Колышкин Владимир Евгеньевич: другие произведения.

Искушение

Журнал "Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь]
Peклaмa:

Конкурсы: Киберпанк Попаданцы. 10000р участнику!

Конкурсы романов на Author.Today
Женские Истории на ПродаМан
Рeклaмa
  • Аннотация:
    Искусство требует жертв. Какую цену ты готов заплатить, чтобы стать известным и богатым?


  

Владимир КОЛЫШКИН

  
  
  
  

ИСКУШЕНИЕ

  
  
  
  
   Вдохновлялся Джон Кейн в баре "Забриски-пойнт", который ему нравился тем, что здесь не было ни одной писательской рожи, кроме его собственной, разумеется. Он пил рюмку за рюмкой и вдохновлялся примерно так: "Я покажу вам, блядям, какое я чучело! Вы сами у меня станете чучелами. Я вас выпотрошу и выставлю на подставке, ха-ха-ха!"
   Это был его ответ на обидную реплику жены. Да, Джулия теперь имела право так его называть. К ней пришел успех, её картины раскупают лучшие галереи Нью-Йорка, а его романы никому не нужны... Вот ведь что обидно. Но обиднее всего, что знаменитой стала именно Джулия, которую он всегда считал пустышкой, бездарностью... Ну, разумеется, себя-то он считал непризнанным гением...
  
