Карелина Анна Ивановна : другие произведения.

Смерть - экзамен жизни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Смерть настигает некоторых внезапно и они даже не успевают испугаться.Не так было со мной. У меня было время разглядеть смерть. И душа моя ужаснулась. Но сначала о жизни. Посвящается всем тем, кто боится смерти. Да и жизни тоже.


   Карелина Анна
  
   Когда мы пойдем по воде.
   (О жизни, смерти и вере)
  
  
   Оглавление 1.Переезд 2.Работа и отдых 3.Поездка в Египет 4.Новая работа 5.Продолжение 6.О духовном 7.Сны 8.Поиск 9.Знакомство со смертью 10.Поле перейти 11.Спасение 12.Свобода 13.Непонятное 14.Выводы 15.И снова мир
   1.Переезд.
   В начале октября 2005 года я сидела на работе в библиотеке маленькой карельской деревушки и скучала. Посетителей не было. Это и не удивительно: население деревни на тот момент составляло 137 человек и посещение библиотеки отнюдь не входило в список ежедневных дел местных жителей. Я сидела и размышляла о тщете всего сущего, когда вдруг раздался звонок моего мобильного телефона, который нарушил спокойствие этого тихого утра и круто изменил мою жизнь.
   Звонила моя дочурка из Санкт-Петербурга. "Мама, - сказала она, - срочно увольняйся и приезжай ко мне в Питер! Мы с Надей (подругой) сняли двухкомнатную квартиру за 9000 рублей. Я предложила Наде, что буду оплачивать две трети и возьму к себе маму, и она согласилась. Она ведь получает намного меньше меня, а нам еще нужно будет платить за свет и телефон". "Срочно не получится, - сказала я, - нужно как минимум две недели". "Хорошо, даю тебе две недели" - сказала дочь и отсоединилась.
   Я взволновалась. "Наконец-то! - подумала я. - Наконец-то моя жизнь изменится!" Последние восемнадцать лет я работала в библиотеке и жизнь моя напоминала тихое озеро, если не сказать - стоячее болото. Весь день я сидела на работе, а вечером приходила домой, где было пусто и тихо. Муж мой давно умер, дети выросли и разъехались, а телевизор работал только в хорошую погоду, то есть редко. Очень редко. Да я и не любила его смотреть. По вечерам я затапливала печь, садилась за стол и раскладывала пасьянсы, погружаясь в свои мысли. Мне нравилось одиночество. И при этом хотелось каких-нибудь перемен. И вот свершилось!
   На следующий день я поехала в райцентр к начальству, увольняться. Отпустили меня не без сожаления, поскольку работником я была достаточно ответственным, несмотря на отсутствие высокого профессионализма и инициативности. Думаю, начальство более ценило во мне бесконфликтность и нетребовательность, нежели мои трудовые качества.
   За две недели я завершила все свои дела, договорилась с одним питерским дачником, коих здесь сейчас много, и на его микроавтобусе 26 октября поехала с ним в Петербург, заплатив за проезд несколькими банками варенья. Я уезжала без сожаления, зная, что могу в любой момент вернуться, так как квартира оставалась за мной - я заплатила за несколько месяцев вперед. Правда, я не смогла бы уже найти работу, поскольку в нашей деревне ее нет, но, как говорится, о проблемах будем думать по мере их поступления.
   Петербург встретил меня неприветливо. Я выезжала из тихой, солнечной, морозной и бесснежной Карелии и въезжала в Ленинградскую область, где в это время начиналась пурга. Чем ближе к Петербургу, тем больше падал снег и кружила метель. По краям дороги лежали машины, причем некоторые - под колесами других, более крупных автомобилей. Мы насчитали пять аварий. Мой шофер был опытный дальнобойщик и мы пробились к Питеру без происшествий. Когда до города оставалось несколько километров, ветер стих и снег перестал падать. Пурга закончилась, как будто поняв, что бушевать дальше нет смысла.
   В квартире меня тоже ожидал холодный прием. Не со стороны девочек, нет! Просто почему-то отключили недавно включенное отопление и я конкретно померзла, прежде чем его включили снова через день.
   Квартира мне понравилась. Комнаты находятся далеко друг от друга, имеется кое-какая мебель, холодильник, телевизор, микроволновка. Девчонки спали в одной комнате на односпальной кровати, а мне выделили другую, где был только ломаный диван, и поэтому дочурка купила мне надувной матрас. Через несколько месяцев мы кое-как укрепили диван и я перебралась на него, отметив для себя, что никогда не надо покупать надувную мебель, если хочешь сохранить здоровье.
  
   И вот я в Питере. Дочь посоветовала мне не заморачиваться пока работой, а отдохнуть и погулять по городу. Что я и сделала. По Питеру можно гулять бесконечно - город очень красив. Но все же одна критическая мысль пришла мне в голову и через какое-то время ее озвучил недавно избранный новый главный художник Санкт-Петербурга: город надо красить! Скажу больше - надо красить всю Россию! Россия сейчас напоминает красивую, юную девушку, одетую в грязное, оборванное тряпье. Чтобы выглядеть не хуже Европы, нам надо просто подстричь траву и покрасить дома. Мне возразят, что, мол, дома снаружи закрасим, а внутри там грязь и нищета, давайте сначала справимся с нищетой и т.д.. Ну хорошо, давайте! Давайте еще пару веков поживем в почерневших домах! Напомните-ка мне год, когда Лермонтов назвал Россию немытой. И, кстати, откуда вы знаете, что происходит внутри чистых, красивых европейских домов?
   Я не могла долго гулять по Питеру просто так. Взор мой постоянно притягивали объявления, на которых просматривалось слово "Работа". Пора было искать работу. И это оказалось непросто. Библиотекарем я работать не хотела, а ничего другого делать не умею. Оставался неквалифицированный труд, как то дворник, посудомойка, уборщица. Я начала покупать газету "Работа для вас" и просматривать все предложения.
   Конечно, рассматривала я не только неквалифицированный труд, но вообще все более или менее подходящее. Сразу отпадали те объявления, где были ограничения по возрасту (мне уже 44), и те, где требовалась прописка, или регистрация. В итоге оставался опять же неквалифицированный труд. В дворники я пойти не решилась, поскольку справедливо рассудила, что после восемнадцати лет сидячей работы, да еще в таком возрасте, взяться за тяжелый физический труд мне, мягко говоря, не по силам. Меня не обманывает кажущаяся легкость махания метлой или лопатой. В деревнях нет дворников и всю жизнь надо самим расчищать снег и убирать территорию дома и на работе, и я знаю, что это такое. А вот уборщицей или посудомойкой, почему бы и нет? Главное, найти работу поближе к дому.
   И тут вдруг появилось препятствие, кажущееся непреодолимым. Страх! Мой огромный комплекс неполноценности, неуверенность в себе, одиночество и замкнутость от мира в деревне, где я прожила последние двадцать пять лет и отвыкла от новых людей, встреч и общения, не позволяли мне даже подойти ближе, чем на метр, к двери с объявлением "Требуется" или к телефонной трубке, чтобы позвонить работодателю. Я даже плакала, но ничего не могла с собой поделать. Я была просто находкой для психоаналитика. Хотя, почему была...
   "Мама, не парься, - сказала дочь, - мне вовсе не хочется, чтобы ты работала. Мне спокойнее знать, что ты дома. Неужели я не прокормлю тебя? Ты столько сделала для нас с братом, что теперь мы должны все делать для тебя". "Во-первых, вы мне ничего не должны, - возразила я, - а во-вторых, не такая уж я и старая, чтобы содержать меня".
   Действительно, мои дети ничего не должны мне, поскольку я абсолютно ничего не дала им, ничего не заработала для них. Я даже не смогла дать им хорошее, высшее образование и не передала им по наследству никаких талантов, поскольку у самой их нет. Оба они, сын - в Петрозаводске, а дочь - в Питере, живут в съемном жилье, из которого их могут в любой момент попросить, и кое-как кормятся своим трудом. А дочь теперь еще и содержит меня и ей приходится много и тяжело работать.
   "Я придумала, - сказала дочь, - мы поучим тебя на каких-нибудь курсах!" Ну конечно же! Прекрасная мысль! Надо поучиться и уже тогда искать работу. Теперь я вздохнула свободно, расслабилась и взглянула на город без напряга.
   А городу было чем удивить меня. Собственно, ему удалось это уже в один из первых дней моего пребывания, когда я выносила мусор и один из стоявших у мусорного бака бомжей сказал мне "спасибо". По-видимому, я опустила мусор в его секцию. "Вот она, - решила я, - знаменитая петербуржская интеллигентность". И благоговейно отошла от баков, ощущая в себе какую-то вину.
   Мне очень понравились магазины самообслуживания типа "Пятерочки". И не только дешевизной. Я слишком стеснительный человек, чтобы требовать у продавца какую-либо информацию о товаре и такие магазины для меня просто спасение. Конечно, в своей деревне я не стесняюсь - там мы все, как одна семья, а продавец и вовсе моя соседка, - но и там не будешь расспрашивать продавца, если тебе в спину дышит очередь.
   Кстати, в этой "Пятерочке", ближайшей к моему дому, я узнала новый, доселе неведомый мне вид обмана покупателя. У кассирши на столике, где ведутся расчеты, лежит несколько белых монет. Где-то рядом с ними я выкладываю свою мелочь. Пока я роюсь в кошельке или глазею на висящий на кассе товар, кассирша ловко подменяет мой рубль на свою пятикопеечную монету и потом, показав мне ее, говорит, что вместо рубля я дала пять копеек. Я доплачиваю, подивившись на невесть откуда взявшуюся во мне невнимательность, и ухожу. И только когда со мной проделали это во второй раз, до меня дошло.
   Та же картина и с жетонами метро, они тогда еще стоили десять рублей. Когда ты берешь несколько жетонов, а я всегда беру их несколько, вместо одного из них тебе подсовывают двухрублевую монету. Ее кладут номиналом вниз, а по размеру она неотличима. Да и цветом сильно не выделяется. Однажды, купив несколько жетонов и ступив на эскалатор, я стала убирать их в сумку и обнаружила среди них двухрублевую монету. Только тогда до меня, наивной, дошло, почему я в жетонах периодически нахожу эти монеты.
   Все эти хитрости позабавили меня. Потом, позже, я обнаружила в Питере много гораздо более крупного, но красиво прикрытого обмана. И это было уже не смешно. Впрочем, все это не затмевает красоты Петербурга. Чего стоит один храм Спаса-на-крови, невообразимая красота которого раскрывается по мере приближения к нему.
  
   Но я отвлеклась. Итак, учеба. Оказалось, что специальной газеты по учебе нет (или мы ее не обнаружили), поэтому информацию черпали из той же супергазеты "Работа". И выяснили, что курсы есть разные и курсов есть много. Остановились мы на курсах финского языка. Почему именно они? Во-первых, я уже немного знала финский язык, так как учила его у себя в библиотеке от нечего делать, а во-вторых, по окончании этих курсов можно было бы пойти на курсы гидов и потом работать гидом-переводчиком. Оказалось, это не так-то просто. Нигде, куда мы звонили, не набиралась группа, а индивидуальное обучение дорого.
   Наконец, в одно учебное заведение меня пригласили. Нас там набиралось двое учеников. На первое занятие второй ученик не пришел, а на второе позвонил и отказался от учебы ввиду своей непомерной занятости. Мне пришлось доплатить и продолжить обучение индивидуально. 5600 рублей за 20 академических часов - это слишком дорого для нас, но не возвращаться же с полпути. Конечно, за 20 академических часов (а академический час - это 45 минут) иностранному языку не обучишься, но дальнейшее обучение я оплачивать не могла и от идеи с гидом-переводчиком пришлось отказаться.
   Тем временем Надюшка, девушка, которая с нами живет, нашла мне работу. Уборщицей в открывающемся, новом фитнесс-клубе. Меня взяли туда без регистрации и без оформления, на испытательный срок. Через десять дней мне пришлось уйти. Коллектив там был прекрасный, с работой я справлялась и мною были весьма довольны, но далеко было добираться. Большей частью я могла быть дома только 5-6 часов в сутки. И незадолго до Нового года я уволилась. Заплатили мне, как мы и договаривались, из расчета 35 рублей в час. Вышло 3570 рублей за девять рабочих дней. В своей библиотеке я получала в месяц 3800 рублей и это была самая большая зарплата в деревне. Собственно, она была такая большая из-за стажевых, которые составляли у меня 45%.
   Новый год мы с дочерью (Надя уехала домой, к родителям) встретили очень скромно, у телевизора. В час ночи выключили его и пошли спать. Хотелось отдохнуть, но не тут-то было! Всю ночь рвались петарды. Причем, с двенадцати ночи до шести утра они рвались практически беспрерывно, а потом весь день и еще несколько дней - периодически.
   А как красиво был украшен город к Новому году! Даже если ты последний нищий, ты все-равно почувствуешь праздник, просто прогуливаясь по Невскому проспекту или любой другой большой улице.
   В январе я поступила на курсы пользователей ПК. И это самое умное, что я сделала за последние месяцы. У моей дочери есть компьютер и теперь я могла не только раскладывать пасьянсы на нем. Закончив курсы пользователей ПК, я осталась в этом же учебном заведении на курсах "Кадровое дело". Попутно, кроме компьютерной программы "1С. Зарплата и кадры", я изучила программу "1С. Торговля и склад". 1 марта я закончила образование и теперь на руках у меня были две корочки: одна - пользователя ПК и другая - специалиста кадрового дела. За первые курсы я заплатила 1100 рублей, за вторые - 3100.
   Обе мои девочки работают на компьютерах и прекрасно владеют ими, поэтому довольно скоро я поняла, что знания, полученные на курсах очень и очень поверхностны и если устраиваться на работу по этим корочкам, то придется заново учиться всему по ходу дела. А какому работодателю это понравится? И все же я разместила свое резюме на двух сайтах. Мне позвонили всего один раз, но узнав, что я без опыта работы и только что закончила курсы, не пожелали иметь со мной дела.
  
   Тем временем, моя дочь, устроив мне поход в театр и в музей, решила сводить меня в японский ресторан, чтобы я могла попробовать знаменитое блюдо суши. Ну что я могу сказать? Съедобно. Одна из разновидностей суши мне понравилась больше, чем другие, но в общем и целом ничего особенного, уже через пару недель я напрочь забыла об этом походе. Я не гурман, равнодушна к пище и поэтому мне трудно оценивать новые блюда.
   Прежде чем приступать к дальнейшему поиску работы, мы решили сделать мне регистрацию. Эту услугу предлагает огромное количество фирм, поэтому сделали мы ее за пару дней, на год, заплатив 1800 рублей.
   Приободрившись, я купила свежую газету "Работа". И на одной из страниц обнаружила, что заводу, который находится в получасе ходьбы от моего дома, требуется библиотекарь. "Ну что ж, - подумала я, - видно, судьба". И мельком глянула на соседнее объявление, где кондитерской фабрике требовалась посудомойка. Находилась эта фабрика в 45 минутах ходьбы от моего дома. Так я вычислила по карте и, как оказалось впоследствии, не ошиблась ни на минуту.
   Я позвонила на завод насчет вакансии библиотекаря и мне велели позвонить после выходных. Я позвонила после выходных, меня попросили позвонить еще через пару дней. Я позвонила на следующий же день и место оказалось уже занято. "Ага, - догадалась я, - все же не судьба!" И обратила взор на второе объявление.
   Уже через пару дней, а именно 15 марта, я приступила к работе мойщицей посуды в рабочей столовой кондитерской фабрики. За 6100 рублей в месяц. Пятидневка, с 8 до 16 часов. В отделе кадров мне сказали, что первый месяц я буду работать без оформления трудовой книжки, и это было очень мудро с их стороны.
   Мама дорогая! Я предполагала, что работа посудомойки нелегка, но чтобы до такой степени! За восемь часов работы я могла присесть два-три раза не более чем на две-три минуты. Я была не только посудомойкой, но и уборщицей, и официанткой в некотором роде, и кухонной рабочей. Объем работы был так велик, что я просчитывала не минуты, а секунды вперед, чтобы все успевать. Раньше я и не догадывалась, что из моего тощего, сухого тельца можно выжать столько пота. Первое время я еще пыталась присесть отдохнуть или поесть, но потом отказалась от этой роскоши - себе дороже. Зато как я была счастлива, когда шла с работы домой!
   Через месяц кадровичка спросила меня, буду ли я оформляться. "О, нет!" - сказала я и подала заявление на расчет. Повар с помощником отпускали меня с огромным сожалением, так как все то, что бывшие до меня посудомойки не успевали, приходилось делать им. Отработав положенные две недели, 28 апреля я вырвалась на свободу.
   Сначала перестали болеть икры ног, через три недели зажила кожа на руках, начали отрастать ногти. Но спина так и продолжает болеть, а начавшие ныть уже на третьей неделе работы суставы пальцев рук, теперь отзываются на перемену погоды тянущей болью. По крайней мере, буду знать, когда брать зонтик.
  
