Литва. Небольшая деревня Недзинге, в Дзукийском районе, раскинулась в глухих лесах, вдали от крупных городов. Крестьяне живут на хуторах, разбросанных далеко друг от друга. Сегодня, как и много лет назад, люди трудятся на земле, мало общаются с соседями, в чужие дела не лезут, но и в свои никого не допускают. Но судьба сама вмешивается в их жизнь и перемалывает людей, как кусок мяса в мясорубке.
В семье Пекарских было четверо детей. Старшая дочь, Янина вышла замуж и проживала с семьей в Паланге. А родители растили троих пацанов: Пятраса, Йонаса и Антанаса. Жили Пекарские дружно, много работали, детей любили. Да у них в деревне, почти все семьи хорошие и работящие, кроме разве что Петрушкявичей. Только они с женой пьют и дерутся, а дети ходят грязные, оборванные и вечно голодные, как циганята из табора, который, каждый год раскидывает шатры на окраине их деревни. А суровые и немногословные литовские крестьяне, угощают детей яблоками, молоком и картошкой. Антанас самый младший в семье Пекарских, он у отца любимчик. Рыжий, озорной, хулиганистый, он и минуты не может посидеть на месте, люди говорят, что на нем шкура горит. А завтра он пойдет в первый класс, и родители уже неделю гадают, когда его выставят из школы, в первый же день или на следующий.
Утром Марите накормила всех своих мужчин завтраком, проверила у мальчиков одежду, прическу и проводила их до калитки. Они все дружно пошли в школу. Причем, шли, только старшие братья, а Антанас бежал, подпрыгивая от нетерпения, как молодой козленок. По дороге к ним присоединялись другие ученики. В каждой семье было не менее трех детей. Компания увеличивалась и идти было весело. И вдруг открылась калитка в доме Буткявичей и появился Ангел! Антанас замер, с открытым ртом, как будто в него ударила молния. Вышла девочка, красивая, как кукла. У нее были две золотистые косы с синими бантами и огромные голубые глаза. Антанас не мог сдвинуться с места и так и стоял бы посреди дороги с изумленным видом, но старшие братья стукнули его по спине портфелем, а под зад коленом и тем самым придали ему ускорение. Когда пришли в школу, то стало известно, что девочка будет учиться с ним в одном классе и зовут ее Лайма. Антанас сразу сел с ней за одну парту, пока другие его не опередили. Когда дети вернулись из школы и семья села обедать, Антанас объявил, что решил жениться на Лайме. Братья хохотали так, что облились супом не только сами, но и обрызгали стол и сразу схлопотали от матери подзатыльники. Марите хотела что-то сказать и только открыла рот, но муж остановил ее суровым взглядом.
-Хорошо сын, раз решил жениться, так тому и быть'-сказал он серьезно.
Через несколько дней, после знакомства Лаймы и Антанаса, известие о предстоящей женитьбе разнеслось по всей деревне и дошло до родителей Лаймы. Семейство Буткявичей отнеслось к этому с юмором.
-Вот, дочь, тебе повезло! Другие ищут женихов годами, венки плетут, в водоемы бросают. А ты вышла из калитки первого сентября и уже невеста, хоть сейчас в Костел! И жених хороший выискался. Да, повезло тебе Лайма, что и говорить, повезло! '
Лайма улыбается, она младшая дочь в семье, ее все любят и балуют. А рыженький Антанас ей понравился и смейтесь, сколько хотите.
Три месяца над ними потешается вся деревня, особенно над женихом, а Антанас и в ус не дует. А что в этом смешного, если человек решил жениться, Его родители были очень удивлены, не ожидали они такого, от своего младшего сына. На их памяти, никто в семь лет не влюблялся, не только в их семье, но и у соседей. Но прошло немного времени, и они смирились с данным обстоятельством.... В школе, тоже перестали смеяться. А какой толк дразнить человека, если Антанас совершенно не обижается. В школу и домой он ходил теперь, только с Лаймой. На санках вместе, на речку вместе, в лес за орехами, тоже с ней. И люди уже не воспринимали их по отдельности, с раннего детства они уже были парой.
2. Ядвига.
Ядвига Буткявичене была похожа на старую ведьму, да многие местные жители так и ее и воспринимали. Среднего роста, сгорбленная, седая и такая морщинистая, что создавалось впечатление, что в ее шкуру может поместиться еще один человек. Она давно схоронила мужа и больше замуж не выходила, не звал никто, да она и не хотела, если честно. Ядвига родила двенадцать детей за свою жизнь, но в живых остались только трое. Отец Лаймы-Повилас, дочь Аудра, которая переехала к мужу в Алитус и младший Стасис, он пока не женат и живет в Недзинге. Вот и все ее семейство. Есть еще правда семь внуков, но старуха их не жалует. Признает только старшую внучку, Лайму, а остальными пусть занимаются их родители. Ядвига даже имен их всех не помнит, если признаться на чистоту.
Старуха живет одна, возле леса, на отшибе. От своей бабки она узнала значение многих лечебных трав и способы их применения, умела заговаривать боль и лечить некоторые болезни, а еще, конечно, гадала. Девушки перед свадьбой часто ходили к ней за советом, и она редко ошибалась в том, будет ли эта пара жить ладно и дружно или стоит расторгнуть помолвку и не испытывать судьбу. Некоторые отказывались верить в плохое, если очень любили своего избранника и предпочитали рискнуть. Но счастья не получалось, и репутация Ядвиги еще больше укреплялась, а бизнес набирал обороты и расширялся. Она изготавливала приворотное и отворотное зелье и от клиентов не было отбоя. Каждая женщина, муж которой терял к ней интерес или начинал смотреть на лево, сразу бежала к Ядвиге за заветным средством. Мужчины посмеивались над этим колдовством, не верили и обращались к ней редко. А женам разве запретишь, спорить с женщиной-себе дороже! А если хотят, пусть ходят, вреда от этого нет.
Бабушка и внучка были очень привязаны друг к другу, почти каждый день встречались, делились тайнами и вместе собирали травы, они сушили их на зиму, в огромных количествах. Лайма регулярно бегала к ней с гостинцами и помогала по хозяйству.
3. Семья доктора.
Доктор медицины Соломон Шпильман родился и вырос в Германии в семье богатого фабриканта Якова Шпильмана. Медицинское образование он получил в Швейцарии, в Университете Базеля, там же он защитил диссертацию и ему присвоили ученую степень- доктора медицинских наук. Его отец открыл в Литве два филиала своей фабрики и на семейном совете, было решено, что Соломон переедет с семьей в Каунас и тоже откроет там клинику. Он говорил на пяти языках, в том числе на литовском, был прекрасно образован и слыл одним из лучших гинекологов Литвы. Многие известные дамы обращались к нему за помощью и редко бывали разочарованы результатом лечения. Соломон обладал талантом диагноста, имел большой багаж знаний, а в сложных случаях доктора выручал внутренний голос, который его крайне редко подводил. И это касалось не только профессии. Так он и жену себе выбрал.
Его Дина, конечно, красавица и умница. Она играет на пианино и знает четыре языка. Но родители сватали ему другую девушку, сестру Дины, Анну. Она была ничуть не хуже и обладала множеством достоинств. Их семья жила в Варшаве, и они решили породниться со Шпильманами. Была организована встреча двух заинтересованных сторон. И знакомство молодых людей состоялось, но внутренний голос Соломона сказал: -'Только Дина! 'И он не обманул его. Супруги живут вместе уже пятнадцать лет, а он любит ее по-прежнему, ничуть не меньше, чем раньше, а возможно и больше. У них прекрасный двухэтажный особняк в Каунасе, четверо замечательных детей и вышколенная прислуга.
Дина очень красивая женщина, ей тридцать два года и, не смотря на то, что она родила четверых детей, фигура у нее, совершенно не испортилась. Она среднего роста, стройная, подтянутая, с шикарными темными, вьющимися, волосами, которые всегда красиво уложены, в высокую прическу. Карие глаза светятся счастьем и любовью к детям, мужу, родителям и друзьям. Дина жила счастливо в родительском доме, в Варшаве, со старшей сестрой и двумя братьями. Ей было интересно учиться в гимназии, а затем и в институте. А потом она познакомилась с Соломоном, и он стал ей очень хорошим мужем. Она не только любит, но и уважает его. А какие у них растут прекрасные дети! И дом большой и красивый, в котором есть все, что необходимо для полного счастья. Жизнь так добра и щедра к ней!
По вечерам, когда Соломон возвращается с работы, он испытывает радость, от того, что сейчас увидит свою семью. Все выскакивают ему на встречу, галдят, смеются, целуют и виснут на нем, как обезьянки. А после ужина, когда младших детей, Якова и Рахиль, уложат спать, они еще долго сидят со старшими, Давидом и Розой, в гостинойди слушают, как Дина играет на фортепиано. Классическая музыка обволакивает и укачивает, и в душе воцаряются счастье, покой и уверенность в завтрашнем дне. Еще один дивный вечер заканчивается. А завтра будет еще, а потом еще.... Жизнь воистину прекрасна!
4. Данута.
Альгирдас Петраускас и его жена Данута живут на хуторе, под Каунасом. Крутятся они как белки в колесе, присесть некогда. Вечером с трудом доползают до кровати и падают, как подкошенные...У них большое хозяйство. три коровы, свиньи, куры и гуси и несколько гектаров земли. Данута возит молочные продукты семье доктора и в другие богатые семьи Каунаса. Ей тридцать лет, а мужу тридцать два, оба они высокие, сильные, работящие, да и внешне, не уроды, но вот беда, не дает им Бог детей. Много раз она была беременна, но ребенка выносить не может, ну никак не получается. У нее было уже столько выкидышей, что она им и счет потеряла. С каждой следующей разбитой надеждой все тяжелее становится взгляд мужа и сильнее сжимается сердце у Дануты. Они поженились совсем молодыми, всегда любили друг друга и тем обиднее было осознавать, как разрушается их, еще недавно, счастливая семья и, все больше и больше увеличивается пропасть между супругами. Данута чувствует, что скоро останется одна. А без мужчины в деревне очень трудно выжить, почти невозможно одной тянуть такое большое хозяйство. И кому она такая нужна, да и ей никто другой не нужен, хочет она жить и стареть со своим Альгирдасам. Ведь не зря же их венчали в костеле и значит жить надо вместе, до самой смерти.
Думала она, гадала, потеряла покой и сон и, наконец-то, нашла выход из положения. Может и не выход, но она решила попробовать, а чем черт не шутит, вдруг поможет. На следующий день пошла Данута к дому доктора Шпильмана. Села на лавочку, неподалеку и стала ожидать. Два часа просидела, пока его дождалась. Соломон вышел из дома и ему в ноги, с криком и плачем кинулась деревенская женщина. Он оторопел, от такого бурного начала дня и не знал, как на это реагировать.
-Пан доктор, помогите, заклинаю Вас, ради всего святого, Христом Богом прошу! Что угодно для Вас сделаю! Ведрами молоко возить буду, хоть купайтесь в нем, каждый божий день, на здоровье, только помогите! Сделайте доброе дело. ПО-МО-ГИ-ТЕ!!!!!
Она лежала на земле, рыдала и хватала его за ноги. Соломон слегка от нее отодвинулся. Он не считал, что должен помогать этой шумной литовской женщине. Его совесть была чиста, в плане добрых дел и благотворительности. Шпильман регулярно жертвовал деньги на синагогу, больницу для бедных и еврейскую гимназию. А также помогал бедной родне из Белорусии. Но почему он еще и Литовцам должен помогать, даже мудрый раввин Эфраим не ответил бы утвердительно на этот вопрос! Шпильман хотел было уйти, но ее полный боли крик, нарушил гармонию его души и этого прекрасного утра.
-Ладно, женщина, хватит рыдать, завтра к концу рабочего дня, я Вас жду в своей клинике. Проведу предварительный осмотр, возьму анализы, а там видно будет. Ничего не могу заранее Вам обещать.
