"Правительство обеспокоено пропажей людей в округе Лонг-Эстейт, штат Северная Дакота..."
"На данный момент без вести пропавшими за последние два месяца числятся уже 20 человек. Режим работы полиции усилен, все силы правопорядка приведены в максимальную готовность..."
- Молодцы, конечно. Только вот когда это помогало?
Смяв в руке газету, долговязый, нескладный парень бросил её на землю.
Перед ним, на разъезженной дороге в лесу, стояла искореженная полицейская машина.
Разодранные тела были ещё совсем свежими и не промерзшими до костей, несмотря на погоду.
Была ещё совсем-совсем ранняя весна, снег ещё и не думал сходить, тем более в лесу. К тому же, дул холодный, промозглый ветер. Казалось бы, при такой погоде, тонкая черная джинсовка и серые спортивные штаны, тем более на босую ногу - не лучшее решение.
Тем не менее, ему было все равно.
Он посмотрел вдаль, прищурившись. Несмотря на то, что стояла ещё глубокая ночь, ему все было прекрасно видно.
Лес резко обрывался через несколько метров. Дорога тянулась вдаль - видимо, кто-то недавно проезжал здесь.
Интересно, удалось ли ему сохранить свою жизнь.
Начиналось поле, усыпанное снегом, окруженное со всех сторон видневшимися издали высокими елями.
В центре поля стоял черный двухэтажный дом, выглядящий крайне ветхим. Окна снизу были заколочены, в верхних, закрытых занавесками, горел кроваво-красный свет.
Откуда здесь взяться такому зловеще выглядящему жилищу? Кому придет в голову строить дом посреди такой глуши? Для какой надобности?
"Заведение действительно серьезное" - промелькнула мысль в голове у парня - "Пока что остаётся только ждать".
Он сел на холодный снег.
До дома оставалось ну, может быть, около километра. С его возможностями это расстояние не выглядело сколько-нибудь серьёзным.
Проблема в том, что пройти их сейчас он был не в состоянии.
Подойди он ближе к этому зловеще выглядящему жилищу, его бы банально разорвало на кусочки.
Воздух уже в том месте, где он сидел, и так был куда тяжелее обычного и будто бы плотнее, если так вообще можно было выразиться.
Перед глазами то и дело мелькали странные узоры. Всё плыло.
Мыслить становилось все труднее, немного клонило в сон.
"Тормоз" начинал действовать. Побочный эффект сильного сосредоточения темной субстанции, со сленговым названием "Гниль", в одном конкретном месте.
Вообще, обычных людей это просто сводило с ума.
Но он всего лишь чувствовал себя так, будто не спал пару ночей.
Это могло означать лишь одно.
Поле было прорвано.
Вдалеке в поле раздалось чье-то протяжное завывание.
Помотав головой, он резко вскочил и со всех ног ринулся к дому.
Снег, немного затвердевший, хрустел при беге.
Подпрыгнув, он ногами вышиб одно из окон на втором этаже и влетел в комнату. Кроваво-красный, пульсирующий шар на потолке вместо лампы.
Ошарашенный высокий мужчина в черном пуховике мгновенно очнулся от шока, подлетел к нему и замахнулся для удара.
Ладонью парень сжимает его лицо и чуть приподнимает его в воздухе. Тот висит как безвольная кукла, еле хрипя.
Внизу раздаются чьи-то крики, грохот и возня, впрочем, они быстро затихают.
- Умно. Выставить такую сильную защиту, когда сами ничего из себя не представляете...
Пара ударов в живот. Мужчина закашлялся. Лицо сжимается ещё сильнее.
- Последний ваш Джон Доу навел слишком много шумихи, так много, что к местному филиалу Гвардии появилось слишком много вопросов. А все ниточки вели к вам.
Удар в ребро.
Мужчина взвыл от боли.
- Надеюсь, теперь ты понял, что я сюда не просто погостить пришел. Переходим к серьезным делам. Нахера вам столько Гнили?
Зашипев, его пленник извернулся под неестественным углом и вырвался из хватки. В следующую секунду парализованный парень был выброшен из окна, и упал на землю.
