- Я думаю, нам не стоит торопить события. Пусть прин-цесса вам отказала. Но кому как не вам, наделённому вла-стью, решать судьбы других людей?.. - вкрадчиво начал То-ора-Хем, склонив голову в знак почтения. Это, безусловно, был всего лишь механический жест, всегда сопровож-давший доводы Тоора-Хема в разговоре с джедом. Так он казался себе более убедительным, и, вероятнее всего, именно так и было. - Что значит время для вас и что - для неё? В конечном счёте, принцесса и так будет вашей...
Джед Лангона, Зерос Джвари Эмбро, сидел, вальяжно развалившись в кресле с высокой мягкой спинкой, положив левую руку на позолоченный подлокотник, в правой же руке он держал бокал с вином. Тонкие пальцы его были унизаны золотыми перстнями, с большими драгоценными камнями, в которых весело искрились потоки солнечных лучей, проникавшие в раскрытые стрельчатые окна. Тоора-Хем сидел напротив джеда в кресле меньшего размера с неудобным жестким сиденьем и скользкими подлокотниками. Однако это было даже хорошо - не позволяло расслабляться при разговоре с правителем.
Зерос Эмбро не спеша отхлебнул глоток ярко-желтого сладкого вина и, выдержав паузу, как и следовало размыш-ляющему правителю, тихо ответил:
- Хотелось бы, что бы это произошло по доброй воле. Но в нашем случае выбирать не приходится. Это большая удача, что принцесса оказалась в наших руках практически без сопровождения. Чем меньше людей знает, что она здесь, тем лучше, - джед помолчал, как будто бы что-то обдумывая.
Его честолюбивые планы заходили довольно далеко. Хотя еще совсем недавно, Зерос Эмбро не мог и мечтать о таком. Он и так уже занимал довольно почетное и прибыльное место в Лангоне, точнее - самое почетное. Но этого всегда казалось мало. Единственным слабым местом в его биографии было его происхождение. От отца он всё же получил титул и громкую фамилию, а вот от матери... От неё, пожалуй, только внешнюю красоту, гибкость движений и своенравный характер.
Его мать была женой сосланного сюда на работы пре-ступника, но очень красивой женой, что не укрылось от зорких глаз тогдашнего джеда - Люиса Джвари Эмбро. По-том, кажется, муж погиб каким-то загадочным образом, а его мать стала любовницей джеда. От этой любви и родился он - Зерос Джвари Эмбро, внебрачный сын, бастард, по закону не имевший права ни на фамилию, ни на титул отца. Однако, пусть не сразу, но положенные ему, как он считал, по праву рождения титулы, Зерос получил. Уж как это удалось его матери - угрозами ли или, наоборот, умасливаниями, - его это ни когда не интересовало. И, поскольку у джеда других наследников не оказалось, то кресло правителя Лангона с громким названием "трон" досталось после смерти отца ему. Но дальше и выше путь ему был закрыт. Это здесь, в провинциальном Лангоне, могли простить ему его небольшую тайну происхождения, но в столице, в Мерое, где очень трепетно относились к родословным, - вряд ли.
Именно поэтому, как только он узнал, что в его руки со-вершенно случайно попала принцесса Марса, бежавшая с неизвестным солдатом из-под венца, в его голове сразу же начал складываться план захвата всей огромной власти на планете. Если принцесса станет его женой, то царственному папаше придется волей-неволей принять выбор дочери, ибо расторжение браков на Марсе не практиковалось. По марси-анским законам, брак, освященный в храме Деви, считался нерушимым, и ни кто, даже джеддак, не имел права его от-менить. Этим и хотел очень удачно воспользоваться джед Зерос Джвари Эмбро.
- Ты уверен, что их ни кто не ищет? - строго спросил он советника, оторвавшись от раздумий и воспоминаний.
- Мой господин, мои люди мне ничего об это не докладывали. А уж в их способностях сомневаться не приходится, вы же знаете... - елейным голосом произнес советник Тоора-Хем и склонил голову на другой бок.
Зерос Эмбро неопределенно хмыкнул - то ли он сомне-вался в способностях ищеек Тоора-Хема, то ли в словах са-мого советника.
- Тогда позаботьтесь, чтобы воин погиб в этих же сраже-ниях. Пусть она видит его смерть и понимает, что ей не на кого больше надеяться! Тогда я стану её спасителем! - джед поднялся с золоченого кресла и отошел к окну, давая понять, что разговор окончен. Чашу с недопитым вином он ещё держал в руке, в задумчивости осушив её, он пристроил её на подоконник.
