Кислица Алексей Алексеевич : другие произведения.

История Красной Кепки и Серого

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Девочка не помнила своего отца. Мать никогда не рассказывала о нем, а задавать лишние вопросы ее отучила жизнь. Все что не помогало прожить день, считалось лишним, пустым любопытством. От отца у девочки осталась только красная кепка с непонятной эмблемой. Эта кепка стала притчей во языцех. Девочка не расставалась с кепкой ни днем, ни ночью. В конце концов, ее даже дразнить стали Красной Кепкой.

   История Красной Кепки и Серого.
  
   Девочка не помнила своего отца. Мать никогда не рассказывала о нем, а задавать лишние вопросы ее отучила жизнь. Все что не помогало прожить день, считалось лишним, пустым любопытством. От отца у девочки осталась только красная кепка с непонятной эмблемой. Эта кепка стала притчей во языцех. Девочка не расставалась с кепкой ни днем, ни ночью. В конце концов, ее даже дразнить стали Красной Кепкой.
   Последние шесть лет, половину своей жизни, Кепка с мамой жила в стареньком доме на краю Города. Здесь жилые кварталы и лес взаимопроникали друг в друга. Можно сказать, что Кепка жила на опушке леса.
   Дом был одноэтажный, с мансардой. На первом этаже располагались две спальни, гостиная, кухня и еще кое-что, без чего жизнь становится гораздо менее удобна.
   В мансарде из мебели только стол, стул и компьютер на столе. Сидевшая на стуле женщина лет сорока увлечённо набирала что-то на клавиатуре. Наконец творческий процесс подошел к концу. Женщина откинулась на спинку стула и, склонив на бок голову, стала перечитывать свой текст. Вероятно, результат ее удовлетворил, она повернулась к двери и...
   - Доця! Доця! - Судя по тону с которым мать звала дочь, к последней имелось Очень Важное Дело. - Тебя что, волки съели?! Ты придешь, когда тебя мать зовет?!
   Кепка зашла в комнату.
   - Да тут я, тут, мама!
   - Ты меня в гроб когда-нибудь вгонишь! Я тебя тут час зову, а ты делаешь вид, что не слышишь.
   Доця только хмыкнула.
   - Ма, не преувеличивай, не трансформатор. Я только на пять минут задержалась. Мне в туалет надо было.
   - Тебе всегда так, только от тебя что понадобится, как тебе тут же в туалет приспичит.
   - Ма, может, ты просветишь любимую дочь? Зачем звала то?
   Мать достала из дисковода компакт-диск.
   - Я тут несколько статей завершила.
   - Ага, судя по твоему пристрастию к злободневщине, тут десятка два жареных пирожков. - Кепка всегда боялась, что статьи матери в газете заденут одного из местных бугров, и они огребут по самые... короче неприятностей и очень много. Девочка помнила, по какой причине матери пришлось сменить уже три городка, а ей две школы. - Кому в борщ ты плюнула на этот раз?
   Мать только рукой махнула.
   - Не все ли равно?
   - Мам, ты считаешь, что из любой неприятности, которые ты ищешь на свои вторые девяносто, вытащит твой новый хахаль?
   - Не смей называть его так! Ты соплюшка еще, что бы мать осуждать! Что ты знаешь о жизни?! Ты оставалась одна с маленьким ребенком на руках?!
   Кепка кинулась к матери.
   - Мамочка! Прости, прости меня! Я не хотела тебя обидеть! Прости! Дура я, дура!
   Мать обняла дочь и минут пять они дуэтом рыдали, но не зря говорят, что сердце матери отходчиво.
   - Мам, я хотела только сказать, что ты не все можешь знать про Лесоруба.
   Мама стала вытирать дочкины слезы.
   - Ну что ты, он лучший адвокат города, у него практика, солидные клиенты. Он уже два раза помогал мне, когда на меня в суд подавали из-за моих статей. Не плачь. Он и к тебе как к дочери относится. Просто этот твой юношеский максимализм...
   Кепка улыбнулась, размазывая слезы.
   - Девический.
   Мать не сразу поняла слова дочери.
   - Что девический?
   - Максимализм девический. Я ведь не юноша.
   Солнце с неба омытого дождем светит ярче, смех после слез звучит громче. Отсмеявшись, мать вспомнила о деле.
   - Ладно доця, вот диск с моими последними статьями, Его нужно отнести в редакцию. Бабушка... а для тебя Семен Иванович, - редактора местной газеты "Урюпинск Стар", Семена Бабушкина чаще называли Бабкой или Бабушкой. Причем не только за глаза. Человек мягкий и душевный, он относился к людям, как бабушки относятся к внукам. Чем люди зачастую бессовестно пользовались, - обещал солидный гонорар за статьи. Сразу пойдешь, заплатишь за кредит и купишь вкусненького, вечером устроим гулянку.
   - Может, отложим хоть немного? А то уже традиция сложилась поститься неделю до зарплаты.
   - Нам на все хватит. Кроме статей я еще книгу, наконец, закончила.
   - Мама! Ты дописала свой роман! Ты прелесть, мама! Если твои статьи это жареные пирожки, то книга - горшочек масла. Тебе за нее кучу денег отвалят.
   Естественно после таких слов просто обязан раздаться звук поцелуя.
   - Доця, ты одна верила в то, что я завершу книгу. Так что повод для гулянки есть! Он не может не есть!
   Кепка с мамой вмявшись за руки попрыгали вокруг стула, изобразив некий танец.
   - Да, когда отнесешь "пирожки" и "горшочек масла" Бабушке, зайди к Лесорубу и пригласи его на вечер.
   - Ма, а позвонить нельзя?
   - Нет. У нас наверно провод оборвался, так что ни телефон не работает, ни интернет. Кроме того тебе не вредно извинится перед человеком за последнюю шутку. Весьма, на мой взгляд, неудачную.
   Кепка положила диск в коробочку, а коробочку в нагрудный карман своей джинсовой куртки.
   - Ладно ма, тогда я пойду.
   - Будь осторожна. Говорят, Серый с зоны освободился.
   - Хорошо мам, я буду осторожна. Пока.
   - Пока.
   Дверь захлопнулась за Кепкой, и мама приступила к написанию нового шедевра. Пока никто не отвлекал, можно было накропать целую главу.
  
