Аннотация: На что готовы пойти люди, лишь бы навсегда остаться со своими близкими?
Артём Костин.
Я обещаю быть рядом.
-Папа, а третья мировая будет? - спросила моя дочь, когда мы гуляли вечером по парку.
-Ну что ты говоришь? Откуда ты, вообще, такое знаешь? - Я крепко держал её за руку. Нет, я не боялся, что с ней что-то случится, просто очень сильно её любил.
-Нам учительница говорила. Мы по истории изучаем Вторую Мировую. И она сказала, что человечество стремительно приближается и к Третьей.
Мы остановились:
-Вот, значит, что преподают детям восьмых классов! - Я присел на колени, поудобнее взял свою дочь за руку и, глядя в её голубые глаза проговорил:
-Этой войне не бывать. Люди стараются изо всех сил избегать подобных ошибок. Нам с тобой не о чем волноваться.
На следующий день началась Третья и последняя в истории человечества война....
Назавтра я пришёл в школу, чтобы забрать Катю. Мы решили не спешить идти домой, а зайти в какое-нибудь кафе, и поесть мороженого. А что? В такой жаркий летний денёк так и тянет съесть что-нибудь вкусненькое. Мы зашли в небольшое кафе. Катя тут же подбежала к молодой продавщице, которая встретила нас приятной улыбкой.
-Ну вот, выбирай, - Я указал на список имеющегося сладкого, которое располагалось за витриной.
-Ну, конечно же, клубничное! - Она ткнула пальцем в название лакомства.
-Ну, хорошо, тогда мне шоколадное!
Девушка всё с той же приветливой улыбкой обслужила нас, и мы сели за первый попавшийся столик.
Катя начала рассказывать мне о том, как она провела день в школе. Говорила об оценках, полученных на уроках, о предметах, которые ей понравились больше всего и о разных мелочах. Но все они, бесспорно, были весёлыми и серьёзными, интересными и захватывающими. Я ловил каждое её слово. Как же это было интересно. Как же приятно.
Я посмотрел на часы. Надо же уже три часа. Как быстро время летит.
-Ну что покушала? Думаю нам нужно домой, а то что-то засиделись мы.
-Хорошо.- Катя встала из-за стола и взяла меня за руку. Она не стеснялась этого. Зачем стесняться любви?
Мы попрощались с девушкой, и вышли из кафе. Шли медленно, хотели насладиться этим прекрасным днём. Да как же он великолепен, Воронежский летний день.
От заведения мы прошли всего лишь несколько метров, как вдруг завыли сирены. Сирены, предупреждающие об угрозе городу. Сердце ёкнуло. Я заволновался. Прохожие остановились, глупо глядя друг на друга. Водители нажали на тормоза и вылезли из машин. Время остановилось. Учебная тревога? Нет вряд ли. Нам угрожает реальная опасность? Наверное, все так и стояли, если бы не увидели небольшой взвод солдат бегущих к нам.
-В бункеры!!!! - Заорал во всё горло командир отряда.
И тут началось. Люди будто сорвались с цепи. Они ни на кого не обращали внимание. Они толкались...давили.
-Папа, что происходит?- Катя заволновалась.
-Всё в порядке. Идём быстрее! - А что я мог ещё ей сказать. Да и сам-то ничего не знал.
Мы бежали за солдатами. Несколько раз теряли их из виду, но быстро находили и следовали за ними дальше. Было страшно. Очень. Минуту назад все эти люди занимались своими делами. Работали, отдыхали, куда-то шли. А теперь у них одна цель - выжить. Одна на всех. Страшно. Я сжал Катину руку ещё сильнее и побежал что есть сил. Чтобы спасти.
Умные, серьёзные, успешные люди вмиг превратились в стадо диких животных. Я слышал крики. Крики смерти. Кровь на земле. Трупы. Полуживые. Дико. Доброта, приветливость, дружба, любовь всё исчезло в один миг.
Я сжал руку дочери так сильно, что он даже попыталась вырваться.
-Нет!! Не отпускай! - она перестала дёргаться.
-Я боюсь!
-Всё будет хорошо!!! Солдаты спасут нас!!!
Я не знаю, сколько мы бежали, однако, вскоре народ остановился. Солдаты спустились в подвал, какого-то здания. Они ещё толком не открыли замаскированную гермодверь, как весь народ хлынул туда. Вновь затаптывая друг друга. Военных, которые открыли им дверь, знакомых и чужих. Всех, чтобы выжить.
Я тоже вместе с Катей стал подходить к бункеру. И тут я совершил роковую ошибку. Сам, не зная зачем, я на секунду отпустил руку дочери, а когда попытался схватиться за неё вновь, то не почувствовал её руки. И тут же услышал детский крик, а потом выстрелы. Пять, шесть. Не помню. Несколько людей упали на холодный бетон. Народ зашевелился ещё быстрее, крики стали сильнее. А в следующую секунду я увидел её. Свою дочь. Она лежала на окровавленном бетоне среди трупов. Только не это!!! Я ринулся к ней, прорываясь сквозь толпу. Взял её на руки и пошёл прочь отсюда. Мне мешали люди. Они толкались, сбивали с ног. Как будто они не слышали выстрелов, не видели мёртвых. Идиоты!!! Но всё же я смог выбраться из этого месива. Я положил Катю на землю:
-Катя!!! Катя!!! Пожалуйста!!! - Я не верил тому, что произошло. Не хотел верить. - Нет!!! КАТЯ!!!
В этот момент прозвучали новые выстрелы. Не раздумывая, я ринулся туда. Вновь, в эту отвратительную "кашу". Да я нашёл его. Это был какой-то урод с пистолетом. Он пытался расчистить себе путь с помощью убийств, и никто ему не мешал. Бесчувственные твари!!! Я схватил его за шкирку и потащил к выходу. Мужик даже ничего не успел сообразить, а потому легко поддался мне. Я бросил его на землю, тот хотел было выстрелить в меня, но я успел ударить его по руке. Пистолет упал, оттолкнув его ногой в сторону, я подошёл к убийце и стал избивать. Долго, сильно, вкладывая всю свою боль в эти удары. Тут я заметил боковым зрением, какую-то яркую вспышку. Оглянувшись, я увидел что-то яркое, летящее в небо. Нет, не в небо. К нам. ЯДЕРНЫЙ УДАР!!! Вот оно, значит, как, война всё-таки произошла.
Лицо убийцы было в крови. В его собственной крови. Но он ещё был жив. Этот ублюдок неразборчиво пытался мне что-то сказать. Подойдя к дочери и взяв её на руки, я встал в пяти шагах от него.
-Мужик, ты чё? Убьёшь меня?
-Нет,- Ровным голосом ответил я,- ты сам умрёшь.
-А ты? Ты-то чё тут стоишь?
-Ты убил мою дочь и заслуживаешь смерти. Я... тоже убил её. Ведь она умерла по моей вине. Нет больше того человека, ради которого хочется жить. Ты отнял его у меня. Я отнял.
-Мужик я не знал!!
Я усмехнулся. "Ну, ещё бы!" Яркая вспышка стремительно приближалась к городу.
Последнее, что я хотел сделать, так это ещё раз посмотреть на свою дочь. Какая же она всё-таки красивая. Была. Есть. И всегда БУДЕТ.
Последнее, что я успел сказать перед взрывом, так это было: