Как я бабушкин сундук разбирала - это отдельный рассказ... да чего там, отдельную повесть писать надо. А главы называть по предметам одежды, а то и по дате газеты, в которые оные были завёрнуты. Старые, пожелтевшие, истрёпанные газеты - а как интересно читать! Это же наша история, верно? Иной раз, чтобы понять, о чём речь, к учебнику истории надо обращаться.

Между прочим, "бабушкин" сундук - он не только лишь бабушкин. Она его хранила и заботилась о нём, да, но там вещи и дедушки - гимнастёрка, военный мундир, и предков, поотдалённее по времени, прабабушки, например - или прабабушек? Их ведь у меня четыре. Ну, и так далее вглубь лет.

Не всегда и знаешь, как материя, из которой вещь та или иная пошита, называется. А упаковано любовно, с надеждой на то, что, может, внучкам в чём пригодится. Наивная любовь - но любовь!

Пригодиться может лишь в плане любопытства, изучения истории рода, ну, ещё для школьных или вузовских инсценировок - но никак не для повседневной носки.

Можно было бы носить то или иное старомодное платье дома, вместо халата, но в платье, пардон, не столь удобно туалет посещать. И, кроме того, попахивает от этих вещиц, так сказать, старинно (нафталином, лавровым листом, керосинчиком, ещё чем-то), а это не самый лучший в жилой квартире запах.

Сундук на то и закрывался плотно, чтоб не воняло из него.

А стирать - материя может под пальцами разойтись, расползтись в клочья, истлела ведь она за столько-то лет. Всухую ещё держится, начнёшь, даже не стирать - замачивать - и хоть плачь!

Я хочу рассказать о том, что нашла на самом дне сундука, завёрнутое в кальку - или, может, вощёную бумагу. Остатки сладки, как говорит бабушка, а тут, скорее - подонки. В неплохом смысле этого нехорошего слова.

Я любила разворачивать очередную вещь неспешно, гадая, что же это может быть, а потом радуясь своим оправдавшимся догадкам - и ещё больше радуясь внезапной новизне, когда догадки не подтверждались.

На этот раз первое, что бросилось мне в глаза или, скорее, подвернулось под руку и этой рукой пощупалось - довольно толстая материя бледной расцветки, чуть ли не шерстяная, но нет - вон, как бы вязанина видна, только очень тонкая - трикотаж. И проймы с отчётливыми кантами - жилетка, что ли?

Постепенно разворачиваю. Вот эти лямки - явно через плечи, вот тут перёд - как у майки или платья, вот тут больше вырезано - это для спины. Как у бального (вечернего) платья - я такие надевала. Вот повернула другой стороной, и - что такое? - трусы, что ли, затесались сюда? Тяну - всё разворачивается и ничего не отделяется. Встряхиваю, наконец - и бретельками на моих ладошках повисает... купальник.

Вот уж чего не ожидала! Не было же их раньше у нас, а то бы раньше догадалась, в другие стороны догадки не уводя. Но вправду ли? Кручу, верчу в руках, аж принюхиваюсь - нет, всё равно купальник. Но, может, боди? Были тогда они? Или уже после купальников появились, как их удачные сухопутные варианты?

Изучаю вещицу. Как нам учитель физики говорит: познавать надо по частям и частицам, а затем знания о разных частях складывать в общую систему, подобно тому, как сами части складываются в вещь, объект. Я эти слова его иногда вспоминаю, хотя с физикой и не очень дружу.

Про материю уже говорила, добавлю ещё, что слой один и с изнанки окрас много бледнее, рисунок словно наизнанку вывернут. В современных же синтетических купальниках всё, что называется, одним цветом - материя, что ли, тоньше? Иная, в общем, технология.

Если взять обычную, некупальную одежду, что на бельё надевается, то такое бывает - изнанка бледнее "лица", но это всё же на бельё. Тут можно, я считаю. А если прямо к телу прилегает - достаточно ли это уважительно к оному? Сомневаюсь.

Перехожу к кантам, кромкам, смотрю, ощупываю. Они тут тоже, словно с верхнего трикотажа: с лица две редкие строчки, у самого краешка и чуть подалее, а с изнанки видно, что материя подвёрнута и между этими строчками густо перекрёстных стежков. Опять же, как к голому телу это прильнёт? Ведь и паховые проймы так же устроены.

От середины глубокого заднего выреза к самой промежности с изнанки идёт довольно грубый шов. Смотрю ластовицу. Обычно они кроятся из чего-нибудь беленького и нежненького, а тут, вишь, та же материя. Только лицевой стороной, поярче. Вон к чему у женщины купальник лицом повёрнут! А сверху передней части ластовица и не пришита вовсе. Быстро догадываюсь: это чтоб строчку поперёк лобка не устраивать, поводов для шуток не подавать, а не потому вовсе, что у женщин есть, что в этот кармашек засовывать.

Напоследок отложила грудь. Чую, там что-то наверчено, как бы в пику нынешним купальникам, у которых там столь же тонкий слой материи, что и по всему телу. Может, в серёдке сделано чуть посвободнее, а сверху и снизу - позатянутее, а так всё очень просто. И это ваша проблема, соски, как не проступать через тонюсину (или, наоборот - проступать).

Здесь же как: от верхней передней кромки, почти прямолинейной, с изнанки вниз идёт широкая полоса той же материи, "лицом" к телу, и в ней "прорублены" два овала, затянутые (наконец-то!) беленькой и нежненькой материей, с выпуклинкой для вмещаемого. Но что-то жестковато там, что-то ещё есть. Полоса с овалом внизу не закреплена - тоже не захотели сделать передней стёжки. Лезу снизу руками и не без труда выпрастываю сетчатые розетки из мягкого полупрозрачного пластика, в меру изогнутые. Ага, это вместо чашек бюстгальтера.

У меня точно такая же купальная шапочка. То есть, это нечто среднее между шапочкой для бассейна и сеткой для волос - именно сетчатое, и именно из мутного беловатого пластика. На голове чуется стягивающей шапочкой, но волосы не скрывает, мочит, их у тебя видно, даже "конский хвост" можно так уместить, что будет видно, что это именно "конский хвост", а не, скажем, коса - которую видно у той, у кого она есть. Многие мои подружки любят именно такие "мокрые" шапочки, потому что они не так обезличивают лицо, как сплошные резиновые.

Но надо же, как придумано в купальнике! Словно на тебе верхняя одежда с пододетым лифчиком.

Собственно, купальники и произошли ведь от верхней, обычной одежды. В Википедии можно найти интересные истории на этот счёт. Когда-то костюм для купания был просто разновидностью женской одежды, скажем, для бала - одно, для тенниса - другое, для купания - третье, но из той же когорты, с чулками даже, добро ещё, что без обуви. И долгое время шла борьба за удобство - что-то укоротить, что-то убрать вообще, что-то сделать прилегающим, облегающим, обтягивающим. Получился в итоге купальник, который сплошным сперва не называли - незачем было. По типу корсета, только нежёсткий и закрытый снизу. Корсет сошёл с женской сцены, купальник - вошёл.

А сошёл корсет, ибо распался, не без участия модельеров, на лифчик и трусы, что женщины сразу же приняли "на ура". Тут бы и для купания приспособить, не ожидая ядерных испытаний на атолле Бикини, да вот не догадались. Впрочем, если после взрывов одноимённый купальный костюм (вернее, купальное бельё) взялась демонстрировать единственно профессиональная стриптизёрша, то кто бы осмелился "до того"?