Его ноги были сломаны, а правая рука оторвана.
"Чёрт. Все тело размазало"
В следующую секунду обезумевшее существо в пуховике с утробным воем - назвать это человеком уже язык не поворачивался - принялось втаптывать его в землю. Каждый удар гулким эхом разносился через всю поляну.
- Сгинь, сгинь, сгинь, сгинь!
Каждое слово, вылетавшее из уст твари, ослабляло парня. Затуманенным зрением он лишь мог рассматривать своего оппонента.
Весь обволоченный чёрной пеленой, конечности удлинены и вывернуты под неестественным углом, лицо размазано - рассмотреть конкретные черты не удалось бы и в микроскоп, видны лишь тонкая чёрная линия рта, да две точки глаз. Тело раздувается и...как будто рвётся.
Гулкий хлопок. В груди существа появляется широкое отверстие, через которое можно разглядеть распахнутую дверь, ведущую в дом.
Гниющие органы, покрытые чёрной жижей.
Оно, скуля как собака, падает на снег и в момент затихает.
Пальцы руки, сложенные в пистолет. Практически вся она сожжена - и ожог затягивается крайне неохотно.
К парню подошла невысокая - чуть больше полутора метров роста, плотная девушка.
Он знает, что ей двадцать лет, но её высушенная бледная кожа, ломкие волосы и усталые зелёные глаза с огромными черными мешками заставляют её выглядеть куда старше.
Светлые волосы, заплетенные в косу. Нелепая зеленая бандана на голове. Широкая серая куртка с блестками. Чёрная юбка, волочащаяся по снегу. Босые ноги, все в шрамах.
- Ты такой же неумёха, каким был. Всё так же лажаешь до последнего, надеясь на силу Гнили? Сколько раз тебе нужно повторять, что это до добра не доведёт? - холодно бросает она ему.
С этими словами она кидает на его вмятую грудь белый светящийся шарик. По телу парня разливается тепло. Раны начинают затягиваться. Девушка продолжает говорить.
- Мог бы хоть моментальных с собой взять. Не упырей же на улицах брать идёшь. Не было бы у тебя защиты - эта тварь от тебя бы мокрого места не оставила, Скотт. Благо, у меня энергии на выстрел хватило. И то всю ладонь сожгло.
- Да хватит тебе нотации читать - хрипит он, благо, горло его уже приняло полагающий к этому вид - Выглядишь ещё хуже, чем раньше. Жизнь Стража не так-то проста, а, Джоан? Даже не хочу знать, как ты дошла до этого.
- И лучше не надо. Ладно, долечивайся и пошли внутрь. С другим мы разобрались. Вроде Чтец сумел вытащить из него что-то интересное.
Пробормотав себе что-то под нос, парень, повалявшись ещё немного в снегу, до того, как раны его по большей части затянулись, вскочил на ноги и устремился за девушкой.
В доме стоит омерзительный запах протухшего мяса. Грязный ковер, настолько влажный, что хлюпает под ногами, несмотря на мороз снаружи, застывать он не спешит. Неработающий телевизор. Пара кресел.
Искореженный до неузнаваемости труп - по сути, кусок мяса, валяется прямо в центре комнаты. Черная толстовка - единственное, по чему можно опознать этого несчастного.
Если это кому-нибудь когда-нибудь понадобится.
Из закрытого деревянного люка в подвал, рядом с лестницей на второй этаж, доносятся чьи-то всхлипы и перешептывания. Возле него, облокотившись на стену и скрестив руки на груди, стоит поистине огромный верзила. Короткая стрижка. Кожаная куртка с нашитым изображением черепа на плече. Синие джинсы. Руки в перчатках без пальцев. К такому и подходить-то страшно.
Впрочем, Скотт прекрасно знает, что Роберт и мухи не обидит. Он чрезвычайно добр к обычным людям, общителен и является настоящей душой компании.
Если же его собеседник к простым смертным не принадлежит, дело принимает несколько другой оборот. Изувеченный труп упыря на полу - его рук дело.
О подобной его стороне не подозревает никто в его окружении, даже самые близкие. Этот увалень прекрасно умеет держать всё в себе.
