Коралевских Наталья Михайловна : другие произведения.

Антипринц.Начало

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    " Она серая, однообразная и почти пустая. Единственные проблески, такие маячки в ней - это мечты. Они не живут долго, действительность всегда оказывается сильней, но только они и наносят мазки какого-то цвета на черно-белую повседневность. Ими я и живу, от одной мечты к другой. Реальность убивает одну конкретную мечту, но вслед за ней всегда приходит другая. Живёт какое-то время, растёт, матереет, становится ярче, четче, притягательнее и почти уже переходит в реальность... но последний рывок у них всегда неудачен. Неумелые у меня мечты, слабые... Я где-то, когда-то и с кем-то..."
   Посвящается Тарасу.
  
  
  
  Категория 18+
  
  
  
  
  
   ПРОЛОГ.
  
  ...Когда тебе чертовы шестнадцать, мир вокруг начинает стремительно меняться. Ты неожи-данно теряешь то спокойствие, которое окружало тебя раньше. Вообще, в этом возрасте ты - это одна ходячая эрекция. И женщин себе выбираешь - соответствующих.
  
  Когда тебе шестнадцать, для тебя жизненно важным становится самоутверждение. Важно стать лучшим. Стать первым...во всем. Уже многими годами позже ты поймешь - смысл совсем не в этом. Но пока тебе всего только шестнадцать...
  Это безумное, славное, бесшабашное и в то же время чертовски напряженное время. Ты ви-дишь повсюду молодых развратных блондинок и брюнеток, -рыжие как-то не привлекают,-и их смеющийся взгляд говорит тебе о том, что они уже посвящены какую -то Тайну. Тайну, которая называется "Большой секс".
  Ты тоже хочешь познать ее. Все и сразу. Вку-сить из этого проклятого рога изобилия, ис-пить чашу порока до дна.
  Оно тебе надо? Ты станешь спрашивать себя об этом в двадцать пять лет, в тридцать... Но не сейчас.
  
  Сейчас секс -это единственная движущая тобой сила. Он в мыслях, снах, чувствах... секс везде. Он внутри и вокруг тебя. И тебя буквально рвет на части от переполняющей тебя похоти.
  Это даже здорово.... местами...не правда ли?
  
  Сейчас, с высоты прожитых лет, об этом вспо-минать и грустно, и немного смешно. Но это -сейчас.
  А пока вернемся к этим позорным шестнадца-ти...
  
  Первый опыт - самое страшное воспоминание. Найдена и уже обработана достаточно краси-вая, достаточно опытная и достаточно сговор-чивая.
  Она не проститутка, просто любит по выход-ным сбросить напряжение и приятно провести время. Твои деньги приманивают ее (точнее, не твои, а деньги твоего отца...но не так уж это и важно, впрочем), как кошку - миска забытой на столе сметаны.
  И ты сам не понимаешь, что все резко поменя-лось. Ты - наивно мнивший себя Охотником, -вдруг сам превратился в жертву...
  Трепещущую на когтях опытной и умелой хищницы.
  ...Сам виноват. Вот и продолжай трепетать.....
  
   ***
  Что мы имеем? Влюбленный парень. В коли-честве одной штуки. Это так грязно и унизи-тельно... Ты готов ползать перед ней на коле-нях и пресмыкаться.
  Ведь это Она открыла перед тобой Оргазм. Именно она позволила тебе узнать, что такое куннилингус. И снизошла до того, чтобы поз-волить тебе Познать минет...
  Сейчас, только сейчас ты так по-идиотски ис-кренне веришь в то что лучше и опытнее Нее даже не может быть. И не видишь, как внима-тельно и пристально наблюдают за тобой чу-жие глаза.
  Жадные, похотливые... Взрослые.
  Этот взгляд вскоре станет преследовать тебя в кошмарах, мой маленький провинциальный Плейбой, впервые вкусивший запретного пло-да, который, как позднее окажется, не так уж сладок...
  Но сейчас тебе все равно.
  Ты "спешишь жить, иначе будет поздно". Ты создал себе кумира и вознес ее на недостижи-мый для простых смертных пьедестал. И она взирает оттуда - гордо и похотливо, -на всех тех, кто еще, кроме тебя, пытается добиться ее милости.
  Я рад, сейчас, что ты не знаешь - этой мило-сти они добиваются. Просто твое время узнать это придет несколько позже.
  А сейчас... не думай ни о чем. Наслаждайся. Люби. Ты это так называешь.... Познавай мир. Без этого никуда.
  Без этого ты бы не стал тем, кем стал. Как ина-че обрести мудрость? Только так. Пройти че-рез всю ту грязь, что для тебя заботливо при-готовили....
  Как жаль, что мы уже не рождаемся мудрыми. Нам еще только предстоит.... ими стать.
  
  
  Это книга только обо мне. Для меня. Она не предназначена для рассказа о чужих чувствах или эмоциях. Она не должна нести в себе ни-чьи воспоминания, кроме моих. Выбросьте ее сразу, если вам скучно.
  Она написана не для того, чтобы кого-то раз-влекать.
  
  
  
  
  
  
  
  
   ЧТО БЫЛО И КЕМ ОНО СТАЛО?
  
  Мозаика человеческой Жизни складывается из мело-чей...
  
  
  
  
  
   ***
  Поиск себя в определённом возрасте становит-ся всем. Ты ищешь себя. Свои черты, свой ха-рактер. Собираешься, словно мозаика -из мельчайших частей. Ты мечтаешь создать мно-гогранное, красочное полотно.
  Неповторимое. Уникальное.
  И ты еще не понимаешь, как дешево это вы-глядит...
  Длинные волосы? Давно повторенный образ, обыгранный в сотне и тысяче разных манер. Но ты считаешь, что носишь его с особой эле-гантностью.
  Дешевое виски, дешевые шлюхи, дешевая жизнь.
  Ты гонишься за блеском и мишурой, упуская что-то важное. Осознание своей глупости при-дет намного позже.
  А сейчас... ты просто бежишь. Ведь главное -это не останавливаться.
  [ ...Потому что остановка лично для меня означает Смерть....]
  Дешевая, ни в чем не уникальная музыка. Ты искренне уверен в своей гениальности. Тебя окружает сонм таких же глупых юнцов и за-траханных жизнью девиц. Ты веришь, что это и есть Слава.
  А за тобой все так же наблюдают чужие власт-ные, холодные, мудрые глаза.
  Твоя жизнь на весах... хотя сам ты пока этого еще не понимаешь.
  Тебе ведь всего семнадцать.
  И говорить о какой бы то ни было мудрости в этом возрасте...просто смешно.
  
  ...Одиночество на белоснежном, умытом мо-рем пляже...
  Ты лежишь на пудрово-нежном песке и смот-ришь в никуда... Ты смотришь на раскрасив-ший небо мельчайшими оттенками розового рассвет.
  И в этот момент внутри тебя начинается какой-то тектонический сдвиг.
  Ты понимаешь, что же ты делал не так. И куда это в скором времени приведет. К пропасти. К полному краху.
  Ранняя смерть от наркотиков - это уже не ка-жется таким уж модным и таким уж героиче-ским. Тут совершенно нечего восхвалять. И это отнюдь не то, чего бы тебе хотелось.
  Ты мысленно представляешь рядом с собой чистую, нежную, невинную... Прекрасную. И очень Женщину.
  Да. Это именно то, что так нужно.
  ...Мне нужна точка опоры....пока я окончательно не потерял связь с реальностью...
  Ты прав, мальчик. Она и правда тебе очень, очень нужна...
  
   ***
  
  Иногда сам себе напоминаю маленького злоб-ного беса. Потому что все вокруг имеют то, чего хочу я. Что-то поднимается в глубине ду-ши.
  И тогда просыпается ярость.
  А вы знаете/помните, что это такое -искренняя ярость в 18 злобных лет?
  Когда твое тело переполняют гормоны, а душу -злоба, ты становишься похож на демона, по чистой случайности вырвавшегося в мир лю-дей.
  Ты, да, ты - маленький злобный демон.
  Именно тогда и случается перелом. Тот самый проклятый перелом, когда из человека ты пре-вратился в пустое, бездушное существо.
  Ты озлобился...на всех.
  
  За то, что это не тебя встречает из института любящая мать. За то, что твоему отцу все рав-но, какие сигареты ты куришь и за какую фут-больную команду - болеешь. За то, что тебе вопреки родили младшую сестру, и все внима-ние и нежность мачехи обрушились на нее.
  За то, что в твою зону комфорта пытается прорваться нечто постороннее, скользкое, не-удобоваримое, ненавистное...
  Первая установка на взрослую жизнь: нена-висть к маленьким детям. Она пришла именно в этот момент. Когда с одежного шкафа раз-жиревшая как свинка Нюша прыгнула тебе на голову.
  Когда она проломила своей тушей постель. Когда чуть не пробила тебе, спящему, череп.
  
  Ненависть. Удушающая, черная, жир-ная...обволакивает. Мысленно сжимаешь паль-цы на горле маленькой твари, по чистой слу-чайности принявшей обличье человеческого детеныша.
  
  Когда была еще совсем крохой - пытался по-тихому утопить в ванной. После того случае наедине вас уже не оставляли.
  
  В этот раз ты при всех поднял ее за волосы и лупил по толстой попке до тех пор, пока рука не онемела. Маленькая дрянь визжала, брыка-лась, вырывалась, звала на помощь...но тебе было слишком упоительно-хорошо в этот мо-мент, чтобы послушаться гласа разума и пре-кратить... "избиение младенца".
  ...Ненавижу...детей....ненавижу...детей....
  
  Отец чуть было не вышвырнул тебя на улицу. Одумался. Он единственный, кто был готов выслушать тебя. Мачеха орала на крик, при-жимала к себе "зверски изувеченную" Ню-шеньку. Она не хотела ничего слушать. И уж тем более- понимать.
  -Я...испугался. Она могла сломать мне шею. У нее словно совсем нет мозгов!!
  -Она просто еще маленькая,-но в голосе отца не слышно такой уж искренней уверенности. Он и сам, кажется, начинает понимать, ЧТО из этой "безобидной маленькой девочки" может вырасти.
  
  В ладонь ложится черная кредитная карта.
  -Знаешь, сын...мне кажется, что тебе давно уже пора жить самому.
  
  Ты прошептал "спасибо", а в душе...у тебя бы-ла буря. Много невысказанных слов и непро-литых слез.
  Мама, мамочка! На кого ты меня оставила? На эту толстожопую украинку с ее больной на всю голову дочуркой? Как так случилось, что в собственном доме я стал чужим?!
  ...Но тебе ничего другого не остается. Только собрать вещи и бежать...как крысе с тонущего корабля...бежать от себя, от своего прошлого, от родного человека, внезапно ставшего для тебя таким чужим...
  ...Нет ничего удивительного, что ты стал злым и холодным. Тебе просто другого примера не подавали.
   ***
  [From: Taras B.]
  [To: Alexa R.]
  Friday, 21 f.
  Алекс...не молчи...ты нужна мне. Как никогда нужна. Ну хватит. Это уже по-детски. Подума-ешь, обнял какую-то.
  Подумаешь, поцеловал...
  Да, у нас был секс. Ну и что?
  В моем сердце только ты!
  ...Или молчи....С меня тоже хватит... Не тебе указывать, с кем мне быть, с кем мне спать.... Найдутся и более сговорчивые!!!
  [From: Taras B.]
  [To: Alexa R.]
  Friday, 21 f.
  Ответь мне, черт тебя подери!!
  [From: Taras B.]
  [To: Alexa R.]
  Friday, 21 f.
  Ну и пошла ты!!
  [From: Taras B.]
  [To: Alexa R.]
  Friday, 21 f.
  Алекс?....
  
  Да, это тяжело. Нервно курить и барабанить пальцами по столу. Пить один стакан виски за другим. Почему-то я совершенно не переношу другие напитки. Только виски, только хардрок... От вина меня словно уносит в па-раллельную реальность.
  Алекса...моя первая серьезная любовь... Свет-лые волосы, смеющиеся голубые глаза. Она похожа в равной степени как на мальчика, так и на девочку. Мне весело с ней. Она любит го-нять на мотоциклах и слушать тяжелую музыку. И я отдаюсь этим нехитрым радостям вместе с ней...с тем же упоением...
  Мне страшно было в наш первый раз. Боялся не угодить. Но эта энергетика, это рвущее ду-шу на сотни мелких частей напряжение -и мы утонули, забыв обо всем...
  Спустя пару часов лежали, свернувшись в тугой клубок, обвившись друг о друга. Как две змеи.
  Она такая же. Если не хуже. Еще более ядови-тая, чем я. Еще более безжалостная. Она силь-нее, и я это чувствую. Все дело в том, что слишком любит быть одна. А я как раз нена-вижу одиночество.
  Мне не хватает ее каждую минуту, проведен-ную вдали. Но это вскоре начинает бесить. И я кидаюсь в омут ни к чему не обязывающих от-ношений, боясь в любую минуту остаться один и рассчитывая на запасной аэродром. Только выходит...еще хуже.
  Она вообще перестает меня замечать. Словно я для нее- ничто. Будто бы и не было этих изма-тывающих, изнуряющих, проведенных вместе дней...Ночей... Минут...
  О, Алекс....вернись ко мне....ну пожалуйста....
  
  [From: Alexa R.]
  [To: Taras B.]
  Friday, 23 f.
  
  Отныне
  Забудь мое имя
  Забудь мой голос, улыбку, объятия, цвет моих глаз
  
  Как листья
  Сожги мои письма
  Сожги свои чувства и клятвы, случайно связавшие нас
  
  Напрасно
  Не трать дней прекрасных
  Не жди в темноте у двери, что мои раздадутся шаги
  
  Навечно
  Предай нашу встречу
  Предай меня, выстави на смех, скорее утешься с другим
  
  Однажды
  Пусть станет неважным
  Пусть станет ненужным когда-то безумно желанный ответ
  
  Так лучше,
  Так лучше, послушай,
  Чем если ты горько заплачешь, узнав, что меня больше нет...
  
  [From: Taras B.]
  [To: Alexa R.]
  Friday, 23 f.
  Что это все значит?!
  Алекс, я же тебе все объяснил! Прекрати пря-таться от меня!
  
  [From: Taras B.]
  [To: Alexa R.]
  Friday, 23 f.
  Алекс....я люблю тебя.
  
  Только я еще не знаю...что это было послед-нее письмо, которое она мне написала. Утром приехав к ее дому, я обнаружил рядом с подъ-ездом машину "Скорой Помощи". Я не хотел в это верить. Просто не мог.
  Кто мог подумать, что моя сильная, несгибае-мая Алекс вдруг решит поступить...так?!
  
   ***
  Когда твои мечты исполняются для всех - тебе уже становится не смешно. Когда это проис-ходит регулярно.
  
  Что мешает : взять за горло лень, переломить обстоятельства в свою пользу? Мы словно каждый день ищем сотни и сотни тупых отго-ворок. А причина?
  Причина одна. Страх.
  
  Боязнь перемен - и ты идешь по накатанной до тебя колее, влачишь жалкое существование, ты один из тысяч и тысяч клонов, убогих овец, которым все равно, куда идет их стадо. Лишь бы рядом были такие же овцы. Лишь бы не кончалась зеленая травка -или что там овцы едят...
  
  Разве тебе нужна ТАКАЯ жизнь?
  
  Нравится повторять за сотнями и тысячами, в толпе выкрикивая "Я -индивидуальность! Я -уникален!"
  Ты же и сам знаешь, что это не так.
  
  Быть особенным, быть ни на кого непохожим -тяжелый труд. Ломать себя, устоявшиеся с го-дами принципы, эту внутреннюю тягу к стаду - очень, очень тяжело... Но ты делаешь выбор, потому что стать безликой серой массой, рас-твориться в ней без остатка - это еще хуже.
  
  Просто потому, что серая масса с самого нача-ла чувствует твою инаковость. И отторгает те-бя.
  Много же лет потребовалась, чтобы это по-нять.
  
  ...Ты обходишь стадо...и начинаешь протапты-вать свою собственную тропинку. Тебе нелег-ко. Каждый новый шаг дается все с большим трудом. Иногда хочется упасть на колени, за-кричать "Я понял и осознал! Я хочу снова стать частью толпы!" Только бы услышали, поняли и признали.
  
  Но...тебя не слышат. Потому что ты уже отде-лился и довольно далеко ушел. Теперь только одно и остается: кусать губы в кровь, идти, и...молчать...молчать...молчать...
  
  
  
  
  
   ***
  ...Все чаще задаю себе вопрос : почему же я не могу прожить сам по себе? Без женщины? По-чему у человека есть такая настойчивая по-требность -выражаться посредством существа противоположного пола?
  Будто у нас самих нет голоса. Будто, если у те-бя нет постоянной подружки, ты стал каким-то недочеловеком. Половинкой кого-то, похожей на обрубок руки. Дергается этот обрубок, кровь из него хлещет, пальчики шевелятся... а толку от этой конечности никакого.
  Почему мы забыли слово "индивидуальность"? Мне 21 год. Я только-только начинаю превра-щаться в Личность, в человека. А со всех сто-рон вижу косые взгляды, и каждый божий день меня убеждают -найди себе девушку, найди, найди, найди...
  Женись. Стань рабом системы.
  Как кому-то не нравятся те, кто выбивается из общего ряда.
  
  Сотни и тысячи женщин, словно бы сделанных под копирку. Одни и те же мысли, чувства, признания. Даже в тех же словах.
  
  Мне уже не столько неинтересно, сколько страшно. Ощущение, будто меня заперли в Зеркальной Комнате. В нее втолкнули девушку и реальность поплыла, искажаясь. Эта девушка меняет облик, будто перчатки - то она блон-динка, то русая, то брюнетка... У нее разные лица и разные имена.
  Но это все та же девушка. С тем же неулови-мым ****ским огоньком в глазах. С теми же скотскими желаниями и потребностями. Ей нужно сломать меня, превратив в раба своего и системы, нужно осесть дома и, как тупой самке, наплодить кучу щенков.
  Это не Любовь. Это худшая из худших пыток.
  Я устал находиться в обществе таких пробля-дей. Они не стоят того, чтобы тратить на них время.
  Я хочу найти себя. Найти своего Человека. Свою Пару. Того, кто не станет унижать, при-теснять, подавлять... Стирать из реальности Меня-меня, взамен вылепляя Меня-раба - по об-разу и подобию сотен тысяч таких же.
  
