|
|
||
апрель - ноябрь 2011 г. | ||
Скажи, Калипсо, для чего
Тебе моя печаль и память,
Где прах эпохи, плачи жен,
Грусть по оставленным местам?
В тумане заплутавший гость -
Таких нельзя переупрямить -
С рассветом в путь. Он здесь чужой.
Ему хозяином не стать.
Так отпусти меня скорей.
Мне ни к чему твое бессмертье,
Мне ни к чему покой и тишь
Твоих таинственных лесов.
И солнце, прежде чем сгореть,
Рисует вдаль дорогу медью.
Я по волнам готов уйти,
Как шел прибойной полосой.
Скажи, Калипсо, почему
В тебе так мало состраданья?
Неужто не нашлось других,
Кто оценил бы щедрый дар?
Я больше был хитер, чем мудр.
От рока ускользнуть куда мне?
Годами платятся долги
И даже кровь, порой, вода.
Так отпусти меня домой.
Мне не нужны твои сказанья,
Увитый виноградом грот
И родника шальная песнь.
Обман навеянных дремот,
Где каждый день бездельем занят,
Мне все равно, что тень угроз,
Что горечь слез и злая спесь.
Ответь, Калипсо, так зачем,
Зачем тебе усталый странник?
Душа отмечена иным,
Опалена пожаром войн.
И даже будь твой взгляд зорчей,
Тебе не различить той грани,
Не разделить моей вины -
Что до сих пор еще живой.
Так отпусти меня сейчас,
Так сжалься, мой прекрасный сторож.
Зачем тебе азарт облав
И подлость Олимпийских склок?
Не медли, в гневе осерчав,
Что станет явью ложь историй.
Не жди, пока приестся блажь,
Не жди, когда настанет срок.
11 апреля 2011 г.
Снова ночь за окном, но сижу допоздна я,
Будто Цезарь, предчувствуя скорые иды.
Расскажи-ка мне, ветер, чего я не видел.
Расскажи-ка мне, ветер, о чем я не знаю.
- Там, где берег в крови, опьянен и опенен,
Где жестока богов прихотливая кара,
Там пришельцы у храмов швартуя драккары,
По-хозяйски выходят на мрамор ступеней.
Легкий сумрак дыханием моря напитан,
А прибой тихо шепчет, что было в день пятый.
Оставляя на стенах кровавые пятна,
Снова время закатом стекает на плиты.
Пусть сплетутся века в покрывале узорном,
Но желание встретить мечту неизбывно.
Там резьбой прихотливой украшены бивни
И алее рубинов гранатные зерна.
Мы с тобою, мой ветер, не братья, а ближе,
Наши души пропахли полынью и дымом.
Расскажи мне о счастье, ведь хватит беды нам.
- Там, где волны скал черных подножье оближут,
Обреченные вечно стремиться и страждать,
Где в фонтанах дробится обилие радуг,
Там зелеными искрами в кольцах смарагды
И топазом - взгляд тигра - глаза магараджи.
И покажется чудом, покажется блефом
В терпких пряностях привкус тех индий и азий.
Покрывая страницы загадочной вязью,
Ночь, играя, вернула вновь жизнь барельефам.
Проплывают эпохи, спрягаясь позвенно,
И послушно весло в ловких пальцах креола.
Только сердце рокочет, как арфа Эола,
Будто струны, под кожей пульсируют вены.
По таинственным тропам за сказочной навью,
Там, где месяц стремится забраться повыше...
Расскажи мне, мой ветер, чего не увижу.
Расскажи мне, мой ветер, чего не узнаю...
04 мая 2011 г.
Узнать того, что будет, не дано.
Ночь спрячет город под вуалью вдовьей.
Мне чудится: мой мир идет на дно,
Захлебываясь дождевой водою.
Хитри, крутись, но толку выйдет сколь?
Судьба сильней, какой ни мыслишь план ты.
На обманувший океан с тоской
Смотрели обреченные атланты.
А что любовь? Сам сердцем разве чист?
Ведь без нее мне легче жить, чем с нею.
Пусть ночь темна - руки не различить -
Но мрак в моей душе еще чернее.
И в жизни вновь проводится черта,
Глумятся фонари сияньем ржавым.
Хоть даже в шутку так нельзя считать,
Но на погибель мать меня рожала.
Из детских снов несдержанных обет,
Несбывшегося отблеск память ловит.
И мать, надеясь оградить от бед,
Свечу мне снова ставит в изголовье.
А дождь не хочет числиться в долгу,
За ворот лезет и скользит по коже.
Над городом плывет утробный гул,
Печальный медный зов. Скажи, по ком же?
