Не все фрагменты действительности имеют свое продолжение в будущем. Существующая система группирования по национальным интересам ведет к политике конфронтации, которая есть колебание между двумя полюсами мира и войны. Наличие сотни-другой национальных правительств и места их форума не решает задачи формирования глобальной соцелостности. Продолжение такой конфронтации гибельно для человечества, предпочитающего этот принцип группирования (Jшrgen Laursen Vig, 1996, pp.3-5) .
Размышляя над вопросом конференции, - что ты и я можем сделать для будущих поколений-, мы можем поставить его в следующий контекст:
(1) Что мы (ты и я ) есть для будущих поколений?
(2) В чем из этого могут, потенциально, нуждаться будущие поколения?
(3) Каким образом мы можем догадаться о этих зовах?
(4) Что мы не должны делать для будущих поколений?
(5) Какова должна быть наша соцелостность, наш разговор, чтобы он(она) способствовал(а) гармонизации существующего мира?
(6) Что является ценностью в межгенеративных отношениях?
(7) Есть ли будущее у группы, игнорирующей процессы роста внутри нее?
Вопрос конференции является в своей сущности вопросом педагогическим. Он затрагивает проблему бурной активизации педагогического мышления и деятельности в XX веке, которые стали центром формирования методологической сферы.
ПРОБЛЕМНАЯ СИТУАЦИЯ
Чертами этой проблемной ситуации являются следующие.
(1). На смену натуралистическому подходу (в соответствии с которым исследователь думает, что объект ему уже дан) приходит деятельностный подход, позволяющий перевести наше внимание и наши интересы с объекта, как такового на средства и методы нашей собственной мыследеятельности, творящей объект и представление о нем (Щедровицкий Г.П., 1995, сс.143-154) .
(2). Формируется специальный комплекс методологических дисциплин - теория мыследеятельности, теория мышления, теория деятельности, семиотика, теория знания, теория коммуникации и взаимопонимания.
(3). Складываются новые сферы профессиональной мыследеятельности на базе практико-методического, инженерно-технического, проектного, организационно-управленческого и исторического мышления. А также - в ориентации на целостность человеческой мыследеятельности - происходит развитие методологического мышления, как универсальной формы мышления, организованной в самостоятельную сферу мыследеятельности и рефлексивно (в т.ч. и исследовательски) охватывающей все другие формы и типы мышления.
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ОПРЕДЕЛЕНИЯ
ИГРА МЫСЛИ
Свобода человека предполагает свободу его самоопределения, то есть свободу выбора (а) продолжать жить или умереть несмотря на сильный инстинкт жизни, (б) к какому идеалу стремиться из многих воображаемых. Решение - это ответ на сложившиеся обстоятельства времени и места, в ответе соединяются условия решения, средства и представления о последствиях принятия такого решения. Последствия касаются новых обстоятельств места и времени. Таким образом, свобода человека в своем выборе и в своей ответственности реализуется в окружении и в строе мышления и деятельности. Человек организует свою будущность и управляет процессом ее складывания. Но здесь возникает элемент рефлексивной игры (Лефевр В.А., 1967), связанный с тем, что будущее заявляет о себе так же как и настоящее, в котором принимается решение. Оно требует также своей собственной свободы. Будущее, появляющееся как часть действующего настоящего, стремится выйти из пут тотального охвата порождающего его настоящего, вначале как настоящее мыслимое, а затем как мыследействующее настоящее, то есть как особая форма мыслимости времени и организации деятельности в рамках этой формы.
ВОСПРИЯТИЕ БУДУЩЕГО
Рефлексивная игра между творцом действующего настоящего и творением воспринимается как развитие мира, сопровождающееся старением и отмиранием прежних окружений и формированием и складыванием новых форм жизни, новых окружений и новых ценностей. Если придерживаться доктрины материалистического натурализма, то развитие воспринимается ею как стихийное бедствие, как трагедия, как болезнь к смерти (Серен Кьеркегор, 1990 ). Все лучшее ветшает, уходит в небытие, к жизни приходят неблагодарные, не помнящие родства потомки. Наступает закат цивилизации (Arnold Toynby, 1934 ). В системе представлений других доктрин, - например, в рамках системодеятельностного подхода (Щедровицкий Г.П.,1995), развитие обретает ценность, поскольку вводится категория духовного роста (Флоренский П.А., 1994, сс. 281-317 ). Ценность развития соизмеряется с ценностями личного бессмертия, спасения души, беспристрастности в следовании своему дао и подчинении карме (Аристова С.М., Королев П.М., 1996).
ПЕРЕРАСПРЕДЕЛЕНИЕ БОГАТСТВА НЕ ВЕДЕТ К МИРУ
Не деньги становятся эквивалентом и мерой человеческой деятельности, а ценности нравственного порядка. И если первые представляют собой ресурс для взлета и падений, определяют "горный" ландшафт бытия и расслоения человеческого мира на богатую и бедную его части, если ими подготавливаются войны и соизмеряются победы, эти начала короткого мира, - то они являются знаком богатства и достаточности. Они суть такое же оружие массового уничтожения, что и обычные вооружения, танки, ракеты, бомбы и мины. Деньги часто занимают решающую позицию в определении отношения к будущему. Именно их глобальным распределением определяется нынешняя демографическая политика: требование политических деятелей к снижению рождаемости в бедных странах и повышения рождаемости в странах богатых. Но в одной части мира эти требования не столь внятны в силу действия каких-то иных правил игры (может быть, действия законов духовного возрастания), в другой части мира ценность будущего в ее соизмерении с ценностями материального настоящего не перевешивает, так что прагматическое сознание вдруг приходит к самоубийственному заключению. Одним словом мир сокращает количество носителей культуры материальной и увеличивает количество носителей культуры духовной. Таков императив времени и выживания.
При этом происходит мировая интерференция, проявляющая себя в усилении миграционных потоков и ростом военных жертв, с одной стороны, и в отказе от следования законам денежного обращения и предпочтения этических принципов в качестве жизненных ориентиров, с другой.
