Кохинор : другие произведения.

Пета бяху или по миру наугад. Глава 16

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  
  Глава 16.
  Прощай, Кузенка!
  
  - Так что я натворила? - с тревогой повторила Света, поочерёдно глядя то на единорога, то на кошку.
  - Ну... - Саолер морщился и отводил глаза. - Даже не знаю, как объяснить... Вот предположим, что ты...
  Он замолчал, внезапно заинтересовавшись пышными ватными облаками, плывущими по унылому серому небу. Света тоже подняла голову, и некоторое время они вместе разглядывали мохнатых странников. Молчание было настолько уютным и безмятежным, что землянка даже пожалела, что заинтересовалась судьбой вящих. "Пропали и пропали. Что мне до них?"
  "И я о том же! - Голос кошки был наиграно беспечен и весел. - Сгинули и фиг с ними! Когда снова объявятся, тогда и будем разбираться!"
  - Не поняла... О чём ты говоришь? Что значит сгинули? И почему ты думаешь, что они вернутся?
  - Трис недовольна, что ты всего лишь выкинула вящих подальше отсюда, - пояснил Лер, помолчал и отчеканил: - Нужно было убить их. Всех!
  - Что?! - Землянка с изумлением взглянула на единорога, потом на кошку и нервно сглотнула. - Я думала, что сотворила нечто ужасное и страшное, а получается, вас расстроило как раз то, что я ничего такого не сделала? Не понимаю...
  На глазах появились слёзы, губы задрожали, и, закрыв лицо руками, Светлана разрыдалась. Горько, безутешно и самозабвенно. Насильно вырванная из родного города, из привычной, немного скучноватой, но такой простой и понятной жизни, девушка оказалась не готова к свалившимся на её голову неприятностям. Именно неприятностям, ибо назвать принудительное путешествие в другой мир приключением язык не поворачивался. "Чёртов Алексис! Ну почему он решил, что иномирянки больше всего подходят для его целей? Почему он не взял кого-нибудь из своих соотечественников? Почему именно мы с Юлей пришлись ему по душе? Мы же обычные, ничем не примечательные особы! А тараканы в голове... Так у кого их нет?" Вспомнив о подруге, девушка зарыдала ещё горше - уж если с ней, тихоней, происходят до крайности неприятные вещи, что ж тогда творится с её деятельной, порывистой подругой? Слёзы текли и текли, от судорожных вздохов тряслись плечи, в носу першило, но Светка даже не пыталась остановиться. Трииса и Саолер тоже не спешили её успокаивать. Кошка тяжелым, неподвижным воротником свисала с шеи, а единорог продолжал отрешенно наблюдать за облаками, прижимаясь к её правому плечу. Ни один из них не произнёс ни слова, оба терпеливо ждали, пока Светлана выплачется. В идеале обоим хотелось, чтобы напичканная под завязку магией девушка приняла свои неожиданно обретённые способности и помогла им если не покончить с господством Ордена, то хотя бы отомстить за смерть своих родичей...
  "Знаешь, Трис, - единорог по-прежнему не отрываясь смотрел в небо, - мне не по себе от того, что мы собираемся использовать её для своих целей. Как будто она не живое, разумное существо, а какой-то голем-смертник, засланный на вражескую территорию и запрограммированный на уничтожение себя и всех кто окажется рядом. Не по себе мне от этого".
  "Не драматизируй, Лер! Ирсин приложит все силы для того, чтобы девочка осталась в живых. Да и мы с тобой не желаем ей смерти".
  "А чего мы желаем ей, Трис? Чего? Может быть смерть для неё - наилучший вариант? Магия безвозвратно меняет тело, но в душе Светлана остаётся всё той же простодушной девчонкой, совершенно чужой и неприспособленной для жизни в Аренте. Она до сих пор верит в какую-то мифическую справедливость, в то, что люди это разумные и по большей части добрые и справедливые существа, которым можно объяснить, что они не правы, и таким образом восстановить справедливость. Её трясёт только от мысли об убийстве. А уж себя в этой роли она и вовсе не представляет! И как бы мы не старались, вряд ли она по доброй воле сможет поднять руку на человека. Нам придётся заставить её сделать это! И, боюсь, сколько бы мы не твердили о праведной мести, борьбе за свободу, Света никогда не смирится с тем, что была вынуждена пролить чью-то кровь".
  Саолер оторвал взгляд от облаков, с тоской посмотрел в оливково-жёлтые глаза Триисы и ласково провёл пальцем между ушами.
