Аннотация: Когда-то давно, на Земле было много Богов...
Антон Сибиряков.
Бар "Любовь"
В тот день наш бар пустовал. Ни одного посетителя... ни за стойкой, ни за столиками. Шла середина недели... одним словом будни. Да к тому же еще и полдень. Я скучал, и без особого интереса смотрел телевизор. По центральным каналам начинались выпуски новостей, и я щелкал по кнопкам пульта, выискивая что-нибудь поинтересней. Остановившись на одном из музыкальных каналов, я откинул пульт и тяжелым взглядом окинул помещение бара. Две официантки - Ира и Юля, о чем-то болтали, изредка взрываясь веселым смехом, метрдотель с важным видом записывала что-то в блокнот... Я поправил бабочку и оперся на стойку бара. Я был барменом этого пустого паба. Я разливал напитки по бокалам, делал коктейли в железном шейкере, рассчитывал клиентов за кассой.
- Да уж, сегодня у нас выручка будет просто огромной, - цокнула языком метрдотель, окинув пустые столы стеклянным взглядом. - Никого так и не было?
- Нет, никого. Будни, нужно подождать до вечера, - ответил я, глядя в телевизор. - Я уверен.
Она задумчиво кивнула и достала из кармана блузки пачку тонких сигарет.
- Я на улицу, покурить.
Мне было плевать. Эта женщина производила на меня столько же впечатлений, сколько червяк в глубинах сырой земли.
Официантки все также чесали языками. О чем они там болтали, я даже и предположить не мог. Наверняка о всякой ерунде.
Улыбка коснулась моих губ. Я, было, открыл рот, подшутить над девчонками, но вдруг, словно взрыв, хлопнула входная дверь. По спине моей побежали мурашки.
Вошедшим был мужчина. Молодой, примерно моих лет. Мне на тот момент было 26. На нем было расстегнутое пальто черного цвета, брюки и какой-то свитер. В общем, одет он был прилично и по погоде. Вот только расстегнутое пальто... на улице чертовски продувало северным ветром, острым как нож. Мне человек показался довольно привлекательным, только... чем-то опечаленным. И я сразу же понял - он пришел напиться. Скорее всего, вдрызг!
Официантки короткими взглядами окинули первого за день клиента и снова вернулись к своей болтовне. И вдруг мне показалось... что все меня бросили. Что я один на один с этим незнакомцем, словно в ковбойских фильмах, и между нами сотня метров песчаной дороги и пальцы, лежащие на тяжелом револьвере.
Он сел за стойку и глянул мне в глаза. Взгляда я не отвел, хотя мне стало неуютно под прицелом этих серых глаз. Человек положил руки на стойку, скрестив пальцы в замок.
- Здравствуйте, - голос мой был приветливым. - Что желаете?
- Водки, - хриплое рычание. - Может тогда мне станет легче.
- Какую и в какой дозировке?
- "Белугу", слышал это хорошая водка. Наша, сибирская.
Я одобрительно кивнул:
- Бутылку в пол-литра?
- Нет. Литр.
- Закусывать что-нибудь?
- Леха! - вдруг вымолвил мужчина и я обомлел. Он назвал мое имя. - Я не закусываю, пытаясь опьянеть. Но черт бы все это подрал, я не могу охмелеть!!! Сколько бы ни пил! Наверное, это из-за того, что я все еще не могу решить.
- Вы меня знаете? - спросил я. Теперь голос мой дрожал.
- НЕТ. У тебя бейдж.
Я судорожно сглотнул и нащупал табличку со своим именем на груди. Боже, ну и глупость!
Я достал бутылку водки и рюмку. Поставил пепельницу.
- Женя, - он протянул мне руку. - Что-то народ вас совсем не жалует... - он оглядел пустой бар.
- У нас обычно так, к вечеру люди начинают подтягиваться.
Он кивнул и достал пачку сигарет. Закурил. Дым ударил мне в нос, и я, как бывший курильщик, поморщился.
Вернулась метрдотель, и я заметил, что она улыбается. Лицо ее раскраснелось от осеннего ветра, а волосы немного растрепались. И в этот единственный миг она показалась мне самой чудесной и красивой девушкой на земле. И эта ее улыбка, готовая растопить сотни айсбергов, и разжечь страсть... она запомнилась мне навсегда. И я искал такую улыбку в девушках, но так и не сумел найти за всю жизнь.
