Балкон на пятом верхнем этаже. Курил там множество раз. Думы, заботы, чаяния. Пейзаж с небом и городской окраиной не производил впечатления. Да и на улицах города мы забываем, что над нами небо. Но прошло время и теперь с балкона открываю для себя небо заново.
Небо. То оно хмурое, безрадостное, как судьба неудачника. Тупо молчит или ворчит, угрожает, потом раскалывается с невероятным треском. То напротив - его безоблачная голубизна поражает легкомысленным оптимизмом и тогда невозможно сдержать улыбку.
К небу мы привыкли, знаем о нем все еще с детства, к тому же излетали вдоль и поперек.
Облака. Ну, кто, хотя бы однажды, не фантазировал, глядя на них, не восхищался причудами форм, игрой света и красок. С созерцанием облаков связаны самые чистые помыслы, самые прекрасные, поэтически возвышенные мечты.
,,Тучки небесные"... как тут ни вспомнить Лермонтова. По-моему, ни один поэт не был так интимно близок, так искренен с облаками.
Тучи - это всего лишь сконденсированная влага. Она подобна пару или туману. Туман и тучи. Видимо, не все так просто. Туман обычно рассеивается, не образуя туч, а из тучи не бывает тумана. Облака и тучи нередко дружат с ветром и солнцем. Туман - никогда.
Жара, на небе ни облачка. Антициклон - говорят синоптики - область высокого давления. Но там, над Атлантикой, уже формируется циклон. Демонстрируют снимки со спутника: громадное пространство покрыто тучами, их вращает какая-то неведомая карусель. Циклон - область низкого давления. Позвольте, как же так! Давление влажного воздуха должно быть выше, чем сухого. В случае с циклонами и антициклонами все наоборот. И вот, желанная влага, миллионы тонн воды, по небу, словно по широченному тракту, направляется в нашу сторону. Тучи, куда же вы, у нас область высокого давления, оно вас не пустит. - Ничего, понизится, возражают упрямые тучи. Действительно, смотрю на барометр - по мере приближения циклона давление понижается. - ,,Что же вас гонит?", спрашивает поэт у туч и, как теперь выясняется, вопрос был не таким уж риторическим. Восточный ветер, устойчивый и зловредный, уступает место западному. На поля и наши головы низвергаются потоки воды. Воды иногда столько, что закрадывается сомнение, не веришь своим глазам - неужели все это висело над нами?
Где этот балкон и где такое небо? Что за наивные писания! Существует же наука. Все давно открыто и изучено. - Согласен, верно. Но, братцы, имею же я право на свой кусочек, на свою долю неба! И с лирикой такое. Казалось бы, совершенно ясно, лучше Лермонтова писать о небе невозможно. А все равно находятся чудаки, пишут.
Насыщение воздуха влагой имеет пределы. При понижении температуры этот предел меняется, влага может выделиться. Справочники, формулы, таблицы. Все это не для туч. Тучи сами по себе. Их невозможно смоделировать или расчетом определить влагосодержание. Очевидно, даже остатки излившихся туч имеют влажность не менее 100%.
Надо мною неба высь! Там холодно. Мы изнываем от жары и духоты, а всего в нескольких километрах выше - мороз. Перемешать бы! Этим, видимо, и занимается циклон. О повадках громилы-циклона известно немало, о причинах его возникновения и движения, можно сказать, ничего.
Однажды на буровой при приближении грозы раздражала характерная трескотня рации. Выключил ее и отсоединил антенный провод. Каково же было мое удивление, когда между проводом и корпусом рации установилась непрерывная искра, подобная той, что сходит с проводника магнето. С чем связана электризация воздуха? Считается, что с его движением. Но почему же нет такого эффекта от ветра?
Небо с балкона - это и ласточки. Ах, ласточки, милые ласточки! Как рады мы вам, как завидуем вашей беззаботности, жизнелюбию и свободе!
Перед домом тополя. Пока я курил, они из саженцев превратились в деревья. Теперь их вершины значительно выше дома. Под крышей гнезда. Рано утром ласточки собираются в стайки и носятся стремглав. Как динамичен их полет, как круты виражи у препятствий. Их крики подобны писку, но это не писк беспомощности. В нем торжество жизни, силы, молодости. С некоторыми знаком, даже позволил бы себе обращаться на "ты" - с теми, кто по неопытности падал на пол балкона и не мог взлететь. Смелый взгляд, бешеное биение сердца и крепкие когтистые лапки, впившиеся в палец. Приятно птицу отпускать на свободу. Обычно, такое сопровождается улыбкой, теплыми чувствами и напутствием. И сожалением, что не дано вот так же, как птица, взмыть в небо.
Ласточка не может, подобно пресловутому воробью или голубю, насыщаться, сидя на земле. Ворона летит трудно, нехотя, как на постылую работу. В афоризме, утверждающем, что птица создана для полета...конечно же имеются в виду ласточки. Они весь день в полете. Говорят, что питаются мошками. Это сколько же нужно мошек при таком образе жизни? И не только, чтобы летать. Ласточки выкармливают птенцов. Едят они немало. Гнездо над балконом. За неделю Клара наметает целую банку помета.
Мошки - они, конечно, есть. В этом убеждаюсь, когда вечером включаю свет. Но днем, сколько не всматриваюсь в воздух - нет мошек. А ласточки их находят. В полдень ласточки высоко, едва видны. Неужели и там мошки?! Если да, то что они там делают, чем питаются? Выходит, воздух насыщен невидимой живностью, как океан планктоном.
Небо...насквозь прозрачное и привычное. И в то же время загадочное...как жизнь.