Королёва Зинаида Алексеевна : другие произведения.

Уроки Мужества

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  УРОКИ МУЖЕСТВА ДИРЕКТОРА, СЕЛЬКОРА, ФРОНТОВИКА
  
  На всю жизнь мы сохраняем в сердцах имена людей, сыгравших важную, ключевую роль в наших судьбах. Многие мои односельчане старшего поколения считают таким человеком Петра Ивановича Парфёнова, директора школы. В этом году 15 мая ему исполнилось бы 90 лет, и эту дату в школе отметили -- ведь на примере такого трудолюбия и патриотизма надо воспитывать детей.
  Он очень рано начал трудиться -- с 12 лет ходил за сохой, по путёвке комсомола работал в прокатном цехе Моршанской текстильной фабрики, учился в школе рабочей молодёжи. Но его не покидала мечта стать учителем. И она осуществилась после окончания педагогических курсов в г. Моршанске в 1932 году. В семнадцатилетнем возрасте он был назначен заведующим начальной школы в селе Анненка Рудовского района. Но Пётр Иванович понимал, что полученных знаний не хватает для работы с детьми, и поступил учиться в Моршанское педучилище, которое закончил в 1938 году. Он жадно тянулся к знаниям, стремился наверстать упущенное в детстве.
  В мае 1939 года он вступает в партию, а через месяц его переводят школьным инспектором в Рудовский отдел народного образования, а ещё через пять месяцев по решению райкома партии назначают первым секретарём райкома комсомола. Но он уже душой прикипел к детям, его тянет к воспитательной, учительской работе, и в сентябре 1940 года он приезжает в Дмитриевку на должность завуча семилетней школы. Из райкома отпустили только по причине, что в деревне оставалась жена с четырьмя детьми.
  Вместе с женой Анной Константиновной Пётр Иванович организовывал и принимал самое активное участие в художественной самодеятельности.
  Из Дмитриевки Парфёнов ушёл на фронт. Его младшая дочь Валентина Петровна Кирш -- главный библиотекарь методкабинета Областной детской библиотеки, вспоминает:
  -- В детстве нам мама рассказывала о том, как папа уходил на фронт. В то время в семье было четверо детей. В субботу мама постирала, а в воскресенье стоит, гладит у окна и вдруг видит посыльного из сельсовета -- послали за папой. Вернулся он оттуда какой-то притихший и встревоженный. На её вопрос: "Зачем вызывали?", -- подошёл к ней близко, тихо сказал: "Война. Буду ждать повестку". Через несколько дней прислали повестку, отправили в Тамбов в пехотное училище, а учёбу проходили на станции Рада. Мама с одной женщиной из села Большое Шереметьево пешком ходили к мужьям: в пять утра выходили, вечером уже были в городе. И так не один раз наведывались. И это за 120 километров! Она во время войны работала почтальоном, говорила, что очень трудно было работать, потому что не знала, какую весть несла в письме. Это уже позже научились безошибочно угадывать письма с похоронками, заранее настраивались, чтобы смягчить трагическое известие. После войны мама работала библиотекарем школы, во всём помогала папе.
  Воевал папа на Калининском фронте во 2-ой гвардейской армии. В одном из писем мне он писал: "С первых дней формирования части я -- старшина и парторг роты. Боевое крещение -- под Москвой. И медаль "За оборону Москвы" -- это, пожалуй, для меня самая важная награда...
  Было это в декабре 1941 года. А потом -- Калининский фронт, где в январе -- феврале 1942 года, преследуя противника, отец прошёл с боями более трехсот километров по заснеженным калининским лесам.
  Ежедневные выматывающие бои приносили неминуемые потери друзей. Он мне один такой случай рассказал: "Перед боем собрали нас на партсобрание и объявили -- берём деревню Колбейки. После я присел у землянки и задремал. А перед этим погиб мой друг по фамилии Мороз. И вот вижу сон, что сижу в землянке и режу ножом верх голенища валенка, и вдруг заходит Мороз. Я спрашиваю: "Ты зачем сюда?" И моментально очнулся, страшно стало. А в бою ранило меня -- на бегу чувствую, как резануло под коленку, и я упал. Ребята вынесли с поля боя. Началась гангрена. Мне резали ногу, резали, пока полбедра не отрезали, а гангрену так и не могли остановить, и только чудом спасли жизнь.
