По ветру летящая челка да пара мальчишеских глаз.
Забылось о многом без толка, но их бы узнал и сейчас.
Ни клана его, ни прозванья, увы, в голове не сберег.
Прости за неверную память, эльфийский простой паренек!
Тебе бы с друзьями на речку летать босиком по утрам,
В избе своей тусклую свечку коптить изучая Валар.
Средь запахов темного леса натягивать дедовский лук
И в танце кружить до рассвета своих длинноухих подруг.
В работе, в учебе и спорте быть первым хотел ты всегда,
Но пламенем жарким дохнуло кровавое слово "Война".
Под стон материнский уходят на жатву священной борьбы
В глухом громыханьи доспехов эльфийские наши сыны.
Чеканно идут батальоны, сурово молчит Ривенделл,
Деревьев старинные кроны наш славят геройский удел.
И машет с трибуны рукою под стягом владыка Элронд.
В труде закаленному строю одна лишь команда - "Вперед!".
Того паренька я увидел среди безымянных холмов,
В тени перелеска рябого, меж брошенных ветхих домов.
Лежал я изрублен в сраженьи, сдыхая в грязи словно пес
И парень с эльфийскою челкой воды мне в манерке принес.
К земле мы прижались плечами, таясь среди черной межи,
Раз бой проиграли, что скажешь? Осталось - молчи да лежи.
Товарищи наши повсюду, что мертво глядели на нас,
Казалось кричали: "Постой-ка! Еще не закончен рассказ.
А как же зеленые долы? Все то, что нам жизни милей!
А как же напрасные слезы, оплакавших нас, матерей?
А как же эльфийская гордость? Великая наша стезя.
Неужто мордорскую поступь сломать вам, живые, нельзя?".
И мы посмотрели на поле и ярость вскипела в груди.
Четыре огромных мумака шагали по скошенной ржи.
За ними ползли харадримы, эльфийской пугаясь стрелы.
И ворот тяжелой баллисты в траве разглядеть мы смогли.
Рванулись в последнем порыве... и я добежать не сумел.
Кольнула коварная рана - я наземь бессильно осел.
А тот паренек попроворней меня оказался как раз
Стрелу бронебойную ловко он бросил в начищенный паз.
Шепнули "За Родину!" губы и хлопнула вдруг тетива,
И ближний мумак покачнулся, взметнулась его голова
Звериную мощь не оспоришь - грозна, как морская волна.
За гибель товарищей наших врагам отплатил он сполна.
Он вдруг затоптался на месте, не зная, куда повернуть
И бивнем в железо одетым пырнул сотоварища в грудь.
Тот в сторону прянул в испуге, на землю швырнув экипаж.
Ногою чудовищной пнул их, как пьяный носильщик багаж.
Смешались слоны тут и люди и крик поднялся здесь такой,
Что сам харадримский полковник отчаявшись кончил с собой.
Давили мордорцев мумаки, нещадно, как в лавке фарфор.
Молить о пощаде задумал? Чего там - пустой разговор!
За лес уходило светило, багрянцем пылала трава
С устало натянутым луком я тут приподнялся слегка.
Заныла тоска тонкой стрункой, мой голос взвился: "Погоди!",
Но эльф с залихватскою челкой лежал со стрелою в груди.
По ветру летящая челка да пара мальчишеских глаз.
Забылось о многом без толка, но их бы узнал и сейчас.
Ни клана его, ни прозванья, увы, в голове не сберег.
Прости за неверную память, эльфийский простой паренек!