Достижима ли гармонизация существующего мира путем перераспределения богатства? Нет, потому что это перераспределение понимается по-разному: богатый (старое поколение) рассматривает это как инвестицию в бедную (молодое поколение) часть мира и, в силу своей прагматичности рассчитывает на получение прибыли. А бедная часть мира рассматривает это перераспределение как дотацию, как помощь, - не имея возможности рассчитать потери и прибыли, она остается при своих потерях. Отсюда заключаем: мир, стремящийся перераспределить свои богатства справедливым образом и реализующий в своей перераспределительной деятельности идеи фискальной политики, обречен на вымирание - через деградацию, и участие в этой деградации, той части мира, которая становится еще более бедной в результате такой деятельности (Программа действий, 1993, сс.2-14 ). Ценности дохода, прибыли присваиваются мышлением, нацеленным на извлечение прибыли, дохода, и определяются инвестиционной активностью. Экономические доктрины, таким образом, являются антивиталистскими, их реализация приводит к логической гибели земной человеческой соцелостности.
ПОЛОЖИТЕЛЬНЫЕ СДВИГИ
Но и в теле экономического мышления сегодня мы можем наблюдать черты будущего порядка и организованности: (а) это - методы и средства большого бизнеса (универсальные компании), который планирует свою деятельность в долгосрочной перспективе и на основе нулевого дохода; (б) это - новая генерация предпринимателей, основывающая свою деятельность на не финансовых ресурсах; (в) это - различного рода неправительственные, непартийные, некоммерческие организации и лица, работающие в этой ориентации. Складывание атмосферы глобальной информационной открытости также является чертой, характеризующей повышение интереса к будущим вызовам (Голоса из Киото, 1994; Mannermaa, Mika, Inayatullah, Sohail and Slaughter, Rick, 1994 )
КОНСТРУКТЫ БУДУЩЕГО МИРОУСТРОЙСТВА
Можно разделить мир на следующие фрагменты:
Мир бедный и, в силу этого, обреченный - через голод и болезни- к вымиранию;
Мир бедный, но активно стремящийся копировать стиль мира богатого; он также обречен на вымирание если не сделает процедуры копирования избирательными и адаптивными (Сардар, Зиа и др.1995; Инаятулла, Сохаил, 1995, cc.21-32);
Мир бедный, но активно стремящийся к процветанию на основе расовой, социокультурной аутентичности; характер такого развития может привести к национальному самосознанию и национальному самоопределению; в конечном счете, - к вымиранию;
Мир бедный, но только в смысле фискально-материальных оценок, в системе иных ценностей (например, аскезы), он является миром богатым; у него есть шанс выжить в новом будущем, если он породит неустранимые условия его существования;
Мир богатый, на уровне массовом, обывательском, обречен на гибель в силу господства материальных вещных ценностей и в силу действия педагогических доктрин, предназначенных - в сути своей, - формированию эгоизма, жадности, исключительности;
Мир богатый, ищущий новых культурных ценностей, или ориентированный на справедливость перераспределения благ; имеет шанс на будущее, если откажется от существующей доктрины справедливости (Knottenbelt, Martin, 1989) и практик перераспределения. В противном случае, обречен на гибель;
Мир богатый, но относящийся к материальному богатству как недостатку, стремящийся к духовному росту; обречен на гибель, если не обретет аутентичности характера духовного возрастания; имеет шанс на будущее, если определит свою интенцию в форме неотъемлемого условия существования будущего.
Итак, дихотомия "богатый- бедный" требует своего пересмотра в рамках межпоколенческих отношений. В философии большого бизнеса существует подход двойного нуля: человек приходит в этот мир голым и уходит голым; задача жизни человеческой состоит не столько в стяжании благ и талантов, сколько в раздаче нуждающимся. Иначе говоря, настоящее может называться экологически чистым, с точки зрения последствий его в будущем, если оно оставляет нулевые "отходы", полностью переходя в новые оргуправленческие реальности, если оно в своем составе содержит средства и механизмы мемориализации избыточных, с точки зрения будущих ситуаций, но необходимых, с точки зрения истории, знаков и знаний, а также схем коммуникации и взаимопонимания (Королев П.М., 1994)
Настоящее видится из будущего как его предпосылка, как его прошлое. Поэтому связь с ним может (и должна) достигаться лишь через посредство культурной (семиотико-знаниевой; в упрощенном понимании - информационной) трансляции. Семиотика будущего, которая строится в рамках методологического подхода, называемого рецептуализмом (Слава Лен, 1996), несмотря на привлекательность напоминает по духу натурализм, но следующей своей генерации, когда к материалу природы добавляется материал культуры; мы полагаем, что в футурологических поисках важна постановка основных контуров семиотической организации.
СУПЕРЭТНОСЫ И ЭТИЧЕСКАЯ ОРГАНИЗАЦИЯ МИРА.
Если национально-культурный принцип образования устойчивых групп не удовлетворяет футурологическому критерию, то каким может быть принцип группы?
При утрате былой значимости деньги должны быть чем-то замещены, причем приходящее на смену деньгам должно обладать иммунитетом от фетишизации. Нам представляется, что этим будет ЭТИКА. Человек, его качество и футурологическая соизмеримость, будет определяться этим этическим критерием, - насколько большему количеству нравственных императивов он удовлетворяет, настолько он и богат (если использовать старое понятие "богатства" и количественную категорию).
Когда мы вводим в оборот термин суперэтнос, мы имеем в виду следующее. Сейчас люди объединяются в группы по признакам родства, система которых завершается в нации, распад национального порядка, характеризующийся ростом войн и фрагментацией мира (Malaska, Pentti, 1996), означает, что утрачена связность элементов национальной системы и, следовательно, те признаки родства индивидов перестают быть носителями функций связности. Мир находится в поиске иной системы. При этом происходит как трансформация прежней системы "Семья - Частная собственность- Государство", так и складывание новой.
Методологический подход к ее складыванию требует разработки средств трансформации и поддержания нормального функционирования старой системы, воспроизводства системы связи и отношений, а также морфологии и функциональной структуры ее понятий, а также средств ее развития и складывания условий новой системы.
Пересмотру подвергаются все, до одного, понятия. Тотальная перестройка мироустройства, вызванная включением на равных будущего элемента, естественно, требует и разработки нового принципа группы. Так, если в состав понятия "семьи" входили такие идентификации и отношения, как половая и симпатия, то - в прежней "редакции" - они характеризовались преимущественно однопоколенческой ограниченностью. Частные элементы достоинства и богатства складывались образуя новый организм брака и семьи. Появление в рамках новообразованной системы совместного - нового, родившегося в результате совмещения интересов и желаний, - порождало психотерапевтическую ситуацию, одной из ярких проявлений которой является эдипов комплекс, комплекс творчества и разрушения той идиллии, в результате которой это новое родилось (Делез, Жиль, 1995, с. 240-241).
