Родители постепенно приучают подрастающих детей уважать себя, но почему-то совершенно забывают о привитии уважения к старшим братьям (и сёстрам, конечно, но я-то именно брат и пишу поэтому о братьях - не в смысле моих братьев, а тех, кто имеет младших братишек-сестричек). То ли считают, что это само собой привьётся, то ли что старшачки позаботятся о себе сами. А как тут позаботишься, если этой Анжелке с самого её рождения всё самое лучшее дают. Она, ещё не помня себя, видит, что старший брат довольствуется, чем похуже, а внимания взрослых вообще не получает - всё на неё, на малышку уходит, расходуется до капли. Вот она и возомнила о себе невесть чего.

Когда крошкой была, ещё ничего, а подросла - и начала наглеть. По-своему, конечно, по-детски. Никакого уважения старшему брату! Хорошо ещё, если как к равному относится, а то, бывало, и привилегии заявляет. А родители, словно так и надо, спокойствуют.

Нет, я не против понянчиться с сестрёнкой и уступить ей в чём-то, но - на правах великодушного старшего брата, а не безгласного забитого прислужника, типа помощника родителей или профессиональной няньки. Профессионального, так сказать, няня.

Надо самому "уважать себя заставить"! А педагогической техники-то у меня в этом возрасте никакой! Никто меня не обучал, не тренировал, только раз поймали за руку при попытке дать юной нахалке подзатыльник, отвесили его мне самому и доходчиво объяснили, что девочек бить нельзя.

Тем более - сестёр. Младших!

Да я и не собирался, в общем-то. Не хотел делать грубое насилие нормой семейной жизни, только изредка проучать, и то в ответ. Не годится, когда тебя слушаются из страха, что сделаешь бо-бо. Старший брат авторитет иметь должен, и не кулачный отнюдь. Как бы этого достичь?

Однажды я взялся объяснять Желке, что старшее лучше младшего, и запутался. Она привела в пример чёрствый хлеб и мою собственную одежду, из которой я вырастаю, так что приходится выкидывать и покупать новую. Тогда я, в порыве гнева, не нашёл ничего лучшего, чем спросить:

- Я вот могу стену описить. А ты?

Старый, бородатый приём из общения маленьких мальчиков и девочек. Вы тоже, наверное, им в детстве пользовались. Или хотя бы слышали.

Мне сейчас вот смешно и стыдно об этом писать, стыдно и смешно, но тогда всё шло на полном серьёзе. Конечно, во двор выходить мы не стали, понимали, что если малышам (хотя какой же я малыш?) и можно справлять нужду по отдельности, то мальчик и девочка рядышком и голышком вызовут подозрения и ругань. Но у нас в ванной облицовка кафельная, а края ванны с трёх сторон в этот кафель заделаны. Я и говорю: пописай выше краёв, на кафель, как вот я, если сможешь. И показал.

По чести, стеснялся немножко, поэтому стоял лицом к стене вдоль длинного края ванны, чтоб она сбоку не зырила. Но девочка всё же пыталась заглянуть, так я отворачивался, прижимаясь боком к стене и "перекрывая крантик". Чего смотреть-то? Тут не сжульничаешь, есть - есть, нет - нет.

Потёки осмотрели, смыли, стену вытерли полотенцем (знала бы мама!), и я подтолкнул Желку в ванну, особо и не смотря. Я на неё голенькую уже вдоволь до того, когда младеницей была, насмотрелся - а то бы пари и не держал.

Только слегка в дверь посматривал - чтоб не сходила в горшочек и из него не полила. Впрочем, всё подходящее я оттуда загодя убрал. Так ведь она и в ладошку может! Сложит пригоршенкой и надует. Нет ещё взрослой брезгливости к моче, зато есть нездоровое желание утереть брату нос.

Конечно, у неё ничего не получилось. Но когда же это сестричка сразу сдавалась? Говорит: может, ты тренировался, вот и сумел. Ясное дело, я не показал ей... ну, что дело не в тренировках, а в "принадлежности", постеснялся. Говорю вместо этого: и ты потренируйся. Что мешает? То есть ей "ничто" мешает, а то, что у меня - помогает. Сколько надо? Неделю, говорит. Ну, давай. Ставлю галку в календаре.

Я специально решил не следить и не смотрел, как Желка "тренируется". Всё равно "мальчиш" у неё не вырастет, а без него не обольёшь. Хотя я в девичьей анатомии не разбирался и не знал, куда именно идёт струя. Знал только, что они всегда садятся на горшок или унитаз, или на корточки хотя бы, что по-большому, что по-маленькому. И всё.

Через день или два я делал домашнее задание по арифметике. Решалось плохо, я зевал и не мог найти повода, чтоб увильнуть. Несколько раз отрывался и ходил на кухню пить чай.

И в это время, к счастью, почуял, что хочу в туалет - "по-чайному". Ну, по-маленькому, вы поняли. К счастью - потому что уже не раз использовал это для самопобуждения. Говорю себе твёрдо - не схожу, пока не сделаю то-то и то-то. И делал, морщась и ёрзая... Порой в конце чувствовал, что отлегло. Перетерпел. Это не радовало, а скорее пугало: вот только что распирало до боли, куда же ушло? И долго потом не мог расслабиться над унитазом...

На этот раз меня приотпустило перед последним примером, но после него пузырь взыграл с новой силою. Захлопываю тетрадь, бросаю где попало ручку и лечу в туалет. Резинку штанов от живота на ходу отодвигаю.

А туалет у нас совмещён с ванной. По-хрущёвски. Если жить дружно, то это не мешает, надо только предупреждать друг друга, когда и зачем туда идёшь, может, кому-то срочно вперёд тебя надо. Меня к этому родители приучили, а вот Желку - ещё нет, ей зелёный везде свет. Она и терпеть-то нужду толком не умеет.

Ну, когда приспичивает и ты рассчитываешь быстренько опорожниться, тогда не предупреждаешь.

И вот дёргаю я дверь, вижу две торчащие из ванны голые ножки и тут же отшатываюсь. Сестра. И в такой момент!

Что она там делает, я сообразил сразу - когда вернулась способность соображать. То есть когда разыскал банку, сел над ней, закутался маминой шубой, чтобы заглушить журчание - а я когда переполнен, так шумлю-шурую страшно и удержаться не могу. И сразу в неё, в эту банку, "ухнул". По-моему, из-под крана так быстро не наполнишь, как из... ну, из-под меня она налилась.

Когда перевёл дух и стал налитое прятать, тут-то мне и засоображалось.

Вот, значит, как она тренируется! Делает поперёк ванны "берёзку", наезжает ножками на непокорную, необливаемую стенку и норовит поднять свою... ну, это... попу, в общем, выше уровня края ванны. А когда поднимет, что делать будет? Ладошкой, что ли, направит струю в промежность и назад?

Но я-то обливал стенку "без рук"!

Только вряд ли сестрёнке это удастся. Ванна у нас новая, скользкая, как в такой поднимешься, даже если сухая? Я вот в детстве... ну, раннем детстве баловался, так постоянно скользил, стукался, уходил головой под воду... Коварная вещь, эта гладкая эмаль.

Конечно, можно надеть купальничек, он у Желки шероховатенький, то есть не гладенький, рано ей ещё блестеть обтянутыми выпуклостями... но как в нём пописать? Струи-то не получится! И вообще, всё, что наденешь, намокнет в моче, она ведь вниз потечёт, в ванну.

Мне эта девичья хитрость напомнила подъём переворотом. На школьной физре подвели нас к турнику. На нём и повиснуть-то - надо высоко подпрыгнуть, а как встать на руки? Здесь мы, маленькие мальчики, столь же беспомощны, как и маленькие девочки перед неописанной стенкой.

Маленькие - потому что большие на эту ерунду не клюют и от мальчиков дистанцируются.

Но тут учитель показал нам, как можно раскачаться, крутануться и под живот себе перекладину положить, а потом и руки распрямить. Подъём переворотом - против неосуществимого подъёма нахрапом. Типа хитрости - но ведь турник для того и придуман, чтобы на нём штуки всякие выделывать, а не одну только голую силу казать.

Но в случае с описыванием даже и не знаю, засчитывать ли такую акробатическую хитрость, если удастся она. Надо посовещаться с другими мальчиками. Нет, пожалуй, не надо - они пожелают взглянуть на этот уникум доморощенный, а я обязан блюсти честь сестры, даже такой крошки, что без стеснения может проделывать голые штучки. Как знать, может, лет через десять моя повзрослевшая сестрёнка понравится моему приятелю, тогда ей будет стыдновато вспоминать то своё "представление"...

Не успел я спрятать свою жёлтую банку, как услышал, что меня зовут.

Сразу и не понял, кто. Голос тихий и какой-то придушенный. Скорее "вычислил", то есть догадался, что это Желка и что надо зайти в ванную. Так-то я собирался подождать, пока она надурачится, оденется и выйдет, но раз сама зовёт... Так тому и быть.

Осторожно вхожу. Моя акробаточка попала в трудное положение. То ли от моего скрипа дверью, то ли в отчаянной попытке подняться телом повыше, но она сделала резкое усилие, почти подпрыгнула на спине, и ноги стали заваливаться назад, на манер йоговского "плуга". Завалились почти горизонтально, чуть не дойдя до края ванны, да ещё и расставленные. Девочкино тело оказалось в ловушке. Ручки пошарили-пошарили, а всё гладкое, ни за что не уцепишься, а дёргаться назад страшно, ещё шею сломаешь. Нежную девочкину шейку. Это тебе не кувырок на мягкой постели (мы так с ней порой баловались). А грудная клетка стиснута, толком не вдохнёшь, уже и задыхаться начала. Вот и пришлось звать на помощь палочку-выручалочку. Хотя в таком безодёжном виде меня никогда не зовёт уже.

Меня вдруг поразило странное чувство. Я понял, что если сейчас нажму, и посильнее, на свешивающиеся ножонки, то могу сломать девочке шею. И никто не узнает, всё спишут на её баловство и самонадеянность.

Нет, я ничего такого не хотел, но вот подумалось непроизвольно. Сколько раз мы в игре и понарошку говорили безответственно: "Я тебя убью", и всё в таком духе, ни о чём таком и не помышляя. Может, эти безответственные слова закладывают в наше подсознание ожидание удобного случая? И когда он приходит, чёртик выскакивает из табакерки и пугает тебя. А кто его туда засунул, кто пружинку взвёл? Ты сам. Вот и справляйся теперь тоже сам, пугайся потаённых намерений и выковыривай их из своего подсознания.

Больше ну буду говорить "убью". Убью в себе эту дурную привычку. Так сказать, последнее убийство совершу.

Отогнав непрошеные мысли, я отвёл девочкины ножки к стене, потом подхватил под них, под подмышки и посадил её в ванну как следует. И ушёл. А перед сном удостоился поцелуя и робкого взгляда искоса - мол, сам понимаешь, за что.

В такие минуты для сестрёнки горы готов своротить!

Но это ещё не признание поражения, всего лишь признательность за выручку. Что же дальше? Продолжатся ли тренировки? Я решил не любопытствовать и посмотреть сразу на конечный результат - если он будет и меня позовут.

И вот дня через три где-то - сидим мы с Желкой дома, без родителей. Я лениво занимаюсь уроками, то и дело отвлекаясь на посторонние вещи. Замечаю - сестра ходит беспокойно из угла в угол. Уходит на кухню и чем-то там звякает. Я раз попросил принести мне чаю - принесла горячего. Значит, сама заваривала. Умеет уже. Доверяем.

Походит туда-сюда, сядет. Но и полуминуты не просидит, вскакивает. А то примется наклоняться, тужиться, как бы справляясь с чем-то. В общем, в беспокойстве девчушечка пребывает.

