Щукинская Кристина : другие произведения.

Не бойся, я с тобой

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В жизни голубоглазого актера и известного защитника окружающей среды Йена Сомерхолдера появилась новая проблема, которая будет посерьезней высыхания луизианских болот и вырубки леса в Амазонии. Нежданно и негаданно рядом с ним обосновалась "младшая сестренка", заботу о которой лучший, но трагично погибший друг, оставил в своем завещании. И что прикажете делать с девчонкой, которая равна трем тайфунам и одному землетрясению вместе взятым? Да еще юная чертовка начала поглядывать на своего новоиспеченного опекуна далеко не кротким и наивно-детским взглядом...
От автора: Можно сказать, что это "фанфик", но... Слишком много аффторской "отсебятины", характеры персонажей полностью придуманы, даже на миллиметр не подходят тем реальным людям, которые взяты в сюжет. Съемочная площадка сериала "Дневники вампира" - всего лишь фон для событий. Старалась расписывать всё "от" и "до", не ориентируясь лишь на аудиторию поклонников. Поэтому смею надеяться, что будут читать все, кто хочет отдохнуть и расслабиться рядом с самоироничной главной героиней и весьма ответственным, занудным главным героем. Несмотря на довольно грустное начало, история не будет драмой, здесь отсутствуют слезные терзания и переживания. Ожидается много любви и немного иронии.
  Глава 1.
  
  В происходящее не верилось. Всё казалось то ли дурным сном, то ли глупой и неудавшейся шуткой; казалось, что в кабинет сейчас ворвется Том, тряхнет золотистыми волосами, и, смеясь, скажет: "Ну и морды у вас, ребята!".
  Йен Сомерхолдер прикрыл глаза и резко открыл. Нет, ничего не изменилось. Он и его менеджер, по совместительству лучшая подруга Сенди Блэр, сидели в офисе одного из самых дорогих нотариусов.
  Тот зачитывал завещание, ничего не выражающим официальным тоном, от которого становилось еще гаже на душе:
  "Я, Томас Пайк, находясь при своем уме и твердой памяти, в случае своей случайной смерти, оставляю все свое имущество в распоряжение моего друга и названного брата Йена Сомерхолдера, а так же назначаю его опекуном своей сестры Тины Пайк до исполнения ей двадцати одного года. Завещание прочесть в день моих похорон, дабы вышеозначенный Сомерхолдер не мог отвертеться".
  Нотариус, похожий на большого и важного павлина, посмотрел на Йена из-под очков в золотистой оправе и произнес:
  - Мистер Сомерхолдер, вам всё ясно? Вы конечно можете оспорить завещание, но покойный ясно дал понять, что хочет назначить вас опекуном и сестры, и имущества. Учитывая тот факт, что близких у мисс Пайк не осталось, то вывод очевиден.
  Сенди положила руку на плечо Йену, сдерживая рыдания. Сомерхолдеру хотелось запустить чем-нибудь тяжелым в стену. Этот сукин сын Том готовился к смерти. Ему просто надоело жить. Он носился на своем спорт-байке без шлема, прыгал с парашюта без инструктора, увлекался всякими экстремальными видами спорта и снимался в своих третьесортных боевиках без дублеров. И вот закономерный итог: через какие-то полчаса его тело предадут земле, а Йену придется жить с тем, что не мог остановить лучшего друга, с которым дружил с детства.
  Сомерхолдер тяжело вздохнул, но ничего не ответил. В его мыслях царил кавардак и хаос. Том, веселый и жизнерадостный Том, вместе с которым он основал свой фонд в поддержку экологии родной Луизианы, с которым пьянствовал в молодости и делал первые шаги в актерской карьере, его лучший друг по-дурацки погиб, оставив сестру. И сейчас Тине необходима поддержка, а он в это время заседает в этом царстве стекла и бетона, и выслушивает занудные речи, в которых нет и капли сочувствия.
  Наконец-то, все бумаги были подписаны, Йен в сопровождении Сенди направился на кладбище отдать последние почести другу, а так же позаботиться об его сестре.
  Йен уселся на заднее сидение арендованного черного тонированного автомобиля. Сенди сидела рядом, хлюпала носом, держалась из последних сил, но всё же расплакалась навзрыд.
  Водитель без лишних разговоров тронулся с места.
  Подруга столько лет любила Тома, но опоздала с признанием. Йен приобнял ее, а сам обдумывал план по укрощению строптивого бесенка, навязанного ему другом. Сомерхолдер решил попросить чертей в аду, что бы они получше раскалили сковородку и, как следует, поджарили прохвоста.
  Йен тяжело вздохнул: "Мне будет не хватать тебя, дружище. С Тиной всё будет хорошо, обещаю", - мысленно произнес он, почувствовав, как в глазах предательски защипало. Но, сосредоточившись на всхлипывающей Сенди, он смог пересилить себя и избежать позорной женской участи.
  ***
  Солнце светило слишком ярко, трава пестрела всеми оттенками зеленого, хотя по закону голливудских фильмов сейчас должен идти нудный моросящий дождик, и люди в траурных одеждах, тихо склонив головы под черными зонтами, безмолвно скорбеть над усопшим.
  Но ничего подобного и в помине не было. Солнце жарило во всю, опаляя зноем собравшихся на кладбище. Тощий священник вытер пот со лба засаленным платком. Он что-то вещал бренную плоть и прах, лучшую жизнь, но я мало вслушивалась во всю эту религиозную шелуху. Ко мне подходили какие-то люди со скорбными лицами, что-то говорили, брали за руки, но мне хотелось только кричать и прыгнуть в еще открытую могилу.
  Моего старшего брата, близкого человека, лучшего друга больше нет, а эти странные люди все идут и идут, что-то говорят. Том Пайк - голливудский актер, продюсер и просто хороший парень не дожил до своего тридцать второго дня рождения три дня. Мы должны были сегодня составлять список приглашенных на вечеринку, посвященную нашим дням рождениям, разница которых была в сутки. Он уехал на своем мотоцикле ночью, и больше я его не видела, как и водитель грузовика, что его сбил. И вместо подготовки ко дню рождения приходится загорать под солнышком, выслушивать не особо искренние сочувственные речи. Еще надо осознать реальность - я осталась одна на всём белом свете... Не могу даже плакать, сил нет...
  Мне поставили черный раскладной стул, и я восседала на нем, словно жертвенный баран на алтаре, которого приготовили на заклание. Фальшивые сочувствия и лицемерные скорбные вздохи скоро добьют меня окончательно. Возможно, это все к лучшему. Ничего и никого не будет. Я, Том и наши родители будем жить в радужной стране, собирать ромашки, прыгая по полю под лазоревым шатром небес, украшенных барашками-облаками.
  Представив моего брутального братишку, рвущего цветочки на зеленом поле и плетущего венки, я истерично хихикнула. Священник тут же наградил меня весьма выразительным и негодующим взглядом.
  Но вот тяжелый деревянный ящик, в котором был мой самый близкий и единственный человек, стали опускать в иссушенную калифорнийскую землю, и пелена слез вновь, который раз за сутки, застила мои глаза. Я медленно встала, на нетвердых ногах подошла к краю ямы, хотела просто шагнуть туда, вместо того, чтобы бросить багровые лепестки роз, кем-то бережено вложенные в мою ладонь. Замерла на какой-то миг, пытаясь понять, что же от меня хотят, сделала один небольшой шаг, едва не упала, но чьи-то сильные руки остановили меня, подхватили и куда-то понесли.
  Я слабо сопротивлялась, но мужской голос прошептал:
  - Тихо, моя хорошая. Теперь Йен рядом. Не бойся, я с тобой, - и сказал в сторону:
   - Сенди, займись людьми и прочими вещами. Я отвезу Тину к себе. Её нельзя оставлять одну, а здесь ей уже делать нечего.
  - Хорошо, Йен, - ответила девушка, чей голос показался знакомым, но тут же утонул в мареве горя. - Я позвоню позже.
  Ничего вокруг я не замечала, не совсем понимала, что происходит. Мне было все равно, чувствовала лишь крепкие руки Йена. Он нес меня бережно, так, словно я была пушинкой. Хотя мои пятьдесят два килограмма когда-то доставляли мне массу хлопот, и я вела с ними остервенелую войну.
  Сквозь смеженные веки пробивалось яркими пятнами солнце, птицы чирикали на деревьях. А мне хотелось одного - не открывать глаз, заснуть и не проснуться. Я не знала, как буду жить дальше.
  Йен открыл дверцу машины, усадил меня на заднее сиденье, сам примостился рядом. Переборов себя, я распахнула глаза и столкнулась с невыносимым голубым взглядом, и чуть было не задохнулась от накативших вновь слез. Сомерхолдер всегда служил живым напоминанием о Томе, жизни, первой потере.
  Когда умерли наши родители, то мой старший брат и его лучший друг вернулись домой в Луизиану. Родители погибли в автокатастрофе, и мы с Томом не знали, что делать, каждый по-своему. Я рыдала, сжавшись в комок, а Том напился вдрызг и спал на диване в гостиной.
  Мне было тринадцать лет, я безумно боялась остаться одной в темном доме. Где-то внизу спал мой брат, опустошив бутыль виски, а я сидела у себя в комнате. Свернулась клубочком в кресле, тихо глотала слезы, глядя на фото счастливой семьи: мама и папа обнимаются, брат держит меня пятилетнюю на руках... А теперь мы остались вдвоем. Зачем? Почему? У небес ответа не было. Лишь огромная луна, похожая на круг желтой бумаги, тихо ухмылялась, заглядывая в окно и разбрасывая пятна света по полу.
   Неизвестно, до чего я могла тогда додуматься, если бы на выручку не пришел Йен. Он рассказал мне какие-то глупые истории, лишь бы я могла забыться. И тогда мне это удалось. Ведь у меня оставался брат, любящий меня. А теперь у меня никого нет, кроме Йена. Но насколько ему хватит выдержки и терпения, чтобы возиться с сестрой своего пусть и лучшего, но уже умершего друга, я не знала.
  - Йен, ты пришел, - через силу выдавила я, борясь с новой волной слез.
  - Конечно, моя хорошая, а как иначе? - Йен гладил меня по волосам, и я положила голову к нему на грудь.
  Небольшой участок белой рубашки в районе груди тут же стал мокрой от слез, а Йен все гладил меня по волосам и чмокнул в макушку. Потом он аккуратно взял мое лицо в ладони, принялся целовать глаза, стирать губами катящиеся по щекам слезинки.
  В какой-то момент сердце в груди сладко защемило, из глубин затуманенного горем разума возникло воспоминание о том, что я люблю этого мужчину с тринадцати лет. Но сейчас это было совсем не важно. Я просто растворилась в его нежных губах, в успокаивающих прикосновениях. Йен был такой близкий, такой надежный, и так мне нужен. Его сердце гулко билось в груди. Под этот мерный стук мои веки смежились, я провалилась в черную дыру забытья.
  ***
  На Тину было больно смотреть. Всегда жизнерадостная и веселая девчонка сейчас напоминала тряпичную куклу. Она сидела на солнцепёке и выслушивала лицемерные речи. В Голливуде осталось крайне мало хороших актеров, которые смогли бы не переигрывать и изобразить сочувствие вполне искренне.
  Йен нацепил темные очки, протиснулся сквозь ряды сочувствующих и выражающих скорбь, подошел к девушке. Она его не замечала. Глазки покраснели от слез, каштановые волосы забраны в обычный хвостик. Простое черное платье висит мешком. Тина находилась в явной прострации, не понимая ничего в происходящей траурной церемонии.
  Что делать дальше, Сомерхолдер не представлял, так как совершенно не умел воспитывать детей. Нет, он, конечно, умел с ними играть и смотреть мультики, ну так это с малышами. Как обращаться с подростками, с их проблемами и прочей ерундой он представлял лишь смутно. Хотя, Тина давно уже взрослая. Если вспомнить, что она лет с пятнадцати вместе с Томом лихо отжигала на вечеринках, то можно сказать, что эта девушка еще один его близкий друг.
  Сомерхолдер поморщился, когда лаковый гроб из мореного дуба медленно стал опускаться в землю на специальном механизме. Прощание с другом выходило каким-то сумбурным. При жизни они обсуждали что угодно, а вот теперь ему нечего сказать.
  От скорбных мыслей его отвлекла Тина, собравшаяся рухнуть в совершенно непритворный обморок. За девчонкой водились подобного рода отвлекающие маневры, особенно, когда она ловилась на "горячем" - будь то сигареты, бутылка пива, украденная из холодильника либо ночные вылазки из дома в компании "плохих парней". Однако сейчас Тина не претворялась. Силы оставляли девчонку. Горе не давало думать, что она делает.
  Йен подхватил девушку на руки, отметив, что сестра друга совсем перестала что-либо весить. Модельный бизнес до хорошего не доведет. Он нес Тину к машине, а она вцепилась в него, словно утопающий за соломинку.
  В тесном пространстве салона автомобиля Тина дала волю слезам, расплакалась просто навзрыд, а Йен чувствовал себя самым последним болваном, не зная, как ее успокоить и надо ли ей это успокоение. Он гладил ее по волосам, вытирал текущие ручьем слезы, и сразу вспомнил то время, когда Том и его сестренка-подросток остались вдвоем, без родителей, и другу пришлось забрать ее с собой в Лос-Анджелес. Тогда Йену часто приходилось учить девчонку давать сдачи мальчишкам или, как утереть нос подружкам и появиться на обложке журнала.
  Но сейчас Тина была такой хрупкой, беззащитной, что у Йена болезненно сжалось сердце. Девушка забылась в тяжелом сне, ее глубокое прерывистое дыхание щекотало его кожу. Сомерхолдер еще раз провел рукой по ее волосам, взял в кольцо своих рук.
  Отпустив водителя, Йен на руках отнес спящую "сестренку" к себе в комнату, уложил на кровать, и хотел было уйти напиться в одиночестве, отдав тем самым последнюю дань своему другу.
  Но Тина открыла глаза и жалобно произнесла:
  - Йен, пожалуйста, не уходи. Останься со мной, - вид при этом у нее был такой несчастный, что Сомерхолдер послал к черту остатки здравого смысла, сбросил с себя пиджак и улегся рядом.
  Девушка положила голову к нему на грудь и заснула. Йен еще раз провел по ее волосам рукой, вдохнул их запах и закрыл глаза. В его голове все мелькал вопрос, что же делать со своей нежданно приобретенной младшей сестрой. Ответа не было.
  
  Глава 2
  
  Я с большой неохотой открыла глаза. Голова раскалывалась буквально на части, тело ломило. Внутри образовалась пустота, которая поглотила все эмоции. Не было больше ни слез, ни тоски, ни жалости к себе самой. Тупое равнодушие. Я теперь одна и надо быстро привыкнуть к этому. Какое-то время друзья брата мне помогут, но дальше жить придется самостоятельно.
  Завтра мой день рождения. Мне исполнится восемнадцать лет. Не полное совершеннолетие, но во многих штатах я смогу выйти замуж без согласия родителей или опекунов, а в некоторых штатах мне опекун не полагается. Законы Калифорнии я знала плохо, но надеялась, что юристы моего места проживания были умны и не додумались включить такой пункт, как "опекунство" в гражданский кодекс. Не переживу, если государство на три года мне навяжет няньку.
  Я пошевелила рукой, и она наткнулась на что-то мягкое и колючее. Повернув голову, я обнаружила рядом с собой спящего Йена. Его щеки были покрыты двухдневной темной щетиной. Вдоволь налюбовавшись его четким профилем, разлетом черных бровей, длинными ресницами, которым позавидовала бы любая голливудская дива, мой взгляд переместился к его красивым и нежным губам. Я провела нежно рукой по небритой щеке, сердце в груди ёкнуло, забилось быстрее, дыхание сбилось. Йен спал, его грудь размеренно вздымалась, а я медленно стала приходить в норму.
  Долгие пять лет я любила Йена Сомерхолдера преданно и беззаветно. Поначалу, была просто очарована другом моего старшего брата, который всегда приходил к нам на выручку, будь то денежные проблемы Тома или мои детские беды, как например, обидчик-одноклассник или неудавшийся школьный вечер, где соперница выглядела лучше меня.
  По характеру я была все же пацанка, нежели образцовая девочка. Не мудрено, если учесть, в какой атмосфере я росла: постоянные вечеринки, полный дом посторонних людей, брат, напивающийся в стельку, его подружки, имена которых не запоминал даже он сам. Несмотря на богемную атмосферу, в которой прошло мое становление, я не стала малолетней наркоманкой или алкоголичкой. Подобное происходит из-за бунта, стремления вырваться из оков, если верить психологу на дополнительных курсах, которые я посещала для поступления в колледж. А против чего, скажите на милость, протестовать мне? Вот именно, не против чего, да и не зачем.
  Мне можно было всё. Однако Том старался укрыть меня от бед мира, сделав так, чтобы его младшая сестренка ни в чем не нуждалась. И мы были ужасно близки с братом. Кроме меня, настолько он был откровенным только с Йеном и Сенди, которая, к тому же, любила моего дурного братца, не замечающего дальше своего носа. Том относился к этой красивой девушке, как к тому же Йену - как к лучшему другу и "своему парню".
  Я еще раз посмотрела на героя своих девичьих снов. Как говорили умные люди? Бойтесь своих желаний - они могут осуществиться? Какое же мудрое утверждение. Я мечтала проснуться в его объятиях, но только не так. Я хотела бы открыть глаза вместе с Йеном у себя в комнате, что бы туда ввалился Том и начал кричать, что бы этот смазливый гад убрал руки от его дорогой сестренки.
  Тяжело вздохнув, я уткнулась в шею Сомерхолдера и вдохнула его запах. Терпкий парфюм с нотой белого перца и имбиря на его коже дурманил мои мысли, разжигал неуместное желание.
  Если в тринадцать лет я им восхищалась, в пятнадцать - любила и сходила с ума, то в восемнадцать - просто безумно хотела. У меня даже был коварный план по совращению моего старшего друга и приятеля. Я бы дождалась конца вечеринки. Йен всегда оставался у нас с ночевкой, иногда даже в таком состоянии, что засыпал там, где сидел. Я бы подкараулила его, не дала основательно напиться, и тогда бы он точно не устоял. Сам ведь учил науке, что нравится мужчинам, а что нет, когда я рыдала у него на груди, рассказывая, как меня бросил парень посреди школьного бала.
  Хотя, парень - это громко сказано, очередной качок-переросток из школьной футбольной команды. Но не должна же я сидеть и ждать, когда этот светлоглазый засранец соизволит обратить на меня свой ясный взор? Поэтому в старшей школе я старалась наладить некое подобие личной жизни.
  Я легко, едва ощутимо, прикоснулась губами к его шее. Йен повернулся во сне, прижимая меня руками к себе. Три дня назад я бы ликовала и перешла к более решительным действиям, но сейчас просто наслаждалась его запахом, ощущением сильного тела. Еще я обратила внимание на то, что во сне запрокинула на Йена свою ногу, и она весьма удобно покоиться на его паху. Устранять это недоразумение я не собиралась совершенно. Мне сейчас хотелось только покоя, а сие долгожданное состояние души достигалось лишь в объятиях моего голубоглазого героя.
  Вновь сомкнув веки, я переместила ногу чуть повыше и почувствовала, как что-то твердое уперлось во внутреннюю часть бедра. Возможно, это была пряжка ремня, а возможно... Ну что ж, это мне весьма льстит. Значит, еще не всё потеряно и у меня есть шанс его заполучить.
  Слушая размеренное сердцебиение Йена, я попыталась заснуть, но Сомерхолдер думал иначе. Его руки принялись блуждать по моему бедру, и поднимать и без того задравшееся платье. И не подумав сопротивляться, я просто плыла по течению, наслаждаясь нечаянной лаской. Наверняка, моему герою грез сейчас снится красотка в бикини, сумевшая поразить его воображение. Но мне, и Йену необходимо сейчас забыться, чтобы справиться с волной горя, накрывшей нас двоих с головой. Мужские руки замерли на моем бедре, поглаживаний больше не было, я нехотя открыла глаза и встретилась с ошарашенным взглядом пронзительных голубых глаз.
  ***
  Ему так хотелось забыться, и в тревожном сне у него появилась такая возможность. Рядом лежала красивая девушка с нежными ножками и мягким, податливым телом. Она пахла медом, сливками и еще каким-то неописуемым ароматом, присущим одной ей. Нимфа с распущенными каштановыми волосами была неземной, соблазнительной, манящей. Йен провел по ее бедру рукой, и ему показалось, что сон слишком реальный.
  С трудом разлепив глаза Сомерхолдер вначале ничего не понял, но потом его словно ошпарили кипятком. Он отстранился, стараясь не разбудить девушку, тихо выругался себе под нос.
  На его груди спокойно спала Тина, забросив на него красивую ножку. Каштановые волосы топорщились в разные стороны, щекотали ему нос. Йен постарался аккуратно, чтобы не потревожить ее, попытался встать с постели, но Тина открыла глаза и еле заметно улыбнулась. Ничего не оставалось делать, как улыбнуться в ответ.
  - Доброе утро, - голос девушки был хриплый спросонья. - Спасибо, что вчера не оставил одну.
  - Как ты? - как можно более участливо спросил Йен, но единственное, что его в данный момент беспокоило, была стройная ножка, покоящаяся в совершенно компрометирующем месте.
  Тина улыбнулась одними губами, убрала ногу, но осталась лежать неподвижно.
  - Честно? Не важно. Болит голова. В мыслях пустота. И я не хочу возвращаться домой. Хотя понимаю, что мне придется рано или поздно это сделать.
  - Оставайся здесь, сколько захочешь, - тихо произнес Йен, и его ладонь легла на плечо названной "младшей сестренки".
  - Спасибо. Но не нужно быть любезным, если тебе не хочется. Ты вовсе не обязан возиться со мной. Скоро придет приглашение из колледжа. Том помог подать документы. Я не собиралась жить в общежитии, но теперь придется, - карие глаза Тины вновь наполнились слезами, и Сомерхолдер большим пальцем стер слезинки с ее длинных ресничек.
  Девушка чуть ближе наклонила к нему свое грустное личико, и в этот момент раздался дикий вопль:
  - Я так и знала! И после этого ты мне будешь рассказывать, что это всего лишь сестра твоего друга, - в дверях спальни застыла Меган Олд, постоянная, если можно так выразиться, пассия Сомерхолдера.
  Блондинка скрестила руки на груди, ее взгляд не сулил ничего хорошего, особенно Тине. Девчонка же посмотрела на нее ничего не выражающим взглядом, как на досадную помеху и закатила глаза к потолку.
  Йен поморщился, словно от зубной боли. Постоянные истерики Меган были ему поперек горла: то он ей уделяет мало внимания, то они мало мелькают в прессе, то он слишком прижимает к себе фанаток. Последние претензии были самые смешны, если учесть, что фанатки, в основном, были либо девчонки-подростки, либо их мамаши необъятных размеров. Сомерхолдер дал девице отворот-поворот, но она была настырной и не собиралась терять, то, что, по ее мнению принадлежит только ей одной. Йена она рассматривала, как выгодное приобретение и просто так сдавать его в магазин бой-френдов не собиралась. Ключи от дома она не вернула, да и все вещи из дома не забрала. Совершала "внезапные" визиты, дабы поймать изменщика на горячем, закатить очередной скандал, который удавался Мегги без особого труда и энергозатрат.
  Поднявшись с кровати, Сомерхолдер поправил измявшуюся белую рубашку и произнес:
  - Меган, только не сейчас и не здесь. Не начинай, прошу, - в его голосе явно читалась угроза.
  Мало кто знал, что всегда радушный Йен, мог запросто превратиться в самого настоящего монстра. Спасибо актерскому мастерству вкупе с холерическим темпераментом.
  Но Меган намеков не понимала, и ее, как всегда понесло:
  - Да эта девица, только и ждет того, как тебя в койку затащить. Только вот, моя дорогая, не жди, что он будет нежным и всегда твоим.
  Йен подошел к истеричке, посмотрел на нее своим особым "вампирским" взглядом, взял под локоток и поволок из спальни. Тина просто произнесла в след:
  - Йен, все в порядке, эта курица меня совсем не обидела. Я в душ.
  ***
  Как же эта Меган меня бесила! Слов просто нет. Но, похоже, любовная лодка этих голубков разбилась о неподходящие характеры для совместной жизни. Оно и к лучшему. Как бы я не любила своего голубоглазого, я отлично понимала, что мои шансы начать с ним отношения просто равны нулю. Единственное, на что я могу рассчитывать - разовый секс под действием алкоголя. Но мне и этого хватит. Просто хочу, что бы он был моим на какое-то время. А что дальше будет - покажет время, которого у меня теперь предостаточно.
  Я прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало. Глаза припухли и под ними залегли темные круги. Волосы растрепались и являли собой подобие вороньего гнезда. Сбросив с себя нелепое черное платье, невесть как на мне оказавшееся, я осталась в простом белье. Когда я успела это надеть? Не помню. Наверное, Сенди мне помогла. После звонка из полиции, я не помню ничего. У меня хватило ума не падать в обморок, а позвонить Сенди и Йену. Все. Остальное для меня - черная дыра.
  Сняв белье, я зашла в душевую кабинку и осмотрелась. Мужской шампунь, пена для бритья, и гель для душа, на этикетке которого красовались всякие цветочки. Я понюхала это чудо парфюмерии и задохнулась от тягучего запаха пачулей. Ненавижу восточные ароматы. Я снималась в стольких рекламных кампаниях духов, что они стали моей персональной слабостью.
  Такую вонь я считаю безвкусицей. Понятно. Меган ко всем своим видимым недостаткам еще и запахи выбирать не умеет. Не то, что Йен. От его "Angel Schlesser" мне сносило голову, как кошке от валерьянки, и я впадала в самый настоящий экстаз. Чего только стоит наше сегодняшнее пробуждение. Этот терпкий запах впитался в его кожу, я просто потеряла над собой контроль, едва не начала тереться об него.
  Включив воду, просто подставила голову под теплые струи и старалась ни о чем не думать. Вроде бы получилось. Вода ласкала тело, унося с собой усталость, которую не снял сон, а так же забирала из головы мысли о моем будущем. Но боль утраты по-прежнему зияла в душе кровоточащей раной. Банально, но факт: мне поможет лишь время, которое беспощадно к чувствам. Со временем мне будет легче вспоминать брата, слезы не будут соленой рекой бежать по щекам.
  Выйдя из душа, я взяла полотенце, висящее на вешалке, долго не раздумывая, чье оно. Глянув на унылое платье, я поежилась. К черному цвету я всегда относилась не как к траурному символу. Скорее наоборот. Этот цвет всегда у меня четко ассоциировался с чувством стиля и великой Коко Шанель. Но после вчерашнего дня, я не могу смотреть на него. И Тому вряд ли бы понравилось, что я ряжусь в такие тряпки и придаю значению внешнему, а не внутреннему.
  Надев белье, я подошла к шкафчику в ванной и обнаружила там майку Йена белого цвета. То, что нужно. Белый цвет в Индии - символ светлой грусти и знак утраты. Поэтому я буду ходить в белом некоторое время. И мне нет дела до того, что про меня подумают другие. Майка была свободного кроя и весела на мне мешком, доходя до середины бедра. Отлично! Просто, изящно, очень мило, даже в какой-то мере сексуально. Нет ничего привлекательнее женщины в мужской рубашке. Так, кажется, уже сто лет назад, поучал меня Йен, объясняя науку флирта и соблазна.
  Расчесав влажные волосы, я рискнула спуститься вниз, надеясь, что страсти улеглись и Йен выгнал взашей эту идиотку. Она меня всегда раздражала. И не только меня. Том, Сенди, даже актеры, с которыми Йен снимается в своем телепроекте, просто терпеть не могли эту склочную, и откровенно говоря, страшную мадам. Про фанаток я вообще молчу. Но Йен упрямо вцепился в эту крашеную блондинку, ничего не видя перед собой.
  Спустившись вниз, я обнаружила хмурого Сомерхолдера, пьющего кофе на кухне. Рядом с ним стояла еще одна чашка, распространяя аромат по всему помещению. Я присела за стол и тихо спросила:
  - Всё в порядке? Надеюсь, из-за меня у тебя нет неприятностей?
  Йен хмуро на меня покосился, и криво усмехнувшись, моей самой любимой из его ухмылок, произнес:
  - Это я не хочу, что бы у тебя были из-за меня неприятности. Тебе идет моя майка.
  - Прости, что взяла без разрешения. Просто я привыкла носить вещи Тома, поэтому, - когда я произнесла имя брата вслух, меня вновь накрыла пелена из слез, и я зажмурилась, чтобы не разреветься в полный голос.
  Йен протянул ко мне руку, и я с благодарностью вцепилась в нее. Стало гораздо легче.
  - Тина можешь сколько угодно оставаться у меня. Ты скажи, что тебе понадобиться. Наверное, ты хочешь домой, собрать вещи.
  Я отрицательно помотала головой. Сейчас у меня нет сил переступить порог дома, где валяются вещи Тома. Ничего не изменилось с той ночи, когда он уехал, чмокнув меня в макушку на прощание. Я не была готова к этому. Слишком больно. Мне хорошо с Йеном, и спрячусь за его спиной от всего мира. В школе были последние недели занятий, выпускные тесты я уже сдала. Смысла ходить на уроки я не видела. На выпускной бал я тоже не пойду.
  Еще недавно, я Том и его лучший друг строили коварные планы, как повергнуть в шок моих одноклассников. Йен и мой братец собирались прийти ко мне на бал при полном параде, а Сомерхолдер обещал сыграть роль моего парня. Какой же глупой и наивной я была. Есть вещи гораздо страшнее того, что ты не королева школы. Про беды и горести я не задумывалась. Ведь у меня был самый лучший брат в мире.
  - Я не могу, Йен. Давай попросим Сенди, что бы она привезла мне пару сменных вещей. Мне ничего больше не нужно. Я хочу прийти в себя.
  Йен ободряюще мне улыбнулся:
  - Конечно, котенок. Проси, всё, что захочешь.
  Я едва не закатила глаза. О, Боже! Солнышко, котенок, малышка - я для него сестренка лучшего друга. С тринадцати лет ничего не изменилось. И это даже не ранило. Только приводило в азарт. Ничего, в скором времени Йен Сомерхолдер перестанет видеть во мне ребенка.
  Я помимо воли, улыбнулась, сквозь слезы, и Йен ласково произнес:
  - Ты улыбаешься, уже хорошо. Давай, выбирай себе любую комнату. А я пока приму душ и созвонюсь с Сенди, - Сомерхолдер грациозно поднялся, приблизился ко мне, чмокнул в макушку.
  Я тяжело вздохнула, и потащилась наверх, в гостевую комнату, досадуя на то, что не могу остаться в спальне Йена, а еще лучше в его постели. Навсегда.
  ***
  Как сказать Тине, что он теперь ее законный опекун и представитель, Йен не представлял. Он знал характер девчонки, который мало чем отличался от его собственного. Как только она придет в себя, то сразу же устроит самый настоящий бунт. Но скоро Тина приступит к занятиям в университете, будет не одна и успокоится. Примет всё как есть.
  Сомерхолдер нахмурился. Всё было слишком запутанно и странно. Если бы не влетевшая в спальню, подобно дикой кошке, Меган, то неизвестно, как бы он утешил девчонку. На какие только эксперименты Йен не отваживался в своей жизни, включая плетку и наручники, но вот в педофилии замечен еще не был, влечения к совсем еще юным девчонкам не испытывал, хоть весь белый свет и уверен в том, что у него большая и светлая любовь с Ниной Добрев. Их придуманный хитромудрой продюсершей "роман" нельзя назвать идеальным и сточки зрения возраста, и характеров, но пиар получился просто изумительным. Люди поверили в неземную и волшебную любовь, вспыхнувшую на съемочной площадке.
  Понятное дело, что у Меган сдали и без того шаткие нервы. Йен даже обрадовался, что сумел избавиться от этой настырной блондинки, которая сумела-таки отравить своим присутствием его и без того запутанную жизнь. Сегодняшняя истерика стала заключительной и бесповоротной. Меган ушла из его жизни, не забыв на прощание громко хлопнуть дверью и обозвать "бесчувственной скотиной". Сомерхолдер лишь вздохнул с облегчением. Расставаться первым он не привык.
  Йен переоделся, решил проверить, всё ли в порядке с его "сестренкой". Тина выбрала гостевую комнату, находившуюся через стенку от его спальни. Он застыл в дверном проеме, увидев, что девушка лежала на кровати, свернувшись калачиком, лицом к двери.
  Сомерхолдер хотел было уйти, но она его окликнула:
  - Йен, всё в порядке. Я себя просто чувствую не очень хорошо. Просплю сегодня весь день. Я позвонила Сенди, она привезет мои вещи.
  Сомерхолдер присел на край кровати, и Тина подскочила, села рядом с ним, положив голову на плечи.
  - Я не хочу тебе мешать, Йен. Если ты скажешь, что устал от меня, то я сразу же уеду. Поживу пока у той же Сенди. Нам, девчонкам, будет легче найти общий язык. Через пару месяцев занятия в университете. Тогда я точно не буду вам мешать, - ее улыбка была извиняющаяся, а в карих глазах застыла нерешительность.
  Йен притянул ее к себе, гадая, если он скажет ей сейчас, что брат оставил своего друга опекуном единственной сестры, то полетит ли ему в голову лампа или обойдется подушкой?
  - Ты будешь жить у меня, и точка. Уйдешь тогда, когда моя компания тебе надоест. Поняла?
  Девушка в ответ медленно кивнула, и, помедлив пару секунд, поцеловала Йена в щеку своими пухлыми розовыми губками. Если раньше она такое вытворяла с детской непосредственностью, то сейчас в этом, казалось бы, невинном поцелуе, скользило неприкрытое приглашение продвинуться дальше. Или у него чересчур разыгралось воображение?
  - Спасибо, - жарко прошептала Тина ему на ухо, и добавила: - Ты побрился. Так тебе гораздо лучше. Можно забыть, что тебе за тридцать.
  Йен коварно ухмыльнулся и принялся щекотать маленькую бестию. Тина всегда была для Сомерхолдера сестрой, другом, они давно уже перешли границы, отделяющие чужих людей от тех, кого можно назвать "свои". Вот и сейчас девчонка вырывалась, пищала, и Йен не собирался выпускать ее из своих объятий, видя, как к Тине возвращается былая жажда жизни.
  Но вот на какое-то мгновение Йен наклонился к ней все ближе, она перестала весело смеяться, прикрыла глаза, чуть облизала губы. Сомерхолдер дернулся, как от удара плетью. Все слишком странно, как-то неправильно, непонятно.
  У девчонки был обиженный вид, а Йен сухо произнес:
  - Тина, побудешь завтра одна? У меня дела, но вечером я обязательно вернусь.
  С этими словами Йен выбежал из комнаты. Ему очень не нравились мысли, которые словно ночной мотылек о стекло лампы, бились на краю его сознания. Для того чтобы выбросить всякую дурь из головы, Сомерхолдер отправился в тренажёрный зал, надеясь, что сможет забыть и забыться, отключив мысли с помощью физической нагрузки.
  
  Глава 3
  
  Весь день я проспала, и это мне помогло, постепенно мысли стали вращаться не только вокруг брата и его голубоглазого друга. Вечером приехала Сенди привезла мои вещи, приготовила ужин, так как у меня не было ни сил, ни желания, а у Йена руки были, хоть и красивые, но явно годились только на то, чтобы засунуть пиццу в микроволновку.
  Поначалу разговор не клеился. Йен и его менеджер переглядывались, решая, говорить при мне про Тома или нет. Я первая начала вспоминать брата, и друзья тогда ко мне присоединились. Мне действительно стало легче, когда я вспомнила все его выходки. Под конец вечера мы дружно смеялись, погрузившись в атмосферу беспечности. Подумать только прошло три дня, а мой мир перевернулся в считанные секунды. Я уже забыла, как хорошо и легко мне с этими людьми.
  Сенди ушла, мы опять остались с Йеном наедине. Он сухо пожелал мне спокойной ночи, и мне ничего не осталось, как угрюмо потащиться в комнату, ставшей моей на неопределенный срок. Похоже, сон действительно обладает целебными свойствами. Я заснула сразу же, как только моя голова коснулась подушки.
  ***
  Золотистая огненная жидкость заканчивалась с каждой минутой. Йен сделал еще один глоток, поморщился, когда обжигающий ком провалился в желудок, неся за собой расслабляющее тепло. Бутылка коллекционного виски, выигранная на спор у всё того же Тома, была выпита в гордом одиночестве. Развалившись на своей кровати, Сомерхолдер вел мысленный диалог с приятелем, представляя, как тот шлет ему ехидные ответы с небес. Или из-под земли. Ни Йен, ни его друг в святых праведниках никогда не числились, поэтому вопрос был абсолютно резонным, где же обитает Том после смерти.
  Йен не мог понять, на кого же он злится на самом деле: то ли на Тома, умершего столь неожиданно, то ли на самого себя, не готового к ответственности. Сомерхолдер вспомнил разговор, который произошел пять лет назад, когда приятелю пришлось взять на себя обязательства по отношению к своей сестре-подростку. Том сомневался, сможет ли позаботиться о ней. И Йен заверил друга, что он всегда с ним будет рядом, поможет во всем. Но Том справился: устроил Тину в отличную школу, баловал девочку, и она не доставляла никаких хлопот, оставалась под присмотром Сенди или наемных нянек из агентства, когда брат был на съемках, очень быстро выросла вполне самостоятельной и уверенной в себе девушкой.
  Сомерхолдер усмехнулся, вспомнив, как утирал ее слезы и заверял, что она очень красивая, и еще всем это докажет. Это было два года назад. В шестнадцать лет у Тины Пайк была первая фотоссесия, организованная Йеном для поднятия её самооценки. Однако фотограф отослал снимки в один глянцевый журнал, там заинтересовались ее типажной внешностью, девушка стала востребованной моделью. При этом она не собиралась заниматься модельным бизнесом профессионально, готовилась поступить в университет. Томас ворчал, когда очередные фото Тины появлялись в журналах, но Йен поддерживал ее.
  Эта девочка всегда была в его жизни. Хотя до этого момента она была лишь сестрой друга, а сейчас Тина Пайк - его подопечная. Абсурдная ситуация, ничего не скажешь. Сомерхолдер давно уже считает девушку своим другом, а теперь придется показать, что сейчас главный в отношения он и она должна слушаться, а это сложная задача...
  Еще Йена волновала желтая пресса. Журналюги горазды придумывать всякие "подробности" от которых становится тошно. Вовек не отмоешься.
  Завтра у Тины день рождения. Надо сделать ей подарок, обязательно. С этой мыслью Йен погрузился в пьяный сон. Перед тем, как он заснул, ему привиделась плачущая девушка, и ему захотелось ее утешить. Весьма сильно и совсем не по-братски.
  Йен редко напивался, и голова у него практически никогда не болела. Но сегодня утром она просто раскалывалась. Даже холодный душ не вернул его в надлежащее состояние. Через пару часов Сомерхолдер должен участвовать в акции в память о Томе и поддержке фонда, затем встреча с поклонниками сериала. Весь день был расписан по часам. И еще не давал покоя подарок для Тины.
  Дверь в комнату девушки была приоткрыта. Она спала, сбросив одеяло на пол. Его белую майку Тина так и не сняла. Йен нахмурился, когда его взгляд коснулся стройных ног девушки и очертаний груди, видневшийся из-под хлопковой такни.
  В их общении куда-то исчезла легкость, бывшая еще неделю назад. И дело было не в утрате, постигшей их обоих. Все было намного сложнее. Йен сделал вывод, что думать о столь серьезных вещах на похмельную голову никак нельзя. Поэтому накрыв сонно пробормотавшую девушку его имя, он ретировался из комнаты, направившись на растерзание публикой.
  ***
  Вот и настал мой восемнадцатый день рождения. Но сегодня на моей постели не лежали желтые болотные ирисы из луизианских топей, которыми обычно поздравлял меня брат. Он заказывал их из специального заказника, и их переправляли самолетом. Том еще смеялся, что дешевле и проще организовать наркотрафик, чем доставить на мой день рождения любимые цветы.
  Я открыла глаза и лениво потянулась. Вставать не хотелось, но пришлось. Йена дома не оказалось. Я прошлась по пустому дому. Заняться было абсолютно нечем. Приведя себя в порядок, мне все же захотелось оставить на себе майку Сомерхолдера. Мне было в ней комфортно и уютно. Мой запах смешался с его запахом, и мне казалось, что на какое-то мгновение Йен стал принадлежать мне. Но все же я решила не испытывать судьбу, и лишний раз не смущать моего голубоглазого героя, и надела джинсовую юбку. Не очень длинную, в пределах разумного, до середины бедра.
  С днем рождения меня поздравили Сенди, затем моя одноклассница Рона по телефону. Она была не то, что бы моей близкой подругой. Просто мне было легко общаться в школе с ней одной из всех одноклассников. Она хотя бы не смотрела на меня, как на источник автографов "Деймона" или моего брата. Девчонки меня ненавидели за то, что у меня есть доступ в модельный мир и шоу-бизнес, мальчишки не знали, как ко мне подойти, потому что я не реагировала на стандартные подкаты. Поэтому моими друзьями все пять лет жизни в Лос-Анджелесе были Йен и Сенди.
  Послонявшись без дела по огромному дому, я включила в гостиной плазменный телевизор, и решила посмотреть "Сверхъестественное", тем более что сегодня показывали последние два сезона. Любила я этих ребят нежно и страстно одновременно. Завтра я должна была познакомиться с Дженсеном Эклзом, если бы он пришел к Тому на вечеринку.
  На самом деле, из актеров я знала только Йена. Но он - другое дело. Это моя мечта, герой снов и так далее. А к Дженсену меня самый настоящий фанатский интерес. Одни его зеленые глаза способны ввести меня в ступор.
  К дерзкому взгляду Сомерхолдера я давно уже привыкла. У меня иммунитет, если можно так сказать, с детства. Я не падаю перед ним в обморок и не растекаюсь лужицей. Я тихо, спокойно и методично разрушаю его броню и заставляю пересмотреть свои взгляды относительно наших с ним отношений. Когда-нибудь он сдастся. А от вида Дженсена я таю, как мороженое на солнце. Еще был бы повод заставить Йена проявить заботу, допустим братскую, вызвать бессознательную ревность.
  В тот момент, когда братья Винчестеры лихо размахивали мачете, собираясь снести башку очередному вампиру, в дверях появился Йен. Он улыбнулся мне своей самой шикарной улыбкой и присел рядом. Одну руку он подозрительно держал за спиной. Не забыл про мой день рождения. Да забудешь тут, если каких-то пять, неимоверно далеких, дней назад, еще маленькая девочка Тина выносила мозг своему брату и его другу вопросам: "А что ты мне подаришь?". Я любила изображать из себя наивную куколку, хлопающую ресничками. Том и Йен охотно включались в игру, и делали вид, что не видят во мне самой настоящей коварной кокетки, или, по-простому говоря, стервочки.
  Сомерхолдер присел рядом со мной, положив одну руку на спинку дивана. Я воспользовалась возможностью, и моя голова заняла свое законное место на его плече. Раньше я могла запросто усесться Йену на колени. И в этом не было ничего предосудительного. Все было легко и просто. Младшая сестренка и еще один мой старший брат. Горячо любимый и желанный. Но это уже детали, о которых не знал никто.
  - Перешла на сторону конкурентов? - Йен нахмурился и косо ухмыльнулся, изображая Деймона. - Как вампир, хочу сказать, что этот Крипке ничего не понимает в клыкастых.
  Сомерхолдер хищно уставился на мою шею. Я хихикнула, и ответила, как думаю:
  - Это ты не правильный вампир. Всего два клыка. Живешь один, а не в семействе. И любишь человека. Такого быть по определению не может.
  - Да? Кто сказал? - Йен приподнял бровь, и передо мной сидел материализовавшийся Деймон.
  А я, в отличие многих моих сестер по несчастью, любила не экранного героя, а реального Сомерхолдера, поэтому прекрасно знала, где его эмоции и мимика, а где наигранные. Да и сериал не любила. Слишком уж Йену приходилось там играть, и становиться ехидным, дерзким и очень сексуальным. От его природного обаяния не оставалось и следа. Я знала его другим - нежным, заботливым, очень милым и временами сомневающимся в себе.
  - Крипке сказал. И кстати, у вампира, несколько рядов клыков, острых, как бритва. И они ничего не чувствуют, кроме инстинкта охоты, - я поморщилась, пытаясь показать призрение.
  - Ну все, пойду напорюсь на осиновый колышек, - Йен трагично опустил голову. - Деймон - ничтожество.
  - Нет, он очень мил, по-своему. А Елена - дура.
  - Я передам Нине, - Йен уже смеялся во весь голос.
  - Да я сама скажу, при случае. Не сомневайся.
  - Тина, прошу тебя, не надо. Её обидам не будет конца, в итоге это она меня искусает. Я серьезно. Хватило и того раза с платьем, - Йен пристально уставился на меня, а я все не могла понять природу, почему она наделила его таким волшебным цветом глаз и длинными ресницами.
  Пришлось вспомнить вечеринку, где я совершенно случайно... ну, почти случайно, опрокинула стакан с красным вином на платье Добрев. Я лично ничего против нее не имела. Но Нина... Что-то не нравилась я ей, особенно, когда Йен носил меня на руках, сажал на колени или прижимал к себе. Женской интуиции я доверять привыкла. Значит, Нина видит во мне потенциальную соперницу и положила глаз на Йена. Удачи, детка. В тебе он видит только подругу. Уж я-то знаю.
  Я наивно похлопала ресничками. Томас бы меня раскусил в миг, и прочел лекцию, о том, какая стервочка у него сестра, при этом не скрывал бы гордости во взгляде. Вспомнив брата, я сникла. Сейчас бы мы отплясывали на танцполе. Я бы утащила Йена на медленный танец, мои руки блуждали бы по его спине, а мои глаза были закрыты от удовольствия. Он бы нежно держал меня за талию, а я млела бы от его глаз и линии губ.
  На мои глаза вновь навернулись слезы, и Йен нежно провел ладонью по моей щеке. При всей моей самоуверенности, я просто терялась рядом с ним и становилась слабой девчонкой, которая была одна на всем белом свете.
  - Эй, Тина, с днем рождения, - и Йен из-за спины вытащил целую охапку желтых болотных ирисов.
  Увидев свои любимые цветы детства, я расплакалась, взяла букет из рук Йена, и спрятала в них лицо. Они сладко дурманили голову, и я вдохнула их аромат, борясь со слезами.
  - Ты не забыл, спасибо - тихо прошептала я.
  - Даже, если бы хотел, то не смог. Том просил меня забрать букет три дня назад, если он не сможет, - Сомерхолдер замолчал на несколько секунд, и продолжил, слишком жизнерадостным тоном: - Знала бы ты, на какие нарушения мы с ним пошли, как навредили экологии родного штата, когда заказали сорвать эти цветочки в болоте.
  Я хихикнула сквозь слезы. Йен улыбался открытой улыбкой. Я еще теснее прижалась к нему. Сомерхолдер спросил:
  - Котенок, какой ты еще хочешь подарок? - его взгляд буквально прожег меня насквозь своим голубым огнем. Настолько пристально и заинтересованно Йен смотрел на меня.
  - Спасибо, всё просто чудесно. Вот моя благодарность, - не впуская букета из рук, я наклонилась к губам Йена.
  Почувствовав его горячее дыхание на своей коже, я прикоснулась губами к его губам, которые слегка дрогнули, и поняла, какую глупость сделала. Я не могла остановиться. Мне хотелось большего.
  Но Йен замер, словно прекрасное изваяние, лихорадочно обдумывая, что это было. Не дав ему опомниться, и начать разговор на тему "Йен и Тина - брат с сестрой", я метнулась наверх, попутно захватив с собой подходящую вазу для букета. Похоже, мой "брат" пребывал в ступоре. Ничего, ему полезно подумать. Как бы я хотела сейчас рассказать об этом Тому. Он так часто спрашивал меня, почему я странно смотрю на Йена. Но я лишь отшучивалась. Мой проницательный и самый лучший брат всё знал.
  Водрузив вазу на прикроватную тумбочку, я улеглась на кровать, не разуваясь. Спустя какое-то время в комнате появился Йен с серьезным выражением лица. Он присел ко мне на кровать, и произнес:
  - Нам надо поговорить. Тина, я серьезно. И прошу, выслушай меня.
  Я села, скрестив ноги, сделав наивное личико. Посмотрим, как мистер Сомерхолдер будет читать мне воспитательную лекцию. Лучше бы замолчал и продолжил начатое мной внизу. Как же доказать ему, что я выросла?!
  