Категории "семьи", "частной собственности" и "государства" трансформируются в категории, которые в большей мере определяются контекстом развития; "процесс" задает состав системы категорий, структура является лишь его моментом (Щедровицкий Г.П., 1995, с. 254). Закрытость (замкнутость) и открытость становятся дополнительными моментами системы, приобретающей черты организма форм (Флоренский П.А.,1994). Семья, собственность, государство утрачивают преимущественный характер обеспечения момента замкнутости. Так же, через моменты соцелостности мы можем определять футурологический контекст отношений делимости-неделимости, уникальности-общности и т.п.
Так, если прочность может характеризоваться через неделимость (индивидуальность), то делимость - в смысле продолжения человеческого рода в новых созданиях - означает нарушение индивидуальности, распад одной формы группы (семьи однопоколенческой) и складывание другой формы группы, с обретением новой индивидуальности. При этом важна структура сознания, отвечающая за правильное восприятие утраты нормы воспроизводства нормального функционирования в связи с развитием. Эта структура сознания отвечает за "устойчивость" развития, как это понимается современными экологами и футурологами (Моисеев Н.Н., 1992, Mannermaa, Mika, 1992)
НЕ СЛЕДУЕТ ОЖИДАТЬ, ЧТО В ГЛОБАЛЬНОМ РАЗГОВОРЕ ВОЗМОЖНО ПОНИМАНИЕ. МЫ (ТЫ И Я) ЛИШЬ ПРИКАСАЕМСЯ К ЧЕМУ-ТО, ЧТО ВЫШЕ НАШИХ ЛИЧНЫХ И ОБЩИХ НЕПОНИМАНИЙ
Глобальный разговор - это форма общения разных поколений и людей разных личных и профессиональных ориентаций, это попытка переоткрыть форму конференции для того, чтобы выяснить что ты и я можем сделать для будущего поколения.
Для чего человеку дана жизнь? Каков ее смысл и какова цель пребывания человека на земле? Гуманитарные вопросы опираются на мораль и упираются в нравственные устои общественной жизни. Но каким должно быть общение? В чем его ценность? Когда оно не является необходимым? Когда оно становится предельно значимым? Когда и для кого разговор становится тем, что намечает вехи в пути?
Человек - в принципе - свободное существо. Его воля свободна, как свободна дикая лошадь. Задача - приручить ее, ограничить свободу воли так, чтобы она, оставаясь свободной, не была дикой волей, чтобы она была не навязчивой. Иначе говоря, она должна ограничиваться тем, что называется ЭТИКОЙ. Судя по названию, эта часть статьи носит характер философского рассуждения. Место этики в нем мы можем определить, следуя стоикам, сравнивая философию с яйцом, скорлупа которого - логика, белок - этика, желток - физика. Место этики - между двумя полюсами - между скорлупой логической поверхности и желтком физической глубины. Авторы работают в области теоретического обоснования ПОЛИТИЧЕСКОЙ ЭТИКИ. Это обоснование кладется в контекст футурологических поисков и ориентировано на события. И если этика стоиков покоится на прорицании, то политическую этику авторы пытаются основать на ВИДЕНИИ (которое может называться, для начала, предвидением).
Выше поставленные вопросы затрагивают глубинные смыслы человека, они вечные и потому имеют философский статус. Авторы ищут ответ на такой вопрос. Что может сделать политическая этика, чтобы осуществить поиск ответов на поставленные выше вопросы? Разумеется, в такой постановке поиск станет делом, который вряд ли можно выразить членораздельной речью, не говоря уже о рассказе с соблюдением жанрового определения. Поэтому данный вопрос, едва поставив, сразу отнесем в область НОНСЕНСА. И далее попытаемся прояснить логику смысла, - в иной манере, чем это делает Жиль Делез, хотя и находясь под некоторым влиянием его философских поисков.
Изменение в мире является ПРОБЛЕМОЙ мира. История изменения, или история меняющегося мира, является историей проблем, линией (или набором) ситуаций либо разрешения проблемы либо ее маскировки. Меняется ли при этом что-то в мире? - Трудно сказать. Изменение и обучение образуют, несомненно, две стороны единого. История образования весьма примечательна тем, что история никогда никого ничему не учит, - точно так же и с образованием - оно есть некий МИФ, который можно декларировать, но никогда не осуществить.
ПАРАДОКС ИЗМЕНЕНИЯ
В мире ничего не меняется, но в нем нет ничего неизменного. Парадокс изменения вряд ли возможно схватить техниками проблематизации. Возможно, что ИЗМЕНЕНИЕ есть основа, из которой дедуцируется время как атрибут изменения. С тех пор, как ВРЕМЯ и ПРОСТРАНСТВО были категоризованы и стали задаваться как атрибуты ДВИЖЕНИЯ, движенческая форма обрела контуры определения через обстоятельства пространства-времени. Изменение приобрело позитивное значение модерна, прогресса, улучшения. Новое время - время МОДЕРНА - к рубежу XIX и XX столетий пришло в ветхость. Зов целостного миропонимания и синтеза раздробленных (в процессе изменения) фрагментов мира стал вначале более ощутимым, а далее - обрел черты доминанты в поиске философий целостности. Когерентность, поиск путей к ней, стала определять форму времени, которая отличалась от древнего круга или нового вектора. Время рассыпалось, и задача разума - собрать его в новую форму когерентности.
Мы делаем попытку построить методологический подход к времени как ресурсу земного человечества, подход, позволяющий типологизировать человечество так, чтобы время и человечество стали соразмерными категориями; развить подход, в котором бы содержались организационные принципы мобилизации резервов, превращения их в ресурсы глобальной гармонизации энвайронментальных пространств (мы употребляем термин энвайронментальное пространство в том смысле, как его употребляет Н.Н. Моисеев, когда он вводит - в рамках доктрины устойчивого развития - принцип равенства энвайронментальных пространств).
Записки носят характер частных наблюдений, которые авторы делали во второй половине XX века. Нам хотелось бы осуществить особую артикуляцию того процесса, в котором генетически строилась наша сегодняшняя перцепция. Разумеется, пользование языковым средством для выражения мысли и чувствований придает этим запискам характер дискурса, рациональной организации слов, предложений, исходных оснований и выводов. Авторы пытаются преодолеть путы рационализма и логики подобно тому, как это пытался делать Льюис Кэррол или Жиль Делез, Павел Флоренский или Георгий Щедровицкий.