Тоора-Хем встал, поклонился спине джеда, смотревшего в окно, и тихо вышел. Он шел по открытым галереям, соединяющим несколько зданий, относящихся к дворцу. Галерея представляла собой крытый длинный коридор, только вместо стен по бокам - слева и справа, или же только с одной из сторон, в зависимости от того, к чему примыкала галерея, были большие арочные проемы, напоминающие окна, но только очень широкие и высокие с низкими подоконниками. Идущего приятно обдувало ветерком, в жаркой и сухой атмосфере Марса, где практически никогда не бывает дождей, это было очень предусмотрительно.
Тоора-Хем шел по галерее, укрытый от палящих солнеч-ных лучей, и думал.
Джеду, конечно, легко приговорить к смерти этого маль-чика, сопровождавшего принцессу, да только сделать это совсем непросто. Нет, конечно, избавиться от него на самом деле не составляло труда, но по замыслу джеда убийство должно было состояться на глазах принцессы, и... как бы... случайно. Только как можно случайно умертвить такого здорового воина? Поставить его против самого сильного бойца? Может быть. Но лучше - против большой белой обезьяны, там уж шансы выжить значительно сократятся.
Но что было самым странным, что Тоора-Хем даже себе объяснить внятно не мог, так это то, что ему было жалко вот так просто губить такого хорошего бойца. Не смотря ни на что. Не смотря даже на то, что Джейк Тарсис напал на него там, в темнице. Тоора-Хем придумал бы, как его пере-манить на свою сторону, такие бойцы всегда ценились. Но и приказы джеда ни когда не обсуждались, поэтому Тоора-Хем постарается выполнить его, однако, прежде все же умный и дальновидный советник заработает на этом хотя бы немного денег...
Тонкие губы Тоора-Хема расплылись в улыбке, что озна-чало достижение наконец согласия с самим собой и окру-жающими обстоятельствами. Шаг его сделался быстрее и вскоре, спустившись по покатым площадкам на три пролета вниз, он оказался в широком внутреннем дворе, где справа от него находились казармы для размещения личной охраны джеда, чуть дальше - личные конюшни джеда, слева - выхо-ды из дворцовых хозяйственных помещений, а прямо - от-дельно стоящее двухэтажное здание. Это и были личные покой советника и его прислуги. Видимо, здание было по-строено значительно позже самого дворца и поэтому не со-единялось с ним арочным перешейком, как другие. Тоора-Хем пересек двор, толкнул рукой одну из створок массивной двери, которая на удивление легко подалась, и исчез в полутьме коридора.
В кабинете его ждал Зохан, человек неопределенных круга, возраста и взглядов на жизнь, скорее всего ему было уже под пятьдесят, но это был высокий и ещё довольно крепкий и жилистый мужчина, не привыкший рассчитывать на милости Судьбы, ибо она была с ним строга. Зохан командовал шайкой ищеек, которая подчинялась лично Тоора-Хему и больше никому, поэтому советник всегда был в курсе всех дел, происходивших в Лангоне и близлежащих городах. Именно это и позволяло ему быть бесценным помощником и дальновидным со-ветчиком для своего джеда.
Тоора-Хем удивился столь раннему визиту Зохана. Обычно он приходил около полуночи и приносил известия обо всех событиях, которые произошли за день, которые происходят сейчас и которые вот-вот произойдут.
Под руководством Зохана были специально обученные люди, умевшие выуживать информацию из кого угодно. Уж какими методами пользовались они при этом, Тоора-Хема совершенно не волновало, главное, что информация была получена, и он знал её первой. В каждом более или мене обеспеченном доме были в качестве прислуги или охраны люди Зохана, и хозяева об этом даже не догадывались.
- Что случилось? - сразу же спросил Тоора-Хем, пони-мая, что Зохан вряд ли придет просто так, потому что соску-чился.
- Двое проникли в город через Южные ворота, - корот-ко и отрывисто сказал Зохан.
- Почему их не остановили? - сухо спросил советник.
- С ними был капитан внутридворцовой стражи... ваш сын...
Глаза Тоора-Хема округлились от удивления, тогда как Зохан оставался спокойным, как и прежде.
- Оррел Сарх? - уточнил Тоора-Хем, как будто бы у него он был не один. - Но как? - советник не мог поверить своим ушам.