Мне бы спросить, что это с ней, а я оттягиваю. Если что со здоровьем, то всё равно кроме как дождаться возвращения мамы я ничего предложить не смогу. А туалет свободен, так что нуждой это быть не может.

Правда, я припоминаю, что вот так же Желка суматошилась, когда живот пучил, а сходить по-хорошему не удавалось. Ага, и звуки похожие издаёт - типа носового резкого "ух!" Тут лучше не замечать - походит-походит и юркнет в туалет.

Но всё это мельтешение перед глазами и приахивания стали меня раздражать. Я уже собрался спросить, в чём, собственно, дело, как вдруг сестрёнка подошла ко мне, лукаво поглядела и сказала:

- Пойдём!

Но какая интонация! Мол, сейчас чего-то увидишь. Или поможешь мне в каком-то таком деле, о котором взрослым лучше не знать.

Встаю и иду - без слов. Чего, мол, там у тебя? А идём мы в ванную. И на этом недлинном пути Желка два раза застывала, сгибалась в пояснице и напрягалась всем телом, но тут же заставляла себя продолжать движение - чтобы я не спрашивал, наверное.

Доходим до двери ванной, открываем. Она сбрасывает лёгкие домашние тапочки и вступает туда босиком, я встаю в дверях, не зная, заходить ли. Тесновато в санузлах "хрущёвок".

На моей сестре красный детский комплект - коротенькая, до пупа, маечка и трусики типа шортиков, она любит в этом бегать дома, когда тепло. И вот она эту маечку начинает снимать. И возится что-то долговато, как-то не к месту всем телом напрягаясь и содрогаясь. Это только задерживает раздевание, но я молчу и жду.

И пока жду, замечаю, что живот у девочки чересчур выпукл и ёкает. Мелькнула мысль - может, она чего объелась и хочет, усевшись на унитаз, чтобы я ей живот подавил? Один раз мама с ней что-то подобное делала, приговаривая: "Каки, каки, каки..." Я мельком видел. Но чтобы мне, мужчине, этим заниматься!

Тем временем Желка освободилась-таки от маечки и бросила её на стиральную машину. Мне, если честно, подумалось, какие у неё будут в своё время груди. Как-то и не верилось, что вырастут. У нас мальчики в классе имели старших сестёр и такие вещи обсуждали - но без ажиотажа и трепета, как в старших классах.

Сестра взялась за поясок шортиков с явным намерением снять и их, но я не успел спросить, что это, собственно, означает. Её лицо исказилось гримасою, руки застыли, напряжённые туловище чуть наклонилось вперёд. Рот хватанул воздух и застыл в общем напряге.

Какая-то секунда - и всё разрешилось. Девочка выпрямилась, с ойканьем выдохнула, и её светло-красные шорты на глазах начали темнеть.

Описилась!

Не теряя времени, я схватил её за подмышки, усадил на унитаз прямо в шортах и вышел. Нашёл в шкафу чистые трусы и просунул ей в щель. А потом мы с ней вместе пытались выстирать описанные шорты, но эта стирка больше походила на простое полоскание.

- Ты старше, ты должен знать!

- А ты женщина... маленькая, ну и что? У тебя это должно быть в крови.

Попутно я заметил в ванне постеленную рогожу и догадался, что "берёзка" оттренирована. Бедная девочка хотела скопить в пузыре побольше жидкости, чтобы трюк вышел поэффектнее, струя помощнее... или чтоб осталось на второй заход, если с первого не получится. Но не рассчитала силы. Терпеливость свою переоценила.

У нас в классе один мальчик на каникулах вот так же перекачал надувную лодку, и она у него лопнула.

За помощь в сокрытии следов я снова получил поцелуй и слова:

- Ты был прав.

Это равноценно признанию поражения. Желка не любит слово "сдаюсь" (а кто его любит? я так и просто ненавижу), но я всё понимаю. Второй попытки не будет... и вообще, вопрос закрыт, с братом мир, "без аннексий и контрибуций".

Но надо не знать мою сестру, чтобы простодушно решить, что на этом вообще всё.

Как она поняла мой вызов и свой проигрыш? Что мальчики сильнее девочек, это очевидно. Но я перевёл вопрос о преимуществе в сферу умений, не требующих силы, не погнушавшись использовать анатомическое превосходство. Да, в этом тоже сильнее оказался. Но можно поискать и ещё что-то, не связанное с силой, где девочка окажется силь... то есть сноровистее, умелее, лучше. Впереди окажется, одним словом.

И Желка стала искать, то есть не то чтобы активно искать, а просто жить, пока со мной не конфликтуя и примечая все те стороны бытия, в которых она может преуспеть и опередить меня.

И такой случай представился, не прошло и полугода. У них в детсаду ввели для девочек уроки ритмики, особо и не скрывая, что ищут таланты для художественной гимнастики. Впрочем, немножко поучить "художке" обещали всех, а вот по полной программе - только перспективных, уж извините, остальные.

Меня с самого начала должно было насторожить, что сестричка почти ничего не рассказывает о своих успехах - хотя уставала по-настоящему, это чувствовалось. "Танцевала", "тренировалась" - и без подробностей. Ну, я-то девичьими всякими вещами не очень интересуюсь, хотя потанцевать кое с кем из девочек из моего класса... да, недурно было бы.

Но на этой их ритмике парным танцам не учат, девчонки ведь одни.

Всё раскрылось, когда однажды мама вызвала у Желки бурную радость, купив ей какую-то ерунду, для красоты. Тут-то девочка и повертелась от души по комнате, и потанцевала - с первого взгляда видно, что умело. А под конец... села на "шпагат"!

Я сперва подумал, что она не рассчитала силёнок, как вот тогда в ванной, и вес тела ей ломает суставы, тянет до лопанья связки. Бросился, дурак, на помощь, под мышки подхватил почти. А она меня руками - хлобысть! Не мешай, мол. Могу я уже так - сперва ноги врозь, повернулась - одна нога спереди, другая сзади, ещё поворот - снова ноги врозь и гимнастическая поза.

И взгляд, в котором ясно читалось:

- А ты так сумеешь?

Я сделал вид, что не понимаю вызова. Не пытаться же раскорячиться тут, при всех, не моя же радость, даже если б и умел. Надо попробовать потихоньку, и если получится, то дождаться своей какой-нибудь радости - и уж порадоваться. В промежутке между силовыми элементами и на "шпагатик" присесть-отдохнуть. Такой выйдет обмен выпадами, с отсрочкой. Понимать должна и не требовать ответа здесь и сейчас.

Так глазами и показать постарался.

Ну, попробовал втихаря - никак. И оттренировать самому, в сжатые сроки, видимо, не получится. Зато стало ясно, что сестрица намеренно скрывала свои успехи. Сразу на "шпагат" не сядешь, это точно. Может, даже, и дома тренировалась, но втайне от меня. Не говоря уж о родителях.

Времени у меня и вправду не было, долго ждать не пришлось - Желка снова стала подкатываться со своими умениями. Мол, сейчас я свободна и не желаешь ли ты, дорогой братец, посмотреть-полюбоваться на то, чему я, любезная твоя сестрица, научилась на этой ритмике?

Я сразу понял и нанёс отсекающий удар:

- Там, на ритмике, одни только девчонки?

- Да. Только.

- И правильно, парням нечего этим заниматься. - И со всей снисходительностью, которую в своём возрасте мог собрать, сказал почти насмешливо: - Ну, покажи, покажи, чего там у тебя.

Словно речь идёт о фантиках, которые она собрала на улице.

Такого надругательства над высоким искусством женской гимнастки сестрица вынести не смогла и, сделав для блезиру пару махов ножкой (пренебрежительных, как мне показалось), вдруг "вспомнила", что ей надо "бежать". Слово-то какое взрослое выбрала, а сама ведь из квартиры не вышла.

Я воспользовался этим и развил успех, под каким-то предлогом подняв с пола на Желкиных глазах банку с вареньем. Между прочим, трёхлитровую, между прочим, густого. Мне пришлось всему напрячься, чуть не пукнулось с натуги, но силу свою обозначил. Знай наших!

Как оказалось, сестра варенья не хотела, банку пришлось опустить на пол. А любимое ведь её малиновое, да и слюнки сглотнула, не смогла удержаться. На нашем языке это означает: "Пока ты взял верх, но ужо посмотрим". А съела бы хоть ложечку - сдалась бы, признала моё превосходство, зато мир на вечные времена.

И вскоре случай приподняться надо мной представился. Как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло.

Желка прихворнула, совсем чуть-чуть. А как раз накануне ритмическим девочкам стали давать повышенную нагрузку, почти как взрослым "художницам". Это сестра так сказала. Думаю, преувеличила, но суровее им там стало, факт. Пришло время "шпагатами" и всякими там "фляками" не братьев восторгать, а складывать их в целостную программу выступлений. В темпе причём. Вот темп-то как раз и мог быть "взрослым", а продолжительность, нагрузка - уж извините, по возрасту дошкольному ещё. Так что гордись, да не зазнавайся.

Тренеры хотели посмотреть, у кого всё удаётся и в новых условиях, кого брать в группу собственно гимнастическую, а кого оставлять в ритмической и продолжать учить танцам - в порядке утешения. В танцах темп не критичен, среди них и медленных много. Впрочем, всё это я знаю только со слов Желки, а вы поняли уже, надеюсь, какая она правдивая.

Ой, извини, сестрёнка, я хотел сказать - какая она точная. Да ведь детям всего и не говорят, а додумывать, фантазировать они великие мастера. Особенно маленькие девочки. Особенно если есть кому их слушать. И не дай бог - открыв рот.

Начались смотрины, и сразу же выяснилось, что многим девочкам элементарно не хватает дыхания. Секунд двадцать-тридцать они недурно двигаются в нужном темпе и любо-дорого посмотреть на этих гимнасточек-крохотулечек, а потом движения замедляются, не помогает и музыка, и к исходу первой минуты все уже дышат, как паровозы, все красные, вялые... Надо быть садистом, чтобы требовать от них продолжать. Да и травму получить запросто.

Поэтому тренеры решили отбор отложить, а пока потренировать своих подопечных на выносливость, в том числе на дыхание, в том числе с задержками. А то без этого никого почти не возьмёшь, да и несправедливо будет. Вообще, с самого начала надо было тренировать, параллельно с растяжкой. Или большая чересчур нагрузка пришлась бы тогда на крошек?

Так вот, Желка прихворнула и большую часть тренировок по-новому пропустила, а когда выздоровела, то узнала, что зачислена в группу условно-перспективных. Всех ведь на три части поделили: гимнасток, танцовщиц и вот этих самых условниц. Кто пока ещё не дотренировался до нужных кондиций, но есть шанс, что дотренируются в сжатые сроки, тогда и посмотрим. А сейчас-то зачем обижать?

Кстати, чтобы "танцовщицы" не горюнили, им сказали, что скоро наберут мальчиков и будут обучать уже парным танцам. И что среди этих кавалеров будет такой же конкурс в партнёры для девочек, как среди самих девочек был конкурс в гимнастки.

Желка попала в условницы из-за пропусков и оказалась среди них как бы самой тёмной лошадкой. Поняла, что надо принапрячься, догонять ведь приходится. Дома побольше тренироваться. Теперь ведь скрывать от старшего брата нечего, наоборот, на его помощь надо рассчитывать. В художественной гимнастике мужчины женщинам не конкуренты, так помоги сестре лучше конкурировать с другими жен... то есть девочками, конечно. Или хотя бы не быть среди них худшей.

На "догоняющей" тренировке кто-то пожаловался тренерше, что никак не может задержать дыхание дольше пяти секунд. Как ни настраивается, как ни тужится, а всё равно нос сам вдыхает. А если его зажать, пальцами или зажимом, то сам собой распахивается уже рот.