   ***
  
   Сергей Жукин по кличке Серый шел по тропинке. Кличку ему дали за нелюдимость. Его сравнивали с волком-одиночкой. С детства Серый не любил подчиняться, кому бы то ни было. Особенно тем, кого не уважал. Когда Серый вырос, понял, что людей он не любит.
   В городе имелись люди, кого он особо не любил, трудно любить подставивших тебя. Пять лет назад, когда Жукин работал простым охранником, местные бугорки начали передел сфер влияния. По чистой случайности в разборке убили племянника мэра, с которым Серый был на ножах. Неделю милиция ставила город на уши. Бугорки сумели откупиться. Серега же не смог объяснить, где провел ночь убийства и загремел на зону.
   Один из адвокатов недавно сумел доказать невиновность Серого, и отсидев половину чужого срока, Жукин вышел на свободу. После освобождения Сергей узнал несколько интересных подробностей о подставе. Теперь больше всего Сергей хотел отомстить.
   Вернувшись в Город, Жукин решил первым делом найти редактора урюпинской газеты. Пять лет назад в газете напечатали несколько статей, автор которых мог знать интересные подробности об убийстве племянника мэра. Через редактора Сергей собирался выйти на автора статьи, а через автора, на источник информации.
   Примерно в половине одиннадцатого Серый вышел из гостиницы, в которой проживал по приезде в город, и бодрым шагом отправился в редакцию "Урюпинск Стар".
   Тропинка кружила сосновым лесом. Солнце просвечивало сквозь ветви высоких сосен, ветви колыхались в такт ветру где-то в вышине. Пахло свежей хвоей и живицей. Мрак начал покидать душу Серого.
   Неожиданный поворот тропинки столкнул Серого и какую-то девчонку в красной кепке. Девчонка одетая в синие джинсы, желтую футболку и держала в руке модную куртку непонятного выварено-потертого цвета.
   Практически синхронно они отшатнулись друг от друга. Девочка испуганно таращилась на Серого. Жукин сошел с тропки.
   - Проходи, пожалуйста. Только подскажи, я правильно иду к редакции урюпинской газеты?
   Девочка бочком протиснулась мимо Жукина и только после этого ответила.
   - Не совсем. Вы идете скорее от редакции. Вам нужно вернуться до первой развилки, и повернуть направо. Там спросите дорогу.
   - Спасибо.
   Девочка не слушая благодарности, помчалась по тропинке и скрылась в глубине леса. Сергей пожал плечами и последовал совету. Повернулся, дошел до развилки и свернул на указанную тропку. Через пять минут он вышел к зданию редакции "Урюпинск Стар".
   На пороге редакции курил Бабушка. Курил не в затяг, все пытался бросить, да никак не выходило. Пепел сыпался прямо на траву под крыльцом. Вокруг крыльца лежали завалы окурков, ждали дворника Михалыча, что каждое утро наводил блеск и красоту на территорию вокруг редакции. По мнению Михалыча, работники, люди творческие и неряшливые, только и делали, что мусорили и пачкали. Михалыч в шутку молоко с редактора требовал, за вредность работы. Бабушка обещал молоко разве что за вредность самого Михалыча.
   Сергей подошел к крыльцу.
   - День добрый.
   Бабушка бросил окурок.
   - И Вам того же и по тому же месту.
   - Вы не подскажете, где я могу найти главного редактора?
   Бабушка нахмурился. Последнее время зачастили посланцы местных бугорков, обиженных неправильным, по их мнению, освещением роли авторитетов в жизни города.
   - А Вам зачем?
   - Дело есть. Дело на сто миллионов.
   - А конкретнее?
   Жукин нахмурился.
   - Дело касается только главреда. Вы можете сказать, где редактор?
   Бабушка начал выстукивать ритм пальцами по перилам.
   - С утра я был редактором.
   - Отлично. Тогда может, пройдем в Ваш кабинет и спокойно поговорим?
   Бабушка с некоторым облегчением подумал, что если сразу не начали бить, то может бить вообще не будут.
   - Без вопросов. Следуйте за мной.
   Бабушка скрылся за дверью. Жукин исчез в дверном проеме следом и дверь закрылась. Было только половина десятого утра и солнце светило по сказочному ярко.
  