- Не знаю, - пожал плечами Зохан, - да только вот, что нам с ними делать? Их бы взяли сразу, но нас смутило при-сутствие Оррела. Мои люди ждут ваших указаний.
Оррел был единственным сыном Тоора-Хема от налож-ницы-рабыни, которая умерла в родах. Вообще советник имел довольно слабую тягу ко всякого рода симпатиям, но женщину эту очень ценил, ценил горячую её к нему привя-занность, хотя сам был довольно холоден с ней. Ценил и, может быть, даже любил, хотя слова такого в лексиконе То-ора-Хема не имелось. После её смерти Тоора-Хем немного потосковал, да делать нечего. Мальчика пришлось оставить, Тоора-Хем думал, что ненадолго, пока он не окрепнет, а потом отдать кому-нибудь на воспитание. Но, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное. Мальчишка был похож на мать, как две капли воды, правда, вот характером уродился несносным.
Тоора-Хема и Оррела разделяла пропасть в политических взглядах и нежелание сына пользоваться благами, которые мог предоставить ему отец, благодаря занимаемому положе-нию в обществе. Тоора-Хема это приводило в бешенство, и они в очередной раз ссорились и разобиженные друг на друга расходились по своим делам. Последней каплей в чаше терпения отца стал отказ сына от высокой должности в личной гвардии джеда Лангона, которую он выхлопотал для него. После чего отец с сыном разругались, как им казалось, навечно, и Оррел ушел служить простым солдатом, решив в жизни добиться всего самому. С тех пор они не общались. Правда, отец неотступно следил за событиями, происходящими в жизни сына, благо не был обделен такой возможностью.
- Кто эти люди? - строго спросил Тоора-Хем.
- Мы не знаем, кто они. Один - мужчина в одежде про-стого воина, другая - девушка, переодетая в мужское платье, - равнодушно ответил главарь ищеек.
Ему было абсолютно все равно, какие указания даст со-ветник, и что ждет людей, проникших в город. Он только исполняет приказания и никакой личной симпатии к своим жертвам не испытывает. Вернее будет сказать, нет такого человека на Марсе, к которому у Зохана были какие-либо симпатии, что намного упрощало его работу.
- Чужаков взять. Только тихо, не наделайте ненужного шума. Оррела доставить ко мне, - в целях политической безопасности он должен был поговорить и с сыном тоже.
Все произошло словно во сне. В дымке горячего воздуха, струившегося от раскаленной поверхности дороги возник, будто бы из ниоткуда, патруль в количестве пятерых чело-век. Они приблизились вплотную к троим путешественни-кам. Старший, по-видимому, это был он, не выказывая ни каких признаков агрессии, тихо, с деланной улыбкой, произнес:
- Вся ваша компания у нас на мушке. Стрелки вон там, там и там, - он указал глазами в трех направлениях, - так что сопротивление бесполезно, - так же с улыбкой резюми-ровал старший. - Девчонку убьем сразу, она нам не нужна. Вас отправят на бойню, там воины лишними не бывают, - многозначительный взгляд в сторону Шиу.
Мунблад перехватил взгляд главного из патрульных, ко-торый предназначался его пленнику, и на миг замер, пора-женный догадкой. Но этого краткого мига хватило Шиу, чтобы ловко скрыться за спинами патруля, и оказаться, наконец, на безопасном расстоянии от капитана Мунблада. Памятуя о предупреждении патруля о засевших на крышах близлежащих домов стрелках, капитан Мунблад выругался про себя за свою беспечность. Правда думать об этом надо было раньше, когда он, так непредусмотрительно положившись на удачу, взвалил на себя и свой планер ответственность за спасенную им марсианку Изолат.
- Если отправитесь с нами добровольно, девчонке ничто не будет угрожать, - повторил свое предложение начальник патруля, видя, что капитан Мунблад ничего не отвечает, а стоит, напрягшись, как будто готовясь к броску, в то же время понимая обреченность сей затеи.
Мозг Сэйджа Мунблада разрывало от возникающих в нем и сразу же отметаемых за их несостоятельностью планов спасения. При всей своей сообразительности, ловкости и умению выкручиваться из любых, казалось бы, самых безвыходных ситуаций, капитан чуть ли не впервые в жизни оказался в такой сложной обстановке, в которой любой выход являлся по совместительству дорогой к смерти. Секунды томительных раздумий обрушивались горячими лавинами раскаленного воздуха. Казалось, что такого огненного солнца, такой всепоглощающей жары на Марсе не было никогда.