  В 1943 году вернулся домой. В этом же году, его нашла вторая боевая награда -- медаль "За отвагу". Он удостоился её за последний бой, когда в самый критический момент встал в рост и повёл за собой солдат роты -- должность парторга роты обязывала его быть всегда впереди. Он считал эту награду отчётом о своих фронтовых делах, так как в положении о медали "За отвагу" сказано, что ею награждаются воины "за личное мужество и отвагу в боях с врагами Советского Союза на театре военных действий". О его мужестве писали его товарищи-фронтовики. Папу ранило 3 июня 1942 года, а 14 июня политрук роты Андрей Андреевич Денисов писал нашей маме Анне Константиновне: "...Хочу сообщить Вам, как действовал в бою Ваш муж Пётр Иванович Парфёнов. Действовал он геройски, и всё время шёл впереди. Командование представило его к правительственной награде". И ещё строки из письма сержанта Ивана Терентьевича Лысенко: "...Я пишу письмо для своего бывшего честного командира, которого вывела вражеская пуля с наших командирских и партийных рядов. Нет пощады врагам за наших великих друзей. Покуда мы живы, то мы мстим за Вас и за всех. И ещё сможем отомстить..."
  Шесть месяцев скитаний по госпиталям, операция за операцией. Папа вернулся домой на костылях, долго привыкал к протезу, который растирал культю до крови, но сразу же пошёл работать в школу учителем русского языка. А в августе 1943 года райком партии направил его председателем колхоза им. Красной Армии. За мирный труд в колхозе папа награждён значком "Отличник социалистического сельского хозяйства", а после войны этот труд отмечен медалью "За доблестный труд в Великой Отечественной войне". Нашли его и другие награды: Орден отечественной войны 1-й степени, орден Красной Звезды, юбилейные медали.
  Папа работал председателем колхоза, а директором школы была Мария Артамоновна, она родом из Большое Шереметьево, вот и решила вернуться в родное село, а вместо себя папину кандидатуру предложила. Так с 1944 года, он и директорствовал".
  И надо сказать, что все двадцать лет Пётр Иванович отлично работал директором восьмилетней школы, постоянно повышая свои знания -- в 1950 году окончил учительский институт. Это был грамотный, инициативный руководитель, и, бесспорно, талантливый педагог -- он параллельно вел уроки русского языка и литературы. Его уроки оставляли неизгладимое впечатление красоты и гордости за наш язык и литературу.
  Звенел звонок, возвещающий конец урока, а все ученики сидели, как бы ожидая продолжения его. И только голос учителя: "Урок окончен", -- заставлял встрепенуться и подняться. Он давал не только уроки русского языка и литературы, но и уроки нравственности, уроки этики, уроки общения между собой. Сам он старался убедить собеседника ровным спокойным голосом. Валентина Петровна вспоминает:
  -- Мы ещё жили в школе. Папа, придя в класс на урок, обнаружил, что забыл очки. Пришлось обратиться к одному ученику: "Володя, сходи, пожалуйста, к нам домой и скажи: "Тётя Нюра, Пётр Иванович просил очки, они лежат на полке". Через несколько минут вернулся Володя, держа футляр с очками. "Спасибо! -- сказал папа. -- И как же ты обратился?" Володя отрапортовал: "Я сказал: "Тётя Нюра, Пётр Иванович велел принести очки". "Да не велел, а просил! -- с укоризной поправил его папа. -- Я ведь не случайно спросил тебя об этом! Ведь я тебе не велел, а просил сходить и принести очки. Запомни на всю жизнь: "велел" и "просил" -- две вещи разные!"
  Папа дома собирал домашнюю библиотеку, хотя в те годы я не понимала -- зачем. А теперь, дотрагиваясь до переплётов книг, молча произношу этим томикам: "Здравствуйте, дорогие друзья!"
  Для меня очень важно, что папа, пока был жив, много хорошего передал и моим двум сыновьям, и всем остальным внукам, а их у него восемь. В нашей семье все получили высшее образование, две дочери и три внучки пошли по его стопам, стали учителями, а мой старший сын Дмитрий -- кандидат педагогических наук...
  Настоящим призванием Петра Ивановича была поэзия. Он ею увлекался и сам писал стихи, с 1937 года и до конца жизни был селькором в газетах Рудовского, Пичаевского, Гавриловского районов, писал очерки, публиковал прекрасные стихи о войне. Некоторые из них приводятся ниже.
  