  Только я еще не знаю, что искать мне придется очень и очень долго...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ДЕТСТВО.
  
  
  
  С чего все началось? Кто виноват? Я уже не смогу сам во всем этом разобраться...
   Попробуйте разобраться Вы.
  
  
  
  
  
   ***
  ...Лежать в темной прокуренной комнате, ко-торую заволакивает дымом, смотреть на бега-ющие по стенам огоньки ... Их свет согревает, в доме появляется ощущение праздника...
  Когда я был маленьким, у отца еще не было этого гребаного бизнеса, он не отнимал у него все силы, время и нервы. Тогда еще жива была мама.
  Перед Новым годом, где-то за неделю, начина-лись приготовления.
  Отец приносил домой большую, вкусно пах-нущую хвоей и свежевыпавшим снегом, осев-шим на иголочках, ель. Я крутился около нее, как любопытный щенок -и наш старый кот Васька тоже был там...
  Странно, я так давно не вспоминал Васю... Однажды он убежал на поиски кошек и своего личного кошачьего счастья -но на свою беду, Вася был слишком домашним... Его разорвали собаки. Утром, когда я шел в школу, я нашел Ваську в куче пожелтевших листьев - он лежал, маленький, съежившийся, с оскаленной па-стью, в которой тускло блестела запекшаяся кровь. Я зарыдал и упал в обморок рядом с его остывшим тельцем.
  ...С тех пор кошек мы больше не заводили... Я не мог никого представить на месте Васи. И он так и остался единственным котом в моей жизни...
  Именно Васины когти оставили вечную метку на моем лице -этот маленький круглый шрам в уголке рта, который все принимают за родин-ку...
  Вася был хорошим котом... Жаль, что я не до-глядел и он сумел убежать...
  ...Но я отвлекся. Я помогал готовить елку. Отец доставал в кладовке старое железное вед-ро, в палисаднике около дома набирал в него песка и елку устанавливали в него. Ее нужно было регулярно поливать - мне почему-то очень нравилось это делать, и часто елка стоя-ла у нас до марта, все такая же красивая, пуши-стая и зеленая... Потом ее иголки желтели и понемногу она осыпалась... так умирала ее красота.
  К Новому Году отец всегда покупал много продуктов. Они с матерью вместе садились на кухне и, о чем-то вполголоса переговариваясь, нарезали ингредиенты для всеми любимого са-лата "Оливье".
  Огромную, пятидесятилитровую кастрюлю. Они тратили на это целый день и почти всю ночь. Я часто сидел рядом с мамой и помогал им готовить. Резал что-то совсем несложное. Чистил яйца. Под столом кидал Ваське самые вкусные куски курицы.
  В этот момент я чувствовал что-то неуловимое. Что мы - семья. Мы единое целое. В воздухе витало ощущение праздника... И важны были не подарки, не исполнение желаний. Важно было то, что мы вместе - вот так. Втроем. И еще Васька.
  Потом я лежал под елкой и смотрел, как по ней бегают огоньки. Они были такие красивые, и мне казалось, что вся комната -с небогатой мебелью, подранными Васькой обоями -преображается. Она становилась волшебной - как пещера Али-бабы, полная сокровищ.
  Волшебные золотые огоньки...
  ..Когда мне исполнилось тринадцать лет, отец перестал приносить живые елки. И мы стали ставить искусственные, а то и покупали ма-ленькую декоративную елочку в последний день перед праздником. Она была уже укра-шенной и стала просто символом.
  Может быть, это было из-за того, что мама умерла? Именно она делала этот праздник - Праздником. Именно так. С большой буквы.
  Мама... мне так безумно не хватает тебя...
  Пускай я уже большой мальчик... Но если бы я знал, что будет так -я бы никогда не захотел вырастать.
  
   ***
   Детство заканчивается, когда теряется невин-ность. Или когда ребенок в первый раз сталки-вается со смертью.
  ...Мне было тогда десять лет. И я очень любил животных. Постоянно тащил домой то котят, то щенят. Родители устали со мной бороться.
  У меня был лучший друг Петька. В нашей паре ведущим , лидером -всегда был я. Это с детства у меня проявлялось. Куда бы я ни шел, за мной всегда оказывался хвостик из последователей. Маленьких овечек, которые не имели соб-ственного мнения и не умели сами себя раз-влечь.
  Я умел придумывать для них развлечения и помыкал этими несчастными, как хотел.
  ...Был прекрасный летний день. Солнечный. Яркий. В детстве вообще все воспринимается как-то обостренно. Та золотая пора, когда и цветы пахли сильнее, и солнце светило ярче, и шоколадки были вкуснее.
  ...Недалеко от нашего дома была станция. Там останавливались электрички до Москвы. Мы часто гуляли там с Петькой - у нас было лю-бимым развлечением плющить монетки на рельсах.
  Вы не делали так в детстве?
  Подходишь, кладешь монетку в пятьдесят ко-пеек или в пять рублей на рельсы. Ждешь по-езда или электрички. Они превращаются в тончайшую полоску металла, побывав под ее колесами...
  А ты стоишь невдалеке и ловишь какой-то не-понятный, необъяснимый кайф от происхо-дящего. Это игра со смертью, которая одна-жды может очень плохо кончиться.
  ...Так вот, я опять отвлекся.
  Там на станции была бездомная собака. Похо-жа на немецкую овчарку. Красивая, ярко-рыжая, с черным чепраком. Она была уже не-молодой -видно, долго жила где-то, а потом надоела и ее выбросили.
  К нам она подходила безбоязненно. Тыкалась черным носом в ладони, выпрашивала вкус-ненького. Мы часто отдавали ей бутерброды или то, что было с собой. Она в благодарность позволяла нам тискать ее, чесать за ушами и с удовольствием подставляла свою умную лоба-стую голову под наши цепкие ладошки. Она любила детей.
  Как же мы ее называли? Марта, кажется. Или Цыганка. Я уже не помню, честно.
  Так вот однажды я, как мечтающий в далеком будущем стать ветеринаром умный мальчик, заметил - Цыганка стала большой и толстой, у нее круглый живот и сильно набухли соски. Цыганка ждала щенят. И она вскоре родила их.
  ...Начинался учебный год. Стоял прекрасный, теплый сентябрь. Мы с Петькой встречались уже намного реже -нам некогда было слонять-ся по улицам и проказничать.
  И мы решили проведать нашу Цыганку. Взяв дома остатки ужина, пошли с Петькой на стан-цию.
  Цыганка была там. Она устроила себе гнездо под платформой. И у нее было шесть щенков. Красивых! Двое палевых, похожих на лабрадо-ров, с черными мордочками, двое черных и двое, похожих на мать.
  Мы угостили радостно подбежавшую к нам Цыганку и хотели немного поиграть со щенка-ми. Но они испугались нас и забились глубоко под платформу. Достать их оттуда не было ни-какой возможности. В тот день мы с Петькой немного расстроились и рано разошлись по домам.
  К Цыганке мы пришли на следующих выход-ных. Я тащил с собой большую коробку. Мне в голову пришла "удачная идея" перенести щенков к нам в подъезд, и Цыганку забрать за собой. Я понимал, что под платформой щенки быстро погибнут. Мне было их жалко. А еще хотелось ухаживать за щенками и играть с ни-ми.
  Петька ничего не понимал, но молча делал то, что я ему говорил.
  ...Двоих палевых я заметил сразу. Они лежали на рельсах - а их отрезанные головы рядом. Их задавило совсем недавно - кровь была еще красной. Петька заплакал, как девчонка, отбе-жал к кустам и его вырвало.
  Я был более целеустремленным.
  Я решил проверить, остался ли кто-то из щен-ков в живых. Их не было видно с платфор-мы...
  Я спрыгнул на рельсы и пошел по путям, при-цокивая языком и подзывая щенков. Цыганка металась на платформе и скулила. Оплакивала своих детей.
  Щенков не было...А гудок за спиной я услы-шал слишком поздно, увлеченный поисками.
  ...Тоненький мальчишка на рельсах и несуща-яся во весь опор электричка. Красивая картина, правда? По закону жанра, тут требуется отре-занная голова, которая катится под платформу, и целое ведро крови. Размазанное по рельсам тело мальчика и захлебывающийся слезами Друг главного героя, погибшего такой внезап-ной и страшной смертью.
  ..Но нет. Я обернулся и увидел несущуюся на меня электричку. Стало страшно. Я понял, что у меня есть каких-то пара секунд, а потом меня размажет по рельсам. На платформе рыдал от страха Петька. Он тоже увидел электричку.
  ...все ближе...вот вот.. .еще пара секунд...
  Над головой взвыла Цыганка. Не знаю, что меня толкнуло на этот поступок. Я нырнул под платформу. Вдохнул-выдохнул...и увидел ды-ру. Она вела наверх, к людям. Это была един-ственная платформа, где был ход наверх. Я полез в эту дыру, пальцами цепляясь за песоч-ную насыпь, торчащие откуда-то ветки и кор-ни...
  Петька беззвучно открывал и закрывал рот, не в силах поверить, что я стою перед ним гряз-ный, как бомж - но целый и живой. Вокруг была туча взрослых.
  И знаете, что? Им было все равно.
  Подумаешь, задавило каких-то щенков. Поду-маешь, чуть было не задавило чужого ребенка. Они были погружены в свои мысли и пережи-вания.
  Это был первый урок от Жизни: равнодушие бы-вает смертельно опасным. Чужое, по крайней ме-ре.
  Мы забрали Цыганку в свой двор. Месяц она крутилась там, а потом куда-то пропала... Мы искали ее, но не нашли.
  Петька никому не рассказал про мою выходку. Да и я тоже предпочел держать рот на замке.
  С тех пор я до одури боялся ездить на элек-тричках.
  
  
  
   ***
  ...Впервые я влюбился в одиннадцать лет. Ее звали Алена. Мы сидели с ней в соседних рядах - наши парты были совсем близко, разделен-ные только узким проходом.
  Она не была красивой в обычном смысле это-го слова. Натуральная блондинка - а вот что действительно привлекало внимание, так это ее глаза. Карие, глубокие, с затаенной нежностью. Они то вспыхивали, когда она смеялась, отки-нув волосы за спину, то их заволакивала какая-то мечтательная дымка.
  Я вздыхал по ней весь пятый класс, но так и не решился подойти. В детстве я вообще был очень стеснительным мальчиком.
  Как странно это вспоминать сейчас... Впро-чем, эта стеснительность осталась со мной на долгие годы. Мне всегда было сложно сойтись с теми людьми, которые по-настоящему мне нравились. Для них я был изгоем. Они смея-лись, когда я пыталась примкнуть к их компа-нии.
  К счастью, так продолжалось недолго. Когда отец неожиданно начал хорошо зарабатывать, у меня появилось все - и сразу. Вот тогда-то на меня сразу обратили внимание. Дети еще более продажны, чем взрослые.
  Это странно. Это страшно. Что вырастет из них, если друзей они выбирают исходя из того, сколько зарабатывают родители этого друга?
  Чего же тогда стоит эта "дружба"?
  Но тогда я еще об этом не задумывался. Я наслаждался этой свободой тратить на то, что я хочу, покупать все, чего просит душа. Целый год покупательского разврата примирил меня с предыдущими годами полу-нищеты.
  Вот только....я не заметил, что начал терять друзей. Тех немногочисленных, но настоящих, которые у меня появились. И виноват в этом был я сам.
  Петька был со мной почти до конца. Пока я сам не заметил, как издеваюсь - вместе с этой стаей продажных волчат, -над еще вчера луч-шим другом. Он не смог слишком долго это терпеть.
  ...Я ходил по коридорам школы и упивался своей неожиданно обретенной популярно-стью, не понимая, что я медленно теряю себя. От меня отрывают целые куски, я превраща-юсь в ничто.
  Точнее - в одного из них.
  Модно одетого зомби с пустыми глазами и черной душой. А точнее -полным ее отсут-ствием.
  ...Петя, Петя... Ты не выдержал наших с каж-дым днем все более откровенных издева-тельств.
  Ты был третьим ребенком в семье, часто до-нашивал одежду, которую отдавали от своих детей старшие родственники или знакомые вашей семьи...Ты не был "крутым" - ни у кого бы язык не повернулся так тебя назвать...
  ...Весной мы тусовались неподалеку от стан-ции. Возвращались с озера. Ты шел со своим новым приятелем нам на встречу.
  Почему ты не повернул куда-то в сторону?! За-чем вы поравнялись с нами?!
  -Слушай, Тарас...-меня хлопнул по плечу один из новых "друзей", Игорь. -Вон и твой при-шибленный дружок со своим подбрехом. Да-вай поставим этих лохов на место.
  Тарас - то есть я,- был в полуадекватном со-стоянии. Впервые попробовал пиво - и не ка-кое-нибудь, а "Балтику 9" - водка напополам с пивом. Жуткая дрянь. Мозги отшибает напрочь.
   Перед глазами все плыло, я хихикал через сло-во.
  -А, давай,- лениво согласился я, еще не зная, какую роковую роль для меня уготовили.
  ...Я сожалею, что не знал... У меня еще был шанс развернуться, уйти, отказаться...
  Но было слишком поздно.
  ...Я уже говорил, что дети безумно жестоки?
  ..Мы стояли на путях. Это был старый отрезок железной дороги -там редко ходили электрич-ки. Одни пути -промежуток между ними -узкая тропинка шириной не более сорока сантимет-ров -вторые пути...-насыпь...
  Петька остановился между путями. Он смотрел на меня взглядом побитого щенка. Разве что хвостиком не вилял.
  ...Мне до сих пор снится этот его взгляд в кошма-рах...
  -Эй, ты!- Игорь выступил вперед. -Ты что за нами шатаешься?! Что ты вынюхиваешь?!
  -Я не...-Петка терялся при таком агрессивном наезде. Никогда не знал, что ответить. Вот и в этот раз... Эта его мягкость только сильнее разозлила пьяных подростков. Меня кто-то толкнул в спину.
  -Тарас, покажи ему, что бывает с теми, кто за нами шпионит!
  Со всех сторон неслось "Давай, давай, да-вай!"...В сознании эти звуки дробились, напо-минали сход лавины с гор...Я уже почти пере-стал соображать...
  Вдалеке послышался гудок...А у меня перед глазами стоит сцена -я бью Петьку ногами, он, сжавшись в комок и закрыв лицо руками, толь-ко беззвучно всхлипывает... Он лежит на этой узкой дорожке между путями.
  Электрички появились словно из ниоткуда.
  ...Я падаю рядом с Петькой, сжимаясь в комок, мечтая только об одном- чтобы воздушной волной меня не бросило под колеса одной из этих электричек, несущихся на бешеной ско-рости...
  Где-то рядом я слышу шум кроссовок на гра-вии. Это мои "друзья" убегают, испугавшись того, что они сделали... Бросив нас лицом к лицу со Смертью....
  А, ладно, мне не привыкать...
  -Петька?...-неожиданно осеняет меня. Я подни-маю голову - и...
  ...Это всегда будет сниться мне в кошмарах. Даже на смертном одре я буду видеть раскры-тый в уже беззвучном крике рот, голову, похо-жу на смятую дыню, кровь, заливающую шпа-лы...
  Петька попал под ударную волну воздуха от одной из электричек...
  ...или это я случайно толкнул его, когда падал...
  Его разметало по всем путям. Его мать упала в обморок, когда увидела то, что осталось от ее сына...
  Только меня там уже не было. Мне едва хвати-ло сил на то, чтобы отползти к насыпи и уже там я упал в какие-то кусты и провалялся без сознания больше суток, вернувшись домой только на следующее утро.
  На похороны Петьки я не пошел. Мне стыдно было смотреть его родителям в глаза. А они так и не узнали, с кем их сын был в свои по-следние минуты.
  Через полгода я перешел в другую школу.
  
   [Из LiveJournal]
   11/2003
  "...Главное, не оставаться наедине с собой. Нужно или по-стоянно быть рядом с кем-то, среди знакомых и малозна-комых, важных и не очень важных людей. Или работать, создавать проекты, продумывать детали, мечтать о буду-щем...
  Это отвлекает.
  Потому что стоит остановиться, оглянуться вокруг, посмот-реть на себя со стороны - и в голову начинают прокрады-ваться нежеланные мысли.
  Например, о том, какой пустышкой я на самом деле явля-юсь. Я слушаю музыку своих друзей. Музыка нравится, му-зыка цепляет. Я смотрю рисунки и фотоработы своих зна-комых. И понимаю, что каждый из них хоть что-то ориги-нальное да сотворил. Это творчество потом изменит жизнь других людей, да и сам мир хоть чуть-чуть да переменит. А те, кому может не хватает таланта изменить мир - те меняют сами себя.
  А меня время не замечает. Я всё такой же глупый, неумелый и бестолковый, что и в 17 лет. Только с одной разницей. В 17 у меня было будущее, было всё впереди. Я мечтал о том, что создам свою собственную группу. Группа играла бы мою музыку, красивую, пронзительную и ни на что больше не похожую. Мечтал о том что создам множество всераз-личных сайтов, кучу интересных сообществ. Мечтал, что куплю хорошую цифрозеркалку и буду делать интересные фотографии...
  Думал, что стоит чуть-чуть собраться, немного подучиться и всё будет.
  Проходили годы, но успехов ни в первом ни во втором ни в третьем разумеется не было. Даже самое приземлённое же-лание чуток подкачаться и привести своё тело в порядок осталось всего лишь желанием.
  Теперь у меня будущего нет. И почти нет шансов ни на то ни на то. Александр Македонский в 26 лет завоевал полми-ра? Выдающихся людей в земной истории всегда было не-много. Но было достаточно тех, кто просто живёт не зря. Я к ним не принадлежу."
  
   03/2004
  "А почему мне грустно? Вот сейчас лягу спать, проснусь уже в 3-4 дня, нормально. Может снова на пивфест, может нет.
  Смотрел как срутся мои друг и подруга. А я так не умею. Я слишком в вас нуждаюсь чтобы так делать. Я слишком к вам привязываюсь. Если мне на человека пофиг, то и ссориться вроде не из-за чего. А если не пофиг... да, я могу проявить "силу", не писать, не звонить какое-то время. Но если меня позовут - ведь всё равно же прибегу.
  