На следующий день она сидела в клинике, уже с самого обеда, не шевелилась и смотрела на двери кабинета немигающим взглядом. Доктор осмотрел Дануту, выяснил, в чем состоит причина нарушения ее репродуктивной функции. Случай был интересный и он решил ей помочь. Через неделю Данута была прооперирована. Прошло чуть больше года и в семье Дануты и Альгирдаса родился мальчик, да какой, настоящий богатырь, весь в отца! Родители были на седьмом небе от счастья! И семья не просто укрепилась, а превратилась в монолит. Жить стали лучше, чем прежде, любовь и счастье вернулись в дом, а в их жизни появился смысл-Томас. Муж готов для жены на все, чтобы она не попросила.
Благодарность Дануты не имела границ. Но доктор подарки не принял, от благодарности отказался и велел растить сына и по-прежнему носить в его дом молоко и творог.
5. Исторические процессы в стране.
В марте 1938 года закончилась спокойная жизнь в Литве. Маленькая страна стала разменной монетой в руках сильных соседей. Польша предьявила ультиматум: признать Вильно и Виленский край частью Польского государства. Пришлось отдать, деваться некуда. А затем Германия потребовала себе Клайпеду, и Литва была вынуждена принять и выполнить ее требования. 23 августа Германия и Советский Союз заключили "пакт Молотова-Риббентроп (договор о ненападении). А в октябре, в Москве был подписан договор о передаче Литве города Вильно и Виленской области и взаимопомощи между двумя странами сроком на пятнадцать лет. Москва ввела в Литву 20000 контингент советских войск. А уже в июле 1940 года Советский Союз выдвинул ультиматум, с требованием допустить на территорию страны дополнительные войска. Быстро были проведены выборы и уже 3 августа Литва вошла в состав СССР.
Люди и опомниться не успели, как стали частью "Коммунистического рая"...Обстановка в стране была сложная и взрывоопасная, люди не знали, что принесет им завтрашний день. В 1940 году появились формирования вооруженных националистов, которые боролись за свободу Литвы и назывались "Лесные братья". Они жили в землянках и вели партизанскую войну с Красной армией и теми, кто сочувствовал Советской власти. Когда в июне 1941 года Германия напала на СССР, то уже 23 июня войска Красной армии были выведены из Литвы. И в тот же день начались выступления националистов. А 25 июня в Каунас прибыл бригадфюрер СС Вальтер Шталекер и его пламенная речь спровоцировала еврейские погромы. "Фронт литовских активистов" поставил задачу по очищению территории страны от евреев. Погромы проводились под предлогом уничтожения евреев-коммунистов и пособников Советской власти. А также обвинили евреев в том, что они депортировали литовцев в Сибирь. Но жертвами националистов стали простые люди, далекие от политики. А коммунисты и сотрудники НКВД в большинстве своем, успели покинуть страну до прихода немцев. Среди них был и Нахман Душанский, ярый борец с националистами и сотрудник внутренних органов. Он не успел вывезти свою семью из Литвы. По разным источникам, за несколько дней с 25 июня погибли 3800 человек и это только в Каунасе. Трагические события произошли в гараже кооператива, "Летукис" там на глазах у местных жителей, евреям вставляли в рот водяные шланги и вода, под давлением, разрывала их на части. Известный оперный певец, который был в те годы маленьким ребенком, присутствовал при этом и смотрел вместе с другими зрителями, пока его не отправили домой. По воспоминаниям очевидцев, молодой парень, лет шестнадцати, с рукавами, которые он закатал выше локтя, чтобы не испачкать кровью рубашку, ломом убивал евреев, он одним сильным ударом разбивал человеку голову, иногда приходилось сделать второй. За час были уничтожены примерно 50 человек.
6. Последний праздник в семье доктора.
Доктор с семьей отмечал день рождения старшей дочери. Розе Шпильман исполнилось тринадцать лет, она худая, угловатая, веселая девчонка. Пока еще было не совсем понятно, что из нее получится. Будет ли она такой же красавицей, как ее мать или обычной девушкой, каких много. Но главное, пусть растет здоровой и счастливой, и, конечно, живет долго. А пока стол застелен красивой льняной скатертью, наготовлено много вкусной еды и стоят цветы в хрустальной вазе, а еще будет торт со свечами и много подарков. Только бабушки и дедушки в этот раз не смогли приехать, в Польше и Германии у них большие проблемы, но детям об знать еще рано. Розе подарили подарки, якобы от них, и она радуется, как маленький ребенок. Раскрывает коробки и вся сияет от удовольствия. "Столько всего подарили, не лопнуть бы от счастья! "-думает Роза. Дина играет на пианино и поет детскую песенку. Все смеются и дружно ей подпевают.
И тут с грохотом распахиваются двери их дома и входят пятеро мужчин, от них исходит запах алкоголя и агрессии. Они в обычной, гражданской одежде, но с повязками на рукавах.
У одного в руках топор, остальные вооружены винтовками. Соломон никого из них не знает. Вся семья замерла в страхе. Один из мужчин подскочил к пианино и с силой захлопнул крышку, прямо Дине по рукам. Она закричала от боли и упала на пол, от ее криков закладывало уши и кровь стыла в жилах. Доктор сразу понял, что это конец, именно эта минута, станет последней, в его жизни, так сказал его внутренний голос и опять не обманул. Соломон кинулся на помощь к Дине и упал на нее, получив удар топором по голове. Дина лишилась чувств, а он лежал на любимой жене, раскинув руки, как в последнем обьятии.... Все было залито кровью. Дети с ужасом смотрели, не осознавая до конца, что происходит. А младший, трехлетний Яков, зашелся в крике и плаче. Его схватил за ногу и выбросил в окно один из мужчин. Остальных детей пока не тронули. Перевернули весь дом, вверх дном, собрали все мало-мальски ценное и увязали в простыни, кое-что из мебели разрубили топором, просто так, по ходу дела. Сбросили все со стола и растоптали ногами. У Дины из ушей вырвали золотые серьги с изумрудами, сорвали с поломанных пальцев кольца и ушли, в следующий дом.
Дети сидели, не шевелясь, пока не пришли соседи-литовцы. Они отвезли Дину в больницу, а детей забрали к себе домой. Коллеги мужа наложили ей гипс на руки и сделали успокоительный укол, а затем оставили в больнице на несколько дней.
Пани Алдона, которая жила по соседству, помогла прибраться в доме доктора. Она увидела, что у него на пальце осталось золотое кольцо, которое не заметили бандиты. Пани Алдона сняла его, смыла кровь, слегка обтерла и отдала Розе. Оно было не слишком дорогим. Золотой перстень с янтарем подарила доктору супруга одного богатого Литовского бизнесмена, который владел несколькими ресторанами и отелем. Соломон, в свое время, сделал ей сложную операцию, за которую не брались другие врачи. Операция прошла успешно и, в знак благодарности, она преподнесла ему этот перстень. Соломон носил его, как талисман, практически не снимая, потому что тоже не был уверен на 100% в благополучном исходе операции. Янтарь был полностью залит кровью, как и вся Литва, которую рвали на части Германия, Советский Союз и местные националисты. А она содрогалась в конвульсиях и крике, как женщина в лапах маньяка...
7. Гетто.
1 августа 1941 года было создано Каунасское гетто, в районе Вильямполе (ранее-Слободка). В течение одного месяца, с 1 июля здесь собрали всех евреев города, около 30000 человек. Многие перевозили свое имущество на подводах и переносили в руках самое ценное, что удалось сохранить. И только Дина ничего не предпринимала для своей семьи. Она безучастно смотрела в одну точку, бормотала что-то и походила на живой труп. Дина не взяла с собой ни детской одежды, ни еды, вообще ничего. Детей притащили, практически голыми, прямо из постели и если бы не помощь других узников гетто, они бы так и сидели без одежды и голодные. Розе не смогли раздобыть обувь и полицай, со смехом, кинул ей сапоги только что убитого мужчины. Они были такие большие, что в один сапог могла поместиться половина Розы. Когда она стала их носить, то сразу сбила в кровь ноги и горько расплакалась. Сразу последовал удар, такой силы, что она пролетела несколько метров, перевернулась в воздухе и упала, оставшись уже без сапог.
Дина с поломанными руками работать не могла, а от детей, кроме крови, взять было нечего. И только Роза, как самая старшая, ходила с другими узниками трудиться в поля. Все ее тело нещадно болело от тяжелой и непривычное работы, но еще больше страдала и корчилась душа. После счастливой, безоблачной жизни, она попала в Ад на земле. Детская психика отказывалась воспринимать весь этот кошмар и лишь папин перстень с янтарем, который она изредка доставала из тайника, служил тоненькой ниточкой, которая связывала с той, прошлой, счастливой жизнью. Он давал ей призрачную надежду, что весь этот ужас когда-нибудь закончится и за ночью, обязательно, наступит день. Самое страшное для девочки, были не побои, голод и тяжелая работа, а унижение человека до скотского состояния. Узникам не позволяли с вечера и ночью ходить в туалет, который располагался на улице, ведро тоже не ставили. Люди пользовались алюминиевыми мисками, из которых утром выливали содержимое, обтирали их травой или краем одежды, и получали в них же порцию баланды.
Роза хотела умереть и не ожидала ничего больше от жизни, которую и жизнью-то назвать было нельзя. Но в Небесной Канцелярии на нее были другие планы: там взяли учетную карточку, на которой было написано Данута Петраускене, и процесс пошел.
Данута не забыла добро и знала, что случилось с доктором и его семьей. Она налила в большую бутыль самогон, положила в мешок хороший шмат сала и позвала мужа на серьезный разговор. Родной брат мужа, Адольфас Петраускас, служил полицаем и охранял гетто.
"Делай что хочешь, но семье доктора мы должны помочь. Иначе я не смогу жить спокойно!" -сказала она Альгирдасу. Он с ней не спорил, ему правда не было, особо дела до семьи доктора, евреев и политики. Альгирдас был простой крестьянин, но жену любил и был благодарен ей за сына. Да и долги он привык возвращать. И если Данута считает, что они должны доктору, то так тому и быть, отдадим!
Он пришел к брату домой, принес гостинцы. Выпили по стаканчику, посидели, поговорили о том, о сем. Но когда Адольфас услышал просьбу, тот вскочил из-за стола и послал брата, по всем известному адресу. Но Альгирдас не рассердился и по-прежнему настаивал, а брат кричал и обзывал его дураком и это было еще самое хорошее слово, из тех, что он произнес в его адрес. Но после третьего стакана Адольфас слегка размяк и все же обещал попробовать.
На следующий день, когда в гетто было мало людей, почти всех угнали на работу, он подошел к Дине. Но говорить с ней было совершено бесполезно, она тронулись умом. Младшая девочка, Рахиль, стала плакать и цепляться за мать. Пацан тоже заревел и на них начали обращать внимание другие полицаи. Адольфас отошел, от греха подальше. Он хотел попробовать вывезти старших детей, Давида и Розу. По совету Дануты, он им сказа, что действует по поручению родственников. На следующий день, когда собирали узников на полевые работы, он спрятал Розу в мешок для картошки, а пацан вырвался и побежал к маме. Девчонку Адольфас вывез из гетто, вместе с мусором, а за городом ее забрал Альгирдас и привез к себе домой. Когда ее увидела Данута, то лишилась дара речи, расплакалась и долго не могла успокоиться. Во что превратилась эта прежде ухоженная и благополучная барышня! Девочка тощая грязная, изможденная, с вшами и чесоткой. Но самое страшное, это животный ужас, поселившийся в ее глазах...
Роза прожила в их доме до самого окончания войны. Ела она мало, коты у Дануты съедали гораздо больше, сыта была крошкой хлеба и глотком молока. Помощи от нее не было вовсе, но они и не ожидали ничего. Конечно, был большой риск, в том, что они прятали ее в доме. Расстрелять могли всю семью, но соседи не выдали, а брат сам имел рыльце в пушку и боялся не только за них, но и себя. На опушке леса Альгирдас выкопал землянку, там всегда был запас еды, воды и старый тулуп. Когда немцы и полицаи проводили рейды и облавы, Адольфас предупреждал их и они успевали спрятать Розу. А Дина и ее младшая дочь Рахиль были уничтожены в октябре 1941 года вместе с 10000 других узников. Их загнали в филиал каунасской каторжной тюрьмы, где и проходили расстрелы. Брат Давид был застрелен еще раньше, во время обхода немцами и полицаями территории гетто. Мальчик попытался защитить Дину, которую ногой ударил один из полицаев, за то, что она не отвечает на вопросы, а только смотрит вдаль и раскачивается, как китайский болванчик. Ребенку выстрелили в голову, и он упал к ногам матери, залив ее своей кровью, а Дина даже не вздрогнула, а продолжила что-то бубнить себе под нос и раскачиваться...