Я вернулся к клиенту:
- Неудачный день?
- Да. Каждый день!
Он плеснул водки - выпил. Еще. И еще. Ни разу не поморщившись.
Я видел таких людей, когда работал в винно-водочном магазине. Пьют водку, словно лимонад. Их называют алкоголиками.
- Будешь? - он кивнул на бутылку.
- Нет, я на работе. Ничего, кроме минералки.
Евгений горько усмехнулся.
Все в этом человеке мне казалось безрадостным. Все, до последней капли. Словно он вышел из этой серости улиц, словно его матерью была поздняя осень.
Он докурил и снова выпил. Наконец глаза его заслезились, и я снова предложил закуску. Он покачал головой.
- Зря вы так. Проблемы не решаются алкоголем. Поверьте, я знаю. Я видел много людей, которые надирались здесь и шли решать свои проблемы. И становилось только хуже.
- Я знаю. Я раньше никогда не пил. Я щелкал свои проблемы как орехи, на трезвую голову. Но это все другое. И я сам стал другим. Я не пьянею, и не понимаю почему? Все это так... сложно. Я верующий человек, и думал, что все здесь, на этой долбаной планете принадлежит Ему! Богу! Иисусу! Я ошибался. Я страшно ошибался. Ты крещеный?
- Нет. Я не верю во все это.
Мои родители были атеистами. Они привили мне веру только в себя. И я никогда не жалел об этом. Нет ни рая, ни ада. Нет ничего кроме остановки сердца и холодной могилы.
- Тебе легче. Легче жить, легче воспринимать все это, весь этот мир!
Он замолчал и снова налил водки. Выпил и, закрыв глаза, в одночасье поник.
- Все в порядке? - поинтересовался я.
- Нет, далеко не в порядке. Хочешь, я расскажу тебе, что видел?! Хочешь, расскажу тебе о своей любви? Не важно поверишь ты или нет, важно другое. Ты будешь знать. И значит, я не буду одинок.
Я призадумался. Стоит ли слушать этого странного человека? Но мне стало его жаль, и я кивнул, мягко улыбнувшись.
- Все началось месяц назад, - Евгений снова закурил и голос его стал другим. Стал задумчивым и... счастливым? Да, скорее всего именно счастливым.
Мы познакомились с ней неожиданно и как-то банально. Я стоял поздним вечером у дверей своего подъезда и курил. Воздух был наполнен тишиной и запахом осени. Но не той, что приносит смерть. Осенью, которую воспевал Пушкин в своих стихах. Совсем далеко гудели машины. Я слышал каждый звук в этой мертвой тишине. Я ничего не мог упустить... поэтому подпрыгнул от неожиданности, когда за спиной раздался женский голос:
- Огонька не будет?
Я резко обернулся. Рядом со мной стояла красивая молодая девушка, ну, лет двадцати, не больше. В левой руке я заметил сигарету. Было темно, но я отчетливо разглядел незнакомку, словно тьма расступилась перед ней. Черные волосы, достигающие плеч. Чернее ночи, можно сказать. Правильный нос, изящный подбородок, огромные карие глаза... и фигурка, что надо. Ну, просто королева.
- Да...да... - я поднес пламя зажигалки к сигарете. - Пожалуйста.
Она кивнула и крепко затянулась. Я влюбился с первого взгляда. В это трудно поверить, но это так! Я решил познакомиться:
- Не слышал, как вы подошли. Как кошка.
Она улыбнулась.
- Если честно, я не курю, - она выбросила сигарету. - Эта уловка, что бы с вами познакомиться. А вы решили со мной, да?
Я снова был в полной растерянности, она словно читала мои мысли. Она была чудесной, похожая на какую-то греческую богиню, или на розу.
- Да, вы прекрасны.
- Здесь живете?
Я указал на дверь подъезда.
- Ой, слушайте, а у меня папа в этом доме живет. В соседнем подъезде. Николай Юрьев, не знаете?
- Честно говоря, что-то знакомое, а так, лично я с ним не знаком.
Я избавился от сигареты, наблюдая, как красная точка уголька рассыпалась на полосы искр в темноте вечера.
Она снова заулыбалась, и так кокетливо пожала плечами, что у меня металл разлился по желудку:
- Как вас зовут?
- Ира.
Она протянула руку.