  Такое ощущение что я никому не интересен. Что обо мне вспоминают только тогда, когда нет никого другого. И это неравенство раздражает тем, что ничего с этим не поделать. Я тянусь к людям. Если мне кто назначит встречу, я (каким бы занятым не был!) всё равно найду возможность встре-титься в ближайшие несколько дней. Если тот, кто зовёт мне интересен.
  
  Сейчас предлагал встретиться и... "не могу".... "если получит-ся - позвоню"... разумеется не звонят... И фигня вся в том что "не могут" как раз те, кого я хотел бы увидеть. Ради встречи с которыми я бы мог отменить/перенести другие свои дела.
  
  Круто. И не знаешь, что делать. Или позвонить позже... че-рез неделю-две, или вообще забить на таких людей, и встречаться может раз в полгода... время от времени..
  
  И всё бы ничего, но это реально на моей самооценке отра-жается... Неужели я настолько никому не?"
  
  
  
  
   ***
  ...Странное ощущение ненужности. Я сижу перед ноутбуком и смотрю, смотрю... наблю-даю за разворачивающимися в твоем ЖЖ ба-талиями. Ты активно пишешь кому-то. Ты что-то кому-то пытаешься доказать.
  На всех фотографиях - какие я только не смотрел...,- у тебя везде такие несчастные гла-за. Я долго отмахивался, когда мне говорили, что они у меня такие же.
  Говорила девушка, которая очень хотела раз-веять эту мою тоску и печаль. Я отказался.
  Я издевался над ней, как мог, то приближал к себе, то отдалял...
  Ей было больно - теперь я это понимаю.
  А я вел себя, как капризный ребенок. Но...
  Я не могу заставить себя полюбить. По заказу не получается. Хоть самая красивая, потряса-юще сексуальная -будь ты трижды королева школы или института...
  Ты не моя. Я просто не чувствую никакой свя-зи.
  И при этом я способен влюбиться в совер-шенно несчастные глаза на фотографии. Аб-солютно чужого мне человека. Я ее даже не знаю. Но которую неделю я захожу на ее стра-ницу и жду новые посты, новые, мало что зна-чащие для других сообщения. Для меня каж-дый такой пост несет в себе непостижимый, глубинный смысл, и я потом целыми ночами сижу и ищу разгадку.
  Я ищу то, что было написано между строк.
  ...Мальчик любит девочку, которая любит другого мальчика, а тот ее не замечает, потому что у него сотни своих поклонниц -ему бы с теми, что есть, разобраться...
  Я хочу обнять тебя, прижать к себе, спасти от этой тоски, поселившейся в твоих глазах.
  Я перед сном долго прокручиваю в сознании сцены: как это будет. Может быть, написать что-то совсем незначащее -типа "Привет". Может быть, в лоб заявить, что я без тебя не смогу.
  Ты сочтешь меня сумасшедшим не без основа-ний. Я и правда сошел с ума.
  Но эта связь - она как натянутый до предела сосуд между нами. Я на расстоянии чувствую твою боль. Твои эмоции переполняют мою грудь. Что это? Слишком разыгравшееся вооб-ражение? Или ты - та, кто предназначен мне самой Судьбой?
  Ничего особенного в тебе нет. Ты просто пи-шешь странные стихи. Эти стихи я заучивал, как молитвы. Они созвучны мне. Я понимаю, принимаю и осознаю каждое написанное то-бой слово.
  Это...
  ...Утром я неожиданно вижу фотографию в твоем ЖЖ. Какой-то абсолютно невнятный парень. Легкая псевдосексуальная небритость. Лицо то ли узбека, то ли казаха. Узкий подбо-родок, тощее тельце, невыразительные глаза. Ты обнимаешь его с такой нежностью...
  Брат, друг?
  "Я с любимым"...
  Сосуд натянулся до предела. Обрыв.
  Во мне умирает что-то в этот момент. Закры-ваю твой ЖЖ- и больше никогда не захожу в него. На это мне хватает силы воли.
  Мне и так больно. Зачем же мучить себя еще больше, растравляя едва затянувшуюся рану?
  Я вас уже почти совсем забыл. Я знаю, что я вас больше никогда не встречу. Я не сохранил даже ваши фотки...
   [Из LiveJournal]
   09/2004
  "...Однако время от времени вы всё-таки напоминаете о себе. Во сне. В длинном, пронзительном и печальном сне, который никак не хочет заканчиваться. Иногда этот сон про тебя, иногда про тебя. И стержень у снов примерно одинаков: настоящее время, мы уже давно расстались, но случайно встречаемся, и начинается цепь каких-то совсем безрадостных событий. В сегодняшнем сне действие проис-ходило в Японии, где я почему-то жил.
  
  А кроме снов ничего о вас не напоминает. А если напомнит, то не так ярко. Просто из серии "жили были". Но вот я просыпаюсь как сегодня, и на душе тоскливо, и со всех сто-рон пустота, и ничего кроме пустоты в мире не существует. Я понимаю что вот уже несколько лет у меня никого тол-ком и не было... Или были.. постоянно кто-то был.. были даже влюблённости, даже наваждения...
  
  Но я по-настоящему чувствовал себя живым только когда был с вами... Интересно, последует ли за этой пустотой что-нибудь ещё? Будет ли ещё хоть одна девушка, после расста-вания с которой мне будут сниться такие вот пронзительные сны о ней... Но время идёт... и я всё меньше в это верю...
  
  Из сегодняшнего сна:
  - Она сказала, что ты ей очень часто снился
  - Я не удивлён, а уж сколько раз снилась она мне...
  *похоже во сне я -таки понимал что я сплю*"
  
  
  
  
  
  
  ..холода холода..
  ...от тебя никогда...
  ...от тебя всё тепло...
  ...везде, всегда...
  ...ждать тебя велено...
  ...звать тебя нельзя...
  ....я иду медленно...
  ....и мне грозят...
  ...холода, холода...
  ...от тебя да здесь...
  ...от тебя до тебя...
  ...помещусь я весь...
  ...звать тебя боязно...
  ...ждать тебя нет сил...
  холода холода
  где ж ты был, был...
  
  
  
   ***
  -Каким он был?
  -Тарас? Необычным. Он был кантовской "вещью в се-бе". Никогда нельзя было понять, какие демоны у него в душе. Именно этим он и притягивал. Все хотели раз-гадать эту тайну. Все хотели разгадать его -как будто он был сложным ребусом.
  -Вы долго встречались?
  -Я первая его бросила. Он...утомил меня. Своей любо-вью. Он ходил за мной, как щенок. Иногда я его...
  -Боялась?
  -Да. Я его боялась. Он постоянно повторял, что без меня ему незачем жить, и поэтому ему проще убить и меня, и себя, чем отдать меня... как он выражался... "в чужие руки".
  -А ты не хотела, чтобы он говорил о тебе как о вещи...
  -Этого никто не хочет.
  - Мне он показался просто несчастным и очень одино-ким человеком.
  -Нет, он таким не был. Он намеренно мог отталкивать от себя тех людей, которые хотели быть с ним, и гнал-ся за теми, кому был не нужен. Это длилось столько, сколько я его помню.
  -Он действительно увлекался одно время BDSM?
  -Где ты это нашла?
  -В его записях упоминалось...
  -Он был сабом. Подчиненным. Но это...долго не про-длилось. Он слишком плохо переносил боль, хотя и пытался делать вид, что он такой крутой мачо...Любую боль - но душевную сильнее. Он мог потерять волю к жизни из-за какого-то пустяка или невпопад сказанного слова.
  -Ты скучаешь по нему?
  -Если честно, то нет. Он же никогда по мне не скучал.
  -Может быть, он просто боялся это показывать...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  " Она серая, однообразная и почти пустая. Единственные про-блески, такие маячки в ней - это мечты. Они не живут долго, действительность всегда оказывается сильней, но только они и наносят мазки какого-то цвета на черно-белую повседневность. Ими я и живу, от одной мечты к другой. Реальность убивает одну конкретную мечту, но вслед за ней всегда приходит другая. Живёт какое-то время, растёт, матереет, становится ярче, четче, притягательнее и почти уже переходит в реальность... но последний рывок у них всегда неудачен. Неумелые у меня мечты, слабые...
  Я где-то, когда-то и с кем-то..."
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Мнимая Свобода?
  
   ...И еще сотня только мне важных воспоминаний...
  
  
  
   ***
  Я обожаю рок. Он живой. Эта музыка застав-ляет отключаться сознание и просто двигаться в ритме, заданном музыкантами...
  Я не слушаю слова...Я на танцполе, окружен толпой разгоряченных тел... Я двигаюсь с ни-ми в едином ритме. Это - часть жизни. Нако-нец-то в толпе.
  ...Глаза - из каждой пары кричит что-то. Боль, одиночество, похоть... Как мало по-настоящему счастливых глаз...
  Все чаще мне кажется, что такие глаза бывают только у моделей на рекламных плакатах...
  ...Ритм становится все более настойчивым, и я уже не могу ему не повиноваться...
  I like a big car"s, because I" m a big star!....
  Мне неважно, о чем поет солист... Мне неваж-но ничего в этот момент...
  Две девушки с двух сторон от меня извиваются в ритме этой музыки.... Одна все ближе...я уже ощущаю ее кожей...
  Здесь никого не волнует, кто ты - мы все часть единого целого... Толпа подростков под сот-ней разноцветных огней...
  Растворяюсь в этой музыке, откинув назад го-лову и просто двигаясь... тело само совершает какие-то движения, и единственно, чего я сей-час хочу -не останавливаться... Мне неважно, как я выгляжу в этот момент... Меня не волнует и то, что раньше я изучал строго классические танцы...
  Мертвая музыка, исключительно по правилам двигайся, будь хорошим мальчиком... Пере-стань быть собой.
  Это называется "хорошим воспитанием".
  Пусть лучше у меня не будет никакого воспи-тания вообще - я не хочу становиться штам-пованным "хорошим мальчиком", лучшим вы-пускником школы, потом таким же - престиж-ного ВУЗа...
  Отец недоволен происходящими со мной пе-ременами. Он ждет подчинения. Я же отказы-ваюсь подчиняться.
  
  Я просто хочу быть собой. Разве я хочу слиш-ком многого?
  ... Через десять лет один взгляд на эти строчки бу-дет причинять нестерпимую боль. Но это потом...
  А сейчас...сейчас есть только музыка, завора-живающий ритм, размеренные движения, де-вушки, покачивающиеся со мной в такт...
  И я чувствую себя...свободным.
  
   ***
   ...В детстве я очень хотел собаку. И то, что я помню отчетливо - мне очень долго не раз-решали ее завести. Кстати, именно из-за этого я и перестал верить в доброго Боженьку, жи-вущего где-то там на Небесах и внимательно слушающего просьбы хороших детишек...
  
  ...Это было за пару дней до начала Новогод-них каникул. Мой заклятый друг и вечный со-перник Миша Козлов - скрипач, отличник, гордость школы,- принес в класс щенка.
  Мише было дозволено все - потому что его мама регулярно таскала подношения нашей классной руководительнице, но я, наивный, то-гда еще этого не понимал.
  Это была самая обычная такса - может быть, даже не слишком породистая... Но мне было все равно. Это была самая настоящая, живая собака. Разве что-то еще нужно для счастья в наивные девять лет?
  Я был тогда -пока еще был!- хорошим маль-чиком. Прилежно учился. Удивительно, но у меня не было ни одной четверки - такой иде-альный мальчик-зайчик, круглый отличник. В аккуратно выглаженной рубашечке и строгих черных брючках.
  Как же я ненавидел эти гребаные брючки... Меня ожидала хорошая порка дома, если бы я осмелился их порвать...
  Мне хотелось сжечь их в костре на заднем дворе школы -что я и сделал по окончании третьего класса...
  Так вот, вернемся к нашим баранам. Точнее, Козлову. Он со своим щенком на первой же перемене был окружен толпой почитателей, лучшим из которых - наиболее подобостраст-ным,-разрешалось погладить висячее ушко сонного жмурившегося щенка.
  Миша в один момент вознесся до небывалых высот.
  Стоит упомянуть, что вокруг него столпились все - кроме меня. Уже тогда я был до одури гордым мальчишкой - в жизни бы не стал пре-смыкаться и унижаться перед Козловым, даже если бы он принес в класс целую корзину щен-ков разных пород.
  А вот моя не дорогая и с того памятного дня уже далеко нелюбимая классная дама - Зинаи-да Сергеевна, - решила по-другому. Ей не нра-вилось, когда кто-то "отрывался от коллекти-ва".
  -Тарас, ну не дичись, -потрепала меня по воло-сам пухлая старческая ладошка , пахнущая тальком и духами. - Поиграй с ребятами.
  -Я учу урок,-демонстративно распахнув учеб-ник, буркнул Тарас.
  -До урока еще десять минут,- ладошка стала тяжелой и давящей. -Поиграй с ребятами, Тарас.
  Что мне оставалось? А что оставалось Понтию Пилату?
  С ненавистью глядя в спину учительнице, я по-брел к толпе почитателей Козлова и его щен-ка.
  -О, Тарас!- вроде бы даже обрадовался мне Мишка. - Хочешь подержать Рикардо?
  Вот на последнем слове меня просто заморо-зило. Я бы стерпел все. Но не мог стерпеть, что какой-то Козлов назвал свою собаку моим любимым (на тот момент!) именем.
  Именем, которым я сам хотел назвать свою собаку (когда она бы у меня появилась.)
  -Да нет, спасибо,-моя улыбка в тот момент ка-залась приколоченной к губам. - Мало ли, вдруг у него лишай... Мне мама не разрешает гладить незнакомых собак.
  Толпа почитателей неожиданно поредела. Лишаем пугали не только меня.
  Козлов неожиданно покраснел и заморгал, как разбуженный совенок. По его пухлым щекам покатились крупные горошины слез.
  Я внутренне улыбался. Мне стало чуть-чуть легче.
  -Зинаида-а-а-а Сергеевна-а-а!- маленьким бизо-ном взревел Козлов. - Он мою собаку лишай-ной назвал!
  Дальше события разворачивались с поистине космической скоростью. Мне даже на минуту показалось, что я сплю.
  Вместо того, чтобы отправить Козлова с его вшивой собакой домой, Зинаида Сергеевна решила наказать Тараса! И мало того, что наказать -меня заставили прилюдно... изви-няться...перед Козловым.
  Я смутно помню, что произошло дальше.
  Кажется, я что-то орал в свою защиту. Гово-рил, что никому, -кроме Козлова!,-не позволе-но приносить в класс собак. Вспомнил мамины слова о том, что у нее аллергия на собачью шерсть, а стало быть - может быть и у меня! И я умру от отека легких - разве так можно по-ступать с живым человеком?
  Меня никто не слушал. Я понял это в тот же миг, когда мне, раскрасневшемуся от крика, влепили несильную, но до черта обидную по-щечину.
  -Извинись перед Мишей, Тарас. И если у твоих родителей нет денег, чтобы купить тебе щенка, не нужно завидовать тем, кто это сделать может! -веский довод, как ей казалось.
  Тарас не был бы Тарасом, если бы сделал то, что от него ждут.
  Я кинулся к своей парте, схватил портфель и был таков. На бегу я вытирал слезы - они сами текли, и унять их у меня почему-то не получа-лось.
  Было больно, противно... да я тогда был еще слишком мал, чтобы понять, как же сильно ме-ня унизили - и унизили ни за что.
  Дома я кинулся в свою комнату и уткнулся но-сом в бок старого Васьки - толстого сиамского кота, которого мне подарили на пятый день рождения. Васька сочувственно урчал и слизы-вал катившиеся по моим щекам слезы.
  Так я рыдал до тех пор, пока в комнату не во-шла расстроенная чем-то мама.
  -Ты зачем из школы убежал?- тихо спросила она. Икая и поминутно вытирая сопли, я вкратце рассказал ей о случившемся. Мама окаменела. Ничего не сказала, погладила меня по спине и ушла из дома.
  Потом я узнал, что она ходила в школу, но чем закончилась ее беседа с Зинаидой Сергеевной - я не имею понятия.
  ...Вечером того дня я лежал в темноте, смот-рел на елку, тихо мигавшую огоньками. И про-сил Бога : " Если ты есть, сделай так, чтобы мне подарили собаку! Хоть какую собаку! Я сам буду за ней ухаживать... Я все-все буду де-лать с ней вместе! Боже, я же так стараюсь быть хорошим... Если ты это исполнишь, я никогда-никогда больше ни о чем тебя не по-прошу!"
  Я молился так про себя до тех пор, пока неза-метно для себя не уснул.
  Утром первого января я вскочил и кинулся к елке, в душе мечтая услышать задорное тявка-нье. Но... меня ждало глубокое разочарование. Там были только конфеты и какие-то глупые, совершенно не нужные мне игрушки.
  Тогда я понял, что Бог -это такой же обман для детей, как рассказы о равенстве учеников в школе и байки о том, что детей находят в ка-пусте...
  ...Лишь спустя много лет я узнал, что у мамы и правда была жесточайшая аллергия на соба-чью шерсть... Но тогда мне этого никто объ-яснить не смог.
   ***
  ...Правда, удивительно -из каких мелочей порой складывается Личность?
  Там предали. Там обманули. Тут сделали больно. И человек, как улитка - все глубже заползает в свой панцирь, отказываясь даже мягкие рожки наружу вы-совывать.
  Прочитанная в нужный момент книга.
  Запавшее в душу стихотворение.
  Просто фильм -который неожиданно даже для тебя произвел сильное впечатление...
  А главное -это музыка. Именно она делает основную работу. Она отражает душу твою, твою суть - то, что ты слушаешь, это то -что ты есть!
  Жаль, что я так поздно это понял...
  Ты собираешься из маленьких кусочков, будто мозаи-ка. Твое прошлое. Твои воспоминания. Твои победы и неудачи. Все это делает тебя - тобой.
  Только вот этот фундамент...его же уже не поменя-ешь.
  Их уже не вернуть...А мне не вернуться...
  Только в мыслях я могу возвращаться в свое прошлое. Но даже в мыслях я не могу его изменить...
  
