ВОСКРЕШЕНИЕ

Пьеса в четырех эпизодах с эпилогом

Действующие лица:

Кротов Юрий Филиппович — владелец и руководитель крупной фирмы. 40 лет.

Кротова Наталья Николаевна — его жена. 26 лет.

Иванов Сергей Юльевич — друг и компаньон Кротова, его правая рука в бизнесе. 38 лет.

Миллер Андрей Всеволдович — друг и помощник Кротова, его левая рука. 36 лет.

Мулик Аполлон Андрианович — двоюродный брат Кротовой. 20 лет.

Магильный Михаил Иванович — современный маг, профессиональный воскреситель. 35 лет.

Эпизод первый

В офисе очень солидной фирмы сидит Наталья Николаевна, красивая, молодая женщина в эффектном трауре и с очень грустным лицом. Входит Миллер.

А н д р е й. Здравствуй, Наташа.

Н а т а л ь я. Здравствуй, Андрей. (пауза) Андрюша, какой ужас, какой ужас...

А н д р е й. Да, хочется тебя утешить, но как? Я сам убит. Какая нелепая ситуация!

Н а т а л ь я. (прикладывает платок к глазам, плачет) Что же делать? Мы же без него, как слепые кутята...

А н д р е й. Да, положеньице... Я же без Юрия, как без рук. У него же не голова была, а компьютер. Все, все знал, всем управлял...(размышляет, говорит с обреченностью) Без него все развалится.

Н а т а л ь я. (обреченно) Ну, что делать? Придется все распродавать...

А н д р е й. Распродавать? (спокойно) Ты просто не понимаешь, о чем говоришь. Все это (показывает на компьютер и шкафы, которые, видимо, олицетворяют для него его бизнес) нельзя просто так взять и продать. Не заключатся сделки, пройдут сроки поставок, подойдет плата по кредитам, отчетность... Боже, боже... (пауза) Мы ничего не получим, Хорошо если еще должны не останемся.

Н а т а л ь я. (поражена) Ну, что ты говоришь? Юра говорил, что здесь миллионы баксов крутятся, сотни миллионов.

А н д р е Й. Так то — крутятся! А ты попробуй, останови. Все и рухнет.

Н а т а л ь я. Ну, что-то же должно остаться? Мне не нужны сотни миллионов. Да, господи, мне и одного хватит.

А н д р е й. Одного? Да, где он? Кстати, а у тебя как дома не осталось налички? Юра говорил, что у него на черный день кое-что накоплено.

Н а т а л ь я. Я еще не смотрела. Да там и не может много быть. Я знаю, что он еще лет пять назад очень большие деньги где-то на западе пристроил... Ой, я ничего не знаю в его делах, он мне ничего не рассказал.

А н д р е й. Ну, он же не знал, что все так...

Н а т а л ь я. (стонет) А... Какая несправедливость! Молодой, красивый, через месяц 41 год. (рыдает) Хотели ребенка завести уже.

А н д р е й. Да, вот проклятье! Как мы беспечны, как беспечны. Я ему давно говорил, давай, наймем менеджера тебе в помощь, а он мне, я что сам не оправляюсь, вот и, пожалуйста.

Н а т а л ь я. (успокоившись, грустно) Может сейчас его нанять? Он разберется, войдет в куре дела...

А н д р е й. Да, придется, конечно, но не известно, чем это может кончиться. В лучшем случае только что голыми не останемся.

Раздается стук, входит Аполлон Андрианович.

А п о л л о н. Здравствуй, Андрей. Ну, как ты Наташа? (торжественно) Крепись, крепись, сестра. Все там будем. Бог дал, бог взял.

А н д р е й. Здравствуй, Аполлон.

Н а т а л ь я. Да уж, креплюсь. А все равно хреново.

А п о л л о н. Гневишь бога, гневишь. (резонерствуя) Всевышнему виднее, кому жить, кому умереть.

А н д р е й. (с возмущением) Аполлон! Ну, что ты несешь? Нашел утешение!

А п о л л о н. Это, Андрюша, истинное утешение, а не ваше бабское. (с еще большей назидательностью) Глуп тот, кто засовывает голову в песок, а туловище оставляет на виду. Это я про вас — атеистов — говорю, не веруете вы в бога, потому и горюете безмерно. Я ведь тоже Юрика любил. И, признаться, в первую минуту как узнал, оторопел. Но теперь, поднявшись духом, понимаю, эта оторопь моя тоже от бога, Именно так нас бог наставляет...

А н д р е й. Слушай. Аполлон, прекрати! Ты достал со своим богом. Я тоже может в него верю, но когда мой друг погибает, то мне от этого твоего бога ни помощи, ни сочувствия. (успокаивается) Тут впору самим в петлю лезть — дела такие...

А п о л л о н. Вот ты кощунствуешь и упорствуешь в своем неверии, а того нет, чтобы пойти в церковь, помолиться, свечу поставить, исповедаться.

Н а т а л ь я. Аполлон, Аполлон, божья ты душа. Ну, хорошо ты веришь, а если я не верю в него, так как же я в церковь пойду и попу исповедоваться буду?

А п о л л о н. Ну, а ты попробуй. Божьи люди говорят, что веру просить надо, без просьбы она сама не приходит.

Н а т а л ь я. Аполлон, я это уже от тебя сто раз слышала. Я и без веры отлично жила, теперь же хоть и тысячу раз уверовала бы, а Юрик мой все равно не воскреснет. (собирается плакать, сдержанно стонет) 0-о-о...

Входит Иванов.

С е р г е й. Привет, друзья. (Все, кто как, отвечают) Крепись. Наташа, ну, что делать? (после небольшой паузы) Знаешь, у царя Соломона было кольцо, на которое надо было смотреть, когда тебе или очень хорошо, или очень плохо. И знаешь, что на нем было написано? (не ждет ответа, а после небольшой паузы говорит) "И это пройдет." И это пройдет. Сейчас плохо, но это пройдет.