  "Руки убери! - оскалилась кошка и, когда единорог поспешно отдёрнул пальцы, спокойно заметила: - Возможно, ты и прав, Лер, но, с другой стороны, ты совсем не знаешь Светлану. Впрочем, с тем, что ты сказал о ней, я согласна, однако люди меняются, подстраиваются под обстоятельства, а когда речь заходит о выживании и вовсе через голову прыгают. У нашей подопечной есть шанс измениться, измениться до неузнаваемости, потому что (и ты прекрасно знаешь об этом!) мы не на увеселительную прогулку вышли".
  "Так-то оно так, да только не нравится мне убийцу из девочки делать! Хотя умом понимаю, что с вящими иначе нельзя - либо убьёшь ты, либо убьют тебя. Надо было ещё в Либении попытаться её домой отправить. Незачем наши проблемы на чужие плечи перекладывать. Мы должны сами с вящими разобраться! И погибнем мы по собственной воле, а не приказу чужого дяди. Выбор, Трииса, у нас есть выбор, а у Светы - нет. Разве это справедливо?"
  Острые кошачьи когти вонзились в плотную ткань куртки, оливковые глаза потемнели, а аккуратные острые ушки встопорщились. Единорог старательно прислушался, боясь пропустить ответ кошки, но та молчала. Рядом тихо плакала Света, где-то в отдалении слышались невнятные голоса, заливистый лай собак, громкое воинственное кукареканье. Перетерпев визит магов, Кузенка продолжала жить дальше. Да и Светкины всхлипы всё реже нарушали спокойную тишину двора, а спустя несколько минут и вовсе затихли. Девушка отняла руки от лица, взглянула в синие глаза единорога и проговорила:
  - Я узнала, кто притащил меня, вернее, нас в Либению. Его зовут Алексис. Он живёт в огромном красном замке среди гор. Он хочет, чтобы мы с Юлей пришли к нему и тогда, с нашей помощью, он будет бороться с Орденом. Только я ума не приложу, чем мы можем помочь. И, честно говоря, помогать не хочется, потому что, выдернув нас из Москвы, он поступил по-хамски. А иметь дело с невежей и хамом себе дороже! Кстати, Ирсину его планы тоже не понравились, они даже поругались.
  "О чём ещё они говорили?"
  - О чём ещё они говорили?
  В один голос спросили Саолер и Трииса, и в их тоне Свете почудилась надежда и тщательно скрываемая тоска. Девушка ласково погладила кошку по голове и, пожалев, что не может проделать то же самое с единорогом, пожала плечами:
  - Да я как-то не прислушивалась. Что-то про древнюю силу Аренты и про то, что мы с Юлей обязательно придём в его замок. А потом они и вовсе стали общаться мысленно. В результате Ирсин расстроился и пообещал всячески препятствовать планам Алексиса. - Девушка вздохнула и неохотно заметила: - Наверное, он что-то нехорошее придумал, недаром же Ирсина моралистом обозвал.
  Кошка и единорог с немым вопросом в глазах уставились друг на друга, и, как поняла Света, вступили в беседу. "Вот жулики! Ведь могут общаться, меня не беспокоя. Стоп! О чём таком они разговаривают, что мне слышать не нужно?"
  - Ну и что вы от меня скрываете? Я вам всё честно рассказала, а вы, значит, к ответной откровенности не готовы?
  "Почему же сразу не готовы? - тотчас отреагировала кошка. - Мы-то как раз готовы, но вот готова ли ты, если услышав, что для того чтобы выжить должна будешь убивать, впала в истерику?"
  Девушка нервно вздрогнула и прикусила губу, стараясь сдержать слёзы. Мысль о том, что её вот так запросто толкают к убийству, никак не желала укладываться в голове. Ей по-прежнему казалось, что любую проблему можно решить посредством переговоров, что разумные люди всегда могут прийти к компромиссу, что..."
  "Чушь! - бесцеремонно влезла в её мысли Трииса. - За стол переговоров садятся в том случае, если оппоненты принимают равенство друг друга. Или когда одна из сторон признаёт себя проигравшей и сдаётся на милость победителю. Только это уже не переговоры..."
  - Подожди, Трис! Может, Свете будет легче, если она осознает, что попала на войну? В военное время убийство называется иначе, а именно, уничтожением живой силы противника, и к тому же вполне оправдано.
  - Чем?
  - В смысле?
  - Чем оправдано? - Света не мигая смотрела в васильковые глаза Саолера, и тому казалось, будто его прожигает ледяной луч. - Ну... борьбой за свободу и независимость магических народов, за их равенство с людьми и против рабства. Не верю, что в твоём мире таких войн не было!
  - Были...