  ПИСЬМО МАТЕРИ
  
  Пришли мы, помню, из ночного боя.
  В землянке писарь, с почтой у стола.
  -- Открытка вот, сержанту Бирюкову, --
  сказал он. -- От мамаши. Из села...
  Взглянули -- видим: почерк мелкий, мелкий,
  Слова сомкнулись, как солдатский строй.
  И замерли мы, будто на поверке,
  Не смея даже шевельнуть рукой.
  Вдруг тишину нарушил вздох глубокий,
  И вновь молчим, не зная, что сказать.
  И вдруг с открытки зазвучали строки,
  То, сокрушаясь, горько плачет мать:
  "Прости, сынок, за слёзы на бумаге,
  Прости, никак не удержать их мне.
  Должно быть, море этой жгучей влаги,
  Пролили здесь мы, на своей земле
  И как уж изверг немец нас ни мучил.
  Довёл, как говорится, до креста,
  Всё уничтожил гад ползучий,
  И не узнать родимые места.
  На днях гвардейцы нас освободили,
  Мальцов твоих от гибели спасли,
  А вот жену, сынок... К её могиле
  Цветов живых солдаты принесли.
  В село от партизан с заданьем срочным
  Она пришла... Лишь собралась назад --
  Схватил её глубокой зимней ночью
  Эсесовский карательный отряд..."
  Открытку повернув движеньем быстрым,
  На обороте видим двух детей.
  Сидят и пишут: "Папа, бей фашистов
  И приезжай с победой к нам скорей".
  Опять молчим. Как пережить такое?
  Детишки ведь не ведают о том,
  Что их отец, герой ночного боя,
  Почил навеки непробудным сном.
  Мы только что его похоронили,
  Когда рассветный май с востока плыл...
  А был сержант и храбр, и в доброй силе,
  А как жену он и детей любил!
  Что ж написать птенцам осиротевшим?
  Как горе их безмерное унять?
  А мать-старушку, чем её утешить,
  С войны ведь сына ей уж не встречать.
  В руках сжимаем крепко автоматы,
  И как-то сам собой пришёл ответ:
  Бить день и ночь фашистских супостатов,
  И никакой пощады зверям нет!
  А час спустя, немного отдохнули,
  Пошли в атаку вновь за взводом взвод,
  Обрушив на врага и гнев, и пули,
  И грозный крик: "За Родину! Вперёд!"
  И наливались богатырской силой
  Отважные солдатские сердца.
  Да, отомстили мы за гибель милых,
  Мир, счастье отстояли до конца.
  
  * * *
  
  Повсюду кровь текла рекой,
  И смерть нам белый саван шила,
  Она костлявою рукой
  Всё наше лучшее душила.
  
  В жару, в ненастье и в мороз
  Над нами фрицы гоготали:
  " Что, рус, капут?" На их вопрос
  Мы под Москвой ответ им дали.
  
  Да так, что вздыбились снега,
  Без передышки, без ремонта
  Погнали подлого врага
  Войска Калининского фронта.
  
  И в том строю в большой поход,
  Запрятав боль, усталость, нервы,
  Пошли упрямые вперёд,
  Бойцы бригады Двадцать первой.
  
  А на пути кромешный ад:
  Свист пуль, огонь, лихие ветры...
  Но всё вперёд, а не назад
  Мы измеряли километры.
  