- Мама не хочет меня зажимать, говорит, насилие это над ребёнком. А к братишке я не хочу обращаться. Он у меня такой... может и не откупорить, когда нужно, заставит ещё позадыхаться. Как быть?

Тренерша посоветовала набрать в тазик тепловатой воды и опускать в неё лицо. Водичка тебя и успокоит, и вдыхать ты в ней побоишься. Пока привыкнешь к новым ощущениям, пройдёт незаметно коварный пятисекундный порог, и сама не заметишь. А захочешь вынырнуть - подожди, подумай, может, ещё тебе понежиться - и порадоваться потом победе над собой. Медленно-медленно выдыхай в воду, пуская пузыри, ощути, насколько стало легче. Лицо же в воде на несколько сантиметров, вынырнуть всегда успеешь. Попробуй так, дыхание и наладится.

В раздевалке после занятий девочки обсуждали этот совет.

- Я бы ни за что не сунула голову в таз, - говорила одна, переодеваясь. - Так и чудится, что кто-то подойдёт сзади и положит руку на затылок. Читали "Вечеринку на Хэллоуин"? Там одну девочку так утопили. Не верите? Это же Агата Кристи, зачем мне врать?

- Извини, утопили, потому что застали врасплох, - возразили ей. - А если человек готовится, продышивается, не паникует - не так-то просто с ним справиться. Запрись, наконец, в ванной. Неужели не хочешь с нами в большую гимнастику?

- А у меня братик как привык в младенчестве купаться с головой под водой, так с тех пор и продолжает. Просто лежит на дне ванны, спокойно так, и смотрит. Даже страшно за него, такой маленький, а так долго. Насилу уговорила его цеплять прищепку за носик. Так он знаете чего? Ложится с прищепкой, а как увидит из-под воды, что я на него смотрю, так зажим этот стаскивает, высовывает в воздух и вертит туда-сюда, словно дразнит. А я боюсь выхватить, вдруг он испугается и захлебнётся!

- Купи ему ещё подводные очки и затычки для ушей, - посоветовал кто-то. - И пусть себе лежит, сколько вздумается. Раз терпит на вдохе, то не захлебнётся, успеет выскочить, когда пузыри пойдут.

И всё в таком духе.

А надо сказать, что с водными процедурами у нас обстояло так. Раз в неделю мама мыла раму... то есть Желку капитально, с шампунем и мочалкой. А на неделе её обливали только в случае необходимости - вареньем там обляпается или пропоносит её. А то и то и другое вместе. Но когда начались занятия ритмикой, сестричка стала приходить домой потная, и ей разрешили самой наливать ванну и купаться. Немного шампуня, побольше полоскания, бултыхания - и пот сошёл "трудовой". Тренировочный. Сполоснулась, вылезла, вытерлась, оделась - и порядок.

Кстати, она такая крошечка-хаврошечка, что краны открывает не как взрослые - стоя сбоку от ванны. Нет, ей для этого необходимо забраться в саму ванну, причём опять же не как большие люди - лечь животиком на край и повернуться на нём, перебросить ножки и слезть с другой стороны. Так мы, мальчишки, порой преодолеваем преграды. Тоже чем-то напоминает подъём переворотом.

Поэтому я уже привык к тому, что сестрёнка походит и писклявит:

- Тебе не нужно в ванную? А то я хочу помыться.

Я уже говорил, что мы в семье друг дружку о своих "ванно-туалетных" планах предупреждаем, но, думаю, она и без этого нашла бы повод употребить слово "помыться" - раз моюсь сама, а не меня моют, значит, я уже большая. Хотя разве это помывка? Я пытался объяснить малышке, что без мочалки, намыливания и ещё одной вещи (я не вполне отчётливо представлял себе, что это такое, но слышал, что взрослые женщины подмываются) это не помывка, а всего лишь споласкивание, пусть и с шампунем. Но вышло ещё хуже.

- Я иду принимать ванну, - стала гордо заявлять Анжелка чуть в нос, имитируя не просто взрослую женщину, но женщину изысканную.

Ладно, чёрт с тобой, "мойся" уж, нехай будет по-твоему.

Родители просили меня прислушиваться к тому, что творится в ванной во время этого "мытья", всё-таки кафель жёсткий, эмаль скользкая. А дочку просили не запираться. Выполняла ли она, не знаю, не дёргал... то есть не проверял. Да и прислушивался, честно говоря, вполуха. Ритмика оттачивает движения, так что чего ей сделается?

Ну, и кое-кто хорошо использовал время водных процедур в одиночестве. То есть - использовала.

Сижу я как-то в комнате (не поверите, если снова скажу - за уроками) и вдруг слышу сестричкин голосок:

- Славик, тебе в туалет надо?

Доносится со стороны той самой комнаты. Нет, чтобы подойти заранее! Орать в ответ не хочу, да и надо бы лишний раз объяснить, что Славиком называют меня родители, а вот младшей сестрёнке надо бы не обезьянничать, а найти какое-то другое, более уважительное обращение.

Отрываюсь и иду в ванную... то есть к ванной. Осторожничаю. Может, Желка в последний момент вспомнила, что надо бы спроситься, и сейчас стоит там раздетая. Такое уже бывало. Чудачка! А если я отвечу: "Да"? Впрочем, надеть трусики и постоять, переминаясь с ноги на ногу, в прихожей - дело нетрудное.

Но сестра всей своей фигуркою стоит в дверях ванной, и я с удивлением вижу, что на ней купальник. Сплошной такой детский купальничек, но с претензией на взрослость - на спине лямки идут крестом, вернее, крестиком, словно надо подтягивать грудь. Я наблюдал, как это выглядит у взрослых, крупногрудых девушек. Вот и детям сущим зачем-то такие шьют...

Исподу Желка сроду куп не носила, значит, надела нарочно. Почему не трусики, если это из-за меня? И зачем в руках папин секундомер?

- Зайди сюда!

Хватает за руку и затягивает вовнутрь. Если б такое со мной проделала чужая девочка, я бы вырвался - и дёру. Но родная сестра плохого не задумает, и можно спокойно подождать объяснений.

- Слушь, засеки мне время, - и секундомер в руку суёт.

- Какое ещё время? - беру его машинально.

- Ну, сколько под водой пробуду. Я бы сама, да боюсь намочить или даже уронить. Будь другом... то есть братом... то есть ты и так мне брат, ну так помоги, а!

- А зачем тебе под водой-то?

И тут я услышал вкратце историю о развитии дыхания. Ей надо во что бы то ни стало научиться дышать свободно - через задержки дыхания, как ни парадоксально, а это лучше всего тренировать под водой, как девочки советовали. И вообще, она до школы хочет научиться плавать, так для этого тоже полезно.

Смотрю, вода в ванне набрана чистая, без шампуня, хоть рыбок запускай. Понятен стал и купальник. Помимо утоления стыдливости, он позволяет меньше скользить по гладкой эмали... то есть я так думаю, мои плавки именно так "работают". А обычные трусики не пойдут, намокнут и промокнут, мама ещё подумает, увидев сушащиеся, что дочка описилась, такая большая. Хорошо бы трусы от бикини, да нет пока ещё у сестрёнки такого взрослого купальника.

Зато что есть - так это женское коварство. Ни словом не обмолвилась, гадкая, что уже лазила под воду неоднократно и приучалась под ней лежать. И что секундомер клала подальше от воды, запуская и бросая взгляд до и после, так что о своей натренированности знала - пусть и не до секунды. Но и во враках её не уличишь - не говорила же, что лезет под воду впервые. Просто попросила здесь и сейчас засечь ей со стороны время. И бретельку купальничка кокетливо так поправляет...

Почему бы не услужить любимой сестричке?

- Когда начинать? - спрашиваю деловито, - когда закроешь рот после вдоха или когда лицо скроется под водой? И когда кончать - когда лицо вынырнет или рот откроется?

- Ориентируйся по рту, - отвечает, - мне же это для сухопутных дел надобно.

- Изволь, - соглашаюсь.

Помог я ей залезть в ванну, чтоб не животом по краю, а сам думаю: "Знаю я вас, девчонок, трусих! Секунд пять, может, и продержишься, а вот десять - вряд ли. Вынырнешь в испуге, совсем как не как Афродита - и ну дышать быстро-быстро. А то ещё спасать придётся, коли хлебнёшь и испугаешься. Но ничего, на то я и старший брат, спасу, конечно".

Проверил прибор - заведён ли, ходит ли, легко ли нажимается и срабатывает кнопка. Желка тем временем устраивалась поудобнее и надышивалась. Уже то, как она дышит - ровно, глубоко, медленно - могло бы мне подсказать, что дело нечисто. Вот отвела локоток в сторону и зажала себе носик - тоже жест отработанный, как я не сообразил! Последний раз хватанула ртом воздух (больше для меня, чтоб начал отсчёт) и легко, без всплеска, скользнула попкой вперёд на дно ванны.

Всё-таки какое-то неясное предчувствие меня томило с самого начала. Прошло пять секунд, вода окончательно успокоилась, и я хорошо мог видеть через её слой сестрёнку с закрытыми глазами, лежащую совершенно неподвижно. Немного странно. Новичушка пяток выдержала бы, да, но не так спокойно, хоть немного, а извивалась бы там, на дне, и уже готовилась бы всплыть - с шумом и плеском, с задыхающимся ртом. Но не всё потеряно, может, из последних сил хранит терпение - тем оглушительнее будет всплытие.

Десять секунд. Вода еле заметно колышется, по дну бегают неясные тени, но присматриваюсь и вижу, что моя подводница неподвижна, волосики вот только выплыли из-под головки и разметались. Неужто из последних сил она так? Хм-м, похоже, это я с кондачка сказал, фигурально, что вот десять. Скажем, пятнадцать или двадцать. Сейчас всё выяснится. Это как вот взрослые говорят "пять минут", а потом оказывается, что десять. Или даже пятнадцать - по часам.

Наверное, у взрослых научился быть неточным.

Пятнадцать секунд. Ничего. Меня охватывает тревожное предчувствие того, что и к двадцати будет то же самое. Весь напрягаюсь, рассматриваю подводницу - ба, да она вроде как расслаблена даже! Зажим носа рукой начинает казаться отработанным. Но ведь и ныряющая впервые могла машинально зажать себе нос - хотя больно уж сестричкин локоток устроен удобно.

Перевожу взгляд на стрелку - двадцать секунд уже миновало. Неужели это так легко - лежать без дыхания столько времени, да ещё под водой? Получается, что легко... или у меня галлюцинации.

Какой же я дурак! Надо было одновременно с Желкой затаить дыхание, и тогда было бы уже ясно. Конечно, она не поверила бы, я имею ведь полную возможность дышать, но для себя знал бы.

Но ещё не всё потеряно. Можно начать и с... ого, уже полминуты проходит стрелка. Если ничего не изменится, вдохну поглубже и закупорюсь... а пока подышать поглубже надо. Раз, два... Искренне всё же надеюсь, что сестричка вот-вот вынырнет. Красная, еле отдышится и лукаво подмигнёт:

- Хорошо я тебя разыграла?

Увы, начать опыт над собой всё же приходится. Глубоко вдыхаю - и стоп. Свободной рукой сразу же зажимаю себе нос. И начинаю проявлять мужской эгоизм, напрочь забыв о сестрёнке. Мало того - попадаю в ту же "яму", что для неё "выкопал".

Секунд через пять вынужден положить секундомер на стиральную машину - рука понадобилась заткнуть себе рот, и потом начинается нешуточная борьба с собой, как бы не разбить...

Ещё через пять секунд завязывается "борьба нанайских мальчиков". Я сгибаюсь и разгибаюсь, живот сам напрягается и "распрягается", горло гукает, щёки сами собой надуваются воздухом - изнутри, из лёгких, я его снова глотаю, загоняю обратно. Всё, как я думал, будет у сестры, только без воды. И примерно столько же времени продлилось.

