Костенко Олег Петрович : другие произведения.

Книга вторая. Затерянный в мирах

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В результате неудачного магического эксперимента Травицкий оказывается выброшен за пределы родной трёхмерноси и попадает в технологический мир. Некоторое время он зарабатывает на жизнь как автор фэнтези. Увы, идилия длилась не долго.

КНИГА ВТОРАЯ

ЗАТЕРЯННЫЙ В МИРАХ

Пролог

   Гигантские деревья, вокруг поляны, сплетались друг с другом, местами образуя непроходимую чащу. Оттуда до горящего в центре костра, доносились густые летние запахи: пахло травой, мятой, диким клевером и цветущим лугом.
   Огонь горел в круге, выложенным из крупных серых камней. Травицкий сидел совсем рядом с пламенем, догладывая ножку куропатки и ждал, когда закипит чай в котелке.
   Каркнула ворона в лесу, и Травицкий невольно вздрогнул, когда через поляну пронеслась крылатая, серая тень.
   Совсем ни к Молоху нервы, - подумал он, откладывая в сторону обглоданную куропаточью кость.
   - Все время, кажется, будто сейчас появятся они, - сказал он Мареку.
   Руководитель экспедиции кивнул, нисколько не удивившись.
   - Ганни? Да, это место полно ожидания. Так и ждешь, что, что-то случится.
   Котелок на огне весело забулькал, сначала робко, неуверенно, словно, словно сомневаясь, не совершает ли он чего противозаконного, потом решился и загудел вовсю.
   - Измерения показывают большую напряженность континуума в этой точке, - сказал Марек, зачерпывая кипяток кружкой, - возможно
  
   наш разум просто чувствует это.
   Он бросил в кружку кусок сахара.
   - А может просто случайность.
   - Вряд ли, - ответил Травицкий, чуть подумав, - все участники экспедиции чувствуют нечто подобное. А мы здесь все маги, ну некоторые будущие.
   Оба не сговариваясь, посмотрели на группу студентов. Парни, как всегда, увивались за Кристиной, которая принимала их ухаживания с деланным равнодушием.
   Семь студентов и двое преподавателей - не так уж много. Правда, в начале к ним хотел присоединиться Андерсен. Однако городской совет просто побоялся отпустить главного специалиста по магической защите, хотя с момента нашествия и прошло уже полгода. И Травицкий не мог сказать, что так уж их осуждает.
   - После обеда попробую пробить в трехмерности небольшую дырочку.
   - Что?! Тебе так не терпится попасть к темным? А как же запрет?
   Травицкий имел в виду, что после нашествия совет Каберы ввел запрет на любые опыты с многомерностью. Позднее к нему присоединились и советы других вольных городов. Чтобы получить разрешение на экспедицию Мареку долго пришлось уламывать отцов города.
   - Да успокойся ты, Марек хмыкнул, - через нее они не сунуться, дырка будет не больше грошика. Меня просто интересует, как будут здесь выглядеть некоторые сопутствующие эффекты.
   Марек поднес кружку ко рту, подул на кипяток, по поверхности
   жидкости пробежали небольшие волны.
   - А во-вторых, - Марек вдруг ударил кулаком свободной руки о землю с такой силой, что слегка расплескал чай, утратив равновесие, - сам запрет колоссальная глупость: либо мы научимся управлять многомерностью, до того как они сунутся к нам во второй раз, либо кранты, я не верю, что нам снова так повезет.
   - Думаешь, снова полезут? - удивился Травицкий.
   Его собеседник пожал плечами.
   - Почем я знаю.
   - Да нет, вряд ли, - Травицкий поставил на землю опустевшую кружку. - Они же не имеют высших магических способностей и не могут самостоятельно манипулировать измерениями.
   Они, они, - подумал он, - почему бы просто не называть их как положено. Словно боимся накликать врага, произнеся вслух его имя.
   - Не могут, не могут, а потом вдруг смогут, - буркнул Марек, - а потом вдруг смогут. Или своих человеческих рабов обучат. Или здесь новых предателей найдут. Тогда как?
   При последних словах перед глазами обоих возникли незабвенные мэр с Шулем. Когда они уезжали из Каберы, в университете была установлена медная плевательница в виде барельефа последнего. Никто не знал, кто первым выдвинул эту идею, но поддержали ее все, от студентов, до преподавателей. Правда, Лесняк, новый преподаватель магической истории, будто пальму первенства имеет здесь древний тиран Клавий, который приказал в свой день
   рождения выносить на площадь скульптуры покойных врагов и лупить их бичом, дабы оригиналы на том свете не могли никому смотреть в
   глаза от стыда.
   Вообще то магистр не был сторонником подобного отмщения мертвым, но сейчас, если бездны Аида существуют, то мэр и Шуль должны были получить в них сполна.
   - Мальчики, кто мне дрова принесет? - спросила Кристина, которая была в этот день дежурной по лагерю. Как и следовало ожидать, из студентов вызвались все шестеро. И теперь смотрели друг на друга, словно лоси на соперника в пору случки.
   Неужели она не понимает, что провоцирует их на драку, - подумал Травицкий, - или наоборот прекрасно понимает. Воистину женщины непостижимы, - закончил Травицкий свои размышления. Концовка вышла избитой.
   Когда стало известно, что Кристина тоже примет участие в экспедиции, мужчины, студенты - преподавателей это естественно не касалось, хотели, было, взвалит на нее все завтраки, обеды и ужины, вместе с мытьем посуды. Затея, естественно, сорвалась. Что и следовало ожидать, как ехидно заметил про себя Травицкий. Кристина вежливо, но категорично объяснила, что пришла на факультет прикладной магии вовсе не для того, чтобы работать поварихой. Самому, что ли за ней поволочиться, - подумал магистр, - когда вернемся. Да нет, не удобно, пожалуй, все-таки научный руководитель.
   - О чем задумался, - Марек осторожно положил руку на плечо друга. - Пойдем, лучше покажу, что я тут соорудил, покуда ты разгуливал с арбалетом по зарослям.
  
   - Пойдем, - Травицкий поднялся, высокая трава достигала верха сапог. - Только не говори, будто принес все оборудование в рюкзаке.
   Марек самодовольно ухмыльнулся. Недоумение Травицкого явно доставляло ему удовольствие.
   - Великие дела требуют великих усилий, малые же дела усилий малых. Сотый раз тебе говорю, что хочу просверлить лишь дюймовую дырочку. Здесь.
   Он показал рукой. Посреди Травы лежал круглый и плоский, как стол, камень. Граница его была такой ровной, словно кто-то специально обтесал его поверхность для каких-то своих никому не ведомых целей. А быть может когда-то, во время танцев маленьких лесных духов на нем стоял призрачный барабанщик. О Тор, подумал магистр, - что за чушь в голову лезет.
   Сейчас барабанщиков не было, маленьких лесных духов тоже. Посреди камня лежала небольшая дощечка из крепкого дуба, на которой в специальных зажимах располагался маленький белый кристалл, раза в три меньше Нортского. По его бокам, словно часовые, лежали два костяных шара. Позади кристалла, на самом краю была поставлена на ребро маленькая тарелка из глины.
   А на другом конце доски стояла вертикально зеленоватая стекляшка. Ее можно б было принять за бутылочный осколок, если б не серебристые нити, они блестели внутри стекла, прошивая его насквозь.
   Травицкий, вдруг понял, что Марек с самого начала не собирался удовлетворяться замерами, он прибыл, возлагая надежды именно на прокол.
   - Здесь самое высокое напряжение пространства, - Марек ткнул в камень рукой.
   Невольно проследив за его жестом, Травицкий разглядел на камне
   идущие повсюду трещины. Сначала его поразила их необычная правильность, и, лишь вглядевшись попристальней, он разглядел буквы незнакомого алфавита. Кто-то и когда-то, неведомый, но очень древний выбил на камне эти знаки. Надпись была такой старой, что дождь, ветер и текущие столетия сгладили поверхность камня, так, что она теперь просматривалась лишь едва заметными трещинами.
   - Что это? - магистр коснулся надписи рукой. Камень был шершавый на ощупь и немного холодным, никакого намека на колдовство.
   - Ну-ка, ну-ка, - Марек всмотрелся в надпись. Тор громовержец, а я и не видел.
   Марек прищурился: последнее время ему немного стало изменять зрение.
   - Алфавит похож на восьмирский, но вот слова. Он вынул из кармана связку восковых дощечек, на которых записывал результаты экспериментов. Опустив их на камень, он аккуратно переписал надпись.
   - К Молоху, пусть лингвисты разбираются. - Марек убрал дощечки в футляр. - У нас свои дела.
   Он начал возиться с проникателем, что-то подстраивая.
   - Постой, - опешил Травицкий, - ты, что даже студентов звать не будешь?
   - Нет. А зачем? Не единственный же это опыт. К тому же они все, кажется, удрали за дровами. Ну, что, поехали?!
   Марек положил руки на костяные шарики, и начал читать заклятие.
   - Зелон, ополон, нордон, - его звучный голос разносился над поляной. Магистр ощутил, как заряжаются накопители.
   Однако происходящие нравилось Травицкому все меньше и меньше, неприятный холодок заползал в душу.
   Ну, к чему такая спешка? Даже магическую защиту не поставили, - думал Травицкий. - Хотя Марек прав: отверстие будет всего в дюйм -полтора - никто к нам не сунется.
   Однако неприятие происходящего увеличивалось, тревога разрасталась, превращаясь в страх. Маги привыкли доверять своим предчувствиям.
   - Постой-ка.
   Он уже совсем решился прервать опыт, оттолкнуть Марека, произнести заклинание разряжающие накопители. Но в этот момент с кристалла сорвался слабый, на грани восприятия, поток силы. Отразившись от глиняной тарелки, он прямым лучом ударил в стекло,
   И оно исчезло, выпав из всех измерений реальной вселенной, теперь там было отверстие в ткани мира, дыра не больше замочной скважины.
   - Ну, вот видишь, все в порядке, - начал, было, Марек. Но тут вселенная будто взбесилась.
   Мир сделался черно-белым, лишь изредка озаряясь цветными вспышками. Заходила ходуном земля. Неведомая сила подбросила
   Травицкого в воздух, удержав в нескольких ярдах от земной поверхности.
   Камень исчез, Марек тоже, земля под ним колебалась, словно тесто в кастрюле, то, выпячиваясь бугорками, то, наоборот, покрывая себя трещинами, будто огромный исполин задышал часто-часто. Деревья исчезали, что бы через мгновение появиться в других местах.
   Потом исчезла сама поляна, кругом был лес, затем исчез и он, вокруг располагался поселок, его сменил городок с небольшими, в два этажа домами. Дома росли, меняли очертания, становились столь чуждыми, что глаз отказывался видеть, а ум воспринимать. Громадные конструкции лишенные всех атрибутов привычной архитектуры.
   А в следующий миг магистра вдруг швырнуло на землю.
  

Глава первая

   Стоял морозный день января. Группа любителей фэнтэзи собралась в клубном зале библиотеки. В помещении было тепло, не смотря на заоконную стужу, и собравшиеся могли снисходительно смотреть сквозь стекло на уличные сугробы и уже начавшие прорисовываться на окне морозные цветы.
   Группа собралась, против ожидания, не маленькая. Это с удовольствием отметил Травицкий. Он не был лишен тщеславия.
   Теперь, неспешно расхаживая по возвышению, он отвечал на вопросы.
   - Большинство фэнтэзи, увы, пишется под девизом: "голова отрублена - мозги на стене".
   В зале негромко засмеялись. Магистр дошел до края подиума и повернул назад. Кажется, эта его манера сильно раздражала организа-
   торов встречи. Но магистр ничего не мог с собой поделать: привык говорить на ходу.
   - Рыцари в таких романах отправлялись неизвестно куда, сражались неизвестно с кем, денег за труды не брали. И было совершенно не понятно, на что же они живут.
   - Охотятся, крикнул с места белобрысый мальчишка из первого ряда. В зале одобрительно зашумели.
   Магистр чуть улыбнулся.
   - Пропитание они действительно могли добывать охотой, но одежда, доспехи, оружие, наконец. Бессмысленность многолетних скитаний. Даже в лучших произведениях жанра, вроде "Повелителя камней" Тилкина, описанный мир был чересчур черно-белым, все наши - герои, все их - трусы и мерзавцы.
   Он остановился - положив руки на отделявший его от зала барьер.
   Наличие преграды мешало контакту. В университете Каберы он привык к двухстороннему общению.
   - Я создал реальную страну со своей историей, экономикой, обычаями.
   Для этого не потребовалось фантазии, - подумал он про себя, - всего лишь знание реалий родного мира.
   - Но вы создали не только историю, - сказала веснушчатая девочка с косичками, - вы создали еще и магию, теорию магии.
   На глазах девочки радужно поблескивали очки.
   - Читая ваши книги, начинаешь верить, что такое явление действительно может существовать.
   Магистр кивнул, чуть печально. Он знал, что некоторые из юных читателей пробовали на себе столь щедро рассыпанные в его книгах магические приемы. Может быть, и эта девчушка пробовала. Результат неизбежно оказывался нулевым: без хорошего учителя овладеть магией
   было невозможно, так же как и йогой.
   - Тот же принцип, что и с историей, сказал магистр, - обычно в романах чародеи творят заклинания, выкрикивают пророчества, но никому, ни живой единой душе не приходит в голову поинтересоваться,
   как они это делают.
   В родном мире Травицкого тоже весьма смутно представляли, что такое магия. Хотя ученые и разработали комплекс приемов усиливавших её эффективность, поиск новых возможностей велся в основном методом тыка. Другое дело, что чародеи хорошо представляли себе, куда следует ткнуть. Утешало одно: в этом мире люди тоже слабо представляли себе, что такое физические законы.
   - Я человек рациональный, - продолжил он, - пусть магия, но измерим ее силу вольтметрами, изучим ее спектры, пропустим через призму и засунем в камеру Вильсона.
   Необходимо узнать, - сделал он пометку в памяти, что такое камера Вильсона.
   - У кого еще вопросы?
   Травицкий бросил взгляд на часовое табло, начало четвертого, пора закругляться. Почему-то больше всего в этом мире он невзлюбил
   эти безликие темные прямоугольники.
   - Правда, что вы полгода провели в больнице и потеряли память?
   А вот об этом им знать не стоило. Никому не стоило.
   Травицкий чуть искоса посмотрел на задавшего вопрос паренька.
   - Пожалуй, не отвечу, вдруг все так и было, кому охота сознаваться в болезни? А если нет, что за писатель без тайны? Мне не выгоден любой ответ. Отмолчусь.
   Ребята захихикали.
   А ведь, кажется, удалось отшутиться, - подумал магистр. Он жалел, что не мог уничтожить свою медицинскую карту, но больничный архив был вне его достигаемости.
   Встреча кончилась. Народ в раздевалке протискивался к вешалкам. Травицкий выждал немного, чтобы не лезть в людской водоворот. Магистр чурался толпы.
   Он видел в окно, как подкатил к остановке автобус. От подъезда библиотеки к нему бегом устремилась стайка детишек. Они энергично протискивались в салон, мешая, друг другу.
   Повернувшись, он вышел в уже пустой вестибюль. Где-то вверху репродуктор тренькал бодрую мелодию. Потом замолчал, и после паузы обрадовал слушателей сообщением о здоровье президента, разумеется, оно было прекрасным. Покуда Травицкий надевал на себя пальто, репродуктор поведал о попытках нехорошей оппозиции это здоровье публично проверить. Слушать магистр не стал. Он выходил прочь, тянул на себя за ручку тугую дверь.
   - Господин Травицкий.
   Повернувшись, он узнал девочку с косичками, ту, которая спрашивала про магическую теорию.
   - Господин Травицкий, - девочка явно терялась, - я не хотела говорить при всех. Но те огненные заклинания в ваших книгах, я, я пробовала и...и...
   Травицкий слушал внимательно.
   - В общем, у меня получилось, не то, что бы совсем, но...
   Девочка покосилась на Травицкого. Отсутствие насмешки явно её
   подбодрило.
   - Несколько раз у меня под ладонью буквально искра проскакивала. Смешно, наверное?
   - Нет, - сказал Травицкий, - он внимательно разглядывал девочку, ты, наверное, очень способная.
   Девочка смотрела на него, открыв рот. Симпатичная девчушка с косичками, лет десяти, в голубом платье и зеленой кофточке. Очки совершенно ее не портили.
   - Тебя как зовут?
   - Джоэль.
   - Ты, наверное, очень способная, Джоэль, - повторил Травицкий.
   У девочки округлились глаза.
   - Вы хотите сказать, что все эти заклинания в ваших книгах, что они...
   Травицкий видел, как хочется ей поверить в чудо.
   - А ну-ка пройдемся.
   Он не хотел обсуждать магические тайны на всю библиотеку.
   Снаружи было холодно.
   - Вы легко одеты, - заметила девочка.
   - Привык.
   Жители Каберы не были избалованы технологическими благами вроде центрального отопления.
   - Вы, - девочка помедлила, - вы пришелец из космоса?
   - Ну, что ты.
   - То есть, нет, не из космоса, конечно. Как вы это называете в романах? А, трехмерность. Из другой трехмерности. Вы пришелец из другой трехмерности?
   - А она умна, - подумал магистр.
   - Угу, - не стал он скрывать.
   Некоторое время шли молча. Девочка смотрела на него, повернув голову. Глаза были широко "распахнуты". Наконец, она пролепетала.
   - Вы прибыли установить контакт?
   Травицкий вздохнул, очень не хотелось ее разочаровывать.
   - Какой там контакт, - с удивлением он, вдруг, понял, что собирается сказать правду, - вышибло из родного мира в результате вышедшего из под контроля эксперимента.
   Глаза у Джоэль сделались совсем круглыми.
   - И что, назад никак?
   - Никак. Я делал кое-какие опыты. Но моих знаний оказалось недостаточно, что бы вырваться из трехмерности. И даже если бы удалось. Как править путь меж мирами? Я не знаю, как найти свою трехмерность.
   - А вдруг, - спросила девочка, - она как раз соседняя?
   Травицкий сдержал улыбку.
   - Хорошо, если так. Но, видишь ли, когда меня швырнуло в многомерность, - когда прозвучал новый термин, девочка не переспросила, - я видел, как проношусь сквозь миры, покуда меня не вырубило. Так, что, увы.
   - А потом? - осторожно спросила девочка.
   - Потом меня подобрали и отвезли в больницу. Ну а я быстро сориентировался в обстановке и симулировал потерю памяти.
   Он замолчал вспоминая. Осточертевший до Молоха больничный
   корпус, белые халаты врачей. Многие из них впрямую подозревали, что он симулирует. Его пытались даже проверить с помощью детектора лжи. Наивно. Травицкий просто впадал в глубокую релаксацию, из которой и отвечал на вопросы. В этом состоянии его пульс не изменился бы, даже если б его начали резать.
   - И никакой надежды вернуться? - спросила девочка.
   -Ну... Впрочем не будем обсуждать магические вопросы здесь.
   Просунув руку под пальто, магистр достал блокнот с авторучкой. Попытался записать на весу. На морозе ручка не писала. Магистр подышал над стержнем, изо рта поднимался прозрачный пар, и, наконец, написав на бумаге несколько цифр, оторвал листок.
   - Это мой телефон, Джоэль. Позвони завтра, только не забудь.
   - Не забуду.
   Весело кивнув, девочка отбежала. Сбылись ее самые заветные мечты.
   Травицкий шел пешком. Пару раз его обгонял автобус. Травицкий не обратил на него внимания. Ну, его к Молоху, эту душегубку. Он не любил запах бензина, а от долгой езды его начинало подташнивать. Эх, сесть бы на лошадь.
   Поддавшись мимолетному желанию, Травицкий вдруг ткнул ногой в сугроб. Тот развалился, медленно оседая и сползая пласт за пластом.
   - Взрослый, а хулиган, - сказала бывшая рядом пожилая тетка. Лоб ее был скрыт коричневым платком.
   Магистр виновато улыбнулся и развел руками. Что тут поделаешь - вожжа под хвост попала. Тетка неодобрительно поджала губы.
   Не поторопился ли я с девочкой? - подумал Травицкий, - Так раскрыться. А почему, собственно нет? Возможно, у меня будет свой ученик, здесь. Он уже не раз думал об этом, однако, не хотелось пополнять ряды местных шарлатанов.
   Как она меня назвала - пришелец. Ему нравилось это слово. Он несколько раз "перекатил" его на языке.
   Ладно, завтра разберемся. Травицкий свернул к дому. Времени достаточно, можно поработать.
  

Глава вторая.