ГЛАЗ ВЕКА
Каково устройство нашего органа зрения? Он, вероятно, помнит свое происхождение - через выход - из той грани, которая соединяет план творения с только что сотворенной реальностью. Реальность проявляется, - чудом творения, - из небытия настоящего, и эта грань есть одновременно и начало перехода, и сам переход (скачок) и его завершенность. Собственно завершенность перехода всегда есть НАЧАЛО, точка, грань формы (места), в котором, собственно, и воплощается план, - воплощается, то есть обретает плотность, плоть, глаз и его функция - усмотрение черт существенных, метаисторических (или предысторических?), которые и позволят нам построить рассказ, дискурс, или разговор (converse). Этот разговор является глобальным из-за атрибутивного определения функции производимого нами органа зрения.
УСТРОЙСТВО ПАМЯТИ И КАРТА ЗНАНИЯ
ПАМЯТЬ имеет особого рода характер. Мы не располагаем достаточным количеством источников по изучению функций памяти, чтобы сделать квалифицированный обзор, однако, взирая на КАРТУ ЗНАНИЯ и нашего опыта, мы обнаруживаем, что в памяти события разных периодов жизни имеют неодинаковый масштаб. Это - банальное заключение, и мы рискуем дополнить его еще несколькими наблюдениями.
1. По меньшей мере две формы жизни мы можем зафиксировать, если обращаемся к феномену памяти и к ее конкретному осуществлению; это, во-первых, жизнь-на-месте (оседлая жизнь), и, во-вторых, жизнь-в-движении (кочевая жизнь). Апологеты той и другой идеологии жизни сходятся в том, что в сущности, они подобны, хотя называются по-разному: первый, ТОТАЛИТАРНЫЙ идеолог, подчиняет тотальному охвату и оценке - с позиций существующего status quo - всего, что вообще поддается означению и познанию; второй, идеолог РЕФОРМИЗМА, нацелен на последовательную реорганизацию социальных отношений (Ж. Делез добавляет при этом: согласно ритму технических достижений (Делез, Жиль, 1995, с.69)). Эти формы несовместимы друг с другом. Как собственно несовместимы и две природы, определяющие человека в его БИТВЕ ВЕРЫ (Troens Kamp), в битве, которая, как это ощущал Серен Кьеркегор, происходит между непосредственным человеком (den Umiddelbare) и человеком верующим (den Troende). Поэтому существуют три способа разрешения этой конфликтной ситуации несовместимости:
(1) Первый способ - ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ - есть дом и некоторые пути от него и к нему, по которым можно познавать ойкумену и вновь возвращаться в свой дом,
(2) Второй способ - ГЕРОИЧЕСКИЙ - есть лабиринт, который, собственно, и представляет собой человека, всей жизнью стремящегося обрести свой путь, свое дао; человек, пока он жив, всегда в пути, и иногда или некоторым удается встать на истинный путь;
(3) Третий способ - ЦАРСКИЙ путь - между сциллой экологии и харибдой героизма.
2. В уголках памяти, свободных от собственно изменения, мы наблюдаем особого рода расчлененность движения и какую-то связность шагов, элементов и фрагментов проживаемой реальности. В зонах, когда происходило значимое духовное возрастание, память обнаруживает неспособность усваивать и осваивать проходящие сквозь ее каналы чувствования и мысли. Апелляция к памяти ничтожна, поэтому жаждущие все-таки установить регулярность и связность событий в этих зонах и на этих стадиях генезиса вынуждены изобретать сопутствующие средства, структуры, органы или системы, такие как: критика, рефлексия, коммуникация, понимание, логика, методология, оправдание и т.д. Провалы памяти требуют восстановления каузальности: восстанавливая процессы становления и развития в их целостности, мы восстанавливаем свою агиографию, отличающуюся от биографии тем, что в ней черты мира зримого сочетаются с намеками и проблемами мира невидимого. Настраивая свой глаз, мы нуждаемся в этом особом видении сумеречного, в духовидении и в прозорливости.
3. Память устроена так, что ее стремление к замкнутости в глобальном сопровождается стремлением ограничить, означить некий объем, фрагмент реальности. Причем ограничения эти могут быть либо за счет границ (четких или нечетких), либо за счет выделенности какой-то тенденции, порыва, намерения. Память волит, и ее воля сконцентрирована в точку, или она набухает как почка, или вот она устремилась (к чему-то или отчего-то). Стремления эти также различны - ровное перетекание (которое, собственно, есть дление или продление), пульсация, набухание, всасывание, продвижение по каналу другого какого-либо стремления. Вот опять остановка, с утратой ориентации, или с сохранением ее в виде измерений памяти. Как бы то ни было, поворотные моменты агиографии чем-то схожи. Чем же? Во-первых, усложненностью генезиса поворотной зоны, движение имеет параллели и разные определения, во-вторых, поворотные зоны памяти сложно структурно устроены (чаще всего, это не простой провал в памяти), в-третьих, чаще всего, они разрешаются новым характером движения, либо, если и восстанавливают прежний характер, то меняют при этом контекст. После поворотов никогда не воспроизводится прежнее, прошедшее; память изменяет себе, возвращаясь очищенной к своему началу и претворяет его совершенно иным образом. Вероятно, можно сказать, что агиографически жизнь человека многобиографична, в поворотных узлах ее она меняет свой стиль, и, кажется, что это уже другая жизнь.
Все это верно для формы глаза, не утратившего ориентацию, хотя и приобретшую иной масштаб, - глаз своей формой повторяет агиографический фрагмент.
Безусловно, все не так на смертном одре, когда память восстанавливается во всей полноте и во всем своем росте. Память в полноте своих атрибутов становится соразмерной человеку (четырежды правому, кок говорил Плутарх), становится соразмерной его бессмертной душе. Биография жаждет своего превращения в агиографию. ТАНАТОЛОГИЯ становится горизонтом футурологических исканий человека.
ПРЕДЛОГИ И ПОСЛЕЛОГИ
ПРЕДВИДЕНИЕ - это видение того, чего еще нет. Много терминов с предлогом пред, да и само слова предлог имеет его: это предчувствие, предощущение, предназначение, предпосылка, предположение. Сюда, видимо, относится и круг терминов, связанных с перспективой, проектом, программой и т.п. Этимологические и терминологические изыскания ведут к прояснению сути дела, однако и в этих областях недостаточность наших сведений не позволяет осуществить сколько нибудь обстоятельный обзор. Руководствуясь же нашим планом - как реальностью видения, видения еще невидимого - мы осуществляем художественное действо по сотворению и укоренению этой реальности, хотя бы единственными носителями были бы авторы этой статьи.
