С тихим шипением вспыхнул и заколыхался в воздухе магический светляк. Простенькое, безвредное волшебство.
Собственно, не так уж они и страшны, эти пресловутые чародеи. Даже самое немудрящее заклинание невозможно сплести и нацелить мгновенно, зато в случае провала нахлобучит оглушительной отдачей. Ерунда. Стрела бьет быстрее, меч разит надежней...
Черный балахон и овал лакированной деревянной маски. Наряд жреца из загнанного в подполье Культа Тени. Глупо было бы полагать, что мы истребили всю эту мразь без остатка.
- Носитель Осколка, - его речь звучала глухо и нечленораздельно, сравнимая с клацаньем костяных пластин во рту. - Мастер сломанного клинка. Рыцарь-капитан... Какое из этих званий тебе наименее ненавистно?
- У меня есть имя, - слова давались мне с трудом. Хотелось рычать и щериться.
- Ах, имя? Его легко забыть при твоем обилии титулов и прозвищ...
- Открой лицо! - потребовал я.
Правая рука некроманта сжимала посох с загнутым навершием. Левая пряталась в раскатанном донизу рукаве. Он берег ее, баюкал у груди. Ранен, что ли? Или хвор? Ну, тем лучше для меня. Я прикинул расстояние для прыжка - успею. Медлить чревато.
Но этот голос!..
Со мной говорило мое прошлое. Руби, не руби... без толку. Мечи безмолвствовали.
- Ты хочешь увидеть то, что давным-давно потеряно? Будь по-твоему...
Посох лег на сгиб локтя. Маска шлепнулась в лужу болотной ржавчины.
Он сильно изменился с момента нашей последней встречи. Почти до неузнаваемости. Не лицо - личина. Камея, вырезанная на отбеленном ветрами костяке.
И все-таки я не мог обознаться.
Никто и никогда не лицезрел нашего деревенского мага умиротворенным. Он ворчал,бухтел и унылосопел по любомуповоду. Ибез повода тоже. На кой ляд Дэйгун определил меня к старому зануде в ученики? Колдовать мне не дано, это выяснилось с самого начала. Однако помимо основ волшебства Тармас преподавал еще и грамоту букв. А спорить с папашейбыло тщетно:Дэйгун Фарлонгне разменивался на мелочи вроде сыновних возражений и обид...
Так или иначе, читать-писать я выучился быстро. У меня на редкость хваткая память -например, могу пробежать глазами по убранству чужогожилища, зажмуриться и без ошибки перечислить, что, где и в каком порядке лежит. Невелика наука у грамотея, вертеть клинками посложнее будет!.. Ядаже стал мало-мальскиразбираться визвилистых письменах эльфийского Эспруара и угловатых рунах дварфского Детека, чем похвастает не всякий: эльфы и дварфы, меньшинство которых прочно обосновалось среди людей, ите промеж собой болтаютисключительно на всеобщем торговом языке.
Хотя занятно, спору нет. Читка книгисродни разгадываниюследов на звериной тропе: смыслдоходит сразу, а вот как это у тебя получается,парой фраз не объяснить. Почти то же самое, что пытаться втолковать слепому с рождения, каков красный цвет и чем он отличен от синего.
Слово - слишком скудноесредство для изъявления мыслей и чувств. Как ни ухищряйся, а переврешь...
Однажды я поделился с Тармасом этим своим соображением. Тармас брюзгливовыпятил нижнюю губу и посоветовал мне не шибко умничать. Нов его облике промелькнуло нечто, чрезвычайно смахивающее на одобрение...
Я оплошал. Растратил силу Обряда Очищения... и остановился, запнулся от неожиданности, позволил заговаривать себе зубы.
Поделом мне, остолопу...
Однако неподкупное чутье подсказывало: некроманту и даром не нужна моя жизнь. Ему нужен разговор.
- Ты удивлен, - проскрипел Тармас. Он не спрашивал, он утверждал. - Да, Валигар, да... Неужели ты думаешь, что я поселился в Западной Гавани по причине тяги к научным исследованиям? Что мне были интересны обломки, черепки и прочий мусор из Топей, который я скупал у деревенских лоботрясов? Отнюдь... Я искал осколки Меча Гит. Кто же мог знать, что этот утайщик Дэйгун Фарлонг уже прибрал их к рукам и где-то спрятал... О, твой приемный отец всегда отличался недоверчивостью! И не зря, скажу я тебе, совсем не зря...
