В 1918 году красные учинили расстрел казаков в станице, и прадеду Владимиру пришлось скрываться от односельчан в лесу, где он простудился и умер от воспаления легких. Его сын Михаил, будучи революционным комондармом, участвовал в отступлении 11 Красной Армии и погиб от тифа в Астраханской (Калмыцкой) пустыне. Моя бабушка Варя поддерживала революцию и ненавидела свою станицу, всегда хотела из нее уехать. Но дед Иван любил охоту и лес, и они всю жизнь прожили в станице. Какие отношения были у бабы Вари со свекровью, не знаю, но мама говорила, что бабушка больше любила детей от своих дочерей, а детей невестки не баловала и не жаловала.
Дед Игнат со стороны отца происходил из исконной казачьей семьи. Революцию не принял, но воевал то в белой, то в красной армии. Женился дед не на казачке, а на пришлой - Вере Егоровне Живолуп. Откуда у прадеда Егора такая фамилия, не знаю, но по-видимому, она отражала его характер. Человек был неспокойный, своевольный и отчаянный. О матери бабы Веры нечего не знаю, мама говорила только, что она приехала в станицу с Верочкой и еще одной девочкой, но не дочкой, но баловала она только Верочку. Дети у бабы Веры родились в станице. Потом семья уезжала из станицы, т.к. была волна раскулачивания. Дед Игнат таким образом спасся. У деда Игната и бабы Веры родились три мальчика. Какое-то несчастье произошло с младшим братом - Яковом, он или сам убился, или его случайно в игре убил старший сын Николай. Бабушка была очень бойкой с хорошей фигурой - тонкая талия с пышными бедрами. По словам мамы, она в городе Ганже продавала вино, любила нравиться мужчинам. Деду это было не по душе, и он обратно захотел ехать в станицу, и баба Вера согласилась с ним поехать. Она гордилась, что вышла замуж за казака. После возвращения в станицу деда Игната Тимофеевича арестовали 1937 году, и он ушел этапом на Север. В 1942 года он умер от открытого туберкулеза легких в поселке Пезмог. Баба Вера осталась в семье свекра Тимофея Анисимовича с двумя мальчиками 13 и 10 лет (мой отец - Павел). Павел очень тяжело пережил потерю своего отца и, по-видимому, тогда он решил, чтобы с ним ничего такого не произошло, надо работать вместе с этой властью, а брат Николай вместе с матерью эту власть никогда не приняли. По рассказам мамы, баба Вера как-то пыталась устроить свою жизнь, пыталась понравиться бригадиру в колхозе, носила ему водку и сильно задерживалась после работы. Мальчики видели ее очень поздно вечером. Отец учился очень хорошо, у меня сохранились почетные грамоты за учебу во 2, 3 и 4 классах.
Началась война. Деда Ивана забрали на фронт через месяц. Когда дяде Николаю исполнилось 18 лет (1942 год) и ему нужно было идти на войну, он дезертировал и прятался в лесу. Баба Вера носила ему еду. Потом дядю Колю поймали, но не расстреляли, а отправили в штрафбат. Воевал хорошо, судимость сняли. В 1945 году получил ранение в голову, его комиссовали. До конца жизни дядя Коля страшно пил и ненавидел свою мать.
Мой отец в конце войны по окончании школы и поехал поступать в институт нефти и газа в город Грозный. Мама, закончив школу, поехала в город Пятигорск учиться на фельдшера. С отцом она переписывалась, и они посылали друг другу фотографии. Баба Варя исполнила свое желание и внушила маме, что в станице оставаться нельзя, здесь не будет счастья, а только каторжная работа в колхозе. Мама тоже станицу не любила, говорила, что она "забубенная". Тепла в семье не было, бабушка Варя была инвалидом, дети были ей в нагрузку, а работы море - в колхозе, она была пасечником, и дома на участке надо было, чтобы выжить, выращивать все самим, держать корову, птицу. Во время войны бабушка Варя торговала своим домашним вином. Дед был молчуном, уходил в лес на охоту, приносил щенят волков, в колхозе был плотником. Ушел на войну, его не было 5 лет, т.к. его послали еще на Японскую войну, вернулся в 1946 году, а мама через полгода уехала на учебу. Со старшим братом Владимиром отношения были сложными, он заставлял маму работать за себя на огороде и со скотиной, и никто ее не защищал. После окончания медицинского училища маму распределили в местечко Черный Лес, брат Владимир поехал к ней жить, т.к. за ним кто-то должен был ухаживать (готовить, стирать), а мать (моя бабушка) была уже стара, это продолжалось до замужества мамы. На этом история не закончилась, через некоторое время, когда у обоих были маленькие дети, моего отца перевели в город Ставрополь, у родителей был отдельный коттедж с небольшим участком земли. Семья брата Владимира с однолетним младшим сыном и трехлетней дочерью каждые выходные приезжали погостить к моим родителям. Маме приходилось полностью ухаживать за семьей брата - готовить на всех, т.е. на восемь человек, стирать за всеми детьми, потом кипятить постели после гостей, мыть посуду, а еще маленький огород. Соседи удивлялись, как у председателя крайкома во дворе настоящий цыганский табор, развешены пеленки, куча детей и людей. Сама мама сказать о своих бедах брату не могла, она просила свою мать бабушку Варю поговорить с Владимиром, чтобы они больше не приезжали.