А н д р е й. Нас уже Аполлон тут утешал. Призывал богу молиться.

С е р г е й. (серьезно) Ну, и помолитесь.

Н а т а л ь я. Не могу я Сережа молиться. У меня горе, тоска на душе и недоумение. Неужели же это все со мной произошло? Почему, зачем? Да, если бы бог существовал, разве бы он мог допустить такое горе, такую несправедливость? (плачет)

А п о л л о н. Ты не права, ты не права, Наташа! Только бог слезы осушает, а горе все от Сатаны, от дьявольских сил. Бог хочет только добра, а мы своим неверием Сатану-то и поддерживаем. Юру не вернешь, а ты своим горем Сатану-то радуешь.

А н д р е й. Аполлон, ну, что ты все заладил?! Бог, Сатана, молитесь, креститесь... У людей горе, не до бога тут. Это все теории, философия, а горе-то настоящее.

А п о л л о н. А! Что вам говорить? Вам про веру, про бога, а вы про горе.

А н д р е й. (оставляет Аполлона и обращается к Сергею) Сергей, что делать? Положение-то безвыходное. Ну, месяц еще протянем, ну два и хана. Все начнет валиться.

С е р г е й. Дело еще хуже, чем ты думаешь. Я пытался сейчас разобраться с бумагами... Двух очень важных папок не хватает. Они наверно сгорели... (оглядывается на Наташу, она в глубокой задумчивости смотрит в окно) Он их с собой забрал. А там вся последняя информация. Короче, мы в такой яме... хоть на спиритический сеанс его вызывай и все выспрашивай.

А н д р е й. (помолчав) Может, правда. Ты же говорил как-то, что покойники действительно на спиритические сеансы приходят.

А п о л л о н. Это все вранье и бесовские происки.

С е р г е й. Погоди. Вообще-то это бывает, но, кажется, редко. Да и всегда это делают только особые специалисты. У нас не получится. Я еще в одно место загляну, но если ничего не найду, то нам действительно останется только или духов вызывать, или идти милостыню просить. И где-нибудь подальше отсюда.

Н а т а л ь я. (Она, видимо, все-таки слышала разговор) А вот в духов я верю, в бога не верю, а в духов почему-то верю. Только, говорят, что после смерти их нельзя тревожить. Почему-то нельзя.

А п о л л о н. Душа к богу идет на отчет, а вы бесовским волхованием ее назад притянуть хотите. Да и вообще, это никакие не духи умерших разговаривают, а бесенята на этих сеансах ваших спиритических людям голову морочат.

С е р г е й. Стой, стой. Я вот, что вспомнил... Ого-го. Слушайте. Вот это да!

А н д р е й. Что такое? Вспомнил, где бумаги?

С е р г е й. Нет, не то. Другое. Месяц назад я шастал по интернету и прочел удивительнейшую книгу... Как же я мог забыть? Вот, да! Ну, ни разу не вспоминал, а сейчас вспомнил. Как же его фамилия?..Ум-м-м... Могила, могильщик? Нет. А, вспомнил! Наоборот, Магильный. Он великий маг, и потому его Фамилия на маг начинается, а могилы-то как раз не причем. Это тоже там в книге объясняется, в еще одной. Так, вот. Книга потрясная. Я вообще люблю про всякие мистические дела почитать...

А н д р е й. Ну, не тяни, что за книга? Может, Юра написал нам в ней, что же нам теперь делать?

С е р г е й. Ну, и шуточки у тебя... Нет. Книга про воскрешение из мертвых. (Все молчат.) В общем, этот парень. Очень крутой экстрасенс, маг и все такое. Так вот он людей воскрешает. За деньги, а может и за так.

А п о л л о н. Ну, это же сказки.

А н д р е й. Действительно, это какая-то чепуха.

Наталья внимательно слушает.

Н а т а л ь я. Ты дальше говори, как это воскрешает? И, что? Кто-нибудь воскрес?

С е р г е й. Да, уже целая толпа. Об этом же книга. В общем, у него сначала теория, ну, не очень понятная, как-то он там объясняет, что при помощи каких-то полей что ли, Формул, в общем хитрых приемчиков, которые он знает, он может почти любого человека воскресить.

А п о л л о н. Вот, ахинея!

С е р г е й. Вы слушайте. Он там описывает, в книге, три случая. Одного он воскресил через год после смерти, другого через месяц, а третьего аж через пять лет.

А н д р е й. Ну, знаешь, я тебе еще и не то могу выдумать. Таких сказок понарасскажу, ты мне только плати. Ясно, это все лажа, чтобы с лохов деньги выворачивать.

С е р г е й. Ну, я сначала тоже так думал. Как бы не так. У этого Магильного в интернете три тома материалов. И знаешь, что за материалы? Это почти все расписки, заверенные нотариусами, в которых люди рассказывают о всяких чудесах, которые он понатворил.

Н а т а л ь я. Какая, ты говоришь, у него фамилия?

С е р г е й. Магильный. Я же говорил, от слова "маг". Да, это и неважно. Главное вот что: а вдруг это все, правда? Давайте ему позвоним и спросим, может он нам Юрку-то и воскресит.

Н а т а л ь я. Да, это было бы чудо! (с грустью и сомнением) Только чудес не бывает.

С е р г е й. Да, почему же не бывает? Ты только почитай все эти книги по мистике. Всякие там "Книги тайн". Там такое написано, что уму непостижимо.

А н д р е й. Да, может, это все вранье?

С е р г е й. Все не может быть вранье, да и часто настоящие ученые, очень серьезные люди, все это подтверждают. Вот, хоть Спиркин-академик...

А п о л л о н. Да, бесовских дел в мире не счесть, и если вы с этим Могилой или как там его свяжетесь то, я вам точно говорю, будете гореть в аду. Потому что это все дела дьявольские, бесовские и сатанинские.