Хватит смотреть, к делу! Стирку бабушкин купальник выдержал. Разве что размахрявились кое-где густокрестовые шовчики, так мама мне подсказала проверить и вовремя подшить, чтоб дальше не пошло. Она привыкла, что я всё бабушкино примеряю - для того, собственно, и стираю. Ну, и подсказала, словно я собираюсь постоянно носить.

Мама хоть за это и не ратует и тем более не заставляет, но очень даже не против, чтобы я носила побольше из того, что в сундуке. Не то чтобы она считала, что это мнё так уж идёт (и, конечно, не для того, чтоб смеялись подруги и, гм, мальчики), а просто родовое же имущество, нося, подсознательно ощущаешь свою связь с былыми поколениями. И ещё. Слишком уж дочка у неё современная, считает моя мама, сейчас такое смелое носит - а что завтра? Страшно порой подумать... Разумно подбавить, елико возможно, в её одежду "ретро", чтоб от стремительного "прогресса" отвлечь. Потом, в старинном можно найти свою прелесть, свои положительные черты, ведь не дурочки были наши прабабушки, что такое носили - да ещё гонялись за этим, как за последним писком моды (или как это у них тогда называлось). Модистки, знаю, у них были (смотри сериал "Место встречи изменить нельзя"). Уж что-что, а обнажиться (частично, пока лишь частично) технически можно в любые времена, для этого не нужно ждать эластичных и блестящих синтетических тканей. А вот не оголялись же, на других принципах моду свою строили.

И нынешнее поколение морду от неё воротить не смей!

Ну, выстирала, высушила, привела я купальник в вид, пригодный для примерки. Примерять начала не без опаски. Я так привыкла к бикини, что уж и не помню, как... то бишь, потеряла сноровку влезать в сплошняки. У меня и нет такого, современного, то есть, есть, но где-то в дальний угол засунут. И мал, поди, уже, я-то подросла с тех пор, уже и бикини меняла за вырастанием из оных.

Как его напяливать-то? Ага, верхнюю дыру развести пошире и влезть в неё ногами, словно в большие трусы. Не перепутать там проймы, не влезть ногами в одну, просунуть ножки по всей длине, а уж потом всё на туловище натягивать и в верхние проймы руки совать.

Надеваю, а у самой в памяти всплывает недавняя думка о трёх типах одёжек. Первый - это когда "ты в ней". Скажем, влезаешь в шорты, бриджи, джинсики или пальто, курточку - и они тобой "рулят", помогают держаться прямо, несколько ограничивая в движениях. Ты чувствуешь, что не всякое движение можешь совершить, что доступны в раздетом состоянии, зато возникает чувство защищённости, уверенности, ну, а если одежда ещё и красивая, модная... И пусть себе меня ограничивает!

Второй тип - это, например, лёгкое летнее платье, оно "на тебе". Если размер подобран, то тебе в нём комфортно, но даже если ты из него выросла, оно там и сям жмёт, но не даёт ощущения тяжёлого и "прочного" пальто (или даже зимнего платья из плотной материи). Движения не стесняются или почти не стесняются, так что осанка и остальные детали формы тела целиком на тебе. Вместе с тем платье покрывает тело, придаёт красоту (о моде и не говорю).

Если джинсы ежесекундно напоминают тебе, что ты в них, можно вниз не глядеть, то то, что на тебе красивое платье, сидит где-то в подсознании, а так тебе легко. Ну, ещё взглядываешь время от времени.

Эти два вида одежды я ещё с детства различала, только не сразу в слова облекла. А вот третий вариант появился (или осознался?) уже со взрослением.

Смешно подумать, но поначалу я воспринимала первые свои лифчики как своего рода медицинскую повязку на прыщи. Не то чтобы думала, что всё рассосётся, но как-то не верилось, что это может вырасти в настоящую женскую грудь... Иллюзия была, что это всё же временно.

А это и было временно - ну, ощущение повязки. Третий или четвёртый мой лифчик был уже с выпуклыми чашечками, в которых грудкам предстояло разместиться, а не просто прикрывашки. Вот тогда я и ощутила, что это - предмет белья, наряду с трусиками, и надолго. На теле он сидел, а не просто "заматывал".

Утренний надёв стал автоматическим, а то раньше приходилось себе напоминать. Кстати, я вот что вспоминала. В детском садике с нами занимались йогой, каждому коврик отдельный давали и словечки индийские хором разучивали, забавно так. Одно из упражнений было такое: сидим на коврике на пяточках, кому удобнее - по-турецки, а были и такие, кто позу "лотос" освоили, мы их ласково "йожками" называли. В детстве, кстати, много легче, я ведь вспоминала дет... детсадство (или детсадовство? Но только не детсадоводство!), пробовала... Так вот, сидя спокойно, всем телом тянемся вверх, распрямляем позвоночник, а руки заводим за спинку, ладошки выворачиваем вверх, мизинчики по позвоночнику. Как можно дальше вверх надо, разводя локотки в стороны.

Так вот, воспитательница так в этом случае командовала: "Мальчики, достаньте волосики!", "Девочки, застегните лифчики!" И всем было понятно, что у девочек волосы длинные, чего их доставать, вот и идут в ход лифчики... хотя всё равно смешно. Это единственный, наверное, случай, когда хихикали мальчишки, а нам было не до смеха.

Утром, меняя ночную рубашку на дневное бельё, я стала делать это неспешно, пользуясь любой зацепкой, чтобы подольше в нём оставаться - походить, в зеркало поглядеть, подвигать плечами, чтоб грудки выпятились, потом даже стала делать подобие утренней зарядки, чтоб тело поощущать "поближе" и пообнажённее. Если раньше я вперёд всех бежала в ванную в ночнушке, а переодевалась на день, вернувшись в свою комнату, то теперь я, преодолевая позыв (или даже оба), медленно гимнастировала, дожидаясь, пока папа с мамой после утренних своих дел закроются в кухне на завтрак и я смогу пройти в ванную в трусах и бюстгальтере.

Слово-то какое торжественное! Я его, надевая и снимая, проговаривала, беззвучно раскрывая рот, будто смаковала: бюст-галь-тер! Всё новые и новые оттенки находила, всё богаче и богаче оно у меня звучало.

Если же не удавалось проскочить в санузел "безлюдно", то надевала сверху ночнушку и играла "под маленькую", или же халат - по настроению. Мама даже пуще папы не одобряла моё "бельевание", ему-то как раз интересно понаблюдать, как дочка взрослеет. И вот, стоя в бельевом своём "бикини", перед зеркалом или без, пробуя всякие позы для красивого стояния, я и выделила, добавила третий тип одежды в классификацию: когда твоё тело отвечает и за позу, будучи вольно в ней, и за внешний вид, будучи развитым или не очень, а одёжа только что-то на этом свободном теле покрывает. Фактически, это нагота, но приличная, без сраму.

Фиговый, так сказать, листок.

Пока обо всём этом думала, купальник уже надела и расправила, оправила, огладила. Что чувствую? Более-менее впору, сразу ощущение теплоты, а не медленно проходящего холодка, как от синтетики. Швы, обмётанные кромки не беспокоят - наверное, моя кожа не столько чувствительна. Не "принцесса на горошине". Ластовица, такое ощущение, закупоривает вагину... не знаю, брей я там, может, и грубовато бы чувствовалось, тёрло, но в те времена, откуда купальник, лобки не брили... насколько я знаю. Мама до сих пор это не делает, а у бабушки я боюсь и спрашивать - не поймёт.

