Глава 3, в которой выясняется, что читать и видеть - это одно и то же.
Утро встретило меня ошарашенным стрекотанием будильника. Учеба! Я сонно побросала тетрадки, а заодно и недочитанную книгу сказок и принялась наводить марафет. В доме все спали и я, как всегда, на цыпочках шествовала через всю квартиру, неторопливо одеваясь и совершая всяческие гигиенические процедуры.
Горшок! Я опрометью бросилась к балкону и уставилась на растение. Из-под шляпок торчали какие-то странные курчавые волокна, которые на ощупь были похожи на синтетические нити. "Усики?" - подумала я. Ну нет, есть же растения, которые их выбрасывают. Та же клубника. Я пощупала ещё раз, но озарения не произошло.
***
Возле расписания уныло приплясывал Джен, мой сотоварищ по парте, прогуливанию, да и в принципе, по соседству. Жил он в пятнадцати минутах ходьбы от меня, но из-за внезапно возрастающей обоюдной лени это казалось очень далеким.
- Чего стоим? - я прищурилась и посмотрела на таблицу.
Джен что-то промямлил и умоляюще покосился на меня одним глазом.
- Ну, нет уж. Первую пару мы железно высидим! - я схватила его за руку и поволокла в аудиторию.
Быстро рассевшись и поздоровавшись, мы, да и все занялись своими делами. "Свои дела" не закончились даже после прихода лектора, который тактично хмыкнул, предлагая нам изобразить хотя имитацию послушания. Джен сделал умные круглые глаза и воззрился на оратора. Тот ещё раз хмыкнул и начал сонно вещать.
Парта перед нами дремотно переписывалась. Джен принялся неуёмно подглядывать, но барышня впереди, случайно увидев это, погрозила ему кулаком и тот начал с преувеличенным вниманием поправлять свои кудрявые лохмы.
- Ты расчесывался сегодня? - шепотом поинтересовалась я.
- А то! - громко ответил он и торжественно показал свои пальцы.
- Что, "а то?", товарищ Джен? - иронично переспросила лектор, она же товарищ Сфинкс, прозванная всеми так за то, что любила в конце каждого предложения вставлять риторические вопросы и пытливо смотреть на нас.
- А то... А то, что Вы сегодня прекрасно выглядите и наполняете мою душу потоками любви к Слову. - нашелся Джен и неподкупно улыбнулся.
- Поток любви Вашей к Слову искупляет Вас катарсисом, не так ли? - Сфинкс покрутила в руках карандаш и принялась строго бубнить свой текст дальше.
Я показала Джену большой палец и достала книгу.
"...Получишь взамен кое-что другое. Давай руку! Так я и сделала. И тогда удивительный маленький старичок положил мне в руку маленькое желтенькое зернышко. Оно блестело, словно золотое.
- Посади это зернышко в своем саду и поливай его как следует каждый день, увидишь кое-что забавное, - сказал старичок..."
Я вздрогнула. Что-то мне это очень сильно напоминало. Я с опасением вгрызлась в книгу дальше.
- Эй! - свистящим шепотом перебил меня Джен, - что читаешь?
Я нехотя оторвалась от книги и показала ему обложку.
- О, а дай мне! А давай по ролям! - он возбужденно засопел и начал вырывать у меня книгу из рук.
Я партизански вцепилась в неё руками, ногтями и силой мысли, стараясь не привлекать к нас внимания. Парень же тянул в свою сторону куда менее осторожно.
- Черт! - прошипела я, но было уже поздно. К нас плавной походочкой приближалась Сфинкс, грозно сверкая глазами, и опять же, помахивая карандашиком.
- Ну и чем вы занимаетесь? - Она мягко вытащила книгу из наших рук и взглянула на неё. - Вот, поглядите, взрослые люди, а читают сказки! - и демонстративно показала обложку нашим однокурсникам. Аудитория обидно засмеялась, и я втянула голову в плечи. Джен снова сделал круглые глаза, но этот раз они были с толикой выражения, которое можно было трактовать, как тягу к знаниям. Сфинкс ещё раз профилактически грозно взглянув на нас, а после ушла, легко покачивая бедрами и сжимая мою книгу.