   Тем временем, моим девочкам предстояла экзаменационная сессия - они обе учатся заочно в университете. Некоторые контрольные они сделали сами, некоторые пришлось купить, а контрольные по философии и истории Петербурга сделала им я. Контрольные должны были быть на 15-20 страницах, поэтому сначала я походила в библиотеки, собрала материал, скомпоновала его и затем набрала текст на компьютере. Получились совершенно эксклюзивные работы. Писать контрольные мне понравилось. Когда я писала про Петербург Достоевского, я радовалась, что теперь уже знаю некоторые описываемые им места. Сейчас Санкт-Петербург, как мне кажется, именно такой, каким хотел видеть его Достоевский. А с его критикой разномастной архитектуры Петербурга я не согласна; мне кажется, в этом как раз фишка города.
   Но я хотела немного рассказать о библиотеках. Их было две - одна головная, районная, а другая обычная. Будучи специалистом, я знала, на какие услуги имею право, не имея прописки в этом районе.
   В головной библиотеке, несмотря на ее красоту, обилие цветов и евроремонт, царила холодная атмосфера. Причем холод был не только по отношению к читателям, но и работников друг к другу. Уже при втором посещении я явственно почувствовала, что пришла сюда не за чем иным, как воровать книги. Один мой лишний шаг в сторону был тут же прерван словами: "У нас по фонду не ходят. Покажите Ваш паспорт". До этой библиотеки мне было три минуты ходьбы, но я нашла другую, за двадцать минут от дома. И там все было совсем по-другому. Там работа библиотекарей была направлена на выполнение запросов читателей, а не на сохранность фонда. Там меня встретили очень приветливо и предоставили все, что было нужно - они хорошо знали свой фонд. Там я и завершила работу над контрольными.
  
   Но мне предстояло в мае еще одно дело: надо было съездить в деревню - заплатить за квартиру и отдать кому-нибудь картошку. Я решила поехать сначала в Петрозаводск, навестить сына и подруг, которых у меня там много, а потом уже оттуда поехать в деревню.
   Холодным майским утром я приехала в Петрозаводск, вышла на площадь перед вокзалом и оторопела. Раньше, когда я приезжала сюда из деревни, Петрозаводск казался мне большим, чистым и красивым. Теперь, после Петербурга, я видела совсем другое: низкие, грязные дома, потрескавшийся асфальт, мусор, гонимый ветром по асфальту, и постаревшие голубые ели, которые раньше украшали эту площадь, а теперь производили жалкое впечатление. Вдобавок ко всему возле вокзала шатались молодые парни, одетые в какую-то обвисшую, неряшливую одежду или модные лет пятнадцать назад спортивные костюмы. Разговаривали они исключительно матом и производили впечатление, которое я могла выразить только одним современным и очень подходящим словом "отстой". Становилась понятной еще одна причина демографического кризиса в стране. Конечно, и в Питере встречаются такие экземпляры, но достаточно редко.
   Покинув привокзальную площадь, я, с большим облегчением, все же обнаружила красивые улицы и нормальную молодежь, хорошо одетую и хорошо разговаривающую.
   Какой же тогда я увижу деревню, с ужасом подумала я? Но, к моему удивлению, деревня производила вполне хорошее впечатление. Убранная, как обычно перед майскими праздниками, просторная, население мирно копается на грядках.
   Впервые я так долго не была в своей квартире, целых полгода, и теперь я взглянула на нее новыми глазами. И поразилась. Какое все старое! Вот эту кровать мы с мужем купили 25 лет назад, когда еще только приехали в деревню и не имели ничего. Тогда я была беременна нашим первым ребенком. А вот этот палас мы купили, когда родилась дочь - 22 года назад. Кухонную мебель мы приобрели 20 лет назад. А вот этот диван я купила вскоре после смерти мужа - 15 лет назад. И это была последняя крупная покупка. Пока я жила среди этих вещей, я и не замечала, как они старели.
   В голову полезли грустные мысли: вот эта казенная квартира со старой мебелью в далекой, глухой деревушке - это все, что я имею к 44 годам, все, что я заработала за 24 года трудового стажа. А у моих детей нет надежды и на такое жилье.
   На следующий день, завершив все дела, я уехала. "Где сердце, там и дом" - гласит финская пословица. Я возвращалась в Питер, к дочери.
  
   Сразу по возвращении мне позвонила одна моя знакомая, Марина. Она работает на фабрике по производству соков кладовщицей. "Давай попробуем пропихнуть тебя сюда, - предложила она. - Тут некоторые собираются увольняться и тебе надо заранее заявить о себе. Сходим к директору". И мы пошли. Директор был занят разговором по телефону и махнул нам рукой: "Идите в отдел кадров - там формируют резерв". В отделе кадров сняли ксерокопии моего паспорта, трудовой книжки и регистрации и попросили заполнить анкету. "У меня нет опыта работы" - робко пояснила я. "Это ничего, - сказала кадровичка, - ведь Вас послал сюда директор?" "Да, конечно" - не соврала я, хотя прекрасно понимала, что директор по сути даже не въехал в то, чего мы от него хотели. Как протеже директора я имела кое-какие шансы, иначе со мной даже не стали бы разговаривать, поскольку никаких вакансий на данный момент не было.
   В ожидании итогов, я прошла флюорографию, которая требовалась для работы кладовщицей. Правда, в клинике, куда я обратилась по поводу платных услуг, флюорография в тот день не работала и мне предложили рентген грудной клетки. Я согласилась и за 150 рублей узнала, что у меня абсолютно чистые легкие.
   Через пару дней мне позвонили с фабрики, по-видимому со службы экономического контроля. Вежливый мужчина с приятным голосом сначала пояснил мне, куда я могу запихать свою регистрацию, точнее, он сказал: "С такой регистрацией Вас вообще никуда на работу не возьмут", а потом спросил, почему я хочу быть именно кладовщицей. "У Вас есть опыт работы?" "Нет, - честно призналась я, - но моя подруга тоже начинала у вас с нуля". "Но у нас сейчас нет вакансии, - пояснил он, - а уборщицей не хотите пока поработать?" "Я подумаю" - сказала я. "Подумайте" - тепло посоветовал он и отключился. Все вернулось на круги своя.
   Что я могу сказать в заключение? Молодые люди, учитесь! Если у вас есть родители, способные содержать вас, учитесь всему, чему только можно. Овладевайте разными профессиями, и лучше такими, которые приносят доход, а не только позволяют выживать. Если некому содержать вас, учитесь заочно, на курсах, самостоятельно. Ученье - свет, а неученье - чуть свет и на работу. Любое уменье пригодится вам в жизни. Я опоздала. А может, нет?..
  
  
   2.Работа и отдых.
  
  
   Наступил июнь, а я все еще не работала. И пока не собиралась, так как 24 июня мне предстояла поездка в город моего детства, на встречу выпускников. Встреча через 29 лет. Я волновалась не столько от предстоящего свидания с одноклассниками, ведь со многими из них я встречалась периодически, сколько от встречи с городом, в котором не была 26 лет, и который казался мне раем на земле и несбыточной мечтой.
   О, как я ошибалась! Люди, никогда не возвращайтесь в прошлое! Идите вперед! Прошлое, живущее в вашей голове, не будет соответствовать тому, что вы увидите в реальности.
   Я любила этот маленький карельский городок, в котором прожила тринадцать лет - с трехлетнего возраста до шестнадцатилетнего. Он снился мне по ночам. И вот я вернулась туда через 26 лет. Первое, что поразило меня, это какой он маленький. В детстве мир кажется нам огромным, а теперь я с удивлением поняла, что весь город можно пройти за 15-20 минут. То же самое поразило остальных.
Второе сильное впечатление, это как постарел город. И, что еще ужаснее, как он зарос кустарником и деревьями. В наше время в этом городе постригали кусты, скашивали траву и красили дома. И третье, что меня удивило, это то, что люди здесь такие же, как и раньше - простые, очень добрые и приветливые. Не должны они жить в таком убожестве.
   С печалью в сердце уезжала я из этого города, понимая, что в детстве, а возможно и в любом другом возрасте, мы живем в придуманном мире. Мы смотрим на мир, исходя из понятий, заложенных в нашем разуме на данном этапе бытия. И в прошлое возвращаться не надо, пусть оно останется прекрасным.
  
   На следующий после моего возвращения день дочь занялась поиском работы для меня. Она закинула мое резюме на пару сайтов и уже утром следующего дня мне позвонили и пригласили на собеседование. Куда я и отправилась с непонятным мне спокойствием. Хотя, почему непонятным? Оглядываясь на свой жизненный опыт, я уже знала, что это значит. Это значит, что все идет в соответствии с Божьей волей и все получится.
   Так оно и вышло. Некоей фирме нужен был оператор ПК на склад сувениров. На собеседовании я честно призналась, что не имею опыта работы и только что закончила курсы. Менеджер по персоналу сказала, что ничего страшного, подучат. Приободрившись от такого многообещающего начала, я так же честно призналась, что у меня левая регистрация. Менеджера и это не смутило. Еще более приободрившись, я подумала, в чем бы мне еще чистосердечно признаться, но ничего криминального в своей судьбе более не обнаружила.
   Теперь, оглядываясь назад, я понимаю, что на самом деле шла на работу, которую абсолютно не умела делать, но тогда я еще не знала об этом и надеялась, что смогу, имея курсовое образование, работать оператором. И смогла. Просто потому, что не знала, что не могу.
   Первое время я постоянно спрашивала у других операторов, как сделать то или это и "по шагам" записывала их объяснения, доводя тем самым операторов до белого каления. На работу я приходила на час-полтора раньше, когда там еще почти никого не было, чтобы подготовить фронт работы для сборщиков сувениров. Ведь тогда я все делала очень медленно. А через пару месяцев я полностью въехала в работу и с тех пор уже крайне редко обращалась за помощью и советом. Работа моя оказалась интересной и не надоела мне до сих пор. Платят мне за нее 9000 рублей.
   Новым для меня оказалось работа в коллективе, к тому же женском. Всего нас на складе 13 человек и как складывались отношения с каждым из них, это отдельный и большой рассказ, которому здесь не место. Скажу только, что в коллектив я вписалась. Хотя и не без больших душевных затрат.
  
   Итак, у меня имелась работа. Что дальше? Пять дней я работала, а что же выходные? Их-то куда девать? Дочь активно занималась личной жизнью и ничем не могла мне помочь. Моя знакомая с фабрики соков, Марина, предложила как-то сходить в ресторан. Выбрали мы один из ближайших к моему дому, "Куракину дачу". Обслуживал нас негр-официант, все было здорово и недорого, но желания повторить такой отдых не возникло, поскольку это времяпрепровождение все же пустое и ничего не дает ни уму, ни сердцу.
   Затем моя коллега по работе предложила сходить в ночной клуб на ретродискотеку. И это тоже было нечто пустое и ненужное.
   Признаюсь, что я невероятно ленива и равнодушна ко всему. Видимо, поэтому меня и не устраивал активный отдых. И хотела я на самом деле только одного - духовной пищи. И я ее нашла.
   Где-то я прочитала, что Петербург в будущем может стать духовным центром России. Думаю, это вполне возможно. Большое количество православных соборов, храмов, церквей; монастыри, часовни, подворья, церковные лавки - здесь есть все для развития духовности. И самое главное (для меня) - книги. Духовная, святоотеческая литература - это то, чего мне очень не хватало в деревне. Здесь я нашла пажить, на которой можно было пастись до пресыщения. И я начала покупать книги. Конечно, я посещала церковь, исповедовалась и причащалась, но чтение было для меня намного более желанным. Может, потому, что я, будучи в течение 18 лет библиотекарем, привыкла руководствоваться во всем книгами.
   Прочитав уйму святоотеческой литературы, я с удивлением поняла, что все, что было во мне в детстве и от чего я всю жизнь избавлялась, подражая другим, было правильным и истинным.
Оказывается, душа моя лучше меня знала, что такое хорошо и что такое плохо. То, что мы называем комплексом неполноценности, есть смирение, то, что мы считаем мягкотелостью, есть предпочтение ближних себе, то, что считаем равнодушием к вещам, есть нестяжательность, послушание другим есть отвержение своей воли. И так далее.
   Я поняла, что самое необходимое для мирского человека, которому, возможно, на данном этапе жизни трудно вести воцерковленную жизнь, - познание воли Божией. То есть надо наблюдать за своей жизнью и по внешним признакам пытаться понять, правильно ты делаешь или нет. Обычно, если дело твое согласуется с волей Божьей, то все ему благоприятствует и есть какое-то внутреннее спокойствие и уверенность. Если же возникают какие-то препятствия извне и в душе испытываешь смущение, то лучше оставить это дело.
   Конечно, это только самое начало духовной жизни, первые шаги. Дальше будет труднее. Надо будет научиться видеть свои грехи, которых, как нам кажется, у нас нет. Но не буду распространяться на эту тему - ищущий найдет.
  
   В июле 2007 года я вышла в двухнедельный отпуск и поехала в деревню. Не для того, чтобы отдыхать, а для того, чтобы отказаться от квартиры. Уже более чем полтора года я платила за нее и не жила в ней. А ведь деревенская квартира это совсем не то, что городская - она не отапливается сама по себе и потому отсыревает, зарастает плесенью и рушится. И я знала, что не вернусь сюда. Кстати, на тот момент в деревне пустовало восемь квартир.
   Я съездила в соседнюю деревню, в ЖКХ, заплатила по этот месяц и сообщила, что отказываюсь от квартиры. Мне сказали, что не могут меня выписать, пока я не буду прописана где-нибудь. Этот вопрос уже был продуман - меня прописала у себя в частном доме в Петрозаводске моя подруга со школьной скамьи, Лариса. У нее же прописан и мой сын Миша. Конечно, без каких-либо прав.
   В Петербург я вернулась фактическим бомжем.
   С 1 сентября наш хозяин поднял нам плату за жилье до тринадцати с половиной тысяч. Плюс свет и телефон. И мы решили поискать жилье подешевле, а именно - комнату. Надюшка наша к тому времени обзавелась кавалером и уже практически не жила в квартире. А мы с дочерью решили замахнуться на святое - на ипотеку. Для этого нам надо было накопить на первоначальный взнос что-то порядка четырехсот тысяч рублей, что предполагает режим жесткой экономии до и после того, как мы вляпаемся в это дерьмо.
   Комната быстро нашлась у коллеги по работе у дочурки. И мы переехали из южной части города в северную. Оля, так звали хозяйку, даже сделала мне временную регистрацию на полгода в своей комнате в коммунальной квартире. Мы платили ей 4500р. деньгами плюс квартплата, которая составила порядка 1300р.
   Теперь до работы стало добираться дольше. Особенно Люде. У меня на дорогу уходило час и десять минут, у нее - полтора часа.
   Теперь я жила в коммунальной квартире со всеми ее прелестями, о которых раньше только читала. Очередь в туалет и умывальник, споры из-за уборки, стервозная бабушка, ненавидящая всех соседей одновременно - все это не удивляло.
   Коммуналка раньше была студенческим общежитием и поэтому кухня была одна на две секции, в каждой из которых шесть комнат. Двенадцать семей на одну кухню с двумя плитами. Мы даже не стали заявлять на нее права - спокойней жить. Для готовки у нас была старая хозяйская одноконфорная плитка, которой для разогрева требовалось как минимум полчаса. На ней то мы и готовили, когда было время. То есть почти никогда - покупали полуготовую еду.
   Мы начали откладывать деньги. Дочь моя к этому времени зарабатывала порядка тридцати тысяч рублей, я - 9600. Самая скромная однокомнатная квартира в городе стоит 2-2,5 миллиона рублей. Через ипотеку эта сумма почти утраивается.
  
  
   3.Поездка в Египет.
  
