С наступлением лета, когда зацветали трава и деревья, к нам в лесопосадки с соседнего района приезжал с пасекой древний дед. А может нам по малолетству казалось, что он такой древний. Лицо его было от солнца черное и все в глубоких морщинах. Седые волосы были спрятаны под синим беретом. Поначалу мы его побаивались, но больше всего его собаку. Была она большая и лохматая, неизвестной нам породы. А имя у собаки было человеческое - Борька. Ульев у него было много и расставлены они были по большому кругу среди деревьев. В шалаше, стоящем в отдалении, был сколочен из досок большой вытянутый короб с наваленным внутрь сеном. Его кровать. Несколько больших деревянных ящиков, которые он использовал как место хранения запасов еды. Рядом с шалашом был вкопаны вытянутый стол и две скамейки по краям. Шелест листвы над головой создавал неповторимую музыку леса. Весь день в воздухе было слышно жужжание пчел, которые носились как заводные в поисках нектара.
Познакомились мы с ним случайно, когда один раз возвращались с речки. Сначала на тропинку, по которой мы ехали на велосипедах, выбежал его Борька и стал на нас лаять. Тогда мы сильно испугались, но в это время из-за деревьев вышел дед и отогнал собаку.
- Что испугались?
- Ага.
- Как звать вас?
- Вовка и Славка. Мы здесь недалеко живем на Мухинском переулке.
- А меня зовите дедом Матвеем.
- Пойдемте я вас медком угощу.
- Нет, дедушка мы в следующий раз, домой торопимся.
- Ладно, будете рядом забегайте ко мне на пасеку, да не бойтесь моего Борьку, он с виду такой грозный.
Так мы и познакомились со старым дедом Матвеем и его Борькой. А через несколько дней мы прибежали к нему в гости. Дед встретил нас, провел к шалашу, предварительно надев нам на головы сетки. Первый раз в своей жизни мы были на настоящей пасеке.
- Только руками не размахивайте, а то пчелы покусают. Это ведь вы у них в гостях, а они у себя дома.
Жужжание сливалось в один монотонный гул. Все было так необычно и здорово. Пчелы постоянно бились в сетку и отлетали от нас в сторону. Если бы ни эти защитные сетки, то к вечеру нас было бы не узнать. Укусы опухали быстро.
В этот день дед Матвей начинал выкачивать из рамок первый мед. Как все это было интересно. Большая бочка, внутрь ее вставляются рамки. Сверху этой бочки приделана большая ручка, за которую надо было крутить, чтобы рамки стали раскручиваться как в центрифуге.
- Только сильно не крути, а то медок будет разлетаться по стенкам бочки.
- Хорошо.
Мы стали крутить эту ручку, но быстро уставали. По очереди сменяли друг друга.
- Ну и как, интересно?
- Очень.
Внизу бочки была небольшая трубочка, которая заканчивалась небольшим краником. Через этот краник дед Матвей сливал скачанный с рамок мед.
Меняя рамки в бочке, мы постепенно выкачали весь мед с первого улья.
- Пока хватит.
Взяв в руки бидончик, в который сливался мед, он пошел к столу, махнув нам рукой идти за ним. Держа в своей жилистой руке большой нож, он нарезал ломти черного хлеба, разлил мед по трем алюминиевым чашкам.
- Садитесь, будем пробовать.
Пчелы крутились вокруг нас, садились на края чашек. Разобрав ложки, мы стали есть первый мед, честно нами заработанный. Заедая его хлебом и морщась от сладости. Пчелы, обезумев от такого количества меда, залетали внутрь чашек и тонули в этом сладком нектаре. Вовремя вытаскивая их ложками, стряхивали на край чашек. Мы со Славкой наедались сладкого меда с аппетитом голодного человека, запивая все горячим липовым чаем из больших аллюминевых кружек. Но много его не скушаешь. Всему приходит конец. Отложили ложки. В ста метрах от пасеки бил небольшой родник и вода в нем была холодная, так что сводило зубы. Каждое утро дед Матвей набирал в нем два ведра воды и приносил к шалашу. Наевшись, напившись и увалившись на сено, мы весело смеялись. В те годы сладкое перепадало редко. По большим праздникам, да на Новый год. Дорогое это было удовольствие, есть сладкое каждый день. Зарплаты в то время были небольшие.
К нам подошел дед Матвей, посмотрел на нас и, ухмыляясь в усы, спросил:
- Ну что помощники, пойдемте качать другой улей?
Мы неспешно поднялись с мягкого пушистого сена, и пошли следом за ним. Вытаскивая и распечатывая нагретым в горячей воде ножом соты, он подавал нам рамки. Взамен вынутых рамок он сразу вставлял пустые. Уже приноровившись, мы вставляли рамки в бочку и не торопясь раскручивали их. Меняясь попеременно местами со Славкой у ручки этой центрифуги, незаметно закончили и с этим ульем. Срезанный с сот воск вперемешку с медом было еще тем лакомством. Мы жевали его и от этого у нас от усталости заболели мышцы на лице. В тот день мы помогли деду взять мед еще с двух уликов, на этом наша работа на сегодня закончилась.
- Все, пошабашили на сегодня, и так устали.
День подходил к своему концу. Солнце уже опустилось за горизонт, наступили сумерки. Достав уже в потемках из своего большого ящика две стеклянных банки, он налил нам по литру меда.
- Отнесите домой, заработали.
- Да не забывайте меня, прибегайте еще.
С этими словами он отправил нас домой.
Этот день особенно врезался в память как первый день нашего со Славкой праздника сладкоежки. Не каждый день, но два раза в неделю мы прибегали к деду Матвею на его пасеку. Он всегда с радостью нас ждал и встречал. Борька видел в нас уже старых знакомых и поэтому не лаял. После обеда, когда солнце переваливало за полдень, мы усаживались на пахнущее травами сено в тени деревьев и дед Матвей начинал нам рассказывать истории из своей долгой жизни. Его седые волосы развивались легким летним ветерком. Рассказы мягко переплетались с былинными легендами древности. Мы слушали его, закрыв глаза, и перед нами разворачивались события тех далеких лет. А высоко в небе где то пел жаворонок. Так проходил день за днем, неделя за неделей. Постепенно лето заканчивалось.
С приближением сентября, когда отцвели все деревья и цветы, поднялся сильный ветер. Дед Матвей стал собираться домой. Сборы эти были не долгими. Разобрать до следующего лета шалаш, собрать свой небогатый скарб. Время много не требует. Лето заканчивалось. С тоской мы смотрели, как ульи грузили в грузовик и накрывали их брезентом. Прощание было недолгим.
- Прибегайте следующим летом, я снова сюда приеду со своими пчелами.
- Не забывайте меня и моего Борьку.
Пес подошел к нам, ткнулся своим мокрым носом в лицо. Наверное, предчувствовал, что больше не увидимся. Мы со слезами смотрели как грузовик, покачивался на ухабах, уезжая все дальше.
В начале зимы дед Матвей умер, так и не дождавшись наступления лета.