Грудки вот только чужевато себя чувствуют в этих пластиковых розетках. Вернее, особое какое-то ощущение, но тем оно и ценно. Потом, когда они после нескольких надёвов пригрелись и освоились, появилось ощущение полного комфорта, мне уже жалковато было, что пропала "изюминка".

Потом, понадевав спортивные бюстгальтеры и топы, я поняла, что это из-за непривычки к ним тот купальник особ в груди был - до него лифчики у меня были мягкие, без пластика и косточек.

И вот когда грудки пришлись по розеткам, а розетки - по грудкам, а всё туловище, стало быть - по купальнику, я и поняла, в чём его особенность. Может, не вообще, а лишь в применении к моему телу, и не специально так задумывалось, а само собой вышло. В общем, кромки, канты с их частыми перекрёстными стежками плотно прилегают к коже, можно даже закрыть глаза и сосредоточить внимание на тактильных ощущениях, "пробежаться" по коже и прочуять рисунок границ, периметра. А вот материя между этими кромками ведёт себя скромнее, прилегает, но не облегает, не обтягивает - в отличие от современных купальников, где и кромки-то незаметны. Конечно, есть места, где плотное прилегание неизбежно, та же промежность, тот же лобок, но, в общем и целом, туловище обнимается умеренно, даже ягодицы.

Я не стала возвращать купальник в сундук, а устроила его среди своих спортивных одёжек. Пригодится делать зарядку и, может быть, йоговские какие упражнения. Когда тело скручиваешь, он волей-неволей тебя обжимает в выпятившихся местах - и позволит хорошо это прочувствовать.

Удивительно, но в нём хорошо делать упражнения с широким расставлением ног и перекручиванием туловища (я так тренирую растяжку, и думать не мечтая о полном "шпагате"). В бикини всё время боюсь, что ноги "пойдут", разъедутся, и даже в воду их окунала или коврик обрызгивала, чтоб сцепление лучше было. Купальник же неведомо каким образом придавал уверенность, что ноги не разъедутся дальше, чем им позволят связки, а перекручивать туловище становилось приятнее, ощущаемее.

Занимаясь йогой, я вспоминала свою детсадовскую юность, "трясла" стариной, а когда в суставчиках что-то потрескивало, мне представлялись залежавшиеся трусики с пересохшими резиночками, которые не тянутся, а хрупают. Редко когда удаётся порастягивать и поразмять, да и то до "молодой" тянучести не доходит. Вот так и телу нельзя давать окостеневать. Коснеть тем более. Да здравствует йога - чтоб здравствовать нам!

А вот в бабушкином купальнике что-то и незаметно резинок, трикотаж слегка тянется, и ладно.

Меток на нём никаких не было, и чтобы хоть что-нибудь разузнать, я засела за семейный архив. Мои предки, пройдя ликбез, весьма трепетно относились к писаным документам и всё сохраняли - это мама уже начала периодически выбрасывать, с особым удовольствием разрывая поздравительные открытки.

Мабуть, есть какие упоминания о купальнике? Если честно, всю кипу писем я не осилила, но в том, что прочитала, нашла и интересное весьма место. Вот оно.

"И ещё, сестра моя Валентина, пожаловаться хочу я тебе на свою дочку Аксинью. Помнишь, писала в прошлый раз, как нам в сельмаг завезли новомодное это бельё, лифчик с трусами, тьфу, и продали по одной пока паре на двор, а на следующий год больше привезти обещали? Я, конечно, только на праздники это одеваю, больно уж тонкое и износимое, да и вообще, хорошего понемножку. В комоде в отдельном ящике храню.

И вот стала я замечать, что пропадает время от времени моё новое бельишко. Не иначе, Аксинья тайком берёт. Такой уж обычай у нас, деревенских, чтоб дочери материно примеряли, но к чему же тайком? Так и не подготовишься достойно. Нет, ты помойся хорошенько в бане, сиськи и попа чтоб чистые были, и я сама тебе надеть помогу беленькое и шёлковенькое.

Но всё хуже оказалось! Мало того, что попу не подмывает перед трусами - она их с лифчиком надевает, чтоб в речке купаться - с парнями! Испокон веков заведено у нас, сельских, чтоб мужики и бабы, а также парни и девки, купались раздельно, поелику нагишом они все. И вот, вишь, вздумалось молодёжи нарушить вековое. Парни тайком берут отцовы трусы, коих тоже по одним на двор продано, девки - материно бельё, и срамотой прямо в речке занимаются. Всё ж промокает и облепляет. Это как фиговый листочек - вроде есть, а всё равно видать.

Я Аксинью свою за косу выдрала и комод заперла, да опоздала. Нет, ты не беспокойся, она по-прежнему девушка, я проверяла. А то срамота на весь наш род. Но гостевал тут у нас на селе человек один со странной штукой, фотоаппарат называется, и много сымал снимков именно на речке. Аксинья говорит, что заснял всех купальщиц, рядком построив, а потом ещё поодиночке их щёлкал. И что будто бы те фото могут появиться в газете с пояснением, какая культурная и спортивная в нынешнем селе молодёжь.

Ежели и вправду в газете пропечатают, это ж на всю страну позор и срамота выйдет! Я вот думаю: не фотограф ли этот подбил нашу молодёжь на кражу белья у родителей? Городские, они это могут.

Дочка после моей выволочки ревмя ревёт и порой воет, но виниться не желает, даром только платки носовые пачкает (тоже городская придумка, раньше-то подолом обходились, а ещё раньше - двумя пальцами). Говорит, за такими купальниками будущее. Мол, все девки и бабы в таких купаться будут, или наподобие, и вместе с мужиками - в купальных трусах те будут. А что промокает, облипает и просвечивает, так, во-первых, всё равно же видно, что не голая, а во-вторых, в будущем из другой материи шить будут, чтоб и непрозрачно было, цветасто, блестяще и красиво. Где, спрашиваю, ты непромокающую материю видела? Её ж не постираешь! Придумают, отвечает сквозь сопли, вот обязательно придумают, сама увидишь. Но чтобы взялись за это дело, должны видеть, что раздельный купальник пошёл в народ, все только так и хотят купаться - бабы, девки, старухи. А что, и старухи, кто плавать не разучился или хотя бы в воде по щиколотку стоять. Иначе и огород городить незачем.

Ещё чего захотела! Вам только пусти эту срамоту в массы. Мигом мужики оценят и воздадут.

Но сомнение в душу мне запало, очень уж Аксюшка упорствует, будто и в самом деле права. Я несколько ночей об этом думала, под её всхлипы и шмыганья, даже снились мне одетые в это и промокшие. И признаюсь я тебе, сестра моя Валентина, что задумала я совершить тайное дело - искупаться самой в этом белье и понять, хорошо ли сие или как. И почему молодых тянет. Само собой, ночью, в безлюдном месте и чтоб мужик мой даже не знал. Плаваю я неважно, но доску возьму или ещё чего. Если б купалась летом в каждую свободную минуту, набарзилась бы плавать-то, а то как подумаешь, что надо с другими бабами сговариваться и в наше бабье место чапать, чтоб мужики не узрели... Вот и окунаешься редко.

Похоже, костюм для купания всё-таки нужен, чтоб ни на кого не оглядываясь купаться, как вот ходим мы спокойно друг мимо дружки одетые. Но, наверное, не такой срамной всё-таки. Я вот слышала, что в городе бабы купаются в каких-то купальниках, но - на всём тулове, и только голова, руки и ноги наружу. Ещё б рукавчики и штанишки, пусть коротенькие, намёком, да ещё чтоб в сельмаг наш завезли, и денежек у меня довольно было... Кстати, ты, Валя, сама-то там купаешься, в своём городе? Речка там у вас есть?"