Наконец капитан Мунблад, придя в согласие с самим со-бой и окружающими его обстоятельствами, решил уступить силе, ибо осознание того, что тебя могут, не задумываясь, прихлопнуть на месте, причем самым бесчестным образом, достаточно резко меняет человеческое мировоззрение.
Во всяком случае, даже повинуясь легитимным правам патруля, капитан оставался жив, а живой человек всегда сможет найти спасительный выход. Сэйдж Мунблад, убив взглядом Шиу, послушно поднял обе руки, на запястьях которых тут же сомкнулись металлические браслеты, соеди-ненные между собой короткой цепью.
За спиной капитана всхлипнула Изолат. Девушку окру-жили солдаты патруля, отделив её от Сэйджа Мунблада. Сковывать руки ей не стали, видимо, не считали её опасным противником...
...Изолат, периодически цепляясь за локоть капитана Мунблада, дабы удостовериться в его присутствии, глазела по сторонам и старалась по-максимуму уловить обрывки всех разговоров разом, которые исторгались вокруг в огромном количестве. Она не могла теперь подвести капитана, просто не имела на это права. Хотя и не подозревала, что уже подвела его, подвела в тот самый момент, когда в её девичьем мозге возникла мысль отправиться на помощь Джейку Тарсису. Наивно полагая свое присутствие необходимым и даже в какой-то степени обязательным, Изолат мыслила, как настоящая женщина, которая считала и всегда будет считать, что без неё нигде не обойтись. И что, в конце концов, именно она, эта самая женщина, а в нашем случае - Изолат, окажется в самый подходящий момент в самом подходящем месте, и все сразу же разрешится и само собой уладится. Но не тут-то было! Нет, конечно, нет ни чего плохого в том, что человек уверовал в свои возможности. Просто вера эта в действи-тельности должна быть подтверждена где умением догово-риться, а где и умением настоять на своем при помощи гру-бой физической силы.
Увлекшись выполнением задания, которое дал ей Сэйдж Мунблад, Изолат проворонила появление патруля, и, глядя куда-то в сторону, с разбегу влетела в крепкое плечо капитана, и только тогда обернулась. Капитан, чувствуя не-ладное, сгреб Изолат в охапку и задвинул за свою спину. Несмотря на жару, девушку прошиб пот, ей стало холодно, и она, ухватившись за кожаную перевязь капитана, к которой подвешивалось оружие, с опаской выглянула поверх плеча Мунблада.
Она отчетливо слышала каждое слово, произнесенное начальником патруля, а, услышав про невидимых стрелков, даже покрутила головой по сторонам, силясь их разглядеть, но не преуспела в этом, и снова обратила свой взор на гово-рящих. Изолат чувствовала колебание Сэйджа Мунблада, она знала - в его голове сейчас происходит напряженная мысленная борьба, но и она понимала, что их шансы как-то выкрутиться из этой ситуации равны нулю. Против стрел-ков, даже пусть не самых метких, они не могут ничего противопоставить. Ей хотелось стереть испарину, выступившую на лбу Мунблада, но она боялась пошевелить даже пальцем, дабы её движения не были неверно растолкованы. Изолат до боли закусила губу, чувствуя свою неспособность оказать какую-либо поддержку капитану. Она даже не испугалась, когда её назвали девчонкой и сообщили, что она им совершенно не нужна - ни живая, ни тем более, мертвая. Изолат, чувствуя, пусть и косвенную, но свою вину, была сильно обеспокоена незавидным положением капитана. Она даже пыталась в меру своих сил придумать какой-нибудь план по чудесному их спасению, но в голове кружилась только одна мысль - о том, что план необходимо придумать, и всё...
Изолат увидела, как Сэйдж Мунблад бросил испепеляю-щий взгляд на Шиу, в результате которого от того должна была остаться кучка дымящегося пепла, и, прошептав еле слышно, одними губами что-то вроде "Аидов выкормыш!" (что-то вроде крайне позорного оскорбления у атлантов, как потом узнала Изолат), поднял руки на уровень груди. На запястьях тут же защелкнулись металлические браслеты, стянутые одной цепью.
- Не пытайся что-либо предпринять, стрелки следуют за нами, - коротко и внятно произнес начальник патруля и легонько подтолкнул в спину капитана и его спутницу.