Ванна с лежащей на дне мечется перед моими глазами - как, впрочем, и всё в ванной комнате, слежу только за секундомером - не задеть бы. Всё, вошёл в панику. А это всегда недолго, и вот уже сдаюсь-сдаюсь-сдаюсь.

Всё мало-помалу останавливается, и я вижу, что в ванне ничего не изменилось. Грудь у меня ходит, как кузнечные мехи, но страшно мне не за себя. Доказано уже, двадцать секунд - и всё... что же такое, не утонула ли? В сердце впрыгивает страх - настоящий. Правда, утопающие выбулькивают воздух, чего нет... должен был бы я заметить, и пузыри ещё шли бы, а тут и поза ну нисколечки не изменилась. Бывает разве так?

Впрочем, я слыхал краем уха о каком-то синкопальном утоплении, когда перехватывает горло - и ни туда воздуху, ни сюда. Становится ещё страшнее. Как же проверить? Может, давно уже спасать надо утонувшую, а я стою как дурак и чего-то жду.

Нагибаюсь над водой, всматриваюсь в тело и вдруг кое-что замечаю. Когда сестра уходила под воду, она нос зажала между большим пальцем и остальными, согнутыми в кулачок. Вроде бы. А теперь "работают" только большой и указательный пальчики, остальные же распрямились и совершают лёгкие плавные движения туда-сюда. Вроде как когда дети наставляют друг дружке "нос", только тогда резче и размашистее, а здесь облегченный подводный вариант.

"Я жива, всё в порядке", - шлют мне сигнал пальчики.

Вспоминаю про секундомер, хватаю, и глаза лезут на лоб. Стрелка прошла уже полный круг. Минута! Да кто ж её выдержит, эту минуту? Снова становится страшно. Да, жива, да, здорова, но как?! Какой ценой? Я бы три раза за это время сдался.

Снова всматриваюсь в тело под водой, на этот раз с удивлением и даже восхищением. Вот какая у меня сестрёнка! И "шпагат" умеет, и под водой лежать чёрт-те сколько. Даже немного улыбается...

Может, не смотреть на стрелку, ну её! Хватит и того, что под ухом стучит, отдаётся в отделанной кафелем ванной. Лучше не упущу ни одного кадра из рождающегося на глазах семейного рекорда. Ага, вот шевельнулась чуток, но без спешки, вроде как поза надоела, затекло тельце. Вот поудобнее перехватила носик, чуточку дёрнула подбородком. Вот шевельнулись губёнки, и из них вырвалось несколько пузырьков. Чуть брыкнула ножкой. Но это всё потому, что трудно маленькой девочке лежать столько времени недвижно.

Может даже, труднее, чем всё это время не дышать.

Ага, зашевелился животик. Ёкнул, хозяйка напряглась, отбила атаку. Но расслабленность, безмятежность уже прошли. Вот начала бороться с собой - слабое, бледное подобие моей самоборьбы только что. Вот свободной рукой зажала ротик, дёрнулась - и пошли, пошли пузыри. Остановить секундомер? Нет, я не формалист, подожду до появления личика и начала вдоха. Да вот она уже и всплывает. Ф-фух, гора с плеч. Стоп, часы!

Утирается ручонками, гонит воду с глаз, мигает, ротик открыт, дышит глубоко, но не очень часто - и тут меня опередила, я-то пыхтел вразнос. Профыркивает нос, улыбается, не очень-то и красная уже, и спрашивает деловито:

- Ну, сколько?

Словно температуру ей подмышкой померили, а она сама, её воля тут ни при причём.

Вместо ответа подношу к её глазам точный прибор. Боюсь, мне не выговорить цифру, горло перехватило. Или она по голосу поймёт, что я страшно взволнован.

- О-о, минута двадцать три! - умеренно-радостно говорит наша семейная рекордсменка.

Я кашляю и сглатываю слюну. Четыре моих предела с хвостиком, причём "сухопутных". Есть от чего расстроиться.

- Недурно, - стараюсь имитировать безразличие. - Что же не сказала, что тренировалась? Я бы не волновался, - прорывается во мне заботливый брат.

Сестрёнка таращит глазёнки, пытается привести в порядок волосы.

- Не говорила разве? - удивляется. - Ну да, наверное. Но ведь я совсем мало пробовала, только бы знать, что получится, что всё выйдет, как надо. А что, ты считаешь, что это долго? У нас ведь девочки и по две минуты дают, и то считают, что могут больше. Я позорно отстаю.

- Ты у меня молодчина, - я приобнял её, мокрую, и поцеловал. - Только меня напугала немножко. Лучше бы предупредила. Попробуешь ещё? - я хотел выяснить, насколько ей трудно далось.

- А папа с мамой когда придут? Ты уверен? Ну, тогда давай ещё. Только знаешь, я боюсь, что рука с края соскользнёт. Ты за неё тогда потяни, ладно?

- Конечно, - обещаю и щёлкаю кнопкой, сбрасываю показания. Рекордные, чёрт возьми, показания.

Желка вдыхает ртом, словно пьёт воздух, и снова ныряет. А мне приходит в голову мысль - не слишком ли рано она выныривает? Могла бы ещё побороться с собой, потерпеть активно, вплоть до когда пузыри сами изо рта повалят, но не хочет срамиться перед братом, это вроде как слабость и не очень зрелищно. Но какой я тогда брат-то? Не чужой кто, мне успехи сестры дороги.

Стали дороги, когда я понял, что за ней не угнаться.

На этот раз стрелка уехала за полторы минуты, но я уже был готов. Сказал счастливой вынырнувшей, что ей необязательно лежать по-индейски, чтоб ни один мускул не дрогнул. Если пляска живота поможет продержаться подольше, то почему бы и не уступить телу? Что я, разболтаю где об этом?

- И смеяться не будешь? - с подозрением прищуривается сестра. А самой ужас как опять на дно хочется, по глазам видно. Раскочегарилась девчушечка.

- Это ты надо мной не смейся, - прошу я её. - Мне и четверти против твоего не продержаться. Но если не особо доверяешь, давай я подвешу секундомер у самой поверхности воды и смотри тогда на него сама. Правда, для этого очки подводные нужны.

- Ой, нет, лучше ты засекай! А то меня стрелка пугает, никак не привыкну, что столько могу без воздуха.

Ну что ж, хоть в чём-то я её опережаю, не боюсь того, чего она страшится. Но потому лишь, что при своих сгибаниях-разгибаниях на циферблат не смотрел напрочь...

Сестра попробовала "до упора"... но раз я обещал не смеяться, то и описывать подробно не буду, чтобы не расхохотался кто-нибудь. Скажу лишь, что борьба с собой была для такой крошки неожиданно яростной. Что ж, это не просто крошка, это спортивная очень крошечка, умеющая и "шпагат", и сальто, и всякие другие фляки. Чтоб так натренироваться, надо уметь преодолевать себя.

Желка не в шутку вознамерилась штурмовать двухминутный рубеж, но я её остудил. В таком нежном возрасте вредно перенапрягаться, и так сильно. Время ещё есть, экзаменовка на задержку дыхания у неё через несколько дней только. Равномерность и постепенность - вот кредо настоящего спортсмена. А на мою помощь она всегда может рассчитывать.

На самом же деле мне хотелось позаниматься самому, узнать, кто я на шкале времени задержки. Могу ли с сестрой тягаться - или она нашла-таки область, где меня опередить, ведь ныряют-то в глубину и женщины, и мужчины.

Ну, как я втайне от неё тренировался - это отдельная история. Скажу только, что минутный рубеж так и не преодолел. Болтался где-то между полуминутой и минутой, сильно завися от настроения. И тряпкой себя называл, и утопленником, даже, о ужас, представлял себя в роли младшего брата старшей сестры - ничего не получалось. Только воздух вырывался с шумом, похожим на ругань.

Через несколько дней Желка освоила две минуты и сдала экзаменовку по дыханию на "очень хорошо". Это сулило зачисление в группу настоящих гимнасток. А мне нужно было думать, в какой форме сдаваться - или как обделать реванш. В голову ничего не шло... Впрочем, а если вот так:

- Слушай, ты так хорошо умеешь, тренировать уже, наверное, можешь. Научи-ка меня лежать под водой!

Нет, пожалуй, это она ещё командовать мной будет. Лучше так:

- Слушай, давай тренироваться вместе!

Нет, засмеёт ещё. Я могу быть рядом с ней только в роли секундомера - мерить её время задержки числом своих времён. Но, может, так:

- Мне совестно оставаться сухим и не задыхающимся. Что, если я буду помогать тебе, сидя в ванне? Экзаменовку ты уже прошла, можно уже и в своё удовольствие поподводничать.

Да, на этом, пожалуй, и остановимся. Но надо ещё попросить родителей купить нам герметичные очки, а ей ещё и зажим на нос (я, если что, обойдусь бельевой прищепкой, а у неё носик нежный). И тогда начнём.

Сестра охотно согласилась. Девочка - не мальчик, выжимать секунды ради очередного рекорда мотивации теперь особой нет, тем более, я остался далеко позади. А вот обставить всё в игровом ключе, радостно чтоб было - это по ней. Тем более что дыхание тренируется и на обычных задержках, не вымученно-рекордных. Опять же уважение - очки, зажим, плюс ещё шапочку мама купила, и затычки для ушей, чтоб в бассейне не выглядеть невзрачно. Каком бассейне? А что, ведь гимнастки обязательно в бассейн ходят, нарабатывают плавность движений, тренируют выносливость. А кое-кто и вес сбрасывает. Так ведь?

Как, скажем, натренируешь сальто назад? Ну, запрокидываешься всё ниже и ниже, это понятно, но потом обязательно придётся скакнуть, крутнуться. Некоторые девочки этого боятся, неясно же, куда и как приземлишься. А в воде вес нулевой и дно далеко, вертись, не боись. На крайний случай запомни - верх там, куда идут пузырьки воздуха, туда и ты выгребай.

Если хотите знать, многие гимнастки свою программу создают именно в воде и только потом переносят её на сушу. Жизнь-то тоже когда-то из океана на материк выходила, путь, стало быть, накатанный.

И вот всё у нас есть, включая купальные трусики для девочек. А как же, ведь тренерам надо видеть в подробностях, как работают мышцы. А мне (но этого мы не сказали) - как дёргается животик. И мы начинаем "водную процедуру" (условное, понятное лишь нам, название).

Наполняем ванну тепловатой водой. Тот её край, где краны и слив, отвесный, мы зовём "глубокий", а противоположный - покатый, на него взрослые ложатся спиной, он у нас "мелкий". Ну, мы-то с сестричкой не взрослые, я, если сяду на дно около начала покатости, то вода под горлышко, а если лечь на скат, то... ну, гипотенуза длиннее катета. Если бы Архимед пользовался такой ванной, то он и теорему Пифагора бы открыл, не только свой закон.

Я так и сажусь - само собой, в плавках. Развожу ноги, освобождаю место. Желке, как более опытной, достаётся "глубокий" край. Она садится лицом ко мне, кладёт ножки поверх моих, попой оказывается на пробке, рот почти затоплен, но ухитряется как-то дышать, голову запрокидывает или привстаёт со дна. Шапочка, зажим, очки - любо-дорого посмотреть на мою сестрицу. Уши заткнуты затычками, но мы и без слов понимаем друг дружку.

Я поворачиваю будильник с секундашкой, который заранее поставлен на стиральную машину, чтоб лучше видно было. Говорю: "Готовность десять секунд", - и пальцы растопыренные показываю. Мы из космонавтики решили кое-что позаимствовать. Начинаем медленно и глубоко дышать.