   Травицкий глянул на часы - поздновато, он засиделся за рукописью куда дольше, чем предполагал. Часы были старинные, узкий деревянный шкаф высотой со взрослого человека. За стеклянной дверцей в разные стороны ходил маятник, отмеряя короткие отрезки вечности. Магистр потратил на их приобретение немало денег. Его раз-
   Дрожало мерцание современных электронных часов.
   Наверху, на пересеченном трещиной циферблате, металлические стрелки показывали без пяти восемь. Травицкий аккуратно сложил бумаги в папку, закрыл машинку. Рукописи от руки не принимаем, - с досадой пробормотал он, в который уже раз. Иногда в нем возникало желание разбить в дребезги это чудо техники. Хотя со временем, кажется, начал привыкать.
   Припомнился разговор с Анной.
   - Вы словно вышли из средневековья, - говорила она, - только очень цивилизованного. Вы не являетесь религиозным фанатиком, уважаете чужое мнение, но вы терпеть не можете механизмов. Не скажу, что вы их боитесь, это было бы не верно, вы их просто не понимаете. И вы благородны, чертовски благородны, словно сошли со страниц ваших дурацких романов. Сейчас все гоняются за престижем, богатством, властью, все кроме вас. Говорят, будто в другие века люди мыслили по-другому. Раньше я думала, что они были просто слишком забиты. Глядя на вас, начинаешь верить, что все могло быть совсем не так.
   В дверь позвонили. Травицкий встал и, отодвинув стул, отправился открывать. Для Анны, было, пожалуй, рановато, в отличие от большинства знакомых магистру женщин, она была на редкость пунктуальна.
   Замок щелкнул. В дверях стоял человек средних лет: невысокий, щуплый, темноволосый, с чересчур белой кожей, которая бывает у человека редко выходящего из дома.
   - Чем обязан? - спросил Травицкий довольно сухо, вот-вот должна была прийти Анна.
   - Экспертная служба.
   - Никогда не слышал, - сказал магистр, он по-прежнему стоял на пороге, загораживая вход.
   Человек протянул ему зеленую книжечку.
   Травицкий даже не пошевелился. Пусть хоть из службы изучения нечистой силы, ему то что.
   - Честно говоря, я занят.
   Человек снова улыбнулся.
   - Я не отниму много времени. Но разрешите войти. Признаться, не хочется разговаривать стоя снаружи.
   Мгновение магистр колебался. Но не мог же он отослать посетителя прочь: Травицкий старался не привлекать к себе излишнего внимания.
   - Проходите, он отодвинулся в сторону, - но времени у вас действительно крайне мало.
   Они прошли в комнату. В комнате было темновато и приятно тепло.
   Магистр выдвинул тяжелый дубовый стул.
   - Прошу вас...
   Андрей Дмитриевич, - сказал, усаживаясь, представитель экспертной службы. - Не беспокойтесь, я действительно не задержу вас надолго.
   - У вас неплохо, - заметил он одобрительно, - мебели немного, но вся, как бы это сказать, солидная.
   Травицкий не подал вида, но похвала посетителя была ему прият- на. Магистр действительно не любил современную пластмассовую
   мебель. Гладкая полировка его просто раздражала. Поэтому, потратив огромные деньги, Травицкий купил старинный гарнитур. До следующего гонорара он сидел буквально на хлебе и воде. Но дело того стоило, - подумал он с удовольствием.
   Магистр сел напротив чиновника.
   - Итак, чем могу быть полезным, - спросил он, намекая, что пора перейти к делу.
   - Да, конечно, - визитер откинулся на жесткую спинку стула, - наша служба проводит опросы населения с целью выяснения наличия парапсихологических феноменов.
   - Полтергейстов у меня нет, - отрезал магистр, - нечистой силы тоже.
   О том, что он сам способен, как вызвать, так и погасить полтергейст, Травицкий предпочёл до сведения опросчика не доводить.
   - Конечно, конечно, но наша служба давно не занимается такими глупостями, как полтергейсты.
   - И чем же она занимается?
   - Позвольте привести конкретный пример.
   Андрей Дмитриевич помолчал, словно действительно ждал, что ему дадут разрешение, потом, так и не дождавшись, продолжил:
   - Был, к примеру, в прошлом году сбор экстрасенсов, так они это называют. В основном, шарлатаны, но изредка попадается что-то стоящие. Поэтому мы такие сборы отслеживаем. И вот на одном из представлений, которое эти жулики давали для интересующегося населения, из публики вылез один тип и навел на экстрасенсов такого шороху, что они долго опомниться не могли. Если предыдущие
   выступающие взглядом подкову по столу двигали, то этот подкову согнул, тоже взглядом.
   Тут он посмотрел на магистра так, что Травицкий сразу понял - влип.
  
   ................................
  
   На здании клуба весела цветная афиша:

______________________________

В последний день работы съезда

экстрасенсы будут демонстрировать публике

свое искусство с целью пропаганды

нетрадиционных технологий

____________________________________________

   Такие объявления были расклеены по всему городу. Под текстом располагалась фотография молодого человека стройного, светловолосо-
   го и сложенного как древний бог. Глаза у него были темные и пронзительные. Блондин вытянул вперед левую руку и глядел с таким видом, словно хотел спросить: "А ты записался в экстрасенсы?".
   Идиотизм, - подумал Травицкий, но все же двинулся к кассам. Надежда найти в этом мире настоящего мага мучила его постоянно.
   Заплатив за билет изрядную сумму, Травицкий вошел в холл.
   Его пол был украшен разноцветными плитками. А напротив входа в лестничном пролете, весела крупная на всю площадку картина. Могучий рыжебородый мужчина мчался в повозке, запряженной козлами среди облаков. Мчался сквозь ливень и молнии, гордо смеялся
   и победно размахивал молотом. Травицкий узнал Тора. Неспешно поднимаясь по лестнице, магистр любовался картиной.
   Околпачивание народа уже началось, и, войдя в зал, Травицкий
   понял, что настоящих магов здесь нет, и не предвидится.
   Совершенно лысый низенький человек вещал со сцены:
   - Расслабьтесь и впитывайте биоэнергию, этим вы излечитесь от всех болезней. Если у вас есть бутылочки с водой, поставьте их на колени, они тоже зарядятся. Пейте и исцеляйтесь.
   При этом лысый делал руками такие дикие пассы, при виде которых оторопел бы любой студент первокурсник в университете Каберы.
   Волосы бы себе сначала вырастил, кудесник, - подумал Травицкий со злым презрением. Он не любил шарлатанов. Однако все же остался, решив подождать еще, к тому же ему было жалко денег.
   После него выступала плюгавенькая старушка, назвавшаяся бабой Шурой. Она тут же объявила, что снимет молитвою порчу со всего зала:
   - Больно уж люди здесь хорошие собрались.
   Предложила желающим купить у нее целительные травы и амулеты. К немалому удивлению Травицкого, к старушке сразу потянулась целая очередь.
   Потом выступали два брата. Пробубнив, что-то туманное о чистых истоках, они спели под гитару народную песенку. При чем здесь магия было совершенно не понятно.
   Травицкий решил, что с него хватит: "дождусь следующего номера и к Молоху". Он не прогадал. На сцене появился мужчина,
   здоровый, ему бы молотобойцем работать, мускулы под футболкой так и перекатывались, с ним вышел тощий мальчишка, лет десяти.
   - Маг и телекенетик Звёздыч, - объявил ведущий.
   Маг-молотобоец поклонился публике, указал рукой на пацана:
   - Разрешите представить вам моего сына, дар передался ему по наследству. Сейчас он продемонстрирует вам свои, пока еще слабые способности.
   Отец возложил на стоящий возле трибуны столик кусок воска.
   Паренек напрягся. Травицкий ощутил, как разбегаются по залу токи первородной силы. Это уже было интересно. В своем мире он знал всего четырех способных к чистому телекинезу. Кусок воска поехал к краю стола. Немного не доехал, остановился, потом двинулся обратно. Мальчишка тяжело дышал. Подобные трюки изматывали.
   - Он слишком молод и быстро устает, - объяснил отец, - со временем его сила возрастет как моя.
   Он положил на стол подкову и начал творить над ней пассы. Подкова сразу метнулась к краю, подпрыгнула и вдруг рванулась, словно выпущенная из арбалета стрела. Пролетев полсцены, она ударилась об пол с громким стуком. Послышались аплодисменты. Травицкий вздохнул. Маг Звездыч был шарлатаном, в отличие от сына.
   В последствии магистр не мог понять, почему он так взбесился.
   Он видел жуликов и раньше. Возможно, сыграл роль выпитый им недавно стакан.
   Вскочив с места, Травицкий кинулся на сцену.
   - Разве это магия?! - он отодвинул в сторону оторопевшего чудодея. - Узрите настоящее искусство.
   Он распростер руку над воском.
   - Шон тувей, о борон.
   Это было эффективное внешне, но совершенно бесполезное заклинание, так как ни на что кроме воска не действовало.
   Комок зашевелился, он оплывал, вытягивался, потом вдруг резко подпрыгнул, принимая форму шара под влиянием неведомых местной науке сил. Это произвело впечатление. Травицкий почувствовал себя в ударе
   - Эрдера, - выкрикнул он, вытягивая руку над подковой.
   В импульс он вложил все, на что был способен. Левый конец подковы раскалился до бела. "Маг" Звездыч тупо смотрел на это чудо. Потом коснулся рукой.
   - Уй, ай, - верещал он, прыгая по сцене.
   - Таким вот образом, - сказал Травицкий, развернулся и пошел прочь из зала.

.........................................................

   - Так уж и сгибал, - сказал Травицкий, - по-моему, вы явно преувеличиваете.
   - То есть вы сознаетесь? - Андрей Дмитриевич сказал это почти весело.
   Магистр внимательно посмотрел на него. Прямо в глаза.
   - Мне не нравится ваш тон. Кого вы представляете?
   Представитель экспертной службы тихонько рассмеялся.
   - Очень солидных людей, Травицкий, и очень высокопоставленных. Они хотят предложить вам сотрудничество.
   - Обойдутся, - отрезал магистр.
   Он поднял со стола графин левой рукой. Уже привык. Знакомые не знающие о протезе просто считали его левшой. Отпил. Холодная вода обожгла горло. Аккуратно поставил графин на место.
   - Обойдутся, - повторил магистр.
   "Воспламеняющею взглядом"* он читал и соответствующие выводы сделал.
   - Ну вот, - развел руками Андрей Дмитриевич, а я так обрадовался деловому подходу.
   - Вылавливайте с этих шабашей других, а меня оставьте в покое.
   - Ну, вы же сами видели, что это за народ. Скажите, вас что-нибудь заинтересовало на сборище?
   Травицкий кивнул.
   -Да, картина в холле.
   Магистр говорил правду. Картина навела его на некоторые мысли о природе времени.
   - Кстати, вам не кажется, что умения раскалить до бела подкову для практического сотрудничества маловато. О мальчике он решил умолчать.
   - Мы считаем, что вы способны на большее.
   - Вы заблуждаетесь. А теперь прошу вас покинуть помещение. В настоящую минуту я занят.
   _________________________________________
   * Роман Стивена Кинга, в котором спецслужба эксплуатирует экстрасенсов вопреки желанию последних. / Прим. Автора /
   Гость хотел заговорить. Но передумал и начал подниматься. Выглядел он разочарованным.
   Травицкий был, тронут его покорностью.
   - Можете прийти завтра, только позвоните сначала.
   - Конечно, конечно.
   Он отступил к двери, изрядно повеселев. Потом вынул из кармана маленький блестящий предмет, похожий на пистолет, аккуратно прицелился в Травицкого и нажал спуск. Выглядело все так дико, что Травицкий просто не успел среагировать. Он попросту растерялся: не привык еще к огнестрельному.
   Послышался негромкий хлопок. Магистр ощутил боль в плече. Холодная ярость затопила мозг. Травицкий рванулся к гостю, отшвырнув с пути столик. Графин улетел назад, Травицкий слышал звон бьющегося стекла, потом у него подкосились ноги. Он начал падать. Андрей Дмитриевич подхватил его, развернул, начал подталкивать к двери. Травицкий не сопротивлялся. Все мысли исчезли, он двигался вперед как лунатик. Андрей Дмитриевич вывел его на крыльцо. Перед глазами стоял сплошной туман, сквозь который просвечивали огни домов. Ноги вязли в снегу.
   - Дремир со ромир, - пробормотал магистр формулу, смягчающую последствия похмелья. Стало лучше, но не намного. Слегка рассеялся туман перед глазами: Травицкий понял, что его сажают в машину. Машина была просторной. Магистр, однако, до сих пор не взял себе за труд запомнить марки. Он попытался воспротивиться, но функции тела до сих пор не восстановились. Следовало ожидать: формула применялась только в купе с лекарствами.
   - Гляди, еще рыпается, - удивленно сказал кто-то рядом.
   Начал возвращаться туман: словно перед ним поставили толстое матовое стекло.
   Ублюдки, - это была первая связная мысль. Его уже собирались пихнуть в салон.
   Позади послышался женский голос:
   - Что это значит? Куда вы его ведёте?
   Анна. Только ее здесь не хватало. Травицкий здорово испугался , ситуация стала не предсказуемой. Магистр сильно сомневался в джентльменстве похитителей.
   - Да вот подвыпил друг - домой везем.
   - Что за чушь - это же его дом!
   А вы плохо подготовились ребята, - подумал магистр.
   - Дренир со ромир, - повторил несколько раз магистр. Туман снова исчез, зато на него обрушилась сильная головная боль, так бывает от злоупотребления лекарственной магией.
   Анна с решительным видом направилась к похитителям. Магистр знал, что она слегка владеет каким-то единоборством. Вот только двое похитителей тоже простаками не выглядели. Травицкий тревожился все сильней и сильней, за Анну, разумеется.
   Силовое взаимодействие не состоялось. Андрей Дмитриевич вытянул руку. Хлопок. Анна упала прямо в его распростертые объятия.
   - Какого хрена? Дать по зубам и все.
   - Тебе только по зубам. Она нас разглядела. Нас и машину.
   - Ну и хрен.
   - Ясно сказано: ни намека не оставлять.
   Пауза.
   - Э... Я на мокрое дело не нанимался.
   Пауза. Потом снова Андрей Дмитриевич:
   - Возьмем с собой. Шеф разберется. Живо обоих в машину.
   Травицкий понял, что имеет дело с дилетантами. Он не знал, хорошо это или плохо. Анна, по крайней мере, жива. Перед глазами
   вновь поднимался туман. Его затолкали в машину - это последние, что он помнил.
  

Глава третья.

   Травицкий проснулся. Мгновение он колебался, стоит ли это показывать. Потом решил, что притворство ничего не даст. Открыл глаза, рывком сел. Комната не большая, но уютная, надо отдать должное, могло быть и хуже.
   Стол, на столе графин и поднос с фруктами, телевизор, ковры. Возникло желание осмотреть дверь. Однако магистр решил повременить с этим: все равно заперта. Окно было матовым, и почему-то магистр решил, что разбить его не удастся. Травицкий поднялся с дивана, подошел к столу и отщипнул виноградину с грозди на подносе. Потом съел яблоко. Морить себя голодом он во всяком случаи не собирался.
   Так, это еще что? На стенах комнаты вместо обоев весели листы из библии. И по иконе в каждом из четырех углов. А возле окна большое распятье. Магистр пожал плечами. Нечистым духом его, что ли считают? Бред.
   Послышался щелчок отпираемой двери. Травицкий спокойно смотрел на вошедшего. Это был высокий, стройный мужчина лет сорока, Травицкий слегка удивился, ему почему-то казалось, что будет Андрей Дмитриевич. Мужчина несколько секунд разглядывал Травицкого, потом сел за стол напротив.
   Травицкий молчал, мужчина тоже, молчание затягивалось. Оба
   смотрели в глаза друг другу. Потом мужчина сказал:
   - Я надеюсь, что вам не причинили больших неудобств.
   - Ну, что вы, - ответил магистр с небрежной иронией, - нас просто похитили.
   Снова помолчали. Наконец мужчина спросил:
   - Вы узнаете меня?
   - Да.
   Он имел хорошую память, а Дубинин, будучи советником президента, постоянно мелькал на телеэкранах.
   - Это облегчает дело.
   Травицкий не понял, что именно это облегчает, поэтому промолчал опять. Неожиданно Дубинин спросил:
   - Как вы относитесь к президенту?
   Магистр чуть подумал.
   - Никак. Не интересуюсь политикой.
   - Однако вы должны согласиться, что в случае его отставки зашатается весь текущий курс, а страна окажется на грани диктатуры.
   У Травицкого было свое мнение по этому поводу, но спорить он не стал.
   - Пожалуй.
   Было очевидно, что от него потребуют работы на президента. Довольно странный у них метод вербовки экстрасенсов.
   Дубинин, похоже, уловил его мысли.
   - Сожалею, что пришлось прибегнуть к таким мерам, но вы категорически отказались сотрудничать, а у нас не было времени на уговоры. Президент умер.
   - Бывает, - сказал Травицкий равнодушно.
   По мнению магистра, президент был редкой бездарностью и демагогом. Раньше Травицкий считал, что верха демагогии достиг бывший мэр Каберы, здесь он понял, что ошибался. Президент и его окружение, вот уж кто бы заключил договор с темными, ни секунды не раздумывая.
   - Но я не понимаю, при чем здесь я.
   - Мы знаем о вас все, - сказал Дубинин, - эксперты сходятся во мнении, что вы пришелец из какого-то параллельного мира, попавший сюда против своей воли.
   Только не нервничать, - подумал магистр. Он откусил кусок яблока.
   - Как это было выяснено?
   - Когда вас выявили, после конференции экстрасенсов, эксперты стали изучать вашу биографию. И сразу полезли вопросы. Человек потерял память - бывает. Но ведь о нем вообще нечего выяснить не удалось, словно из воздуха возник. Ваша одежда, она просто поставила в тупик милицию, попытавшеюся найти ваш адрес. Она не была выпущена ни одной фабрикой, она вся, вплоть до носков, была кустарного производства. А ваш протез, вообще, довел медиков до
   безумия. Простенький, гораздо проще многих, вот только никто не понял, как он действует, как совершает свои несколько движений, как связан с вашей нервной системой. И тоже, заметьте, кустарного производства.
   Травицкий кивнул, протез работал при помощи магии. Доведенные до отчаянья специалисты даже предложили обменять его на другой - новейшей конструкции нафаршированный электроникой.
   Магистр отказался.
   - Остальное, - закончил советник, - подсказали ваши романы.
   - Я все же не понял, какая связь между мною и смертью президента.
   Дубинин провел рукой по своим прилизанным волосам. Когда он отвечал, то чем, то походил на Мефистофеля.
   - В одном из ваших романов вы описали способ создания зомби из мертвых. Мы хотим, чтобы вы проделали это с президентом.
   Травицкий ожидал чего угодно, только не этого.
   - А, что будет со мной, если окажется, что это просто художественный вымысел? - осведомился он, наконец.
   - Вам следовало лучше поинтересоваться, что мы сделаем с Анной.
   Травицкий не пошевелился, он ожидал нечто подобное.
   - А вы ведь прислали дилетантов, - вдруг сказал он.
   Советник президента чуть пожал плечами: мол, что уж поделаешь.
   - Зато самых верных. Чем меньше народу о вас знают, тем лучше. Итак, вы согласны?
   - Анна, - сказал магистр.
   - Простите?
   - Прежде чем давать обещания, я хочу убедиться, что она еще жива.
   Дубинин скривил губы, бросив на магистра злой взгляд. Затем резко поднялся.
   - Идемте.
   Он провел магистра по коридору. Вынул из кармана ключи, отпер дверь.
   На магистра смотрело измученное женское лицо.
   - Что это значит, Лион, может хоть ты, мне объяснишь?
   - Господин советник хочет оживить президента, а меня призвал в качестве помощника, - сказал Травицкий. И тут же подумал, - что я несу, бред какой-то.
   - Не чёрта не поняла, - сказала Анна, не подбирая выражений.
   Тут она запнулась, так как узнала советника. Глаза ее расширились. Несколько секунд Анна напряженно думала.
   - Из чего следует, что ты обладаешь мощными парапсихологическими способностями. Я давно подозревала, что ты экстрасенс, но не знала, что такой мощный.
   Магистр вновь удивился, насколько Анна умна.
   - И конечно тебя шантажируют мной?
   - Достаточно, - решил Дубинин. Он буквально вытолкнул магистра за дверь.
   Они вернулись обратно.
   И так, - сказал Дубинин, - обговорим детали.
   А ведь он убежден, что я согласился, - подумал магистр.
   - Оживление возможно лишь на короткое время, - пояснил он, - не больше месяца.
   Молох с ним, пусть президент еще походит недолго, пусть его подельники успеют спасти свои шкуры.
   - Нам хватит трех недель. Но уже через неделю он должен приветствовать германского канцлера.
   Так вот почему вы так спешите, - подумал магистр. Теперь следовало немного поторговаться.
   - Что я получаю?
   Дубинин чуть улыбнулся.
   - Ну вот, деловой разговор. Полмиллиона долларов переведут на ваш счет, как только вы согласитесь.
   Ставки велики, - понял магистр.
   - В каком состоянии находится тело?
  

...........................................................

   Возле стальной двери Дубинин остановился, потом начал набирать цифры на кодовом замке. Из-за двери веяло холодом. Травицкий немного поёжился. Замок щелкнул, его дужка выскочила из опоры. Дубинин распахнул дверь. В холодильнике на куске льда лежал президент. На холоде тело совсем не разложилось.
   - Да, - кивнул Травицкий его можно поднять, но как только мы его вытащим, тело начнет разлагаться.
   Советник искоса посмотрел на него.
   -Разве вы не можете наложить изменяющие заклятие, как в ваших романах.
   Травицкий покачал головой.
   - Не пройдет. Это только иллюзия. На непосредственных наблюдателей подействует, но кинокамеру не обманет.
   - А черт, - Дубинин поморщился,- вообще-то у медиков есть кое-какие консерванты. Хотелось подстраховаться, но видимо, не придется. А после каждого выхода вновь на ледок.
   Он говорил о своем бывшем патроне так - словно это была кукла.
   - Мне нужен помощник, - сказал Травицкий, - он решил извлечь из ситуации максимум возможного.
   - Я так понимаю, у вас есть кандидатура.
   - Анна.
   - Я так и думал. Не будем из-за этого ссориться.
  

Глава четвертая.