Он мог этого и не говорить, капитан Мунблад чувство-вал теперь на себе взгляд каждого из них.
Идти пришлось недолго, и за очередным поворотом для капитана ожидаемо, для Изолат - неожиданно, так как она глазела по сторонам в тщетных попытках запомнить дорогу, образовались высокие массивные ворота, окованные листами железа. Створки ворот были открыты, по бокам стояли страховидные громилы-стражники с крайне философскими выражениями на потных физиономиях. Несмотря на жару, одеты они были в полное обмундирование, под которым их тела взмокли за сегодняшний день добрый десяток раз, о чем сви-детельствовали мокрые пряди волос, торчавшие из-под шле-мов. Всех, в том числе Шиу, который после краткого разго-вора с начальником патруля поплелся за ними, беспрепятст-венно пропустили.
Здесь Изолат и капитану Мунбладу пришлось расстаться, ибо их развели в разные стороны, Сэйджа Мунблада - по направлению к относительно недавно построенному двух-этажному дому, а девушку - в сторону дворцовых покоев.
- Капитан Мунблад! - услышал Сэйдж сдавленный крик Изолат, готовый вот-вот сорваться на плач.
Он медленно обернулся и увидел, как рвущуюся к нему девицу легонько удерживают под руки двое патрульных.
- Сэйдж, - уже тише сказала она, задыхаясь от рвущихся наружу рыданий, - выживи, пожалуйста, меня некому боль-ше спасти!.. Я люблю тебя!.. - последняя её фраза потонула в дружном хохоте солдат, справедливо полагавших, что пути к спасению у пленников просто не существует. Из Лангона ещё никто не уходил, живым во всяком случае.
А капитан не сказал ни чего, он только посмотрел девушке в глаза и покачал головой, давая ей понять, что они оба ещё живы, и не всё ещё потеряно. Как это ни странно, но Изолат поняла его правильно, красноречивый взгляд капитана каким-то необычайным образом вселил в неё уверенность и одновременно успокоил. Пожалуй, теперь Изолат до конца своей жизни под властью воспоминаний об этом взгляде будет до последней капли крови надеяться и верить в лучшее. И её волновало теперь только одно - услышал ли капитан сказанной в пылу отчаяния её последней фразы?..
Помещение, куда его определили, было далеко от желае-мого - квадратная камера (пожалуй, шага три в длину и столько же в ширину), не имевшая окон, единственным входом (он же выход) была дверь, обитая кусками металлических пластин разного размера. В верхней части двери было зарешеченное маленькое окошко. Приятным моментом во всем этом (если в заточении вообще могут быть такие моменты) было только отсутствие потолка, то есть крыши как таковой, её заменяло днем песочно-голубое, а ночью - черное с вкраплениями ярких звёзд марсианское небо.
Прошло уже более суток, по его подсчетам, однако, к не-му ни кто не приходил, только однажды принесли еды, про-сунув через маленькое окошко в двери миску с чем-то крайне непонятного цвета и запаха, рявкнув "Забирай!", как какому-то дикому и опасному животному. Это, несмотря на незавидное его положение, польстило капитану. Его боятся, даже толком не выяснив, кто он такой и зачем явился в город! Да, он опасен, он чрезвычайно опасен для них, и они уже сделали одну ошибку, оставив ему жизнь. Но эта ситуация устраивала капитана как нельзя лучше - он жив и его опасаются (разумно, надо заметить!), пусть опасаются, он великодушно им это разрешает. Эта мысль позабавила Сэйджа Мунблада, и он криво улыбнулся.
У капитана Мунблада было достаточно много времени, чтобы поразмыслить над тем, что произошло. Он сидел на полу, широко расставив согнутые в коленях ноги и присло-нившись спиной к прохладной стене камеры. В этом камен-ном мешке, несмотря на жару, стоящую днем на Марсе, на удивление было совсем не жарко. Капитан мысленно возблагодарил за это своего сурового бога - Посейдона, хотя вряд ли он приложил к этому руку. Капитан, конечно, верил и поклонялся Посейдону, как и все жители Атлантиды, но особенно ни на что не рассчитывал, а полагался исключительно на свои силы, быстроту и сноровку, справедливо полагая, что боги так далеко, что им недосуг вмешиваться в дела простых смертных. Но все равно думать в прохладе было значительно приятнее, чем в духоте под палящими лучами горячего марсианского солнца. А поразмыслить было о чём.