- Готовность пять секунд. - Берём друг дружку за руки со стенной стороны ванны. - Отошла кабель-мачта!

Это не что иное, как наши руки со свободного края ванны, мы ими за него держались, да и нажимали слегка, чтоб рот из воды был наружи - особенно её ротик. Когда дышим, то нарочно в воду пузыри пускаем.

Но раз "отошла" - мы снимаем руки с края и схватываемся ещё и ими, за обе руки теперь мы взялись. И "закачались на волнах". Положение весьма зыбкое, но мы друг дружке доверяем, глаза за куполками очков понимающе улыбаются.

- Пять. Ах-ха. Четыре. Ах-ха. - После каждого счёта идёт вдох-выдох, неспешные. Движемся вверх-вниз, плавучесть меняется. Кстати, я для себя установил порог взрослости: взрослый - это тот, чья попа при полном вдохе не отрывается ото дна полностью налитой ванны.

Считаем, кстати, по очереди, но так, что последний счёт за мной.

- Один. Ах-ха. Погружение! У-у-у, - это мы набираем воздух. И я, как "командир экипажа", беру управление на себя и тяну сестричку (акванавта) за руки.

Эмаль гладкая, а лёгкие полны воздухом и "всплывают" своих хозяев, так что скользить легко.

- Буль-буль-буль, - сопровождают наше погружение пузырьки. Булькаю, собственно, я. Это так вышло. Я без Желки погружался всегда лицом вниз, так удобнее не пускать воду в ноздри. А с ней мне пришлось "зависать" лицом вверх, ну, я и хватанул со страху... то есть для надёжности побольше воздуху ртом, как лягушка. И не удержал в себе, забулькал. Наказала водичка жадину. После первого этого раза я стал умнее, в меру стал вдыхать, но сестрёнка мне вдруг говорит: булькай, пожалуйста, это меня успокаивает и слегка веселит, а в погружении очень важно успокоиться и расслабиться. Пришлось уважить. Это как сигнал: погружение происходит в штатном режиме, всё нормально, лишнее вышло, нужное осталось.

Конечно, спускаю чуть-чуть. Зато и меня это успокаивает. Могу думать: мол, не подвыдохни я в начале, мог бы ещё минуту-другую продержаться.

Но возвращаюсь к погружению. Девочкина попка снимается с пробочки и, слегка поднимаясь, въезжает мне на живот и на нём обосновывается. Её ноги скользят по моим, проходят подмышками, но я не даю им упереться в "мелкий" край.

И свои ноги развожу так, чтоб не сжимать, не давить сестрёнкино тельце, только касаться - но этого не избежишь. Главное - крепкое, дружеское, "братское" сцепление обеих пар рук.

И мы запрокидываемся. Моя голова ложится на покатый склон ванны, ну, а Желкина зависает в "глубоком" месте, между моими ступнями. Тела горизонтальны почти.

Время, кстати, я засёк. А через несколько таких "водных процедур" догадался подвесить часы на нитке с крючком, цепляя его за верхнюю леску для сушки белья. В хороших, не пропускающих воду очках можно отчётливо видеть стрелку. Да и воды-то слой пара где-то сантиметров. Дюйм, если по-английски.

Так вот, сдвинулись друг к другу и зависли в подводности. В ушах какой-то шум, я же без затычек, как мужчина, и шапочки по короткой стрижке мне не полагается. Но удовольствия не меньше получить могу.

Задыхаться первым начинаю, ясное дело, я. Воздух в паре сантиметров от губ и, кажется, можно схитрить, "высунуть шноркель", но дело в том, что в таком парно-зависшем состоянии мы чутко чувствуем друг друга. Выдохну через воду - она услышит пузыри, словно гидроакустик, а высунуть лицо - это надо согнуться в пояснице и неминуемо толкнуть партнёршины руки. Да и на плавучесть вдохи-выдохи влияют заметно, тело начинает качаться вверх-вниз, она это почует.

Она, кстати, и через очки может меня наблюдать, нижним краем глаза. Уменьшит запрокид головы и зырит себе. Ну, мне не жалко, всё равно я так и так первый сдаюсь. Можешь и не следить.

В общем, можно сказать, что я осуществляю плановое всплытие - осмотреться, взглянуть на часы, порадоваться за оставшуюся на дне, проверить, условленное ли число сантиметров водного слоя отделяет её ротик от воздуха. Заодно и самому провентилироваться, не без того. И, освежив лёгкие, снова тихо погрузиться, блюдя солидарность.

Нырнув, слабенько пожимаю руки партнёрше - мол, наверху всё в норме, не волнуйся, продолжай. А то она сама мне их пожмёт - три раза означает у нас "засекла недоложенное всплытие", а попросту - "попался, хитрец!" Но есть и сигнал в два жима - "прошу всплыть и осмотреться". Скажем, послышалось, что кто-то пришёл в квартиру.

Какое-никакое разнообразие в монотонном течении времени, а кроме того, ей чудится, что не только я сменил воздух в лёгких, но и она сама. Какие-то сигнальчики через руки наши передаются.

А один жим, обычно посильнее, это приказ на обоюдное всплытие, если она кончает, когда я ещё продолжаю. Начинаю толкать ручки от себя и чую, что они напряглись - раньше-то расслаблены были, так что толкаю всё её тело. Снимаю Желкину попку со своего живота, она утюжит мне... ну, не важно, что, я не в обиде, главное - терпимо, и соскальзывает на дно. А тело наползает на "глубокий" край ванны, сгибается в пояснице и выныривает головой вверх.

Если сестричка дотерпела до того, что непроизвольно пошли пузыри, то надо спешить, и без жима рук. Толкать от себя - значит, ударить головой о ванну, может, она и поднять-то её уже не может. Тогда тяну за руки вверх и ногами ещё помогаю принять спине вертикальное положение. Это у нас "аварийное всплытие".

Отдышиваться Желка умеет так, что иной подумает - от радости перехватывало у девочки дыхание. Вслед за ней радостным чувством заражаюсь и я, особенно когда объявляю результат. И мы немножко балуемся, но так, чтобы вода через край не перелилась.

Ну, и болтаем, конечно. Но вперёд прислушиваемся, не пришёл ли внезапно кто из родителей. Иной раз Желка заговаривает о таком, о чём в "сухопутной" жизни я от неё не слышал - или просто повода не было? А тут повод простой - оба мы в воде, оба мокрые.

- Помнишь, я говорила тебе про мальчика, который с пелёнок любит лежать под водой? Так вот, его сестра рассказала, что он недавно ссадил себе спинку. Ванна у них не очень новая и кое-где на дне трещинки, шероховатости, вот он по такому месту и проехался. И теперь просит у неё купальник, ну, чтоб разрешила ему надевать, позакрытее чтоб было.

Я пользуюсь случаем и, приобняв девочку, провожу пальцами по её спине, где купальник закрывает.

- По-моему, не очень удобно. Лямки, понимаешь, большая часть спины открыта. А трусы у него и так есть. Где он, говоришь, ссаднился?

Тут уж случаем пользуется Желка и показывает это место на мне. Ой-ёй-ёй! Ну, зачем так наваливаться сверху, можно было бы и сбоку руку загнуть. Нет, обязательно и глаза видеть должны.

Неужели та сестра о том брате поведала такие подробности? Что тогда могла сказать моя обо мне? Больно много болтают девчонки наши.

- Вот видишь, - говорю, - мало ему поможет купальник. А надевать опасно. Может понравиться, тогда он и бикини её носить будет. Засмеют же другие мальчики!

- Что же делать?

- Маленькому мужчине нужно сшить особый купальник, не такой, как у женщин. У вас перёд закрыт, а спина открыта. Ну, а ему спина нужна полностью закрытая, защитить тыл от злой ванны, а вот спереди верх открой, чтоб влезать. Пусть вся грудь будет наружу, её тогда и колесом можно выпятить, и дышать свободно.

- А если он вниз лицом в ванне лежать захочет? Не поранит?

- Вряд ли, - успокаиваю. - А потом, все напасти мужчины должны встречать грудью. Как же ещё?

- Ой, и правда! Ладно, я ей скажу...

В другой раз:

- Знаешь, в чём Светка вчера на тренировку пришла? Такие маленькие чёрные блестящие трусики, вот тут и тут два треугольничка, - показывает на себе и краснеет, - и лямки, а поверх большие белые газовые трусы. Вернее, шорты, и не очень даже прилегающие. А сверху такой же полупрозрачный топик, короткий, на голое тело. Говорит, сейчас так модно, многие балерины с пачек на такое бикини переходят. Когда примелькается, хочет сверху лифчичек пододевать, маленький и чёрненький, у неё уже есть. Ой!

Ныряет - внепланово, одна. Вот чем хороша вода - можно сказать то, от чего на суше зальёшься краской и не будешь знать, что делать, куда скрыться, а тут бултых - и всякое стеснение из тебя выливается, пунцовые щёки охлаждаются. Вынырнула - и начинай разговор с чистого листа.

Как бы замолила грех терпежом. Грешок - терпёжиком. Ёжиком дурного воздуха в лёгких.

А иногда интонации лёгкого возмущения сестры удивительно напоминали мамины:

- Представляешь, Галкина старшая сестра давно уже тренирует дыхание, а сама Галка об этом молчала! Только сегодня рассказала Любке, и то по секрету.

- По секрету? А как же узнала ты?

- Не важно... По другому секрету. - Личико краснеет, следует нырок. Но стремление поделиться пересиливает. Мигом выбулькивает воздух и по этой уважительной причине всплывает досрочно: - И давно тренирует, почти что с возраста самой Галки. Ей скоро шестнадцать стукнет.

- Галке?

- Да нет, сестре. Какой же ты непонятливый у меня! Галка моя ровесница. Между прочим, её не хотели брать в гимнастки...

Переждав описание Галкиных передряг, спрашиваю:

- А зачем так долго? Это же почти десять лет! Школу можно закончить за это время. Не врёт твоя Галка? Не преувеличивает?

- Как же врёт, если по секрету? Врут всегда в открытую, на то оно и враньё.

Логично. Со словом "дезинформация" я познакомился значительно позже.

- Так зачем всё-таки?

- Хочет стать акванессой.

- Кем-кем? Какой-такой Ванессой?

- Ак-ва-нес-сой. Понял? Ну, как баронессой, принцессой, похожее слово.

- А что же это такое - акванесса?

- Правда, слово красивое? Но я и сама толком не знаю. Вроде бы они плавают.

- Пловчихи то есть?

- Нет, под водой плавают.

- Ныряльщицы?

- Да нет же! Ныряльщицы ныряют вглубь, немножко там шныряют и снова вверх. А акванесса погружается неглубоко и плавает медленно, красиво, элегантно. Может прихорашиваться, играть с распущенными волосами, немножко вертеться, изгибаться, показывая тело.

- Кому?

- Их ведь снимают. На камеру. Медленно надо плавать не только потому что красиво, но и чтоб вода оставалась спокойной и не мешала съёмкам. Снимают обычно так, чтоб не было понятно, на какой ты глубине, а ты улыбаешься в камеру, пускаешь слегка пузыри...

- Похоже на русалку.

- Нет, что ты! Галка мне всё объяснила. Русалок готовят из акванесс, но это совсем другое. У них хвост, ну, пластиковый, как его... ах да, моноласт называется. Русалка затянута ну в очень сплошной костюм, плавает быстро, может акробатничать в воде - вертеться, кувыркаться, зависать. И обычно они выступают в цистернах со стеклянными стенками, там зрители, поклонники...

- Кажется, понял. Русалка демонстрирует физическую подготовленность, как любая спортсменка, а акванесса - всего лишь тело.