   Однажды он заметил рядом с собой какого-то типа. Почему-то он с ним пил на брудершафт. Джон попытался вспомнить, когда этот тип подвалил к нему, но не мог вспомнить. Тип угощал и вел себя странно - то был приторно любезен, то суров. И тогда его облик становился каким-то гротескным, и в глубоко посаженных глазах посверкивал нехороший огонек. Да, на два глаза у него был лишь один огонек. Другой глаз был черен и пуст. Джону даже показалось, что этот глаз у незнакомца был искусственным, стеклянным. Но, присмотревшись (насколько это возможно в пьяном виде), Джон заметил, что там вообще нет глаза. Просто зияла черная дырка. Дыра была ужасной, и Джон старался туда не смотреть, чтобы не обидеть несчастного калеку.
   - Послушай, - сказал Джон, - ты не обижайся, но я забыл, как тебя зовут.
   Незнакомец был как раз в любезной стадии и совсем не обиделся.
   - Меня зовут Ройял Дрим.
   - Серьезно? - пьяно удивился Джон. - Так и зовут?.. Красивое имя... А у меня самое что ни на есть заурядное... И сам я заурядная личность. Вот что угнетает. Сознание собственной заурядности. Из-за этого последнее время меня стала мучить бессонница.
   - У меня есть хорошее средство от бессонницы, - сказал Ройял Дрим.
   - Я принимаю только патентованные средства, - объявил Джон Кейн.
   - О! оно самое что ни на есть патентованное, - заверил его Ройял Дрим, и фигура его опять стала пучиться и приобретать гротескные формы.
   - Сами-то вы не больно здоровы, по-моему, у вас какой-то химический дисбаланс в организме. Вон вас как пучит...
   - Пустяки, не обращай внимания. Это у меня аллергия на спиртное. Как выпью - меня прямо всего раздувает...
   - Так зачем же вы пьете?
   - А зачем ты пишешь?
   - А кто вам сказал, что я пишу?
   - Ты сам же и сказал.
   - Хм... Я пишу... потому что, как сказал русский писатель, граф Лев Толстой, не могу не писать.
   - Ну и как успехи? Печатают?
   - Как вам сказать... книг нет, а в журналах печатаюсь...
   Джон привычно полез в карман за номером "Нью-Йоркера", но его там не оказалось.
   - Дома забыл, - извинительным тоном сказал Джон.
   - Да не надо, - отмахнулся Ройял, - я читал его.
   - П-правда? - Джон пьяно качнулся в сторону этого замечательного человека так, что чуть не свалился с гладкого сидения высокого табурета.
   Ройял Дрим деликатно поддержал его за локоть. При этом головы их сблизились настолько, что Джон почувствовал запах изо рта мистера Дрима. Странный такой запах. Пахнуло чем-то действительно химическим или, может быть, горелым. Серой что ли? И еще такой запах бывает, когда горит таблетка сухого спирта. Нельзя сказать, что совсем уж неприятный запах, но и приятным его не назовешь. Тошнотворненький такой запашок.
   "Еще неизвестно, чем от меня пахнет, напился как свинья..." - подумал Джон, а вслух сказал:
   - Ну и каково ваше мнение?
   - По-гамбургскому счету?
   - По-гамбургскому...
   - Хороший рассказ, - ответил мистер Дрим, но до гениального не дотягивает.
   - Ну, знаете ли... - Джон повертел пальцами перед носом собеседника, - гениальность - это такая категория... неуловимая... почти для нас смертных недостижимая...
   - Почему же недостижимая? - усмехнулся Ройял Дрим, - очень даже достижимая. Всего-то и делов - надо захотеть.
   - Все хотят, да не всем дано. Скорее верблюд пролезет сквозь игольное ушко, чем...
   - А вот про верблюда не надо, - нахмурился мистер Дрим и даже сделал жест, словно защищался от библейского сравнения, чем-то опасного для него. И запах горящей таблетки сухого спирта сделался явно ощутимым. Под защитой этого запаха мистер Дрим приободрился, и лицо его из пухлого опять стало остроугольным.
   - У меня к вам деловое предложение, - сказал он, поигрывая полупустым бокалом, в котором звякали кубики подтаявшего льда. - Я сделаю вас знаменитым. И, разумеется, богатым...
   Как бы авансом к будущей знаменитости он стал обращаться к Джону на "вы".
   - Вы меценат? - последнее слово Джон выговорил с отвращением.
   - Я, так сказать... э-э-э... бизнесмен.
   - Но меценат...
   - Нет, черт возьми, - обиделся мистер Дрим. - терпеть не могу меценатство и благотворительности.
   Его рожа так скривилась, что Джон понял - действительно, человек терпеть не может что-то кому-то делать задаром. А Дрим тем временем продолжал оглашать свое кредо:
   - Я - вам, вы - мне. И всё строго по таксе.
   - А что вы мне, собственно, предлагаете? П-пылесос? Вы, вообще, в какой области бизнесуете?..
   - Область у меня широкая, - заверил мистер Дрим. - Я специалист широкого профиля. Вам конкретно предлагаю гениальность. Правда и цена высока. Можно подешевле - известность. Популярность. Модный писатель... Много еще кое-чего. Это будет недорого. Так что вы выбираете?
   - Постойте, постойте, - замахал руками Джон, словно прогонял настырного комара. - Я что-то не могу попасть в тему... О чем вообще идет речь?
   - Я вам предлагаю гениальность. Или популярность. Короче говоря - раскрутку.
   - А-а-а, так вы что-то вроде продюсера?
   - Можно сказать и так. Хотя точнее сказать - Резонатор.
   - Резонер?.. О-ох, простите... фу ты черт... я ужасно пьян и ничего не соображаю. Объясните толком.
   - Вы "Фауста" читали?
   - Гете? Разумеется, читал. Я ведь не какой-нибудь безграмотный студент...
   - Тогда вы должны знать, какого рода сделку заключил означенный доктор Фауст с известным... э-э-э... лицом.
   - С дьяволом, вы хотите сказать.
   - С Мефистофелем.
   - Значит, с дьяволом.
   - А вот это не доказано, - весьма экспансивно возразил Ройял Дрим. - Может, он был пришельцем из космоса с неограниченными возможностями? Почем мы знаем? А может быть, он был землянином, но с уникальными возможностями. Такой как я - резонатор.
   - Да что это означает, черт возьми, - резонатор?
   - Резонатор - это своего рода усилитель колебаний. Все в мире испускает волны, но одни волны мощные, другие - слабенькие. Но вот мы подключаем резонатор - и волна усиливается. Тут все очень просто. Реальность формируется мыслительной энергией - ведь мысль материальна - у кого-то сильный ментальный напор, большая мощность, он прошибает препятствия, активно формирует реальность под себя. Другой, более слабый не может прогнуть реальность под себя, и тогда реальность прогибает его...
   - Под себя, - догадался Джон.
   - Верно. Вот тут выходим мы, ментальные доноры, так сказать, и помогаем человеку. Разумеется, не задаром.
   - Ну еще бы!
   - По-моему, сейчас вам как раз нужна наша помощь... Помните, вы как-то спрашивали самого себя, плохо ли вы пишите? или хорошо? (Джон почему-то не удивился, откуда этот тип знает его мысли?)... А может вам не хватает какого-то толчка, чтобы преодолеть барьер... Это как самолет с поршневым двигателем - сколько не разгоняйся, а звуковой барьер не взять. Мощность мотора маловата. Нужна реактивная тяга...
   - И вы предлагаете мне вставить в задницу форсаж?
   - Вроде того?
   - Вы, простите, какой ориентации?
   - Полиглот.
   - Ага...
   - Вернемся к резонатору.
   Мистер Дрим дал сигнал бармену и получил две порции виски. Один стакан всунул в безвольную руку Джона.
   Джон посмотрел в бокал и машинально выпил. Потом сказал:
   - А я подумал, вы будете взглядом сверлить дырки в стойке... чтобы оттуда забили винные струи... ха-ха... помните, как это делал Мефистофель? Вы что хотите от меня? Вам душу мою надо? Надо мою душу, да?!
   - Не орите вы, чертов идиот, - прошипел мистер Дрим и так стиснул руку Джону, что он скорчился от боли. Однако, этот Ройял силен, как медведь.
   - Не нужна мне ваша душа.
   - Тогда что?
   - Вы не поверите.
   - Объясните толком - поверю.
   - Понимаете, таким э-э-э... сущностям как я, нам не хватает некоторого вида тонкой энергии, которой у вас избыток... Этот вид энергии вы называете эмоциями... Теперь понятно, что я потребую от вас взамен?
   - Более-менее: я буду испускать эмоции, а вы будете их всасывать?
   - Точно.
   - Ну, этого добра у меня навалом, - расщедрился Джон. - Вам комедию или драму? Страдания мои или радость?.. Только радости у меня нынче кот наплакал... Вот если напечатают моего "Таксидермиста"... Это я роман пишу, там, значит...
   - Не надо объяснять. Я все знаю.
   - Ах, вот вы какой, всеведущий мой... Может, вы мне предскажите, что ждет мой роман? Теперешняя безвестность или?..
   - Повторяю для тугодумов: это будет всецело зависеть от вас. От того, как крепко вы захотите...
   - Но я уже хочу! Так хочу, как вы себе не можете представить!
   - Этого мало.
   - Что же вам еще надо, черт вас побери!
   - Вы, разумеется, слыхали такое выражение: "искусство требует жертв?" Ну, так вот - нужны жертвы. И чем больше их будет, тем выше будет ваш рейтинг... Пойдемте-ка на свежий воздух.
  
