![[]](/img/k/krenc_p_a/1polet/pasha.jpg)
Во время сбора трапеции обнаруживаю отсутствие одной контровки. Внутренний голос советует лететь без контровки. Поспешно бормочу про себя заученные на память жуткие истории, рассказанные Сергеевым о дельтапланеристах, летавших без контровок. Внутренний голос пугается и умолкает. Наконец в поле зрения попадается подходящий кусочек проволоки. Брезгливо поднимаю его за кончик, придирчиво осматриваю и начинаю скручивать грубое подобие контровки. Хорошо, что Марчук этого не видит! Ну вот, готово. Провожу разведку боем, в ходе которой выясняется, что Вовка гоняет учлетов внизу, а Люда и Леха пошли наверх. Надо их догонять. Окидываю Баклажан критическим взглядом. Чувствую, как он настороженно косится на меня, прикидывая, какой из меня пилот. Стараясь казаться бодрым и уверенным залажу под трапецию расправляю могучие плечи и под хруст позвонков и протестующий скрип Баклажана поднимаю его вверх. Он действительно нелегок! В полной уверенности что этот кусок камня рухнет кубарем вниз едва я подойду к краю горы, начинаю нелегкий подъем. Вы никогда не пробовали заносить на гору против ветра большой лист фанеры? Площадью этак двадцать квадратных метров? Весом килограмм под сорок? Держась при этом за палки выше вашего роста? Всем советую попробовать! Увлекательнейшее занятие! Внезапно начинаешь вспоминать школьный курс физики. Особенно ясно начинаешь понимать некоторые физические законы, причем они понимаются с весьма неожиданной стороны. На ум приходят четвертый закон Ньютона, число ЖЭ с точностью до десятого знака, и как оно из массы делает вес. Я даже вспомнил теорию относительности, получив от Баклажана килевой по темечку. А еще вспомнил, что забыл надеть шлем. Первые десять метров даются относительно легко, а потом крутизна склона резко возрастает. Пот заливает глаза. Ноги таинственным образом начинают попадаться на пути друг дружке. Бросаю на них сердитый взгляд. В голову настойчиво лезет песня про маленькую лошадку. Оглядываюсь назад. Уже достаточно высоко. Зачем тянуть дельтаплан дальше, можно попробовать стартовать отсюда. Мотаю головой, отгоняя опасные мысли. Баклажан нужно во что бы то не стало занести наверх. Может, на нем все-таки слетит какая-нибудь недалекая личность. По мере продвижения наверх ветер усиливается. Натягиваются боковые троса. Приходится следить за тем, чтобы дельту не кувыркнуло назад. Внутренний голос подсказывает, что нести будет гораздо легче, если чуть-чуть подставить ветру хвост дельтаплана. Что-то в его логике меня смущает, но я послушно следую его совету и через секунду изо всех сил налегаю на стойки взбесившегося Баклажана пытаясь удержать его на склоне. Ну вот, верхний старт. Юго-западная его часть изрыта канавами. Беру Баклажан покрепче и прыгаю через канаву. Килевая гулко бьет по шлему. Внутренний голос ехидно хихикает. Парапланеристы по очереди пытаются взлететь, но ветер брезгливо сбрасывает их купола обратно на землю. Несмотря на препятствия, они героически продолжают свой нелегкий труд, и вот наконец один параплан смог стартовать, и гордо покачиваясь уходит от склона. Похоже на стаю лосося под водопадом. Неужели? Ура! Наконец-то! Ставлю дельту, подбираюсь бочком к Люде, делая вид что просто прогуливаюсь. Неожиданно она оборачивается: - Ну, ты летишь или нет? Вопрос застает меня врасплох. Я оглядываюсь через оба плеча, пытаясь определить к кому это она обращается, и не найдя подходящих кандидатур, сразу стараюсь сделаться маленьким и незаметным. У меня болит голова, я очень устал, сейчас поздно, пора обедать, ветер косой и сильный и вообще, не хочу я летать в такой штиль. Но Люду такими доводами пронять трудно, она считает что для полета по-прежнему нет никаких препятствий. Израсходовав весь свой запас аргументов, послушно бреду к дельтаплану. Люда вытягивает меня к самому краю обрыва, а я активно сопротивляюсь. Край обрыва - это дверь между двумя измерениями, это мистический