- Почему "лишь"? Ты знаешь, как это красиво выглядит? Она своя в воде, понимаешь, ей вода - дом родной, а отсюда и вся красота. И подготовка акванессе нужна не меньше, чем русалке, просто это не так заметно. Порой даже забываешь, что ей дышать нужно, так всё естественно. Нет, это здорово!

Если в двух словах, то русалка под водой плавает и радуется, а акванесса парит и своеет. Можно так сказать? Ну, что вода ей как дом родной, а наверх глотнуть воздуху она поднимается так же без напряга, как мы идём на кухню поесть или в ванную - помыть руки. Понял, наконец?

- Ну, хорошо. А почему так долго тренироваться надо?

- Она ещё до школы записаться хотела, но там одни взрослые девушки. Они ей и говорят: надо, чтоб на тебе бикини хорошо сидело, ну, здесь надо побольше, - крутит ручками у груди, опускает лицо в воду и выдыхает. - Девочке что показывать! Ну, показали ей ролики. И вправду, нужно тело. Вот Галкина сестра и ждёт уже который год. Сейчас у неё тити как раз для бикини, но надо, чтоб оно с них как бы слезало, отставало чуть-чуть в воде. Скоро, наверное, и это получится.

А дыхание она как начала в моём возрасте тренировать, так и решила не бросать. За это время она уже три с половиной минуты надёжно держит, к четвёртой подбирается - это в ванне, на суше дольше. Мне бы так!

Я потом услышал интересную историю про этих акванесс, не знаю, правда ли это. Будто бы у какого-то института спортивно-оздоровительный лагерь на речном острове, Чардыме, что ли. Отдыхали там обычно дней по двадцать, но как-то раз особо спаянная группка парней и девушек решила отдохнуть все два каникулярных месяца по "оптовой" путёвке со скидкой.

Ну, просто плавать и загорать им скоро наскучило, на волю вырвалась фантазия. Стали придумывать всякие развлечения. А отдыхая у воды, редко кто удержится от соблазна поиграть в Нептуна и его свиту, только сюжеты придумывай. Много ли сыграли - неведомо, но однажды обратились к теме "Нептун женится" (не оставлять же в стороне женскую половину!). Кто-то придумал новинку: мол, раньше царь морской был женат на русалках, которые ему быстро наскучивали, а когда им наскучивал он, они от него попросту уплывали. Никакой моногамии! И вот решил Нептун жениться на простой земной девушке и приучить её к воде. Как бы из своего дома к нему в дом она идёт, как любая невеста-жена. Нет, приучить, а потом жениться. Нет, не так в конечном варианте: сперва научить бывать в воде "в гостях", полюбиться ему, жениться, сыграть свадьбу, а потом уже акклиматизировать по полной и сделать настоящей морской царицей.

Примерно так, как Пётр I немку пленную у Меньшикова отобрал, полюбилась она ему, женился, она обрусела, тогда он её и короновал. Так студенты-историки объяснили.

Идея понравилась.

У них там большинство девушек неплохо плавало и немножко ныряло, трое или четверо ныряли здорово - и в одних очках, и в маске с трубкой и ластах, и даже аквалангом баловались. Русалки, конечно же - они. А одна плавать умела плохо и поехала больше из-за своего парня, который обещал оградить её от насмешек.

Но ведь приглашение на роль - не насмешка, верно? Как раз и требуется, чтобы она натурально боялась попервоначалу воды, опытные ныряльщицы так не сыграют. А вот что потом?

Ну, её парень подучил Марину (имя наверняка заменилось в многочисленных пересказах из уст в уста, ведь Марина - это "морская" по-латыни) плавать с погружением головы в воду, нырять глубже метра она всё равно боялась, оставалось одно - натренировать ей "сухую" задержку дыхания, чтобы поменьше боялась под водой и подольше могла там пробыть. Ведь всю инсценировку снимали на видео, так чтоб действия и акты пьесы не прерывались частой ремаркой: "Всплывает подышать воздухом".

Начались репетиции. После нескольких "блинов комом" их начали снимать камерой, чтобы режиссёр мог комментировать и поправлять: в воде же не пораспоряжаешься. И на роликах было хорошо видно, как Марина осторожно спускается под воду, как медленно, плавно плывёт, "трясь" спиной о водную поверхность и не поднимая головы, как разворачивается, стараясь "не высовываться", как зависает в воде и немножко играет со своим невесомым положением. Наконец, в лёгких припирает, руки резко вниз - и тело стрелой летит вверх, улетает из поля зрения камеры.

- Недурно, - говорит режиссёр, все молчаливо соглашаются. - Сама придумала так грациозно плавать?

Девушка, смущаясь, объясняет, что взяла медленный темп из боязни, что на быстрый не хватит воздуху, и вообще, подольше чтоб пробыть под водой. За частые всплытия оператор "греет". А что, надо поскорше?

- Побыстрее пусть русалки шныряют, - не соглашается режиссёр. - Быстро приплыли - скоро и уплывут, а мы покажем, что ты приплыла к Нептуну всерьёз и надолго. Слушай, а ты под водой неплохо смотришься. Бикини у тебя есть?

Да, таковое у неё было, но надевала его хозяйка нечасто, только загорать, и только "в тени" своего парня. Мало кто в нём её и видел. Марина считала, что раздельный купальник слишком ярок (поскромнее её размера не нашлось), а тело, наоборот, чересчур невзрачное, только в сплошняк и упаковывать. В общем, ситуация "гадкого утёнка".

Но режиссёру отказать нельзя, он тут царь и бог. Нарядилась "актриса" в бикини, была заснята. Оказалось просто здорово. Под водой груди оказываются в состоянии невесомости, лифчик отстаёт, и при медленных движениях всё выглядит замечательно. А когда руки вниз-тело вверх, груди испытывают небольшую перегрузку и снова ловятся, ложатся в медузирующие чашки, из "морской" формы обретая "сухопутные" очертания.

- Так, - говорит режиссёр, скрывая радость. - Вместо зажима на нос используем вкладки в ноздри. А волосы... Ну-ка покажи. Ага! Ты не могла бы обойтись без шапочки?

Марина пообещала, и на следующем ролике все увидели, как непринуждённо играет, обращается она со своими расплывающимися в воде длинными волосами - а ведь всего лишь пыталась просто убрать от лица, от залепляемых глаз. Но какие естественные, подчёркивающие красоту движения!

Тут уж все поняли, что Марина настоящая красавица, просто вода её красоту проявила, да и стесняться под водой невозможно - не об этом думы. Кстати, обошлось без зависти и со стороны русалок. Под водой невозможно испытывать зависть, злобу и другие чёрные чувства - они быстро съедают кислород. А вынырнешь - и "после драки кулаками не машут", особенно когда в ластах. Когда же просматриваешь ролик, то трудно идти против всеобщего восхищения.

Но, может, им и в голову не приходило завидовать? Конкуренции-то из-за парня не было.

- Остались очки, - говорит режиссёр. - Хорошо бы, чтобы ты на зрителя смотрела прямо, без стёкол. Ты не могла бы их снять?

Могла бы, но тогда начинается сплошное моргание и мигание, теряется ориентировка, сбивается пантомимическая роль.

- Тогда давай так. Сначала нальём тебе в каждое стёклышко по кубику воды, и пускай твои глаза привыкают. Неприятно - ты сразу лицо вниз, вода с глаз и стечёт, но вообще старайся их "промывать", "полоскать". Привыкнешь - увеличим дозу, и так до тех пор, пока все очки не заполнятся водой. Зачем тогда тебе они? Согласна?

Что ж, попробовать можно.

"Свадьбу", однако же, отыграли в очках - все без исключения. Всё-таки речная вода небезопасна для глаз (в очки Марине лили только кипячёную). А тренировку глаз решили перенести в бассейн, когда вернутся в город. Там есть небольшая ванна с морской водой, десять на десять, в ней и глаза открывать приятно.

Ну, а бассейн - место людное, там разве сохранишь тайну? Особенно когда проносишь съёмочное оборудование. Вмиг разнеслась весть о том, что идёт кастинг на роль невесты Нептуна в будущем фильме, может даже, с иностранным режиссёром. И девушки-пловчихи по всему городу бросились тренироваться.

Когда же выяснилось, что не только фильма никакого не будет, но и Нептун на тот остров не каждое лето наезжает, бросать стало жалко. Как-никак, новый жанр подводного плавания. Чтобы ничто не напоминало о несостоявшейся "женитьбе", "невесты Нептуна" переименовали себя в акванесс (кто, интересно, придумал это словечко?).

И пошло-поехало по стране.

Особенно вовлекались в это те девушки, которые переросли обычное плавание, но не доросли до глубинного ныряния, кому неинтересно уже шнорхелировать в комплекте номер один (ласты, маска, трубка), разглядывая щербатое дно бассейна, и которые обладают завидными телами, пусть и не очень спортивными. Сами собой выработались нормативы для зачисления в акванессы, выдвинулись судьи-мужчины, кинофотохудожники получили новый фронт работы.

Если кто из ребят читает эти строки, может фыркнуть: совсем одевчонился, такие вещи обсуждать! А взрослый может поморщиться: не рано ли о женском теле думать? Но ведь я всего лишь пересказываю слова сестры, как она смотрит на взрослых девушек. И я очень дорожу её доверием, никогда не отмахиваюсь в ванне, что бы она ни говорила. Вот вы, ревнители мужской солидарности, много вы знаете, чем живут-дышат ваши младшие сёстры, что их радует и волнует, печалит и беспокоит? Небось, думаете: ребёнок и есть ребёнок, да ещё девчонка. Каюсь, сам так думал, пока не открыл в сестрёночке моей маленькую - но личность. С - по возрасту, но - волей и упорством.

Слабо вам так!

К тому же признаюсь, что в моём интересе к акванессам был и свой интерес (перечитал фразу, улыбнулся, но оставил, ничего?). Расспрашивая Желку, я всё больше и больше убеждался, что это занятие предназначено исключительно для женщин и мужчинам никак не подходит. Ну, в самом деле, что демонстрировать мужчине под водой? Мускулатуру? Но это гораздо удобнее делать на суше, где к тому же под рукой гантели и штанги. В воде они легчают, архимедову силу мы ещё в детсаду проходили, по-моему, когда нас плавать учили. Один, помню, спросил, наивный: "Меня что, дядя Архимед руками поддерживать будет? А где он прячется?" Все так и легли от смеха. Причём что интересно: кто на суше, тот и лёг на сушу, а кто выполняли упражнение "поплавок" и завис спиной вверх, те, смеясь, выбулькнули весь воздух и опустились на дно (можно сказать - легли от смеха на дно).

Так вот, тягать тяжести, бугря мускулы, сподручнее на воздухе, и к тому же для демонстрации силы этот воздух требуется в больших количествах. А чтобы показать свои подводные уменья, надо нырять, и поглубже. Или проплывать в моноласте весь бассейн туда-сюда несколько раз без всплытия. Но не подражать акванессам.

А раз занятие исключительно женское, как и художественная гимнастика, и синхронное плавание, то моя помощь сестрёнке не будет отягощена какой-либо завистью, даже возникающей непроизвольно. Вот почему я и приветствовал все разговоры о том, как умение сдерживать дыхание полезно именно женщинам.

Но вскорости произошёл один случай, который небольшие завидки в моей душе всё-таки всколыхнул.

В тот вечер родители взяли меня с собой в театр. Ложиться спать мне полагалось в десять, поэтому спектакль выбрали покороче, а театр - поближе к дому, но всё это позволяло вернуться домой не раньше одиннадцати. На этот счёт были всякие раздумья, но стремление приобщить ребёнка к искусству пересилило. Выспится утром.

А поскольку Желка ложилась (то есть это её "ложили") в девять, то вопрос, не взять ли и её с собой, не вставал. Хотя она и более "ребёнок", чем я, значит, приобщение к театру было бы ей ещё полезнее.