И сменой настроений, сердцем ли?
Почует каждый, что к ним благоволят.
И в запахе распаренной земли
Мне мнится запах райских благовоний.
Когда звучанье сфер в ряду ладов
И четки фотографии, как лики.
Мне кажется, я положу ладонь
На дерево некрашеной калитки.
Оставлю возле меч и шестопер,
И щит не мной придуманных историй.
Навстречу выйдет сам апостол Петр,
Ворот давнишний терпеливый сторож.
Его пути - кратчайшие из хорд,
Его надежды - уберечь живых хоть.
Он скажет мне: "Вот здесь искомый вход",
Но даже этот вход - совсем не выход.
А крылья - блеф? В прошедшие лета
Уж наловчились в небо эскалатор.
И крылья не нужны, чтобы летать,
И можно, не летая, быть крылатым.
Соорудив минувшему острог,
Запру, что было и что не упомнишь.
"Ты загляни под осень. В этот срок,
Как пламя, разгорается шиповник.
Ты жди: на стыке сменятся ветра,
И на реке провиснет парус дрябло.
Пропахнет пряным медом зелень трав,
И ветви вниз потянет тяжесть яблок.
И станут силы, словно главари,
Искать людей особого замеса...
Придешь поздней - тогда поговорим.
А вот сейчас - не время и не место".
16 мая 2011 г.
Из тумана стяг, под седлом конь блед,
Да и что еще там?
Посчитай мне срок: сколько тысяч лет
На янтарных счетах.
Мне б в степи тропу и с обрыва спуск,
Пряный дух травы бы.
Несчастливый - пусть, неудачный - пусть,
Это был мой выбор.
Заплатил с лихвою, вернуть хоть часть,
Что дано от века.
Раз виновен я, мне и отвечать,
Если ждешь ответа.
Из трухи историй сваяю мир,
Не закончив, брошу.
На груди приколот зеленый мирт -
Изумрудной брошью.
Хоть в игре я дока, сегодня - пас,
Вежлив и степенен.
Я листом осенним хочу упасть
На твои ступени.
Пусть судьба глумится, что не дорос.
Собирая виру,
Из оков путей и кольца дорог
Я однажды вырвусь.
Слов забытых в сердце следы сличать
Не бывает слишком.
Если любишь ты, позови сейчас:
Я тебя услышу.
Обернуться ветром, взъерошив склон,
Раствориться ли в нем.
Постучусь под утро в твое стекло
Предрассветным ливнем.
Словно искры, звезды и дым костра.
Но в каком бреду, мол,
Позабыв о доме, иную страсть
Я себе придумал.
И, оставив в прошлом песок арен,
Выдрав прихоть с корнем,
Я приду с туманами на заре.
Жди меня, я скоро.
01 июня 2011 г.
Вновь ветер наполняет паруса.
Он прян и свеж, в нем привкус странствий дальних,
И озарит вдруг мрак исповедальни
Моих надежд вновь вспыхнувший пульсар.
И чудится иной земли тепло,
Где островами на клочки разорван
Спит океан. На водах бирюзовых
Едва заметен одинокий плот.
А волнам все б резвиться и сверкать:
То стайка рыб, а то плавник акулий.
Есть в них и страсть, и благость папских курий,
И словно мили, вдаль плывут века.
Тех чаек взгляд прожорливо-пытлив,
И сохнет камень, водами исторгнут,
Когда, измучен солнечной истомой,
От берега едва ползет отлив.
И солнцу самому б забиться в тень,
Чтоб скрыться от привязчивого жара.
Здесь воздух раскалено-залежалый,
И ветра ждешь, как из дому вестей.
Но, наплевав на солнца произвол,
Рыбак, удача чья не стоит сольдо,
Пропахнувший насквозь водой и солью,
Уснул, завороженный плеском волн.
Его душе, наивной и простой,
Уставшей от обыденного зноя,
Невиданной доселе новизною
Пригрезится заснеженный простор.
11 июля 2011 г.
Тускнеет звезд триумвират,
И вскоре глаз луны ослепнет.
К чему слова перевирать?
Я к Вам пришла не в первый раз,
Но, получается, в последний.
И до крови в моей среде
Случайных взглядов жалят иглы.
Уж стали сумерки редеть...
Всему на свете есть предел,
И Вы вчера его достигли.
Напрасен запоздалый гнев -
Хранитель мой, по сути, бездарь -
Пожар не вырвется вовне.
Когда душа горит в огне,
Довольно трудно быть любезной.
И соль земная норовит
Представиться небесной манной.