   Поразмыслив о том, какое ужасное существование ожидает нас в связи с покупкой жилья, моя дочь пришла к выводу, что напоследок нам надо как следует отдохнуть и поразвлечься, прежде чем мы вступим на двадцатилетний путь жесточайшей экономии (читай, нищеты). "На Новый год мы поедем в Африку, в Египет!" - объявила она. "Мне никто не даст отпуск на Новый год, - возразила я, - потому что в это время у нас больше всего работы." Моя дочь думала несколько дней и ее осенило. "Я придумала, - сказала она, - ты уволишься, мы съездим в Египет, и потом ты поищешь работу поближе к дому. Тем более что у тебя теперь есть настоящая регистрация."
   Этот вариант мне понравился. Меня смущало только одно - решение было слишком важным и потому необходимо было узнать волю Божью. Но как? Подходил только один вариант - молиться. "Господи, пожалуйста, дай мне узнать волю твою в этом деле!" - молила я по три-четыре раза в день в течение нескольких дней. Также обращалась и к святым: "Матерь Божия, святые мои, ангел мой хранитель, помогите мне узнать волю Божию! Увольняться мне или нет?" Настал день, в который надо было подавать заявление на увольнение, а ответа все не было. В унылом и угнетенном состоянии я делала свою работу и думала, что же делать. Второй оператор Таня в это время работала с отчетом по продажам одного из наших магазинов. И вдруг она произнесла фразу, которая и оказалась ответом на мой вопрос. "Охота продалась" - сказала она, и я встрепенулась и сердце мое наполнилось ликованием. Это увольнение входило в Божий план насчет меня. Отвергнув все сомнения, я написала заявление на расчет.
   Когда я поведала об этом дочери, она радостно засмеялась, так как поняла, что означала эта фраза. Дело в том, что давно, около полутора лет назад, когда я еще только начала работать в этой фирме, мы в один из своих магазинов отправили очень дорогой сувенир. Самый дорогой из всех, что у нас были. Назывался он "Охота на волка" и стоил около десяти тысяч рублей. Тогда я сказала себе, а затем и дочери: "Я уволюсь, когда продастся этот сувенир". И вот, спустя почти полтора года, он продался.
   Десятого декабря я уволилась.
   А тридцатого декабря мы с дочерью вступили на борт самолета ИЛ-86, долженствующего отвезти нас в Хургаду. Впервые в жизни я летела на самолете и поэтому волновалась. Напрасно - я прекрасно перенесла полет, кормили вкусно, самолет не притормаживал резко на поворотах, а уши если и закладывало, то лишь на пару секунд. Летели мы четыре часа и сорок пять минут. В Хургаду приехали в двенадцать ночи по Москве (в одиннадцать по местному времени).
   Первое, что нас поразило в Египте - это луна. Она как раз старела (или росла?) и на небе был только серп, но располагался этот серп не стоя, как у нас, а лежа, как качель. То есть, убывание луны там происходит не справа налево, как у нас, а сверху вниз.
   Новый, 2008 год, мы встретили в Африке.
   Отель у нас был трехзвездочный, но, забегая вперед, скажу, что нам все понравилось. Возможно потому, что мы замечали только хорошее, радовались всему и не обращали внимания на мелкие недочеты. Мы с дочерью не живем по антихристианскому современному девизу "Ведь я этого достойна!", поэтому были всем довольны и впечатления от Египта, отеля и людей привезли в Россию самые лучшие. Видя нашу благодарность, Господь устраивал для нас все как можно лучше. Нам все благоприятствовало.
   Январь - самый холодный месяц в Египте. В среднем плюс двадцать градусов. Однако эта температура существенно отличалась от наших минус двадцати, поэтому мы загорали и купались, тем более что вода в Красном море, на берегу которого располагался наш отель, всегда теплая.
   Мы сразу приобрели пакет экскурсий, в который входило: поездка в Луксор, шоу Тысяча и одна ночь, сафари на джипах и поездка на коралловые рифы на остров Гифтун. Сто двадцать долларов один пакет - итого двести сорок долларов. Вообще, мы взяли в Египет пятьсот тридцать долларов и сто двадцать привезли обратно. Страна бедная и там все дешево. К тому же оказалось, что красивая девушка - она и в Африке красавица, а вкусы арабских мужчин практически не отличаются от вкусов наших мужчин. Во всяком случае, по отношению к противоположному полу. Только, в отличие от наших, арабские мужчины открыты и прямолинейны и по окончанию нашего десятидневного отдыха я могла бы вместо дочери привезти в Россию весьма внушительное стадо верблюдов, предложенных мне в виде калыма. Причем, заметьте, она нужна была им не в качестве подружки, как это принято у нас в России, а именно как жена. Во всяком случае, скидки на любые товары нам делали весьма охотно и активно, инструктор по дайвингу на коралловых рифах занимался исключительно моей дочерью и я могла не вглядываться тревожно в море, а спокойно отдыхать на кораблике, а количество приглашений на кофе могло бы заменить нам все наши ужины.
   С арабскими женщинами мы не имели возможности общаться, поскольку они не работают. Мы видели их только на улице, одетыми так, что открыты были только лицо и кисти рук. Египет - страна, по большей части, мусульманская. Пять раз в день муэдзины через громкоговорители призывают правоверных к молитве, причем первый призыв звучит в пять утра. Когда я впервые услышала в пять утра муэдзина, я была поражена. Красотой его голоса. И потом всякий раз, слыша муэдзина, вспоминала и о своем Господе и благодарила его за все. Сами мы по немощи своей бывает и не вспомним о Боге ни разу за день. А тут невозможно забыть о нем.
   Мужчины здесь трудолюбивы (они с детства знают, что им предстоит кормить семью), не пьют, некоторые курят сигареты или кальян, и, что мне очень понравилось, они большей частью стройны и худощавы. Молодого, растолстевшего парня здесь встретишь редко. А вот полных женщин много - ведь они почти не работают. Их задача - рожать детей и заниматься домом.
   А еще местные арабы - полиглоты. Они могут объясниться с туристом из любой страны.
   Кстати, сначала местные мужчины нас напугали - они очень активно пристают к туристам вообще, пытаясь им что-нибудь продать, и к одиноким женщинам в частности, но потом мы привыкли к их манере общения и научились спокойно разговаривать с ними.
   Больше всего меня поразила поездка во время сафари в деревню бедуинов. Я увидела народ, который самым естественным образом живет аскетической жизнью. То есть так, как у нас живут монахи-отшельники. Живут они в среди гор пустыни, в самых бесплодных местах, где ни один из нас не выжил бы, окажись вдруг там. Их жилище - это шалаши из высохшего тростника, который они привозят от Нила. Никаких вещей у них нет вообще, кроме стопки одежды, кое-какой посуды и очага. Они занимаются рукоделием, от продажи которого имеют скудный заработок. На заработанное они по мере нужды покупают в городе мешки с крупами, мелят их на ручных жерновах и пекут из муки лепешки на очаге без всякого масла. Просто вода и мука. Хлеб. Это и есть их пища на весь день. Иногда бывают фрукты и очень редко, по большим мусульманским праздникам - мясо. Поэтому все бедуины стройны и худощавы, но при этом сильны. У них есть мечеть - пустой шалаш, устланный самодельными ковриками. Пять раз в день все собираются туда на молитву.
   В четырнадцать лет на девушку надевают паранджу и она не снимает ее до самой смерти. Открыты у нее только глаза и кисти рук. Снимают паранджу они только дома и, таким образом, каждый мужчина за всю жизнь видит целиком только одну женщину. Замуж девушку отдают в другую деревню, чтобы избежать близкородственных связей. Калым платят верблюдами, от одного до четырех, ведь он - самая величайшая ценность бедуинов. Верблюд в пустыне - это все: и транспорт, и одежда вкупе с пропитанием (из верблюжьей шерсти ткут коврики и прочее для себя и на продажу), и обогрев (высохшими экскрементами топят очаг), кроме того, верблюд способен найти в пустыне воду. А когда он состарится и не сможет больше работать, его используют на мясо для всей деревни. Случается это нечасто - верблюды живут сорок лет.
   Есть в деревне глава - шейх. Он осуществляет всю власть - он и законодатель, и суд, и загс в одном лице. Он записывает всех жителей в книгу, причем детей только тогда, когда им исполнится пять лет. Бедуинки рожают в среднем по десять детей (о страшном грехе аборта они даже помыслить не могут) и тридцать процентов из них умирают. Выживают сильнейшие, способные существовать в условиях пустыни. Таких и записывают в книгу живущих. Когда шейх умирает, собираются старейшие и мудрейшие и выбирают из своей среды нового шейха, которому все хотели бы подчиняться.
   Бедуины очень чистоплотны - они моются перед каждой молитвой и после каждого посещения туалета (туалетной бумаги, как и любой другой, у них нет).
   Я была поражена. Если убрать семейный аспект, то я воочию увидела жизнь древних египетских святых, о которых читала в святоотеческой литературе. Здесь есть все: нестяжательность, пост, молитва, спание на голой земле, в некотором роде целомудренность, богомыслие, рукоделие, смирение, терпеливое несение жары и холода, нежелание жить мирской жизнью (жизнь в городе, куда им приходится изредка ездить за крупами, кажется им грешной и они стремятся скорей вернуться в пустыню).
   При этом средняя продолжительность жизни у мужчин 86 лет, а у женщин -75.
   Хотя все же мир проникает и к ним. И у них есть в некотором роде бедные и богатые. Ведь не у всех есть талант к рукоделию. Богатство определяется количеством верблюдов. Имеется у бедуинов даже развлечение: скачки на верблюдах. Дети время от времени бывают в школе, когда могут до нее добраться. И молодежь все чаще уходит в мир.
   После этой поездки я два дня не могла прийти в себя. Какие мы неблагодарные! Как неизмеримо много дал нам Господь для жизни! Сколько мы всего имеем и нам все мало! Зачем мы собираем себе в дом огромную кучу вещей? Почему мы не довольствуемся тем, что имеем и постоянно недовольны жизнью? Почему мы не благодарим Бога даже за большое, не то что за малое? Нам всем нужно увидеть жизнь бедуинов, чтобы стать мудрее. У нас есть все для жизни: вода, почва, в которой можно вырастить пищу, съедобные произрастения, дичь и всякая живность в лесу, материалы для строительства, топливо для обогрева. У бедуинов ничего этого нет и они выживают (сравните их продолжительность жизни с нашей). Выпусти нас сейчас в природу, мы сможем выжить?
   Вернулись мы 9 января в холодный, мокрый, хмурый Петербург. После чистого, синего неба, ясного солнца, теплого прозрачного моря, зеленых пальм и желтых песков Египта, Петербург представился страной вечного мрака и холода. Ощущения были весьма безотрадные.
   Там, в Египте, солнце вставало в шесть утра и заходило в шесть вечера и на спуск и подъем у него уходило не больше часа, так что сумерек там практически нет. А здесь весь день были сумерки. И все же жить в Египте мы бы не смогли, ведь мы северяне.
  
  
   4.Новая работа.
   Мне опять предстоял поиск работы. Не могу же я сидеть у дочери на шее! Хотя, почему не могу? Могу. Но совесть не позволяет.
   Начался мучительный поиск. Я скидывала резюме, ходила на собеседования, отвечая на кучу странных вопросов, копалась в Интернете, но работы все не было. Не брали меня. По-видимому, я не внушала доверия. Плюс возраст.
   Шел уже четвертый месяц моих поисков. И вот в пятый день пятой недели Великого поста мы с дочерью отправились в Невскую лавру к иконе Божьей матери "Скоропослушница", где я ей и выложила свои проблемы. Небесная царица очень строго смотрела на нас, взгляд ее был недовольный и даже немного гневный, что привело нас в страх и трепет, но уже через пять дней у меня была работа.
   Меня взяли на оптовый склад диспетчером. Официальная зарплата там составляла 2000 рублей, неофициальная - 12000. Немного времени мне понадобилось, чтобы понять, что склад наш наполовину подпольный и то, что в моем компьютере не совсем соответствует тому, что в компьютере офиса. Грузчиками у нас работали узбеки-нелегалы. Они не числились в отделе кадров, жили тут же на складе в самодельных вагончиках и получали копейки, но работали хорошо.
   Обязанностей у нас, диспетчеров, было много. За переработки платили. Также ежемесячно выдавали "дорожные" и на питание, что составляло 1570 р., а потом 1770 р. Итого за месяц я получала в среднем 15000 р. Одно плохо, диспетчерская наша размещалась в неотапливаемом помещении и я, греясь у обогревателя, с ужасом ожидала ближайшей зимы.
   Каждый день к нам приезжали машины на погрузку или выгрузку. Мы, трое диспетчеров, печатали погрузочные или разгрузочные листы, оформляли товарно-транспортные накладные и другие документы, и попутно выслушивали разные истории из жизни шоферов. Почти все они касались взяточничества во всех сферах их деятельности, начиная с гаишников и кончая работниками таможни (для тех, кто вез товар из порта). А товар у нас был преимущественно импортный. Кстати, закупала его фирма по серым схемам, то есть под видом одного, дешевого товара, завозился другой, более дорогой, отчего, конечно, экономились налоги.
   Фирма наша не гнушалась и перепаковывать товар, исправляя сроки годности и, таким образом, просроченный товар поступал в нашу пищевую промышленность, так как в первую очередь именно для нее он и предназначался.
   Многое меня удивляло и возмущало.
   Странным казалось и то, что налоговая служба, получая от нашей фирмы сведения о зарплате работников в 2000 рублей, а начальников в 4000 р., как бы не замечала явной нелепости размеров зарплаты. Мне объяснили, что легче дать взятку кому надо, чем платить налог на реальную зарплату. Мне объяснили, что у богатых людей все кругом куплено.
   Увольняют в нашей фирме тоже легко и просто - вызывают тебя в отдел кадров, вручают трудовую книжку и говорят "до свидания". Причину могут даже не сообщить. Но никто не жалуется, так как большей частью все такие, как я - без прописки. Спасибо, что вообще взяли на работу.
   Эта работа нравилась мне намного меньше, чем предыдущая и не было дня, чтобы я шла на работу с удовольствием. Сама не знаю, почему. Ходила я пешком 3,5 км, девять часов сидела на холодном складе, где работы было то густо, то пусто, потом шла 3,5 км назад, из загорода в город. Такие пешие прогулки, думаю, помогали мне сохранять здоровье, так как за час ходьбы я разогревалась и исчезали все простудные явления, полученные на складе.
   В ноябре начался банковский кризис в стране. Нашей фирме пришлось отказаться от трех камер из тринадцати, так как повысилась арендная плата за них. Одну кладовщицу в связи с этим уволили в один день. Уменьшилось количество приезжающих к нам машин и мы часами сидели без работы. Некоторые грузчики ушли к другим работодателям или уехали домой, в Узбекистан, ведь их заработок зависел от количества загруженного тоннажа. Без всякого предупреждения нам перестали платить дорожные и пищевые с октября месяца.
   В прочей жизни у нас с дочерью все было нормально. На Петровом посту мы с ней опять съездили в Невскую лавру к "Скоропослушнице" и на этот раз попросили о жилье, ведь мы все еще были бомжами. На этот раз царица небесная смотрела на нас совсем другим взглядом, что мы обе, как и в первый раз, заметили независимо друг от друга. Она смотрела на нас с какой-то великой любовью и печалью, и даже с сочувствием. Что это может значить, мы не знаем, но отступили от иконы в трепете и смирении. Впрочем, просили мы о жилье достаточно смиренно, сказав, что если Сыну ее угодно, чтобы мы были скитальцами на земле, то пусть он укрепит нас в этом, ведь все-таки мы женщины слабые и немощные.
   В начале сентября дочь моя уволилась с работы, съездила с подругой в Грецию на недельку отдохнуть, и тут же устроилась на другую работу, где ее уже ждали. Я была рада этому, ведь предыдущая работа выматывала ее донельзя. Зарплата там поменьше, 25000р., зато и нервы не мотаются. Мы уже поняли, что ипотеку нам не потянуть - надо жить, как Бог даст.
   С 1 августа хозяйка подняла плату за комнату до 7000 р.. Теперь вместе с коммунальными выходило восемь с лишним тысяч рублей.
   В сентябре мы на три недели отправили в Крым, в Симферополь, нашего сына и брата Мишку и мою подругу Ларису, у которой я прописана в Петрозаводске. На ее нищенскую инвалидную пенсию она никогда не смогла бы съездить никуда. В Петрозаводск они вернулись загорелые и отдохнувшие, ведь температура воздуха там была до +30 градусов. Каждый день они купались в Черном море, а кормили там на убой.
   В моей внутренней жизни тоже происходили кое-какие изменения. И самым удивительным для меня явилось то, что я вдруг духовно насытилась. Еще в деревне, работая в библиотеке, я пыталась раздобыть святоотеческую литературу, но мне это почти не удавалось - не было тогда духовных книг. Я испытывала настоящий духовный голод. И вот здесь, в Питере, я нашла все, что хотела. Помню, как обнаружив в ДК имени Крупской, а попросту говоря, в "Крупе", отдел, где продавалась православная литература, я начала покупать там книги одну за другой. Из "Крупы" до дома надо было идти минут пятьдесят и я шла, чувствуя себя невероятно счастливой, мечтая скорей очутиться дома и начать читать. После того, как переехала в северный район города, обнаружила по телевизору православный канал "Союз" из Екатеринбурга, который стала постоянно смотреть. Потом нашла магазин христианской литературы "Слово" на Малой Конюшенной, а затем и библиотеку христианской литературы на улице Грибакиных 40. В библиотеку я ходила восемь месяцев и перечитала там уйму книг. Я нашла там почти все, что хотела почитать. Плюс в Интернете я находила то, чего не было в библиотеке или магазине. В общем и целом почти два с половиной года я практически ежедневно читала духовную православную литературу. И в ноябре 2008 года вдруг поняла, что больше не испытываю такого страстного желания читать, как раньше. Я насытилась. Теперь понемножку перечитываю имеющиеся у меня книги, хотя все они прочитаны по два-три раза.
   В церковь я теперь почти не хожу. Не хочется. С удивлением слышу или читаю, что православие - религия радости. У меня сложилось другое впечатление. Я постоянно испытываю чувство вины. За все. За то, что не соблюдаю или нарушаю посты, за то, что не соблюдаю молитвенного правила, за то, что не хожу в церковь, за то, что живу мирской жизнью и ежедневно грешу вольно или невольно, за то, что ношу брюки, за то, что смотрю по телевизору "Битву экстрасенсов", за то, что шучу или смеюсь, или испытываю удовольствие от попсовой музыки, за то, что равнодушна к церковным праздникам и т.д.. Кстати, к светским праздникам я тоже равнодушна, но у меня нет чувства вины из-за этого.
   Раньше, когда я не была крещена и не знала, что все это грех, я жила просто и весело, чувство вины испытывала только если кому-нибудь нагрубила, кого-нибудь обманула или не помогла в чем-нибудь. Мне кажется, что я жила естественней. Правда, жила я пустой жизнью, но и сейчас моя жизнь так же пуста. Я и раньше была великой грешницей и сейчас такая-же, только раньше грехи были большей частью внешние, а теперь - внутренние. Очень трудно поверить во что-либо, если ты воспитывался в атеизме и всю жизнь был атеистом. Хочется верить, но не получается. К тому же по складу характера я из тех, кто сеет на камне.
  
   С 1 декабря я вышла в отпуск, отработав первые семь месяцев на своей новой работе. 5 декабря я собралась поехать в Петрозаводск - в гости к Ларисе. 6 декабря у нее день рождения. Она на день младше меня и это дает мне право говорить ей: "вот доживи до моих лет".
   Свой день рождения я не отмечала, собиралась в дорогу. Не люблю день рождения - это день каких-то ненужных, надоевших за жизнь поздравлений. В середине дня узнала, что сегодня утром умер наш Патриарх Московский и всея Руси Алексий. Ему было 79 лет. Жалко его. Зато теперь буду всю жизнь помнить день его смерти - 5 декабря.
   Ночь я провела в поезде, где поспать было совершенно не реально - мало того, что пассажиры ходят туда-сюда, так еще и проводники всю ночь тусовались у нашего проводника, двери не закрывали, а я как раз размещалась на боковушке в первом от них купе. Не повезло, но других билетов не было. Раза четыре за ночь я все же отключалась на непродолжительное время, что помогло мне пережить Ларисин день рождения.
   А это была грандиозная, скажу я вам, пьянка. За три года питерской жизни я отвыкла от такого. Женщины пили наравне с мужчинами, и не какое-нибудь там вино, а водку и спирт. Пили несколько часов подряд с небольшими перекурами. Даже не берусь предположить, сколько было выпито. Это напоминало русскую рулетку, в которой как ни странно, все выжили. Я легла спать в час ночи, именинница - в седьмом часу утра, чтобы через пару часов встать и продолжить. Это было воскресенье и в этот день я уезжала домой, в Питер. Опять же ночным поездом. И это была уже третья бессонная ночь подряд. Ну уж дома-то я отоспалась, тем более, что все еще была в отпуске.
  