На одном из кресел расположился пожилой худощавый мужчина. Седые густые усы с бородой, клетчатая рубашка, круглые очки, милая бежевая курточка и черные брюки - с виду его можно было бы принять за безобидного пенсионера. Если бы не босые ноги, руки, перепачканные в темно-красной крови, да две пустые глазницы.
Чтец. Видимо, из какого-то принципа они все называют себя так.
Он выглядит явно чем-то озадаченным.
- Ну так что там? - спрашивает его Джоан - Чем бы то ни было, видать, всё серьезнее, чем мы думали, раз уж даже ты загрузился из-за этого.
- Судя по всему, внизу они держат человек двадцать. С виду ничего необычного, стандартный инкубатор для производства Гнили - пробормотал он задумчиво, дребезжащим голосом - Проблема в другом. Они развернули "карман" на территории подвала. В большем его "отсеке" содержатся заложники, но вот что в меньшем? Он явно не хотел это показывать, раз уж умудрился даже в последний момент вырезать это из своего бытия.
- Что-то серьезное? - с сомнением спросила Джоан и, немного подумав, добавила - Не знаю, лично я ничего примечательного в энергетике не чувствую. С виду...вроде как простой инкубатор.
- Проще говоря, нарколаба от мира потустороннего - с ухмылкой вставил свои пять копеек Роберт - Так-то оно может быть и так. Если бы не одно но - в таком случае они бы просто собрали заложников и не особо рыпались. Такие точки по всему миру каждый день накрывают, ничего уникального. Проблема в другом...
- ...Проблема в том, что они активно продолжали распространять Гниль и её аккумулировать - резко сказал Скотт - Им нужно было всё больше.
- Ладно, молодежь, будем продолжать тут гадать - только время потратим - отрезал Чтец раздраженно - Это все равно что предсказывать по кофейной гуще. Пока не спуститесь вниз - не узнаете. Мы с Джоан останемся здесь.
"Умно. А сам здесь будешь жопу просиживать" - подумал Скотт и еле заметно ухмыльнулся.
Роберт, пожав плечами, подошёл к крышке люка и небрежно её откинул.
Узкая лестница вела в черноту подвала. Всхлипы и шепот теперь доносились куда лучше, но ничего конкретного разобрать было нельзя.
Скотт шёл впереди, Роберт прикрывал его сзади. Каждый шаг вниз отдавался гулким эхом в черном, теперь, казалось бы, бесконечном пространстве.
Наконец, спуск закончился.
- Свет темноты! Перережу глотки, будете сдыхать в канаве, по полю разбросанные, по ветвям раскиданные, ветром разнесенные, черная чума вас поглотит...
Омерзительные вопли, невероятно высокого тона. В воздухе повеяло холодом.
Его нельзя было спутать ни с чем другим. Даже самый лютый мороз - и тот так не пробирает до костей, как это.
Цепной пёс, охраняющий Яму с заложниками. Обтянутый кожей скелет, невероятно высокий, может, метров четырех в вышину. Он ринулся в сторону Стражей, видимо, предвкушая легкую добычу.
Хотя на него было достаточно просто прикрикнуть.
Рёв. Оглушительный рёв. Черные глаза, вылезающие из орбит, длинные, острющие клыки, кривые когти. Настоящий гигант на вид - по сравнению с ним эта дворовая псина выглядела как вшивый пудель.
С воем он убежал вдаль и забился куда-то в угол. Очередной силач, исчадие Ада, второй Мефистофель, не иначе, на проверку оказался ничтожной шавкой - не стоило и сил тратить.
Очеловечившись, Скотт отдышался.
- Ты бы так не увлекался этим - бросил ему Роберт - Однажды можешь и не вернуться.
- За себя побеспокойся. Тебе хотя бы есть чего терять.
- Хочешь это обсудить?
Дальнейший путь в черной пустоте двое продолжали молча. Уже знакомые и успевшие порядком набить оскомину всхлипы становились все громче.
Наконец, они вышли в какую-то просторную комнату. Обычное подвальное помещение, разве что, несколько большое для такого маленького с виду домишки. В её самом центре находилась огромная, метров двадцати в длину, яма.