   Тело президента лежало внутри нарисованной на полу шестигранной звезды, вписанной в круг. Звезда была голубой, круг черным. Снаружи, вокруг круга и вдоль лучей звезды, шли начертанные
   черным и красным символы.
   Магистр закончил вычерчивать последний - черный круг, пронзенный красной стрелой. Установил свечи на кончиках лучей, вынул из кармана нож, протёр лезвие.
   Подошел к Анне.
   - Надрежь мне палец, пожалуйста. Самому мне не удобно с протезом.
   Женщина заколебалась.
   - Это обязательно?
   - Обязательно, - отрезал магистр.
   Анна поморщилась, затем сделала на безымянном пальце магистра аккуратный, будто скальпелем надрез, он сразу покраснел.
   Магистр выдавил по капле на каждую из свечей, потом на лицо президента. Вернулся к столу. Взял с него несколько деревянных стрелок, воткнул в нервные центры распростертого на полу тела.
   - Кажется все.
   - Он что, действительно восстанет?- Анна сказала это недоверчиво, даже с ноткой испуга. Несмотря на все объяснения магистра, она никак не могла по настоящему поверить в магию.
   - Куда денется.
   До этого магистр только раз устраивал подобный фокус - будучи студентом, и от души надеялся, что всё сработает.
   - Напоминаю, - обратился он к Дубинину, что в воскрешенном магическом образом президенте уже не будет прежней личности, в нем не будет вообще никакой личности. Это будет живая машина, биологический автомат, выполняющий любые приказы располагающего магическим ключом. Мало того, поскольку он на самом деле мертв, его будет неудержимо тянуть к мертвечине, чем дальше, тем больше. Лишенные контроля сознания оживут самые мерзкие инстинкты.
   - Вы это уже говорили, - поморщился Дубинин.
   Магистр кивнул. Только не говори потом, что я не предупреждал, - подумал он. Подошел к кругу и начал говорить четким голосом.
   - Коронир, а берон.
   Заколебалось пламя свечей, дохнуло холодом, загудел воздух. Магистр ощутил, как скапливаются внутри звезды токи силы.
   - Крон це серон.
   Пламя свечей почернело, над лучами звезды стали проскальзывать слабые искры. С концов ее поползло голубое сияние. Оно быстро охватило весь контур.
   - Гордон, а ворон.
   Внутри окружности вдруг потемнело, сила накапливалась, как грозовой разряд. Магистр ощутил, как дыбом встают его волосы.
   - Хрон о трон.
   Беззвучно сверкнуло. По комнате пронесся ледяной ветер, исчезла темнота в круге. Президент поднимался.
   Стоя в центре зала, он обводил комнату пустыми глазами.
   - Процесс пошел, - вдруг объявил он монотонно, словно автомат. Изо рта его высунулся синий язык.
   - Можете получить своего покойника, Травицкий не смог скрыть брезгливости.
   Звук падения послышался от дверей. Это Андрей Дмитриевич упал в обморок.
   Зомби зашевелился, явно намереваясь выйти из круга. Травицкий
схватил со стола сплетенную из металлической проволоки брошь.
   - Слушай и повинуйся, мертвый дух.
   На мгновение в броши высветились сложенные из проволоки руны.
   - Да, я повинуюсь, - голос был безжизненный, словно говорила машина.
   - Ты не причинишь вреда призвавшим тебя, будешь повиноваться.
   В приказе была лингвистическая неточность. К счастью Дубинин ничего не заметил.
   - Да, я не причиню вреда позвавшим меня, и буду повиноваться.
   Советник президента явно решил, что формула охватывала всех присутствующих. Он не знал, насколько важны в магии точные формулировки.
   Травицкий шагнул вперед, коснувшись лба зомби.
   - Брек цу плек.
   Он ощутил прошедший по руке поток силы. Теперь распад остатков личности зомби будет протекать куда быстрей, чем обычно. Так и было задумано.
   - Пусть он оденется, что ли, - сказал Дубинин.
   Он потянулся к управляющей броши.
   - Вы не против?
   - Нет, - Травицкий мысленно даже руки потер.
   Дубинин взял брошь, - зачем-то поднес ко рту, будто микрофон.
   - Ступай одеться.
   Зомби двинулся. Шел он тяжело и глядел прямо перед собой. Он подошел к шкафу, ткнулся об него лбом.
   - Не порядок, - забубнил Зомби.
   Любому было видно, что шел мертвец. Впрочем, последние время состояние президента все равно было не из лучших. Травицкий
   решил, что разницу не заметят. Зомби, наконец, открыл дверцу шкафа и принялся облачаться. Несколько раз он попадал ногами в одну штанину. Дубинин поморщился.
   - Мертвые всегда так тупы?
   - Да. Но когда у вас магический ключ, вы можете управлять его поступками, просто представляйте, что он должен делать или говорить.
   Дубинин кивнул.
   - Я должен попробовать.
   Он сосредоточился, после чего одевание пошло более или менее успешно.
   - Тогда мы отдохнем, - сказал Травицкий.
   - Валяйте.
   Магистр вывел Анну из комнаты. Уже вновь занявший пост у дверей Андрей Дмитриевич отконвоировал их в отведенное помещение.
   - Господи, - сказала Анна, когда они сели на диван, - могла ли я думать три года назад, что в одном больничном корпусе со мной лежит настоящий маг.
   - Ты, кажется, недовольна? - спросил магистр, он давно научился разбираться в интонациях её голоса.
   - Недовольна? Да это крах всего того, во что я верила. Ты чертишь какие-то рисунки, бормочешь дурацкие слова, и зомби готов. Бред! Безумие!
   - Ничего, - сказал он, - мне тоже было трудно привыкнуть к технической цивилизации.
   Анна не вслушивалась.
   - А эти вещества, которые ты распорядился вколоть в тело, это же бессмысленно.
   Анна вдруг заплакала, прижавшись к магистру. Магистр осторожно гладил ее волосы.
   Она права, - думал он, - уколы не имели смысла. Все затребованные им вещества были нужны совсем для другого. Но он не собирался говорить вслух, комнату наверняка нашпиговали микрофона-
   ми.
   Хорошо, - подумал магистр, - что в своих книгах я не успел дойти до современности: тогда б они поняли, что человек переживший нашествие никогда не станет помогать никому похожему на мэра, а может, не поняли б и тогда.
   Когда через несколько часов они вернулись обратно, зомби маршировал строевым шагом вдоль стен. Дубинин сидел на стуле и покрикивал:
   - Ать-два, ать-два.
   Брошь по-прежнему прижимал ко рту, а на лице его играла довольная улыбка. Очевидно, ему нравилось командовать бывшим начальником.
   - А теперь на месте бегом марш.
   Зомби побежал, на месте, разумеется. Плюх, плюх, под ним дрожал пол.
   - Быстрее, быстрее.
   Валяй, - подумал Травицкий, - чем быстрее он бежит, тем хуже тебе будет. Подумал бы хоть, откуда он энергию берёт. Но Дубинин уже прекратил истязания покойника.
   - Стой, ать-два.
   Зомби остановился.
   - Что ж, я достаточно напрактиковался. Можно давать
пресс-конференцию. А то многие в парламенте подозревают неладное. - Он потер руки. - Ничего, выбьем у них почву из-под ног.
   Он обернулся к Андрею Дмитриевичу.
   - Заявляйте на вечер пресс-конференцию.
   Потом Травицкому:
   - Вам обоим лучше, на всякий случай, быть поближе, как
   зомби-техникам,- он захохотал, очевидно, считая определение очень остроумным. - Я уже оформил вас как своих помощников.
   Его взгляд вдруг сделался жестким.
   - Только без глупостей, в случае чего под землей найдем.
   Травицкий пожал плечами:
   - Ну, что вы, одной веревкой повязаны.
   Оставшиеся до пресс-конференции время потратили на то, что бы найти подходящую одежду для Травицкого и Анны. На магистра надели черный фрак, на Анну темный жакет и юбку. Травицкий с удовольствием отметил, что выглядела она в них превосходно. Он не любил женщин в брюках.
   - Держитесь подальше, - дал последнее напутствие Дубинин, - не суйтесь под камеру, чем меньше вас видят, тем лучше.
   - Хорошо, - магистр кивнул, это полностью соответствовало его планам.
   - Боже, - сказала Анна, - когда перед пресс-конференцией они не надолго остались одни, - ведь я всегда презирала нашего президента, а теперь вынуждена работать на его банду.
   - Жизнь вообще странная штука, - произнес магистр, - ведь, в конце концов, я делаю тоже самое.
   - Тут другое, - вскинулась Анна, - если ты действительно прибыл из другого мира, как утверждаешь, то тебе чужда вся наша политика.
   Это было верно. Вот только Травицкий подозревал, что ему придется задержаться здесь надолго, точнее навсегда. И к демагогам на
   государственной службе у него был свой счет, слишком хорошо помнились ему корчащие на полях люди.
   Народу на пресс-конференцию набралось порядком: представители радио, телевидения, прессы. К кинокамерам срочно протягивали кабели, техники суетились, бегая по всему залу.
   Травицкий не входил в зал, наблюдая все вместе с Анной из соседнего помещения. Посреди этого бедлама ему вдруг вспомнилось, как они познакомились.
   Травицкий к тому времени уже стал больничной достопримечательностью - загадочный пациент с полной амнезией. Анна попала в больницу с острым приступом аппендицита, они случайно встретились в коридоре корпуса.
   В первые же десять минут энергичная дама сообщила магистру, что занималась восточными единоборствами, чем повергла последнего в изрядное замешательство. Травицкий никак не мог привыкнуть к местным реалиям.
   - А вы, каким либо спортом занимаетесь, - спросила эмансипированная леди, - терпеть не могу хлюпиков.
   - Я фехтовальщик, - пробормотал ошарашенный магистр.
   - Леворучный, -добавил он запоздало вспомнив про протез.
   - Не плохо. На шпагах?
   - На мечах.
   В последствии правда выяснилось, что восточные единоборства Анна знает так себе.
   Тут воспоминания его были прерваны.
   - Пора начинать, - решил Дубинин. - Мы пригласили лишь лояльных журналистов, так что все должно пройти нормально. Черт,
   что-то голова разболелась.
   Следовало ожидать, - подумал Травицкий. Раньше маги считали, что зомби непосредственно поглощают магические силы, но после того. Как выяснили истинную природу темных сил, маги-медики кое, что проверили. Поглощать то магические силы они поглощают, да только не прочь были и жизненных сил оператора при возможности отведать.
   Магический ключ - палка о двух концах: он устанавливал связь не только от оператора к зомби, но и от зомби к оператору.
   - Может мне взять контроль? - спросил Травицкий, стараясь, что б его слышал Андрей Дмитриевич. Алиби никогда не помешает.
   - Нет, спасибо, я справляюсь.
   Чудесная игрушка - бывший шеф, даже покойный, с которым можно творить, что захочется.
   Дубинин решительно вошел в зал.
   - Дамы и господа. - Сказал он, - уже давно распространяются слухи о тяжелой болезни президента. Я счастлив, доказать, что это не так и президент никогда не прибывал в столь хорошем физическом состоянии.
   В руке Дубинин держал брошь управления.
   Зомби вошел в зал мрачный, походкой похожий на мешок. Ничего страшного, президент давно так выглядел.
   Зомби подошел к микрофону, стал возле него по стойке смирно. По сравнению с собой живым он явно выигрывал. Вот только любой студент первокурсник из Каберы, будь он здесь, потребовал бы не только отключить зомби, но и немедленно сжечь во избежания самоактивации.
   Потом президент забубнил:
   - Не смотря на отдельные инсинуации, я здоров и не собираюсь уходить в отставку. Напротив убежден. Что только мое присутствие способно обеспечить мир, стабильность и процветание.
   - Будут ли продолжены реформы?- спросил один из репортеров
   - Обязательно, - ответил президент.
   Тут он повернулся к Дубинину и сломал ему шею. Тело упало. В зале царила гробовая тишина.
   - Красиво, - сказал зомби, глядя на труп, развернулся и строевым шагом двинулся к представителям прессы, те сидели в полной прострации. Президент шел, для зомби он действительно был в превосходной физической форме.
   - Зачем вы это сделали? - один из журналистов не нашел ничего лучшего, как сунуть микрофон под нос зомби.
   Тот остановился.
   - Должен признать, - объявил он без всякой связи с вопросом, - что в наших реформах есть отдельные недостатки: часть населения еще жива. Но мы исправим ошибки.
   Не сдерживаемая более воспитанием проявилась истинная суть президента: суть некрофила-разрушителя.
   Потом зомби мгновенно перенес руки журналисту на шею и стал душить, тогда возникла паника. Журналисты бросились к дверям, сбивая осветительные приборы и мешая, друг другу.
   Опытному магу магический ключ управления был не нужен. Травицкий отдал мысленную команду. Зомби отпустил журналиста. Секунду постоял, потом повернулся кругом, тогда не выдержали
нервы у го собственной охраны. Вскинув стволы, она стала поливать
   патрона потоком свинца. Расстреливаемый из четырех стволов президент двинулся к ним, даже не изменив ворожение лица. Было слышно, как впиваются в него пули.
   На этот раз не выдержали самые стойкие. Охрана кинулась бежать.
   Травицкий схватил Анну за руку и потащил прочь, через коридор в туалет. Захлопнув за собой дверь.
   - Останови его, - бормотала Анна, останови его, он же всех перебьет.
   - Что от него и требовалось.
   Магистр так рванул фрак, что посыпались пуговицы.
   - Что? - так ты это все специально устроил?
   - Это война, Анна - сказал Травицкий жестко, и я не намерен быть в ней сентиментальным. Они первые нас похитили. Люди против
   выродков, лишенных основ морали, убежденных в своем праве на власть, стремящихся к власти любой ценой. Совсем недавно они едва не погубили мой мир.
   - Разденься и натри тело этим.
   Он протянул ей небольшую фляжку.
   - Что?
   - На объяснения нет времени. Просто доверься.
   Он лихорадочно натирал тело. Зомби не были нужны вещества, которые магистр велел ему колоть. Они были нужны магистру.
   - Теперь молчи, не мешай. Кстати, без управляющего ключа зомби вот-вот вырубится.
   Заранее припасенным мелком Травицкий начертил на кафельном полу круг.
   - Делай, как говорю, если хочешь, что б мы остались живы.
   По его мнению, вероятность последнего была не велика, но говорить это магистр не стал. Прости, Анна, что втравил тебя во все это, - подумал он. Магистр накидал в центр круга щепы. Насыпал сверху припрятанный порошок.
   Крики снаружи продолжались, но уже в отдалении, Травицкий заканчивал магическую надпись.
   - Будем облик менять, - сообщил он Анне, - становись сюда. Он указал на маленький круг.
   - Что, на самом деле? - она была потрясена.
   - Нет, иллюзия.
   Похоже, Анне стало легче.
   - Расслабься.
   Половой тряпкой он заткнул щель под дверью.
   - Представь себе кого-нибудь из журналисток. Сможешь?
   - Да. И это все?
   - Для тебя да. О прежнем облике не думай, исчезнет иллюзия. Готова? Начали.
   - Эрдера, - произнес он огненное заклятье.
   Задымились щепки, привычно притух мир. Травицкий творил заклинание. Поплыл и растаял белый туман. На месте Травицкого находился молодой, но уже полнеющий журналист - известный обозреватель программы "Искатель". Анна наоборот постарела, став высокой худой женщиной.
   - Старая уродка, - сказала она, оглядев себя в зеркале.
   - Осторожней, - испугался Травицкий, - будешь испытывать отвращение, иллюзия может исчезнуть. Быстро идем!
   Да помогут нам Один, Тор и Бальдур, - подумал он про себя. Они выскочили в пустой коридор.
   Сквозь окно третьего этажа Травицкий видел, как расползаются от подъезда темные жучки машин. Деморализованная охрана им не препятствовала, но долго такое продлиться не могло. Они сбежали по лестнице на первый этаж. Находящиеся там, в полном ступоре охранники явно не знали, что делать, то ли оставаться на месте, то ли бежать наверх. Травицкий их не винил, если б на магов его мира пошли с автоматом Калашникова, то они тоже б были деморализованы.
   Задержать их никто не пытался. Они пробежали через большой с колоннами холл. Только бы не встретить двойников, - думал магистр, - только бы не встретить двойников. Снаружи обоих ожгло холодом:
   иллюзорная одежда не согревала. Прямо перед ними пробежала девица в вечернем платье, кружевная юбка была в снегу. Большинство журналистов тоже не догадалось взять одежду. Кто-то, что-то отморозит, - подумал магистр.
   - Сюда, скорее, отъезжаем.
   Магистр не сразу понял, что кричат именно им. Повернувшись, он увидел небольшой голубой автобус Прекрасно. Травицкий устремился туда, увлекая за собой Анну. Они ворвались в теплое нутро машины, и магистр расслабился.
   Было слышно, как негромко фырчит двигатель. Бесшумно разложилась гармошка дверей. Автобус плавно тронулся. Травицкий впервые был рад бензиновому запаху.
   - Перекрывайте ворота, доносилось снаружи, надо остановить это бегство. Головой ответите за утечку информации.
   Однако прямоугольник ворот уже отдался назад. Травицкий оглядел салон. Кроме них здесь было пятеро мужчин. Что-то не очень они смахивали на репортеров. Один из них подошел к магистру.
   - Мы приносим вам извинение за это пленение со стороны президентских структур.
   Анна тихо ахнула.
   - Мы сразу хотим информировать вас, что нас не интересует судьба президента, так как он давно не проводит реформы в полном объеме.
   - Боги, - подумал магистр, - к кому это мы попали.
  

Глава пятая.

   Автобус, наконец, вырвался из города, и теперь мчался по шоссе, вдоль которого с обеих сторон стояли высокие, в снежных шапках, ели.
   - Как вы нас вычислили, - спросил Травицкий, что бы прервать молчание.
   - С помощью видеомонитора, - ответил один из мужчин, из ваших книг было ясно, что изменение внешности только иллюзия, а, следовательно, не должно фиксироваться видеоаппаратурой.
   - Я имею в виду, как вычислили моё местонахождение?
   - Вас информируют на месте.
   Больше магистр не спрашивал.
   Автобус миновал небольшой мост, под которым небольшой строчкой уходила вдаль линия железной дороги.
   Магистр в очередной раз подумал, не попытаться ли отжать дверь
   и выпрыгнуть на ходу. Вот только находящиеся в автобусе вряд ли ему это позволили б. Как-то получалось, что один из мужчин постоянно был между ним и дверью. Вообще эти ребята весьма выгадывали по сравнению с туповатой командой Дубинина.
   Ехали они долго: всю ночь и всё утро. Давно истаял иллюзорный облик. Анна прижалась к Травицкому и тихо всхлипывала. Все это время царило молчание, да и о чем говорить? Вот уж действительно из огня да в полымя. Травицкому было так тошно, что хотелось взвыть. Покрасоваться решил среди экстрасенсов. Бездарь! Кретин! Вспомнив своё злополучное посещение клуба, он вдруг так заскрежетал зубами, что Анна отдернулась.
   Наконец, автобус остановился перед стальными воротами. После коротких переговоров створки раздвинулись, и они въехали на охраняемую территорию. Автобус немного попетлял по дорожкам, Травицкий видел в окно металлические корпуса, потом остановился перед цилиндрическим ангаром. Новая проверка, и автобус плавно закатывается внутрь, врата позади закрываются. Остановившись, автобус вдруг сразу начал проваливаться, вниз плавно опускался целый кусок пола. Как только они достигли дна и съехали по пандусу, подъемник немедленно вернул назад крышку люка. Они находились в бетонном бункере под землей. Несколько солдат принялись обыскивать автобус. Один из сопровождающих позвонил с висящего на стене телефона. Вернулся он довольно мрачным.
   - Они говорят, что для того, что бы провести их надо оформлять документы не менее трех недель.
   - А, мать вашу, - сказал другой мужчина, которого Травицкий давно определил как командира группы.
   Он сам подошел к телефону и с минуту говорил в трубку.
   - Теперь пропустят, - сказал он, вернувшись, - подождем.
   Телефон на посту зазвонил. Человек с погонами сержанта схватил её, тут же вытянулся в струнку, буквально пожирая трубку глазами.
   - Все, можно идти.
   Миновав пост, ни оказались в коридоре, который, плавно изгибаясь, уходил вниз. Стены были покрыты гладким белым материалом, в который были вмонтированы лампы дневного света, воздух свеж, очевидно, здесь была хорошая вентиляция. Травицкий испытал сильное удивление, он не предполагал, что подземная база так
   огромна.
Широкий, хорошо освещенный коридор тянулся далеко вперед. Они миновали несколько поворотов. Потом остановились возле двери. Внутри была комната с выдвигающимися из стены койками и откидным столом, имелись телевизор и шкаф. В общем, довольно комфортабельная тюрьма.
   - Жить пока будите здесь. Но сперва с вами хотят поговорить. Нет, только с вами, - добавил командир группы, - увидев, что Анна тоже поднимается со стула, на который присела.
   Для того, что бы встретится с начальством, Травицкому пришлось спуститься еще на два яруса. В роскошно обставленном кабинете его встретил мужчина чуть полноватый, но в целом сохранивший спортивную форму, он говорил, слегка поигрывая небольшой трубкой в руке:
   - Садитесь, - хозяин указал на стоящий перед его столом стул.
   С минуту они разглядывали друг друга глаза в глаза - это была взаимооценка. Всё это время хозяин перебрасывал трубку из одной
   руки в другую. Было, однако, в этом нечто показное: словно он следовал заранее подготовленному имиджу.
   - Меня зовут Казимир Павлович.
   Трубка, наконец, остановилась в его правой руке.
   Представляться Травицкий считал излишним, про него и так знали. Поэтому он молча кивнул и ждал продолжения.
   - Мне передали, что вы хотите узнать, как вас вычислили и кого представляем мы.
   Странно если бы не хотел, - подумал Травицкий, в этот раз он даже не кивал.
   - Этот проклятый Дубинин утащил вас прямо у нас из под носа. Мы с самого начала знали, где вы, но не могли вытащить, не будешь же штурмовать резиденцию президента.
   - Значит, первыми меня вычислили вы?
   - Если уж быть точным. То первыми вас вычислили члены общества "психо", есть такое. Его члены изучают парапсихологию в свободное от основных занятий время. Вычислили после вашей "засветки" в клубе. Прыткие оказались энтузиасты.
   Он снова перенес трубку в левую руку. Интересно, - подумал магистр, - курит ли он её вообще или это бутафория?
   - В группе был наш осведомитель. А уж очевидно от нас каким-то образом произошла утечка Дубинину.
   - Но все же кого вы представляете?
   - Официально мы зовемся - "Особый научный батальон", я его начальник и имею чин полковника. Но ведь вас интересует не это?
   - Вы правы.
   Полковник встал и пару раз прошелся по кабинету, потом остановился напротив магистра. Без формы он мало походил на военного.
   - Как вы относитесь к расовым проблемам?
   - Никак, - искренне ответил Травицкий, - у нас их не существует, по крайней мере, в чистом виде. Стычки между городами или племенами бывали, но это иное. Высшая раса - это собачий бред.
   - Да, верно, но все же проблема существует. Человечество изначально делилось на сильных и слабых. Нет, не по расовым признакам, по генетическим.
   Он снова сел.
   - Интеллект, многие черты личности зависят от комбинации генов. Нужна отбраковка слабейших, постоянный отбор иерархии.
   Его голос сделался вкрадчивым.
   - Если судить по книгам, которые вы написали, то нечто подобное есть в вашем мире. Ваши вожди... Вы ничего не приукрасили?
   - Да нет.
   Конечно, приукрасил, дурак, я же романтическую фэнтэзи писал. В слух же он лишь спросил:
   - Но как вы намерены производить отбор?
   Казимир Павлович улыбнулся.
   - Здесь вы попали в точку. Наше либеральное общество, в отличие от вашего феодального, не способно выдвигать напрямую великих вождей.
   Наше общество имеет мало общего с вашим феодализмом, - подумал магистр, но говорить, вслух не стал. Он продолжал слушать
   полковника, склонив голову изображая напряженное внимание.
   - Все эти политики - чушь, шелуха. Вы сами уже без сомнения убедились в этом при близком контакте с Дубининым.
   Травицкий на мгновение прикрыл глаза, что при желании можно было истолковать как согласие. Ты ничем не лучше, - подумал он про себя.
   - Однако способ есть. Надо только отказаться от слюнтяйства. Найти лучшего в деятельности, можно по признакам успешной деятельности, иначе говоря, по капиталу.
   - А как же гангстеры, - пробормотал магистр. Этика его мира была построена на несколько иных принципах.
   Казимир Павлович буквально уставился глазами в его глаза.
   - Я не утверждаю, что система идеальна. Но если задуматься над всем этим с точки зрения естественного отбора. Если грабежом они способны выжить - значит, имеют на это право. Надо только отбросить сантименты.
   И он действительно хочет, что б я в этот бред поверил, - Травиций прикусил губу. - Нет, скорее проверяет, как отнесусь, чем дышу. Лучше б я на Дубинина работал, тот покрайней мере деньги обещал.
   - Ну и как же я, по вашему мнению, должен способствовать поиску великих и могучих?
   Полковник поморщился.
   - Оставьте сарказм. Великих и могучих искать не надо, они уже выделились. Наша организация есть часть плана призванного сохранить этот порядок вещей. Разве ваши вожди поступают иначе?
   Магистр, в который раз порадовался, что в своих романах не дошел
   до современности: до того как была свергнута тирания дожей в Норте. Если б я все это описал, - думал Травицкий, - то он бы понял, что я сочувствую восставшим. Полковник не знает, что рабство в ойкумене сохранилось только в Шанте.
   - Мы подумаем, как можно применить ваши способности с наибольшей пользой, ну а пока.... Скажите, вы верите в летающие тарелки.
   Магистр верил.
   - Мы зовем их колесницами богов, - сообщил он.
   Казимир Павлович был явно удивлен.
   - Даже так? Вы, что-нибудь знаете конкретно?
   - Не больше вашего. Время от времени разносится слух, что колесницы опускались на землю и из них выходили боги или жители другой трехмерности, но тщательная проверка ничего не подтверждает.
   Просто слухи, вроде местных, что на базе под столицей находится сбитый НЛО.
   Казимир Павлович улыбнулся, как улыбаются люди предвкушающие удивление собеседника.
   - У вас не совсем точные сведения.
   - Допустим, но какое отношение это имеет ко мне?
   Он не был так уж удивлен. С того момента, как полковник упомянул о летающих тарелочках магистр начал смутно подозревать истину.