  
  
  
  
  
  
  
   САМОВЫРАЖЕНИЕ?...
  
  
  
   Если это можно так назвать...
  
  
  
  
  
   ***
  Замер троллейбус в троллейбусном парке
  Перепутал механик провода по запарке
  Выключив лампочки в сорок электросвечей
  Люди ночами делают новых людей
  
  Такие тонкие стены из цветного картона
  В светло серых дворцах из стекла и бетона
  Доверяя всему, что плетут из дневных новостей
  Люди ночами делают новых людей
  
  Люди кричат, задыхаясь от счастья
  И стонут так сладко, и дышат так часто,
  Что хочется двигаться с каждой секундой быстрей
  Делая, делая, делая новых людей
  
  Думают люди в Ленинграде и Риме,
  Что смерть-это то, что бывает с другими,
  Что жизнь так и будет крутить и крутить колесо
  Слышишь, на кухне замерли стрелки часов
  
  Но ничего, ничего-погрустит и забудет
  Через время появятся новые люди
  Едут троллейбусы без габаритных огней
  Люди ночами делают новых людей
  
  Люди кричат, задыхаясь от счастья
  И стонут так сладко, и дышат так часто,
  Что хочется двигаться с каждой секундой быстрей
  Делая, делая, делая новых людей
  Людям так нравиться делать новых людей...
  
  
  Эту песню я стал слушать в последнее время на постоянном repeat. Мне все время кажется, что я упускаю какой-то важный, скрытый между строк смысл...
  Но потом я просто забиваю, и брожу по зим-ним заснеженным улицам...И просто слу-шаю... Иногда подпевая -тихо, вполголоса, чтобы никто не услышал...
  За спиной в рюкзаке лежит фотоаппарат -мое последнее увлечение. Я бездарный фотограф.
   Но мне это нравится.
  Точнее... я бездарный фотограф, которому удается только откровенная эротика. Моделей с каждым днем становится все больше и боль-ше, но мне не нравится это.
  У них слишком циничные лица. Нет эротики. Нет мягкости. С виду -обычные девушки. Но почему же эти маски слетают без объективом камеры, и обнажается их циничная натура? Их суть дешевых потаскух, которым нравится так самовыражаться?
  Они вертятся на дешевых шелковых покрыва-лах, они бесстыдно раздвигают ноги, они со-гласны что угодно засунуть внутрь себя -от огурца до фаллоимитатора, и им...это нравит-ся.
  Более того- они получают от этого удоволь-ствие. Если бы я позволил им -в процессе мне делали бы и минет, чтобы было "больше до-стоверности".
  Даже искусство - они и то опошлили, унизи-ли...втоптали в грязь.
  От отчаяния я сбегаю в никуда. Я прячусь от настойчивых телефонных звонков. Я просто гуляю по заснеженным улицам -до тех пор, пока от мороза не начинают неметь щеки, так сильно, что я перестаю их чувствовать.
  В голове крутится навязчивая мелодия. Эта песня стала моим вечным спутником -по край-ней мере, она не раздражает так, как звучащая из каждого проезжающего мимо автомобиля электронная дрянь.
  ...нет смысла...нет сути...пустая музыка...пустые лица...ничего не выражающие глаза...
  Это болото засасывает меня все глубже. Я пока еще как-то барахтаюсь, еще пытаюсь сопро-тивляться - но неизбежное все ближе, и скоро я начинаю терять себя...
  Я устаю от этих прогулок. Устаю прятаться. Я вновь возвращаюсь к своим "моделям", но уже без камеры, и они играют уже не перед объек-тивом.
  На этот раз я привожу с собой оператора и мы просто долго и со вкусом трахаемся.
  Перед камерой.
  Я единственный из всех одел маску- мне не очень-то хочется быть узнанным...
  Это новый этап развития - я потакаю своему внутреннему эксгибиционисту. Я вижу, как они наслаждаются происходящим, и постепенно растворяюсь в процессе, древнем, как сам мир...
  Но в этот раз все по-другому. Я чувствую все так обостренно, будто принял внутрь горсть разноцветных таблеток.
  Но с травкой, да и с таблетками -я давно завя-зал.
  Есть какой-то кайф в происходящем... Они еще не понимают, какое мощное оружие будет вскоре у меня в руках. Да я и сам пока еще тол-ком этого не осознаю.
  Мы просто сплелись втроем в стонущий клу-бок. Оператор пытается дрожащими руками удержать камеру.
  Я вижу его эрекцию с другого конца комнаты. Ты хочешь на мое место, а? Ну, иди...
  Если бы я что-то чувствовал к этим двум, я бы не стал ими делиться.
  Но мне все равно.
  Иди сюда...Они сейчас в таком состоянии, что я в одиночку вряд ли удовлетворю их как надо...
  ...И уже я стою с камерой и подбадриваю увлеченных процессом "актеров" бодрыми вы-криками...
  -Глубже, глубже, засади ей!
  Стоны, крики, вопли.. По-моему, под таблетка-ми тут кто угодно -но не я... Третий час по-шел -а девочки до сих пор не могут кончить...
  Мы так никогда не остановимся...
  ...Через час я выключаю камеру и тихо вы-скальзываю из комнаты. Дальше они справятся сами. Мне нужно на воздух. Меня тошнит от всего происходящего.
  Хуже того - меня тошнит от себя....
  Кассета какое-то время хранится у меня в спальне. Пока однажды я не достаю ее зимним холодным вечером и не пересматриваю. Спер-ва на ускоренной перемотке, потом -внимательно, разглядывая все происходящее с каким-то непонятным мне самому упоением.
  Это даже...здорово. Местами. На девушек мне плевать.
  Как Нарцисс -я упиваюсь самолюбованием. Мне нравится смотреть на себя.
  В этот момент приходит осознание собствен-ной власти. Я могу дать им то, чего они так хо-тят. А хотят они мое тело, мой член - они еще не знают о моих деньгах...
  Для того, чтобы занять свое место в мире -нужно что-то ему предложить. В двадцать лет -что еще я могу предложить, кроме секса?
  Ни опыта, ни ума...Ничего...Не блистая осо-быми талантами, я могу самовыражаться только в постели. Что ж... могло бы быть и хуже.
  И я съезжаю с привычных и правильных рель-сов. Я отдаю себя всем. Я убегаю от своего одиночества.
  Еще не зная, что это -путь в никуда....
   ***
  " Я знаю, что ты никогда не обратишь на меня вни-мание. Такие -как ты!, -никогда не встречаются с такими, как я...
  Ты красив, как Бог. Вокруг тебя постоянно люди. Я же с первого класса дружу только с одной девочкой, и не хочу впускать в свой маленький уютный мир нико-го другого...
  Ты звезда среди наших учеников...
  Знаешь, Тарас, я слишком давно...(несколько слов гу-сто зачеркнуто черным карандашом)...Забудь.
  Забудь все, что я написала. Я вообще не хотела тебе это посылать. Это все равно бесполезно.
  Такие как ты - вы видите только тех, кто с вами на одной орбите. Зачем вам оглядываться по сторо-нам?
  А это иногда полезно. Вдруг ты увидишь с тревогой наблюдающие за тобой глаза?
  Просто знай -кроме этих пустышек есть и другие люди, которым ты небезразличен.
  .. Но ты не привык оглядываться.
  Тебе это не нужно.
  Тебе уютно на своей орбите... Прости меня за эти слова."
  Я долго пытался тогда понять, кто же подло-жил мне это письмо. Я стал оглядываться в надежде отыскать те самые глаза -которым я, якобы, небезразличен.
  Что-то я не заметил, чтобы кто-то с тревогой за мной наблюдал.
  ...А потом пришла весна- и я узнал, кто была та девушка. Просто - уже в духе дурной беско-нечности,- ничего сделать было уже нельзя.
  Она вскрыла вены. Не выдержала. У меня как раз тогда появилась новая фаворитка - а ей было слишком больно каждый день и час за нами наблюдать...
  Зачем?! Этого я не мог понять. Почему нельзя было просто подойти, объяснить? Почему нельзя было просто сказать?!
  Я не глухой человек, и с радостью бы пригла-сил ее в кино или куда-то еще...Кто сказал, что я стал бы отталкивать от себя влюбленную -по-настоящему любящую меня!- девушку? За-чем мне было это нужно, когда именно этого я так долго искал?!
  Я даже ездил на ее могилу... Всего несколько раз -но это позволило мне хоть немного ее узнать...
  Жаль, что я не смог сделать этого при жизни. Она просто мне такого шанса не дала...
  
   ***
  У каждого есть какое-то поистине драгоценное воспоминание. И у меня тоже.
  ...Мне тогда было пятнадцать. Я уже хо-тел...но пока еще подходящей девушки не подворачивалось. Я был невинным, как цветок, выросший в теплице.
  Сейчас так смешно и немного грустно это вспоминать...чудесное время было.
  Чудное, но чудесное.
  Тогда я бы скорее выбросился в окно головой вниз, чем признался, что еще ни с кем...
  И я придумывал себе миллионы и миллионы сексуальных подвигов -на что подпитанной соответствующими книгами и фильмами фан-тазии хватало.
  В один прекрасный день эти слухи дошли до ушей девушки Ани.
  Аня...Она была очаровательна. Старше меня на два года -я бы и в мыслях не осмелился к ней с чем-то подобным подкатить. Прекрасная брюнетка со жгучими карими глазами и изуми-тельной фигурой. У меня дыхание перехваты-вало, когда я представлял себя рядом с ней.
  А она услышала от кого-то о моих "подви-гах"... и, видимо, заинтересовалась.
  Погулять меня она пригласила сама.
  Сказать, что я был в шоке -это значит, ничего не сказать. Но Тарас же "крутой парень" - для виду покочевряжившись, я назначил ей встречу и принялся лихорадочно готовиться.
  Чего мне ждать от этой прогулки - я и думать боялся.
  Стащил у отца из библиотеки "Камасутру". Краснея, перечитал. Понял, что это провал и я опозорюсь, как никто до меня.
  Убежал в душ, долго трясся, пытаясь согреться. Посмотрел пару фильмов, в том числе и "Эм-мануэль" -классику эротического жанра.
  Испугался еще больше, решил никуда не хо-дить.
  Передумал, принял решение все-таки сходить - а вдруг она и правда звала меня погулять, а я, идиот, невесть что себе выдумал?
  С такими тревожными мыслями уснул под му-зыку Savage Garden ...
  Да, в молодости у Тараса бывали такие вот слюнявые романтические настроения... Чест-но говоря, они оставались потом надолго. Только я в этом не признался бы и под стра-хом расстрела.
  Утром встал помятый и сердитый, как раньше срока разбуженный медведь. Наскоро оделся и с отмороженным лицом открыл дверь уже при-ехавшей Ане.
  ...Это был чудесный день...Мы просто гуляли, я что-то напропалую ей врал, она посмеива-лась, но делала вид, что верит каждому моему слову...
  Сперва она слегка касалась моей руки, потом как бы невзначай обняла за талию...Когда мы вместе сидели на качелях во дворе, положила голову мне на плечо и что-то довольно замур-лыкала...
  Я еще никогда не сталкивался с подобным по-ведением у девушек и мне было страшно.
  Сидел, как заяц, пойманный в силки. И сердце так же быстро колотилось. Боялся спугнуть очарование этого момента. Боялся сделать что-то не то...
  В мыслях все смешалось и поплыло, когда она первой поцеловала меня.
  ...Умный парень расслабился бы и позволил девушке "его соблазнить", неумный Тарас в от-вет проблеял "А почему бы нам не пойти ко мне и...?"
  Почему-то она согласилась.
  Дома были родные и нам пришлось уйти. Я не мог просто представить, что в такой момент - а как же, меня же лишат наконец-то этой осто-чертевшей невинности!,-за стенкой будут отец и мачеха...
  Мы поднялись на чердак. Там никогда не запи-ралась дверь, было темно, тепло и уютно...
  То, что надо и даже в меру романтично -если, конечно, немного себя в этом убедить...Самую чуточку.
  ...Мы пили купленное в ларьке вино прямо из пакета и смеялись над какими-то сто тысяч раз до этого слышанными анекдотами... Незамет-но сближаясь, сокращая расстояние между нами...
  И снова Ане пришлось брать дело в свои руки - ее поцелуи оказались такими...
  Нет, я даже сейчас, когда прошло столько лет, стесняюсь об этом писать... Может быть, мне просто не хочется все это опошлять...
  ...Я понял, что происходит, только тогда, ко-гда оказался без футболки и джинсов, в одних трусах, а Аня расположилась надо мной.
  И опять Тарас подумал, что он облажается и его провал будет обсуждать вся школа - годами!
  -Я не...
  -Я знаю..-как она догадалась?!- Это неважно... Я тебя всему научу, не бойся..
  Поцелуи, поцелуи, последние глотки вина -его осталось так мало... Ощущение бархатной де-вичьей кожи под пальцами...
  Ее платье упало поверх моей одежды...я опять затрепетал как пойманный заяц...
  Мне было страшно - от этого страха сознание заволокло какой-то пеленой...
  И в самый неподходящий момент, какой толь-ко можно было придумать, Тарас додумался сказать:
  -Я не хочу!
  Вот так. Своими руками я закрыл себе дверь в счастливое и уже недевственное будущее. Я действительно испугался.
  
  -Ты...ты так шутишь?!-она такого от меня не ожидала. А я уже вскочил и лихорадочно оде-вался.
  -Прости...но ты...не в моем...вкусе..-стараясь запрыгнуть в штаны, пыхтел я. На Аню я не смотрел. Просто пробормотал что-то вроде "все было супер, крошка!" и сбежал, как крыса с тонущего корабля. Даже не оглядываясь.
  На следующий день о моем "подвиге" знала вся школа.
  Аня с тех пор обходила меня десятой дорогой. Я ходил с крутым и загадочным видом, и даже из всего случившегося сумел извлечь выгоду -маленький гаденыш!
  Я рассказывал постанывающим от любопыт-ства друзьям о том, какие у Ани отвислые сись-ки и как неумело она сосет.
  Это и послужило, мол, причиной, по которой я ее послал.
  А на самом деле...впрочем, вы теперь и так уже все знаете.
  Сейчас самому и стыдно, и смешно.
  Но всему свой срок -видимо, не время мне бы-ло лишаться невинности.... Хотя сейчас уже нет смысла гадать.
  Все это было и быльем поросло...
  
  
  
  
  
  
  
   ТАРАСА ТАРАЩИТ....
  
   Ха-ха...
  
  
  
  
   ***
  ...Меня иногда раздражает эта моя неуверен-ность в себе. Вроде бы я нравлюсь если не всем, то почти всем. В своем окружении имен-но я - законодатель моды, мое слово - закон для всех.
  А как же обстоят дела с теми, кто находится за пределами сферы моего влияния?
  Плохо они обстоят. И очень. Даже говорить об этом не хочется.
  Я начал это понимать совсем недавно. Когда в очередной раз пережил довольно-таки болез-ненный отказ.
  Я забыл на некоторое время о своей любимой страничке в социальной сети. Там тысячи под-писчиков и миллионы моих настоящих фото.
  Я сделал себе новую. Для чего?
  Из-за Нее.
  Хотел, дурак, посмотреть - может ли она меня полюбить за то, какой я в душе?
  Наворовал в Рунете чужие фото. На них -самый обычный парень. Такой...Ванька. Про-стой, обычный - как раз как сейчас любят.
  Назвался Василием Теркиным.
  Не помню, что это был за чел, но кажется кто-то довольно известный.
  Старательно заполнил все граф о себе и своих многочисленных интересах. Утащил со старо-го аккаунта самые любимые песни и видео.
  И пошел в атаку.
  ...Идиот...
  Сперва я совершал партизанские вылазки, ко-гда Мечтая Моя была в Сети. Лайкал ее фото, ее посты. Мне было абсолютно фиолетово, что она там пишет -я просто лайкал, лайкал...
  Это был, типа, тонкий расчет. Что сумеет заме-тить и оценить.
  В ответ - один сиротливый лайк на аву и пол-ная тишина.
  Зашел на старый акк. Спросил совета у Петри-ка. Петян дал массу ссылок на разные психоло-гические статьи, которые я изучал с неделю.
  Суть их сводилась к тому, что самки в живот-ном мире выбирают самцов по принципу "У кого жопа ярче раскрашена". Так, по крайней мере, обстоят дела у павлинов, бабуинов и раз-ных миленьких птичек. У них яркие самцы и серенькие, незаметные самочки. Самцы в пери-од брачных игр машут этим своим лопуши-стым хвостом и таким образом привлекают к себе самок.
  В наше время почти ничего не изменилось. Если ты - одинокий Вася Тёркин с тридцатью подписчиками -по ее классификации ты лох, и место тебе -на свалке мира.
  А вот если ты Тарас Б....О, да тут и говорить особо не о чем.
  Тарас был упертым идиотом. Он решил насто-ять на своем и доказать, что его сумею полю-бить не за дешевую, черта с два чего стоящую популярность.
  Что у него, мол, есть Личность. И Душа.
  Именно этим он и будет брать. Обаять. Зама-нивать. И в конце концов...
  Это уже был чисто спортивный интерес. С Пе-тюрой поспорил на ящик шампанского, что за месяц завалю Мисс Мечту.
  ...Мое терпение стало истощаться на исходе пятого дня. Партизанская тактика показывала воистину провальные результаты.
  Мечта Моя активно флиртовала с разными мальчиками, и до сих пор не обратила на меня никакого внимания.
  Я вздохнул и пошел ва-банк. Кинул ей заявки в друзья сразу с двух анкет. Решив для себя: с настоящей буду вести себя как полный гондон (каким большую часть времени и являюсь). С Васиной же буду таким душевно-шоколадным мальчиком, мечтой всех девчонок и редким, вообще, экземпляром.
  ...Заявку Васи она рассматривала будто под микроскопом. Добавила только через три дня. Видимо, в тот день у нее было жалостливое настроение и она обогревала и подбирала все сирое и убогое. А Тарас?
  Что же Тарас?
  ...Ну а сами разве еще не догадались?
  Заявка была одобрена за чертовы 6, 5 секунд!! (Специально засекал!)
  И сразу же:
  "Привет! А я видела твои фотки с Night Vampire Party! Ты там такоооой клёвый!! Не хочешь куда-нибудь меня пригла-сить вечером?"
  ....!!!....??!!!....
  И это было бы даже приятно, если бы я был хотя бы года на два помоложе.
  Ответил ей:
  "Знаешь, киска, вечером я уже тусуюсь с друзьями...Давай как-нибудь на неделе тусанем."
  Вот так. Холодно и незаинтересованно.
  "Ну я могла бы присоединиться?!"
  Будто если она не выложит фотографии с нашей совместной прогулки, ей никто не пове-рит, что САМ ТАРАС! добавил ее в друзья!
  Тщеславная ты, девочка- Мечта...
  Я решил помолчать. Ждал реакции на моего "Васю".
  Дождался ответа, написал:
  "Прекраснейшая! Не хотите ли вечером встретиться в анти-кафе N за чашкой кофе и приятной беседой?"
  "Разве что через пару месяцев, столько дел, столько дел...", -рассеянно написала Мечта. И продолжила атаковать Тараса глупейшими сообщениями, песнями, фильмами - чем угодно, лишь я ска-зал ей "да!"
  Я и сказал. Мне уже стало скучно, обидно и неинтересно.
  Она заявилась на эту встречу с тремя мобиль-ными телефонами -не дай Бог, чтобы у како-го-то разрядился аккумулятор и она не смогла бы сделать фотки!
  Она хихикала, кивала, смеялась над каждой (!) моей шуткой и постоянно что-то строчила в телефоне. Мне стало еще более обидно за Ва-сю.
  Быстро свернул разговор, сославшись на ужас-ную занятость, пообещал сходить как-нибудь с ней в кино. Лет так...через...двадцать. По-следнее произнес вполголоса -она не расслы-шала. Постила фотки.
  Напоследок она затащила меня в туалет и сде-лала быстрый и откровенно неумелый минет.
  ...Вечером ее посты собрали миллионы лай-ков. Она вмиг стала безумно популярной. Осо-бенно после того, как выложила фото, на ко-тором стоит со счастливым взглядом и моим членом во рту.
  А я напоследок зашел с "Васи" и мстительно написал:
  "Это была наша последняя встреча. Техника минета у тебя хромает. С грустью и разочарованием, НЕ ТВОЙ Тарас ."
  И послал ей смайлик. Удалил Уже-Не-Мечту из друзей на обеих анкетах и пошел с Петюрой в парк - пить пиво и рассуждать о том, как же все-таки странно устроены женщины.
  Шампанское, кстати, он забирать отказался.
  
