Что до меня, то нет более благоприятной почвы для расцвета талантов и дарований, чем хорошо унавоженная почва социальной системы Германии.
Задавленный бытовухой, семейными неурядицами на родине, мой литературный дар расцвёл махровым цветом здесь, в Германии. Когда в очень осторожной форме работники различных амтов предлагали мне пойти поразмяться работой, искренне сочувствуя моему животу и здоровью, я мгновенно выхватывал из ножен дамоклов меч "холокост-кладенец", и пристыженные беамтеры надолго оставляли в покое меня и мой разбуженный талант также. Однажды нечто давно и прочно позабытое шевельнулось во мне и не давало уснуть целых 3-4 минуты после обеда под звуки телевизора, полностью оплаченного, вкупе с электроэнергией, социаламтом.
"Неужели это совесть?", - с тревогой подумал я, с трудом вспоминая значение этого архаизма. Нет, нет, надо быстро идти к хаузартцу, пусть он немедленно даёт мне юбервайзунг к психотерапевту, а то я и првду впаду в депрессию и, чего доброго, пойду на работу и мои нетленки останутся сиротами. Итак, вперёд, за юбервайзунгом! То, что я ни слова не понимаю на ихнем языке, ничуть меня не смущало, но зато мысль о том, что час у психотерапевта стоит 300-400 нерублей, согревала мне душу, как будто мне их положили в карман. Да и несколько массажей моему телу тоже не повредят, дадут!
Ну, насчёт того, что я не понимаю по-немецки ни слова, это, пожалуй, слишком. Это эпитет, метафора или гипербола. В литературной грамматике, или как там, я ещё вершины не достиг, пока. Я даже написал одно стихотворение с хорошо известным мне словом "Angebot". Вот оно, как говорится: "Прочти и передай товарищу".
Я в Германию приехал
И живу который год
Ни хуя не понимаю,
Кроме слова "Angebot"
Но угрызения совести? И я решился, нет, не пугайтесь, не идти на работу, а написать очередную нетленку на местную тематику. А то всё ностальгия да ностальгия. Я ведь не какой-то там Тарковский или, чего доброго, Гоголь. Из-за языкового баръера общение с аборигенами есть затруднительно, конечно, с их стороны. Как сказал мой друг Давид в ответ на замечание о том, что у него имеются трудности в общении из-за слабого немецкого: "Это у вас трудности". Поэтому пишу о наших.
Материала больше чем достаточно, а за литературной обработкой дело не станет. Талант, он и в Африке талант, а уж в Германии... Здесь даже Каминера считают писателем.
Итак: Один день из жизни Ивана Денисовича или Удачный день, или...
Иван Денисович, или по местному Йохан, прибыл в Германию 15 лет назад по параграфу 5, прицепом к жене. Когда на родине настали тяжкие времена, она вспомнила, что её мать в извращённой форме изнасиловал еврей и, в силу этого, как жертва холокоста, она имеет право возвратиться на свою историческую родину Германию.
С утра день не задался. То дождь, то солнце, как говорится, то понос, то запор. Погода - важная компонента в профессии Йохана. Он собирает бутылки. А кто пойдёт на пляж в плохую погоду? Но он рискнул и не прогадал. Солнце прочно зависло на небе, народ потянулся на пляж, ритмично отпивая из пфандов "Боржоми" и повторяя мантру: " Das ist gesund". Дикие люди, подумал Йохан Д., не смотрят русское НТВ, а то бы знали, что главсанврач России Онищенко открыл в "Боржоми" высокое содержание Н2О - до 99%, абсолютно смертельную для любого русского субстанцию. А, впрочем, существует же пословица: "Что для немца gesund, то для русского die Tod."
Вскоре оба пластиковых мешка Йохана Денисовича были заполнены доотказа пфандами (спасибо Третину). Он успел сдать первую партию тары, быстренько обернулся за второй - удача, как известно, приходит к достойным. Обернулся со второй, устало побрёл за третьей. Но тут он вспомнил, что сегодня пятница. Денег за тару хватило на два пузыря Доппелькорна 37®, и Йохан с полупустым мешком двинулся домой. Жена, Раиса Максимовна, уже была дома. "А, это ты, непутёвый! Пошто так с ранья?" Из-за своего жириновского происхождения Раиса говорила с сильным вологодским акцентом. Она хлопотала у печки, готовя к шабату тушённые свиные ножки и нарезала сало для кошерных бутербродов. Всё это она практически бесплатно достала в "Тафель", хотя успела едва ли не к закрытию, но удача есть удача. В "Тафель" работала её знакомая, Люба, и поделилась с ней своей заначкой, зная, что у Раисы шабат. Йохан поплёлся к разделочной доске и без особого интереса спросил:
- Ну, как день прошёл?.
- Да ништяк ответила Максимовна, - дак я ведь с утрёнки ревизию провела, сегодня ведь выставляли мешки с барахлишком для Креста, я и умыкнула, вишь, меховую гаржетку и пару исподних от Виктории Сикрет, уже надела. Хошь, покажу?
- Да не сейчас. Вот встретим шабат, тогда.
- Ништо хучь меня забрюхатить? - с лёгким лукавством спросила Максимовна и засмеялась, довольная.
Йохан чистил селёдку, приговаривая: "Во бля, во бля!". "Да это не вобла, - поправила его Рая, - а селёдка". "Вобля, - повторил Йохан, - селёдка". И он, потроша молоки, засыпал их луком.
Ну вот, стол накрыт, семья в сборе, меньшенький привычно потянулся к Доппель 37®, но тут же получил отлуп: "А помолиться?". Все встали и, истово осенив себя крестным знамением, заголосили: "Барух ата адонай элохейну". Зажгли свечи. Йохан разломил халу, заглотил 250, загрыз бутербродом и произнёс: "Шабат шалом". "Воистину шалом", - был ему ответ.
Еврейская жизнь в Германии налаживается или уже наладилась?