  
   5.Продолжение
  
  
   Я по-прежнему работаю на своем складе. Кризис продолжается, но мы его почти не замечаем - зарплату нам не задерживают, даже стали выдавать карточки на проезд в государственном общественном транспорте. (Проезд в метро сейчас стоит 20 р., в автобусе - 18 р, в маршрутке - 24-26 р.). Правда, наполовину урезали оплачиваемый отпуск - теперь мы можем отдыхать только две недели. И официальная зарплата у нас теперь 900 с чем-то рублей. Неофициальная - 12200 р..
   Если работа нелюбимая, то ее легче переносить, когда через каждые полгода уходишь на две недели в отпуск. А теперь отпуск всего две недели и я не знаю, когда его лучше взять. Сейчас заканчивается июнь 2009 года. Работаю я на этой работе уже год и два месяца. Кстати, ненавидела я свою работу только девять месяцев, а потом привыкла. Только по понедельникам с утра испытываю к ней отвращение.
   На май-июнь наша третья диспетчер, и, кстати, единственная молодая девушка на складе, уехала в свой родной город на сессию и защиту диплома и нам двоим пришлось поднапрячься. Поэтому, я чувствую себя вымотанной морально и хочу в отпуск. 1 июля наша дипломница выйдет на работу и я могу отправляться, куда глаза глядят. Но, с другой стороны, лучше идти в отпуск зимой, чтобы хоть ненадолго укрыться от складского холода. Хотя, впрочем, в минувшую зиму я не замерзла, или, во всяком случае, не заболела ничем. Весь склад переболел простудой и только я и еще один работник не заболели. Я очень тепло одевалась и не отходила от обогревателя далеко и надолго.
   Идти в отпуск сейчас мне незачем. Ехать, кроме Петрозаводска некуда. Дочь моя недавно поменяла работу и ей можно будет пойти в отпуск только осенью. Подожду ее.
   Этим летом я посетила два праздника - День города и Алые паруса. День города в этот раз мне понравился. Обычно на Дне города ты - просто сторонний наблюдатель, смотришь, как проходят праздничные колонны и, пожав плечами, уходишь домой. В этот раз на Дворцовой площади выступали барабанщики из Франции, кажется, и шоу из Австралии "Странные фрукты". Я долго была под впечатлением этих шоу и не пожалела, что вылезла из дома.
   А вот Алые паруса не произвели на меня никакого впечатления. Во всяком случае, с Биржевого моста, с которого я наблюдала шоу, праздника не чувствовалось. Двадцать пять минут продолжался салют, который мы ждали несколько часов под дождем, в жутком холоде, и где-то вдали помаячил кораблик с блеклыми розовыми парусами. Ничего не дало это ни уму, ни сердцу.
  
   25.07.09
  
   6.О духовном
  
   В июне ко мне на две недели приезжала в гости моя сестра, которую я не видела лет пятнадцать. Если вы думаете, что я обрадовалась ее приезду и была страшно рада видеть ее, то вы ошибаетесь. Не знаю почему, но мне было очень тяжело рядом с ней даже находиться. Я вдруг полюбила работу и не спешила домой.
   Причину моей нелюбви к ней я не могла найти, как ни пыталась. В детстве и юношестве у нас были хорошие отношения, а потом мне как-то тяжело стало с ней общаться. Я думала, что за прошедшие с последней встречи пятнадцать лет все изменилось в лучшую сторону, а точнее я даже забыла мою непонятную неприязнь к ней, но как только встретила ее с поезда, я тут же вошла в прежнее состояние неприятия.
   Только на сей раз было еще хуже - рядом с ней я почувствовала страшное, тоскливое одиночество. Появилось ощущение, что земля пуста и только бродят по ней несколько холодных равнодушных людей-теней и я буду всегда среди них бродить по серой земле и никогда больше не увижу ни солнца, ни травы, ни тех, кто любит меня.
   Мне очень захотелось оказаться рядом с дочерью, потому что, как мне казалось, только она одна может укрыть меня от всех ужасов тварных миров, только рядом с ней жизнь, любовь и радость. Но у нее своя жизнь - она живет с парнем в квартире, которую они вместе снимают.
   Я еще более остро ощутила всю пустоту моей жизни.
   Впрочем, дня через три острота ощущений сгладилась и я кое-как продержалась две недели, хотя в последний день все же немного раздражилась и слегка повысила тон. Когда сестра уехала, я была так вымотана морально, что даже не почувствовала облегчения, а еще дня три была в угнетенном состоянии и плакала, потому что увидела всю свою ничтожность, греховность и нелюбовь, которая во мне.
   Я знала, что должна сказать об этом на исповеди.
  
   В июле управляющий складом намекнул, что мне пора в отпуск, даже и по графику, и я тут же внутренне согласилась с ним и написала заявление на отпуск с 13 по 26 июля. Я и правда как-то очень устала. Я тут на досуге расписала список наших диспетчерских обязанностей и их оказалось 28 пунктов, причем двадцать восьмой пункт назывался "Прочие мелочи" и состоял из 14 пунктов. На троих диспетчеров это нормально, но последние два месяца мне приходилось почти все делать одной, так как Аня была на учебе, а Люда, кроме того, что она диспетчер, еще и является кладовщиком, поэтому ей все время приходится уходить к себе в камеру.
   Чем заняться в отпуске? Денег, чтобы поехать на юга или за границу нет. К друзьям или родственникам ехать не хочу - нет желания ни с кем общаться. Что остается? Да ничего. Я совсем одна и мне даже не с кем пойти позагорать. Дочь работает и пообщаться с ней я могу только в выходные.
   Я решила пойти поучиться на какие-нибудь курсы. Выбрала компьютерные курсы "1С. Предприятие" версию 8.1. Я работаю в "1С. Предприятие 7.7", но сейчас уже многие фирмы переходят на версию 8.1 и лучше заранее поучиться. Когда приблизился день занятий, оказалось, что группа не набралась. Учеба отменилась.
   Погода к загоранию не располагала и делать мне в общем-то было нечего. Правда, оказалось, что мой сын, живущий в Петрозаводске, устроился на работу вахтовым методом и сейчас как раз работает под Питером. Пару раз за отпуск я съездила к нему, отвезла немного деньжат. Эти поездки на железнодорожную станцию Бронка, что под Ораниенбаумом, немного развлекли меня.
   Но я помнила о главном. Незадолго до отпуска я сходила на исповедь. Батюшка, посмотрев на меня плачущую, сказал, что мне нужна генеральная исповедь, во-первых, а во-вторых, он рекомендует мне пообщаться с православным психологом, который есть в нашем приходе. Я согласилась и он дал мне номер телефона психолога.
   Сначала никто не брал трубку, а потом все же взяли и оказалось, что номер у меня неверный. Не судьба, подумала я, но через две недели все же сходила в церковь еще раз и получила правильный номер.
   Психолог Елена назначила мне встречу в православном центре, который, как оказалось, размещался в моем же доме. Никакой таблички над дверью не было, да и внутри было пусто - центр еще только готовился начать свое существование.
   Душевное мое состояние в настоящее время оставляло желать лучшего. Огромное количество прочитанных мною духовных книг привели меня в жестокое уныние и отчаяние. Теперь я понимала, что то, что я считала смирением есть малодушие, предпочтение ближних себе - это страх или равнодушие, нестяжательность - это леность к труду, отвержение своей воли - это приспособленчество и неуверенность в себе. Я поняла, что не сделала в своей жизни ничего доброго. Если и были какие-то редкие добрые дела, то все они упразднялись последующим тщеславием, типа, вот я какая молодец.
   Уныние не оставляло меня и из-за того, вероятно, что к своим 47 годам я не имела ничего. Все, что нажито непосильным трудом, уместилось в семь коробок. Но самое главное - у меня нет жилья. И не только у меня, но, благодаря мне, и у моих детей. Им некуда приехать отдохнуть у родного очага. Нет очага!
   Главным моим недостатком я считаю невероятную леность, которая, судя по всему, не только родилась раньше меня, но и терпеливо ждала меня целую вечность, при этом возмужав и окрепнув до невероятия. Из-за своей лени я не делаю ничего, что могло бы принести мне материальное или духовное благополучие.
   Мне кажется, что каждый человек во второй половине своей жизни имеет то, что заслужил в первой. Я не заслужила ничего.
   С психологом я общалась часа полтора, причем она в основном слушала, изредка задавая вопросы. Почти ничего не говоря, она, однако, заставила меня увидеть гнездящиеся во мне пороки, которые я задавила в себе, вместо того, чтобы искоренить их. Этим объясняется и моя неприязнь к сестре - я увидела в ней те пороки, которые есть во мне. А мы больше всего не любим тех людей, у которых есть наши недостатки, скрытые иногда даже от нас самих. Психологи называют это проекцией.
   Два раза встречалась я с психологом и получила от нее в подарок три книги. Одна из книг, "Записи" священника Александра Ельчанинова, особенно поразила меня. Там были не только ответы на многие мои вопросы, но и конкретные советы. Никто в духовных книгах не пишет ничего конкретно, детально, - все пишут какие-то общие истины. Как именно к ним прийти, не пишет никто, а если и пишут, то опять же не детально, без описания побочных помех, возникающих при исполнении этих рекомендаций и без советов, как с ними справляться, а если и есть советы, то опять же непонятные, неконкретные.
   Чтобы было понятней, приведу пример из мирской жизни. Нам пишут во всяких оздоровительных книгах, чтобы, например, укрепить мышцы бедра, делайте приседания. И не уточняют, какие именно приседания - до пола или наполовину, как должны стоять ноги, должны ли ступни быть приподняты или прочно стоять на земле, что делать, если начинают хрустеть колени при этом, какое количество приседаний и за сколько подходов и т.д..
   То же самое и в духовных книгах. Там нет практических советов. Пишут, молитесь, а как реально это делать, не описывают. Куда и как встать, какие молитвы произносить, говорить ли их вслух, шепотом или про себя, как кланяться и в какой момент именно, что делать, если напала зевота (я-то уже знаю, что делать - просто не обращать внимания, сама пройдет, и незачем сокрушаться, что опять бесы нападают), куда можно вставить свои молитвы и какие они должны быть и т.д.. То же самое, про посты. Поститесь! А что делать, если заболит желудок, что обычно бывает во время Великого поста (у меня, во всяком случае), т.е. что кушать, чтобы не болел желудок - есть же ведь у кого-то такой опыт? Считать ли постной пищей пирожок с капустой, если догадываешься, что при изготовлении теста для него наверняка использовали щепотку яичного порошка и ложку сухого молока?
   Или пишут, что бесы будут мешать, нападать, а как это проявляется в обычных человеческих понятиях, что именно я буду чувствовать, не объясняется. И я испытываю всякие тяжелые состояния и переживания и не знаю, отчего это и почему, и что это вообще такое и как с этим бороться. И только иногда вдруг в какой-то книге найду описание своего состояния и пойму, что со мной и успокоюсь, и отступит на время отчаяние, пока не найдет новое переживание. И так время от времени нахожу какие-то крохи в книгах и ими утешаюсь.
   В общем, о деталях православия приходится узнавать у таких же знающих, как сам.
   Нет самоучителей для обучения святости. Книги не помогут, нужен человек. Как верно пишет святитель Игнатий Брянчанинов: "...Руководство писаниями святых отцов ведет гораздо медленнее, слабее; на пути этом гораздо больше преткновений: книга, начертанная на бумаге, не может заменить живой книги - человека". И дальше добавляет: "Но руководство писаниями отеческими сделалось уже единственным руководством ко спасению по конечном оскудении наставников." Увы!
   Замечу, что Игнатий Брянчанинов наиболее дает именно практических советов.
   И все же человек еще может помочь, как я убедилась на своем опыте. Ведь Бог посылает нужных нам людей, если неотступно будем просить об этом. Мне он послал Елену.
   Главное, понять, что сам ты все-таки ничего не можешь сделать. Нужна помощь.
  
   А еще, психолог намекнула мне, что можно сделать: первое, найти близких по духу людей и общаться с ними. Причем, она рассказала, где и как конкретно найти их, но этот ее совет отменил батюшка, сказав, что негоже нам посылать своих людей в чужие приходы, что у нас самих скоро будет свой приход и своя община, как только мы доделаем помещение православного центра. Об этом Елена сообщила мне по телефону через некоторое время после нашей встречи.
   Второе, она мне посоветовала, как можно подготовиться к генеральной исповеди.
   И третье, она сказала, что мне нужно писать. "О чем писать?" - удивилась я. "Обо всем, что Вы мне рассказывали, о Вашем пути к вере. Возможно, это кому-нибудь когда-нибудь пригодится. Может быть даже только одному человеку, но и ради этого одного надо писать."
   И главное, написать о встрече со смертью, которая перевернула для меня все понятия и заставила увидеть все мое ничтожество и увидеть конечность жизни. Собственно, после этого переживания единственной главной целью моей жизни стало подготовка к смерти, к этому экзамену, ради которого мы все и живем. Надо подготовиться к смерти так, чтобы не бояться ни ее, ни предшествующих ей страданий. Эта высочайшая цель вряд ли доступна для меня, но надо хотя бы попытаться приблизиться к этому. В одной из духовных книг как-то прочитала примерно такие слова: "Предсмертные дни - самые радостные дни для христианина, а день смерти - самый счастливый день в жизни". Вот этого я и хочу достичь. Хотя и понимаю, что для меня это нереально в силу моей лени и неверия. Но очень хочется. Хоть бы чуть-чуть приблизиться к этому состоянию! Уж слишком страшна смерть.
  
   Я не сказала Елене, что уже пишу о своей жизни в Питере. И я буду писать, что мне велено, здесь же, отделив все предыдущее датой 25.07.09.
   Прежде чем описывать свой скудный духовный путь, не отмеченный никакими достижениями (пишу просто из послушания), я должна наиболее кратко поведать мою биографию, чтобы в последующем не отвлекаться на автобиографические пояснения.
   Родилась я на севере Карелии в 1961 году. У меня было шесть сестер. Я - седьмая, младшая. Когда мне было три года, умерла наша мать. Так как отец наш был слепой, то нас отправили в детдома - четверых старших сестер оставили на севере в одном из детдомов, а нас троих младших отправили на юг Карелии. Тогда почему-то принято было разлучать осиротевших братьев и сестер. Впоследствии старшие сестры нашли нас (с последней из них я встретилась-познакомилась, уже сама имея двух детей), но родственных чувств уже не возникло и общаемся мы крайне редко.
   В семь лет меня отправили в школу-интернат в том же городе, как передо мной и двух моих сестер. По окончании восьми классов я поступила в техникум в соседний город, где училась вместе со своим будущим мужем. В девятнадцать лет я вышла замуж, в двадцать родила сына, в двадцать два родила дочь, в двадцать девять овдовела. И жила со своими двумя детьми в маленькой карельской деревушке, пока не переехала в Петербург, с чего собственно и начинается эта книга.
   Вот и вся моя биография. Добавлю только, что с сестрами пути мои разошлись сразу после интерната, а отец наш умер в тот день, когда я рожала свою дочь. Жизнь моя лениво текла по инерции и не была отмечена никакими особыми страданиями и абсолютно никакими достижениями.
   Итак, в детстве я ничего не знала о Боге, т.к. естественно воспитывалась в атеизме, в почитании партии и правительства в целом и товарища Ленина в частности. Помню из детства, по-видимому часто повторяющиеся, слова: "Государство вас кормит и поит и вы обязаны ему всем". Я была исключительно послушным ребенком, искренне верила своим воспитателям и готова была верно и преданно служить государству в благодарность за то, что оно не оставило меня умирать голодной смертью.
   Но приснился мне в детстве один сон...
  
  
  
   7.Сны.
  