   [Из LiveJournal]
  15th August 2005
  "4:07pm: Сидишь допоздна в интернете и ждёшь когда нужный человек появится в аське. Его всё нет, и наверное уже в эту ночь не будет. Глаза закрываются и сознание куда-то улетает. Я не сплю, я по-прежнему здесь. Но вижу перед собой несуществующих персо-нажей, анимешно-нарисованную трогательную де-вушку с черными волосами. Я посылаю сигналы в дру-гие вселенные, и они, изменившись, возвращаются ко мне. Я путешествую где-то в своих мирах быстрее ско-рости света... а потом раз - и я снова в кресле, перед экраном... Это были не фантазии, это был не сон. Это на самом деле было. Наверное... нет?
  
  Всё так забавно перемешивается в голове... Я не знаю случался ли тот или иной эпизод со мной. Вроде был... Но может быть приснился, а может явился из моего со-знания вот в таком полусонном состоянии, да так и остался жить где-то рядом. А может что-то я созна-тельно придумал, а потом так привык к своей придумке что стал уверен, что так оно и есть.
  
  Память - ненадёжная штука. Записи - тоже. Если толь-ко не записывать каждую минуту своей жизни. По-дробно. На диктофон. Но потом ведь всё равно ничего не найдёшь. Даже не вспомнишь когда это произо-шло...
  
  Из моей жизни выпали целые годы. Что я делал скажем в начале 2001? Как-то жил, с кем-то общался, дружил, пил.... Не помню ничего. Школьные годы уже и не вспоминаю - давно. Только какие-то эпизоды/отрывки. По 2-3 на год.
  
  А какие-то вроде не очень значимые события остаются со мной до сих пор. Могу припомнить чуть ли не весь день от начала до конца. Лучше, чем вчерашний. Вот бы научиться это контролировать. Управлять сорти-ровкой данных, что лучше забыть, а что лучше оста-вить. Нужно. Пригодится... Или просто приятно будет возвращаться к этому и переживать ещё и ещё..."
   ***
  "11th July 2005
  11:31am: Движение ровно по тому вектору, что одно-значно указан в каждом втором из моих предыдущих постов. Не в ад, нет. Дорога в ад была бы хоть чем-то интересной. Просто в пустоту. Туда, где нет ничего и никого. И меня тоже нет. Но к чему я вспомнил про ад? ) Ах да, это же 666-й мой пост.
  Как и раньше : не везёт в общении с людьми. Но если раньше оставались хоть какие-то близкие люди, то те-перь их почти нет. А те, кто ещё остаются близкими стремительно от меня удаляются туда, куда мне совер-шенно не хочется за ними идти. Раньше я просматри-вал телефонную книжку и не знал кому позвонить, а теперь я просматриваю список друзей в контакте и не знаю кому написать. Какие-то люди-якоря есть. Есть те, кто мне интересен, те, кем я может даже восхища-юсь, но они не друзья и даже не приятели.
  И в знакомствах с новыми людьми я абсолютный пес-симист. Отвечаю односложными фразами, когда пы-таются меня разговорить. Не записываю номера в те-лефонную книжку. Зачем? Всё равно же никогда не позвоню. И мне не позвонят. Если сделать усилие - можно проникнуть за эту стену и таки вторгнуться в мою жизнь. Но кому и зачем это делать? Сам я уже дав-но не пробиваю ничьих стен.
  
  Впрочем, это только один из векторов движения. Тот, что касается общения с себе подобными. Есть и дру-гие. Направление движения такое же однозначное. И о них - позже ). Если вернусь сюда."
  
   ***
  Казалось бы, дневник жизни Тараса следовало бы оборвать на этой ноте. Но нет. Это было толь-ко предисловие.
  Разрозненная картинка, которая даже у меня - Автора, -отказывается складываться в целое полотно.
  Я не вижу смысла в его поступках. Я не могу его понять. Он по-прежнему остается для меня зага-дочным парнем с эльфийской внешностью, кото-рый неожиданно превратился в чудовище. За ка-кой-то чертов год.
  Как назло -именно за этот год отсутствуют за-писи. И в бумажных дневниках, и в ЖЖ. Я ни-где не смогла найти его следы.
  Вообще не могу найти в себе сил зайти на его страницу "В Контакте". Ни у кого так и не до-шли руки до того, чтобы ее удалить. Самое страшное не в этом.
  Страшнее то, что какие-то его друзья/приятели все еще пишут ему туда. Будто бы он еще жив. Будто и не умирал.
  Словно Тарас просто куда-то уехал, а когда вер-нется - то всем сразу ответит и все прочтет.
  Жуткое ощущение. Но вернемся к нашей исто-рии.
  
  
  
  
   О ТОМ, КАК ЭТО - ВЗРОСЛЕТЬ
  
  
  
  
   Грустно. Но весьма поучительно.
  
  
  
  
  
   ***
   Умнеть я начал годам к двадцати трем. Насколько я помню - это был самый тяжелый период мой жизни. Я неожиданно понял, что вести себя, как последний еблан - по меньшей мере, глупо.
  Характер мой в те неблагодарные времена напоминал качельки.
  Сегодня я ходил весь очень умный и серьезный - в деловом костюме от Армани, с бумагами в стильной папке и тонких очках. Стильных оч-ках. Довольный, замечал свое отражение в зер-калах и дорогих лифтах - отец не так давно переехал в новый офис... Мне понравилось там бывать.
  Я впервые понял, что меня заинтересовал сам процесс получения денег из воздуха. Точнее - из какой-то идеи и краткого бизнес-плана.
  Я ощутил нечто невероятно приятное - как мои мозги наконец-то что-то создают. И это созданное начинает работать. Важны были не деньги -хотя отец никогда не отказывался мне платить. Важен был этот момент: твоя мысль неожиданно становится материальной и обре-тает форму. Ее можно потрогать руками.
  Это было донельзя приятное ощущение.
  В такие моменты я забывал о своей никчемно-сти и бесполезности.
  Не так сильно страдал из-за недостатка любви.
  Да. Это и послужило позже причиной моего глобального падения в Пустоту, но об этом чуть позже.
  ...В один миг все менялось. Я снова уходил в привычный мне лентяйский режим. Я спал до вечера, вставал на закате и, небритый, усталый, потухший - а нередко еще и хорошо накурен-ный!,- отправлялся в какой-нибудь сильно го-тичный бар, где встречался с новыми и стары-ми такими же готичным друзьями.
  Мы сидели, пили пиво, ели суши, рассказывали друг другу какие-то адски важные в тот момент глупости... Просто убивали время.
  Я каждый раз возвращался домой с одной или двумя девушками. Механически совершал ряд привычных движений: погладил шею, поласкал грудь, пара поцелуев -и полный вперед...
  Полный...твою мать....вперед.
  Иногда хотелось сделать полный назад и ка-ким-то волшебным образом восстановить дев-ственность. Забыть всю эту грязь. Нет, девушки были хорошими. Жаль, что я не помню их имен.
  Просто....есть такие моменты, которые хочет-ся забыть. Налить себе в голову отбеливатель. Стереть все - к чертовой матери.
  Переписать все с чистого листа. Но Жизнь ни-кому не дает второго шанса.
  Это я -хоть и с трудом, -но усвоил.
  Я жил в этом привычном мне ритме и с каж-дым днем все больше напоминал манекен. Пу-стой взгляд, иногда- глупая ухмылка от уха до уха. Наркотический угар.
  Слоники розовые, слоники голубые.
  Готессы в роскошных траурных нарядах. Ста-рые хиппи. Рокеры. Все сборище неформалов - они тоже становились похожи друг на друга. Одинаковые мысли, ценности, суждения и стремления.
  Тогда я понял: я ищу не там, где нужно искать. И не то.
  Я на какое-то время снова возвращался в дело-вой мир. Он был таким же холодным, пустым и бездушным -но в нем я хотя бы иногда что-то создавал. Это и позволяло не держаться на плаву.
  Все изменилось в один миг.
  ...Осенним вечером я решил оставить машину у офиса и ради разнообразия погулять пеш-ком. В последнее время я так редко это делал.
  Захотелось вспомнить - каково это, быть обычным парнем, у которого нет роскошной AUDI R8 - в таком районе, куда я забрел, ее бы угнали, не успей я и "мяу!" сказать.
  Что поделать - глупая и никому не нужная лю-бовь в пижонским машинам... Она будет со мной всегда.
  Телефон разрывался от сотен и сотен смс-ок. Меня опять потеряли мои готичные и не очень друзья.
  Я сам не заметил, как забрел в свой старый район. Мы жили здесь до тех пор, пока отец не купил сперва пятикомнатную квартиру в пре-стижном районе, а потом и пентхаус.
  Моя старая школа....Я словно во сне брел по улице и вглядывался в смутно знакомые дома. Полузабытые.
  Да я ведь и не хотел вспоминать.
  В груди что-то заныло. Тоска.
  ...Я словно наяву увидел маленького мальчика, идуще-го рядом с красивой светловолосой женщиной. Они воз-вращались из школы. Женщина рассмеялась, поглади-ла мальчика по голове. Тот просиял искренней улыб-кой от уха до уха -так умеют улыбаться только дети...
  И я -после трех косяков.
  Мама?...
  Картинка рассеялась. Я остановился и понял, что неосознанно пришел в свой старый двор. Никого не было -поздний вечер, и все уже разошлись по домам. Все спешили с работы домой, к своим семьям. Только мне некуда бы-ло спешить.
  Сев на скамейку, я достал свой разрывающийся от смс телефон и включил негромкую успока-ивающую мелодию. Так полюбившийся мне в последние недели джаз.
  ...Цок-цок...цок-цок...
  По спине поползли мурашки. Я ощутил стран-ное, растущее во мне с каждой секундой напряжение.
  Звук приближающихся шагов...Я приподнял голову...и встретился с ней взглядом.
  Вспышка.
  ...Это тебя я так долго искал!...
  
   ***
  "#заметкинаполях
  В начале недели ездил забирать из ремонта свою элек-тронную книгу. Ещё лет 12 назад выражение "книга сломалась" заставило бы меня задуматься о психиче-ском здоровье человека, который его произнёс. Сейчас же такие фразы в норме вещей и вполне социализиро-ваны.
  Ровно также, я не мог себе представить насколько ста-нут доступными секс и порнография. Найти в роди-тельском шкафу VHS кассету с "клубничкой", посмот-реть, обалдеть, успеть перемотать назад и спрятать об-ратно в шкаф. Это был вызов.
  Нынче книги и ебля не стоят ничего. Нет трепета от перелистывания старых книжных страниц. Нет адре-налина от того, что ключ родителей уже во входной двери, а кассета ещё в плеере.
  Увы, но люди не ценят того, что достаётся им легко. Мы не ценим книги, а секс стал будничной процеду-рой на манер чистки зубов.
  Хотя, мне всё равно не дают, а книга опять сломалась.
  Хотя...какой вообще был смысл ее чинить, а не выбро-сить и купить новую?
  Вот я еблан, а.
  Как иногда это глупо -привязываться к каким-то деше-вым, полторы копейки стоящим вещам.
  Из vk.com"
  
   ***
  Сегодня проснулся с тяжелой головой и твер-дым намерением изменить свою жизнь. Для начала, зашел "В Контакт". Разные красивые девочки. Не очень красивые девочки. Пишут. Ставят лайки. Хотят внимания.
  "Ну посмотри на меня, посмотри, посмотри!" - кричит каждый такой лайк. Одна осмелела - написала мне комментарий к фотографии.
  Смешные вы, девочки.
  Вы что, и правда считаете, что это лучший способ обратить на себя мое внимание? Смею вас разочаровать. К вниманию я давно привык, к комплиментам - и подавно.
  Мне все равно, что вы пишите и лайкаете. Все равно, понимаете? Девушек теперь я выбираю себе сам. И не за то, что они обратили на меня свое "царское внимание". Так что - гуляйте.. Ищите более доступных вам мальчиков.
  И тут....
  "Красивый. Но без бороды тебе лучше."
  И ехидный смайлик.
  Даже странно. Не с чего мне было так цеплять-ся. Но я зашел на ее страницу -и пропал.
  Стихи, мысли, заметки на полях. Картинки, фото, музыка. Ты не скрываешься. Ты чем-то мне созвучна. У нас похожие интересы.
  И я тебе нравлюсь, да, крошка? Я понял это по твоему комментарию.
  Смотрю страницу ответов. Ого. Лайков давно перевалило за сотню. И ты только сейчас ре-шилась мне написать? А что мешало?
  Смотрю на твои фото. Так странно. Мы даже внешне похожи. Будто брат и сестра.
  Это...может быть интересно.
  И я жду, жду, пока ты первой решишься мне написать...
  
   ***
   [Из LiveJournal]
  17th Octouber 2008
  ...А какую мелодию играет на своих струнах ваша ду-ша?
  Дурацкая метафора. Но буду пользоваться ей, так как другой подходящей не нашлось. Раз выражение "за-тронуть струны души" говорит от том, что у души есть струны, значит буду следовать ему.
  
  Услышать эту мелодию не всегда легко. В неё то и де-ло вплетаются всякие посторонние звуки. Звуки забот, обязанностей и дел. Позитив от хорошей посиделки и негатив от тяжелого разговора. Учёба и работа. Теле-фонные звонки, от коллег, от друзей, от заказчиков, от спамеров. Ухмылка - отзвук вчерашнего хорошо рас-сказанного анекдота, и тоска - легкий след воспомина-ния о чём-то далёком и упущенном. И просто сериал Санта-Барбара в самом широком смысле. Когда ты с сопереживанием следишь за тем, что никак не может повлиять на твою нынешнюю жизнь. Например, фут-больный матч. Или выборы мэра в Москве.
  
  Всё это примеси, сиюминутное и ненастоящее. А если очиститься от всего привнесённого извне, что оста-нется? У меня - мелодия пустоты. Тема пустоты. Не тишина, именно мелодия. Мне хочется отвлечься хоть на что-то, чтобы её не слышать. Позвонить кому-нибудь, выбраться куда-нибудь, только не оставаться наедине с собой и не слышать вот это. Если усилить этот настрой - мне захочется стучать кулаками по сте-нам и бессвязно орать. Разумеется, я никогда не буду этого делать, даже если я наедине с собой.
  
  Почему мне кажется, что это настоящее, а не ещё одно наслоение? Потому что оно было со мной сколько я себя помню. С подросткового возраста точно. Книги, фильмы, сериалы, работа, новые знания, девушки, дру-зья, поездки и пьянки - они лишь затмевают вот это основное чувство, но не убирают совсем. Где-то глубо-ко оно всегда есть. Оно - настоящее. А в любом обще-нии всё равно есть доля натянутости. Я очень увлека-ющийся человек, я способен погружаться с головой во всеразличные штуки. Но рано или поздно приходится всплывать и снова слышать эту мелодию. И снова пы-таться от неё избавиться.
  
  ...Однажды я встретил девушку с такими же пустыми глазами, как у меня. Как и я, она тянулась к наполнен-ности. Мы обнимались и целовались, а потом разо-шлись и долго друг друга не видели. Зачем? Пустота не может наполнить другую пустоту..."
  