Глава шестая.

  
   Космический корабль походил на бублик, покрайней мере, если сбоку смотреть. А там где у любого приличного бублика должна быть дырка здесь возвышался хотя и не высокий, но довольно широкий купол. И все же впечатление аппарат производил.
   Травицкий поднялся по узкому трапу в сопровождении крепкого, лет тридцати человека. Прошел коротким, покрытым светящимися плитками, коридором и, поднявшись по крутой винтовой лестнице, оказался в рубке под куполом.
   - Как и это все? Невольно вырвалось у него.
   Тор его знает, чего ожидал увидеть магистр. Однако здесь было только сиденье, три экрана, два поменьше и один крупный в центре. Перед экраном был длинный узкий щиток с немногочисленными индикаторами и переключателями. Это не сильно впечатляло.
   - Да. Не очень эффективно,- согласился сопровождающий, - мы предполагаем, что здесь полная автоматизация.
   - То есть за два года даже это не выяснили?
   Игорь скис. Молох знает, каковы его истинные функции, - подумал магистр: то ли вводящий в курс дела помощник, толи охранник следящий, что бы я ни устроил какую-нибудь магическую пакость.
   - За это время мы так и не узнали, как действует его управление, - признался Игорь. Нужны крупнейшие специалисты, ан нет, секретность, так её растак. Но я всё равно рад, что я здесь. Секретность, конечно, создаёт трудности для жизни, зато какие возможности познания.
   Как будут эти возможности использованы тебя, похоже, мало волнует, - подумал магистр мрачно. Он уже встречался пару раз с такими фанатиками в своём мире. Один собирался найти способы насылать болезнь, просто, что бы узнать, как это делается. Мерзавца выгнали из университета, как только узнали чем он занимается.
  
   - Ладно, - сказал вслух магистр, - но я не понимаю, как при столь малом количестве органов управления аппарату можно отдавать какие либо команды.
   Если конечно не использовать магию, добавил он про себя.
   - Предполагалось, что использовалось управление с помощью биотоков или звуковые команды.
   Травицкий кивнул: возможно.
   Он оперся рукой о прозрачный материал купола. Внизу суетился народ. Впрочем, Травицкий знал, что это лишь видимость деятельности. Исследования зашли в тупик. После того как год назад во время попытки вскрытия двигателей погибло двое людей, идти на новые активные эксперименты пока не рисковали. Пока.
   - Хорошо, - сказал магистр, - здесь я уже видел достаточно. Пора посмотреть "гостя".
   Они спустились вниз. Травицкий еще раз оглянулся на корабль. Да, он производил впечатление: матово-темной поверхностью, округлостью бортов, ощущением чего-то не земного. Колесница богов, громовое колесо. При других обстоятельствах Травицкий был бы рад заняться его исследованиями. Секунду.
   - Как получилось, что после попадания ракеты на нем нет и царапины.
   Игорь усмехнулся
   - В том-то и весь фокус. Ракета детонировала на подлёте. Но тарелка почему-то сразу пошла вниз. Впрочем, небольшие повреждения есть. От осколков. Вы просто не заметили когда осматривали.
   Он указал на едва заметные вмятинки на борту.
   - Ну, что вести к гостю?
   - Веди.
   Магистр уже видел пришельца на фотографии. Крупное существо, похожее на обезьяну, с вытянутой головой и покрытое мягким коричневым мехом. Однако фотографии не могли передать испытываемой пленником тоски. Существо сидело, опустив голову на грудь, и вокруг него витал запах совершенной безнадёжности. Оно лишь слегка вскинуло голову на звук открывающийся двери. Взглянув на Травицкого большими темными глазами. От этого взгляда магистру стало жутко. Потом голова вновь бессильно упала.
   Сволочи, - подумал Магистр, - какие сволочи.
   Он представил, что случилось бы, если колесница богов опустилась у Каберы. К счастью в ойкумене ещё чтили гостеприимство.
   Однако мысли пришлось отогнать за несвоевременностью. Сосредоточившись, магистр очистил мозг, убрал защитные барьеры. Он был хорошим эмпатом, но сейчас, на всех уровнях сознания, ощутил только тоску. Мир сделался бесцветным и бессмысленным, потекли слёзы, стало сводить сердце. Его словно пронзило холодом. Это было даже хуже чем тогда с морготом, в тот раз была просто слепая ярость,
   А сейчас страдания разумного. Магистр его хорошо понимал.
   Травицкий хотел, уже было, прервать контакт, когда заметил, что пришелец внимательно смотрит на него. Неужели почувствовал. На мгновение магистр сосредоточился на сочувствии и сопереживании.
   Взрыв. Полыхнули огненные спирали, рассевшись потоком искр.
   Кровь на льду. Ледяная полынья с вырывающимся из неё огнём. Новый
  
  
   взрыв. Холодное отвращение, будто он Травицкий есть, что-то склизкое Гигантский аквариум наоборот снаружи которого пялятся рыбы. Новый взрыв. Пурга, которая заметает всё.
   Игорь бил его по щекам.
   - Очнитесь, очнитесь.
   Магистр обнаружил, что держится за спинку стула.
   - С вами всё в порядке?
   - Да, - он отдышался. - Кажется, я нарвался на сверхэмпата, к тому же со способностью к проекции.
   - Что? Так вам действительно удалось? Вы прочли его мысли?
   Травицкий невесело рассмеялся.
   - Ну, что вы, я могу брать только эмоции, да и то если их не забивает рассудочная деятельность: разум создаёт сильные помехи. Иногда, если индивид способен к проекции и сознательно сотрудничает с ним можно обмениваться образами.
   Он усмехнулся.
   - Этот способен.
   Травицкий взял пришельца за руку, это облегчало контакт. Тот вздрогнул, но не отстранился. Сосредоточившись, магистр попытался мысленно изобразить своё отношение к происходящему.
   Ледяные торосы, на которых стоит весь персонал базы, от людей
   веет холодом и лишь в центре две теплые фигуры: пришелец и Травицкий.
   Оба они в огромном аквариуме, сквозь который их наблюдает персонал базы с немигающими рыбьими глазами.
   Удобство такого "разговора" - невозможность лжи. Любая фальшь будет почувствована сразу.
   Травицкий ощутил удивление пришельца, потом...
   Внутри ярко-красного круга стояли люди, целой толпой. А рядом, чуть поодаль, но внутри того же круга, Травицкий. Снаружи, из-за пределов красной черты, на них смотрел пришелец. Он не понимает, как я оказался в его положении, - сообразил Травицкий.
   И тут пришелец решился. Видение круга словно смахнуло рукой, так смахивают мел с доски мокрой тряпкой. Сонмы образов промельк
нули перед внутренним взором магистра, какие то странные чувства нахлынули на него. Он видел огромное бурое пятно, которое то опадало до булавочной головки, то разбухало, заполняя мир. И тогда внутри него разгорались и гасли огненные всполохи. Затем возник разрывающий темноту цилиндр, он бешено вращался. Сверкал огнем и словно прожигал насквозь пустоту. Потом появилась багровая сфера, которая вдруг распалась плоскими ломтиками. Ломтики разошлись, потом снова собрались в сферу и разошлись вновь, превратившись в бесконечные плоскости которые пронизывала огненная спираль. По спирали снизу вверх пронёсся корабль чужака, условный как детский рисунок. И снова багровая сфера. Яблоко, которое пожирает червь. Ведение ветвящегося лабиринта от входа, в который расходятся тропки, уходя в бесконечность.
   Травицкий словно очнулся от безумного сна.
   - Да, - пробормотал он, - чуждый разум, чуждый, но попробуем выработать общую базу понятий.
   Начнем с простейших, - подумал он про себя.
   Травицкий представил своё собственное лицо, под ним подпись: "Лион".
  
   ..................................
  
   - Итак, - сколько он им уже занимается? - мужчина сидевший напротив Казимира Павловича затянулся сигаретой, выпустив к верху большой дымной клуб. Клуб поднялся кверху, где и стоял у самого потолка. Мужчина затянулся снова.
   - Третий месяц пошел, Николай Львович, третий месяц как он начал свои психосеансы.
   - И никаких результатов?
   - Ну не то, что бы совсем никаких, удалось составить простейшую базу понятий. Это совершенно чуждый разум. Если мы считаем движение свойством материи, то они материю свойством движения.
   - Да. Чуждый разум.
   Николай Львович улыбнулся. Однако полковник достаточно хорошо знал эмиссара своих хозяев, что бы обмереть от ужаса. Что-то не так, - подумал он, - что-то не так. Ох, будут неприятности, будут.
   - А вам никогда не приходило, в вашу не слишком умную голову, что этот великий магистр просто вкручивает вам мозги, а? Вы же полный идиот! Кто вообще позволил сводить его с пришельцем? Они же потенциальные союзники, да и о возможностях магистра мы знаем ноль с хвостиком.
   - Но, - промямлил Казимир Павлович, - как же иначе прозондировать предварительно его возможности, определить, чем он может быть полезен?
   - Вот именно определить, - отрезал эмиссар, - вы должны были определить, а не принимать решение.
   - Да зачем ему заниматься саботажем? Травицкому было доходчиво объяснено, что от выполнения задания будет зависеть его будущий статус, к тому же у нас его баба.
   - А зачем ему было саботировать проект с президентом? Черт возьми, психологи предполагают, что Травицкий относится к людям, которые совершенно не переносят давления. А может у него жесткий
   моральный кодекс, вроде самурайского. Полковник, вы берётесь судить о мотивах человека воспитанного в совершенно не известной культуре.
   Правдосказ вы к нему конечно не применяли?
   Полковник чуть смутился.
   - Нет, не хотелось сразу портить отношения. Прикажите?
   -Чуть позже. Скажите, пусть через два дня представит отчёт о проделанной работе. Вот тогда и проверим, насколько он искренен. А пока выпускайте на него сюрприз номер один.
   Эмиссар ошибался дважды. Во-первых, Травицкого было не возможно расколоть ни при каком воздействии, даже с помощью химических препаратов. Как и у всякого жителя ойкумены на его разум был поставлен блок. Почувствовав любое воздействие, его мозг просто впал бы в ступор. А в случаи преодоления порога произошел бы сердечный приступ. Жители ойкумены предпочитали смерть существованию в качестве ментальной марионетки. Всё равно это была бы уже другая личность. Во-вторых, магистру два дня уже нужны не были. Он уже получил всю необходимую информацию и всё, что хотел, спланировал.
   Но и магистр ничего не знал о сюрпризе номер один. Знал бы - взвыл белугой.
  
   ..................................
  
   Травицкий сидел, держа в руках ладонь пришельца. Покрытая короткой шерсткой, на ощупь она казалось плюшевой. Привычно сосредоточившись, он очистил мозг от посторонних мыслей, потом сформировал видение: табличку с надписью " сегодня". Табличка была узорной, вырезанной из дерева. Такие весели на дверях в его универси-
тете. Магистр подивился разыгравшийся фантазии.
   Тотчас последовал ответ: "хорошо" - белые буквы на чёрном, пришелец избегал вычурности в мысленных картинках.
   Они уже давно определили базу общих понятий.
   Травицкий отпустил его руку, встал.
   - На сегодня достаточно.
   Он не смог сдержать удовольствия.
   - Успехи? - спросил Игорь.
   -Да. Кажется, я уловил принцип работы двигателя.
   Он знал его уже с неделю.
   Сопровождаемый Игорем, Травицкий выбрался в коридор.
   Его, как всегда, освещали лампы дневного света. За два месяца Травицкий успел возненавидеть это гладкое, залитое искусственным
   светом пространство, он всегда ускорял здесь шаги. Но сейчас его догнали.
   - Добрый день, - услышал магистр голос Казимира. - Как дела?
   - Прекрасно, - сказал Травицкий вполне искренне. Потом добавил, - Мне удалось определить, что двигатель "тарелки" работал на энергии вакуумного поля. Я не слишком хорошо разбираюсь в технике, но мог бы нарисовать по подсказке гостя несколько схем.
   Полковник расцвел
   - Отлично, вас не затруднило бы сделать доклад об этом, дня скажем через два?
   - Через два дня, - Травицкий с трудом сдержал усмешку, - через два дня можно. Вы не позволите ещё раз осмотреть тарелку? Хочу кое, что прикинуть.
   Казимир нахмурился.
   - Мы как раз усилили контроль, нужны конкретные основания.
   - Только снаружи.
   - Тогда конечно.
   Они прошли в ангар. Травицкий не спеша, обошёл корабль, разглядывая оболочку, потом коснулся вделанной в корпус решётки.
   - Вот здесь, насколько я понял, у них камера вакуум-поля, оттуда они черпают энергию. Однако для того, что бы использовать поле, необходим небольшой начальный потенциал. Ракета сдетанировала об защитное поле аппарата, но сильный удар повредил часть аппаратуры, и корабль вынужден был сесть на аварийных аккумуляторах.
   Пилот полностью исправил повреждение, но когда по неосторожности вышел осмотреть внешнюю обшивку, ваши парни нашли его, набросились и скрутили. Сейчас аккумуляторы полностью разряжены, они не были предназначены для длительного хранения энергии.
   - А, что собой представляет это вакуум поле?
   - Не знаю, я даже в ваших технологиях разбираюсь слабо, а тут...
   Прекрасно знаю, - подумал он, - вакуум поле известно и в моём мире, только называется по-другому - магические силы.
   - Значит, сейчас в корабле нет энергии?
   Травицкий кивнул.
   - Да. Последний остаточный заряд уничтожил ваших людей, когда те пытались вскрыть корпус. Покуда извне не подведена энергия для возбуждения вакуум-поле это просто груда металла. В самом корабле её сейчас нет ни кванта.
   Всё верно, - добавил он про себя, - энергии нет, но сейчас будет. Он напрягся, пропуская сквозь руку голый поток силы. Один мощный импульс, все, на, что был способен. От напряжения сводило скулы. Это не была магия, просто примитивная возня с энергией. Он ощутил слабость от затраченных сил, подождал, когда перестали дрожать колени.
   На него с тревогой смотрел Казимир.
   - Как вы себя чувствуете?
   - Так, голова закружилась.
   Рубка была пуста, поэтому никто не увидел, как на приборной панели вспыхнул красный глазок индикатора. По экрану поползла строчка символов.
  

Глава седьмая.

   Травицкий коснулся руки Анны, осторожно взял её ладонь.
   "Пора".
   "Я готова", - ответное пожатие.
   Желая лучше овладеть технологией этого мира, Травицкий с горяча, выучил азбуку Морзе. Он не знал, что сейчас она практически не применяется. Анна была в юности радиолюбителем.
   Травицкий еще несколько раз сжал руку женщины:
   "Поехали".
   Это был прекрасный способ общаться. Оба они не сомневались, что их комната нафарширована микрофонами, как кекс изюмом.
   Магистр отпустил руку женщины, встал, взял со стола начерченную им сложную схему, составленную из множества линий, прямоугольников и кругов, и которая на самом деле была лишена всякого смысла. Задумчиво проставил в разных местах первые пришедшие в его голову символы.
   - Не нравится мне здесь кое, что, - произнёс Магистр задумчиво, - надо бы прикинуть на объекте.
   Он пару раз прошёлся по комнате
   - Ты мне поможешь?
   - Конечно.
   Анне не раз уже приходилось "переводить" полученные от магистра "сведения" в принципы технологии. Она была хорошим инженером.
   Травицкий снял трубку со стоящего на столе телефона, дважды
   крутанул диск.
   - Это Травицкий. Еще раз здравствуйте. Полковник, разрешите снова взглянуть на тарелку.
   - Сколько можно, - проворчал Казимир, - мы же дали вам прекрасные фотографии.
   - Фотографии не годятся для информационной магии.
   - А, - он ощутил колебания полковника, - тогда конечно.
   Через десять минут они уже были в ангаре.
   Магистр положил возле люка пару кусков сахару и прочитал над ними ритмическую тарабарщину, первую пришедшую на ум.
Он заметил, как люди прервали свои дела, с любопытством глядя на него. Магистр решил прочитать лекцию.
   - Моё заклинание активирует пронизывающие тарелку информационные поля, они создадут в сахаре некоторую структуру которую вы назвали бы голограммой, а я её потом считаю, - пояснил он мило улыбаясь.
   В Кабере после такого бреда меня б из преподавателей выгнали, - подумал он про себя, и его улыбка стала ещё шире, - к счастью здесь не Кабера.
   - А зачем два куска? - спросил кто-то.
   - Для дубляжа.
   Он снова улыбнулся.
   - Самое трудное адекватно переводить информацию, я плохо понимаю технологию.
   - Ничего, - послышался сзади голос подошедшего Казимира, - зато вы единственный кто разбирается в магии. Кстати, вам не кажется
   это не честным.
   - Магия, - привычно забубнил Травицкий, - есть дар, данный немногим избранным, сила могучая и элитарная, нужна определённая и редкая комбинация того, что в вашем мире называют геномом.
   Ну-ка попробуй, опровергни меня, - усмехнулся он про себя. Всё это полностью вписывается в твою теорию о великих и могучих, которой ты столь любезно со мной поделился.
   - Должен сказать, - произнес он, сочиняя на ходу, - что в нашей трёхмерности уже несколько поколений делаются попытки сознательной селекции, путем подбора соответствующих родительских пар. Однако пока результаты не слишком впечатляют, очень много неизвестных факторов.
   - Да, - сказал полковник. Нам тоже пора кончать с демократией - один чёрт это только видимость. Надо создавать новую генетическую аристократию.
   Травицкий и Анна уже успели привыкнуть к людоедским откровениям полковника. Что ж, по крайней мере, у того не было причин обижаться, когда Травицкий "завалил" трёх присланных кандидатов в ученики, сообщив полковнику, что все они не достаточно избранные.
   - Магия, понимаете, штука тонкая.
   Полковник мрачно слушал, как всегда перекладывая трубку из одной руки в другую. Травицкий ещё не разу не видел, что бы он её курил.
   - Вы действительно уверены, что они не годятся, - спросил он, наконец.
   - Абсолютно
   Казимир Павлович вынул из кармана зажигалку, повертел в руке, в левой. Свет плафонов отражался в металлическом корпусе белыми точками. Из зажигалки вырвался жёлтый язычок пламени. Травицкий затаил дыхание.
   Трубка, наконец, задымилась. Казимир Павлович поднес, было, мундштук к губам. Потом передумал и отвёл трубку в сторону. Травицкий представил на его месте своего друга, Злобу, тоже полковника, и ему сразу сделалось тошно.
   - Ну, чем они вам не понравились? - злился полковник. - Будьте добры, магистр, объясните мне это на нормальном русском языке. А если не можете на русском то объясните на английском, черт вас возьми.
   Минут пять Травицкий нёс ахинею, о необходимых физических и психических достоинствах кандидатов. Этим мифическим кандидатам до уровня "истинного арийца" разве, что голубых глаз и белокурых волос не хватало.
   Теперь Травицкий чистым взглядом смотрел прямо на Казимира. Опять, что ли кандидатов предлагать будет. Магистр понимал, что не может отфутболивать всех до бесконечности. Но сейчас это его не беспокоило. А может быть, - Травицкий даже улыбнулся от такой мысли, - сделать полковнику приятное, на последок.
   - О да, - согласился с его доводами полковник, мы уже давно поняли всю сложность отбора, дело это трудное, но к счастью не безнадёжное, ибо есть один человек, которого признали достойным вы сами. Оглянитесь, магистр, вы, конечно, узнаете этого ребёнка.
   Травицкий оглянулся, позади стояла девочка с косичками. Радужно поблёскивали очки.
   Интересно, - подумал магистр, - кто сошел с ума, я, норны или полковник. В норн магистр не верил, в себе был уверен, оставался полковник.
   Хотя Травицкий был изрядно растерян, голос его прозвучал так, словно ничего не произошло.
   - Разве детей допускают на секретный объект?
   - Для особо одарённых делаем исключение, - Казимир Павлович улыбнулся, произведённым впечатлением он был доволен.
   - Привет, - сказала Джоэль, весело улыбаясь, мне сказали, что
   я буду у вас учиться. Здесь так здорово! Правда?
   И она похлопала рукой по летающей тарелке. Корпус ответил глухим звуком.
   - Кто она такая? - спросила Анна, которая никак не могла разобраться в ситуации.
   - Потом, - отрезал Травицкий, - времени оставалось мало, и решение требовалось принять за считанные минуты.
   - Как вы узнали? - спросил он полковника на прямик.
   Тот снова до ушей улыбнулся, словно собирался сказать, ну прямо восхитительную шутку.
   - Магистр, да вы к тому времени уже три дня на себе "жучка" таскали. Поймите же, наконец - вы имеете дело не с дилетантами вроде
   Дубинина.
   Он шутливо погрозил Травицкому пальцем.
   - Не вздумайте ничего от нас скрывать, мы тоже маги.
   Вот уж точно маги, - зло подумал Травицкий, маги шпионажа и
   гении "хитронажа". Другие таланты тоже наверняка имеются.
   Магистр уже давно составил простенькое заклинание выводящие из строя всю электронику на расстоянии до пятидесяти метров, но не мог же он постоянно ломать соседские приёмники, видики и прочие барахло. Да и не знал магистр тогда, что он на крючке.
   - Всё-таки, - самодовольно сказал полковник, - наш мир сильнее.
   Мы б выиграли, дойди дело до прямого конфликта.
   Полковник ничего не знал об антиэлектронном заклятии, а Травицкий решил его не просвещать. К тому же было ещё одно заклинание, от которого детонировало всё, что взрывается.
   - Родители знают? - спросил магистр.
   Он спросил это в шутку, не веря, что такое возможно вовсе.
   Но Казимир Павлович не усмехнулся и головой отрицательно не покачал. И вот тогда Травицкий понял, что перед ним форменный псих,
   Что здесь все психи.
   - Кому нужны её родители, пьянь да рвань, - объявил полковник, - девочка была только рада от них отделаться.
   Покуда Травицкий переваривал эту восхитительную новость, события продолжали развиваться своим чередом, по плану им же составленному. К полковнику подошёл человек, и оба быстро отошли в сторону. До Травицкого долетали отдельные выкрики.
   - То есть, как это упал!? То есть, как это вырубился?! Тащите его к биологам. Или биологов тащите к нему. Если этот чёртов пришелец загнётся, то нам обеспечат весёлую жизнь.
   Травицкий понял, что времени не осталось, решение требовалось принимать мгновенно. Он прекрасно понимал происходящее, так как
   сам всё организовал.
   Мужчина быстро отошёл. Полковник подошёл к магистру, Анне и девочке.
   -Кажется у нас неприятности. Пришелец бес сознания, что б его.
   - Может, симулирует? - серьёзно предположил Травицкий.
   - Не говорите чепухи, - отрезал полковник. - Послушайте, Лион,
   его сейчас в госпиталь волокут. Вы побудьте там, раз уж лучше всех его понимаете. Девчонку свою, если хотите, можете взять.
   Травицкий не понял Анна или Джоэль имелась в виду, но уточнять не стал.
   Когда вышли в коридор, в другом его конце показалась процессия:
   Двое мужчин тащили привязанного к носилкам пришельца. Они подождали, когда процессия поравнялась с ними. Было слышно, как тяжело дышит один санитар. Дальнейшие произошло быстро.
   - Надеюсь, он всё же не сдохнет, пробормотал Казимир, не зря же биологи у нас деньги получают.
   Он повернулся к Травицкому.
   - Э... Стой.
   Магистр вытянул руки, настоящую и протез, выкрикнул короткое заклинание. Игорь, имевший приказ пресекать любое, не санкционированное чародейство, бросился к нему. Поздно. Между руками прошла почти видимая волна, прошла и разрядилась незримой вспышкой.
   Грохнуло сразу отовсюду. Крики и вопли. Травицкий видел, как на Игоре и полковнике бабахнули минивзрывчики, одновременно на обоих. Под мышкой у Игоря и на бедре у полковника. Лица скривились
   в судорогах боли. Мгновение оба смотрели на расползающиеся, на их одеждах густые красные пятна, каждый на своё, потом Игорь дико заорал и рухнул.
   - Предатель, - прошептал полковник, сквозь стиснутые от боли губы.
   Анна с полуоборота ударила его в пах. И Казимир последовал примеру охранника. Травицкий потянулся к носилкам, освободить пришельца, но тот уже сам сорвал непрочные ремни. И Травицкому ничего не оставалось, как нокаутировать санитара. Второго пришелец швырнул на стену самостоятельно, при том с несомненным удовольствием.
   Травицкий вскинул вверх руки, плавно опустил и произнёс новое заклинание.
   - Кардон, а Трион.
   Вытянул руки перед собою и резко развёл в стороны.
   - Абракос, - выкрикнул он громко.
   Кругом вышли из строя все телекамеры, а заодно и все охранные системы тоже. Всё в чём был хоть один транзистор, хоть одна микросхема приказало долго жить.
   Земные транзисторы и земные схемы - в этом то всё и дело.
   Травицкий, Анна и пришелец бросились в распахнутую дверь ангара. Магистр тянул за собой девочку.
   - А... Что... - начала, было, она.
   - Потом, - рявкнул он так, что Джоэль сразу замолкла.
   Травицкий подхватил её и потащил на себе. Что-то подсказывала ему, что после его побега у девочки будут крупные неприятности,
   слишком много она уже видела.
   Кругом стонали раненые, наверняка были убитые. Травицкий не стал сетовать по этому поводу.
   Простите ребята, - думал он, переступая через очередное тело, - возможно, вы просто оказались в неподходящей компании, только мне наплевать. Мы в разных лагерях и глупо делать вид, что это не так. Вы сами затеяли всё это, совесть во всяком случаи меня мучить не будет.
   Он перешагнул, через ещё одно тело.
   По залу бегали счастливчики оказавшиеся в "час икс" безоружными. Они ничего не понимали.
   - Смотрите! Пришелец удирает! - заорал один.
   Кто-то кинулся на перерез, попытался остановить. Травицкий с наслаждением саданул его под дых.
   А вот с этими лучше не встречаться, - подумал магистр, наблюдая, как в ангар врывается отряд крепких людей. - Мы и не встретимся.
   Люк закрылся, подчиняясь телепатической команде пришельца. И по ангару пронесся мощный вибрирующий гул, достиг самых дальних уголков, отразился эхом от стен и оборвался, сменившись ровным низким гудением. Аппарат поднимался.
   На мгновение он завис между полом ангара и его потолком. Озарился багровым сиянием, которое сменилось желтым, потом зеленым, несколько раз пробежала все цвета спектра, и застыло густым фиолетом.
   - Спокойно. Спокойно, - орал кто-то внизу, - никуда они не улетят, купол закрыт.
   Тарелка расплылась, сделалась смазанным контуром, как на редких видеозаписях. Корабль рванулся вверх, он прошёл сквозь потолок, словно был голограммой - фантомом, оставив внизу обалдевших военспецов.
  