А семью Дануты и Альгирдаса Бог хранил, возможно, потому что они смогли остаться людьми, в это страшное для всех время.
8. Национально -освободительное движение.
Война закончилась и когда немцы ушли из Литвы, борьба за независимость страны усилилась еще больше. "Лесные братья" активизировали свою деятельность, направленную против Советского Союза. Но в леса ушли и полицаи, спасая свои шкуры от заслуженного наказания. Среди них был и Адольфас, брат Альгирдаса.
Очень многочисленным было партизанское движение в стране. Почти 300 хорошо вооруженных групп. были создан на территории Литвы. Все они были очень хорошо организованы и вооружены. Помогало партизанам и местное население. Бойцы сопротивления окрестили себя "Воины свободы". Возглавлял освободительную борьбу Движение Йонас Жемайтис. Он имел псевдоним Витаутас. Движение сопротивления насчитывало около 100 тысяч человек
Йонас родился в Паланге и закончил Каунасское военное училище. Поступил в артиллерийскую школу Фонтебло во Франции. В 1945 году он вступил в ряды Армии Свободной Литвы. Йонас прятался в землянке, в глухом лесу. Его лагерь располагался в болотистой местности, постоянные сырость и холод подорвали его здоровье. Йонаса сестру депортировали в Сибирь. А жена очень рано умерла и оставила маленького, пятилетнего сына Лаймутиса. За ребенком постоянно охотились сотрудники НКВД и отцу крайне редко удавалось с ним повидаться. Мальчика прятали в Каунасе преданные Жемайтису люди. Они вынуждены были постоянно перевозить ребенка с одного места на другое.
Сын старой Ядвиги, Стасис, тоже был в партизанском отряде. Из их деревни шесть человек ушли в леса, чтобы бороться с коммунистами. Местные жители им помогали продуктами, медикаментами, сообщали информацию, если таковая имелась, скрывали в домах больных и раненых. А для связи использовали детей и подростков, чтобы меньше привлекать внимания. Лайма тоже бегала в лес с поручениями.
9. Враги "Лесных братьев"
После победы над Германией, Советское правительство постановило незамедлительно прекратить деятельность "Лесных братьев" на территории Литвы. Для этого в страну направили опытных сотрудников НКВД, для усиления рядов местных чекистов. Так же они привлекали простых жителей, особенно евреев, воспользовавшись их чувством обиды, за жестокие погромы в первые дни войны. Не многие соглашались сотрудничать с органами, но были и такие. Из всей деревни Недзинге, лишь Римас Урбанас пошел на работу в органы. Вся деревня прекратила с его семьей всяческое общение. Его и жену люди не замечали в упор, как будто они приведения или духи бестелесные. Римас злился на соседей, а жена плакала каждый день: "Иудины сребренники" ее не радовали совершенно.
Не щадя живота своего, боролся с "Лесными братьями" Нахман Душанский. Советский офицер и сотрудник НКВД, он имел прозвище "Волкодав". Местом его рождения был город Шяуляй, Он выходец из еврейской семье, все мужчины в которой были военными. Его дед учавствовал в Крымской войны и оборонял Севастополь. Отец воевал в Первой мировой, попал в немецкий плен и был отравлен в бою газами. Доиой отец вернулся инвалидом. 7 ноября 1941 года, во время парада на Красной площади Нахману Душанскому доверили охранять высшее руководство Советского Союза. Он родился и жил в Литве и у него были личные счеты к литовским националистам. Всю его семью уничтожили в гетто, в домах и на улице, остался лишь один брат. Даже младший брат был убит в летнем детском лагере в Паланге, при невыясненных обстоятельствах. В 1944 году Душанский участвовал в освобождении Каунаса и Вильнюса и то, что он там увидел, не могло оставить его равнодушным, он сказал: "За свой народ, из которого в Литве уцелели единицы, я мстить не устану, пока каждый из палачей не будет лежать в могиле или гнить в Колымских снегах". В послевоенные годы Душанский руководил Каунасским отделом НКВД.
На работу в органы пригласили и Розу, на должность секретаря и переводчика одновременно. Она свободно владела русским и литовским языками и умела грамотно оформить протоколы. Все документы у нее были в идеальном порядке, а вот в роли переводчика она была далеко не на высоте. Начальство считало ее не слишком ценным сотрудником. После перенесенных испытаний, она так и не пришла в себя. Всего боялась до обморока, была нервной и затравленной девушкой. Когда они обходили дома и опрашивали местных жителей, она задавала вопросы таким тихим и тоненьким голоском, что это выглядело несерьезно, особенно для такой организации, как НКВД. Крупные и сильные литовцы смотрели на нее тяжелым взглядом, как на блоху, и она от этого еще больше скукоживалась и уменьшалась в размерах. Мужики долго держали паузу, делали вид, что не понимают вопроса или плохо слышат, что пищит эта "мышь серая". А некоторые вообще смотрели с ненавистью. В их взглядах читалось, что это ее вина "в том, что Литву присоединили к СССР, а теперь она еще ходит и мешает простым крестьянам жить и работать на своей земле".
Но и сотрудники НКВД были ей не слишком довольны:
они были уверены в том, что она плохо знает литовский язык, неточно переводит и теряет их драгоценное время. Обе стороны считали ее жалкой, никчемной личностью. Она находилась меж двух огней и оба ее не грели, а лишь обжигали....
10. Недзинге 1947 год.
Отряд НКВД из пяти человек и Роза, в качестве секретаря, прибыли в деревню Недзинге. Поселили их в пустующем доме. Его хозяева несколько лет назад, были депортированы в Сибирь и, возможно, уже погибли.
1. Руководитель отряда-капитан Олег Емельянов. Ему 38 лет, он высокий, темноволосый, приятной наружности. Характер имеет твердый, порой жесткий, но без причины на людей не кидается. Он родом из Москвы, женат, имеет двоих детей, дочь и сына.
2. Василий Дробышевский, старший лейтенант. Ему 30 лет, женат, имеет дочь, родом из города Смоленска. Характер замкнутый, скрытный, молчаливый. Про таких говорят: "себе на уме". Среднего роста, светловолосый, неприметный.
3. Тарас Прокопенко - младший лейтенант, 32 года, женат, имеет троих детей, родом из Харькова. Высокий, плотного телосложения, сутулый. Характер злой, вздорный, неуживчивый. Любит поесть и выпить. Внешность неприметная, единственное, что обращает на себя внимание, маленькие, близко посаженные, карие глаза.
4. Николай Лешко-рядовой, 25 лет, холост, родом из Херсона. Симпатичный, веселый, общительный. Роста невысокого, волосы темно русые, глаза карие.
5. Марцинкевич Алесь-рядовой, 27 лет, родом из Гродно. Женат, имеет сына. По характеру спокойный, молчаливый, доброжелательный. Внешность приятная, простоватая. Волосы русые, глаза серо-голубые.
Розу поселили отдельно, в дом к одинокой старой деве, чтобы не отвлекать сотрудников от выполнения поставленных задач. Но если говорить на чистоту, то могли этого не делать, она не привлекала внимание ни одного из этих мужчин, даже, при условии, что они не видели женщин, по нескольку месяцев. Но для этих целей им больше подходили разведенные и вдовы, а не тощая еврейская девушка, почти насмерть зашибленная войной.
Началась работа по выявлению партизан, их родственников и сочувствующих элементов. Начальство дало на все про все 2 месяца.
-Если хотите вернуться к семье, а не погибнуть в Литовских лесах: действовать надо смело, решительно и безжалостно! Вопросы есть, Вопросов нет! Все это им сказал майор Малышев, отправляя на задание.
11. Модестас.
Семья Жуковских была самой обычной, не пьющей, работящей и крепкой. Единственное, что отличало ее от других, это больной сын Модестас. В деревнях редко болели психическими заболеваниями. Здоровый образ жизни и натуральное питание, обычно, позволяли растить крепкое потомство. Но произошел какой-то сбой в программе и родился больной мальчик. Его мать, будучи беременной, перенесла сильнейший стресс. К ним во двор зимой залез волк, очевидно в лесу было очень голодно, раз он не побоялся подойти к самому дому. Раньше тъакого не бывало на ее памяти. Перед домом играла маленькая дочь, а Янина готовила обед и иногда поглядывала в окно, проверяла, как там на улице ее ребенок. Еще повезло, что у нее закончился лук и Янина вышла из дома во двор. Возле ребенка сидел волк. Если бы она вышла чуть позже, он утащил бы девочку в лес. Янина дико закричала и кинула в него пустое ведро. Волк отскочил в сторону, но не убежал, а сидел, смотрел ей в глаза и скалил зубы. Женщина подхватила дочку на руки и опустилась прямо на снег, ей стало плохо. Но, к счастью, ее услышал муж, прибежал с вилами и, только после этого, волк ретировался в лес. У Янины, от перенесенного стресса, начались преждевременные роды. Вроде бы и все прошло нормально, но что-то сдвинулось в мозгах у ребенка. А это стало понятно только через несколько лет. Поначалу он рос обычным мальчиком, но потом заметили, что он отстает в развитии. Показали его местному доктору, но тот лишь руками развел и даже ничего не прописал ребенку. А посоветовал его отвезти в Каунас, на консультацию в психиатрическую клинику. Но хозяйство оставить было не на кого, поэтому никуда не поехали. Авось само все пройдет: у них в роду больных отродясь не было!
Модестасу время не помогло. Ему уже двадцать лет, а ведет он себя как малый ребенок. Лет шесть, наверное, можно ему дать, по его уровню развития. В семье у них еще двое детей. Старшая дочь замужем и уже сама имеет детей, а младший сын ровесник Лаймы и Антанаса, учился с ними в одном классе. Родители любят и жалеют больного ребенка. Все в их семье отличаются крепким здоровьем, ни физических, ни тем более психическим отклонений никто в роду не имел. Внешне парень вырос высоким и симпатичным, а ведет себя как дурачок. Его так и прозвали в деревне "наш дурачок".
Дети с ним играть не хотят, если только самые маленькие. А взрослые жалеют и, если у них выпадает свободная минутка отвлечься от бесконечных забот по хозяйству, то охотно и доброжелательно общаются с Модестасом и слушают все его истории, без злобы и раздражения. Люди давно привыкли к нему и даже дети его не дразнят. Он целыми днями гулял по деревне, напевал себе под нос детские песенки, подбирал на дороге камушки, а в лесу собирал шишки. Больше всех он любил свою собаку, немецкую овчарку по кличке Микис и каждый день сидел возле ее будки и рассказывал собаке разные истории. А пес внимательно его слушал, склонив голову на бок и высунув язык. Микис смотрел на парня умным взглядом, иногда облизывал ему лицо и руки, чтобы показать, что он все понимает и сочувствует ему.
А в прошлом году Модестас понял, что ему очень нравится Лайма. Он забросил все свои прежние дела и начал ходить за ней, буквально по пятам. Он сидел под ее забором, а если она куда-нибудь шла, обязательно тащился следом, как личный телохранитель. Когда Лайме нужно было сходить к "Лесным братьям"-то она уходила в лес с первыми лучами солнца, пока не пришел ее верный рыцарь. А Модестас потом бегал взволнованный по всей деревне и искал свою принцессу. И спрашивал у каждого встречного: "А где Лайма, Вы ее не видели? Вот узнает Антанас, что ты за его девушкой бегаешь, он тебе устроит. Намнет бока, мало не покажется!" -шутили соседи. Но Модестас не понимал, о чем они говорят и при чем тут какой-то Антанас, если Лайма ему очень нравится. Он каждый день дарил ей цветы, сорванные где придется, и зажатые в кулаке. Они имели такой вид, как будто их предварительно потоптали ногами. Но Лайма была доброй девочкой и не обижала ухажера. Цветы всегда брала с благодарностью, нюхала и восхищалась их чудесным ароматом...Модестас был счастлив. А еще он очень любил рассматривать ее кулон. Лайма ему уже сто раз его показывала, а он опять просил посмотреть и удивлялся, как в первый раз. Как она этого жука в кулон запихнула, непонятно. Она смеялась и объясняла ему вновь и вновь, а он смотрел, широко открыв рот от удивления.