Первые минут пять я скрытно переругивалась с Дженом и ловила на себе откровенно ехидные взгляды рядом сидящих. После мы миролюбиво сыграли в камень-ножницы-бумагу, и проигравший Джен получил от меня щелбан.
На стол нам прилетела записка. Джен схватил её, прочитал, что-то чиркнул и бросил обратно.
Я вопрошающе посмотрела на него и обернулась. Сзади нас, через одну парту, сидели трое наших самых косметически модернизированные барышни. Одна наманикюренным мизинцем раскрыла записку и захихикала, бросаясь писать дополнения. Я дождалась, когда бумага спланирует к нам и в хитром баскетбольном прыжке подхватила её.
"Напиши нам сказочку про себя-лупоглазочку!" - ехидно шел первый комментарий
"Моя не понимать белую госпожу. Моя не уметь читать и писать" - парировал Джен.
Я задумалась и начала писать. " Жили-были три свиньи-лупоглазочки. И однажды случилось у них коллективное горе. У одной потекла тушь, и глаза превратились в щелочки, у второй сломался ноготь, и она горько заплакала, а у третьей..." - я задумалась.
- А третьей на день рождения подарили букварь, - подсказал мне Джен, заглядывающий через плечо.
- Точно. "...а у третьей на день рождения произошел казус - неграмотной свинке подарили букварь, вот уж она расплакалась пуще всех остальных хрюшек. Собрались они втроем, ревут, убиваются, что делать - не знают. Решили бороться с горем коллективно, взобрались на самый высокий хлев, взялись друг за друга копытцами и бросились вниз. А на могилку им потом положили их светлые лупоглазые очи" - любовно завершила я сказку и перебросила записку.
Барышни торопливо развернули её, вчитались и с непередаваемым выражением лица окинули нас смертоносным взглядом. Хором. Средняя угрожающе провела острым ногтем по шее, очевидно, на что-то намекая.
Джен поднял руку и пантомимой показал им свинью, после чего резко обернулся и преданно уставился на Сфинкса.
Я вздохнула и посмотрела на часы - времени до конца пары было ещё прилично, и я открыла тетрадку, готовясь записывать все вариации риторических фигур. Джен наложил на себя руки. То есть, заснул и закрыл голову руками.
Я оглянулась - все мирно клевали носом, и я внезапно оказалась самая бодрая среди них. Удивившись, я приосанилась и принялась безвольно рисовать в тетради. Вскоре на полях у меня расцвели одноцветные горы с деревьями и неведано как притулившаяся к нем Прекрасная Дама с крайне несчастным лицом. Возле её ног я изобразила корзинку с завядшим букетиком и оленя, на морде которого было написано крайнее изумление от такого соседства.
Остаток пары пролетел незаметно. Я начала собираться и по привычке, хотела уже пулей выскользнуть из аудитории, как вспомнила про книгу. Пришлось с повинной идти к Сфинксу и униженно клянчить её.
- Читаем, значит... - рассеянно посмотрела она на меня. - Молодец! - Неожиданно добавила Сфинкс и протянула мне книгу.
Я удивилась, быстро кинула её в сумку, поклонилась на почти японский манер и была такова. Джен вышел чуть раньше меня и теперь дожидался у двери, как верный вассал. Увидев мою персону, он жалобно посмотрел на меня щенячьими глазами, но я неумолимо подхватила его под руку и потащила на следующую и последнюю пару. Возле закрытой двери толкался народ, уже раздобывший где-то булочки и хищно их поглощающий.
- Вот видишь, мы все пропустили, даже Дивный Поход В Столовую! - вредным голосом упрекнул он меня и пошел выманивать или выменивать у кого-то еду.