портал между землей и небом. Я чувствую его магию всем телом и инстинктивно стараюсь не подходить близко. Ритуал повешения. Я цепляю карабин за кольцо Баклажана. Теперь мы с ним одно целое. Взъерошенное, крылатое и испуганное. - Люда, я правильно вишу? Люда хороший инструктор. Прежде чем ответить, она бросает взгляд на подвесную систему. - Висишь, висишь! Люда вся искрится весельем. Кажется, что все ее слова пронизаны смайликами. Для нее эта погода не представляет интереса, и я тихонечко ей завидую. - Люда, как ветер? - Нормальный, можешь лететь! Я и сам вижу, что ветер хороший, но от ее ответа у меня почему-то поднимается настроение. - Люда, я никому не помешаю? Вопрос совершенно риторический, на Баклажане я могу смело идти на таран с любой дельтой, не говоря уже о парапланах. Его конструктор позабыл лишь бомболюк и колиматорный прицел. Люда оглядывает воздушные угодья. Артем уже сел, сели все взлетевшие парапланеристы. Те, что остались на горе ждут моего старта. - Да вроде бы нет. Простые слова, но они вселяют уверенность: Инструктор рядом, он следит за твоими действиями и поможет, если возникнет опасность. На старте остро чувствуешь свое одиночество и незащищенность, и разговор с Людой очень помогает. - Люда, у меня угол нормальный? - Нор-маль-ный! Лети! Можно лететь, но я все тяну. То посмотрю на подозрительно вильнувший в сторону колдунчик, то брошу взгляд на парапентистов, ждущих моего старта, поставлю дельту и сразу-же подниму опять. Мне страшно. Я боюсь, что когда я буду разбегаться зацеплю крылом склон, я боюсь, что дельтаплан развалится в воздухе, я боюсь завесить аппарат на старте. Я лихорадочно вспоминаю, все ли контровки на месте, крепкий ли у меня карабин и часто ли бывают на Украине смерчи. Я боюсь испугаться в полете и сделать какую-нибудь ошибку. От этой мысли мне становится страшно бояться. Настолько страшно, что я сразу перестаю бояться. Сейчас я взлечу, и буду лететь правильно и красиво. Руки мгновенно вспотели и высохли. - Люда, я котоф! - Тафай! Я начал разбег. Замерло время, затих внутренний голос, и вот я уже бегу изо всех сил, не чувствуя под собою ног. Слева мелькает застывший как на фотографии колдунчик, справа - лицо Люды, но она и люди стоящие рядом уходят в другую вселенную, где нет ветра, гудящего в тросах, леденящей душу пропасти под ногами и дельтаплана, готового лететь. И вдруг земля ушла из под ног. Пару холостых взмахов ногами в воздухе, судорожно ловлю подвеску. Секунда страха, когда ноги оказываются выше головы, левый крен и я уже лечу вдоль склона. Пять секунд полета и разворот на сто восемьдесят, на юг. Пытаюсь подойти ближе к склону, замечаю внизу верхушки деревьев и кардинально меняю свое решение. Внизу проплывают первая и вторая ступеньки, крошечные люди наблюдают снизу за моим полетом, по траве стремительно скользит чья-то тень. И тут приходит понимание, что это Я лечу над полем на высоте сорок метров, и там внизу на желтой траве - моя тень, темный треугольник - мой дельтаплан, и в воздухе я безраздельный его хозяин. Я внезапно осознаю, что я им управляю и пока хватает высоты могу лететь, куда хочу. Пораженный этой мыслью я пробую повернуть налево, затем направо, и дельтаплан поворачивает, послушный моей руке. Я радостно смеюсь, но тут дельтаплан встряхивает и резко поворачивает в сторону. Инстинктивно исправляю крен и смеюсь снова. В душу проникает трепетное, птичье ощущение полета, оно прохладное, легкое и голубое. Его трудно описать, но я уверен, что все меня поймут. Солнце светит, дельтаплан летит, душа поет. Высота постепенно падает, строю заход на посадку. Я на земле. Пытаюсь отойти от дельтаплана, но меня что-то держит. Смущенно оборачиваюсь, и отстегиваю карабин. Прошло меньше пяти минут, а кажется, что я прожил целую жизнь. Смотрю вверх. В это трудно поверить, но я только что оттуда. Оборачиваюсь на Баклажан, и он мне больше не кажется тяжелым и неуклюжим. ![[]](/img/k/krenc_p_a/1polet/vostok1.jpg)
|