12. Янтарный кулон.
Когда Антанасу было десять лет, в гости из Паланги приехала его старшая сестра. Янина привезла в подарок необработанные кусок янтаря, в котором навечно застыл маленький жук. Такой янтарь большая редкость и наиболее интересные экземпляры храняться в музее.
-Возьми жених, подари своей Лаймуте, -сказала сестра и протянула мальчику этот необычный янтарь.
Отец помог проделать в нем отверстие, что оказалось не слишком простой задачей. А мама выдала ему красивый шнурок. И этот кулон он подарил Лайме. Девочке очень понравился подарок. Она носила его, не снимая, и днем, и ночью. И даже мылась с ним в бане. А когда они подросли и им было по пятнадцать лет, Лайма как-то сказала: "Я часто смотрю на этот янтарь и маленький жук в нем, напоминает мне тебя, Антанас"
- Да, это так и есть. Я так же влип в тебя, как этот несчастный жук! -рассмеялся мальчишка.
13. Лайма.
Каждый день сотрудники НКВД объезжали хутора, проводили обыски, допрашивали людей. Это было в августе 1947 года. Они ехали на очередной хутор, где, по агентурным сведениям, был схрон оружия, предназначенный для "Лесных братьев". Погода стояла прекрасная, солнечная. И тут им навстречу из леса вышла девушка. Все пятеро мужчин остолбенели и задержали на ней взгляд, намного дольше, чем сами того хотели...Лайме шестнадцать лет, и она превратилась в настоящую красавицу: высокая, стройная, с прекрасной фигурой и огромными голубыми глазами. А длинные золотистые волосы блестят на солнце так, что глазам больно смотреть. Если бы художник искал модель для образа Литвы, то Лайма идеально подходила на эту роль. Она прошла и скрылась за поворотом, а после нее осталось легкое облачко волшебства...И один из мужчин, который здесь находился по важному делу, потерял голову, как последний пацан. Он навел справки, кто эта деревенская богиня, и начал действовать.
Лешко открыто пришел к ее дому и принес несколько конфет, которые получил в пайке. Но Лайма не взяла и убежала в дом. Литовский язык Николай не понимал, а семья не говорила по-русски. Выгнать из дома сотрудника органов они побоялись, поэтому, делали вид, что не обращают внимания и занимались своей повседневной работой по хозяйству, пока он крутился вдоль забора в их дворе. Николай приходил еще два раза, но все безрезультатно, девушка убегала или пряталась в доме. Тогда он решил применить военную хитрость. Николай попросил Розу сходить с ним и выступить в роли переводчика. Роза согласилась, а Лайма нет. Она не стала их слушать, рассмеялась и убежала к бабушке Ядвиге. Она ей с шутками сообщила, о том, что у нее появился еще один жених. Лайма ей все рассказывала, не таясь, между ними не было секретов. Вот недавно, например, в нее влюбился местный дурачок Модестас. Он дарит ей цветы, сорванные прямо у дороги, причем не на стебельках, а почти одни головки. В деревне шутили, что Лайме обожатель сорняки дарит. Бабушка тогда очень смеялась. Но сейчас она не разделила веселья внучки. Очень ей это все не понравилось.
- Может тебе пожить пока у тетки Аудры, в Алитусе. Как бы беды не вышло! -вздохнула она.
- Что ты, бабушка, как же я оставлю Антанаса одного, да и не даст он меня в обиду, и отец с братьями защитят. А ты не волнуйся, со мной все будет хорошо!
В сердце у старухи поселилась тревога и вскоре она еще больше усилилась, после того как она погадала Лайме.
Ядвига ей ничего плохого не сказала, а сама потеряла покой и сон: день и ночь она думала о внучке и решила поговорить с сыном, отцом Лаймы. Повилас с женой уехали на два дня к сестре в Алитус, у нее арестовали мужа и надо было ей помочь по хозяйству. Вот вернется и сразу поговорю, решила Ядвига. Пусть отправят Лайму к тетке, она поможет ей с детьми, и сама переждет опасность. А русские уедут, тогда и вернется домой. Не будут же они жить в Литве вечно. Среди сотрудников НКВД были украинцы, белорусы и люди других национальностей, но местные их всех называли "эти русские".
14. Преступление.
Был теплый осенний день 2 сентября 1947 года. Лето еще не хотело прощаться и дни стояли чудесные. Местные жители ходили в лес по грибы, когда выпадала такая возможность, хозяйство ведь на долго не оставишь. Ранним утром, неподалеку от деревни, соседка Антанаса только зашла в лес и сразу наткнулась на Лайму. Женщина кричала так пронзительно и страшно, что хуторяне, которые жили на больших расстояниях друг от друга и то услышали. Вскоре многие односельчане прибежали на ее душераздирающий крик.
Лайма лежала на поляне, возле лесной тропинки. Она была совершенно голая и вся в крови. Ее тело было изрезано ножом, а глаза залиты воском. Вся одежда была изорвана в клочья, как будто стаей диких собак. Остатки вещей валялись по всей поляне, на большом расстоянии от тела. Светлые волосы потемнели от крови. Ран не было только лишь на лице. А на ее теле насчитали двадцать восемь ножевых отверстий.
И дополнял эту страшную картину местный дурачок Модестас. Он сидел возле тела девушки, весь перепачканный в крови. Руки, одежда, даже лицо и волосы были забрызганы ее кровью. Он тихонько напевал песню и раскладывал вокруг девушки цветы. А еще вплетал их Лайме в косы. Люди в ужасе на это смотрели. Никто и слова не мог произнести.
Подошли конечно и русские, быстро окружили место преступления. Когда Роза увидела Лайму, она склонилась над ней и тихо сказала: -Литву растерзали'. Но это все услышали и вздрогнули, как от удара.
-Это ты сделал? - спросил Емельянов у Модестаса.
-Да, я сделал. Это моя Лайма. Почему она лежит, пусть встает. Я ей много цветов собрал. А она молчит.
Несколько парней схватили его и начали мутузить, а он заплакал, как маленький мальчик. Емельянов приказал парням его немедленно отпустить. А до приезда милиции и выяснения всех обстоятельств, русские забрали его к себе в дом.
Люди не расходились с места преступления, стояли оглушенные произошедшим и не знали, что дальше делать. А вскоре прибежала мать Модестаса. Женщина плакала, заламывала руки и призывала людей к сочувствию и пониманию.
-Он же добрый и безобидный, как котенок. Ни разу в жизни животное не обидел, даже бабочек и жуков жалеет. Он не мог это сделать, не мог! Вы же все его знаете! - кричала она. Но народ пребывал в полной прострации. Люди молчали и даже ничего ей не могли сказать.
Лайму накрыли плащ-палаткой, которую принес кто-то из мужчин. Вызвали милицию и оставили возле трупа дежурить Тараса Прокопенко. Полиция появилась не скоро, ехать им сюда далеко, да и времена нынче, смутные, каждый день что-то происходит и не по одному разу, только успевай, поворачиваться....
В доме у Модестаса провели тщательный обыск, перевернули весь дом, вверх дном, но ни ножа, не янтарного кулона не нашли. Его спрашивали, может он видел кого-нибудь, но он не отвечал на вопросы, а наоборот, задавал свои. -'Где Лайма? Почему она не приходит? Может ей не понравились цветы, которые он для нее сорвал? Так он сейчас ей соберет другие.
-Модестас, где кулон, Он же тебе нравился. Куда ты его спрятал,
Он только мотал головой и добиться от него, хоть какой-то информации, было невозможно. Милиция его увезла в город, чтобы показать психиатору.
15. Ядвига.
Вечером о трагедии узнала Ядвига. Люди не хотели ей говорить, боялись за ее здоровье, но утаить такую информацию, в небольшой деревне было нереально. И маленькая, лохматая, седая женщина прибежала к дому, где жили русские. Она кричала, сверкала глазами и грозила кулаком, А затем упала на колени и воздев руки к небу, стала молиться и призывать в свидетели Высшие Силы. Но Роза уже ушла к себе, а остальные литовского языка не знали, и никто ничего не понял. Что она кричит и чем они могут ей помочь, Старуха, наверное, от горя умом тронулась, еще хорошо, что она не видела тело внучки, а то могла бы и помереть на месте. Так решили мужчины. Они зашли в дом, а через какое-то время и Ядвига замолчала, наверное, устала кричать и отправилась к себе домой.
А ночью в деревне вспыхнул пожар. Горели дом и сарай деревенской знахарки. В сарае хранились лекарственные травы и когда они горели, запах разносился по всей округе, как от индийских благовоний. Когда соседи прибежали ей на помощь, то тушить пожар было уже поздно. А сама хозяйка лежала возле своего дома, на траве. Она была одета, но также как и Лайма, вся в ножевых ранах, а глаза и рот залиты воском. Возле правой руки лежали янтарные четки, полностью испачканные кровью.
Люди в ужасе смотрели и молчали. Вся деревня прибывала в ступоре, такого не было на памяти людей никогда. Но кто, кто мог это сделать? Что происходит в их тихой деревне, и кому могли помешать бабушка и внучка? Вопросов много, а ответов нет...
16. Алдона.
На следующий день, после пожара, исчезла молодая вдова Алдона. Она жила неподалеку от Ядвиги. Мужа ее застрелили еще шесть лет назад. Кто и за что его убил, одному Богу было известно! Мирные люди гибли слишком часто в те годы. Она жила с маленьким, семилетним сыном. А под покровом ночи, в тайне от соседей, Алдона встречалась с молодым парнем, Витасом. Его родители не разрешили сыну на ней жениться. Не о такой невестке они мечтали, для своего младшего ребенка. По их мнению, она для него была слишком старая, да еще и с чужим дитем. Алдона была старше на восемь лет, но Витас любил ее, а родители даже слышать ничего не хотели. Они уже выбрали ему хорошую невесту, договорились с ее родителями и назначили дату свадьбы. И девушке очень нравится их Витас, вроде все уже было на мази, но тут уж сын рогом уперся и ни в какую. -'Не женюсь, хоть режте меня! ' Парочка встречалась почти каждую ночь в шалаше, на краю деревни, неподалеку от дома Ядвиги. Они долго не могли расстаться и часто возвращались домой, когда уже начинало светать.
Женщину нашли только через двое суток, после того как Витас забил тревогу. Она лежала в лесочке возле дома Ядвиги, но за кустами ее не было видно. А после всех происшествий последних дней, в лес народ, пока не ходил. Картина была страшная, но ничего нового, для себя, люди уже не увидели. Множественные ножевые раны на теле, глаза и рот залиты воском. Кровь уже засохла, но вся одежда, волосы и янтарные бусы на шее, были в бурых пятнах. Одежда на женщине в полном порядке, не снята и не разорвана. Милиция задержала Витаса, как оказалось, тайна их встреч была известна всей деревне. Люди только делали вид, что ничего не знают, но многие односельчане видели эту сладкую парочку и их страстные свидания.
Родители Витаса рвали на себе волосы, зачем они мешали сыну, чего добились своими запретами и что с ним теперь будет. Ни на один вопрос они не могли себе ответить. Все в деревне были уверены в его невиновности. Витас простой деревенский парень, спокойный и работящий. Даже если предположить, что он кого то мог убить, то только в драке и то, если случайно. И уж во всяком случае не женщину, нет, женщину он точно не мог убить. Так единогласно решили люди.
От дома Ядвиги осталось одно пепелище. Возле него и собрались вечером местные жители. Обсудили происшествия последних дней и решили, что Ядвигу и Алдону убили как свидетелей. Они наверняка что-то видели или знали убийцу Лаймы, вот им и закрыли рот. Как узнала старуха, не совсем понятно, а вот Алдона, скорей всего увидела убийцу, когда возвращались со свидания домой. А он в это время был у Ядвиги и заметил женщину, в свете пожара хорошо видно даже ночью. Жаль, что Витас не проводил Алдону домой, но он парень молодой, неопытный. А может не хотел, чтобы их вместе застали соседи, но это теперь уже не важно.