   Мистер Дрим потянул Джона к выходу, и тот легко пошел за ним. Дневной свет ослепил Джона. Потихоньку они пошли по шумной улице, сквозь толпу. В такой толчее хорошо было секретничать. А по всему было видно, что разговор их с мистером Дримом подходит к секретной части. Джон уже протрезвел и стал подозревать спутника в самых худших намерениях.
   - Уточните, пожалуйста, насчет жертв, - спросил он этого странного субъекта. - Надеюсь, это метафора?
   - И не надейтесь. - Дрим стал суров и угловат. - Жертвы будут самые что ни на есть настоящие.
   - Я что, должен кого-то убить? Вы же сказали, что вам нужны эмоции, а не действия...
   - Не волнуйтесь, убивать вам никого не придется. Вы только скажите мне "да" - и всё.
   - Указать на кого-то и сказать "да"?
   Мистер Дрим молча кивнул, глумливо посмотрел в лицо Джона. Джону захотелось вдруг воткнуть палец в черную глазную дыру мистера Дрима и добраться до его извращенного мозга. Это было точно то же самое чувство, что и в кабинете редактора мистера Булла, когда у Кейна появилось противоестественное желание полоснуть того бритвой по горлу.
   - Любого?
   - Разумеется, - опять кивнул мистер Дрим. - Но учтите, что от величины жертвы зависит ваш успех. Он будет тем выше, чем ближе и дороже вам приходится жертва. Например, за мать и отца вам гарантирую нобелевку по литературе. Но ведь они и так уже померли. Из родственников у вас остались ваша жена и бабушка Мэрилин...
   - Откуда вы?.. Вы и в самом деле дьявол?
   - Как насчет вашей бабушки, Черчилля в юбке, а? По ней уже давно ад скучает.
   - Послушайте, - Джон даже остановился от возмущения, - есть же предел наглости и бессердечия...
   - Не выпрыгивай из рубашки, приятель. У меня по тарифу бабушки тянут на девять баллов. Это как минимум национальная премия плюс всякие кайфовые привилегии.
   - Послушайте, идите своей дорогой, дальше нам не по пути, - обозлился Джон.
   - О'кей! Оставим ваших родственников в покое. Тем более, что бабушка Мэрилин итак скончается через три месяца, если быть точным - через три месяца и пять дней... Погодите, дайте подсчитать... ага! Это будет как раз 1 ноября - День всех святых. Она скончается в 0 часов 45 минут, в своем доме в Спрингфилде от сердечного приступа. Ночью, знаете ли, это часто случается...
   - Вы чудовище.
   - Не чудовищнее, чем многие эти люди, идущие нам навстречу, - отмахнулся гротескный мистер Дрим. - Ну, как, не надумали?
   - Послушайте, я сейчас вам дам в морду.
   - Промахнетесь, - Дрим всё так же глумливо ухмыльнулся. - Не забывайте, я представитель тонкого мира. Мы как дым, как туман...
   - Как вонь горящего сухого спирта, - вставил Джон.
   - Но мы умеем сгущаться. И тогда мы тверже стали...
   - Ради Бога, испаритесь!
   - Испаряться не имею желания, а вот отлить не помешает.
   Джону сразу резко, нестерпимо захотелось пИсать. Поэтому он не сопротивлялся, когда Ройял Дрим втолкнул его в узкую щель между домами, где тянулись ряды тошнотворных баков с мусором и куда выходили задние двери некоторых питейных заведений. Здесь справляли малую (а иногда и большую) нужду многие поколения нью-йоркцев, поэтому вонь здесь стояла такая, что слезились глаза
  