   ***
  
   Адвокатская контора Антона Алексеевича Чернигова, более известного как Лесоруб, располагалась почти в самом центре города. На улице называемой горожанами Бродвеем. Здесь же размещались офисы нескольких крупных концернов и администрация одного горнодобывающего предприятия.
   Лесорубом Чернигова прозвали за манеру ведения дел. Еще будучи студентом-практикантом, он решал проблемы клиентов так же, как лесоруб валит дерево. То есть быстро и без лишних эмоций.
   Практически все... если и не все, то уж большая часть точно... предприятий в городе были его клиентами. Естественно прозвище Лесоруб в Городе звучало гордо. И весьма уважительно.
   Около одиннадцати утра Кепка подошла к конторе Чернигова. Стоявший около дверей охранник поприветствовал девочку и открыл ей дверь.
   - Заходи Кепка. Что-то давно тебя не было видно.
   - Школа и дела по дому. Мама последние две недели почти не отрывалась от компа. Все книгу писала. А мне убирать, стирать и готовить.
   За дверью в вестибюле было тихо и прохладно, царил полумрак. Войдя с улицы, Кепка на миг ослепла после яркого света. В здании имелось три этажа и четыре лифта. Кепка зашла в кабину одного из них и нажала кнопку третьего этажа. Лифт дернулся и со скрипом поехал вверх. Через пятнадцать секунд лифт с рывком остановился. Дверь открываться не пожелала. Кепка осмотрела кнопочную панель. На ней кроме кнопок этажей были еще кнопка стоп и кнопка вызова лифтера. В кнопке "стоп" девочка не нуждалась, а вызов лифтера не работал. Сама кнопка вызова выглядела продавленной, прожженной и треснувшей. Краска на панели вокруг нее давно вытерлась. То ли лифт часто ломался, и кнопка была Заслуженным Ветераном Кнопочной Промышленности, то ли наоборот, не ломался и кнопку курочили для развлечения. В прочем это не важно. Важно то, что вскоре погас свет, и Кепке пришлось сидеть в темноте. Было немного страшно. Кепка начала кричать.
   Через пять минут раздался голос охранника.
   - Застряла что ль?
   - Да!
   - Погоди, сейчас вытащу.
   Вверху что-то грюкнуло, лифт дернулся и дверь открылась. Лифт довез Кепку до второго этажа. Девочка решила не рисковать и подняться на третий этаж по лестнице.
   Кабинет Лесоруба пятый по счету, если идти по коридору от лестничной площадки мимо рекреации. Сразу за дверью приемная с секретаршей. Секретарша обладала несколькими достоинствами. Знала стенографию, имела стройные ноги и не имела патологического любопытства. Прямо идеал секретаря, мечта директора. Идеал и мечту звали Машей.
   - Привет Кепка. Чаю хочешь? С печеньем и конфетами. Нет? Тогда подожди минутку. Антон Алексеевич разговаривает по телефону с клиентом.
   Кепка прыгнула в кресло. Кресло было большим и мягким. Девочка скрылась в нем почти полностью. Колени располагались выше головы. Охранник когда-то сказал, что такие кресла ставят для безопасности, из них подняться трудно, не то, что напасть на хозяина кабинета.
   Дверь в собственно кабинет открылась, и появился Лесоруб. Мужчина лет сорока пяти, в дорогом костюме. Брюшко несколько вываливалось из брюк. Среднего роста. Одним словом ничем не примечательная внешность.
   - Машенька, разошли письма, что лежат на моем столе. Приготовь документы по делу горняков и на сегодня можешь быть свободна. Передавай привет жениху.
   Машенька чуть не подпрыгнула от радости.
   - Ой, Антон Алексеевич, Вы такая душка!
   Антон Алексеевич повернулся и увидел в кресле девочку, дочь своей любовницы.
   - Кепка! Привет! Как мама? Не скучает?
   - Мама нормально, просила передать приглашение. Сегодня вечером мы устраиваем гулянку по случаю окончания маминой книги.
   - Я с удовольствием буду. Наконец-то твоя мама освободится от каторжного труда и свободно вздохнет.
   Кепка скептически взглянула на Лесоруба.
   - Боюсь, что у нее уже началась работа над новой книгой.
   Кепка глянула на часы.
   - Ой, уже полдень, а мне еще в редакцию надо забежать!
   Лесоруб помог ей подняться из кресла.
   - Давай я тебя подвезу.
   Кепка помахала рукой секретарше и вышла из кабинета. Она еще не знала, что самое интересное - впереди.
  