  Девушка отвела глаза от единорога, почесала шейку Трис и собралась встать, но тут её внимание привлек шум за воротами, а полминуты спустя во двор вошли двое мужиков в стёганных серых куртках, грубых штанах и высоких чёрных сапогах. Мужики тащили носилки, прикрытые коричневым плащом, а рядом с носилками шли Ирсин и Морис. Опершись на вовремя протянутую руку Саолера, Света поднялась с земли и попыталась рассмотреть больного.
  "О, да! Тебе обязательно нужно посмотреть на дело рук вящих, это поможет избавиться от ненужного милосердия и жалости. Они нас не жалеют, так должны ли мы жалеть их? Идём!"
  Кошка подняла голову, провожая глазами носилки, а Саолер, пробурчав: "Надеюсь, она выживет!", поставил локоть Светлане и повёл её к дому. Миновав невысокое крыльцо с затейливыми резными перилами и широкий полутёмный коридор, единорог остановился перед обитой кожей дверью, дёрнул за гладкую ручку и отстранился, пропуская девушку вперёд. Чудом не споткнувшись о высокий порог, Светка вошла в комнату, сделала шаг и замерла, словно громом пораженная. В первый момент показалось, что она вернулась на Землю и попала в приёмный покой больницы: белые стены, пара низких кушеток, несколько стульев, а посередине - ярко освещённый стол, вызвавший неприятные ассоциации - уж больно он походил на операционный. А учитывая, что на столе лежала полностью обнаженная девушка, над которой склонились Ирсин и Морис, оба в белых хламидах, сходство с больницей показалось пугающе точным.
  "Что не удивительно! Мы всё-таки в доме лекаря находимся", - сварливо заметила Трииса, а Саолер мягко, но настойчиво подтолкнул девушку к столу.
  - Посмотри на неё, пожалуйста. Единожды увиденное, лучше стократ повторённого.
  Светка брезгливо поморщилась, подсознательно чувствуя, что ничего приятного глазу не увидит. Тем более что ей даже читать о страшных ожогах, гнойных болячках и открытых ранах было противно, а здесь предлагали посмотреть.
  - Может не надо?..
  Землянка попятилась, но наткнувшись на каменное плечо Саолера и почувствовав на щеке острые коготки кошки, обречённо вздохнула и неуверенно подошла к "операционному" столу. В голову пришла спасительная мысль - зажмуриться, но, увы, слишком поздно: единственный взгляд на лежавшую перед ней девушку наоборот заставил глаза распахнуться. От ужаса. И, глядя на истерзанное тело, землянка пришла к выводу, что поступала совершенно правильно, пропуская в книжках слишком уж натуралистичные описания как нанесения, так и излечения ран, жестоких наказаний, пыток и прочих неприятных сцен. Во рту пересохло, руки противно задрожали, лоб покрылся испариной, однако Светка приказала себе смотреть на несчастную, побывавшую в руках вящих. Она прекрасно понимала, зачем Лер и Трис привели её в "операционную". "Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, - повторила про себя землянка, продолжая разглядывать изувеченное тело. - Девушку едва не замучили до смерти только потому, что она не человек, не такая как они. На Земле мы это уже проходили и не раз, инквизиция, расизм, фашизм..." Перед глазами кадрами чёрно-белой хроники пронеслись сгорающие в пламени костров "ведьмы", светящиеся во тьме фигуры в белых балахонах, серая масса людей за колючей проволокой. Светлана вздрогнула и поёжилась, словно температура в комнате резко упала, верить, что из своей безоблачной, беззаботной жизни она попала на войну, не хотелось.
  С большим количеством оговорок, но всё же приняв своё фантастическое перемещение в другой мир, Светка очень надеялась, что долго здесь не задержится, что вот-вот произойдёт ещё какое-нибудь чудо и она окажется в родном мегаполисе, среди шумной, вечно спешащей толпы, услышит рёв двигателей, вой сирен и гудков, вдохнёт насыщенный выхлопами машин воздух. Но с каждым часом пребывания в Аренте надежда на возвращение таяла, а каждый шаг в чужом мире отдалял её от Москвы, от родных и друзей, от предпочтений и привязанностей. И если раньше хоть как-то верилось в счастливое возвращение домой, то теперь даже существование родного мира казалось ей нереальным, фантастическим, таким, каким когда-то казалось существование альтернативных реальностей. Поймав себя на этой мысли, Света вновь вздрогнула и прикрыла глаза, представив себя в любимом кресле с книгой в руках и мурчащей кошкой на коленях. Благостная картинка помогла успокоиться, привести мысли в относительный порядок и обдумать события последних дней.
