Аннотация: Ну да ладно, как-нибудь, Вольный ветер, в добрый путь. Покаянных небо любит. Начинаю всё с нуля - Вот и ты, а вот и я, Ну а дальше - будь что будет...
Утром я проснулась в плохом настроении. Вчерашний день казался плохим сном. Хотелось ущипнуть себя и проснуться. Но не получалось.
Я привела себя в порядок, одела черный гольф, Леркины старые джинсы в обтяжку, те самые туфли, которые мне дала Оля и ее же плащ.
В машине у подъезда я увидела Вову и Колю. К моему глубочайшему облегчению они опять меня не узнали. Только провели заинтересованным взглядом, который с профессиональным перепутать никак не возможно.
Я зашла в уютное кафе. Дожидаясь заказа, я достала мобильник, включила его и позвонила в справочную:
Девушка назвала мне несколько адресов и я выбрала ту, которая была в самом глухом районе, как можно дальше от интересующихся глаз.. Допив кофе и съев кусочек тортика, я поймав такси, направилась к черту на кулички, а точнее в нотариальную контору.
Уладив дела с нотариусом, который, кстати сказать, содрал с меня в три дорого, за, как он выразился, "конфиденциальность нашего сотрудничества", я поймала такси и поехала на вокзал. Домой ехать не хотелось. Незачем родителей впутывать и пугать. Но куда уехать? Я достала сигарету и закурила. В сущности, мне совсем не важно куда ехать. Да и некуда. Главное переждать гнев Стаса и тогда... А действительно, что тогда?
Захотелось разреветься и оказаться рядом с этим самым бандитом, чтоб ему пусто было. Угораздило же дуру влюбиться! Да еще в кого? В парня, который смерти моей теперь желает!
Вокзал встретил меня монотонным шумом. В толпе незнакомых людей я, как это не странно, почувствовала себя намного спокойнее. Я изучила расписание поездов и остановила свой выбор на западном направлении.
Я стала в очередь за билетом. Очередь была длинной. Я привычным жестом достала с кармана плеер и сунула в уши наушники:
Пригорюнилась душа,
За душою ни гроша,
А кругом - добра палата.
Заскучали кумовья -
Вот и ты, а вот и я,
Но к былому нет возврата.
Жизнь - такая штука, брат,
Кто не прав - тот виноват,
А виновных судят строго.
Из огня да в полымя -
Вот и ты, а вот и я,
Прожил день и слава Богу!
Ну да ладно, как-нибудь,
Вольный ветер, в добрый путь.
Покаянных небо любит.
Начинаю всё с нуля -
Вот и ты, а вот и я,
Ну а дальше - будь что будет...
Да, как всегда в самую точку, подумалось мне. А дальше - будь, что будет.
Купив билет, я отправилась покурить на улицу. В зале ожидания сидеть не хотелось, а до поезда еще час. Я высмотрела удобную лавочку и расположилась поудобнее. Солнышко ласкало мое лицо, волосы, и я, как разомлевшая кошка, блаженно и, наверное, очень глупо улыбалась.
Рядом остановились невзрачные белые "Жигули". Я слишком поздно заметила, что парней, которые в них сидели интересовала увы не соседняя лавочка, а моя скромная персона.
С обоих сторон ко мне нахально подсели два парня и я даже попробовала протестовать:
- Эй, какого черта?!!
- Не дергайся, сучка, - мило улыбаясь одними губами, прошипел парень, что был справа.
- И кричать не вздумай, - ласково изрек парень, что слева, - Чувствуешь?
К своему ужасу, я действительно почувствовала, что в бок мне уткнулось что-то холодное. Во рту все пересохло, а в глазах затуманилось.
- Вы чего, мальчики? - я решила до конца играть в непонятку, - Я здесь себе сижу, никому не мешаю... Весна, солнце, - лепетала я.
- Пошли. Только медленно и без своих штучек, - предупредил один из них, - Мне твоих почек не жалко. Да и не услышит никто. Глушитель - классная штука. Лежит себе пьянчужка на лавке - да и пусть себе лежит.
Я беспрекословно последовала за парнями. Мне было до ужаса страшно. Интересно, чьи они? Стаса? Варяга? Еще кого-нибудь? Знала ли я неделю тому назад всех этих людей? И много теряла, не зная?
- Да не переживай ты так. На тебе лица нет, - сочувственно протянул парень, что сидел слева, - Мы убивать тебя не будем. Шеф приказал целую и невредимую доставить.
- А шеф у нас кто? - рискнула спросить я.
- Увидишь. Мужик - во, - парень продемонстрировал большой палец, - Ты главное его не зли и во всем соглашайся. Целее будешь.
Я коротко кивнула. У выезда из города машине притормозила и парень сказал:
- Ты, это... Не обижайся. Мне тебе руки и глаза завязать надо, - его простоватое и виноватое лицо заставило меня улыбнутся. Ему бы в садике воспитателем работать, а он в бандиты полез.
Правду сказать, руки завязали мне не туго, но повязка на глазах была темной, и подсмотреть не получалось. В сердцах плюнув, я заснула и благополучно проспала до самого пункта прибытия.
Меня разбудили, поставили на ноги, и наконец-то сняли с глаз повязку и развязали затекшие руки.
Было уже темно, а следовательно ехали мы почти пол дня. Господи, куда это меня привезли? Дачка была из тех, какие показывают в сериалах о мафии, в том числе и русской. Несколько прожекторов, охрана и, конечно же, овчарки. Какой фильм без немецких овчарок?