  Глава 4
  
  С чего начать Йен не представлял. Тина уселась на кровати, скрестив ноги по-турецки, при этом ее джинсовая юбка задралась, обнажая ножки во всей красе, и даже приоткрывала любопытному взору видимость трусиков. Сомерхолдер моргнул и перевел взгляд на лицо девушки. Она сделал наивные глазки, и похлопала ресничками. Йен усмехнулся, давая понять, что ни на грамм не верит в ее благоразумие. Если новость ей не понравится, то чего доброго, запустит в него вазой. Инциденты были. Как-то раз Тому пришлось увернуться от светильника.
  Йен придал своему лицу серьезное выражение, призывая на выручку весь свой актерский опыт.
  - Тина, я хочу тебе сказать кое-что, но боюсь, тебя эта новость не обрадует. Твой брат, как всегда, решил всё за других и оставил завещание.
  - Я знаю, он мне говорил зимой, после того, как чуть не разбился на своем "Феррари", что шутки закончились и пора думать о вечном.
  - Ты знала, что он там написал?
  Тина пожала плечами и внимательно посмотрела на Йена. Тот быстро сказал:
  - Он попросил меня позаботиться о тебе. С этого дня я твой законный представитель, - Сомерхолдер развел руками, показывая, что на этом всё.
  Девушка не поменялась в лице. Она просто уставилась в одну точку, потом с видимым усилием произнесла:
  - Ты хочешь сказать, что мой брат назначил тебя моей нянькой?!
  Она резко подскочила, и принялась расхаживать по комнате:
  - Дай мне пистолет, Йен, прошу тебя. Я застрелюсь, найду на том свете своего брата, и он умрет еще раз! Не принимай это серьезно, прошу тебя. Ты мне ничего не должен!
  - Тина, - Йен подошел к ней, взял за плечи и заглянул в глаза. В них плескалось море праведного гнева. Девушка тяжело дышала. Сомерхолдер решил, что вздохнул с облегчением рано. Гроза еще не миновала. - Кроме этого я занимаюсь всеми финансовыми вопросами пока тебе не исполниться двадцать один год.
  - Ну и занимайся, будь любезен. Все равно я ничего не понимаю в этом. Продай к черту дом, в который у меня нет желания и сил возвращаться, вложи в свой зеленый фонд, остальными деньгами играй на бирже. Мне для жизни хватит пару тысяч, которые я заработаю сама. Спасибо тебе, кстати. Открыл дорогу в модельный мир.
  Йен взял ее за руку и усадил рядом с собой на кровать. Тина не смотрела на него и погрузилась в свои мысли. Потом она тихо произнесла:
  - Йен, пойми, мой брат навязал нам то, что ни ты, ни я не готовы принять. Оставь всё, как есть. Я скоро уеду в университет, ты будешь на съемках, прочих мероприятиях. Ты ведь актер и всегда в разъездах. Я буду жить, ничем не отличаясь от обычных студентов.
  - Я отвечаю за тебя, - упрямо гнул свое Сомерхолдер, не понимая, к чему клонит девчонка. - И пока не начнутся занятия, ты будешь жить в этом доме, потом уедешь со мной на съемки.
  Это был самый простой выход из ситуации, который видел Йен. Но Тина была настроена по-иному. Она заглянула в его глаза, и Сомерхолдер был готов поклясться, что в этот момент, она мысленно шлет ему проклятия.
  - Что?! Йен, ты о чем? Том никогда меня с собой по съемкам не таскал, я всегда дома была. И мне было пятнадцать лет. Сейчас я взрослая, могу позаботиться о себе сама. Ты путаешь заботу с контролем.
  - Будет так, как я сказал! - Йен и не понял, почему он вышел из себя. Просто он не был готов к роли заботливого братца по принуждению. Вся ситуация выглядела абсурдней некуда.
  Тина вновь соскочила с кровати и громко произнесла:
  - Йен Сомерхолдер, я не бездомный щенок из твоего дурацкого приюта! Забота - это не тотальный контроль. Том знал, что если мне понадобиться помощь, когда его нет рядом, то я обращусь к тебе. Так было всегда. Но не надо сажать меня в золотой вольер.
  Девушка скрестила руки на груди, она тяжело дышала, и ее взгляд не обещал Йену ничего хорошего. Он понимал, что Тина права. Но природное упрямство не позволяло согласиться с девчонкой, за которую он к тому же отвечает перед законом. Чертов Том! Загнал их в такую ситуацию. Вечно он что-то придумывал, а расхлебывал за него Йен. Тина тряхнула волосами, и они рассыпались по плечам. Сейчас она была воплощением грозной богини Немезиды, и кажется, искала, чем бы таким тяжелым в него запустить. Сомерхолдер подошел к ней и попытался усадить на место, но девушка отскочила от него.
  - Йен, не тебе, не мне всего этого не нужно. Прошу тебя, продай дом, спаси своих бобров, меня только оставь в покое.
  - Тина, во-первых - это луизианская болотная выдра, а во-вторых, как ты можешь? - Йен действительно удивился, - мы с Томом...
  - Ты, Йен и только ты! А мой брат просто везде следовал за тобой, чтобы не потерять друга. Думаешь, ему действительно были интересны все твои "зеленые" заморочки? Он просто не хотел остаться один, без друзей. Мне тоже плевать на все эти экологические беды. Я люблю желтые ирисы, и буду любить у себя в вазе.
  Йен ошарашенно смотрел на нее. Неужели он не видел всё это время, что Том просто поддерживает его точку зрения, чтобы не остаться одиноким? И что, получается, он такой тиран и не принимает чужие взгляды? Пребывая в раздумьях, Йен посмотрел на Тину. Она успокоилась, но разговаривать с ним не хотела, повернулась к нему спиной. Сомерхолдер молча вышел, борясь с желанием отшлепать упрямую девчонку.
  ***
  Ну почему Бог послал в любимые мужчины упертого дурака? Нет, это надо же, главный сериальный секс-символ помешан на чести и долге, верит в дружбу, и еще к тому же "гринписовец". И не смотря на все эти закидоны, я его люблю. Но братец, откровенно поиздевался над нами. Как же я злилась на него! Не придумал ничего лучше, чем назначил моей нянькой Йена, который ко всему относится слишком серьезно. Да, такой он настоящий, а шуточки и розыгрыши - его прикрытие.
  Я села на пол, обхватила колени руками, думая, как же заставить Йена забыть о контроле, который он путает с искренней заботой. Теперь он точно будет ко мне относиться. Как неразумному ребенку. И как мне прикажете его назвать? Папочка?
  Не выдержав, я расплакалась. Ох, Том, опять ты своими выходками всё портишь. Сколько раз так было. Потом ты приходил, извинялся, ложился ко мне на кровать, обнимал меня и говорил, что был в стельку пьяным последний раз и не оставишь меня надолго.
  Не знаю, сколько времени я так сидела. Дверь в комнату открылась, и на пороге застыл Йен. Он был растерян. Но, тем не менее, подошел ко мне и уселся рядом со мной на пол.
  Он коснулся моего плеча, и тихо произнес:
  - Тина, прости, если ты из-за меня расплакалась...
  - Йен Сомерхолдер, мир вертится не вокруг тебя одного! Я недавно потеряла брата, поэтому мне необходимо время для переживания горя, - не выдержала я. Самоуверенный гад. Еще бы, девушки плачут только по его драгоценной персоне! Мне хотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым, а потом жалеть его, целовать, гладить... Ох, мысли в моей голове скачут, как блохи.
  - Котенок, - я зыркнула на него, что мой голубоглазый растерялся.
  - Не называй меня малышкой, солнышком, котенком и прочими идиотскими словами.
  - Я от чистого сердца, - на него было смешно смотреть. В голубых глазах застыло удивление. Засмеявшись, я пояснила:
  - Так называют школьные "самцы", своих подружек, готовых к... "употреблению", скажем так.
  Йен засмеялся, сверкнув белыми зубами:
  - Отстал от жизни, прости, Тина. Раньше эти слова не означали ничего, кроме искренней нежности.
  Он замолчал, а я продолжила:
  - Йен, я еще раз повторяю. Ты не должен брать на себя ответственности больше, чем способен выполнить. Я серьезно. Давай договоримся так, если мне понадобиться твоя помощь, то я всегда к тебе обращусь. Правда, - в голос я добавила нежности, и посмотрела на свой предмет грез честными глазами. А мой герой был сегодня хорош - голубая майка, обтягивающая прекрасный торс, гармонирующая с глазами, от чего они приобрели оттенок небесной лазури.
  Почувствовав на себе мой пристальный взгляд, Йен произнес:
  - Я не знаю, что нужно делать. Привык отвечать только за себя. А теперь у меня появилась в жизни реальная ответственность, это похуже, чем сохранность болот. Том знал, что делать.
  Ну что ж, откровенность за откровенность, мой дорогой.
  - Йен, - я провела рукой по его щеке, несколько дольше, чем положено в такой ситуации, - мой брат ничего не знал и не разбирался в воспитании девочек-подростков. Вы уехали из нашего захолустья, когда я только пошла в школу. О брате я вспоминала, когда он приезжал на Рождество с подарками, при чем, я уверена, что их покупал ты. Потом, когда родителей не стало, Том очень боялся сделать что-то не так. Он окружил меня дорогими вещами, я ходила в лучшую школу, но этого было мало. Мой брат был просто хорошим парнем, но ужасным актером. Я видела, насколько тяжело ему приходится. Все мои маленькие беды решал ты.
  Сомерхолдер посмотрел на меня очень странно, внимательно, пристально, как будто видит впервые. А я просто провалилась в лазурную бездну его глаз. Он был так близко, и так далеко. Если я сейчас сделаю одно неловкое движение, то могу потерять его навсегда. Он закроется от меня, и у меня не будет даже друга, не то, что любимого, шанс на отношения с которым все же есть.
  - Тина, иди ко мне, - от этих слов у меня перехватило дыхание. Я положила голову к нему на плечо. Как же мне хорошо! - Я всё понимаю, но по-другому не получится. Я беспокоюсь за тебя. Ты поедешь со мной на съемки.
  О, нет. Вот опять!
  - Йен, я люблю тебя, очень сильно, но ты не оставляешь мне выбора! - Я что, это в слух произнесла?! - Не решай за меня! Прошу, как старшего брата.
  Сомерхолдер, похоже, не понял, что я только что сказала. Не зная, куда деться от своей дурости, я продолжила, пока он не опомнился:
  - В качестве кого я туда поеду? Зачем нам лишние разговоры? Твоя Нина до правды докопается, обязательно. И издеваться начнет, чего доброго. А я не выдержу, объясню ей, что волос на голове у нее слишком много.
  Йен приподнял одну бровь, и, усмехаясь, спросил:
  - Откуда у вас такая нелюбовь? Вы же по идее практически одного возраста, должны ладить?
  Мой наивный, большой мальчик, объяснить тебе, что мы чувствуем по отношению к тебе? Еще немного, и мы вступим за тебя в схватку, не на жизнь, а на смерть.
  Вместо этого я буркнула:
  - У нее спроси, она же твоя "девушка". Мне лично с ней делить нечего, - при этом я, прищурившись, посмотрела на моего "брата". Нет, не доходит к нему, что все самки готовы ринуться в бой за право обладанием этим самцом.
  - Тина, сколько раз говорить, что это всего лишь пиар-ход, у меня это в контракте прописано. Нина она такая же маленькая девочка, как и ты.
  Ну, да, конечно! А я - твоя болотная выдра, которую ты так рьяно спасаешь. Хотя, не я выдра, а - Нина. Самая настоящая! Я довольно улыбнулась, но Йен расценил это по-своему:
  - Тогда, договорились. Послезавтра мы вылетаем. Поживешь пока на съемках, посмотришь много интересного. На вечеринках развлечешься.
  - Знаешь, мне не до этого. Но ладно. Поеду. Быть может, работу найду.
  Йен улыбнулся одними лишь губами, а я положила голову к нему на плечо. Как же хорошо с ним рядом. Он собирался уходить, но я посмотрела на него самым жалобным взглядом, на который была только способна:
  - Останься, прошу тебя. Не хочу быть одна, мне страшно, - неужели купится на этот бред? Похоже на то. Ох, мой любимый, теперь понятно, отчего женщины вьют с тебя веревки. Не умеешь ты отказывать слабому полу. Тем лучше для меня.
  Сомерхолдер подхватил меня на руки, уложил на кровать и прилег рядом. О, Боже, ты так меня разбалуешь окончательно. Я положила голову к нему на грудь и провела рукой по прессу. Ноль реакции. Сделал вид, что не заметил? Но его сердце стало биться сильнее. Я ухмыльнулась, и закрыла глаза, пытаясь раствориться в своих ощущениях и его запахе. Йен убрал волосы, упавшие мне на лицо рукой. Казалось бы, обычный жест. А у меня сердце буквально из груди выскочило. Он склонился ко мне и произнес шепотом, от которого по спине пробежали мурашки:
  - Все в порядке, маленькая?
  В ответ я его ущипнула за руку. Он зашипел, и сказал:
  - Хорошо, большая Тина, - я хихикнула, и, притворившись засыпающей, произнесла:
  - И красивая.
  - Угу, - согласился Йен, целуя меня в макушку.
  Я стиснула зубы. Не выдержу больше. Сейчас просто наброшусь на него. Так ведь отобьется, гад.
  Йен выключил настенный светильник, а я закрыла глаза и постаралась расслабиться. Его размеренное дыхание настроило на нужный лад. Последней мыслью была, проснусь ли я в объятиях Йена или он сбежит посреди ночи, не в силах бороться с искушением в виде "сестренки".
  
  Глава 5
  Лениво открыв глаза, Йен поморщился от утреннего солнца, что пробивалось сквозь оконные стекла. От вчерашнего разговора остался странный осадок. Как будто Тина сказала ему нечто важное, но он не понял. Девчонка - самый настоящий ураган! Внезапная смерть брата ее сильно сломила, но со временем от нее придется ждать любых выходок. И еще Тина не признает, что он старший. Не быть ему воспитателем - это точно. Но сейчас, Йен очень волновался за нее. Да, потащить ее за собой на съемки - самая дурацкая идея, которая могла прийти ему в голову. Но видеть Тину каждый день ему будет легче, чем мучится в неизвестности, что с ней происходит.
  Странно, но и раньше, Йен всегда старался заботиться о ней. Всегда выслушивал ее проблемы. Если посчитать, сколько раз Тина плакала у него на груди, жалуясь то на невнимательного братца, то на свои детские беды. И, если уж быть честным с самим собой, то после ее первых фотографий, которые Сомерхолдер увидел, он перестал считать Тину сестрой друга и несмышленой девочкой. Она давно уже стала его близким и самым преданным другом.
  Но последние дни что-то изменили, сломали в их отношениях. Ушла та неповторимая легкость, с которой они общались. Если с Ниной он так и продолжает дурачиться, то с Тиной все совсем по-другому. Ему хочется обнять девушку, но он чувствует себя неловко. Как будто нарушает вновь прочерченные границы, не видимые прежде.
  Йен посмотрел на спящую Тину. Она прижалась к нему, но ногу забрасывать на сей раз не стала. Зато ее маленькая ручка невесть как попала ему под майку и преспокойно там блуждала. Сомерхолдер провел нежно рукой по ее щеке, любуясь разлетом бровей, профилем и розовыми губками. Всё слишком запутанно и странно. Убрав ее руку из-под своей майки, Йен поднялся с кровати и поплелся к себе в душ.
  Стоя под текущей водой, Сомерхолдер прикрыл глаза, и ему представилась совершенно сюрреалистическая картина, на которую не отважился и сам Дали. Он увидел, что его руки бесстыдно ласкают тело девушки, а она выгибается ему на встречу, тихо стонет, зовет по имени и просит не останавливаться. Йену стало страшно. Памятью это быть не может, значит, в его воспаленном мозгу возникли совершенно извращенные фантазии. Пора завязывать с благотворительностью и прочей фигней, и пуститься в настоящий загул. Хотя с плотным съемочным графиком, смертью самого лучшего друга, это будет весьма проблематично. Невозможно. И еще, Йен не был так уверен, что идея взять с собой на съемки Тину теперь так уж и гениальна.
  ***
  Все-таки Йен сбежал. А утро так хорошо начиналось. Я проснулась в объятиях своего ненаглядного, полюбовалась на него спящего, решила доставить себе удовольствие, и подняла его майку, вдоволь налюбовавшись совершенным телом. Затем принялась исследовать рукой его мускулы на груди, и этот голубоглазый засранец всё испортил тем, что проснулся и решил сбежать.
  Ну, ничего, никуда ты от мен не денешься. Надо упросить Сенди, что бы она нашла для меня место в сериале. Как бы, между прочим, намекнула, что у нее есть молодая начинающая актриса и модель. Мне все равно, даже на массовку согласна. Но без дела я слоняться не хочу.
  И уж тем более, не желаю наблюдать, как эта Нина-Елена-Кетрин будет висеть на шее у моего Йена, при чем во всех трех своих проявлениях. Слишком много для одной женщины. И, да, у моего Йена. Нечего разыгрывать скромницу, особенно перед самой собой. Как бы ужасно не звучала фраза, но всё складывается, как нельзя лучше. Мы будем видеться практически каждый день. Нет, не сразу Йен сообразит, что меня можно и нужно любить, так же, как и заботиться. Я не против. Я против того, что меня закрывают под замок. И, кажется, у меня вошло в привычку просыпаться вместе с ним.
  Я быстро привела себя в порядок, изобразила некое подобие красоты на своем осунувшемся лице. Как бы я не хотела казаться беззаботной, но боль от потери брата все еще не проходила. Хорошо, что мы не похожи внешне. Я не представляю, что бы со мной было, если бы каждый раз, глядя зеркало я видела черты Тома в себе. У меня были карие глаза, темные волосы. Простое, но вместе с тем привлекательное лицо. Мой брат же был похож на маму. Он унаследовал ее золотистые волосы, серо-зеленые глаза. Теперь нет ни мамы, ни брата. Есть только я, и Йен, с которым всё очень не просто.
  Я оставила всю ту же майку Йена, но на этот раз надела джинсы и балетки. Решила заглянуть к нему, спросить, что он хочет на завтрак. В спальне его не оказалось, судя по звукам льющейся воды, он был в душе. Удачно я зашла, ничего не скажешь.
  Я тайком приоткрыла дверь в ванную. Душевая кабинка была заполнена паром, но сквозь матовое стекло прослеживался силуэт Йена. Я тяжело вздохнула. Войти бы к нему. Точно не сбежит от меня. Я хищно улыбнулась, но тут же притормозила. Еще рано. От такой активности он меня точно сплавит куда подальше, забудет про ответственность в память о лучшем друге.
  Надо поскорее бежать отсюда, иначе он решит, что я его преследую. Приучать мужчины к себе следует постепенно. Так кажется, он мне говорил, когда я рыдала и рассказывала ему, что меня бросил парень посреди танца.
  Тихо закрыв за собой дверь в комнату Йена, я спустилась вниз. В этот момент зазвонил видеофон, и на экране показалась Сенди. Я нажала кнопку, открывающую ворота. Пока я на кухне готовила кофе и тосты, Сенди зашла в дом и плюхнулась на стул. Поздоровавшись, я поставила перед ней кофе и спросила:
  - Ты знала, что Том в завещании назначил моим (что за дурацкое слово?!) опекуном Йена?
  Блондинка тяжело вздохнула, и в ее каре-зеленых глазах появилось сочувствие:
  - Узнала в день похорон, когда нотариус срочно вызвал Йена и меня к себе. Сочувствую, Тина. Йен иногда перегибает палку.
  - Иногда? Сендс, он решил меня в золотую клетку посадить и обить ее ватой. Он хочет, чтобы я, как его дрессированная собака, потащилась с ним на съемки и наблюдала за ним, а он за мной. Это уже перебор.
  - Согласна, - Сенди пожала плечами и отхлебнула кофе из чашки. - И что ты предлагаешь? Если он уж что-то вбил себе в голову, то его не остановишь. Вспомни этот фонд, - она понизила голос, что бы Йен не услышал. Мы все придерживались политики, что с психом лучше согласиться в том, что он здоров. Хотя, между собой, посмеивались над его "зелеными" заморочками.
  - Предложи мою кандидатуру на роль в сериале. Только так, что бы Йен не узнал. Пусть инициатива будет исходить со стороны то ли режиссера, то ли продюсера. Ну, в общем, что бы я без дела там не шлялась.
  Сенди оценивающе посмотрела на меня:
  - А это идея. Они не могут найти никого на роль девушки из прошлого Деймона.
  У меня отвисла челюсть. Судьба дает мне такой шанс, и грешно будет этим не воспользоваться.
  - Почему найти не могут?
  - Потому что, надо изображать святую невинность, а потом бешеную страсть. Я лишь мельком просмотрела сценарий, что бы знать роль Йена. Деймон должен обратить девушку из жалости, и она станет его спутницей. В общем флешбеки и реальность. Две серии подряд.
  - Сенди, это мой шанс. Прошу тебя, - у меня, наверное, было просто безумное выражение лица, потому что менеджер окинула меня странным взглядом.
  - Йену это не понравится.
  - А он узнает об этом на съемках. Пожалуйста, Сенди, я не хочу быть простым балластом и болтаться там без дела. Тем более что у меня есть опыт съемок в рекламе. В трех, - показала я три пальца, для более веского аргумента, - к тому же, я хочу забыться. Работа позволит мне отключиться от грустных мыслей.
  Последнее слово было чистейшей правдой. Мне действительно надо заняться чем-то, что бы не думать о брате и не жалеть себя.
  На кухне появился Йен, с мокрыми волосами, в бежевой майке и все тех же светлых джинсах. Он взял чашку кофе, что его дожидалась, чмокнул Сенди в щеку, мне улыбнулся косой ухмылкой и сел напротив. Очень интересно. С каких это пор он начал избегать меня? Я нахмурилась и покосилась на него. Сенди протянула ему толстую папку с бумагами. Йен взял ее и поморщился:
  - Сценарий новых серий?
  - Да, прочти. Тебе понравится. Ты все больше мелькаешь без рубашки, есть флешбек, где ты совращаешь девушку, обращаешь ее. В общем, все то, что поднимет рейтинги.
  Йен коварно усмехнулся, сразу же став Деймоном. Я поперхнулась кофе. Представляю его реакцию, когда он узнает, что совращать придется меня.
  - А девушка? Уже известно кто это будет? - Йен нахмурился, пролистывая сценарий, - здесь вроде как постельная сцена намечается, как и в прошлом, так и в настоящем. И еще эмоционально все закручено. Черт, как вовремя такие эпизоды появляются.
  - Насчет девушки, пока еще не известно. Поиски ведутся, но Джули Плек всех забраковала. Сначала будут отсняты сцены, со всеми остальными, потом уже тебе придется активно работать несколько дней. Я заказала билеты тебе и Тине. Вы летите завтра днем. С вами будут Пол и Нина.
  Я закатила глаза. Нет, против Пола я ничего не имела. Он очень хороший парень. Иногда появлялся у нас дома, дружил с моим братом. Не так, как Йен, конечно, но все же. Кажется, он даже был на похоронах, но я не помню подробностей. Все осталось за черной дымкой, то ли сна, то ли яви. Но вот Нина... Придется мне быть постоянно на чеку, что бы внимание голубоглазого героя, было распределено в равных пропорциях.
  Сенди и Йен уехали по делам, я опять осталась наедине с собой, вернее, со сценарием. Я не заметила, как зачиталась. Оказывается, роль была очень даже главной. В жизни Деймона появилась девушка, которую он не смог убить, и обратил, когда она была при смерти от его укусов. Представив, как Йен будет касаться мой шеи, я мечтательно закатила глаза. Лучшего и быть не может. Затем будет постельная сцена. А еще прощальный поцелуй в реальности, и на это будет смотреть Елена, и бешено ревновать. Ох, как кстати.
  Я злорадствовала до тех пор, пока не позвонила Сенди и сказала, что продюсер и режиссер эпизода просмотрели мои фото, я оказалась вполне типажной. Осталось только показать на деле, что я могу и тогда я попаду в проект. И еще предстоит успокоить Йена. Но мое шестое чувство мне подсказывало, что это будет сделать не так просто.
  
  ***
  Сенди вела машину молча, и всё косо поглядывала на Йена. Тот нацепил темные очки и не хотел разговаривать. Несмотря на солнечный день, у него на душе было пасмурно. Все пошло не так с самого начала. Какие-то нездоровые фантазии с малолетней девчонкой в главной роли. Теперь еще Сенди на него косится, явно не знает, с чего начать разговор.
  - Сенд, я тебя знаю сто лет. Если хочешь что-то сказать, то говори.
  - Да ничего, Йен. Сейчас у тебя самое обычное интервью. Потом повтори сценарий, и счастливого пути.
  Йен приподнял бровь:
  - Да? И это все? Не верю.
  - Хорошо. Только воспринимай новость спокойно.
  - Ради пиара мне нужно жениться на Нине? Забудь. Ни какие деньги не стоят моих нервов.
  - Не совсем. Но это касается съемок. Ближайших. В общем, давно, я успела забыть об этом, я отправляла резюме Тины команде "ДВ". И ее фото посмотрели, задвинули в дальний ящик. Но когда нет новой героини, то Плек вспомнила про нее. Понимаешь?
  - Не совсем, - процедил Йен, хотя уже прекрасно понял, к чему клонит Сенди.
  - Тина рассматривается, как самая возможная претендентка на роль Регины новых двух эпизодах. Теперь понял?
  - Твою мать! - только этого не хватало еще ему для полного счастья. Идиотская идея взять Тину с собой, обернулась просто катастрофой. Он не сможет играть с ней. Поцелуи не лучший способ показать, что девчонка должна слушаться его во всем, потому что он отвечает за нее в ближайшие три года.
  - Она знает?
  - Пока нет, но очень на это надеется. Йен, - Сенди выразительно посмотрела на Сомерхолдера, - не запрещай ей этого. Тине и так нелегко. Пусть забудется в работе. И это не окончательный вариант.
  Но Йен уже не слушал. Он с ужасом представил два месяца, которые должен провести вместе с Тиной на съемочной площадке, при этом, еще оставалась Нина, с которой предстояло играть на публике в страстную любовь. Придя к выводу, что на земле все беды от женщин, Йен погрузился в тягостное молчание. Он все вопрошал небеса за что ему все это. Но небо молчало, а солнце тихо посмеивалось с высоты.
  ***
  В аэропорт нас доставила Сенди. Чмокнув меня и хмурого Йена, не проронившего ни слова во время дороги, на прощание, менеджер обещала наведаться к нам и узнать, как идут дела. Йен изобразил самую саркастичную из своих улыбочек, подхватил свою сумку, и направился зал ожидания. Там нас уже ждали Пол и Нина. Они о чем-то весело болтали, когда увидели нас, то Нина бросила на меня уничижающий взгляд, а Пол искренне улыбнулся, и взял мою сумку, которую я волокла всю дорогу сама. Йен не намеривался быть джентльменом. Пол за руку поздоровался с Сомерхолдером, Нина сразу же атаковала Йена, буквально повиснув у него на руке. Я села на диванчик, рядом со мной примостился Пол.
  - Тина, я очень сочувствую по поводу Тома.
  Я болезненно поморщилась, и произнесла:
  - Не надо, Пол. Я не хочу об этом говорить. Пожалуйста. Я на съемки согласилась только потому, что мне надо отвлечься и не думать о брате. Знаю, вы дружили спасибо, - я с благодарностью сжала его руку. Уэсли был очень милым парнем. Зря, очень зря, что у него поклонниц так мало. Возможно, тогда бы мой герой вел себя не как полный засранец.
  - Ты не просто так едешь?
  - Пол, вот скажи мне, я похожа на женщину, которая просто так будет бегать за человеком на много лет старше себя, и мешать ему работать? - я сказала эту фразу, как можно громче, что бы Добрев услышала.
  Но та была занята созерцанием Йена в новой белой шляпе. Сомерхолдер, похоже, находил немалое удовольствие в том, что эта девица заглядывает ему в рот и строит бездарно глазки. А еще и актриса называется. Но Йен не видит ничего.
  - Так ты на съемки? - похоже Пол немало удивился.
  - Угу. Сенди сто лет назад мои фото передавала. Вдруг на что сгожусь. А тут такая возможность. Сыграть девушку Деймона, - это была не совсем ложь, так, небольшая легенда, которой мы с Сенди придерживались. Я лучезарно улыбнулась, у Пола глаза округлились, а Йен послал мне убийственный взгляд. Нина же решила промолчать, и сделал вид, что единственная девушка Деймона - это она.
  - Это еще не решено, дорогая, - Йен сделал на последнем слове акцент, при этом он смотрел исключительно на Добрев, и мне захотелось приложить его чем-нибудь тяжелым. Который раз, за три дня.
  Объявили наш рейс. Пол, как самый настоящий и галантный мужчина нес и мою сумку тоже, а вот Нина тащила свой чемодан на колесиках сама. Впереди всех гордо вышагивал Йен. Я смотрела ему в спину, желая ему споткнуться. Быстро пройдя таможенный досмотр, мы всей честной компанией оказалась в самолете. По злой иронии судьбы, место Йена оказалось по середине между мной и Ниной. Я усмехнулась, а Сомерхолдер, похоже, растерялся. Но Добрев не зря играет роль Кетрин, в этом я никогда не сомневалась. Она по-хозяйски положила свою голову на плечо Йена, со словами: "Ты же знаешь, я боюсь летать".
  Я внутренне ей зааплодировала. Но она еще не знает, с кем связалась. Я посмотрела на своего голубоглазого героя, и заметила, что ему неуютно. В его бирюзовом взгляде читалась самая настоящая тоска. Примерно так, волк в зоопарке воет на луну.
  Я взяла Йена за руку, мои пальчики едва подрагивали, и изобразила взгляд, полный неуверенности, страха и отчаяния. Он повернулся ко мне, и Добрев пришлось убрать голову, что бы не подслушивать наш разговор. Йен прошептал мне на ухо:
  - Что такое, Тина?
  От его голоса во мне что-то надломилось, от уверенности не осталось и следа. Я была готова разрыдаться. Оказывается, я действительно боюсь, еще очень ревную и не хочу его делить ни с кем. Пусть даже он относится к Нине, как к той же Сенди. Но Добрев собирается вести за него войну. Не только со мной, со всеми.
  - Ничего, просто не люблю самолеты. И еще, кажется, я делаю глупость, что еду с тобой. Буду только мешать, - прошептала я Йену на ухо.
  - Эй, все будет хорошо, я с тобой - Сомерхолдер закинул руку за меня. Я уютно устроилась у него на плече. Но мое счастье продлилось не долго. Другой рукой Йен притянул к себе Нину. Я засопела, но справилась с собой. Похоже, Добрев тоже была не в восторге от происходящего.
  - Йен, ты хорошо устроился, - Пол с соседнего ряда смотрел на эту картину с ехидством. Но Сомерхолдер промолчал, надвинул на глаза шляпу, и кажется, заснул. Я решила последовать его примеру, не замечая негодующую Нину.
  
  Съемочная площадка, как всегда, жила своей жизнью. Суетились техники, осветители и прочий персонал, о котором в титрах упоминают в самом конце и мелким шрифтом. Пол и Нина отстали, Тина медленно плелась сзади. Йен направился к своему трейлеру, даже не глядя по сторонам. Но его выловила Кендис Аккола (исполнительница роли вампирши Керолайн - прим. автора) и с диким визгом повисла у него на шее.
  - Я тоже скучал, дорогая. К чему столько радости? - сарказмом произнес Йен, ставя блондинку на землю.
  - Не обольщайся, Сомерхолдер. Я проиграла в карты Майку Тревино. Пришлось выжидать тебя, радоваться и бросаться на шею. Только радости я особой не испытываю.
  Йен рассмеялся. Ребятки в своем репертуаре. Значит, стоит ожидать любой пакости. Особенно Тине. Новеньких любят разыгрывать, даже очень. Девушка, как раз подошла и протянула руку блондинке. Та недоверчиво посмотрела на нее, но все же пожала. Тоже ожидает подвох, сделал вывод Йен. Они сойдутся характерами. Сомерхолдер мученически закатил глаза.
  - Я Тина, привет, - жизнерадостно произнесла девчонка.
  - Кендис. Ты должно быть новая героиня? Джули просила передать, если кто-нибудь тебя встретит, то немедленно должен направить тебя к ней. Твой трейлер рядом с трейлером Йена и Нины. Мой чуть дальше. Заходи, если что. Познакомлю со всеми. У меня частые туссовки. Ну, все. Я пошла.
  Жизнерадостная "вампирша" упорхнула, и Йен подхватил сумку Тины, пошел вместе с ней в трейлер. Совсем новый, кстати сказать, и вполне пригодный для житья. Удивительно, что эти скряги из "CW" раскошелились. Если вспомнить, где им приходилось жить в течение всего первого сезона, то это было не для слабонервных.
  Сомерхолдер пропустил вперед Тину, закрыл дверь и тихо произнес:
  - Тина, мне не нравится все это. Я планировал, что ты просто будешь смотреть на съемки со стороны, и не будешь страдать дома в одиночестве. Но раз ты так хочешь, то придется выкладываться по полной. Забудь про долгий сон.
  - Йен, - девушка одарила его убийственным взглядом, - мне не три года. Я снималась в рекламных роликах, умею работать на камеру. И, надеюсь, мы не будем распространяться, что ты мой... опекун.
  - Договорились, - Йену все равно не нравилась эта затея. Тяжело вздохнув, он продолжил: - Пойдем к Плек. Предупреждаю, она дама внушительная и с характером. Некоторыми вопросами может поставить в тупик, так что ты не пугайся.
  - Я не из робких, спасибо тебе, между прочим. Идем.
  В трейлере у Джули, как всегда царил кавардак. Ворохи бумаг занимали внушительный стол. Сама же идейная вдохновительница и "крестная мать" братьев Сальваторе смотрела какие-то фото. Сомерхолдер вошел первый, приготовившись отразить атаку. Но ее не последовало. Джули оторвалась от своего занятия и пристально посмотрела на замершую Тину.
  - Так. Это у нас Регина. Деймон, посмотри на свою потерянную и вновь обретенную любовь. Деваться не куда. Тина Пайк, кажется?
  Девушка кинула. Плек продолжила, особо не обращая на нее внимания:
  - Мне ничего не надо. Ни эмоций, не вампирского взгляда. Всего лишь один поцелуй. Читала сценарий? Так вот, меня интересует этот момент, как отправная точка всей серии. Покажешь мне, что ты растерялась, а потом увлеклась - всё роль твоя. Заметь, дорогая. Я оказываю тебе огромную услугу - беру на роль непрофессиональную актрису без официального кастинга. Время поджимает, съемки эпизода под угрозой срыва. Йен, вперед.
  У Сомерхолдера челюсть отвисла и не хотела возвращаться на место. Он ко всему был готов, но только не к этому. Все слишком быстро, неожиданно и не правильно.
  - Эй, Джули, она же не совершеннолетняя! - Йен не понял, как сказал это.
  - Мне восемнадцать! - возмутилась девчонка, бросив ему вызывающий взгляд из-под темных бровей.
  - Сомерхолдер, я что-то не так сказала? По сценарию положен поцелуй - хоть бабку старую, но ты мне поцелуешь. Ты же это любишь. Так сказать, в натуральном виде. От твоей этой привычки половина актрис в восторге, другая в ужасе. Теперь пора проверить, на что способна Тина.
  Йен зарычал. Хотите поцелуй? Получайте. Он подошел к растерявшейся Тине, и впился в ее рот своими губами. Поначалу он действовал жестко, но девушка не собиралась сопротивляться. Наоборот. Она очень быстро поняла, что от нее требуется и расслабилась. Йен ослабил хватку, и нежно, раздвинул ее губки своими губами. Его язык проник в ее рот, и Сомерхолдер понял, что Тина совсем по-настоящему отвечает на его ласки. Ее язычок столкнулся с его языком, подхватывая ритм. От такого у Йена совсем сдали нервы, и он отстранился от нее. Девушка тяжело дышала, и ее взгляд был просто затуманенным от страсти. Да быть того не может. Еще один вопрос все интересовал Йена, с кем же эта маленькая девочка так научилась целоваться?
  - Отлично, ребята. Верю. Надеюсь, так же с первого дубля получиться отснять сцену. Всё. Свободны. Сомерхолдер, у тебя завтра съемки. Тина, тебе два дня на раскачку, и включайся в процесс.
  Покинув трейлер Плек, Йен пребывал в странной прострации. Тина стояла рядом очень задумчивая, но тут она произнесла:
  - Кажется, у меня мало практики. Надо найти себе того, кто помог бы мне попрактиковаться в поцелуях. Ты не знаешь, кто мне может в этом помочь? Нет, я, конечно же, могла бы тебя попросить, но ты ведь начнешь читать мне нотации, что ты мой старший брат и все такое, а это - всего лишь работа.
  В карих глазах Тины плясали лукавые огоньки, и она рассмеялась:
  - Ты бы видел свою физиономию! Шучу я, Йен, шучу. Тебе бы стоило потренироваться, - она лучезарно улыбнулась и направилась к своему трейлеру. А Йен так и остался смотреть ей в след, борясь с желанием догнать, и... зацеловать до потери дыхания.
  ***
  О, мой Бог! Это было лучше, чем я представляла. Сама от себя не ожидала такой прыти. И Йен совсем не раскусил меня. А я просто провалилась в бездну и полетела вниз со скоростью света, растворилась в ощущениях. Мне хотелось большего. Оказаться в его трейлере наедине с ним, медленно, очень медленно, расстегивать пуговицы на его черной рубашке, ласкать его губы языком, почувствовать тяжесть тела нас себе. И это не банальная игра гормонов. Я просто люблю его, хочу, схожу с ума. После этого, казалось бы, "рабочего" поцелуя у меня окончательно снесло крышу.
  Зайдя к себе в трейлер, я принялась раскладывать вещи по местам, пытаться обжиться. Теперь эта железная коробка станет моим домом на ближайшие два месяца. Но мысли мом все блуждали вокруг Йена и предстоящих сцен. О, я получу свою долю удовольствия. Усевшись на некое подобие кровати, я принялась читать сценарий. Но, как только я стала читать фразу: "Деймон подходит сзади к Регине, отбрасывает ее волосы, разрывает корсет и кусает за шею", то меня словно пронзили сотни иголок. Черт на левом плече дергал меня все сильнее, доказывая, что репетиция этой сцены крайне мне необходима.
  Я выскочила из трейлера, и на бегу влетела в соседний без стука. Хотела прокричать какую-то жизнерадостную чушь, но вовремя затормозила, потому что Йен был там не один. У него на кровати развалилась Добрев с выражением лица мартовской кошки. Ужасно довольной кошки. Сомерхолдер сидел спиной ко мне, мне не было видно его лица, зато его рука покоилась на бедре Нины. Очаровательная картина. Я не знаю, как смогла призвать к себе на помощь всю свою выдержку, что бы с моего лица не сползла улыбка, и никто не догадался, что я готова убить эту парочку.
  - Я тут прорепетировать сцены хотела, но вижу, что Йен уже занят, - произнесла я, не решаясь сесть на стул.
  Йен обернулся, выражение его лица совсем ничего не выражало. Он посмотрел на меня, затем вновь повернулся к Нине. Добрев слишком ласково мне улыбнулась, и произнесла:
  - У нас уже идет репетиция, так что, будь добра не мешай нам работать.
  - Нина, - осадил ее Йен, и она надула губки.
  - Не помню в двух последних эпизодах Делену, - нашлась я, - эти серии посвящены в основном мне и Йену. У нас любовь.
  Невинно захлопав глазками, я медленно направилась к выходу, моля Господа, что бы он не позволил мне вернуться, вцепиться в патлы Добрев, и не прибить Йена. Виноват во всем он и только он. Можно подумать, совсем не замечает, как мы готовы устроить из-за него настоящую схватку. Наслаждается, небось, еще зрелищем.
  Оказавшись на улице, я вдохнула свежий воздух, который остудил мой пар. Я села на ступеньки своего временного пристанища, и стала наблюдать за дверью трейлера Сомерхолдера. Она отворилась, оттуда вышел задумчивый Йен, послышались возгласы Нины. Но мой герой, с покаянным видом, присел ко мне и сказал:
  - Это не то, о чем ты подумала.
  - Ужасная, пошлая фраза из дешевого сериала. Я вообще, ни о чем не думала. У меня первая серьезная роль, и я хотела попросить тебя помочь. Но ты был занят.
  - Тина, - Йен сделал такое лицо, что я готова была простить его сразу же, и наброситься здесь и сейчас, - пойдем. Нам действительно нужно отработать сценарий. И Нина тебе поможет, у нее опыта больше, чем у тебя.
  - В ее опыте, - с нажимом на последнее слово, произнесла я, - ни капельки не сомневаюсь. Сама справлюсь, без нее. Спасибо. А теперь спокойной ночи, Йен.
  Я резко поднялась и хлопнула дверью. Усевшись на кровать, я посмотрела в маленькое окошко. Йен встал со ступенек, отряхнул джинсы и направился не к себе, а к трейлеру Уэсли. Очень интересно. И почему Добрев не последовала за ним?
  ***
  Еще чуть-чуть, и он сойдет с ума. Йен смотрел на Нину, которая недвусмысленно намекала ему, что пора перевести их пиар-роман в самый настоящий. Он попытался образумить девчонку, подобрать правильные слова. Но тут ворвалась Тина, и Сомерхолдер испытал самое настоящее чувство вины. Отчего разозлился, и хотел отправить все эти сериалы, влюбленную девчонку и названную сестру, куда подальше.
  Едва сдерживаясь, Йен попытался призвать к разуму Нину, но добился лишь слез. Не очень натуральных. А вот Тина всерьез обиделась, и была, кстати, права. Еще он хотел помирить двух маленьких фурий, в итоге опять вышел кругом виноватым. Нина осталась в его трейлере делать вид, что плачет. Тина, скорее всего, негодует и бродит туда-сюда по узкому пространству своего трейлера, и выбирает предмет, которым можно в него запустить.
  Сомерхолдер направился к Полу, зная, что тот всегда выслушает и поможет. Уэсли открыл сразу же и молча пропустил Йена к себе. Он смотрел футбол, пил пиво и выглядел, как всегда спокойным и меланхоличным.
  - У тебя есть, что-нибудь покрепче пива? - буркнул Йен, усаживаясь на диван.
  - Для тебя всегда найдется, - Пол открыл шкафчик на импровизированной кухне, и выудил оттуда начатую бутылку скотча. Налил в два стакана, один взял сам, другой протянул Йену. Тот с благодарностью кивнул. Уэсли присел рядом.
  Пока Сомерхолдер решал, с чего начать разговор о своих бедах, Пол начал первым:
  - Вы, похоже, все сговорились. Мне пора попросить Джули, что бы она увеличила гонорары, за то, что подрабатываю психотерапевтом.
  Йен усмехнулся, и отхлебнул теплый скотч. Обжигающий ком застрял в горле, но он заставил себя проглотить его. Легче не становилось.
  - Только что от меня в слезах ушла Кендис. Она все спрашивала, почему Тревино так по-хамски к ней относится, постоянно подкалывает. И вообще, отчего он такой придурок?
  - Мальчишка, похоже, влюбился, - вынес свой вердикт Йен.
  - Я так и сказал, - кивнул головой Пол, - потом Нина взяла себе за привычку звонить мне даже ночью, и рассказывать, какая сволочь Сомерхолдер и как его заставить обратить на нее внимание по-настоящему.
  У Йена вытянулось лицо, и он закашлялся.
  - Видел бы ты мою жену, когда я битый час трещал по телефону с рыдающей девчонкой. Она потом меня выгнала спать на диван в гостиную. Теперь ты приходишь ко мне, хочешь напиться и поговорить. Валяй, брат, - Пол развел руками.
  - Давай просто молча напьемся. У меня завтра ночной эпизод, поэтому выспаться успею.
  - Рассказывай, раз пришел, - Уэсли усмехнулся.
  - Женщины, - Йен посмотрел на стакан в руке так, как будто бы он был источником всех его несчастий, - я не понимаю их. Ни капли. Сначала Меган закатила скандал, и мне пришлось с силой выставить её вон. Мои нервы сдали. Затем Нина, которая решила показать, насколько она плохая актриса. Не умеет она плакать по заказу. И ко всему еще Тина, с которой я не знаю, как обращаться.
  Пол молчал, переваривая услышанное. Наконец, сказал:
  - Наконец, ты покончил с Меган. Уже плюс. У Нины все пройдет, дай ей время. А Тине сейчас нелегко, но скоро она привыкнет. Ты за ней здесь присмотришь, - при этом Уэсли странно покосился на Йена. Тот взял бутылку, налил себе еще скотча, и проглотил одним махом, поморщившись, произнес:
  - Я, кажется, медленно схожу с ума. Я знаю Тину еще с детства. Она и Том были моими самыми близкими людьми. Теперь, когда Тома не стало, у его сестры совсем никого нет. Один лишь я. Мне страшно за нее. Девчонка совсем сникла. Вот я решил, как бы она с собой чего не сделала, если останется одна. Потащил ее с собой, хотя она упиралась до последнего. А теперь мне придется... черт! Ты читал сценарий? Видел сколько у меня с ней общих сцен, включая постельные?
  - И что? - не понял Пол, - ты же актер? Вот и сыграй. Не обязательно же целовать ее...
  Йен, не дав ему договорить, косо посмотрел на своего экранного брата. Все знали его привычку, целоваться по-настоящему и в полном объеме. Йен мог сыграть чувства, а вот страсть должна быть подлинной. Иначе, у него никак не получалось.
  - И что скажешь? - Сомерхолдер смотрел на содержимое стакана, прикидывая, налить еще или этого достаточно.
  - Напейся, друг, - засмеялся Пол, подливая Йену выпивку.
  Сомерхолдер с удовольствием последовал совету друга. Пол никогда не заменит ему Тома, но Уэсли был не из болтливых, и с ним можно было напиться, разоткровенничаться, и не волноваться, что об этом будет знать весь интернет.
  Йен прокручивал в голове все произошедшее с ним и с Тиной в течение этих пяти дней, и все больше приходил к выводу, что себя обманывать не стоит. Именно в эти дни, когда убитая горем девчонка оказалась в опасной близости от него, Сомерхолддер интуитивно понял, что не сможет относиться к ней, как к сестре. Слишком волнующими были ее тело, запах и нежные губы. Очень часто Йен ловил на себе далеко не детский взгляд.
  И всё это началось не вчера. Еще на Рождество Йен тупо созерцал, не отводя глаз, Тину в коротенькой маленькой пижамке, не скрывающей стройных ножек, в которой она прошествовала к елке и начала разворачивать подарки. Затем она с визгом повисла у него на шее, и ему не захотелось выпускать ее из объятий. Или когда на одной из вечеринок Йен танцевал с ней медленный танец, он не придал значению тому, что Тина слишком тесно прижимается к нему, и его рука сползла чуть ниже её талии. Но всё это забылось в бесконечной череде съемок, интервью, игры в любовь с Ниной, видимости стабильных отношений с Меган. И Сомерхолдер вспоминал о Тине, когда оказывался в непосредственной близости от нее.
  Йен не находил себе места из-за дурацкого завещания только потому, что ему приходилось смотреть на нее братскими глазами, а сил на это не было.
  Прав Пол, ему за психотерапию приплачивать нужно. И очень хорошо. Прикончив бутылку, парни распрощались, и Йен направился к себе. Выходя из трейлера Сомерхолдер споткнулся, и вдруг, к нему подбежала Тина. Она отчего-то посчитала, что он не транспортабелен, и решила ему помочь. Йен охотно включился в игру, решив, что так будет проще с ней поговорить и выяснить, как она к нему относится. Если верить Полу, то он заметил еще год назад, что Тина его просто боготворит и любит - преданно и беззаветно. А у Нины просто очередной бзик избалованной девчонки, не получившей желаемого. Так ли это, Сомерхолдер решил проверить на практике для начала с Тиной.
  