При условии, что спектакль полудетский, а не Шекспиров, скажем.

Ну, девочка подулась-подулась, но, видя, что внимания никто не обращает, перестала. Ей оставили ужин, показали, как разогреть, и даже постель постелили, хотя она могла бы сделать это и сама.

Чтобы не забыла лечь спать!

А то ещё молвит, невинно моргая глазками: "Не ложилась, потому что постель не стелена". От неё такое ожидать можно.

Но когда пришла пора уходить, я нарочно замешкался в прихожей, чтобы велеть сестрёнке не расстраиваться, скоро ведь она подрастёт, станет ложиться поздно, и положительные свойства театра перевесят вредные. А она - поцеловать меня и тихонько так на ушко:

- Я тебя дождусь, а ты расскажешь, что видел. По горячим следам.

- Может, лучше утром? - спрашиваю неуверенно. Всё-таки часа два девочке терпеть сонливость, да и папа с мамой могут рассердиться.

- Не-ет, за ночь ты сны поперевидаешь и смешаешь всё. Вот я: даже если вечером никуда не пойду... то есть меня никуда не возьмут, а всё равно, спроси утром, что я видела, и я тебе та-акого понарасскажу!

Это она может, знаю уж.

- Хорошо, - и целую мою верную Желочку. - Только учти - даже если и задрыхнешь, я не обижусь, себя не насилуй. А насчёт снов не беспокойся - я прикажу сам себе снов посторонних не видеть, а просматривать спектакль. Мужчины это умеют.

Важно так последнюю фразу произнёс. А сам думаю: надо, кровь с носу, домой вернуться первым, а то родители в обморок упадут, увидя дочку бодрствующей. Я с ней как бы в заговор вошёл, так что обязан предупредить и уничтожить следы. В крайнем случае, скажу, что спал ребёнок, да я случайно разбудил.

Хотя, если честно, думал: всё равно ведь уснёт, не вытерпит. Но может уснуть в кресле, в одежде, в общем, выдать себя, что старалась бодрствовать. И тогда мне придётся, как мужчине, принимать решение: убирать следы, не будя, или всё-таки разбудить, спасая от большего зла - родительского нагоняя.

Но сначала надо войти в квартиру первым.

На обратной дороге я крепко думал о том, под каким соусом попросить у отца ключ. Мне казалось, он догадается, а не он - так мама. Мама даже скорее. Тогда мне придётся взять вину на себя и признаться, что это я велел сестре меня дожидаться, не терпелось, глупому, похвастаться, что видел "взрослое" зрелище. Но и ей попадёт, хотя и меньше: зачем слушаешься безответственного мальчишку? Он ведь уже забыл, как дрых с девяти в твоём возрасте. Без задних ног дрых, себя не насиловал.

К счастью, помог случай. На самом подходе к подъезду (папа шутит - на самом подъезде к подходу) мы столкнулись с соседкой, выносящей мусор (знаете, есть такое поветрие - ночью чтоб в доме чисто было). Здрасте-здрасте, как вы поздно, были где-то, а как же, ой, как интересно, расскажите, ля-ля-ля. Поехала шарманка, ничего, что я так о родителях? Когда становится ясно, что двумя-тремя дежурными фразами не отделаешься, а требуется чуть ли не полный пересказ спектакля, папа демонстративно зевает; когда не помогает (мама уже завелась), вытаскивает из кармана ключ, даёт мне и вполголоса говорит:

- Беги домой, только тихо, Анжелку не разбуди. И сразу в постель, спал чтоб, когда придём, понял? То есть дойдём. Ты посмотри, сколько времени!

И показывает мне часы на запястье, у них циферблат светится. Вот само это ночное свечение, немножко зловещее, как оно воспринимается в моём возрасте, лучше положения стрелок говорит о том, что потёмки уже совсем не детские.

Кстати, почему сразу в постель, спросите? А мы в театре в буфет зашли. Мама заворчала, что дороговато, но папа заявил, что если перекус здесь поможет ребёнку лечь в постель на треть часа раньше, а другому ребёнку не проснуться при звуках и запахах позднего ужина, то он готов за это заплатить.

Вынул кошелёк и заплатил.

Получив вожделённый ключ, бегу по лестнице, перед дверью успокаиваю дыхание и тихо, как видел в фильме про воров, отпираю дверь. В прихожей темно, в квартире тихо. Снимаю ботинки и тихонько иду-крадусь в одних носках. Ага, в щели двери в спальню виден тусклый свет. Ночник. Прислушиваюсь, затаив дыхание. Вроде бы какое-то сопение слышится. Похоже, сонное. Заснула-таки, сморил её сон. Ну, ничего, обещал не обижаться, так тому и быть. Мужчины слово держат.

Неслышным скольжением носков вхожу в спальню. Желка в ночной рубашечке, голова на подушке, тело наискосок, ножки свешиваются - чтоб можно было быстро соскочить навстречу любимому брату. И одеяло у стены. Так и знал, улики, надо их ликвидировать.

На лицо девочки падал тусклый свет ночника, но я и не разглядывал его - по общей позе, по неподвижности, да и братнино чутьё нельзя сбрасывать со счетов - понял, то есть почувствовал, что она спит. А вот сонно зевнула.

Если точно, сонный зевок только начался, когда я почуял что-то в нём не то и повнимательнее присмотрелся к сестрёнкиному личику. И обомлел. На носике сидел зажим. Тот самый зажим, с которым она ныряла в ванне!

Так вот какое "средство" она применила, чтобы не заснуть! И всё-таки сморилась. Но неужели спит? Дрыхнет с пережатым носом? Не верится...

Тем временем сонный зевок закончился, и я понял, что это плановый вдох-выдох. Только ими и обходится? Не сочтите меня за злыдня какого, но я не раскупорил Желкин носик сразу же, а стал ждать-наблюдать.

Жду. Жду. Жду. Ротик у сестрички закрыт, лицо спокойное - словно нос и не пережат вовсе, дыхательные пути нараспашку. Когда же вдохнёт? Вдыхай же, говорю мысленно, можно сказать, внушаю. Приказываю, повелеваю. Давай же, ну!

Часов у меня не было, тем более - с секундной стрелкой, а засечь удары сердца я не догадался. Оставалось ждать, пугаться и... восхищаться девочкой.

Напугался я почти как тогда, когда в ванной стрелка описала круг и пошла на второй. Не задохнулась ли? Да, под водой сидела долго-долго, но в сознании же! Всегда могла спохватиться. А тут сон. Во сне, как известно, сознание отключено и действуют рефлексы. Сможет ли Желка так спать, в таком дыхательном режиме? Сколько она так уже спит?

Замечаю лёгкое движение под ночнушкой на животике. Ага, дёрнулось что-то, кислороду не хватает. Раз дёрнулось, секунд через пять - второй, третий - уже посильнее. И тут же ротик стал открываться...

Попробую описать. Сперва такой звук типа "А-а", наподобие храпика, и слышно, как воздух с небольшим посвистом течёт в гортань. Вот грудная клетка чуть подняла ночнушку, лёгкие заполнились воздухом. Тут же рот закрывается, секунду или две длится пауза, и вдруг резко раздуваются щёчки - начинается выдох. На этот раз рот не открывается движением челюсти, а просто выходящий воздух размыкает губы и с шипеньем типа "Пуф-ф-ф!" выходит наружу. Всё, губы сомкнулись, началась долгая пауза. Так сказать, переваривание заглоченного кислорода.

Теперь я уже не пугаюсь, а, скорее, восхищаюсь. И вспоминаю, что похожее дыхание, вернее, храп, я иногда слышал ночью за стенкой - у соседа порой закладывало нос. Но там вдохи-выдохи шли чаще, почти один за другим, воздуха не хватало пожилому человеку. Приходилось отворачиваться от стены, перекатываться на другой конец кровати и накрывать верхнее ухо одеялом.

Это и понятно - сосед же не тренировался на двухминутных задержках, тем более, под водой. Вот воздуху и не хватает, зато вокруг хватает шуму. А Желка моя дышит-посапливает так аппетитно, что рядом уснул бы и проспал до утра, честное слово!

И промежутки какие равномерные! Словно плывёт брассом с долгим скольжением под водой. Так далеко уплыть можно... и проспать. Вот будь моя воля, я бы всё оставил, как есть, до утра, разве что на кровать уложил бы поровнее и ночник ещё больше прикрутил, а утром поздравил бы с новым умением. Это же такая победа над собой! Нежданная причём - девочка же рассчитывала прогнать зажимом сон, но её навыки и привычки оказались сильнее.

Но воля, увы, не моя - вот-вот войдут родители. Ужаснутся же, увидев это издевательство ребёнка над собой, так скажут. От их, мягко говоря, критики девочка не сможет уснуть. Ещё и допытываться будут, кто подбил (а много подозреваемых, как вы думаете?). А я об этом даже и не знал.

Поэтому подождал почти конца паузы, перед тем как животик начнёт беспокоиться, требуя смены воздуха. Как раз тут можно бы и вдохнуть носом - и я тихонько снял зажим. Сестрёнка словно не поверила, ротик всё-таки разинула - по привычке, должно быть, то есть, как привыкла за эти полтора-два часа. Хорошо, что не проснулась. Но и через носик воздух пошёл, так что вышло похоже на зевок. Сладкий, между прочим, зевочек, позавидовать можно. Всё-таки воздушок в лёгких застоялся, только необходимый минимум кислорода шёл.

Одновременно Желка стала переворачиваться на другой бок - сонно, причмокивая губами. Я воспользовался этим и "довернул" её ножками на постель, осторожно прикрыл одеялом. Подождал, пока мелкий сон, когда глазки открыть может в любой момент, начинает становиться более глубоким, в том числе и по дыханию, и увернул ночник.

На лестнице уже топотали шаги, и я выбежал в прихожую, чтобы не пришлось объяснять, почему оставил дверь открытой. Вовремя сообразил и зажал ладонь с зажимом в кулак.

Ведь увидь его родители у меня, могут подумать, что я хотел зло пошутить над сестрёнкой, посадить ей "клеща" на нос во сне. А что другое они могли подумать?

Наутро сестра говорит:

- Знаешь, что я вчера придумала?

Я в это время завтракал, и невнятно мычу, чтоб не врать.

- Защепить нос, вот что! Ведь так не уснёшь. И даже думала, что защепила, но, верно, сперва уснула и уже во сне щепила, потому что сегодня зажим на старом месте лежит. Сам он не мог с носа улететь, правда?

- Правда, - говорю я чистую правду. - Не мог, конечно.

- Значит, и не было его. Но мне полночи снилось, что дышать трудно, что жду тебя и не могу дождаться. А ночник сам притухнуть мог?

- Вряд ли. Разве если лампочка перегорела. Ты проверяла?

Желка хлопает себя по лобику, уходит и скоро возвращается.

- Лампочка цела. Значит, это тоже мне приснилось. Я ужасная соня, правда?

- Ты у нас великолепная соня, - говорю я правду, которую трудно понять. - И на свежую голову лучше слушать мой рассказ. Пойдём к тебе. Так вот, значит, приходим мы в театр, а там...

А сам думаю: "смог бы я так вот спать?" И ещё: "А вот если бы я имел догадливость и дурость поспорить с ней на то, что она так вот не заснёт, то проиграл бы и пришлось бы выполнять её желание". Интересно, чего бы сестра пожелала? Я вот слышал, что кто повзрослее, желания загадывают на полное раздевание почему-то. Наверное, потому что в жизни, в отличие от детей, редко очень так появляются, и то в плавках или купальниках. Даже по улицам безо всего бежать велят, коли проиграл... чаще - если проиграла. Даже странно - у взрослых есть столько всяких вещей, которых нет у детей, а поди ж ты - играют на отсутствие, одежда ведь тоже вещи, причём не берут себе, а отдают опосля. А детям и сыграть-то толком не на что, если разобраться.