   ***
  
   В кабинете редактора шел интересный, по крайней мере, оживленный разговор.
   - Семен, я не прошу раскрывать мне журналистские тайны. Я всего на всего прошу сказать, кто пять лет назад писал статью об убийстве племянника мэра.
   - Сергей, поймите, я не могу рисковать автором статьи. Вы не представляете, что творилось в городе на протяжении года после убийства.
   Серый сидел в одном из любимых кресел Бабушки, напротив сидел сам Бабушка. Между ними, на столе из почерневшего от времени дерева, стоял поднос, тарелка с нарезанным лимоном, блюдце сахару, бутылка армянского коньяка и две рюмки. Бутылка наполовину пуста. По блеску глаз собеседников легко можно догадаться, кто ополовинил бутылку.
   - Я не хочу мстить журналисту или подставлять его. Но материалы, по которым можно выйти на убийцу, прошли через руки автора.
   Бабушка едва не заламывал руки.
   - Я понимаю, пять лет отсидеть за то, что не совершал - ужасно. Но и Вы поймите, автор ни при чем! А вы невольно втянете его в свою месть. И не только его. У автора статьи есть ребенок. Ребенку только двенадцать, а всю прелесть профессии родителя хлебнул полной мерой. Я прошу, не надо втягивать автора. Я сам готов Вам помочь, чем смогу. Но с условием! Вы не касаетесь автора и не требуете личного контакта.
   Жукин молчал. Легко сказать, что понимаешь другого, трудно, почти нереально понять другого на деле. Заглянуть туда, где потемки. Сергей помнил свою обиду на весь мир. Обиду, доводящую до сумасшествия. Обида на непонимание, обида на обвинения в том, чего не делал, обида на терпилизм. Особенно раздражало последнее. Люди, что соглашались с твоей невиновностью, но считали, что это нужно просто принять и пережить, раздражали Жукина, наверное, больше всего. Серый отказывался сложить лапки, но сделать чего-либо не мог. Поэтому неожиданное освобождение его бесило. Бесило потому, что один депутат решил подсидеть другого и вытащил на свет божий давно похороненное в архиве дело. Нанял частных детективов, подкупил половину прокуратуры и добрался-таки до истины, а восстановление справедливости было совершено попутно, походя, так сказать. Как ни странно эта случайная свобода бесила Сергея неимоверно. Свобода, данная в нагрузку. Так человек освобождает мотылька из паутины. Мимоходом, при уборке. Вас это не раздражало бы? Вот и Жукин сходил с ума пять лет. Лишь мысль о мести спасла его рассудок. Точнее месть была пробкой удерживающей буйного джина внутри сосуда. И вдруг некто убирает эту пробку.
   - Мне. Не нужен. Автор. Мне. Не нужен. Источник. Мне нужен убийца. Мне. Нужен. Человек. Что. Меня. Подставил. Точка.
   -У Вас кровь течет. Вы, кажется, рюмку раздавили.
   Сергей уставился на ладонь. Кусочки стекла, глубокие порезы, сгустки сворачивающейся крови. Как ни странно Жукин от вида крови несколько успокоился, а Бабушка наоборот разволновался.
   - Давайте я Вам скорую вызову.
   - Не стоит. Попросим лучше помочь кого-то из сотрудников.
   - Но в редакции никого кроме нас!
   - Не важно. Справимся сами. Промоем вначале водой, потом зальем остатками коньяка и чем-то перевяжем. Где можно руку промыть?
   - Туалет направо по коридору.
   Бабушка стал рыться в шкафу. Пока Сергей промывал руку, успел найти чистое полотенце и бутылек медицинского спирта. В аптечке взял пластырь и бинт.
   - Давайте руку, - сказал Бабушка вошедшему Жукину, - промоем спиртом, Я медицинский спирт нашел. Это надежней будет. Положим потом тампон из бинта и закрепим пластырем.
   Серый сидел в кресле, покачивая пострадавшую руку. Обмотанная бинтами она выглядела несколько сюрреалистично. Бабушка стоял возле стола и пытался на глаз определить, на сколько дринков хватит коньяка и не следует ли сходить за новой бутылкой.
   - Я Вам кровью кабинет запачкал.
   - Пустяки. Как-нибудь уберу потом. Здесь такое не впервые.
   Жукин поудобнее устроился в кресле.
   - А у Вас чувствуется опыт в обращении с травмами.
   Бабушка покачал головой.
   - У меня двое сорванцов. Одному четыре, другому семь. Хочешь, не хочешь, а приобретешь опыт первой помощи.
   - У меня тоже мог бы быть сын или дочь. А теперь я могу только постараться узнать, кому сказать спасибо за счастливую жизнь.
   Бабушка плеснул коньяку в одну, потом в другую рюмки.
   - У Вас еще все впереди.
   - Как!? Судимость снята. Но при устройстве на работу мне придется объяснять, где я был пять лет. Тем более работать охранником я не смогу, а кем другим не умею.
   Бабушка передал наполненную рюмку и предложил лимонник.
   - Есть много вещей, какими Вы можете заняться.
   - Нет. Я не смогу жить спокойно, пока этот гад спокойно дышит одним со мною воздухом.
   - Знаете, я не смогу наверно Вас переубедить.
   - И не надо.
   Серый обмакнул ломтик лимона в сахар, взял рюмку и подождал, пока Бабушка не сделает то же самое.
   - Прозит?
   - Лучше Ваше здоровье.
   - Тогда Ваше здоровье!
   Бабушка положил ломтик лимона в рот и сморщился.
   - Я все же обещаю Вам помочь, чем смогу.
   - Буду весьма благодарен.
   - Знаете, подождите меня в моем кабинете, а я съезжу за кое-какими материалами. - Сказал Бабушка, перед тем как выйти из кабинета. - Постараюсь привезти к двум часам дня. Коньяк, точнее его остатки, а так же лимон с сахаром в Вашем полном распоряжении. Да, еще одна просьба. Должна подойти девочка. Скажете ей номер кодового замка. Вы ее легко узнаете. Она будет в красной кепке.
   Часы на редакторском столе показывали половину первого дня.
  