   ***
  ...А я так и продолжаю ждать, пока ты соизво-лишь еще раз обратить на меня внимание. Как и многие красивые люди, в душе я глубоко в себе не уверен. Я уже боюсь подходить к зер-калу. Я начинаю огрызаться в ответ на каждый комплимент. Мне тоскливо. Мне уже ничего не хочется.
  Я начинаю по тебе тосковать.
  Между нами больше тысячи километров, я в Москве, а ты - в Санкт- Петербурге... А я тя-нусь к тебе. В мыслях, мечтах, снах...
  Невольно начинаю писать неудачные, откро-венно бездарные стихи. Я пока еще не реша-юсь их куда-то выкладывать.
  Но в один из субботних вечеров мне стано-виться еще более тоскливо, и один я все-таки ухитряюсь на стене у себя разместить.
  Сотни лайков, куча комментариев.
  "Наш Тарасик влюбился?", "Милый...ты такой романтичный!"...И так далее, в духе дурной бесконечности. Но я в смутной надежде заходу в "Контакт" и машинально ищу твой, именно твой комментарий.
  У меня не хватает смелости первым тебе напи-сать. Ну хватит уже. Перестань играть со мной в прятки.
  Сделай, наконец, хоть что-нибудь! Покажи, что тебе не все равно.
  Умоляю...умоляю...умоляю....
  И снова бесплодные ожидания и понемногу я начинаю забывать...
  Как же это глупо - ждать, надеяться, испод-тишка наблюдать. Нужно либо брать дело в свои рук и доводить все до конца, либо вооб-ще не давать человеку ложных надежд. Не нужно обманывать, и делать вид, что он чем-то тебе небезразличен.
  В чем я перед тобой провинился, раз ты реши-ла намеренно причинить мне боль?!
  
   ***
  -Ты -это то, что ты слушаешь.
  -Дай.
  -Что дать?
  -Ту песню, которая лучше всего способна оха-рактеризовать именно тебя.
  Машинально тянусь к поиску. Не то...тоже не то...Опять не то... Снова и снова, и тут меня зацикливает. Я не могу найти то, что отражает именно меня. Не сиюминутное настроение. Не то, что мне бы хотелось собой представлять.
  Не то, не то, не то...
  -Ладно. Сдаюсь. Дай мне сама такую песню.
  В комментарии летит что-то с непонятным названием. Какая-то немецкая готическая груп-па.
  Включаю... С первых же аккордов -мороз по коже. Кто...может...воспринимать...меня... так?
  Мысли растекаются, они просачиваются через эту рвущую душу музыку. Нет, она не тяжелая и не безумная, она красивая, очень красивая - и это готика... Все, как я люблю.
  Она состоит из двух компонентов. Низкие, тя-желые, гулкие звуки. Барабан. Моя основа. Ба-совитые нотки, та мрачная тяжесть, которую я так часто ощущаю в себе, где-то на задворках сознания, далеко на периферии.
  Нежная, лиричная мелодия, красивая... очень красивая. Берущая за душу. Такая сладкая, тро-гательная -удивительно, что готы, мои люби-мые непокорные бунтари, так показушно обо-жающие Смерть - могут петь так...
  Самое странное, что я не могу найти слов. Не могу достойно ее описать. Мне неожиданно становится страшно.
  Что кто-то так глубоко заглянул в меня - и увидел всю суть. Обнаженное перед ним мяг-кое, незащищенное мое подбрюшье. Рука дрожит. Она сама тянется к мышке.
  Что со мной? Почему я вдруг решил тебя уда-лить? Почему мне страшно?
  Я останавливаюсь и быстро выхожу из моего уютного "Контакта". Мне страшно, меня тря-сет. Я неожиданно увидел себя - со стороны.
  ...лежу на постели, колечки дыма летят в пото-лок и рассеиваются по пути... в комнате темно, накурено...рядом сердито фыркает вылавли-вающая какую-то мелкую нечисть кошка.
  ...Думаю.
  ...Ты -это то, что ты слушаешь...
  Но я не хочу быть таким. Мрачным, депрес-сивным, ничего не выражающим.
  Мне иногда хочется вот так раствориться в окружающей меня пустоте. И я привык к окру-жающим меня плоским, невыразительным, ка-ким-то картонным людям. На их фоне я счи-таю себя бриллиантом. Играющим на солнце сотнями огоньков, красивым, блестящим, пере-ливающимся...
  Камень. Просто камень. Пусть и очень доро-гой.
  Я снова ежусь от холода. Мне неуютно. Очень хочется кого-то обнять, прижаться, зарыться в волосы, стать губами на чьих-то губах. Сжать ладонь. Ощутить биение сердца рядом со сво-им. Сердца, бьющегося ради меня.
  Стать чьим-то продолжением.
  Мне опять тоскливо.... Что хоть плачь. Но мальчики не плачут.
  Мальчик привык забываться, вместо того, что-бы что-то исправлять. Отвлекаться. Но ничто не может заменить ту Самую, Единственную... Ту, которая сможет дать мне смысл жить даль-ше. Жить, несмотря на то, что я от этой жизни в свои 24 уже устал.
  Я сыт по горло и этими дешевыми девками, и такими же дешевыми "друзьями", и властью, и деньгами, и славой.
  Ну найдите же меня, хоть кто-нибудь.
  Дайте мне ощутить себя нужным и живым. Не просто красивой куклой с карманами, набиты-ми долларами. Живым. Настоящим. Чьим-то другом, любовником, мужем и отцом.
  Мне очень-очень нужно это. Я до сих пор и сам не понимал, как.
  ...Клубком сворачиваюсь на постели. Закры-ваю глаза. И только теперь позволяю себе рас-слабиться. Немного помечтать. Как бы это бы-ло. Как бы оно могло быть.
  ...Глаза у тебя сияют, да? Как будто ты посто-янно улыбаешься. Даже тогда, когда тебе пло-хо. В твоих глазах внутренний свет. Ты излуча-ешь непонятную мне Силу.
  В них ласка, нежность. Хотел бы я видеть эти глаза, когда в тебе проснется Страсть...
  У нас обоих - синие глаза. Одинаковый цвет. Но мои - пустые, будто бы клочки неба. Оно точно такое же -красивое, но бездушное и не-выразительное. Они давным-давно уже пере-стали так сиять.
  А вот твои... Они меняются, то темнеют, то становятся светлее, то как небо перед грозой, то как ночное небо...Живут своей жизнью. Это так странно и так завораживающе...
  Я могу часами за тобой наблюдать. Просто смотреть. И представлять, какого это -принадлежать тебе, безраздельно и без остатка. Сам себя бы приковал наручниками к твоей кровати. Делал бы только то, что ты от меня ждала.
  Раствориться в тебе... В тепле твоего тела. В бархате кожи. В мелких родинках, усеивающих твои плечи. Целовать каждую их них, языком дразнить напрягшиеся от холода соски... Пол-ностью сосредоточиться на твоем удоволь-ствии, не вспоминая о своем
  Вот такой я, да... такой я на самом деле. Но я тебе не нужен. Ты услышала во мне какую-то музыку и уже сама для себя все решила.
  Ты решила оставить меня и дальше вот так вот медленно умирать...
  
   ***
  Ты так смотришь на меня... Я начинаю зады-хаться. Что ты видишь? Но язык не поворачи-вается - спросить. Ты смотришь на меня, как верующие -на своего Бога.
  Приятно.
  Я снова и снова приезжал в свой старый двор. Я поймал тебя - буквально за руку. Сделал вид, что потерялся. Попросил показать дорогу к аптеке (аптека была далеко.) Убедил меня про-водить.
  По пути разговорились, обменялись контакта-ми в соц.сетях.
  Я чувствую себя Охотником. Я не выдержал этого погружения в Пустоту. Я чуть не дошел до того, о чем писал -мне хотелось кидаться на стены и молотить по ним кулаками.
  Что-то бессвязно орать.
  Хватит!
  И утром я проснулся, озаренный. Что я, в кон-це концов, потеряю? Времени у меня - вагон, и попыток тебя заполучить - чертова туча. Пе-репробуй хоть все.
  Было немного неуютно, когда понимал, что ты можешь и вывернуться из моих цепких лапок. Но все-таки решил рискнуть.
  И теперь....о да...
  Ты что-то говоришь, говоришь, смеешься...А я мысленно раздел тебя, уложил на заднее си-дение своей любимой "Ауди".
  ...Ты спрашиваешь, какую музыку я слушаю, улыбаюсь, отвечаю...
  ...Мысленно - уже в тебе, плавно покачиваюсь, наби-рая темп, постепенно ускоряясь, задевая самую чув-ствительную точку внутри тебя...
  Под пальто уже стоит. Хорошо, что не видно. А то ты меня бы испугалась, невинный цвето-чек.
  Я устал от шлюх, правда. Я так устал.
  ...Какой я последний смотрел фильм?...эээ... ммм.... да какая разница?!...
  ...Мысленно прикусываю твои соски, слушаю тихие вскрики, ощущаю, как ты начинаешь сжиматься во-круг меня... быстрее, еще быстрее..
  Наверное, сейчас у меня взгляд отъявленного наркомана. С чуть более опытными, уже об-жегшимися на таких товарищах - не прошло бы. Я бы получил от ворот поворот в этот же миг.
  Ты деликатно тянешь меня за рукав, вырывая из плена грешных мыслей. Улыбаюсь, молчу, моргаю. Пытаюсь вспомнить, что же именно ты у меня спросила.
  ...неважно... ни фига неважно, веришь? ...я хочу просто на тебя смотреть....мне так хоро-шо, тепло, уютно - просто потому что рядом с тобой... я нашел свой идеал....я завершил По-иск... теперь осталось дать как-то это понять...
  Наверное, еще рано....жалко...
  Снова что-то отвечаю невпопад. Смотрю, как двигаются твои губы. Сердечком. Губки сер-дечком. Прелесть какая.
  Хочется слегка прикусить и провести по ним языком. Ласкать так же, как обычно ласкают клитор. Интересно, способны женщины кон-чать от одного поцелуя?
  Я - не женщина, но я -да. По крайней мере, я чувствую, что вот-вот взорвусь. Просто глядя на тебя.
  ...Странное ощущение сосущей пустоты внизу живо-та...Тягучая, сладостная пульсация...все ближе и ближе...Ооооуу....
  Она или не заметила, или заметила, но из веж-ливости не подала виду.
  А на следующий вечер согласилась пойти со мной в ресторан.
  Я счастлив, веришь? Дневник... это первая, наверно, такая запись.
  Я - счастлив!
  
   ***
  Что-то я уже привык ложиться спать под утро. Опять ленюсь. Но ночью мне так хоро-шо...спокойно. Читаю, слушаю музыку, при-слушиваюсь к дыханию сонно мурлыкающей кошки.
  Я уже привык жить так.
  У меня есть свой уютный уединенный уголок. Место для размышлений. Кузня, в которую куюсь я - Тарас, такой Тарас, какого я бы хо-тел видеть.
  Лежу, строю планы.
  О том, как устроюсь в обычную компанию на обычную работу. Притворюсь самым обыч-ным парнем. Научусь зарабатывать деньги тя-желым каждодневным трудом.
  Вспоминаю, как решил по приколу сходить на собеседование в магазин "Эльдорадо".
  ...Пришел. Оделся а-ля "студент". Или бом-жующий сатанист. Менеджер по персоналу - симпатичный татарин Ринат, -смерил меня по-дозрительным взглядом и попросил диплом.
  Первый вопрос, который он мне задал:
  -Почем диплом покупал?!
  Хотел было ответить, что не покупал, ступил, сделал печальное лицо.
  -Сразу видно за версту -левый!- сурово доба-вил менеджер. Смерил меня осуждающим взглядом.
  Тарас внутри себя задыхался от хохота.
  -Опыт работы был?
  Я закивал, отдал трудовую книжку. Опять вы-тянувшееся лицо и ооочень подозрительный взгляд.
  -А если позвоним, проверим?-он меня так напугать пытается, я не понял? Ну не буду же я с порога заявлять, что банк, в котором я тру-дился - папин?
  -Ну, позвоните...-добавил в голос толику об-реченности. В душе уже ржал, как идиот, и ка-тался мысленно по полу, стуча ногами и пыта-ясь отдышаться.
  Попросил паспорт.
  -Зачем волосы такие красивые обрезал!- вы-рвался из Рината крик души. Ну да. Я почти лысый сейчас. Надоел мне этот хвост. Ухажи-вать за ним, маски какие-то делать раз в два дня...
  -А вы на работу за волосы берете, или как?-не выдержал злоехидный Тарас. -Так я пойду, па-ричок куплю, это пройдет?
  Меня грязно обругали и на пару минут погру-зились в глубокое молчание.
  Тарас вынул из кармана брелок с ключами от машины, демонстративно покрутил на пальце. Ну посмотри, посмотри!
  Х-ха!
  -Дешевые понты,- брезгливо выпятил губу Ри-нат, помахав у меня под носом брелоком от ЛАДЫ!!! Лады, понимаете? -Своим трудом за-рабатывать надо, а сам-то...Ой, небось вообще на метро приехал, да?
  Я в метро последний раз лет так...-дцать назад заходил.
  Грустно соплю, делаю пристыженное лицо. Ключи не убираю.
  - На какую зарплату рассчитываешь?- Он меня что, надеялся срезать этим вопросом?
  -На какую заплатите.
  -Э-э?
  -Деньги - это шлак, о душе надо думать,-умно и загадочно заявляет Тарас. В мыслях истерика.
  Очень удивленное лицо кадровика.
  -Так...десять тысяч за первые три месяца, по-том, может быть, будем платить пятнадцать...
  Сияю, как медный пятак. Аж целых пятнадцать! Сколько раз я должен буду перед тобой за них встать раком, сопляк?
  -А теперь - психологический тест,- важно по-шуршал бумажками, смотрит на меня как гроз-ное божество Олимпа. Такое чувство, что вот сейчас меня и покарают -буквально за все и сразу...
  -Может быть, вы лучше сразу позвоните моему психиатру?- интересуюсь с безмятежной улыб-кой.
  Ринат начинает как-то так смешно варнякать ( словечко моего разлюбезного папеньки), сда-юсь, жду обещанный тест.
  -Бла-бла-бла... Ты забыл кошелек, у тебя три выговора за опоздание... Ты в троллейбусе, через тебя передают деньги.. Оставишь себе, заплатишь за себя, или что?
  -Что я забыл в троллейбусе?-перебиваю.
  -На работу едешь!!!
  -Почему на троллейбусе? Что это такое?
  -Тебе, похоже, и пятнадцать тысяч будет мно-го...-смотрит на меня с жалостью. Бедняжка Тарас. Никогда не видел общественный транс-порт. Для него это, наверное, дорого...
  -Мне их будет вполне достаточно,- обрываю я. -Дай минутку подумать. Что же делать, как же быть... А кредитки в троллейбусе не прини-мают?
  "Еще и в кредитах, по уши"...
  -Не принимают!
  -Тогда выйду и вызову шофера. И если эта су-ка опоздает хоть на минуту ... То работать с этой же минуты отправится куда-нибудь в так-си. Без выходного пособия,- пожав плечами, предлагаю я. Озадаченное молчание. Что-то пишет у себя в бумажке.
  Меня так и подмывает дружески в нее загля-нуть.
  Еще полчаса выносящих мозг вопросов... Ри-нат смотрит на меня все более и более подо-зрительно.
  Неожиданно в кабинет вваливается какой-то его приятель. Радостно кукарекает что-то об удивительных качествах нового штампованно-го Iphone. Не выдержав, влезаю.
  -Вы что, тут все претесь от этого китайского г*на? Это же дрова. С тех пор, как Apple заме-нил собственные родные процессоры на Intel!...
  Вдохновенно вещаю минут пять.
  Пустые бессмысленные глаза Рината и его дружка затыкают мне фонтан.
  -Спасибо, Тарас, свободен!-последнее слово произносит по складам. - Пойдем, провожу.
  Ну,.. пойдем- так пойдем.
  На выходе Рината догоняет инфаркт. Он видит мою машину.
  ...Он видит, как по-хозяйски, вальяжно, лениво -я в нее сажусь...
  -О...аа...у...
  -Ты прав, брат, "Лада" на свои деньги круче, чем R8 -на отцовские,-дружески хлопаю его по плечу.- Только вот незадача... Мне как-то на твое мнение класть... С прибором. И мо-рально-этические вопросы типа "а не стыдно ли жить на деньги папы" меня мало волнуют. Счастливо оставаться!
  С ревом двигателя в качестве аккомпанемента отчаливаю.
  Вечером долго ржем с Петюрой. Я, захлебыва-ясь, пересказываю ему наш с Ринатом диалог -в лицах. Изображаю его, чуть ли не седеющего на глаза. Петюра ржет...а где-то в глубине его глаз я вижу печаль...странную печаль...
  Как я забыл -он ведь до того, как познакомил-ся со мной и попал на работу в папин банк, тоже работал в "Эльдорадо"...
  Но я не обращаю внимания на выражение его глаз. И мы так и продолжаем ржать над неза-дачливым менеджером, которого я "так классно наебал".
  ...Я не понимаю, как и когда мне становиться все равно...Не понимаю....да и не хочу понимать...
  