После окончания института отцом родители должны были пожениться, и отец уже женатым человеком должен был ехать работать по распределению. Для бабы Веры женитьба отца не маме оказалась страшным ударом. По мере угасания молодости она перестала гулять с мужчинами, о чем знал Николай и не подозревал мой отец. И стала фанатично верить в бога. Хозяйство вести она не любила, но это по меркам женщин из станицы, а не по меркам сегодняшнего дня, корову она не держала и жила в семье женатого уже сына Николая. Любила заниматься общественной работой, т.е. привлекать односельчан к вере.
Семья мамы скорее всего ее осуждала за любовь к мужчинам, за нерадение к хозяйству, за бедность, за ее неистовую веру, за ее желание на старость лет быть святее римского папы, за то, что любила приложиться к рюмке. Баба Варя сказала маме, что семья Колесниковых с тяжелым характером - все "рывом", замуж не напасть, лишь бы замужем не пропасть.
Баба Вера знала, что ее осуждают в станице, но она гордилась своим ученым сыном с высшим образованием, таких детей в станице было не много. Она считала, что это она дала сыну высшее образование. В станице говорили, что только Павел окончит институт и устроится на работу, она сразу уедет к нему. Но сын объявил ей, что он намерен жениться на Вере. Она пыталась отговорить Павла от женитьбы на дочери из безбожной семьи, всегда стоящей на стороне красных, которые уничтожили его отца. Я читала в уголовном деле на деда Игната, что дед Иван привлекался следователем для оклеветания деда Игната, но очерняющих показаний дед Иван не дал, сказал, что ничего не знает, они вместе не работали, и самого деда Ивана в это время в станице не было. 5 августа 1937 года были арестованы в станице очень много казаков, и деда Ивана считали, наверняка, предателем, т.к. его вызывало следствие для обвинительных заключений. То что он этого не делал, даже под давлением, может быть ему и не верили, и это было аргументом, чтобы Павел не женился на дочери предателя. Но у Павла было свое мнение, Вера никогда до седых волос не вспоминала момента, когда Павел носил передачи дезертиру-брату Николаю в Курсавскую тюрьму во время войны и плакал, что это может разрушить и его жизнь, ему могут не простить предательство брата. Отец - враг народа, брат - дезертир, как при этом жить. Может, потому что была война его и бабушку Веру не тронули. То что он предал брата Николая, всю жизнь звучало в сердце Павла, он всегда помогал своим племенникам и был почтительным с героем войны - старшим братом, но какая-то черная кошка скорее всего пробежала между ними. Отец всегда работал на власть, а Николай слегка презирал его за это.
И так женитьба отца - и баба Вера прокляла свою невестку Веру и ее не родившихся еще детей - нехристей, как она говорила. Отца распределили инженером в Горагорск. С мамой их просто расписали в сельсовете 1 сентября 1949 года. Прокляла баба Вера их брак в августе. (В августе был арестован дед Игнат, со всеми своими мужьями я расставалась в августе. В августе, после рождения моего сына Кости, меня лишили сил на многие десятилетия, в августе был зачат мой внук Ярослав, моя невестка Оксана осталась в семье из-за этого прекрасного события). Свадьбы не было, не было денег и, наверное, приятелей-знакомых. Родители никогда не отмечали эту дату. Вскоре к ним приехала жить баба Вера.
