О школьных выходных, немного о музыке, и совсем немного о таинственной болезни.
Для чего, и для кого я все это пишу?
Я и сам об этом не знаю.
Честно.
Наверное, в первую очередь для себя. Для того чтобы на какое-то время вернуть ту счастливую пору, которая зовется детством.
У каждого из нас было свое детство. Разное. Но я уверен, что у всех оно было счастливое.
Правда, понимаешь это потом, спустя десятки лет.
А тогда мы просто жили, у нас были свои заботы, свои проблемы, порой такие серьезные, что наши родители, да и все взрослые казались нам смешными. Им было проще, у них все ясно. Ходи себе на работу, готовь обед и ужин, и занимайся другими не нужными делами. К таким делам я относил многое: мытье посуды, летние работы на огороде (поливка, прополка, выкапывание картошки), еженедельная уборка чистой квартиры. Это могло прийти в голову тем людям, которым нечего делать.
А у меня были очень важные дела: мне нужно было смотреть по телевизору детские фильмы, футбол и «Утреннюю почту», читать книги, гулять, записывать на магнитофон, и слушать музыку. Музыку абсолютно не ту, которая нравилась родителям.
Сейчас я с удовольствием слушаю Юрия Антонова, «Синюю птицу», и других советских исполнителей. Сказал бы мне кто-нибудь это лет в четырнадцать-пятнадцать. Вот бы смеху-то было.
Надо отметить, что и я не понимаю музыку, которую слушает мой младший сын. Это в основном «рэп» и современная поп-музыка.
А моей маме сейчас нравятся и «Modern Talking», и «Ласковый май», хотя раньше она их не любила. Жаль, что мне так и не удалось привить ей любовь к музыке в стиле «хэви-металл», она знает только группу «Ария», в частности песню «Про Жанну», то есть «Улица Роз». Я в часто включал пластинку с этой песней и посвящал её младшей сестренке Жанне.
Скажите, а кому нравилась воскресная утренняя уборка квартиры?
У мамы, как и у меня, был один выходной – воскресение, поэтому все домашние дела делались в этот, священный для любого школьника день.
Хотя я больше любил субботу, особенно после обеда. Когда заканчивались занятия в школе.
В субботу можно было не готовить домашнее задание, можно было не ложиться рано спать, а до поздней ночи читать интересную книгу, и потихоньку слушать музыку на поскрипывавшем магнитофоне «МАЯК-205»
В восьмом классе, нас, как старшеклассников стали пускать на школьные вечера. Эти мероприятия проводились по субботам.
Несколько десятиклассников ответственных за музыкальную часть расставляли колонки, выносили школьные бобинные магнитофоны. «Комета» и «Нота». Все подключалось, соединялось между собой шнурами, настраивалось. Заранее подгонялись ударные танцевальные хиты и медляки. Сборники составлялись обычно так: три-четыре быстрые мелодии, одна медленная. Однако некоторые вещи, такие как: «Тайм» - «Скорпов» (песня Still Loving You группы Scorpions), «Финальный отсчет» - «Европы» (The Final Countdown — Europe), и «Ты в армии» - «Статус Кво» (Status Quo "In The Army Now") - пользовались особым спросом и их держали наготове. Писали несколько раз подряд на отдельную катушку, после окончания песни перематывали на начало. Диск-жокей с озабоченным лицом сидел в наушниках «ТДС» и щелкал клавишами магнитофона, или двигал вверх-вниз ползунки эквалайзера.
Ставились песни популярных исполнителей того времени: «Joy», Си Си Кетч (C. C. Catch), «Modern Talking», «Bad Boys Blue» (которых все тогда называли «Голубые мальчики»), из русского: «Белые розы» - «Ласковый май», «Островок» и «Белая ночь» - Форума.
И конечно - «Улетели листья». Это было круто! Голос Виктора Салтыкова пробирал до мурашек.
Становилось очень грустно. От того, что за окном с огромных тополей, что в изобилии росли на улицах действительно улетают листья. От того, что лето окончилось, и впереди целый учебный год. И еще как-то сладко щемило в груди от каких-то новых, непонятных ощущений, от предчувствия чего-то неизведанного, чего-то хорошего.
Крутили сборники «The Best of Italo Disco», а ближе к концу вечера, специально для «металлической» публики ставили пару тяжелых песен: «Accept», «Арию» – «Улицу Роз» (Жанну), или «Черный кофе» – «Владимирская Русь» (Деревянные церкви Руси) - хит того времени.