Н а т а л ь я. Слушай, Аполлон, мало того, что мы, все в таком дерьме, мало того, что Юрик погиб так глупо, еще ты своим адом пугаешь. Да, что это за бог, что сначала здесь нас долбит, горе насылает, смерть, так потом еще и в ад засунет? Я бы еще кое-как в бога бы поверила (почему и нет), только без всей этой твоей болтовня, а уж в ад ты меня не заставишь поверить, (почти кричит) нет никакого ада, потому что его не может быть никогда!

А н д р е й. (спокойно, рассуждая) Действительно, зачем богу какой-то еще ад? ну, вот людей в тюрьму сажают, чтобы не дать им новые преступления совершить, чтобы наказать на будущее. А в аду какое будущее? Человек-то умер и натворить уже ничего не может.

А п о л л о н. А что б другим не повадно было грешить! В назидание нам!

С е р г е й. Аполлон! Какое назидание, если ад — это просто слова никем не доказанные. Тюрьму или электрический стул — все знают, что они есть, а ад где? Да, и вообще, люди не виноваты, что они такие, какие есть, их такими сам бог и создал. За что ж он их теперь будет в ад отправлять? Пусть сам туда тогда и отправляется.

А п о л л о н. У людей есть свободная воля...

Н а т а л ь я. Все. Сворачиваем полемику. Серега, включай компьютер и ищи адрес этого волшебника. Утопающий цепляется за соломинку.

А п о л л о н. Я вас предупреждаю, вы идете к вечной погибели...

Н а т а л ь я. Да, по мне хоть к черту в зубы. (Аполлон демонстративно уходит. Сергей садится за компьютер и начинает поиск. Андрей и Наталья ждут.)

Занавес

Кабинет Магильного. В нем почти ничего не выдает кабинет мага. Обычный офис средней руки. Правда, если приглядеться, можно заметить в интерьере мелкие детали выдающие характер занятий хозяина. Какое-нибудь экзотическое чучело, стоящие не на виду старая антикварная чаша из черепа, громадная хрустальная пирамида и тому подобнее.
Магильный сидит, закрыв глаза, с медитативным выражением на лице, За полминуты до появления гостей он открывает глаза, встает, потягивается, делает несколько разминочных упражнений, садится за стол и в это время из селектора раздается голоc секретаря.

Г о л о с   с е к р е т а р я. Михаил Иванович, к вам посетители.

М а г. Пусть проходят.

Входят Кротова, Иванов, Миллер. Иванов представляет вошедших и представляется сам.

С е р г е й. Наталья Николаевна, Андрей Всеволодович и я, Сергей Юльевич.

М а г. Магильный Михаил Иванович, добро пожаловать, присаживайтесь. (все рассаживаются)

М а г. (после небольшого молчания, спокойно, взвешенно, почти без интонаций) Ваше дело мне в основных чертах ясно из телефонного разговора с Сергеем Юльевичем. Разрешите теперь задать вам несколько дополнительных вопросов.

Вы, Наталья Николаевна, жена погибшего главы и владельца известной фирмы. Вы принимали какое-нибудь участие в бизнесе вашего мужа?

Н а т а л ь я. Нет, никакого. Самое большее, я могла случайно знать о каких-то его планах, действиях, но особо во все это не вникала.

М а г. Оставил ли вам муж какие-нибудь деньги, помимо недвижимости?

Н а т а л ь я. Дома в сейфе осталось около 50 000 долларов наличными, сами понимаете, по сравнению с состоянием мужа, это совсем мало, и в банке на моем личном счету лежат уж совсем какие-то крохи.

М а г. Теперь вопросы к вам, Андрей Всеволодович. Вы, видимо,немец, но не чистокровный. (Миллер, озадаченный, молчит.) Да или нет?

А н д р е й. Я немец наполовину, по отцу, мать моя чистокровная еврейка. Разве это имеет какое-то отношение к нашему делу?

М а г. Имеет. Извините, но я праздных вопросов не задаю и ни антисемитом, ни сионистом не являюсь. (Миллер успокаивается) Вы богаты, Андрей Всеволодович?

А н д р е й. (с усмешкой) Увы, нет. Юра мне хорошо платил, говорил, что у меня есть доля в предприятиях, но я люблю пожить, не люблю экономить и, потому никаких сбережений у меня нет. Есть дома около 3 000 долларов и все.

М а г. Я так и думал. Чем вы нанимались на фирме?

А н д р е й. Я был Юрин помощник, и заниматься приходилось многими вопросами. Поставки, маркетинг, кредиты, контроль самый разнообразный. Но все нити бизнеса были у Юры и отчасти у Сергея, Сергея Юльевича.

М а г. Вы можете распоряжаться какими-то суммами, принадлежащими фирме?

А н д р е й. В не очень больших пределах могу. Это что-то около 20 000 долларов. У меня есть свой спецсчет.

М а г. Хорошо. Теперь вы, Сергей Юльевич. Вы могли бы заменить вашего шефа в его бизнесе?

С е р г е й. Я уже сказал вам по телефону, что основная наша проблема в том, что Юра незаменим. Понимаете, у него была не голова, а Дом Советов. Гигантская память, оперативность. Он был своего рода гений.

М а г. Был ли он человеком властным?

С е р г е й. В обиходе это был приятный человек, очень обаятельный, но в тонкости своего бизнеса он предпочитал никого не посвящать. Да, и правильно. Лучше него никто бы с управлением не справился.

М а г. Ну что ж, картина мне ясна. Сейчас я выскажу вам свое предложение, вы же выслушаете меня, не перебивая. Когда я закончу, тогда и выскажитесь. Я берусь за ваше дело. Обойдется оно вам не дешево, но то, что я сделаю, вообще никакой цены не имеет. Я верну Юрия Филипповича к жизни. (Наталья негромко ахает, Сергей и Андрей тоже очевидно поражены столь категоричным заявлением.) Но до того как я начну работать, я должен объявить вам свои условия и заключить договор.