  Глава 7
  Стемнело; на единственной улице киногородка зажглись желтые фонари. Я сидела у окошка и выжидала момент, когда же Йен выйдет из трейлера Уэсли. Шестое чувство подсказывало, что они с Полом не о сериале разговаривают. Скорее всего, поглощают контрабандное спиртное, припрятанное от зорких режиссёрских глаз.
  Прошел час, я посмотрела на дисплей телефона, осветившего мою казенную конуру призрачным светом. Подавив тяжкий вздох, вновь вернулась к созерцанию двери трейлера напротив, которая отворилась и оттуда буквально вывалился Йен. В таком состоянии я его еще ни разу не видела. Он шел шатаясь, и намеривался направится в трейлер к Добрев. Этого я допустить никак не могла. Пулей, метнувшись на улицу, я подхватила заблудшего героя снов в свои объятия.
  Опыт по транспортировке нетрезвых мужчин у меня имелся. Мой братишка изрядно грешил виски. Но вот Йена мне еще не доводилось перетаскивать на своих хрупких плечах. Я обхватила его за талию, и, не раздумывая, потащила к его трейлеру. Конечно, инстинкт подсказывал, что добычу следует вести к себе в пещеру, но моя скудная обитель была дальше, чем Сомерхолдера.
  Йен не сопротивлялся и послушно шел со мной. От него разило какой-то крепкой гадостью. Он улыбнулся мне пьяной косой улыбкой и чмокнул макушку, буркнув что-то невнятное. Я, удерживая Йена одной рукой, другой пыталась открыть дверь трейлера. Со второй попытки мне это удалось.
  Под потолком тускло светила маленькая лампочка. Ее свет можно сравнить с яркостью восковой свечи. Можно было различить мебель, чтобы не споткнуться, но глаза такой свет не раздражал.
  Дотащив своего ненаглядного, допившегося до бессознательного состояния, я уложила его широкий диван, заменяющий кровать. Сняла с него ботинки. Мне бы уйти с успешно выполненной миссией, но я бросила взгляд на закрытые глаза, взъерошенные темные волосы, расстегнутые три пуговицы на рубашке, и поняла, что останусь с ним на ночь. Сил противиться искушению и соблазну в первородном виде не было, да и не хотелось, признаться честно.
  Попробовав улечься рядом с Йеном, я сообразила, что с краю мне это будет сделать невозможно, и решилась перелезть к стенке. Но, почему-то, застыла на половине пути, уютно разместившись на самом Йене. Он спал, не обращая на меня внимания. Я провела рукой по его лицу, понимая, что не смогу с собой совладать.
  Секунду посомневавшись, я медленно, очень медленно, принялась расстегивать пуговицы на черной рубашке. Распахнув ее полы, с восхищением уставилась на его обнаженный торс.
  Мой внутренний голос протестовал против такого бесчинства, но остановиться я не могла. Все мечты становились явью со скоростью света, и первые эротические фантазии брали верх над здравым смыслом. Подумать только - беззащитный, спящий сном младенца, Сомерхолдер и коварная искусительница Тина. Смешно!
  Я медленно склонилась к его шее и провела по ней губами. Меня захватил ураган из самых разных эмоций, сердце подпрыгивало в груди. Теперь я хотела, что бы Йен поскорее проснулся, посмотрел на меня своим бирюзовым взглядом, и вытворял со мной и не такие штучки. Но нет, мой герой спал, и ему было все равно.
  Осмелев, я коснулась его губ, чувствуя его горячее дыхание. Парфюм, смешавшийся с естественным запахом кожи, алкоголь, горячее тело действовали на меня завораживающе. Во мне проснулось самое настоящее желание. Я не знала, долго ли выдержу такую изысканную и волнующую пытку, но не могла остановиться. Как наркоман тянется за дозой, так и я продолжала свои несмелые ласки, с каждым разом, становившиеся все более раскованными.
  Оставив влажный след от поцелуев на шее Йена, я спустилась ниже, и принялась водить руками по груди. Еще совсем чуть-чуть и мне понадобится ведро ледяной воды, чтобы остыть. А этот гад и не думал просыпаться. Я провела языком по его прессу. Всё, мои силы на исходе. Если после этого он не проснется...
  И тут я передумала. Если Йен увидит меня, вытворяющей с ним, черт знает что, то неизвестно чем для меня вся моя эскапада закончится. Длинной нотацией и укором в его дивных глазах, скорее всего. Или грянет буря. Ко всему прочему, мой любимый еще и вспыльчивый. Шикарное дополнение к занудству.
  Посмотрев на свой предмет фетиша, или Йена, как такового, я сделала самую неимоверную глупость, на которую был способен мой воспаленный мозг. Я уселась на него верхом, и закрыла глаза, представив, как мы будем заниматься любовь в такой позе. Я запрокинула голову назад, отдавшись своим ощущениям. В животе зародился горячий и тягучий ком, который опускался все ниже. И вот я почувствовала на своих трусиках влагу, и ощущение того, что там внутри сосредоточены все нервы.
  И что мне делать дальше? Нашла приключения, как всегда. Теперь промучаюсь от неудовлетворенности до самого утра. А Йен даже ничего не вспомнит. И вот опять я думала обратное, нежели пару секунд назад. Раздираемая на части противоречием, мне захотелось его пнуть, что бы он, наконец, проснулся, и делал со мной всё, что захочет. В том, что он захочет, я не сомневалась. Или, он уже меня хочет, судя по тому, что упирается во внутреннюю часть моего бедра.
  В мои извращенные мозги пришла идея использовать бесчувственного Йена по прямому назначению. Но я испугалась самой себя. Откуда во мне такие похотливые намерения? Я себя не узнавала абсолютно. Пока я вела внутренний бой с недавно открытой и до этого неизвестной Тиной, я не заметила прикосновений к своему телу. А когда заметила, то было уже поздно.
  Руки Йена блуждали под моей серой майкой, осторожно гладили живот и пробирались все выше к груди. Я хотела взвизгнуть, но передумала, увидев, что глаза Йена по-прежнему закрыты, а на губах играла самая настоящая блаженная улыбка.
  Что со мной творили эти руки! Жаркая волна разлилась по всему телу. Мне захотелось извиваться под его прикосновениями. Йен одной рукой гладил мой животик, а другая его рука, приподнимая бюстгальтер, скользнула к груди. Когда он коснулся соска, то меня словно ударило током. В низу моего живота сладкая истома просто сводила с ума и не давала думать ни о чем другом. Я тяжело дышала, и начала ёрзать, двигать бедрами. Йен переместил одну руку мне на спину, и принялся расстёгивать застежку лифчика. Другой рукой он продолжил ласкать мою грудь, а моей голове, хоть и затуманенной страстью, возник резонный вопрос. Какова же сила навыка, если он, безбожно пьяный помнит, как расстёгивается эта женская штучка?
  Я напряглась и посмотрела на своего героя. На физиономии Сомерхолдера застыла самая настоящая самодовольная улыбка, и его глаза были приоткрыты. Он улыбнулся еще шире, и произнес слегка пьяным голосом:
  - Вот лежу и думаю, насколько далеко ты готова зайти в своем любопытстве?
  И вот теперь я взвизгнула по-настоящему. Хотела слезть с него, но сильные руки оставили меня в том же положении. Йен, кстати свою руку с моей груди так и не убрал. Я же пребывала в немом шоке.
  Сомерхолдер, гад и змей-искуситель, открыл глаза, и пристально уставился на меня. Под ехидным взглядом аквамариновых глаз я невольно поежилась, не зная, что сказать. Мне захотелось просто расцарапать его наглую физиономию.
  - Ты же пьяный и спал? - пискнула я, ощущая себя самой настоящей дурой.
  - Да, уснешь тут, - Йен изогнул бровь, продолжая водить рукой по моей спине. Другую руку, он все же с груди убрал, но спустил ее мне на живот. Вот и нашлись мои эрогенные зоны. - С чего ты решила, что я напился до чертиков? А во-вторых, что ты творишь, моя юная фетешистка-нимфоманка?
  - Ты же, шел, шатаясь, - продолжала нести я полный бред, лишь бы не отвечать на последний вопрос.
  - Было темно, споткнулся. Подбежала ты, решив, что я в отключке. Не стал тебя разочаровывать, - Йен поморщился. - Ты, правда, не заметила?
  Я сникла окончательно, и в ответ покачала головой. Йен усмехнулся:
  - Я гениальный актер, где мой "Оскар"?
  Осмотревшись по сторонам и не найдя ничего подходящего, я хотела двинуть его кулаком. Уже даже размахнулась, но Йен молниеносно убрал свою руку с моего живота и перехватил мой занесенный для удара кулак. Я ойкнула, а Сомерхолдер не собирался ослаблять свою хватку.
  - А теперь вопрос, Тина. Кто тебя научил этим штучкам, и почему ты решилась практиковаться на мне?
  Я только хмыкнула, решив проигнорировать этого самодовольного засранца. Но все было не так просто. Йен выпустил мою руку из своего стального плена, и нежно провел по моей щеке своими длинными пальцами, медленно спускаясь к шее. Я не поняла, с чего вдруг в нем произошли такие разительные перемены, но решила получить свою долю удовольствия без лишних вопросов. Есть только он и я. Все наши недопонимания, абсурдная ситуация с глупой ответственностью, съемки - все осталось далеко, и было для меня зыбким и не реальным.
  Йен поднялся и сел, наши глаза оказались на одном уровне. Я так и осталась сидеть на нем, не меняя позы, но что бы было удобно, обхватила его ногами. Сомерхолдер еще несколько мгновений посмотрел мне в глаза, и приник губами к моим губам. Этот поцелуй совсем был не похож на тот, в трейлере у Плек. Тогда меня целовал надменный Деймон. Сейчас же со мной был мой любимый Йен.
  Сомерхолдер все же был пьян, но лишь слегка. Об этом свидетельствовал вкус спиртного. Но я от этого получала только удовольствие. Йен ласкал языком мое небо, нежно подсказывая, как следовать за ним, подхватывать ритм. Мне показалось, что я сейчас расплавлюсь. Я запустила руку к нему в волосы, взъерошив пряди на затылке. И не заметила, как с моих губ сорвался томный стон.
  Сомерхолдер отстранился, и прошептал мне на ухо:
  - Когда ты успела вырасти и научиться всем этим штучкам, а, моя сладкая?
  Я хотела было запротестовать против "сладкой", но Йен коварно поцеловал меня в ухо, и я получила самый настоящий электрический разряд. По спине побежали те самые и незабвенные мурашки, о которых любят писать дамы-романистки, а Йен, тем временем, принялся целовать мою шею. Я отклонилась и постаралась дышать ровно, но сердце просто выскакивало из груди, и дыхание сбилось. Герой моих девичьих грез опять прошептал на ухо:
  - Сладкой в твоем списке не было. Скажи мне, кто у тебя был первым?
  Я вытаращила на него глаза. Нет, ну непроходимый болван. А еще знаток женщин и секс-символ. Решив поиграть в кокетство, я лишь загадочно улыбнулась. Если скажу, что никого, кроме него драгоценного, то точно сбежит, по своей любимой привычке. И мой сладкий сон закончится. Но я никак не могла понять, откуда такие разительные перемены. Неужели Пол настолько хорошо умеет промывать мозги? Бутылка виски, душевный разговор - и вот он, Йен Сомерхолдер, весь мой и без остатка. Хотя думает про меня не Бог весть что.
  Он принялся вновь целовать меня. Обведя своим языком контур моих губ, Йен спустился к моей шее, и я судорожно сглотнула. Меня начала бить крупная дрожь. Я разрывалась от противоречивых ощущений. С одной стороны я безумно хотела получить долгожданную разрядку, почувствовать Йена в себе, с другой, моя рациональная натура, требовала разобраться в происходящем и выяснить, почему любимый и единственный забыл, что я его "сестренка".
  Он снова проник руками под мою майку, не прекращая целовать меня, все-таки расстегнул этот злополучный лифчик, и его ладони сжали мою грудь. Большими пальцами Йен ласкал мои соски, а я просто растворялась в своем желании, оно меня сводило с ума.
  Однако я смогла сделать над собой усилие, и отстраниться от него. Йен недовольно на меня посмотрел, а я решилась спросить:
  - Йен, почему ты ведешь себя так со мной? Что случилось?
  - Ты же ведь хочешь этого?
  Я неопределенно пожала плечами, а Йен сказал:
  - Самый лучший способ борьбы с искушением - поддаться ему. Я тут подумал... про тебя, меня и всю эту ситуацию с нами. Тина, как давно ты считаешь, что любишь меня?
  Земля перестала вращаться, и солнце с луной упали за край мира. Йен не смеялся надо мной, он просто констатировал факт.
  Я тяжело сглотнула, и выдавила:
  - Всегда. Я не считаю. Я всегда, сколько помню себя, люблю тебя, Йен. И не надо заводить разговор про то, что я маленькая и это пройдет. Не прошло, как видишь.
  - Но ты ведь... Я никогда тебя не считал глупенькой и маленькой, Тина. Ты всегда была моим другом, - глухо произнес он. - Но это завещание.... Я пытался заставить себя признать, что ты еще ребенок, но не могу. И пусть я буду гореть в аду за это. Наверное, когда-нибудь, на том свете, твой брат набьет мне морду и будет прав. Но сейчас ты нужна мне.
  Я хихикнула, и прижалась к Йену. Он не сказал главного, любит ли он меня. Но это не так важно. Главное, я его друг и нужна ему. Как бы там ни было, дружба между мужчиной и женщиной - это ведь тоже любовь.
  Я приблизилась к его лицу, но вместо того, что бы поцеловать, наклонилась дальше к шее, и провела по ней языком. Затем спустилась ниже, чувствуя, как возбуждение вновь поднимается жаркой волной. Я провела языком по его груди, услышала сдержанный стон. Довольно улыбнувшись, посмотрела Йену в глаза. В них застыло удивление вперемешку с восхищением. Я ликовала.
  - Надеюсь, это тебя окончательно убедило в том, что я не маленькая. Глупые и наивные девочки так не умеют.
  Йен хищно улыбнулся:
  - Ты не ответила на мой вопрос, - я не знала, куда мне деваться от его взгляда, под которым таяла, словно свечка.
  - Йен, зачем мне отвечать на него, если ответ ты прекрасно знаешь, - я выразительно посмотрела на своего героя, который нахмурившись, недоверчиво разглядывал меня. - И не смей сбегать! Ты же должен обо мне заботиться? Не оставишь же ты меня в таком состоянии?!
  Он ухмыльнулся, и прошептал мне на ухо своим бархатистым голосом:
  - Не бойся. Закрой глаза, и просто получай удовольствие.
  Я и не думала спорить. Йен начал целовать меня, нежно, медленно, чувственно. Но мне было мало. Его горячее дыхание и вкус виски распаляли меня все сильнее. От нежного поцелуя не осталось и следа, и буквально ворвалась своим языком ему в рот. Йен вновь скользнул руками под мою майку, и сжал руками мою грудь, не переставая играть с моими затвердевшими сосками. Я почувствовала, как внизу живота зреет тягучий ком, который грозил взорваться в любую минуту. Мне было неудобно в джинсах, и хотелось снять всю одежду, как можно быстрее. Хотя я отчетливо понимала, что спешка всё погубит.
  Йен оторвался от моего рта, спустился к шее, оставляя влажную дорожку от своих поцелуев. Затем он поднял мою майку и принялся ласкать мою грудь языком. Мне показалось, что я сейчас сойду с ума. В моих трусиках стало совсем мокро, и я почувствовала, как мои внутренние мышцы начинают сжиматься и пульсировать в такт с сердцем, которое готово было выскочить из груди. Я без сил прижалась к Йену, и он лег на спину, увлекая меня за собой.
  Я тяжело дышала, лежа у него на груди. А он молчал, и только молча гладил меня по волосам. И только сейчас до меня стало медленно доходить, что он мог обо мне подумать. На мои глаза навернулись слезы, и я произнесла, стараясь не разреветься:
  - Не знаю, что ты подумал... Но мне не только это от тебя надо. Я хочу просто быть с тобой. Не оставляй меня.
  - Эй, Тина. Я никогда тебя не оставлю, - тихо произнес Йен. - И не только потому, что так хотел Том. Ты... Я...
  Похоже, мой герой и самый идеальный мужчина впервые пытается признаться в любви. Я довольно усмехнулась, и еще теснее прижалась к нему. Йен привычным уже движением руки убрал волосы, с моего лица, и тихо сказал:
  - Спи, моя сладкая, я с тобой.
  Другого мне больше и не надо, но перед сном я подумала, как бы он опять не сбежал завтра утром.
  
  Глава 8
  Тусклая лампочка лениво мерцала под потолком, выхватывая силуэты мебели из темноты. Желтый уличный фонарь пробивался сквозь бордовые шторы на окне. Йен перебирал волосы Тины, прислушивался к ее равномерному дыханию.
  Ну, вот и всё. Рубикон пройден, сопротивляться бесполезно. Впервые Сомерхолдер сожалел, что не допился до отключки. Ничего бы не произошло, и он знал, что будет дальше, о чем говорить утром и так далее. Скорее всего, Йен так и продолжил бы избегать Тину, отговариваясь занятостью на площадке.
  Хоть буря сомнений в душе улеглась, но остается еще много всяких непростых ситуаций. Как бы Йену не было хорошо с этой девушкой, но на публике вместе им появляться нельзя. Во-первых, из-за этой чертовой "Йенины", а во-вторых, из-за не менее чертового опекунства. Придется если не прятаться, то, по крайней мере, не афишировать отношения. Что это будут за отношения Йен и сам пока не знал, но мудро решил не загадывать и просто довериться судьбе.
  Но как бы Тина не разыгрывала из себя весьма искушенную и опытную женщину, то все равно оставалась невинной, и при этом желанной. Девчонка с детства была слишком любопытной и бесстрашной, отдавалась новым ощущениям, смело шла вперед. Хотя, всего несколько минут назад, не смогла скрыть естественного страха, который мелькнул в ее затуманенных страстью глазах. Йен вспомнил, что эта девчонка вытворяла с ним, и усмехнулся. Любопытная, темпераментная, красивая, невинная... Какие еще сюрпризы таит в себе Тина?
  Сейчас она была такая нежная, манящая, беззащитная. Йен слишком хорошо знал Тину, чтобы уяснить, какова эта чертовка на самом деле. Надо быть очень безрассудной, чтобы отважиться на такие эксперименты с взрослым мужчиной. Удивительно, что она сумела до восемнадцати лет сохранить свою девственность, с таким-то характером и темпераментом.
  Сомерхолдер решил смутить ее и охладить пыл, спросил, про то, кто же научил ее таким штукам. На что девчонка, без зазрения совести, только кокетливо усмехнулась и промолчала, продолжая дразнить его. Йен подумал, что если бы на месте Тины была другая девушка, то он вряд ли бы удержался и просветил бы страждущую особу по полной программе. С этими мыслями Сомерхолдер закрыл глаза, покрепче прижал девушку к себе.
  Утром Йен открыл глаза, и с удовольствием отметил, что все вчерашнее сном не было. Тина спала у него на груди. Она так же не забыла закинуть на него свою ножку. Сомерхолдер нежно провел ладонью по ее лицу, она сонно улыбнулась, потянулась и еще крепче прижалась к нему. Йен поцеловал ее в носик, и девушка приоткрыла глаза:
  - Просыпаться с тобой скоро войдет у меня в привычку, - она потянулась. - Доброе утро.
  - Как спаслось, со..., - Йен хотел назвать Тину "солнышко", но вовремя осекся, увидев, что девушка сощурилась. Отповеди он бы точно не избежал, - моя хорошая?
  - Замечательно, - девушка улеглась на него и заглянула в глаза.
  - Тина, - Йен решил, что разъяснить необходимо сразу, что бы потом не извиняться и не усложнять и без того не простую ситуацию, - я хочу, что бы между нами не было...
  Девушка его перебила:
  - Йен, когда ты уже поймешь, что я не наивный ребенок? Я прекрасно понимаю, что мы не должны светиться на публике, и уж тем более на съемочной площадке. У тебя игра с Ниной, и еще один сезон сериала. Это твоя работа. Еще ты мой законный представитель. - Тина поморщилась. - Мы хоть и не кровные родственники, но люди очень любят истории подобного рода. Им только дай повод - обольют грязью даже святого.
  Сомерхолдер с облегчением вздохнул, который раз убедившись в том, что эта девочка - самое настоящее чудо. Все понимает, здраво мыслит, при этом с легкостью относится к жизни. Чем не лучшая спутница для него? Йен улыбнулся, легко коснулся ее губ, и высвободился из ее объятий.
  - Ты чудо, Тина, - девчонка в знак согласия кивнула головой.
  - Я в душ, потом сходим на завтрак, и я весь день учу сценарий. Советую тебе тоже начать заучивать реплики.
  - Йен, мне что-то не по себе. В рекламе слов было меньше, чем здесь. Боюсь, что не справлюсь.
  - Эй,- Йен провел рукой по ее щеке,- я ведь с тобой, помнишь?
  Тина кивнула, кинула на него лукавый взгляд и приблизила свое личико к его лицу. Сомерхолдер не смог сдержаться и нежно, медленно и томно поцеловал девчонку. Она высвободилась из его объятий, и направилась к кухне варить кофе. Йен же вздохнув, направился в душ. В такое баловство фортуны он давно уже не верил. Стоит быть на чеку, ожидая от коварной насмешницы-судьбы очередного фортеля.
  ***
  Сделав две чашки кофе, вернее, растворимой гадости, которая имелась в трейлере, я довольно улыбнулась. Все же кто-то всемогущий на моей стороне. Уж не знаю, чем я там ему приглянулась, но мне везет в отношениях с Йеном который день подряд. Утром он не сбежал, был рад меня видеть, проснувшись в одной кровати. Более того, он не стал искать глупые отговорки.
  Однако мой герой пытался сказать, что не стоит светиться вместе. Так это я знаю без его чутких подсказок. Я не выжила из ума, что бы портить карьеру моему мужчине из-за своей прихоти. До этого я как-то смотрела сквозь пальцы на его подружек, и ждала своего часа, непременно зная, что он придет. Я даже потерплю Добрев, если, конечно, она не станет впредь переходить все дозволенные границы. Пусть прижимается к Йену на презентациях, в кадре, пускай их имена мелькают в интернете, но в реальности я не позволю ей нарушать то хрупкое равновесие, которое возникло между мной и предметом моих грез.
  Дверь трейлера распахнулась, и на пороге застыла Добрев с отвисшей челюстью. Она прошла внутрь, стала рядом со мной, скрестила руки на груди и требовательным тоном спросила:
  - Где Йен?
  - В душе, - ответила спокойно, пожав плечами.- Кофе будешь? Растворимый и жуткий, но другого нет.
  Пока Нина подбирала слова, и соображала, что же здесь делаю я, из душа вышел Йен в полотенце, обернутом вокруг бедер. Мы с Добрев, не сговариваясь, затаили дыхание и принялись жадно пожирать его глазами. Если я уже предвкушала, что это совершенство скоро станет моим, то Нине пришлось только мечтать. Я видела ее взгляд и очень хорошо понимала. Сама недавно могла только грезить о подобном. Но жалко мне ее совершенно не было. Ни она первая, ни она последняя девушка, которая влюбляется в этого самодовольного типа.
  Йен же растерялся, и уставился на нас.
  - Девочки, чем обязан? - он изогнул бровь, а я ухмыльнулась.
  Иммунитет, выработанный годами упорных тренировок, не дал мне грохнуться в обморок или пустить слюни. А Нина была близка к коматозному состоянию.
  - Йен, я хотела спросить про сценарий, - Нина пыталась подобрать слова и нервно сглотнула.
  Сомерхолдер выжидательно смотрел на нее, а я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Мой герой, ты очень талантливый актер.
  - У меня утро только началось, как видишь. Девочки, сходите-ка вы на завтрак, я подойду чуть позже. А потом все собираемся у меня и прогоняем общие сцены. Нина, проводи, пожалуйста, Тину в столовую, познакомь с ребятами. Я тебе ее доверяю.
  Нина сразу скисла, кинула на меня угрожающий взгляд исподлобья, а лишь беспечно улыбнулась, взяла Добрев по руку и сказала:
  - Не переживай, Йен, мы с Ниной пойдем. Ты приводи себя в порядок, встретимся позже.
  Вытащив ошалевшую Добрев на свет божий из этой железной конуры, я с удовольствием вдохнула свежий майский воздух, повернулась к Добрев. Она выдернула свою руку и зашипела:
  - Какого черта? Ты, что такая наивная, думаешь, что я буду с тобой дружить?
  - Спокойно, дорогая, - нараспев произнесла я. - Ты не нравишься мне, я не нравлюсь тебе. Спорить не нужно. Но нам предстоит заниматься общим делом, поэтому давай сохраним хотя бы видимость нейтралитета. Мы разделим полномочия. Ты с Йеном бываешь на публике, а я в реальной жизни. И ни тебе, ни мне обидно не будет. Весь мир будет рад за вашу "любовь", а про наши чувства ни одна живая душа не узнает. Предлагаешь делить его по-другому? - я саркастически подняла бровь.
  - Я вообще не буду его делить, - четко и довольно громко произнесла Добрев.
  - Какое совпадение, я тоже!
  Война объявлена, две армии заняли свои позиции, маршалы выбирают стратегию и тактику боя. Пушки дали предупредительные залпы. Нам предстоит кровопролитная и жестокая схватка. Ни я, ни Нина не намерены просто так пойти на мирный договор и подписать капитуляцию.
  - Посмотрим! - Добрев развернулась и взбрыкнувшей кобылицей куда-то умчалась.
  Мне бы заплакать, но я засмеялась из-за комичности ситуации. Бродвейский мюзикл, ей Богу. Бедная девочка Нина. Мне было действительно ее жаль. Если бы не наш дерзкий, сексуальный и синеглазый, то мы смогли бы стать подружками. У нас много общего - и профессия, и взгляды на жизнь, и даже чем-то похожая внешность. Не знаю, где моя мама нашла русского мужчину и изменила с ним папе, но все фотографы говорили, что у меня славянский тип лица.
  С Ниной дружили все ребята из команды сериала, с ней легко все общались, в том числе и Йен. Но именно он был нашим камнем преткновения, который не давал нам спокойно реагировать друг на друга.
  Очень странно, еще неделю назад, я вела себя точно так же, как Добрев - всячески строила ему глазки, хлопала ресничками, старалась сесть по ближе. Но после смерти Тома, во мне укоренилась святая уверенность, что Йен не бросит меня. Вчерашняя же ночь, подтвердила, что я нужна ему. Еще совсем чуть-чуть, и он не сможет меня отпустить.
  Наверное, я слишком улыбалась своим мыслям, потому что ко мне подошел Пол, и спросил:
  - Тина, с тобой все в порядке?
  - О, Пол, привет. Все отлично. Я солнышку радуюсь. Пойдем на завтрак.
  Уэсли странно посмотрел на меня, но просто пожал плечами, улыбнулся, приобнял меня за плечи, и повел за собой. Нравится мне этот парень, что ни говори. И что еще девчонкам надо? Персонаж у него в сериале такой надежный, искренний, нежный, не то, что моя любовь. Во-первых, Деймон - совсем ни Сомерхолдер, а во-вторых, характер и у Йена далеко не сахар. Каждый день с ним, как на пороховой бочке. Никогда не знаешь, что ему взбредет в голову, и каким скандалом это может обернуться.
  Пока я размышляла о своем ненаглядном, мы с Полом вошли в небольшой ангар, построенный специально для столовой. Я взяла себе нормальный кофе, пару тостов и, вооружившись белым пластиковым подносом, направилась к столику, за которым сидела Кендис и жизнерадостно мне улыбалась. Я улыбнулась в ответ и присела на свободный стул. Пол подхватил стул из-за соседнего столика и присел к нашей компании. Не ожидала от себя, что так быстро вольюсь в коллектив, но это оказалось так. Меня уже окрестили "девушкой Деймона", Аккола рассказала все местные слухи и сплетни.
  Нашу порожнюю беседу прервал подошедший к столу режиссер эпизода Маркос Сига. Компанию ему составил хмурый Йен, обменявшийся многозначительным взглядом с Уэсли.
  - Так, у нас здесь Тина Пайк, она же Регина. Ну что ж, барышня, сегодня у вас дебют. Небольшая сцена на минуту. Снимать будем самой последней. Прочти сценарий, подготовься.
  Я судорожно сглотнула. Как сегодня? Все эти любовные кошки-мышки совсем выдернули меня из реальности. Я бросила взгляд на Йена, он нахмурился, и я поняла, что лучше мне промолчать и изобразить полное понимание на своем лице. Оказывается, мне это удалось, поэтому режиссер переключился на Сомерхолдера и Уэсли:
  - А вы двое, если в очередной раз запорете мне несколько дублей подряд, то устрою обыск в трейлерах, изыму всё спиртное. Ясно?
  - Маркос, тебе обидно, что мы без тебя пили? - Йен попробовал сострить, но под грозным взглядом сразу же сник, улыбнулся одними губами, сразу же преобразившись в Деймона.
  - Очень хорошо, Йен. Но оставь это взгляд для кадра. Все ребятки, шутки закончились.
  Грозный начальник удалился, и завтрак прошел в относительной тишине. Все разошлись по своим делам, и мы с Йеном направились в его трейлер работать. Что самое удивительное, то Йен улегся на диван-кровать и принялся сосредоточенно штудировать сценарий. Я взяла лист, где расписывалась моя сегодняшняя сцена, которая сводилась лишь к фразе: "Ну, здравствуй, Деймон". Я сидела рядом с Йеном на кровати, поджав ноги под себя. Сомерхолдер был такой задумчивый, что я не могла удержаться, и то и дело поглядывала на него из-под опущенных ресниц.
  - Тина, не мешай, прошу тебя, - произнес он, не отрываясь от чтения.
  - Что? - не поняла я.
  - Перестань смотреть на меня, я отвлекаюсь.
  - Да? - я улыбнулась. - Помнишь, ты сказал, что лучший способ борьбы с искушением - это поддаться ему?
  Йен промолчал, отбросил листы бумаги, скрепленные пружинкой в сторону, и притянул меня к себе. Я посмотрела в его глаза, и поняла, что не верю в происходящее. Мой сон, который я видела на протяжении пяти лет каждую ночь, неожиданно стал явью, и я пока еще не знаю, как этому относится. Есть ли подвох, без которого не обходится ни один счастливый миг. У судьбы такие розыгрыши в порядке вещей.
  Сомерхолдер легко коснулся моих губ своими чувственными губами, и я потянулась к нему на встречу. Этот поцелуй был нежным. Мы оба просто растворились в ощущениях, что потерялись во времени и пространстве. Осторожность, сама собой тоже улетучилась вместе с остатками здравого смысла.
  - Эй, Йен, ты здесь? - У двери послышался голос Пола. - Нам пора на грим.
  Мы отскочили друг от друга, и стали озираться по сторонам, стараясь найти оправдание нашему совместному времяпрепровождению. Но это самое доказательство, в виде сценария покоилось на полу. Уэсли появился в трейлере, и я ему улыбнулась. Он окинул нас ничего не выражающим взглядом и произнес:
  - Тина, тебе тоже пора, - и скрылся снаружи. Я и Йен молча вышли и отправились за ним.
  Гримером и костюмером в одном лице оказалась мексиканка среднего возраста по имени Рита. Я подождала, тихо сидя в уголочке, пока эта внушительная дама нанесет грим Йену и Полу, и отправит их переодеваться в костюмы для съемок. Стефан и Деймон ушли на площадку, и Рита начала осматривать меня со всех сторон, усадив в кресло.
  На зеркале скотчем были приколоты множество фото, среди которых я увидела свою самую удачную из журнала, и две фотографии, обработанные с помощью фотошопа. На одной у меня был предполагаемый макияж для "современной" ипостаси Регины, а на второй же у меня была прическа конца 19 века.
  - Так, - Рита развернула меня к себе, - на деле даже лучше, чем на фото. Макияж должен быть не ярким, но выразительным. Тем интереснее работа.
  Рита улыбнулась, покачала головой, и кольца-сережки в ее ушах колыхнулись в такт. Сдавшись на милость гримеру, в итоге я себя совсем не узнала. Для разных фотосессий у меня были тысячи вариантов мейк-ап, но этот превзошел все самых лучших визажистов. Мои каштановые волосы были завиты, глаза подведены черной подводкой, на губах переливался зеркальный блеск нежного персикового оттенка. Женщина-вамп собственной персоной. В довесок ко всему, я облачилась в узкие джинсы, темные замшевые сапоги, черный топ и кожаную короткую куртку с заклепками.
  - Рита, а разве я не похожа на Кетрин? - удивилась я.
  - Ни капли, уж поверь мне, дорогая. А теперь иди. Заставь их всех рты открыть от изумления.
  Я хихикнула, и выбежала на улицу. Уже стемнело, горели фонари. В отдалении виднелась съемочная площадка, стояли мониторы, осветители налаживали технику, Маркос грозно ругался, кажется, на Йена. Я поспешила побыстрее оказаться в поле зрения режиссера, чтобы не схлопотать от него выговор в первый съемочный день, вернее съемочную ночь.
  - Пайк, где тебя носит? Живо в кадр! Надеюсь, хоть одну фразу ты произнесёшь без запинки?
  Я кивнула, и ринулась туда, куда мне рукой указал Маркос. По сценарию, меня снимают со спины, я медленно поворачиваюсь, и произношу: "Ну здравствуй, Деймон!". Этот самый Деймон, читал сценарий в свете софитов, рядом с ним стоял Пол, до происходящего им не было дела. Немного нервничая, стояла посреди темной улицы, в свете прожекторов.
  - Мотор! - произнес режиссер.
  И я воспроизвела всё то, что мне положено сделать. Очень медленно развернулась, добавила во взгляд вызов, в голос хрипотцы, и произнесла: "Ну, здравствуй, Деймон". В это момент Йен меня заметил, и в его взгляде проскочило восхищение, и рот открылся от удивления. Он еще пару мгновений смотрел на меня, и в этот момент Маркос произнес:
  - Стоп! Отлично, с первого дубля! Тина, ты умница! Сомерхолдер, выражение лица, что надо. Только будь любезен, повтори его в кадре.
  Я счастливая и довольная убежала из кадра, туда переместился Йен. Сзади подошел Уэсли. Он пытался скрыть смех, но, похоже, у него плохо получалось. Пол приобнял меня за плечи и тихо произнес:
  - Сомерхолдер действительно удивился, когда тебя увидел.
  Я хихикнула в ответ, и стала смотреть, как Йен пытается изобразить то, что у него вышло вполне естественно пару минут назад.
  Смывать грим очень уж не хотелось, но пришлось. Завтра предстоял очень ранний подъем, долгий грим, потому что предстояли основные съемки прошлого Деймона и Регины. Мне предстояло сыграть роль наивной девчонки, которую Деймон решил убить, но почему-то передумал и обратил. Я приняла душ, переоделась в свою любимую пижамку. Да, розовую и с зайчикам. И что здесь такого?
  Выйдя из душа, я вскрикнула, потому что на моей кровати развалился Йен, все еще не вышедший из роли плохого парня.
  - Ох, Йен, я тебя тресну чем-нибудь увесистым! Нельзя же так меня пугать! И что ты здесь делаешь, вдруг тебя кто-нибудь увидит?
  - Я подумал, что моей маленькой девочке будет страшно и одиноко в этой большой постели одной, - Йен ухмыльнулся, и стал похож на самого настоящего довольного котяру.
  Я страдальчески возвела глаза к потолку. Когда мечты начинают сбываться со скоростью света, то не знаешь, чего ждать в дальнейшем. Мне бы захлопать в ладоши и броситься в объятия к своему герою, так внезапно решившему проявить инициативу. Но мне почему-то захотелось проявить характер. Не иначе, как я вжилась в свою роль.
  - Йен, завтра трудный день, ранний подъем и любовные игры не стоят в моем графике.
  На эти слова, Сомерхолдер грациозно, лениво, как бы не спеша, поднялся. Не ожидая подвоха я осталась стоять на месте. Но Йен самым наглым образом сгреб меня в охапку, уложил на кровать и улегся сверху. Звать на помощь, я, конечно, не собиралась, но показывать, что я целиком и полностью принадлежу ему, и что этот голубоглазый засранец может делать со мной, всё, что пожелает, я не собиралась.
  - Пусти меня, - очень четко произнесла я, - ты ведь знаешь, насколько громко я могу пищать. Продемонстрировать?
  И, как только я открыла рот, Йен разрушил мои слабые протесты одним коварным поцелуем, бороться с которым у меня не было ни сил, ни желания. Я запустила руку к нему в волосы, и отдалась ощущениям. Его руки скользили по моему телу. И я поняла, что заснуть этой ночью мне совершенно не удастся.
  