Мои сомненья не новы:
Я без ума от Вас, но Вы -
Герой не моего романа.
Зачем вести ненужный торг?
Наборный пояс лучше вервий.
Пусть предсказуем был итог,
Я лгать умею, как никто,
И, как никто, умею верить.
Бывает часто: время - зло,
Хотя плод должен быть отборен...
Но мне подвластно ремесло
Выдерживать учтивый слог,
Когда в глазах темно от боли.
В руках не удержать вожжи,
Под носом не заметить мели.
Тоска и боль еще свежи,
Да, я сумею пережить,
Но вот стать прежней не сумею.
Пора закончить водевиль,
Раз страсть досталась задарма нам.
Меня не трудно удивить,
И тщетны доводы, ведь Вы -
Герой не моего романа.
26 июля 2011 г.
Подход особый:
Ничтожна прибыль,
Исход плачевен.
Стать не способен
Трудяга-рыбарь
Столпом ученья.
Путь к миру долог.
Вернувшись с лова,
Не место гневу.
Иная доля,
Приманкой - слово,
Незримый невод.
Опять под вечер
Закат сквозь тучи
Заогневеет.
Я недоверчив
И неуступчив,
А не "неверен".
Судьба вновь в травле
Себя проявит,
Сменив обличье.
Мне слишком странны,
Чудны края их
И дик обычай.
Кому угла нет,
Добра не скопит -
Ярмо долгов лишь.
Я вижу в гранях
Наверший копий
Мою Голгофу.
И псы земные,
Ведь кровь почуяв,
Рвут горло равным.
Но мне ли ныне
Молить о чуде,
Коснувшись раны?
11 августа 2011 г.
Говорят мне, что сказки - ложь.
Как быть можно таким наивным?
Что придумано - не сбылось
И невскрытым болит нарывом.
Что мечтатель ведь не лакей -
На поживу себе не скопит.
Только в мареве вдалеке
Древних башен взметнулись копья.
Там, где мастером в ремесле,
Не побрезгав работой мельче,
Правит тот, кто с рожденья слеп,
Потому что иным отмечен.
Год за годом страна росла -
Уповая, мол, так прокатит...
Он не духом, а телом слаб,
Чтобы шею свернуть проклятью.
- Будь хоть лордом, хоть из низов -
Храбрый долю свою получит.
И явились к нему на зов
Ведьма, воин и меткий лучник.
Есть Создатель и Антипод,
И в лесах затаилась нечисть...
Снова поезд идет в депо,
Пробуждение на конечной.
Без причины попробуй, тронь,
В равнодушии, как скала, ты.
Полутемный вагон метро,
Шустрой змейкою эскалатор.
Слепо пялит луна бельмо,
Звезды ждут - до рассвета плыть им.
- Сам пошел бы, когда бы смог,
Но, увы, не хватает прыти.
Так провидцем не назовут,
Дар-проклятье мне дан не зря, чай.
Вижу пламя, как наяву -
Слишком больно глазам незрячим.
Нам мир выпало выручать,
Ведь нельзя уповать на случай...
И внимали его речам
Ведьма, воин и меткий лучник.
Ярко-алым закат слепил,
Черным выведя тень расщелин.
Были проводы, шумный пир
И надежда на возвращенье.
В путь на запад, сквозь лес, к гряде,
Где под осень красно от ягод,
Шли герои который день,
Изнывая от бед и тягот.
Только крепок мечты колосс -
Держит сказка, не отпуская.
Стук копыт ли там, стук колес.
Скоро в город, уже Тверская.
Век и место не выбирать.
Щеки - крошевом снег колючий.
Точно также шли сквозь буран
Ведьма, воин и меткий лучник.
В час сраженья посмей-ка, струсь,
Храбрость кровью бежит по жилам.
Тени мертвых, порой, к костру
Подбирались, ища поживу.
Если вдруг непроглядна даль -
Путь не сыщешь в коварной мгле ты -
Был надежной защитой дар
И волшебные амулеты.
Коль от магии толку чуть
Иль заклятие устарело,
Неизменно тогда мечу
Приходили на помощь стрелы.
Хоть манила, не дозвалась -
Цель легко потерять из виду.
Прихотливы дороги зла,
Душат змеями их извивы.
Но развязка уже близка,
Склоны гор с каждым шагом круче...
Схоронили у черных скал
Ведьму воин и меткий лучник.
Враг уверен, жесток, сплочен,
Не встревожить до срока улей...
Кто-то грубо толкнет в плечо:
"Все выходят. Вы что, уснули?"
Очень трудно не одичать
В тишине добровольных ссылок.