Отпустили Витаса только через две недели, улик не нашли, причин убивать у него не было, дело закрыли. Вернулся он страшный, худой, изможденный и первым делом забрал к себе сына Алдоны У мальчика не осталось родных, и он решил его усыновить. Родители спорить не рискнули, от греха подальше, промолчали. В конце концов, четверых детей вырастили, поставим на ноги и пятого, решили они. А еще через неделю отпустили Модестаса, привезли и передали в руки родителей. Психиатрическая экспертиза и следователь его вину не подтвердили. А он, первым делом, отправился к дому Лаймы. Давно не видел ее, соскучился сильно...
17. Донатас.
По деревне, как пожар, распространилась сенсационная новость: арестовали ветеринара-пана Донатаса. После трех убийств милиционеры крутились в деревне постоянно, что-то искали, задавали бесконечные вопросы, ходили по домам, но местные считали, что они просто изображают бурную деятельность. И вдруг арест пана Донатаса, уважаемого человека. Это явилось для всех большой неожиданностью. Сперва в его доме провели обыск сотрудники НКВД, причиной стал арест его двоюродного брата, который вместе с другими мужчинами ушел в леса партизанить сразу, по окончании войны. В доме Донатаса перевернули все, нашли даже те вещи, о которых не знал и сам хозяин. Но ничего плохого не обнаружили. Перешли в хлев и там, на самом видном месте, прямо при входе, висел вышитый женский платок. Жена у Донатаса давно умерла, дочерей не было, а два взрослых сына пока не привели в дом невесток. Мужчины не обратили внимания и прошли мимо, они сюда по другому поводу явились. Но вдруг Роза закричала: "Это платок убитой Лаймы! Она всегда его в лес надевала, чтобы ветки не цеплялись за волосы!".
Все внимательно посмотрели. Точно, что-то похожее они на девушке видели. А на месте убийства платка не обнаружили, но ведь она ходила в лес, значит он должен был быть и забрал его этот тихоня. Не даром в народе говорят "в тихом омуте, черти водятся".
Опять вызвали милицию. Следователь Васильев допросил Донатаса, тот пребывал в глубоком шоке и все время молчал. Алиби он не имел, но это еще было полбеды. Выяснилось, после опроса соседей, что вдовеет он уже десять лет, а женщин не имел за это время. А ведь ему еще только пятьдесят два года исполнилось. Нет, это явно подозрительно. Сыновья выросли и уже два года с ним не живут. Старший работает в Вильнюсе, а младший учится в Каунасе. Они, конечно, приезжают в гости постоянно, но в те дни, когда были совершены убийства, их в деревне не было. Так что и они не могут ничего ни подтвердить, ни опровергнуть.
Донатас, мужчина среднего роста, сутулый, слегка полноватый, у него густые светлые волосы и серые глаза. Он всегда был замкнутый и нелюдимый, а после смерти супруги, совсем ушел в себя. Жена утонула в озере около десяти лет назад. Донатас остался с двумя сыновьями на руках. Старшему было пятнадцать, а младшему тринадцать лет. Больше он не женился, хотя желающие связать с ним жизнь были. Например, пани Янина из соседней деревни. Симпатичная, добрая женщина его лет, давно жила одна и проявляла к нему большой интерес. Но, возможно, она не приглянулась ему и дело не сладилось. А в своей деревне он выделял только двух женщин Алдону и Лину. Но они его игнорировали. Как мужчина он был для них пустым местом.
У Алдоны был роман с молодым Витасом, от которого она не могла оторваться почти каждую ночь. Пани Лина, тоже интересная женщина. Он часто заходил к ней, по делу, конечно: то корову осмотреть после отела, то ногу у коня проверить, которую тот поломал в прошлом году. Донатас придумывал разные причины для посещения, но она ему поводов не давала.
Сестра Донатаса, Раса все время уговаривала брата жениться.
- Ну сколько ты будешь жить один, без хозяйки, Ты еще не старый мужчина, с хорошей профессией. Да за тебя любая пойдет, только позови! И дети уже не маленькие, не так много забот потребуется от мачехи. А скоро и сами женятся. А ты все один, да один. Она несколько дней жила у него, за это время стирала, убирала и штопала одежду. Но самое сложное для нее было перемыть всю посуду после трех мужчин. Кастрюли и сковороды отмыть было проблематично, даже для такой хорошей хозяйки, как она!
Но Донатас не любил эти разговоры и пресекал их на корню. А сестра не успокаивалась и знакомила его с женщинами, но успеха ее старания не имели. И ей приходилась по-прежнему приезжать в Недзинге, чтобы брат и племянники окончательно не заросли грязью и не погибли без женской заботы. Она бросала свое хозяйство и семью и, конечно, очень переживала за все, но изменить ситуацию было не в ее силах.
В деревне Донатаса ценят, в каждом хозяйстве нужен его совет и помощь. Скотины у каждого много, всегда с ней что-то случается, без ветеринара нельзя обойтись никак. В округе, он самый востребованный человек, пожалуй, даже важнее чем доктор, или ксендз, так считают местные крестьяне. Но это конечно, вслух никто не произносит. Они держат свои мысли при себе.
А после ареста Донатаса, многие хозяйки вдруг припомнили, что он очень заглядывался на них, когда приходил по работе. Нет, лишнего себе не позволял, врать не будем, но шутка ли, десять лет мужик один живет. Все женщины деревни собрались, чтобы обсудить Донатаса и у многих он вызвал сомнения, которых раньше не возникало. А вдруг действительно накинулся на девчонку, кто его знает. Может кровь в голову ударила, как быку или коню, например....
Припомнили, что два года назад его застали в кустах у озера, когда он подглядывал за купающимися женщинами. В тот день все посмеялись, пошутили и забыли. А еще был случай, когда старик Арунас застал его возле бани, где он тоже подсматривал. Но старик тогда не стал никому рассказывать и до сегодняшнего дня об этом никто не знал, что ветеринар, приличный человек, а стоял согнувшись, как пацан, и смотрел в отверстие в стене бани. В те годы в Недзинге люди не имели индивидуальных бань, а ходили в одну общую, где мылись раз в неделю, мужчины в пятницу, а женщины по субботам. После таких новостей, в ближайшую субботу, в бане собрались все местные дамы от мала до велика. И после обсуждения фактов и сплетен, они решили, что в деревне ничего утаить невозможно. И если бы Донатас имел связь с одной из них, даже кратковременную, то это бы стало известно. А раз не был замечен в "порочащих связях", значит действительно, мог сдвинуться на этой почве. А тут еще и свидетель объявился, местный пастух, который видел в день убийства, как ветеринар проходил по дороге. И было это недалеко от места преступления и примерно за два часа до обнаружения тела. Значит в момент убийства Лаймы он мог быть рядом и, если ничего не слышал, значит сам и убил.
Донатас объяснил, что направлялся к соседке, пани Юрате, у нее корова перестала давать молоко. Да, он проходил мимо этого места, но ничего не слышал, не видел и в лес не заходил, потому что ему там делать было нечего. Хозяйка коровы подтвердила, что он у нее был в это время. И ничего странного в Донатасе она в тот день не заметила. Но его арестовали и увезли в город.
Других доказательств его вины не нашли. А к убийству Ядвиги и Алдоны, его тоже привязали. Старуха, по словам следователя, составляла ему конкуренцию в работе. Она тоже лечила скотину заговорами и травами, а значит отнимала у него клиентов и заработок. А к Алдоне он "подбивал клинья", но получил "от ворот, поворот", вот и разозлился на женщину.
Донатас так ни в чем и не признался. Но платок обнаружили, а других подозреваемых у следователя не было. Его продержали в камере чуть больше месяца, затем осудили и расстреляли.
Справедливость вроде бы восторжествовала, но полной уверенности у людей не было. Ну допустим, он изнасиловал девчонку, в это они еще могли бы поверить, правда, с некоторой натяжкой, но три убийства, нет, это уже слишком. Несмотря на то, что они не имели образования, но дураками не были.
Почти год после этих событий, дом Донатаса пустовал. Дети и сестра не приезжали, им было слишком тяжело это все пережить. Они в его виновность не поверили, но люди многие косились в их сторону, а некоторые не разговаривали и осуждали открыто. Но дом бросить нельзя и все собрались вместе на годовщину смерти Донатаса. Сестра приехала с мужем и сыном для моральной, а, возможно, и физической поддержки.... Но соседи здоровались и камнями никто не кидал, уже хорошо!
Все вместе навели в доме порядок, накрыли на стол. Раса отварила картошку, порезала сало, выложила на тарелки соленые огурцы и грибы. Только хотели сесть покушать и помянуть Донатаса, как вдруг ее сын заметил, что в почтовом ящике что-то лежит. Его открыли, там действительно было много корреспонденции. За год собрался полный ящик писем и газет. А они даже не подумали в него заглянуть. Среди всего содержимого почтового ящика, оказалось последнее письмо Донатаса, написанное им за неделю до расстрела. Семья с ужасом смотрела на конверт, не в силах произнести хоть слово, не говоря уже о том, чтобы его открыть. Первой пришла в себя сестра.
- Ну-ка быстро пошли все за стол. Выпьем по стаканчику и затем прочитаем. Нечего стоять на улице с открытыми ртами.
Пришли в дом, расселись за столом, прочитали молитву. Выпили за упокой души Донатаса и сестра расплакалась. Она весь год плачет и не может успокоиться. Хорошо хоть родители не дожили до такого кошмара!
Раса протянула конверт старшему сыну Донатаса и велела читать вслух. Все притихли и испуганно смотрели на парня. Сын открыл письмо и начал читать.
- Здравствуйте, мои дорогие. Скоро меня убьют, а свидание мне с Вами не дали. Я Вас больше никогда не увижу. Горько мне сознавать, что не только я пострадаю, но и на Вас люди будут указывать пальцем. Я никого не убивал и никогда даже мыслей таких не имел. Я готов поклясться всеми Святыми перед Вами, моими родными и любимыми людьми. Я долго думал обо всем, что случилось со мной. И полагаю, что платок мне подбросили русские, когда обыскивали мой дом. А у пани Ядвиги я не был на хуторе ни разу в жизни. Она меня к себе не звала, а без приглашения я не ходил к людям, уж вы-то должны знать. Что касается Алдоны, то она мне очень нравилась, но я же не дурак, понимал, что она для меня слишком молодая. Да и про ее любовь с Витасом люди болтали. Так что я только любовался на красивую женщину и все. Так в этом нет ничего дурного. А уж про Лайму, вообще речи нет. Я ее иначе как ребенком и не воспринимал. Да, я десять лет жил один, но это же не преступление! Ни каждый может создать новую семью: у меня не получилось, только в этом моя беда, а не вина. После долгих и мучительных размышлений, я пришел к выводу, что убийца кто-то из сотрудников НКВД, поэтому они платок и подкинули во время обыска. Я же каждый день ходил в хлев и заметил бы его раньше. Кто-то из них хотел отвести от себя подозрение. И, между прочим, не нашли кулон Лаймы. Где же он, на месте убийства его не было и у меня нет. Не нашли его и у Модестаса. Я очень прошу, зачитайте мое письмо односельчанам или перескажите содержание. Я очень надеюсь, что они мне поверят и не будут проклинать посмертно.
Прощайте! Будьте счастливы. Ваш Донатас.
18. Антанас.
Антанас от горя почернел совсем. Он не ел, не спал и перестал разговаривать. Он сидел целыми днями и смотрел в одну точку. Его дважды вытаскивали из петли, и родители места себе не находили, от тревоги и жалости к младшему сыну. Отец ходил за ним по пятам и боялся уснуть, вдруг Антанас опять что-то удумает. Соседи посоветовали отвезти его в город к доктору. Так родители и поступили. Врач выписал успокоительные порошки и порекомендовал запастись терпением. А еще очень помогает море: лечит душу и успокаивает нервы. Ну, чего другого, а терпения у крестьян хоть отбавляй.... А море есть свое, Балтийское, и старшая дочь живет в Паланге, можно попробовать. Да больше и не поможешь ничем. При таком горе надежда только на время, которое, якобы, лечит...