  Глава 9
  Розовая пижама с зайками-сердечками смотрелась на Тине совсем не по-детски. Скорее, развратно и соблазнительно. Ее волосы еще не высохли после душа. Йен посмотрел на девушку и понял, что сопротивляться нет больше сил. Особенно после того, как он увидел ее в образе. Это была та девочка, которую он знал с детства и, в тоже время, перед ним стояла красивая, дерзкая и сексуальная незнакомка, бросившая ему вызов.
  Йен подхватил на руки Тину, бережно положил на кровать. Она совсем не сопротивлялась. Он без труда завладел ее губами, и она позволила ему целовать себя, отдаваясь новым ощущениям. В тот момент, когда руки Йена попытались проникнуть под тонкую ткань ее маечки, девушка неожиданно отстранилась. Сомерхолдер намек понял, и прекратил ласки, задумчиво глядя на Тину.
  Ее темные глаза стали похожи на два бездонных колодца. Девушка внимательно смотрела на него, и, вздохнув, произнесла:
  - Йен, пожалуйста, не сегодня. Завтра действительно очень серьезный день, и я буду не в состоянии играть. В моих мыслях будешь только ты.
  Сомерхолдер нежно убрал прядь волос, упавшую на ее лицо, и тихо произнес:
  - Конечно, маленькая, я все понимаю.
  - Йен, - помолчав пару секунд, произнесла Тина, - не уходи. Останься со мной. Знаю, что это опасно, но мне хочется быть с тобой, просто быть рядом.
  - Я и не собирался уходить, - Йен ухмыльнулся. Тина промолчала, и он заметил, как она подбирает слова для разговора.
  - Не думай, что я от тебя что-то требую или жалуюсь. Просто хочу предупредить, что у меня могут возникнуть разногласия с Ниной, и я не хочу, что бы это мешало работе. Понимаешь?
  Йен ничего не понимал. При чем тут может быть Добрев? Он думал, что Тина попытается заговорить об их отношениях. Ему казалось, что он увязает во всем этом, словно муха в патоке. И не знает, как выбраться.
  Опять игра. Все в его жизни одна большая игра. Быть с одной, целовать в кадре других. Появляться на публике с третьей. Только с Томом и Тиной он мог позволить себе быть самим собой. Но теперь, когда лучшего друга нет, приходится на людях быть заботливым братом, а наедине с девушкой - нежным любовником, а таким Йен отродясь не был.
  Он любил опытных женщин, которые знают, что хотят и не теребят лишний раз. Меган была такой, но потом она забылась, и стала слишком много требовать, угрожать, устраивать скандалы. А в начале их отношений она казалась такой милой, интересной и простой. Такая видимая простота обеспечивала Сомерхолдеру иллюзию того, что он обычный человек и живет не под прицелом камер и света фотовспышек. Но когда на него неожиданно упала всемирная слава, то Меган превратилась в самую настоящую мегеру. Решила, что Йен принадлежит только ей одной.
  И вот теперь Йен потерял голову от девочки, которую знал много лет. Время прошло. Она успела вырасти, и теперь Сомерхолдер сходил с ума от ее тела, губ, запаха. И еще он не знал, что делать дальше. Что будет после съемок, он старался не загадывать. Потому что не знал, сможет ли отпустить ее от себя.
  - Йен, ты меня слышишь? - издалека раздался голос Тины. Сомерхолдер моргнул и натянуто улыбнулся. Девушка продолжила: - Я про тебя и Нину.
  - А что Нина? - Йен был удивлен.
  Добрев его занимала меньше всего. Особенно сейчас, когда рядом с ним на кровати лежала девчонка в розовой пижамке. Эта деталь гардероба была явно лишней на Тине, и ее хотелось с нее снять, причем немедленно.
  - Ты же не слепой, - Тина высвободилась из его объятий, и села, обхватив колени. Сомерхолдеру пришлось тоже сесть, что бы вдеть ее лицо. Она медленно повернулась к нему и продолжила:
  - Йен, она любит тебя, или думает, что любит. У тебя было с ней что-то?
  Сомерхолдер отрицательно покачал головой. Он никогда не давал Нине ни малейшего повода на что-то надеяться. Их отношения никогда не выходили за рамки дружественно-рабочих. И Йен, не то что бы ни замечал взглядов партнерши по сериалу, просто старался об этом не думать. Последний их разговор свелся к наигранным слезам, отчего на душе у него стало тоскливо. Чувства девчонки ему совершенно не льстили. Все это просто мешало.
  С Тиной же все вышло иначе. Любит ли он ее? Да, и всегда любил, как сестру, лучшего друга. Она была самым близким и дорогим человеком. Сейчас он открывает для себя заново, влюбляется, словно мальчишка.
  - Поговори с ней. Разговор не из приятных, но ты умеешь разговаривать с маленькими дурочками. Я не хочу войны с ней. Ведь дело не во мне, так?
  - Тина, дело совсем не в тебе. Нина хорошая актриса, веселая девчонка, но... Я не знаю, что ей сказать. Я не могу ответить ей взаимностью. Ей станет еще больнее.
  - Мне тоже было больно, но ты мог подобрать слова, и я перестала, - Тина вздохнула, и подняла на Йена глаза, полные слез, - плакать ночами в подушку. Но не надеяться. Когда она смотрит на тебя и меня, а раньше на тебя и Меган, то ей кажется, что весь мир против нее. Я знаю, как это и понимаю. Но меня Нина слушать не будет.
  Йен притянул девушку к себе. Она прижалась к нему, и из ее глаз скатились две горячие слезинки. Он аккуратно стер их ладонью и спросил:
  - Почему ты выбрала меня, маленькая?
  Тина всхлипнула, и произнесла:
  - Не знаю, Йен. Ты всегда был рядом со мной и с братом. Относился ко мне, как к равной. Не могу объяснить. Просто, ты есть на свете. И я... ты мне нужен, очень. А когда ты понял, что я больше не та маленькая девочка, которой в детве ты целовал разбитые коленки?
  - Ты и это помнишь? - Сомерхолдер предпочел не отвечать на столь опасный вопрос, и задал вопрос встречный.
  - Мне было пять лет, и это были мои самые первые эротические впечатления, - девушка хихикнула, и ее память умчалась на тринадцать лет назад...
  ***
  1998 год, Луизиана.
  Ветер играл в кронах деревьев, солнце светило с вышины ярко-голубого неба. Моей радости не было предела, потому что родители подарили мне щенка по имени Тедди. Самого настоящего. У него были такие забавные ушки, и он так вилял хвостом, что я не удержалась и выпустила его на задний двор побегать. Мой старший брат Том и его лучший друг Йен сидели под раскидистой яблоней за пластиковым столом. Мама сказала, что скоро Томас уедет, и я буду очень редко его видеть, поэтому они дарят мне щенка, чтобы не было скучно.
  Я бежала по дорожке, выстланной разноцветным гравием, и не заметила, как Тедди ринулся мне под ноги. Я споткнулась, упала и горько заплакала. Не ожидала такой пакости от милого животного. Но вот ко мне подошел Йен, подхватил на руки. Я не сопротивлялась, обхватила его за шею, шмыгнула носом.
  Он усадил меня на стул, а сам опустился на колени.
  - Эй, такой красивой девочке не стоит плакать, - и Йен вытер мои слезы, поцеловал ушибленную коленку, на которой была небольшая ссадина. - Вот так.
  Я замерла, не знала, что делать. И тут я посмотрела в его глаза и упала в небо. Самое прекрасное голубое небо, которое я видела, лежа на лужайке. Конечно, моя лужайка оказалась маминым газоном, но в детстве всё имеет огромные размеры.
  Йен вновь поднял меня на руки и отдал Тому. Том привычно усадил меня к себе на колени и чмокнул в макушку.
  - Не думал, что буду скучать по маленькой принцессе, - брат отхлебнул пиво из бутылки. - Помню, как крутил пальцем у виска, когда мои предки огорошили меня новостью, что на старости лет собираются подарить мне сестричку.
  Сестричка скорчила мордочку и улыбнулась. В то время я пользовалась обожанием, как родителей, так и брата, его друзей и соседей. Безвозвратно ушло то время...
  - Да ладно, Том. Еще не известно, во сколько лет у нас дети будут. А твои родители совсем еще не старые. Ты уедешь, а им будет чем заняться.
  Парни еще о чем-то говорили, а я все смотрела и смотрела на Йена.
  ***
  Йен провел рукой по волосам девушки, и тихо спросил:
  - О чем задумалась?
  - Воспоминания... Том, мое детство, ты. Йен, скажи, а ты помнишь тот момент, когда впервые обратил на меня внимание? Когда понял, что я выросла? Только не надо говорить, что это было на моей первой фотосессии. Я помню, как ты меня подкалывал. Так с девушками себя не ведут. Исключительно с сестрами.
  Вопрос поставил Йена в тупик. Он действительно помнил тот день, вернее ночь, когда осознал, что именно сейчас готов сделать непоправимую глупость и поцеловать несовершеннолетнюю сестру друга. После того случая, он стал бывать, как можно реже у Тома, да и плотный съемочный график в "Дневниках вампира" не позволял гулять, как раньше. Простой мир в тот миг рухнул, как карточный домик. И Сомерхолдер не придумал ничего лучше, чем сбежать. Похоже, такая тактика вошла у него в привычку.
  Что ответить Тине, он не знал. Надо бы сказать правду, но слишком горькой и страшной она была. Однако девушка все поняла уже давно.
  - Это было на новогодней вечеринке, полгода назад, так? Ты уже был готов к разрыву с Меган, но притащил ее к нам. Она все время жаловалась, ты пытался ее успокоить и потащил ее к бассейну, я случайно увидела, вы целовались в доме, убежала вся в слезах... Маленькая ревнивая дурочка.
  Йену казалось, что он впервые видит такую Тину - взрослую, рассудительную... И, в тоже время, маленькую, беззащитную. Сомерхолдер отчетливо помнил тот момент, о котором говорила девушка...
  ***
  Декабрь 2010, Калифорния
  Меган не нравился Том, не нравился его дом. Ей не нравилось всё то, что было дорого Йену. Хвала Всевышнему, что он не додумался пригласить на Новый год еще и Нину, иначе грянул бы самый настоящий скандал. Нервы Сомерхолдера сдавали, Мег униматься совершенно не хотела.
  В доме у Тома веселье шло полным ходом. Гостиная была забита под завязку людьми, большинство из которых знакомились друг с другом в процессе грандиозной попойки. Йен бы устроил просто ужин с друзьями, улетел бы на Аляску или куда-нибудь на север, в ту же Юту. Зажег бы камин с настоящими дровами, любовался снегом за окном. Вместо этого приходилось дышать знойным воздухом Калифорнии, где дух Рождества отсутствует напрочь. Днем ярко светит солнце, а ночью сияют звезды. Круглый год лето. Так и свихнуться можно. Не случайно в этом месте расположилась Фабрика Грез.
  Мег, надувшись, сидела в углу, потягивала коктейль и хмурилась. Йен присел к ней, попытался поцеловать, но она фыркнула разобиженной кошкой, и ему пришлось взять ее под руки и пойти на свежий воздух из прокуренного помещения, где громкая музыка терзала барабанные перепонки.
  Около бассейна было более-менее тихо, не было парочек, зажимающихся по углам. Можно было расслабиться и попытаться наладить отношения, трещащие по швам. Но в тот момент, когда Мегги готова была пойти на мировую, Йен услышал тихие всхлипы и заметил Тину, сидящую на самом краю бортика бассейна. Понимая, что разразиться скандал, Сомерхолдер плюнул на призывы здравого смысла, что нужно поскорее уволочь отсюда Меган, и сделать вид, что не заметил девушку, позволить побыть ей в одиночестве.
  - Йен, - с угрозой в голосе произнесла его девушка, - пойдем отсюда.
  - Мегги, прошу тебя. Надо помочь девчонке. Том иногда просто забывает об ее существовании, в доме всегда полно незнакомых людей. Я сейчас, - Йен попытался поцеловать ее, но Меган ударила его по рукам, и, развернувшись на каблуках, ушла не оглядываясь.
  - Жду тебя в машине, - бросила она через плечо, а Йен в очередной раз задумался, где же подевалась та милая и необычная девушка, которой Мег казалась в самом начале их знакомства. Из непритязательного романа получилась самая настоящая эпопея с взаимными упреками, слезами и истериками.
  Отставив мысли о его неудавшейся семейной жизни, Сомерхолдер подошел к Тине, которая сидела у бортика бассейна, обняв колени руками. Она больше не всхлипывала. Просто тихо плакала. Йен присел с ней рядом, снял с себя пиджак и накинул на плечи. На ней было лишь коктейльное платье персикового цвета, а калифорнийские ночи в декабре все же прохладные. Свет из окон падал на воду в бассейне, а отблески от воды отражались на лице девушки.
  Тина повернула к нему свое заплаканное личико, и спросила:
  - Опять из-за меня ты с ней поссорился?
  - Нет. Похоже, мы просто друг другу надоели.
  - Йен, зачем ты с Меган? Ей не нравится твоя работа, твои друзья, она только и знает, что требует от тебя невозможного. Меган пытается переделать тебя.
  Сомерхолдер промолчал. Тина права, и это ему говорили и Сенди, и Том. Но самое страшное, что может быть с человеком - это одиночество. Именно оно толкает на то, что бы разговориться с барменом в баре, найти девушку на ночь, называть друзьями случайных людей. Йен спасался от одиночества, ухватившись за Меган, как за последний шанс начать видимость нормальной жизни. Но слышать такие разговоры от маленькой Тины ему еще не приходилось.
  - Давай оставим это в покое. Почему ты плачешь, а, малышка?
  Тина неопределенно хмыкнула, и произнесла:
  - В доме куча людей, которых я не знаю, Тому нет до меня дела, парни в школе от меня шарахаются. У меня нет друзей, кроме тебя и Сенди, Йен. И я устала. Хочу побыстрее поступить в колледж. Осталось всего полгода.
  Сомерхолдер попытался вытереть слезы девушки руками, но она отстранилась.
  - Не надо. Хватит. Я устала быть младшей сестренкой, которая все понимает. Я не понимаю, Йен. Почему ты с женщиной, которую не любишь? Если такая эта самая взрослая жизнь, то я не хочу, что бы со мной так было.
  - Тина, - Йен улыбнулся, и взял лицо девушки в свои ладони, - тебя будет любить какой-нибудь парень, обязательно...
  Но под взглядом девушки он осекся.
  - Мне не нужен другой, и "какой-нибудь" - тем более.
  Сомерхолдер заметил, как губы девушки дрогнули, и понял, что творит несусветную глупость, но не мог с собой ничего поделать, и медленно наклонил свое лицо к ее заплаканному личику. Ее горячее дыхание коснулось его щеки. Именно в этот момент ему безумно хотелось узнать вкус ее полных розовых губ. Йен пересилив себя, поцеловал Тину в лоб и сказал какую-то ободряющую глупость.
  Затем, поднявшись с земли, как ни в чем не бывало, повел ее на кухню, напоил кофе, попрощался с Томом, и сбежал домой. Затем были длительные съемки, промо-туры, разрыв с Меган. Сомерхолдер пытался, как мог, выбросить мысли о Тине из головы, и это ему удалось. Но смерть Тома все вернуло на круги своя. Теперь Йен вновь стоит перед соблазном.
  ***
  Вернувшись из своих воспоминаний, Сомерхолдер предпочел не отвечать на вопросы. Он притянул Тину к себе, пообещал, что все решит с Ниной, и выключил тусклую лампу над диван-кроватью в трейлере. Йен не знал, что будет с ним и Тиной, куда приведут эти отношения, но он точно знал, что эта девушка для него значит очень многое, если не всё.
  
  лава 10
  Откровенный разговор с Йеном не прошел даром, и я проснулась в его объятиях ни свет, ни заря. Похоже, мой герой окончательно смирился с моим присутствием в своей жизни, и даже пытается разобраться в себе, своих чувствах. И это совсем не плохо. Просто замечательно. Не будет бегать от меня, находить глупые отговорки вроде зубрежки сценария или усталости.
  Предмет моих грез утром напоил меня жутким растворимым кофе, отправил в душ, а сам убежал на грим. Сначала будут отсняты сцены без меня, а потом уже мое триумфальное появление в кадре не заставит себя ждать. Продюсеры сериала сделали ставку не на Делену, как прежде, а на новые отношения Деймона и замерли в ожидании реакции публики.
  Я надела первые попавшиеся джинсы, майку, набросила легкую куртку и стремглав побежала сдаваться на милость Рите. Латиноамериканка, колыхая своим роскошным бюстом, при виде которого и Памеле Андерсон свело бы скулы от зависти, заканчивала гримировать Йена.
  От увиденного у меня на лице застыла идиотская улыбка. Сомерхолдер с завитыми волосами - это зрелище не для слабонервных. Вот таким франтом 19 века своего ненаглядного я не представляю никоим образом. Спрятать усмешку я все же не смогла, хихикнула, опустившись в свободное кресло. Йен послал мне взгляд, не обещающий ничего хорошего, но я уже смеялась в голос.
  - Йен, ты такой милый. На пуделя похож, - давясь смехом, произнесла я.
  Нет ничего слаще блондинов с кудрявыми волосами. Этакие фавны с пасторальной сценки, а вот брюнеты с кудрями, да еще такие брутальные, как Йен - просто издевательство.
  Сомерхолдер дернулся, но Рита, ухмыльнувшись, развернула его к себе. Еще пару минут поколдовав кистью с пудрой над его лицом, гример прищурилась и осталась довольна результатом. Сомерхолдер переоделся в костюм для съемок, а женщина занялась моей внешностью.
  Я просто расслабилась, пытаясь пару минут поспать, пока меня мазали, красили и завивали. Открыв глаза, я увидела Йена, стоявшего позади меня. На нем был надет костюм конца позапрошлого века, с идеально завязанным галстуком-бантом. И выглядел он таким галантным кавалером, что я пересмотрела свои взгляды. Все же умеет Сомерхолдер перевоплощаться, что ни говори.
  Три часа мы снимали сцену знакомства Деймона и Регины. На мне был тугой корсет, из-за которого я не могла дышать, сверху надето пышное кремовое платье с оголенными плечами, волосы уложены в высокую прическу. Поначалу я боялась испортить костюм, запутаться, запороть дубли. Но все прошло просто замечательно. Йен во всем помогал мне.
  Когда я увидела, как он по сценарию внимательно рассматривает меня и подносит задумчиво руку к губам, как бы раздумывая, что со мной такой красивой делать, то мне показалось, что это уже не игра. Во всей его позе было столько задумчивости, и восхищения, сомнения и раздумий в аквамариновых глазах.
  Не испортив ни одного дубля, я убежала переодеваться, что бы приступить к основной сцене. У Риты в кресле сидела Нина, гример колдовала над ее лицом. Ее будут снимать после нас, в современных сценах. Женщина показала мне вещи, которые я должна была надеть, а сама вернулась к Добрев. Осмотрев корсет с нижней юбкой, я пришла к выводу, что сама это надеть не смогу. О чем и заявила из кабинки для переодевания.
  - Этот корсет с секретом, - услышала я голос Риты, - там сзади небольшая невидимая застежка, за которую стоит потянуть, и будет казаться, что Йен на тебе его разорвал, и твоя спина будет обнажена в кадре.
  - Я помогу его застегнуть, у меня был такой же, - ко мне подлетела Добрев. Не верила я что-то в благие намерения этой лисички, но все же решила унять свою подозрительность.
  - Спасибо, - поблагодарила я Нину, которая застегнула белые крючки у меня за спиной. Что там происходит, я не видела, но слышала сдавленное сопение. Нет, все же не стать мне и Добрев хорошими подругами.
  - Удачи, - улыбаясь, произнесла Нина, и я, натянуто улыбнувшись, побежала на площадку.
  В комнате, где должна сниматься сцена, уже все было готово, ждали только меня. Йен снял верхний пиджак, и остался в белой рубахе свободного кроя. Он был прекрасен, если бы не одно "но". Ну, не нравились мне эти его кудри!
  - Пожалуйста, не смеши меня в кадре, - прошептала я ему на ухо. - Кстати, у меня застежка секретная сзади на корсете, потянешь слегка, но будет ощущение, что ты его разорвал, - лучезарно улыбнувшись, произнесла я.
  Деймон, а это был именно он, Йен даже не пытался выйти из образа, сердцедробительно улыбнулся, и я почувствовала, как у меня засосало под ложечкой. О, мой герой, даже такой ты меня не оставляешь равнодушной.
  - Держись, малышка, - прошептал он мне на ухо, и приподнял бровь.
  Я хмыкнула, принимая вызов. Раздался звонок, помощник режиссера щелкнул хлопушкой, и я оказалась на полу, спиной к камере. Ко мне еле слышно подошел Сомерхолдер. Медленно, очень медленно, он убрал мои волосы, волнами рассыпавшиеся по плечам, в сторону, и склонился к моей шее. Он тяжело дышал, его теплые руки легли мне на плечи. Сердце ни с того, ни с сего начало отплясывать чечетку, меня затрясло, как от холода, хотя под осветительными приборами было жарко, как в Саванне, и я боялась, что грим потечет.
  Я чувствовала, как дыхание Йена щекочет кожу, и поняла, что не могу сейчас притворяться. Мне хотелось, что бы он провел своими чувственными губами по шее, оставил влажный след от поцелуя. Его руки с моих плеч переместились на спину. Меня вновь охватил озноб. Мои губы приоткрылись, а Йен продолжал меня щекотать кожу своим прерывистым дыханием. И вот его губы коснулись плеча, и медленно, очень медленно, стали перемещаться к шее, к самому главному месту, туда, где бьется пульс и неистово дрожит яремная вена. Его губы задержались там, дольше, чем положено. И вот этот сладкий миг был бесцеремонно разрушен.
  - Стоп, снято! - скомандовал Маркос. - Сомерхолдер, ты не перестаешь меня радовать. Тина ты неподражаема. Сейчас снимаем момент, когда Деймон разрывает корсет. Начинаем вновь с поцелуя, сейчас камера переместиться чуть ближе.
  Я пыталась восстановить дыхание, а Йен лишь ехидно ухмылялся. Оказывается, я нашла свою эрогенную зону второй раз. Понимаю теперь этих дурочек, которые бегают за моим героем с криками: "Укуси меня!".
  Йен подошел ко мне, наклонился и спросил:
  - Понравилось? - при этом он так вскинул бровь, что мне хотелось двинуть его чем-то увесистым.
  Какой же он гад! Понял, что я не могу устоять против его прикосновений, и теперь у него против меня есть оружие. Ну, ничего, я тоже, что-нибудь придумаю. Послав Сомерхолдеру ответную ухмылку, я приняла исходное положение, и замерла, ожидая команды режиссера.
  - Мотор! - Сига не заставил себя ждать, оператор приблизил камеру.
  Йен дольше обычного задержал свои губы на шее, его руки взялись за края моего корсета, и рванул его на себя, хотя на самом деле потянул за специальную застежку. В этот момент я поняла, что от моей шеи он отставать не собирается и оставляет там самый настоящий смачный засос. Взвизгнув, я подскочила и рванулась вперед, не заметив, как корсет просто сполз с груди, расстегнувшись полностью.
  Ошалели все - и осветители, и Маркос, и чертыхнувшийся Йен, и я, попутно придумывая адские пытки для лисички-Нины. Тем временем Сига заорал: "Стоп!". Я прикрылась рукам, истерично хихикнула.
  - Какого черта?! Что за стриптиз? У нас рейтинг низкий, сериал подростки смотреть будут, а вы тут, похоже, увлеклись, - Маркос сменил гнев на милость. - Тина, оделась и живо в кадр.
  Я кивнула, подхватила этот злосчастный бронежилет, и, повернувшись к Йену, лицо которого не обещало ничего хорошего, произнесла:
  - Застегни, раз уж так круто его порвал.
  Сомерхолдер с каменным лицом принялся защелкивать все необходимые застежки правильно, а я продумывала лучшую месть для Добрев. И чем таким она хотела меня задеть, спрашивается? Ну, сверкнула грудью, подумаешь! От такого еще никто не умирал, а своего тела я никогда не стеснялась. Там все в полном порядке. Собравшихся мужчин на площадке я точно не удивила. Так, слегка разрядила обстановку. Но вот мой голубоглазый герой, похоже, в бешенстве. Ну да как же! Почти собственность, и тут все на нее самым откровенным образом пялятся другие мужчины.
  - Ну и зачем ты дернулась? - процедил мне на ухо Йен, пока шнуровал чудо старинного нижнего белья. - Теперь шуточек не оберешься.
  - Нечего было мне засос ставить! - шикнула на него я. - Пометить меня решил, как собственность?
  Как я жалела, что не вижу в данный момент его лица. Йен закончил со шнуровкой, и я обернулась. Он стоял с каменной физиономией, на скулах ходили желваки.
  Сомерхолдер тихо произнес:
  - Потом поговорим, - и очень настойчиво, но при этом нежно усадил меня в исходное положение.
  От такой наглости я просто задохнулась, но мой Сомерхолдер-Сальваторе был непреклонен, о чем свидетельствовала его вкрадчивая улыбка и пристальный взгляд.
  Остальные сцены мы досняли без эксцессов, моя грудь больше не прельщала мужчин всех возрастов, да и Йен был отстраненно холоден. Меня мучил один вопрос: он что, думает обо мне, как о барышне из позапрошлого века? Скромно потупив глазки, я должна была лицемерно завизжать, хлопнуться в обморок на руки моему спасителю? Боже избавь меня от подобных глупостей. Что будет, если Йен узнает об одной моей фотоссесии, мне стало просто страшно.
  Несколько месяцев назад, мой друг-фотограф Люк, уговорил меня сняться для "Playboy", вернее, он рассчитывал отправить мои фото туда, после того, как мне исполнится восемнадцать лет. В связи с последними событиями этот факт совсем вылетел у меня из головы, но теперь я вспомнила, и внутренне сжалась. Ничего крамольного на этих фото нет. Я в коротких шортиках, ковбойских сапогах и шляпе валяюсь на стогу сена. Одна только маленькая деталь - грудь у меня обнажена, вернее, слегка прикрыта одной рукой и распущенными волосами, а вторая моя рука недвусмысленно расстегивает молнию на шортиках.
  Согласилась я на это, во-первых, потому что хотела помочь другу, к тому же, гею. Женский пол его интересовал только в качестве рабочего материала. Ну, а во-вторых, просто захотелось поднять свою самооценку. Если бы я там себе не понравилась, то фото исчезли бы со всех носителей. Но увиденным я оказалась довольна, поэтому разрешила Люку отправить снимки главному редактору "Playboy", но не раньше, чем мне исполниться восемнадцать лет. С этого возраста моделям можно сниматься в стиле ню для эротических журналов. И вот он, роковой возраст. Я очень надеялась, что Люк забыл об этой своей гениальной идее.
  Сомерхолдер отправился к Рите приделывать клыки, а мне предстояло истечь кровью, в переносном смысле, разумеется. Мне на шею должны были прилепить специальную силиконовую штуку, которая будет похожа на истерзанное вампирскими клыками девичье горло.
  Йен шел быстро, я едва поспевала за ним. Он кинул на меня хмурый взгляд, резко остановился, и буквально врезалась в него. Сомерхолдер еще долго буравил меня своим небесным взглядом и произнес:
  - Тина, ты не чувствуешь и капли неловкости из-за того, что целая толпа мужиков видела тебя обнаженной?
  - О, - я закатила глаза, - Йен, "обнаженной". Скажи проще, они тупо пялились на твою грудь. Нет не испытываю, как ты выражаешься "неловкости". Я успела прикрыться. Потом, мне что, как моей героине надо было закатить глазки и пропищать: "Право, господа, мне нехорошо",- и хлопнуться в обморок к тебе на руки? И, в конце концов, я сейчас злюсь на твою подружку Елену-Нину, которая шнуровал мне этот клятый корсет. Догадываешься, почему? - я скрестила руки на груди, Сомерхолдер недоверчиво скривился и произнес:
  - Вот почему у тебя всегда виноваты другие? Хватит при каждом удобном случае вплетать Нину! Ты дернулась, я забылся, и..
  - И Добрев, сама, без просьбы помогла мне застегнуть невидимую застежку, - высказалась я. Пусть не верит и защищает эту девчонку с ангельскими глазками, только меня не обманешь. Она специально это сделала.
  - Я поговорю с Ниной, если ты так хочешь, но в следующий раз постарайся больше не попадаться в такие ситуации. Хорошо?
  - Хорошо! - я натянуто улыбнулась, и зашагала к дверям гримерной.
  Нет, это ж надо, он уже включил меня в категорию вещи, и ревнует даже к мужским взглядам. И, конечно же, постарается все это преподнести под благовидным соусом заботы - братской, вполне невинной до жути, обморока и рвотного рефлекса.
  Рита преобразила Йена в монстра, меня в его невинную и истерзанную жертву. Эту сцену мы сняли за три дубля, справились со своими репликами, у меня больше ничего не расстегивалось, но режиссер захотел снять эту сцену с разных ракурсов. Поэтому пришлось помучиться в неудобной позе и жутковатом гриме.
  После наших съемок штатный фотограф сделал несколько снимков для интернета, особенно меня с кровоточащей раной на шее. Кстати, эта самая искусственная кровь просто отвратительна на вкус. Сомерхолдер предложил мне её попробовать, и я не отказалась. Я скривилась, а этот шутник слишком уж довольно смеялся.
  Йен уже направился переодеваться, а я еще смотрела на фото, и выбирала для своего "Twitter". По условиям контракта все актеры должны были делать в нем заметки и передавать "вести с полей" своим поклонникам. Выбрав лучшее, я уже направилась к трейлеру, где располагалась гримерная, как путь мне преградил довольный Майк Тревино. Рядом с ним стояла Кендис Аккола, и слишком уж радушно улыбалась. Я заподозрила неладное сразу же, и перешла в наступление:
  - Что это у вас лица такие довольные? - прищурившись, спросила я.
  - Да вот, автограф взять хотим у звезды, - с наглым видом протянул Майк, и выудил из-за спины журнал, раскрыл его и показал мне.
  У Люка получилось. И теперь, собственной персоной, красуюсь в эротическом журнале. И выгляжу просто высший класс, ко всему прочему.
  - Тина, ну ты даешь, просто шикарно выглядишь, - Кендис хихикнула.
  - Спасибо, - будничным тоном поблагодарила я блондинку, пытаясь отыскать в ней притворство или издевку. Но нет, похоже, Кендис вполне миролюбиво настроена.
  - Я возьму на память, - Тревино улыбался до ушей.
  - Да всегда, пожалуйста, Майк. Только избавь от подробностей, что ты собираешься делать с этим фото, - припечатала его я.
  У парня вытянулось лицо, а Кендис согнулась пополам от хохота. Вдоволь насмеявшись, я добралась до гримерки. И только собралась смыть грим и переодеться, как услышала всхлипывания импровизированной гардеробной.
  Не поверив своим глазам, я их потерла, хорошо хоть косметика устойчивая. На полу среди вещей сидела Нина, обхватив колени руками, и рыдала в три ручья. Очень интересно. Я присела рядом.
  - Эй, Нина, тебе помочь? - спросила я вполне искренне. Мало ли что у нее случилось в жизни. Не только же из-за нашего дерзкого и голубоглазого можно расплакаться.
  - Тебя только мне не хватало! - крикнула она и тщетно попыталась утереть слезы.
  - Как хочешь, - навязываться у меня не было привычки, тем более, заклятой подруге. Я поднялась, отлепила от шеи красную пленку, стерла грим и переоделась в свою одежду. Нина по-прежнему сидела на полу.
  Пожав плечами, я хотела уже уходить, как вдруг Добрев произнесла:
  - Он выбрал тебя, и открыто сказал об этом. Так больно, - она зажмурилась, пытаясь скрыть предательскую влагу.
  - Знаю, - тихо произнесла я, и присела опять к ней. - Все эти годы я смотрела на Меган, на случайных подружек, плакала в подушку, ревновала. Кстати, твоя выходка сегодня не идеальная, но тоже ничего, одобряю. Я поступила бы так же от безысходности. Пару лет назад, Йен заявился к нам с очередной девицей, так я натравила на нее свою собаку.
  Нина хмыкнула, и мне стало ее немного жаль, так же, как и себя, некоторое время назад.
  - Почему ты? Тебе всего восемнадцать, и вы не так часто виделись. Иногда, во время наших совместных сцен с поцелуями мне казалось, что Йен целует именно меня, что вот-вот и мы будем вместе. А теперь у меня не осталось надежды. Когда он расстался со своей блондинкой, я еще чего-то ждала. Сейчас же он сказал, что между нами только дружба, кино и выход на публику.
  - У меня никого нет, кроме Йена. Вообще никого. У тебя есть семья, друзья. А у меня остались Йен и Сенди. И я всегда была рядом. Я любила его, даже тогда, когда он не был таким красавцем. Еще три года назад у Йена были русые волосы, он снимался для журналов и мелкобюджетников, хотел завязывать с актерской карьерой. И вот этот проект. Над ним поработали стилисты, именно таким ты его и узнала.
  Нина задумчиво смотрела на меня, и произнесла:
  - Вот не надо быть такой...
  - Обычной и не сукой? Уж прости, какая есть. Хотя, было бы не так больно от того, что соперница, с которой любимый мужчина - самая настоящая дрянь.
  - Оставь меня в покое, - буркнула девушка, вытирая слезы.
  И я поняла, что наш психоанализ закончен. Расстались мы, конечно, не подругами, но поняли друг друга. Нине так же больно, как и мне когда-то. И я очень хорошо знаю, что она чувствует. Но ничего, пройдет.
  Пребывая в своих мыслях, я не заметила, что на ступеньках трейлера кто-то сидит. А когда заметила, то испугалась. Пред моим взором предстал сам дьявол во плоти. И имя ему было Йен Сомерхолдер. Взъерошенные темные волосы, разъяренный аквамариновый взгляд, косая ухмылка. Ничего хорошего меня не ждет. Я медленно попятилась, малодушно решив сбежать.
  Но герой моих снов, как никогда походил на злобного вампира, и я решила не рисковать. Взяв меня под локоток, он нежно и вкрадчиво произнес:
  - Пойдем, поговорим, - я судорожно сглотнула, заметив в его глазах ледяное пламя праведного гнева. В руках Йен держал тот самый злополучный журнал с моим экспериментом в сфере топлес.
  Я понуро вошла к себе в трейлер, решила изобразить полную наивность и трепетный взгляд лани, гибнущей от руки браконьера, но Сомерхолдер хмуро зыркнул на меня и произнес:
  - Тина, что это значит? - Йен потряс журналом, а я весьма во время и в нужном месте лишилась чувств, не забыв проследить из-под прищуренного глаза, что делает в этот момент мой герой.
  
  Глава 11
  Бывает так, что день не задался с самого утра - тогда любая мелочь способна вывести из себя, лишить шаткого равновесия, покоя и заставить срываться по пустякам на первого, кто подвернётся под руку. Но Йену казалось, что у него не задалась вся жизнь, после того, как в нее ураганом ворвалась Тина Пайк, перевернув всё с ног на голову. Какие-то две недели прошли с тех пор, когда нотариус зачитал абсурдное завещание Тома, но Сомерхолдер потерялся во времени. Ему казалось, что он живет так долго, как его герой Деймон в самом настоящем аду и не знает, как поступить правильно
  Йен чувствовал, как все больше и больше запутался и начинает сходить с ума. То, что вытворила Тина на съемочной площадке, повергло его в ступор. А затем, боясь признаться самому себе, Сомерхолдер бешено приревновал ее ко всем окружающим мужчинам, что были вокруг. Девчонка же всего лишь хихикнула, выставив себя напоказ. Даже Нина, профессиональная актриса, смущалась и была зажата, когда приходилось играть эротические сцены, в которых она должна была появиться перед камерой в бюстгальтере. Тина же сверкнув грудью ни капли не смутилась, и как ни в чем не бывало, вернулась назад к съемкам.
  И Йен впервые ощутил жгучую ревность в купе с желанием укрыть девушку от липких мужских взглядов, которыми все собравшиеся на площадке с жадностью рассматривали ее. Сомерхолдер никогда не был собственником, ни с одной своей девушкой он не чувствовал подобного. Он прекрасно понимал, что кокетство, флирт - неотъемлемая часть отношений между мужчиной и женщиной, тем более в актерской среде. Даже ни к чему не обязывающий секс был для него обыденностью. Но в тот момент что-то внутри него перевернулось, и Йен осознал, что становится жутким ретроградом с косными установками. Он не хочет, чтобы на его Тину пялились другие мужики, он не допустит, чтобы кто-то другой прикасался к ней, чтобы она улыбалась своей открытой улыбкой кому-то, кроме него.
  Сомерхолдер выругался, снимая костюм. Рита куда-то отлучилась, и он остался в костюмерной один. Слушать трескотню гримера Йен совершенно не собирался, и вздохнул с облегчением от того, что теперь смог, наконец, расслабиться в одиночестве.
  Надев светлые джинсы и взяв свою черную футболку в руки, Йен рухнул в кресло. Он прикрыл глаза, пытаясь обрести вновь ту иллюзию покоя, что была в его душе до сегодняшнего дня. Но в голове мысли разбегались в разные стороны и возвращались исключительно к возмутительнице его покоя и рутины бытия.
  Тина вызывала в нем самую разную гамму чувств, противоречивую, и вместе с тем, необыкновенно яркую. Такого Йен давно уже не переживал. Он устал от странной полярности эмоций, которые ощущал в присутствии этой девчонки. Ему хотелось, то прижать ее к себе и не выпускать из объятий, целовать до головокружения и нехватки в легких воздуха, то взять и хорошенько отшлепать, как нашкодившего ребенка, без всякого сексуального подтекста. И еще это чертово опекунство, которое накладывало определенный отпечаток на их непостижимые отношения.
  Йену необходимо вести себя соответствующе, быть старшим другом, наставником, но он давно уже переступил грань. И теперь и ему, и Тине ничего не остается делать, как встречаться украдкой от окружающего мира, чтобы не вызывать волну общественного порицания и осуждения. Восемнадцать лет для девушки - оптимальный возраст, чтобы быть моделью, актрисой и подружкой тридцатидвухлетнего актера. Если бы не факт того, что этот самый актер отвечает за нее пред законом ближайшие три года.
  Кто придумал этот дурацкий закон в Калифорнии? В его родной Луизиане все заморочки по поводу совершеннолетия и того самого заветного двадцати одного года сводились лишь к свободной продаже спиртного. Открыто выпить там нельзя, а вот распоряжаться финансами, жениться - всегда пожалуйста, без всяких возражений и разрешений.
  Сомерхолдер безмолвно вопрошал небеса о том, почему всё это происходит именно с ним. Но по доброй традиции высшие силы были заняты своими делами и безмолвствовали. Йен открыл глаза и вместо лазурного купола неба увидел потолок трейлера, обитый коричневой фанерой. Еще одна несправедливость сегодняшнего дня.
  Усмехнувшись своей знаменитой на весь мир улыбкой, Сомерхолдер поднялся из кресла, надел майку и хотел направиться в свой трейлер, но в дверях столкнулся с Ниной. Девушка посмотрела на него, отвела взгляд, но осталась стоять на месте, в каких-то паре сантиметров от Йена. Чертыхнувшись про себя, Сомерхолдер хотел убрать ее с дороги, но внезапно решился на разговор, которого избегал уже полгода. Сейчас или никогда. Хватит играть в кошки-мышки.
  - Йен, ты так и будешь стоять? - улыбнувшись, спросила Нина.
  Сомерхолдер посторонился, и Добрев подошла к зеркалу, взяла салфетку, чтобы стереть грим, но передумала, повернулась к нему и произнесла:
  - Слышала, у вас с Тиной была жаркая сценка. Надеюсь, кто-нибудь смог это снять на мобильник, чтобы выложить в "Twitter". Рейтинги сериала взлетят даже без тебя и меня в страстном поцелуе, которого все ждут.
  - Нина, - Йен старался говорить, как можно мягче, но понимал, что еще одно неосторожное слово, услышанное от нее, и он уже за себя не ручается, - глупая девчонка, зачем ты это сделала?
  Добрев молчала, глядя в пол. Сомерхолдер подошел к ней, взял за руку и продолжил:
  - Тина тебе не соперница, - Нина подняла на него глаза, в которых светилось торжество, но Йен решил быть честным до конца. - У тебя нет соперниц, потому что мы с тобой не пара. Мы коллеги, которые играют не только в сериале, но и в жизни, благодаря продюсерам и их "гениальным" идеям. И ты уже запуталась и не понимаешь, где ты сама, а где твоя героиня. Я не Деймон и никогда им не был.
  - Я знаю, Йен, что ты не Деймон Сальваторе! Я знаю тебя, и те взгляды, наши разговоры, - с жаром начала Нина, но Йен не дал ей договорить:
  - Нина, - он взял ее лицо в свои ладони, - не путай вымысел и настоящую жизнь. Все актеры проходят через это, особенно когда играют слишком долго одну и туже роль. Мы уже два года живем только этим проклятым сериалом, бываем на публике вместе, и в эту ловушку легко угодить.
  Добрев смотрела на него своими большими карими глазами, и у Йена болезненно сжалось сердце. Эта девочка была очень милая, трогательная, но он не мог ответить ей на чувства, которые могли бы стать со временем настоящими. И дело было даже не в Тине, которая так стремительно стала самой главной женщиной в его жизни. Нина всегда для него останется хорошим другом, но не более.
  - Я твой друг, запомни это, - произнес Сомерхолдер, а по щеке Нины скатилась крупная слеза, на сей раз настоящая. Добрев натянуто улыбнулась. Несколько секунд она молчала, не мигая глядя на него.
  - Конечно, Йен. Ты мой лучший друг, - наиграно легко произнесла она. - А теперь выйди, мне нужно привести себя в порядок. Не забудь, завтра у нас вместе съемки в течение дня.
  Йен улыбнулся, чувствуя, как неловкость все больше и больше появляется между ними, и, не говоря ни слова, вышел на улицу. Одна проблема если не решена, то устранена на некоторое время. Главное, чтобы Нина все расценила правильно и смогла играть вместе с ним дальше. Вот почему создатели сериала внесли запрет на романтические отношения в контракт самыми крупными буквами. Подобные эмоции способны вывести из работоспособности и самого талантливого актера. Они будут все время прорываться наружу, отвлекать от игры, и в итоге на экране чувства будут не естественные, зрители не поверят и фильм провалится. Йен очень надеялся, что Нина сможет справиться с собой, и они не останутся без работы.
  Сомерхолдер понуро шагал в сторону своего временного пристанища и заметил Уэсли, сидящего на ступеньках своего трейлера, подставив лицо лучам заходящего майского солнца. Пол окликнул его, поднялся с места и подошел к Йену, держа в руках какой-то журнал.
  - Думаю, тебе будет интересно на это взглянуть, - произнес друг. - Только я тебя умоляю, держи себя в руках.
  Йен молча взял из рук своего экранного братца журнал, поражаясь тому, что Уэсли уже разговаривает, как Стефан. Еще один сезон этих чертовых "Дневников", и они все отправятся в уютную клинику с личными апартаментами, в которых стены и потолок обиты войлоком. Сомерхолдеру с каждым днем казалось, что и актеры, и сценаристы и продюсеры медленно сходят с ума и уже не отделяют реальность от вымысла.
  Открыв журнал на нужной странице, Йен долго не мог понять, почему обычный снимок какой-то модели должен вывести его из себя. Но когда он узнал в полуобнаженной красотке, беззастенчиво расстегивающей свои микроскопические джинсовые шортики Тину, то кровь ударила Сомерхолдеру в виски, и он решил, что сегодня состоится убийство. Вот теперь он понял, что хочет увидеть на экране Джули Плек, когда говорит ему: "Деймон жаждет крови, жестокости. Ему доставляет удовольствие не ласкать женщин, а терзать их шеи".
  - Йен, обещай, что ты не будешь доставать Тину своими нудными нотациями, - ухмыльнулся Уэсли, и Сомерхолдер еле сдержался, чтобы не вмазать своему экранному братцу по довольной физиономии.
  - Нет, что ты, - ухмыльнулся Йен, косой ухмылкой и повел бровями, - я не скажу ей ни слова. Я просто сверну её красивую шею, - последнюю фразу он просто прорычал.
  Йену показалось, что все это девчонка задумала только для того, чтобы поиздеваться над ним. И еще он не понял, что конкретно задевает его в подобной выходке: то, что мужики всей страны будут пялиться на Тину, или то, что она ничего ему не сказала про свои снимки.
  - Еще раз прошу, Йен, спокойно, - произнес Пол, и Йен не выдержал:
  - Я сам с ней разберусь, а ты скройся с глаз моих, - бросил Сомерхолдер, и направился к трейлеру Тины.
  Йен еще раз посмотрел на злополучный снимок, и понял, что именно его волнует. Сомерхолдера просто сводила с ума та поза, в которой находилась девушка, обнаженная грудь, едва прикрытая короткой курточкой и растрепанными волосами, та плутоватая улыбка, застывшая на ее красивом лице. И на девушку, которая готова принадлежать только ему теперь будут смотреть разные извращенцы. Уму непостижимо! Том бы точно не одобрил подобные эксперименты.
  Предмет его неспокойных дум и возмутительница покоя не заставила себя ждать. Тина подошла к трейлеру, заприметила Йена. И довольная улыбка сползла с ее лица. Она хотела развернуться и пойти в другую сторону, но Йен разгадал ее маневр. Наверняка, она уже ознакомилась со своими художествами и поняла, что нагоняй неминуем.
  - Тина, что это значит? - ледяным тоном произнес Йен.
  Она предпочла не отвечать и начала оседать в притворном обмороке. Сомерхолдер, чертыхаясь, подхватил ее на руки и занес в трейлер. Держа на руках девчонку, Йен немного поутих, положил ее на кровать, присел рядом. Тина приоткрыла один глаз, разглядывая его реакцию.
  - Тина, хватит притворяться. Я знаю, все твои уловки. Открывай глаза и постарайся объяснить, что все это значит.
  Чертовка нехотя поднялась, села на кровати и попыталась обнять Йена, но тот был неприступен, как гранитная скала. Он скрестил руки на груди и выжидательно уставился на нее.
  - Глупый вопрос, Йен. Ты фотографий не видел? - произнесла она, прикусив свою розовую губку.
  - Видел. Только почему на ней ты в таком виде?
  - Тебе не понравилось? Вот Майк Тревино в полном восторге! - Тина решила, что лучшая защита - это нападение, и ринулась в бой.
  - Дорогая, ты понимаешь, что о тебе пойдут слухи? - вкрадчиво произнес Йен, и заметил, что Тина нервно сглотнула и отодвинулась от него на безопасное расстояние. - Ты снимаешься в одном из ведущих телепроектов, и тобой теперь будут интересоваться, как поклонники, так и желтая пресса.
  - И пусть! Мне нравится то, как я на нем выгляжу, - с вызовом произнесла девчонка, попутно обшаривая глазами пространство за спиной Йена, ища пути к отступлению.
  Сомерхолдер задумался, как же ему с ней разговаривать дальше. Уговоры не подействуют, сила тоже. Остаётся только одно.
  Йен притянул к себе опешившую девушку, и с жадностью поцеловал ее. Она поначалу сопротивлялась, но потом обмякла в его объятиях и с удовольствием ответила на его требовательный поцелуй. И Сомерхолдер понял, как ему не хочется делить ее ни с кем. Тина только его и ничья больше.
  Их языки соединились в страстном танце, и девушка томно простонала ему в рот. Тина легла на спину и потянула Йена за собой. Он аккуратно прилег рядом, стараясь не наваливаться на ее хрупкую фигуру своим весом. Девушка запустила свои руки в его волосы, принялась перебирать темные пряди, а руки Йена скользнули ей под майку. Сомерхолдер притронулся к нежному соску, и он затвердел под его пальцами.
  Тина прервала поцелуй. Она тяжело дышала, ее волосы растрепались. Йен залюбовался ею, недоумевая, как с таким темпераментом она осталась до сих пор девственницей. И тут же усмехнулся. Девственница в "Playboy". Самая смешная шутка года!
  Тина приняла его ухмылку на свой счет, и так же усмехнулась, попыталась снять с Сомерхолдера майку. Но он убрал ее руки, и принялся целовать ее шею. Тина подалась ему навстречу, и Йен медленно, очень медленно начал поднимать ее хлопковый топ. Его взгляду предстала нежная грудь, и он не удержался от соблазна и поцеловал затвердевший сосочек. Тина застонала, бесстыдно выгибаясь ему на встречу. Йен оторвался от своего сладостного занятия, снял с нее серую майку, небрежно бросил ее на пол. Туда же отправились и джинсы, которые Тина без смущения стащила со своих стройных ножек.
  Девушка осталась в одних белых кружевных трусиках, и Йену едва удалось сдержаться и не наброситься на нее. Ему безумно хотелось взять ее здесь и сейчас, слышать, как она тихо шепчет его имя, просит не останавливаться. Но всё это еще впереди. А пока плохая девчонка заслуживает наказания.
  Йен провел рукой по ножкам Тины, медленно, очень медленно поднялся к трусикам, и пристально посмотрел на девушку. Она едва заметно кивнула и бесстыдно раздвинула свои красивые ноги. Сомерхолдер усмехнулся, и лег рядом с Тиной. Он коснулся губами груди Тины, и принялся подниматься вверх, оставляя влажную дорожку от поцелуев на коже. Она вновь томно застонала, и Йен приблизился к ее шее, а оттуда перебрался к уху и жарко прошептал:
  - Это и есть твое наказание, моя хорошая. Подумай над своим плохим поведением.
  - Что?! - Тина встрепенулась, попыталась подняться, но Сомерхолдер продолжил:
  - Еще одна выходка, Тина, я начну куда более изысканные пытки, - медленно прошептал Йен на ухо девушке. Услышав ее хныканье, он самодовольно ухмыльнулся. - В следующий раз я медленно, по ниточке, буду распускать твои трусики. И это будет очень долго, поверь мне. В отличие от тебя, я умею терпеть.
  И Сомерхолдер отстранился от возбужденной и ничего не понимающей девчонки. Она посмотрела на него диким взглядом, и Йен хотел было передумать. Но воспитательный момент должен подействовать и показать, кто кем управляет и кто, в конце концов, главный.
  - Йен, - пискнула Тина, - ты куда собрался?
  - К себе, сегодня был напряженный день, ты не находишь? - Сомерхолдер лучезарно улыбнулся и приподнял бровь.
  - Погоди, а я? - девушка села, совершенно не смущаясь своей наготы, и с мольбой посмотрела на Йена.
  - Холодный душ, моя хорошая, - еще раз усмехнулся он, и едва увернулся от подушки.
  - Ненавижу! - крикнула Тина ему в след, и Йен понял, что от любви до ненависти один шаг и наоборот.
  Но он не верил ей. Тина хочет его так же, как и он ее. И в следующий раз девчонке не придется его упрашивать. Йен был доволен реакцией, но сам был крайне не удовлетворен. Но сделал хорошую мину при плохой игре, вышел из трейлера, подмигнув Тине на прощание.
  
