Юбер Алекс : другие произведения.

Киллер Уэйл

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Помни, откуда мы все появились..." - О времена... О море ;)


Киллер Уэйл

LAV.UA#UNDEFINED


  Море. Каким мы представляем его себе? Что мы знаем-помним-думаем о нем, полагая привычно себя венцами творенья - привычно полагаясь на всемогущество науки (в которой, по правде говоря, понимаем с пятого на десятое, в самом популярном изложении), хотя, должно быть, многие увлеченно читали в детстве романы об отважных мореходах, покорителях и открывателях новых земель, о доблестных адмиралах и кровожадных пиратах...
  Сходятся линии эскадр для бортовых залпов, лезут по вантам морские волки, готовя "кошки" и крючья для абордажа - человечки делят морские пути и богатства новооткрытых земель... Залп! - идут на дно весёлые парни, кои не раз смотрели в глаза смерти, и, наверное, никогда, вопреки Стивенсону, не поднимали черного флага.
  Залп! И достойно уходят флотоводцы, до последнего верные долгу перед кораблем и командой.
  Гордые парусники сменялись стальными посудинами, закованными в броню, и не ветер, а горящий в топках уголь, мазут и перегретый пар приводили в движение новых плавучих чудовищ - наши "семейные" ссоры и клановые побоища на суше, на море и в воздухе также велись за клочок свободной землицы, за теплое место под солнцем...
  И не удивляйтесь, если однажды выяснится, что тот, кто первым пустился в плавание на куске дерева, просто-напросто "форсировал водную преграду" с немудрящей целью - набить морду соседу по Ойкумене, который много о себе понимает, совершенно без всякого права занимая противоположный берег.
  Морские пути от точки А к Б на картах ведут нас от земли к земле. Сражения прошлого - парусные баталии "на длину абордажной сабли" и артиллерийские дуэли дредноутов на пределе прямой видимости - в большинстве, они посвящены переделу дефицитного "жизненного пространства", а названы в честь первых попавшихся клочков суши, что посреди океана служили флотам ориентирами.
  Даже с появлением радаров, спутников и прочих средств навигации - налетал шторм и задиры расходились по углам - ютились в уютных заливах и бухточках. Посейдону было наплевать на наши склоки.
  Одинокий путешественник, вольно или невольно бросающий вызов владыке моря - о чем думал он, коротая дни до нового проблеска почти утраченной надежды? До первого, похожего на случайный глюк, крика морской птицы, и неверного, застилаемого слезами, темного мазка на горизонте и собственного крика: "Земля!"
  "О чем ты подумал бы на его месте, Человек?" - словно бы спрашивал многозначительно прищуренный глаз морского обитателя.
  Некто по фамилии Уэйл стоял перед толстой призмой океанариума, разглядывая гиганта по ту сторону ударопрочного стекла.
  Торпедообразное тело, саблевидный спинной плавник и батарея конических, похожих на снаряды, зубов - прирожденный убийца. Хищник, что чувствует себя в воде, как рыба... Да он и с виду похож на рыбу. Если б не добродушное выражение почти улыбающейся "клюворылой" морды и теплая кровь...
  Из всех видов дельфинов для человека, если верить энциклопедиям, не опасен даже этот "малыш" - почти десять метров длиной и восьми тонн весом.
  Самец Orcinus Orca забавно тыкался рылом в стекло - так безрогие козлята, потехи ради бодая препятствия и друг друга, проверют прочность лбов и самих препятствий.
  Они встретились случайно взглядами: скучающий человек и морской зверь, заключенный в обширный водный загон, на потеху царям природы. И невенчанный на царство владыка, где-то в душе Уэйла, ощутил трепет - из полумрака, сквозь толщу воды на человека глазел не просто еще один экспонат живого музея, пусть и теплокровный, по капризу ли природы, или неизреченной волею Творца. В этот момент Уэйл понял радость того воображаемого путешественника и всю сомнительность притязаний Homo Sapiens на мировое господство: венец мы надели на себя сами, не спросив никого...