МИР ИГРАЮЩИЙ
Пусть план наш будет как ткань, и мы складываем ее так, чтобы три слоя в своей сочлененности напоминали движение бустродиона. Так некогда писали - первая строка, скажем, слева направо, вторая - справа - налево, третья - слева направо и т.д. Взглянем на свиток (сверток) нашего плана. Мир погибнет, если... Так начинается наиболее запрятанная часть нашего плана. Существует ли панацея, единственное средство спасения? Трудно сказать. Мы же продолжили: человечество погибнет, если не начнет играть. Странная референция - ИГРА. Упуская весь комплекс исследований игры, формулируем тезис: Существует игра, порождающая время как ресурс. Это - в центре китайского квадрата. Описание игры этого рода - одна из задач этой статьи.
ПРАВИЛА ИГРЫ
Сформулируем принципы этой игры.
(1) ПРИНЦИП ИЗМЕНЕНИЯ. Если в мире ничего не меняется, то можно ли создать фрагмент мира, в котором бы изменение имело особую значимость? И обратно, если мир - это постоянное изменение, то как создать элемент этого мира, в котором покой (нулевое измерение) имел бы вес и значение?
(2) ПРИНЦИП ФОРМЫ. В отношении времени этот принцип порождает вопрос, как возможно, а в этической плоскости - как должно - время? Имеют место быть линейная, циклическая, спиралевидная (синтетическая) формы или у времени нет формы, - ни теория хаоса и порядка, ни теория связи недостаточны для удовлетворительной постановки вопроса. Время рассыпается и собирается в целостность? Или же аналогия с танцем Шивы также недостаточна?
(3) ПРИНЦИП ОТСУТСТВИЯ. Деяние, делание, деятельность - на одном полюсе, и - недеяние, неделание, пассивность - на другом; такое допускается этим принципом, который наряду с этим позволяет вводить в рассмотрение такие термины, как баланс и порядок.
ДВА ПРИНЦИПА РАЗВЕРТЫВАНИЯ
Развитие этих принципов осуществляется в принципиальной линии развертывания, в ходе которого вводятся в рассмотрение следующие два.
(4) ПРИНЦИП НАЧАЛЬНЫХ АКТОРОВ. Вводятся три участника игры: агент прошлого, агент будущего и коннектор (проводник, сталкер). Начало игры: введение такого допущения существенно сужает мощность принципов. Альтернативой этому принципу может служить принцип безначальности. Мы же предлагаем следующую интерпретацию в целях компенсации ограничения - начальные акторы способны порождать других акторов. При этом мы ориентированы на то, что генеалогия будет дискретной (квантовой), а генерация - на первых фазах - будет обеспечиваться механизмами кооперации, взаимодействия, влияния.
(5) ПРИНЦИП РАЗГОВОРА. Коннекторы как подвижники духа (или в иной форме самоопределения) могут вступать в принципиальный разговор, например, по поводу глобального дао. Принцип разговора разрешает осуществление в мире (фрагменте мира) площадки разговора.
ГЛОБАЛЬНАЯ ГИПОТЕЗА ОТНОСИТЕЛЬНО РОССИЙСКОЙ МИССИИ
Еще один принцип имеет статус глобальной гипотезы, или - правильнее- принципиального условия. Он отражает местную специфику глобальной игры и носит характер партийности.
(6) Он вводится утверждением, что особенностью России (Северной части Евразии, а может быть только северо-восточной части Российской Европы) является постоянное рождение подвижников духа.
НАЧАЛЬНЫЕ И ГРАНИЧНЫЕ УСЛОВИЯ
Начальные, граничные или краевые условия мы не вводим, хотя и делаем указания на два существенных обстоятельства, имеющих отношение к ним, условиям игры с пред- и пост-логами. Заметим, что грамматически морфема пост или по носит характер предлогов (в словах постмодернизм или последствия), мы их называем постлогами. Эта игра позволяет предвидение на какой-то момент превратить в видение. При этом момент видения принадлежит иной реальности.
(7) Обстоятельство первое. Избегая понимания, мы тем не менее нацелены не на утрату мира, а на его просветление, его выявление; даже если он будет способствовать порождению множества миров. В последнем случае, мы опять же нацелены на обретение связности, или - во всяком случае - возможности аутентичной трансформации.
(8) Обстоятельство второе. Хотя принцип изменения и задает канву принципиального поиска, мы вынуждены начинать рассмотрение (и юстировку зрения), основываясь на космических законах. То есть полагать принципиально невозможной редукцию зрения только к мирному проявлению мира. В частях видимой и невидимой, утверждается этим обстоятельством, непрерывно идет конференция (интерференция) двух состояний мира - войны и мира. Это обстоятельство может интерпретироваться и как принцип пограничности состояния мира. На этой границе, собственно, и строятся экзистенциалы перехода жизнь-смерть, война-мир, рождение-разрушение (уничтожение).
ИГРА КАК ИСКУССТВО
Игру обычно ассоциируют с выигрышем. С игрой наше ассоциативное сознание связывает правила игры. И если правил не обнаруживается, то создаются целые организации и институты, чтобы приписать игре правила. Чтобы потом можно было сказать: это игра, потому что она играется по правилам. Даже искусство - как игра - не оставляется в покое; находятся неугомонные описатели, вычленяют правила и формулируют техники и школы. Вероятнее всего, так же дело обстоит и с мышлением, и с деятельностью, и просто с поведением. Собственно, ведь и науку можно строить как искусство, как методологию, как импровизацию, неповторимую и уникальную. Но тогда подрываются объективный принцип и принцип воспроизводимости.
Времени нет в игре, в том смысле как оно есть в науке, или в игре по правилам. Игра - как мы ее пытаемся увидеть - это игра мысли (как игра света и мельчайших чешуек воды в гавани), она есть та реальность, которая беспокоит действительность, этику и экономику мира. Игра есть реальность мысли, которой можно помыслить событие и времена.
ПУТЕШЕСТВИЕ ПО КАРТЕ ЗНАНИЯ
Возвратимся к карте знания, которая видится нами с того пункта, который на грани времен, и тем органом видения, который улавливает тонкие переливы игры мысли. каким образом устроены коннекторы? Рассмотрим это в виде сценарного плана, состоящего из четырех частей.
Часть первая. ЗАЧАТИЕ.