Поговорили с женой, обсудили и решили воспользоваться советом доктора. Через два дня отвезли Антанаса к сестре, на оздоровление. Янина очень переживала за младшего брата и с радостью его приняла в доме. Своим детям велела следить за дядей Антанасом постоянно и все ей рассказывать, чтобы он не наделал глупостей, пока она занимается хозяйством.
Каждое утро его приводили на море и усаживали на скамейку. Он сидел и безучастно смотрел в даль и мог не шевелиться часами. Море тихо плескалось, набегало на берег и уносило с собой весь мусор. Как и сотни лет назад, так и сейчас, оно сглаживает камни, полирует янтарь, успокаивает людские души после различных бед, потерь и болезней. Море шепчет человеку на ухо что-то умиротворяющее и ему становиться легче. Но на это, конечно, нужно время, причем каждому разное, в зависимости от масштаба проблемы, возраста и характера. Маленькие племянники приносили Антанасу корзинку с едой. Янина старалась приготовить что-нибудь особенно вкусное, чтобы брат хоть немного покушал. Но он отказывался от всего, и племянники съедали все сами, причем с большим аппетитом. Они были маленькие, четырех и шести лет. Что такое случилось с их дядей они не понимали, а на море, от беготни и лечебного воздуха, аппетит у них разыгрывался не на шутку. Они носились по песчаному пляжу, как два веселых щенка, играли в мячик, бросали в море камушки, строили крепости из песка и были счастливы, как могут быть счастливы только маленькие дети. Мама их не ругала, они ведь честно предлагали дяде Антанасу пирожки, а он не хотел, только тогда они все съедали.
Янина тяжело вздыхает. У нее сердце разрывается от жалости к младшему брату. За что этому мальчику такие страдания, а уж про Лайму и говорить нечего. Стоит только подумать о несчастной девочке и слезы текут из глаз Янины рекой, носовые платки не успевают просыхать...И как земля носит такого нелюдя, Непонятно.
19. Аресты в Недзинге.
Лайму, Ядвигу и Алдону похоронили на деревенском кладбище. Люди поплакали, помянули их и вернулись к своим повседневным делам. Вокруг было слишком много горя,и оно не обошло стороной почти ни одну семью. На могилу к матери и племяннице ночью выбрался Стасис Буткявичюс. Там, естественно, была засада и его тут же арестовали. Эшелоном в Сибирь отправили, убитых горем, родителей Лаймы, их старших сыновей и брата Стасиса. За одно, для отчетности, задержали еще двадцать человек, а были они виноваты или нет, теперь уже не узнаешь. Сотрудники НКВД отчитались руководству об успешном выполнении поставленной задачи, после чего они были отозваны в Каунас, для получения дальнейших распоряжений.
Война закончилась, но смертей меньше не стало. Крупные политики вели большую игру, а маленькие люди страдали и умирали. Так было во все времена, так продолжается и сегодня.
20. Арест Витаутаса.
Советское правительство потребовало немедленно прекратить работу Литовского подполья. А Йонаса Жемайтиса было приказано взять живым. В 1952 году удалось завербовать одного из "Лесных братьев", который знал точное местоположение бункера Витаутаса. Предателя шантажировали чекисты, пообещав вернуть семью из Сибири назад в Литву. И он выдал руководителя. Йонас Жемайтис был болен, перенес инсульт и был частично парализован. Он жил в сыром бункере без медицинской помощи. Операцией по его поимке руководил Нахман Душанский и в мае 1953 года ему удалось арестовать Витаутаса, после того, как его лагерь был окружен, а в бункер забросили химическую гранату, чтобы он не успел покончить с собой. Его вывезли в Вильнюс, подлечили и допросили, а затем спецрейсом вывезли в Москву. По словам подполковника Душанского, Берия предлагал Йонасу Жемайтису высокий пост в Литовском правительстве, в обмен на публичное раскаяние. Очевидно, Витаутас отказался, потому что 26 ноября 1954 года он был расстрелян в Бутырской тюрьме.
21. 1977 год.
Прошло тридцать лет. В борьбе с маленькой Литвой победил большой Советский Союз. Жизнь давно вошла в мирное русло. Люди научились приспосабливаться к предлагаемым обстоятельствам. Антанас получил образование и давно не живет в деревне. Он стал капитаном и ходит в дальние страны. В тридцать восемь лет он женился и построил для семьи дом в Алитусе. В жены взял скромную, тихую и неприметную женщину. В их семье растут три пацана, такие же рыжие и шустрые, как Антанас в детстве. К жене он относится с уважением и никогда ее не обижает. Ни разу не поднял на нее руку, слова плохого не сказал, а на праздники не забывает дарить цветы и подарки. Старается быть для нее хорошим мужем. Но даже спустя столько лет в его сердце, по-прежнему, живет Лайма. И, однажды, он вдруг понял, что если бы человек мог решать сам, сколько лет ему прожить на земле, то он, не раздумывая ни минуты, отдал половину своей жизни Лайме. Он хотел бы пожить хоть до тридцати лет, но с ней вместе.
С годами мысли о ней не покидали Антанаса. И, однажды, после просмотра детективного фильма, где главный герой разыскал убийцу своей семьи через пятьдесят лет, он тоже решил попробовать узнать что-нибудь об этих преступлениях.
Люди говорили, что Лайму убил кто-то из сотрудников НКВД, потому что деревенские на такое зверство были не способны. Несмотря, на то, что за эти убийства наказали Донатаса: кулон-то ведь так и не нашли. И люди не верили, что это мог совершить ветеринар. Антанас тоже считал, что платок ему кто-то подбросил.
22. Начало расследования.
Антанас все серьезно обдумал и приступил к делу с крестьянской основательностью. Для начала, через дальнего родственника, он нашел выход на КГБ, так они теперь себя называли. Он раздобыл список тех сотрудников, которые были направлены в его деревню. Список состоял из шести человек, пять из них были направлены Москвой, а девушка-секретарь была местная, из Каунаса. Решил с нее и начать. Но она вышла замуж, сменила фамилию, а все ее родственники были уничтожены в Каунасском гетто. Следы Розы Шпильман затерялись в Литве.
Вторым пунктом у него значился Марцинкевич Алесь из Белорусии. Он проживал в Гродно, а это совсем рядом и повидаться с ним можно даже на выходных. Однако и тут оказалось не все так просто: ездить пришлось несколько раз. Алесь поменял место жительства и нашел его Антанас в Бресте. Он уволился из органов много лет назад, работает на заводе, живет с женой. А дети выросли и разьехались по стране. Он спокоен, вполне удовлетворен жизнью и вызывает исключительно положительные эмоции у собеседника.
Антанаса он совершенно не помнил, но все остальное не забыл до сих пор, как будто это случилось
вчера.
- Жалко девчонку, до слез! Но что он может сделать для Антанаса, Он ничего не знает и не видел.
- А может кто-то из Ваших коллег что-то говорил странное или вел себя подозрительно,
- Да, нет, ничего такого не припомню интересного. Я бы Вам рассказал, если бы хоть что-нибудь знал. Мне скрывать нечего.
-А может знаете, где живут остальные Ваши сослуживцы,
- Нет, не знаю, я больше с ними не встречался ни разу, как жизнь нас свела, так и развела.
- Ну что же, спасибо, что уделили мне время и прощайте.
23. Николай Лешко.
Следующим в списке был Лешко Николай. Люди говорили, что он был влюблен в Лайму и постоянно крутился вокруг нее и даже приходил несколько раз к ней домой. Возможно, хоть он что-то знает. Лешко раньше жил в Херсоне, а сейчас проживает со своей семьей в Молдавии. Он тоже уволился из органов, женился на сельской девушке и переехал к ней. Она единственная дочь в семье, у родителей большое хозяйство и на семейном совете решили, что молодым будет лучше с ними, чем с родителями Лешко. Ведь у Николая на Украине еще два брата и сестра, а родительский дом не резиновый, его на всех не разделишь.
Антанас его разыскал с огромным трудом. Но приняли его очень хорошо, угостили, как принято у хороших хозяев. После ужина сели поговорить в беседке, увитой виноградом. Семья не мешала, проявляла тактичность. Николай отнесся к нему с большим сочувствием и пониманием.
- Да, я все помню отлично. Мне очень понравилась девушка, не скрою. Я же молодой совсем был, двадцать пять лет только стукнуло. Пытался ухаживать. Но как без языка общаться, сам понимаешь. А насиловать, а тем более убивать, никогда бы не смог. У самого младшая сестренка есть, она такого же возраста тогда была, как твоя Лайма.
Антанас ему сразу поверил. Он прямо смотрел в глаза и не юлил, говорил спокойно, уверенно. Антанас чувствовал, что Николай говорит правду и скрывать ему нечего. Похоже, что совесть его чиста, а что влюбился в Лайму, так и это понятно. А в кого же еще можно было влюбиться, если увидел ее,
- А может кто-то из Ваших товарищей показался подозрительным, Или что-то необычное было в те дни, может кто-то один уходил гулять по окрестностям,
- Нет, извини, ничего такого не замечал. Все было, как обычно, и я никого не подозреваю.
-Ну, спасибо Вам за то, что согласились побеседовать. Отрицательный результат, тоже результат.
24. Тарас Прокопенко.
Дальше по списку шел Тарас Прокопенко. Он, как и прежде, жил в Харькове и разыскать его не составило никакого труда. Тарас потерял правую ногу во время одной из операций в Литве. Граната разорвалась почти возле него и раздробила кость. Он долго лежал в госпитале, а потом был комиссован из органов по инвалидности. Тарас сильно пьет и ненавидит весь мир. Жена его давно бросила, а дети бояться и не хотят с ним общаться. Он очень агрессивный, когда пьяный, а трезвым его давно никто не видел. Тарас напивается с утра пораньше и кричит, как потерпевший, кроет матом всех подряд, пока не свалится под скамейку. Там он и засыпает. Антанаса он видеть не хотел, орал на него и оскорбляет разными словами.
-Я Литву от литовцев освобождал! Жаль, что не всех Вас уничтожил! Советская власть Вам, видишь ли, не нравилась! А нам она что ли нравилась, -кричал Тарас.
Антанас взял себя в руки и решил сдержаться. Ему надо было узнать хоть что-нибудь, раз он за этим приехал. Пока он не купил Тарасу бутылку водки, тот продолжал орать и даже слушать ничего не хотел. Получив вожделенную бутылку в руки, он залпом выпил третью часть, прямо из горлышка, и как-то даже протрезвел после этого...
- А знаешь, я раньше часто думал об этом преступлении. Ветеринар не убивал никого, зря его прихлопнули, просто попал мужик под раздачу. Не повезло ему, если бы местного дурочка не отпустил следователь, то всем бы было хорошо. А кому этот убогий был нужен, кроме его визгливой мамаши, прибегала, плакала, просила. Вот его и отпустили, он, конечно, не был виноват, но на кого-то повесить надо было эти убийства. Я думаю, что убийца, кто-то из нас пятерых. Но я не убивал, точно не убивал, Богом клянусь! Да и твоя девчонка была совсем не в моем вкусе, я люблю полненьких, темноволосых и ростом пониже. Лешко ее убить не мог. Она ему очень нравилась, а он парень мягкий, слабохарактерный. Ему и в органах служить не по душе было. Говорил, что каждый убитый литовец ему по ночам снится...Забыть не мог все, что мы в Вашей стране повидали. Он первый из органов драпанул. Сказал, что лучше голодать будет, но больше никого не убьет. Слабак сопливый! Нет, он сто процентов не убивал. Я думаю, что это либо Дробышевский либо Марцинкевичъ. Оба вызывают у меня подозрение, так мне внутренний голос подсказывает. И еще, я думаю, что жидовочка что-то знает, народ они хитрый, пронырливый, за версту все чуют.... Я их терпеть не могу, но ты с ней поговори, вдруг что-то узнаешь, она вообще-то девка неплохая была и не дура.
Антанас тяжело вздохнул и ушел не попрощавшись. Было ощущение, что вывалялся весь в грязи. Общение с Тарасом Прокопенко далось ему очень тяжело, появилось чувство брезгливости и возникло непреодолиое желание поскорее помыться. Душ, баня, озеро, что угодно!
-Ладно, продолжим поиски, -подумал он.