  Снег под ногами, как песок,
  Но шли и шли вперёд солдаты.
  И ярко заалел восток,
  Когда входили мы в Усвяты.
  
  А впереди всё та же грусть:
  Там враг, там горе, слёзы, муки.
  Сестра родная -- Беларусь
  Навстречу нам простёрла руки.
  
  И мощь людская собралась,
  Как гор могучая лавина,
  Рванулась с места, понеслась,
  И докатилась до Берлина.
  
  Не оплошали духом мы:
  Сердца и нервы наши крепки.
  Гнездо коричневой чумы
  Разбито силой гнева в щепки.
  
  По всей Европе тут и там
  Гниют фашистские останки.
  Но вновь (вы слышите!) Вьетнам
  Терзают бешеные янки.
  
  ОТВЕТ ДОЧЕРИ
  
  Вечерний час. В квартире тихо-тихо.
  Сидит девчонка с книгой про войну,
  Отец с газетой, рядом мать-портниха.
  Дочь первая спугнула тишину.
  
  "Послушай, папа, -- вдруг она спросила, --
  ты помнишь бой, в котором ранен был?
  И растолкуй мне, где берёшь ты силы
  Для трудных дел?"...Отец повременил.
  
  Потом, вздохнув, промолвил: "Вот что, Рая,
  Я жизнь свою всю в памяти держу.
  О ней ты хочешь знать, моя родная?
  Так что ж, пожалуй, можно, расскажу.
  
  Мне помнится, то было в сорок первом.
  Враг нашу часть зажал со всех сторон.
  Но до предела напрягая нервы,
  Сражался насмерть каждый батальон.
  
  Голодные, мы бились дни и ночи.
  "Сдавайся, рус!" -- хрипел фашистский сброд.
  Но командир наш -- витебский рабочий -- м
  Твердил: "Врёшь, гад, мы не такой народ.
  
  Не сыщешь здесь предателей и трусов..."
  И мы пробились острием штыка.
  Нет, не забыть мне бой под Старой Руссой,
  Жестокий бой за жизнь и честь полка;
  
  За то, чтоб в наших закалённых жилах
  Кровь бушевала, как морской прибой;
  За то, чтоб солнце всюду нам светило...
  Нет, не забыть мне, дочка, этот бой.
  
  Он для меня был первым испытаньем,
  В борьбу за мир то был мой первый вклад,
  Меня тот бой вооружил сознаньем,
  Что и в труде я должен быть солдат.
  
  И это всё, чем я живу и дышу,
  Встречая солнце, провожая день.
  Я никогда не прятался под крышу
  И не просил больничный бюллетень.
  
  А если и случается порою,
  Когда врачи мне говорят: "Сиди", --
  Я вспоминаю боевых героев,
  И пламя жизни вновь горит в груди.
  
  И снова я с товарищами рядом,
  Плечом к плечу иду в одном строю,
  И раны жжёт, и пот струится градом.
  Но я иду, иду, не отстаю.
  
  И ни тоски, ни жалобы, ни стона
  Не обнаружат сверстники во мне,
  Как не увидят наши дети, жёны
  Меня хоть раз стоящим в стороне".
  
  
  * * *
  
  В открытом ли поле, в чащобе,
  Где с ходу бросались мы в бой,
  В грязи по колено, в сугробе
  Они были вместе со мной.
  Как выжил я в злой круговерти?
  Отвечу вам, что ни спроси:
  От чёрной безжалостной смерти
  Меня мои дети спасли.
  
  
  Живым памятником Петру Ивановичу остался школьный сад, заложенный как символ мирной жизни на пустыре у пруда. Шумит листва возросшего сада. В этом шелесте слышатся слова учителя из его неопубликованной заметки: "Сад растёт, плодоносит, территория вокруг школы превращена в зелёную лабораторию. Всё это радует учащихся, учителей, родительскую общественность. Труд учеников Ивана Леонтьева, Анатолия Чернова, Николая Норкина, Юлии Калининой и многих других, благодаря которым он существует, не пропал даром".
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"