Вновь отчету подходит час.
В холодильнике - булка с сыром.
Будто мало иных морок,
Вески доводы pro и contra.
Вновь на стеклах сплетет мороз
Белых башен знакомый контур.
Но предчувствия редко лгут,
Предреченное грянет скоро.
И, скатившись, замрет у губ
Одинокой слезы осколок.
Встречный ветер едва утих -
Дома было б теплей и лучше -
Но не в силах свернуть с пути
Храбрый воин и меткий лучник.
Вод озерных спокойна гладь,
Ранний вечер закат торопит.
Ночь им в небе звезду зажгла
И под ноги швырнула тропы.
Каждый в сердце хранит секрет,
А надежды - попробуй спрячь их.
Солнцем новых миров согрет,
Как слепой я брожу меж зрячих.
Причащенным нездешних тайн
Час текущий почти абсурден.
Но я знаю, что где-то там
Есть иные миры и судьбы.
Там от зла охраняет фланг
Верность каждой из трех провинций,
И танцует по ветру флаг
Величайшего из провидцев.
О погибших скорбят дубы,
Где-то в небе сарыч канючит...
Да, победу сумел добыть
Отступать не привыкший лучник.
25 августа 2011 г.
Мне давненько, похоже, не брат и черт -
Есть в безумстве особый шик.
И какой там в итоге сложится счет,
Так вот, запросто, не решить.
А закату приемлем земной бардак -
Стынет пламя в квадратах рам.
И моя неожиданная беда
Как обыденный мир стара.
Только тем, кто уходит на корабле,
Не дано наводить мосты.
Мне по жизни довольно иных проблем,
Так еще приключилась ты.
Я ведь травленый хищник, пустынный волк,
Не привыкший к разгулу стай.
Раз хранителем брошен на произвол,
Зачерпни от вселенских тайн.
Звезды ныне уж в теле и месяц толст
На понуром небес челе.
Я не знаю, где завтра накроют стол
И удастся ль найти ночлег.
Словно партия в покер - с фортуной блеф,
Мысли, словно родник, чисты.
У меня ведь по горло иных проблем...
Но вчера повстречалась ты.
Твоя поступь легка, как приход зари,
Твои волосы - светлый мед.
О любви тихо скалам поет залив,
Не гадая, чья здесь возьмет.
Все мои начинанья теперь странны.
Непричастных огнем смутив,
В ночь терзаю я душу и плоть струны,
Тщась к словам подобрать мотив.
Хвост кометы в полнеба и всадник блед,
Да по графику глад и стынь.
Мне достаточно всяких иных проблем,
Чтобы к ним добавлялась ты.
И мечту быстрокрылую не догнав,
Возвращаюсь вновь нищ и гол.
Я в дорогу поверивший аргонавт -
Все богатство в моем Арго.
Подгоняет вновь мойра:
"Вперед, скорей.
Дай работу веретену".
Но однажды случится последний рейс,
Из которого не вернусь.
У меня вперемежку Плутарх и Лем,
И в стихах характерный стиль.
Мне с лихвою хватает иных проблем,
Но теперь появилась ты.
И последнее дело судьбу ругать,
С древних истин покров сорвав.
Мне приснится летящий вперед фрегат
И волшебные острова.
Время стало золой, и кус дожевав,
Расплатиться пора за блат.
Но она ведь заявится даже в ад,
Чтоб у смерти меня забрать.
Ей - не спутать опять подключенье клемм,
Да от магии нет житья...
И, похоже, в избытке иных проблем,
Но зачем-то ей нужен я.
09 сентября 2011 г.
Сделано.
Поздно теперь стенать.
Вновь, не сбавляя тона,
Как муравьев, ворошит сенат
Новая речь Катона.
Самое время ворье прижать,
Выслать в прохладный климат:
Пусть реже врут, что пошел пожар
Только на пользу Риму.
В городе пойман врагов агент,
Надо держаться строже.
И, в заключение:
Карфаген
Следует уничтожить.
Место получше себе добыв,
Мощностью в килотонны
Вздернут мир лошадью на дыбы
Будущие катоны.
Выгодно шавкой брехать цепной -
Нервно, неугомонно.
Каждый стремится любой ценой
Вылезти в гегемоны.
Средства на выбор: зарин, фосген...
Жертвы? Да, ну и что же?
Ведь в назидание
Карфаген
Следует уничтожить.
Осень на взлете. Период жатв.
Муторно и картонно,
Роем, как мухи, вокруг жужжат
Нынешние катоны.
Ложь в бОльшей лжи не проблема скрыть -
Стройный порядок хрупок.