   ***
  
   Лесоруб ездил на черном фиате. Точнее его возил личный шофер. Чернигов ужасно не любил водить машину. От адвокатской конторы до редакции полчаса езды. С учетом светофоров, ограничений скорости и ремонта городских улиц. Пешком выходило примерно столько же. Часы на руке Кепки показывали двенадцать сорок, когда машина Лесоруба остановилась возле редакции.
   - Передавай привет маме. Вечером обязательно буду. И вот еще что. Давай маме сюрприз сделаем. Ты приготовь большие тарелки, а я привезу пиццу. Такую, как вы любите. И еще бутылку Киндзмараули.
   - А мне опять сок нальете?
   - Ну что ты. Я попрошу маму разрешить тебе немного вина. Под мою ответственность.
   - Спасибо дядя Антон.
   - Ну ладно, беги.
   Машина тихо, почти без рывка тронулась с места. Кепка проводила ее взглядом и поднялась на крыльцо.
   - Дааа. Здесь, как ни убирай, порядка не будет.
   Дернув за ручку, Кепка обнаружила, что дверь закрыта. Рядом с дверью в металлическую панель вмонтирован объектив телекамеры и находилась кнопка домофона. Его установили в прошлом году. Тогда какие-то уроды вламывались вечерами в редакцию и устраивали дебош. В будние дни в редакции обреталось достаточно народа, что бы дать отпор. Но в выходные один или два человека не могли остановить пьяных гуляк. Установка домофона и системы видео наблюдения дала возможность выяснить, кто за дверью и в случае чего вовремя позвонить ноль два.
   Кепка нажала кнопку домофона.
   - Бабушка ты там? Дверь закрыта.
   - Набери код. Два... девять... четыре... два... один.
   Кепка нажала кнопки с указанными цифрами. Замок зажужжал, щелкнул и дверь открылась.
   Быстро прошла знакомым путем, в редакцию приходилось бегать пару раз в неделю, носить "жареные пирожки". От двери налево, по лестнице на второй этаж и по коридору до конца. Перед кадкой с мумией фикуса повернешься направо и упрешься носом в табличку "Главный редактор" на двери. Кепка, не читая знакомую до последней трещинки табличку, постучала в дверь.
   - Входи, - раздалось из-за двери.
   Девочка вошла в кабинет. Вопреки ожиданию Бабушки в кабинете не было. Зато был сидевший в кресле незнакомый мужчина с забинтованной рукой. Точнее не совсем незнакомый. А еще точнее, виденный сегодня утром на лесной тропинке. Кепка его видела, когда в контору Лесоруба бежала.
   - Здрасте.
   - Добрый день.
   Незнакомец указал девочке на кресло против себя.
   - Присаживайся.
   Кепка присела на краешек кресла, держа куртку так, как будто отгораживалась ею от незнакомца, будто куртка могла закрыть ее, защитить от возможной агрессии.
   - А где Бабушка, то есть Семен Иванович?
   - Вышел. Скоро будет. А ты та девочка в красной кепке, что должна ему что-то принести?
   - Нет, - сказала Кепка и покрепче сжала куртку.
   - А тогда зачем ты здесь?
   - А Вы?
   Серый отхлебнул коньяку.
   - Тебя родители не учили, что отвечать вопросом на вопрос некультурно?
   - Нет, меня учили не разговаривать с незнакомцами.
   - Тогда тебя плохо учили, ты не только разговариваешь с незнакомцем, но и сидишь в одной комнате. И при этом говоришь, что пришла просто так.
   Кепка возмутилась даже.
   - Ничего я не говорю. Я спрашиваю. Где редактор?
   - Я за него.
   Кепка опустила взор и неожиданно заметила кровь на полу. Испуг превратился в леденящий ужас. Кепка захотела встать и не смогла. В ушах стучали молоточки, а сердце попыталось выпрыгнуть из груди.
   Он убил Бабушку, он и меня убьет, подумала Кепка. Надо бежать, надо связаться с Лесорубом. Надо, только вот ноги отнялись. Отвлеку пока разговором.
   - А как Вас зовут?
   Серый улыбнулся, легко разгадав мысли девочки.
   - Сергей Петрович меня зовут. А тебя?
   - Кепка, то есть Ксения.
   - Ксюша, стало быть. Будем знакомы Ксюша.
   - Не люблю когда меня Ксенией или Ксюшей зовут. Лучше Кепкой. Так меня даже мама зовет. А Ксения... Ксенией только в школе зовут. "Ксения в кабинет директора"! Или "Ксения! Завтра с мамой в школу"! Терпеть не могу.
   - С твоего разрешения я тоже буду звать тебя Кепкой.
   - Хорошо. А что Вы все-таки здесь делаете?
   - Здесь это где?
   - В редакции.
   - Сижу, пью коньяк, с тобой беседую.
   - Пить коньяк в кафе идут, зачем Вы в редакцию пришли.
   - Редактор обещал мне помочь в розыске кое-какой информации.
   - Ааа, понятно, - протянула Кепка, хотя ей было совсем ничего непонятно, и закашлялась.
   - Давай я воды принесу.
   Едва закрылась дверь за Жукиным, как Кепка схватила трубку и набрала номер Лесоруба. Ей показалось, гудки телефонной трубке застыли и никогда на той стороне она не услышит человеческий голос. Наконец в трубке раздался голос Лесоруба.
   - Алло! Семен?
   Кепка, едва сдерживая слезы, зашептала в трубу.
   - Нет, дядя Антон, это я, Кепка. Я в кабинете редактора, тут на полу кровь и в кресле сидит какой то мужик. Точнее сидел, он вышел на минуту и я сразу позвонила. Приезжайте, мне страшно.
   - Кепка! Беги оттуда!
   - Я не могу, он тут все время, я его шаги слышу, он возвращается. Приезжайте дядя Антон.
   - Кепка я сейчас буду!
   Кепка едва успела положить трубку и сесть в свое кресло, как в кабинет зашел Серый, держа в руках стеклянный кувшин с водой.
   - Вот, возьми стакан на столике и выпей воды. А потом я нагрею чайник, и мы поищем кофе или чай. Думаю, Семен Иванович не обидится на наше самоуправство.
   Кепка взяла стакан, наполнила его водой и выпила. Першить в горле перестало, зато напала икота.
   - Я еще воды выпью.
   - Лучше набери воды в рот, сцепи руки за спиной, нагнись и сделай глоток. Проверенное средство от икоты.
   Средство от икоты оказалось действенным. Пока Кепка набирала, сцепляла и нагибалась, Жукин нашел на полке распечатанную пачку кофе.
   - Кофе растворимый пьешь?
   - Да.
   - Тогда включи чайник.
   Несколько минут Кепка и Серый молча колдовали с чайником, кофейным порошком и сахаром. Наконец, когда они сидели в креслах и пили бурду из стаканов, Жукин вздохнул и сказал.
   - Кажется, нам следует объясниться. У меня сложилось впечатление, что ты принимаешь меня, по меньшей мере, за кровожадного маньяка.
   Часы, висевшие на стене, показывали ровно три часа дня.
  