Известно, что Платон вел свои диалоги с единственной целью родить юношей, способных мыслить и управлять государством. Но прежде, чем наступит этот майевтический финал, необходимо вселить в афинских юношей какое-то зерно. Каким образом это происходит? Наблюдения над нашей практикой подсказывают: идет какой-то диалог между двумя агентами, мы бы назвали их: агент прошлого или известного, понятного, нормированного и агент будущего, неизвестного, еще не ясного, но уже тревожащего. В этом процессе есть моменты, когда прошлое прерывается, и в эти моменты как бы встраиваются элементы неведомого то в форме активного начала, то в форме пассивного, воспринимающего активное, то в форме смешанной неразличимости, то вдруг в форме восходящей лествицы, то в форме пассивности, разрешающейся активным проявлением, то в форме какого-то предчувствия голоса, не способного еще выразиться, то в форме внезапного озарения и видения себя рожденным (или пробудившимся), то вновь в форме поиска должного пути. И вот уже чувствуется внутреннее движение, духовные силы обрели какую-то основу, начинается духовный рост, и появляется спутник, тот, кто не дает потеряться при первом потрясении.
Часть вторая. ДВЕРЬ.
Рождающийся человек отличается от эмбриона (натурального человека), ибо он внезапно увидел реальность и мысль. Он уже догадывается, что пройдя через это пространство неведомого прежде, он уже не сможет вернуться к себе прежнему. Он разрывает узы, связующие его с первой жизнью. Но он должен, проходя через дверь, связать реальность и мысль в РЕАЛЬНОСТЬ МЫСЛИ, открыться игре, принять ее, не требуя от нее правил или не осуждая ее за неясность того, что он еще не может уяснить.. Можно испугаться, и тогда спутник выведет тебя, но чаще всего в прежнее твое состояние. И вряд ли возможно будет испытать свой шанс. Нам представляется, он дается один раз.
Часть третья. СТАНОВЛЕНИЕ.
Ты нашел в себе силы и, разорвав путы земного тяготения, родился в реальности света, ты стал светоносным, ты умер в том мире, где тебя знали. По мере становления ты становишься собой, утрачивая связь и привязанность к эмбриональной жизни. Ты еще пытаешься простыми движениями соразмерить себя с агентом неделания, с агентом места. И вдруг ощущаешь плавность, хрупкость оболочки. Еще чуть-чуть, и вновь появляется спутник, сопровождающий тебя в этой трансформации включения в какое-то пространство без границы; это включение (вселение) сопровождается расширением горизонтов и внезапным ощущением утраты конечности числа измерений.
Состав, структура, функции становятся второстепенными моментами. Если в финале первой части предощущалось какое-то внутреннее движение, то сейчас оно уже творит самое себя. Это творение и внутреннего состава и времени в нем.
В этой переломной точке человек становится обладающим ресурсом, он готов к его применению.
Часть четвертая. ПРАКТИКА.
Начинается с внутреннего ритма, позволяющего настроиться на ритмы других систем. В практике хаосмос души обретает свою космичность. Практика начинается с прикосновения души (микрокосма) к космосу (макрокосму). Этот трогательный сюжет вмещает в себя такое (!) и столько (!), что теряется дар речи. Человек онемевает для того, чтобы вновь родиться, но уже творящим особые языки и практики: коммуникативные, языки определения, поиска, обретения, организации и субординации, чтобы иметь (однажды) возможность обретения видения.
Этими четырьмя частями, вероятно. не исчерпывается весь сценарий. Это сценарное представление того, что откликается на глаз, взирающий на карту знания. Мы, говоря о сценарии, косвенно говорим о возможностях глаза.
Прошлое и будущее, эти две мнимости, сопряжены друг с другом. Время прошлого в истории и в памяти, время будущего в желаниях и фантазии. Где же настоящее? Тщетно искать его между прошлым и будущим: вряд ли в нульмерном пространстве что-либо обнаружится. А вне его тоже нет. Время прошлого упокоено в хрониках, время будущего - во всевозможных сценариях и программах.
Те, кто отдают предпочтение апробированным образцам жизни и деятельности, работают в иллюзии времени прошлого. Они агенты прошлого, во взгляде на будущее они придерживаются осторожности и консерватизма. Говорят об улучшении сегодняшней жизни, осуществляют массу действий, чтобы продлить прошлое в будущее.
Другие, кто предпочитает инновацию, устремлены вперед, освобождаясь от груза прошлого, глядят в него, видят в нем себя и эгоистически расширяют себя на то, что еще не случилось. И не случится так, как они хотят. Чего-то не хватает, и они отдают в себе отчет временами, но чего? - не понимают. Они стремятся к пониманию, но так же как и будущее, оно ускользает от них. Измученные поисками птицы счастья, они в конце концов, возвращаются в лагерь обывателей, мыслящих надежно и консервативно.
Проводник, сталкер, или как мы выше его назвали, коннектор (поскольку он соединяет агентства иллюзий) - третий актор в этой игре мысли. Как родить (породить) время? Знает ли он? Вряд ли, - он пробует, он, как художник, просветляет мир, выявляет в нем, наряду со светом, еще и время, ритм, переливы света и гармонию красок, звуков... Коннектор, как правило, подвижник духа, святой дурак, человек - одновременно, и не от мира сего, и совершенно вписанный в этот мир. В Китае их зовут даосами, в Мексике магами... Их немало, но и не много, они творят наш мир, и творят время. Для их общения не надо технических средств, они - в узлах сети, они в глобальном разговоре.
АГЕНТЫ ПРОШЛОГО, АГЕНТЫ БУДУЩЕГО И СТАЛКЕРЫ
Агентам прошлого и будущего следует продвинуться в своем микрокосме, чтобы мысленно соприкоснуться с коннекторами, и тогда совершается чудо наследования, чудо предвосхищения. И превращаются две мнимости в звенья единого пульса времени со множеством паттернов. И вакуумный конденсат в ничто настоящего вдруг становится мощным генератором пассионарности. Природа и человечество получают импульсы и, вспоминая себя, не могут вспомнить демиургов. Но каждый раз создают атрибуты движения, в частности, время.
ЭТИКА ПРИХОДИТ НА СМЕНУ ПОЛИТИКЕ
Этическая организация мира приходит на смену формы его политической организации, в которой политика берется как властный фокус, основанный на сопряжении военного, экономического и культурного фокусов власти (Гальтунг, Йохан, 1995). Политика как концентрированное выражение экономики служит преимущественно инструментом согласования экономических интересов. Это согласование приобретает форму военно-политического status quo национальных групп, основывающихся на культурной идентификации.