   .............................................
  
   Когда тарелка прошла сквозь купол, Травицкий машинально зажмурился и пригнулся. Когда он открыл глаза мир уходил вниз, одновременно расширяясь по сторонам. Строения базы казались крошечными, будто выполненные из детского конструктора "Лего" Рядом с этими игрушечными домиками находились не менее игрушечные деревья, присыпанные белой пудрой снега. Словно смотришь сверху на макет.
   На миг аппарат замер, а потом рванулся, словно диск, посланный опытной рукой метателя, строго горизонтально.
   Под ним проносился лес, сплошной массив, прорезанный прямыми линиями автострад. По ним двигались разноцветные прямоугольники машин. Некоторые водители останавливались, выскакивая наружу, заметив их пролёт.
   - Это испытания, - спросила Джоэль, - испытания Н.Л.О?
   - Нет, побег.
   Травицкий отвечал односложно, его захватило ощущение полёта. Он пожалел, что за время пребывания здесь, ни разу не воспользовался авиацией.
   Джоэль притихла. Не на долго.
   - Мы летим на другую планету?
   - Нет, в другую трёхмерность. Он инопланетянин не больше чем я сам, - Травицкий посмотрел на сидящую в пилотском кресле обезьяну. - И даже не в его трёхмерность. Навигационная аппаратура не исправна. Мы остановимся где-нибудь для ремонта.
   Джоэль надолго замолчала, переваривая информацию, та не вмещалась в её детскую голову.
   Скорость неуклонно нарастала, но внутри аппарата это никак не ощущалось. Лес превратился в серую пелену. На горизонте показалось тёмное пятно города.
   - Через минуту будем в зоне перехода, - пробормотал Травицкий.
   Ему никто не ответил.
   Город приближался, и магистру вдруг показалось, что это планета поворачивается под неподвижной тарелкой.
   Скорость снизилась. Травицкий увидел город, разрезанный рядами улиц. Аппарат пронёсся над пустырём, где Травицкий впервые пришёл в этот мир, мгновенно остановился, вопреки законам инерции, вновь окутался багровым сиянием и исчез для внешнего наблюдателя.
  

Глава восьмая.

   Лес был странен. Шершавые стволы вздымались ввысь, словно бамбуковые удилища, они заканчивались на конце густым шариком ветвей. Снизу он смотрелся, толи как качан капусты, толи как головка одуванчика. Внизу, прямо из земли, росли широкие треугольные листья, иногда они достигали Травицкому до пояса.
   С высоких деревьев свисали зелёные черви лиан, они переплетались в воздухе, образовывая подобие паутины. Словно смотришь на небо сквозь рыбацкую сеть.
   Травицкий разложил костёр из толстых стеблей, которые в изобилии росли вокруг. И теперь огонь с жадностью пожирал сушняк, который магистр время от времени ему подбрасывал. Пламя отражалась в металлическом корпусе аппарата. Сквозь прозрачный колпак купола было видно, как возится внутри пришелец.
   - Странно, - произнесла Анна, они лежали с магистром на земле, возле аппарата, - у нас зима, а тут лето. По идее климат в сопряжённых точках трёхмерностей должен быть схожим. Что бы иметь постоянную связь планеты просто обязаны двигаться по одинаковым орбитам.
   Травицкого в который раз поразила её сообразительность.
   Он подбросил в костёр ещё несколько стеблей, пламя сразу подскочило, и теперь слушал, как с треском пожирается огнём растительная плоть.
   - Видишь ли, - сказал он, наконец, - теперь мне кажется, что с трёхмерностями всё не так просто, возможно они находятся на разных отрезках темпоральных векторов, в различных временных плоскостях.
   Магистр задумчиво посмотрел на облака. Разной формы они не
   спеша, ползли куда-то в даль. Он продолжил:
   - Впервые я задумался над этим, когда увидел в вашем мире картину с богом Тором. У нас некоторые до сих пор поклоняются этому пантеону. Тогда стал копать глубже и обнаружил множество любопытных совпадений. Возможно все миры, все вселенные произошли от одного изначального, но потом разошлись по различным временным векторам.
   - Гипотеза ветвящейся вселенной?
   - Да. Но как часто происходят ветвления, я не знаю.
   Анна кивнула, машинально.
   - Возможно, а возможно раньше между мирами существовала связь, отсюда культурный обмен.
   Некоторое время Травицкий обдумывал подобную возможность.
   - А пришелец, что говорит? - спросила Анна.
   - Ничего. У нас с ним контакт на уровне конкретных понятий, никакой абстракции. Хотя в начале он и пытался мне, что-то показать.
   Травицкий вспомнил огненные спирали и всполохи.
   - В общем, я понял только, что все трёхмерности закручены в высших измерениях каким хитрым способом. Есть точки, с которых можно попасть не в соседний мир, а бог знает куда. Есть колоссальные каналы, соединяющие сотни миров и облегчающие переход. Именно такими каналами они и пользуются. И я тоже угодил в ваш мир по нему.
   Травицкий задумчиво посмотрел на силуэт работающего в куполе пришельца.
   -Не так уж мало,- сказала Анна, - не прибедняйся. А он, кстати, хоть знает, куда нас занесло?
   - Нет. Его раса вышла в многомерность всего несколько десятилетий назад. Они не знают всех миров связанных каналом. Увы, но все остальные "тарелки" иногда появляющиеся в небесах обоих наших миров запущены кем-то другим.
   -Жаль.
   Анна повернула голову в сторону спящей Джоэли, осторожно
   коснулась её волос.
   - Вот кто доволен. Девочка убеждена, что попала в сказку.
   Травицкий кивнул.
   - И ей невдомёк, что сказка может в любой момент обернуться кошмаром.
   Сверху, сквозь сеть лиан, мгновенным росчерком, падает на девочку крылатая тень. Джоэль вздрагивает, слегка приоткрыв веки. Травицкий поражается с какой чуткостью она спит. Высоко над ними летела большая птица, неспешно махая крыльями. Тело её было узким как у пчелы. Птица свершила круг, огласила поляну пронзительным писком и умчалась прочь.
   Анна вздрогнула, Травицкий проводил птицу глазами.
   - Странная птичка, - произнёс он.
   Анна поёжилась.
   - Чем скорее улетим - тем лучше, - произнесла она, - что-то мне здесь не нравиться.
   - Есть хочется, - сказала Джоэль.
   Травицкому тоже хотелось, но он промолчал. Шоколадку, которая случайно завалялась в его кармане, давно уже съели. А все припасы пришельца извлекли из тарелки неугомонные исследователи, под чутким руководством полковника.
   Джоэль зевнула, поднялась и двинулась прочь.
   - Не отходи, - сказал магистр.
   Девочка повернула голову.
   - Мне надо.
   - Зачем это еще... - тут магистр осёкся, так как сообразил зачем.
   Травицкий смотрел, как Джоэль идет. Её куртка мелькала между деревьями жёлтым пятном, покуда её не заслонили стволы. Налетевший ветер колыхал лианы.
   - Магистр, вы бы, что ли лук сделали, - сказала Анна. - глядишь, и настреляли бы чего-нибудь к обеду.
   Магистр поморщился. Анна невзначай зацепила больное место.
   Голос, однако, прозвучал спокойно:
   - С этой-то штукой.
   Здоровой рукой он указал на протез. Анна закусила губу, поняв, что сморозила глупость. Травицкий не без удовольствия увидел, как она покраснела.
   - Я не был лучником даже в лучшие времена, меч дело иное. К тому же стрелять из лука одно, а делать его совсем другое. Поверь. Анна, это настоящее искусство.
   Травицкий вспомнил оружейный ряд на базаре: мечи различных конструкций, луки простые и луки сложные, луки из разных пород деревьев и из разных мест. Одним словом всякие.
   Раньше Травицкий был равнодушен к оружию, но после потери руки стал интересоваться, словно жалел об утраченных возможностях. Знакомый капитан обучил его леворучному мечному бою, но лук был потерян для него навсегда.
   Чуть помолчав, Анна перевела разговор на другое:
   - Я до сих пор не могу поверить... Много лет нам внушали байки о величии демократии, а теперь выясняется, что под этой маской существует тайная и вместе с тем почти легальная организация занимающиеся выведением породы господ.
   Она желчно усмехнулась:
   - Рабов надо полагать тоже выведут.
   - Ну, - сказал магистр, насчёт демократии ты не права. Я конечно о подлинной. В вашем мире, насколько мне известно, издревле существовали различные формы вече. А вообще - то любая замкнутая элита, по моему убеждению, должна быстро выродиться. Получит привилегии, отпадет нужда в напряге, и привет. Возьми хотя бы индийских брахманов или польскую шляхту. Допускаю, что изначально туда попали достойные, по меркам времени, конечно, люди, но через несколько поколений их потомки уже не могли хорошо управлять страной, а то и полностью вырождались, как шляхта. Генетика в данном случаи мало, что меняет. Она только определяет потолок, верхнюю точку способностей. Большинство людей её просто не достигают. Дай элите послабления, одари привилегиями - она и стараться не будет.
   Солнечный луч упал ему на глаза. Травицкий чуть зажмурился, потом наклонил голову, подставляя левую щёку теплу.
   Не слишком ли я оптимистичен? - подумал он. - Хотя... Травицкий вспомнил марширующих нечистых. Вот уж где вырождение в чистом виде.
   Анну его ответ, похоже, все-таки успокоил. Утопающий хватается за соломинку.
   - Скажи, - сказала она, немного подумав, - как могут люди выводит генетическую расу господ? Они, что не понимают, что сами будут рабами?
   - Это ты о Казимире Павловиче? - магистр вырвал пучок травы, смял в шарик и запустил шариком в сторону ближайшего дерева.
   Шарик ударился о ствол и почти отвесно упал, слившись с густой зеленью. С минуту Травицкий разглядывал точку его падения. - Он-то как раз думает, что будет господином. Пусть сам перед вышестоящем ниц, но и те, кто ниже, перед ним в прах. Ты разве никогда не встречала таких людей?
   - Встречала.
   Вероятно, она хотела сказать, что-то ещё, но тут Джоэль закричала.
  