  Глава 12
  Нет! Я не могу в это поверить! Мой герой грез бросил меня одну изнывать от желания. А я, наивная, уже поверила в то, что он не заметит этой проклятой фотографии. Или же, если узнает про мои фото топлес, то ничего не сделает. Как же, разбежалась! Глупо было думать, что смогу убедить Йена в том, что не вижу ничего предосудительного в подобных фотографиях. Он меня слушать не стал.
  Сомерхолдер меня просто поразил. Он первый поцеловал меня, и впервые мне не пришлось прикладывать к этому массу усилий. И я, как самая настоящая влюбленная дурочка, не заподозрила никаких разительных перемен в моем герое. С чего бы это такая страсть? И я позволила ему делать с собой всё, что ему заблагорассудится.
  Не скрою, это было безумно приятно. Когда его руки блуждали по моему телу, то я готова была умереть от удовольствия. Возбуждение жаркой волной захватило меня, и я не могла думать о чем-то другом, кроме его рук, губ и изысканных ласк, которые они мне дарили. Я растаяла, как весенний снежок на солнце, и хотела его всего.
  И вот этот голубоглазый засранец просто оставил меня одну. Оригинально наказание, ничего не скажешь. И что же мне теперь делать? Уснуть не получится, точно. От самоудовлетворения я, пожалуй, тоже откажусь. Тем более, у меня есть виновник всех моих бед.
  Быстро натянув на себя джинсы и майку, я твердой походкой направилась в трейлер к Сомерхолдеру, придумывая для него весьма и весьма интересные пытки. В таком же духе. Ну, держись, любовь моя. Ты сам будешь не рад, что начал подобную игру со мной. Может быть, телом я и была невинна, аки ангел, но то количество эротических фантазий, что посещали меня во снах, оставляют не малый простор для творчества. Думаю, не стоит уточнять, что именно этот "ходячий секс" был единственным моим ночным капризом.
  Войдя в трейлер, я захлопнула дверь и заблокировала ручку, чтобы никто не смог войти случайно. Особенно Нина. Только ее в такой момент не хватало для полного счастья. Что-то перспектива "шведской семьи Деймона" меня совсем не радовала.
  Йен валялся на диване и слушал музыку в наушниках. Его глаза были прикрыты, и я довольно усмехнулась. Сняв балетки, я забралась на диван. Сомерхолдер не заметил моего появления. Недолго думая, я уселась на него сверху. Он лениво открыл глаза, убрал наушники и отбросил телефон в сторону. Я торжествующе улыбалась, и который раз любовалась его аквамариновым взглядом.
  - И что ты здесь делаешь? - прищурившись и ничуть не удивившись, произнес Йен. - Холодный душ не помог?
  - Сомерхолдер, мне иногда кажется, что ты специально провоцируешь меня. А теперь заткнись и поцелуй меня! - наклонившись к нему, и едва касаясь приоткрытых губ, произнесла я.
  - Тина, ты не в той ситуации, чтобы диктовать условия, - его губы растянулись в торжествующей ухмылке. - Но я сделаю тебе одолжение.
  Йен притянул меня к себе, и наши губы встретились. Он чуточку помедлил, обвел своим языком контур моих губ, и я поняла, что игра только начинается. Ему доставляет удовольствие дразнить меня, наблюдать за моей реакцией и быть всегда ведущим. Здравый смысл подсказывал мне, что я не должна сдаваться. Мне необходимо протестовать, но под взглядом этих глаз я теряла самообладание и контроль, готова была отказаться от всего, что может отдалить нас друг от друга.
  Мои планы страшной мести рассыпались и разлетелись, как пепел с истлевшей сигареты. Разум помахал рукой и послал воздушный поцелуй рациональности и уступил место обостренным чувствам. По телу пробежала дрожь, сердце привычно забилось в два раза быстрее, дыхание участилось. Наш поцелуй забрал все остатки воздуха из легких. Я начала задыхаться и попыталась отстраниться, но Йен крепко держал меня. Он дал мне понять, что будет так, как решил он. И у меня не было сил сопротивляться. Я позволила ему вести меня за собой в мир наслаждения.
  Йен оторвался от моего рта и тут же приник к шее. Я запрокинула голову, чувствуя, как его язык и губы ласкают кожу. Я уже не контролировала себя и расслабилась, окончательно сдавшись на милость моего завоевателя, властителя дум и героя сердца. Но что-то его губы оставались долго на одном месте, и в мой затуманенный страстью разум вернулась способность мыслить.
  - Йен, - взвизгнула я, пытаясь, высвободится из его железной хватки.
  Сомерхолдер оторвался от моей шеи и сердцедробительно улыбнулся.
  - Вот теперь точно всё, - нагло произнес он. - Теперь я завершил то, что хотел еще сегодня утром.
  - Зараза! - закричала я, и попыталась расцарапать ему довольную и от этого невыносимо прекрасную физиономию. Но не тут-то было. Йен предугадал мое движение, сжал мои руки и тихо произнес:
  - Ты моя, Тина.
  От этого уверенного голоса мое сердце оборвалось, и я готова была глупо заулыбаться и сказать: "Твоя, конечно твоя!". Но здравый смысл вновь пришел ко мне на выручку, и я смогла вырваться из ослабевшей хватки Сомерхолдера. Мой герой продолжал гаденько ухмыляться, а я фыркнула, хорошенько пнула его и убежала в душ. Я включила свет и поморщилась от того, что голубоватый свет люминесцентной лампы неприятно резанул глаза. За то время, пока мы с Йеном решали, кто же из нас главный, на улице окончательно стемнело.
  Я посмотрела на себя в небольшое зеркало, висящее на стене около душевой кабинки, и готова была расплакаться от досады. На моей шее красовался не просто засос, а самая настоящая гематома. И что прикажете с этой "красотой" мне делать? Одной пудрой и тональным кремом не обойтись. Придется идти на поклон к Рите, придумывать небылицы и просить спасти меня от разговоров. Но гример не так проста, какой хочет казаться и обязательно докопается до правды.
  Я вышла из душа и направилась к Йену, решая, как лучше его убить. Казнь через повешение отпадала, потому что веревку сразу не найти. Огнестрельное оружие в трейлере Сомерхолдер тоже не держит. Остается только душить подушкой. Я кровожадно улыбнулась, когда остановилась перед диваном. Йен включил свет и, как ни в чем не бывало, читал сценарий с самым невозмутимым видом, на который только был способен.
  Я бесцеремонно уселась на него, но Сомерхолдер даже не повел красивой бровью. Но от моего ощутимого тычка он поморщился, бросил скрепленные пружинкой листы бумаги на пол и обратил на меня свой бирюзовый взор. Мой запал начал потихоньку проходить, но слабохарактерностью я никогда не отличалась.
  - Полюбуйся, что ты сделал. И как, по-твоему, я с этим должна завтра показаться на съемках?
  - Не знаю, - Йен пожал плечами и сделал задумчивое выражение лица, - может быть можно "это" закрыть? Дай подумать, - он закатил глаза, а я просто зарычала от бессилия.
  - Придумал! - Сомерхолдер широко улыбнулся, и у меня закралось подозрение, что убийство сегодня все же случиться. - Ты завяжешь свой синяк шарфом. Это будет очень стильно.
  - Что?! - закричала я, а Йен начал истерично смеяться. Он, кажется, понял на кого я буду похожа, если появлюсь перед коллегами в шарфике на шее. - Я по сценарию вампир, а не очередная искусанная подружка Деймона!
  Сомерхолдер все еще смеялся, а я высматривала в трейлере тяжелый предмет, который не сломается, когда я опущу его на голову этого голубоглазого засранца. Отсмеявшись, Йен провел рукой по своей метке на моей шее. Я ударила его по руке, но он даже не поморщился.
  - Иди ко мне, - произнес он.
  Это был не приказ, но я безропотно повиновалась. И когда наши губы едва соприкоснулись, послышался стук в дверь. Я испуганно хотела соскочить с Йена, принялась лихорадочно соображать, что бы такое придумать для отвода глаз незваного гостя. Но Сомерхолдер приложил указательный палец к губам, давая понять мне, что дверь открывать он не собирается.
  - Йен, ты у себя? - послышался из-за закрытой двери голос Джули Плек, и мне показалось, что мы пропали.
  Если продюсер застанет меня в объятьях Йена, то несдобровать нам двоим точно. А если еще выплывет наружу правда, что Сомерхолдер мой законный представитель, то разразится не шуточный скандал. Поэтому законы конспирации придется свято блюсти до окончания съемок. И мне уже очень не хотелось, чтобы они заканчивались. Быть рядом с Йеном в течение всего дня для меня стало хорошей традицией, которую мне никак не хотелось нарушать.
  Спустя пару минут Плек ушла, о чем свидетельствовал удаляющийся стук каблуков. Я нервно хихикнула и перевела дыхание. Сомерхолдер внимательно посмотрел на меня и произнес:
  - К себе не пойдешь. Тебя могут заметить и сказать Джули, что ты вышла от меня. Тогда у нее возникнет много вопросов, почему я не открыл дверь. В контракте прописан запрет на отношения не только основного состава актеров, но и приглашенных тоже.
  - Йен, как долго еще нам прятаться? - тихо спросила я. - И дело ведь не только в сериале. Еще три долгих и нескончаемых года мы не можем просто радоваться жизни, ходить везде, где захочется, взявшись за руки. Наш мир ограничится спальней, и ты знаешь, что это не вся жизнь.
  Я едва сдержалась, чтобы не заплакать. Как всегда, у меня не так, как у людей. Смех свозь слезы и наоборот. Сколько себя помню, то мое настроение могла меняться по пять раз на день. Вот и сейчас от былого веселья не осталось ни следа. Возбуждение исчезло, желание продолжать игру с моим искусителем тоже. Я вновь оказалась одинокой маленькой девочкой, которой нужна поддержка и сочувствие. Йен понял это, и, не задавая лишних вопросов, прижал к себе. Я уютно устроилась у него на груди, слушая мерный стук его сердца.
  Сомерхолдер перебирал мои волосы, и наконец, произнес:
  - Тина, ни я, ни ты придумали эти дурацкие законы. Нам остается лишь принять правила игры. Неужели тебе хотелось, чтобы твоей жизнью распоряжался совершенно незнакомый человек, которого государство назначило бы тебе в опекуны? Ты бы просила деньги, отчитывалась за каждый свой шаг.
  Я отрицательно помотала головой. Масштаб происходящего только сейчас начал вырисовываться в моем сознании. Действительно, если бы не Йен, то я бы попала в зависимость от чужих людей. Скорее всего, под свою опеку меня взяла какая-то многодетная семья, и мне пришлось бы подстраиваться под них. Том же, хоть и загнал нас в тупик, но сделал всё, как нельзя лучше. Остается лишь смириться и принять вызов судьбы. Подумаешь, не смогу в открытую поцеловать Йена на пляже. Зато мы сможем наслаждаться друг другом в одиночестве подальше от чужих и завистливых глаз.
  - Только есть еще одна вещь, моя хорошая. - Йен замолчал, словно раздумывая, говорить ли это мне или промолчать. - Еще год я должен появляться на публике с Ниной. Проклятый третий сезон!
  - Ну и появляйся, - хмыкнула я. - В отличие от Меган, я знаю, что такое "быть девушкой Йена Сомерхолдера". И уж поверь, я не такая ревнивица. Осенью мне придется уехать в колледж. Ты будешь на съемках. Мне страшно, Йен.
  - Тина, так надо. Но мы будем видеться, обещаю тебе. Не бойся, я же с тобой. Помнишь? - глухим голосом произнес Йен. Мне показалось, что он уговаривает сам себя. Вот так мы оказались вновь на распутье.
  - Я ничего не требую от тебя, просто позволь пока быть рядом, а потом мы решим, как будем жить дальше.
  Сомерхолдер вместо ответа прижал меня к себе, и я поняла, что готова лежать так вечно. Йен гладил меня по волосам, и мне захотелось мурлыкать, как довольной и сытой кошке. Я уже не представляла, что могу находиться в разлуке с ним. Не хочу, чтобы заканчивались сцены с моим участием. Я против того, что скоро уеду в Лос-Анджелес и буду жить в общежитии колледжа.
  Хочу каждое утро просыпаться в объятьях Йена, смотреть в его бездонные то ли бирюзовые, то ли синие глаза. Я все еще не могу определить их цвет. И очень обидно осознавать, что над этой загадкой бьются миллионы женщин в мире, и никто не смог подобраться близко к ответу. Для меня еще будет тайной за семью печатями отношение Йена ко мне. И еще я безумно боюсь, что те чувства, с которыми он ведет страстную борьбу внутри себя, погаснут, и я стану не нужна моему единственному и неповторимому герою.
  Подавив горестный вздох, я потеснее прижалась к нему, а Йен чмокнул меня в макушку.
  - Сегодня был тяжелый день, давай спать, моя сладкая, - сонно пробормотал он, и я растеклась лужицей от его голоса.
  Всё! Хочу быть "сладкой", "малышкой" и даже "солнышком", лишь бы он был всегда со мной рядом. Закрыв глаза, я позволила сну захватить себя в плен и укрыть дремотной пленой.
  ***
  Проснувшись рано утром, я поцеловала спящего Йена и стремглав помчалась к себе, озираясь по сторонам. Но любопытных коллег не было. Все еще сладко спали в своих трейлерах. Утренних съемок сегодня нет, и в шесть часов утра в киногородке царил сонный покой.
  Оказавшись внутри своего временного жилища, я перевела дух. После душа принялась рассматривать засос и мрачно размышлять, как его лучше всего замаскировать. За ночь пунцовое пятно увеличилось в размерах. Тяжело вздохнув, я принялась накладывать тональный крем. В итоге получилось едва заметное покраснение на коже. Если вдруг кто спросит, то скажу, что съела что-то не то и это аллергическая реакция.
  Надев очередную майку и джинсы, я решила пойти на завтрак. Но не успела пройти и двух шагов, как наткнулась на хмурого Йена. Он подошел ко мне и тихо произнес:
  - Я проснулся, а себя уже и след простыл. Не могла разбудить? - он нахмурился, а я пресекла свою попытку подойти к нему поближе и поцеловать.
  - Прости. Решила, что будет лучше, если я уйду к себе, пока еще все спят. Мы идем на завтрак?
  - Нет. Мы идем к Джули. Она хотела видеть нас двоих, - произнес Йен, и у меня почва ушла из-под ног. Неужели она догадалась обо всем сразу или о чем-то по отдельности? У меня и Сомерхолдера был целый букет "прегрешений" перед продюсерами сериала и их правилами.
  Мы переглянулись, Йен натянуто улыбнулся и мы направились к рабочему трейлеру Плек. Дверь была приоткрыта, и я проследовала за Сомерхолдером, который вошел без стука. Джули сидела за столом и прибирала какие-то бумаги. Спиной к нам сидел мужчина. Плек оторвалась от своего занятия и посмотрела на меня. Под ее взглядом я непроизвольно поёжилась, и рефлекторно коснулась шеи, тем самым, выдав себя с головой.
  Но Джули лишь хмыкнула и произнесла:
  - Вот и наша вновь образовавшаяся парочка, - у Йена отвисла челюсть, и он попытался что-то сказать, но Плек его опередила. - Мы сами того не ожидали, что Регина сможет переиграть зрительские симпатии, но получилось именно это. Промо с первым ее появлением посмотрело больше человек, чем все предыдущие серии за всю жизнь сериала. Так что, Тина, твоя героиня будет жить еще несколько серий. Что скажешь?
  - Здорово, у меня есть постоянная работа, - выдавила из себя я, пытаясь поймать рассеянный взгляд Йена. Сомерхолдер натянуто улыбнулся и перевел взгляд на продюсера.
  - Возьмете новый вариант сценария, там есть изменения, - произнесла Джули. - И разрешите представить вам нашу приглашенную звезду, друга Регины и конкурента Деймона. По сценарию его зовут Рэндом. А в жизни...
  Мужчина, сидевший к нам спиной, поднялся со стула, развернулся лицом, и я была готова завизжать в диком восторге. Если бы я была щенком, то пускала бы слюни, виляла хвостом и бегала по комнате, громко тявкая. Перед моими глазами стоял мистер Дженсен Эклз собственной персоной. Он улыбнулся дежурной улыбкой, а я поняла, что на моей физиономии застыл самый натуральный фанатский идиотизм. Всевышний любит меня. Только сейчас воочию я убедилась в том, что сверхъестественным силам моя скромная персона небезразлична. Два самых желанных мужчин из сериалов "CW" будут вести за меня остервенелую борьбу. Пусть лишь на экране, но все же.
  Мельком взглянув на Йена, я заметила, что мой герой напрягся и выглядит очень сурово. Не думала, что с Дженсеном у него идет незримая война. Эклз протянул руку Сомерхолдеру, и тот ее пожал с силой. Мне показалось, что еще чуть-чуть и дым повалит столбом.
  - Я думаю, что Дженсена представлять не стоит. У него всего три эпизода, но зато каких! - Плек сияла. Вопрос о том провалится ли третий сезон "Дневников" давно уже был открытым, и, вводя новых героев она и Кевин здорово рисковали. Но, как оказалось, не прогадали. И приглашение Джесена служит тому ярким примером.
  - Из охотников в вампиры, - произнес Эклз, подмигивая. - Если я больше не нужен, то пойду, буду учить сценарий. Завтра уже съемка.
  - Иди, Дженс. Только потом состыкуйтесь с Тиной и отрепетируйте наиболее сложные моменты.
  А это уже интересно. Какие еще у меня с ним моменты? Я прикусила губу, чтобы не улыбаться блаженной улыбкой умственно отсталой девочки. Йен же сложил руки на груди.
  - Знаю, Сомерхолдер, что ты мне скажешь. Да, вы с ним не особо ладите, я тоже в курсе, уж поверь мне. Потому и выбрала Эклза. Улавливаешь почему? - Джули улыбнулась, а Йен фыркнул. - Но ты здесь не по этому. Скоро будет одно мероприятие, как только мы отснимем два эпизода. Ты, Добрев, Уэсли, Пайк и Эклз отправитесь на встречу с фанатами. Всё, как обычно. Интервью, фото, вечеринка. Сюжет тот же: ты и Нина вместе, но ты относишься к ней более прохладно, между вами Тина, а Пол вообще не при делах. Тина, а ты держишься ближе к Дженсену. Всё ясно?
  Я кивнула, всё еще осмысливая происходящее. Похоже, продюсеры разошлись не на шутку и хотят совсем взорвать головы бедным фанатам от предположений, кто с кем вместе и кто больше ревнует.
  - И долго нам играть этот фарс? - сказал до сих пор молчавший Йен. - Просто друзьями быть никак нельзя?
  - Нельзя! - рявкнула Джули. От милой женщины не осталось и следа. - И ты прекрасно знаешь почему, Йен. Не вчера попал в шоу-бизнес. Вот сценарий, идите учить. И больше не увлекайся на съемках.
  - В смысле? - спросил мой герой, посылая мне глазами сигналы, чтобы я убрала руку со своей шеи.
  - В прямом. Вчерашняя ваша сцена взорвала социальные сети по количеству просмотров. Нашелся какой-то умник, снимавший на мобильник. Узнаю кто, уволю к чертовой бабушке. И Пайк, я тебя прошу, не прячь от меня свой засос.
  Я судорожно сглотнула, но руку не убрала и пискнула:
  - Это аллергия!
  - Угу, на Сомерхолдера. Всё, свободны. И сценарий не забудьте, - Плек протянула нам по два экземпляра. Йен взял две папки, и подхватил меня под руку. Упрашивать меня не пришлось, и, скрыв вздох облегчения, мы покинули трейлер.
  
  Глава 13
  Я сходила в столовую, захватила с собой то, что осталось от завтрака, и принялась штудировать сценарий. Йен валялся рядом со мной на кровати, задумчиво листал страницы и все еще хмурился. Я не стала его трогать, зная, каким он может быть вспыльчивым. Лучше дать ему прийти в себя и остыть.
  Мой герой зыркнул на меня своими лазурными очами из-под нахмуренных соболиных бровей в очередной раз, и я не выдержала.
  - Йен, в чем дело? Почему ты смотришь на меня, молчишь? И что ты не поделил с Дженсеном?
  Сомерхолдер как-то странно поморщился при упоминании Эклза, затем нервно усмехнулся и выдал тираду, от которой мне захотелось рассмеяться. Хотя, я отдавала себе отчет в том, что могу поссориться со своим ясноглазым. Мужчины! Как же они любят все усложнять, сомневаться в себе и ревновать без малейшего повода.
  - Он уже Дженсен, Тина? И с чего так много вопросов? Я не люблю этого парня, не раз говорил об этом. А теперь учи сценарий. Продюсеры ввели штрафные санкции для тех, кто запорет несколько дублей подряд.
  Узнаю своего обожаемого Йена. Если ему плохо на душе, то он старается скрыть это за маской безразличия и делового тона. Только вот ничего не выйдет. Такой маневр сможет обмануть Нину, но никак не меня. Так он только раззадорил мой интерес. По сосредоточенному лицу Сомерхолдера я поняла, что больше ничего из него не выбью, поэтому решила пойти другим путем. Любопытство, сгубившее не одну сотню хвостатых и пушистых кошек, проснулось во мне и решило толкнуть на очередную авантюру.
  - Пойду, воздухом подышу, - бросила я через лечо, Йен же лишь хмыкнул что-то неопределенное мне в ответ.
  Я направилась в сторону трейлера-гримерной, ожидая встретить там своего новоиспеченного партнера по вампирским страстям. Мой "жених" по сценарию сейчас должен гримироваться для съемок отдельных сцен без меня и Йена.
  Не зная с чего начать разговор, я решила дождаться Эклза около трейлера. Неподалеку стоял пластиковый стол и несколько стульев, на столешнице лежали пачка сигарет и кем-то забытая зажигалка.
  Запрет на курение на съемочной площадке досаждал многим, поэтому возле гримерной, столовой и прочих общественных мест были сооружены такие вот "курительные салоны". Многие не хотели расставаться со своей плохой привычкой и довольствовались курением в специально отведенных местах.
  Я не курила ежедневно, но время от времени баловалась сигаретой, пыталась снять стресс. Том знал об этом моем пагубном увлечении, устраивал нагоняи. Но воспитательные приемы не действовали на его своенравную сестренку. Да и как иначе? Мой братец вдавался в лекции о вреде курения на подрастающий организм, не расставаясь со стаканом виски и темной кубинской сигарой.
  Достав из пачки тонкую сигарету с яблочным ароматом, я прикурила от зажигалки, выпустила струйку сизого обжигающего дыма, едва не закашлявшись. Уже успела забыть, как это. Вот и говори, что от подобных привычек тяжело избавиться. Я сделала еще одну затяжку. Мое взвинченное состояние сошло на нет. Способность рассудительно мыслить вернулась на место, робость перед встречей с Эклзом отступила.
  - Можно присоединиться? - услышала я голос за спиной, и едва не подпрыгнула на месте.
  Ко мне подошел предмет моих дум, сел напротив меня, взял сигарету из пачки.
  - За неимением лучшего придется травиться этим, - актер усмехнулся, и я невольно сравнила его с Дином Винчестером.
  В одном из интервью, которое я читала, он признался в том, что подарил персонажу из телешоу свою мимику, жесты и чувство юмора. Такое же можно сказать и про Йена, но мой ненаглядный всеми правдами и неправдами пытается показать, что с Деймоном Сальваторе у него мало общего. Где-то он прав, а где-то... Проявление страсти у них одинаковое, и пусть даже не спорит с экспертом по его персоне. Я-то уж знаю.
  - Тина, о чем задумалась? - вернул меня на грешную землю голос Дженсена.
  Я посмотрела в его зеленые глаза, обомлела и робко улыбнулась. Все еще не могу привыкнуть, что разговариваю так запросто с актером, игрой которого всегда восхищалась.
  - Сценарий, ты, я, Йен. Всего понемногу, - произнесла я, делая очередную затяжку.
  - Да, вот уж не думал, что вновь столкнусь с Сомерхолдером, - задумчиво проронил Эклз, а я внутренне восхвалила небеса за такую прекрасную возможность перевести разговор на нужную мне тему.
  - А что не так с Йеном? Смотрю, у вас отношения натянутые. Но мой брат Том всегда прекрасно отзывался о тебе. Если ты помнишь, то вы вместе с ним снимались в "Кровавом Валентине"?
  - Том Пайк - твой брат? Тина, сочувствую. Он был очень хорошим парнем. Я не смог быть на похоронах, хотя очень хотел. Съемки, плотный график. Знаю, оправдания всегда выглядят ужасно...
  - Дженсен, спасибо. Я не помню тех, кто был на похоронах. Правда. Все люди смешались в одну безликую массу. Если бы не Йен, я бы...
  Замолчав, я нервно затушила окурок, сосредоточившись на созерцании серого пепла и останках других сигарет. Справившись с подступившей волной слез и жжением в глазах, я посмотрела на Дженсена. Парень ободряюще мне улыбнулся, и его рука накрыла мою руку.
  Его прикосновение обожгло меня, я почувствовала, как непонятный ком застрял в горле, сердце затрепетало. Ну вот, доверительные дружеские отношения начинают выстраиваться. Я робко улыбнулась в ответ, не делая попыток высвободить руку.
  Все же странно. Когда рядом со мной Йен, то я чувствую, что его прикосновения должны быть, что они - естественный ход вещей, необходимая составляющая моего серого существования. Когда меня коснулся Дженсен, то я испытала некий страх, трепет и робость. Меня сначала бросило в жар, потом по спине пробежал озноб. В голове мелькнула мысль: "Лишь бы Йен не узнал".
  Хотя разумом я прекрасно осознавала, что не делаю ничего предосудительного, преступного или крамольного. Однако бешеный нрав Сомерхолдера, его ревность могли сыграть плохую шутку и дать брешь в наших с ним и без того непонятных, запутанных отношениях.
  - Йен... Конечно, лучший друг Тома, верный оруженосец, всегда готовый примчаться на помощь. Так же и твой брат, готовый простить другу все прегрешения. Прости, не хотел никого обидеть.
  - Все в порядке. Почему у тебя такое отношение к Йену? - я перешла в открытое наступление. Между Эклзом и Сомерхолдером что-то произошло, и я выясню, что именно.
  - Задай лучше этот вопрос ему. Только не думаю, что он искренне ответит тебе. Тина, я не знаю, что у вас за отношения, но лучше бы ты держалась подальше от него.
  Нет, это уже переходит всякие границы! Тайна, покрытая мраком, да еще спрятанная за семью печатями. Не один из ее хранителей не собирается пускать меня в недра сундука, в котором хранится правда, а Дженсен старается заставить меня усомнится в моем герое. Нет уж, увольте. Йен выложит мне всё, как есть, даже если я буду его пытать. Последняя мысль показалась мне крайне привлекательной, и я еле сдержала улыбку.
  - У нас с Йеном свои отношения, Дженсен. Но за совет спасибо, - сухо ответила я. Эклз только неопределенно пожал плечами в ответ.
  - Прошу прощения, что нарушаю идиллию, но Тина мне нужна для репетиции совместных сцен. - Сомерхолдер появился очень уж незаметно, и я рывком вытащила свою руку из-под ладони Эклза, смутившись помимо воли.
  На лице парня появилось самодовольное выражение лица. Невыносимо голубые глаза моего ненаглядного высекали такие искры, что я невольно вжала плечи. Бури не избежать. Но когда я боялась подобного?
  - Йен, ты совсем девушку взял в рабство. Пусть в себя немного придет, тем более что она совсем недавно лишилась брата, - добавил Эклз, глядя прямо в глаза Йену. Малахит столкнулся с аквамарином, и мне показалось, что воздух запах озоном, предвещающим грозу.
  - Спасибо, что тактично об этом напомнил, - саркастично добавил Сомерхолдер. - Не переживай так, Эклз, у Тины есть тот, кто о ней позаботится.
  Йен скрестил руки на груди, Дженсен медленно поднялся со стула.
  - Ну да, ты позаботишься, - тихо проронил он. - Тина, до встречи на площадке.
  Актер ушел, а мой герой еще долго смотрел ему в след. Лицо Сомерхолдера стало похоже на ничего не выражающую маску. Лишь голубые глаза прищурены и на щеках ходят желваки - верная примета того, что Йен на грани. Одна-единственная мелочь выведет его из себя, и тогда его уже ничем не остановишь.
  Я надеялась, что драка сегодня не состоится. Хотя по состоянию мужчин заметила, что оба горят желанием поквитаться друг с другом старым излюбленным способом, дошедшим к нам из глубины веков. Хорошая драка, бутылка виски и пылкие заверения во взаимном уважении - всегда способствовали решению проблем в сугубо мужском обществе.
  Я уже представила, как брошусь разнимать двух самцов, в голову которым ударили первобытные инстинкты. Дальше в моей фантазии был Йен с разбитой губой. Я бы бережно стерла его кровь белым носовым платком, обработала ранку антисептиком, подула на нее и принялась бы нежно целовать...
  Из мира грез меня вырвал сам же виновник фантазий, бесцеремонно подхватил под локоток и поволок в сторону трейлера. Я подумала сопротивляться, но увидела, что Сомерхолдер мрачнее тучи, то тот час передумала показывать характер. Не простит он сейчас неповиновения. Пришлось плестись к нему во временную обитель.
  Оказавшись внутри трейлера, я высвободилась из объятий Йена, уселась на кровать и уставилась на своего опекуна, чтобы выслушать поток нотаций. Но занудство на сей раз покинуло Сомерхолдера, он смотрел на меня с каким-то сожалением.
  Спустя несколько минут он произнес ровным голосом:
  - Я закрою глаза на то, что ты куришь. - Я нервно хихикнула, решила съязвить, но под пристальным тяжелым взглядом, осеклась и отложила ответ до лучших времен. - Не буду спрашивать, о чем Эклз говорил с тобой. Тина, прошу об одном - держись от него подальше. Только рабочие, формальные отношения.
  - С чего бы это? - мое упрямство, ничуть не уступающее Сомерхолдеру, вскинулось на дыбы.
  Я сложила руки на груди, посмотрела прямо в глаза Йену, поражаясь в очередной раз, как взгляд может много сказать о состоянии человека. На меня смотрели не голубые озера, не лазурное небо, а две светлые льдинки. Невольно поежившись, принялась подбирать стоящий ответ, однако Йен меня опередил.
  - Я не шучу, Тина. Просто... Не хочу, чтобы ты потом страдала, правда.
  - Йен Сомерхолдер, - не выдержала я, - перестань говорить со мной загадками! Ты знаешь, как на меня действуют недомолвки, тайны и секреты. Я докопаюсь до истины, во что бы то ни стало. Лучше скажи мне сам, что произошло между тобой и Эклзом, иначе я выпытаю у него. Я умею, ты знаешь.
  Мой ненаглядный задумчиво посмотрел в окно, словно выискивая там ответ, или придумывая, чтобы лучше соврать. Но моя решимость располагала к откровенности.
  Он присел рядом со мной, взял за руку, вздохнул. Так, намечается нечто серьезное. Такое ощущение, что Йен собрался каяться пред мной в несуществующих грехах, а может быть вполне реальных.
  Мой любимый мужчина не подросток, у него в жизни могли быть всякие прегрешения. Случайный секс в туалете с чужой подружкой я не исключаю. Неужели он думает, что я смогу разочароваться в нем, если узнаю, что он увел у Эклза девушку или же переспал с ней? Смешно, честное слово. Я прекрасно понимаю, что до меня у него были женщины. По-другому быть не может. Моя же задача, заключается в том, чтобы их не было в тот момент, пока он со мной. Подобного я не прощу.
  - Тина, это старая, запутанная история. Не знаю, как ты отнесешься к ней.
  - Йен, я не маленькая наивная девочка. Я все приму, даже не сомневайся. Не могу смотреть на то, как вы с Дженсеном пытаетесь побольнее уколоть друг друга, и еще впутываете в это дело меня. Объясни, что происходит.
  Сомерхолдер с тоской во взгляде посмотрел на меня. Я же испытала сильнейшее желание прижаться к нему, успокоить, сказать, что мне все равно, что было в его прошлом. Главное - настоящее и наше будущее. Но подобное поведение может увести нас в совсем иное русло, и тогда откровенного разговора я буду ждать еще очень долго.
  - Когда-то давно, в начале своей карьеры я переспал с сестрой Дженсена, - выпалил Йен.
  Я едва удержалась от того, чтобы не присвистнуть. Дурацкая, совершенно мужская привычка, научилась этому у брата и до сих пор не могу избавиться от нее.
  - И что в этом такого? Эклз - извращенец, влюбленный в свою собственную сестру? - я скептически приподняла бровь.
  - Кензи была несовершеннолетней. Я не знал, чья она сестра. Вообще понятия не имел, кто она такая. Познакомились на вечеринке, уединились в комнате, так бывает, - обреченно проронил Йен и затравленно посмотрел на меня.
  - Йен, я все прекрасно понимаю. Думаешь, я дурочка, верящая, что я тебя первая и единственная? Похождения моего брата, как и твои, мне хорошо известны. Об этом узнал Дженсен?
  - Она сказала, что учится в колледже, хочет быть моделью. Я ей это пообещал. Думал, что она одна из тех девиц, которые ищут приключения и ходят на вечеринки ради того, чтобы кадрить парней. Откуда мне было знать, что Маккензи - сестра парня, с которым я познакомился на кастинге? Да я вообще уже успел забыть эту блондинку. Потом, пару месяцев спустя увидел ее вместе с Эклзом. Она решила, что я с ней "встречаюсь", бросилась ко мне на шею. Пытался ей объяснить, что это не так. Потом прибежал Эклз... Мы подрались.
  Йен замолчал, я же обдумывала сказанное. Представила себе ситуацию: приезжаю в гости к брату из Луизианы, встречаю на вечеринке красивого парня, заигрываю с ним, сама того не осознавая. Между нами "пробежала искра" - алкоголь, музыка, многозначительные взгляды, поцелуи. Я потеряла голову из-за дерзких голубых глаз и лукавой, плутоватой улыбки, разрешаю ему больше, чем положено. Будучи наивной, решила, что это любовь. В итоге, он сказал, что позвонит, исчез в ночи. Я жду, но от него никаких вестей. Затем случайно мы встретились в общей компании, куда привел меня брат. Но он не помнит ни меня, ни нашей прекрасной ночи. В итоге я жалуюсь брату, а тот мстит за "честь" сестры. Все логично и правдоподобно. Как бы поступил Том? Так же, как и Эклз. Набил морду обидчику обожаемой сестренки, правда, не забыв при этом отчитать наивную дурочку, которой не место в Голливуде.
  Я же была совсем другой. Нежной маргариткой, сорванной коварным искусителем никогда себя не представляла. Том научил меня многому, я очень быстро повзрослела, смогла выстоять и не ушла вслед за ним.
  - Йен, - я провела ладошкой по его щеке. Сомерхолдер внимательно посмотрел на меня, я же тихо проговорила:
  - Это пустяк, на который я не обращу никакого внимания. Чем эта самая Кензи отличается от Меган или других твоих женщин? Мне нет дела до твоего прошлого. Меня интересует только будущее и настоящее.
  - Тина, ты понимаешь, что Эклз теперь может отыграться на тебе?
  - С чего вдруг? Дело прошлое. Ты же сам это сказал. Йен, давай не будем преувеличивать, хорошо?
  Сомерхолдер вздохнул, еще раз посмотрел на меня и, воспользовавшись моим замешательством, притянул к себе, повалил на постель. Я не стала отбиваться, притворно пищать. Время игр давно уже закончилось. Сейчас мне хотелось лишь одного - продлить миг между сном и явью, окунуться в невыносимо голубые озера его глаз, остаться в таком положении навечно, чтобы слышать такой родной стук его сердца.
  - Тина, - Йен убрал волосы, упавшие мне на глаза, осторожно заправил их за ухо, - скажи мне, почему ты все понимаешь? Чтобы не случилось в моей прошлой беспутной жизни? Но как речь заходит о том, что я несу ответственность за тебя и твою жизнь, ты постоянно находишь тысячи способов, как всё усложнить и окончательно запутать?
  - Потому что эта чертова ответственность - преграда между нами. Я ненавижу брата за то, что он лишил меня трех лет открытой жизни рядом с тобой. Йен, я так устала бояться, прятаться. Поцелуй меня, пожалуйста, я скучаю без тебя, - жалобно проронила я.
  И мой герой не заставил себя долго ждать. И вновь он остановился на самом интересном месте, в тот момент, когда я готова была срывать с нас двоих одежду. Мне очень интересно, как долго Йен будет упираться? Судя по рассказам, Сомерхолдер не принимал целибат и никогда не страдал особой приверженностью к воздержанию. Позавидовав неизвестной мне Маккензи Эклз, и пожалев, что не оказалась на ее месте, я вняла гласу разума, принялась штудировать сценарий. Тем более, предстояли ночные съемки, и мне, действительно, стоило подготовиться к работе.
  ***
  За прошедшую неделю я мало виделась с Йеном. Наш съемочный график не совпадал, у меня были в основном ночные сцены, у него дневные с Добрев. С Дженсеном все же мне удалось подружиться. Не знаю почему, но он напоминал брата. Мне было легко и хорошо рядом с ним, я могла беззаботно шутить, смеяться над его шутками. Практически все дубли мы отсняли без "ляпов", поэтому еще и режиссер эпизода Маркос Сиега остался доволен моей работой. Никогда не мнила себя великой актрисой, но вот теперь я всерьез задумывалась о том, не выбрать ли мне эту профессию.
  После завершения эпизода актерам предстоял небольшой тур и встреча с фанатами. Я упаковывала чемоданы, размышляя над тем, сколько усилий приложу к тому, чтобы спустить с рук Нине приставания к Йену. Она же будет виться вокруг него змеей, провоцировать на всякие выходки, вроде поцелуев на публику.
  Мне по сути было смешно смотреть на то, как Добрев старается затянуть в постель моего голубоглазого героя. Но вот знать, что ей можно это делать, а мне нет, становилось невыносимо обидно и горько на душе. Подумать только! Фанаты ждут-не дождутся того момента, когда папарацци выбросят в интернет фото с обнаженными Йеном и Ниной. И все будет все равно, что у них приличная разница в возрасте.
  А вот если общественности станет известно про мои отношения с Сомерхолдером - то поднимется волна праведного гнева и негодования. И не в нашей власти все изменить и исправить. Мы с Йеном стали заложниками обстоятельств, выхода из этого замкнутого лабиринта видно не было; куда бы мы ни шли, то все равно натыкались на преграду в виде глухой бетонной стены.
  Я чувствовала себя узницей, лишенной неба и свежего воздуха. Мне представилось, что я сижу в темной холодной камере на грязном соломенном тюке, гляжу вверх. Там есть небольшое окошко, из которого пробивается дневной свет. Но как бы я ни пыталась дотянуться к нему, все тщетно. А за стеной слышится музыка, беззаботный женский смех, звуки музыки и веселья...
  Зависть в чистом виде. Я всегда смотрела правде в лицо и привыкла называть вещи своими именами. Я завидую Нине, за то, что она может касаться Йена так, как ей того хочется. Она может открыто проводить с ним время, позировать на камеру, рассуждать об их "отношениях", а я навсегда останусь сторонней наблюдательницей.
  Настроение было ни к черту, я пнула свой чемодан, схватила его за ручку и поволокла к автобусу, которая отвезет всю нашу честную компанию в аэропорт. Там уже сидел хмурый Йен, рядом примостилась Нина и в отдалении расположился Эклз. Пол догнал меня по дороге, помог с вещами. Я благодарно ему улыбнулась. Единственный джентльмен на всю съемочную площадку.
  Если наш тур начался с молчания, то чем же он закончится? Я осмотрелась по сторонам, но никто не проронил ни слова. Сомерхолдер предпочел скрыться за темными стеклами очков. С того приснопамятного разговора прошла неделя, и все то время Йен пытался отгородиться от меня занятостью. Я не очень на него давила и не требовала ответов из-за реальной занятости на съемках и усталости. Но теперь, когда можно передохнуть, я не дам ему от себя избавится. Пусть даже не надеется.
  В аэропорту нас атаковали папарацци. У меня было ощущение, что я слышу, как охотники перезаряжают ружья и стреляют метко в цель. Ослепленная очередной вспышкой, я чуть было не споткнулась, но меня подхватил Йен и закрыл своей спиной от вездесущих камер стервятников. Я поблагодарила его, а Сомерхолдер как-то грустно улыбнулся. Предчувствия меня еще никогда не обманывали. Эта поездка запомнится надолго.
  