   ***
  
   Звонок Кепки произвел на Чернигова такое же действие, какое производит факел или петарда брошенные зимой в медвежью берлогу. Лесоруб запер кабинет и выбежал из здания, спешностью весьма удивив охранника. Рванул фиат с места, едва не зацепил стоявшие рядом иномарки и через два перекрестка уперся в перекопанную улицу. Сообразив, что пешком доберется быстрее, свернул на тихую улицу. Там огляделся, нет ли лишних глаз. Убедившись в их отсутствии, открыл багажник и достал из тайника и спрятал во внутренний карман кожанки ПМ. Поправив куртку, Антон захлопнул багажник и даже не тратя времени на включение сигнализации побежал к редакции.
   Чернигов стоял у крыльца редакции и переводил дух. Сделав пару вдохов, Лесоруб проверил пистолет, снял с предохранителя и вошел в здание. Тихонько прикрыв за собой дверь, Антон постоял, прислушался и стал подниматься по лестнице.
   Лесоруб достал макаров, передернул затвор и открыл дверь. Направив ствол на мужчину сидяшего в кресле, вошел в кабинет.
   - Вам, уважаемый, лучше сидеть там где сидите. Не шевелясь.
   Лесоруб подошел к столу и присмотрелся к сидящему в кресле.
   - Если не ошибаюсь, ты Жукин Сергей по кличке Серый.
   Жукин постарался добавить в голос побольше сарказма и произнес нарочито вежливо.
   - Он самый. Простите, не могу Вас признать.
   - Не удивительно. Откуда тебе знать человека вытащившего из тюрьмы.
   - Не могу сказать что весьма признателен Вам за это. Вы не торопились.
   Чернигов сел в кресло против Жукина. Руку с пистолетом положил на колени, продолжая целиться в Жукина. Кепка в безопасности, значит уже легче.
   - А ты считаешь, что я должен был посвятить все время твоему освобождению?
   - Я считаю, что мое освобождение было побочным результатом какого-то Вашего плана. Так что благодарить Вас не буду.
   - И не надо. Чего ты хочешь?
   - Это чего Вы хотите?! Пушка у Вас в руках!
   Чернигов приподнял бровь.
   - Я хочу знать, где девочка, звонившая полчаса тому с этого телефона и где Бабушка, то есть главный редактор.
   - Вначале я получу то, что мне нужно. Потом отвечу. Где и что с редактором.
   - И что это, что тебе нужно?
   - Мне нужна правда. И не более того.
   Лесоруб хмыкнул.
   - Правду? В евангелии не искал?
   - Не ерничай. Легко шутить с пистолетом в руках.
   - Тогда говори конкретно, что за информация тебе нужна. Возможно, мы сумеем договориться. Ты рассказываешь, где девочка и Бабушка, а я рассказываю все, что тебя интересует. Устраивает такой расклад?
   - Вполне.
   Лесоруб взял со стола две рюмки и подтолкнул их к Серому.
   - Плесни в обе коньяка, только медленно, и начнем вечер вопросов и ответов.
   Серый медленно разлил коньяк по рюмкам, одну пододвинул Лесорубу, из другой отхлебнул немного сам.
   - Яда нет.
   Лесоруб взял свою рюмку.
   - Задавай вопросы.
   - Я начну сначала. Пять лет назад двое местных бугорков, считавших себя крупными мафиозо, каппо ди тутти капи так сказать, не поделили два магазина и ресторан. Вместо выяснения отношений за городом устроили перестрелку в спорном ресторане. Случайной пулей был убит племянник мэра... с которым я имел незадолго до тех событий кучу проблем.
   - Девушку не поделили.
   - Есть разница?
   - Да нет. Вопрос риторический и ответа не требует.
   Серый пригубил коньяк.
   - Разницы уже нет... впрочем... да, мы с ним не поделили девушку.
   Лесоруб вдохнул аромат коньяка, но пить не стал, поставил на стол.
   - Женщины наша жизнь и наша погибель.
   - Кто сказал?
   - А что, никто не говорил? Тогда я первым буду. Так что было потом?
   - Потом ко мне приходил следователь. Расспрашивал про убитого. Говорил, есть, мол, свидетели моих угроз. Говорил, есть мотив, есть возможность и светит мне максимум. Я потом узнал, бугорки наняли какого-то модного адвоката, и он их отмазал. А я оставался единственным подозреваемым.