Глава девятая

   Крик длился мгновение. Однако Травицкий вскочил, как подброшенный пружиной. Он был в хорошей форме, бежавшая следом Анна не разу не услышала его дыхания, и он не разу ни обо, что не споткнулся.
   Девочка предстала перед глазами так внезапно, что Травицкий по инерции проскочил ещё несколько метров. Одетая в жёлтую куртку с капюшоном и джинсы девочка стояла возле коричневого ствола, а рядом...
   Тонкое, хрупкое существо было закутано с головы до ног в тёмный плащ. На треугольной голове, торчком стояли крупные уши, прямые и тоже треугольные, на лице зеленые выпуклые глаза. Было в этом существе, что-то демоническое.
   Какой-то миг царила тишина, в которой слышался только шум ветра, да дыхание запыхавшийся Анны. Она дышала быстро, но ритм постепенно выравнивался.
   - С тобой всё нормально? - спросила она девочку.
   Травицкий уже видел, что всё, но промолчал, пусть Джоэль сама скажет.
   - Всё сказала девочка, - потом честно добавила: - я только чуть испугалась, когда он вышел.
   Травицкий невольно кивнул: эта образина в плаще могла напугать кого угодно, а не только десятилетнюю девочку.
   Травицкий вновь сосредоточился на незнакомце. Тот не высказывал не агрессивности, ни страха, а глаза его, когда магистр, наконец, присмотрелся к ним, показались ему кроткими и мягкими.
   Тьмой тут и не пахло.
   Джоэль протянула руку, осторожно коснувшись существа. Словно в ответ оно распахнуло плащ. Тихо ахнула Анна, да и Травицкий изрядно оторопел. Крылья, огромные перепончатые крылья - не плащ.
   Крылья срастались на верху с тонкими конечностями. Из слабых ладоней росли крошечные коготки. Мышь - гигантская летучая мышь, стояла перед магистром. И эта мышь была разумна. Кусок красной ткани, обёрнутый вокруг чресл, подтверждал это.
   Существо запищало, тонко, пронзительно. Травицкий дёрнулся назад, а Джоэль тут же прикрыла уши пальцами. Из за деревьев вышло ещё несколько существ. Вокруг путешественников образовалась группа из восьми, девяти особей.
   - Бог ты мой, - воскликнула, наконец, пришедшая в себя, Анна, - это же настоящие бэтмены
   Местные бэтмены вели себя без церемонно. Они дёргали людей за одежду, щупали, один даже ущипнул Травицкого за палец. Угрозы при всём том в них не ощущалось. Джоэль с детской непосредственностью отвечала им тем же: дёргала за крылья, трогала перепонки, и все оставались полностью довольными друг другом.
   Бэтменойды с писком переговаривались между собой, но уже не так пронзительно, как в начале, уши можно было не затыкать.
   Встреча с иной разумной расой была, конечно, достойна восхищения. Вот только Травицкого волновали сейчас вопросы куда более практичные: больно уж есть хотелось.
   Потом Бэтменойды начали осторожно подталкивать троицу. Джоэль решила, было, что началась какая-то игра и тоже стала пихаться.
   Взрослые были сообразительней.
   - Они указывают нам дорогу, - сказал магистр.
   После короткого колебания люди позволили увлечь себя.
   Толчки прекратились, как только они двинулись в нужном направлении.
   Лес был непривычен, но Травицкий уже начал свыкаться с его чужеродностью. Этот мир обладал своим, чуждым величием. Деревья уходили вверх, словно огромные свечи. Иногда из их крон доносились слабые звуки, а в траве мелькали краснокожие ящерицы.
   Вскоре они вышли на тропинку, по краям которой росли аккуратные, будто подстриженные садовником кусты, между ними пестрели цветы: красные лепестки с голубой сердцевиной, они колыхались под ветром на длинных стеблях.
   Травицкий шагал позади, запоминая дорогу. Его беспокоило, не далеко ли увели их от корабля. Да и Чужака они предупредить забыли. Внезапно растительность кончилась. Они очутились на большой,
   круглой поляне, словно нарочно вырезанной в ткани леса. Множество тропок сбегались сюда со всех сторон.
   А посередине поляны высилось строение, скорее огромный шалаш, чем дом. Смыкавшиеся под острыми углами ветки были переплетены листьями. И эти зелёные стены были расписаны разноцветным узором. Внезапно, Травицкий понял, что ветви не были мертвыми. Стены были образованы живыми прямыми растениями, переплетёнными с другими вьющимися. Под ногами, мягким ковром, пружинил мох.
   Под весёлый писк людей ввели внутрь сквозь проём в стене. Двери не было, лишь сверху свисала живая бахрома, словно серая ткань. Травицкий потрогал её рукой - будто водоросль.
   Помещение было залито неярким зеленоватым светом; светились вделанные в стену личинки. Внутри часть помещения делилась на более мелкие комнаты, такими же живыми перегородками.
   В большом зале, в котором они очутились, было множество столов из белого камня. На них в деревянных и глиняных мисках лежали груды плодов. Вокруг столов в беспорядке валялись пузатые пуфики, на которые уселись хозяева. Они дружелюбно указали людям на их места. Травицкий осторожно попробовал желтый, похожий на грушу плод. Тугая кожура лопнула на зубах, и в рот прыснул сладковатый и чуть кислый сок.
   - Неплохо, - сказал он, проживав вязкую мякоть. Но вам лучше немного подождать для страховки.
   - Поздно.
   Анна указала на Джоэль - девочка деловито поедала гроздь красноватых ягод. Травицкий вздохнул, потом попробовал ягоды сам. Кислятина. Впрочем, Джоэль нравилось. Похоже, придется сделаться вегетарианцем, - подумал он, - временно, для выживания.
   Их окружение постоянно менялось. К столу подходили всё новые и новые существа, они бесцеремонно разглядывали магистра и его спутников. Некоторые даже трогали. Всё это стало, в конце концов, раздражать его, Анну тоже, но они терпели, уважая хозяев. А Джоэль хохотала, вовсю дергая бэтменойдов за крылья.
   Анна осторожно толкнула магистра:
   - Чужак, наверное, беспокоится.
   Травицкий мысленно выговорил себе за забывчивость.
   - Подождите здесь. Я сейчас к нему сбегаю - предупрежу.
   - Постой, - нахмурилась Анна, перспектива остаться вдвоем с девочкой в кампании, пусть даже дружелюбных, но чуждых бэтменойдов её явно не привлекала.
   Травицкому это тоже не нравилось. Но покидать всем сразу гостеприимных хозяев было явно не разумно. Травицкий объяснил это Анне.
   - Надо быть дипломатами, - сказал он, - а то ещё не так поймут.
   Анна кивнула, соглашаясь.
   Травицкий жестами объяснил, что хочет уйти, никто из хозяев, похоже, не возражал. Он уже заметил, что их любопытство было
каким-то поверхностным. Никого из пришедшей с ним группы за столом уже не было.
   Магистр быстро нашел дорогу. Сказывается средневековый опыт, - подумал он, - вспомнив какое-то колкое замечание Анны, по поводу его происхождения. Сказывалась так же привычка к лесным прогулкам:
   он всегда чувствовал направление и не жаловался на память.
   Уже через сорок минут он достиг корабля. Чужак стоял перед аппаратом и обеспокоено разглядывал лес. Его явно обрадовало появление магистра. Травицкий тронул ладонь пришельца, сосредоточился, настраиваясь на телепатический контакт. Последнее время для обоих стало обычным подобное взаимопроникновение разумов.
   Травицкий зрительно представил встречу с бэтменойдами и всё, что за этим последовало. Информация о наличии в этой трёхмерности иной разумной расы пришельца явно заинтересовала. Но Травицкий уже достаточно разбирался в его эмоциях, что бы понять, куда больше Чужака привлекла картинка пиршества. Пришелец тоже был чертовски голодным.
   Не настолько ты уж чужд, друг, - подумал Травицкий с явной симпатией.
   Чужак, Травицкий так и не удосужился придумать пришельцу другого имени, отнял руку, прерывая контакт, потом, круто повернувшись, полез в тарелку. Через минуту мохнатый пришелец выбрался вновь, через плечо у него висела тёмная сумка.
   Походка пришельца выглядела со стороны неуклюже, но, несмотря на это, двигался он довольно быстро, ни разу не отстав от Травицкого за весь путь.
   Солнце опускалась, красным просвечивая сквозь налетевшие облака. Оно было ещё далеко от земли, но деревья уже протягивали друг другу тени, как руки друзья. Холодало. Травицкий слегка поежился, бежать с базы пришлось в лёгкой одежде. Свой свитер он отдал Анне и теперь обеспокоено следил, как понижалась температура.
   Магистр вздохнул: может, удастся разжиться тёплым у бэтменойдов, вся надежда на них.
   Появление в строении нового существа вызвало у бэтменойдов бурю восторга. Вокруг чужака они буквально плясали. Один из бэтменойдов, кажется самочка, накинул ему на голову гирлянду красных цветов. Цветы были пахучи и совершенно не известны магистру.
   Как и в первый раз бэтменойды подбегали с изумлёнными криками, однако, быстро пресытившись зрелищем чуждого существа, отходили прочь, было в них нечто детское. Пришелец, похоже, это тоже почувствовал.
   Он вытащил из своёй сумки наушник, вставил в ухо, теперь из него тянулся тёмный проводок, потом занялся манипуляциями внутри
   саквояжа, тот щёлкал, пищал, гудел. Травицкий с недоумением следил за этими действиями.
   Чужак вынул из своёй сумки лапу, в неярком зеленоватом свете помещения в ней блеснула игла, подошёл к одному из хозяев, потом к другому, третьему, явно пытаясь объяснить, что-то жестами. Его не слушали, отходя, прочь. И тогда чужак плюнул на церемонии. Коротким, точным движением он засадил иглу в темя одного из бэтменойдов.
   Травицкий, аж дар речи утратил, глядя на иглу, торчавшую из макушки крылатого.
   Бэтменоид взвизгнул пронзительно, так, что, как и в первый раз, уши едва не заложило, но тут же умолк, обиженно отойдя. Очевидно, ранка была не слишком болезненна. Игла по-прежнему блестела в его черепе, точно микро-антенна.
   - Он, что спятил? - произнес вслух магистр.
   - Вряд ли, Анна, как всегда была рассудительна, - похоже, он знает, что делает.
   Пришелец деловито копался в своей сумке. Оттуда к его виску тянулся новый проводок, на этот раз с присоской. Травицкий видел, как мерцает в сумке экран. Большинство бетменойдов на случившееся не отреагировали никак. Других вид торчавшей из черепа их собрата иглы, похоже, забавлял, они показывали на неё пальцами.
   Не прекращая возни с саквояжем, чужак сунул в рот какой-то фрукт. Он ел, не отрываясь от работы.
   - Слушай. Тебе не кажется странным, - начала, было, Анна...
   - Кажется, ведут себя как дети, будто они ровесники Джоэль, - Травицкий посмотрел на резвящуюся среди бэтменойдов девочку. Однако весёлость бэтменойдов уже даже Джоэль начинала надоедать. - Может мы в детский сад попали, на площадку молодняка.
   - В таком случае, где воспитатели? И ещё. Ты обратил внимание на тропинки?
   - Тропинки как тропинки, - сказал Травицкий, но тут же понял, - вот чёрт, а ведь никто из них не летал.
   - Мы большую часть времени провели в помещении, - сказала Анна по-прежнему рассудительно, - и всё равно, зачем крылатым тропинки?
   Она кивнула на чужака.
   - Ты выяснил, что у него с системой ориентации?
   - Да. Ему нужно заменить какой то кристалл, к счастью в тарелке
   есть дубликат. Но его нужно пару дней выдержать в магнитном поле, прежде чем использовать. Если б не столь удачная встреча мы бы сильно оголодали.
   - Как его, кстати, зовут? - спросила Анна, имея в виду пришельца. - А то всё чужак да чужак.
   Магистр пожал плечами.
   - Его раса почти не способна к членораздельной речи. Они телепаты, общаются передачей символов и образов. В их языке имя нашего друга символизирует сложное переплетение геометрических фигур, звукового аналога у него нет. Можешь звать, как хочешь, всё равно не обидится.
   - Знаешь, по-моему, он пытается разобраться с их языком. Исследуя иные миры, они наверняка наткнулись на другие - звукоговорящие расы. Вот и создали устройство для облегчения общения. Наверно это, что-то вроде комбинации мозгового зонда, звукового синтезатора и лингвистического компьютера.
   Чужак отрешённо сидел на пуфике, прислонившись к стене. Он закрыл глаза и лишь изредка шевелил скрытой в саквояже рукой.
   - Похоже, - сказал Травицкий, - он припрятал кое, какие заначки от команды полковника. Интересно, как много ещё вещей он от него скрыл.
   Магистр улыбнулся. Мысль об очередном поражении Казимира Павловича была приятна.
   Пришелец, не открывая глаз, выдвинул из сумки большую телескопическую антенну.
   - Очевидно, мощности этой штуки не хватает и сейчас он связывается с вычислительной базой корабля, - прокомментировала его действия Анна.
   Травицкий вышел наружу.
   Солнце почти касалось земли, багрянцем просвечивая сквозь редкие деревья. Стало уже по настоящему холодно. Небо быстро темнело. И только от дома исходила приятная волна тепла. Это удивило Травицкого. Он зашел назад. Тепло исходило из-под поверхности покрытого мохом пола, словно там находился мощный нагреватель.
   - А вы ребята не такие уж примитивные, - пробормотал магистр.
   К нему подошёл пришелец, держа в руке новую иглу. Коснулся ладони. Перед мысленным взором Травицкого возникло изображение
   двух мозгов связанных верёвочкой. Потом между ними возникла тёмная сумка пришельца.
   Мгновение Травицкий колебался, ему не хотелось давать пришельцу возможность понимать все их разговоры. Но и оскорбить недоверием он не мог: они были в одной команде.
   Он кивнул, позволяя воткнуть в темечко иглу. Невольно напрягся, ожидая боль. Но её не было, только лёгкий укол и всё.
   Пришелец вновь сел у стены и прикрыв глаза начал возиться в сумке.
   Снаружи темнело всё быстрей. Хозяева явно готовились ко сну, расходясь по отдельным комнаткам. Травицкий уже видел эти маленькие кельи подобные узким чуланчикам. Зайдя в свою ячейку каждый бэтменоид подлётывал к верху, хватался за свисающий с потолка шест, переворачивался головой вниз и застывал в этой позе словно настоящая летучая мышь, чьим ближайшим родственником он несомненно и являлся.
   Вид висящих вниз головой бэтменойдов вновь привёл в восторг
   Джоэль.
   - Видели? Видели. Такие чудаки, вниз головой спят.
   - Видели, видели, - в тон ей отозвалась Анна.
   Травицкий подошёл к столу, сжевал ещё один фрукт. Остатки пиршества по-прежнему лежали никем не убранные: огрызки, очистки.
   Травицкий поморщился, он не любил беспорядка.
   - Приветствую тебя друг, - сказал пришелец. Голос исходил из сумки ровный, холодный, словно принадлежал диспетчеру вокзала. Но Травицкий сразу понял, что это слова чужака: - Рад, что могу говорить
   родным тебе языком. Давно понял твои ритмы, но настройка заняла много времени. Рад, что могу говорить с тобой и твоими самками.
   У Анны расширились глаза. Однако она взяла себя в руки:
   - Правильное слово женщины.
   - Виноват, лингвистическая неточность моя.
Транслятор иногда путал грамматические формы, но трудностей это не составляло.
   - Перестроил транслятор я, переводить будет с воздуха на воздух. Хозяев поймёте. Поговорить с хозяевами хочу я. Беспокоят они меня.
   - Да, согласился Травицкий, они нам тоже показались странными.
   Последний из бэтменойдов одиноко сидел в углу.
   - Вы с голосом, вы и общайтесь. Интеллект ближе, - не слишком внятно объявила сумка.
   Тебе легко говорить, - подумал магистр. Он двинулся к столу. Его спутники шли следом, все трое.
   - Говори в бормотунчик, - изрекла сумка очередную космическую мудрость, - рядом с бормотунчиком говори .
   - Угу, я так и понял.
   Он подсел к бэтменойду. Каменный стол был украшен цветным узором погребённым под грудой огрызков. Как он тогда начинал с ганни? Событие не вспоминалось. Поблагодарил за гостеприимство что ли?
   - Мы благодарим за гостеприимство и еду.
   Сумка запищала, транслируя аборигену его слова.
   - Не за что, - объявил абориген, - вы такие забавные, просто класс, и немыми притворялись здорово. Давно уже у нас не было таких развлечений.
   - Гм, - пробормотал Травицкий, - он задумался о сложности чуждого мышления.
   Джоэль такие проблемы не волновали.
   - Ага, вы тоже забавные.
   - Рад, что тебе понравилось.
   Травицкого этот диалог привёл в состояние весёлого обалдения.
   - У вас со стола убирают, - неизвестно зачем ляпнул он.
   - Слуги уберут.
   Сумка по-прежнему вещала без интонаций. Не видишь собеседника - так и не определишь, кто говорит, разве, что по смыслу.
   - У вас есть слуги.
   - Они приходят ночью, что бы не огорчать наш взор своим видом. Они служат нам за красоту.
   - За красоту, - переспросил Травицкий, - изумлённый до нельзя.
   - То есть они не вашей расы, - вмешалась Анна.
   У бэтменойда аж уши зашевелились в благородном негодовании.
   - Истинный чирик-чирик, - на этом месте перевод дал сбой, - никогда не унизит себя трудом.
   Он ткнул в вырезанную на столе фигурку:
   - Вот он слугай.
   Больше всего фигурка походила на вставшего, на задние лапы жука.
   Бэтменоид похлопал себя по пухленькому животу.
   - Пора на боковую. Что-то задержался я нынче.
   - У вас можно переночевать? - поинтересовался магистр.
   - Валяйте. Желаю уйти, до чирик-чирик.
   - Чего-чего?
   Пришелец снова повозился в сумке.
   - Внес в структуру новые понятия, - объявил он, - условно.
   - Чухинчи, - объяснял бэтменоид, - есть подземные чудовища, иногда на рассвете они являются и уволакивают всех кто не успел улететь, убежать. Нашим народом питаются они.
   Бэтменоид явно насмехался над неведением гостей.
   - Настоящие чудовища, - в восторге завопила Джоэль.
   - Настоящие, - подтвердил Бэтменоид, - хотя вас может, и не тронут. Может вы не вкусные. Только народ наш все любят, одни за красоту, другие за вкус.
   О боги, он ведь этим гордиться, - подумал Травицкий.
   - Но если они приходят сюда, - воскликнула Анна, - то почему не уходите вы? Спите в других, тайных местах.
   Бэтменоид совсем развеселился.
   - Что я дурак, на холоде спать, нет, предпочитаю жить со всем комфортом.
   - Но вас убивают.
   - Пусть безвольных убивают, которые встают поздно, и слабых, которые плохо летают. Уик сильный и воля у него сильная, хорошо летит, от чухинчей улетит, он рано встаёт, рано в полёт идёт.
   Бэтменоид начал подниматься из за стола, толстенький, как набитый кошель. Как-то с трудом верилось, что он хорошо летает.
   - Пойду, а то действительно срок проспишь с разговорчиками.
   Он вперевалку направился к чуланчику.
   - Подождите, - последний вопрос, магистр откашлялся. - Как эти чухинчи выглядят? Кого опасаться?
   Бэтменоид остановился, повернул голову. На морде его явственно читалось удивление.
   - Откуда я знаю? Их же никто не видел.
   - Тогда откуда вы вообще про них знаете? Может это миф?
   - Если это миф, то куда же народ исчезает? - резонно заметил бэтменоид. - А рассказали слугаи, они служат и чухинчи. Но больше ничего не рассказывают, дабы не смущать наш дух всякой мерзостью.
   - То есть как? Они служат и вам и тем, кто вами питается?
   - Нам от любви, чухинчи от страха. Ну. Если ещё есть вопросы, то валяйте быстрей.
   Травицкий так растерялся, что не знал о чём и спрашивать. Вместо него спросила Джоэль:
   - Почему вы не разу не летали?
   Бэтменоид даже фыркнул, потом соизволил объяснить:
   - Летать неприлично, за исключением особых случаев.
   И полез в чуланчик. Сквозь открытый проём было видно, как он устраивается там вниз головой.
   Все, включая Джоэль, пребывали в состоянии, весьма смахивающем на оторопь.
   Пришелец опомнился первым:
   - Мне отрицательно здесь, покинуть место предлагаю.
   - Поддерживаю, - сказала Анна, - лучше в тарелке переночевать, чем ждать здесь чудовище.
   - Согласен, - сказал Травицкий, по его мнению, дискутировать было не о чем. Он не для того избежал участи дойной коровы тёмных сил, что бы попасть на обед новому людоеду, причём даже не энергетическому.
   Пришелец его мысли вполне разделял:
   - Я не для того учился проникатель водить, что бы стать, чьим то завтраком.
   - И со слугаими непонятно, протянула Анна, - как может целая раса добровольно пойти в услужение к другой? Вы посмотрите на этот народ у них же воинственности ни на грош, просто пузатые бюргеры с крыльями, они в жизни никого силой не покорят.
   - Поспешные выводы, - сказал чужак, мы видели слишком мало.
   - Возможно, согласилась Анна, - но вся эта ситуация мне, что-то напоминает, не могу только вспомнить, что.
   - И летать неприлично, - протянула Джоэль. - Будь у меня крылья, я бы...
   - Кончай дискуссию, - опомнился Травицкий, - двигать отсюда
   надо, пока и вправду чудища не пожаловали.
   - А я остаюсь, - говорит Джоэль, - хочу посмотреть чудищ, наверное, они людей не едят.
   - Джоэль, - говорит Травицкий, - ты здесь не останешься. Считай это приказом.
   Джоэль злиться:
   - Вы мне не отец.
   - Я тебе сейчас и отец, и дедушка, и бабушка.
   Он вдруг теряет терпение.
   - Пойдёшь или тебя нести?
   - Ну, это уж прямо... - говорит Джоэль.
   Но, что именно прямо так и осталось неизвестным. В этот момент под Джоэль открылись створки люка, и она ухнула вниз.
  

Глава десятая.

   - А-а-а, - крик быстро удалялся.
   Потом послышалось громкое:
   - Ой, - и тишина.
   Травицкий бросился перед лазом на колени:
   - Джоэль!
   Круглый как труба лаз круто изгибался, уходя во мрак.
   - Джоэль.
   - О-о-о, - гулким эхом донеслось снизу. - Я жива, и тут свет электрический.
   - С тобой всё в порядке, - Анна склонилась над отверстием.
   - Да. Сперва перепугалась - жуть.
   А она храбрая девочка, - подумал магистр, не всякий взрослый придёт в себя так быстро.
   -О, жуки идут, здоровенные и на задних лапах.
   - Наверное, это слугаи, - шёпотом сказал Анне Травицкий.
   - Слугаи, - кричала внизу Джоэль, - ваши хозяева разрешили мне тут быть. Ай...
   Голос оборвался.
   - Джоэль, - Анна и Травицкий кричали одновременно, ответа не было.
   - Что-то случилось, понял магистр, - придётся туда лезть. Есть здесь верёвка?
   - Не видела.
   - В корабле есть трос, - сказал чужак, - можно сбегать.
   - Нет времени, - Травицкий представил ночную пробежку к кораблю.
   - Значит так, я отправляюсь вниз, ты, - он ткнул пальцем в пришельца в тарелку за тросом. Анна, буди этих бэтменов, пусть утихомиривают своих слуг.
   - Подожди, опасно...
   Но магистр уже на четвереньках пролезал в люк.
   Травицкий заскользил, будто в детстве с горы, на собственных ягодицах. В начале был страх падения, как иногда бывает во сне. Потом труба стала изгибаться всё плавней, покуда не перешла в горизонталь.
   Травицкий проехал по инерции ещё несколько метров.
   Магистр жмурился от яркого света.
   - Староват я для таких штучек, - думал он, - староват.
   - Лион, - прогудел сверху голос, многократно отражённый от стенок трубы, он совершенно исказился.
   - Всё в порядке, бегу дальше, буди бэтменойдов.
   Он двинулся прочь от спуска, не слушая вопросов, отвечать на которые, всё равно не было времени.
   Туннель уходил вперёд, он походил на полукруглый туннель в метро, в металлический пол были вделаны рельсы. Рядом со спуском, в самом начале путей, стояла моторная дрезина. Так во всяком случаи посчитал, не разбирающийся в технике магистр. Травицкий дошёл до поворота. Туннель разветвлялся. В конце левого прохода, Травицкий различил движенье. Он пожалел, что при нём нет изменяющего состава. Все изготовленные реактивы остались в президентском дворце.
   Он осторожно добрался до нового поворота. Жестяные электрические лампы над головой отбрасывали на рельсы яркие световые пятна. Магистр заглянул за угол.
   За углом стояла ещё одна дрезина. На ней в окружении четырёх огромных жуков сидела Джоэль. Она была не связана, но бледна и находилась в трансе, который Травицкий определил как гипнотический. Впрочем, специалистом в медицине магистр не был.
   Тележка явно готовилась к отъезду. Травицкий думал мгновение. Он не мог бегать за тележкой по всему подземному лабиринту, оставаясь не обнаруженным. Решившись, он вышел вперёд.
   Появление его произвело на жуков эффект разорвавшийся бомбы.
   Они круто повернулись к нему, потом к друг другу, потом ещё раз к
   нему. Травицкий почти физически почувствовал, как накатывают на него гипнотические волны, погружая в сон. Разуметься безрезультатно. Жителя ойкумены так не возьмёшь, тем более магистра магии.
   - Хотя, почему бы и не подыграть? - решил вдруг магистр. Он прислонился к стене и безвольно сполз по ней, имитируя транс, однако продолжал наблюдать сквозь не плотно закрытые веки.
   Жуки двинулись к нему. Высокие, в рост человека, они шагали на задних конечностях, сложив на груди две пары лап. Жёлтого цвета головы, белые мягкие брюшки, голубоватый блеск панцирей. Они окружили его, шевеля длинными усами. Послышалось скрежетание: вначале скрежетал один жук, потом другой. Наверно, так они говорили.
   Травицкий ощутил прикосновение, его ощупывали Новое скрежетание. Очевидно, жуки пришли к решению - Травицкий почувствовал, как его отрывают от земли. Трое жуков потащили его к тележке. На всякий случай магистр усилил в своём мозгу ментальные блоки.
   Его опустили рядом с Джоэль, прислонив к невысокой стенке дрезины. Некоторое время жуки переговаривались. Потом скрежетание прекратилось. Пара жуков двинулась обратно по коридору, другая залезла в дрезину.
   Тележка двинулась по туннелю. Они миновали развилку, ещё одну. Травицкому казалось, что лабиринт бесконечен. Это был всё тот же полуцилиндрический туннель, однако теперь стенки его были покрыты ровным материалом, испускавшим не яркий голубой свет.
   Травицкий не сомневался, что за минуту мог бы привести Джоэль в себя. Но пока решил не выводить её из транса. К чему привлекать
   к себе внимание.
   Тележка въехала в большой зал, где и остановилась. Вдоль зала, по его середине, тянулся широкий транспортёр. Его серая лента была
   покрыта бурыми пятнами. Рядом с ней стояли довольно зловещего вида устройства: крючья, огромные ножи, молотки. Смахивало всё это на бойню, только сильно механизированную. Травицкий невольно порадовался, что не разбудил Джоэль.
   Тележку сразу окружили жуки. Джоэль и магистра щупали. Прикосновения были жёсткими, ничего от бесцеремонного дружелюбия бэтменойдов. Кто-то из любопытствующих так натянул рубашку Травицкого, что она затрещала. Скрежетало со всех сторон. Травицкий пожалел, что рядом нет чужака с его переводчиком.
   Потом появился ещё один жук, покрупней остальных. Он, что-то держал в руке и время от времени жевал, словно его оторвали от сытного обеда. Шум сразу стих. Большой жук пару раз прошёлся вокруг тележки. Остановился. Уставился на пленников большими выпуклыми глазами. Потом, что-то проскрежетал. Двое жуков вновь полезли на дрезину. Они опустились, втянув нижние конечности, так, что панцирь теперь касался платформы. Тележка дала задний ход. Прежде, чем она совсем выехала из зала, Травицкий увидел, как двинулся конвейер, на его конец грузили крупные туши. Травицкий ещё раз обрадовался, что не разбудил Джоэль. Понял он и, что жевал большой жук: это было крыло бэтменойда.
  
  
  

.......................................................

