Аннотация: Понятие ћантисемитЋ появилось во времена борьбы евреев за собственное государство. Оно тогда имело узкий и понятный смысл. Применение его в данный момент следует запретить.
Йохан Керн
Громогласное требование исключительного права или - можно ли покончить с «антисемитизмом»?
Политика могла бы быть человечной, если бы в неё не лезли своекорыстные люди
Клум н.к.
Я бы поверил, что ты добрый человек, если бы ты не был таким богатым
Клум н.к.
1. Как я «стал» антисемитом
Со мной произошёл - никак не могу сказать иначе - удивительный случай. У меня есть (был?) друг, которого я знаю вот уже скоро ровно 30 лет. Ни разу не ссорились. Но около десяти лет назад я занялся исследованиями в области основ физики. Я всегда был сторонником мнения, что без причин ничего не бывает. Это мнение властвовало в физике по крайней мере со времён Ньютона и до начала 20-го века. С начала 20-го века в физике стали преобладать сторонники мистицизма. Они стали снова давать непонятным явлениям произвольные объяснения, не ища их причину. Возникавшие из-за этого противречия они объясняли тем, что известные физические законы в микромире не действуют. Причиной этому было, возможно, больное самолюбие: «Как это, Я не могу объяснить происходящее в мире?! Я - всё могу!» И физику подогнали под это самолюбие, подкарнав всё, что мешало поверить, что они действительно могут ВСЁ.
В физике всегда существовали необъяснимые вещи и Ньютон, чтобы избавиться от тех, кто ему говорил: «Ну как же, ты ведь гений, ты всё должен уметь объяснить», - отрезал, как ножом:
- Гипотез не измышляю!
Так вот, я стал «в свободное от безделья время» искать возможность объяснить уже объяснённое, но так, чтобы любому событию предшествовала причина. И потихонечку мне это стало удаваться. Но при этом стало выясняться, что всё очень похоже на то, что события в физике объясняли не просто «беспричинно», а так, как это кому-то было выгодно. То есть, результаты подгоняли под кому-то желательный результат.
Физика уже вставала однажды на пути идеологии и в результате собирания ею «упрямых фактов» тогдашним властителям пришлось признать, что их идеология никакого отношения к науке не имеет. Она - религия, вера, но не наука. Но теперь оказалось, что та старая идеология, т.е. религия, похоже, вовсе не признала окончательно своё поражение, а решила путём манипуляции научных и околонаучных средств массовой информации (СМИ) подобрать новые «упрямые научные факты» так, чтобы придать идее бога известное «право на научность». Разумеется, без прямой подтасовки и лжи тут никак не могло обойтись. А скрывать допущенную ложь и подтасовку можно, конечно, только тем, что критика желательных физических «результатов» просто напросто не допускается (не публикуется), они «объявлены» догмой.
Часть этих выводов была изложена мной в научных статьях, а общую картину я схематично изложил в виде рассказа, который назвал «Новая одежда инквизитора». Мой друг, как я думал, не интересуется теоретической физикой, но, возможно, я был неправ. Он сообщил мне, что прочитал одну из моих статей, после чего я стал держать его в курсе моих работ. Пока я излагал детали, мой друг сочувственно относился к моим изысканиям, а прочитав рассказ, вышел из себя. Дело в том, что авторы всех работ, которые я критиковал, были евреи и мой давнишний друг тоже еврей. Разумеется, ни в своих статьях, ни в своём рассказе я не касался ни национальных, ни религиозных проблем и слова «еврей» вы в них не найдёте. Но мой друг, повидимому, лучше меня знает, кто еврей, а кто нет. И мой рассказ он назвал «умопомрачительством» и антисемитским.
2. Кто такой «антикитаец»?
Ну, «умопомрачительство» я бы стерпел. Мой рассказ, с научной точки зрения, явно недостаточно обоснован. Он «научно-фантастический». Но потому это и не статья, а всего только рассказ. А причём здесь «антисемитский»? Я никогда не чувствовал себя антисемитом, у меня было множество знакомых евреев, со многими из них я поддерживал приятельские отношения. В Союзе мы были за то, чтобы в паспортах отменить пресловутую «пятую графу» - национальность. Я ни в коем случае не националист, я никогда не интересовался национальностью ни мужчин ни женщин, а всегда интересовался их существом. Конечно, я не могу сказать, что я предпочитаю евреев. Но я не предпочитаю и немцев, которым сам являюсь по крови и по паспорту.