   Точнее, было три сна, которые я запомнила. Все они приснились мне в детдоме, т.е. в возрасте между тремя и семью годами. Позже мне, конечно, тоже всякие сны снились, но запомнились мне почему-то именно эти.
   Один сон был обычным, необычным было только то, что в этом сне я сочинила песню. Второй сон был странным. А третий и совсем необычным для ребенка 4-5 лет.
   Возможно, первый сон и не стоило бы рассказывать, я его и запомнила, видимо, потому что была уже постарше, лет 6-7, но если сказала А, надо сказать и Б.
   Когда я еще только приехала в детдом, я там подружилась с мальчиком из нашей группы, Колей. Мы вместе с ним и в школу-интернат пошли и сидели первые годы за одной партой, и в глубине души я считала его своим братом и любила его.
   И вот мне снится, будто я выбегаю из ворот нашего детдома и бегу по дороге, а этот Коля гонится за мной. Я убегаю от него, как от опасности. И знаю, что он вот-вот настигнет меня, и тогда я падаю на дорогу и превращаюсь в тыкву. А он, добежав до меня, падает рядом со мной и превращается в меч. И вот на дороге лежит большая, круглая, желтая тыква, а рядом с ней длинный, блестящий, обоюдоострый меч. И тут я уже оказываюсь в нашей детдомовской грузовой машине, лежу в кузове на узлах с бельем, которые машина везет в стирку, и распеваю во весь голос победную песню: "Ни живый, ни мертвый, кто-то домой ехал на братской машине боевой!" И я жалею, что на улицах никого нет и никто не видит моего триумфа и как я еду на машине. И думаю, скорей бы въехать в центр города, уж там-то наверняка кто-нибудь увидит меня. И просыпаюсь.
   Непонятный, дурацкий сон. И в нем уже видно начинающее развиваться во мне тщеславие.
   Второй сон приснился где-то, предполагаю, между 5 и 6 годами. И он не совсем похож на сон, потому что мне казалось, что я не сплю, а вижу это въяве. Кроватки наши в спальне стояли рядами, спинка к спинке, примерно по пять в ряду и моя кроватка была где-то в центре. В проход мне была видна дверь. Воспитательница, как обычно, велела нам спать и не шуметь, и ушла. Возможно, я закрыла глаза на какое-то время, а потом открыла, но только вдруг я увидела, что у закрытой двери стоит большой черный медведь. На задних лапах. Было не слишком темно, возможно, начинались белые ночи, и на фоне белой двери медведь был хорошо виден. Я со страхом и внутренней дрожью подумала, что это воспитательница специально одела костюм медведя, чтобы нас попугать, и тут же понимаю, что таких костюмов не бывает, и что воспитательница на голову ниже этого медведя.
   А медведь, тем временем, опустился на четыре лапы и пошел прямо по нашему проходу, обнюхивая лежащих в кроватках детей. Он дошел до меня и потянулся мордой ко мне. Я в страхе закрыла глаза и подумала: "Пусть, когда я открою глаза, его не будет". Открываю глаза и... его нет! Я не осмеливаюсь повернуть голову и посмотреть, ушел ли он дальше по проходу. Я лежала не шелохнувшись и пыталась убедить себя, что это сон и надо быстрее уснуть дальше. И уснула.
   Вот такой странный сон.
   А третий сон приснился мне, думаю, между тремя и пятью годами. Точно не знаю. Ведь мне некому было рассказывать сны, чтобы потом мне сказали, сколько лет мне было. Именно этот сон через несколько лет заронил в мою душу мысли о Боге. Святые отцы советуют не обращать внимания на сны и я и сама думаю, что это не истина, а какая-то внутренняя мистификация, изощренная работа подсознания, направленная в будущее с непонятной пока целью. Но все же этот сон произвел на меня свое действие.
   Не буду рассказывать подробности, которые, возможно, являются наложенными обрывками других снов, а только передам суть, главное содержание.
   Как будто ночью я полетела в небо. В одно мгновенье я оказалась в ночном небе. Хотя дело было во тьме, но было все хорошо видно. На стуле, который, естественно, стоял ни на чем, сидел какой-то мужчина. Обыкновенный, типа воспитателя или сотрудника РОНО. Я очутилась рядом с его стулом, справа от него. Мы смотрели в одном направлении и разговаривали без слов, мысленно. Точнее, я просто понимала его волю. Назову его Хозяин.
   Я поняла, что мне предстоит отправиться в определенное место. Прямо перед нами на некотором расстоянии в ночном небе была видна большая, размером с пляжный надувной мяч, бело-голубая планета. Я мысленно потянулась к ней и тут же очутилась где-то очень близко от нее. Я уже слышала громкие, невыразимо счастливые голоса, смех, музыку. Там чувствовалось такое огромное счастье, такая радость и веселье! И мне осталось только открыть глаза, чтобы увидеть, что там.
   Но я услышала мысль Хозяина: "Нет! Не туда!" И мгновенно вернулась на свое место.
   "Туда!" - сказал Хозяин и показал вниз. Справа, далеко внизу в небе, под нашими ногами я увидела другую планету, размером с волейбольный мяч, красно-коричневого цвета. Я ужаснулась. Откуда-то я знала, что это за место. Это была низшая, практически животная планета. Там было очень плохо, ужасно. Никто и никогда не захотел бы пойти туда добровольно. А меня посылали, может быть, в наказание за что-то. Душа моя застонала, но я была в ту пору очень послушным ребенком, и мне в голову не могло прийти, что можно ослушаться взрослого.
   Я послушно потянулась туда и прошла по той жизни. Не знаю, что я там увидела, помню только один обрывок, но возможно это наложение какого-то другого сна. Как будто лето и мы, несколько человек, бежим и наверху вроде как летят самолеты и обстреливают нас. Точнее, бросают гранаты. Гранаты круглые, размером с мяч для большого тенниса и раскаленные, горящие. Они падают то справа, то слева от нас и взрываются. Взрывы эти небольшие и поражают только в непосредственной близости. Видимо, одна граната попала в меня, потому что я вдруг как бы взлетела и дальше двигалась в воздухе вверх.
   После этого я очутилась как бы в ночной пустыне. Небо было черное, без луны и звезд, а освещение в пустыне было какое-то красное. Рядом были небольшие скалы с уходящими вглубь черными пещерами. Оттуда, из пещер, вышли несколько человек, не больше десяти. Они очень радовались мне. То ли потому, что благодаря мне смогли выйти из пещер, то ли потому, что я попала к ним. Они взялись за руки и начали плясать хороводом дикий танец (с тех пор я всю жизнь не любила пляски в хороводе или парные пляски), а я с тоской и ужасом смотрела на них. Мне не хотелось быть там. И при этом я знала, что это мои то ли друзья, то ли знакомые.
   Потом я очутилась возле Хозяина. Он пояснил, что мне нужно учиться, получать какие-то знания. Я осмелилась спросить, зачем все это нужно, какой во всем этом смысл.
   И он мне ответил. Перед нами было усыпанное звездами небо, мы смотрели на него и в меня как бы попыталось войти Знание и не смогло. Видно, детский ум не мог вместить его. Произошло какое-то легкое замешательство и я как бы изменилась и Знание смогло войти в меня.
   Оно вошло постепенно и по мере того, как оно входило, у меня захватывало дух от увиденного. Это было так хорошо! И так просто! И меня охватило счастье, невыразимое блаженство. И в этом состоянии я и проснулась. Потрясенная, я решила, что сейчас обдумаю то, что узнала и вдруг Знание стало уходить от меня. Я с ужасом стала хвататься за него, пытаясь вспомнить и обдумать его, но нет - оно ускользало, и ушло. А потом постепенно, минут за пятнадцать ушло и счастливое состояние. Я еще сколько-то полежала, вспоминая сон и испытывая горечь от ухода счастья, и потом уснула. И никогда уже я не смогла вспомнить то, что узнала.
   На самом деле эти сны ничего не значат, а просто указывают на мою богатую фантазию и воображение. Ведь если у меня нет никаких талантов и способностей, должно же быть хоть что-то.
  
   А классе во втором нам рассказали про Бога. Типа, что Бога нет, а есть попы-мракобесы, вводящие народ в заблуждение, а те, кто им верит - это богомольцы. С тех пор слово "богомолец" стало для нас ругательным. Вот тогда я и вспомнила свой сон и подумала: "А может это и был Бог? А может Бог все-таки есть?" Такую мысль я никогда не осмелилась бы высказать вслух, меня бы задразнили. Но некое зерно уже посеялось в душе.
   Потом кто-то из девочек по секрету показал нам, как богомольцы крестятся. И вдруг мне ужасно захотелось перекреститься. Желание было таким сильным, что я ни о чем и думать не могла, кроме как об этом. Не помню, в тот же день или на следующий, или через несколько дней, я спускалась по лестнице. На самой нижней лестничной клетке не было света и было достаточно темно и я подумала, что здесь я могу перекреститься и никто меня не увидит, потому что было безлюдно и не было слышно, чтобы кто-нибудь спускался по гулкой каменной лестнице.
   И я перекрестилась. В ту же самую секунду на лестнице непонятно откуда появилась девочка, увидела, что я сделала и тут же обвинила меня в этом. И рассказала об этом всем и все начали обзываться на меня "богомолка". Это было ужасно! Несколько дней меня дразнили, потом все забыли. Кроме меня. Я прямо возненавидела религию. Я стала ярой атеисткой.
   Потом, классе в седьмом, у меня было некое как бы видение. Оно длилось несколько секунд. Перед моим внутренним взором предстала как бы большая комната, заполненная стоящими на коленях плачущими людьми в белых, длинных рубахах. И я четко поняла, что Бог есть и есть суд, и что правы как раз презираемые нами богомольцы, а мы, считающие себя умными, как раз и есть дураки.
   Я совсем не думала о религии и это видение меня потрясло и заставило задуматься. С тех пор я никогда не осмеливалась осуждать верующих, стала осторожней в своих оценках и суждениях вообще и атеизм мой сильно поубавился. Хотя верить я так и не начала.
  
  
   Когда мне было лет шесть или около того, воспитательница начала проводить с нами в группе занятия по букварю. Она научила нас нескольким первым буквам и на этом знакомство с букварем закончилось, начались занятия по рукоделию. Для всех, но не для меня.
   Мне очень-очень понравилось читать. Чтение заворожило меня и больше всего на свете я хотела выучить остальные буквы и читать, читать. Это было, как жажда. Я, всегда такая робкая и послушная, вдруг впервые в жизни осмелилась ослушаться воспитателя. Я не стала делать самолетики из бумаги, как все, а взяла букварь и начала читать те страницы, которые уже умела прочитать, а потом встала, подошла к воспитательнице и спросила, как читается следующая буква.
   Удивительно, но эта старая, седая, опытная воспитательница ни слова не сказала мне о том, что я должна делать то же, что и все, а просто стала с этого дня учить меня читать. Каждое утро она проводила с группой разные занятия, а я сидела в уголке с букварем и время от времени подходила к ней, чтобы спросить про очередную букву. Я приходила в восторг, когда из букв получались всякие слова. Чтение делало меня счастливой. Вскоре я уже сама читала сказки.
   Кстати, то, что я в шесть лет уже умела читать, способствовало развитию во мне тщеславия и фарисейства.
   С тех пор и по сей день чтение является моим руководителем по жизни. Только ради того, чтобы получить какую-то книгу, я могу встать с дивана и выйти из дома. Все остальное в жизни меня интересует весьма мало, поэтому я ленива и бездейственна. Любой психолог скажет, что я подменила свою жизнь на книжную, виртуальную. И будет прав.
  
   8.Поиск.
   Православие все больше вызывало во мне любопытство. Мне было уже шестнадцать лет, я поступила в техникум и в городе, где я училась, была церковь. Однажды мы, несколько парней и девушек, зашли туда. Там как раз шла какая-то служба, как я теперь понимаю, литургия. Мы немного постояли, парни вскоре не выдержали, заржали и выскочили на улицу. Мы, девушки, вышли тоже и поругали парней за такое поведение в церкви. Но никаких особых эмоций не было.
   А через пару лет я случайно оказалась в церкви со знакомыми женщинами. Я ждала их, стоя где-то возле свечного ящика. В это время священник говорил проповедь. Он говорил о мытаре и фарисее. Меня возмутила проповедь, я была полностью на стороне фарисея и искренне не могла понять, почему Господь недоволен им. Ведь он исполнял все, что положено, не пил, не гулял. Не то, что эти алкаши!
   В ту пору у меня было настоящее фарисейское мышление. Я считала себя хорошей и правильной и осуждала тех, кто пил, курил, ругался матом, прогуливал уроки и т.д..
   Но я невольно задумалась и с этого дня начала наблюдать за собой. Попросту говоря, в тот день и в тот час я попалась.
   И вот, в последующие годы я совершила все грехи, в которых когда-либо кого-либо осудила. Не было ни одного греха, которого бы я не совершила. Впадая в очередной грех, я с ужасом вспоминала, что когда-то других осуждала за это. Я поняла, что я не лучше других, а даже хуже многих. Тогда мне стала понятна эта притча во всей ее полноте и правоте.
   Как все-таки необходимо наблюдать за собой и как надо удерживать свой язык, когда хочется осудить кого-либо! И не только язык, но и мысль.
   Все это происходило постепенно, в течение многих лет, и все больше затемнялась душа моя, и все больше привязывалась она к земле. Я замечала это по снам. Они стали темными и я перестала в них летать.
   С детства и лет до сорока пяти я время от времени летала во сне. В раннем детстве я летала высоко и свободно в чистом голубом небе, взлетая с земли. Постепенно я начала бояться летать высоко и стало трудно взлетать с земли. Я стала летать ниже, прыгая с высоких домов. Потом стало страшно прыгать с высоких домов и я стала прыгать с более низких - пяти-, а затем и одноэтажных домов. Потом с крыльца и, наконец, опять с земли.
   Но душа рвалась лететь выше и свободней, потому что ощущение полета было прекрасно. И тогда в небе стали появляться препятствия, чтобы я не могла летать высоко. Сначала это были редкие электрические провода, потом они умножились, а затем стали, как сеть. И все же я пыталась в тоске прорваться сквозь них. Тогда я стала летать только в помещении, где со временем потолки становились все ниже, а окна все уже, потому что я и через них пыталась прорваться. Потом я стала летать в бетонном подземном бункере без окон и с очень низким потолком.
   И, наконец, в последнем летающем сне я попыталась летать на улице, но это была ночь, я была на мокром, залитом водой лугу и смогла лететь только очень низко, почти чиркая животом по земле. Я опять стремилась подняться выше и тогда стали появляться препятствия в виде елей, которые надо было облетать, пролетая под низко нависшими лапами. "Но ведь это же сон, - в отчаянии подумала я во сне, - это всего лишь сон, и если я полечу с закрытыми глазами, то деревья перестанут существовать, то есть исчезнут, и тогда я полечу свободно и высоко". Я закрыла глаза и рванула вверх. И тут же сильно поцарапалась о ветку. Открыла глаза и увидела острую ветку елки, о которую я поцарапала плечо. Боль была настоящая! Во сне я реально ощутила боль!
   Больше я во сне не летала.
   Один батюшка в телевизоре сказал, что полеты во сне - это признак тщеславной души. Подумав, я решила, что так оно и есть. Значит ли это, что я избавилась от тщеславия? Сомнительно.
  
   В двадцать восемь лет я впервые прочитала Евангелие и была разочарована - это было просто какое-то историческое событие, да к тому же оно непонятно зачем повторялось четыре раза. Ничего грандиозного, пророческого, мудрого, чего ожидала я от Книги Книг, обнаружено мной не было.
   В тридцать лет я первый раз прочитала всю Библию от начала до конца. И опять ощущение исторического повествования. Правда, некоторые вещи мне понравились и я впоследствии читала их периодически - это Книга Иова, Книга Руфь и Книга Притчей Соломоновых.
   И еще в четвертом Евангелии я обнаружила, как я сейчас говорю, движение духа, а раньше про это состояние я говорила "затягивает в вечность".
   Не понравилась мне Песнь Песней. И, честно говоря, до сих пор не понимаю связи этой любовной поэмы с религией и тем более с церковью. Перечитываю время от времени, в надежде, что изменится во мне отношение к этой книге и я увижу в ней то, что видит в ней Церковь, но увы. Конечно, для истинно духовных людей это мое признание - диагноз. Согласна, - я духовно неразвита и во мне нет истинной веры. Да-да, и любви тоже.
   И все же я постоянно, ежедневно последние пять лет читаю Новый Завет и Псалмы, как рекомендует церковь, в надежде, не достигну ли того познания, которого достигли наши святые отцы. Они говорили, что одного этого чтения достаточно, чтобы приблизиться к Богу, или даже познать его.
   Почему-то мне не надоедает читать каждый день по две главы Нового Завета и два-три псалма. Каждый раз обращаешь внимание на что-то новое, что раньше прошло мимо сознания.
  