Больше писем на эту тему не было, но в толще пачки я нашла сложенную вырезку из газеты - пожелтевшую, истрёпанную, рассыпающуюся - да и вырезали-то её, видимо, ножом. На фотографии можно разобрать девушек в чём-то вроде бикини, а заголовок гласит: "За культурный отдых молодёжи!"

И модельеров не нужно, голь на выдумки хитра.

Так вот, что делать с купальником? Он вполне добротный, но по назначению его можно надеть, только если подружки сговорятся на купание в стиле "ретро". Это если у кого сохранились от прабабушек или сама сшить может. А нет - надевай просто бельё постарее и не стесняйся. Как Аксинья.

Купание такое мне удалось организовать, но это только редкие, одиночные случаи. И я приспособила куп под утреннюю зарядку и прочие занятия дома, освободив от этой повинности купальник гимнастический, современный. Стирала умеренно, чтоб только грязь и всё то, от чего материя медленно истлевает, удалять, а немножко жира и прочих своих выделений оставалось, смазывало контактирующие нитки материи и делало её похожей на сплошную кожу. А заодно, чтобы вещь не садилась, а могла растягиваться - я ведь расту. Не в смысле растянулась-сжалась, а "в одни ворота", ну, как разнашиваться.

А вскоре нашлось и ещё одно применение. Мы с девчонками стали совершать долгие прогулки с непредсказуемой продолжительностью - уже кончаем вроде бы, а встретим кого-нибудь - и по новой. Не засыхаем в процессе, ротики увлажняем, желудку тоже кое-что достаётся. В общем, надо, чтоб твой пузырь тебя не подвёл, если что. Не всегда ведь туалет... или удобное какое местечко подвёрнётся. Некоторые подружки уже обмолвились, что объём стекаемого замеряют - дома.

Конечно, я и вся расту-созреваю... но боюсь, что у органов брюшной полости большой соблазн расти за счёт своего пустотелого собрата - пузыря. А он растёт по факту, то бишь, исходя из степени наполнения. Если ты позволяешь ему наполняться, как у девочки, и сразу сливаешь, то он и останется у тебя, как у неё - зачем больше-то?

Надо наполнять "под завязку", тренироваться - дома, конечно, чтоб в случае чего аварийный слив был под рукой... ну, не совсем рукой, но так говорят. Но дома у меня уже привычка выработалась: первый позыв - и я машинально иду в туалет.

Уже начав струить, вспоминаю - хотела же потерпеть. Но поздно. Да что там - поздно бывает даже, когда начинаю только спускать трусики. Никакая сила не заставит их подтянуть снова, организм уже настроился на скорое, немедленное облегчение, сфинктер вот-вот раскроется. Чую, что бухну в трусы, если всё же недуром подтяну их.

Подводит ожидаемая лёгкость опорожнения, а ведь резервы терпежа имеются. Вот я и надумала пододевать под домашний халат купальник. Теперь, лишь кольнёт в одном месте, я представляю себе, что должна буду разоблачиться в туалете целиком... лучше потерпеть. И пузырь откликается, "понимает", умеряет позыв и даёт возможность помедлить, потянуть время.

И вообще, это у меня вместо боди, только без застёжки внизу. Дома-то можно и без обойтись.

А потом, только не смейтесь, у купальника появилась ещё одна роль. Я к тому времени уже окончила школу и поступила в химический институт. На первом курсе мы ходили в бассейн, кто не умел плавать - того учили, и все вместе выравнивали свои навыки плавания. Со второго курса начинались прыжки в воду, ныряние на дно бассейна и, для девушек, элементы синхронного плавания. А на третьем курсе открывалась запись в секцию глубокого ныряния.

Нам сразу объяснили, в чём специфика этого вида спорта и почему два года думать надо. В любом другом спорте можно полностью выложиться и упасть прямо за финишной линией (первый марафонец даже умер, помните?). Иные теряют сознание, но не до смерти. Кроме того, с дистанции можно сойти, если ты чуешь, что "не тянешь" или выложился раньше времени. Досадно, но не смертельно.

Иначе совсем в глубоководном нырянии. Рекордной глубины достигаешь на полурастрате сил - вторая половина нужна тебе для возвращения наверх. К моменту поднятия рта над водой и нужно выложиться - но не раньше. С дистанции тут не сойдёшь, и аквалангисты тебе не помогут. Если в обычном спорте надо уметь перебарывать себя для выкладывания "через не могу", то здесь, наоборот, дави соблазн "бить" рекорд, ощущая, что ещё можешь идти и идти в глубину. Нет - думай о возвращении. Точно рассчитывай свои силы.

Вот два года на то и даются (кроме химической учёбы), чтобы на любом материале учиться правильно рассчитывать-прикидывать свои силы. Дело это добровольное, можно тайно заниматься, обязательств никаких на себя открыто не беря. После двух лет подбиваем бабки - и если у тебя правильных расчётов в последнее время было много больше неверных - дорога в секцию тебе открыта. Конечно, если ты сама хочешь в неё и испытываешь удовольствие от ныряния - удовольствие, сильно растущее от рекордов.

Но и если промахнёшься в секцию, всё равно это в жизни пригодится - уметь правильно рассчитывать свои силы. Вспомните, как Робинзон однажды лопухнулся: выдолбил пирогу - и не смог спустить её в воду.

Успех зависит от силы воли и от того, сколько возможностей ты найдёшь в окружающей жизни для тренировки раскладки сил. И мне вот подумалось: между задержкой дыхания и терпежом по-маленькому есть много общего. Оба связаны с отходами организма. Скапливается отход, углекислый ли газ или моча, раздражает рецепторы, просится наружу, ты должна прилагать силу воли, чтобы не позволять этого, терпеть, выносить. По текущим ощущением ты должна оценить, сколько сможешь выдержать дальше, протерпеть напропалую и потом сравнить реальное с предвиденным.

Разница в том только, что воздуху в лёгких больше не становится, чтобы он "отжал горло", и организму приходится помогать вентиляции лёгких спазмами диафрагмы, моча же постоянно сочится в пузырь и объёмом пытается "отжать краник", помощь мышц ей не требуется. Вообще, не хватало только спазмов мышц пузыря, стремящихся выдавить мочу, когда ты зажимаешься и еле терпишь до туалета!

Но, может, если б были такие спазмы, люди терпимее относились бы к описывающимся на их глазах?

Дома я начала терпеть-тренироваться с оценкой сил (ну, времени), а вот в институте решила ходить "ва-банк". То есть, вообще не ходить в туалет, разве что неудержимо "по-большому" приспичит. А пить столько, чтобы заведомо выдержать до конца занятий. И чтобы сымитировать невозможность сойти с дистанции, стала пододевать... да-да, тот самый купальник. Ведь с ним в кабинке надо до нитки раздеваться, это уж на самый крайний случай.

Заметила: раньше я тренировала пузырь ради пузыря, теперь же натасканный орган открывал мне дорогу к тренированным лёгким, к возможности вовремя всплывать и, в конченом счёте, выживать.

И ещё из-за одной детали понравилось мне пододевать. Это ощущение глубокого, до талии, выреза на спине - как у вечернего платья, и отсутствие ощущения задней планки и застёжки лифчика. Полезно время от времени ходить со спиной наголо (раз с грудью нельзя), с одной стороны - ностальгия по безгрудому детству. С другой - ощущения взрослой, грудастой женщины.