  Глава 14
  Поздняя весна в Нью-Йорке сошла с ума, и вместо майской истомы одарила город настоящим летним зноем. Плавился раскаленный асфальт, автомобили выстроились в ряд на узких улицах, девушки обнажились до предела, и степенный город, стоящий на берегу Гудзонского залива, стал похож на развязную Калифорнию.
  Город, состоящий из стекла, бетона, огромных железных мостов, когда-то оттолкнул от себя начинающего актера. Бродвей, манящий своими огнями и подмостками, не принял подающего надежды Сомерхолдера, не смотря на то, что он был одним из лучших на курсах по актерскому мастерству. Всякий раз, когда он бывал в Нью-Йорке, то испытывал раздражение вкупе с разочарованием от разбитых надежд.
  Йен давно уже понял, что мать любит его больше, чем своих старших детей, слишком похожих на грубого отца. Ей всегда было тесно среди луизианских топей, кукурузных полей и простой жизни. Утонченная натура миссис Сомерхолдер требовала реализации. Так и случилось. После развода мать перебралась в Нью-Йорк, Йен же постоянно бывал у нее, можно сказать, жил на два дома, занимался актерским мастерством, снимался в рекламных роликах. Он отлично понимал, что мать реализует свои амбиции за его счет, уверяет в его неповторимости и таланте. Но, как только юный Йен пришел на пробы в одну из бродвейских постановок, то режиссер, ухмыляясь, отправил его сниматься в рекламе дальше.
  У Сомерхолдера с "Большим Яблоком" были свои счеты. И вот теперь культурный центр страны встретил Йена какофонией звуков, сплетенной из людских голосов, гудков машин, рева моторов, служившими напоминанием о прошлом, которое все еще не отпускало. Поэтому и без того плохое настроение, в котором актер прибывал уже неделю, усилилось во сто крат.
  Его раздражала сама поездка, липнущая всю дорогу Нина, объясняющая свое поведение тем, что пора вживаться в образ и показывать свои чувства фанатам, жаждущих видеть любимую пару из сериала вместе в серой реальности. Так же актера выводил из себя вид вечно ухмыляющегося Эклза, который не упускал возможности приударить за Тиной. Сама же виновница всех тяжких бед, свалившихся на Йена со скоростью лавины, ходила в подавленном настроении, бросала на него многозначительные взгляды, в которых не читалось ничего хорошего. Масла в огонь подливала Добрев, буквально слетевшая с катушек, старавшаяся и так, и эдак, подчеркнуть, что между ней и Сомерхолдером есть связь.
  Но этого было мало. Вдобавок ко всему, Йен внезапно испытал острый приступ чувства вины из-за давней, поросшей мхом забытья, истории с сестрицей Эклза. Вроде бы ничего особенного. Ну, была интрижка с девчонкой, имени которой он не удосужился запомнить, более того, Сомерхолдер не особенно помнил, ее внешность и то, насколько она была хороша.
  Спустя примерно месяц после того, как Йен "расстался" с Маккензи, он познакомился с Дженсеном Эклзом на кастинге, который они вместе провалили, роль досталась другому актеру. С горя друзья по несчастью набрались в ближайшем баре, к ним присоединился Том Пайк. Вечер удался на славу. Но вот судьба решила устроить свою очередную каверзу, и воткнула нож в спину Сомерхолдера с легкой улыбкой на губах.
  Попойка должна была продолжиться у Эклза на съемной квартире. Парни завалились туда в надежде на продолжение банкета, Дженсен хотел обзванивать подружек для разбавления чисто мужской компании, но, как назло, к нему в гости заглянула сестра. Маккензи, увидев Йена, бросилась сначала к нему на шею, а потом разразилась упреками. Она ведь так ждала звонка, но голубоглазый гад растворился в ночи уже как месяц, и с тех пор от него ни слуху, ни духу. Сомерхолдер опешил, пытался вспомнить бушующую блондинку. Но девица оказалась не так проста. Вот кому действительно надо было податься в актеры. В итоге она всё вывернула таким образом, что Йен остался демоном-искусителем, а она чистой и невинной, аки майская роза поутру.
  Дженсен не выдержал, решил поквитаться с обидчиком сестры, завязалась драка. И нет бы, распить еще одну бутылку виски и все забыть, как страшный сон, ни Сомерхолдеру, ни Эклзу упрямства было не занимать. Поэтому в течение многих лет они вели холодную войну и находились в состоянии вооруженного до зубов нейтралитета. При встречах обменивались недружелюбными взглядами, колкими репликами и понятными только им двоим намеками. И это была не антипатия, возникшая из-за конфликта. Парни настолько привыкли быть в таком состоянии, что не видели смысла что-либо менять, вообще позабыв, из-за чего начался весь сыр-бор.
  Привычка - вторая натура. С этим утверждением Йен был абсолютно согласен. И когда он увидел Эклза в трейлере продюсера сериала, и заметил взгляды, которыми его награждала Тина, то Сомерхолдер просто был на взводе. Ему казалось, что он не выдержит и дня на съемках с этим типом. Все могло бы закончиться дракой, но Йен сумел обуздать свой горячий нрав.
  Но ревность уже распустила черные когти, вонзила их в сердце, оставляя не заживающие кровоточащие раны. Йен успел забыть, когда и кого ревновал в последний раз. Но за этот месяц, казалось бы, забытые чувства, желания ожили в Йене и слепо вели за собой. Ему хотелось оградить Тину от оценивающих и липких взглядов мужчин, окружавших девушку. Сомерхолдер страстно желал видеть ее восхищенный взгляд, адресованный лишь ему. Но девчонка всегда восхищалась актерской игрой Эклза. Смотрела сериал с его участием, и Йен чувствовал себя обделенным. Сейчас же он просто из себя выходил, видя, как его Тина благосклонно относится к конкуренту.
  Решившись на откровенный разговор в трейлере, Йен думал, что Тина разочаруется в нем, не захочет больше видеть. Но девушка проявила, как всегда, чудеса рассудительности. Меган бы закатила истерику, стала бы сравнивать себя с неизвестной ей девушкой, которая побывала в его постели до нее, пристала бы с расспросами то из них лучше. Тине же было все равно. Ее интересовало лишь их совместное будущее, которое было неясным, туманным и расплывчатым, словно мираж в жаркой пустыне.
  Всю неделю Йен виделся с Тиной урывками между съемок, они перебросились парой незначительных фраз. Их съемочный график не совпадал, эпизоды были с их участием постоянно, поэтому видеться было некогда. Йена тревожил еще тот факт, что Тина много времени проводит с Эклзом; они, кажется, смогли подружиться. Теперь еще эта поездка. Его головная боль, заноза в известном месте - Тина - ходила задумчивая, хмурая и неприветливая. Искоса бросала взгляды на Добрев, но терпела ее шпильки и колкости. И Сомерхолдер предчувствовал неладное.
  Мероприятие в Нью-Йорке было расписано буквально по минутам. Свободного времени не было. Встречи с фанатами, брифинг с журналистами, фотосессии для журналов отнимали огромное количество времени. Два дня прошли, словно в чаду. Йен не помнил себя от усталости. Они возвращались в отель поздно ночью, но даже там актеров караулили особо рьяные фанаты и папарацци. Особенно тяжело такое внимание со стороны прессы и любопытствующих переживала Тина. Она закрывала лицо от вспышек фотоаппаратов, старалась поскорее скрыться за дверью своего номера или пряталась за спиной у Пола. Уэсли настолько вжился в роль невозмутимого парня, что выносил все тяготы и обратную сторону актерской жизни спокойно, терпеливо и со знанием дела.
  Йену приходилось улыбаться, прижимать к себе Нину, которая была готова растаять от удовольствия и мурчала сытой, довольной кошкой. Они находились вместе двадцать четыре часа в сутки: держались за руки, демонстративно шептались и делали все, что предписала находчивая и креативная Джули Плек.
  У Сомерхолдера внутри все клокотало. Эмоции, будто вулканическая лава готовы были вырваться наружу, сметая все на своем пути; ему хотелось оттолкнуть Добрев, прижать к себе Тину, чтобы весь мир узнал - это сокровище принадлежит ему одному и больше никому. Но хмурая девчонка отстраненно стояла рядом, изредка улыбалась на камеру и сосредоточила все внимание на Уэсли и Эклзе.
  Йену хотелось рычать от безысходности. Весь тот шаткий и хрупкий мир, который воцарился в их отношениях, летел в бездну в свободном падении. Скоро он разобьется и уже не найдется способов собрать его по кусочкам. Ему казалось, что Тина перестала быть собой, словно тот внутренний огонь, толкавший девушку на очередные авантюры и безрассудства, погас. Осталась лишь бледная тень от задорной, непокорной и безрассудной девчонки.
  Она спокойно разговаривала с Йеном, терпела выходки Добрев, не протестовала и не пыталась повернуть ситуацию в свою сторону. Смотрела ровным безжизненным взглядом на Йена и его "пассию", натянуто улыбалась шуткам, при этом за два дня она ни разу не сделала попытки прийти в номер к Сомерхолдеру. Сам же актер пытался поговорить с ней наедине после всех мероприятий, но она уже спала, или делала вид, что спит, когда он тихо стучал в ее дверь.
  Йен потряс головой, отгоняя поток невнятных мыслей, и сосредоточился на созерцании своей голубоглазой персоны в огромном зеркале. Организаторы тура на сей раз не поскупились, разместив актерский состав "Дневников Вампира" в шикарных люксах "Саввой". Ванная в номере Сомерхолдера была в два раза просторнее, чем трейлер на съемочной площадке, слепила глаза позолоченной рамой зеркала и блестящей сантехникой. Но это мало волновало актера. Он привык обходиться малым, и плевал на чрезмерную роскошь.
  Из зеркала на него таращился брюнет с глазами цвета прохладных вод ирландских фьордов. Йен потер подбородок, размышляя, познакомить ли его с бритвой или темная двухдневная щетина послужит напоминанием, что он вышел из образа нахального вампира. Плюнув на бритье, Сомерхолдер надел полагающейся на случай вечернего приема костюм, но галстук отбросил в сторону, расстегнул ворот белой рубашки на две пуговицы больше положенного.
  Банкет состоится в девять, поэтому еще есть время, чтобы поговорить с Тиной. Пора, наконец-то, выяснить, что происходит. Йен решительно направился к двери номера напротив. Дверь была не заперта, и Сомерхолдер беспрепятственно зашел в номер.
  - Дженс, подожди минутку, - послышался голос из ванной. - Ты не поможешь застегнуть мне эту штуку? - Девушка, вошедшая в комнату, держала в руках какое-то колье.
  Йен удивленно похлопал глазами, пытаясь узнать в женщине-вамп свою милую, озорную Тину. На девушке было надето красное атласное платье, обтягивающее фигуру в правильных местах. Его поддерживали лишь тонкие бретельки. Наметанный глаз актера сразу же определил, что под такие коктейльные платья женщины обычно не надевают белье, и помимо своей воли он испытал сильнейшее раздражение. Темные волосы Тины ниспадали на обнаженные плечи шелковыми локонами. Профессиональный мейк-ап придавал ее милому личику несвойственную зрелость.
  Тина была прекрасна, обворожительна, удивительна и недоступна. На таких женщин мужчины всегда взирают с примесью восхищения, удивления и зависти к ее спутнику. Единственная мысль, возникающая в мужском сознании, при виде подобной красотки сводится к фразе: "Почему не моя?".
  - А я для этой цели не подойду? - холодно процедил Йен. Ему претила сама мысль, что Эклз будет касаться этого совершенства своими погаными руками.
  - Пожалуйста, - таким же тоном произнесла Тина, и повернулась к нему спиной, перебросив волосы со спины вперед, чтобы не мешали.
  У Йена пересохло во рту, когда он увидел, что атласное красное платье еще и обнажает практически всю спину девушки. Она слегка изогнула шею, чтобы ему было проще застегнуть замочек украшения, а Сомерхолдер едва удержался от искушения покрыть всю спину поцелуями, добраться к лебединой, нежной шее, продолжить целовать ее, а в это время медленно расстегивать платье.
  - Готово, - произнес он охрипшим голосом, наклонившись к ушку девушки.
  - Спасибо, - тихо сказала она, и обернулась к нему лицом.
  Йен только сейчас заметил, что колье, с замком которого он еле справился, представляло собой толстую серебряную цепочки с кулоном в виде рубиновой розы. Это украшение он покупал вместе с Томом, чтобы подарить его на Рождество Тине.
  - Тебе очень идет. Мы с Томом выбирали его, - произнес Сомерхолдер.
  - Я знаю. Спасибо. Тебе не кажется, что уже пора? Лимузин и зрители заждались. Тебе еще надо держать под руку Нину, а это очень утомительное занятие.
  - Тина, - Йен взял девушку за запястье, притянул к себе. Она подошла к нему, стараясь не смотреть в глаза. - Эй, посмотри на меня.
  - Йен, давай не сейчас. Поговорим после того, как закончится весь этот дешевый фарс. Если мы начнем выяснять отношения сейчас, то задержимся надолго, если попадем куда-либо вообще. Не хочу, чтобы у тебя были неприятности из-за меня. Скоро Нина бросится тебя искать.
  - Плохо ты знаешь женщин, дорогая. Мы будем ждать ее еще полчаса.
  В ответ лишь Тина покачала головой. Йен недоумевал, почему между ними возникла такая пропасть. Девушка, которая совсем недавно жарко шептала признания в любви, хотела принадлежать ему без остатка, ведет себя так, будто ничего этого не было.
  - За это время мог бы побриться. С такой физиономией ты похож на хиппи.
  - Подлецу всё к лицу, - ухмыльнулся Йен.
  - Заметь, не я это сказала, - усмехнулась в ответ девушка, и нервы Сомерхолдера сдали окончательно.
  Он схватил ее за руку, притянул к себе, затем сжал в ладонях ее лицо и настойчиво поцеловал еще не накрашенные, сладкие, зовущие губы. Тина хотела протестовать, но сдалась на милость сильнейшего, обмякла в его руках, томно простонала в рот.
  Йен почувствовал, как маленький горячий язычок устремился к нему навстречу. Поцелуй был сладкой пыткой. Сомерхолдер не представлял до этого момента, что можно завестись от одного только прикосновения к губам. Он страстно желал эту девушку, здесь и сейчас. Еще мгновение и он примется медленно расстегивать потайную "молнию" на ее красном платье. Но Тина запротестовала, высвободилась из объятий. Девушка тяжело дышала, ее грудь вздымалась, и Йену стоило немалых усилий, чтобы перевести взгляд. Глаза девушки лихорадочно блестели.
  - Тина, что случилось?
  - Давай поговорим после этого чертового банкета. Хорошо?
  - Тина, ты готова? - В дверях нарисовался Эклз, одетый в практически такой же костюм, что и Йен. Сомерхолдер в сердцах чертыхнулся, буркнул, что будет ждать их внизу, и направился за Ниной.
  ***
  Боже, как больно! Я не думала, что сердце будет так щемить в груди. Я видела каждый божий день в этой проклятой поездке, как мой любимый мужчина смотрит восхищенным взглядом на другую, шутит с ней, перемигивается, посылает воздушные поцелуи. Я ощущала себя лишней, ненужной и никчемной. В центре внимания - только Йен и Нина. Все смотрели на них. Девчонки ей завидовали, мужчины восхищались. Все только и спрашивали о том, когда же у них свадьба. Остальные актеры стали лишь бесплатным приложением к "Йенине", на которой держаться рейтинги сериала.
  Поражаюсь людской наивности. Неужели они не видят, что все это игра на публику? Хотя, откуда. Фанаты живут в своем мире, верят слухам, хотят, чтобы та красивая любовь, которую они видят в телешоу, была в нашей серой и убогой реальности. За неимением личной жизни желают устроить жизнь любимых актеров.
  Все два дня, пока мы были в Нью-Йорке, я боролась с собой, со своей ревностью, душеной болью. В итоге стало только хуже. Я плакала в подушку по ночам, избегала встреч с Йеном, чтобы не бросится к нему в объятия и не показать, насколько меня задевает вся эта игра на публику. Адское шапито распахнуло свои двери, и мы угодили на ужасное представление. Черти разложили на арене свои пыточные приборы, а зрители подбадривали их, просили продлить агонию мучеников.
  Я терпела всех женщин Йена, знала,¸ что он с ними рано или поздно расстанется. Но тогда мы не были близки. В тот момент я еще не говорила ему самых главных слов, не знала вкуса его поцелуев. Теперь же мое сердце сжималось, рвалось на части от боли при виде счастливой Нины и Йена, держащего ее за руку. Мне хотелось быть на ее месте. Но я - всего лишь наблюдательница, такая же, как и сотни визжащих девчонок, готовых выпрыгнуть из штанов от счастья за своих кумиров.
  Помешивая льдинки коктейльной трубочкой в бокале с "Маргаритой", я наблюдала за очередным выходом "Йенины" в свет. Добрев сегодня надела блестящее голубое платье, напоминающее упаковочную бумагу для подарков. Даже бантик к нему прилепить не забыла с боку. Вот он сигнал для предмета обожания - я твоя, уже готова, разверни меня скорее.
  Хотя, готовой была, как раз я. Не заметила, сколько уже коктейлей мне подносил официант в белой рубашке и черной бабочке. Настроение было паршивое. Парни меня покинули. Уэсли беседовал с какой-то знакомой актрисой, Эклз - мой кавалер на этот вечер - исчез в неизвестном направлении, Йен флиртовал на публику с Добрев. Я же решила снять стресс бокалом "Мохито", потом был "Текила-Санрайз", потом что-то еще, а сейчас закончилась "Маргарита".
  Бросив еще один косой взгляд в сторону моего героя, я подумала, что небритый он похож на бандита с большой дороги, и мог бы запросто сняться в каком-нибудь историческом фильме без грима. Подавив тяжкий вздох, я подозвала официанта и заказала себе повторный коктейль.
  Реальность уже начала терять свои очертания. Нарядные дамы в брендовых платьях, мужчины в костюмах и смокингах, цветы на столах и музыка остались где-то позади, стали лишь расплывчатым фоном. В моем мире были лишь я и мое горе. Я хочу быть с Йеном, но есть тысяча и одна причина, по которой я не смогу это сделать. Тот поцелуй в номере вселил еще больше сумятицы в мою истерзанную ревностью душу. Теперь мне в несколько раз больнее смотреть на его довольную физиономию в объятиях Нины.
  - Может быть, хватит на сегодня алкоголя? - Услышала я голос Дженсена откуда-то издалека.
  - Не-а, - протянула я и широко улыбнулась. Пусть думают, что у меня все отлично! - Сейчас допью этот и пойду с тобой танцевать.
  - Любопытно на это посмотреть, - хмыкнул Дженс.
  - Ты думаешь, я пьяная? - запротестовала я.
  Еще чего не хватало! Я поднялась из-за столика, мои ноги странно подкосились. Во всем виноваты проклятые шпильки на босоножках. Никогда не умела их носить.
  Эклз подхватил меня под руку, и повел куда-то в сторону от танцпола.
  - Пойдем, проветришься. Иначе, попадешь на первую полосу какой-нибудь бульварной газетенки.
  Мы прошли каким-то коридором, подошли к двери, Дженс толкнул ее, и мы оказались на улице. Горел тусклый фонарь, благоухал мусорный бак. Черный вход в шикарный ресторан всегда разительно отличается от своего парадного собрата, горящего неоновой вывеской и стоящим в дверях швейцаром, одетым в парадную ливрею.
  - Отлично, подворотня. Всегда мечтала о сексе на грязной улице темной ночью с незнакомцем, - проронила я, но коварные шпильки смазали весь эффект от моей искрометной шутки, предательски подкосились, и я повалилась на Дженсена.
  Тот подхватил меня вновь, и получилось так, что я прижалась к нему. Не успела я выпутаться из объятий, как услышала любимый голос:
  - Какого черта здесь происходит?!
  - Сомерхолдер, а тебе какое дело до нас с Тиной? - Совершенно спокойно ответил Дженс, пытаясь поставить меня в исходное положение. - Сама стоять сможешь? - Этот вопрос уже адресовался мне.
  Я попыталась поймать равновесие, вроде бы получилось. И, хихикая, принялась наблюдать за схваткой двух самцов. Но захватывающего зрелища не вышло. Дженсен подошел к разъяренному Йену, что-то тихо произнес, подмигнул мне и скрылся за железной дверью.
  Внезапно порыв ветра поднял обрывок пластикового пакета, валявшегося рядом с мусорным баком. Затем взъерошил и растрепал мои волосы. Небо озарила фиолетовая вспышка, оглушительно грянул гром. Начиналась весенняя гроза. В воздухе запахло озоном. Еще раз сверкнула молния, ей вторил разряд грома.
  Я застыла изваянием, глядя на своего любимого, который не знал, что делать. Он медленно подошел ко мне, попытался дотронуться, но я ударила его по рукам. Нечего трогать меня грязными лапами, которыми он еще минуту назад тискал свою ненаглядную Добрев.
  - И когда ты успела напиться? - вкрадчиво спросил мой герой грез, и от его голоса у меня по позвоночнику пробежал холодок. Ой, не к добру это.
  - Я не пьяная! Пока ты лапал Добрев, я развлекалась. А что, нельзя?
  С неба сорвалась первая дождевая капля. Она упала рядом со мной. Вскоре ее подружки не заставили себя ждать. Темное небо терзали молнии, пошел самый настоящий ливень, но я не собиралась уходить отсюда с Йеном. Пусть катится ко всем чертям, а я с удовольствием постою под дождем. Мне хорошо, и никто мне больше не нужен.
  - Тина, пойдем, я отвезу тебя в отель. Сейчас промокнем, - сказал Сомерхолдер, и в подтверждение его словам гром решил продемонстрировать свою удаль. Чудовищный раскат заставил меня подпрыгнуть на месте от испуга, но я решила проявить твердость характера до конца.
  Дождь больно хлестал по телу, размазывал макияж вместе со слезами, которые прорвались, не смотря на то, что я выстроила плотину из безразличия ко всему происходящему. Но глядя на Йена, я не смогла сдержаться.
  Он прикоснулся ко мне, я же оттолкнула его со словами: "Не трогай меня! Уйди!" - не удержалась на шпильках и бухнулась прямо в лужу, которая успела появиться на неровном асфальте у черного входа в ресторан.
  Слезы вместе с дождем текли по моему лицу, я сидела в холодной воде, пытаясь обхватить плечи руками. Промокший насквозь Йен решительно подошел ко мне, подхватил на руки и куда-то понес. Я пыталась протестовать, кричала, чтобы он оставил меня в покое. В итоге сдалась и обмякла в его руках, понимая, что вырываться бесполезно.
  - Черт возьми, Йен! Люди смотрят, - заплетающимся языком пробормотала я, прижимаясь к своему спасителю теснее.
  - Плевать на все, Тина. Я тебя не оставлю. Я же с тобой, помнишь? - тихо произнес он, а я уткнулась в его мокрую рубашку носом.
  Подойдя к белому лимузину, припаркованному у главного хода в ресторан, Йен поставил меня на ноги, распахнул дверцу, усадил меня в салон и сел рядом. Я только сейчас поняла, что замерзла, устала и хочу спать. И еще хочу, чтобы Йен не уходил, остался со мной.
  Я прижалась к нему, хотела почувствовать тепло, которым мой герой всегда одаривал меня в моменты близости. Но мне не понравилось, что на нем мокрая рубашка и непослушными пальцами я принялась расстёгивать пуговицы. Йен не сопротивлялся, только гладил мен по голове, перебирал промокшие волосы. Я прижалась к его горячему телу, ощутила запах его терпкого одеколона, провела губами по груди, потерлась щекой, заметила черные разводы от потекшей туши и хихикнула. Вновь мое сердце трепетало в груди, как и в тот момент, когда Йен унес меня на руках с иссушенного калифорнийским солнцем кладбища.
  - Я люблю тебя, Йен, - тихо-тихо пролепетала я, сделав неловкую попытку поцеловать его в шею. - Не бросай меня, пожалуйста. Мне так страшно, что я останусь одна, без тебя.
  Сомерхолдер вздохнул, поцеловал меня в макушку, и я согрелась в кольце его сильных и надежных рук.
  - Не бойся, моя сладкая, я с тобой, - на ухо прошептал он, и у меня по спине пробежало полчище мурашек от его бархатистого голоса.
  Всю дорогу к отелю Йен не выпускал меня из объятий. Алкоголь же сделал свое дело, мои веки отяжелели, и я погрузилась в сон.
  
  Глава 15
  Весь вечер Йен пытался, словно Юлий Цезарь, заниматься несколькими делами одновременно: играл в любовь с Ниной, шутил и смеялся шуткам знакомых коллег по цеху, с обожанием смотрел на Добрев, делал ей комплименты, но мысли его были заняты исключительно Тиной, и он старался не выпускать девушку из поля зрения.
  Вопреки своим пессимистичным прогнозам, Йен отметил, что Эклз не делает никаких попыток приударить за ней, ведет себя вполне сносно. Тина же впала в депрессию и принялась поглощать коктейли. Сомерхолдер попытался отвязаться от Добрев, но не тут-то было. Налетели журналисты, поклонники и просто любопытствующие, пришлось отвечать на вопросы, демонстративно сжимать в объятиях сияющую, как новенький цент, Нину.
  Под конец мероприятия Йен был на взводе. Его раздражали постоянные вспышки фотоаппаратов, восторженные взгляды и речи поклонниц, висящая на нем Нина. Наконец, адская пытка закончилась, и Сомерхолдер направился к Тине, которая весь вечер просидела за столиком в одиночестве, не считая Эклза и Уэсли, пытавшихся завязать с ней безуспешные разговоры, на которые девушка тратила несколько ничего не значащих фраз. Но не успел Йен подойти к Тине, как ее взял под локоток Дженсен и увел в неизвестном направлении. Девчонка уже успела опьянеть, и Йен от злости заскрипел зубами. Намереваясь, как следует отшлепать чертовку, он пошел следом за ней и ее спутником, прося у Всевышнего силы, чтобы не размазать по асфальту смазливую физиономию Эклза.
  Минуя служебное помещение, Йен прошел длинным полутемным коридором и оказался у черного входа в ресторан, в котором проходила актерская вечеринка. Перед его взором предстала картина, от которой у Сомерхолдера внутри все похолодело: Эклз лапал своими ручищами Тину, а она пьяно хихикала. Йен едва удержался от того, чтобы не устроить драку, хотя внутри него клокотала и бурлила самая настоящая вулканическая лава из ревности, ненависти и собственнических инстинктов. Никто не смеет прикасаться к его Тине, тем более этот недоносок Эклз! Однако выдержка, которой Сомерхолдер отродясь не страдал, внезапно пришла на выручку, потеснила все бушующие страсти, обуявшие душу, не дала крови ударить в голову, и спасла, тем самым, двух секс-символов канала "CW" от неминуемой драки.
  Эклз оставил Тину, подошел к нему и тихо произнес:
  - Девчонка нализалась, похоже, впервые в жизни. Постарайся, чтобы она не наделала глупостей и ее не засекли папарацци. Не для тебя стараюсь, Сомерхолдер, учти.
  Дженсен похлопал Йена по плечу, подмигнул Тине и скрылся за дверью. И тут внезапно девушка вновь стала собой, выплеснула на Йена все свое негодование, обиду, глупую ревность. У Сомерхолдера отлегло от сердца. Его чертовка вернулась, убрала напускную холодность и безразличие. Вновь карие глаза загорелись внутренним огнем, и она высказала всё, что думает о Сомерхолдере, их непостижимых отношениях и несчастной Нине, которой так же не посчастливилось влюбиться в его гадкую голубоглазую персону. Йен не смог скрыть широкой улыбки, глядя на бушующую Тину.
  Ливень, хлынувший из разверзшихся майских небес, только добавил колорита в сцену ревности, представшую скорее латиноамериканскому сериалу, нежели светской вечеринке посреди Нью-Йорка. Тина не устояла на ногах, упала в лужу, промокла под косыми струями до нитки, размазала косметику по лицу вместе с каплями дождя. При этом она выглядела потерянной, одинокой и очень сексуальной. Особенно в намокшем алом шелковом платье, которое и без того облегало ее стройную фигуру, подчеркивая самые соблазнительные места.
  Сомерхолдер понял, что Тина исчерпала свой пыл, поднял ее на руки и понес к лимузину, даже не подумав о том, что их могут увидеть, как любопытствующие фанаты, так и стервятники, жаждущие скабрезностей и сидящие в засаде около ресторана с камерами наперевес.
  Усадив девушку в машину, Йен удостоил изумленного шофера презрительным взглядом, который удивленно взирал на промокших с ног до головы актеров, и ровным голосом распорядился доставить их в отель. Водитель поправил фуражку, закрыл темное стекло, отделяющее пассажирский салон от него. Белый лимузин тронулся в путь по ночным улицам Нью-Йорка.
  Дождь барабанил по стеклам и крыше, молния терзала небо, ей вторил гром, на дорогах образовались лужи. На обычно заполненных под завязку узких авеню практически не было машин - мало кто решался в непогоду и поздний час разъезжать по городу. За окном мелькали горящие всеми цветами радуги рекламные вывески и огромные плазменные экраны, в поздний и дождливый час на улицах не было прохожих.
  Йен наслаждался поездкой по ночному городу, прижимая к себе Тину, вдыхая запах ее волос, слушая ее мерное дыхание. Только сейчас он понял, насколько соскучился и как нуждается в ее присутствии. Сомерхолдер устал от игры на публику, он потерялся в бесконечных лабиринтах шоу-бизнеса и его неписаных правилах. Быть актером сложно, можно попросту оставить себя, забыть, кто ты есть на самом деле. Это едва не случилось с ним, если бы не Тина...
  Тихий горячий шепот вверг Йена в замешательство. Слова, произнесенные девушкой в полубессознательном состоянии, то дарили ему странную эйфорию, то заставили чувствовать себя неловко. Женщины и раньше признавались ему в любви. Более того, за последние два года съемок в "Дневниках вампира" он постоянно слышал крики с признаниями от экзальтированных барышень. Подобное поведение поклонниц всегда вгоняло Сомерхолдера в ступор, он не знал, как правильно реагировать на подобные выкрики, всегда натянуто улыбался и пытался не выйти из роли Деймона.
  Но когда Тина томно прошептала заветные три слова, то Йен ощутил странное щемящее чувство в груди. Он прижал к себе промокшую девушку, пытался согреть ее, хотя и сам вымок до нитки. И сейчас ему плевать на все контракты, карьеру и желтую прессу. Тина заснула, ее голова покоилась у него на груди, и Сомерхолдер наслаждался тонким запахом ее духов, податливым, нежным телом. Ему не хотелось выпускать ее из объятий. Йен убрал темную прядку, упавшую на глаза, провел тыльной стороной ладони по бархатной коже. Во сне ее губы были приоткрыты, словно приглашая его почувствовать их сладкий вкус.
  И тут Сомерхолдер осознал то, от чего бежал все время, прошедшее с момента похорон Тома - он любит Тину, особенной, ни на что не похожей любовью. Как будто Йен блуждал во тьме с непроницаемой повязкой на глазах и не мог заметить солнечный теплый свет. Но благодаря девушке он прозрел, перестал бежать от себя, от желания сделать все правильно. И теперь он может признаться самому себе, не кривя душой - он любит Тину Пайк, уже давно, и не знает, что с этой нечаянной любовью делать.
  Водитель остановил лимузин около центрального входа в отель, Йен, невзирая на непрекращающийся дождь, для начала вылез из машины сам, подхватил на руки Тину и твердой походкой направился в вестибюль. Дежурный портье окинул его равнодушным взглядом на невозмутимой физиономии, протянул карточку-ключ от номера и вернулся к своим делам.
  Сомерхолдер зашел в лифт. Аккуратно поставил свою ношу на ноги, всё еще удерживая в своих объятиях, но девушка не подавала признаков бодрствования и спала самым безмятежным сном. Йен усмехнулся, представляя, как у девчонки завтра, вернее, уже сегодня будет болеть голова. Все через это проходят, философски рассудил он, пытаясь придумать наиболее изощренное наказание для Тины, но понял, что не станет этого делать. Пора позволить девушке самой отвечать за свои поступки.
  Лифт остановился в пентхаусе, издал короткий "дзинь" и распахнул стальные двери. Йен вновь подхватил спящую Тину на руки, остановился около своего номера, открыл магнитный замок карточкой и сразу же направился в спальню. Свет он включать не стал, уложил драгоценную ношу на кровать, сбросил свой промокший пиджак на пол. И теперь перед ним открылась непростая дилемма: снять с девушки промокшее платье или это получится покушение на ее права и нарушение личного пространства?
  Здраво рассудив, что не может оставить Тину спать в мокрой одежде, Йен перевернул ее на бок и медленно нащупал замочек "молнии". Расстегнув платье, Сомерхолдер медленно стал стаскивать его вниз, проклиная себя последними словами. В горле у него пересохло от подтверждения своей догадки: любимая чертовка, действительно, не надела нижнее белье и теперь предстала пред его аквамариновым взором в своем первозданном виде. Как Йен ни пытался не разглядывать обнаженную Тину, но понял, что это выше его сил. Борясь с искушением, провести рукой по нежной груди, он отбросил в сторону промокший красный шелк, укрыл девушку золотистой простыней.
  - Ммм... Йен, - тихо пробормотала Тина, сворачиваясь калачиком на огромной кровати.
  - Спи, сладкая, - нежно произнес в ответ Сомерхолдер, поправляя растрепавшиеся волосы.
  Тина еще что-то неразборчиво буркнула, Йену же ничего не оставалось, как ретироваться из комнаты вон, чтобы не набросится на беззащитно спящую девушку и не воспользоваться ситуацией.
  ***
  Проснулась я от шума дождя, барабанившего по стеклу, и долго всматривалась в темноту, пытаясь понять, где нахожусь и что со мной произошло. Последнее, что я помнила, была небритая физиономия Йена, его руки, перебирающие мои волосы.
  Удивительно, но голова не болела. Значит, похмелье еще не наступило. Тогда уж точно мне мало не покажется. Я лениво потянулась, сбрасывая с себя остатки сна и восстанавливая активную мозговую деятельность. Итак, что мы имеем. Я была с Йеном, а теперь проснулась на огромной кровати в незнакомом месте. Номер Сомерхолдера, конечно же. За все три дня этой чертовой поездки, я так ни разу не побывала здесь. Ну ничего, теперь уж точно меня отсюда не выгонишь.
  Лениво потянувшись, я с изумлением обнаружила, что нахожусь под атласной простыней нагишом. Очень интересно. Мой герой решил показать, что он джентльмен, снял с меня промокшее платье, уложил спать, а сам скрылся в неизвестном направлении. Не знаю, чтобы я предпочла сейчас больше: проснуться с Йеном в одной постели и раздумывать над вопросом "было или нет", или обнаружить его в другой комнате. Главное, чтобы мой принц не смылся в объятия к Добрев подальше от искушения, то есть меня.
  Видеть Сомерхолдера именно здесь и сейчас в мои планы не входило, поэтому я медленно поплелась в душ, чтобы привести себя в порядок, избавиться от потеков туши, которые, я уверена на все сто процентов, украшали мою заплаканную физиономию, как боевая раскраска племени масаев.
  Ванная комната в этом номере была идентична той, что находилась в моем: много света, позолота, огромная джакузи, душевая кабинка, зеркала на потолке и на стенах. Роскошь и блеск, который никогда не привлекал меня.
  Посмотрев на свое отражение в зеркале, я поморщилась - волосы торчат во все стороны, черные разводы туши под глазами сделали похожей меня на енота. Истерично хихикнув от сравнения, невольно пришедшего мне в голову, я избавилась от атласной простыни, в которую завернулась еще в спальне, и постаралась быстрее оказаться в душевой. Йен достаточно на меня насмотрелся, когда снимал платье, но мне не хотелось бы предстать пред моим предметом грез в таком жалком виде.
  Горячая вода ласкала тело, дарила истому, смывала все неприятности прошедшего дня. Я пыталась выбросить из головы свою выходку, но это получалось плохо. До сих пор ощущались косые струи дождя, бьющие по телу, бежавшие по щекам злые слезы, растерянный Йен, соизволивший подхватить меня на руки и унести прочь из грязной подворотни.
  Я запуталась в своих чувствах, мыслях, желаниях. Мне хотелось устроить скандал Йену, высказать ему уже не заплетающимся языком всё, что я о нем думаю. Но здравый смысл отчетливо подсказывал, что наши отношения вышли на новый уровень, перешли все Рубиконы, возведенные прежде. Осознание того, что я первая произнесла те самые три слова, смела лавиной все доводы рассудка. Да, до этого я тоже говорила Йену о любви, но не так искренне. В тот момент мне было все равно. Единственное, чего я хотела - раствориться в его прикосновениях, до бесконечности вдыхать его запах, чувствовать сильные руки и тонуть в невероятных аквамариновых глазах.
  В наших непростых отношениях было всё: слезы, боль потери, нежная, трепетная близость и огонь - желания, страсти, упрямства, непокорности. Мне иногда кажется, что его так много, что он берет меня в плен, заставляет делать глупости, сгорать без остатка, и как птица Феникс, возрождаться вновь и продолжать поединок. Я делаю многое назло Йену, он платит мне той же монетой. Игра в "кошки-мышки" переходит в страстные поцелуи, а дальше... Дальше чертов здравый смысл не дает Йену продолжить то, чего он хочет на самом деле. Я не сомневалась, что Сомерхолдер любит меня не меньше, чем я его. Но условности и прочие несправедливости мира заставляют его поступать "правильно".
  От злого бессилия я заскрипела зубами, ударила рукой по мокрому кафелю в душевой. Почему я выбрала именно Йена? Не могу ответить на этот весьма интересный вопрос. Я столько раз пыталась избавиться от его образа, но все было напрасно. Как только у меня появлялся кавалер, который приглашал на свидание, то у меня сразу же появлялась к нему антипатия. Ведь это другой, а не мой принц зовет меня с собой. Все мои старания начать отношения с парнями из школы были напрасными - Йен прочно и уверенно занял место в моем сердце и не терпели соперников рядом с собой. В какой-то книге я прочла, что если женщина не может объяснить, почему она любит именно этого мужчину, то это и есть та самая любовь, которую воспевали трубадуры и восславили в веках романисты.
  В смятении я вышла из душевой, завернувшись в полотенце, промокнула влажные волосы другим. Задумалась, стоит ли в таком виде предстать пред светлым взором моего героя. И тут я заметила черную рубашку Йена, спокойно висевшую на вешалке рядом с полотенцами. Я довольно ухмыльнулась, облачилась в предмет гардероба Сомерхолдера и направилась на поиски обозначенного субъекта, молясь всем существующим богам, чтобы он не сбежал.
  Но я ошиблась на счет предмета моих дум. Он не собирался никуда уходить из своего номера. Более того, он лежал на диване в гостиной, заложив руки под голову, и смотрел в потолок, словно там могло найтись что-то интересное, помимо белой лепнины и позолоченной люстры. На полу рядом с диваном стояла недопитая бутылка скотча. Стало быть, мой герой решил утопить горе в выпивке, да еще и с горла. Йен, ну с чего вдруг ты стал правильным и хочешь все сделать таким же образом?
  - Ничего не было, а я уже в твое рубашке, - тихо произнесла я, прислонившись спиной к дверному косяку.
  - Тина, - проронил Сомерхолдер, - как себя чувствуешь?
  - Голова еще не болит, если ты про это, - я закусила губу, всматриваясь в его рельефное лицо, не зная, как вести себя дальше.
  Но ситуацию спас мой герой. Он грациозно поднялся с дивана, преодолел разделявшее нас пространство двумя шагами, и остановился рядом со мной. Я судорожно сглотнула, когда посмотрела в его глаза. Йен молча продолжал разглядывать меня, спустя пару мгновений, в тишине, нарушаемой лишь звуком дождя, он провел ладонью по моей щеке.
  По позвоночнику вихрем пронеслись разряды тока, ноги стали ватными, и я была готова рухнуть в его объятия. Йен продолжал пристально смотреть на меня своими невообразимыми глазами цвета неба, ничего не говорил, но я чувствовала буквально физически, как он исследует меня взглядом: губы, грудь, видневшаяся в вырезе рубашки, ноги. Я пристально вглядывалась в его лицо, все ждала дальнейших действий, не пытаясь избавиться от охватившего мое тело оцепенения.
  Сомерхолдер выглядел сосредоточенным, непривычно серьезным, как будто он решает в уме необычайно сложную математическую задачу. Но вот его лицо приблизилось к моему, Йен притянул меня к себе, прильнул к губам нежным поцелуем. Не успела я ответить, как мой герой подхватил меня на руки, направился в спальню и очень аккуратно уложил на кровать, сам прилег рядом.
  Наши взгляды столкнулись, словно шпаги, и я поняла, что не хочу его отпускать. Хочу быть с ним, просыпаться утром в одной постели, ждать вечером домой после тяжелого рабочего дня. Я даже успела представить, как я стою у плиты, жду Йена домой, он уставший и голодный возвращается ко мне и рассказывает, как его выматывает съемочный график. Помимо моей воли из глаз скатились две слезинки, я глупо заморгала.
  - Тина, что случилось? - тихо спросил Йен, принявшись губами убирать слезы с моих щек.
  От ощущения его дыхания на моей коже, сердце чуть не вылетело из груди, и я тихо пробормотала:
  - Йен, пожалуйста, поцелуй меня, ты мне очень нужен.
  То ли у меня был очень жалобный вид, то ли желания Сомерхолдера в кои-то веки совпали с моими, но герой девичьих грез не сопротивлялся и с удовольствием исполнил просьбу.
  Наши языки столкнулись, принялись вести свой неспешный танец, медленно распаляя жар желания в крови. Но потом, что-то в нас двоих взорвалось, потерялся контроль, и я едва не задохнулась под натиском губ Йена. Его губы терзали мои, наши языки боролись в извечном пламенном танце. Я бесстыдно обхватила его ногами, полностью лишившись контроля и здравого смысла.
  Сомерхолдер отстранился от меня, и я поняла, что он близок к тому, чтобы передумать. Не давая ему опомниться, я дрожащими руками расстегнула пуговицы на его белой рубашке. Йен пристально смотрел на меня, прожигая насквозь выразительными глазами цвета неба, я же продолжила стаскивать с него рубашку. Время игр закончилось. Мы оба хотим этого. Так зачем же себя сдерживать?
  Его руки с красивыми пальцами принялись медленно раздевать меня, я же помогла расстегнуть пуговицы, и, не стесняясь своей наготы, легла на спину, откинулась на подушки, приглашая Йена последовать за мной.
  Сомерхолдер пару мгновений рассматривал меня потемневшим от желания взглядом, я же решила идти до конца, притянула его к себе. Он в яростном поцелуе приник ко мне, заставляя мое тело изнывать от желания. Я ощутила влагу между ног, и инстинктивно попыталась их сжать, но сильные руки не позволили мне сделать этого. Йен с силой сжал мои бедра, и я раскрылась перед ним, бесстыдно расставила ноги в ожидании того, когда он заполнит меня всю до конца.
  Одной рукой он играл с моим затвердевшим соском, а указательным пальцем другой проник в меня. Мне показалось, что я все мои ощущения сосредоточились внизу живота, и я начала постанывать от удовольствия.
  Но вдруг Йен сбавил темп, тихо прошептал мне на ухо:
  - Сладкая, не спеши. Хочу тебя всю, без остатка, хочу наслаждаться тобой.
  От его тихого бархатного голоса меня пронзили тысячи иголок, мне захотелось растянуть удовольствие, почувствовать его руки, губы везде, на каждом сантиметре своего тела. Пока я, как рыба, выброшенная прибоем на берег, хватала ртом воздух, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, Йен успел избавиться от темных брюк и предстал предо мной в своем первозданном виде. Я поняла, что не дышу и с открытым ртом рассматриваю лучшего самца человечества. Природа вылепила совершенство, убрав все лишнее.
  Йен лег рядом со мной, и я уловила в его взгляде восхищение, нежность, желание.
  - Тина, перестань слишком много думать или скажи "нет", - серьезно произнес мой герой, я же прикоснулась к его губам, провела по ним языком, показывая, что из нас двоих находиться в раздумьях именно он.
  Сомерхолдер подмял меня под себя, принялся жадно целовать, а я начала исследовать его рельефную спину ладонями, чувствуя покалывание на кончиках пальцев. Его губы сместились на шею, щетина колола чувствительную кожу, принося еще одну волну удовольствия. Но на этом Йен не думал останавливаться и спустился еще ниже, оставляя влажную дорожку от поцелуев на моем теле.
  Он медленно облизал мой затвердевший сосок, принялся опускаться ниже, щекоча мой живот губами. Я хотела сопротивляться, но сильные руки прижали меня к кровати. Громко застонав, я запустила руки в темные волосы Йена, принялась перебирать шелковистые пряди. Я почувствовала, как внизу живота разгорелся самый настоящий огонь, мешающий думать, дышать, говорить. У меня наступила дезориентация пространства, я забыла, где нахожусь, в тот момент, когда губы Йена оказались между моих разведенных ног.
  Существовали лишь губы, творившие в самом сокровенном месте невообразимые вещи. Мне хотелось все остановить и, в тоже время, хотела продлить эту сладкую агонию, настоящую волнующую пытку. Это было похоже на затяжной прыжок с огромной высоты. Мне казалось, что пространство сузилось до одной точки, где был лишь Йен, его губы, дарящие неописуемые ощущения. Я отдавалась ему без остатка, наплевав на доводы здравого смысла, громко стонала, просила еще. Сердце стучало в висках, жар окутал тело, груди болезненно ныли, а в низу живота, как будто начал созревать удивительный плод, готовый лопнуть в любую секунду под напором умелых губ, со знанием дела ласкающих чувствительный бугорок.
  Я готова принять его всего, мне не терпелось ощутить его в себе. Йен переместился ко мне, поцеловал и лег сверху, одним рывком оказался внутри, издав громкий стон. Я поддалась к нему навстречу, игнорируя кольнувшую боль, на мгновение пронзившую мое тело. Наши тела начали двигаться в едином ритме. Движения все убыстрялись, и я принялась расцарапывать спину Йена, с наслаждением слушая его хриплые стоны.
  Внезапно я осознала, что уже давно перешла грань, где есть рациональные мысли. Мое существование осталось только в вечных и простых движениях, от которых сердце зашлось в бешеном темпе, сбилось дыхание. Мне хотелось продлить сладкую пытку и агонию. Я желала, чтобы Йен двигался во мне вечность, заполнял меня без остатка.
  Когда я поняла, что подхожу к краю, и против моей воли с губ сорвалось:
  - Йен, я люблю тебя, - и ощутила, как внутренние мышцы резко сжались, а потом живая пульсация внутри заставила еще раз произнести самое дорогое на свете имя.
  