"Осколки..."
И тот, кому они были нужны позарез. Предположений не так уж много.
"Зиэйри?"
Мимо. Тармас отражал нападение гитиянки наравне с другими жителями Западной Гавани.
"Аммон Джерро?"
Вряд ли. Люди хрупки. Чернокнижник признавал своими союзниками только дьяволов-баатезу и демонов-танар'ри, строителей Убежища.
Получается, что...
- Гариус, - процедил я свирепо.
...больше некому.
- Смышленый парень, - бескровные, хрящеватые губы Тармаса тронула ухмылка. Оказывается, он еще не разучился испытывать удовлетворение. - Черный Гариус, самопровозглашенный Хозяин Пятой Башни и мой суровый наставник... Он крупно просчитался. Понадеялся на темную завесу, окружавшую Топи. Когда вы...
- Ошибаешься, - выплюнул я сгустком желчи. - Этот лусканский выползок просчитался гораздо раньше, снюхавшись с Культом Тени!..
-...когда вы нащупали лазейку к Иллефарнскому Стражу, он снесся со мной через Тень и воззвал о помощи. Я не успел вовремя подоспеть сюда из Форта-Локе... Зачем дерзишь, юноша? Ты тоже не обуздан в своих желаниях. И тоже не совершенен. А мой наставник был старше и дальновиднее тебя на века...
Мои глаза сузились. На скулах вспухли узлы желваков.
"Ага, на склоне лет простительно поглупеть и стать подслеповатым..."
Глаза Тармаса оставались бездонными, как полыньи на льду.
"Значит, судьбы мира вершат свихнувшиеся от старости слепцы, так?"
Два скрещенных взгляда. Два разных направления. Это Мерделейн.
Несбывшиеся надежды, похороненные под нагромождением каменных глыб - для Тармаса.
Цепочка следов, ведущая к расправе над врагом - для меня.
- Я иду по пятам за одним человеком...
- Я понимаю, о ком ты говоришь. Он очень похож на тебя.
- Нет! Он - предатель!..
- Предательство... Отступничество... Измена... Прими решение, и всегда найдется негодующий. Выбери то, что тебе по нраву, и твой поступок обязательно кого-то покоробит. Потому как нет единой правды, у каждого она своя.
- Но ведь существуют законы...
- Закорючки на пергаменте? Их легко подправить или вовсе переписать набело. Зависит лишь от того, кто держит перо и печать.
- Не все они писанные. Есть закон совести!..
- Который не мешает многим этой же совестью и торговать. И не запретишь, была бы предложена хорошая цена...
- Стало быть, жизнь держится на сплошной веренице предательств?
- Нет, жизнь держится на умении предавать своевременно. В противном случае - смерть.
- Что за чушь?!
- Увидь и уразумей...
Тармас подернул левый рукав балахона и выпростал из него растопыренную пятерню.
Руку скелета в покрове тусклого свечения, с проглядывающими наружу сочленениями костяшек...
Меня продрало могильным холодом. Я вспомнил, где нахожусь. Понял, с кем в запальчивости затеял перебранку.
- Я был верен наставнику, - тихо сказал Тармас. - Настолько, что не отрекся от него в нужный момент. И теперь уже поздно... поздно даже для сожалений. Что до тебя, Валигар... Ты соприкоснулся с Тенью - и всерьез рассчитываешь остаться неизменным?
У меня перехватило горло:
- Я... таким же...
- Нет, тебе не стать подобным мне. Ты станешь много хуже - не телом, так душой. А сейчас иди! Тебя не тронут...
Он не издал ни звука, не сделал ни единого жеста, но теснящаяся вокруг нежить зашевелилась, расступаясь. Перебарывая ватную слабость в коленях, я шагнул мимо некроманта и...
И. Последний вопрос. Самый важный.
- Тармас, я ухожу, но... почему?
- Я дал дорогу человеку, которого ты преследуешь. Он заслуживает жизни. Настигни его, Валигар! У меня нет лучшей возможности поквитаться с Невервинтером...