А однажды вышло так. Утром, по моим расчётам, выходило так, что, если я не буду пить в институте, то выдержу всклень, без запаса ещё потерпеть. Ну, пододела купальник, а перед уходом после занятий, когда уже ощутимо чувствовалось, вдруг взяла и хлобыстнула стаканчик кофе из автомата. Перехватила последний перед носом одной неприятной особы, и захотелось проверить, не помогает ли пододёв выдержать через "не могу".

И помог!

Другой случай - я уже дома пивнула больше расчётного. Чувство - как в детстве перед каруселью, когда не знаешь, что из тебя после кружения получится. Знаешь, что приспичит перед доходом до дому, а вот что потом...

Тоже помогло, но эффект был смазан - разжижилось содержимое кишечника, и пришлось обратную дорогу бегом бежать, то и дело останавливаясь и сжимая ягодицы. Казалось, вся улица знает, что у меня за нужда, и улыбается. А то и ждёт, когда я оплошаю.

Эксперимент не получился "чистым" - не в том смысле, что я измазала-таки припопную изнанку, а что пересеклись два разных терпежа. Я заметила: "большое" поначалу помогает "маленькому", копит воду в кишечнике и пережимает слегка мочевод, зато потом так усиливается само, что даже пышные ягодицы не помогают. Что толку в груде мышц, если те, что вокруг самой дырочки, не справляются?

Интересно, что такое сравнение пришло мне в голову в, казалось бы, самый неподходящий момент - на экзамене. Задают тебе дополнительный вопрос - и ты чувствуешь, что в голове много всего, за плечами - бессонные ночи, груз знаний, можно сказать, гнетёт... А вот даже коротенького ответа на заданный вопрос как раз и нет!

В школе я считала подобное проявлением "закона подлости", а вот в институте стала сравнивать с анатомией. Чувствую, насколько мощные у меня ягодицы, иной раз, неловко маневрируя между близко стоящими столами, сдвигаю их без труда, иной раз и с сидящими на них людьми, а вот припрёт изнутри - и хоть плачь. Вся мощь оказывается "колоссом на глиняных ногах", пасует, капитулирует, даром, что под трусами ходуном ходит тело.

Это у меня слабое звено - сфинктер.

Между прочим, многие девчонки у нас были уверены, что я ношу боди и, значит, легко могу посетить туалет, расстегнувшись внизу. Ведь у настоящего боди кнопки или крючки в самом паху.

Конечно, наряду с пузырём я тренировала и лёгкие, задерживала дыхание на время. Секундомер использовала электронный, на смартфоне, у него был реверс - обратный отсчёт времени. И я догадалась имитировать ныряние. Задержав дыхание, представляла себе, что погружаюсь; когда "достигала дна", открывала глаза и, засекя время, переключала секундик на реверс, снова прикрыв глаза, воображала, что всплываю. Когда становилось невтерпёж, открывала глаза и "дожимала" до нуля, представляя, что всё ещё под водой и вдохнуть раньше времени ну никак не получится.

Конечно, я знала, что усилия "туда" и "сюда" разные, различен и расход кислорода, но всё равно уметь заглядывать в будущее полезно. Потом, когда начну тренироваться в воде, введу поправку на разницу направлений.

Со временем пододеваемый бабушкин купальник вошёл в один ряд со спортивным стилем одежды "снаружи". Правда, у него был уже не тот вид, чтобы безбоязненно до него обнажаться. И всё же в одном случае он меня сильно выручил.

Шло практическое занятие по неорганической (кажется) химии. В лаборатории был большой вытяжной шкаф, в просторечии - тяга, с разными электроприборами внутри, а перед ним лежал толстый резиновый коврик. В группе по большей части были девчонки, парней много меньше.

Преподаватель, Кирилл Козьмич, был недоволен. Уже несколько человек кряду не могли ему сдать оформленную "лабу" и ушли "на второй круг". Как на грех, всё это были девушки. И особенно согрешила последняя, то есть, на которой он сорвался, Инна. Зная, что доцент любит хорошую шутку, она подсела к нему с пухлыми щёчками, словно дурочка, всё время молчала и объяснялась кивками да тычками в тетрадь, а когда уж совсем нельзя стало молчать, начала раскрывать ротик, и из него показалось что-то круглое, оранжевое... Кирилл Козьмич, сперва оторопев, протянул руку и вытащил из Инниного рта маленькую резиновую грушу, что лаборант выдавал студентам, а когда увидел, что та обтянула, во избежание всего, презервативом, потерял дар речи. Разозлился и даже рассвирепел.

- Все вы, девки, дуры дурами! - заорал. - Вон сколько работу простую сдать не можете, - показал широко рукой. - И зачем только учитесь, мужчин напрягаете?

Действие рождает противодействие, наезд - желание отъехать. Второкурсницы дружно запротестовали. Зачем плохо говорить о женском поле? Поди, среди преподов, пардон, преподавателей, женщин тоже немалый процент.

- Это советской закалки женщины, - возразил Кирилл Козьмич. - С такими вот лабами в студенчестве одной левой справлялись. И поступали по конкурсу, сдавая сложные экзамены, а не играли в ЕГЭ-угадайку и не рассылали ксерокопии аттестатов в дюжину вузов.

- Химия не может быть уделом одних мужчин! - пропищала Инна.

- Извините, но мы не оспариваем у вас, женщин, право, скажем, носить лифчики, - нашёлся доцент. - А химию уж оставьте нам, а?

Грудастые и не очень, мы дружно открыли в ответном запале рот, но тут в разговор встрял Юрий, давно уже ждавший своей очереди сдать лабу. Он мягко оттеснил Инну, начал как бы возражать преподавателю, а на деле подсунул ему невзначай тетрадку.

- Насчёт... э-э... белья вы не совсем правы. Кирилл Козьмич. Вот послушайте, что у меня в школе было. А тем временем посмотрите лабу, хорошо?

Когда я учился в средних классах, то занимался в гимнастической секции, а старший мой брат Роман - в подсекции артистической акробатики, в смешанных составах. Преуспел, и его вместе с партнёршей отобрали в городскую команду для поездки в Японию.

Конечно, спросил, что мне оттуда привезти. Я говорю: что хочешь и на что валюты хватит, но если можно, то что-нибудь для всех моих друзей-гимнастов, хоть чешки, но - фирменные. Чтоб мы ещё сплочённее стали, как команда.

Не принято у нас хвастаться чем-то, полученным не по заслугам.

Ну, Ромка сперва прибарахлился сам, и я его за это не упрекаю (вы смотрите, смотрите лабу, Кирилл Козьмич!), семейный наш чемпион должен лучше всех выглядеть. И валюты осталось немножко. На одного меня, впрочем, хватило бы, но он знал, что я не похвалю, если он друзей моих обделит. Может, и в самом деле купить всем по паре чешек? Дёшево и сердито.

И как раз в это время в магазин на распродажу завезли партию уценённых мужских лифчиков. У них там, в Японии, появился недавно такой предмет белья. Причём это не связано со стремлением мужчин чувствовать себя по-женски, а наоборот, лифчики особого покроя дают ощущение самурайского доспеха и добавляют уверенности в самочувствие. Женское здесь только само слово, название.

Оказалось, что валюты у Романа - как раз закупить всю партию, на всю нашу команду. Он набрался духу и решился. Мне, впрочем, на остаток ещё чешки купил, но в них японский дух не очень чувствуется.

Обрадовал нас, возвратившись. Мы подурачились, примеряя, потом стали думать, как носить. Стали пододевать под спортивную форму. Хорошая это опора для грудных мышц. Результаты в подтягивании на турнике сразу улучшились. Тренер не возражал, мы ему сказали.