Заметим, что нашей интенции переноса центра футурологических исследований и разработок с натуралистического на системодеятельностный подход соответствует и философский поиск Жиля Делеза, который в своей "Логике смысла" (1969) пишет:
Любое общество, каким бы оно ни было, представлено всеми своими законами сразу - юридическими, политическими, экономическими, законами, регулирующими любовь и труд, деторождение и брак, рабство и свободу, жизнь и смерть (Делез, Ж, 1995, с.69)
Если сингулярностями выступают вариабельные события, то они коммуницируют в одном и том же Событии, которое без конца перераспределяет их, тогда как их трансформации формируют историю. Пегю ясно понимал, что история и событие неотделимы от сингулярных точек: "У событий есть критические точки, так же как у температуры есть критические точки: точка плавления, замерзания, кипения, конденсации, коагуляции и кристаллизации. Внутри события есть даже состояния перенасыщения, которые осаждаются, кристаллизуются и устанавливаются только посредством фрагмента будущего события (Там же, с. 74)
Игры неизбежно - сами имея смешанный характер - отсылают к другому типу деятельности, труда или этики, чьей карикатурой и двойником они являются и чьи элементы они объединяют в новый порядок. ... Благодаря такой игре, которая может быть только мысленной и которая не порождает ничего, кроме произведения искусства. мысль и искусство суть реалии, беспокоящие действительность, этику и экономику мира" (там же, сс. 81, 83)
Прокомментируем цитату.
(1) Важно, чтобы принцип существенности, являющийся основой науки, в ходе складывания нового порядка, заменялся на принцип полноты знания;
(2) В событии складывания будущего существуют точки, которые можно назвать сингулярностями и которые в максимальной степени отвечают тому, чтобы представлять в этом событии будущий элемент,
(3) Мир становится миром игры, действительность, этика и труд порождаются в ходе мыслительной, мыследеятельностной или организационно-деятельностной игры, которая имитирует ситуацию, реально существующую (в рамках натуралистического подхода), или являют собой практику строительства будущего, в "сокращенных" (но полных) масштабах пространства и времени, но с повышенной интенсивностью.
МИРОВОЙ ПОРЯДОК И МИРОВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО
В настоящих условиях национальные правительства не могут образовать мировое правительство, не могут образовать систему управления мировым процессом, по принципам этики, они способны управлять миром только политически.
Чтобы выйти на этот уровень, чтобы люди руководствовались в своей мыследеятельности этическими принципами. пройдет не одно столетие. Это должно сформироваться естественным путем, а не через выборную демократию.
Как трансформировать политическое общество в общество этическое?
Это возможно в случае, если подавляющее большинство населения Земли станет "агентами будущего". Мы будем жить и умирать в рамках национального государства. Сейчас процесс трансформации мира в этическое его состояние проявляется пунктиром. В мире ведутся локальные истребительные войны, нет лада не только в рамках большого государства, нет его и внутри личности. Цели у людей должны стать другими, чтобы ценностью стало бессмертие собственной души, как это ни звучит странно и утопично.
Не надо заботиться об униженных и оскорбленных, а только о себе, о своей душе.
Будущее обладает силой на несколько порядков более мощной, чем та которая его вытесняет. Оно не лучше и не хуже, но сильнее. С ним бороться бесполезно; невозможно эту махину остановить. А если как-то пытаться останавливать, или культивировать будущее в одной стране, то неизбежно возникает надобность в спекуляциях на БУДУЩЕМ, - и тут уже не до ЭТИЧЕСКОГО ОБЩЕСТВА, все вновь сводится к политике.
Хотелось бы видеть эту долгосрочную утопическую идею в ДЕЙСТВИИ.
БИБЛИОГРАФИЯ
Аристова, Светлана и Королев, Петр, - О ПРОБЛЕМЕ: Президентская программа и развитие культуры, Клуб-Конгресс, Санкт-Петербург, 1996, Рабочая статья, 12 с.
Гальтунг, Йохан. Видение мирного мира, - В кн: Исследование будущего: Материалы к семинару. Сибирская Молодежная Инициатива, Новисибирск, 1995, сс. 81-97;
См также: Johan Galtung. Visioning a Peaceful World, In: Glenn Paig and Sarah Gillat (Eds.) Buddhism and Nonviolent Global Problem-Solving, Honolulu, University of Hawaii, 1991
Голоса из Киото, (Voices from Kyoto Forum, Osaka, 1990),- Цит. по: К Рио и дальше. В кн: Петр Королев (Ред.) Вещи культуры и самоопределение поэта, Санкт-Петербург, Клуб-Конгресс, 1994, сс. 14-34
Делез, Жиль. Логика смысла (Перевод с фр. яз. Я.И.Свирского), Москва, Академия, 1995, 298 с.
Инаятулла, Сохаил. Эмпирические, цивилизованные и критические подходы по поддержанию и изменению мира для будущих поколений; Его же, - Будущее демократии: углубление дискуссии. В кн.: Исследование будущего: Материалы к семинару, Сибирская Молодежная Инициатива, Новосибирск, 1995, сс. 12-32;
cм. также: Inayatullah, Sohail. Deconstructing and Reconstructing the Future, FUTURES, Vol.22 No. 2, 1992; See also: Inayatullah, Sohail (Guest Editor), The Futures of South Asia, FUTURES, Nov., 1992
Королев П.М. Проблемы и перспективы регионального развития с точки зрения методолога (по материалам семинара за февраль-июнь 1994 г.).- В кн: Северная Пальмира"(анализ, прогноз, разработки), Санкт-Петербург, Гуманитарный и политологический центр "Стратегия", 1994, сс.22-31.
Кьеркегор, Серен, Болезнь к смерти. Изложение христианской психологии ради наставления и пробуждения, написано Анти-климакусом, издано Сереном Кьеркегором. Пер. на русский яз. С.А. Исаева книги Kierkegaard, Sшren, Samlede Vrker, Bind 15, Kbenhavn, 1982.- В кн.: Этическая мысль: Научно-публицистические чтения, Москва, Политиздат, 1990, сс. 359-476
Лефевр В.А. Конфликтующие структуры, Москва, 1967
Лен, Слава. Идеал картины (мечты и желания): равновесие, устойчивость, статичность. - Сегодня, 10.06.1995, В/3; Его же, Михаил Шемякин. От концептуализма к Ре-Цептуализму. - Независимая газета, 30.11.1995, с.5
Моисеев Н.Н. Пути к созиданию, Москва, Республика, 1992, 255 с.