   ***
  Меня всегда привлекали сильные люди. Себя самого я никогда не считал по-настоящему сильным. Мне были вечно нужны какие-то подпорки. Я опирался на чужих мне и по духу, и по сути людей.
  Я создал яму, куда загнал себя сам. В тупик. И этот тупик был чем дальше - тем страшнее...
  Первый раз я понял, что со мной что-то явно не так, когда проснулся от ощущения, что меня душат. Только переехал в новую квартиру. Не-далеко от нее было кладбище. Вполне себе жи-вое и вполне действующее...
  В той самой квартире я начал медленно, но верно "съезжать с трассы". Сходить с ума. Не так, как это описывают в книгах и показывают в фильмах. А по-настоящему. Вполне себе да-же серьезно.
  Я убеждал себя, что все это -чушь. Что в моем доме не могут бродить чьи бы то ни было при-зраки.
  А они, похоже, бродили...
  Я стал бояться. Всего. От непонятной тени на стене до шороха в пустой комнате. Меня стали пугать громкие звуки
  Я боялся оставаться наедине с собой.
  Ночью я ложился...закрывал глаза....и пугался собственных мыслей. Вскакивал, выбегал во двор и уезжал куда глаза глядят... Так я научил себя убегать от проблем.
  Так я понял, что существуют вообще неразре-шимые проблемы.
  Я начал думать, что же послужило первотолч-ком. Почему кто-то так озлоблен из-за того, что сдох раньше времени. Почему ему - или ей?- теперь так важно кого-нибудь прибить. От этого станет легче? Моя растекшаяся по стене кровь будет слаще, чем вино?
  Что это за душа, которая не смогла обрести покой?
  Так я впервые всерьез задумался о душе. И Смерти. И о том, что бывает после.
  Ну, вы понимаете.... Мне даже страшно писать - после чего.
  Вот такой я трус, да. Я боюсь, очень боюсь умирать.
  Потому что где-то спинным мозгом, неуловимой ча-стью сознания я знаю - я умру рано... Это будет больно, далеко не в своей постели и не глубоко за во-семьдесят... У меня начисто отсутствуют какие-то экстрасенсорные способности, и я еще не знаю, что буду умирать ИМЕННО ТАК.
  Гореть заживо. Разлетаться на куски вместе с оскол-ками ветрового стекла. Я - который с детства бо-ится панически любой боли...
  Мне нужно, чтобы меня кто-то держал. Встря-хивал. Не давал остаться наедине с этими мыс-лями, этими страхами. Но рядом - как всегда,-никого нет...
  И я ищу того или ту, в ком смогу найти исце-ление от своих кошмаров. Я ищу так отчаянно, что мне почти уже все равно и наплевать на еще недавно такие важные высокие стандарты.
  Мне страшно, мне плохо, мне адски погано, твою мать!
  Только по ставшей уже дурной традиции -это никого не волнует. То есть вообще. Я сам не заметил, как создал вокруг себя защитное поле. Своими насмешками. Своим злым языком. Своим высоко задранным носом.
  Нету мамы... Не к кому забраться на ручки и в голос зареветь от обиды и непонимания. Отцу это не так уж и важно, это еще мягко говоря... Он дал мне вариться в моем собственном соку, не замечая, во что превращается его сын. Ему это казалось нормальным.
  Мне это никогда не было понятно. В мыслях я часто рисовал себе идеальную семью, где всем есть до всех дело. Потом стал замечать, что я лишен чего-то... это что-то давала мне только мама. Сейчас ее нет, а у отца - новая жена. Ес-ли бы я точно знал, что меня не поймают и не заставят отвечать, я распилил бы эту гребаную суку на части тупым лобзиком и спустил эти части в унитаз.
  Это было бы идеальное убийство.
  И мне обязательно, сразу же, стало бы легче.
  Сейчас я чувствую себя таким беспомощным. Я связан по рукам и ногам. Я даже не могу ни-чего сказать отцу -потому что это его выбор, и меня он никак не касается. Мне уже неодно-кратно дали это понять.
  Если я начну качать права и пытаться что-то кому-то доказать -я могу сразу же попрощать-ся со своей спокойной вседозволенностью, ко-торую мне дают отцовские деньги. Я связан этими деньгами, как мумия -своими погребаль-ными пеленами. Они так же давят на меня, ду-шат, но я слишком большой трус.
  Я не хочу лишаться тех привилегий, которые мне дают эти деньги и неограниченный лимит по кредитной карте.
  Мне нравится восторг и неудержимая черная зависть в глазах всех моих друзей-приятелей. Богатство дает мне власть и возможность чув-ствовать себя чем-то непохожим на других.
  У меня есть то, о чем они мечтают долгими бессонными ночами, кусая локти от зависти и невозможности такими деньгами обладать.
  Но никто почему-то не понимает и не замеча-ет, как я кусаю губы от такой же, но куда более глубокой и болезненной зависти.
  У них ведь тоже есть то, чего никогда не полу-чу я... Никакие деньги в мире неспособны это-го дать.
  
   ***
  "...Странно смотреть ночами на твои фотографии. Руки тянутся погладить тебя по лицу - но пальцы натыкаются на стекло монитора, и наступает ми-нутное отрезвление...я отвлекаюсь музыкой, разгово-рами с приятельницами...а в голове постоянно -ты, ты, ты...
  Сперва меня привлекла твоя внешность - буду чест-ной. Уже потом я стала внимательно наблюдать. И ты стал открываться мне с изнанки. Я не вчитыва-юсь в то, что именно ты пишешь. Я чувствую тот смысл, что скрыт за словами.
  Я даже не ревную тебя к многочисленным девицами, пишущим тебе всякую чушь. Даже к твоей бывшей любовнице у меня нет ни претензий, ни вопросов.
  Она ведь уже в прошлом, не так ли, Тарас? Поэтому мне спокойно. Я не учувствую угрозы с ее стороны.
  Мы поменялись ролями. Если раньше ты был Охотником, то теперь и сам не подозреваешь - ты стал жертвой. Я наблюдаю за тобой. Выжидаю тот момент, когда смогу запустить в тебя свои когти. Опутать тебя, подобно лиане, скрыть ото всех.
  Защитить от тех демонов, что поселились в твоей душе. Но ты и сам пока еще не видишь их. Ты не в силах их побороть, а они пока еще дремлют, они набираются сил внутри тебя.
  Я хочу быть рядом в тот момент, когда наконец-то тебя сорвет с трассы и ты полетишь в Пустоту.
  Может быть -но не факт, - я как-то все-таки су-мею тебя от этого удержать.
  Потому что демоны и Пустота -естественная для меня среда обитания. Отдав душу, я взамен обрела Силу им противостоять..."
  В этом письме не было подписей. Это был простой текст сообщения, скопированный откуда-то из пере-писки -распечатанный лист, помятый и местами надо-рванный. Это единственная ниточка, которая связала меня с происходившими событиями. С тем человеком -как выясняется, это была женщина!,- который и столк-нул Тараса на кривую, очень кривую и очень небез-опасную дорожку. Но пока еще рано делать какие-либо выводы.
  И я продолжаю искать.
  
   ***
  Гуляем...Все пьяные, все смеются, всем весело. И я тоже смеюсь вместе со всеми. Умно киваю, отвечаю на какие-то нелепые вопросы. Не ду-мать.
  Точнее-не задумываться. Это теперь един-ственное мое желание. Ни о чем не думать. Просто жить. Считать минуты до окончания нового дня.
  Мне стали сниться странные сны. Полные без-мятежности. Я не вижу ту, что рядом со мной, но физически ощущаю ее тепло. Меня окуты-вает жар ее тела, и я плыву, плыву куда-то... Мне спокойно и безмятежно. Я будто бы ото всех защищен.
  Меня уже не волнует, что я не вижу ее лица.
  Утром просыпаюсь с трудом, мне совсем не хочется вставать. Я бессознательно ищу ЕЕ в лицах, сотнях лиц. Ищу это ощущение покоя и гармонии. Завершенности. Наполненности.
  Но увы- я не понимаю, кого именно мне нужно искать.
  Меня снова не покидает ощущение чужого присутствия. Будто за мной наблюдают. Вни-мательно, с опаской, беспокоясь за меня и мою жизнь.
  Кто это? Кого я так зацепил, что стал глубоко небезразличен?
  Найдись... Мне нужно переживать эти ощу-щения в реальности.
  Мне уже неважно, кто ты - мальчик ли, девочка ли,- мне неважно и то, как ты выглядишь, хотя раньше только это и волновало.
  И я упорно продолжаю искать.
  ...Ночью это ощущение обостряется в сотни раз. В те ночи, когда я тупо сижу перед мони-тором и думаю, кому же мне написать. Рука не поднимается. Опять сотни килобайт ничего не значащих глупостей. Одни и те же "ха-ха" и "хи-хи". Я чувствую, что меня будто бы дерга-ют легонько за поводок на шее - но я не вижу, кто, и постепенно меня начинает это пугать.
  Найдись уже... Ну, пожалуйста.
  Мне теперь хочется только спать. Спокойно и безмятежно. Как младенец у материнской гру-ди. Во сне я могу разговаривать с той, которую ищу, хотя я всегда просыпаюсь, и никогда не запоминаю того, что именно она мне ответи-ла...
  Наверное, я уже просто схожу с ума.
  ...И тут мы с Вами подходим к интересному вопросу. Что это могло бы быть? Магию отметаем -мы все-таки взрослые люди, живущие в реальном мире.
  Но откуда тогда такая странная связь между двумя чужими людьми? Неужели это возможно - воздействовать на подсо-знание человека, проникать в его сны? Столько тайн в од-ной человеческой жизни - а именно жизни Тараса...
  
   ***
  "Ну, Тарас. Ты меня разочаровал. Все это время я нахожусь в буквальном смысле слова у тебя под носом, а ты озираешься, как испуганная громким звуком бел-ка -у тебя точно такое же выражение лица. Ты вслепую тыкаешься, как котенок -я вижу, что ты ищешь меня.
  Ищи.
  Если найдешь - будешь большой молодец. Впрочем, я особо и не скрываюсь. Просто ты каждый день ви-дишь мое лицо-маску, а здесь, в этих сообщениях, с тобой я такая, какая есть в душе. И тебя это уже зацепило -я чувствую. Ты и сам пока не понимаешь, чем.
  Могу тебе подсказать -мы, как бы не притворялись сильными и самодостаточными, сильно цепляемся на простой крючок -чужое небезразличие. Нам важно быть замеченными кем-то. Обласканными. Просто хочется иногда, чтобы тебя взяли на ручки и понян-чили. Чтобы научились угадывать твои желания без слов -даже те, о которых ты и сам еще не подозрева-ешь.
  Я умею читать в чужой душе, Тарас. Твоя сейчас вся рвется на части.
  Как птица, попавшая в тесную клетку -будто орла затолкали в клеточку для попугайчика. Ему негде расправить крылья и он начинает раздирать самого себя когтями, потому что ему нет жизни без неба и полета... Он не предназначен для жизни на земле, и -уж тем более, - не рожден для жизни в клетке...
  Так и ты - уже сходишь с ума, от собственного бесси-лия.
  Я жду, когда ты дойдешь до грани. Зачем мне это нужно?
  Извини, но ты никогда не получишь ответ."
  
   БЕССИЛИЕ?
  
   Это такое адски неприятное чувство...
  
  
  
   ***
   Лежу в постели. Ничего не хочу - ни делать, ни говорить.... Даже подняться с нее, чтобы дойти до компа. На хер все это. К чему суе-титься?
  Ничего не хочу. Состояние полного отупения. Кончился запал.
  Нужен кто-то рядом. Срочно. Кто-то теплый, нежный и любящий.
  Маленькая девочка из моего двора... Ты не от-вечаешь, а в "Контакте" не появлялась уже трое суток. Почему ты не хочешь меня? Я чем-то тебе неприятен?
  Слишком нагло и заносчиво себя веду.
  Это пройдет, не бойся...
  Глубже зарываюсь лицом в подушку, обнимая ее, будто любимую женщину. От собственного бессилия хочет глухо, надсадно кричать. Но я молчу. Загоняю это внутрь себя - там, где ни-кто не увидит. Мне страшно даже оглядываться по сторонам. Вокруг меня пустота, такая заса-сывающая, что мне больно дышать.
  Ничего нет. Никого нет. И меня нет. Хочется раствориться в этом безумно давящем ощуще-нии. Стать ничем.
  Тем, чем я и являюсь по сути.
  Все мы вышли из пустоты и в нее и уходим...
  Только раньше я это так остро не ощущал.
  Все-таки нахожу в себе силы перебороть апа-тию, добираюсь до стереоустановки. Врубаю на полную мощность Менсона.
  Слегка отпускает.
  Что ж, я уже давно понял, что наедине с собой может спасти только музыка. Я от нее зависим. Дольше трех часов без музыки -и у меня начи-нается ломка, как у наркомана.
  У каждого из нас свои тараканы, мои еще до-вольно безобидные и дружелюбные твари.
  Ничего не хочу... И снова лицом в подушке, обиженный на весь свет.
   ***
  "Я все еще размышляю. И ищу. И до сих пор мне так ничего и не пришло в голову. По сравнению с днев-никами Тараса от 2008 года - тут он совершенно дру-гой человек. Мягкий, неуверенный в себе. Моментами он напоминает мне ребенка.
  Так что же заставило его так сильно измениться?
  И ответа до сих пор нет. А книга уже понемногу под-ходит к концу. Возможно, вы сумеете сделать более верные выводы, чем я. Я уже далеко не беспристрастна.
  Поэтому я просто буду записывать то, что показалось мне имеющим отношение в разгадке. А если здесь не хватит места -то придется мне браться за третий ро-ман.
  Не люблю недосказанность."
  
   ***
  Моя депрессия разрастается, как ядовитая лиа-на. Она оплетает меня с ног до головы. Мне ничего не хочется. Даже подниматься по утрам стало адски сложно.
  Отец обеспокоен. Советует пойти к врачу.
  Мне все равно. Можешь даже упечь меня в психушку, папа, меня это почему-то нисколеч-ко не пугает.
  А с моей мачехи станется тебе это посовето-вать.
  Я прекрасно понимаю причину своего состоя-ния. Мне всего лишь нужно немного любви.
  Но не стану же я носиться по улицам и орать "Влюбитесь же в меня, ну хоть кто-нибудь!". Мне почему-то не хочется выглядеть умали-шенным.
  И снова я с трудом пытаюсь заставить себя подняться с кровати и отправиться к людям. Меня ждет целый ворох скопившихся за время моего отсутствия новостей.
  Петюра собирается жениться. О, отлично. На ком?
  ...Когда я ее увидел, мне стало трудно дышать.
  ...Это тебя я так долго искал...
  Но ее взгляд ничего не выражает. Для нее я -еще один парень из череды ее бесконечных поклонников. Для нее есть только Он.
  Ты что, правда считаешь, что я так легко сдам-ся, детка?
  
  ...Через неделю она начинает проявлять пер-вые признаки интереса. Узнает о том, что я бо-гат, с удивлением. Ей почему-то не верится в это.
  Когда она видит мою машину, замечает ту лег-кость, с которой я трачу деньги -эти бессмыс-ленные, ничего не значащие бумажки, - Петя начинает отходить на второй план.
  И мы срываемся на пару. Убегаем ото всех. Те-ряемся в многочисленных городах Европы.
  Сегодня нашем убежищем стал Милан. Она бе-гает по магазинам, у нее горят глаза. Она ску-пает бесконечные туфельки и сумочки.
  Я лежу в номере, пью латте и неспешно пощи-пываю кусочки пиццы. Я пришел в себя. Я полностью удовлетворен. В постели с ней я забываю обо всем. Иногда мне кажется, что я способен с ней забыть и то, как меня зовут.
  Мои бесконечные кошмары наконец-то отсту-пили на второй план.
  О Петюре я стараюсь не думать. Никто не ви-новат, приятель. Никто ни в чем не виноват.
  Все равно ты не смог бы дать ей то, что могу дать я. И это не только деньги, мой огорчен-ный друг.
  Это - я сам. То восхищение и поклонение, ко-торые она так долго искала -их я тоже дал ей в полной мере. А ты...мда... Надо будет найти тебе кого-то на замену. Я вовсе не собираюсь делиться с тобой своими игрушками.
  ...В этот момент я понимаю, что отношусь к ней -как к игрушке. Она всего лишь способ развеять затопившую мои мысли тоску. Но че-ловека, Личности - нет, этого я в ней не вижу. Она всего лишь очередная красотка. С такими же пустыми, как у меня, глазами.
  Может быть, именно поэтому мы так удачно друг друга дополняем.
  
   ***
  Проклятая палочка с двумя полосками. Розо-выми. Она намеренно оставила ее в ванной?
  Еле сдерживаюсь, чтобы не свалиться кулем на пол и не заорать. Сейчас начнется. Будет дока-зывать, что это мой ребенок.
  ...Только вот беда в том, что детей у меня не будет никогда...
  Но она пока еще нужна мне. Я еще не готов так легко расстаться.
  И я сминаю злополучную бумажную палочку в кулаке, сделав вид, что просто ее не заметил.
  
   ...-У меня срок 12 недель,- она говорит тихо. Очень тихо. -Аборт делать уже нельзя, да ни-кто и не возьмется.
  Я молчу.
  -Это Петин ребенок.
  Я молчу.
  Спасибо хотя бы за честность.
  -Наверное, мне лучше вернуться к нему.
  Отличная мысль. Только вот, детка, я тобой еще не наигрался.
  
   ***
  ...Я доигрался. Точно. Доигрался. Я сам виноват.
  Это я принял решение. Она всего лишь подчинилась. Но я же не знал!! Я думал, что она просто хочет оставить меня, что я ей надоел!
  Алина!
  ...Стоя над ее могилой, я ощущал, как земля едва-едва меня держит. Я хотел провалиться куда-то очень глубоко. Меня изнутри словно на части рвали.
  А внешне...я был удивительно спокоен.
  Держал лицо. Учился у отца -и вот, довелось-таки на практике применить.
  Во мне пропадает актер.
  ...Падали хлопья снега, укрывали свежевыкопанную могилу. Оседали на простом деревянном кресте. Я стоял и курил -одну за одной, тщетно пытаясь со-греться, пытаясь прогнать эту проклятую дрожь, со-трясавшую меня изнутри.
  Ее подруги так показушно рыдали... Эти похороны больше всего напоминали плохо разыгранный фарс. Только Петя - он стоял невдалеке, словно не нахо-дил в себе сил подойти ближе. Он тоже знал, чей это был ребенок.
  Все делали вид, будто бы он никогда вообще не появ-лялся в ее жизни.
  Ее родители меня почему-то ни в чем не обвинили. Может быть, им было не так уж и больно -она бы-ла не единственным ребенком в семье. Может быть, это они ее поощряли на роман со мной - хотели при-строить дочь в "хорошие" руки богатенького мальчи-ка.
  Они не задумывались о том, что хорошенький бога-тый мальчик станет, по сути, ее убийцей.
  И пусть я убил ее не своими руками - но это я отдал приказ...
  