Но можно "отбить" проигрыш, сделав то же самое. Я попробовал - не спится с зажимом. Во всяком случае, с первого-второго раза не получается. Может, и можно как-то натренироваться, но, во-первых, у сестры это с первого раза само собой получилось, полноценного реванша не будет, а во-вторых, как тут потренируешься, если нет отдельной комнаты? Так что полная победа за Анжелой - которой она не желала и, более того, считает своим упущением.

Обещала дождаться без сна - и не дождалась!

Я стал подумывать, чем бы ответить, но смотрю - Желка чем-то мучается. Ходит, посматривает, мол, сам не заговоришь ли, напевает под нос. Уходит, потом опять приходит. Наконец не выдерживает:

- Хочешь, не позасыпаю два часа в любой вечер? Или по часу два вечера, одновременно с тобой буду ложиться? Неспокойно мне, обещала же.

Мне вдруг стало стыдно - за все мои помыслы о реванше, о первенстве. Завидовал, честно надо же, наконец, признаться, от себя гнал мысли, что завидую, но именно это чувство мною двигало, что же ещё? Реванша, видите ли, искал. А она... она относится ко мне с чистым сердцем: целует, в глаза смотрит открыто и нежно, теперь вот совесть её мучит за несдержание обещания, которого я от неё не требовал и которое мне и не нужно. Тем более что попытка-то добросовестная была, да сон молодого организма пересилил.

Сказать ей, как дело было, что зажим я сам снял? Подумает ещё, что вру, чтоб она себя не мучила. А если признает за правду, то как бы хуже не вышло. Ведь все дети, и Анжелка в том числе, считают, что рано спать их укладывают зря, что они давно переросли час детского отбоя и могли бы ещё посидеть. Некоторые устраивают саботаж, не засыпая сразу, и проникаются сознанием своей взрослости. А тут получается, что девочка заснула не только сама собой, но ещё и с такой помехой на носу. Ясно, что ей спать много надо, раз такой сильный позыв к засыпанию. То есть она ещё маленькая, выходит... Не самое лучшее ощущение для девочки, даже взаправду невеликой.

Да, и впрямь скажет, что я всё это выдумал. Как ей объяснить, что если тебя заставляют уснуть, и ты сама себя заставляешь - то будешь мучиться, а если решила не спать - сон тебя скорее сморит? В человеке, видать, живёт дух противоречия, не в сознании, так в подсознании.

Нет, не буду я больше завидовать, ревновать, пытаться отыграться. Но и серьёзно с сестричкой-невеличкой о таких вещах не поговоришь - слишком они серьёзные, а она слишком маленькая. Может, потом, когда она станет подростком, а я... ну, а я буду тогда уже совершеннолетним и очень-очень серьёзным.

Пока же я решил обратить всё это в шутку и устроить шутливый реванш. Человечество, как известно, смеясь расстаётся со своими недостатками, ну, и я тоже. Смех ведь понятен всем, даже маленьким, которые и не подозревают, сколь огромными бывают недостатки.

Поэтому я сказал:

- Когда родители дома, не спать вредно. Для попы. Отшлёпают за недосып. Поэтому давай лучше так. Когда в следующий раз меня опять возьмут в театр, ты скажи, что ждать не будешь, что уснёшь, что дверь потише отпирайте. Можешь даже сердито сказать, что не обязана ждать-дожидаться, потому что детям положено ложиться в девять - и точка. А сама дождись. Таким образом, обещания и их исполнения рокируются. Пойдём, я достану шахматы и покажу тебе, что такое рокировка.

Желка не поняла шутки, но развеселилась так, словно поняла - от того, что выход найден.

- Ой, и правда? А когда тебя возьмут?

- Не знаю. Думаю, что возьмут когда-нибудь, я же сказал, что понравилось. А им нравится, когда мне нравится.

- А мама говорит: "Хорошего понемножку"...

- Но если сказать, что не понравилось, тогда уж точно не возьмут. Кстати папа говорит длиннее: "Хорошего понемножку, а плохого - по нулям". Но ведь от тебя, от нас ничего не зависит. Если ты не будешь отговаривать родителей брать меня в театр - а ты ведь не будешь - то твоя совесть чиста. Когда возьмут, тогда и возьмут, тогда и выполнишь обещанное. Хотя я на этом не настаиваю.

Но гораздо раньше, чем следующий поход в театр, состоялась наша очередная ванная тренировка. На ней я и решил посмеяться (вместе с партнёршей, конечно), устроив пародию на реванш, и таким образом расстаться хотя бы с одним своим недостатком.

Обычно мы сперва наливаем ванну, а потом уже переодеваемся в купальное. А на этот раз я ещё к пустой ванне вышел в плавках. Вернее, мы зашли в ванную, но вместо того, чтобы сразу открутить краны, я скинул штанишки и остался в заранее пододетых плавках.

- Рано же, - удивлённо посмотрела на меня сестра. Сама она была в домашнем - шортах и майке. - Не налили же ещё.

- Постой, - говорю, - давай кое-что вспомним. Помнишь, как мы говорили о том, чтобы описить стенку, и как ты...

- Конечно, - заливается она краской. - Глупые были, вот ведь какие.

О да, конечно, у неё сейчас такое серьёзное занятие - гимнастика.

- Глупые, - соглашаюсь. - Вот ты бы могла, к примеру, сказать: что помогает это самое делать, то мешает садиться на "шпагат". Но "шпагат" на людях покажешь, под аплодисменты, а описанную стенку где и кому?

- Тогда я ещё не умела делать "шпагат". Даже "берёзка" не вполне получалась.

- Конечно, но именно поэтому ты могла тогда поклясться, что научишься делать этот самый "шпагат" и утрёшь брату нос.

- Разве у тебя были сопли? - не понимает малышка поговорки.

- Ну, это так говорится. Но я теперь тоже поумнел и сейчас покажу тебе кое-что. Как можно пописить, не снимая трусов совсем. Внимание: стенка старая, а мы другие, поумневшие.

Залезаю в ванну и оказываюсь лицом к той самой "многострадальной" кафельной стенке. Плавки на мне сидят не очень туго, как обычно, позаботился я заранее, и свой "анти-шпагат" расположил так, чтобы он сразу же выскочил, едва я приспущу перёд.

- Смотри на попу, сбоку не заглядывай, - предупреждаю, не поворачивая головы. - Мы большие уже. - И включаю напор.

По стенке стекает жёлтая струя. Ноги раздвинуты, так что на них попадёт мало. Но всё равно надо, смывая за собой, смыть и с себя. Душ мне будет кстати.

Кончилось. Аккуратно заправляю "отстрелявшегося" в плавки и поднимаю их перёд. А по пояску провожу для верности, уже повернувшись.

- Ну что, попа не оголялась?

- Не-эт.

- Вот видишь! Так что тебе надо будет поупражняться в терпеже, вытерпливании. А то задружишь ты с мальчишками, напьётесь газировки, пойдёте по улице, им у каждого забора туалет, а ты терпи, о тебе и не подумают.

- Ну уж!

- Да, девушкам надо быть терпеливыми. Или изобрести какой-нибудь способ писаться, чтоб скрытно. А пока давай-ка смоем.

И вправду, начало уже попахивать. Я открыл воду и стал вертеть смеситель туда-сюда, якобы пытаясь задеть струёй жёлтые потёки.

- Так ты не смоешь, - заметила сестра.

- Да, похоже. И знаешь, почему: потому что этот кран льёт воду так, как девочки писают - строго вниз, и толку нет им размахивать направо-налево. Возьму-ка я то, что льёт воду так, как писают мальчики.

Взял душевую лейку, переключил воду и в два счёта всё смыл, даже губкой поводил.

- Видишь, какое преимущество?

- Но здесь много струек, а ты писаешь одной.

- Да можно скрутить распылитель, если тебе так уж хочется. - А мама, кстати, строго-настрого запретила нам это делать. - Но хочешь, я сделаю так, что тебе не захочется этого делать? Хочешь?

- Как? Будешь писить в сто струй?

- Нет, проще. Смотри. Нам сейчас в ванне не так весело, как бывало, приелось уже. Вот и давай немножко поразнообразим подводничанье. Когда станем выныривать, давай друг дружке мешать отдышиваться, лить в лицо воду. Ты мне - из крана, я тебе - из душа. В общем, как писаем, так и льём. Пойдёт?

Желка задумалась на пару секунд, зажмурилась даже, видать, представив это баловство, и тихо сказала:

- Ты прав, лейку лучше не свинчивать.

- Тогда давай наливать ванну.

Моя затея вполне удалась. Мы поменялись местами: я теперь нырял в "глубоком" краю ванны, прямо под кранами и смесителем, а напарница - в "мелком", туда шланг доставал. Пока один прохлаждался под водой, другой сидел в ней по подбородок и подстерегал.

Вот голова появляется из-под воды. И тут начинается веселье! Желка льёт мне воду в рот, я булькочу ею, выплёвываю, струи пускаю, а сам дышу носом. Понимает, пускает струю на нос, а он ведь ноздрями вниз, ни мою голову она не перевернёт, ни рожок с водой. Вода обтекает нос, им дышать плохо, и я переключаюсь на ротовое дыхание. Стараюсь, чтобы нос и рот не попадали на вертикальную линию, чтоб нельзя было их затопить одновременно. Баловства много, а вреда чуть.

А вот выныривает сестричкина головёнка. Тут уж я спуску не даю - но не сразу. Не злыдень какой, первые два вдоха-выдоха даю сделать, лишь щекочу струйками вокруг. Но чуть отдышалась - и пожалуйте на головомойку. Заводняю ей всё лицо без жалости, тем более, она в очках. Но без зажима - я свой снимаю, чтоб носом при залитом рте дышать. Ну, и она тоже. Но против душа это не помогает!

Уговором предусмотрено, что атакующий одной рукой держит льющую воду штуку, а второй может захватывать голову, плечи или руку атакуемого, мешая ему уклоняться-уворачиваться. А атакуемый должен держаться ладошками за бёдра и руками не защищаться, а только мотать головой и делать движения телом. Знак сдачи - похлопывание рукой по бортику ванны. Да, и ещё ногами не лягаться.

Я только делаю вид, что поддаюсь Желке, но не даю ей залить рот и нос вместе. Сам же, в свою очередь, кручу-верчу ею вовсю, не позволяю сделать полный вдох. Изнуряю не полной закупоркой, а частичной, заставляю копиться в лёгких тяжесть постепенно - но хрен редьки не слаще. Она мотает головой из стороны в сторону, запрокидывает её назад, всем телом извивается и выгибается, хлюпает и булькает - и наконец, сдаётся.

Или снова уходит под воду - мне ведь не нужны постоянные победы, мне игра нужна. Нарочно промахиваюсь, даю возможность надышаться для погружения. Когда чувствую, что переборщил, поддаюсь сам, когда приходит моя очередь.

Потом уговорились: если высунуть из-под воды один нос и им дышать, то заливать его нельзя. Но так трудно, рот-то близко от носа, а должен быть под водой, и струи воздуха затягивают в нос и воду - если дышать яростно, после долгой закупорки. Значит, надо сидеть под водой покороче, чтобы не пришлось отдышиваться.

Вот такой я придумал шутливый реванш для себя и сестрёнки, чтобы навсегда покончить с завистью и мечтами о реванше. Пусть она у меня станет знаменитой... ну, классной гимнасткой или кем ещё захочет, хоть акванессой, а я ей буду помогать. Ведь, похоже, других братьев и сестёр у меня не намечается, да и не зря же говорят: "Старый друг лучше новых двух".

Как бы эту пословицу переиначить под сестру с братом?