   Мистер Дрим расставил ноги возле бака, рядом с кучей бумаг и какого-то тряпья. Джон стал поодаль, и они дружно, в две струи, стали мочиться. Вдруг кучка тряпья зашевелилась, как шевелится земля в ускоренном показе роста растений, только вместо растения под благодатной струей мистера Дрима вылезло на свет нечто человекообразное. Это был бродяга, давно потерявший право называться человеком. Струя лилась ему на лицо. "О, горяченькая пошла", - прохрипел бродяга, промыл глаза, пополоскал во рту.
   - Что вы делаете? - вскричал Джон. - Там же...
   У Джона язык не повернулся назвать лежащего в дерьме человеком.
   - Как насчет этого вонючего двуногого? - спросил мистер Дрим, не прерывая своего акта и не отводя струю в сторону.
   - Зачем вы так?.. Зачем вы его унижаете?
   - Унижаю? Да я единственный, на ком он честно зарабатывает деньги. Я частенько сюда захаживаю, мочусь на него и плачу за это деньги. Вот, пожалуйста.
   Мистер Дрим закончил наконец излияние, взвизгнул зиппером, вынул из кармана десять долларов, бросил их бродяге. Весь мокрый, как после душа (который он в последний раз принимал в следственном изоляторе Алленвудской тюрьмы, в штате Пенсильвания, 7 лет назад), бродяга схватил бумажку, стал на карачки, наконец поднялся и, шатаясь, побежал в ближайшую пивную.
   - Признайтесь, мистер Кейн, разве вам не хотелось бы очистить город от лишней падали? И вам польза и...
   Джон повернулся и молча пошел на выход из тупика.
   На улице приставала догнал его и опять сделал предложение:
   - А что вы скажите насчет этих двух мэнов? - Дрим кивнул в направлении черной парочки парней, подпиравших стены аптеки и как бы лениво глядевших по сторонам. Вокруг себя они заплевали весь асфальт. - Посмотрите, это же явные бандиты. Они никогда не принесут никакой пользы обществу. Они могут только брать, причем силой. Ну как, избавим общество от этих ублюдков?
   - Да вы к тому же еще и расист.
   - Нам тонким без разницы, что цветной, что белый... А вы подумайте. Они же вам никто. Гениальность не обещаю. Станете просто модным писателем... Вспомните гарлемскую печатную машинку...
   - Проклятый телепат! Я сейчас позову копов!
   Мимо прошла мамаша, толкая перед собой коляску. Там лежал ребенок с соской во рту. Мамаша боязливо объехала взъерошенного дяденьку. А подлый мистер Дрим гнусно подмигнул Кейну и довольно выразительно указал глазом на коляску.
   - Мамаша поленится укутать ребенка, как следует. И вот вам двустороннее воспаление легких - и привет, бэби...
   Джон со всей силы врезал гаду в челюсть. Однако удар почему-то пришелся в жестяную водосточную трубу. Участок трубы смялся точно бумага, а Джон взвыл от боли в руке. Костяшки пальцев он сбил, из них сочилась кровь.
   - Уйди, мразь! - взревел Джон.
   - Ох уж эти мне чистоплюи, - покачал головой одноглазый мистер. - С вашей женой куда как легче было работать.
   - Что ты сказал, тварь? - Джон обалдело уставился на соблазнителя.
  