У группы «Черный кофе» была композиция, которая нравилась мне больше, чем «Деревянные церкви». Это песня «Листья»
С этой песни, а точнее с маленькой пластиночки «Черный кофе» с четырьмя песнями началось мое знакомство с тяжелым роком.
Не понятно, каким образом в маленьком книжном магазине, в самом дальнем углу, на нижней полке оказалась стопка пластинок.
Как среди дисков-гигантов Кобзона, Пугачевой, Лещенко и прочей эстрады оказался этот миньон. Можно сказать, первая пластинка с советским «металлом». Правда «Черный кофе» нельзя назвать чистым «хэви»
Это скорее «хард-н-хэви». Но тогда это было не важно?
Когда я увидел эту пластиночку, то не поверил своим глазам. Схватил её, боясь, что кто-то может опередить меня. Хотя, думаю, трех теток пенсионного возраста, копавшихся на полках с книгами, вряд ли могли заинтересовать песни Дмитрия Варшавского.
Заплатив один рубль пятьдесят копеек (слава богу, что денег в кармане хватило), я помчался домой, узнать, что это за «Черный кофе». Мне доводилось читать в «Комсомольской правде», о существовании такой группы, о том, что певца зовут Дмитрий Варшавский, но я никогда не слышал песен, и собирался поехать в звукозапись в надежде найти там что-нибудь из репертуара группы. И вот у меня в руках настоящая пластинка, пусть даже на четыре песни.
Музыка захватила с первых аккордов, несмотря на то, что старенькая ламповая радиола выдавала негромкий звук в режиме «моно», который сопровождался звуком жарящейся картошки.
Плевать! Это было нечто новое, свежее, и не похожее на то, что я слушал раньше.
Тот маленький черный кружок винила играл днем и ночью, и был затерт до дыр, А сколько раз переписывались эти четыре песни: Черный Кофе, Звуки Космоса, Зимний Портрет, и Листья. Я до сих пор считаю песню «Листья» одной из лучший металлических баллад, думаю, что меня поддержат.
Позже маэстро Варшавский переиграл её, изменив проигрыш, и песня превратилась в безликую, заурядную и совершенно неинтересную песенку. После 1990 года Варшавский не написал ни одного хита, и мне не интересен.
Альбомы Черного Кофе я собираю по привычке, для коллекции.
В мп3.
Я немного отвлекся от темы, но, что поделать, это мои воспоминания. Они беспорядочны и обрывисты.
Думаешь об одном, вдруг память цепляется за что-то, и перед глазами оживают моменты и события из прошлого, которые, казались, навсегда позабытыми.
Это как перепрыгивать с ветки на ветку огромного дерева.
Вспоминаются лица и имена друзей, детские страхи, мечты и фантазии.
Но вернемся к школьному вечеру: играла музыка, под потолком вращался самодельный зеркальный шар, разбрасывая блики по всему залу.
Чтобы сделать такой шар, нужно взять старый глобус, обклеить его мелкими кусочками зеркала и на веревке подвесить к потолку. После чего направить на шар луч света, для этого использовался фильмоскоп (еще одна забытая вещь из детства), и от руки раскрутить его вокруг своей оси. Зайчики метались по залу, и это было нереально круто, как в клипах Сандры (Sandra) и «Modern Talking».
Еще один обязательный атрибут школьных вечеров - самодельная цветомузыка.
Стекла четырех прожекторов от шахтных электровозов (наш городок был шахтерским, и достать такие прожекторы было нетрудно), красились в красный, желтый, зеленый, и синий цвета. Для окраски брались стержни от шариковых ручек соответствующих цветов, чернила оттуда выдувались и смешивались с мебельным лаком, который брали на местной мебельной фабрике.
Для желтого цвета лампочку не красили, оставляли как есть. Это хозяйство подключалось к деревянному коробку, внутри которого находилась собранная школьными умельцами электрическая схема.
Схемы брали из журналов «Юный техник» и «Моделист Конструктор».
Лампочки мигали в такт музыки, было красиво.
Мы собирались в кучки по классам и танцевали.
Ну, как танцевали… Девчонки старательно копировали движения западных звезд, Сандры, или Си Си Кетч, мы - мальчишки неуклюже топтались на месте, вращая кулаками на уровне груди. Когда включали медляк, большинство разбредалось, кто покурить, кто просто подпирать стену. Стояли и глазели на десятиклассников, которые, разбившись на пары, танцевали в центре зала. Девочки клали руки на плечи парням, те держали их деревянными руками за талии и переступали на негнущихся ногах, безжалостно топча ноги партнерш.