25. Василий Дробышевский.
Василий Дробышевский обнаружился, как ни странно, под самым боком, в Латвии. Он по-прежнему служит в органах, только теперь их переименовали в КГБ и имеет звание майора. У него жена Наталья и двое детей, Светлана и Михаил.
Как к нему подступиться Антанас не знал. Он прекрасно отдавал себе отчет в том, что Дробышевский вряд ли станет с ним разговаривать. Но, раз он решил найти убийцу, то пойдет до конца, чего бы это ему не стоило. Лайма должна знать, что он не простил и не забыл ничего. В очередной раз, он раскинул сети среди знакомых и родственников. И нашел выход на жену Дробышевского. В министерстве образования Латвии работает муж двоюродной сестры Антанаса. А Наталья Дробышевская была директором школы в Риге. С ней поговорили, а она передала мужу просьбу Антанаса. Он сразу отказался встретиться с ним, но, спустя несколько дней, решение свое поменял. Во-первых, не стоит создавать проблемы жене, начальник просит, это почти приказывает. Еще проверки устроит в школе, а найти пятна, можно и на солнце...
А во-вторых, почему бы и не поговорить с этим литовцем. Секреты Родины он на Запад продавать не собирается и государственных тайн не выдаст. А если ему что-то не понравится и разговор повернет не в то русло, то всегда можно прервать беседу и уйти.
Встретились они в кафе, в старом городе, неподалеку от Домского собора. Антанас заказал выпивку и закуску. Посидели, выпили по пару рюмок водки, поговорили обо всем и ни о чем. И Антанас приступил к делу. Он озвучил Василию, что его мучает, все эти годы.
Майор очень заинтересовался и в глазах его появился охотничий азарт.
-А знаешь, я прекрасно помню те события, тебя и твою девушку. Она была редкой красавицей, и я не понимаю, каким надо быть зверем, чтобы так с ней расправиться, а потом еще двоих женщин убить. - начал Дробышевский. - Мне очень жаль, что такое случилось. Я помню, до сих пор, с какой ненавистью на нас смотрели литовцы в вашей деревне. Я знаю, что вы нас терпеть не могли, но одно дело борьба с партизанами и совсем другое-твоя Лайма. Всем было ее жаль, уж ты мне поверь!
-Но ведь кто-то ее убил, значит кому-то не было ее жаль. - хрипло промолвил Антанас.
- Я не знаю кто убил. Я не поверил, когда арестовали местного мужика. Кем там он был, доктором, уже не помню. Ах да, точно, ветеринаром. Платок этот, ему явно подбросили. Местные тоже считали, что это сделал один из наших. Если ты хочешь спросить, не я ли убивал, то отвечу однозначно: это сделал не я. - И майор уверенно взглянул Антанасу прямо в глаза.
- Но, возможно, Вы догадывались, кто мог убить, ведь это все происходило на ваших глазах, наверняка был кто-то вызывающий у Вас подозрение. Я не поверю, что Вы ничего не заметили.
- Ну что же, прошло уже много лет, и если этот разговор останется между нами..., а я откажусь от своих слов, в случае чего...- размышляя протянул Дробышевский. - Мне казалось в те дни, что Роза знала или догадывалась кто убийца, но после того, что ей довелось пережить, она боялась, даже собственной тени...Я предполагаю, что она даже думать боялась и жила, как под наркозом. Возможно, спустя столько лет, она сможет поведать тебе, что-то важное, на что в те годы не обратила внимания. По опыту могу сказать, что не существует идеальных преступлений. Обязательно все становится явным, даже через много лет. И всегда, кто-то что-нибудь видел, но, возможно, не придал тогда этому значения.
- А как Вам кажется, мог это сделать капитан Емельянов?
- Не могу сказать, правда не могу. Время было сложное, опасное, даже подумать я не мог на своего командира, доверял ему.
- А Вы не знаете, где он сейчас может быть, Я давно пытаюсь его разыскать, но безуспешно.
- Нет, не знаю. Я его больше ни разу не видел. - Дробышевский обернулся, подозвал официанта и сделал ему знак рукой.
- А может подскажите как мне найти его и Розу. Остались два человека, с которыми мне не удалось переговорить. Я готов заплатить за их поиск или какую-либо информацию. Для меня это очень важно. Я хочу узнать всю правду.
Дробышевский с удивлением посмотрел на него.
- Ладно, я подумаю, чем можно тебе помочь. Оставь мне свой телефон. Пока ничего обещать не могу. Возвращайся домой, возможно, скоро я с тобой свяжусь, - сказал майор, вставая из-за стола, не дожидаясь пока официант принесет счет.
26. Роза Финберг.
Прошло несколько месяцев, после поездки в Ригу. Антанас продолжает поиски Розы и Емельянова, но результатов пока нет, они оба как в воду канули. Но он не отчаивается и, как ни странно, верит в удачу. Если у него спросить: - А что ты сделаешь с убийцей, когда, наконец, его найдешь, Он, пожалуй, не смог бы ответить на этот вопрос. Антанас не представляет себе, что будет кого-то убивать. Возможно, он хотел посмотреть убийце в глаза, а может просто выяснить правду, трудно сказать. Но одно он чувствует наверняка, это надо сделать и не только для Лаймы, но и для себя самого.
Когда он уже и не надеялся на помощь из Риги, позвонил майор Дробышевский и пригласил на встречу. Был понедельник и Антанас с трудом дождался пятницы. Еще повезло что он не в море, а готовится к следующему рейсу, иначе встреча отложилась бы на длительное время. В пятницу вечером он был уже в Латвии. Встретились в том же кафе. Дробышевский сообщил, что Емельянова найти пока не удалось. Но зато он получил сведения о Розе и знает, как с ней можно встретиться.
Она вышла замуж и семь лет назад эмигрировала в Израиль. У нее взрослая дочь и недавно умер муж, но все это к делу не относится. А важно то, что она каждый год прилетает в Литву и останавливается вот по этому адресу и он протянул Антанасу листок. Несколько дней назад она приехала и пробудет в стране три недели, так что ты сможешь с ней встретиться. Она очень скучает по Каунасу и местам своего детства. Роза останавливается в доме у Дануты и Альгирдаса. Она привозит всей семье подарки и радуется, если удается угадать с размером. Их семья ей стала по-настоящему родной. Во время войны были убиты все ее родственники в Польше, в Германии и в Литве. В их семье, со стороны отца и матери, было тридцать два человека: сестры и братья родителей, их дети, бабушки и дедушки. А по окончании войны в живых осталась одна Роза. Правда у нее есть дочь и один внук. Дочь всегда ездила с ней вместе в Литву, но сейчас у нее маленький ребенок и она, естественно, занята им. Роза очень скучает по городу своего детства, климату и языку. Она обожает литовский клинковый сыр с тмином и уверена, что нет ничего вкуснее его на всем белом свете. Данута всегда готовит его к приезду Розы и со смехом смотрит, как она поглощает его три раза в день, на завтрак, обед и ужин. А потом еще везет с собой в Израиль, чтобы дочь и друзья тоже полакомились этим литовским деликатесом. Данута готовит много вкусных национальных блюд к ее приезду: и ведерай, и цепеллины, а Роза почти ничего не ест, кроме этого дурацкого сыра...
Семья Дануты живет очень хорошо. Они с мужем старые, но еще крепкие и продолжают работать на своем хуторе. Их единственный сын Томас женился и невесткой они очень довольны. И внешне Ирма не подкачала и работы не чурается. Но не это главное: она родила им четверых внуков. Данута и Альгирдас, так мечтали о детях, а с трудом обзавелись одним ребенком. А теперь у них дом полон веселых и звонких детских голосов. Альгирдас всю жизнь хотел иметь сына, а теперь обожает больше внучек. Он тает, как сливочное масло на сковороде, когда берет их на руки. А когда малышки его обнимали и целовали, то из деда можно было вить веревки. Суровый, неулыбчивый крестьянин, сидел с таким дурацким и довольным видом, что вся семья умирала от смеха....
Данута с Розой сидят за большим столом на кухне, они пьют кофе и болтают о жизни. Как и все женщины, они могут говорить бесконечно о детях, внуках и мужьях. Зашел к ним Альгирдас в новом пуховике, который ему подарила Роза. Он никогда раньше не видел таких красивых курток и ходит в ней уже давно, не смотря на теплую погоду. Пуховик весь в кнопках, молниях, шнурках и с множеством карманов. Женщины посмеиваются, но тихо, чтобы не обидеть главу семьи. Соседи подарок уже оценили, осталось продемонстрировать его главным экспертам в области моды-маленьким внучкам. Девочки всплеснули руками, а младшая даже глаза прикрыла от восторга.
-Дедушка, ты такой красивый! -хором сообщили они.
-Наш дедушка, самый красивый! -подтвердила их мама, а его невестка.
Альгирдас больше был не в силах прятать в усах довольную улыбку и вышел во двор покурить. Ему вслед раздался веселый женский хохот. Жена и Роза больше сдерживать смех не могли.
Данута строго говорит Розе: -Командуй, что тебе приготовить на обед и на ужин. Ты ничего не ешь. Что я скажу твоей дочке, если ты приедешь тощая от нас, И перед соседями мне стыдно. Они спрашивают постоянно, что я готовлю тебе. А мне приходится глаза отводить в сторону.
-Правильно Данута говорит. Командуй, кого прирезать: гуся, утку или барашка, -поддержал жену, только что подошедший Альгирдас.
Роза машет на них руками и хохочет: -Никого резать не надо! Отстаньте оба со своей едой! Вот еще кофейку налейте и мне хватит всего.
-Кофейку, кофейку! Дома будешь кофе пить, а у нас кушай. Все свое, натуральное, укрепляй здоровье, хватит капризничать! -бурчит мужчина.
На жизнь Альгирдаса и Дануты выпали не легкие испытания, но они смогли сохранить себя и свою семью. Возможно, потому что они были благородными людьми и жили по совести, в то время, когда гибли миллионы людей, текла реками кровь и корчились в муках целые народы.
А брат Адольфас погиб в 1950 году. Ему было всего тридцать девять лет. Он скрывался в партизанском отряде, после отхода немцев. В один из дней их лагерь в лесу окружили и почти всех расстреляли, а землянки забросали гранатами и все те, кто там спрятался, погибли. Точно так поступали полицаи и немцы в гетто. Перед приходом Советских войск, в конце войны, гетто закидали гранатами и оставшиеся люди погибли. В этом участвовал и Адольфас. Но Альгирдас его все равно жалел, родной брат все-таки и вспоминал часто, но, честно говоря, понять не мог. Зачем простой крестьянин полез убивать женщин и детей, не этому их учили родители, совсем не этому...
Роза носит отцовский перстень с янтарем. Это единственная вещь, которая у нее сохранилась из родительского дома. У нее больные суставы и опухшие пальцы, поэтому мужской перстень ей совсем не велик. Здоровье она потеряла во время войны, у нее болит почти все, что только может болеть в человеческом организме. Война отняла у нее многое, кроме жизни, которая чуть теплится в ее больном теле. Она навещает могилу отца, которого еще успели похоронить по-человечески и место, где были расстреляны мама и сестра. А где лежат братья до сих пор неизвестно. Слезы текут рекой, воспоминания разрывают ей сердце....
Антанас встретил Розу возле кладбища. Данута подсказала, где ему найти Розу Финберг, теперь у нее такая фамилия. Он объяснил ей цель своего визита и пригласил посидеть в кафе. Она еще вся в слезах и в растрепанных чувствах, после посещения кладбища, но понимает, что и у других может болеть душа от горя.
Да, она помнит эту трагедию, и деревню, и все, что в ней происходило. Ее расшатанной психике слишком дорого стоила эта работа в НКВД...Роза, после этого убийства, не могла спать и несколько лет видела эту несчастную девочку в ночных кошмарах.
Антанас заказал кофе и коньяк и попросил рассказать все, что она помнит.
- Вы не можете ничего не знать. У меня на Вас вся надежда! - Он умоляюще посмотрел на эту измученную, больную женщину. Роза сделала глоток коньяка, задумалась, долго смотрела в окно, как будто перемещалась во времени и в пространстве....