  Все, чего лишены - когти и клыки, быстрые ноги и звериную силу, крылья и плавники... Всё нам заменила тонкая плёночка серой осклизлой массы - кора наших мозгов, порождениями которых мы так кичимся: надо же, вышли в космос, расщепили атом... научили машину "почти что думать"... Венец творенья - неистощимая на выдумку мысль. Но в каждом отдельном случае таится в наших ненаглядных игрушках глубинный изъян - несовершенство... или незавершённость? Какая-то тютелька лоска, которая всё время ускользает от созданных по образу и подобию. Обречённых подражать?
  С самого начала, по условиям вселенской игры лишенные всего, мы выжили благодаря этому несовершенному дару... или проклятию? Вопреки ему: известна в народе мудрость - голь на выдумку хитра.
  Потому, отваживаясь или бросая вызов, мы никогда не искали прямых путей: мамонта проще убить, заманив в яму - герои найдут обход и дырку в заборе - покорять природу, так с комфортом... Мы ничуть не повзрослели с тех весёлых времен. Моря и океаны бороздят плавучие острова настоящих янки. Влекомые энергией атома шныряют в глубинах металлические левиафаны сумасшедших русских, неся на борту "последний ответ Чемберлену" - а мы, человечество в целом, цепляемся за сушу и боимся утонуть... Отгораживаемся от того, что нам неподвластно стеной логики: какой-нибудь яйцеголовый умник по этому поводу скажет, что мол незачем покорять то, покорение чего бессмысленно. Он очень умный этот конкретный "царь природы" - у него за плечами Гарвард или филфак МГУ. Но вся штука в том, что и он - вот так, столкнувшись нос к носу с тем, чего, положа руку на сердце, Библию или Теорию Относительности, не понимает, и неизвестно, способен ли понять - какой-нибудь заштатной частичкой своего сапиенса этот хомо осознает свой самый глубокий страх: покинуть уютную колыбель и принять мир таким, каков он - не изменять и покорять, перестраивая под себя. Изменяться - и владеть.
  Самое забавное, Уэйл подумал об этом, глядя в глаза самцу косатки - идеальной машине для убийства, практически не имеющей естественных врагов: эти волки моря охотятся стаями... Стая - страшная сила. Человек по имени Уэйл знал не по наслышке. Но есть среди них и одиночки - всё как у людей.
  Вот он какой - истинный морской владыка - владения его, похоже, больше наших: чисто по недоразумению планета носит название того, что нечасто теперь попадает под ноги страдающего урбанизацией хомо. Что до разума - может мы и не одиноки во вселенной... Просто, может, всё время не там искали?
  Уэйл давно не испытывал этого чувства.
  Лукавый взгляд зверя за стеклом и эта его странная манера скалиться, так похожая на улыбку, наводили на подозрения. Словно эта симпатичная с виду, совершенно хищная бестия знает какую-то тайну о самом Уэйле и про себя посмеивается над его наивностью: так успокоительно соглашаются с больным, чтоб не обострять застарелую манию величия. "Да, господин наш, дарующий названия тому, чего он ещё не понимает... Назовись венцом творения и мерилом всего... Вопрос на засыпку: поможет ли это тебе разобраться в себе?"
  И сам того не желая, не ощущая необходимости бояться чего-то здесь - в полумраке чистых кондиционируемых коридоров - Уэйл почувствовал иррациональный страх.
  Самец косатки обиженно фыркнул и степенно удалился во тьму: взмах хвоста-бабочки - перед растерянным человеком скользнул пятнистый бок, и тень за стеклом растворилась в игре световых бликов.
  Уэйл и раньше приходил сюда.
  Просто надо было как-то убить время между заказами.
  Зарабатывал он достаточно - на женщин и выпивку хватало, но они быстро наскучили. А смерть и налоги волновали его не слишком. Сам для себя Уэйл не мог этого внятно объяснить - мир за стеклом манил его.
  То ли в движениях морских обитателей была совершенно волшебная грация, то ли просто подтверждалось триединое правило: "Как огонь горит, как вода течёт, и как другие пашут..." Для самца косатки это работа - изображать экспонат.