- Двигайся, - мне ощутимо "помогли" с определением направления, - итак с тобой возились целый день.
- Ух ты, - сыронизировала я, - Думаете мне понравилось кататься с вами? Ошибаетесь.
- Подожди здесь.
У тяжелой дубовой двери мы остановились и один из парней, постучав, вошел. Я с интересом осмотрелась вокруг. Дорогая обстановка производила должное впечатление. Комната чем-то неуловимо походила на приемную. Значит, за дверью был кабинет. Дорогие картины, кожаный диван и два кресла, небольшой журнальный столик, на полу дорогой ковер красного цвета. Сразу захотелось снять обувь, чтоб не портить это великолепие.
Тем временем дверь открылась и парень, вышедший из кабинета кивком указал мне на дверь:
- Он тебя ждет.
Я судорожно сглотнула и сделала шаг вперед.
Я оказалась не в кабинете, как думала, а в... спальне. На широкой кровати, опираясь на ворох подушек сидел мужчина лет сорока. Лицо у него было болезненно бледным, тонкие губы сжаты, а глаза странно блестели. Только теперь я заметила повязку на груди, видневшуюся из-под рубашки.
- Здравствуйте, - как нестранно, но улыбнулась я вполне искренне.
- Ну здравствуй, Алина, - голос был слабым, но твердым, - Ты не обижайся, что я таким образом к себе в гости позвал. Разбираться некогда было.
Я молчала. Мне нечего было сказать. А вот послушать - дак это даже интересно.
- Садись рядом. Не укушу, - озорно заулыбался он, видя мою нерешительность.
Я села на стул рядом с кроватью и приготовилась слушать.
- Я Танцор. Танцоров Илья Андреевич. Я друг твоего жениха.
- А я вас на похоронах видела, - непонятно чему обрадовалась я.
- У нас с Антоном были кое-какие общие дела. Мы партнерами были.
- Но, насколько мне известно, официально Антон имел только одного партнера - Стаса Мудрых, - нахмурилась я.
Танцор засмеялся, но сразу же притих. Видимо, ранение давало о себе знать.
- Твой Антон за плечами Бати имел дела еще с двумя людьми: со мной и Варягом. Видимо, Стас узнал это и убрал беднягу.
- Бред. Стас не мог убить друга, - запротестовала я.
- Это бизнес.
- А вы в курсе, что на Мудрых за эту неделю было три покушения? Ах да, а еще сегодня около девяти будет четвертое. Первих три ваша работа? - я закусила удила и уже находилась в своей тарелке.
- Чего? Я такого не слышал. На меня между прочим тоже покушались. Вот отлеживаюсь. Машины жаль. Стоп, ты спросила не моих ли рук дело первых три покушения. А почему не четвертое? - Танцоров взглянул на меня с неподдельным интересом.
- Потому, что четвертое планирует Варяг.
- А откуда знаешь? - улыбнулся он, - Это конкретная предьява.
- От него же и знаю, - отрезала я, - за базар отвечаю, - люблю фильмы о бандитах, особенно слэнг.
Несколько секунд он молча на меня смотрел, обдумывая мои слова.
- Подожди в за дверью. Я тебя позову.
Я, кивнув, вышла в соседнюю комнату и удобно устроилась в кожаном кресле. Минут пять я тупо сидела, но когда в голову начли лезть непрошенные мысли - достала плеер и включила Трофима. Как обычно, произвольный выбор меня не подвел, и, услышав знакомую мелодию, я улыбнулась и блаженно закрыла глаза:
О, моя дорогая Зизи!
Я пишу вам из русского плена.
Здесь чудесные люди, и в этой связи
Шлите выкуп с доставкой мгновенной.
Я вложил капиталы отца
В их завод по штамповке покрышек
И теперь должен денег в четыре конца
И какому-то Гоги за крышу.
Вам, Зизи, никогда не понять,
Сидя в благополучном Париже,
Что такое по-русски "едрить твою мать"
В толковании финансовой биржи.
В этой странной, могучей стране
Бизнес чествуют все до едина,
А в сторонке толчётся мужик в зипуне
И приветливо машет дубиной.
Здесь в петле византийских интриг
Был задушен потомок марксизма,
Но покойник по-прежнему кажет свой лик,
Вопреки официальной харизме.
Здесь фатальный языческий дух
Христианство больное врачует,
И невинные девы с повадками шлюх
Апокалипсис с сексом рифмуют.
Бонапарт был позёр и фигляр,
Коли смел помышлять о России,
Так как здешний рассольно-заквасный угар
Нахлобучит любого мессию.
Вот и я в ресторане "Визит"
Проституткам читаю Бодлера,
И за это меня поит водкой в кредит
Сутенёр, переводчик Валера.
И такая во мне глубина,
И такое во мне осознанье,
Что могу я послать всю Вселенную на...
И нагадить в общественном здании.
Вылетайте же, богом кляну,
Из варяг в эти чёртовы греки,
А не то я со временем в этом плену
Стану русским, а это навеки.
Настроение поднялось и я даже расслабилась.
- Мальчики, - улыбнулась я охранникам, - да расслабьтесь вы. Убегать я не собираюсь. Я даже драться не умею, - я послала парням лучезарную улыбку, - Небось за целый день устали, а тут еще со мной возись, - я грустно улыбнулась.
Парни хоть и не отвечали, но было видно, что своими словами я попала в самую точку. Небось, по телику сейчас футбол идет, а они тут бабу какую-то нянчат. Я зевнула и вроде даже задремала.