- Я, конечно, могу ошибаться, не хочется обвинять человека в преступлениях, которых он не совершал. - Она опять замолчала. Антанас замер и даже перестал дышать, чтобы ее не спугнуть.
- Не волнуйтесь, пани Роза, этот разговор останется строго между нами. Я не собираюсь обращаться в милицию, суд или в прессу. Мне это нужно знать для себя. Исключительно для себя. Неизвестность мешает мне жить. Вы меня можете понять?
- Да, я Вас отлично понимаю, как никто другой, уж поверьте мне на слово! Ладно, не знаю поможет Вам это или нет, но была одна очень странная вещь, с моей точки зрения, конечно. Я об этом не говорила ни одному человеку, Вам первому рассказываю. Несколько раз, я очень поздно уходила к себе домой. Слишком много документов приходилось оформлять в те дни. Так в доме отсутствовал Алесь Марцинкевич и причем неоднократно. Не знаю, заметили это другие сотрудники или нет, так как по вечерам они частенько выпивали. Но я точно это знаю, потому что мне нужна была его подпись. Я не рассказывала никому, не в моих правилах жаловаться. А когда спросила у него на утро, где он был, то Алесь как-то очень неубедительно объяснил свое отсутствие и в глаза не смотрел. А еще, на следующий день после убийства Ядвиги, у него на руке появилась повязка и он сказал, что нечаянно поранил руку топором, когда рубил дрова. Но дрова нам привозили уже колотые. А больше я, к сожалению, ничего не знаю.
Он искренне поблагодарил Розу и извинился за беспокойство. Неужели он так плохо разбирается в людях, Ему понравился Алесь, он не вызвал у него ни тени сомнения. Искренне жаль, если это он. Придется встречаться с ним еще раз.
27. Алесь Марцинкевич.
Пришлось нанести Алесю повторный визит. Чему он был крайне удивлен и растерянно смотрел на Антанаса.
- Здравствуйте, не думал, что нам доведется еще раз встретиться, -сказал Антанас.
- А что Вы хотите ещё узнать, Я рассказал Вам все, что мне было известно.
- Все, да не все...Я встретился с Розой, и она мне кое-что сообщила о Вас.
- Обо мне? Что она могла сообщить, если даже я ничего не знаю?
- Ну, например, то, что по вечерам Вас не было дома, а однажды и ночью. И это в те дни, когда произошли убийства. А еще она вспомнила, что после убийства Ядвиги и пожара в ее доме, Вы пришли с забинтованной левой рукой.
Алесь тяжело вздохнул и заговорил.
- Да, я Вам всего не рассказывал, но лишь потому, что это к Вам не имеет ни малейшего отношения. Это только моя боль и беда. Я родом из Белоруссии и моя семья оказалась на оккупированной немцами территории. Сестру и брата угнали на работу в Германию, вместе с другой местной молодежью. Отца с матерью расстреляли за помощь партизанам. А жену изнасиловал немец, который жил в нашем же доме, и она родила от него ребенка. Я пытался ее разыскать и отправлял запросы о жене, сыне и сестре с братом во все инстанции, вот, как раз в то время, примерно за два дня до убийства я и получил официальный ответ. Мне сообщили, что мой ребенок умер, а жену, с ребенком от немца, осудили и выслали в Казахстан. Это стало для меня последней каплей...Я не знал, как дальше жить. Если бы мой собственный ребенок остался в живых, я, возможно, и жил бы с женой, а теперь вряд ли смогу. Я, конечно, понимал, что ее вины в случившемся нет никакой, но растить маленького немца вместо родного сына-нет, я не был готов. Мне было так плохо, что я выходил из дома и сидел на опушке леса на каком-то поваленном дереве. Я плакал от бессилия и горя и не мог остановиться. Мне не хотелось жить. Но не мог же я рыдать в доме при всех. Вы, надеюсь, это понимаете, Я сейчас не могу сказать, в те дни был явно не в себе, но, мне казалось, что я не только плакал, но и выл, как раненый зверь. А что касается руки, так следы сохранились до сих пор, - и он протянул Антанасу левую руку, которая была покрыта шрамами.
Я резал себе руку ножом, потому что только так душевная боль, хоть чуть-чуть, становилась меньше. Я потерял много крови и находился в какой-то прострации. Наверное, даже терял сознание. Вы же знаете, как это больно терять любимых людей. А жена с ребенком из лагерей так и не вернулись...
Через три года я женился. У женщины был десятилетний ребенок, а муж у нее погиб на войне. У нас и общий ребенок родился, так что живем нормально, дружно, не хуже других.
А боль в душе осталась у многих. Война много бед принесла в Белоруссию, в Литву, в Россию и в Германию тоже. Так что ищите дальше, а я не убийца. Конечно, и не святой, раз служил в такой организации, но жестокость к литовцам не проявлял. А за все свои грехи получил сполна...Да, если хотите, могу показать тот документ, с официальным ответом. Я его до сих пор храню, не смог выбросить.
-Не надо, спасибо, Вы меня убедили. Буду искать дальше.
Они попрощались и Антанас повернулся, чтобы уйти.
- Подождите, я вспомнил! - вдруг окликнул его Алесь, - не только я сидел по ночам в лесу, другие тоже где-то ходили. В тот день, когда убили Лайму, среди нас не было Тараса. Он пришел позже, с мокрой головой и какой-то весь перевернутый. Произошла трагедия и всем было не до него, а потом это как-то вылетело у меня из головы. И вот теперь, спустя годы, всплывают в памяти некоторые факты.
Антанас не удивился совсем, Тарас такой неприятный тип, что от него можно ожидать всего чего угодно. Ехать к нему еще раз, конечно, не хотелось, это было настоящим испытанием для психики. Но избежать разговора с ним никак не получится, ведь уже забрезжил свет в конце туннеля и, возможно, разгадка тайны близка.
28. Повторный визит к Тарасу.
Антанас купил несколько бутылок дешевой водки, колбасы, хлеба и соленых огурцов, и с этим "джентельменским" набором явился к Тарасу. Прокопенко не удивился совсем, завернул несколько витиеватых, матерных тирад, но без указания на Антанаса, так как услышал божественный перезвон бутылок в его сумке. Антанас поздоровался, воспитание никуда не денешь, даже если человек тебе омерзителен.... Налил пол стакана водки, выложил на скамейке закуску.
- Остальную водку отдам, когда ответишь на вопросы.
- Да какие опять вопросы? Ничего я не знаю. Еще в прошлый раз сказал, что не знаю, кто убийца.
- А где ты был в тот день, когда убили Лайму, и почему пришел с мокрой головой и позже всех,
- А, так ты про это, - махнул рукой Тарас и залпом выпил пол стакана водки, - тут секретов особо нет. Расскажу все о себе, все равно поговорить больше не с кем. Я из очень бедной, многодетной семьи. Отец пил и почти не работал. Мать тянула одна пятерых детей, да еще мужа в придачу. Когда на Украине начали загонять в колхозы, а потом раскулачивать крепких хозяев, я сразу попросился в милицию, а затем и в НКВД. Я был тогда влюблен в соседскую девушку, Галю Грищенко, а она и ее родители даже смотреть на меня брезговали. Я и моя семья для них-голь перекатная, с таким и разговаривать зазорно, не то, что встречаться. Их семью внесли в списки на раскулачивание одну из первых, они были очень работящие и хозяйство имели, на зависть многим. А я при погонах и при власти, занимаюсь борьбой с кулацким элементом, очищаю страну он этих кровопийц трудового народа. Происхождение у меня подходящее и батя мой, теперь не алкаш и бездельник, как раньше, а настоящий пролетарий-крестьянская беднота. Ну я и не упустил свой шанс. Вызвал Галю вечером из дома, рассказал ей обо всем, что ее ждет, показал списки с их фамилией. Она выводы и сделала, пошла со мной на сеновал, причем сама пошла, по доброй воле. Я не насильничал, никогда в жизни этим не грешил, желающих и так хватало. А утром у Грищенко был проведен обыск, под моим руководством, конечно. Мы все добро конфисковали и их семью, девять человек с грудным младенцем и дряхлым дедом, отправили на подводах в город, а затем эшелоном в Сибирь. Галя так кричала и визжала, когда их из дома вытаскивали, а потом набросилась на меня, как разъярённая кошка, разорвала на мне рубашку и даже морду всю расцарапала-трудом ее оттащили. Она думала, что я спасу их семью. А мне жена из кулаков зачем? У меня еще вся жизнь впереди и для работы в органах совсем другая баба необходима. Но врать не буду, вспоминал я ее часто, таких красавиц я не встречал больше никогда. Люди говорили, что в Сибири она родила ребенка, но он вскоре умер, там и взрослые немногие выживали, что уж говорить о грудном младенце.... После этого случая, люди меня стали бояться и с призрением уже никто не осмеливался смотреть, а, наоборот, все больше заискивали. За это мне работа в НКВД очень нравилась! Во время раскулачивания я немного золота припрятал. И у Вас, кое-что прихватил, во время обысков. Но держать при себе золото было опасно, так я закапывал его в лесу. На эти деньги я надеялся построить дом на Украине, но не успел их откопать. Нас очень быстро перебросили в другой район. А чтобы оправдать свое отсутствие, делал вид, что я иногда плаваю в озере по утрам. Вот голову и намочил. А вид испуганный имел потому, что нам запрещено было ходить по одному: "лесные братья" и местные жители могли взять в плен, убить или устроить какую-нибудь подлянку.
- Еще вопросы есть? Давай уже скорее водку, у меня в горле пересохло от болтовни. Со мной давно люди не общаются, я скоро совсем говорить разучусь.
Антанас поставил бутылки и ушел, опустив плечи. Опять тупик.
29. Важная информация.
Он вернулся домой очень уставший и опустошенный, как будто из него вытащили батарейки. Было чувство полного истощения и бессилия. Неужели все, что он сделал, было напрасно?
Но через неделю оказалось, что процесс все же пошел и расследование сдвинулось с мертвой точки. Позвонила Роза Финберг, и сказала, что она через два дня улетает в Израиль. Но перед отъездом, хочет его увидеть, потому что кое-что еще вспомнила и готова рассказать. Она бы подъехала сама, но, к сожалению, у нее очень болят суставы, климат у нас в Литве далеко не южный. Можем встретиться, даже в аэропорту, как Вам будет удобно. Разговор не займет много времени.
Антанас смог приехать только в аэропорт, раньше ему выбраться не удалось. Встретились возле стойки регистрации, отошли в сторонку и присели на диван. Антанас привез ей в подарок банку меда с родительской пасеки. Его отец на старости лет увлекся пчеловодством и завел ульи. Ему нравился не только процесс производства меда, отец часами мог наблюдать за жизнью пчелиной семьи. Мать посмеивалась над его хобби и рассказывала с юмором детям и внукам о новой, большой любви деда. Мед, надо отдать должное, получался потрясающий, таким и угостить было не стыдно.
Роза поблагодарила за подарок и сказала:
- Я забыла Вам рассказать главное, не знаю, как такое могло из головы вылететь. Старею, наверное.
Была одна странная вещь, с моей точки зрения, - сказал Роза посмотрев мимо него, - вызвал меня к себе капитан Емельянов. Он был сильно пьян и нес какую-то несусветную чушь. А потом, вырвал из тетради листок бумаги и велел мне написать крупными буквами очень странный текст. Я не придала тогда этому значения, а на днях вдруг вспомнила. Там было что- то про девушку, любовь и какое-то волшебное зелье, то ли приворотное, то ли отворотное. Я сейчас уже и не припомню, так как не верю в эти деревенские чудеса. Но потом я об этом задумалась. А ведь бабушка Лаймы была знахаркой, возможно, он ходил к ней, с этим дурацким текстом, который я же ему и написала.
Антанас побледнел. Неужели, наконец, картина преступления прояснится. Он поблагодарил Розу, извинился за беспокойство и пожелал ей хорошего полета.
- Спасибо. Ничего страшного, надеюсь, что я Вам смогла помочь. А Вы, не сочтите за труд, если найдете убийцу, сообщите мне пожалуйста. Справедливость должна восторжествовать, а иначе тяжело жить на этой земле. Я Вам оставлю свои координаты в Израиле.
- Конечно, я Вам обязательно сообщу, если будет результат моей детективной деятельности.