  Попав в Аренту, Светка постоянно уговаривала себя, что спит и видит сон. Так она и жила "во сне", наивно полагая, что вот-вот проснётся и все эти незнакомые люди и оборотни, абсурдные разговоры с кошкой, путешествия в виде то призрака, то птицы потонут в туманном флёре ночных сновидений или растают под ослепительными рассветными лучами солнца. Один бредовый сон сменялся другим, порой Светка даже на миг "просыпалась", но бодрствовать в той реальности, где она оказывалась, мозг отказывался категорически, и девушка предпочитала вновь убеждать себя, что спит. Однако, "пробудившись" возле стола, на котором лежала невинная жертва вящих, уснуть снова не получилось, ибо мысль о том, что пребывая в "сонном" состоянии она не думала ни о ком и ни о чём кроме своей тонкой душевной организации, подействовала как ушат ледяной воды. "Может быть, я и не имею права судить кого-то, но отпускать восвояси уродов, изувечивших живое существо, было глупо! И ещё глупее было надеяться, что эти сволочи внемлют моим словам, осознают низость своих поступков и исправятся. Наивная, романтичная идиотка! Таких только могила исправит. - Света горько усмехнулась. - И как ни тяжело признать: Лер и Трис правы. Я должна была убить их всех! Убить... Но смогу ли я? Хватит ли у меня сил и, главное, решимости?"
  "Хватит!"
  Единственное слово, произнесённое кошкой, осколочной гранатой взорвалось в голове, а в памяти неожиданно всплыл разговор со случайной знакомой, которая рассказывала, как они ловили рыбу на Волге - ещё живую снимали с крючка и добивали веслом. Особый оптимизм вызвали слова: "Сначала неприятно, но после десятой привыкаешь!"
  - Значит, и я привыкну, - еле шевеля губами, прошептала Света, нервно сглотнула и до боли сжала губы. Хотелось во весь голос заорать: "За что мне всё это?", но она сумела подавить истерику в зачатке и насколько могла спокойно спросила: - Она выживет?
  Ирсин, осторожно массировавший виски пациентки, бросил на Свету отрешенный взгляд и кивнул. Над ухом землянки облегчённо выдохнул единорог, а кошка пробормотала:
  "Хорошо. Нас и так мало. Было бы обидно потерять столь сильного воина. И очень хочется верить, что из их клана выжила не только она".
  "Какая же ты циничная, Трис. - Саолер с укором посмотрел на кошку. - Девочке ещё выздороветь надо, сил набраться..."
  "Не распускай нюни, Лер! Сам-то ты после битвы за собачье логово долго отдыхал? Нет у нас времени по курортам ездить. Затишье кончилось. Так что немного подлатает раны и в бой! Это война!"
  - Война... - эхом откликнулся единорог, взял Свету за локоть и повёл за собой к незаметной двери в углу "операционной". - Пока Ирсин лечит птицу, а Зарин со своими бойцами отходит от шока, мы можем передохнуть, поесть и, возможно, поспать.
  "Не думаю, что у нас настолько много времени. Твой бывший хозяин не идиот. Теперь, обнаружив Светлану и на собственной шкуре испытав её силу, он свяжется с Десяткой и на нас обрушится вся мощь Ордена"
  - И ты так спокойно об этом говоришь?! Думаешь, что мы вчетвером выстоим против целой армии? Нужно срочно что-то придумать! - возмутился единорог и распахнул дверь.
  Света переступила порог, вновь ожидая увидеть какой-нибудь необычный интерьер, но на этот раз комната, куда они вошли, полностью соответствовало её представлениям о деревенских домах. Большая белёная печь, бревенчатые стены, деревянные лавки, массивный прямоугольный стол и вышитые красным крестиком занавески на окнах. У одной из стен лежали носилки, а за столом в одинаковых серых свитерах крупной вязки сидели давешние носильщики. На их бородатых лицах явно читалось полное удовлетворение жизнью. Причиной их приподнятого настроения был накрытый к обеду стол, а особую радость вызывал внушительный пузатый графинчик с чуть мутноватой жидкостью. Возле печи, ловко орудуя ухватом, хлопотала мама Мориса. Обернувшись на скрип двери, она тепло улыбнулась и предложила:
  - Присаживайтесь. Сейчас обедать будем.
  - Спасибо, - вежливо кивнула Света и немного покраснела - желудок отреагировал на слова хозяйки голодным урчанием.
  "Буду изображать послушную ручную киску. Только не вздумай поставить мне миску на пол. Загрызу! - сообщила Трииса и с глубоким зевком потянулась всеми четырьмя лапами, едва не свалившись с шеи. - Что стоишь? Раздевайся и садись за стол. Неизвестно, когда следующий раз домашнюю еду попробуем".