К нас уже спешила, побряцывая ключами, Божена, томная барышня, которая сейчас нам сначала будет читывать демагогию и всячески услаждать наш слух своим скрипучим голосом. Народ сразу как-то приуныл и робким ручейком начал втекать в наш амфитеатровый лекторий. Это единственное занятие, проходившее здесь, Божена вытребовала его для того, чтобы она могла видеть светлый лик каждого из ваганта, которые должны внимать её речам. Отвлекаться и заниматься своими делами на ее занятиях было просто невозможно. На экзаменах она зверствовала и ходили слухи, что люди, которые смогли у неё списать, культивировали свою пронырливость и в итоге становились не меньше как президентами компаний. Так что читать сказку, которая меня крайне взволновала, было нереальным, тем более, что она меня особо невзлюбила за то, что я на её первой паре осмелилась дерзко игнорировать все ее замечания про ведение тетрадей. Дама она была очень педантичная, и не раз прерывала свой рассказ, для того, чтобы "а теперь возьмем красную ручку и подчеркнем", "а это мы выделим синей пастой. Синей, а не карандашом, будьте внимательны!". А ещё она любила проверять поля, замеряя их линеечкой. Поэтому перед занятием класс превращался в филиал канцелярского магазина. На строго выверенном расстоянии от руки находились разноцветные ручки, линейка, маркеры, карандаши... Все это навевало уныние и мысль о насилии. Даже Джен имел по этому предмету отдельную тетрадку, где старался писать как можно аккуратнее своим почерком попугая.
- А сегодня мы поговорим про Вермеера! - Внезапно взвыла она и бросилась коршуном на кафедру.
Я торопливо записывала за ней. "Портретист", "Нидерланды", "Девушка с жемчужной сережкой". Меня внезапно посетило озарение. Я же недавно читала произведение с таким названием! После этого открытия я расслабилась и стала слушать более внимательно, совсем позабыв про манящую меня сказку и ассоциацию с ней у меня дома.
***
После лекции все выползли несчастные, с дрожащими пальцами и одухотворенностью в очах. Яростью светились лишь глаза трех моих однокурсниц, которые поняли бесхитростную аллюзию на них и метили провести со мной конструктивную беседу. Я сделала вид, что мне очень куда-то срочно надо, метнулась в коридор и спустилась вниз по другой лестнице. Джен уже был тут как тут и зябко поводил плечами, ожидая меня.
- Идем? - он вприпрыжку проскакал вокруг меня и начал отмерять широкими шагами тротуар. Я мрачно семенила за ним следом и думала о своём.
Домой я в итоге ехала одна - мой товарищ уклончиво сообщил мне о каких-то своих темных делах и был таков.
Я нашла свободное место, царственно присела на него и открыла книгу.
"...Долгое время я каждый день ходила туда и поливала семечко и сгорала от любопытства, что же из него вырастет. Я думала, может, это будет розовый куст или еще что-нибудь красивое. Но никогда, никогда не смогла бы я отгадать, что это будет на самом деле." Фраза показалась мне ироничным парафразом с моей ситуацией, и я углубилась в чтение дальше.
"...Приходите ко мне в гости, и вы увидите ее. Нужно только пройти по маленькой узкой дороге, которая ведет к нашему домику. Обещаю, я буду стоять у ворот с Мирабель на руках..." Сердце мое подернулось дымкой ужаса, и я стала мысленно просить дорогу до дома сократиться. Ну, или ехать магическим образом быстрее.
***
Возле двери я сунула руку в сумку и нащупала ключи. Прислушалась. Дома никого, кажется, не было. Maman батрачит, сестра в школе. Счастливые моменты тишины!
На пороге меня встретил мопс, радушно рычавший и бивший землю копытом. Простите, цокавший лапой по паркету. Я повесила пальто и пошла на кухню. Так и есть - собака объявила общество чистых тарелок и, надсадно рыча, требовала добавки. Я задумчиво взглянула на него и приняла решения. После прочитанной сказки к этому чуду в горшке одна я идти боюсь. А полить его надо. Логично? Логично. Я налила стакан воды и схватила мопса подмышку. Будет меня защищать. Сомнительно. Тогда будет отпугивать. Тоже сомнительно, ибо при виде этого кривоногого чудовища смеются даже дети. Ну, чему бывать - тому не миновать! И я с храбростью труса бросилась на абордаж цветочного горшка.
Растение моё выросло настолько, что от "шляпок" те самые синтетические усики струились вниз уже сантиметров на шесть. Я хотела отодвинуть их пальцем, чтобы проверить свою догадку, но пальца стало жалко.