Невестка и свекровь. Я всегда жалела маму, но сейчас, оказавшись в ранге свекрови, стала понимать, какой ужасной невесткой была моя любимая мама. То, что бабушка была ужасной свекровью, для меня было совершенно очевидно. Коса на камень. Они боролись за любовь Павла, и страшно не любили друг друга. Мама вела хозяйство, готовила, стирала, убирала. Денег не было, на Кавказе очень жарко, первое надо было варить каждый день, иначе все прокисало, блины, вареники, еще небольшой огород. Бабушка говорила, что с сорока пяти лет она не возьмет в руки веник, на это есть невестка. Еще все надо было все сшить своими руками: белье, занавески, платья и домашние халаты. Отец работал очень много, в бабские разборки не лез, женщины должны сами разбираться между собой. Мама пошла на работу - она была фельдшером, тогда бабе Вере пришлось чуть-чуть заняться хозяйством, но не много. Она любила общество и желала в нем сверкать, старалась найти верующих людей - женщин и руководить ими.
Детей два года не было, мама не беременела. В то время в бесплодии были виноваты только женщины. Мама очень хотела ребенка, а бабушка упрекала ее в бесплодии. С другой стороны Баба Вера сильно ревновала к ласкам молодых и высказывалась порой, что те живут греховной жизнью. Если отец брал маму за руку, она шипела, как змея. Как то отец, по рассказам мамы, осадил бабулю и сказал, чтобы она к ним с этим (грехом) не лезла. Бабушка в 32 года осталась без мужа, ей хотелось плотских утех, а теперь она должна была смотреть на ласки родителей, это было непереносимо. В тоже время отец всегда уважительно относился к матери. Баба Вера была неразговорчивой, никогда не рассказывала ни о себе, ни о муже, ни о своих родителях, о них я ничего не знаю. Маме всегда хотелось чего-то своего родного, теплого, к которому можно прижаться и так прожить всю жизнь. Отец много работал и не мог много времени уделять жене, да, наверное, и не очень этого хотел, у казаков привязанность к жене никогда не поощрялась. Мужчина должен быть свободен. Ему нужна была верная, работящая жена, которая могла бы подстраиваться под его образ жизни. Детей он не хотел, не хотел категорически, т.к. они бы крали время и внимание его от работы, а он делал карьеру. Бабе Вере дети тоже были не нужны, ей было скучно с детьми, и они требовали много забот. Мама невзлюбила холодную, властную свекровь и отвечала ей холодной, молчаливой нелюбовью. Когда мама забеременела, отец был взбешен, с сильной злобой он отреагировал на это известие, но делать нечего, должен был родиться ребенок. Во время беременности произошел один случай. Все лучшие продукты оставались для отца - он был работник. Мама его хорошо кормила, и вскоре из очень худого студента, на котором все сидело, как на вешалке, а рубашку для фотографирования приходилось защипывать булавкой, отец превратился в очень упитанного и даже полного начальника. Мясо, яйца доставались только отцу. Женщины обе держали добровольную диету. И как-то беременная мама застала бабу Веру, как та ела сырое яйцо. Может быть был еще православный пост, но маме таких продуктов не доставалось. После этого случая мама стала презирать свекровь и сильно на нее обиделась. Родилась Людочка, мамина отрада, красивая, кудрявая, очень умненькая девочка, которая со временем знала очень много стихов. Мама была счастлива, отец встречал ее из роддома. Чтобы было больше молока, маме нужно было много есть, она поправилась. Бабушку ребенок тяготил, не любила она детей, и тем более детей невестки. Может быть она всегда хотела быть молодой, а теперь вдруг раз и бабушка. Мама ей отвечала молчаливым протестом. Она не хотела постепенно приручать свекровь к ребенку, не хотела понимать душевные страдания пожилой (48 лет) бабушки, что та не хочет стареть, что у нее в жизни уже многое закончилось, т.е. отношения с мужчинами, секс, здоровье, красота, что бабушке тоже хочется быть счастливой, любимой на свой лад. Мама осуждала ее за желание покрасоваться перед публикой, за желание быть первой среди женщин своего поколения. Так в молчаливой борьбе они прожили почти три года.