- Женя, - я поцеловал тыльную сторону ладони, прикоснувшись к бархатистой коже. Такой нежности я не ощущал никогда.
- Ладно, мне пора к папе. Он старый совсем, может не дождаться и уснуть. Сами знаете, как бывает. Была рада знакомству, и тому, что понравилась вам.
- Постойте, Ирина. А как же... - я искал слова. - Ну, неужели все так кончится? Давайте встретимся завтра?
- Конечно. Здесь же, в этот самый час. Тут так тихо.
Она направилась к дверям подъезда.
- Я буду ждать!
Она обернулась, и на секунду я подумал, что глаза ее стали другого цвета. Совсем жуть! И я улыбнулся ей, помахав рукой.
На следующий день я стоял у подъезда и снова курил. Сумерки охватили город, и окутали его вечерней тишью. Я снова вдыхал этот сладкий воздух, и улыбка играла на моем лице. Я знал, что она придет. Просто знал.
Она появилась так же неожиданно, мягко обняв меня за талию. Я вздрогнул, а ее теплые губы прикоснулись к моему уху:
- Все хорошо. Женя. Все хорошо.
Я кивнул.
- Привет.
Мое сердце ускорило бег, разливая по венам теплоту.
Она была прекрасна. Другого слова я подобрать не могу и не хочу этого. Мы провели вместе в общей сложности минут 15, но я знал, что наша встреча не случайна. Я был уверен - это судьба. И уж конечно не мог предположить, что это Ира нашла меня. Что она искала меня всю жизнь.
А если бы и знал, наверное, ничего не изменилось бы. Все осталось так, как должно было быть. Именно в этом сложность всего дела. Ей нельзя было отказать.
Мы побрели по вечерней улице, взявшись за руки. Ее ладонь была чертовски холодной, и сколько бы я не пытался согреть ее, у меня ничего не получалось. Было немного холодновато, но она купила мороженное и в три укуса съела его. Потом расхохоталась, и этот дикий смех до сих пор стоит в моих ушах. Я так и не понял, что же ее рассмешило.
А потом мы вошли во двор. Я думаю, что мы порядочно удалились от моего дома.
- Ира, куда?..
Она оборвала меня:
- Ничего не говори. Не спрашивай!
Она потащила меня за руку. Я повиновался. Она затащила меня в какой-то подвал, полуразрушенного здания и мы оказались в полной темноте.
- Я не понимаю... куда мы идем?
- Осторожно, ступенька, - ответила она.
В полной тьме мы спустились с лестницы и встали на пол подвала. Вернее то был не пол, а какая-то вязкая грязь. В ноздри забивались запахи сырости и грибов. Где-то капала вода.
"Кап"... "Кап"
Мне стало немного не по себе.
Ира подвела меня к стене и прижалась ко мне так плотно, что я чувствовал все прелести ее тела. Она принялась целовать меня. Она делала это жадно, словно подчиняясь каким-то первобытным инстинктам. Я был в шоке. Зачем нужно было идти сюда, в эту мерзость?! Но... волна возбуждения накатила на меня, отвлекая от окружающего мира. Не было ничего, кроме ее поцелуев, и жаркого тела. Кроме ее вздохов и моих рук у нее на ягодицах. Мы были вдвоем. Мы слились.
- Возьми. Я твоя.
Этот стон прозвучал как команда. Такого я еще не испытывал ни разу в жизни. Я парил в облаках. Я был недосягаем. Когда мы кончили, она прошептала:
- Я так давно ждала тебя. Наконец ты пришел...
Конечно, противно слушать о таком сексе, но... то было просто неповторимо. Было верхом наслаждения. Я был счастлив.
Потом мы, молча, вышли и разговорились только по пути. Снова была милая беседа. Словно и не было ничего. Я шел и думал о том, что такая спешка была излишней, что торопиться нам было некуда. Но я знал. Времени у нас в обрез. И все произошедшее должно было быть. Так или иначе. Но я не мог понять... почему?
Вечером я звонил ей. Тот номер, что она дала, не существовал. Я списал это на перегруженность линии, и вскоре позабыл об этом.
Мы встречались неделю. Как-то у меня вырвалось:
- Я люблю тебя...
Она улыбнулась:
- Я так скучала по тебе. Всю жизнь. Мне было так одиноко без тебя. Наконец-то мы вместе.
