Жила--была Баба Яга. Спокойно жила, тихо. Её скромная избушка на курьих ножках стояла в глухой чаще на краю лесного прудика. Питалась она мухоморами с поганками, да гадами лесными и водяными. Очень любила траву болотную. Салат из лягушачьих лапок со сморчками и аиром был её любимым. На зиму, Яга вялила ужей с гадюками, солила грибы с лягушками. Варила зелья разные из трав с ягодами. Конечно, браконьерничала помаленьку бабушка. То капканы поставит, то сети в пруд забросит. Но, кто ей в лесу дремучем возразить сможет? А тушёная белочка, да ротаны жареные, -- всё разнообразие.
Иногда навещал Ягу Кощей Бессмертный, которому она всегда была рада. Коша мало кушал, но много рассказывал новостей. Бессмертный жил в окружении нечисти, которая исправно ему служила. Они, словно царский двор, верно служили ему, снабжая сплетнями со всего Света. Всякий раз Кощей приносил Яге подарочки. Она бережно хранила их в своём сундуке, а некоторые, -- развешивала по стенам.
Вот и сегодня она ждала к себе на ужин дорогого гостя. Камышовый салат с вяленой гадюкой, мухоморы фаршированные пьявками, уха из ротанов и, конечно, любимое Кощеем ассорти из лесных грызунов. Он всегда любил похрустеть косточками белочки, барсучка, или даже мышки.
Кощей прибыл к Яге на закате. Его лысая голова отражала все краски уходящего Солнца.
-- Заходи, мил дружочек! -- обрадовалась ему бабка, распахивая дверь своей избушки.
-- Приветствую тебя, красавица! -- расплылся в белоснежной улыбке Кощей
-- Какая ж я тебе красавица? -- кокетливо захихикала старушка.
-- Самая, что не наесть! -- продолжал хитро улыбаться дорогой гость, -- ты посмотри, что я принёс тебе в подарочек...
-- Что принёс, касатик мой стройненький? -- с любопытством заинтересовалась Яга, потирая сморщенными ладонями.
-- Э-э, нет! -- погладил свой дорожный мешок Кощей, -- сначала ужин, а уж потом...
-- Почему ж потом, Кошенька, не доверяешь, что угощу тебя, как родного? -- поджала сморщенные губки Яга.
-- Доверяю. Да, только, ужинать в одиночестве не хочется.
-- Как так? Что ж там такое?
-- Там такое, что прыгнешь ты в свою ступку, и ищи-свищи тебя по всему Свету! Знаю я вас, женЧин!
-- Эх, заинтриговал, Бессмертненький! К столу, к столу проходи, миленький.
За ужином Яга уже не ела, а глотала собственные угощения, чтобы поскорее с ними покончить. Кощей рассказывал ей что-то, она лишь кивала головой ему на всё. А он, как будто бы специально не торопился, растягивая время.
-- Хороши барсучки у тебя, хороши! -- причмокивал он, -- шляпочку мухоморчика подай мне, Ягуся.
На свою беду наготовила целый пир бабка. Лишь к полуночи стол опустел.
-- Так вот я и говорю, -- продолжал Кощей, -- модным стало у людей день Валентина какого-то отмечать. Дарят они друг дружке безделицы всякие, называя их "Валентинками", целуются, и всё такое.
-- Бр-р-р, пакость какая, -- наконец освободила свой рот Баба Яга.
-- Не скажи. Я б с молодушкою... -- Кощей мечтательно закатил глаза, -- да и ты, поди, не отказалась бы, а?
-- Что ты, -- отмахнулась Яга.
-- А это видела, -- он, наконец, достал из своего мешка яблоко.
-- Я фруктов не люблю, -- сморщилась бабка, насколько это было возможно.
-- Ентоть тебе не просто фрукт. Ентоть тебе моя "Валентинка", молодильная.
-- Никак облобызать меня собрался? Охальник ты, Бессмертный!
-- Нет, Ягуся. Мы с тобой друзья уж не одно столетие. Зачем нам дружбу поцелуями дырявить? Кушай яблочко, -- прищурился Кощей.
-- А-а, поняла тебя, касатик мой, поняла, -- Яга взяла яблоко, став с жадностью в него вгрызаться.
Изменения не заставили себя ждать. С каждым прожёванным куском старушка молодела, преображаясь в пожилую женщину, потом моложе, и так до огрызка яблока, пока не стала молодой девицей. Кощей, сидя ногу на ногу, играл бровями, чуть покачивая головой от удовлетворения.
-- Кошенька! -- воскликнула Яга, любуясь на себя в серебряный поднос, -- миленький мой!
Сорвав с себя тряпьё, она бросилась к пруду. Кощей вышел следом на крыльцо, любуясь собственным твореньем. Яга, наплескавшись новым телом в воде, вышла в лунном свете.
-- Ну, как, довольна?
Та, лишь с прищуром улыбнулась.
-- Ступа! -- властно разнеслось над лесом.
-- Ну, вот. Я ж говорил... -- развёл раками Кощей, -- а одежда?