Смутный наш век доминантой крыс
Браво идет по трупам.
Свежие сплетни, филе в фольге,
Блеск многолюдных торжищ.
Да, обязательно
Карфаген
Следует уничтожить.
21 сентября 2011 г.
Первому снегу давая фору,
Стаями птицы стремятся на юг.
В циклах природы есть стройность формул,
Ведь математика - сердце наук.
В дымке густой до поры даль тонет,
Вырвалось солнце у моря из лап.
Истинный разум - всегда дальтоник,
Выше понятий добра или зла.
Отзвук шагов тороплив и гулок,
Чаша познания сути горька:
Партия с мастером, где фигуры -
Лишь инструменты в руках игрока.
Строже порядка кристаллов в друзе,
Много надежнее обществ и сект:
В организации каждый узел
Намертво впаян в незримую сеть.
Кажется жизнь нам неразберихой,
Странен в словах и поступках сумбур.
Но я могу, исполняя прихоть,
Перенаправить чужую судьбу.
В доме порядок, цветы политы,
Сам - из породы примерных тихонь,
Чтоб в стороне от любых политик,
Но изменять произвольно их ход.
Я без сомнения - ну а хоть бы? -
Знаю, нельзя торопиться пока,
Ведь попадется теперь охотник
В настороженный на зверя капкан.
Смена событий подобна блицу -
Трудно задать им приемлемый темп,
Будто в секретах борьбы барицу
Скрыв преимущества разных систем.
Сколько ни лги, но в какой-то мере
Все в этом мире стоит на гробах.
И словно занавес на премьере
Рушится грозно с вершин Рейхенбах.
Только людские мотивы проще,
Чем вывод следствия из теорем.
Но на странице проступит росчерк,
Контур стремительный литеры "М".
16 октября 2011 г.
Слышишь мой голос над
Копьями черных гор?
Жалит стрекало сна,
Звезды наполнят горсть.
Гордые груз несут,
Не разбивая лбов.
Ныне зову на суд
Преданную любовь.
Что там? Обрыв ли, скат?
Рушатся вниз слова
Крылья ветров ласкать,
Перья снегов сорвав.
Скрыло туманом падь,
Спрятался месяц в кофр:
Вечно ты будешь спать
В саване ледников.
В косы метель вплетя
Весело, будто встарь...
Ляжет на грудь плита,
Чтобы уже не встал.
Берегу не стерпеть
Натиск прибойных волн.
Воля моя теперь
Выше всех прочих воль.
В руки летит - лови,
Было - перевелась.
В мрачном краю лавин
Мне лишь дается власть.
Жадность - удел сорок,
Что накопил - растрать.
Короток счастья срок,
Холодом станет страсть.
Холодом станет жар,
Инеем стынет кровь.
Стоит забвенья ржа
Памяти мелких крох.
Буря уйдет ни с чем,
Стихнет протяжный визг.
Чтобы замерз, исчез.
Чтобы...
Хотя - живи.
04 ноября 2011 г.
Пеной серебряный иней,
Солнце ласкает кору.
Мир был красив и невинен.
Песня - в созвучии рун.
Замысел небезупречен,
Только творец увлечен...
Вороны сядут на плечи,
По одному на плечо.
Осень проявит свой норов,
Тучи сгоняя в отряд.
Хугин - дойти до основы,
Мунин - чтоб не повторять.
Зеркала гладь замутилась,
Время за горло взяло.
Знания тайных мотивов
Стоил ли страшный залог?
Слова не сыщешь грубее,
Кто тебя в гневе нарёк?
Грянет прибоем о берег
Гибель эпох - Рагнарёк.
Вспыхнет узором на меди -
Внешне извивы просты.
Хугин - чтоб цели наметить,
Мунин - причины постичь.
Перед угрозой смертельной
Проще запрятаться в щель,
И исказились, как тени
Суть и природа вещей.
Отгородившись шипами -
С ходу попробуй, возьмись, -
Стала беспамятством память
И обессмыслилась мысль.
Кто мы? Мерзавцы? Ханжи ли?
Падали привкус бодрящ.
Хугину - съесть сухожилье,
Мунину - вылущить хрящ.
Дрогнут однажды опоры,
Вырвется время из пут.
В шляпе широкополой
Странник, далек был твой путь?
Через моря и по суше,
Снова наверх из низов.
И, как когда-то, послушно
Явятся птицы на зов.
Вдаль на просторы от мелей,
Выплывем к небу отсель.
Хугин - чтоб точно отмерить,
Мунин - чтоб разом отсечь.
28 ноября 2011 г.
|