Но амбиции амбициями, а как исследователя меня интересуют прежде всего «первоисточники». Заглянул в единственную имеющуюся у меня литературу, где может встретиться слово «антисемит»: в толковые (т.е. растолковывающие смысл слова) словари. Читаю (Wahrig, Wissen Media Verlag, München 2002):
Antisemit - Judengegner, Judenfeind
Antisemitismus - Judenfeindshaft
Ну, я к ним не отношусь. Но не в этом дело. Не слишком ли это широкое, слишком общее определение? Например, в патентном деле, если дать слишком общую формулу изобретения, то ей можно всё противопоставить - любое известное изобретение будет «врагом» этой формулы. Оно будет неточным, неопределяющим. Чтобы быть понятнее, покажу это на примере только названия. Если я назову своё изобретение «Средство для пользы человечества», то можно думать о чём угодно, начиная от канцелярской кнопки вплоть до стиральной машины или даже атомной бомбы. Название «Средство для лечения» может оказаться уже точнее, так как ограничено одной областью знаний, медициной. Если я скажу «Средство для лечения насморка», то я уже довольно точно ограничу число изобретений, которые можно мне противопоставить.
Непонятно? Всё познаётся в сравнениии. Приведу ещё одно. Представьте, я нашёл в толковом словаре слово «антикитаец» (не ищите, такого слова в европейских словорях нет. Но не гарантирую, что такого слова нет в китайских словарях). Итак, я якобы читаю:
Антикитаец - противник китайца; враг китайца; человек, относящийся недружелюбно к китайцам.
Исходя из этого толкования, я могу представить всё, что что угодно - от людоеда, предпочитающего поедать именно китайцев вплоть до субъекта, не желающего обедать в китайском ресторане. Или человека, не желающего, чтобы в его страну въезжали китайцы. Или человека, не желающего, чтобы в его стране был президентом или канцлером китаец. Всё это представимо, всё это степени враждебности, но, кроме людоеда, никто из них не пердставляет, на мой взгляд, общественной опасности. Более того, к некоторым из них я был бы готов присоединиться, и, наверное, не только я. Например, я тоже не хотел бы, чтобы в моей стране был президентом китаец. В Германии я предпочёл бы немца. Не потому, что китайцы хуже, а потому, что мне было бы трудно не подозревать, что он работает, например, на экономический развал страны в пользу Китая. А во времена, когда в Германии каждому немцу с каждым днём становится хуже и хуже, это подозревал бы каждый.
3. Последствия широкой формулировки или как еврея сделали «неприкасаемым»
Сказать, что я не хотел бы, чтобы в моей стране был президентом китаец, я в Германии могу. За это мне статью не пришьют. А вот прежде чем сказать, что я не хотел бы, чтобы в моей стране был президентом еврей, надо крепко призадуматься, а может даже сперва сбегать к адвокату. Это пахнет «антисемитизмом».
И вот тут мы уже замечаем «выгоды» слишком широкой формулировки: человека можно обвинить в том, в чём он не виноват. Я ведь не виноват в том, что я немец и предпочитал бы в качестве канцлера тоже немца. Я только честно выразил свои пожелания. Не требования и не угрозу.
Вторая «выгода»: при помощи подобной формулировки «антисемитизма» еврей выделяется из общей среды всех национальностей и религий. Он становится «неприкасаемым». Я, имея право без опасения критиковать кого угодно (критиковать, а не ругать), теряю право критиковать действия еврея. Чтобы я ни сделал или ни сказал в отношении еврея или евреев, это можно квалифицировать как враждебное отношение к евреям, как «антисемитизм». Если я в объятиях моей жены или подруги застану постороннего мужчину и ударю его, то это будет проявлением ревности с моей стороны. Если же этот мужчина окажется евреем, то это будет прежде всего проявлением «антисемитизма».
Вот ведь какой трюк позволяет в данном случае слишком широкая формулировка! Это тебе не патентное дело, это - политика. А политика - это (почти) всегда обман или метод обмана, метод вымогательства. В данном случае это метод громогласного требования исключительного права для евреев - без какого-либо обоснования этого права. Да и откуда могло бы взяться такое обоснование - разве что из талмуда?
4. Происхождение термина «антисемит»
Но не будем отвлекаться. Если мы будем исходить только из одного очень узкого определения, что антикитайцем является человек, не желающий, чтобы в его стране был президентом китаец, то уже здесь под это определение подпадут практически все люди, не являющиеся китайцами. Тоже мне «определение»! Ведь это будет то же самое, как просто-напросто сказать, что «антикитайцами» являются все некитайцы! И если это определение даст не какой-нибудь идиот, а китаец, который явно себе на уме, то это будет китаец, желающий иметь право всех некитайцев считать своими врагами или, что более вероятно, чтобы все китайцы были в сосстоянии постоянной обороны от всех некитайцев. Для чего ему это - это другой вопрос. А пока мы получили нечто вроде варианта знаменитой фразы: «Кто не с нами, тот против нас!» Но сказана эта фраза не прямо, а затуманено, и потому не каждый найдёт против неё возражение. Потому-то и боятся люди сказать, что они не хотят канцлером еврея. А ведь не хотят же!