  Глава 16
  Йен лениво приоткрыл глаза, и осознал, что вчерашняя ночь не была ни сном, ни больной фантазией. Напоминанием о ней служили каштановые волосы, немилосердно щекочущие нос. Сомерхолдер поморщился, постарался лечь так, чтобы Тине было удобно, но она капризно пробормотала что-то неразборчивое, еще теснее прижалась к его груди, не забыв забросить свою стройную ножку на бедро. Йен понял, что именно теперь может вздохнуть свободно, перестать долго и упорно думать о дальнейшей жизни. Желание сделать все "правильно" едва не стоило Тины. Он стоял в шаге от того, чтобы потерять ее доверие и дружбу. Именно это было основным фундаментом в их непростых и временами весьма запутанных взаимоотношениях.
  Теперь же, сжимая девушку в своих объятиях, как в давнем сне, который ему приснился после похорон Тома, Сомерхолдер понял одну важную вещь - он просто любит эту несносную девчонку, и за последние месяцы мог только удостовериться в этом. Бессмысленно отрицать столь очевидные факты; глупо бежать от себя и надеяться, что подобная эскапада увенчается успехом. Таких беглецов насчитываются миллионы по всему земному шару, но вот ни один из марафонцев, участвующих в абсурдном забеге, никогда еще не приходил к желанному финишу. У судьбы-злодейки на каждого такого "бегуна" есть свои планы, которые она исполняет вопреки желаниям людским.
  Тина повернулась, и Йен не смог удержаться, принялся нежно водить руками по ее обнаженной спине, заметил на плече родинку, легко поцеловал, продолжил свое исследование, любуясь точеными изгибами и ощущая бархатистую кожу под ладонями.
  С каждым прикосновением к этому манящему и податливому телу у Сомерхолдера в душе поднималась волна неописуемой нежности, которую он хотел всю без остатка подарить девушке. Он вспомнил ее стоны, то, с какой страстью она отдавалась ему, забыв обо всем.
  Йен уже со счета сбился, какая у него по счету партнерша. Бывали в его беспутной жизни всякие женщины, по-разному себя вели: кто-то запомнился, а кто-то стерся из памяти, как следы на морском берегу. Но с Тиной все было иначе. Она отдавалась неистово, отчаянно, страстно, так, словно это был последний раз. И Сомерхолдер понял, что не нужны ему другие, все его прежние женщины ушли куда-то далеко, скрылись в тумане памяти. И, вот оно, счастье, лежит в его объятиях, что-то сонно мурлычет себе под нос, дразнит своими растрепанными волосами, хитро притворяется, что еще спит.
  Йен поцеловал Тину в плечико. Девушка поморщилась, лукаво улыбнулась и пробормотала сонно:
  - Ты не бритый, колешься.
  - Исправлюсь, обещаю, - тихо сказал он, еще раз целуя девушку, на этот раз в смешно сморщенный носик.
  - Не сбежал, это уже плюс, - бодрым голоском произнесла Тина, поднимаясь на локте и заглядывая в глаза Йену. Атласная простыня сползла, обнажила грудь, но девчонку это не волновало. - Доброе утро. Голова у меня не болит. Ты красивый с утра, у тебя глаза пронзительно-голубые. Всегда мечтала на это посмотреть, но ты вырывался и сбегал.
  - Больше не буду никуда сбегать, и тебя не отпущу, - произнес Йен и перевернул притворно визжащую Тину на спину, стараясь не придавить ее своим весом.
  Поцелуй получился нежный, плавный, волнующий. Йен растворился в ощущениях. Девушка взъерошила его темные волосы, начала медленно постанывать ему в рот, и Сомерхолдер понял, что не собирается прерывать свои ласки, он безумно желает повторения вчерашней ночи, и сегодняшнего утра тоже. Он хочет, чтобы каждое новое утро начиналось с сонной улыбки Тины, ее бормотания и многообещающего поцелуя.
  Но мечты Йена так и остались мечтами. Неожиданно мобильник, лежащий на полу около кровати, завибрировал, и Сомерхолдер с неохотой выпустил девушку из своих объятий.
  - Черт, кто бы там ни был, я его уже ненавижу! - Тина ударила кулачком по подушке.
  - Подожди, вдруг что-то важное, - произнес Йен.
  Он перевернулся на живот, поднял с пола свой телефон, и замер. На экране была фотография - промокший насквозь Сомерхолдер несет на руках бесчувственную девушку к машине, причем не остается сомнений, что эта девушка, никто иная, как Тина Пайк. Ее мокрые волосы свешиваются вниз, голова лежит на локте Йена, а сам любимчик желтой прессы выглядит неимоверно задумчиво. Подпись гласила: "Что стало с Ниной? Почему Сомерхолдер несет на руках не партнершу по сериалу, с которой у него якобы роман, а приглашенную молодую актрису? И, куда, собственно говоря, он так уверенно направляется?".
  В этот же момент на дисплее мобильника появилась надпись: "Джули Плек". Телефон противно жужжал в руке Йена, а он сам в эту минуту придумывал убедительную ложь, которая будет похожа на правду, но так ничего толкового в голову и не пришло. Он бросил взгляд на Тину, которая беззаботно валялась в постели, даже не подозревая, какие громы и молнии сейчас посыплются на их головы. Продюсер сериала не собиралась сдаваться, после второго пропущенного вызова, Сомерхолдер, все же решился ответить.
  Не дожидаясь от Йена слова "да", Джули прокричала ему в ухо:
  - Сомерхолдер! Что это такое? Я тебя спрашиваю, ты с кем должен мелькать в желтой прессе?
  - Это любовь, Джули, - спокойно ответил Йен. Тина подскочила на месте, с тревогой в карих глазах стала вглядываться в его лицо.
  - Я тебе такую любовь устрою, мой любвеобильный друг, что тебе мало не покажется. Да я завтра же "убью" твоего персонажа, и где ты сниматься будешь, секс-символ, черт бы тебя побрал?!
  - Не убьешь! Ты же еще с ума не сошла, чтобы навсегда рейтингов лишиться, - решил пойти ва-банк Йен, понимая, что хуже уже не будет.
  - Ну-ну! Сомерхолдер, у меня от твоих выкрутасов голова болит. Вчера мы решали финансовые дела, приезжала твой агент. И я узнала шикарную новость. Ты - опекун Тины! Как я смеялась. Да тебе можно только кота доверить, и то, в надежде, что он сам найдет себе пропитание. А теперь еще одна новость, от которой гудит весь интернет. Я слушаю очень внимательно, Йен. Объясни мне, что происходит.
  - Джули, - Йен начал подбирать слова, не зная, с чего бы начать, чтобы окончательно не завраться. - Вчера на банкете Тина немного увлеклась коктейлями, я ее отвел (хорошо, отнес!) в машину. Стервятников нигде видно не было. Они ж не совсем больные, чтобы под дождем сидеть.
  - Ты не учел окна домов, дорогой мой Деймон. Дальше?
  - А что дальше? - разыграл святую невинность Сомерхолдер. - Ты позвонила с утра, я не понял, что происходит.
  - Не понял он, - буркнула продюсер, на миг замолчала, явно что-то обдумывая. - Вообще-то, это к лучшему, что ты попался не с Ниной. Люди подустали от тягомотины: мы то даем им пищу для размышлений, то вновь уходим в сторону, как в сериале, так и в жизни. А теперь новая героиня побила все рекорды, да и ваше фото весьма кстати. Сделаем опрос, кто же более симпатичен зрителям, кого они хотят видеть рядом с твоей смазливой физиономией.
  - Как я устал от всего этого, - проговорил Йен, и понял, что не выдержал и сказал фразу вслух.
  - Йен, ты же не первый год в этом бизнесе, должен понимать, как становятся звездами, и как мы продаем себя. Меня другой вопрос смущает. Почему ты не сказал, что ведешь финансовые дела Пайк? Твой агент уладила кое-какие вопросы, но не хватает твоей подписи, и подписи самой Тины. Я за этим звонила. А потом увидела в интернете эти ваши художества и не сдержалась, отправила сообщение. Девчонка- то хоть жива?
  - Немного помята и с головной болью, - усмехнулся Йен, понимая, что они еще легко отделались.
  - Ладно, приедете, будет у меня с вами двумя отдельный разговор. Кстати, можешь радоваться. В новых эпизодах у Деймона есть сцены с Региной. Подготовь Тину, ей придется учить много текста, выполнять трюки.
  - Отлично, вечером поговорим, - Сомерхолдер хотел было отключиться, но Плек опомнилась:
  - Я понимаю, что надо держать твое опекунство в тайне. Но и ты пойми, что опасно вот так всем демонстрировать какие-то ни было отношения, Йен. Знаю, что ты дружил с ее братом, знаю, что девчонка выросла на твоих глазах, но другие этого не знают, и вряд ли поймут. Считай, я тебе даю дружеский совет. Вечером жду у себя.
  Джули отключилась, а Йен с каменным лицом повернулся к Тине, пытаясь вернуться с праведных небес на грешную землю. Ощущение счастья ушло безвозвратно, и его место в душе начала занимать волна отчаяния, вновь вернулись мысли о том, как им жить дальше, что предпринять в сложившейся ситуации.
  - Не смей! - Тина прижалась к нему, принялась покрывать быстрыми поцелуями лицо. - Йен, не смей много думать и портить мне самое чудесное утро на свете! В последнее время ты стал до невозможности правильным и занудным. Где тот парень, который делал все, как считал нужным и ни на кого не смотрел?
  В глазах девушки застыли слезы, и Сомерхолдер понял, что не сможет так просто смотреть, как его любимая (чего уж скрывать, тем более от самого себя?) девушка плачет. Он нежно прикоснулся рукой к ее щеке, затем сжал ее красивое лицо в ладонях, принялся целовать длинные реснички, на которых все же появились слезы. Но Тина высвободилась из его объятий, прикрылась простыней.
  - Что хотела Плек? - спокойно спросила она, выжидательно глядя на Йена.
  - Она узнала, что я отвечаю за тебя. Плюс ко всему это, - Сомерхолдер продемонстрировал ей фотографию.
  Девушка взяла в руки телефон, долго вглядывалась в экран, наконец, усмехнувшись, сказала:
  - Мой дебют в желтой прессе. Становлюсь звездой.
  Йен не смог сдержать саркастичной усмешки, но Тина не собиралась драматизировать ситуацию.
  - И это все? А я уже подумала, что настал конец света, - она фыркнула, вновь улеглась, утягивая Йена за собой.
  - Когда приедем на съемочную площадку, то Плек ждет нас у себя в трейлере с особым разговором, - нахмурившись, пробормотал Йен, принявшись целовать плечики Тины, медленно спускаясь к груди.
  - Ну и поговорим. Йен, я тебе уже сто раз говорила, что не вижу проблем. Поиграем в шпионов, будем скрываться от всех. Не это ли мы делали почти месяц? Давай лучше приведем себя в порядок и будем собираться. Нам улетать скоро.
  Сомерхолдер тяжело вздохнул, понимая, что Тина права. Он нехотя поплелся в душ, все еще раздумывая, как им выпутаться из ситуации. Ему было плевать на себя, его репутация и так оставляла желать лучшего. В Голливуде о нем шла странная молва: борец за окружающую среду, занимается общественно полезной деятельностью, при этом разбивает сердца своим подружкам. Йен давно уже привык к слухам и сплетням, которые постоянно будоражат общественность при упоминании его голубоглазой персоны. Однако он готов сделать все, чтобы защитить Тину, не пустить ее в клоаку шоу-бизнеса.
  Контрастный душ вернул Йену былую уверенность в своих силах. Выйдя из кабинки, он обернул полотенце вокруг бедер и обнаружил Тину, которая примостилась на краю огромной джакузи. На ней вновь была его рубашка, которая придавала ей и без того соблазнительный вид. Девушка, безмятежно улыбаясь, грациозно поднялась, танцующей походкой подошла к нему и провела рукой по щеке.
  - Я от тебя не отстану! Побрейся, иначе будешь скоро играть разбойника с большой дороги без грима.
  Йен коварно ухмыльнулся, притянул ее к себе и произнес:
  - Если ты мне в этом поможешь.
  - Да запросто! - Тина хихикнула, и не успела опомниться, как сильные мужские руки подхватили ее, и девушка, смеясь, обхватила Йена ногами. Он усадил ее на столик, рядом с раковиной, приник губами к ее губам, но девушка ловко отстранилась. - Черт, ты, правда, жутко колешься.
  - Тогда мне остается доверить свою физиономию твоим нежным рукам, - Йен взял с полки пену для бритья, станок и протянул их Тине.
  - А не боишься? - девушка прищурилась. - Оставлю на твоей физиономии шрамы, и ты больше никому не будешь нужен кроме меня одной?
  - Собственница, - пробормотал Йен, наслаждаясь тем, что девушка легкими движениями размазывала по его лицу пену для бритья.
  Она уже готова была взять в руки бритву, а Сомерхолдер думал о том, настолько ли он ей доверяет, что решил позволить перерасти шутке в опасную игру с сексуальным подтекстом. Но внезапно раздался стук в дверь. Тина закатила глаза, вытерла руку о полотенце, висящее на вешалке справа от нее, подвинула Йена и направилась в номер.
  - Кто это? - спросил Сомерхолдер.
  - Это кофе и мой ключ от номера, который вчера остался у портье, - беспечно произнесла она. - Было бы странно, если бы я спустилась вниз в помятом вечернем платье и попросила ключ.
  Йен философски пожал плечами, принялся приводить в порядок свою физиономию, которая не давала покоя женщинам всех возрастов. Спустя пять минут, Сомерхолдер, как и был в одном лишь полотенце, вышел из ванной комнаты, и столкнулся с Полом Уэсли, распивающим кофе в компании Тины. Девчонка и не подумала переодеться, осталась в рубашке Йена, выглядела довольной. Экранный младший братец развалился в кресле, нагло ухмылялся глядя на вытянувшееся лицо Сомерхолдера.
  - Конспирация не удалась, - Пол развел руками.
  - Ты на разведку? - буркнул Йен.
  - Нет. Увидел, как тебе несут завтрак в номер на красивом подносе, решил спросить, где Тина, потому что в ее номере тишина, и дверь мне никто не открыл. Эклз мне вчера сказал, что оставил ее с тобой, а потом вы исчезли из поля зрения. Добрев все закутки в ресторане облазила, все пыталась найти своего кавалера. Дженс посоветовал ей под столом посмотреть, но она шутки не оценила. - Уэсли засмеялся. - И сегодня у нее болит голова. А у вас, как я посмотрю, все хорошо?
  - Пол, - с угрозой в голосе произнес Йен.
  - Слушай, Пол, - Тина сделала до безобразия невинный вид, даже похлопала глазками для убедительности, - мы же взрослые люди, сами во всем разберемся.
  - Да понял уже, что вы разобрались, - Уэсли бросил на застывшего мраморным изваянием Йена, хитрый взгляд. - Ладно, пойду я. Не опоздайте на самолет и предохраняйтесь, детки.
  Пол вышел из номера, Тина засмеялась, а на лице Сомерхолдера промелькнула самая разнообразная гамма эмоций. Последняя фраза друга заставила его кое о чем задуматься, и эти мысли вновь выбили твердую почву из-под ног. Йен сел на кровать рядом с Тиной, девушка принялась игриво перебирать его темные пряди, но вовремя заметила, что сейчас будет серьезный разговор, тяжело вздохнула.
  - Что опять не так? Уэсли доверять можно, он не из болтливых и нотациями тебя не замучает. Уж лучше, что он на меня наткнулся, чем твоя ненаглядная Нина.
  - Да Бог с ним! Последняя фраза Пола заставила меня подумать об одном важном вопросе. Тина, мы не предохранялись, - тихо произнес Сомерхолдер, следя за тем, как Тина с детской непосредственностью накручивает прядь волос на палец.
  - Это ты не предохранялся, - парировала она, при этом закусив свою пухлую губку. - Я уже давно пью таблетки.
  - Зачем это? - недоверчиво приподнял бровь Йен.
  - На всякий случай! Сомерхолдер, тебе все объяснять надо? Вчера "случай" был как нельзя подходящий, думать никто не собирался. Так что, давай опять не будем излишне драматизировать и накалять ситуацию.
  - Тина, ты же понимаешь, что...
  - Всё я понимаю, мистер невозможный зануда! Йен! Не надо! - почти прокричал его милый котенок, который вдруг вздумал показывать свои коготки при решении очень важного вопроса.
  - Тина, - угрожающе начал Сомерхолдер, но потом понял, что девушку лучше сейчас не трогать. Она невозмутимо поднялась с постели, сбросила его рубашку, натянула измявшееся и все еще влажное платье, подхватила босоножки и направилась к выходу.
  - Увидимся через час, милый, - бросила Тина через плечо, а Йен понял, что опять наступил на те же грабли.
  Он вновь обращается с этой невозможной и упрямо девчонкой, как с несмышленышем, за что получает немилосердный отпор. Философски пожав плечами, Сомерхолдер принялся одеваться, в надежде, что Тина сменит гнев на милость.
  ***
  А все ведь так хорошо начиналось! Я проснулась в объятиях своего героя, вдоволь полюбовалась его лазурными глазами, как самая настоящая мазохистка ловила кайф от его темной щетины, которая колола мою кожу. Йен не сбежал по своему обыкновению, а вполне мирно лежал со мной в одной постели, даже не думал смущаться, чему я была несказанно рада.
  Солнце пробивалось сквозь высокие окна, оставляя свои пятна на полу. От грозы не осталось и следа, высоко в небе плыли белые и пушистые облака. И я по наивности подумала, что кто-то там, наверху, решил проявить акт милосердия к моей скромной персоне. Хорошее настроение, любимый мужчина рядом - что еще нужно для счастья, такого земного и безграничного?
  Но шутка Пола, который пришел в самый неподходящий момент, спутала мне все карты. Я не собиралась его впускать, но не вести же мне разговоры в полуголом виде, стоя у раскрытой двери в номере Сомерхолдера? Пока мой голубоглазый герой приводил в порядок свою красивую физиономию, я впустила в номер Уэсли, который не забыл перехватить у растерянной горничной поднос с моим завтраком.
  Перебросившись парой ничего не значащих слов, Пол уже был готов ретироваться, потому что убедился, что я жива, здорова и чудовище по имени "Йен" ничего со мной не сделало ужасного. И надо было в этот момент, уже на пороге, Уэсли пошутить над тем, что меня саму тревожило, но я старалась не думать об этой небольшой проблемке. А Йен об этом нюансе нашей прекрасной ночи вообще не думал.
  И вот в итоге, я позорно сбежала с места разыгрываемой драмы, понимая, что мой любимый прав во всем. Я ужасно безрассудная особа, думаю всегда не тем местом, да еще безбожно соврала своему самому дорогому человеку. Никаких таблеток я, естественно, не пила, предохранялась исключительно молитвами. Оставалось лишь уповать на слепой случай и надеяться, что никаких последствий не будет.
  Крадучись по коридору отеля, словно боец американских коммандос, я добралась к своему номеру, открыла дверь карточкой-ключом, который мне любезно отдал Пол вместе с завтраком. Оказавшись в одиночестве, я обессиленно рухнула на кровать, досадуя на несправедливость жизни. Еще час назад мое сердце пело в груди, мне казалось, что счастливее меня в не найти никого на целом свете, а теперь я вновь буду блуждать в темноте догадок, да полагаться на свою везучесть.
  Поистине, бойтесь своих желаний, они могут осуществиться. Еще прибавить ко всем внезапным проблема осведомленность Джули Плек о том, что Йен является моим официальным опекуном, и остается одно - сбежать вдвоем с моим героем уже не девичьих, а вполне себе женских грез, на необитаемый остров, и наслаждаться там жизнью первых людей на земле среди тропических цветов и океанского прибоя.
  Мне надоело созерцать потолок, я привела себя в порядок, собрала вещи и направилась на общий сбор в холл отеля. По дороге столкнулась с Ниной, которая прятала глаза за огромными темными очками. Я злорадно хихикнула. Вчера я топила свою тоску в коктейлях, пока Добрев наслаждалась вниманием Йена, а потом мы поменялись местами; девице не осталось ничего, кроме поглощать шампанское в одиночестве, пока наш общий предмет обожания нес меня в номер.
  - Тина, привет, - окликнул меня жизнерадостный Эклз, когда я вошла в лифт. Нина пристроилась в углу, делая вид, что никого не знает.
  - Привет, Дженс, - отозвалась я, перекладывая по привычке свою сумку на его плечи. Мой галантный кавалер не возражал, и я нагло этим пользовалась.
  - Вижу, ты выспалась, - он усмехнулся, а я кокетливо проворковала:
  - Дженс, я глаз ночью не сомкнула! Ой, - и уже засмеялась открыто, на что Нина только фыркнула. Мое настроение резко изменилось в положительную сторону от выходки, задевшей соперницу.
  - Маленькая стервочка, - с одобрением произнес Эклз мне на ухо, когда мы выходили из лифта.
  Пол и Йен уже расположились в вестибюле отеля, о чем-то тихо разговаривали. Мы подошли к ним, я поздоровалась с парнями так, как будто лишь сейчас их увидела. Йен насуплено взирал на Дженсена, несшего мою сумку. В его бирюзовом взгляде застыла самая настоящая ревность. Не успела я подойти к нему, чтобы незаметно коснуться руки, как эта кошка Нина меня опередила, принялась тереться о моего мужчину. Сомерхолдер же с явным самодовольством ответил на ее приветствие, даже подставил щеку для поцелуя.
  - Ммм, ты побрился, - проворковала Добрев. - Тебе так лучше.
  Я заскрежетала зубами, решая, как бы поставить эту девицу на положенное ей место, но ситуацию спас сам Йен. Он ловко самоустранился, подхватив свой чемодан, зашагал в сторону машины, которая нас ждала у черного входа. Но все равно пришлось проталкиваться сквозь толпу, обниматься с фанатками необъятных размеров, позировать перед фотокамерами.
  Отработав свой выход на бис, вся наша честная компания отправилась в аэропорт, разговаривая по дороге о всяких мелочах. Парни в основном шутили о своих прошлых ролях, вспоминали съемки. Я и Нина дружно молчали, то и дело, останавливая свои взгляды на Йене, который вдруг начал беспечно общаться с Дженсеном, словно между ними никогда не было былой вражды.
  Таможенный контроль мы прошли без приключений, к вечным папарацци я уже успела привыкнуть. Хвала всем богам, в самолете я сидела рядом Йеном, положив голову к нему на плечо. Нина же довольствовалась Уэсли, проспавшим весь полет. Радуясь этой маленькой победе над соперницей, я удобно устроилась рядом со своим любимым, и мои воспоминания вновь понеслись галопом к прошедшей ночи. Я помнила все, до последнего вздоха и стона. Полностью лишившись контроля, я вновь призналась Йену в любви, он же в ответ не сказал ничего. Ну что ж, дам ему время. А пока я наслаждалась близостью его сильного тела, чувствовала биение сердца и горячее дыхание, и понимала, что без этого я уже не смогу, не найду силы, чтобы добровольно отказаться от своего изысканного наркотика. Я попала в зависимость от небесных глаз и небрежной ухмылки, и не хотела избавляться от нее.
  - Не ревнуй, - тихо прошептала я ему на ухо.
  - Даже и не думал, солнышко, - от ощущения теплого дыхания, я поежилась, сердце учащенно забилось.
  - Почему вы с Эклзом так себя ведете? - задала я свой главный вопрос, на который не думала получить ответ.
  - Потому что это уже вошло в привычку, - так же тихо ответил Йен. - Если мы не будем друг друга поддразнивать, то жизнь станет неинтересной.
  - Мальчишки! - фыркнула я. - Разменяли четвертый десяток, а ведете себя хуже, чем ученики школы. Развлекайтесь, как хотите. Буду делать ставки, чья возьмет.
  Йен рассмеялся приятным грудным смехом, прижал меня к себе. Нина, обернувшись, бросила на меня испепеляющий взгляд, который Сомерхолдер предпочел не заметить. Я же поняла, что предстоящие съемки превратятся в увлекательное приключение; ни я, ни Добрев не привыкли проигрывать. Но у меня было преимущество - Йен уже принадлежал мне.
  
  Глава 17
  Съемочная площадка по-прежнему оставалась в осадном положении - то тут, то там, толпились фанаты сериала, в надежде выловить кого-нибудь из актерского состава, чтобы сжать в своих объятиях или прижать к крепкой груди. Для меня остается загадкой, почему столь возрастные и объемные дамы питают нежные чувства к Полу, Йену или Дженсену, готовы любой ценой их обнять. Для этого они дежурят сутками, по очереди караулят около входа на площадку, даже устраивают потасовки, лишь бы коснуться своего предмета трепетных мечтаний.
  Меня всегда забавляла эта картина. Особенно, когда Йен только начал сниматься в "Дневниках вампира", и с воодушевлением и трепетом рассказывал, как их атаковали безумные дамочки и ему пришлось с ними обниматься, показывать, насколько он признателен проявлению подобного рода любви.
  Микроавтобус, который встретил нашу компанию в аэропорту, был атакован, и водитель остановился, не решаясь ехать сквозь нестройные ряды барышень с лихорадочно горящими глазами. И нам пришлось устраивать незапланированную фотосессию.
  Меня схватила в охапку какая-то сорокалетняя дама с неопрятными волосами, изобразила улыбку, правда, больше похожую на оскал. Я же стояла с абсолютно отрешенным лицом, натянуто улыбаясь, не понимая, как себя надо вести и чем я заслужила море восторга.
  Спустя пятнадцать минут экзекуция завершилась: все дети были перецелованы, дамы запечатлены на фото в объятиях мужчин, автографы розданы. Йен передернул плечами, после того, как его, наконец-то, выпустила из своих рук самая назойливая поклонница. Я хихикнула, усаживаясь в автобус, при виде растерявшегося Сомерхолдера, которого попыталась схватить за руку еще одна фанатка неопределенного возраста.
  - Только ради этого я стал актером! Настоящее блаженство, когда тебя прижимают к большой и крепкой груди, - патетически произнес Дженсен, подкатив глаза к потолку.
  - Угу, тебя хоть школьницы и детишки в оборот взяли, а нас с Полом их мамаши, - Йен страдальчески поморщился.
  - Сомерхолдер, твоя преданная поклонница еще надеется, что ты позовешь ее в трейлер, - добавил Пол, показывая в окно.
  Необъятных размеров женщина лет сорока неумело подмигивала Йену, строила глазки и слала воздушные поцелуи в окно. Когда фанатка увидела, что ее герой устремил свой аквамариновый взор в ее строну, то она просто подпрыгнула на месте, что было невероятно, учитывая ее мощную комплекцию.
  - А что, вполне твой типаж! - заржал Эклз. - Нет, Йен, ты не можешь оставить красотку без своего внимания. Она же мечтает о тебе ночами, а ты разбиваешь своей холодностью ей сердце.
  Я не выдержала и громко расхохоталась, увидев кислую мину на лице моего героя. Он так скривился, как будто выпил уксус и закусил лимоном. Еще раз посмотрев на дородную матрону, Сомерхолдер поежился.
  - Я столько не выпью, Дженс. Если хочешь, то можешь приласкать бедняжку! Уверен, она в твоем вкусе. Ты просто боишься нам в этом признаться, - Йен широко улыбнулся, а Эклз пожалел, что под рукой нет ничего тяжелого. Свой Ifon он пожалел.
  Нина же пыталась сохранить серьезный вид, но спустя пару секунд хохотала вместе со всеми. И впервые у нее не нашлось слов, чтобы защитить ненаглядного партнера по съемкам, и, тем самым, сделать очередной подкат. Я же осталась вполне довольна сложившейся ситуацией.
  На такой позитивной ноте мы завершили свой гастрольный тур, посвященный новым сериям "Дневников вампира". Оказавшись в киногородке, мы выгрузились из автобуса, направились к своим трейлерам.
  И (о, чудо!) Йен предстал предо мной в образе галантного кавалера, подхватил мою сумку и даже занес ее в трейлер. Оказавшись наедине, я не испытывала неловкости. Наплевав на все доводы рассудка и законы конспирации, Сомерхолдер прижал меня к себе, и я не успела опомниться, как его губы нашли мои губы, и мы слились в одном страстном танце, в каждом движении которого были поцелуи, крепкие объятия и тихие постанывания.
  Его руки блуждали по моей спине, аккуратно приподнимая майку. Воздух напрочь вылетел из моих легких, и я отстранилась лишь для того, чтобы сделать глубокий вздох и вновь вернуться к столь сладкому занятию.
  Йен все еще держал меня в объятиях, смотрел шальным и пьяным взглядом.
  - Солнышко, у тебя губы припухли от поцелуев, - прошептал он мне на ухо, и я поняла, что плевала на всякие шпионские игры.
  Хочу всем и везде говорить, что этот потрясающий мужчина принадлежит мне одной. И пусть он не произнес те самые заветные три слова, но я чувствовала всем своим существом - Сомерхолдер любит меня.
  - Йен, Тина, наконец-то вы вернулись! - застал нас врасплох жизнерадостный голос, и я просто отпрыгнула от Сомерхолдера на приличное расстояние.
  Сенди Блер застыла в дверях трейлера и переводила взгляд с растерянной физиономии моего героя на мои пылающие щеки. Вот ведь черт! Зарделась, как в первом классе, когда мама обнаружила у меня в классе одноклассника, с которым мы рисовали в альбоме, прислонившись друг к другу. Но тогда мы ничего предосудительного не делали. Сейчас же дело обстоит ровным образом наоборот. Сенди буквально поймала меня и Йена на горячем.
  - Сенди! - нарочито жизнерадостно воскликнула я, кинулась обнимать подругу и агента по совместительству.
  - Привет, звезда желтой прессы! - блондинка прижала меня к себе, шутливо погрозила пальчиком. - Нельзя тебе общаться с этим парнем, плохому научит обязательно. Правильно Том делал, что не пускал тебя на кастинги.
  При имени брата я сразу сникла, а Сенди поняла, что затронула больную тему. На ее лице отразилось сожаление. Я направилась к импровизированной кухне, набрала в чайник воду, решила сделать кофе.
  Йен поздоровался с подругой, чмокнул ее в щеку, а Сенди наградила его тяжелым взглядом. Они уселись за стол, я продолжала беспечно хлопотать на кухне, рассыпая по чашкам жуткий растворимый кофе.
  - Я здесь второй день, приехала решать финансовые дела. Меня вызывает к себе продюсер сериала и показывает фото. У меня дар речи отнялся. А теперь я вас внимательно слушаю, друзья мои. Нам как-то надо теперь красиво держать лицо. И Джули теперь в курсе, что Йен отвечает за твое материальное положение, Тина. Так что, дорогие, она вас ждет в своем трейлере.
  Мы с Йеном переглянулись, я судорожно сглотнула. Предстоит серьезный разговор, при котором звучит фраза: "Скажи мне правду". И это всегда означает, что придется врать, и врать много, попутно запоминая небылицы, чтобы не запутаться в следующий раз.
  - Это не новость, Сендс, - произнес Сомерхолдер. - У меня сегодня рано утром с Джули состоялся весьма увлекательный разговор. Все нормально.
  - Да? - агент приподняла бровь. - А что по поводу фото?
  - Сенди, - я широко улыбнулась и захлопала глазами, - это все я виновата. Признаюсь, перебрала коктейлями, Йен вовремя заметил мое состояние и галантно подхватил на руки мою пьяную тушку, отнес в отель.
  - А дальше? - не собиралась сдаваться подруга, явно почуяв неладное в нашем поведении.
  На этой фразе у меня сердце убежало в пятки, затем вернулось назад, забарабанило в висках, в желудке образовалась пустота. Не могу я вот так, при Йене, выложить всю правду о прошедшей ночи. Мой же любимый мужчина позорно капитулировал с места боевых действий, отговорившись тем, что ему именно сейчас необходимо в свой трейлер, разложить вещи и направится на допрос к Джули Плек.
  Сенди поняла его хитрость, не стала приставать. Когда за Сомерхолдером закрылась дверь, блондинка бросила на меня хитрый взгляд, и спокойно произнесла:
  - Как все интересно. Значит, ты все же добилась своего, и у Йена не осталось никаких шансов. Если сейчас он сбежал, то вчера он даже не пытался.
  - Ты о чем? - невинно пробормотала я, делая глоток кофе.
  - О том, моя дорогая, что ты не оставила Йену выбора. И это вполне понятно. Главное, чтобы наш доблестный герой не стал разыгрывать из себя кающегося грешника. Иногда Сомерхолдер разыгрывает Шекспира в жизни. Всё идет, как и должно быть.
  - Сенди, я что-то не пойму ход твоих мыслей, - нервничая, я прикусила губу до крови.
  - Ход моих мыслей вполне прост и понятен. Вы вчера переспали, - утвердительно произнесла Блер, а я не вовремя решила глотнуть кофе, который попал не туда. Подождав, пока я откашляюсь и перестану глупо таращиться на нее, подруга продолжила:
  - Тина! Да у тебя же все на лице написано.
  - Да? - обреченно проронила я.
  Сенди поднялась со стула, подошла ко мне и приобняла меня.
  - Неужели ты думала, что ни я, ни Том не замечаем, какими глазами ты смотришь на Йена?
  У меня земля ушла из-под ног, мысли лихорадочно бежали в голове, и я никак не могла поверить в то, что мой маленький сокровенный секрет - не секрет вовсе! Детская тайна, которую я доверяла лишь своей подушке, не записывала в дневник, моя сказочная мечта, оказалась не такой уж загадкой для других. Мои чувства были прозрачны, как весенний ручей, а брат и его друзья смеялись за спиной. Неужели Йен все знал, но при этом не сказал мне, особенно теперь? Злые слезы готовы были пролиться из глаз, но Сенди прикоснулась к моей руке. Ее мягкий голос вернул меня в реальность.
  - Тина, через подобную влюбленность проходят все девочки. Но твои чувства с каждым годом становились все сильнее. И лишь Сомерхолдер ничего не замечал.
  Я недоверчиво покосилась на подругу. Но она не успокаивала меня, не придумывала слова утешения, чтобы мне не так больно было глотать горькую пилюлю правды о моем секрете Полишинеля.
  - Иногда мне кажется, что Йен специально ничего не замечал перед своим носом, потому что сам уже начал смотреть на тебя не так, как раньше. И после смерти Тома я в этом убедилась окончательно. Однажды твой брат, после того, как Йен сокрушался по поводу очередной ссоры с Меган, сказал: "Друг, моя сестренка подрастет, и ты можешь смело жениться на ней. Вот кто будет для тебя идеальной женой. Причем, у тебя есть шанс воспитать ее". Я засмеялась, а наш голубоглазый друг дернулся, как от удара плетью. И я поняла, что в этой шутке оказалась та самая доля правды.
  Я приросла к стулу. Пытаясь переварить информацию, сделала глубокий вдох, надеясь не свалиться без сознания. Мой брат все знал с самого начала, и, написав абсурдное завещание, он хотел подтолкнуть несговорчивого друга в верном направлении. Подумать только, Том предчувствовал свой уход, и нам с Йеном ничего не осталось, кроме того, как покориться воле усопшего.
  Мне показалось, что в помещении стало морозно, хотя на улице стоял самый настоящий летний зной, крыша трейлера раскалилась, и внутри было душно. Я зябко передернула плечами, решая, что же сказать Сенди, которая выжидающе смотрела на меня.
  - Я... Сенди, я запуталась. Так долго мечтала об этом, хотела всего лишь быть рядом с ним. А теперь мне мало. Я хочу каждое утро просыпаться рядом с Йеном, любоваться его глазами, хочу чувствовать покалывание его щетины на своей коже, не хочу прятаться от всего мира. Мне хочется показать всем, что моя мечта сбылась, - мой голос дрогнул, но я справилась со слабостью, загнала обратно слезы, тяжело задышала носом.
  - Тина, - подруга внимательно смотрела на меня, - все еще впереди. Дай Йену время. Сейчас он возомнил себя ответственным за всё, что с тобой происходит, а это, как ты знаешь, для него серьезно. Как и его фонд защиты дикой природы.
  - Бедные бобры, из-за меня они лишились внимания.
  Сенди усмехнулась, но тут же продолжила:
  - Вы хоть предохранялись?
  Да что же это?! Почему всех интересует вопросы контрацепции? Я набрала полные легкие воздуха, с шумом выдохнула воздух и замолчала, тщательно обдумывая необходимый ответ. Сказать правду - вызвать громы и молнии на свою голову, соврать - Сенди сразу же догадается.
  Выждав пару мгновений, я тихо буркнула себе под нос:
  - Угу, предохранялись, исключительно молитвами...
  - Тина! - Сенди ошалело уставилась на меня.
  - Знаю! - я пресекла поток возмущения. - Никто не думал. Я проснулась после того, как меня пьяную, промокшую под дождем, Йен уложил спать на свою кровать, а сам пил в одиночестве в гостиной номера. Ну и я решила действовать... Извини, дальше без подробностей.
  - Ребятки, вы меня доведете до сердечного приступа, - подруга тихо присвистнула. - Так, дорогая, пойдешь к врачу, и как можно быстрее. У тебя съемки начинаются, будет много сцен, причем рискованных. Там есть трюки, я читала сценарий, пока вы в Нью-Йорке развлекались.
  - Сенд, не говори ничего Йену, пожалуйста. Он же мне начнет нотации читать, - жалобно проскулила я, и ощутила себя девочкой-подростком, которая упрашивает подругу брата, чтобы она не сдавала меня, когда застукала с компанией "плохих" парней на улице, вместо школы.
  Сенди пристально посмотрела на меня, тяжело вздохнула, и произнесла:
  - Если будут последствия, то первым о них узнает Йен. Ты должна понимать это.
  - Не будет последствий, уверена на все сто процентов.
  - Разбирайтесь сами, - устало махнула рукой блондинка. - Но вы мне дороги. И я не буду принимать ничью сторону. У меня нейтралитет.
  Сенди ушла, а я упала на диван и закрыла глаза. За окном щебетали птички, солнце решило поделиться своим теплом, и щедро поливало землю ультрафиолетом. В трейлере было душно, но я не обращала на этот факт никакого внимания. Краски лета приобрели блеклый серый цвет.
  Бойтесь своих желаний - они могут осуществиться. Афоризм оказался жестокой правдой. Вместо того что бы визжать от счастья и любить весь белый свет, мне хотелось выть в голос, как волку лунной ночью в зоопарке. Все еще больше запуталось, усложнилось. Вот она, взрослая жизнь во всей неприглядной красе. Как бы мне хотелось вновь смотреть на Йена из-под опущенных ресниц, ловить его взгляды, краснеть в его присутствии, трепетать от прикосновений и лишь мечтать о поцелуе украдкой. Но сие, увы, невозможно.
  Я не плакала со времен похорон Тома. Вчерашний инцидент под дождем не считается. Сжавшись в комочек, я не почувствовала себя защищенной, и расплакалась навзрыд, со всхлипами. Не знаю, как долго продолжалась бы моя внезапная истерика, но в чувство меня привел родной голос:
  - Тина, эй, любимая, иди ко мне.
  Йен сел на диван, подхватил меня к себе на руки. Не вытирая слез, я уткнулась лицом в грудь Сомерхолдера, растворилась в его объятиях. Он гладил меня по волосам, вытирал мокрые дорожки слез, блестевшие на щеках, и мне захотелось, чтобы это мгновение застыло навсегда. Мое сердце привычно дрогнуло и сладко защемило, когда его чувственные губы коснулись моих губ. Этот поцелуй был неимоверно нежный, трепетный, все сомнения ушли, растворились в небытие. И я поняла, что плевать я хотела на общественное мнение. Йен мой и без боя другим я его не отдам. И уж тем более не позволю ему уйти, потому что так, якобы, лучше для меня.
  ***
  Появление Сенди спутало Йену все карты. Ему никак не хотелось возвращаться с небес обетованных на грешную землю. Сжимая Тину в своих объятиях, ему было чертовски хорошо. Более того, Сомерхолдер был предельно счастлив. Но подруга всегда отличалась сообразительностью, и Йен предпочел ретироваться к себе в трейлер, дабы избежать ненужных вопросов о поездке. Тина была всегда благоразумна, не пускала посторонних в свой внутренний мир, поэтому в том, что девушка будет молчать о вчерашнем он не сомневался.
  Едва Сомерхолдер успел разложить вещи, как его трейлере появилась Сенди с ехидным выражением лица. Она села на диванчик, служивший кроватью во временном жилище актера, и выразительно посматривала на него.
  - Что? - приподнял бровь Йен, изображая святую наивность.
  - С кем поведешься, - хмыкнула блондинка. - Ты еще глазками для убедительности похлопай.
  - Ты это о чем? - вкрадчиво произнес Сомерхолдер.
  - Да так, мысли вслух, друг мой. Йен, надеюсь, ты знаешь, что делаешь. И прекрати смотреть на меня таким взглядом. Это просто возмутительно, использовать на друзьях свое обаяние. Сейчас тебе лучше прихватить с собой Тину и маршем к Джули Плек.
  - Она обещала меня линчевать за то, что так подставился?
  - Как ни странно, нет. Просто хотела отдать лично сценарий, и обсудить кое-какие свои продюсерские нововведения. Обычная рабочая встреча, как после любой поездки. Тебе есть что скрывать, не пойму?
  - Сенд, ты просто чудо, - лучезарно улыбаясь, Йен чмокнул подругу в макушку и направился к Тине, игнорируя вопросы, на которые не собирался отвечать ни сейчас, ни когда-либо.
  Дверь в трейлер Тины была приоткрыта, и Сомерхолдер когда вошел, не сразу обнаружил девушку. Она плакала, свернувшись калачиком на кровати, и сердце Йена дрогнуло, и он, не отдавая себе отчета в том, что это означает, тихо произнес:
  - Тина, эй, любимая, иди ко мне.
  Девушка посмотрела на него, по-детски шмыгнула носом, и Йен крепко сжал ее в своих руках, баюкал, словно ребенка и тихо говорил всякую успокаивающую чушь. Он сам не заметил, как нашел ее соленые губы, приник к ним нежным поцелуем, полностью потерявшись в своих ощущениях. Нежные губки дрогнули, язычок устремился ему навстречу, и Сомерхолдер не заметил, как Тина оказалась прижата к кровати.
  Постепенно их ласки становились все более раскованными, и вместо трепета и нежности, Йен почувствовал самое настоящее возбуждение. Он хотел Тину всю без остатка, так же, как и прошлой ночью в номере отеля.
  Ему хотелось покрыть поцелуями каждый сантиметр ее податливого и манящего тела, слышать ее стоны, чувствовать, как ее ногти царапают его спину, знать, что он первый, кто разбудил в милой и озорной девчонке взрослую, страстную женщину, которая способна отдаваться, забыв обо всем и дарить наслаждение, несравнимое ни с чем.
  Когда его губы переместились к ее шее, Тина томно простонала, запустила руку в его волосы, принялась перебирать пряди. Йен отстранился, посмотрел девушке в глаза. Слез уже не было, и Сомерхолдер спросил:
  - Что случилась, моя сладкая? Ты... жалеешь?
  Тина внимательно посмотрела на него, грустно улыбнулась, отчего у Йена похолодело внутри. Если она сейчас утвердительно ответит, то...
  - Нет, конечно! Просто... Йен, я не хочу оставаться одна, хочу каждую минуту проводить с тобой, всем показывать, насколько я люблю тебя. Но знаю, что пока это невозможно. Вот и... Расплакалась, как дура, от бессилия, от злости на весь свет и на идиотские правила, контракты и прочую муть, которую выдумали люди, чтобы усложнять жизнь другим.
  Сомерхолдер прижал Тину к себе, принялся нежно водить губами по ее щекам, прошептал на ухо:
  - Надо подождать совсем чуть-чуть, и все будет хорошо. Ты можешь в любое время приходить ко мне в трейлер, ездить со мной на промо-туры... Не пугай меня больше так, сладкая.
  Девчонка встрепенулась, и хитро произнесла:
  - Скажи другое слово, которое ты произнес в самом начале, когда вошел.
  - Какое? - Йен удивленно приподнял бровь, за что получил ощутимый тычок под бок.
  - Мужчины! Как же вы любите все усложнять! - Тина закатила глаза к потолку. - Йен, а не рано ли ты стал страдать склерозом?
  - Солнышко, ты же понимаешь, что я уже старенький и сравниться с тобой не могу.
  Тина встрепенулась, хотела вырваться, но Йен коварно ухмыльнувшись, прижал ее к себе.
  - Не называй меня "солнышко"! Уже говорила сто раз. Неужели так страшно признаться в любви?
  Йен замер, стараясь придать своему лицу невозмутимый вид. Признаться в любви совсем не страшно. Перед камерой - сколько угодно - с разным выражением лица, разнообразной интонацией и с натуральной достоверностью. Только вот кумир миллионов не делал ничего подобного в реальной жизни. Женщины, с которыми он имел дело о любви говорить совершенно не стремились. Подружкам на ночь нужен был лишь секс и ничего больше, девушки, с которыми он встречался, хотели устроить свою жизнь, поддавшись стадному инстинкту, они предпочитали появляться вместе с Йеном на мероприятиях и жить с ним вместе, обустраивать быть, не размениваясь при этом на лишние сантименты.
  И сейчас Сомерхолдер осознал, что застигнут врасплох, как чувствами, которые по-прежнему выбивали почву из-под ног, заставляли пересматривать весь образ жизни, так и тем, что он не может произнести эту фразу, без веской необходимости. Он любил Тину, буквально жил ею одной, перестал сопротивляться безумному влечению, поддался чувствам, но вот признание явно запоздало и повисло над ним дамокловым мечом.
  - Тина, приведи себя в порядок, нам надо идти к Плек, - Йен тяжело вздохнул, нехотя выпуская девушку из своих объятий.
  - Йен, ты от меня все равно не отвертишься, - хмыкнула Тина, направляясь в душевую, напоследок подарив самый страстный и дразнящий поцелуй, на который маленькая мерзавка была способна.
  ***
  В трейлере у Плек уже присутствовала Нина, внимательно слушала продюсера, которая сидела за столом, заваленного кипами бумаг. Когда Йен и Тина зашли в царство креатива, то Добрев бросила на них косой взгляд.
  - Явились! - Плек хмуро посмотрела на Йена, кивнула головой, на свободные стулья. Дождавшись, пока актеры займут свои места, Джули продолжила: - Нельзя вас отпускать никуда. Чувствую себя квочкой-наседкой, которая не может отпустить от себя цыплят. Так... Что мы имеем на сегодняшний день...
  Плек обвела троицу задумчивым взглядом, пытаясь убедиться в правильности своего решения. Подавив тяжелый вздох, она произнесла безапелляционным тоном:
  - Мисс Добрев и мисс Пайк, постарайтесь не вырвать блестящие и шелковистые локоны друг дружке заранее. Вам предстоят увлекательные съемки в эпизоде, где между Кетрин и Региной разыгралась вампирская драка. Будут спецэффекты, но и от вас требуется изрядная сноровка. Трюки будете выполнять сами, без дублеров.
  Йен криво усмехнулся, когда Тина бросила в сторону Добрев негодующий взгляд, не обещающий приятного времяпрепровождения в одной компании. Нина высокомерно созерцала свою экранную соперницу, сделав вид, что последняя фраза Плек для нее не новость.
  - Джули, а это не опасно? Тина до этого никогда не снималась в подобных сценах, - ровным голосом проронил Сомерхолдер, видя, как девушка уже готова протестовать. Он понял, что девчонка загорелась новой идеей и не отступится.
  - А ты что, ее отец? - прищурившись, задала вопрос с подвохом продюсер.
  Йен молча проглотил шпильку в свой адрес, учитывая нежелательного свидетеля при обсуждении столь щекотливого вопроса. Нина удивленно посмотрела на него, но также ничего не сказала.
  - Нет, Йен не мой отец, не брат, и, слава Богу, не муж. Всего лишь друг моего брата, он знает меня с детства, поэтому настроен быть моим защитником. Дать ему волю, так он посадит меня в золотую клетку, обитую ватой, - Тина хмыкнула, сложила руки на груди.
  Сомерхолдер бросил на Тину выразительный взгляд, означающий, что сегодня ее может ожидать хорошая трепка. Как всегда, девчонка решила проявить характер и всем своим видом продемонстрировать независимость. А еще Йен не хотел признаваться самому себе, что его задели слова Тины, что он ей никто. Всего лишь человек, который заботится о ее материальном благополучии, три года отвечает за ее банковские счета, и при этом не может быть для всех окружающих ни бойфрендом, ни мужем.
  - Так, родственные и не очень отношения оставляем за съемками. Все помнят, что личные отношения интимного характера запрещены, как между основным составом, так и среди приглашенных актеров?
  - Да, - буркнул Йен, девушки невпопад закивали головами.
  - Вот и отлично! - Джули улыбнулась, отчего у Сомерхолдера сложилось ощущение, что ехидная тетка обладает рентгеновским зрением и видит его насквозь, в том числе и воспоминания о вчерашней бурной ночи и сегодняшнем милом утре в Нью-Йорке.
  - Дамы, захватите сценарий, изучите, прорепетируйте трудные моменты, чтобы потом не было претензий, что режиссер требует невыполнимого. Свободны. Йен, задержись.
  Нина вышла из трейлера, а Тина замерла на своем стуле, переводя испуганный взгляд с продюсера на Сомерхолдера. Йен приободряюще ей улыбнулся, девушка едва заметно кивнула, закусила по своему обыкновению губу, и направилась к выходу.
  Едва за ней закрылась дверь, Плек заговорила:
  - Нет, Сомерхолдер, это просто уму непостижимо! Я отправляю тебя в промо-тур, в надежде, что ты взрослый человек и знаешь, что делаешь, но все оказалось наоборот. Мало того, что ты подставился под объективы папарацци, так еще в твоих руках была пьяная девчонка, которая еще и является твоей подопечной по прихоти покойного братца. Он явно не знал, что творит, раз доверил тебе сестру. И девчонка явно втрескалась в тебя по самые уши. Но этого мало! Нина мне полчаса доказывала, что сделать пиар на ваших отношениях за кадром - полный провал и зря потраченное время. Никто не будет интересоваться вашей парой. А теперь объясни мне, что происходит.
  Йен набрал в легкие побольше воздуха, собрался с силами, обдумывая вариант, как бы проще покончить с собой. Джули могла вытрясти душу даже из покойника и разговорить немого от рождения. И любая правда ей не понравится.
  - С Ниной я работаю, как и договаривались. На всех официальных мероприятиях мы вместе, держимся за руки и показываем, как нам хорошо вдвоем. Вчера на фуршете было все также. Тина увлеклась коктейлями, мне пришлось уйти вместе с ней. Да, я ее опекун уже третий месяц. Сам того не ожидал и не хотел. Но мне пришлось. У девчонки нет никого, кроме меня и Сенди. Я не знал, что она прошла кастинг. Решил взять ее с собой на съемки, чтобы она не чувствовала себя одинокой, и тут всё завертелось. Стало слишком сложным, - Йен не заметил, как взъерошил волосы на голове и с тоской уставился на Джули. Ему почему-то показалось, что эта женщина наделена какой-то удивительной силой, и всегда умеет находить выходы из самых сложных и запутанных ситуаций.
  - Йен, ты мальчик взрослый, не мне тебя учить, - тихо произнесла Плек, подперев рукой щеку, вглядываясь в лицо своего собеседника. - Если ты вздумаешь начать отношения с Тиной - твое сугубо личное дело. Да, желтая пресса, если узнает, то будет склонять твое имя, пока не надоест. У тебя и Пайк нет кровного родства, ей исполнилось восемнадцать. То, что ты распоряжаешься ее деньгами, вообще-то правильно... Единственное, что меня беспокоит - съемочный процесс пострадать не должен. Это твой заработок, мой и еще двух сотен человек. И я требую профессионального подхода. Всё. Никаких бабских склок из-за твоей смазливой морды быть не должно. И самое поганое, что уволить не могу звезду сериала. Будешь платить штраф.
  - Всё? - недоверчиво произнес Сомерхолдер, еще не понимая, что фактически получил добро на отношения с Тиной.
  - А ты чего еще хотел? Показательной порки? Прости, малыш, ты очень красивый, но не в моем вкусе.
  Йен рассмеялся, игриво сверкнул глазами.
  - Джули, я говорил, что без ума от тебя?
  - Сценарий учи, дамский угодник, - отмахнулась от него Плек. - У тебя первые сцены с Ниной, потом еще будут трюки. И упаси тебя Бог, проспать или дышать перегаром. Тревино уже выплатил первый штраф. Маркос в бешенстве.
  Йен понял, что пора уходить, пока крестная мать братцев Сальваторе дает добро, и не заставил повторять дважды. Оказавшись на улице, он нос к носу столкнулся с Тиной. У той был крайне довольный вид. Она хотела улизнуть, но Сомерхолдер взял ее под локоток и уволок в сторону, подальше от трейлера Джули.
  - Подслушивала, моя сладкая? - вкрадчиво спросил он.
  Девчонка не подумала отпираться, улыбнулась и тихо произнесла:
  - Ты бы мне все равно ничего не рассказал. И потом, нехорошо говорить о человеке за его спиной.
  - Тина, - прорычал Йен, готовясь к очередной проповеди, но девушка так нежно посмотрела на него, что весь пыл сошел на нет.
  - Пойдем к тебе, нам сценарий учить, - пространно произнесла Тина. - Угадываешь ход моих мыслей?
  - Отличная идея, - Йен повел бровями, перевоплотившись в Деймона.
  Оказавшись внутри трейлера, Сомерхолдер повалил визжащую, правда в полтона, Тину на кровать. Девушка перестала дурачиться, серьезно посмотрела на Йена, нежно провела рукой по лицу. Ее пальчики скользнули по его губам, обвели их контур, продолжили свое путешествие по подбородку.
  - Мы получили добро на наши отношения, если не будет никаких последствий. Так? - задала вопрос Тина, не прекращая дразнящих прикосновений.
  - Так, - тяжело вздохнул Йен.
  - Что не так на этот раз? - девушка убрала руку и нахмурилась.
  - Ничего, малыш, просто всё оказалось слишком просто, - тихо произнес Сомерхолдер.
  - Йен, ты зануда! - воскликнула Тина. - Давай учить сценарий. И не надо протестовать против того, чтобы я сама исполняла трюки. И я слова не кажу против Нины, даже пойду репетировать с ней. Я, действительно, хочу сняться в этом сериале. Мне нравится это, понимаешь?
  - Прекрасно понимаю, - хмыкнул Сомерхолдер. - Тина, оставайся сегодня у меня на ночь.
  - Ну, я подумаю над твоим предложением, - медленно протянула девчонка, и тут же расхохоталась, когда Йен стал ее щекотать. - Да! Останусь! И без приглашения. Теперь ты от меня точно никуда не денешься.
  