   9.Знакомство со смертью.
   Я всегда думала, что не боюсь смерти. Все рано или поздно умирают. Это нормально. Иначе земля просто прогнулась бы, а затем и развалилась под тяжестью живущих на ней. Да и еды на всех не хватило бы. И не поместились бы мы все на земле. Миллиарды людей жили до нас, миллиарды будут жить после.
   В деревне я была на всех похоронах, каковые случались. Это естественно - ведь там, в деревне, все свои. И смерть казалась такой простой и естественной вещью, что с ней легко было примириться. С чужой смертью. Но, как оказалось, не со своей.
   Тогда, летом 2004 года, я еще не была крещена, но, как я уже говорила, очень интересовалась православной верой, читала все, что могла найти, и мысли о крещении приходили мне в голову все чаще.
   В июне у меня началось маточное кровотечение и я попала в больницу. Там меня подержали недельку, полечили, взяли анализы и записали на УЗИ, куда была очередь на несколько дней вперед. Через несколько дней после выписки я поехала в город на УЗИ.
   Врач, который делал это исследование, имел привычку сокрушаться по любому поводу. Точнее, у него была такая манера говорить, но об этом я узнала уже после.
   "Не нравится мне это", - сокрушенно сказал врач, глядя в монитор и с мрачным видом начал диктовать медсестре то, что видел на мониторе. Я с ужасом слушала, понимая лишь некоторые слова, типа "опухоль", "пять сантиметров от ребра" и т.д.. Закончив, врач дал мне бумажку с записями и велел записаться на прием. На прием я могла попасть лишь через четыре дня, и эти четыре дня превратились для меня в ад.
   Потом, приехав на прием к гинекологу, я узнала, что у меня небольшая миома, что это не опасно и пройдет с возрастом, и даже никакого лечения не нужно. Но у меня были четыре дня, когда я этого не знала. Знала только, что у меня какая-то опухоль. И, конечно же, решила, что это рак.
   Боже мой, что я пережила за это время! Впервые я реально встретилась лицом к лицу с собственной смертью, ведь я искренне считала, что у меня рак - доктор-узист был так мрачен и так огорчен!
   Первые слова, которые появились во мне, были: "Как! И это все!!?" Ощущение было, как будто я со всего маха врезалась в невидимую стену. "И это и есть жизнь!!?" Жесточайшее разочарование - вот первое из моих чувств. Я реально увидела грань, конец моей жизни и поняла вдруг, что жизнь необычайно коротка и нелепа. И абсолютно бессмысленна.
   Много всяких чувств я испытала и многое поняла и передумала за четыре дня, но теперь не вспомню, в каком порядке приходили ко мне все эти мысли и потому буду описывать их вразнобой и бессвязно.
   Я вдруг поняла, что после смерти ничего нет. Смерть это конец всему, это полное небытие, сплошная чернота. Значит, и Бога нет. Я поняла, что Земля и есть рай, а умирание - ад. В этом аду я и находилась сейчас. Невероятный ужас охватил меня. Такого леденящего ужаса я не испытывала до сего дня. Страх перед смертью, перед небытием был ужасающим по своей силе. Я сразу поняла всех предателей, которые за то, чтобы сохранить жизнь предавали Родину и друзей. Когда-то я осуждала их, а теперь поняла, что я точно такая же и за жизнь готова отдать все, что угодно.
   Впоследствии, я посмотрела фильм "Остров" и поняла каждое движение души главного героя. Я весь фильм плакала, мучаясь его муками. Какая-то женщина в одной газете, написала статью, что вот, мол, в этом фильме предателя прославляем, а он такой-сякой эдакий, как он мог стать святым и т.д.. Я понимала, что раньше и я могла бы так написать или согласиться с этой статьей, а теперь я знала, что эта женщина просто не знает, что такое смерть.
   Вторым страшным чувством было - отсутствие надежды. Смерть неизбежна и реальна, как ничто. Надежда перед этим знанием упразднилась. Я раньше и не подозревала, что надежда имеет какое-то значение в жизни. Я ее даже не замечала. Теперь, потеряв ее, я ужаснулась. Оказывается, в нас всегда живет надежда, что бы ни случалось с нами. В любых страданиях. Даже стоя посреди горящей комнаты, мы знаем, что еще можем спастись. Смерть исключает всякую надежду, потому что она - единственная реальная вещь в нашей жизни, поняла я, и мы не минуем ее, как бы ни старались и что бы ни делали. По новому, очень глубоко и осмысленно я вдруг прочувствовала слова Данте "Оставь надежду всяк, сюда входящий". Эти слова, как вы помните, висели над вратами ада.
   Изменилось ощущение времени. Оно, время, стало другим. Коротким. Раньше я думала, что слова о краткости жизни - это образное выражение, в сравнении с чем-то, например. Но нет. Меняется само понятие времени. Оно сокращается до одного дня жизни - сегодняшнего. Два года и две тысячи лет становятся одинаково равными. То, что происходило две тысячи лет назад, было совсем недавно, как бы вчера. И если я проживу еще тридцать лет, это все равно, что я проживу еще один день.
   Я поняла, что жизнь - необычайно хрупкая вещь и она - просто чудо, потому что смерть во много раз сильнее и в конце концов она победит, умрет все. И непонятно, почему жизнь все еще существует. Ценным в моих глазах стало все, что несет и хранит в себе жизнь - растения, животные, люди. Все живое каждый день, век за веком, борется со смертью.
   Я увидела вдруг полное свое ничтожество. Раньше я думала, что что-то из себя представляю. Теперь увидела, что я никто и ничто, и живу пустой жизнью, и у меня непомерно развита гордыня. А главное, живу своей волей. Почему-то было ощущение, что моя воля увеличивает мою греховность, неправильность жизни. Оказывается, очень важно послушание, слушание других. Хотя после, рассуждая здраво, я пришла к выводу, что слушаться в общем-то некого. Кто может руководить нашей жизнью правильно, безошибочно? Но тогда я знала, что лучше жить чужой волей, чем своей. Не знаю, почему.
   А еще я испытала огромное, невыносимое отчаяние. Я как будто погружалась в бездну отчаяния, а точнее падала, и дна этой бездны не было видно. Уныние, безнадежность и мрак охватили меня.
   Я поняла вдруг, что все наши грехи - это не зло, а всего лишь проявления жизни. И существует только одно, единственное зло - смерть. Тогда я почувствовала любовь ко всем людям, за то, что нет в них зла, за то, что они умрут, за то, что они несут в себе жизнь и хранят ее, как раньше хранили в очаге последний уголек, чтобы не погас огонь, дающий тепло и свет.
   Я поняла, что главное - служить людям, забывая себя.
   Я поняла, что нужно жить очень насыщенно и активно, ведь жизнь - одна. Надо каждый день использовать на полную катушку. Не лениться пойти куда-то, чтобы узнать и увидеть что-нибудь новенькое, не лениться делать всякие дела, ничего не откладывать на завтра. Стало жаль времени, которое необходимо тратить на сон. Захотелось побольше общаться с природой.
   Очень важным показалось оставить след на земле. Причем о детях я даже не вспомнила. След на земле - это что-то творческое, типа, построить дом, написать книгу, музыку и т.д.. Хоть что-то надо делать, а не проживать еле-еле пустую, ленивую жизнь.
   При этом поняла, что все не важно - литература, искусство, история, наука. Все. Важна только жизнь. Простая и обычная. А все эти знания не нужны. Они заслоняют реальную жизнь. Удивительным оказалось вдруг ощущение церкви. Она почему-то представилась мне чем-то глубоко неверным, враждебным и даже опасным. Такое ощущение мне самой кажется странным, ведь я тогда вообще не была в церкви, кроме тех двух раз на пару минут, о которых я писала. Забегая вперед, скажу, что и крещение и вся последующая моя церковная жизнь была не благодаря, а вопреки всем этим ощущениям.
   И еще поняла, что американцы, как бы мы их не ругали, живут правильно, заботясь о своем здоровье, уделяя ему внимание, занимаясь спортом, обследуясь время от времени. Нельзя запускать болезни, надо вовремя их замечать и тут же заниматься ими, чтобы вовремя излечиться.,
   Земля - рай, и этот рай надо возделывать. Надо украшать планету цветами и садами. Дикая природа прекрасна, но в городской пейзаж она не вписывается, поэтому нужны цветы, чтобы жизнь была в общении с красотой.
   Я поняла, что в жизни преодолимо все - болезни, несчастья, беды. Все постепенно пройдет и забудется, как бы плохо ни было сейчас. Когда кажется, что все так плохо, что уже и жить нельзя, надо заставить себя смириться, надо понять, что в смерти вообще ничего не будет. И тогда ты полюбишь свое страдание, ведь оно признак жизни. Раз с тобой что-то случается, значит ты живешь. Перед лицом смерти ты захочешь, чтобы с тобой происходили всякие беды, лишь бы жить.
   Самоубийство такая же глупость, как, стоя на берегу теплого моря, черпать ведром воду из него и обливаться, перед тем, как войти и искупаться. Рано или поздно ты все равно умрешь, и это уже навсегда, так пользуйся жизнью, пока она у тебя есть. На самоубийство толкает гордыня, типа "Разве я заслуживаю тех страданий, которые несу?" Смиряйся!
  
   Надо любить умирающих людей, исполнять их последние желания, сидеть рядом с ними и держать за руку. Держать умирающего за руку - это почему-то очень важно, это больше всего нужно уходящему. Не знаю почему.
   Стало жалко убийц, не понимающих, что творят. Как можно помогать и без того очень сильной и могущественной смерти? Как можно помогать тому, что убьет тебя? Образно это можно представить так. Идут два приятеля по лесу. Вдруг их окружает стая волков. У одного есть пистолет. И он думает: "Ага! Вот удобный случай поквитаться с приятелем, которого я давно ненавижу за то, что он удачливее меня. Сейчас я его убью, волки съедят его и никто не узнает, что это я убил." И вместо того, чтобы встать с приятелем спиной к спине и защищаться от волков с помощью оружия и тогда им скорее всего удастся пробиться к ближайшему дереву, залезть на него и спастись, этот умник убивает приятеля. И остается один на один с волками. Много ли у него шансов спастись?
   Смертная казнь показалась самым ужасным и нелепым наказанием, которое ни в коем случае нельзя допускать. Раньше я лояльно относилась к смертной казни. Теперь я поняла, что она ничем не отличается от убийства.
   Удивительным было чувство одиночества перед смертью. Точнее, не перед смертью, а в умирании. Стали глубоко значимы слышанные когда-то слова "Каждый умирает в одиночку". Смерть - это такое дело в жизни человека, которое никто за него не сможет сделать и даже не сможет помочь. Свою смерть каждый проживет сам, в сугубом одиночестве. Это только его дело.
   Совершенно ясно я осознала вдруг, что смерть - это экзамен всей жизни. Смерть показывает нам, как мы прожили жизнь. И то, что я увидела, было явно не в мою пользу. Я оказалась не готова к экзамену. Я жила неправильно. Не жила, а существовала, тяготясь жизнью как чем-то скучным, нудным и тяжелым, и ожидая какой-то другой, лучшей жизни, ничего сама не делая для достижения этой лучшей жизни.
   Неблагодарная свинья, вот кто я. Ведь мне дано было все - жизнь, здоровье, разум, средства к пропитанию и возможности к процветанию. Время заканчивалось, а я все спала, все чего-то ждала. А теперь ко мне приблизилась смерть, а я к ней не готова, не хочу ее принять, как достойное по делам моим.
  
   И я начала примиряться со смертью. Точнее, покорилась, склонилась перед ней, как перед сильным, непобедимым противником. Ну что ж, значит пришло мое время умирать. И тогда меня охватил другой страх - страх перед страданиями, предшествующими смерти. Все знают, что рак вызывает сильнейшие боли и раковые больные умирают в тяжелейших муках. Опять же я подумала, как правы американцы, избавляя людей от болей и мук всеми способами. У нас врачи не очень-то заботятся о самочувствии пациентов, их больше интересует возможность подзаработать на этом. Не сомневаюсь, что есть еще нормальные врачи, но их становится все меньше и меньше и в Петербурге это особенно заметно.
   (Десять дней назад у одной нашей учетчицы умер муж от рака легких. Мы все целый год имели возможность "наблюдать" за лечением этого больного. За каждую консультацию, за каждый анализ, за каждый укол с жены требовали как минимум тысячу рублей. В больницу ненадолго можно было устроить опять же за деньги, при этом лечения практически никакого не было. Об обезболивании даже речи не шло. Чтобы оформить инвалидность, приходилось с трудом таскать почти не ходящего мужа на всякие комиссии. Постоянная высокая температура никого не волновала, "Скорая" даже отказывалась приезжать. Обычные жаропонижающие не помогали, да и не мог он их принимать, все назад шло. Так и скончался в муках у себя дома.)
   Впоследствии, когда я начала усиленно читать духовные книги и особенно внимательно читала о всем, что касается смерти, я узнала удивительную вещь. Оказывается, раньше русские люди даже желали перед смертью как следует помучиться. Так сильна была их вера в то, что страдания очищают грехи. Сейчас этого нет. Сейчас все боятся страданий. И я в том числе.
   Очень захотелось легкой, безболезненной смерти. Я поняла, что врачи - самые ценные люди на земле. Они могут спасти от смерти или хотя бы помочь умереть не в страшных муках, а достойно, спокойно. Хотя, что такое достойное умирание? С точки зрения христианства - это смиренное, терпеливое принятие смерти вместе со всеми предшествующими ей муками. Далеко нам до этого.
   Очень нужны нам хорошие хосписы, чтобы облегчить людям умирание.
   Я поняла, что готова довериться любому экстрасенсу, колдуну, целителю, лишь бы он спас меня от смерти или хотя бы облегчил страдания.
   И вместе с тем я увидела, что во мне нет решимости бороться с болезнью и смертью. Мне лень будет выполнять всякие предписания, следовать всему, что посоветуют врачи, целители и прочие. Я безропотно позволю смерти забрать меня, когда это ей будет угодно. Внутренне я уже приняла смерть.
  
   И тогда я начала умирать. Это не образное выражение. Как только я согласилась со смертью, организм мой начал умирать, как будто включилась во мне какая-то программа. На третий день в ноздрях своих я почувствовала запах покойника. По-видимому, это запах отмирающих клеток желудочно-кишечного тракта. Такой запах исходит от покойников, когда из них выходят газы.
   И сейчас меня ужасает, как легко и естественно мой организм начал умирать по моей собственной вине. Просто потому, что я разрешила себе это, сдалась.
   Удивительна сила веры в смерть!
   Потом, когда я узнала, что не умираю и даже почти не болею, этот запах постепенно, дня за три прошел. Видимо, перестали умирать клетки организма, поняв, что ошибочка вышла.
   Как же легко мы можем умереть, только поверив в то, что умираем, даже будучи совершенно здоровыми. Мы как будто запрограммированы на смерть и программа очень легко включается. И это страшно. Я думаю, что программа умирания закладывается в нас в тот день, когда мы впервые узнаем о смерти и о том, что мы тоже умрем. То самое "семя тли".
   Страх, ужас и отчаяние - вот единственные мои чувства всех этих четырех дней. Что может быть хуже смерти? Так думала я. И вдруг поняла, что есть нечто худшее, чем моя смерть, есть нечто, способное пересилить страх моей смерти. Это смерть моих детей. Не хотелось бы мне, чтобы они пережили тот страх и ужас, который испытываю сейчас я. Вспомнилась русская пословица: "Нечаянная смерть самая легкая". Захотелось такой смерти себе и детям. Знаю, что христианство против такой смерти и в церкви даже есть молитвы от внезапной смерти. Христианин должен подготовиться к этому самому важному делу своей жизни. Но тогда я еще не была христианкой.
  
   Когда я узнала правильный диагноз, гора с моих плеч, как ни странно, не свалилась. Я перестала умирать, но недели три продолжала находиться в глубоком депрессивном состоянии. Потом еще месяца три выходила из угнетенного состояния. Теперь я все рассматривала через призму смерти. Все понятия, которые я получила в те дни, казались мне истинными и верными.
   Я уже не могла жить, как раньше. Постоянно помнила о своем недостоинстве, греховности, гордыне, ничтожестве, постоянно помнила о смерти. Но постепенно все это ушло. Я просто помню до сих пор о том, что чувствовала тогда.
   Я не могла смотреть фильмы, где была кровь, агрессия, смерть. Помню, сын мой принес тогда кассету с фильмом "Убить Билла". Это было что-то ужасное. Фильм был настоящим страшным гимном смерти. Нельзя такое смотреть. Было ощущение, что этим мы притягиваем смерть к себе. Мне хотелось смотреть только комедии, и именно старые русские комедии, типа "Иван Васильевич меняет профессию". Они отвлекали от мрачных мыслей. Только таких комедий очень мало.
   Постепенно все вернулось на круги своя - вернулось обычное ощущение времени, исчезло видение греховности, и вернулась лень. Зная, что жить надо полной жизнью, я опять погрузилась в непонятные ожидания и пустые надежды. Старая жизнь затянула меня в себя, как в ловушку. Отчаяние и угнетение ушло. Лень окутала меня клейкой лентой и я забыла про смерть.
   И все же я благодарна Богу за то, что он послал мне того врача.
  
   10.Поле перейти.
   Теперь, когда жизнь продолжалась после пережитого потрясения, я всерьез задумалась о том, как подготовиться к смерти. Это стало самым важным в жизни делом. Как не бояться смерти? Кто не боится смерти? Я стала вспоминать все, что когда-либо читала об этом.
   Почему-то на память сразу пришли индийские йоги и буддийские монахи. Потом христиане. Восточные мудрецы далеки от нашей ментальности, даже книги о них не читаются - уж очень они скучные и непонятные. А вот православные христиане рядом. Они свои, родные, и если я кого-то смогу понять, то это их. Они не боятся смерти, а только боятся своих грехов, с которыми им предстоит в свое время предстать перед Господом. Правда, мне это было непонятно - как можно беспокоиться о грехах, когда смерть сама по себе так страшна. А ведь после смерти ничего нет. Только небытие.
   Но раз они не боятся смерти, значит мне их путь подходит. Надо так же научиться не бояться смерти, а бояться греха. А значит надо поверить в существование Бога. Надо его найти.
   Жизнь прожить, не поле перейти. Мне предстояло вступить на поле веры и пойти по нему.
   С чего же начать? Мои уже имеющиеся знания подсказали - с крещения. Крещение - это приобщение к Богу. Чтобы кого-то узнать, надо к нему подойти.
   Ближайшая церковь находилась в селе в 25 километрах от нашей деревни. Батюшка приезжал туда раз в месяц. Точнее, там была не церковь, а приспособленная под часовню квартира в деревянном двухквартирном доме. Постоянно батюшка находился в райцентре, в 60 километрах от моей деревни. Там была настоящая церковь. Я и раньше, когда подумывала о крещении, будучи по делам в городе, подходила к ней, но никогда не осмеливалась зайти. Как могу я, неверующая, зайти туда, куда могут заходить только настоящие верующие? - думала я. И уходила.
   И вот я опять в городе. С тоской в сердце подходила я к церкви, зная, что опять не осмелюсь зайти. Но когда я стояла у подножия лестницы, ведущей к храму, из него вышел батюшка и начал спускаться по лестнице прямо ко мне. Я сразу узнала его, так как он один раз приезжал в нашу деревню отпевать покойника.
   Он уходил домой, но, увидев мой вопрошающий взгляд, понял, что я к нему и подошел. И тогда я сказала, что хочу покреститься. Он объяснил мне, что для этого нужно и сказал, когда приедет в село на службу. Я начала готовиться.
   В назначенный день я поехала в часовню. Повез меня на своей машине мой бывший, скажем так, поклонник. Несколько месяцев назад мы с ним расстались, но сохранили очень дружеские отношения. Я одела красивое, светлое платье, белый платок и, довольная собой, поехала.
   В этот день в часовне был престольный праздник - Тихвинской иконы Божьей Матери. Но крещение, к моему жестокому разочарованию, не произошло. Батюшке надо было срочно ехать на перезахоронение найденных где-то останков воинов, павших в Великую Отечественную. Крещение откладывалось до следующего приезда, т.е. на месяц.
   Все правильно! Господь понты не любит. Скромнее надо быть, товарищи! И незачем идти к Богу со своими старыми грехами.
   Через месяц я оделась намного скромнее - в простую серую юбку и серый платок. Поехала на попутных машинах. Больше ехать было не на чем - рейсовые автобусы начинают ходить позже. Меня подвезли три молодых мужчины на легковом автомобиле-развалюхе. Было тесно, но весело.
   21 августа 2004 года крещение состоялось. Нас, крестившихся, было восемь человек. Когда батюшка расставлял нас полукругом, я, памятуя о своей прошломесячной нескромности, смиренно встала последней. И, к моему удивлению, когда таинство началось, оказалась первой.
   Никаких особых благодатных или любых других ощущений у меня не было. Я просто была рада, что сделала это. Первый шаг на моем пути к цели сделан.
   Не сделано было только одно - не было генеральной исповеди за предшествующую крещению жизнь. Батюшка ничего об этом не говорил, а в книгах писали, что крещение как бы стирает все прошлые грехи и такая исповедь потому не нужна.
  
