Что молчать?
Всё случилось, и клятвы не помогли,
что ошибок чужих мы с тобой повторять не станем:
не сойдясь, разошлись, будто в гавани корабли
встречным курсом... 
Ну, здравствуй, мой ближний-дальний.
 
Вновь пишу на деревню, с балтийских седых морей - 
здесь у нас всё по-прежнему, тот же тотальный хаос:
сад, цветущий в апреле, дождь с солнцем, а в декабре
золотой листопад и замёрзшей росы стеклярус,
лозы кованых арок, в прибрежном песке ножи
сизых трав, в лабиринтах высоток - птицы...
 
Истребители режут круги, охраняя жизнь,
что, ничем не заботясь, под крышами копошится,
чайки дружно, по-флотски, гоняют с двора ворон,
мяч стучит на площадке, смеются на горке дети - 
будят нежность и горечь, любви упорхнувшей сон:
что страшней - потерять, или вовсе её не встретить?
 
Было всякое; 
память - как кварц, как янтарь - чиста:
только свет сохранила, и берег, и парус алый...
то, что было моим, не твоим - 
но могло бы стать нашим общим, навечно - 
да только, увы, не стало.
 
Мы, как раньше, близки, хоть не видимся наяву.
Из бескрайнего лета в края, где живут медведи,
отправляю письмо,
снова в гости тебя зову,
обещаю взять отпуск...
Но знаю: ты не приедешь.