Зато, когда включали «Европу» танцевала вся школа. Девчонки так же изображали Сандру, пацаны же отрывались, как могли.
Играли на воображаемой гитаре, падали на колени, трясли несуществующим хаером. Непременно кто-то успевал стащить из комнаты уборщицы швабру и врывался в круг танцующих, вращая её как микрофон, подражая Джо Темпесту - вокалисту «Европы».
Дежурные учителя быстро лишали «рок-звезду» необходимого атрибута, кроме того можно было получить по спине мокрой половой тряпкой, от благодарной поклонницы в лице разъяренной уборщицы. А в понедельник еще и двойку по поведению. Но это никого не пугало, и под каждое включение, культовой песни, появлялся новый Джо Темпест яростно размахивая шваброй-микрофоном.
Скажите, сейчас такое возможно?
В половине девятого вечер заканчивался, все выходили в школьный двор, прикуривая сигареты прямо на крыльце школы.
Пьяных, таких, чтобы шатались или падали с ног почти не было.
Конечно, выпить перед вечером, или во время его проведения считалось святым делом, но выпивали для того, чтобы было весело, а не для того, чтобы мычать на две фазы. Иногда мы не рассчитывали своих сил, и алкоголь валил нас с ног, но такое случалось редко.
Алкоголь, являлся средством, а не целью. Средством раскрепостится, стать смелее, веселее…
Потом стало по-другому. Кто-то сам не заметил, как перешел тонкую грань, и для него выпивка стала целью.
Переступить эту грань легко, а вот вернуться обратно удается, увы, не каждому.
Многих моих друзей и одноклассников нет с нами, и для большинства из них, алкоголь, так или иначе, стал причиной преждевременного ухода.
Царство Вам небесное, друзья мои, и вечная память…
Опять, хочешь, не хочешь, а постоянно отвлекаешься от основной темы, перепрыгиваешь на другую ветку своей памяти.
После вечера можно было сходить в клуб на дискотеку, она как раз начиналась в девять вечера, и заканчивалась в одиннадцать. Получался целый вечер танцев. Танцевали девчонки, а также взрослые дядьки и тетки (тогда они мне казались чуть ли не старыми, а на самом деле им было лет двадцать пять). Пацаны жались в темных углах, и часто выходили покурить на крыльце клуба.
После дискотеки нужно было сделать обязательный круг по площадке (так называется наш поселок).
Когда-то во времена детства наших родителей, здесь была огромная танцплощадка, Её давно нет, она исчезла ещё до моего рождения, а название осталось.
Обязательно надо было постоять на крестах, так назывались два перекрестка улицы Чкалова с улицей Куйбышева (центральная улица поселка), и параллельно идущей ей улицей Орджоникидзе (на этой улице проживал и я).
Перекресток улицы Чкалова и улицы Куйбышева считался «Главным крестом», а улицы Чкалова и улицы Орджоникидзе называли «Второй крест».
Погода совершенно не влияла на наши прогулки. Мы её не замечали. Гуляли зимой в двадцатиградусные морозы, осенью под проливными дождями. Про весну и лето, нечего и говорить.
Мой дом располагался удобно, в пяти минутах ходьбы от дома находились, обе школы (большая и маленькая), все магазины, клуб, библиотека, детский садик, тут же рядом по улице Куйбышева жила бабушка.
Постояв на крестах, если не было ничего интересного, мы расходились по домам около двенадцати часов ночи. Если не хотелось спать, по телевизору можно было посмотреть передачу «До и после полуночи», где иногда показывали клипы западных групп: «Duran Duran», «A-ha», «Roxette».
«До и после полуночи» мне нравилась меньше чем «Взгляд»
Нынешнее поколение трудно удивить, а тогда, мы, шестнадцатилетние пацаны смотрели «Взгляд» с открытым ртом. На следующий день, в субботу, в классе делились впечатлениями, до хрипоты споря и обсуждая темы, затронутые во вчерашней передаче.
Во «Взгляде» показывали: «Арию», «Кино», «Наутилус Помпилиус».
Много чего, сейчас всего не упомнишь.
Спать в субботу, можно ложиться очень поздно. Не спалось, почему-то. Бывало телепередачи все закончатся, а сна ни в одном глазу. Включишь музыку потихоньку, зажжешь бра над кроватью, закутаешься в одеяло и читаешь книгу. Когда кассетный магнитофон появился, стало хорошо, он с автостопом, сам выключался. А «Маяк» приходилось самому выключать, иначе он всю ночь мог катушку крутить, концом ленты шелестеть.