Условия мои таковы: вы выплачиваете мне 50 000 долларов авансом и наличными. Если воскрешение будет осуществлено мною в течение 30 дней, начиная с завтрашнего, вы выплачиваете мне гонорар — 300 000 долларов, если это произойдет позже, то цена будет ниже и составит — 200 000. Это финансовая сторона. Я позже отвечу на ваши вопросы. (Андрей и Сергей явно пытаются начать обсуждение финансовых условий.) Продолжу. Воскрешение — глубоко интимный акт. Это — интимный акт и для самого воскрешаемого и для всех посвященных в детали, и так же он интимен и для общества, в котором он производится. Я вот, что имею в виду. В нашем обществе прямая информация о происшедшем воскрешении может иметь самые катастрофические последствия. Вы уж мне поверьте. Даже для вас это будет глубоким потрясением, хотя я сделаю все, чтобы всячески вас к нему подготовить. Воскрешение не может произойти так, что Юрий Филиппович, как ни в чем ни бывало, после него выйдет на работу и будет вести прежнюю жизнь. К сожалению, это пока не в моих силах. Юрию Филипповичу придется некоторое время вести свой бизнес как бы из подполья. Скорее всего, именно этот бизнес ему придется свернуть. Это связано с тем, что ему придется переехать туда, где его никто не знает. Но ваша цель будет вполне постигнута: предприятие ваше не обанкротится, жена получит мужа, а вы возможность и дальше общаться и работать со столь любимым вами и уважаемым шефом. Я беру на себя обязательство уничтожить всю документацию, связанную с захоронением и само захоронение. Я восстановлю те документы Юрия Филипповича, без которых ему сложно было бы оставаться полноценным гражданином. Пожалуй, все.

А н д р е й. (после небольшой паузы) Михаил Иванович, мы, конечно, можем рискнуть пятидесятью тысячами ради такого дела, но, что если через месяц никакое воскресение не произойдет? Вы нам скажете: ждите и готовьте двести тысяч. Мы и будем готовить, готовить и так и останемся с носом. (Маг невозмутим) Извините, но я обязан предположить и такой вариант. Да, и зачем вам аванс? В особенности такой огромный. Это же почти все наши деньги. Если Юра не воскреснет, фирма наша полетит в тартарары, и мы останемся вообще на нулях. А вы будете считать, что договор выполнен, ведь по нему вы можете воскресить Юру и через сто лет.

М а г. Я ждал этот вопрос и специально не затронул эту тему раньше. Дело в том, что есть не большая вероятность, что воскрешение может не произойти даже и в течение полугода. Как я понял, вы столько ждать не можете.

С е р г е й. Да, даже месяц очень большой срок. Я говорил вам по телефону, что с Юрой пропали две папки очень важных документов, содержания которых мы не знаем, но знаем, что без них наш крах может очень ускориться, Юра знает, что в них было, и этого достаточно чтобы их восстановить.

М а г. Да, я помню. Я собираюсь войти в контакт с Юрием Филипповичем и восстановить эти документы, раз, и, второе, я возьму на себя руководство вашей фирмой, которой руководить буду не я, разумеется, а Юрий Филиппович через меня, до тех пор, пока не произойдет воскрешение. Мне будут необходимы все соответствующие документы, доверенности и другие сопутствующие условия.

А н д р е й. (ошарашенно) И вы уверены, что у вае получится?

М а г. Вот в этом-то я уверен на сто процентов. Я приступлю к работе завтра с утра. Кроме того, для самого воскрешения мне будет необходима ваша специфическая помощь. Мы будем собираться у меня каждый вечер, и я буду говорить, что вам надо делать.

Прежде чем обратиться ко мне вы выяснили, что я не мошенник. Сейчас вы видите, что мошенники так, как я, не действуют. Так, что эту тему, я полагаю, можно дальше не обсуждать.

Завтра в девять я у вас. До свидания.

Все встают. Видно, как они потрясены.

Занавес.

Прошло около недели. Опять офис фирмы. За столом сидит Аполлон и читает библию. Заходит Андрей.

А н д р е й. А, привет, Аполлон. (Здоровается за руку, Аполлон подает руку, не вставая) Ну, что там есть новенького про господа бога? (кивает на Библию)

А п о л л о н. (торжественно, подняв палец) Всякая хула простится человеку, не простится только хула на Святого Духа.

А н д р е й. И это значит, что Отца и Сына можно поливать как угодно и все простится?

А п о л л о н. Не суесловь. На Отца и Сына ты но легкомыслию хулу возносишь, а возводя ее на Духа Святаго (подчеркивает "а" в предпоследнем слоге) ты и саму возможность спасения у себя отнимаешь.

А и д р е й. Во завернул. Да, какую же я хулу возвожу хоть на Духа, хоть на Сына, хоть на Отца? Я просто спросил, нет ли у тебя чего-нибудь новенького про них. Ну, просто пошутил, человек ты без юмора.

А и о л л о н. За такой юмор ты на том свете языком раскаленные сковороды лизать будешь.

А н д р е й. Он пугает, а мне не страшно. Я бы посоветовал тебе к психиатру обратиться, но, боюсь, тебе уже ничего не поможет. Хорошо хоть ваша церковь к нашему времени основательно обкакалась, а то бы ты костров на каждом углу понаставил. Савонарола ты наш. Спасал бы нас, грешных, из когтей Диавола и от адских мук.

А н о л л о н. Я все знаю. Вы были уже у этого вашего сатаниста. Это его дьявольская сила через тебя на меня ополчается. Не успел увидеть меня, сразу богохульствовать кинулся.

А н д р е й. Ладно, прости, если что. Я понимаю, ты любишь своего Иегову, ну и бог в помощь, я, в общем, не против. (Аполлон, разочарованный покладистостью Андрея, угрюмо молчит. Входит Наталья с Сергеем.)

Н а т а л ь я. Здравствуй, Аполлон, чего такой хмурый? Привет, Андрюша.