Слово «антисемит» существовало не всегда. Оставаясь в пределах компетенции толковых словарей, читаю:
Antisemit - [geb. um 1879 von dem dt. Publizisten W.Marr]: gegner des Judentums, Feind der Juden. (Duden, etwa 1985-1987)
Итак, в появлении этого странного словечка «виноват» некто W.Marr, (надеюсь, не еврей, иначе у кого-то снова будет повод обозвать меня «антисемитом»). Появилось оно во времена борьбы евреев за своё собственное государство. И если оно означало противника появления такого государства, то введение этого словца было оправдано требуемой краткостью изложения. В этом и только в этом смысле это слово имело право на существование, не выделяя при этом евреев среди других, не наделяя их правами «избранных». Сейчас это слово лишено определённого разумного смысла. Кто видит смысл в слове антикитаец или антимексиканец? Но, возможно, имело бы смысл появление слова «антипалестинец». И кто попал бы под это обозначение?..
Потихоньку всё больше приобретает право на существование слово «антиамериканизм». Виноваты в этом люди, претендующие на право международных полицейских. Наверняка появится и слово «антикитаизм», если китайцы когда-нибудь заменят американцев в претензии на звание ненавистников чужой государственной свободы. Приставка «анти» без причины не появляется и без причины не поддерживается. Кому-то эта приставка очень выгодна.
5. Обвинения в антисемитизме надо запретить
Разумеется, евреи имеют право считать сами себя «избранным народом». Но нам-то, всему остальному миру, это зачем?
Если словечко «антисемитизм» кому-то очень дорого, то ему надо придать вполне определённый узкий смысл. Например, тот, который существовал в начале его возникновения. Если же существуют какие то «гонения», «дискриминация» евреев, то их надо рассматривать в обычном порядке, как обычные нарушения национальных или религиозных прав.
Вряд ли надо доказывать, что словечко «антисемитизм» многие евреи применяют для завоевавния преимущественного положения в обществе всех государств. Более или менее обычная доля численности населения евреев во многих государствах примерно составляет 0,1%. Доля же их в парламентах и других ключевых органах этих стран, как правило, превышает 10%, достигая 80 и более процентов. Близко к этому и имущественное распределение в обществе.
Возможно, этой же цели служит ещё одно словечко. На Земле нет государства, ведущего более жёсткую национальную политику, чем Израиль. Во всех других странах евреи проповедуют интернационализм.
Только и остаётся сказать «бедные, наивные, бесправные евреи».
6. Дурной пример заразителен
Чтобы быть объективным, надо сказать, что словари содержат и более узкую формулировку «антисемитизма». Пример можно найти в русском словаре советского времени:
"Антисемитизм - одна из форм национальной и религиозной нетерпимости, выражающаяся во враждебном отношении к евреям, искусственно создаваемая эксплуататорскими классами в целях разжигания национальной розни для отвлечения трудящихся от классовой борьбы" (Ожёгов, Москва, «Русский язык», 1985)
В этом определении, безусловно, есть доля истины. Но привёл я его не поэтому, а чтобы показать, что советская пропаганда умела применять как узкие, так и весьма широкие определения. На той же странице этого словаря мы можем прочитать:
"Антисоветчина - агитационная деятельность и средства пропаганды, враждебные Советскому Союзу, советской власти"
Если мы в этом определении поменяем слова «антисоветчина» на «антисемитизм», а «Советский Союз, советская власть» на «евреи, еврейство», то получим почти точную копию определения «антисемитизма» по Wahrig-у (см. выше, раздел 2). В чём была задача этого определения? В том, чтобы иметь возможность заткнуть глотку всем, кто посмеет высказать критику действий советской власти, какими бы нелогичными, несправедливыми эти действия ни были. Каждый может убедиться, что при такой формулировке любое несогласие с властями, любой конфликт можно было при желании свести к обвинению в «антисоветчине». Это определение не только по своему «качеству», но, как мы убедились, и чисто внешне очень напоминает формулировку «антисемитизма» в германских словарях. Но в этом нет, наверное, ничего удивительного: Советский Союз был как раз одним из тех государств, где доля евреев во всех государственных органах приближалась к 100%. Они Советский Союз создали, они его и поломали.
Разумеется, я не имею при этом ввиду нормальных, простых евреев, честных труженников, не имеющих никакого отношения ко всем политическим хитростям и обманам, евреев, на которых валятся шишки и зуботычины, заслуженные их хитрыми и коварными сородичами или единоверцами. Но такова судьба всех народов. Их хитрые и коварные сограждане благоденствуют, а добрые и чистосердечные нищенствуют и служат «мясом для пушек». Чистосердечным и добрым можно было бы дать совет, но они не любят читать и ещё меньше любят думать. Но нет правил без исключения - может кто прочитает. Совет простой и чуть длиннее широко известного и почти позабытого:
«Пролетарии всех стран, объединяйтесь! Но не давайте делать свои законы хитрым и коварным. Делайте их сами! Иначе вам только будет казаться, что законы сделаны в вашу пользу, на самом деле они будут законами в пользу хитрых и коварных». (Под хитрыми и коварными я подразумеваю здесь вовсе не евреев, а любых хитрых и коварных, которые имеются в избытке у любого народа. Наиболее удачливые их представители в наше время называют себя политиками и/или дельцами.)