   Теперь раз в месяц я стала ездить в часовню на службу, чтобы исповедоваться и причаститься. По неопытности своей я не знала, что присутствую на не совсем обычной службе. Комната, где все происходило, была небольшая и алтарь отделялся от остального помещения только символически, ковриком на полу. Все, что происходило в алтаре, происходило на наших глазах. Батюшка, сидя на маленьком стульчике, читал свои тайные молитвы, на подоконнике "закалывал агнца", вместо хора пели мы сами. Батюшка стоял всегда очень близко к нам. И я думала, что так и должно быть, пока однажды, будучи в городе, не зашла в городскую церковь.
   Там как раз начиналась литургия. Я была в шоке, когда батюшка ушел в алтарь и закрыл за собой дверь. Возгласы он произносил оттуда и стал так далек от нас. Вместо нас пел хор. Тоска вошла в меня и я почувствовала то, что, видимо, и называют богооставленность. Какое облегчение было, когда батюшка выходил из алтаря к нам и стоял рядом. Когда он уходил в алтарь, в храме становилось пусто и холодно.
   Теперь-то я к этому привыкла и не испытываю чувства брошенности. Да и с нынешним храмом мне повезло. Это маленькая часовня и когда батюшка выходит из алтаря, он встает практически среди нас. А больше встать некуда.
   Там же, в часовне, я брала книги почитать.
   Ну и, конечно, пост и молитва. Посты соблюдать достаточно сложно, потому что о них надо все время помнить. Большие посты соблюдать легко, а вот среду и пятницу можно и подзабыть с непривычки. Легко соблюдать пост только одиноко живущему человеку или если все в семье воцерковлены. В противном случае, пост начинает сильно напрягать. Ведь приходится отдельно готовить для себя и для других. А при нашей повальной нищете это достаточно сложно.
   С молитвой проще. Здесь не нужны материальные затраты, а только душевные. Существует определенное молитвенное правило, т.е. утренние и вечерние молитвы, которые мы обязательно должны прочитать. На то оно и правило! Занимает оно двадцать пять-тридцать минут. Можно вставлять молитвы от себя.
   Если соблюдать правило, то через пару месяцев начинаются всякие благодатные состояния. Или, если хотите, приятные ощущения. Но вскоре они проходят и практически не возвращаются, если сам не будешь упорно искать их. Но это большой многолетний молитвенный труд.
   Вся загвоздка в том, что к молитве обычно легко и быстро охладеваешь, поскольку невозможно серьезно и сосредоточенно читать каждый день одно и то же. Сначала, когда молитвы в новинку, читаешь сосредоточенно, с интересом и сочувствием и тогда приходит благодать. Потом привыкаешь, остываешь, внимание уходит и вместе с ним уходит и благодать.
   У митрополита Антония Сурожского есть книги о молитве. Там все написано об этом. Стоит его почитать, ведь молитва - основной труд христианина.
   Я заметила, что все, чему учит церковь, направлено на памятование о Боге. В особенности молитва. Мы должны постоянно мысленно обращаться к Богу перед всяким делом, при всяком малейшем происшествии, при любой нужде. Мы должны молиться до еды и после, перед выходом из дома и при возвращении, перед началом дела и после его окончания. Соответственно, это то просительная молитва, то благодарственная. Постепенно мы привыкаем к Богу, а потом начинаем и любить его, нашего молчаливого помощника.
   Когда ты что- то рассказываешь человеку - это монолог, когда рассказываешь Богу - это молитва.
  
  
   11.Спасение.
   Самыми непонятными для меня были слова о спасении. Что значит спасаться, от чего или от кого, ведь никакой опасности я не вижу. Много книг прочитала я прежде, чем поняла, что надо спасать душу от того, что встретится ей после смерти. Поэтому, чтобы начать спасать душу, надо сначала осознать, что где-то там, за гранью смерти, ее ждет какая-то опасность. Ну и что, скажете вы, о проблемах будем думать по мере их поступления. В том то и дело, что после смерти душа уже ничего не сможет сделать, поскольку там не будет ее воли. Там она будет делать то, что ей скажут, и идти туда, куда ее поведут.
   Оказывается, отправляя душу на землю, Господь дает ей то, чего у нее никогда раньше не было и чего не будет после - волю. Ты хотел быть, как боги? Попробуй! Здесь, на земле твоя воля. Живи! Властвуй! И живем, и властвуем, а потом удивляемся, почему жизнь так плоха, наполнена злом и страданиями, и начинаем обвинять Бога. Если ты, Бог, есть, то почему нам так плохо? Да потому, что мы сами себе боги! Потому, что тут действует наша воля!
   Но вы скажете, я хочу только добра, откуда же тогда столько зла в мире. Не знаю. Могу только предположить, что в мире действует не воля одного конкретного человека, а общая, соборная воля всех. Если больше добрых людей, значит больше добра, если больше злых, значит, больше зла. Тогда спросят, а что есть добро и что зло. Опирайтесь на Библию, как на некий фундамент. Там есть заповеди. Не убий, не укради, не обмани, почитай родителей твоих и т.д.. (От Матф.19; 17-19)
   Откуда вообще берется зло? Обычно от желания богатства. А для чего хотят богатства? Чтобы легче жилось. Откуда понятия о легкой жизни? Из рая, который душа потеряла, из которого ее изгнали за непослушание. Душа подсознательно помнит о блаженной, счастливой, беззаботной жизни и ищет того же и здесь. Она помнит и красоту рая, и тоже ищет его здесь. Только с методами поиска ошибочка получается. Человек должен творить красоту и счастье сам, а не отнимать их у других обманом, грабежом, убийством.
   В какой-то момент мы видим, что все наше добро оборачивается злом, что оно у нас какое-то неправильное. Тогда мы начинаем искать подлинное, истинное добро и обращаемся в этих поисках к Богу. Он знает истину, поскольку видит все мироздание целиком, а мы - только кусочек своего мира, ограниченный пространством и временем.
   Здесь, на земле, мы должны искать Божью волю, благую и совершенную, отвергая свою. Даже молитва такая есть "Да будет воля твоя, яко на небеси и на земли". Сам по себе Бог не может навязывать нам свою волю. Из любви и уважения к нам.
   А как познать волю Божью, мы должны учиться у святых отцов. Надо читать их книги. Надо слушаться церковь. Спасение души - весьма трудное дело. Какое направление возьмет душа здесь, в таком же направлении она будет двигаться и в вечности, т.е. после смерти. Если душа не начала искать Бога здесь, то там она может его не найти. Поэтому лучше еще при жизни подружиться хотя бы со своим ангелом-хранителем. Может, вытащит из ада и приведет, куда надо.
   Много, очень много предстоит узнать и сделать тому, кто поймет, что уже время спасать душу и решит заняться этим. Самый простой путь - это полное послушание церкви. Там все отработано уже тысячелетиями и не надо изобретать велосипед. Кто будет искать спасение сам, тому будет трудно. Можно в такой бурелом забрести! Хотя, это тоже путь. Бог и намерения приветствует. Душу бы только не погубить.
   Что читать? Могу посоветовать Силуана Афонского, Иоанна Кронштадского и Игнатия Брянчанинова. А вообще, просто помолитесь и отправляйтесь в магазин христианской книги, Бог сам укажет, что взять. Очень хорошо записаться в христианскую библиотеку, потому что слишком много хороших книг, всех не купишь.
   Мы должны спасти душу, чтобы вернуть потерянный рай. Мало быть богом, надо стать еще и творцом. Какой-то, хотя бы маленький, талант есть в каждом. Ищите себя. Не найдете себя, ищите Бога. Это правильный путь. Познав Бога, познаете себя. Так говорят святые отцы.
  
  
   12.Свобода.
   Познайте истину и истина освободит вас, - говорит Библия. И опять мне было непонятно, о какой свободе идет речь. Когда я еще не была крещена, одна недавно воцерковившаяся подруга говорила мне, что теперь она чувствует себя свободной. Но так и не смогла объяснить мне, что это значит. От чего свободной? Я, например, и не чувствую себя связанной или порабощенной чем-либо. Книги так и не ответили мне на этот вопрос.
   Воцерковившись, я не стала чувствовать себя свободной.
   Если бы понять, о какой истине идет речь, тогда можно было бы увидеть свою несвободу. Может быть, имеется в виду истинное видение мира?
   Чтобы что-то увидеть полностью, надо встать в стороне от этого предмета.
   Если нас ночью с завязанными глазами, в качестве узника, привезли в какой-то дом, то мы не узнаем, как выглядит дом, пока не выйдем из него. Мы будем знать только ту комнату, в которую нас поместят. Эта комната не даст нам понятие о всем доме, только некоторые догадки. Есть два способа узнать, как выглядит дом. Первый - это выйти из него и посмотреть. Но нас не выпускают до какого-то определенного времени. Можно выпрыгнуть из окна, но тогда велики шансы погибнуть, так ничего и не узнав, ведь комната может быть на двадцатом этаже.
   Второй способ - спросить того, кто нас пленил. Он знает дом изнутри и снаружи. Надо его поискать. Может он здесь в комнате, за ширмой сидит. Если нет, значит постучать в дверь, позвать его.
   Чтобы узнать, что представляет из себя наш мир, надо взглянуть на него со стороны. Полностью увидеть его может только тот, кто его сотворил. Значит мы должны найти Творца и увидеть мир его глазами. Соединиться с ним. И познать истину.
   Но как это поможет телу? Оно может быть свободным от излишков, но ему ежедневно нужна вода, еда, чтобы жить, одежда, чтобы укрываться от холода, и дом, чтобы укрываться от опасности. Оно очень уязвимо. Да еще и избаловано нами. Тогда о какой свободе речь? Ведь мы привязаны к своему телу теснейшими узами. Будет страдать тело, будет страдать и душа.
   Каким образом знание истины освободит нас? Непонятно. Ведь получается, что мы узнаем нечто такое, что позволит нам не беспокоиться о телесных нуждах, ну разве что чуть-чуть. Впрочем, многие святые жили без ничего в лесу или пустыне. И выживали! Что же такое они узнали?
   Ответа на этот вопрос я не знаю. Понимаю только, что на сегодняшний день все мы несвободны от цивилизации. Мы не можем выжить не только в блокадном городе, но даже и в естественной среде своего обитания - в лесу. А ведь в природе есть все для нашего выживания.
   Но пустеют деревни, где можно достаточно безболезненно научиться жить в природе. Люди уезжают в города, к цивилизации, в несвободу. Уезжают от трудной жизни. Не только спасение души, но и спасение тела - трудное дело.
   В некоторых книгах пишут, что имеется в виду свобода от греха. То есть от убийства, воровства, обмана, грабежа и т.д., которые мы используем, чтобы чего-нибудь заполучить. Значит, нам надо перестать хотеть все то, ради чего мы идем на грех, научиться пользоваться минимально необходимым для жизни, избавиться от пристрастий и привязанностей. Мы должны перестать хотеть! Казалось бы чего проще. Но что взамен?
   Допустим, научилась я обходиться без всего, брожу себе по пустыне, свободная и безмятежная. И что? Добыла я себе сегодня пропитание - ягодки, грибки, корешки. Куда девать остальное свободное время? Думать о завтрашних корешках и грибках? Нет, я должна опять искать Бога, должна молиться ему ночь и день. Потому что я так и не знаю истины. Зачем все это, почему я здесь?
   Кто ответит на вопрос, что такое истина, чтобы узнать, что такое свобода? Мы знаем только, что истина у Бога и, чтобы узнать ее, мы должны стать такими, как Он. Но откуда знать нам, какой он?
   Бог знал, что мы это спросим и послал к нам сына своего. Все просто - читайте Новый Завет. Там Иисус и показывает на своем примере и рассказывает, какими нужно быть, чтобы стать богоподобными. "Научитесь от мене, яко кроток есмь и смирен сердцем".
   А если конкретно, читайте евангелие от Матфея, главы 5,6 и 7. Там все написано.
  