С е р г е й. Привет, честной кампании.

А п о л л о н. (с места в карьер и торжественно) Я пришел сегодня призвать вас к покаянию. Еще не поздно снасти ваши души...

Н а т а л ь я. Поздно, Аполлон, поздно. Мы уже давно взрослые, и если ты будешь доставать нас своим богословием, то я буду тебя выпроваживать. Ты завтракал?

А п о л л о н. (мрачно) Чего-нибудь бы съел.

Н а т а л ь я. Ну, что, всем кофе? (не получив ответа, нажимает кнопку селектора н заказывает кофе и бутерброды).

А н д р е й. Михаила Ивановича что-то до сих пор нет. Наверное, Аполлона испугался.

Н а т а л ь я. Его сегодня не будет, да он и не нужен. Вот, человек! Мне кажется, что если он нас и дурит, то как менеджер он гений. Слушайте, все идет, как по маслу. Он свои деньги уже оправдал.

С е р г е й. Да, нет. Он или действительно с Юрой общается, или ясновиденьем обладает.

А н д р е й. Он мне сказал, что и то, и другое. Ты почитай в интернете. У него там книга есть интересная. Не та, что про воскрешения, а другая. Про гармонизацию событий. Хоть и непонятно, но очень интересно.

А п о л л о н. Вот вам не нравится, что я говорю, а я говорю вам — он дьявол. Дьявол!

А н д р е й. (вразумляюще) Аполлон, Михаил Иванович никакой не дьявол, а просто очень развитый человек. Ты почитай, почитай в интернете. Там не только его книги, но и о нем. В прошлых жизнях он был Александром Македонским, Аллахом, Буддой и Христом.

А п о л л о н. Глупость и кощунство. Может этим дьяволом Буддой или Македонским, этим Чингизханом греческим, он и был, но не Аллахом и не Христом. Аллах — это Бог по арабски, а Христос — Сын Божий, единосущий Ему, второе лицо Троицы, Ее вторая ипостась. Он как ушел на небо после воскресения, так больше и не появлялся. И ученикам заповедал, что кто бы ни выдавал себя за Христа, не верили. Как молния, когда сверкнет, бывает видна с востока до запада, так будет и явление Сына Человеческого. Тут уж не ошибешься. (говорит резко и быстро, постепенно распаляясь)

А н д р е й. (спокойно) Что ты раскричался? За Христа своего обиделся? Да, с Аллахом — это действительно какая-то накладка, а с Христом другая история. Он прошел обучение в Гималаях у Махатмов...

С е р г е й. У Махатм, правильно Махатм.

А н д р е й. Да, у Махатм. Я в какой-то газете читал недавно. И пошел он потом в Израиль, на родину, думал им что-нибудь там втолковать. Ну, евреи тогда были темные, ничего не поняли, взяли его и распяли от греха подальше. А христианство искаженное уже потом римляне ввели...

С е р г е й. Ну, ты сильно все упрощаешь. Он и хотел, чтобы его распяли...

Н а т а л ь я. (до этого слушавшая в пол уха) Как можно этого хотеть? Ты ничего не путаешь?

С е р г е й. Ничего я не путаю. Он хотел пострадать, чтобы засвидетельствовать истину учения. А так бы про него и до сих пор никто бы ничего не знал. Мало ли проповедников ходит?

А н д р е й. Ну, почему же? Не всех же распинали...

Н а т а л ь я. Ну, вы и богословы, с кем я связалась? У вас что, работы нет? (Андрей и Сергей спохватываются, берут какие-то документы, Андрей надевает халат и со словами: "В лабораторию пошел", уходит.)

С е р г е й. Я тоже побежал. Чао. (уходит)

Аполлон, очумевший от обрушившихся на него кощунств и ересей, принимается наконец за остывшие кофе и бутерброды. Наталья садится за стол и разглядывает цветной журнал. Аполлон смотрит на нее и собирается приступить к увещевательным речам. Наталья, не глядя на него, говорит довольно мягко, но вразумляюще.

Н а т а л ь я. Молчи, Аполоша, молчи. Я твои речи все наизусть знаю. Могу сразу тебе ответить: бога — нет, черта — нет, каяться мне не в чем, в церковь я не пойду. Мне и тебя выше крыши хватает. Ты человек не плохой, только маленько съехавший. Ну, что ж, бывает и хуже, но реже.

А п о л л о н. (спокойно) Хорошо. Ты ни во что не веришь. Так как же ты поверила этому жулику, что он тебе Юру вернет? Ну, где это видано, чтобы за деньги покойников воскрешали?

Н а т а л ь я. Какая разница, за деньги, без денег? Он уже целую армию их воскресил. Да, и Христос тоже из мертвых воскрешал, я точно помню.

А п о л л о н. Так то Христос. Он Лазаря воскресил. Только слово сказал, и Лазарь воскрес.

Н а т а л ь я. Ничего, я подожду. Мне все равно кто, Христос или Михаил Иванович, лишь бы он воскрес. Христос когда жил? Тогда все проще было. Михаил Иванович говорит, что все люди воскресают по-разному, а ему еще кучу разрешений надо всяких получить в каких-то там небесных инстанциях. Это не так быстро. Как получит, так и воскресит. И Юра, главное, уже согласился, понял.

Включается селектор.

Г о л о с с е к р е т а р ш и. Наталья Николаевна, к вам Михаил Иванович направляется, позвонили с проходной.

А п о л л о н. (бормочет) Вот уж не хочу с этим чертом встречаться... Завтра можно зайти?

Н а т а л ь я. Заходи, Аполоша, заходи, я буду дома. (Аполлон собирается уходить) Подожди. Возьми денег. (дает Аполлону 500 рублей) Кушай хорошо и не бухти. Тетке привет передавай. До свидания. (Аполлон уходит)

Входят Магильный и человек в костюме Деда Мороза и в темных очках.

М а г. Здравствуйте, Наталья Николаевна.

Н а т а л ь я. Здравствуйте, Михаил Иванович. К Новому Году готовитесь?

М а г. Да, что-то вроде того. У меня есть для вас важная информация. Сядьте, пожалуйста, в кресло. Поудобнее. (Наталья садится) Вот так. Вдохните глубоко, выдохните и задержите дыхание секунд на пять.

Н а т а л ь я. (встревожено) Все срывается? Воскрешение не удастся? Да?!

М а г. Нет. Наоборот. Дышите. (Наталия выполняет указания, пауза) Перед вами ваш муж.

Н а т а л ь я. (забыв про стушевавшегося Деда Мороза, простодушно) Вы хотите сказать, что он вселился в вас, и я могу с ним пообщаться?

М а г. Нет. (показывает на Деда Мороза) Вот ваш муж. (Наталья пытается подняться) Сидите.

Н а т а л ь я. (потрясенно) Это не гипноз?

М а г. Это — не гипноз. (Дед Мороз снимает очки, и потрясенная Наталья узнает глаза мужа. Она ахает. Тот снимает шапку, бороду с усами, Наталья теряет сознание и медленно заваливается на ручку кресла. Магильный, не торопясь, подходит к ней и усаживает ее прямо. Юрию) Присядьте.

Наталья приходит в себя уже несколько успокоившаяся. Не отрываясь смотрит на Юрия.

М а г. Всего за неделю, прямо рекорд...

Ю р и й. Наташа. (Подходит и берет ее за руку. Наталья молча прижимается к его руке щекой.)

М а г. Я пошел. У меня еще дел на фирме предостаточно. Юрий Филиппович, помните и соблюдайте все, что я говорил. Наталья Николаевна, главное, чтобы его никто не увидел. Предельная осторожность. До завтра. (уходит)

Занавес

Гостинная в доме Кротовых. В центре большое окно с прекрасной панорамой, из гостиной ведут три двери: одна в спальню, другая в ванную, туалет и на кухню, третья на выход. Стол, стулья, диван. На столе стоит ваза с яблоками, пепельница, рядом сигареты инесколько в стороне бутылка с минеральной водой. Остальной интерьер произвольный, типичный для богатой квартиры богатых людей.

Утро. Из спальни появляется Юрий. Берет со стола сигареты, закуривает, с наслаждением затягивается и стоит, любуясь видом из окна. Из ванной выходит Наталья в халатике с влажными волосами.

Н а т а л ь я. Ты встал? Завтракать хочешь? (светится счастьем)

Ю р ж и. Сейчас, докурю. Боже, какое наслаждение вот так вот просто закурить!

Н а т а л ь я. А тебе не вредно?

Ю р и и. Чем же вредно? Я, ты знаешь, ни куревом, ни питьем не злоупотребляю. Мой девиз: ничего слишком. Да, теперь я лет до ста точно проживу.

Н а т а л ь я. (обрадовано) Правда? А почему?

Ю р и й. Ну, я имею в виду, что, пережив то, что я пережил, уже ничего не боишься. Это примета такая, кто смерти избежал, тот до ста лет жить будет. А я уже там был и вырвался.

Н а т а л ь я. Юра, а что ты там делал? Как там вообще? Ты имеешь право рассказывать?

Ю р и й. (смеется) Кто же мне запретит? Конечно, имею. И расскажу. Постепенно расскажу. Знаешь, как-то слова подобрать трудно. Вроде вижу ясно все, но когда хочу сказать выходит как-то неточно. (берет из вазы яблоко и начинает грызть) Вот этих ощущений там нет. Каких-то таких земных, настоящих,серьезных, ярких. Нет, там тоже все очень серьезно, но все другое, а с другой стороны все такое же. В чем-то такое же. (Ест яблоко)

Н а т а л ь я. Знаешь, ты и внешне изменился. Во-первых, моложе выглядишь и худее. Даже как будто чуть ниже стал.

Ю р и й. Усох. Там, в основном, все молодеют, только дети взрослеют.

Н а т а л ь я. А меня ты видел? Друзей?

Ю р и й. Нет. Этот мир был как в тумане. Некоторые видят. Я не видел. А очень хотел. И ничего не получалось. Иногда музыка долетает, иногда шум какой-то. Смотря где находишься... Здесь, кажется, совсем немного времени прошло?

На т а л ь я. Так, сколько же? Да, мало совсем. 12 дней. Сегодня двенадцатый.

Ю р ж й. Ну вот, а я там не меньше года парился. Точно. Не меньше, а может и больше.

Н а т а л ь я. Может это только так показалось — от скуки.

Ю р и й. Нет-нет. Да, там и не скучно было. Мне, по крайней мере. Я там в одно место летал, очень далеко отсюда. И пробыл там долго. Может из-за этого такая разница во времени. Надо у Магильного спросить.

Н а т а л ь я. А он, что все это знает?

Ю р и й. Конечно. Он, знаешь, какой крутой? Это здесь он такой скромный, сидит в кабинетике, делает вид, что деньги зарабатывает.

Н а т а л ь я. Да, кстати, а ты сможешь с ним рассчитаться?

Ю р и й. Конечно, смогу. Этим Андрей сейчас займется. (бросает взгляд на панораму за окном) Ты не представляешь, как здесь хорошо. Яблоки, сигареты, кофе, мороз на улице и снег.

Н а т а л ь я. А там, что ничего нет?

Ю р и й. Там много чего есть, но все не такое. Оно по-своему там тоже крутое. И даже очень, но вот всех этих милых радостей нет.

В порыве чувства обнимает Наталью и нежно целует. Наталья радостно к нему прижимается.
Раздается мелодичный звонок. Наталья нажимает кнопку и говорит.

Н а т а л ь я. Кто там?

Г о л о с  и з  д и н а м и к а. Это — я, Аполлон. Пришел в гости.

Наталья с Юрием счастливо смеются.

Ю р и й. Я спрячусь, а то Аполлон еще дар речи потеряет.