Больше у нас секса не было. Он был не нужен. Но я стал чувствовать резкие боли в желудке. Особенно по утрам. Словно что-то шевелилось во мне. Какой-то чуждый организм. Какой-то червь. Смешно, но в тот момент я не думал об Ирине. Она была для меня любимой девушкой, ничего более.
Но со временем меня начали одолевать сомнения. Чувство, которое я видел повсюду - в зеркалах, в холодных лужах, в свинцовом небе. Что-то подсказывало мне, что Ирина не та, за кого себя выдает. Я никогда не видел ее отца, живущего по соседству. Никогда она не приглашала меня к себе домой. И ее запах был настолько знакомым, что у меня возникало чувство дежавю. Мне стало интересно, кто же такая на самом деле Ирина Юрьева. И как бы мне не было страшно, я должен был узнать.
Одним из поздних вечеров, я включил компьютер, обновил ДубльГис, обновил телефонную базу города, и... принялся искать. Я не нашел ни одной фамилии начинающейся на "Ю". И тот номер, что она дала мне. Телефонный номер. Его просто не было. Я пытался понять. Но не сумел. Почему она врала мне? Зачем?
Я лег спать, но уже знал, что должен докопаться до истины. Я должен проследить за своей возлюбленной, должен узнать, что она скрывает от меня. Мне стало грустно, и невыносимо больно. Но другого пути я не видел. Но пока что не был готов. Пока что...
Мы продолжали встречаться. Я боялся потерять ее. И поэтому боялся спросить, боялся следить за ней. Я был уверен, что тайна, которую она оберегает от меня, разорвет наши отношения. И я был прав. Я был прав. Но была и другая сторона монеты - если я люблю ее, важно ли хоть что-нибудь еще? Разве я не помогу ей преодолеть трудности? Я не знал. И я боялся, что никогда не смогу узнать. Пытаясь плыть по течению, я не думал о плохом. Не хотел, чтобы что-то менялось.
Прошла еще неделя. Все было чудесно, было похоже на сказку. Но... я ведь понимал, скоро все рухнет. И каждый раз, сжимая кулаки от бессилия, я ложился в кровать, а на глаза наворачивались слезы. Я словно был проклят.
Нас тянуло друг к другу. Так в жизни бывает очень редко. Мы были носителями чего-то большего, чем любовь. Словно мы уже были вместе, когда-то, может быть тысячи лет назад, может быть миллионы, но были. И какая-то страшная сила разлучила нас, и мы всегда искали друг друга, переселяясь в тела людей, а мимо нас проносились невыносимой чередой разлуки - годы, столетия, миллениумы. Это было так чудесно. Но потом все кончилось.
Вечером мы снова встретились. Прогулялись под темнотой небес, держась за руки. Выпили пива, холодного, точно лед. Ира куда-то торопилась, и я грустно кивнул. Но, то было притворство, я не собирался тогда идти домой. Я решил пойти за ней. Мы попрощались, и пошли в разные стороны. Я обошел вокруг своего дома и последовал за Ирой. Словно шпион, отчего мне стало немного стыдно. Но ноги несли меня вперед, а глаза не выпускали из плена темную фигуру девушки. Моей девушки.
Я шел быстро и тихо, специально надев в этот вечер легкие кроссовки. Я летел как ветер. Но еле поспевал за Ириной. Она была нереально быстра.
Она шла недолго. Свернула во дворы. В те самые дворы, где стоит здание, подвал которого хранит тайну о нашем нечеловеческом сексе. У меня выступили слезы.
"Не ходи туда. Пожалуйста" - думал я. Молился всем святым.
Но она шла именно туда. К той самой двери. В подвал. И где-то, в глубинах души, я об этом знал. Но до конца не поверил даже сейчас.
Когда ее фигура исчезла в проеме двери, я остановился. Начался дождь. Холодный и крупный. За горизонтом ударил раскат грома. Ветер рубил, точно тесаком. Я стоял посреди развалин, посреди ливня, посреди осени, но самое главное, я стоял посреди самого себя. И не мог выбрать ни одну из сторон. Я подумал о том, чтобы убежать, скользя по размокшей земле; подумал о том, что я увижу в этом подвале. Я разрывался на части.