   Серый выпил глотком коньяк и поставил рюмку на стол.
   - Теперь меня интересует только одно. Кто убил племянника мэра, и кто меня подставил.
   - Давай начнем с первого вопроса. Кто убил. Как сам понимаешь сейчас выяснить имя убийцы практически не возможно.
   - Зато можно сделать некоторые предположения. Если бы убийца был чьей-то шестеркой, то проще его сдать, чем нанимать адвоката и платить кучу бабок.
   - Логично, но не обязательно. Ладно, продолжай.
   - По первому вопросу все. Логика кончается, дальше идет гадание на кофейной гуще.
   Лесоруб снова взял рюмку и отхлебнул немного.
   - Однако логика тебя подвела. Нехватка информации.
   Серый допил коньяк и поставил рюмку на стол.
   - У тебя ее больше? Просвети тогда убогого.
   Лесоруб удобнее устроился в кресле.
   - Разборка между мафиозо происходила в ресторане, на летней площадке.
  
   ***
  
   Ресторан "У Иваныча" считался самым популярным заведением подобного типа. Обычно наплыв клиентов приходился на послеобеденное время. Бизнесмены желающие заморить червячка приходили около шести. Между семью и восемью часами наступал спад. Новый наплыв посетителей начинался часов в десять вечера. А закрывался ресторан под утро. В четыре.
   Сегодня же все не так. День пасмурный и серый. С утра накрапывал дождь. И это несмотря на обычно сухой и теплый июнь. Не было привычных клиентов. Начало седьмого, но посетителей вдвое меньше чем обычно.
   Около семи подкатили несколько шалопаев считавших себя "золотой молодежью". Горожане называли их позолоченными. Среди них был и племянник мэра. Они заняли столик в глубине зала и заказали какую-то выпивку.
   Через час с разных сторон к ресторану подъехали шесть иномарок. Из них вышли две группы шкафообразных мальчиков и заняли столики на летней площадке, каждая группа в своем углу площадки. После этого из двух самых шикарных автомашин, в сопровождении телохранителей, появились два местных авторитета. Посмотрев друг на друга, они подошли и сели за столик находящийся на равном расстоянии от шкафообразных.
   Двое официантов моментально нарисовались возле столь солидных заказчиков. История не сохранила подробностей заказа, как впрочем, и подробностей разговора. История в лице сержанта писавшего протокол заметила только два момента. Внутри ресторана назревала пьяная драка, снаружи - кровавая разборка. Оба мероприятия не создавали взаимных помех в силу громкой музыки и общей увлеченности своими проблемами.
   Племянник мэра приставал к одной из девчонок. Отказ взбесил его. Впоследствии опрос свидетелей показал племянника не только употребление убитым не только алкоголя, но и кокаина. Впрочем, уже известная нам история в лице опять же известного сержанта не сохранила эти сведения в виде протокола. Свидетели сходятся на одном, племянник мэра покраснел, вскочил ...
   Авторитеты видимо не смогли договориться, один вскочил и плеснул в лицо другому содержимое стакана. Охранник облитого выхватил пистолет. Кто-то успел ударом сбить прицел...
   ... и пуля из пистолета охранника пробила окно ресторана и попала в голову племянника мэра.
   Анналы истории, коими можно считать материалы... скажем так, собранные одним адвокатом... сохранили много интересного из свидетельских показаний. Девушка, сидевшая против убитого, оказалась залита кровью и забрызгана мозгами. Допросить ее так и не удалось. Истерика, шок. В результате она провела несколько месяцев в психушке. Зато два парня и девушка сидевшие рядом с убитым много чего рассказали о скандале, разгоревшемся незадолго до выстрела. А так же они вспомнили парня сидевшего за столиком возле стены. Вспомнили и ссору между этим парнем и убитым. Вспомнили о едва не разогревшейся драке и о том, что парень сразу после ссоры заплатил по счету и покинул ресторан. А через сорок минут раздался выстрел. Одному из парней удалось опознать паренька покинувшего ресторан.
  