  Девушка аккуратно сняла с шеи Триису, посадила её на скамейку и, пристроив свою куртку на вешалке, рядом с фуфайками мужчин, уселась за стол. Саолер последовал её примеру, однако прежде чем сесть на лавку возле Светы смерил подозрительным взглядом местных жителей. Крестьяне улыбнулись в ответ и тот, у которого борода была чуть темнее и чуть длиннее, привстал и протянул руку юноше:
  - Степан Ступка.
  Единорог замешкался, но всё-таки ответил на рукопожатие. Узкая изящная кисть утонула в лопатообразной загрубелой ладони, и Света испугалась, что крестьянин не соизмерит свои силы и обязательно причинит Леру боль, однако тот почти с нежностью сжал тонкие, белые пальцы и разулыбался, точно ребенок, получивший долгожданный подарок.
  - Саолер.
  Единорог, до глубины души удивлённый реакцией мужчины, попытался освободить ладонь, но новый знакомый вцепился в неё, как в спасательный круг. Второй крестьянин укоризненно покачал головой, приподнялся, отобрал у приятеля руку единорога и, также аккуратно пожав её, отпустил.
  - А я - Семён Ступка, младший брат этого любителя всего живого. - Он тепло улыбнулся и обратился к Светке: - А как Ваше имя, милая барышня?
  - Светлана, - и после едва заметной паузы добавила: - А мою кошку зовут Трииса.
  - Очень приятно, - в один голос откликнулись братья, и старший с таким обожанием взглянул на кошку, которая со скамейки успела перебраться на стол, что Света почувствовала ощутимый укол ревности.
  "Такой же сумасшедший любитель кошек как ты", - с неприкрытой иронией заметила Трис и, грациозно ступая, направилась к старшему из братьев.
  Сообразив, что полосатая красавица направляется к нему, Степан буквально засветился от счастья. Мозолистая, огрубевшая от тяжелой работы рука со щемящей нежностью опустилась на мягкую шерстку, прошлась по спинке и вернулась к гибкой шейке. Кошка благодарно заурчала, Степан расплылся в счастливейшей улыбке, а Светка невольно хихикнула - искреннее умиление и по-детски чистая радость выглядели на его суровом, заросшем щетиной лице необычно и немного странно. "Бармалей раскаявшийся, - решила землянка и развеселилась ещё больше, сообразив, что, когда беседует с котами, тоже выглядит слегка неадекватно.
  - Не обращайте внимания, Света. Он просто помешан на всякой живности. Его жена порой шутит, что кошек и собак он любит больше, чем её и детей. И, как говорится, не всякая шутка лишь шутка. В нашей семье живёт предание, что первый Ступка был родом из Либении.
  - Но мне говорили, что люди там не живут.
  - Ну... это не совсем так. Вот ваш лекарь, например. Человек, да ещё и маг, а пришел из Либении!
  - Он - редкое исключение. Таких больше нет, - пробурчал Саолер, ревностно следя за рукой Степана, который, забыв обо всём на свете, ласкал млеющую от удовольствия кошку. "Вот ведь зараза! Какому-то мужлану можно, а мне..."
  "А ты - обойдёшься или перетопчешься! Выбирай, что больше нравится. - Трис демонстративно потёрлась мордой о руку крестьянина. - Кстати, этого человека Либения приняла бы однозначно. Он добрый".
  "Ага! Добрый он. Как же! За птицу-то не заступился".
  "Добрый не значит самоубийца. И перестань истерить, не барышня!"
  Кошка выскользнула из-под руки Ступки и вернулась к Светлане, которая тут же сграбастала её в объятья, чмокнула в нос и усадила на колени. Мысленного диалога между кошкой и единорогом она не слышала, но хмурое выражение лица Лера навело на определённые мысли:
  "Тебе неприятно сидеть за одним столом с людьми? - поинтересовалась она, глядя на мрачного юношу. И, не дождавшись ответа, с укоризной продолжила: - Это неправильно! Нельзя всех одной меркой мерить, к тому же..."
  - Да знаю, я! - Саолер покосился на вольготно расположившуюся на коленях землянки Триису. - Устал просто и нервничаю. Нельзя нам здесь надолго задерживаться. Зарин быстро в себя придёт и в Кузенку вернётся. Проиграть неопытной девчонке - страшный удар по его самолюбию! - Он с тревогой взглянул на братьев Ступка. - А вас за пособничество оборотням по голове не погладят...
  - Пустое! - перебил его Степан. - Выкрутимся как-нибудь. Скажем, что ваш маг нас силой помогать заставил. Мы люди маленькие, считай без магических способностей, какой с нас спрос?
  - Вот-вот, - поддержал брата Семён и тепло улыбнулся хозяйке. - Мы всегда Марике сочувствовали, только как помочь не знали. Лейтис ни её, ни деток без присмотра со двора не выпускал, отговаривался тем, что об их безопасности заботится. И пойти против него боязно: мало того что староста, власть местная, так ещё и единственный в округе лекарь - случись что, кроме него обратиться не к кому.
  - Но они всё-таки попытались. - Марика подошла к столу и водрузила на него блюдо с горячей картошкой, перемешанной с тушеным мясом. - Кушайте на здоровье и спасибо вам за заботу.
  Братья смущённо переглянулись, а Света с любопытством уставилась на хозяйку, которая, улыбаясь, раскладывала еду по тарелкам. Поймав взгляд землянки, Марика, согласно кивнула и, присев рядом с девушкой, приступила к рассказу:
  - По весне пришёл заказ на одно редкое снадобье, для него нужна была кровь лесной феи. В здешних лесах они ещё встречаются, и, к несчастью, Лейтис знал, как поймать этих безумно осторожных и пугливых созданий. Он расставил особые капканы и три дня ходил проверять их вместе с Морисом, а на четвёртый его вызвали к роженице в соседнюю деревню и мой сын отправился в лес один. - Женщина подняла голову и посмотрела на покрасневшего как рак Степана и нервно кусающего губы Семёна. - Морис видел, как вы возились с капканом, освобождая малютку, как передали её сородичам, и слышал, о чём вы попросили их королеву. Мы до глубины души были тронуты вашим участием и искренней попыткой помочь, но что могли сделать феи, хрупкие и беззащитные как бабочки?
  - Многое, Марика, многое. Например, эти эфемерные создания сумели добраться до Снежного, найти твоего отца и рассказать ему о бедах пропавшей дочери. Знаешь, он ведь считал тебя погибшей.
  Женщина вздрогнула, медленно поднялась и, до предела распахнув глаза, впилась не верящим взглядом в высокого, худого как палка мужчину в длинном чёрном плаще.
  - Ольген? - еле слышно произнесла она, прижав руки к груди и побледнев как покойница. - Но как вы нашли нас?
  - Глупая! - Мужчина стремительно преодолел разделяющее их расстояние и заключил Марику в объятья. - Я же сказал, феи выполнили просьбу человека - нашли твоих родичей и попросили помочь. Мы спешили как могли, но всё равно едва не опоздали.
  "Интересно, почему они отправились за тысячи километров на Снежный, а не обратились за помощью в Либению? Граница в паре часов пути!"
  "Лесные феи очень странные создания, Лер. Нам не понять логики их поступков. Кстати, Света, у тебя появилась возможность попрактиковаться в определении родов оборотней. Посмотри на гостя внимательно и скажи: кто к нам пожаловал?"
  Землянка послушно кивнула. Ей и самой было интересно взглянуть на "звериную" сущность Ольгена. На этот раз перейти на истинное зрение удалось гораздо быстрее, чем на поляне, и Светка едва не ахнула от восторга: в полуметре от неё гигантская чёрная птица с хищно загнутым клювом баюкала в могучих крыльях птицу поменьше, снежно-белого, слепящего глаза цвета.
  - Красиво... - не выдержав, проговорила девушка, и её голос заставил птиц разомкнуть объятья.
  Пристальный взгляд Ольгена скользнул по лицам собравшихся за столом людей, на миг задержался на Саолере и остановился на бледном лице землянки.
  - Кто ты? - тихо, властно поинтересовался он, неотрывно глядя в глаза девушке. - В тебе течёт наша кровь, но я бы не хотел видеть тебя в нашей стае. Ты несёшь беду.
  - Э... я...
  Огорошенная прямотой оборотня Светка стушевалась, отвела взгляд и, словно прося поделиться силой и уверенностью, подняла с колен и прижала к груди Трис.
  "Не тушуйся, девочка. Пока мы доберёмся до Алексиса, ты ещё не такое услышишь. Так что выше нос! А его стая тебе не нужна. У тебя другая задача!"
  "Так ему и скажи! - поддержал подругу Лер. - Мол, в Кузенке наши пути расходятся. Птицы летят в Либению, а мы идём на север, к Алексису".
  "Но Ирсин..."
  "Потом поговорим! - дуэтом перебили её Лер и Трис. - Сейчас главное с Ольгеном разобраться!"
  "Понятно... Только обещайте, что объяснитесь при первой же возможности, потому что идти в замок мне совсем не хочется. Ваш многоуважаемый Алексис доверия не внушает!"
  "Зря ты так..." - начал было Саолер, но сердитое шипение кошки, пресекло его оправдательную речь на корню.
  "Мы обязательно расскажем тебе всё, что знаем!" - пообещала она, а единорог согласно мотнул головой.
  "Договорились!"
  Света почесала шейку кошки, подняла глаза на Ольгена и, с вызовом глядя в тёмные омуты глаз, заявила:
  - Я - Светлана. Мне нет дела до вашей стаи. И если наши пути случайно пересеклись, это не значит, что дальше мы пойдём вместе.
  "Молодец! Так его!"
  Кошка выскользнула из объятий подруги, мягко запрыгнула на стол и уселась возле Светиной тарелки. Одарив Ольгена язвительной улыбкой-оскалом, она облизнулась и принялась поедать картофель с мясом.
  - И верно, мы чуть про еду не забыли, - пробормотал единорог и взял в руки вилку. - А то не ровён час случится что-нибудь и будем голодными ходить. - Ешь, Света.
  Девушка послушно приступила к еде, а братья переглянулись, и Степан вежливо предложил:
  - И вы тоже садитесь, господин. Поди, проголодались с дороги. Да и выпить не мешает!
  Он взял в руки графинчик, наполнил тёмные деревянные стаканчики и вопросительно оглядел остальных.
  - Спасибо, нет, - покачал головой Саолер. - Нам сейчас пить нельзя. Как-нибудь в другой раз.
  - Как хотите, - пожал плечами крестьянин и посмотрел на Семёна: - Но мы-то с тобой выпьем?
  - А то!
  Братья одновременно осушили стаканчики и, довольно крякнув, принялись закусывать. Губы Марики тронула улыбка, а в печальных серых глазах мелькнула искорка радости.
  - Раздели с нами трапезу, Ольген. Что бы тебе ни казалось, за этим столом никто не желает друг другу зла.
  - Возможно. - Уверенности в голосе птицы не чувствовалось, но он всё же уселся рядом со Степаном и принял из рук Марики тарелку с картошкой. - Спасибо, Мари, и прошу тебя, собирайся быстрее, хотелось бы достичь либенийской заставы засветло.
  - Не уверена, что девочки смогут передвигаться так быстро, - тихо проговорила женщина и поспешно вышла из кухни.
  - Девочки? Какие девочки? - Ольген уронил вилку в тарелку и повернул голову к Степану, требуя пояснений. - Фея не говорила ни про каких девочек!
  - А что Вас собственно удивляет? Госпожа Марика была замужем, у неё трое детей: Морис, Мирина и Марина. Парень уже взрослый, а вот девчонки маловаты и вряд ли угонятся за вами. Хотя... можно позаимствовать у Лейтиса пару лошадей - чай не обеднеет!
  - У меня есть предложение получше, - с этими словами в комнату вошёл Ирсин. - Я открою для вас портал в Малину Лас. Двое малолетних детей, две полуживых птицы, выжитый как лимон подросток... Слишком уязвимая компания.
  - Но я не один! - взвился Ольген. - Мои воины...
  - Пятеро воинов против отряда вящих? При всём уважении...
  - Я не знаю Вас! Где гарантия, что Ваш портал приведёт нас в Либению, а не в резиденцию вящих?
  Маг устало вздохнул:
  - У меня нет времени спорить с Вами, доказывая очевидное. Как целитель я несу ответственность за жизнь своего пациента и не желаю, чтобы мои труды пошли прахом из-за твердолобости некоторых упрямых птиц. Марика с детьми и моя пациентка отправляются в Либению порталом. Вы же вольны в своём выборе. Согласны - жду во дворе, нет - уходите как можно быстрее. Зарин Брант будет здесь с минуты на минуту.
  Ирсин развернулся на каблуках и скрылся в соседней комнате, а Ольген задумчиво потёр лоб и посмотрел на единорога:
  - Это тот самый Зарин Брант? Один из десяти? Так?
  - Да, - Саолер криво ухмыльнулся. - А с Вами разговаривал тот самый Ирсин. И Вы будете дураком, если откажетесь от его помощи. - И не желая ничего больше слушать, решительно поднялся, подошёл к вешалке, снял свою и Светкину куртку и кивком указал на дверь: - Идём! Думаю, что мы покинем Кузенку следом за птицами. На сегодня встреч с вящими более чем достаточно.
  Светлана мазнула взглядом по ошарашенным лицам Ольгена и братьев, поднялась, собираясь подхватить на руки кошку, но та сама спрыгнула со стола и помчалась за Саолером, уже успевшим выйти в коридор. Догнав единорога и на ходу натянув куртку, девушка вышла на крыльцо и замерла: на воротах как на жердочке сидела здоровенная, чёрная как смоль птица с серповидным клювом и могучими лапами, украшенными острыми загнутыми когтями. Орнитолог из Светланы был никакой, и она решила, что во избежание путаницы будет называть родственников Марики орлами. Просто потому, что звучит красиво: чёрный боевой орёл, и птица сама по себе красивая. В своём мнении землянка оказалась не одинока - за спиной раздался восторженный возглас одного из братьев.
  - Какой красавец! Интересно, можно его погладить?
  - Не дури, Стёпа! Это тебе не домашняя кошка! Оглянуться не успеешь - без глаз останешься. И, знаешь, пойдём-ка уже домой, им сейчас не до нас.
  - Ну да... - разочарованно протянул Степан, но тут же приободрился. - И всё равно я, наверное, за всю жизнь столько чудес не увижу, как за сегодняшний день. Жаль только, не удалось на тебя посмотреть. - Он виновато улыбнулся обернувшемуся к ним единорогу. - А мне бы очень хотелось...
  - Стёпа... - почти простонал его брат. - Придержи язык, Стёпа, иначе твоя Аргафена вдовой останется, а дети - сиротами.
  Он схватил брата за руку и, скомкано пожелав Светлане и Саолеру удачи в дороге, чуть ли не силком потащил его к воротам.
  "Бывают же такие индивиды. - Кошка мягко оттолкнулась от резных перил крыльца, запрыгнула на плечо землянке и нервно повела усами. - Куда ж это Ирсин запропастился?! Что-то у меня предчувствие нехорошее появилось... Как бы вящие раньше времени не появились..."
  И, как будто подтверждая слова Триисы, птица на воротах разразилась зловещим клекотом.
  "Опасность! Маги! Опасность! Маги!.." - отдалось в голове, и Светлана испуганно сжалась.
  В тот же миг откуда-то из-за угла выскочил Ирсин с ребёнком на руках, следом бежала бледная от испуга Марика, таща за руку девочку постарше.
  - Морис! - во всё горло заорал маг, остановившись посреди двора и поставив девочку на землю. - Быстрее!
  За спинами Светланы и Саолера хлопнула дверь, и на крыльцо вывалился Морис. На его плечо тяжело опиралась девушка с наспех собранными в хвост длинными чёрными волосами. Из одежды на ней был лишь длинный бесформенный балахон неопределённого цвета, из-под которого торчали босые ступни. Несчастная механически переставляла ноги, и, судя по отсутствующему, мутному взгляду, не особо соображала, что с ней происходит, так что подростку приходилось практически тащить на себе её безвольное тело. Единорог рванулся на помощь, но выскочивший из дома Ольген опередил его. Подхватив полумёртвую девушку на руки, он со всех ног бросился к магу. Заметив вожака, орёл, сидевший на воротах, спикировал вниз и опустился на вытоптанную траву человеком. В тот же миг с неба камнем упали ещё три чёрные птицы. Ударившись о землю, они превратились в высоких, статных воинов с ног до головы затянутых в кожу. В их руках матово светились парные сабли из черного металла. Не дожидаясь команды, орлы окружили беженцев, на их лицах читалась непоколебимая решимость защищать собратьев до последнего вздоха.
  - Ольген - первый, затем Марика с девочками, Морис и остальные, - распорядился Ирсин и что-то с силой метнул в землю.
  Ввысь взвился и почти мгновенно рассеялся в воздухе атомный гриб из радужной пыли, и на земле возник правильный светящийся круг.
  - Вперёд! - скомандовал маг. - Либения принимает вас!
  Ольген ахнул, с изумлением посмотрел на Ирсина, крепко прижал к себе девушку, шагнул в портал и исчез. За ним последовали Марика с детьми, а потом и воины, не преминувшие на прощанье отсалютовать магу, как равному по силе воину. Круг потускнел и пропал, а Ирсин поманил к себе Светку и Лера.
  - Нам тоже придётся уходить порталом, - хриплым и бесконечно усталым голосом проговорил он. - Помнишь домик болотной ведьмы, Трис?
  "Да".
  - Вот туда и пойдём.
  "Но..."
  - Другого выхода нет. Зарин уже в деревне.
  Ирсин шагнул к ничего не понимающим спутникам и взял их за руки.
  "Давай, Трис, не медли!"
  "Даю", - раздраженно откликнулась кошка, и Светка почувствовала, как её затягивает воздушная воронка, сознание уплывает, а к горлу подступает тошнота.
  "Только бы рвотными массами не подавиться", - запаниковала землянка и рухнула в пустоту.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"