И вот пришло нам в головы пододеть эти чёрные кожаные лифчики вместо маек под белые рубашки на школьную линейку первого сентября. Прикола ради. Пиджаки думали не снимать, позабавиться исподними ощущениями денёк один, и всё.

А тот день возьми и жарким выдайся, солнечным, чуть не июльским. И наш класс оказался единственным, мальчики которого были в пиджаках. Так сказать, не-белые вороны. В наши стороны бросались косые взгляды, девчонки хихикали, ползли шепотки: "Мёрзнут!" И тогда мы, решившись, пиджачки свои поснимали.

Рубашки наши белые и почти полупрозрачные. Знаете, совсем недавно мы, недоросли, заходили своим девочкам за спину и проводили по ней пальцем, чтобы ощутить лифчик. Теперь же они нам эту шалость вернули - с лихвой. Мы же им чашки спереди не щупали... Линейка чуть не дезорганизовалась. На девичьи бюсты никто уже и не зырил, а ведь школьная парадная линейка - такой хороший случай! Положено быть в белых капроновых блузках, одни кружева да жабо спасают.

Учителя не решались заговорить о столь щекотливом вопросе, мы обнаглели и стали пододевать лифчики постоянно. А на следующее лето на хозработах обнажались до пояса. Понимаете? И девочки наши от нас не отстали. Так что одеты мы были одинаково: бейсболка, чёрный лифчик, синие джинсы, кроссовки или кеды. Любо-дорого поглядеть!

Думаю, мы ещё и не то у женщин оспорим, - заключил Юрий.

Пока он рассказывал, Кирилл Козьмич проверил лабу и расписался. Инна аккуратно высадила нахала со стула, села сама и смущённо улыбнулась:

- Вы у нас - лифчики, мы у вас - химию, и всё путём?

Если б она не подсунула свою тетрадку прямо под нос доценту, может, всё и пошло бы "путём". А так, увидев, что ничего там не исправлено, он продолжал тему:

- И не в одном тут уме дело. Лабу вы можете списать, и я ничего не докажу. Но вот у нас под тягой, да и снаружи, приборы электрические стоят. Ударь вас током, падать придётся на грязный пол. Обувь сменную носить вы не желаете, и даже ноги плохо вытираете, не шаркаете на пороге.

- А халат на что? - нашлась Инна, просовывая тетрадку всё ближе и ближе "к носу". - Вы нас, слава богу, приучили на лабах носить халаты. Они-то и защитят нас от грязи. Да и лучшую свою одежду мы к вам, извините, не надеваем.

Кирилл Козьмич активно отодвигал тетрадь от себя, одновременно ища новые возражения.

- Запачканным халатом не отделаетесь. Поражённую током надо лечить, искусственное дыхание делать. А это изо рта в рот. Придётся "целоваться" с чужим человеком, просто оказавшимся рядом. Как, девушки?

- Так ведь через платок положено. Через платок выдержим.

Преподаватель достал носовой платок, высморкался в него и показал результат.

- Это вам как? Сплошь и рядом, между прочим. И положено ещё делать непрямой массаж сердца, а это по пояс раздевать.

- Да вы что о нас беспокоитесь, Кирилл Козьмич? Сами же говорили, когда нас инструктировали по ТБ, что никогда ничего тут не было чрезвычайного. А мы ничем не хуже прошлых, безаварийных поколений. Что лабы плохо сдаём, это другое.

- Не было, не отрицаю. Но были учения. Вот вы когда зачислялись в студенты, бумаги подписывали. А хорошо смотрели, перед тем как подмахнуть?

Взоры девушек обратились к Ксюше - маленькой студенточке, которая всё без разбору переснимала на свой смартфон. Купит бутерброд, задумчиво на него поглядит и сфоткает. Поначалу над ней посмеивались, а потом поняли, что это во многих случаях помогает.

Ксюша потыкала пальчиками, взмахивая ресницами, нашла нужный скан, увеличила... Все столпились вокруг неё, заглядывая через плечо.

- Есть такое, - прозвучал тихий голосок. - "Обязуюсь во всём подчиняться распорядителям проводимых учений и прочих мероприятий, ни в чём не прекословя". Это?

- Во всём, - подчеркнул голосом Кирилл Козьмич. - Вы поняли? Если вас будут "надувать" не через платок, - он помахал своим высморканным, - обязаны сносить. Потом "целовальник" получит выволочку, но в процессе ему мешать нельзя, он должен сперва вас "спасти". Условно.

- И часто бывают такие учения? - с тревогой спросила самая полногрудая и губастая из студенток.

- Раз в год, но в разное время, всегда внезапно.

- В последний день учебного года нельзя, - сказал Юрий. - Тогда это не будет внезапно. Знаете парадокс "Казнь врасплох"?

- А в предпоследний можно? - спросил кто-то.

Немного поспорили о предпоследнем дне. Но ведь и без него много слишком опасных деньков оставалось. И тут наша Ксюша говорит вдруг:

- Я знаю, как решить этот парадокс.

Все воззрились на неё с удивлением:

- Как?

Кирилл Козьмич тоже заинтересовался.

- Только не говори, что это, мол, очевидно, как в том анекдоте. Там экзаменатор сперва изумляется: "Как - очевидно???", потом долго думает, наконец, восклицает: "Ну конечно, очевидно! Давай зачётку".

Переждав вежливые смешки, Ксюша продолжала:

- Всё не то чтобы очевидно, но достаточно просто. Вот приходит палач утром, а узник ему и говорит: "Я знаю, что меня хотят казнить сегодня, условие судьи "врасплох" не выполнено, уходи!" Вы ему поверите?

- Конечно, нет. Так ведь всегда можно сказать и отбиться. Чем он докажет, что знал заранее, а не сымпровизировал перед пришедшим?

- Правильно. Надо доказать, что заранее. Например, написать это на картонке и просунуть в щель под дверью с вечера.

- Нет, Ксюха, не то что-то, - возразил Юрий. - Он точно так же каждое утро может это писать.

- Тот-то и оно. Поэтому дадим ему всего одну картонку. Пускай прикроет ею один какой-то день. Если знаешь, когда тебя казнят, то это какой-то определённый день недели. Как вот затмение лунное или солнечное.

- Но тогда палачу лафа. Пришёл утром, посмотрел, лежит ли картонка. Нет - бери голубчика в оборот тёпленького, есть - забирай и уходи, завтра придёшь.

- А если в воскресенье выбросит, без "завтра"?

- Тогда казнь ещё в понедельник состоится. Вряд ли узник будет беречь картонку до последнего дня.

- Но это нечестно! Палач знает, что думает узник, а узник не знает, что готовит ему палач, - это снова губастая.

- Было бы нечестно, если б обещана была игра на равных. Но судья ничего такого не обещал. Речь шла лишь и только о том, что узник не будет точно знать утром, что его казнят именно в этот день. А что он не знает, свидетельствует отсутствие картонки. Как говорится, признание - царица доказательств.

- Особенно убедительно это будет, если узника казнят до использования картонки. Ждал палача, скажем, в среду, а он пришёл во вторник.

- Но и после тоже ничего. Ждал палача в понедельник, тот не пришёл, ты ошибся и ждать его в другой день не смей.

- Ребята, а дадим ему шесть картонок! И казним в седьмой день - единственный, ими не прикрытый.

- А вы как думаете, Кирилл Козьмич? - заставила спросить вежливость.

- Как я думаю? Чтоб дать узнику шанс, палач должен метнуть жребий и прийти в случайный день. А в остальные дни - носу не казать и картонки не проверять. Тогда оба будут играть "вслепую", раз вам это так уж нужно.