Сдвинувшись с места, я подошел к двери подвала. Взялся за железную ручку, омываемый небесным водопадом. И... не сумел войти. Я решил заглянуть в окно. Хоть и понимал, что тьма не позволит мне ничего увидеть. Да, я хотел не увидеть ни черта! Но я увидел. В подвале горели свечи. И пламя, дергающееся от сквозняков, я помню до сих пор. Отчетливо, словно видел только что. Это не дает мне заснуть. Иногда память приходит в полночь. Это самое жуткое время.
Ира была там. Абсолютно нагая женщина, обмазывающаяся грязью, произносящая какие-то неразборчивые фразы, на неизвестном мне языке. Она словно читала заклинания. То был обряд. Она не была человеком. Именно сейчас я понял это окончательно. Я хотел увидеть. Я был должен.
Она обмазалась грязью с головы до ног. Я даже не мог понять, где у нее руки, а где ноги, где ее лицо. Она смешалась с грязью, ползая по полу, словно змея. Свечи вмиг погасли. Я затаил дыхание, чувствуя, как колотится сердце в груди. Стояла мертвая тишь. Лишь капли дождя барабанили о мерзлую землю.
А потом... потом раздалось шипение. Словно шипела змея. Нет, не человек. Шипение впилось в мои ноги, они просто онемели, стали ватными. Горло ссохлось, и я подумал, что задыхаюсь. Я закричал бы, если б смог. Но выдавил из себя лишь подобие шепота. Я подскочил и помчался прочь, скользя по грязи, падая, снова вставая. Я плакал. Я бежал. Бежал от этого шипения. Бежал от страха. От Ирины. Я с безумным упорством бежал от самого себя.
Евгений взглянул на меня. Он выпил литр водки. Но глаза его были трезвыми. Поверьте мне, я-то знаю. Он закурил.
- Но... - я замолчал, подбирая нужные слова. - Почему вы думаете, что она не человек? Может, она просто занималась оккультизмом? Может, ей это интересно?!
- Ты мне не поверил. Может это и к лучшему.
- Я поверил. Зачем вам врать? На психа вы не похожи. Просто все можно объяснить.
Он только пожал плечами:
- Никак не могу опьянеть. Объяснить можно все. Но я знаю. Этого объяснить невозможно. И я слышал. Да, - он достал из кармана пальто изрядно помятую бумажку. - Это она мне написала.
Я взял листок.
"Женя, я знаю, ты был там, и все видел. После этого ты не пришел на встречу. Но ты ведь знаешь, что наши судьбы тесно переплетены. Ты чувствуешь в себе эту силу. Ее ты подавить не сможешь. Мы грешные ангелы, обращенные в змей. Мы языческие Боги, для сотен цивилизаций. Мы любили друг друга там, в колыбели Всевышнего. Он прогнал нас. Все падшие превращаются в змей. Ты забыл. Но ты вспомнишь. Оно внутри тебя. Нет больше крыльев, Женя. Но наши сердца не остудит холодная кровь змеи. Мы будем любить друг друга вечно. Я жду тебя, там. Приходи. Я ждала тебя слишком долго, чтобы потерять в один миг!"
Я отдал записку Евгению, не зная, верить или нет. Эта история... Господи, она такая нереальная. Но красивая. История любви. Вечной любви.
Когда я посмотрел на собеседника, он уже доставал из портмоне деньги. Вручив мне пятитысячную купюру, он улыбнулся.
- Бери. Без сдачи. Спасибо что выслушал меня. Деньги мне больше не нужны.
- Спасибо. Приятно было с вами поговорить, Евгений.
- Да, - его глаза оставались седыми от вековой грусти. - Да, конечно.
Он встал и направился к выходу. И на секунду я увидел на его спине белые крылья, полыхающие огнем.
- Евгений! - крикнул я.
Он обернулся. Официантки недоуменно подняли на меня свои красивые глазки. Метрдотель скривила лицо.
- Да?
- Я верю вам. И что же вы решили? Куда вы сейчас?
- Туда, где должен быть.
И он ушел. Ушел в осень. Ушел в вечность. Ушел туда, где должен быть.
Я знал, что больше никогда не увижу этого странного человека. Никто из нас не увидит его. Нигде. Ни в этом городе, ни на этой планете, и не в этой жизни.
Он не ответил, где его место. Здесь, на земле, или в чистилище, или еще где-то. Я знал. Его место рядом с ней. Где бы она ни была.