  
  
   - Да, да, - кивнул угловатой головой подлый мистер Дрим. - Представьте, она сразу дала согласие. И мы подписали расчудесный контракт. Причем она не мелочилась...
   - Что ты имеешь в виду, гад?
   - Она заказала целый самолет. И не прогадала. Буквально на следующий день она продала картину, а потом отбою не стало от покупателей. Она росла в цене, и сразу стала интересна людям. И вот у неё уже берут интервью. О ней пишут журналы "Арт галлери", "Форбс", "Пипл", и газета "Нью-Йорк таймс".
   - Что ты сказал насчет самолета? - Джон почувствовал, что ему не хватает кислорода.
   - Если изволите припомнить, два месяца назад разбился самолет компании "Эр Франс", рейсом из Ниццы, при заходе на посадку в нью-йоркском аэропорту Кеннеди. Погибло 125 человек. Вот это размах, я понимаю.
   - Ты встречался с Джулией? - Джон пошатнулся и чуть не упал. Какие-то сердобольные люди поддержали его.
   - Пьяный он, что ли? - сказал один из прохожих. - Мистер, с кем вы разговариваете?
   - Точно, под кайфом, - подтвердил другой прохожий.
   - Да нет, не похоже, - ответила более проницательная женщина.
   - В Нью-Йорке полно психов, - отмахнулись мужчины.
   Между тем никому, кроме Джона, не видимый мистер Дрим продолжал свои откровения:
   - Мог ли я остаться равнодушным к заветным желаниям столь хорошенькой женщины? Нет, нет - никаких пошлостей, только деловое соглашение.
   У Джона закружилась голова. Так вот, значит, кто вознес на Олимп его бездарную жену... Да нет же тут никакого чуда. Просто он её любовник, какой-нибудь воротила с Мэдиссон-авеню, скупал её картины, устроил ажиотаж... Или все-таки?..
  
   Он поднял глаза к небу, словно прося защиты у Бога. В небе снижался лобастый "Боинг" с креном на левое крыло, тянул в главный аэропорт города - JFK (Джон Фицджеральд Кеннеди), где совсем недавно отремонтировали поврежденную взлетно-посадочную полосу, убрав искореженный бетон и обгорелые останки людей и самолета.
   Благообразный мистер Дорхем ехидно смотрел то на беднягу Джона Кейна, то на снижающийся самолет.
   - Достаточно одного слова - "да", - прохрипел он почти неслышно, - и всё решится!
   Джон Кейн упал в обморок.
  
  
  
   * * *
  
  
  
   Однажды, когда Джон Кейн был уже знаменит и богат и свободен во всех отношениях, с ним приключилось не менее странное происшествие.
   Стоял ослепительно ясный день. Дул ровный сильный ветер. Яхта прыгала с волны на волну, как летучая рыба. Джон сидел у штурвала, глубоко дыша свежим морским воздухом, время от времени стирая с лица соленые брызги.
   Вдруг прямо по курсу в воздухе появилась серебристая точка. Она росла, приближалась. Джон подумал, уж не вертолет ли Береговой Охраны летит?..
   Пока он думал да гадал, летательный аппарат приблизился, и стало видно, что это не вертолет и не самолет, а, скорее, насекомое. Причем гигантских размеров. Это была огромная белая муха. Ну, просто ОГРОМНАЯ! Не менее трех футов в длину имело её тело. А размах крыльев невозможно было точно определить, потому что крылья находились в движении. Разумеется, такое большое насекомое изрядно весило, и махать крыльями ей приходилось с бешеной силой. Иначе она бы просто не смогла лететь. Вообще-то, по логике и законам гравитации она и не могла летать. Но вот летит же, кружит же, жужжит же. И пируэты совершает быстрые, характерные для обычной мухи. Удивительно, должно быть, сильное существо.
   Супермуха, однако, все-таки устала (еще бы, сколько миль она преодолела, летя со стороны открытого океана?) и пошла на посадку. Она уселась на бушприт, потом, быстро перебирая лапками, перебралась на носовую палубу. И сразу развернулась головой навстречу ветру, чтобы в случае чего, моментально взлететь. Умная тварь. Впрочем, здесь не ум, а инстинкты.
   Закрепив штурвал, Джон Кейн по-пластунски подобрался к мухе. Она не улетела, и это дало ему возможность внимательно её рассмотреть. Было такое впечатление, что он разглядывает насекомое через мощное увеличительное стекло. Огромные глаза с тысячами фасеток. Мерзкий хоботок с присоской и жалом на конце, как палка у слепого все время ощупывала местность вокруг себя. Длинные жесткие волоски на теле. Само тело омерзительно белой окраски. Смотреть на муху было тошно. Мухи - разносчицы заразы. Какую заразу несет на себе эта мохнатая тварь? Словно опровергая обвинения в нечистоплотности, муха стала производить моющие движения Понтия Пилата и протирать глаза, хоботок и жвала. Потом повертела головой. Она, несомненно, видела, что делается у нее за спиной. И, разумеется, видела Джона Кейна, распластанного на палубе, с "мухобойкой" в руке. Да, он сползал в каюту за "мухобойкой", и теперь готовился нанести сокрушительный удар по твари.
   Вдруг муха сказала:
   - Привет, Джон!
   Джон Кейн отпрянул, словно перед ним ударила молния. Он был поражен, он почти задохнулся от удивления. Это невозможно, чтобы муха говорила! Случились две невозможные вещи - летающая гигантская муха, а теперь еще и говорящая. Насколько она близка в родстве с говорящими попугаями? Впрочем, и скворцы говорят. Но муха не может говорить, пусть и гигантская. Чем она издает звук? У насекомых нет легких. Звуки они издают механическим путем, а не пневматическим. Тогда чем? Этими мерзкими жвалами, которые все время шевелятся у нее под хоботком?
   - Ты разве меня не узнал, а, Джон?
   Муха говорила с тем акустическим эффектом, какой выходит у человека, когда он надевает на голову пустое ведро. Вот так: бу-бу-бу! С металлическим отзвуком.
   - Ты разве меня не узнал, Джон? - и тварь захохотала - бу-бу-бу!
   - Ты кто? - прохрипел Джон. У него пересохло горло.
   - Я твой приятель по Нью-Йорку. Помнишь, предлагал тебе сделку?.. А вообще-то у меня много имен. Это зависит от образа, который я на время принимаю. Например, когда я в образе белой мухи, меня зовут Вельзевул. А когда я...
   - Ты - дьявол?! - Джон вскочил на ноги. - Изыди!
   - Черт меня побери, - сказал Вельзевул, - ты орешь, как пьяный ирландский священник после очередного загула, которого утром будит его ночная подружка, которую он подобрал на улице, чтобы отпустить ей грехи.
   - Что тебе от меня надо, мерзкая тварь?
   - Какой же ты невежливый. А еще писатель. Я просто хотела, то есть хотел, поговорить с тобой на интеллектуальные темы. С кем же еще и говорить, как не с писателем. Кругом столько идиотов, словом не с кем перемолвиться. Кстати, хотел узнать, может ты желаешь еще кого-нибудь замочить? Может ты, вкусив дешевого успеха, пожелаешь, наконец, что-нибудь серьезного. Например, нобелевскую премию по литературе, а?
   - Что значит - "еще"?! Разве я кого-нибудь убил? Почему ты говоришь - "еще"?
   - Не притворяйся дурачком. Ты прекрасно знаешь, о ком я говорю. Вспомни бездомного, на которого мы с тобой помочились...
   - Я на него не... Это ты...
   - Ну пусть будет так. Я его обоссал. Но после того случая ты однажды заглянул в эту вонючую щель между домами. Потом заглянул еще раз. Сначала ты дал ему денег, в надежде, что бродяга исправится и станет добрым членом общества. Но бродяга пропил твои деньги и оставался лежать все в том же дерьме возле мусорных баков. Когда ты в третий раз заглянул в этот проулок, следом за тобой туда зашли трое молодых хулиганов. В руках они держали бейсбольные биты. Ты приготовился отдать им свой кошелек. Но они не обратили на тебя внимания, прошли мимо. Они подошли к беспомощному бродяге. Бродяга попросил у них закурить. Они дали ему сигарету, подождали, пока он её выкурил, а потом забили бедолагу до смерти. Они просто расплющили, превратили его тело в кровавое месиво. Потом они помочились на труп и ушли, похохатывая.