Лежишь, а с плакатов и фотографий на тебя размалеванные кумиры таращатся: «W.A.S.P.», «Kiss», «Nazareth», «Iron Maiden», «Ария», «Модерн Токинг», Рэмбо, Терминатор и Брюс Ли.
Кое-что из плакатов удавалось достать, но большинство фотографий было лично сфотографировано и распечатано. Такие фотки были на вес золота. Черно-белые продавали по рублю, цветные от трех рублей и выше.
Еще на стену я вешал конверты от пластинок, это почти плакат. Размер большой, и фото цветное. «Круиз», или все три диска Кузьмина. Пластинка во внутреннем белом конверте на полке стоит, ручкой подписанная, чтобы найти легче было, а красивый глянцевый конверт на стене аккуратно булавками приколот.
Еще можно было фотографии с негативов печатать. Берешь чистый лист фотобумаги по размеру фотографии, сверху фотку, прижимаешь все это стеклом, и убираешь красное стекло фотоувеличителя на несколько секунд. Потом бумагу в проявитель, появляется негатив исходного изображения. Промываешь, закрепляешь, глянцуешь, и негатив готов. Теперь с него можно сколько угодно фоток напечатать, и продать малышне копеек по пятьдесят. Бумагу и фотореактивы окупить.
Вот так лежишь в кровати, музыку слушаешь, то книгу читаешь, то фотки на стенах рассматриваешь. Потом глазами моргнул, на секундочку закрыл, открываешь, а уже утро, папа на работу собирается, на кухне шуршит, тормозок собирает. Свет мне выключил, а книгу убрать не смог, я в нее носом уткнулся. Книгу на пол, и дальше спать.
Воскресение, спать можно долго, в школу вставать не нужно.
Но этот день я так не любил, как субботу, а воскресный вечер ненавидел, даже сильней, чем утро понедельника. И сейчас спустя столько лет, я не люблю воскресные вечера. Какие-то они грустные…
Настроение пропадает в воскресенье после обеда. Надо уроки готовить на понедельник, а никак не получается. Выходишь гулять, и видишь, что у друзей тоже настроение паршивое. И никто не может объяснить почему. Просто воскресный вечер. Ложишься спать в десять часов, не спится, пытаешься читать, не читается. Включаешь огромный приемник «ВЭФ» подключаешь к магнитофону, начинается передача «45 минут в воскресной студии», вдруг что-то новое интересное передадут. Что можно записать на пленку.
Но ведущий рассказывает какую-то чушь, ставит неинтересные «АВИА» и «Нюанс», а вдогонку «Землян». Помехи в радио эфире настроение не улучшают.
Незаметно засыпаешь в отвратительном настроении.
Ха! Засыпаешь! Только закрыл глаза, уже мама будит. Пора в школу! В понедельник идти в школу особенно неохота.
Иногда проснешься от того, что мамин будильник сработал, лежишь и думаешь.
- Вдруг сегодня мама забудет про меня, вдруг не разбудит, хоть бы забыла…
И так все десять лет пока учился, мечтал, каждый день, но у мамы на редкость хорошая память. За десять лет она ни разу не забыла, ни про меня, ни про младшую сестренку.
Еще хочу признаться, что все школьные годы, особенно по утрам, я был самым больным человеком в мире. Что у меня только не болело: и голова, и живот, и ноги, и руки. Просыпаясь, я делал несколько глотательных движений, в надежде, что за ночь началась ангина, и воспалилось горло. Тогда точно можно было не идти в школу, и выспаться вдоволь.
Но мама - жестокий человек, она мне никогда не верила, и насильно отправляла в ненавистную школу.
Удивительным образом болезнь отступала в выходные и на каникулах.
Тут я был здоров как бык. Даже боль в горле не могла меня удержать дома во время зимних каникул. Как можно валятся в постели, когда за окном кипят хоккейные баталии, трещат и ломаются клюшки, и хор неокрепших голосов моих друзей кричит: - Гол!!!
Но стоило каникулам закончиться, по утрам таинственная болезнь снова валила меня с ног. После уроков становилось немного легче, под вечер, я иногда забывал, что болен, но утром все начиналось сначала.
Болеть в детстве было хорошо. Ты не идешь в школу, лежишь себя в кровати, смотришь телевизор, читаешь книги, бабушка с дедушкой вокруг тебя бегают, родители тоже, покупают тебе пирожные, фрукты всякие, дают чай с лимоном. Не ругают тебя ни за что.
Ради этого можно вытерпеть и горькие таблетки, и противный водочный компресс на горло, и само воспаленное горло.