   Анна прохаживалась вдоль открытого люка. Кто бы ни находился
   там внизу появления людей они не ожидали. Странно, что до сих пор открыт люк.
   Спохватившись, она двинулась будить бэтменойдов и едва не споткнулась об оставленный чужаком бормотунчик. Чертыхнувшись, хотела отодвинуть подальше. Но тут внизу застучало, словно кость о металл, кто-то приближался по спуску, мелкими шажками поднимаясь вверх. Подхватив прибор, Анна отодвинулась на всякий случай в тень, в плохо освещённый личинками угол.
   Из отверстия в полу показался жук. Крутизна подъёма его явно не смущала, в конце концов, у него было шесть ног. Выбравшись из лаза, он сразу подгонялся на задние лапы, за ним показался второй. Анна ждала, но больше никого не было.
   Встав в полный рост, жуки деловито двинулись к чуланчикам. Там с ловкостью свидетельствовавший о долговременности подобных занятий принялись снимать бэтменойда с шеста, это был тот самый Уик
   который хорошо летает. Горделивый сторонник естественного отбора так и не проснулся. Не менее деловито жуки взяли его: один за голову, другой за ноги. Совместными усилиями они потащили бэтменойда к люку. Жуки успели пройти большую часть пути, прежде чем Анна опомнилась.
   - Какого чёрта, - пробормотала она, кинувшись на перерез. Появление Анны в планы жуков явно не входило, на мгновение они замерли, а потом грохнули Уика на пол, от удивления надо полагать. В наступившей тишине раздавалось тихое посвистывание: бэтменоид
   продолжал храпеть, несмотря на удар. Послышался скрежет, это переговаривались жуки, вид у них был сильно не довольный.
   - Куда вы его тащите? - воскликнула она, на мгновение, забыв, что её просто не поймут.
   Кончив совещание, жуки решительно направились к ней.
   Анна вскрикнула:
   - Э не подходите, я... Я за себя не ручаюсь
   Жуки были уже совсем рядом, на её крик они никак не отреагировали.
   И тогда, скорей от страха, чем от взвешенного решения, Анна саданула жуку ногой прямо в белое, не защищённое панцирем брюхо. Тот опрокинулся на спину, застучав конечностями по полу, совсем как обычный земной жук, которого переворачивают ребята из озорства. Это было так дико, так не вязалось с ситуацией, что Анна улыбнулась, на мгновение, забыв, где находиться: усилием воли, она вернула себе ощущение реальности, припомнила всё своё знание боевых искусств и стала в стойку, выставив вперёд руки. Упавший жук медленно поднимался.
   Знать бы еще, где у них болевые окончания, - подумала она, -
   Ладно, буду бить в пузо. Почему такая сонливость? Совершенно не к месту.
   Сонливость накатывала на неё густой волной, перед глазами всё расплывалось и мерцало, точно воздушное марево. Волевым усилием ей удалось вновь вернуть себя не надолго в реальность, увидеть неподвижно стоящих жуков, за всё это время они не приблизились к ней ни на шаг, портом зеленая волна забвения накрыла её с головой.
   Мох, наверное, упасть будет не больно, была её последняя мысль.
   Никто из бэтменойдов так и не проснулся.
  

................................................

   На этот раз его доставили в место, бывшие чем-то вроде биологической лаборатории.
   Изрядно поколесив по коридорам, тележка остановилась возле стальной двери, за которой немедленно исчезли оба сопровождающих, вскоре оттуда вывалила целая толпа жуков с двумя носилками. Они столпились вокруг дрезины, оживлённо скрежеща и осматривая пленников. Потом обоих взвалили на носилки. Несли надо признать бережно, не то, что когда-то кириты, вот только оптимизма Травицкому это не внушало.
   Их доставили в комнату, где находился длинный узкий стол, заставленный микроскопами, пробирками, банками, склянками, и прочими причиндалами. Возле стен, на специальных подставках, стояли чучела не больших зверьков, а вверху на полках банки с другим зверьём, заспиртованным. Сквозь открытую дверь виднелась другая комната, с другим столом, металлическим, его поверхность покрывали такие же бурые пятна, как на транспортёре. На краю стола, в специальных зажимах, лежали хирургические ножи, пинцеты, ножницы. В ровном искусственном свете, озарявшем помещение, инструменты зловеще поблёскивали. Команда жуков именно туда и направлялась, бодрым шагом.
   Появился крупный жук с жёлтой лентой через плечо
   Он аж пританцовывал вокруг пленников от нетерпения. Скрежетал жук постоянно, время от времени он начинал возбуждённо размахивать левой средней конечностью, в которой был зажат хирургический скальпель. Выглядел он словно энтузиаст вивисектор, которому доставили новый, невиданный ранее, вид болонки.
   Возбуждённо жестикулируя, он указывал попеременно, то на стальной стол, то на заспиртованных зверюшек, то на пленников. Травицкому даже показалось, что в издаваемом жуком скрежете он различает два слова: сушилка и распрямила. Конечно, это была игра воображения.
   Потом в поле зрения магистра попал еще один крупный жук с перекинутой через плечо жёлтой лентой. Оба жука спорили, возбуждённо махая лапами. Похоже, второй жук был сторонником изучения пленников в живом виде.
   Травицкий незаметно сменил позу на более удобную. В случае чего буду бить в брюхо, - решил он.
   Один из жуков, склонив в сочлениях ноги, подёргал Травицкого за одежду. Потом распрямился и узнаваемым жестом покрутил возле головы правой верхней лапой. Другой жук, похоже, обиделся.
   Внезапно оба лентоносца покинули помещение, сопровождаемые гурьбой ассистентов, или кем они там были, эти жуки помельче?
   Магистр тихо выругался, пожалуй, его решение сдаться было не верным. Надо было попытаться выбраться наверх. С другой стороны, один против четверых, лишённый возможности взобраться, по крутому спуску. Травицкий вздохнул, возвращаясь к проблемам настоящего. Надо было срочно привести Джоэль в себя. Тянуть смысла не было.
   Сделать магистр ничего не успел, в комнату ввалились ассистенты. Они тащили ещё одни носилки, на которых лежала Анна. Ещё один жук тащил в лапе тёмную сумку, в которой находился неземной прибор бормотунчик.
   Травицкий про себя чертыхнулся, потом ещё раз и ещё. Интересно, - подумал он, - чужак тоже здесь, или успел уйти к кораблю.
   Ассистенты свалили на пол носилки, поставили бормотунчик и ушли прочь. Тровицкий вскочил с носилок и подошёл к Анне, женщина посапывала во сне, Травицкий положил ей на лоб обе руки, настоящую и протез, громко и отчётливо произнёс формулу ментальной блокировки и пробуждения:
   - Колес а трес.
   Он ощутил её погружённое во мрак сознание, в котором медленно нарастал огонёк разума.
   - Грон а рон.
   Пламя самосознания возгоралось, сейчас Анна находилась на грани бодрствования и сна. Травицкий мысленно представил огонь в самом центре её естества, огонь который согревает и защищает от мрака.
   - Слоон брон.
   В его воображении возник прикрывающий Анну огненный щит.
   Травицкий вскинул руки и выкрикнул:
   - Алеф.
  
  
   Анна открыла глаза, они были ясны, словно женщина и не спала глубоким сном.
   - Где я? - спросила она.
   - Жуки погрузили тебя в гипнотический сон, - объяснил магистр, но сейчас я поставил блок. Такой блок есть у любого жителя ойкумены. Тебе больше не страшен гипноз.
   - Жуки, - задумчиво проговорила Анна, - Я так и не поняла кто они, слуги или чудовища.
   Травицкий усмехнулся.
   - По-моему они и то и другое.
   - Но как, как можно прислуживать хозяевам и есть их одновременно?
   С минуту Травицкий молчал.
   - Знаешь, когда люди выращивают баранов на мясо, баранам тоже может показаться, что им прислуживают.

Глава одиннадцатая.

   Им повезло: никто не слышал заклинаний Травицкого. Магистр подошёл к столу, взял в руки один из ножей, протянул Анне.
   - Вооружаемся.
   Он взял себе другой. Анна взяла ещё один, засунув за пояс штанов. Травицкий мельком отметил, что её штанина немного порвана.
   - Оружие только на крайней случай, - Травицкий не потерял ещё надежды на мирный исход дела.
   Немного поколебавшись, он протянул небольшой скальпель Джоэль.
   - На всякий случай.
   Протезом он подхватил бормотунчик.
   - Надеюсь, эта штука пригодиться, должен же хоть один из них знать язык крылатых. Наплетём, что ни будь насчёт галактического центра, или могучего межизмеренческого братства, они же ничего про нас не знают, только б заставить их разговаривать.
   Вдруг заговорила Джоэль:
   - А давайте возьмём заложника.
   - А это идея, - пробормотал Травицкий.
   Воистину устами младенца глаголет истина, хорошо бы ещё заложник дал себя взять.
   Джоэль крутила скальпель в руках, смутно представляя, что с ним делать. Травицкий поморщился.
   - Да не крути ты его, - буркнула Анна, - порежешься. А полезут жуки, просто ткни лезвием вперёд.
   Травицкий едва не скривился, услышав этот ускоренный курс молодого бойца.
   Дверь приоткрылась, в неё протиснулся совсем не большой жучишка. Увидев стоящих людей, он как вкопанный застыл, потом вдруг повернулся и кинулся прочь, с такой стремительностью, которую Травицкий от подобного создания даже не ожидал.
   - Ну, держитесь, - сказал он, - сейчас начнётся.
   Анна спросила:
   - У тебя нет в запасе, какого-нибудь заклинания, которое сразу покончит с жуками.
   Травицкий пожал плечами.
   - В ойкумене не практикуют военную магию.
   - Значит вы умнее нас, мой мир даже атомная бомба ничему не
   научила.
   - Скорей практичней, у нас никогда не было идеологии в вашем понимании. Войны велись по чисто практическим причинам: земли, богатства, власть. Войны прекратились, как только перестали окупаться. Когда поняли, что выгоден мир, возникла всеойкуменская федерация городов. Сейчас её расширение ограничивает только медлительность перемещений. Скорость коммуникаций важнейший фактор для любой культуры.
   Лекция по проблемам социологии была прервана, в зал ворвался один из жуков лентоносцев.
   Анна вновь почувствовала, как накатывает на неё зелёная волна забытья. На этот раз она не захлестнула женщину с головой. Она словно обогнула её разум, не причинив вреда, так огибает мелкий камушек волна прибоя. Через минуту она вообще перестала её замечать.
   - Ну, гипнотисты чёртовы, - пробормотала Анна, - теперь понятно, почему бэтменойды не просыпались.
   Она приняла боевую стойку и лишь, потом сообразила, что сжимает левой рукой рукоятку ножа.
   Лентоносец застыл в полуметре от них, позади него, словно армия перед боем, неподвижно стояли жуки помельче. И вдруг, к
  
   немалому удивлению Травицкого, жуки повернулись, почти синхронно, и дружно бросились наутёк.
   - Держи, - завопил магистр, который не собирался терять столь ценного заложника.
   В два прыжка он нагнал массивного лентоносца.
   - Стой, приехали.
   Жук вяло сопротивлялся. Драться он не умел, не смотря на четыре лапы. Двое меньших жуков устремились на помощь начальству. Травицкий приставил нож прямо к белому брюху.
   - А ну стоять, локины дети. Ещё шаг и ему хана.
   Слов жуки не поняли, но смысл уловили. Никто из них больше не пытался приблизиться.
   - Джоэль, тащи бормотунчик.
   О боги, - Подумал магистр, - пусть он понимает язык крылатых, пусть не сдохнут в переводчике батареи, должна же быть в этом мире хоть какая то справедливость.
   - Давай сначала выйдем отсюда, - предложила Анна, от взгляда на этот стол меня мутит. Травицкий не возражал, он испытывал те же чувства. Его обычно спокойное воображение уже рисовало Джоэль распятую на столе, в качестве анатомического пособия.
   Они вышли в лабораторию. Травицкий по-прежнему держал возле жука нож, готовый в любой момент без колебания пустить его в действие. Анна шла сбоку, напряжённая, готовая в любой момент кинуться в схватку. Джоэль несла бормотунчик. Вместе они окружали жука полукольцом.
   Магистр напряжённо ломал голову с чего начать переговоры, как назло на ум ничего не приходило.
   А вот Анна подобных проблем явно не испытывала.
   - А ну, гипнотист хренов, - сказала она в бормотунчик, - понимаешь меня или нет?
   Пауза - потом жук фальшиво запищал, имитируя бэтменойдов. На слух магистра сходства было немного, но из бормотунчика донеслось:
   - Оно говорит, оно разумно, невероять. Курок был прав. Мутанты не бывалые.
   Понимает, - обрадовался магистр.
   - Я Лион Травицкий, - сказал он, - это мои спутники: Анна, Джоэль. Мы прибыли из других измерений пространства-времени. Не могли бы вы представиться и назвать своё общественное положение?
   Странный контакт, - подумал он, - с ножом у брюха. Но убрать оружие не решился.
   - Я начальник по жизни, - объявил лентоносец.
   Анна хмыкнула.
   - Ничего себе должность. Наследственный правитель, что ли?
   Травицкий сказал:
   - По-моему он говорит, что является начальником биологической лаборатории. Так?
   - О да, я начальник по жизни.
   Он вдруг толкнул неосторожно подавшуюся вперёд Джоэль, Та налетела на Травицкого, оба рухнули на пол. Жук помчался вокруг стола. Прежде чем Травицкий поднялся, он был уже по другую его
   сторону, устремившись к маленькой двери. Обегать стол кругом было поздно.
   Травицкий и не собирался. Он просто через стол перепрыгнул. Под ногами захрустело стекло - ботинком он сшиб микроскоп. Но Анна уже опередила его. Она догнала жука, ухватила его за лапу, рванула. Послышался треск. Лапа обвисла, болтаясь в сочлении. Жук заверещал, дергаясь в разные стороны.
   - Джоэль, сюда, - больше всего он боялся за девочку. Она была потенциальной заложницей для жуков.
   Джоэль не стала перепрыгивать через стол, она под него подлезла.
   - Только еще сбеги.
   Теперь Анна держала нож. Левую руку, сжав в кулак, она поднесла жуку к самым глазам. Кулачёк был так себе, однако жук отшатнулся.
   - Не надо насилия, - заверещал жук, как только к нему поднесли бормотунчик, - уладим недоразумение. Приветствую внеземных братьев.
   - Слушай, жучила, вновь завелась Анна, - биолог ты липовый, ты, что одежду на нас не заметил.
   - Одежда не аргумент, - объяснялся жук через бормотунчик, - предполагалось, что вы дрессированные, чудеса дрессуры предполагались.
   Могло быть и так, - подумал магистр. Ни жуки, ни бэтменойды не носили одежды. - Минутку, это еще, что?
   Травицкий уставился на дверь, которую жук успел слегка приоткрыть. За дверью находился железный стол, точно такой, как тот знакомства, с которым удалось избежать Травицкому и компании. Но этот пустым не был.
   Бэтменоид был распят на его поверхности специальными зажимами. Он был в сознании и время от времени пытался вырваться,
   Напрягаясь всем телом, но зажимы держали крепко.
   - Анна, - покарауль-ка его.
   - Что такое?
   Однако, проследив его взгляд, она уже сама заметила бэтменойда.
   - Ну, чертов, жучила, - Травицкий чувствовал, как хочется ей всадить нож.
   - Без глупостей только.
   - Не беспокойся, не заведусь.
   Магистр хорошо её понимал. Страх, ненависть к едва не зарезавшим её пленителям: всё это неизбежно принимало агрессивные формы.
   Травицкий шагнул внутрь. Он вдруг поймал себя на том, что прищёлкнул пальцами. Старые привычки не забываются. К его удивлению свет в помещении, однако, зажёгся. Обычный плафон без намёка на магию. Наверняка, какая-нибудь автоматика, - подумал магистр.
   Увидев приближающиеся к нему существо, пленник буквально забился, делая новые попытки высвободиться.
   Наверное, всего уже насмотрелся в отличие от бэтменойдов с поверхности.
   - Я друг, - произнёс Травицкий в предусмотрительно прихваченный бормотунчик.
   Бэтменоид замер, уставившись на попискивающий прибор.
   - Кто ты такой? - спросил он?
   - Тоже пленник, хотели бежать, взяли заложника. Ты с нами или нет?
   - С вами, решительно сказал Бэтменоид. - Мне терять нечего. Освободи от крепителя.
   Всё его поведение резко контрастировало с поведением бэтменойдов знакомых Травицкому прежде. Магистр запоздало удивился, что пленник не спит.
   Здоровой рукой Травицкий сорвал зажимы. Бэтменоид вскочил.
   Он был очень слаб и уже не молод. Об этом свидетельствовали седые баки на голове. Он шел, пошатываясь, но помощь Травицкого горделиво отверг.
   Ну и зря, - подумал магистр, - настаивать, однако не стал.
   - Проклятый чухинчи, - вскричал бэтменоид, увидев лентоносца, теперь ты попался. Моя заветная мечта всадить нож в твоё белое пузо.
   Жук дёрнулся. Усы его задрожали, глаза забегали. Чувствовалось - этого бэтменойда он биться куда больше компании Травицкого.
   Решив, что усугубление конфликта не в интересах людей магистр распорядился:
   - Пусть ваши подчинённые сообщат, что нас должны выпустить наверх. Мы согласны на переговоры, но лишь когда будем на поверхности у своего аппарата.
   Жук лентоносец заскрежетал. В дверь осторожно проскользнул мелкий жучок, выслушал начальство и устремился к выходу
   - О эс, сейчас сообщат, - объявил жук.
   Первое восклицание Травицкий целиком оставил на "совести" бормотунчика.
   - Ну, рассказывай, - обратился он к лентоносцу, - как вы дошли до жизни такой?
   - Был увлечён наукой самозабвенно, - заверещал жук, - много трудился, не покладая лап. Начальство оценило энтузиазм и повысило в звании.
   Вот уж воистину энтузиаст от Локи, поклонник Молоха, - подумал Травицкий.
   - Я вообще-то о другом спрашивал. Зачем бэтменойдов жрёте? Как до такого дошли.
   - Бэтменойдов? - жук зашевелил усами-прутиками. - А, вы о крылатых.
   Он вновь пошевелил усами. Потом покосился на бэтменойда, явно заколебавшись, но, наконец, сказал:
   - Была буря светила. Что бы спастись мы забрались под землю. А на верху вымирали крупные звери. Многие века поверхность была под запретом. А потом мы нашли на ней новый, крылатый вид. Изучатели жизни показали, что печень крылатых содержит гормоны, укрепляющие здоровье и дающие долголетие. Попытка разводить гармононосителей в наших пещерах успеха не принесла, крылатые вымирали Мы же, за века, проведённые в подземных лабиринтах, на открытых пространствах днём долго не можем быть. Тогда был придуман новый метод.
   - Понятно, - пробормотал магистр.
   Ну, просто тёмные силы, - подумал он, ну разве, что без магии, пошли по технологической, хоть и гипнотизёры.
   - Почему у вас начальство такое крупное? - спросил он, что бы хоть, что-нибудь спросить. Или у вас сила ума связана с размером?
   - О нет, только с возрастом.
   - Ясно.
   Вернулся жучёк малолетка
   С минуту длился разговор скрежетание. Потом лентоносец объявил:
   - Нас пропустят.
  

Глава двенадцатая.