Потом отцу предложили идти в "разведку", т.е. искать нефть и новые месторождения, и родители с Людочкой уехали в Затеречный, где родились Женя (мой брат) и я. А бабушка Вера вернулась в станицу. Условия в Затеречном по началу были не очень хорошие, и это был предлог для старой женщины отказаться от переезда. Но вскоре отцу дали квартиру, он был главный инженер на буровых, но для мамы быт оставался тяжелым, холодильников не было, была готовка, готовка, готовка и готовка, а так же огород, ребенок и работа. Как-то отец ездил в Воровсколесскую, навещал свою мать и старшего брата Николая. Как рассказывал отец, баба Вера уговаривала его развестись с мамой, оставить ее одну с ребенком, но он не поддался на уговоры, маму не предал, не оставил. И еще бабушка хотела, чтобы он ей отсылал половину своей зарплаты. На что он ей опять отказал, сказав, что у него семья, и ему нужно кормить семью. Но бабушке материально всегда помогал, посылал ей деньги, а потом еще заказывал для нее уголь для растопки печки, из колхоза приходили люди и помогали ей по хозяйству.
Нефть и новое месторождение нашли, отец стал быстро продвигаться по служебной лестнице. Но случилась крупная авария, и его быстро отстранили от должности и сослали в Зимнюю Ставку. Отец сильно пил. Именно так был зачат брат Женя. Отец опять с сильной злобой отреагировал на известие о беременности мамы. Но сын родился, мама была рада. Отец как всегда очень много работал.
Все бы хорошо, но однажды произнесенное проклятье начало действовать. Старшую дочку Людочку на лето отправили в станицу к бабушке Варе и деду Ивану. Она прожила там неделю, и случился кошмар, она заболела полиэмилитом. Нигде в округе этого заболевания не было, болела она одна. Баба Варя отвезла ее в Ставрополь, там положили в больницу. Вызвали родителей. Болезнь быстро прогрессировала, постепенно отнялись ноги, затем таз и т.д. Ребенок сгорел за неделю. Мама страшно убивалась, похороны практически не помнила, она была как в угаре. Отец все быстро организовал, приехали родственники. Маленький полуторагодовалый Женя утешал маму, как мог, гладил ее, смотрел в глаза, прижимался, может это было последний раз, когда сын жалел мать. Маму это не утешало, свет в жизни померк, она еще больше обиделась на станицу и на родителей. Все когда-то заканчивается, родители уехали в Зимнюю Ставку. Вскоре отца опять повысили, и родители опять переехали в Затеречный, там отцу дали дом. Мама опять забеременела, уже мной, она очень обрадовалась, т.к. нужно было восстанавливать семью. Отец первый раз отреагировал на эту новость спокойно. Он уже понял, что дети - это не трава под забором, которая растет сама по себе. Но, наверное, это говорила мамина обида, на фотографиях я вижу счастливого и довольного отца, который играет с Людочкой и Женей. Папа любил фотографировать, и сохранилось много фотографий Людочки и маленького Жени. Родилась я. Отца стали повышать по должности, наша семья сначала переехала в Ставрополь, дальше в Ростов на Дону, дальше, в Москву.
Мне было пять лет. Родители полетели в станицу, ближе к отъезду приехала семья дяди Владимира "пообщаться" с нами. Приехали с больными "свинкой" своими детьми. Я помню, в самолете мне было очень плохо, поднялась температура, и сильно болело горло. Так провожала нас земля Воровсколесской.
Прошло пять лет родители опять полетели в станицу. Там опять произошло знаковое событие в жизни семьи. Жене тогда было тринадцать лет. Папа с Женей поехали на винзавод к знакомому директору, там дегустировали местное вино. Женя напился до бессознательного состояния. С этого момента его уже не оставляла тяга к спиртному.
Последний раз я была во Воровсколесской без родителей в тринадцать лет. За мной в это время начал ухаживать мной первый бойфренд. Я думаю, что это поездка тоже во многом определила мою судьбу. Я во многом повторила судьбу бабы Веры. А еще баба Вера пробудила во мене интерес к христианству, хотя я на тот момент была активной пионеркой-комсомолкой.