Программа действий. Повестка дня на 21 век и другие документы конференции в Рио-де-Жанейро в популярном изложении, Публикация Центра "За наше общее будущее", Составитель Майкл Китинг, Женева, 1993, 70 с.
Сардар Зиа, Нэнди Ашиз, Дейвис Мерилл Вин. Другие варвары. Манифест Западному расизму (отрывки из книги); Сардар, Зиа. Колонизация будущего: другое измерение. В кн.: Исследование будущего. Материалы к семинару, Сибирская Молодежная Инициатива, Новосибирск, 1995, сс. 60-80. See also: Zia Sardar, Ashis Nandi& Merill Wyn Davies. Barbaric Others. A Manifesto of Western Racism. Pluto Press, London, 1993
Флоренский П.А. О типах возрастания, Богословский Вестник, 1906, т. 2, N 7, сс. 530-568, Цит. по: Флоренский П.А. Сочинения в четырех томах, Том 1, Москва, Мысль, 1994
Щедровицкий Г.П. Методологический смысл оппозиции натуралистического и системодеятельностного подходов.- В кн.: Щедровицкий Г.П., Избранные труды, Москва, 1995
Knottenbelt, Martin, LIMPID LEMMA A-9s Nr. 3, PGP Publicists, Lunteren, The Netherlands, 1989
Jшrgen Laursen Vig, East-West Seminar on World Unification World Integration World Government, In.: Jorgen Laursen Vid (Editor), Svetlana Aristova and Petr Korolev (Guest Eds.), East-West Seminar, Hesbjerg, October 1995.- Hesbjerg, Fyn, Denmark, 1996, Kudymkar:Club-Congress Publishing House. 1998, 57 p.
Malaska, Pentti, Global changes and Perspectives of Regional Development. In.: Proceedings of the WFSF Regional Conference Approaches to Sustainable Development: Problems of the Baltic Region, Europe and the Globe, July 7-10, 1996, Pushkin, Saint-Petersburg, RUSSIA (Forthcoming)
Mannermaa, Mika, Brundtland Comission and Social Desicion Making. The case of Finland.- In: Mannermaa, Mika (Ed.) Linking Present Decisions to Long-Range Visions. Selections of Papers from the XI World Conference of the World Futures Studies Federation (WFSF), Budapest, HUNGARY 27-31 May, 1990.- Turku, 1992.
Mika Mannermaa, Sohail Inayatullah, Rick Slaughter (Eds.) Coherence and Chaos in our Uncommon Futures - Visions, Means, Actions. Selections from the XIII World Conference of the World Futures Studies Federation, Turku, FINLAND, August 23-27, 1993, Turku, 1994, 337 p.
Arnold J. Toynby, A study of History, Vol III, Oxford University Press, 1934-1948.
(19 марта 1997 г. Кудымкар)
Рабочая статья для XV Всемирной Kонференции Всемирной Федерации исследователей будущего Бризбен, Австралия, 28.09.- 3.10.97
Материалы конференции 1992- года на высшем уровне в Рио-де-Жанейро изобилуют фактами, подчеркивающими эту практику (Программа действий, 1993)
Sohail Inayatuulah comments: "In this essay, Galtung uses a four-fold division of power -- military, economic, political and cultural to investigate the possibilities for peace in the near future. Attempts social design of global institutions to ensure a peaceful world including a global house of NGO's, a people assembly and a house of world commerce. Abolition of war is similar to the struggle against slavery and colonialism. "We live in their utopia, which then proved to be a realistic utopia". Brilliant and creative essay" (A personal Futures Bibliography, p.6).- Сохаил Инаятулла пишет в своей "Персональной Библиографии статей по исследованию будущего": "В этом очерке Гальтунг использует четырех-составное понятие власти, подразделяя ее на военную, экономическую, политическую и культурную, для того, чтобы исследовать возможности мира в ближайшем будущем. Пытается осуществить социальное конструирование глобальных институтов для установления мирного мирового порядка, включающего Глобальный дом неправительственных организаций, народную ассамблею и Дом мировой коммерции. Отмена войны подобна борьбе против рабства и колониализма, "Мы живем в их утопии, которая затем оказывается реалистической утопией". Блестящий и созидательный очерк" (Перевод наш, - С.А. и П.К.).
"Argues that there are three approaches to the future. Empirical which priveleges empiricism and experts, interpretive which while sensitive to the meaning culture give to the future, relativizes the real; and the critical which deconstructs the future. Examines the politics of information asserting that decisionmaking rarely changes by having better forecasts" (S. Inayatullah. A Personal Futures Bibliography, p.7).- Cохаил Иннаятулла так комментирует свою работу: "Доказывает, что существуют три подхода к будущностям. Эмпирический, который предпочитает эмпирику и экспертный анализ; интерпретативный, который будучи чувствительным к значению, которое культура предоставляет будущему, делает относительным реальное; и критический, с помощью которого осуществляется деконструкция будущего. Исследует политику информации, которая утверждает что на процесс принятия решения почти не влияет наличие рекомендаций по улучшению";
"Includes essays on Pakistan, India, Sri Lanka, the Himalayan region and Bangladesh. Essays examine images of the region's futures and the problems, with creating futures in an area dominated by history and nation-state politics. Contributions from QK Ahmad, Sankaran Krishna, Zia Sardar, B.M. Sinha, Barun Gurung, Nandini Joshi, Shivani Chakravorty and others" (S.Inayatullah comments,-Ibid, p.7). - Включает очерки о Пакистане, Индии, Шри Ланке, Гималайском районе и Бангладеш. В очерках исследуются образы регионального будущего и проблемы, связанные с созданием будущностей в области, которую определяет история и национальная государственная политика. Авторы - король Ахмед, Санкаран Кришна, Зиа Сардар, Б.М. Синха, Барун Гурунг, Нандини Йоши, Шивани Чакраворти и другие (Комментарий Сохаила Инаятуллы в его Персональной Библиографии...с.7)
"Short, witty and well written exposition of how the West has treated the other. Argues that with the potential end of five hundred years of colonialism, we have the possibility for authentic multicultural futures; a world of many civilizations negotiating the real might be around the corner".- Пишет Сохаил Инаятулла в своей работе "A Personal Futures Bibliography, p.4).- "Краткая, остроумная и хорошо написанная экспозиция по вопросу: как Запад договаривается с другими. Доказывает, что с потенциальным завершением пятивекового периода колониализма мы имеем возможность обрести аутентичные многокультуральные будущности; мир из многих цивилизаций, обсуждающих реальную мощь, стоит за углом"