Мне показалось, или мои растения стали выше ещё на один сантиметр? Но это невозможно! Я поймала себя на мысли, что смотрю на них с легкой нежностью, как на растущих детей. Помотав головой, я устремилась к дивану и села ещё раз перечитывать сказку, не забывая порой настороженно смотреть на дверь балкона.
Поймав себя на мысли, что я монотонно бегаю глазами по странице и уже не воспринимаю текст, поднялась, размяла ноги и потрусила к зеркалу. Как ни странно, следов дьявольской усталости от пар и тревожных переживаний не наблюдалось. На меня глядела весьма бодрая девица. Глаза серые - две штуки, нос с горбинкой - одна штука. Все это дополняла челка, которую мне было все лень стричь и волосы до поясницы. Я дотянулась до резинки и хитроумным приемом убрала челку назад. Вот теперь ещё виден очень умный лоб. Я встала вполоборота, распахнула глаза и вгляделась в себя ещё раз. Чего-то не хватало.
Возле зеркала стояла шкатулочка со всякой бижутерией, и я вынула из неё пару светлых сережек. Подумав, одну положила обратно, а её сотоварку вдела себе в ухо. Снова подошла к зеркалу, встала боком и расхохоталась. Ну, чем вам не девушка с жемчужной сережкой?
Покрутившись так некоторое время, я на цыпочках подошла к балкону и воровано заглянула на растение. Вроде пока признаков жизни не высказывает, начиталась я тут сказок, накрутила себя.
В двери раздался скрежет сначала неуверенно вставляемого ключа, а потом и проворачивание его, крайнее робкое и приглушенное.
"Воры!" - невесть чему обрадовалась я, схватила зачем-то зеркало, (это, наверное, на случай, если вором окажется Медуза Горгона) и встала у двери, помахивая им, словно секирой. Дверь открылась и на пороге показалась... Сестра!
- Ты чего так рано? - поинтересовалась я, одновременно опуская зеркало и смотря на часы.
- Нас из школы отпустили, - ответила она, щурясь от солнечного зайчика.
Я спохватилась, закрыла за ней и начала помогать раздеваться.
- У нас эта... Э-ва-ку-а-ци-я была. - гордо доложила сестра, не дожидаясь вопроса.
- И как вас там эвакуировали? - Я стянула с неё пальтишко и повесила на крючок.
Сестра быстро-быстро затараторила, я периодически кивала в самых патетичных моментах и охала. Кстати, она позволила мне приобрести весьма неплохое умение - делать умный вид и всепоглощающую готовность психотерапевта, занимаясь при этом исключительно самим собой.
- ...так-то! - завершила она фразу и набирала уже воздух для произнесения следующей, как я неумолимо её прервала.
- Есть будешь?
- Конфеты?! - её глаза алчно загорелись.
- Можно и конфеты. Но сначала - суп.
- А в "Алисе" Кэрролла написано, что от супа детки становятся насупленными! - начала притворно ныть сестренка.
- А что такое "насупленные"? - коварно подловила я её.
- Наполненные супом? - с надеждой спросила она.
Я скрестила руки на груди и отправила её мыть руки.
***
- Лита-а-а, ты мою книгу не брала?
- Какую книгу? - я меланхолично вгрызалась в словари, выискивая сведедения о Вермеере. На завтра нужно было накатать эссе длиной в рулон, а товарищ художник, как назло, оказался очень скрытным человеком.
- Сказки мои.
- Брала. - я спохватилась, проморгалась от монитора, заодно немного отвлеклась и вытянула руку. - На диване. Сама возьмешь, хорошо?
Сестра пожала мне руку и плюхнулась на софу.
- Скажи мне, - я повернулась в её сторону, - ты веришь в чудеса?
- Которые не под новый год? - уточнила она.
- Нет, ну вообще. Вот захотел ты что-то - и оно исполнилось. Или в магию.
- Верю! Я вчера видела домового! Он же магичный?
- Магический.
- Нет! Это всякие ваши лампы и ковры магические, а мой домовой, он живой. Поэтому он магичный, маговый.
Я усмехнулась.
- А ты с нем разговаривала? С этим домовым?
- Не очень, - сестренка смутитилась и возвела очи горе, припоминая что-то. - У него шапка пушистая. И ещё сапожки красные.
- Угу. И полотенце с петухами. - отозвалась я.
- Полотенца не было. Скатерть-самобранка!
- И что, - я поудобнее села и посмотрела на неё - он тебя угощал?
- Конечно!
- А когда? - промурлыкала я.
- Сегодня!
- А чего ж ты тогда голодная пришла и уже третью кружку чая с баранками уплетаешь? - хитро спросила я и прищурилась.
- Так это ж ненастоящее всё.. Магическое... - сестра пригорюнилась и ушла из комнаты, мягко ступая по ковру, как кот.
Вот оно как. Скептики-физики упрямо доказывают, что магии не существует, проводя сложные анализы и рисуя графики, а дети так просто отделяют чудо "магичного" от чуда реального. Ведь если ей сейчас принести иллюстрированный альбом с ее любимыми голубями, то она захлопает в ладоши и закричит: "Чудо!" Но это же совсем не то чудо, которое в сказках...
Я слегка задумалась об этой метафизичности, потянулась и тоскливо посмотрела на монитор. Писать оставалось ещё много, а личность творца так и не желала проясняться.
***
Отвлеклась я уже глубокой ночью, ибо в материалы зарылась по локоть. Меня окаймляли скомканные листы, поломанные карандаши и витавшие в воздухе ругательства. За окном настойчиво светила луна и трещали фонари. Я проморгалась и протерла глаза руками. Увлеченность некоторое время поборолась с усталосью, но второй кандидат вышел победителем, и я с опаской пошла на кухню. Рывком отворила дверь, но, к счастью, дежа вю не случилось, и там никого не было, кроме нашего мопса, спавшего на самом проходе. Я внимательно и вдумчиво посмотрела на собаку - это было именно она, в этом не было никаких сомнений. Я перешагнула через его тушку, вздохнула и погрузилась в сладкую дрему холодильника. Со времен нашествия Рут там ничего не изменилось, и я с укором посмотрела на полки. Раскаяния я не дождалась, снова вздохнула, чувствую себя кумом Тыквой и ринулась сооружать себе бутерброд.
Когда я уже собиралась в него клыки и сыто зажмуриться, в комнате моей раздался малопонятный треск. Я отложила кулинарное сооружение, с сожалением посмотрела на него, как бы говоря ему: "Жди меня, и я вернусь", и двинулась на абордаж.
В комнате было спокойно, мирно жужжал процессор и вяло шевелились листы бумаги, овеваемые сквозняком. Я, крадучись, двинулась на балкон.
Увиденное почти заставило меня исторгнуть вопль.
То, что выросло, хором выдало мне:
- Ма-ма. - И закрыло глаза.
я присела на диван и вслух процитировала строчки из сказки:
"- Как такое могло получиться?
- А так, что я посадила в землю кукольное семечко".
В моем горшке выросли три очаровательные куклы. Шляпки, локоны, щечки, платья. Куклы. И что с ними делать - я решительно не знала. Решив последовать сказочному совету, я решила "выдернуть" их земли. Под туфельками у них трещали ломаемые корни. Я проделала это с опаской. И вот они лежали передо мной, не проявляя никаких признаков жизни. По какнону, их надо положить в кроватку. Зачем я верю сказке и желаю ей следовать желания думать не было. В моей бедной голове смешалась вера в чудо и холодная рациональность. Сестра а куклы отыграла давным-давно, и, к счастью, весь кукольный инвентарь и старые игрушки лежали у меня на шкафу. Я подставила стул и достала пыльную коробку.
О, здесь моя первая плюшевая собака. И коробка с фарфоровыми статуэтками, убранная в тот момент, когда у сестры проявлися хищнический хватательно-разбивательный рефлекс. А вот и коляска. Одна, но большая. Здесь поместятся все три мои волшебные гостьи.
Я положила и в коляску, укрыла нашедшимся одеялком и нахумурилась, вспоминая дальнейший алгоритм. Вроде, все. Хотя, когда мы были маленькими, то пели им ещё колыбельные. Но это будет уже перебор. Я ещё раз с сомнением взглянула на кукол и решила готовить ко сну уже себя.