   ***
  ... Я часто вспоминаю свой первый раз. Наверное, так бывает у каждого. И каждую но-вую девушку ты сравниваешь именно с Ней.
  Кто-то пугает своей искушенностью, кто-то, наоборот, не дотягивает.
  Но однажды ты начинаешь понимать, что главное -это отнюдь не умения.
  Отнюдь не они.
  ...Мне было восемнадцать тогда. Я просто го-рел изнутри - меня сжирала похоть. Дикие гормональные штормы. Любая доступная эро-тическая литература оказывалась у меня в ру-ках. И я загорался еще больше.
  Мне казалось, что если меня тронет хотя бы пальцем симпатичная девушка -я просто вспыхну. Как факел.
  ...И такая девушка нашлась. Она была старше меня. Красивые темные волосы - я потом по-любил их перебирать, зарываться в них лицом.
  Сейчас могу сказать -я вел себя как покорный влюбленный осел.
  Нежный, послушный, симпатичный ослик. Ме-ня часто тогда принимали за девушку со спины - не надо было понтовать и отращивать такие длинные волосы.
  Она, видимо, на них и купилась. Я выглядел как молодой купидончик. Чем не жертва для уже опытной и искушенной хищницы?
  ...Случайно познакомились в институтской столовой. Она считалась первой красавицей своего курса. И я - зашуганное существо, ко-торое подрастеряло весь свой гонор, едва пе-реступив порог школы.
  Деньги меня тогда не спасали. Я же был дев-ственником. Одним из последних в классе. Вскрылось это буквально в первые мои недели пребывания в институте, и ничего хорошего мне не принесло.
  Я стал всех бояться. Я не мог почему-то заве-сти себе новых друзей. Все свое время я про-водил в кабинете информатики, наедине с компьютером. Отращивал волосы, делал вид, что я такой крутой рокер...
  Сейчас даже смешно это вспоминать.
  ...В тот день я тоже уединился с компьютером и бездумно рубился в какую-то не очень инте-ресную игрушку. И тут вошла она.
  Длинные ноги, тонкая талия, высокая полная грудь... Пухлые губы, огромные карие гла-за...Волосы почти до талии -роскошные каш-тановые волны...
  Я задрожал, как пойманная куропатка.
  -Не помешаю?-обольстительно улыбнулась Мечта. -Я ненадолго, курсовую надо набрать...
  -М..не...нет..- прозаикался я. Появилось дикое желание сорваться с места и, бросив все, бе-жать -бежать куда подальше от этой сексуаль-ной кошки, которая уже недвусмысленно стре-ляла глазками в мою сторону.
  Она о чем-то мило щебетала, хихикала, отки-дывала свои роскошные волосы за спину, пе-рекидывала их через плечо, как будто случайно касалась моих, восхищенно ахала, перебирала их тонкими пальчиками, восторгаясь их мягко-стью...
  Я забыл, как дышать. Разум окончательно мне отказал. Я весь превратился в одну сплошную эрекцию.
  Она заметила это, уверен. И спокойно пригла-сила меня в кино следующим вечером.
  Я проблеял что-то вроде "Мне надо подумать" и, не выдержав этой пытки, все-таки смылся из института.
  Следующим вечером она уверенно взяла курс на ближайший кинотеатр. Задний ряд. Те са-мые, знаменитые места для поцелуев.
  Я бледнел, краснел и едва находил в себе силы сказать хотя бы пару связных слов.
  Не помню, какой шел фильм...Да и какая раз-ница? Примерно на двадцатой минуте сеанса я ощутил ее руку у себя в штанах.
  ...Мозг отключился. Все. Не было больше примерного мальчика Тараса. Тут был только юный похотливый сатир, умевший думать только одним органом.
  Отнюдь не мозгом. Отнюдь.
  ..-Пойдем ко мне?- прижавшись всем телом, прошептала мне в губы девушка-Мечта. -Хочу тебя, Тася...
  Она, и только она называла меня так.
  Больше я с тех пор никому этого не позволял.
  Тася не соображал, где он, на каком свете, и что вообще происходит. Тася кивнул, что-то промычал и послушно за ней пошел.
  По пути они купили пару бутылок шампанско-го и клубники.
  Она жила одна в небольшой съемной кварти-ре, которую оплачивали ее "родители" (как по-том выяснилось, оплачивал наш ректор и ее постоянный любовник. Именно в пику ему и его старости она и сняла меня, наивного, не-опытного, но на ее вкус красивого и сексуаль-ного. Впрочем, об этом я узнал уже почти дву-мя годами позже.)
  С порога меня принялись быстро и умело раз-девать. Мы пили это гребаное, бьющее в голо-ву шампанское, голыми. В ее постели. Краси-вой большой постели с красивым красным бе-льем.
  ...То, что было потом, больше напоминало сценарий какого-нибудь порнофильма.
  Она сверху. Я сверху. Сбоку. Сзади. Стоя.
  На кровати, на кресле, на подоконнике.
  С каждым разом я все больше входил во вкус. Казалось, мои силы никогда не иссякнут. Она и сама уже была не рада, что так меня завела (по-сле дедушки ректора такие нагрузки были ей в новин-ку, х-ха...), под утро ей едва хватало сил, что-бы чуть слышно постанывать.
  Под душем мы наскоро трахнулись в послед-ний раз и я, утомленный, но счастливый, рва-нул домой отсыпаться.
  Вечером пришел к ней с огромным букетом роз и красивым бриллиантовым колечком. Ко-лечко было принято очень благосклонно, как и я.
  Им я заслужил себе первый в жизни минет.
  ...Дальше -больше... Именно она меня при-учила каждое свое желание чем-то оплачивать. Товарно-денежные отношения.
  Тогда я еще не понимал, как спокойно она се-бя продает. Но у меня, в отличие от дедушки-ректора ее, было побольше денег, смазливая мордашка и хороший стояк. Она начала заду-мываться о том, кто же из нас окажется ей по-лезнее.
  Все сорвалось в один прекрасный день, когда я привел ее знакомиться с отцом.
  Как он ухитрился незаметно скопировать дан-ные ее паспорта? Все-таки хорошие у него СБ-шники.
  Через неделю папка с отчетом легла ко мне на стол. Тот самый, где накануне меня оседлали, будто покорную лошадку, и трахали, пока у меня звезды из глаз не посыпались.
  Бумаги я читал заливаясь слезами, как девочка. Отец сидел рядом и гладил своего разнюнив-шегося Тарасика по плечу.
  -Женщины, сын...Они всегда таят в себе массу неприятных сюрпризов...-философски убеж-дал меня он.
  С того дня я не находил в себе сил увидеться с ней. После тех фото с какой-то студенческой вечеринки, где ее дерут сразу трое, а она толь-ко глазки блаженно закатывает, я не нашел в себе сил больше притронуться к ней.
  Она стала нечистой. Оскверненной. У меня просто пропало желание.
  Вообще.
  Вот только забыть ее я еще очень долго не мог. Потому что позволил себе поверить, что меня в кои-то веки кто-то просто так, беско-рыстно полюбил...
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   ЛЮБОВЬ?
  
   Я уже давно в нее не верю...
  
  
  
   ***
  Самое страшное для меня - это умирать в оди-ночестве. Нет, я пока еще не перешагнул эту Грань, отделяющую мир Живых от мира Мертвых. Но я был к ней близок. Очень бли-зок...
  Все началось промозглым ноябрьским утром - когда я проснулся от невыносимого жара во всем теле. Не мог дышать, меня колотило от холода и в то же время я горел изнутри.
  Я заболел. Сильно. Где-то подхватил ангину.
  Болел я всегда тяжело - к слову. Редко, но тя-жело.
  Перед глазами все плыло, сливаясь в радужные круги. Я поминутно терял сознание и все-таки как-то ухитрялся вырываться из этой сосущей темноты. Цеплялся за жизнь. Спрятался под тремя одеялами, в беспорядке разбросанными у меня по постели. Пытался хоть как-то укрыться от этого противного, всепроникающего холо-да.
  Меня трясло. Радужные круги сменились баг-ровыми. Температура внутри меня поднялась еще градуса на два.
  Адски жарко... Очень-очень жарко! Я не могу ды-шать!
  Рука потянулась к мобильному телефону, ле-жавшему у постели. Едва нашел в себе на это силы. Не мог шевелиться, вообще.
  Баланс поплыл...На счету не оказалось денег.
  Я забыл, как набрать команду "Перезвони мне".
  Плохо. Очень.
  Поминутно проваливался в забытье, но с каж-дым разом становилось все труднее выбраться из него. Я боялся закрыть глаза.
  Вспомнил команду. Отправил смс Арине -моей на тот момент то ли подруге, то ли все-таки любовнице.
  Одиннадцать утра. Тишина в ответ. То ли еще спит, то ли решила просто не обращать вни-мания.
  Отправил такую же смс отцу. Не надеясь, что он перезвонит. Ему тоже будет сложно пове-рить в то, что у меня кончились деньги на те-лефоне.
  Отчаянная попытка -бросил смс Петюре. От него ответа не ждал - как он до сих пор меня при случайной встрече на сотню-другую Тара-сов не порвал?
  Пальцы все быстрее порхали по списку кон-тактов, и я все отчетливее понимал, что мне, видно, Судьба такая -подыхать в одиночестве.
  По щеке скатилась злая слеза.
  Стало безумно противно. Дожить до двадцати пяти лет - и не иметь ни одного настоящего друга. От которого не требуется ничего сверх-человеческого - просто заехать в аптеку и привезти мне таблетки. Да еще немного поси-деть рядом.
  Отчаяния начинало поглощать меня с беше-ной скоростью.
  Я отбросил ставший бесполезным телефон и зарылся лицом в подушку. По щекам потекли слезы.
  "Запомни, малыш. Каждый из нас будет уми-рать в одиночестве."
  А что, если я так не хочу?!
  Когда они все хотели потусоваться в пафос-ных местах, когда им нужно было подарить дорогущий телефон или новый ноутбук, когда до смерти нужны были деньги на новую ма-шину -кто платил за все это? Их безотказный друг Тарас.
  Безотказный богатенький лох, как я теперь по-нимаю. Тот самый, для которого "деньги были шлаком", тот самый, которому можно не отве-чать на звонки, если не хочется.
  Слезы текли все сильнее. Уже злые. Такие чер-ные, как битум - если бы я мог их видеть, если бы не так все плыло перед глазами из-за жру-щей меня температуры, -они были бы именно такими. В сердце уютной змеей свилась нена-висть.
  Может, я идиот, может, зря обижаюсь на лю-дей из-за какой-то херни...
  Но мне так чертовски погано, так страшно сейчас быть одному, что я не нахожу уже в се-бе сил улыбаться и мудро вас всех прощать...
  В этом пожирающем мой мозг и мое тело огне я словно сгораю, как Феникс, и тут же возрож-даюсь новым -но уже другим... Более злым и циничным, более взрослым. Мне в какой-то момент,- резко и неожиданно, -вдруг становит-ся все равно. На все и всех, и на тех, кто еще вчера был так важен.
  Я-то без вас проживу, и прекрасно, детки. А вот вы без меня, а? А что, если я прямо сейчас потребую вернуть старые долги? Забытые ва-ми, списанные на мою мягкость и беспечность?
  В уме начинаю подсчитывать сумму долга и охреневаю. На эти деньги можно купить нехи-лый такой особняк. В Подмосковье.
  "Наш Тасенька!".
  "Наша дойная коровушка, вы хотели сказать?!"
   Твердо решаю - если я выживу сейчас, если не сдохну от этого мерзкого чувства, что мои кости и тело превратились в вязкий пластилин, - то с благотворительностью будет раз и навсе-гда покончено. Я попрошу у отца парочку его ребят из службы взыскания. И буду упоенно за изъятием своих долгов наблюдать.
  Глаза в глаза. Лицом к лицу. И наслаждаться этим.
  А где же наш добрый Тасенька? А он кончил-ся. Вышел. Весь.
  В этот момент я слышу переливчатую трель дверного звонка. Во мне едва находятся крохи сил -дойти, доползти до двери... Черт бы ме-ня побрал, ноя кусаю губы и ползу...
  ...мать твою...так...ползу...
  За дверью стоял встревоженный до усрачки отец. Слишком плохо я о нем думал, оказыва-ется. Я дебильно улыбаюсь, пытаюсь что-то ему сказать, но тут силы окончательно остав-ляют меня и я отрубаюсь.
  ..Когда выздоровел, взял пятерых ребят. И по-ехал свои долги возвращать.
  И правда - упоение было. Какое-то новое и незнакомое. Черная, вязкая, глубокая злость и непонятное мне недавнему упоение.
  Как люди не любят отдавать взятые взаймы деньги, это что-то... Какими только словами меня не крыли.
  Ничего не знаю. Вы предпочли обо мне "удобно" забыть. Когда были так нужны. Хоть кто-то. Хоть одна сука!!
  Но нет -вы оставили меня подыхать.
  ...На неожиданно восполнивший мою карточ-ку лимит покупаю себе землю в ближайшем Подмосковье. Отец рад. Говорит, что "я все больше становлюсь похож на него". Советует, как и что построить, "чтобы не наебали". Строит планы на баню, в которой будем вме-сте с ним по выходным зависать.
  Я улыбаюсь и киваю. Мне все равно. Пусто, глухо и спокойно. Где-то в глубине души я да-же рад -какой бы черствой скотиной не был мой отец, но его ни разу в жизни никто еще не наебал.
  Я...да, я хочу быть на него похож.
  По крайней мере, уж он-то меня не оставит и не предаст ради какого-нибудь ебаря с толстым членом, у которого так классно зависать на ночь, забив болт на подыхающего в одиночку Тарасика.
  Да, Арина?
  Мне было так же отстраненно-упоенно за то-бой наблюдать. Любишь толстые члены, де-вочка? Нет денег вернуть долг? Что ж, ты вполне смогла его отработать...
  Я знатно поржал, потом меня как-то слегка начало подташнивать. Бугаи рядом со мной так же угорали. Когда бабу ставят под коня -это и вправду забавно... Да, девочка?
  Теперь тебя только о-о-очень толстый член и спасет.
  А я... я буду учиться жить без вас, по новой философии, переданной мне любезным па-пенькой.
  В чем-то где-то местами...это даже может быть увлекательно.
  
   ***
  Избавься от всего лишнего, ненужного, наносного.
  Именно это я и делаю сейчас. Лежу в постели, включив подсветку - по потолку бегут милли-арды крошечных звездочек. Прикольно.
  Пью виски. Горло слегка дерет. Но это ничего. Я же твердо решил взрослеть, пора бы уже. Давно, давно пора...
  Да, Тарасик?
  Я разбираю скопившуюся во мне кучу хлама.
  Ненужные эмоции и привязанности -в сторо-ну. Я нащупываю внутри себя те басовитые струны, которые когда-то уже так давно мне показала случайная девушка, так и не ставшая моей.
  Самая громкая и звенящая, легко поддается -злость.
  Вторая по значимости - похоть.
  Не отказывать себе в удовлетворении желаний - Правило Номер Один.
  Разрешить себе злиться -Правило Номер Два.
  Перестать быть добрым и всепрощающим -Правило Номер Три.
  Стать беспощадным - Правило Номер Четыре.
  На столе неожиданно пискнул ноутбук. При-шло сообщение.
  Опа. Здравствуй-здравствуй, пропажа моя. Где ты гуляла, Мечта моя пропащая?
  "Меня не было в России. Извини, что долго не отвечала. Как у тебя дела?"
  "Тебе не пох?..."
  "Это всего лишь вежливость;"
  И между нами завязывается переписка.
  
  ...Спустя два дня я еду с ней на свидание. И мне плевать. На всех и вся. Я знаю - точно знаю, -что сегодня или завтра я уложу ее в по-стель, и все будет не так, как всегда. Я не стану привязываться или о чем-то умолять. Я просто получу то, что мне нужно.
   Тарас умер. Да здравствует Тарас!
  
  "На этом дневниковые записи Тараса обрываются. И повествование следует продолжить с того места, с ко-торого я начала его в своей первой книге.
  Какие мы можем сделать выводы?
  А нужны ли они вообще? Я многого здесь не написала. Некоторые вещи были слишком личными.
  Я опять захожу на его страницу и смотрю, смотрю.. На сообщения, которые навсегда останутся без ответа.
  Ты так хотел любви, Тсарь, но что же ты обещал вза-мен? Деньги? На них не сошелся свет клином. Поверь -это не так...
  Циничный мальчик, испорченный херувим, которому так не хватало простой материнской любви и женской ласки.
  Так что же ты давал взамен?
  Ты принес тем, кто действительно полюбил тебя, только Боль и Смерть. Я могу долго и умно рассуждать здесь об эзотерике, и о том, что душа проходит цикл перерождений, и в каждом новом ведет отработку сво-их прошлых грехов.
  Долго, нудно, да и не нужно вообще.
  Могу сказать только одно -не распознал ты, в чем твои грехи, Тсарь. Ты слажал.
  За это и поплатился.
  Может быть, чтение твоих дневников так на меня по-влияло, что я стала жестокой, под стать тебе, может быть -это уже мое, личное...
  Мне жаль тебя, правда, мне очень жаль.
  Но на этом пора заканчивать. Напоследок я дам вам одно письмо, которое Тарас получил от своей таин-ственной Незнакомки уже после своего морального пе-рерождения. Возможно, вам оно тоже покажется зани-мательным.
  А хотя... какая, блин, разница?"
  
  " Мой милый мальчик!
  Ты меня разочаровал. Серьезно. Ты так жалок в своих попыт-ках увернуться из расставленных мной сетей. Только вот что это тебе даст?
  Ты все так же слаб. И все так же глуп.
  Сейчас ты наслаждаешься покоем, затишьем в объятиях этой.... Нет подходящего слова в моем лексиконе. Наслаждай-ся. Вам уже недолго осталось.
  Почему? Потому что я взбешена.
  Потому что, когда я говорю "МОЕ" - это слово нужно выде-лять тройным подчеркиванием и жирным курсивом. И я ска-зала так -про тебя.
  Поэтому жди. Просто жди. Ты сам поймешь, как глупо и опрометчиво ты поступил.
  Потому что любая боль, причиненная мне, вернется тебе сто-кратно.
  Это урок. Жизненный, и от того -полезный.
  Ты понял меня, Тася?
  Надеюсь, что понял.
  ...Хочешь, я расскажу тебе, как ты будешь умирать? Я знаю, ты боишься боли, мой милый Тсаря. Тебе будет больно. Это я тебе обещаю.
  Нет ничего хуже, чем гореть заживо? Ты это переживешь. Я не отпущу тебя так просто.
  В моих силах раз за разом, раз за разом тебя убивать - и тут же возвращать. Ты изопьешь эту чашу до дна. Потому что это мое право. Я слишком много за него отдала...
  Ну что ж, воркуйте пока, мои безмятежные голубки. А я буду придумывать тебе твой первый красивый конец.
  ...Я где-то, как-то и с кем-то...
  Только твоя вина, что не с тобой. Только твоя."
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   КОНЕЦ
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"