Н а т а л ь я. Он меня тут во всю и адом, и богом пугал... (внезапно вспоминает что-то и говорит очень серьезно) Юра, скажи, а бог есть? Ты-то уж должен точно знать.

Ю р и й. Я думаю, что должен быть, но только там в этом отношении как и здесь. Никто толком ничего не знает. Каждый врет, кто во что горазд.

Н а т а л ь я. Ладно, пойду открою, а ты спрячься. (Юрий уходит в ванную)

Наталья выходит и возвращается с Аполлоном. Наталья напевает и вообще видно, что она в превосходном настроении.

А п о л л о н. (мрачно) Конечно, хорошо, что ты такая веселая, но ведь, Наташа, это же ложь все! Как ты разочаруешься, как ты будешь страдать, ведь слезами умоешься.

Н а т а л ь я. (напевает) Аполлон, Аполлон, Аполлонович. Не бросай ты в окно мне кирпич. Ты кирпич кирпичьевич ля-ля-ля, ля-ля-ля...

Ничего не придумываетея больше и она просто лялякает. Поправляет стулья смахивает пыль, видно, что она занята больше собой, чем Аполлоном.

А п о л л о н. (садится, видит окурок в пепельнице и сигареты) Ты что курить начала?

Н а т а л ь я. (дурачась) Да, покуриваю иногда. Для разгулки времени, для поправки здоровья. (пауза) Ну, что скажешь? Работу нашел?

А п о л л о н. Еще не устроился, но обещают точно. Кстати, хорошая работа, церковные книжки продавать.

Н а т а л ь я. С лотка или в киоске?

А н о л л о и. В киоске.

Н а т а л ь я. Это лучше, не будешь мерзнуть. Заодно и перечитаешь их все. Домой будешь брать и читать.

А п о л л о н. Да, я давно их и так уже все перечитал. Разве по второму разу.

Н а т а л ь я. А... Ну, тогда с тобой все ясно. А то я и думаю себе, что это Аполлон все мне проповеди читает, да умные какие, и про бога, и про ад, и про грехи...

А п о л л о н. (почти жалобно) Вот, ты дура, Наташка! Дура конченная, ну, как можно так богохульствовать? Ну, ты хоть и не веришь, а вдруг он есть. Нет, ты представь только, ты над богом насмехаешься, богохульствуешь, а он на тебя смотрит и головой качает.

Наталья счастливо смеется. Аполлон смотрит на нее с удивлением. Потом говорит раздраженно.

А п о л л о н. Ты думаешь он тебе его воскресит? Шиш с маком. Денежки прикарманит и адью.

Н а т а л ь я. (не выдерживает) Уже, уже воскресил! Это все оказалось правдой, и Юрка мой уже живой, уже живет и жизни радуется!

А п о л л о н. Это он тебе сказал? По телефону с утра позвонил и обрадовал. Так мол и так, чудо свершилось. Приезжайте, забирайте.

Н а т а л ь я. Вчера, вчера воскресил, чудо ты в перьях.

А п о л л о н. Это я-то чудо? Да, если хочешь знать, после Христа ни одного крупного чуда уже 2 000 лет не совершалось, а воскрешений и подавно. Мне это вчера один священник точно разъяснил. Ты думаешь для твоего Магильного бог сделает исключение? А Сатана никого воскресить не может при всем желании. Нет у него той силы, как у Бога,

Раздается звонок. Пришел Сергей, Наталья впускает Сергея.

С е р г е й. Здравствуй, Аполлон, Как дела? Опять проповедовал? Почему бы тебе в бурсу не поступить? Сейчас есть бурсы, или только семинарии? Закончишь, получишь сан и будешь проповедовать на законных основаниях. (Аполлон гордо молчит. Входит Наталья. Сергей сразу переключается на нее.) Ну, как он? Нормальный? С головой все в порядке?

Н а т а л ь я. Что у него может быть с головой не в порядке? Все в порядке. И с головой, и со всем. (Краснеет, Сергей серьезно и понимающе кивает.) Вот, Аполоша не верит, что все удалось.

С е р г е й. А где он сейчас?

Н а т а л ь я. Пошел в ванную, а сейчас, наверное, на кухне кофе пьет. Специально ушел, чтобы Аполлона не шокировать.

А п о л л о н. Да, о чем вы говорите? Вы что меня разыгрывать договорились? Кто он? Кто кофе пьет? Вы чего болтаете?

Из кухни выходит Юрий.

Ю р и й. А вот и привидение. (Шутливо поднимает руки, потрясает ими, изображая привидение из мультфильмов.) А-га-га... (Аполлон впадает в ступор. Потом начинает нести, бог знает что.)

А п о л л о н. Значит я всегда, и там... Вот, как. Его не стали хоронить, он ведь сам сказал... Теперь мюжно и по другому, а может и вообще по-всячески. Он же ставил свечки еще тогда... (замолкает)

Н а т а л ь я. Аполоша, что с тобой? Аполоша, очнись. (Аполлон молча хлопает глазами. Юрий наклоняется над ним, встревоженный действием своей щутки и своего появления.)

С е р г е й. Юра, ты отойди от него, а то он придет в себя и опять уйдет, на тебя глядючи. (Юрий поворачивается к Сергею и подает ему руку.)

Ю р и й. Ну, здравствуй!

С е р г е й. Главное, ты здравствуй. Как ты себя чувствуешь? Все в порядке?

Ю р и й. Нормально.

С е р г е й. Все помнишь, голова работает нормально?

Ю р и й. Лучше, чем раньше.

С е р г е и. И ты как, много помнишь? Ну, как ты там был?

Ю р и й. Помню. Я уже Наташе пытался рассказывать, не так-то это просто. Но вам узнать будет полезно. Главное, что особо бояться нечего. Мы тут все вс¨ время боимся. И так привыкли бояться, что думаем, что как бы и не боимся, а сами боимся. Главное...