   ***
  
   - Как ты догадываешься, имя паренька - Жукин Сергей по прозвищу Серый.
   Лесоруб допил коньяк и подтолкнул рюмку к Серому.
   - Плесни коньячку.
   Серый наполнил обе рюмки. Чернигов продолжил.
   - Вечером того дня один из бугорков позвонил адвокату. Пообещал заплатить хорошие деньги, если в расследовании их имена упоминаться не будут. Адвокат начал свое расследование и собрал много интересных материалов. Больше чем удалось или хотелось прокуратуре и мэру. Удалось узнать о художествах убитого племянника и его наркозависимости. Адвокат предложил мэру сделку. Причастность мафиози не будет фигурировать в деле, с другой стороны никто не узнает о существовании порочащих родственников мэра фактов. По заключении сделки материалы, точнее копии собранных материалов, были переданы в прокуратуру.
   - Именно эти материалы позволили осудить меня на основании лишь косвенных улик.
   - Можно сказать и так. Теперь ты должен сказать, где девочка и Бабушка.
   Серый покачал головой.
   - Я еще не все узнал. Я все равно достану того, кто меня посадил. Посадил, зная о моей невиновности.
   - И кто это? Кому ты хочешь отомстить? Мэру? Так мэр потерял должность в результате скандала и застрелился. Двумя выстрелами в голову, между прочим. Кстати, именно этот скандал подарил тебе свободу. Кому будешь мстить?
   Серый задумался, посмотрел в окно.
   - Найду.
   - Мстить людям совершенно не виноватым перед тобой?
   Лесоруб бросил ствол на стол.
   - Если хочешь кому-то отомстить, так можешь мстить мне. Я как раз и есть тот адвокат, что отмазал бугорков пять лет назад, а полгода назад освободил тебя, пусть это и был побочный результат "дворцового переворота".
   Серый встал, подошел к столу. Взял в руки пистолет, подержал в руке и положил обратно на стол. Потом обернулся к Лесорубу.
   - А ты сволочь. Прагматичная до крика. Одного не пойму. С чего такой прагматичный мерзавец как ты стал волноваться за какую-то девчонку?!
   Лесоруб посмотрел исподлобья на Серого.
   - Да. Я сволочь. Я прагматик. Пять лет назад я сделал ровно столько, сколько было оплачено. Но если ты думаешь, что прагматичные сволочи не способны на поступки, то ты ошибаешься. Просто сволочи помогают тем, кого сами знают. Слышал ведь, "боли, которой не вижу, не существует". Теперь ответь где девочка и что ты с ней сделал?
   - Какая девочка? А эта... я ее домой отправил.
   Чернигов остолбенел.
   - А Бабушка?
   - Редактор? Он уехал за документацией.
   - А чья кровь на полу?
   Серый протянул перебинтованную руку.
   - Моя кровь. Рюмка треснула.
   Лесоруб взял со стола пистолет и спрятал в карман куртки. Жукин спросил.
   - А ты не боялся? Вдруг бы я выстрелил?
   Чернигов усмехнулся.
   - Я же прагматичная сволочь. В пистолете не было патронов.
  
   ***
  
   Лесоруб и Кепка шли вечером к машине.
   - Занятная история вышла дядя Антон.
   - История долгая, печальная и действительно занятная.
   Кепка посмотрела на закатное солнце.
   - Мама из нее такую книгу бы сделала... закачаешься!
   - Нет, Кепка, маме мы историю не расскажем, зачем ей волноваться. Да и сюжет все равно заезженный. И вот еще, о том, что мы с тобой заходили в ювелирный кольцо покупать, тоже не скажем, пусть сюрприз будет.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Алексей Кислица kalex77@ukr.net
  
   - 1 -
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"