   Коридор был узким и древним. Под потолком, через каждые сто шагов, горели в пол накала крупные жестяные лампы. По левой стене проходили жестяные трубы, кое, где под ними скопилась вода.
   Травицкий уже вляпался в одну такую лужу, в месте, где было нарушено освещение. Теперь он шагал в намокшем ботинке, у которого уже и так отслаивалась подошва. Травицкий мельком подумал. Что хорошие сапоги делать в мире Анны не умеют.
   Кроме того, Травицкого сильно раздражали топающие позади стражники. Крупные массивные жуки тащили в лапах длинное тонкое оружие с раструбом на конце. Что это было магистру оставалось только гадать.
   Время от времени бэтменоид аккуратно наступал жуку на ногу. Жук подпрыгивал, выдёргивая ногу, возмущённо шевелил усами, но возражать в слух не решился.
   - Ты не похож на тех, кого я видел на верху, - сказал Травицкий
   крылатому.
   Бэтменоид запищал.
   - Вы об этих фруктах обеденных, - он презрительно шевельнул крылом, которое упёрлось в ближайшую стенку, - что согласны за удобства стать завтраком. Мы свободные жители гор отказались от помощи слугаев. Мы только не знали, что слугаи и чухинчи это одно. Некоторые, правда, подозревали.
   По словам бэтменойда он попался в специальные силки, которые в районе их обитания повсюду раскидывали чухинчи.
   - Слушай, начальник по жизни, - поинтересовалась Анна, - зачем бэтменойда распинали, неужели за столько времени не разобрались в их анатомии.
   - О эс, ответственное задание. Среди не окультуренных дикарей появилась наследственная линия не восприимчивая к гипнозу. Невозможно усыпить. После многих попыток удалось, наконец, поймать одного и начать изучение.
   - Что, что? - изумился магистр. - Вы, что всерьёз рассчитывали изучить силы сознания с помощью скальпеля?
   Цивилизация жуков явно носила некрофильский характер.
   Жук проскрежетал в ответ, что-то не невразумительное, что бормотунчик отказался перевести.
   Они подошли к лифтовой шахте. Никакой возможности уместиться в кабине всем пятерым не было.
   - Придётся разделиться, - пробормотал магистр. - Ну, жучила...
   Он вдруг поймал себя на том, что копирует интонацию Анны.
   - Ты, Анна, вместе с Джоэль и бэтменойдом поднимешься наверх.
   Потом спустите лифт для меня с жуком.
   Оставьте меня, - попросил бэтменоид. - Подержать нож у пуза чухинчи есть заветная мечта моего детства.
   - Потому и не оставлю, - буркнул Травицкий, - заложника не хочу лишиться.
   Бэтменоид явно обиделся, но сейчас Травицкому было не до него.
   - Хочу с Травицким, - вдруг заявила Джоэль.
   - Пойми, - начала, было, Анна, но Травицкий махнул рукой.
   - Хочет пусть остаётся.
   - Но... Ты уверен?
   - Нет, не уверен, но чего я сейчас совершенно точно не хочу так это вступать в бесплодные споры.
   Анна пожала плечами и вошла в лифт вместе с бэтменойдом.
   Подъёмник двинулся вверх. Пару секунд Травицкий ещё видел их обоих сквозь ограждавшую лифтовую шахту сетку. Потом их отделили перекрытие следующего этажа. Какое-то время Травицкий смотрел в пустую шахту, потом заговорил с жуком.
   - Скажи, - он знал, что этот разговор бессмыслен, однако удержаться не мог, - а то, что бэтменойды разумны тебя не смущает?
   - Они сами променяли свободу на сытую жизнь, - проскрежетал жук, - то, что они не знают о нашей идентичности с чухинчи, не меняет дело. Сама ситуация им в целом известна и понятна. Мы не можем долго бывать на поверхности, особенно днём. Пожелай они, и вскоре станут, независимы от нас. Но они не желают, а значит, не заслуживают ничего лучшего. Низший должен служить высшему, это закон эволюции, мы завершение пищевой цепочки.
   Блестяще, - подумал Травицкий, - этическое обоснование людоедства. Всегда и вовсе времена мерзавцы оправдывали свою мерзость законами эволюции, первородным правом, чем угодно. Но природу не обманешь. Раз, переступив запрет, раса жуков неизбежно приобрела некрофильский характер, и теперь при встрече с неизвестным сразу же начинает расчленять его, и не мыслит другого способа исследования, нежели скальпель хирурга. Это была неизбежная судьба всех паразитов. Травицкий вспомнил, как деградировали тёмные
   силы.
   - Мы тоже низшие существа, по-твоему? - спросил он.
   - Вы нет, - уверенно ответил жук, - вы сопротивлялись.
   - Врёшь ты всё, - вклинилась тут же Джоэль, - свободные бэтменойды тоже оказывают отпор.
   - А много ли их? Их же собственные собратья считают их выродками и дикарями, с которыми зазорно иметь дело, пусть с нашей подачи, но считают. Они слишком малочисленны, что бы определять лицо вида. Не буду скрывать, мы стремимся их уничтожить, ибо любая
   раса заботится о своём будущем, но очень редко убиваем сами. Мы только не подпускаем их к раздаче пищи, и они голодают, мы создаём им невыносимые условия, ликвидируя их плантации, делая жизнь ужасной, а многие сами бегут к нам под опёку.
   - А впрочем, - проговорил лентоносец, - есть ещё староверы, считающие, что убивать разум табу, но их очень мало.
   Опустился подъёмник. Они вошли в него. Джоэль молчала, закусив губу. Травицкий наблюдал, как проплывают вниз этажи. Он не подозревал, что они так глубоко под землёй.
   - Мы поможем бэтменойдам, - в полголоса спросила Джоэль, отодвинув от себя бормотунчик.
   - Нет, - отрезал Травицкий.
   Ему было жаль разочаровывать простодушную малышку, но ничего иного сказать он не мог.
   -Как? Вы же добрый волшебник!
   Травицкий вздохнул, он старался быть терпеливым.
   - Я не добрый волшебник, я не злой волшебник, я просто маг.
   Послушай милая девочка, сказки кончились, они кончились с того момента, как тебя похитил этот сумасшедший полковник. Мы боремся за выживание. И куда больше крылатых меня волнуют мы трое. А бэтменойды - это их мир, пускай разбираются сами.
   Клеть со скрипом остановилась. Все трое выбрались. Напротив шахты была узкая железная дверь с тяжёлым штурвальчиком. Возле двери находился штабель тонких и гладких досок. Рядом с ним ждали Анна и "свободный бэтменоид". Никакой ловушки, как внутренне опасался Травицкий, в лифте не было.
   Скорее на всякий случай, желая получше обезопасить себя, чем, имея конкретные подозрения, Травицкий схватил одну из реек и теперь сжимал её в руке подобно мечу.
   Жук указал на дверь верхней правой лапой.
   - Там выходящая на поверхность пещера. Вы видите, мы сдержали слово, отпустите меня.
   - Как только будем на поверхности, - сказал Травицкий.
   Анна попробовала покрутить штурвальчик. Тот слабо дернулся, преодолевая сопротивление ржавчины и замер. Анна нажала, без толку.
   - Не могли электропривод сделать, механики, - в сердцах она добавила пару ругательств, да таких сочных, что Травицкий едва не покраснел.
   - Старый выход, редко пользуемся, - загудел за жука бормотунчик.
   Лифт вновь поднялся. Теперь в нём стояли два солдата, однако из клети они не выходили.
   - Давай-ка я, - сказал Травицкий, - подержи пока нож.
   Он ухватился за штурвал руками, упёрся ногами в стену, из всех сил напрягся. Колесо медленно крутанулось, посыпалась ржавчина. Дальше дело пошло быстрее, вскоре дверь уже отъехала по рельсу, открыв узкий проход.
   - Здесь есть свет? - спросила Анна.
   - В пещере нет, мы не можем настолько демаскировать себя.
   Травицкому это не понравилось, однако выбирать не приходилось. Впереди, далеко от двери он разглядел светлое пятно выхода, удастся ли до него добраться?
   - Пошли.
   Первой в дверь проскочила нетерпеливая Джоэль, прежде чем Анна успела её остановить. Травицкий поморщился, но возражать было поздно. Девочка до сих пор не понимала, в какой опасной ситуации они находятся.
   Второй прошла Анна, по-прежнему сжимавшая нож у брюха жука, и замыкал шествие магистр.
   Травицкий слышал, как Анна выговаривала девочке: - Счастье твоё, что мне тебя бить не хочется, сейчас ты вполне могла поставить под угрозу своей нетерпеливостью наше выживание.
   И возмущённый с гневинкой, голосок Джоэль.
   -Вы, бить меня не смеете, и вообще, что я сделала?
   Дальше магистр не слушал, поскольку сквозь светлое пятно выхода на них устремились жуки. Они уже наставляли на четырёх беглецов, а заодно и на сопровождающего их заложника-лентоносца
   ружья с раструбами.
   Травицкий вполголоса чертыхнулся, а потом, вскинув руки, выкрикнул:
   - Рагнор, а мор тор.
   Только бы подействовало на эти ружья, - подумал он. Умеющий видеть, увидел бы призрачную вспышку, затопившую всю пещеру.
   Как и в прошлый раз его руки содрогнулись, словно от электрического разряда.
   Только бы подействовало.
   Оно подействовало, да ещё как.
   Там где только, что стояли жуки, взметнулись столбы пламени, на этот раз обычные, видимые, Они слепили как фотовспышки. И гром,
   словно при пушечной канонаде, многократно отражённый от пещерных стен. За мгновение до этого Травицкий бросился на пол, повалил Джоэль и прикрыл своим телом. От грохота заложило уши, сверху сыпался мусор. Магистр, в который уж раз за день, ругался про себя: ну жуки проклятые. Больше всего Травицкий беспокоился об Анне.
   Девочка под ним нервно дышала и всхлипывала. Напугана, но всё в порядке. Травицкий вскочил, перед ослеплёнными глазами всё еще плясали зайчики. Магистр несколько раз моргнул. Наконец он смог видеть. На фоне света проникавшего сквозь наружный проход, он хорошо различал силуэты: Анна в окружении нескольких жуков, уцелевших не иначе как попустительством Локи.
   Он устремился к ним, сжимая рейку здоровой рукой. Один из жуков попытался ухватить магистра лапой. Травицкий съездил его по лапе рейкой. Обратным движением он ударил в живот ещё одного.
   Анна подхватила с земли нож. Один из жуков хотел схватить ее, когда она нагибалась. Травицкий ударил его концом оружия по глазам. Жук заверещал и закрутился на месте. Анна всадила нож ему в живот, с усилием повела вниз, брезгливо вытащила. Из разреза полилось, что-то белое, словно гной. Жук опрокинулся на спину, стуча лапками, в дверь позади колотили.
   - Где Джоэль? - заорала Анна.
   Замахнулась ножом нам ещё одного, сделала выпад, но жук увернулся. Остальные отступили. Похоже, не ожидали отпора. Привыкли иметь дело с покорными бэтменойдами. Кстати, где бэтменоид?
   Травицкий лихорадочно оглядывался. Он отступил назад. Джоэль ещё не пришла в себя, и что-то невнятно бормотала. Вблизи он заметил, что одно из стекал её очков разбито.
   Травицкий оглядел Анну.
   - У тебя кровь на лбу.
   - У тебя тоже.
   - Не знал.
   Они улыбнулись друг другу какими-то безумными улыбками. Из глубокой царапины, на рассечённом лбу Анны, текла кровь.
   Анна подхватила Джоэль на руки.
   - Попробуем проскочить к выходу, - сказал Травицкий, это единственный шанс.
   Если у нас вообще есть шанс, - добавил он про себя. Сам он в этом сильно сомневался.
   - Где бэтменоид? - спросил он.
   - Не знаю, чёрт с ним. Давай скорей, пока жуки в себя не пришли.
   Они кинулись к пятну света.
   У самого выхода Травицкий прикрыл глаза, слегка опустив веки, что бы ни быть ослеплённым и устремился наружу. Как не странно их никто не преследовал.
   Солнце стояло в зените, ярко освещая скальный карниз. Рядом с входом в теле скалы располагалось небольшая воронка, по краям которой разметало железные остатки - что-то здесь славно рвануло, когда Травицкий заклинал. Что же они сюда притащили? - подумал магистр. - Базуку, что ли?
   Джоэль уже пришла в себя, но Анна вместо того, что бы отпустить девочку, зачем-то прижала её к себе ещё сильнее.
   Вокруг воронки валялись жуки, в основном мёртвые, штук десять. Из развороченных тел выпали белые склизкие внутренности.
   Джоэль вдруг вырвалась от Анны, согнулась, и её вырвало.
   - С тобой всё нормально? - обеспокоилась Анна.
   - Да, уже прошло.
   Она вновь согнулась, и её вырвало вторично.
   Бедная девочка, - подумал магистр, - ты, наконец, поняла какая реальность стоит за прекрасными подвигами. Лучше бы тебе этого и не знать, хотя, в конце концов, не тепличное же ты растение.
   - Почему напали сейчас, - спросила Анна. - Почему не в низу в лабиринте? Там было бы проще.
   - Не знаю.
   Травицкий уловил движение позади, к ним приближался жук, крупный, с жёлтой лентой через плечо, их старый знакомый.
   - Я приношу извинение за этот инцидент, - прогудел монотонный голос, и Травицкий только теперь сообразил, что у Джоэль по-прежнему перекинут через плечо бормотунчик.
   На корпусе прибора была вмятина, антенна погнута, и голос звучал с чуть заметным подвыванием, но главное - он работал.
   - Не мы - зелёные. Хотели опозорить жёлтых в глазах великого и мудрого. Мы верны слову. Жёлтые не хотят конфликтов с другими мирами.
   Это вполне возможно, - подумал магистр, - кто сказал, что социум жуков однороден. Однако ему не хотелось вникать в тонкости подземной политики.
   - Мы можем идти?
   -Конечно.
   -Как далеко отсюда до халупы, где нас захватили?
   - В сторону восхода четыре... - жук запнулся, сообразив, что транслятор вряд ли потянет метрическую систему.
   - На восход, полдня пути.
   Травицкий подумал, что по сравнению с человеком жук куда медлительней. Ну, что ж, прогуляемся.
   С минуту Травицкий осматривался. Вниз с карниза вела узкая, но, в общем, безопасная тропинка. Она упиралась прямо в заросли огромной местной травы, больше смахивающей на кустарник.
   - Они подкупили двух бывших с нами стражей, - бубнил жук, - те
   ворвались за нами и заблокировали дверь, что бы не пришла подмога.
   Джоэль вертела в руках очки.
   - В конце концов, - пробормотала она, - и без них я вижу совсем не плохо.
   Травицкий мельком подумал, что в её мире целители без труда скорректировали бы её зрение.
   В воздухе захлопали крылья, и бэтменоид опустился на карниз.
   Другой или тот самый, что был с ними? Травицкий не научился их различать.
   - Рад, что вы живы, - сказал бэтменоид. По-видимому, Он оказался самым расторопным: после взрыва сразу же устремился
   наружу, не заботясь об оставшихся позади спасителях. Травицкий не обижался, в конце концов, они его тоже бросили.
   - Взаимно. Я вижу, полёт неприличным ты не считаешь.
   - Это жучилы такую подставку кинули, потому, что воздух не контролируют. Ещё пара поколений и те идиоты сами себе крылья отрезать станут. У-у-у, жучилы.
   Он вдруг выхватил у оторопевшей Анны нож, и, прежде чем женщина успела опомниться, пырнул лентоносца. Анатомию своих врагов он явно знал лучше, чем Анна, поскольку жук сразу свалился.
   - Исполнил мечту своего детства, - сообщил бэтменоид. - Советую улетать, покуда жуки не разгневались.
   Он двинулся в сторону, запрыгал по площадке, с шумом распахнул большие перепончатые крылья, и, оторвавшись от края, взмыл над скалой. Травицкий тупо смотрел ему вслед.
   - Мерзавец, - простонала Анна, - он же нас всех подставил.
   Травицкий молча кивнул. Поступок бэтменойда изрядно смахивал на элементарную провокацию. Травицкий еще не утратил слабенькую надежду завершить дело миром. Если конечно жук не врал про разборки. Теперь же она упала почти до нуля.
   Можно было только гадать - совершил ли это крылатый бэтмен из ненависти к жукам использовавших его расу в качестве таблеток долголетия, или у него был какой-то более сложный расчёт. Они этого так никогда и не узнали.
   - Бежим отсюда, - сказал магистр, - пока жуки дверь не вскрыли.
  

Глава тринадцатая.

   Они ворвались в заросли. Травицкий тащил на себе девочку. Трудновато было с одной рукой, но Джоэль не могла быстро бежать.
   Они ворвались в заросли, и сразу же нарвались на жука.
   Жук был крупным и старым, это чувствовалось в величественности позы, в спокойствии взгляда. Травицкий даже растерялся на миг.
   - Я старовер, - казал жук. Я пришёл сюда. Что бы сказать - не думайте про всех нас плохо. Среди нас есть и те, кто как я отказываются приобретать здоровье и продлевать жизнь такой ценой. Мы пытаемся переубедить наших жестокосердных соплеменников, но пока безуспешно.
   Он помолчал. Бормотунчик низко гудел, изредка издавая слабые всхлипы. Травицкий опасался, что повреждённый в схватке прибор скоро отдаст отцу богов свою электронную душу.
   Я пришёл сказать вам это, а так же предупредить, гости с другого мира, с другой трёхмерности. Сейчас на вас начнётся охота. Я видел смерть малого босса. Она случилось не по вашей вине, но крылатый был с вами, и вас не простят. Там внизу идут сложные политические игры правила, которых не объяснишь сходу. Сами мы не можем долго обитать на поверхности, на вас натравят крылатых.
   - Но бэтменойды, - наивно сказала Джоэль, - они же хорошие.
   - Добро и зло, сложные понятия, молодая самочка, крылатым скажут, что вы хотите лишить их комфорта. Именно так изолируют от остальных диких крылатых. Культурные ненавидят их, потому, что в
   глубине души завидуют, завидуют их свободе. Они оправдывают себя тем, что свободные бэтменойды яко бы хотят отнять их комфорт.
   - Они будут убивать из-за комфорта? - не поверил Травицкий.
   - А. что, пришелец, в твоём мире живут иначе? Тогда вы мудры.
   Магистр не ответил, перед глазами встало видение Шуля. Травицкий встряхнулся. Бессмертие не комфорт, да и предателей было только четверо.
   - На вас объявят спортивную охоту с сетями, - вещал жук. - Спортивная охота, это тот случай, когда крылатые считают приличным летать.
   - Держитесь той сопки, - жук указал лапой, - и идите далее за неё, вы вернётесь к своему аппарату. Желаю вам остаться свободными. Если вам повезёт, если вы сумеете выжить, передайте своим: не все мы такие.
   Жук повернулся и пошёл прочь.
   Травицкий не верил, что староверам удастся перевоспитать
   остальных, но к самому жуку ничего кроме уважения не испытывал.
   - Надо торопиться, - сказала Анна, - покуда охота не началась.
   - Подожди, секунду передохну, - он опустил девочку на землю, всё это время он почему-то держал её на руках. Разминаясь, сделал несколько упражнений.
   - Ладно, пошли.
   - Но бэтмены хорошие, - слабо возразила Джоэль, - они слабые, им помогать надо.
   В голосе ее, однако, уже не звучало прежней уверенности.
   - Слабые - не значит хорошие, - проворчал магистр, - ты ещё не знаешь, каким может быть разум. Бывают такие слабые, что паразитируют на сильных. Тут, правда, наоборот, но всё равно.
   Мгновение он смотрел на сопку.
   - Идём.
   Бэтмены появились довольно быстро. Они даже половины пути до сопки не успели пройти. Тропинка шла среди высоких трубчатых стволов, вроде бамбука, когда Травицкий схватил за руки обоих женщин.
   - Вон, летят.
   По небу двигалось несколько точек. Всматриваясь можно было различить, как взмахивают большие кожистые крылья. Травицкий разобрал это раньше других. Все трое кинулись к ближайшему стволу, прижались к нему, встали в тень.
   Бэтменойды прошли в стороне, курсом на юго-запад. Джоэль всем телом вздрагивала, беспокойство взрослых, наконец, передалось и ей.
   - Пронесло, - сказал магистр, - но следующий ствол далеко.
   - Они вряд ли скоро вернуться, - сказала Анна, давай пробежим. Ты устал, я возьму девочку.
   - Я и сама могу, - хватит меня таскать, - Джоэль фыркнула.
   Анна скосила глаза на магистра. Тот еле заметно кивнул.
   - Ладно, давай сама.
   Пусть привыкает, не всё же её таскать, в самом деле. Ужасно хотелось спать. Сколько он уже бодрствует. Остальные то выспались, пусть и под гипнозом. Прибегать к бодрящим заклинаниям не хотелось:
   Потом будешь как с похмелья.
   - Раз, два, три, - сказала Анна, - побежали.
   Они рванули, но не в полную силу, приспосабливаясь к Джоэль. Малышка, надо отдать должное, держалась неплохо, не сбавляла темпа, хоть с непривычки слегка задыхалась. Один раз она едва не упала.
   - Смотри, опять, Анна внезапно остановилась. Травицкий с Джоэль по инерции пробежали ещё немного.
   Летела другая стая с юго-востока.
   - Чего встали?! - заорал магистр. - В темпе! Ещё успеем.
   Но их заметили, а может, выдал неосторожный крик. Бэтменойды круто изменили направление. Было видно, что передние несут сеть.
   - Где твоя палка? - спросила Анна.
   Спохватилась, - подумал магистр.
   - Бросил, когда нёс девочку, она б всё равно мешала б в лесу.
   Бэтменойды пошли на снижение прямо над ними. Передние разошлись, натягивая сеть.
   - Разбегаемся, - кричит Анна.
   Все бросились в разные стороны. После секундного колебания бэтменойды выбрали цель, они пошли на магистра.
   - Кажется это действительно всё, - подумал он. Он видел сеть, сплетённую из тонкой проволоки. Пережечь её заклинанием шансов не было никаких.
   Внезапно с неба падает округлая тень. Большой бублик с куполом на вершине. Бэтменойды на лету замирают, а потом, бросив сеть, удирают в разные стороны.
   Они не из храбрых.
   - Фантастика, - говорит Травицкий, - как он нашёл нас?
   Анна смеётся сквозь слёзы.
   - Какая же я дура, - шепчет она, - бормотунчик, он в принципе автономен, но всё же способен поддерживать связь с кораблём, помнишь я говорила? Едва мы вышли наружу, как земля перестала служить экраном, и чужак запеленговал нас.
   - Ты, - она смеётся, не разбираешься в технике, - но я обязана была подумать.
   Люк распахнулся, едва аппарат коснулся земли.
  

Эпилог.

   Они вновь сидели на земле. На этот раз возле самого корпуса аппарата. Джоэль осталась внутри, её просто не выпустили.
   - Знаешь, - сказала вдруг Анна, - кого мне бэтменойды напоминают - элоев.* Странно, что я ещё наверху всё не поняла.
   Какие ещё элои, - не понял магистр. Переспрашивать он однако не стал.
   - Что там с кристаллом? - спросила Анна.
   - Чужак заканчивает установку, скоро стартуем. Хорошо хоть едой здесь разжились.
   Они нахально совершили налёт на столовую бетменойдов, днём, когда была мала вероятность встретить жуков. На этот раз пришелец попросту опустил аппарат возле строения, и они без затей взяли часть запасов. Взяли бы и больше, но фрукты вещь скоропортящаяся. Бетмонойды не возражали, аппарат произвёл на них грандиозное впечатление.
   __________________________
   * Элои - выродившаяся ветвь человечества из романа Г. Уэллса "Машина времени" /Прим. автора/
   - По моему описанию, - продолжил магистр, - он нашёл в памяти компьютера два мира, с подходящими городами в окрестностях зоны перехода. Слетаем, посмотрим который мой.
   - А если никакой?
   - Вот тогда и будем думать. Вас с Джоэль он собирается вернуть в родной мир через другой, не известный вашим спецслужбам канал.
   - Я не вернусь, - сказала она.
   - Что? - оторопел Травицкий.
   - Спецслужбам известно, как я сбежала. Представляешь, что будет, если вернусь? В своём мире я смогу отныне существовать только как нелегал. А это не для меня.
   Она вздохнула.
   - Нет уж, предпочитаю идти с тобой. Не возражаешь?
   - Буду рад, ты же знаешь. Но ты уверена.
   Анна вздохнула снова.
   - Не уверена, но это лучшая возможность, что приходит в голову.
   - Послушай, как у вас отнесутся к женщине-инженеру?
   - Не знаю, - честно сказал магистр - в конце концов, почему бы и нет, есть же у нас женщины-магички.
   Он усмехнулся.
   - Несомненно, у технологии есть свои преимущества. Знаешь, с того момента, как я обжился у вас, меня всегда интересовало, что будет, если соединить технологию с магией. По-моему результаты должны быть восхитительны. Что ж, попробуем встряхнуть ойкумену, что-то она у нас застоялась. Но у тебя есть ещё время подумать.
   - Я решила.
   Травицкий кивнул с уважением.
   - Но Джоэль придётся вернуть.
   - Куда, к отцу пьянице? Ты даже не догадался её расспросить. С нами ей будет лучше, чем дома, именно потому она так ухватилась за выпавшие ей приключения.
   - Постой, мы не можем заниматься киндепингом, каким бы не был её отец.
   - Не можем, как эхо откликнулась Анна, не можем и не должны, но всегда ли мы знаем, что должны, а, что нет? Если не можешь решить, пусть решает девочка. Кстати, на неё распространяются те же неприятности, что и на меня. Или ты думаешь, что полковник Казимир
   её пощадит. Что-то я сильно сомневаюсь.
   Травицкий задумался. Взять с собой Джоэль значило взвалить на себя груз обязанностей, к которым он не был готов. С другой стороны...
   Солнце садилось. Наступала обычная здесь вечерняя прохлада.
   Люк раскрылся. Пришелец вышел наружу и сделал рукой приглашающий жест.
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"