  Уэйл приходил сюда расслабиться после трудов - гипнотический эффект, знакомый любому владельцу аквариума, даже с обычными золотыми рыбками. Но встреча с "Приносящим Гибель" не на шутку взволновала его.
  Когда-то в детстве отец привёл маленькго Уэйла в дельфинарий - на выступление дрессированных афалин и морских котиков.
  Маленького Уэйла просто потрясла скорость и ловкость этих животных - особенно групповые номера с игрой в мяч, прыжки через кольцо в руках девушки-инструктора...
  В глазах тех зверей тоже светилась какая-то беспечная детская радость. Естественные друзья и помощники человека... Но тогда мальчика ждало разочарование: все афалины группы родились и выросли в бассейнах дельфинария и никогда не видели моря. Свои трюки, как оказалось, они проделывали лишь в надежде получить ещё одну подачку от вожака своей стаи - девушка-инструктор и была тем вожаком. Так Уэйлу сказал отец.
  Уэйл тогда разозлился на него. А после, проснувшись среди ночи, проплакал до утра - приснилось, что добрые афалины с приливом удрали в открытый океан и погибли в схватке со стаей акул.
  Уэйл чуть не заболел тогда. Мать даже не пустила его в школу, привычно тронув утром лоб сына губами: "Да ты весь горишь... Мэк, сдается мне, малыш простудился."
  Малькольм был уже взрослый - так он считал, разменяв свой первый десяток. Но для мамы, известное дело, и набрав полную голову седых волос, каждый из нас так и останется малышом.
  Щадя в сыне мужское самолюбие, мать шутливо говорила "старине Мэку" о своём вечном малыше.
  В память о ней на могиле в Пойнт-Со каждый месяц появлялся букет чайных роз. Такие дарил матери Уэйл-старший, пока его самого не уложили рядом с супругой - "на вечное хранение", как говаривал старик в философском расположении духа.
  - Здравствуйте!
  Уэйл-младший вздрогнул и обернулся резче, чем следовало. Ложная тревога:
  - ... сегодня в полдень у шестого пирса произошёл небольшой переполох, - сообщил Уэйлу жизнерадостный здоровяк в заказном костюме, странно похожем на сутану. Чёрт, эти сенс-экраны - никак не привыкнуть. "Кукла" в проекционном кубе с обратной связью: тот же спарринг-партнер, программируемый твоими действиями... Всплыли в памяти тренировочные "поединки с тенью"... С двумя... тремя... Со многими сразу - продержись только нужный срок... Правила просты: "Все, что ни делаем - доброе или злое оно? Представь просто, что ты танцуешь и веди - вот что правильно. Ошибешься - начнешь думать - умрешь".
  Уэйл оказался слишком близко к нише с видео-декой... Несмертельный танец лучей проектора смущал рефлексы, но парень в сутане - "улыбка на стероидах" - не угрожал. Он просто не мог отказать вошедшему в "круг вытянутой руки": должно быть, посетитель захотел послушать новости.
  - ... крейсерская яхта "Эсперанса" как обычно прошла штормовой створ у маяка Эзер-Гейт, благополучно миновала довольно оживлённый участок акватории - между грузовыми терминалами "Си-Шеврон" и "Старфиш-Пасифик Индастриз" - и встала на якорь у причальной стенки 10-15, арендованной яхт-клубом "Гибралтар".
  Служители клуба заподозрили неладное, только когда к воротам подъехал бронированный лимузин, и обеспокоенный шофёр спросил, давно ли вернулась "Эсперанса" и где, собственно говоря, её хозяин. Мистер Серхио Вилла Мендез не вернулся сегодня с морской прогулки, в отличие от своей навороченной яхты: система спутниковой навигации сама вернула корабль в порт. Без вести пропали вместе с хозяином двое телохранителей - полиция штата и береговая охрана ведут поиски.
  Вполне возможно, что история "Летучего голландца", с которой уже успела связать происшествие бульварная пресса, имеет самые прозаические причины. У мистера Мендеза было много врагов...
  "Без дураков", - подумал Малькольм. Уэйл надеялся вспомнить то странное, пережитое в дельфинарии - даже не знание... чувство, откуда мы все пришли... Да никак не мог забыть, кто он есть.

May 18/ Y2K+4

Залито в ХТМЛ с помощью makehtml v3.2a1

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"