Дальше о проклятии. Наша семья прожила в Москве примерно пять лет, родители были еще молодыми и полными сил. На работе отец устоялся, т.к. работы не боялся и любил работать. Но начались другие испытания, его, как деревенского парня, стали испытывать на лесть и восхваления. Вышестоящее начальство, которое его пригласило в Москву, говорило, что он хорош не только как работник, но и как мужчина. На самом деле, я думаю, что над ним просто смеялись, т.к. считали его провинциальным выскочкой, с южным говором, неумением одеваться, не умеющего держаться в соответствующих кругах. Недаром у родителей до конца жизни сохранилась компания из приехавших в Москву и занявших большие должности в министерствах людей, которые поддерживали друг друга. Среди них не было ни одного москвича, все были выходцы из Северного Кавказа. В это время родителям попалась книга-перепечатка типа "Камасутры". Они прочитали ее, там рассказывалось, что мужчина должен проявлять выдержку и доводить постепенно женщину до оргазма. Я думаю, что мама дала понять отцу, что он не всегда с ней достаточно нежен. Так начался развал нашей семьи. Отец обиделся, обиделся не просто, а ужасно, на всю оставшуюся жизнь. Он говорил: "Ей Колесников не нравится!!!!!" - с ударением на "не нравится!!!!!". Пережить он этого не мог. Баба Вера не могла пережить нежности молодых, так и случилось, именно в этом месте было тонко, оно и порвалось. Родители стали уничтожать друг друга. Ненависть была страшная. Отец доводил маму до истерик, и еще говорилось, что ее надо сдать в "сумашедший" дом, тогда это было модно с инакомыслящими. Мама написала письмо в Госплан на место работы папы, чтобы они на него повлияли, но они не повлияли, а ненависть была еще сильнее. Отца больше не повышали, на одной должности в Госплане он проработал около двадцати лет. Прощение не первое свойство в характерах казаков, месть и ярость, злоба и желание уничтожить врага. Они периодически ради детей пытались жить мирно, но долго этого не получалось.
В 1976 году папа уехал в командировку в Анголу, очень похоже, что там он заразился местным вирусом. Я знаю, что многие белые люди, посещающие Анголу, потом болели неизвестными болячками, которые часто заканчивались летальным исходом. Так он начал медленно угасать. Но мстить маме он не прекратил. Он ездил в командировки и в отпуск на Кавказ, я точно не знаю, но похоже он привозил своих подруг в Воровсколесскую к бабе Вере. Вот и сбылась ее мечта, чтобы папа практически бросил маму. Мама по своему мстила свекрови: она практически никогда не ходила в церковь, детей не крестила не потому, что отцу это было не по должности, а на зло бабе Вере.
На пенсию отец вышел сразу, как только исполнилось 60 лет. Он уже серьезно болел. Он практически все время лежал в кремлевской больнице, и его постоянно там оперировали, удалили часть легкого, часть селезенки. Мне кажется, что врачи там не квалифицированные, и его там просто залечили.
Перед смертью он сильно ослаб, мама уже смогла ему мстить за свои обиды. Она очень жестко стала ему отвечать, начала подолгу жить на даче, бросая его одного. Уходил из жизни в тоске, одиноко. Жена ненавидит, сын любит выпить, дочь не серьезная. Гулящей оказалась его мать, наконец, он это понял, мама все-таки объяснила ему это. Для него это было сильным ударом.
Но ненависть продолжала жить в нашей семье дальше, не ослабевая. Женя всегда ревновал меня к любви родителей. Всегда говорил так - "Вот все для вашей Лелечки". Хотя для Жени и его семьи родители делали очень много, помогали материально, устраивали на работу, получили квартиру, отправили за границу. Но все было мало. Я тоже его не любила и презирала за пьянство. Однажды он улучил момент, когда мама его упрекала за пьянство, он сказал: "Ну да, я пью, а твоя Лелечка - гуляет". Было это произнесено со слов моей снохи Наташи (жены Жени), оснований для этого на тот момент не было. Это испортило все оставшиеся годы жизни мамы, она неожиданно ему поверила. Она не могла уже простить ни Женю, ни меня. Женя уходил из жизни всеми брошенный, одинокий, совершенно нищий. Мама никогда сама не пила и не гуляла, поэтому ей казалась, что дети на нее совершенно не похожи. Ненависть сначала была направлена на папу, потом на Женю, потом на меня.
Я тоже не осталась в долгу. Был момент, когда мама напала на моего сына Костю. С этого момента я стала сильно злиться на нее. Как то она выговарилала мне, что я ничего не умею делать, все другие люди гораздо лучше меня, я страшно разозлилась и ответила ей со всей силы ненависти. Через три дня мама умерла. Но ненависть не оставила меня, я злилась на своего мужа и свою невестку.
Теперь я свекровь, я очень боюсь повторения нашего семейного сюжета. Мы с невесткой убиваем друг друга, потом включатся в драку наши дети и внуки, они отомстят за меня своим родителям, передерутся между собой, и это будет продолжаться вечно. Господи, избавь меня от этого проклятья!!!