   13.Непонятное.
   Многое предстояло мне узнать. И многое осталось непонятным.
   Еще когда я не была крещена, но уже прочитала Библию, среди православных поднялся шум по поводу ИНН и трех шестерок. И шум этот продолжается до сих пор, т.е. уже лет семь. Когда только подняли этот вопрос, я сразу вспомнила слова Иисуса: "Отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу" (Ев.от Луки 20; 22-25) и на том вопрос был для меня решен. Но не для православных. Они как будто и не читали Библию, или просто проигнорировали слова Господа. Как можно связать налоговые вопросы с Богом, не понимаю.
   Непонятна мне истерика по поводу трех шестерок. В "Откровении" глава 13, стих 18, есть такие слова: "Кто имеет ум, тот сочти число зверя, ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть". Христиане ухватились за названное число и потрясают им, как знаменем. И совершенно не обращают внимания на первые семь слов этой цитаты. Ведь они как будто лишние! Зачем считать число, если оно тут же названо? Или окончание этой цитаты написано специально для дураков? Вряд ли. Значит, одно из двух: или число зверя все-таки надо считать, отталкиваясь, допустим, от цифры 666, или устранить из Библии слова "Кто имеет ум, тот сочти число зверя", как лишние. Может ли быть в Библии что-то лишнее? К тому же, там явно сказано, что без печати зверя никто не сможет ни покупать, ни продавать. Кто требует с вас в магазине предъявить печать с числом зверя?
   Вообще, трактовка библейских текстов порой удивляет, мягко говоря. У каждого свое видение, свое понимание текста и каждый поясняет по-своему. Помню, как-то раз, еще в деревне, зашли ко мне Свидетели Иеговы - две милые, восторженные женщины, хорошо знающие текст Библии. По ходу разговора я задала вопрос о том, как они понимают слова "Когда увидите мерзость запустения, реченную чрез пророка Даниила, стоящую на святом месте" (От Матф.24: 15) Что это за мерзость запустения, стоящая на святом месте? - спросила я. Та, что постарше ответила, не задумываясь: "Это Нью-Йорк, Организация Объединенных Наций". Сказать, что я была удивлена, не сказать ничего. Даже длительно размышляя, я не смогла связать эти понятия. Такой полет мысли оказался мне не по зубам. Я, по простоте своей, назвала бы мерзостью запустения, стоящей на святом месте, заброшенный храм с оскверненным алтарем, испоганенный Гроб Господень или, на худой конец, разрушенное кладбище, но такое..! Какие мы, люди, все таки разные!
   У православных таких нелепых объяснений нет, но иногда все же невозможно срастить текст и трактовку. Говорят, что Библию не надо понимать дословно. Согласна, не стоит вырывать глаз, если он тебя соблазняет, но в основном там вполне здравомыслящие и подходящие к жизни тексты. Зачем же их искажать своей фантазией?
   Каждый понимает Библию, да и любую другую книгу, в меру своего разума, возраста, опыта. У меня, например, сложилось положительное мнение о Понтии Пилате. Он хорошо относился к Иисусу, считал его праведником, но испугался народного бунта и был вынужден отдать Христа на распятие. Мне кажется, Господь не обвинил, а оправдал его, сказав: "Ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше; посему более греха на том, кто предал меня тебе" (От Иоанн.19,11) И Пилат понял это, как оправдание и с этого времени искал отпустить его. Но, как и апостол Петр, просто испугался.
   Непонятны в церкви вопросы об одежде, посте, милостыне и прочее. И читаю и слышу часто совсем противоположные мнения разных священников и отцов церкви. В одном храме я видела женский хор, поющий без платков, в то время, как даже в Библии женщинам предписывается покрывать голову в храме.
   Одни храмы не позволяют женщинам заходить в мужской одежде, т.е. в брюках, а в других можно быть и в брюках и без платка. Приходит мысль, а как же Ксения Блаженная? Ведь она длительное время после смерти мужа ходила в мужской одежде. Интересно, пускали ее в храм или нет?
   Про посты не совсем понятно. Одни говорят, что поститься надо среду и пятницу, другие прихватывают и понедельник. Одни говорят, что растительное масло в дни строго поста нельзя, другие - что можно. Я не понимаю, как можно растительное масло отнести к продуктам животного происхождения.
   А как быть с милостыней?. Подавать все же или не подавать? Говорят, подавать всем, а у Иоанна Кронштадтского читаю: "Я подаю всем, не подаю только пьяницам и тем, кто зарабатывает своими ногами, попрошайничает". Передаю его слова по памяти, но практически дословно. Мне кажется, что в этом вопросе нужно рассуждение. Истинные нищие ненавязчивы и скромны. Они обычно молча сидят у храма или стоят у метро. Им самим тяжело просить, но они вынуждены. Таким молчаливым просителям я всегда подаю. Ну и еще явным инвалидам. А веселым мальчишкам, которые подбегают на Смоленском кладбище и просят со словами "Христа ради", или перманентно беременной цыганке, ходящей в вагоне метро, не подаю.
   Нищие - это чисто городское явление. В деревнях нищих нет. Там не попрошайничают. Там просят в долг. Но в деревне все друг друга знают и прекрасно понимают, на что просят деньги. Алкашу никто не даст в долг, а жене этого же алкаша помогут и без возврата долга.
   Непонятно, что такое евхаристическое общение. Что такое общение в церкви вообще. Вот мы пришли в воскресенье, отстояли службу, причастились и ушли. Каждый сам по себе.
   Исповедь является тайной только по названию. Проходит она в храме во время службы при всех, в каком-нибудь углу. Отдельного места для исповеди в храмах нет. Почти во всех. Невозможно искренне и подробно рассказывать о своих грехах, когда рядом топчется и дышит тебе в спину очередь. Начинаешь переживать за эту очередь и о грехах своих говоришь кратко и поверхностно. Уже не до раскаяния. И батюшке не до комментариев.
   Пока ты стоял в очереди на исповедь, служба почти прошла, и считай, что ты ее пропустил. Поэтому причастие проходит без эмоций, как обязаловка. Хорошо хоть вообще успел.
   Батюшкам некогда, как я заметила, заниматься прихожанами. Во время службы это невозможно, а другого отведенного для этого времени нет.
   В этом смысле показателен опыт батюшки в нашей часовне. Он назначил пятницу с 17 часов и допоздна временем частных бесед с прихожанами. Я сама недавно отстояла трехчасовую очередь, чтобы поговорить с ним, и итогом явилась генеральная исповедь, которая давно тяготила мою душу.
   Узнав в беседах своих прихожан, он сумел объединить нас в приход. В итоге на литургии в воскресенье теперь огромное количество предстоящих вообще, и причащающихся в частности. Приносят очень много младенцев для причастия. Мы все с трудом умещаемся в храме. А батюшка стал как родной.
   Все происходило на моих глазах. Сначала часовня была полупустой и священники менялись. Теперь уже открылся даже православный центр с воскресной школой. А все потому, что батюшка стал разговаривать с людьми.
   Как эти беседы нужны! Ведь у пришедших в церковь есть масса вопросов.
   Мы, начинающие прихожане, многого не знаем. Даже не знаем, как надо вести себя в церкви. А там надо молчать. Общение в церкви - это не разговор друг с другом, а совместная молитва. Гораздо более благоговейно и молчаливо мы ведем себя в театре.
   Нельзя ходить по церкви во время службы. Свечу лучше поставить до службы или по окончании ее. Ведь это Божественная Литургия!
   Самое лучшее, почитать книгу "Закон Божий". Это учебник, по которому раньше учились дети в школах основам религии. Мы - те же дети. Там все очень хорошо написано.
   Выручает еще и телеканал "Союз" - там много рассказывают интересного и нужного. Но в деревнях, типа моей, такие каналы недоступны. Там и первый канал показывает только в хорошую погоду.
   Может помочь Интернет, но опять же не в деревнях. Уж очень велика наша страна - не охватить ее волновой паутиной.
   И еще об одном хочу сказать. Иногда какой-нибудь товарищ с экрана телевизора укоряет нас за то, что мы не верим в святость царя Николая. Да верим мы! Ну, или пытаемся поверить. Церкви видней. По крайней мере, становится понятно, почему Русь называют святой. Если царь стал святым только за мученическую смерть, значит безоговорочно можно назвать нашу страну святой, ведь миллионы в ней погибли именно мученически, с сокрушенным сердцем и печальной душой.
   Другого мы боимся. А вдруг кто-то в верхах, называя себя "народом", захочет вернуть нам царя. Мы знаем, что все в нашей стране делается для тех, кому на Руси жить хорошо. И вот, представляется мне, появится у нас пышный царский двор. Вряд ли он будет заниматься вопросами благосостояния народа. Зато, думаю, не ошибусь, если предположу, что вся наша шоу-тусовка, срочно купив дворянство (те, кто еще не успел купить), кинется, помимо светских раутов, блистать на придворных балах. Стать фрейлиной царицы или принцессы - это круто. Начнется игра в "царя". Оплачивать эти игры будет, разумеется, народ. В налогах добавится еще одна циферка. В обиход войдет слово "холоп". А в телевизоре появится еще одно шоу - о придворной жизни.
   Простите меня, люди! Рассуждаю не по христиански. Да ведь я обычный среднестатистический человек. Таких, как я, называли раньше "совками". Сейчас называют "лох". А будут называть "холоп".
  
   14.Выводы
   Погрузившись в православие, я сделала некоторые выводы. Я увидела, что церковь в лице отцов и учителей, правильно видит и понимает смерть. Никакой восторженности и самоуверенности перед ее лицом нет. Церковь знает, как страшна смерть. Но, добавляет она, страшна смерть для грешников, для тех, кто вне церкви, вне Бога.
   К смерти надо готовиться, пишут святые отцы. Проанализировав уйму прочитанных святоотеческих и современных книг о смерти, я пришла к выводу, что есть два пути подготовки к смерти. Первый, это познать Бога и убедиться в существовании вечной жизни. И второй, смириться. Смириться до самого дна, чтобы искренне посчитать себя недостойной жить, а достойной только страданий и смерти, чтобы принять смерть, как должное.
   Какой бы ты путь ни выбрал, он приведет тебя ко второму. Когда ты познаешь Бога, то смиришься до самого дна. И наоборот, если смиришься до самого дна, познаешь Бога.
   Оба эти пути невероятно трудны. Ведь чтобы познать Бога, надо в него сначала поверить. Для меня это очень трудно. Я всю жизнь была атеисткой. Семя веры во мне, как посеянное на камне, всходит, но не имея корня, засыхает. Пока читаю святых отцов, верю, когда обращаюсь к миру и прошлым знаниям, перестаю верить. Вообще, на все в мире я смотрю с недоверием. Раньше я была очень доверчива, но когда во время перестройки оказалось что все, во что мы верили - неправда, я перестала верить всему вообще. Уж слишком кардинально поменялась история, все плюсы с легкостью поменялись на минусы и наоборот.
   Чтобы смириться, надо сначала увидеть свое несмирение, гордыню. А это тоже очень трудно. Тут могут помочь только люди. А именно те, кто ругает нас, указывает нам наши недостатки. Теперь я понимаю, почему надо любить врагов. Потому, что, указывая на наши недостатки, они заставляют нас смиряться и исправляться. А те, кто хвалит нас, подпитывает в нас гордыню. И мы не видим себя настоящих.
   Странно, что только нелюбовь может открыть нам правду о себе, но это так. Господь использует зло во благо.
   Чтобы познать Бога, надо стать, как он. Т.е. подняться над своей человеческой природой, обожиться. Святые отцы смогли, сможем ли мы? Даже животные могут иногда подняться над своей звериной природой, а мы - высшие создания просто обязаны делать это.
   Приведу пример. Собака-поводырь преодолела свою природу и поднялась над ней, чтобы служить человеку. Ведя за собой слепого человека, собака не отвлекается ни на лежащую еду, ни на бегущую кошку, ни на агрессивно ведущую себя встречную собаку, ни на загулявшую самку. А ведь ей очень хочется погнаться за кошкой, огрызнуться на другую собаку, и уж тем более пойти за самкой, но она подавляет инстинкты, чтобы не повредить человеку.
   Так и мы можем подняться над своей природой, чтобы послужить Богу. Смотрите, как ценится собака-поводырь у людей и в материальном, и в моральном плане. И как неизмеримо любит ее хозяин.
   От нас требуется по силе служить Богу тем талантом, который Он нам дал.
   Исаак Сирин говорит: "Когда умножилась в человеке благодать, тогда по желанию праведности страх смерти делается для него малоуважительным". Минование страха смерти - единственный критерий зрелости, по словам учителей церкви.
  
   Допустим, я не могу поверить в Бога. Тогда избираем путь смирения. Как смириться, если и так считаешь себя кроткой и смиренной. Во-первых, сказать себе, что на самом деле я не смиренен, поскольку настоящее смирение не видит себя смиренным. Во-вторых, опять же обратиться к опыту церкви и святых отцов.
   Дело в том, что путь смирения не может быть отделен от веры в Бога, потому что ни одна мирская наука не учит смирению. Учат скромности, вежливости, этикету, но не смирению.
   Исаак Сирин в "Словах подвижнических" говорит: "Смирение есть некая сила, которую невозможно описать языком и приобрести человеческим усилием. Но по молитве дается оно тому, кому дается, и среди бдений с молениями и горячими прошениями приобретают его".
   Вообще, все, чего ты хочешь достичь в духовной жизни, пишут в святоотеческой литературе, надо достигать молитвой. Другого пути нет - сами мы ничего не можем. О всем, чего хотим достичь, надо просить Бога.
   И вот что еще пишет о смирении Исаак Сирин:
   "Постоянные выговоры со стороны совести есть признак смирения. Отсутствие их в каком бы то ни было действии есть признак ожесточения сердца; это указание на то, что человек привык оправдывать себя, обвиняя вместо себя своего ближнего, или - хуже того - сам премудрый Промысл Божий. Человек не может выйти из границ смирения, если он сначала не увидит себя невиновным, обвинив вместо себя события и случаи, которые были промыслительно уготованы для него Богом.
   Ибо когда, строго следуя голосу совести, увидит он себя виновным в происшедшем, тогда узнает он, что состояние его есть глубокая степень смирения. Это явно из того, что он мирен и спокоен в неожиданностях, ибо остается он невозмутимым. Вот тот покой смирения, который есть плод зрелости. Кто вошел в это состояние, у того во всяком искушении покой будет больше, чем смущение".
   Итак, надо читать и ходить в церковь. Скажи себе: "Да, я не верю. Но другие верили и достигли. Попытаюсь и я. Не достигну ли я Господа? Не появится ли и во мне вера?"
   И тут нужна самодисциплина. Надо заставлять себя посещать церковь, соблюдать посты и молитвенное правило.
   Счастливы те, кто верит! Им все это в удовольствие. Ведь на самом деле тяжело часами стоять в церкви, отказываться от вкусной еды, рано вставать, выполнять молитвенное правило.
   Я не могла заставить себя все это выполнять. Мне казалось, что делать все это могут только одинокие бабушки. Они могут часами стоять в церкви, потому что им все равно идти некуда. Могут мало есть и рано вставать в силу возраста - с возрастом человеку меньше требуется еды и сна. Они могут подолгу молиться, потому что им не с кем разговаривать. Для меня же все это просто невозможно.
   Но несколько месяцев назад дочь моя привела в дом парня, с которым стала жить в гражданском браке. Впервые в жизни я увидела по-настоящему деятельного и активного человека. Раньше я таких не встречала. Первые две недели, пока не сняли отдельное жилье, они жили со мной и я имела возможность приглядеться к нему.
   Никогда не видела такого целеустремленного человека. Вдруг в совершенно другом свете я увидела творения святых отцов. Раньше я читала это, как нечто отвлеченное, недостижимое, древнее, а теперь поняла, что все это реально и достижимо! Это достижимо и для нас, простых смертных! Надо просто поставить перед собой цель и идти к ней.
   Если бы этот мой, с позволения сказать, зять не был агностиком, как многого мог бы достичь он на духовном пути. И научить других.
   А пока он приучил меня, не имеющую ни на что ни сил ни желания, заниматься спортом, точнее физкультурой. Как ему это удалось, не понимаю, но, занявшись здоровьем телесным, я начала заниматься и духовными делами - выполняю молитвенное правило, хожу в церковь, заставляю себя вставать в определенное время, соблюдаю все посты.
   Он меня не уговаривал, не заставлял, скорее я вдохновилась его личным примером. Он сказал, что если я смогу заставить себя заниматься физическим развитием, то смогу заняться и духовным.
   Он дал мне увидеть, что время, которое мы считаем занятым, на самом деле свободно. Когда я смотрю по телевизору любимую передачу, одновременно я могу делать какое-то физическое упражнение. Вот и время нашлось. А то я сразу в штыки приняла его предложение заняться немножечко физкультурой. "Да когда мне заниматься, у меня нет времени, и т.д."!
   Однако, рассмотрев, чем я занимаюсь по вечерам реально, я нашла время и для вечерней молитвы. Рассмотрев, чем занимаюсь по воскресеньям, нашла время для церкви.
   Вот когда я поняла слова Игнатия Брянчанинова о том, что лучшая книга - это человек.
   Приехав в Петербург, я очень редко ходила в церковь, забросила посты и не выполняла правила. Теперь я могу заставить себя все это делать. Немного самодисциплины и цель.
   Никаких плодов я в себе не вижу, но упорно продолжаю соблюдать все положенное. Собственно, больше и нечем жизнь заполнить.
   Постоянно приходится бороться с унынием и ленью. И иногда побеждаюсь, а точнее часто. Но святые отцы говорят: "Упал, встань. Опять упал, опять встань. И так всю жизнь. Человеку свойственно падать, но не встают только бесы". Всегда, в любом возрасте можно исправить свою жизнь.
   Трудно, очень трудно положиться на волю Божью и не печься о том, что пить и что есть, когда еще свежа в нас память о блокадном Ленинграде, о страшном голодоморе в Поволжье и т.д.. Как стать нестяжательным и надеяться только на Бога, помня все это? В нас нет памяти о манне и хлебе, которыми кормил Господь людей. Это преданья старины глубокой. Наша память - это концлагеря, войны и голод.
   Как стать свободным от житейских попечений, если нам надо содержать себя и семью, растить детей, платить налоги?
   Как искренне каяться на исповеди, если за три-четыре недели не успеваешь и набрать грехов, а все по мелочи, ерунда какая-то, типа, празднословила, плохо подумала о ком-то, обиделась на кого-то. К тому же я, например, раскаиваюсь в грехе сразу по совершении, а пока доберусь до церкви, раскаяния уже не чувствую. Просто сообщаю о проделанных за прошедшее от последней исповеди время грехах. Частая исповедь становится каким-то мероприятием, типа чистки обуви. Простая формальность.
   Много всяких разных вопросов возникает, когда пытаешься развиваться духовно. Стараюсь просто отметать их, потому что есть тайна Божья, потому что не дано нам знать все, потому что надо быть проще.
  
   Зато сколь много даст вера, если мы ее все же достигнем. Есть вера и есть знание. Вера намного выше знания. Исаак Сирин говорит, что ведение (знание) сохраняет пределы естества, а вера поступает выше естества. Знание говорит, что нельзя ходить по воде или через огонь, а вера говорит "можно". И истинно верующий идет по воде и не тонет, заходит в огонь и не сгорает.
   Знание должно положить начало вере. Вера приблизит нас к Богу.
   "Человек, пока в нерадении, - говорит Исаак Сирин, - боится часа смертного, а когда приблизится к Богу, боится сретения Суда; когда же всецело поступит в предняя, тогда любовию поглощается тот и другой страх.
   ...Кто достиг в любовь Божию, тот не желает уже снова пребывать здесь, потому что любовь уничтожает страх.
   ...Радость о Боге крепче здешней жизни; и кто обрел ее, тот не только не посмотрит на страдания, но даже не обратит взора на жизнь свою, и не будет там иного чувства, если действительно была сия радость. Любовь сладостнее жизни, и разумение по Богу, от которого рождается любовь, еще сладостнее, паче меда и сота. Любви не печаль принять тяжкую смерть за любящих. Любовь есть порождение ведения, а ведение есть порождение душевного здравия; здравие же душевное есть сила, происшедшая от продолжительного терпения".
   Не унывайте от множества постигающих вас страданий.
   Ибо, говорит Исаак Сирин "...Тем и отличаются сыны Божии от прочих, что живут они в скорбях, а мир гордится роскошью и покоем. Ибо не благоволил Бог, чтобы возлюбленные Его покоились, пока они в теле, но паче восхотел, чтобы они, пока в мире, пребывали в скорби, в тяготе, в трудах, в скудости, в наготе, в одиночестве, нужде, болезни, уничижении, в оскорблениях, в сердечном сокрушении, в утружденном теле, в отречении от сродников, в печальных мыслях, имели иной взгляд на всю тварь, место жительства, непохожее на обыкновенное человеческое...".
   Говорил он это об иноках и для иноков, но и мы, миряне, многое можем почерпнуть из его книг. Не все могут быть монахами, у каждого свой путь. Монашество - это высшее проявление христианства и к нему приходят, возможно, не по своей воле, а кому Бог даст.
   Но нам надо помнить, что Бог ни на час не прекращает тайного попечения о нас, и в тоске сердца будем искать Его.
   И когда мы пойдем по воде, тогда не убоимся и смерти.
  
  
   15.И снова мир.
   В моей жизни произошли очередные изменения. Я уволилась с работы и в целях экономии переезжаю к своим молодым. Так мы решили на семейном совете.
   Молодежь моя снимает двухкомнатную квартиру и одна комната достается мне. Когда зятю моему надоест теща, он имеет полное право снять для нее, т.е. меня, отдельное жилье, предварительно заработав на него денег. Тогда он скажет мне что-то типа "Дорогая теща! Зная, как Вы устали от нас, я снял для Вас уютную комнатку в двадцатичетырехкомнатной коммуналке". И т.д.
   И хотите верьте, хотите нет, но мне опять предстоит искать работу.
   А моя самоотверженная дочурка по-прежнему служит мне, беспутной матери, своей любовью и преданностью.
   Что меня ждет, не знаю, но продолжение обязательно будет.
  
  
   28.10.09
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   1
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"