- И какова вероятность казни?

- Чтобы казнь состоялась в какой-то определённый день, нужно, чтобы совпало два события: приход палача и неготовность узника - отсутствие картонки. Вероятность первого события - одна седьмая, второго - шесть седьмых, если узник тоже мечет жребий. Перемножаем, получаем шесть сорок девятых.

- Но это в один день, - обратила внимание Ксюша. - Чтобы учесть казнь в любой из семи дней, надо воспользоваться теоремой о сложении вероятностей. Поскольку они для каждого дня равны, просто умножим на семь и получим шесть седьмых. Столько же получится, если узник не будет метать жребий, а как-то иначе день выберет. Ведь сумма вероятностей по всем дням равна именно единице. А у палача на любой день одна седьмая. Вот и получится, что вероятность не-казни будет осьмушка. А казни, соответственно - шесть седьмых.

И тут одна из студенток, дописывающих работы, подняла голову и сказала просительно:

- Кирилл Козьмич, может, вы хотя бы у одной из семи работу примете? Не казните всех!

- Да ежели работы правильно оформите, у всех приму.

- Ежели... - тяжёлый вздох, головы опять склонились над тетрадками.

Я шёпотом спрашиваю у Юры:

- Неужели под тягой приборы такие опасные? Что-то не замечала.

- Так с них же изоляция послезала, нутро проржавело. Они же с советских времён ещё.

- Почему же не заменят?

- Вестимо, почему: денег нет.

- Почему же раньше были? Ну, в прошлые времена.

- Да потому что раньше студентов учили, а сейчас - нам оказывают образовательные услуги.

- М-м-м... Ну, идём, покажи приборы.

Мы отошли к тяге, и Юра начал рассказывать:

- Вон, видишь, это - ЛАТР. Лабораторный трансфокатор. Ой, извини - трансформатор, из-за этой фотографии всегда путаю. Ржавоват, не находишь? Товарный вид, словно девственность сто лет назад потерял. Старичок, в общем, его берегись.

- А вот эта когда... потеряла?

- Внешняя мешалка? Послушай, как скрипит, и сама поймёшь.

- Никогда не включала. А можно?

Юрий сделал какой-то знак преподавателю, тот кивнул и снова занялся лабами.

- Таможня даёт добро. Где у нас лаборант? Ладно, рубильник сам включу.

Он шагнул между тягой и стеной и нажал на что-то. Щёлкнуло - и вдруг завыла сирена, мы аж вздрогнули - уверена, что и все тоже. Хриплый голос откуда-то сверху, убавив вой, проскрежетал:

- Учебная тревога! Учебная тревога! Всем оставаться на своих местах и ждать комиссара!

Комиссар не заставил себя ждать. Только-только смолкла сирена, как в дверь деловой походкой вошёл довольно молодой ещё человек, лет тридцати, в форменном мундире Управления ГО и ЧС. Не иначе, занял позицию у двери к моменту объявления тревоги, часу Икс.

- Комиссар такой-то! - представился он. Как будто нам до его фамилии дело в столь нервной ситуации! Правила, правила... - Проводится учебная тревога по поражению электрическим током. Девушка, вы касаетесь прибора, вы поражены! - Я быстро убрала руку, но это не помогло. - Вам окажет первую помощь... так, поблизости молодой человек... а ещё...

Он заглянул вглубь лаборатории. За преподавательским столом сиротливо сидел Кирилл Козьмич, заваленный оставленными лабами.

- А где остальные?

- Эвакуировались, - был ответ. - Привыкли уже, что раз сирена, то надо скоренько уматывать из корпуса и бежать к фонтану.

Вот честно - я совсем не заметила, как мимо меня пробежала вся, считай, группа. Юра - тоже, я потом спрашивала.

- Но сирена же русским языком сказала... то есть, объявлено было, чтобы все оставались на местах!

- Больно уж громко она у вас воет, сирена эта, - встал на нашу защиту преподаватель. - Слабонервные аж струйку пустить могут. Условный рефлекс - и понесли ноги сами к фонтану. Вы бы потише сделали, а? Или сперва объявление голосом, а потом ревите себе на здоровье, можно даже с подвыванием.

- Доложу по начальству, - пообещал, чтоб не спорить, комиссар. - А пока, стало быть, эти... Девушка, а вы чего не падаете? Вы же поражены. Немедленно вниз!

Хорошо, что резиновый коврик у тяги был толстым и, похоже, пористым. Я упала вдоль него, вернее, быстро опустилась на пол. Хорошо, что в халате, а то бы подумала, пачкать ли одежду. Плохо то, что он не до пят, и мои колготочки на голяшках пачкаются. А ещё хуже то, что и волосы свои я раскинула по грязному. Не зря студенты-медики носят белые шапочки, ой, не зря!

- Молодой человек, не теряйте времени! Каждая секунда - это кровь без гемоглобина, мозг без кислорода. Носовой платок у вас есть? Чистый? Доставайте и кладите его на рот. Учили вас? Что ж вы всё позабыли-то? Кладите пострадавшую ровнее, прямее. И обнажите грудную клетку, где сердце.

Совсем некстати я вспомнила, что Юрий недавно в платок чихал отчаянно, попыталась втянуть губы в себя. Хоть их уберечь! А раскинул он славно платочек, аж глаза застил. Ну, у меня веки есть.

Чую - меня раздевают. Расстегнули снизу блузку, задрали на грудь. Вот рассупонили ремешок юбки и приспустили её, забавно щекочут пальчики, ища нижний край, которого нет. Пытаюсь определить, очень ли опытен "молодой человек" в такого рода делах... А стыдливости нет, я себя уверенно очень чувствую.

- Обнажай грудную клетку в области сердца! - покрикивает комиссар.

Поскрёбывание стало столь сильным, что я поняла: сейчас не выдержу, захихикаю. Вот юбку спустили ниже, всё должно быть видно.

- Ну?!

- Не могу, - растерянно пробормотал спасатель, - На ней не комбинашка, а этот... как его... боди.

Вон как понял!

- Корсет, что ли? - переспросил комиссар.

- Ну... типа того.

- Жёсткий?

Мне стали проверять его на мягком месте - животе. Шутки ради я напрягла брюшной пресс и не пустила пальчики ни на миллиметр.

- Вроде... да, жёсткий.

- Коли так, то бросай дело - она уже труп!

Это меня так задело, что я аж забыла, что лежу без сознания, и крикнула, сдув платок с лица:

- Это почему я вам труп? Я не труп! Кто дал вам право о живых людях так говорить?

- Да потому, милая девушка, - комиссар присел на корточки и заглянул мне в глаза... или ещё куда, - что мозг без кислорода может только считанные минуты. Сердечко у вас стоит... условно, его надо запускать, промять, как следует, грудную клетку, а тут, извольте радоваться - корсет. И жёсткий причём. Формуете вы им себе тело, а о таких вот случаях не думаете совсем. Непрямой массаж сердца - швах, и вы - труп, не спорьте! Никакая реанимация мозг вам не спасёт.

- Но это вовсе не корсет! - вырвалось у меня.

- Ага, как ты сказал, - обратился комиссар к Юре, - боди? По мне, один хрен. А в чём разница-то?

Тот пожал плечами.

- И я не знаю, - подал голос Кирилл Козьмич.

- Эх вы, мужчины! - приподнялась я на локте, и коленки приподняла, убрав голяшки в колготках с грязного пола. - Ладно, объясню. Корсет надевается, словно жилет, но сзади наперёд и зашнуровывается сверху донизу, а боди надевается сверху вниз и застёгивается... - я замялась.