Два десятка обезображенных, покрытых Гнилью тел, лежавшие на самом её дне, покрыв друг друга.
Дети, старики, женщины. Их всех заразили этой дрянью и спустили в Яму, погрузив в худшие из их кошмаров.
Там они могли мучиться целую вечность, вырабатывая так необходимую упырям субстанцию.
Тем не менее, ни одно из этих тел не издавало и звука.
С другой стороны подвала находилась деревянная дверь, вся в каких-то знаках и письменах.
Таких ни Скотт, ни Роберт не знали.
Всхлипы и шепот доносились оттуда.
А ещё оттуда веяло чем-то, что вызывало и у того, и у другого нечто давно забытое.
Липкое, противное чувство страха и какой-то безысходности начало окутывать их, словно паутина.
- В любом случае... - сказал Скотт неожиданно для самого себя тихо - Нужно узнать что там.
- Сначала брось обломок. Не нравятся мне эти иероглифы...
Пожелтевший кусок тазобедренной кости ударился о дверь.
Всхлипы и шепот на секунду прекратились лишь для того, чтобы смениться неистовым, безумным хохотом.
Женщина с черными волосами и обвислой кожей. Младенец на руках.
Безумный взгляд.
Последнее, что запомнил Скотт, перед тем, как отключиться - длинные, худощавые пальцы, врывающиеся в его живот и поднимающие его над землей.
***
Очнулся он уже на снегу. Возле дома. Ноги и руки были оторваны, содержимое живота валялось на земле, один из глаз - вырван. Всё тело ломило.
Раны не особенно спешили заживать.
Несмотря на то, что подобное случалось с ним иногда по паре раз за день.
Возле него стояла та самая женщина, рот которой был искривлен в по-детски глупой улыбке, что, вкупе с абсолютно невменяемым взглядом, делало облик весьма отталкивающим. Её еле прикрывала серая, истрепанная накидка. В руках у неё был младенец, прижимавшийся к ней и дергавший её за ткань одежды.
Гул. Монотонный, оглушающий гул стоял повсюду.
Кроваво-красное небо.
Это тянулось целую вечность. И все это время младенец поворачивал голову, дабы окинуть взглядом Скотта.
Когда это почти произошло, он закричал.
***
С рёвом он отшвырнул от себя хохочущую ведьму, и принялся рвать её своими лапами. Топтать ногами. Грызть зубами.
Сожрать эту тварь. Не оставить и следа. Разбросать её по полю, разнести её прах ветром, раскидать по ветвям...
Сотни рук вылезали отовсюду, но не могли его остановить, даже отрывая куски его плоти.
Кожа плавилась, но он не обращал на это никакого внимания.
Мир вокруг начал трещать по швам. Гул, стоны, шепот усилились, и Скотт не мог услышать даже своего дыхания из-за них.
- Заканчивайте этот цирк уже - услышал он голос Роберта у себя за спиной.
Удар по голове - словно кувалда. Скотт осел на землю.
Воющая ведьма была оглушена вторым.
- Хорош парень. Да и эта неплоха - процедил Роберт, таща оба тела у себя на плечах.
Пройдя мимо ямы, он бросает в неё черный сверток.
Вспыхивает огонь.
- Не обессудьте, граждане - бросает он насмешливо и, поглядев на ведьму, уже более серьезно добавляет - Нужно будет доставить её в штаб. Не хотелось бы, чтоб это было тем, о чем я думаю, но...
Всё остальное как в тумане. Вот - Роберт бросает его и обмякшее тело ведьмы на ковер и что-то обсуждает с Джоан и Чтецом.
Вот - его волокут на улицу.
Старое жилище охвачено огнем.
Неподалеку появляется черная дверь.
Всё это сменяет друг друга и тянется как будто бы целую вечность.
Последнее, что запоминает Скотт до того, как отрубиться окончательно - за верхушками деревьев виднеется кроваво-красное солнце.
Рассвет. Солнце взошло, и он всё ещё жив.
Он ухмыляется, обнажая белоснежные, острые зубы. Все в крови.
![[]](/img/k/konstantin_ernest/dawn/1274.jpg)