А п о л л о н. Ад, ад! Ада надо бояться. (все еще бредит)

Н а т а л ь я. Успокойся, Аполоша, успокойся. (берет со стола бутылку, смачивает платок и прикладывает Аполлону ко лбу. Аполлон приходит в себя, смотрит на Юрия.)

А п о л л о н. Так ты действительно воскрес? Но ведь этого же не может быть!!

Ю р и й. Воскрес, Аполлон, воскрес. Странно то, что ты у нас такой верующий, а в то, что я могу воскреснуть, никак не можешь поверить. Где-то в библии сказано: "Богу все возможно".

А п о л л о н. Так то Богу... (осекается)

Ю р и й. Странный ты, Аполлон. Ты же читал Евангелие, должен помнить, что там сказано: "Две малые птички продаются за ассарий, а и те на счету у бога, у вас же и каждый волос на голове сосчитан". Разве может в этом мире хоть что-то произойти без воли бога и без его ведома?

А п о л л о н. (молчит, потом говорит неуверенно) Так-то оно так, но Сатана... (начинает воодушевляться, но все это замечают и решительно пресекают очередную его проповедь в зародыше. Одновременно.)

С е р г е й. Стоп, стоп, стоп.

Ю р и й. Ни слова о Сатане!

Н а т а л ь я. Аполлон! Ты задолбал своим Сатаной!

А п о л л о п. (обиженно) Да, какой он мой, он ваш!

Н а т а л ь я. Все, молчи! (к Юрию) Он своими глупостями не может повредить?

Ю р и й. (не понимает) Чему?

Н а т а л ь я. Ну, магии Магильного.

Ю р и й. (смеется) Ну, что ты? Это же просто словеса. Наносная мудрость. Если только вообще мудрость, а Магильный сила, да и знание. Нет, все в порядке.

С е р г е й. Слушай, Юра, ну, а что с нашими делами? С бизнесом? Тебе же высовываться нельзя. Ты что, отсюда будешь руководить?

Ю р и й. (помолчав) Нет. Этот бизнес будем прикрывать и уедем. Магильный сказал, что надо сделать только так. А он если говорит, то точно знает. Да, все нормально. Здесь все пройдет нормально, а у меня еще и на западе заначка есть, какая-никакая. Проживем. Начнем сначала.

Н а т а л ь я. (с упреком) Как же ты мне ничего не рассказал?

Ю р и й. А я знал, что умру?

С е р г е й. Ну, теперь будешь знать, что даже такой счастливчик, как ты, может умереть. (радостно) Нет. Ну, каков? И здесь выкрутился.

Ю р и й. Мы с Наташей хотим на Канары поехать отдохнуть от всех этих передряг. Ты поедешь с нами?

С е р г е й. Я сейчас не могу, может, попозже подъеду. Андрей, тот, точно согласится.

Ю р и й. Вот и отлично, сейчас закажу три билета на самолет.

А п о л л о н. (тихий и задумчивый) Ну, я пойду. Хочу еще сегодня насчет работы окончательно договориться.

Н а т а л ь я. Давай, Аполоша, давай. Устраивайся. Тете передавай привет.

С е р г е й. До свидания, Аполлон.

Ю р и й. (хлопает дружески Аполлона по плечу) Ну, успеха в делах. (Аполлон уходит)

Занавес.

Та же гостиная. Входит Юрий. Подходит к зеркалу, берет со столика перед зеркалом парик, примеряет. Волосы почти до плеч. Надевает темные очки. Делается неузнаваем. Надевает шляпу, в это время входит Наталья. Смотрит оценивающим взглядам.

Н а т а л ь я. Отлично.

Ю р и й. Считаем, что я практически готов. Михаил Иванович скоро придет, а Андрея все нет. (раздается звонок) А, вот и он. (Наталья идет открывать. Возвращается с Андреем. У Андрея в руках дипломат.) Все в порядке?

А н д р е й. Как в аптеке. Триста штук, как один цент. (разглядывает Юрия) Все никак к тебе не привыкну, а в этом маскараде ты, вообще, как будто и не ты, а какой-то твой родственник.

Ю р и й. Это только до самолета. Там пойду в туалет, а вернусь уже самим собой. Ты вещи собрал?

А н д р е й. Собрал. Отдаем деньги, потом я домой, и встречаемся в аэропорту.

Раздается звонок. Пришел Магильный. Входит первым, чуть позже Наталья. Магильный проходит и останавливается рядом с дипломатом, который стоит на столе.

А н д р е й и Ю р и й. (вместе) Здравствуйте, Михаил Иванович!

М а г. Здравствуйте, господа.

Ю р и й. (показывает на дипломат) Ваш гонорар.

М а г. (Берет дипломат и поворачивается к Юрию и Сергею. Наталья становится рядом с ними.) Господа, хочу пожелать вам всяческих успехов. В этом городе, Юрий Филиппович, вы в ближайшие 15 лет появляться не должны. Дела ваши коммерческие будут идти успешно. Работайте, зарабатывайте. Состаритесь, умрете — обращайтесь ко мне. Почаще заглядывайте в интернет на мой сайт, в мире скоро должны произойти грандиозные события. Мои книги смогут вас к этому подготовить. Книги же мои на сайте. Адрес знаете. До свиданья. (Поворачивается, чтобы уйти. Наталья идет за ним проводить. У двери Магильный останавливается, и, повернувшись, пристально смотрит Наталье в глаза. Она смущается и опускает их.) Бог, Наталья Николаевна, существует. Только вера ему наша ни к чему. Лучше знание.

Н а т а л ь я. Знание чего? Что за знание?

М а г. Гносис. Внутреннее познание бога. Только оно дает силу, бессмертие, вечность. Ну, да вам, пожалуй, об этом пока рановато задумываться. Прощайте. (Уходит. Все стоят, осмысливая последние слова Магильного.)

http://www.koncheev.narod.ru

    Copyright © Кончеев (e-mail:  [email protected]), 2003