   - Ну и причем же здесь я?! - вскричал Джон Кейн.
   - Как это причем? Свидетели показывают, что видели тебя с битой в руке.
   - Какие свидетели?!
   - Один негр-посудомойка вышел на заднее крыльцо ресторана, чтобы выбросить мусор и увидел тебя.
   - Это ошибка! Эти подонки, когда уходили, сунули мне в руки биту.
   - Так-так, это интересно, - с ехидством в голосе спросил Вельзевул. - И что было дальше?
   - Я убежал!
   - Ай-яй! Как нехорошо.
   - А что, по-твоему, я должен был делать?
   - Ждать полицейских и все им объяснить, как честный человек, дать описания преступников... - Вельзевул еле сдерживался от смеха.
   - Я, разве, похож на идиота! На бите были только МОИ отпечатки пальцев. Те подонки действовали в перчатках.
   - Ну ты хотя бы стер свои отпечатки, когда бросил биту?
   - Я забыл... Мне не до того было...
   - Ну как же так? Помнится, твои герои всегда так аккуратны, никаких отпечатков... а сам автор дает маху. Эх вы, писатели. Что касается фантазии, тут у вас все в порядке, а как до настоящего дела дойдет, так и садитесь в лужу.
   - Я никого не убивал! Эти подонки подставили меня.
   - Бедный мой кролик... А впрочем, тут надо разобраться. Давай подумаем: а не ты ли их вызвал?
   - Что за глупости ты несешь!
   - Ну не ты сознательно, но твое подсознание. Ты сдался. Ты потерпел поражение. Вспомни, твоего "Таксидермиста" отвергло издательство, и ты испугался, что все опять пойдет по кругу...
   - Неправда. Я послал его в другое издательство, и там взяли!
   - На твой роман обратили внимание только после того, как убили беднягу по твоей наводке. Ты принял мое предложение, и все пошло как по маслу. Тебя признали, и начался твой успех...
   - Врешь! После того, не значит вследствие того!
   - Значит, значит. И ты это знаешь. Или догадывался... Итак, я прилетел, чтобы продолжить наше плодотворное сотрудничество. Знаешь, скажу откровенно, мне нравится с тобой работать. Ты не столь прямолинеен, как некоторые, как твоя жена, например... Нет, ты артистичен. Все обставляешь так, будто ты здесь не причем. Ух, ты мой скромняга. Но я расшифровываю твои сигналы и получаю истинное удовольствие от этого...
   - Что за бред опять ты несешь!
   - Ну-ну, не скромничай. Я восхищен твоей методикой. Поздравляю с блистательно продуманной и проведенной операцией по устранению своей жены. Её, помнится, застрелил бывший любовник, какой-то байкер. Хорошее прикрытие, и имущество делить не надо...
   - Я понятия не имею, о чем ты говоришь! Я просто сочинил рассказ... который случайно совпал с реальностью...
   - Случайно? Точно такая же "случайность" постигла того жирнягу редактора, которому полоснули бритвой по горлу в двух шагах от собственного дома.
   - Ложь! Это не я!
   - Конечно, не ты. Какому-то подонку нужны были деньги на дозу. А редактор шел подвыпивши...
   - Мразь! Ты все врешь! Ничего этого не было!
   - Ну как же не было. Ведь газеты с сообщениями об этих убийствах ты бережно хранишь в своей каюте, в своем секретном ящике. Мысль материальна. Ты это знаешь. Если бы ты об этом не думал, да еще с такой страстью, да еще с таким талантом - этих преступлений не случилось бы. Итак, на твоей совести трое человек. И это только начало. Ха-ха-ха! Бу-бу-бу! То ли еще будет! Бу-бу-бу!
   Джон Кейн замахнулся "мухобойкой". Вообще-то, это была обычная пластиковая трость для выбивания пыли из вещей с дырчатым блином на конце. Скорее, сужающиеся круги, пересеченные двумя перпендикулярами. Таким образом, ударная часть "мухобойки" была похожа на некий прицел - круги и перекрещенные прямые. А перекрещенные прямые - это крест. Муха отползла. Но Джон все-таки ударил. И попал Вельзевулу по заднице. Там, где у насекомых обычно бывает дыхательные отверстия (То есть, они дышат жопой). Тело Вельзевула задымилось в месте соприкосновения с "мухобойкой". На коже остался ожог в виде креста. Ужасно, до тошноты, завоняло паленой шерстью и горелым мясом.
   Гигантская белая муха взлетела, развернулась в воздухе и атаковала Джона. Он выставил "мухобойку" уже сознательно, используя её как святой крест. Может быть, это было до некоторой степени богохульством, но иного креста у него под рукой не было.
   Хоть и импровизированный, но христианский символ сработал. Муха отлетела как от хорошего удара в стекло. А, может, все-таки мухи боятся мухобойки, чем символа христианства? Так или иначе, тварь вскоре улетела и больше не вернулась.
   Джона Кейна подобрали рыбаки. Его обнаружили лежащим на палубе мертвецки пьяным, когда его яхта, ни кем не управляемая, чуть не столкнулась с рыбацкой флотилией. Кое-как пьяного миллионера привели в чувства, отбуксировали его судно в порт. Оставили его отсыпаться в каюте.
  
