Хотим мы того или нет, наша жизнь полна постоянными конфликтами, скрытыми и явными, вызванными объективными столкновениями интересов или вымышленными причинами. Жизнь сама по себе начинается с конфликта - наше рождение знаменуется криком новорожденного, личиком, сморщенным в гримасе неудовольствия, плача и протеста против той силы, которая выталкивает его наружу. В конфликтах протекает наша юность и старость. Борьба есть вечный и неизменный спутник существования. Именно поэтому взрослый человек представляет собой опытного борца, тогда как главными его оппонентами становятся другие ему подобные борцы, называемыми ближними.
Цикл борьбы включает бесконечное количество обменов ударами, пока противников не разводит судьба или пока они не находят себе, в результате опять же поворотов судьбы, новых партнеров по бою. Иногда людям удается уничтожать друг друга более радикально, например, убивать или сживать со свету. Но таким крайностям мы пока не уделяем свое внимание. Нас больше интересует само состояние бесконечной борьбы, в которой пребывает человек от своего первого дыхания до последнего. Человек борется не только с себе подобными, но и с неодушевленными предметами. Я, например, долгое время наделял предметы душой, проникнутой, в основном, злонамеренными свойствами. Стукнувшись о какой-нибудь предмет, мы стукаем его порой в наказание. Нередко мы разговариваем с вещами, спорим с ними, угрожаем им. Конечно, нечего и говорить, что мы постоянно конфликтуем со всеми представителями живого - растениями и животными, насекомыми - кусачими и не очень. Насекомые вообще являются для нас заповедной территорией законного каждодневного убийства. О, как мы конфликтуем с Господом Богом! Или "судьбой", или любым другим названием для всего того, что в нашем сознании объединяет силы, не зависящие от нас и так или иначе правящие миром и нами. Мы боремся с законами природы. Особенно мы ненавидим гравитацию: почему люди не летают, как птицы? Не любим термодинамику: отчего ж так холодно зимой? Сердимся и ненавидим погоду, электроприборы и смерть. Факт неминуемой смерти вообще просто выводит нас из себя. Долгий процесс эволюции от сине-зеленых водорослей до тех, кем мы стали, твердо вписал на века в нашу жесткую память, что проигрыш есть нестерпимая обида и в конечном итоге граничит со смертью, которая нами всегда и воспринимается как проигрыш наибольший и окончательный. Процесс борьбы чрезвычайно жаден до наших энергетических ресурсов, которые растрачиваются в этом бесконечном круговороте обид, расстройств, нападений и оборон, ушибов и потираний ушибленных мест. Эта борьба, которая ранее сводилась к борьбе за выживание, теперь хоть и трактуется подобным образом, но таковой более не является. Проигравших или не ввязавшихся в современные конфликты больше не убивают, и чаще всего они могут остаться жить и даже оставить потомство.
Итак, хотя бы частичный отказ от борьбы и участия в конфликтах в настоящее время необязательно обозначает неминуемую смерть, а посему у человека появляется уникальная возможность уделить хотя бы часть своей энергии созерцанию и отражению в себе вселенной, как раз тому, для чего и работала вся предыдущая эволюция от звезд, создающих тяжелые элементы, из которых мы состоим, до нас самих, которые, возможно продолжим эту эволюцию далее, пусть не в биологическом, так в кибернетическом смысле.
Свобода есть возможность выбора, и отказ от участия в конфликте есть неотъемлемая часть свободы. Прощение обидчика, будь он стол, больно стукнувший вас ящиком, или ближний, в очередной раз предавший и обокравший вас, прощение врага есть путь к освобождению своей энергии на лучшие затеи. Борьба и ненависть, всегда сопровождающая эту борьбу, чрезвычайно разрушительны для духа и сознания. Даже если не принимать во внимание подход любви ко всему нас окружающему, который, наоборот, заряжает нас положительной энергией, борьба в некоторых случаях является нерациональной, поскольку чаще всего не может привести к окончательному уничтожению противника. Я пытался опровергнуть себя, как и во всех прочих выводах и убеждениях, и наконец от противного убедился в истинности своего предположения. Прощение наиболее выгодно прощающему во всех отношениях, ибо прощающий всегда более свободен, чем прощенный, поскольку прощающий выбирает сам, прощать ему или нет, а прощенный всегда остается в роли объекта.