- Это самое важное!

- ... между ног, - промямлила я и покраснела.

Короткая пауза.

- Ну что же, - поразмыслил комиссар, - значит, чтобы спасти девушку в боди, её надо быстро раздеть догола.

- Как - догола?! - возмутилась я, потому что в глазах Юры вспыхнули хищные огоньки.

- А разве под боди что-нибудь пододевается?

- Не-эт.

Дело в том, что я совсем не носила эти самые боди, просто знала о них. Мама говорила, что их носят после родов, когда фигура начинает расплываться.

- Вот видите! Сами мешаете доставать грудную клетку и удивляетесь, что вас приходится раздевать. Рискуете, девушки, вот и расплачиваетесь.

- Прикажете найти застёжку? - спросил Юрий, уже тянясь мне между ног. Я их сомкнула.

- Но на мне вовсе не боди!

- А что же?

- Купальник, - я покраснела. - Что, студентка после занятий в бассейн сходить не может?

- Зачем же париться в синтетике целый день? - удивился комиссар. - Ладно, дело ваше. Он, стало быть, не жёсткий?

- Что вы, совсем даже нет.

- Что ж ты врал? - Юрий опустил голову. - Постеснялся проверить как следует? Ладно, делай ей массаж через купальник.

Пока суд да дело, я успела заменить сморканный-чиханный носовой платок на свой чистенький. Но что плохо - плотного прилегания в груди нет, железы расплылись по телу и краешками вылезли из-под чашек, ну, розеток. Юра принялся нажимать в опасной близости от бюста, и один раз я чуть не взвыла.

Но что толку жаловаться? Ещё раз услышу о том, что сама надела то, что мешает меня спасать. Пройдутся по всему женскому полу. Да и не пожалуешься, раз тебе в рот то и дело вдувают воздух, аж щёки лопаются. Приходится следить за ритмом и быстро выдыхать, чтобы было куда размещать новую порцию.

То ли дело настоящий поцелуй! Дыхание задерживаешь, сколько можешь, аж задыхаться начинаешь, диафрагму дёргает, в мужских руках обмякаешь...

Вдруг снова завыла сирена, но много тише, и голос из динамика прохрипел:

- Конец учебной тревоги! Все поражённые спасены. Конец тревоги!

- Харэ! - продублировал комиссар.

Я расслабилась, наслаждаясь окончанием спасения, а зря. Под конец мне сильно (считаю - предательски!) нажали на живот, как раз по пузырю. Да чего там - пальцами прямо залезли за лонную косточку. Я еле успела напрячься, но что-то там ёкнуло, и струйка-таки вылетела.

- Я ничего, я юбку тебе помогаю натянуть, - пробормотал Юра. Знал, подлец, что при мужчинах я не признаюсь и не пожалуюсь.

Я поднялась и с независимым видом привела одежду в порядок, больше всего боясь, чтобы не потекло по ногам, за колготками. Но нет, купальник выручил, только расплывается по животу ощущение влажного тепла. Перенесу... только бы не запахло.

Подошёл Кирилл Козьмич.

- Вот чего порой обнаруживается, всплывает, - сказал он. - Я бы и не подумал. Да, учения полезны. Халата и шапочки, получается, мало, надо ещё и бельё правильное пододевать.

Тут как раз вернулись испарившиеся. Химически говоря, сконденсировались.

- Что вы тут про бельё сказали, Кирилл Козьмич? - защебетали.

- Вас это не касается, учения для вас были по пожарной эвакуации.

- Так мы поняли свою ошибку и вот... вернулись.

- Тогда я сейчас пущу по рукам листок, и каждая напишет, выдержит ли она обнажение грудной клетки для непрямого массажа сердца, то ли на ней бельё. Вот вам и "казнь врасплох", то есть раздевание.

Девчонки, нервно хихикая, столпились вокруг листка, кто-то даже начал рисовать женский силуэт. Доцент завыдвигал ящики стола.

- Что вы ищете, Кирилл Козьмич?

- Помните, я на первом занятии проводил социометрический опрос, чтобы скомбинировать пары и тройки? Ну, кто с кем хочет и не хочет. Так вот, ищу те анкеты. Заново комплектовать буду, но уже наоборот - сведу вместе врагов и врагинь.

- Зачем?

- По закону подлости возле тебя, когда потребуется помощь, окажется именно враг, а не друг. Или просто неприятный человек. Вот я за этот закон поработаю, сведу самых-самых отталкивающихся друг от дружки. Они у меня сперва будут целоваться через платочек...

- А потом? Хи-хи!

- Вы исключительно правильно сформулировали вопрос. На следующее занятие все приходите в таком белье, в котором не стыдно, чтоб раздел враг. Купальников не надо, подберите, что можно носить повседневно - потому что это вы повседневно и будете носить. На лабораторные наши занятия.

Девчонки заойкали, заволновались, кое-кто захихикал.

- Кирилл Козьмич, ведь не бывает же у нас поражений током, ну зачем всю дорогу носит приличное?

- Зато бывают внезапные учения, от которых не отделаешься картонками "знаю, что сегодня". Трахнутой током, кстати, хорошо, бессознательные сраму не имут, после раздёва и массажа её сразу увезут в больницу, и очнётся она уже на больничной койке.

- Ну, давайте мы будем пододевать что-нибудь с сердечком на месте сердца, как увидят его, значит, дальше нагишить не надо, жми здесь.

Торгуясь, они вывели доцента из себя.

- Не хотел говорить, но теперь скажу. Удар током - не самое худшее, что может с вами приключиться и к чему надо быть готовыми.

- А что же ещё?

- Вы же в химической лаборатории! Если обольётесь, неважно чем, полагается на вас всю одежду разрезать сверху донизу особым ножом, извлечь тело и скупывать водой, омывать, нейтрализовывать. Не верите? Вот этот нож.

Он достал из ящика и показал.

Немая сцена.

- С вами не шутят. У меня вот дочка вздумала водой холодной обливаться, зимой и летом. Так купальник не надевает, говорит, как мокрый к тебе прилипнет, так и замёрзнешь. Постоянный холод к телу, сечёте? А когда кислотой пропитан, думаете, лучше? Или щёлочью. Сымать надо срочнейше!

Нюх-нюх... А чем это у нас пахнет? Девушки, пузырь ни у кого часом не прохудился? Нет, не желчный. Пугаться не надо, нужно быть очень осторожными, ничем не обливаться... изнутри, кстати, тоже. Раздевание срамотно только на учениях, в реальном случае вам будет не до стыдливости, быть бы живу. Вот есть такая профессия... м-м-м... её представительницы всегда одеты-пододеты так, что любо-дорого раздеть. Неужто ж химички не достойны такого белья, как прос... профессии этой воплотительницы? Тем более, волокна в большинстве своём химические, краски, пигменты... Вам и флаг в руки, девушки!

А теперь - марш в туалет! Пока я на кое-ком не взрезал купальник вот этим самым ножом.

Мы гурьбой высыпали за дверь, радуясь внеплановому перерыву.

Но мой купальник не виноват! Этот дьявол так меня ткнул, что тоненькие трусики сразу намокли бы. Жаль, что не было прокладки, но когда тебя оголяют до паха... может, это и к лучшему.

В общем, на лабораторки я теперь пододеваю свежее бельё, как бы "халат изнутри", а в остальные дни рулит всё-таки купальник. Он, правда, уже начал снашиваться, старичок, всё-таки. Как бы вот на смену ему сшить такой же, но новый?

Спасибо тебе, бабушка, за "Юрьев день"!