  
  
   Он лежал на постели, глаза его были открыты. Он разглядывал чуть выгнутый вовне потолок каюты, обшитый красным деревом; тонкие, но прочные поперечные балки из крепчайшего дуба. И пришла ему в голову мысль, что каюта похожа на гроб. Я живу в плавающем гробу, подумал он.
   Нет, решительно отверг он. Это плохие мысли. Это не гроб, это - моя яхта, это мой дом, другого у меня нет. И сразу стало легче на душе. Он себя успокоил. Мы всегда, почти всегда себя успокаиваем. Так и живем - успокоенные. Заключив сделку с совестью.
   Через иллюминаторы светило заходящее солнце. По стене каюты, обшитой благородным деревом, медленно полз луч света. Дерево светилось. В луче, похожем на кинопроекторный, плавали пылинки. Среди пылинок плавали еще более мелкие, невидимые глазу твари. Если на них взглянуть через микроскоп, то увидим их мерзкую щетину, зазубренные лапки, шевелящиеся челюсти...
   Сначала мы делаем одну маленькую подлость, которую никто, кроме нас самих, не заметит, потом - другую, побольше, и вдруг однажды замечаем, что наша подлость никуда не исчезает. Она имеет свойство расти, превращаясь в некую тварь. Эта тварь видом у всех разная, она растет, достигает гигантских размеров. И тогда все наши подлые поступки становятся видимыми во все своей мерзости...
   Он старался не думать о столкновении с гигантской мухой, старался убедить себя, что это был сон, бред или пьяная галлюцинация. Но мысль сама выползала из темных закоулков сознания, шевелила своими гадкими лапками, выставляла себя на обозрение. Джону в голову закралась крамольная мысль: такое могло быть наяву, но только не в этой, а в какой-то иной реальности. В каком-то смежном пространстве-времени, в которое мы иной раз попадаем на время... В другой проекции мира. Ведь мир неоднозначен. Он и вправду многогранен.
   Надо что-то делать, подумал Джон. Ведь я и вправду виновен в смерти всех тех людей, о которых упомянул Вельзевул. Косвенно, но виновен. И вот я уже стал союзником дьявола. Джон вспомнил, что Вельзевулом в мистических книгах именуется ближайший соратник Сатаны. Чаще всего его изображают в виде огромной белой мухи. Сволочь! Дьявольское отродье! Почему он с самого начала привязался именно ко мне? Ведь я тогда был невинен... Невинен?
   Впрочем, все это чушь. Никакого Вельзевула нет, а есть тварь по имени СОБЛАЗН. Вот бич человека. Соблазн. Впрочем, есть более точное слово, с библейских времен - ИСКУШЕНИЕ. Еще Иисуса искушали. Но он устоял. А я... всему виной мое болезненное честолюбие.
   Джон поднялся с дивана и снял со стены "чеховское ружьё", как он в шутку его называл. Переломил ствол, изнутри на него глянули два смертельно холодных зрачка. Оба ствола были заряжены.
   Наверное, это будет трудновато сделать, подумал он, садясь на диван и примериваясь...
  


Популярное на LitNet.com Н.Любимка "Долг феникса. Академия Хилт"(Любовное фэнтези) В.Чернованова "Попала, или Жена для тирана - 2"(Любовное фэнтези) А.Завадская "Рейд на Селену"(Киберпанк) М.Атаманов "Искажающие реальность-2"(ЛитРПГ) И.Головань "Десять тысяч стилей. Книга третья"(Уся (Wuxia)) Л.Лэй "Над Синим Небом"(Научная фантастика) В.Кретов "Легенда 5, Война богов"(ЛитРПГ) А.Кутищев "Мультикласс "Турнир""(ЛитРПГ) Т.Май "Светлая для тёмного"(Любовное фэнтези) С.Эл "Телохранитель для убийцы"(Боевик)
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"