Если не задумываться над тем, что его обвел вокруг пальца какой-то юнец, пусть даже при помощи случайного стечения обстоятельств, то хладнокровие капитана все же брало верх над уязвленным самолюбием. Капитан ещё там, на окраине базарной площади, когда патруль, которому полагалось спокойно прошествовать мимо, ибо они не делали ничего предосудительного, почему-то рьяно заинтересовался путешественниками, понял, что ситуация выходит из-под его контроля. А потом ещё оказалось, что патруль для пущего устрашения и в целях собственной безопасности заручился поддержкой каких-то невидимых стрелков. Значит, встреча с патрулем не была случайностью, об их передвижениях знали. Только вот откуда? Похоже, Шиу откровенно лгал о своем простом происхождении. И вовсе он не так прост, как хотел казаться.
По разумению Сэйджа Мунблада, все произошло примерно так. Шиу просто был узнан кем-то из городской стражи, стоящей на Западных воротах, через которые они проникли в город. Кому-то из вышестоящих было доложено, что двое в сопровождении Шиу проникли в город, после чего незамедлительно был послан патруль для ликвидации вышеупомянутых резидентов. Вот и все, довольно простая история. Но капитан Мунблад, как ему казалось, знал и продолжение всей этой истории. А продолжение было ой, каким нелицеприятным для девушек - принцессы и Изолат - оказавшихся в плену. Именно поэтому капитан надеялся на продолжение своей истории, которая, судя по всему, вела в клетку под ареной для гладиаторских боёв, и это было лучшее, что могли сделать для него лангонцы.
Изолат до умопомрачения надоели глупые и пошлые шу-точки караульных, приставленных к ней на время. Они находились в небольшой комнате, где имелось два кресла и стол. Свет проникал из двух стрельчатых окон, забранных решеткой. Девушка забилась в одно из кресел, поджав ноги, и обхватив колени руками. Солдаты же расположились прямо на полу возле двери и откровенно её разглядывали, не переставая при этом откалывать шутки, достойные, по их мнению, всеобщего одобрения.
- Так, может быть, ты тоже принцесса? - сквозь смех вы-сказал свою мысль один из них. - А то у нас и принц имеется! - с этими словами он толкнул дверь и крикнул в пустоту коридора. - Эй, Принц, а ну быстро сюда!
Вскоре в дверной проем просунулась заспанная рожа с всклокоченными волосами и ожогом на лбу по форме напо-минающем корону, отчего сразу же становилось понятно, что это вне всяких сомнений и есть Принц. Охранники немедленно заржали ещё громче, а Изолат вымученно скривив губы, отвернулась.
- Чего звали? - недовольно осведомилась "коронован-ная" рожа, чем вызвала очередной приступ смеха у охраны.
- Мы тебе тут принцессу изловили, - давясь от хохота и глотая половину звуков, произнес старший из охранников - темноволосый коренастый солдат со шрамом над левой бровью. - Ну, как, по нраву она тебе?
- Обманываете, небось... - не поверила рожа.
- Да ну что ты! Говорит, к тебе и шла! - стоически сохраняя серьёзное выражение лица, отозвался второй солдат - высокий, тощий с совершенно лысой башкой.
Рожа немедленно осклабилась в щербатой улыбке и стрельнула глазами в сторону Изолат. Девушку передернуло от отвращения, и чтобы не глядеть на все это безобразие, она сделала вид, что рассматривает барельефы на потолке, которые существовали только в её воображении.
Принц боком протиснулся в узкий проем между дверью и косяком, не догадавшись от такой радости, что проход можно было бы увеличить, приоткрыв пошире дверь, и встал по стойке "смирно". Дикий хохот двоих шутников при виде Принца возобновился с новой силой.
- Пшёл вон! Проспись и умойся сначала, ваше величест-во! - и коренастый брюнет пнул вошедшего каблуком сапо-га, отчего Принц вылетел обратно в коридор, а дверь за ним благополучно захлопнулась.
Девушка из последних сил старалась не расплакаться от отчаяния, но её останавливало воспоминание о последнем взгляде, брошенном капитаном Мунбладом, когда их разво-дили в разные стороны. Сэйдж Мунблад обещал, что с ней ни чего не случится, значит, так оно и должно быть. Просто нужно немного подождать, капитан обязательно что-нибудь придумает...