  Глава 18
  Йен оказался прав - всё складывается слишком просто. Я безумно боялась Джули Плек, ее разноса, который она должна была устроить нам по закону жанра, но продюсер проявила мудрость. Решила поговорить с Йеном, как с взрослым человеком, а не глупым мальчишкой, которым она всегда считала моего героя. Почему именно так Плек относилась к Сомерхолдеру, для меня всегда было загадкой за семью печатями.
  Оставив Йена наедине с продюсером, я пристроилась под дверью, при этом постоянно оглядывалась по сторонам, чтобы не привлекать к себе внимания. Если буду сниматься в шпионском сериале, то у меня будет отличный опыт по выуживанию информации и подслушиванию. К сожалению, я не слышала весь разговор досконально, до меня доносились лишь обрывки фраз, по которым я поняла, что Плек злится, но дает Йену шанс самому разобраться в проблемах и не натворить новых. Вполне разумно. Все же, эта женщина мне нравится, как ни крути.
  Я так увлеклась своим занятием, что едва успела отпрыгнуть от отворившейся двери. Мой герой выглядел вполне жизнерадостно после трудного разговора с начальством. Впервые за долгое время между его бровей не пролегала складка, означающая, что Йен обдумывает вопросы жизни и смерти, а так же нашего совместного бытия на грешной земле. Не знаю, что он любит читать на досуге, но явно в фаворе у Сомерхолдера русская классика. Только так я могу объяснить его увлечение вопросом "Что делать?".
  Йен сердцедробительно ухмыльнулся, сгреб меня в охапку и утащил к себе в трейлер. Добро на отношения мы получили, хотя, шпионские игры по-прежнему остаются. Ну что ж, еще легко отделались. Мне почему-то казалось, что Плек устроит настоящую выволочку моему герою, будет читать лекции о безрассудстве, о том, что он предстает в невыгодном свете, наши отношения бросают тень на канал "CW" и сериал. Однако Джули пошла по другому пути, за что приобрела мое безграничное уважение.
  Я осталась вместе с Йеном в трейлере, просто наслаждалась его близостью. Мой герой все время штудировал сценарий, бросал мне пару реплик, умело войдя в образ Деймона. Я слушала, смотрела на него, не могла осознать, что этот удивительный мужчина теперь принадлежит мне.
  Так прошло почти два часа, за окном стемнело, под потолком горела лампа дневного света. Йен лежал на кровати, все еще читал, я же не преминула воспользоваться возможностью, улеглась рядом с ним, положила голову на грудь. Мерное биение его сердца дарило мне удивительное ощущение спокойствия. Все заботы и тревоги, которые постоянно были моими спутниками, отступили на второй план. Теперь все будет хорошо. Йен больше не будет пытаться быть со мной на расстоянии. Все недоговоренности разрешились. Я чувствовала себя на удивление комфортно.
  Но вот что меня на самом деле тревожило и не давало покоя, так это предстоящие съемки вместе с Ниной. Вернее, необходимая репетиция тет-а-тет. Как подсказывала мне моя интуиция, то Добрев постарается выставить меня дурочкой, или, того хуже, лишний раз напомнит, что у меня нет опыта в актерской игре. И самое главное - сцена будет эмоциональной, драка должна выглядеть натуральной. Про декорации я вообще молчу.
  Съемки будут проходить в развалинах старого особняка. Моя героиня должна упасть с полуразвалившегося балкона, но быстренько подскочить на ноги и ринуться на Кетрин. Сдачи давать я умела, это бесспорно. Вновь и вновь я ловила себя на мысли, что Регина во многом похожа на меня, отражает большинство черт моего характера. Я с содроганием представила, как я полечу вниз, но меня поддержат канаты. В сценарии так все технично расписано, и высоты я не боюсь, но не доверяю конструкциям и людям.
  Дыхание Йена, тепло его тела убаюкивали, и незаметно сон увел меня с собой по радужным тропинкам. Проснулась я в гордом одиночестве, но подушка, на которой лежал мой любимый мужчина, еще не успела остыть, хранила его тепло. Я уткнулась в нее носом, почувствовала запах одеколона с нотой бергамота, замурлыкала довольной кошкой. Потянувшись, я повернулась на бок и увидела на полу свой вариант сценария, на котором лежала записка, написанная черным маркером. Йен явно спешил и написал размашистым почерком: "Ты так сладко спала, что я не стал тебя будить. У меня сегодня съемки на целый день. Едем в лес. Вернусь голодный, злой и уставший. Не скучай, учи свою роль. Целую, солнышко".
  Мог бы прислать sms, но нет, мой герой решил остаться верным традициям эпохи куртуазности, написал записку, правда, не каллиграфическим почерком и изящным слогом. Я уже как-то стерпелась с этим дурацким "солнышком". Понимаю, что Йен так меня зовет от чистого сердца, у него это слово ассоциируется с нежностью. Но вот я все еще хочу услышать от него то самое, заветное признание, но пока, видимо, не судьба.
  Утро раннего лета сияло всеми красками, щебетали птички, и на душе было легко. Я в скором темпе привела себя в порядок у себя в трейлере, переоделась и направилась в столовый шатер на завтрак, прихватив с собой сценарий. За столиками было мало народу, потому что большинство съемочной группы сегодня задействованы на съемках в лесу, осталась лишь небольшая группа актеров и несколько статистов. Я заприметила Добрев, восседающую в гордом одиночестве за столиком, она углубилась в чтение сценария, не обращала внимание на происходящее вокруг нее. Подхватив стакан с кофе, я уселась на соседний стул.
  - Не помешаю? - тихо спросила я, пытаясь убрать саркастические нотки, которые обычно прорывались помимо моей воли в ее присутствии.
  Нина оторвалась от чтения, пожала плечами и выжидательно посмотрела на меня. Возможно, я не права, но что-то изменилось в поведении Добрев. Кажется, я больше не чувствую на себе ее пронзительного и враждебного взгляда, от девушки не исходит волной неприязнь, как это было до поездки в Нью-Йорк. Если она поняла, что у нас с Йеном все зашло слишком далеко, и она никак не может повлиять на ситуацию, чтобы вклиниться между нами, то я могу лишь ее поздравить и посочувствовать одновременно. Сама была на ее месте.
  До сих пор не могу без содрогания вспоминать, как Йен привел в мой дом Меган, представил своей официальной девушкой и еще рассчитывал на то, что мы можем подружиться. Конечно, тогда мне было всего шестнадцать, я действительно, еще была сущим ребенком, и Сомерхолдер не смотрел на меня мужским взглядом.
  Он был увлечен Меган, у них были вполне стабильные отношения, мне же оставалось глотать злые слезы и молиться, чтобы день, когда мой герой девичьих грез обратит на меня свой аквамариновый взор, наступил как можно быстрее. Судьба пошутила с нами чересчур жестоко. Подарив шанс быть вместе, использовав при этом гибель моего брата. До сих пор не могу понять, как я выдержала, не сломалась. Если бы не мой герой, его участие, тепло и нежность, то... Лучше не думать, что было бы со мной без него. Оптимистичного и приятного точно ничего бы не случилось.
  Нине же приходится не просто терпеть мое присутствие в жизни мужчины, которого она желает видеть рядом, но еще играть с ним в любовь не только перед объективами телекамер по написанному сценарию, но и перед сотней тысяч поклонников. А это задачка не из легких. Не знаю даже, что бы я предприняла в такой ситуации, как выдержала такое напряжение - быть рядом с любимым мужчиной, чувствовать его прикосновения и понимать, что он не твой, он не с тобой здесь и сейчас. Его улыбка, прикосновения, нежные объятия - всего лишь очередная порция игры, предназначенная для привлечения внимания к работе.
  - Нет, - пожала плечами Нина.
  - Слушай, может быть, отрепетируем совместные сцены?
  - До этих съемок дней десять, - девушка слегка улыбнулась. - У меня завтра съемки Елены, быстренько пытаюсь запомнить реплики, но они убегают от меня. Кетрин оставлю на потом. Ты уже читала?
  Я просто кивнула, делая глоток кофе.
  - Там нет ничего сложного. Одного дня нам хватит.
  - Как знаешь. Ты же профессионал. Я тебе полностью доверяю, - сказала я чистую правду.
  Допив кофе, я уже собиралась уйти, но Нина вдруг выдала фразу, от которой мне стало не по себе:
  - Я видела ваши фото. Весь интернет гудит, твои рейтинги в сериале резко поднялись, - она болезненно поморщилась. - Слушай, как ты можешь так им управлять?
  - Йеном управлять невозможно. Меган пыталась, ничем хорошим это не закончилось, уж поверь мне. И я к их разрыву не имею ровным счетом никакого отношения, если ты намекаешь на это.
  - Ни на что я не намекаю, - устало проговорила Нина. - Просто, когда Йен смотрит на тебя, у него сразу появляется такой взгляд... Он так даже в роли Деймона на Елену не смотрит.
  - Нина, - я пыталась подобрать слова, чтобы свернуть с этой опасной темы. Добрев уже поняла, что проиграла, но не хотела с этим примириться. - Давай не будем говорить о Йене за его спиной. Поговори именно с ним. Мне нечего тебе сказать, правда. Мы с тобой уже как-то поговорили...
  - Угу, - Нина хмыкнула и рассмеялась, но этот смех был не очень-то радостным, - поговорили. Тина, я учу сценарий. Давай отложим репетицию до момента съемок.
  - Без проблем, - я поднялась с места и постаралась ретироваться, чтобы не провоцировать Добрев на новую порцию размышлений и вопросов о нашем общем предмете грез.
  Целый день я штудировала свою роль. Мне предстояла пара эпизодов с Эклзом, затем меня снимали в одиночестве и, наконец, гвоздь сезона - драка Регины и Кетрин.
  Мне стало скучно, я позвонила Сенди, но, как оказалось, наш агент отбыла назад в Лос-Анджелес решать какие-то финансовые вопросы по поводу благотворительного фонда Йена. В последнее время Сомерхолдер что-то позабыл про своих луизианских бобров и бездомных кошечек. Не иначе, моя скромная персона смогла вытеснить из жизни борца за экологию мысли о спасении мира. И правильно. Не разделяю я этих "зеленых" заморочек, и вылечу от них моего ненаглядного.
  Валяясь на диване, в ожидании своего голубоглазого героя, я сделала пару заметок в "Twitter", почитала, что пишут обо мне и Йене поклонники. В целом, общественное мнение разрывалось между мной и Ниной, и никто не верил, что роман у Сомерхолдера возможен именно со мной. Подобный факт меня веселил, я подлила немного масла в огонь общения фанатов, написав в микроблоге, что утром Йен всем передавал привет. И осталась весьма довольной, когда обсуждения понеслись с новой интенсивностью.
  Йен пришел ко мне практически ночью, как и обещал, усталый, злой и голодный. Я его накормила заранее припасенным ужином, разогретым в микроволновке, отправила в душ, а сама принялась мыть посуду, размышляя над тем, что у нас началась самая настоящая семейная жизнь. Я так замечталась, что не заметила, как Сомерхолдер вышел из душа, самым наглым образом залез под одеяло на моей кровати, уснул крепким и здоровым сном. Мне ничего не оставалось, как лечь рядом и наслаждаться его объятиями.
  Плотный рабочий график сыграл с нами злую шутку: виделись мы с Йеном лишь по ночам, да на съемках, когда у нас были общие эпизоды. Полторы недели у меня были дневные сцены с Эклзом, у Йена съемки были ночью или же без меня.
  Сомерхолдер помогал мне с ролью, мы репетировали, но постоянно были на виду у съемочной группы и коллег по цеху. Я прекрасно понимала, что надо свято блюсти конспирацию и не могла даже взглядом выдать, что чувствую к своему голубоглазому герою. Почти все время изнуряющей работы мы уставшие приползали ко мне в трейлер падали на кровать, не снимая одежды. И этот факт мне совсем не нравился. Хоть Йен был рядом, но мне не хватало его нежных прикосновений, поцелуев. Мне не хватало близости, черт возьми!
  Единственная ночь в Нью-Йорке лишь заставила еще сильнее разыграться мою фантазию. Если раньше я лишь смутно догадывалась, какие соблазны и удовольствия сулят губы моего героя грез, то теперь я была осведомлена доподлинно, жаждала продолжения и новых экспериментов. Но усталость не оставляла ни малейшего шанса.
  Йен тоже понимал, что пора бы исправить ситуацию, но когда он ждал меня, пока я вернусь из душа, засыпал блаженным сном уставшего работяги. Мне ничего не оставалось, как прижиматься к нему и отдаваться Морфею.
  Вопреки опасениям Джули Плек, Нина не вырвала мне волосы, не увлеклась ролью и не занялась мелким пакостничеством. Добрев отнеслась к заданию подчеркнуто отстраненно и профессионально. Мы отрепетировали сцену с нашей дракой, она лишь слегка меня толкнула, показала, как надо падать, чтобы это выглядело изящно и натурально. И мне понравилось работать с ней в паре. Если бы не наше яблоко раздора с ехидной ухмылкой и лазурными глазами, то мы вполне смогли б подружиться.
  Но пока еще Йен служил той чертой, которая разводила меня и Нину по разные стороны баррикад. И это не оговаривалось и не обсуждалось. Девушка больше не упоминала о моей личной жизни, старалась не произносить имя Сомерхолдера в наших разговорах, которые, к слову сказать, сводились лишь к роли, репликам из сценария и небольшим актерским секретам.
  Сегодня я вновь проснулась в гордом одиночестве, с запиской от Йена, которая уже стала традиционной. День "икс" настал, съемки триумфальной драки Регины и Кетрин состоится через несколько часов. Повалявшись в постели пару минут, я поняла, что оттягивать подъем больше смысла не имеет, и лениво поплелась в душ. Открыв шкафчик, чтобы взять косметику, мой взгляд остановился на не распакованной коробке тампонов, и у меня внутри все похолодело, сердце сжалось в комочек и замерло на секунду. Затем оно понеслось вскачь, забарабанило в висках, я судорожно хватила воздух. Усталость и работа совсем выбили меня из колеи, и я совершенно забыла об одной маленькой детали, которая, кажется, запаздывает.
  На ватных ногах я прошла к кровати, села на нее и взяла телефон. Открыв календарь, я посмотрела на число, и истерично усмехнулась. Глупо было надеяться на слепую удачу. Задержка десять дней, ровно с того момента в номере отеля. Это еще ничего не значит, конечно же, но не верилось мне, что все может закончиться хорошо. Мои эскапады заканчивались успешно, но все имеет свой предел. Я смотрела в одну точку, решая, как начать разговор с Йеном и надо ли говорить об этом вообще. Не знаю, как долго я пробыла в прострации, но в дверь моего трейлера постучали, и раздался голос помощника гримера.
  - Тина, ты опаздываешь на грим. Рита уже извелась, давай быстрее.
  - Уже бегу! - преувеличенно жизнерадостно ответила я, пытаясь не показать, что мне хочется взвыть в голос.
  Рита меня отругала, усадила в кресло, принялась завивать, красить и делать из меня столетнюю клыкастую красотку. Мои же мысли блуждали вокруг Йена, предстоящего разговора и тех последствий, о которых намекала Сенди. Я так задумалась, что не заметила, как Рита меня тормошит и спрашивает о том, нравится ли мне мой новый образ. Я кивнула, прошла в гардеробную, надела на себя приготовленные вещи, делая все на автомате.
  - Тина, что с тобой? - спросила гример, задумчиво разглядывая меня.
  - Все в порядке, сегодня сложные съемки, - пожала я плечами. - Боюсь напутать в словах, да еще буду летать на канатах и разыгрывать из себя сексуальную красотку. Слишком много для меня.
  - Ну-ну, - латиноамериканка хмыкнула.
  Мне показалось, что она видит меня насквозь, поэтому постаралась побыстрее скрыться от не в меру проницательной женщины. Снаружи меня уже ждала Нина. Она уже вошла в образ Кетрин и при виде меня усмехнулась. Я ответила ей тем же, мы молча уселись в машину, которая доставила нас на место съемок.
  В лесу, служащего местом действия эпизода, когда-то была усадьба, от нее остался лишь остов с высокими ступенями, с которых мне и предстояло совершить полет. Там уже было все готово к съемкам: осветители установили софиты, расположились камеры и режиссерский пульт с мониторами, техники подготавливали механизм, который должен поддерживать меня и Нину во время трюков. Я с сомнением посмотрела на стальные тросы, которые крепились на специальном механизме, напоминающем подъемный кран, используемый на стройках.
  Режиссер серии Маркос Сига что-то объяснял оператору, а на поваленном бревне неподалеку расположились Йен и Дженсен, они о чем-то переговаривались, не обращая внимания на царящую вокруг атмосферу растревоженного муравейника.
  Сомерхолдер выглядел просто потрясающе в образе Деймона, и я невольно залюбовалась им. Он лениво прикрыл глаза, подставил лицо утреннему солнцу, пробивающегося сквозь кроны вековых деревьев и пятнами падающего на мягкую почву, которая была усеяна опавшей хвоей. Я решила отпустить свои страхи, временно забыть обо всех проблемах. Мягко ступая замшевыми сапожками без каблуков по траве, я незаметно подкралась сзади к Йену, приложила палец к губам, показывая Дженсену, что бы тот молчал, и произнесла на ухо своему герою:
  - Скучал, Деймон?
  Тот повернулся ко мне, приоткрыл один глаз, ехидно усмехнулся и произнес:
  - Регина, что-то ты постарела за последние сто лет. И водишься с неподходящей компанией, - добавил Йен, кивая в сторону Нины. - Кетрин.
  - Привет, - произнесла Добрев и присела рядом с Дженсеном.
  Я же примостилась рядышком с Сомерхолдером, принялась рассматривать место съемок.
  - Готовы? - вопросительно приподнял бровь мой герой.
  Мы с Ниной закивали в такт, удивительно напоминая китайских болванчиков.
  - Мне это не нравится, - тихо произнес Йен. - Я понимаю, что в кадре постоянно будет твое лицо, но все равно, можно найти дублершу, которая сможет тебя заменить. Тем более, Тина, у тебя нет опыта в таких съемках.
  - Йен, у меня тоже не было опыта, но я сама исполняла трюк, когда Елене надо было прыгнуть в колодец с вербеной и змеями. Все получилось, и мне понравилось, - вставила Нина, едва я открыла рот, чтобы высказаться о чрезмерной заботе моего ненаглядного. - Сегодня я тоже буду подвешена на тросах, меня медленно спустят на землю, чтобы показать прыжок Кетрин с высоты.
  Сомерхолдер пожал плечами, натянуто улыбнулся и с сомнением посмотрел на конструкцию, над которой все еще колдовали техники.
  - Нина права, - произнесла я, недоумевая, как это мы нашли общий язык с Добрев. - Пойдем, посмотрим, какая там высота, чтобы Маркос на нас не кричал, что мы ничего не отрепетировали и топчемся на месте.
  - Пойдем, - кивнула головой Нина, и мы направились к полуразрушенным ступенькам.
  - Аккуратнее там, - напоследок добавил мой герой, а Дженсен все это время хранивший молчание, лишь ухмыльнулся.
  Обогнув техников, мы с Ниной подошли к руинам, которые изобиловали обвалившейся штукатуркой и выпавшей кирпичной кладкой. Добрев поднялась почти на самый верх, туда, где больше, чем сто лет назад, был порог особняка, сгоревшего во время Гражданской войны. Я осталась пока на третьей ступеньке. Нина спустилась ниже, и, глядя на меня с высоты произнесла:
  - Я толкну тебя, но ты не должна показывать, что это тебе известно.
  - Да знаю, - бросила я, и еще на шаг отошла назад, и не успев понять, что опоры под ногами больше нет.
  Я пронзительно взвизгнула, инстинктивно пытаясь поймать равновесие, но полетела навстречу с землей. Летнее небо, украшенное макушками деревьев, совершило кульбит, свет в глазах померк, и меня окутала тишина.
  ***
  Йену показалось, что яркие краски дня утратили свой цвет, время замедлило бег, а происходящее он видел, словно на замедленном повторе кинопленки. Сомерхолдер уже подходил к тому месту, куда поднялись девушки, как вдруг Тина пронзительно вскрикнула и полетела вниз. Йен преодолел расстояние в триста метров почти за несколько секунд, как будто он, в самом деле, был вампиром и мог двигаться с молниеносной скоростью.
  Девушка лежала на земле и не подавала признаков жизни. Йен опустился перед ней на колени, сюда же подбежал Маркос Сига, вся съемочная группа бросила свои дела и стала собираться вокруг, не понимая, что произошло и ка поступить в сложившейся ситуации.
  - Тина! Ты слышишь меня? - спросил Йен побелевшими губами, и хотел поднять ее на руки.
  - Не трогай! Мы не знаем, что с ней, - произнес Маркос. - Где врачи, черт возьми?! Кто-нибудь, вызывайте дежурную бригаду! - закричал режиссер, и помощник стремглав помчался к рации.
  - Мы прошли на место съемок, чтобы посмотреть, что делать, - пролепетала побледневшая Нина. - Она оступилась.
  - Нина, все потом, - отмахнулся Сига, Йен же наградил Добрев таким взглядом, что окружающим показалось будто он готов растерзать ее на месте.
  Спустя пару минут подбежала бригада скорой помощи, которая всегда дежурила на съемках. Молодой человек в синем комбинезоне с изображением змеи, хвостом обвивающим чашу, отодвинул Сомерхолдера в сторону, но актер явно был против такого обращения. Тина по-прежнему лежала на земле.
  - Что с ней? - упавшим голосом спросил Йен, глядя, как врач поднимает веки девушки и светит в глаза фонариком.
  - Без сознания, возможно сотрясения мозга. Мы забираем ее в госпиталь в Атланту. Ехать примерно минут двадцать. За это время девушка придет в себя, но необходимо сделать рентген и обследование.
  - Я с вами! - резко произнес Йен, но врач смерил его пристальным взглядом.
  - Вы родственник?
  Пока Йен обдумывал, что же сказать, Тину уже уложили на носилки и понесли к подъехавшему автомобилю скорой помощи. Сомерхолдер двинулся следом, бездумно отталкивая рукой тех, кто стоял на его пути.
  - Йен, не глупи! - Маркос постарался его удержать. - Тебя все равно не пустят. В госпитале Тине сделают обследование, она придет в себя и вечером, после съемок, ты к ней поедешь.
  - Каких съемок, Маркос? - непонимающе произнес Сомерхолдер, все еще следя за тем, как носилки с безжизненной девушкой несут в сторону автомобиля. Водитель скорой уже включил мигалки, и вой сирен разорвал дремотную тишь летнего дня.
  - У нас день пропадает, а мы из графика выбиваемся. Вместо одной сцены будем снимать другую. Тебя и Эклза.
  - Знаешь что, Маркос? Плевать я хотел на всё! - прорычал Йен в лицо удивленному режиссеру, и твердой походкой направился к машине, на которой сюда приехали Тина и Добрев.
  Водитель встрепенулся, но видя, в каком состоянии находится актер, не стал ему перечить и сразу понял, что они направятся вслед за автомобилем скорой помощи. Сомерхолдер сел рядом с шофером, и они помчались вслед за скорой, нарушая правила и подрезая встречные автомобили.
  Йен ничего не видел перед собой, он все думал о том, что сможет потерять единственную девушку, которую смог полюбить в своей беспутной жизни. Еще он все никак не мог понять, зачем Нина решилась на такой отчаянный шаг. Сомерхолдер едва удержался от того, чтобы не схватить девчонку, встряхнуть ее, как следует, и потребовать ответа. Он видел, как Добрев взмахнула руками и после этого Тина полетела на землю. Главное, чтобы с ней было все в порядке, как мантру про себя Йен твердил всю дорогу. Он никогда не был религиозен, и впервые в жизни был готов молиться всем существующим богам.
  Скорая подъехала к госпиталю, Тину на носилках внесли в здание. Водитель припарковался, и Йен буквально побежал следом. Через служебный ход его не пустили, пришлось обходить здание вокруг, чтобы попасть к главному входу, предназначенному для посетителей.
  Йен подошел к ресепшен, спросил, где находится отделение скорой помощи, едва услышав ответ, забежал в лифт. Ему казалось, что железная коробка тащится со скоростью улитки. Сердце учащенно билось в груди, Сомерхолдер думал, что чертов лифт никогда не остановится. Но вот стальные двери отворились, выпуская из своего плена, и Йен решительной походкой направился на поиски Тины. Ему преградила дорогу медсестра, но он даже не пытался ее выслушать, просто сдвинул с места.
  - Сер, кто вы? Что вам нужно? - тараторила невысокая рыжая девушка.
  В другой бы ситуации Сомерхолдер бы усмехнулся, от того, что его в кои-то веки не узнавали, сейчас он даже не придал этому значения.
  - Я ищу девушку. Ее минут пять назад привезли без сознания. Она актриса, получила травму на съемках.
  - Подождите минутку, - медсестра удалилась, а Йен принялся мерить шагами больничный коридор, словно тигр в клетке.
  Пять минут ему показались чуть ли не вечностью, за которую перед глазами пронеслись самые светлые и дорогие воспоминания, связанные с Тиной. Сомерхолдер подошел к стене и со всей силы саданул по ней кулаком. Затем он обернулся, прислонился спиной к стене и прикрыл глаза, пытаясь привести себя в порядок, усмирить вихрь чувств, рвущийся наружу. Йену хотелось разнести по камешку весь госпиталь, удушить Нину и послать к чертям съемки в сериале, забрать с собой Тину и укрыть ее от бед в каком-нибудь самом безопасном месте, которое только существует в этом мире.
  - Сер, вы спрашивали о девушке, пойдемте.
  Йен не заметил, как медсестра вернулась. Он в нетерпении двинулся за ней следом. Около палаты, стеклянные двери которой закрывали опущенные жалюзи, стояла внушительных размеров темнокожая женщина, облаченная в больничную униформу. Ее короткие волосы были выкрашены в белый цвет, что придавало странный контраст ее внешнему облику. Врач внимательно оглядела Йена с ног до головы и произнесла.
  - Да не волнуйтесь вы так. С ребенком все в порядке.
  Ноги Йена моментом стали ватными, слова застряли в горле, мысли понеслись вскачь, словно арабские скакуны. Пытаясь переварить услышанное, Сомерхолдер заплетающимся языком спросил:
  - С каким ребенком?
  - Ну как же, с девушкой, которую привезли. Ей же лет шестнадцать, не больше.
  - Ей восемнадцать, - машинально ответил Йен, пытаясь сообразить, правильно ли он понял слова врача.
  - С вами все в порядке? - поинтересовалась женщина. - Что-то вы побледнели. Меня зовут Мери Роджерс, я буду лечащим врачом...
  - Тины Пайк, - добавил Сомерхолдер, все еще пытаясь прийти в себя.
  - У нее есть родственники? Нам так же необходим номер ее страховки.
  - Нет. У нее есть лишь я и наш агент. Я официальный представитель. Йен Сомерхолдер, - представился он, пытаясь припомнить ситуацию, когда же ему приходилось первым называть свое имя.
  - Мистер Сомерхолдер, у Тины сотрясение мозга, мы оставим ее на пару дней в больнице. Постарайтесь ей объяснить, что надо слушаться и выполнять все рекомендации врачей. И сутки ей нельзя подниматься с постели.
  - Можно к ней? - дрогнувшим голосом спросил Йен.
  - Да, - произнесла Роджерс, - но не долго. Ей нужен покой. Потом нам надо решить формальности.
  - Конечно, - машинально сказал Сомерхолдер, открывая дверь палаты.
  Тина лежала на кровати, одетая в больничную рубашку, укрытая до груди голубой простыней. Рядом с ней стоял прибор искусственного дыхания, но он был отключен, аппарат, измеряющий пульс, также не подавал признаков жизни. Антураж, который обычно используется киношниками, не соответствовал действительности. В руке девушке не было иголки капельницы, и Йен с облегчением вздохнул. Его самые страшные опасения не оправдались, и картина, нарисованная воображением, была совсем иной. Но Тина по-прежнему лежала с закрытыми глазами.
  Йен присел на стул, стоявший рядом с кроватью, и стал вглядываться в бледное личико Тины. Девушка выглядела хрупкой и беззащитной, отчего у Сомерхолдера сжалось сердце. Он с нежностью убрал за ухо каштановую прядку, упавшую на лицо, провел тыльной стороной ладони по щеке, обвел контур пухлых губ большим пальцем. Тяжело вздохнув, Йен взял руку Тины в свою руку. Она была теплая, но лежала неподвижно, словно плеть. Девушка не реагировала на прикосновения, не пыталась сжать руку Сомерхолдера в ответ. Ее грудь тяжело вздымалась, но дыхание было ровным.
  - Тина, открой глаза, прошу тебя, - произнес Йен, целуя пальчики девушки. - Не пугай меня еще больше. Я чуть не умер на месте, когда увидел, что ты лежишь на земле. Ты была похожа на сломанную куклу. Мне никогда не было настолько страшно, как сегодня. Сладкая моя, я не смогу без тебя. Ты одна знаешь меня, как никто другой. - Он развернул руку девушки и поцеловал ладонь. - Я люблю тебя...
  Посидев еще пару минут в тишине, Йен решил найти врача и потребовать объяснений, почему Тина так долго не приходит в сознание, и почему ей не делают никаких процедур, как прозвучал тихий, надтреснутый голос:
  - Мне надо всегда терять сознание, что бы услышать это?
  Сомерхолдер встрепенулся, посмотрел на Тину. Она открыла глаза, но болезненно поморщилась. У Йена отнялся дар речи, а его заноза в известном месте, как ни в чем не бывало, продолжила, правда, тихим голосом:
  - Мне не разрешили подниматься и открывать глаза из-за сотрясения. Я в сознание пришла еще в скорой. Еще бы! Сирены так выли, что и мертвый бы воскрес. Но раз только так ты готов признаваться мне в любви, то я готова повторить номер на бис.
  - Тина! - удивление сменилось злостью. Йену хотелось придушить девчонку, которая даже не подумала сказать ему, что с ней все в порядке. Хорошо, относительно в порядке. Но девушка с так жалобно посмотрела на Сомерхолдера, что он ничего не придумал лучше, как наклониться к ней и поцеловать с нежностью, на которую был способен.
  Отстранившись от Тины, Йен вновь сел на стул, взял ее руку, но на этот раз, девушка сжала ее в ответ. Девушка рассматривала его из-под опущенных ресниц, и произнесла:
  - Ты уехал со съемок? Выглядишь, как Деймон. Сига не возражал?
  - А ты как думаешь? Он хотел вместо твоего эпизода снимать меня и Эклза. Пришлось объяснить, что ты важнее всех съемок вместе взятых.
  - Йен, - Тина поморщилась. - А вдруг будут неприятности? Я не хочу, чтобы из-за меня....
  - Тшш, - Сомерхолдер приложил палец к ее губам. - Главное, что с тобой все в порядке. Я останусь здесь на ночь...
  - Не надо. Все хорошо, правда. Я хочу спать, у меня голова раскалывается и глаза слезятся. Ты побудь со мной, пока я не засну.
  - Я с тобой, Тина.
  - Скажи еще раз, - девушка закусила бледную губку, и посмотрела на Йена, что он почувствовал, как его заполняет трепетная и одновременно горячая нежность.
  - Люблю тебя, - прошептал он на ушко, попутно целуя ее в висок. Тина счастливо улыбнулась и закрыла глаза.
  
  Глава 19
  Летний день догорел, сумерки лениво укутывали кисеей предместье Атланты. Сквозь приоткрытое окошко трейлера доносились голоса съемочной группы, которая обсуждала сегодняшнее происшествие. Нина старалась не вслушиваться в пересуды коллег, но то и дело, в разговорах она улавливала свое имя и Тины. Пытаясь не расплакаться от мировой несправедливости, девушка сосредоточилась на пение цикад.
  Ночные скрипачи начали грандиозный гала-концерт, и каждый участник думал, что он солирует. Раньше Нина любила слушать их умиротворяющий стрекот, всегда радовалась наступающему лету, верила, что всё будет хорошо. Но теперь актриса сидела в прострации и не знала, что делать.
  Почти два с половиной года она потратила на то, чтобы завоевать Йена Сомерхолдера. Нет, она не хлопала глазками, не разыгрывала глупых сцен из дешевых водевилей. Нина была собой, старалась быть максимально открытой и честной с этим голубоглазым гадом, который снился по ночам миллионам женщин во всем мире.
  Ей даже показалось, что она смогла пробиться через дружеское участие, которое хоть и было неподдельным, но все же не являлось тем, что было нужно молодой актрисе. Если бы дело заключалось в сексе, то все складывалось, как нельзя лучше: подвыпивший Йен, чужой город, общая усталость от вездесущих папарацци, интимный разговор по душам... И дело сделано! Но нет, девушке хотелось, увидеть нежный взгляд, почувствовать хоть мизерную долю тех чувств со стороны Сомерхолдера, которые она питала к нему.
  Однако партнер по съемкам был просто непробиваем - всегда целовал в макушку или щеку на прощание, шутил, прижимал к себе, при этом никогда не переходил незримую черту, отделяющего друга и коллегу от влюбленного мужчины, который не знает, как выразить свои чувства.
  Нина вспомнила тот миг, когда она впервые увидела Йена. Это было на кастинге в "Дневники вампира". Девушка была чрезвычайно горда собой, потому что получила главную роль в сериале, который обещал стать настоящей сенсацией, а его герои будут новыми идолами современных тинэйджеров. Ей больше не придется играть беременных наркоманок в эпизодических ролях, она сможет убедить всех, что стала настоящей разноплановой актрисой.
  Добрев курила у входа в павильон, где проходили пробы для сериала. Ее уже утвердили, и она дружелюбно беседовала с Полом Уэсли, с которым в скором времени ей предстояла игра в любовь. Парень ей сразу понравился, с ним было легко и комфортно, складывалось ощущение, будто они знакомы уже сто лет.
  Они обсуждали возможные сложности при съемках первых эпизодов, как вдруг около входа в павильон резко затормозил автомобиль, из него выскочил взволнованный брюнет, одетый не пойми во что: на нем были тяжелые армейские ботинки с высокой шнуровкой, но самих шнурков там не наблюдалось. Светлые джинсы находились в художественном беспорядке, и не было понятно с первого взгляда: украшающие их всевозможные разрезы и дырки - плод дизайнерского бреда или получены в ходе длительной эксплуатации? Футболка с надписью "Спаси луизианские леса от вырубки" довершала живописную картину. Парень огляделся по сторонам, снял солнцезащитные очки, хотя погода была пасмурная, что не характерно для середины мая в Калифорнии, и устремился в павильон, едва не сбив удивленную Нину с ног.
  - Кажется, это мой старший братец, - хмыкнул Пол, глядя удавившемуся субъекту вслед.
  - В смысле этот тип претендует на роль Деймона? - удивилась Нина и выбросила сигарету в урну.
  - Да. Его зовут Йен Сомерхолдер, обычно он не такой... эпатажный. Мы сталкиваемся на кастингах уже несколько лет. Вполне приятный и компанейский парень.
  Нина лишь пожала плечами. Ей показалось, что этот тип никогда не получит роль, поэтому выбросила брюнета из памяти. Но спустя десять минут, он появился в раскрывшихся стеклянных дверях студии, на его лице сияла самая из невозможных притягательных улыбок, которые только видела Нина. Парень подошел к Полу, положил ему руку на плечо и произнес приятным баритоном:
  - Ну привет, брат! - при этом он так странно поиграл бровями, что Нине захотелось скрыться с этого места, и оказаться от него, как можно дальше. Девушка не представляла, как сможет играть довольно таки эмоциональные сцены с парнем, который одним своим внешним видом наводит на нее непонятный трепет.
  - Что-то ты быстро, - произнес Пол, обернувшись к новоиспеченному Деймону Сальваторе. - Тебя не заставляли импровизировать?
  - Шутишь? А бровями зачем я дергал? До сих пор не могу избавиться, - усмехнулся он. - Мы с Томом были в Вегасе, занимались делами фонда, как звонит Сенди и кричит, что у меня кастинг утром. Мы запрыгнули в машину, половину пути за рулем ехал Том, пока я штудировал слова. Друг сейчас дрыхнет на заднем сиденье, - Йен кивнул головой в сторону черного "форда". - Потом остаток ночи вел я, опоздал, думал, что пошлют к черту, но оказалось, что продюсеры ждали меня в новом образе.
  - То-то я гляжу, ты по-другому смотришься, - присвистнул Уэсли, оглядывая своего друга.
  - А то! Сенди сказала, что для этой роли необходим брюнет. Пришлось идти к стилистам, что я терпеть не могу. Надоело сидеть без работы, - завершил парень, и, наконец, заметил молчавшую все это время Нину.
  - Привет, я Йен. А ты главная героиня? Понимаю, почему столетние вампиры теряют от тебя голову, - произнес он, и приложился к руке девушки галантным поцелуем.
  Нине показалось, что ее прошиб холодный пот, а тело сковало странное оцепенение. Когда Йен посмотрел ей в глаза, то она нервно сглотнула и постаралась высвободить свою руку из его горячей ладони.
  - Нина, - тихо пробормотала она.
  - Прости, все еще никак не выйду из образа. Проехал пол страны, лишь бы успеть на прослушивание, но опоздал на два часа, получил роль, и еще не верю в это.
  - Я пойду, - не зная, как себя вести в присутствии Йена, произнесла Добрев, прикусила губу, мысленно ругая себя последними словами.
  Она, как неопытная школьница, засмотрелась на красивого парня, начала краснеть, вместо того, чтобы обсудить с ним сценарий. Ей придется еще целоваться с ним, изображая Кетрин. От этой мысли Нине поистине стало нехорошо, и актриса решила спешно ретироваться, лишь бы больше не находится под магической властью голубых с поволокой глаз.
  Летняя ночь уже полностью завладела небом, на улице киногородка зажглись желтые фонари, свет которых падал на кровать, где по-прежнему сидела Нина, обхватив колени руками. Вернувшись из своих воспоминаний, девушка поднялась, включила свет и направилась к импровизированной кухне. Она включила чайник, села на стул, принялась крутить в руках зеленую чашку с фотографией Йена, прикасающегося к ее шее губами.
  Девушка вспомнила момент из этой фотосессии, когда Сомерхолдер нежно целовал ее шею, а она млела и не знала, как реагировать на его прикосновения. Нине казалось, что она парит где-то высоко в облаках, а ее сердце сладко щемит в груди. Ей хотелось запустить руки в его волосы, медленно перебирать темные пряди и томно стонать его имя. Но едва щелчки фотоаппарата остановились, Йен вежливо отстранился, а Добрев пожалела, что сладкий миг закончился, и ей вновь надо показывать, что она профессионал своего дела и происходящее - всего лишь игра.
  - Эй, Нина, что с тобой? - встревоженно спросил он, при этом приподнял бровь, отчего щеки девушки яростно заалели, напоминая маков цвет.
  - Ничего, - тихо произнесла она, изо всех сил стараясь выдавить из себя непринужденную улыбку.
  - Готова к завтрашним съемкам? - Йен снял футболку, в которой происходила фотосессия, взял в руки рубашку, надел на себя и принялся медленно застегивать пуговицы, а Нина завороженно наблюдала за ним, пытаясь унять трепещущее сердце в груди.
  Этот мужчина вселял в нее робость, которая была ей совсем не свойственна. Когда они снимались в общих сценах, то слова роли упрямо не хотели произноситься, она запорола почти пять дублей, прежде чем удалось снять сцену знакомства Деймона с Еленой, и выслушала о себе от режиссера много "комплиментов". Сомерхолдер даже защищал ее перед грозным начальником, и Нине показалось, что между ними возникла та самая "химия", о которой любит говорить Джули Плек, когда объясняет актерам новые повороты в сериале между старшим Сальваторе и ее героиней.
  Память девушки убежала к тому злополучному поцелую между Деймоном и Кетрин. Йен целовал ее страстно, по-настоящему, уверенным мужским жестом, притянув ее к себе, и полностью руководил процессом. Она буквально растворилась в его опытных ласках, позволила рукам блуждать по спине. Нина забыла, что находится посреди неотапливаемого съемочного павильона в середине ноября, на них с Йеном глазеют около двадцати человек, и всё, что происходит в данный момент - ее работа.
  - Стоп! - прокричал Маркос Сига, и Нина растерянно принялась озираться по сторонам. - Добрев! Что с тобой такое?! Ты - соблазнительница Кетрин, именно ты руководишь процессом, а вместо этого ты позволяешь Сомерхолдеру целовать себя, как на пьяной вечеринке.
  Нина нервно сглотнула тяжелый ком, образовавшийся в горле, и вновь склонилась над своим партнером по съемкам. Девушка невольно залюбовалась лазурными глазами, разлетом темных бровей, невероятно чувственными губами. Актер безмятежно улыбался и даже не догадывался о том, какие чувства сейчас владеют девушкой.
  Именно в этот миг Нине показалось, что она влюбилась в Йена самым настоящим образом, забыв про запреты на отношения между участниками съемок и наплевав на рациональные доводы разума, вопящего благим матом, что ничего хорошего не получится. На тот момент у Сомерхолдера была официальная пассия, с ней он жил уже полтора года и вроде бы был вполне счастлив. О романах на съемочных площадках между Йеном и партнершами слухи не ходили, и этот голубоглазый искуситель слыл вполне надежным и респектабельным членом американского общества, борцом за окружающую среду, к тому же, активно занимающегося благотворительностью.
  Любая мамаша одобрительно закивала головой, если бы дочка привела такового вот жениха на званый ужин в честь дня Благодарения. Однако, как всегда, существовало тривиальное "но". При такой сногсшибательной внешности фанатки не давали Сомерхолдеру прохода, и окружающие не верили, что этот парень является носителем всех известных добродетелей. И Нина решила, что Йен себя обязательно еще покажет с вполне ожидаемой стороны.
  - Нина, не дрожи. Твоя дрожь передается и мне, - тихо произнес Йен. - Я голый лежу в постели, на мне полулежит красивая девушка в корсете, и не знает, что делать. Не бойся и докажи режиссеру, что ты Кетрин.
  Шепот Сомерхолдера подарил очередную порцию дрожи, и Добрев ничего не оставалось делать, кроме как впиться поцелуем в зовущие губы. На этот раз дубль получился отличным, именно он вошел в сериал.
  С тех пор Нина ждала с маниакальной настойчивостью новых сцен между Деймоном и Еленой или Кетрин. Девушка дрожащими руками брала сценарий, и, увидев, что на этот раз поцелуи и постельные сцены будут между ней и Полом Уэсли, пыталась скрыть гримасу разочарования на своем милом лице.
  Когда же продюсеры объявили, что на отношениях между ней и Йеном будет строиться пиар-акция, для подогрева фанатского интереса к сериалу, то Добрев возликовала и решила действовать самым решительным образом. Час пробил, и Нина, предстала перед предметом своей пылкой влюбленности во всеоружии: она стремилась показать, что более близкого человеку Сомерхолдеру не найти, она всегда поймет и примет его, что бы ни случилось.
  Однако Йен не делал никаких движений, свидетельствующих о его взаимных чувствах. Он поздравлял ее с днем рождения, дарил подарки, неизменно целовал в щеку или макушку, при этом так обворожительно улыбался, забирая у Нины ощущение твердой земли под ногами. Девушка рыдала в подушку по ночам, жаловалась друзьям, даже пару раз попыталась глупо строить глазки, но дело не двигалось с мертвой точки.
  Фанаты в очередной раз подливали масла в огонь, рассуждали о том, как здорово Нина смотрится рядом с Йеном, назвали их дурацким словом "Йенина", свято верили, что между любимыми актерами те же чувства, что и между их героями в сериале.
  Новость о том, что Сомерхолдер расстался с Меган Олд, заставила Нину прыгать по комнате и визжать от радости, как маленькую девочку, которой подарили огромную коробку сладостей. Девушка записала на свой счет неудачный роман Йена, уже приготовилась к выслушиванию его признания, но все опять улетело в тартарары, иллюзия разрушилась окончательно и бесповоротно.
  После смерти лучшего друга Сомерхолдера, с ним постоянно находилась младшая сестра Тома - Тина Пайк. С этой девчонкой Нина познакомилась еще год назад на одной из вечеринок, куда Йен пригласил почти всю съёмочную группу "Дневников", чтобы отпраздновать свой день рождения. И актрисе крайне не понравились те взгляды, которыми младшая сестра Тома награждала всеобщего любимца публики.
  Нина с трепетом вспоминала моменты, когда удавалось улучить момент и прижаться к Сомерхолдеру всем телом, почувствовать горячее дыхание на своей коже и позволить себе помечтать, что они остались наедине. И глядя на него и Тину, девушку терзали нехорошие предчувствия. Слишком уж выражения лица девчонки напоминали ее собственные.
  Потом Тина получила роль в сериале, Йен все больше и больше принялся уделять ей внимания, даже во время промо-туров он уже держался с Ниной подчеркнуто вежливо и наиграно на публике, отчего актриса поняла, что ее карта бита. Она столько времени потратила впустую, даже рассталась со своим парнем, с которым встречалась еще со времен школы. Хотя, конец ее романа с ревнивым неудачником можно списать на расстановку ценностей и приоритетов, а не на влюбленность в Сомерхолдера, как таковую.
  Сегодняшний инцидент выбил Нину из колеи. Какими бы соперницами они с Тиной не были из-за наглой голубоглазой персоны, но так поступить с девушкой она бы никогда не осмелилась, будь хоть трижды доведенной до отчаяния. Страсти надо оставлять за кадром. Этому правилу Добрев научилась еще в самом начале карьеры. Нина даже не подозревала, что нарушит с легкостью запреты, позволит себе увлечься партнером по сериалу, который, к слову сказать, старше нее на одиннадцать лет. И если смотреть правде в глаза, то Йен всегда относился к ней, как к своему другу и помогал в профессиональном плане, никогда не намекал, что их отношения могут носить романтический характер.
  Звук кипящего чайника отвлек актрису от невеселых мыслей. Она хотела налить себе в кружку кипяток, как дверь ее трейлера, которую она забыла закрыть, возвратившись со съемок в расстроенных чувствах, отворилась. На пороге застыл предмет ее раздумий, и его лицо не обещало Нине ничего хорошего.
  - Заходи, Йен, раз уж дверь открыта, - тихо произнесла она. - Выпить не предлагаю, потому что ничего нет, хотя, не отказалась бы.
  - Маленьким девочкам пить вредно, - хмыкнул Сомерхолдер, притворяя за собой дверь.
  - Йен, у меня был сегодня тяжелый день, - устало проронила Нина.
  Девушка поняла, насколько она вымоталась за эти два года съемок, постоянно думая о мужчине, который сейчас смотрит на нее лютым волком и явно готов к защите своей любимой. Добрев уже давно поняла, что между Йеном и Тиной далеко не братски-сестринские отношения. Она даже в порыве отчаяния хотела намекнуть об этом продюсерам, но потом, внезапно поняла, что это будет выглядеть, во-первых, мелко и недостойно, а во-вторых, ей уже всё равно. В душе образовался вакуум, который вытеснил образ Йена, трепет сердца при его прикосновениях и желание прижаться к нему всем телом.
  - Нина, - Сомерхолдер задумчиво потер переносицу, - помнишь наш разговор в гримерной? Неужели я не так выразился, и ты еще на что-то надеешься? Тина пришла в себя, завтра ее выпишут. И я не хочу еще скандала. Ясно? - в голосе Йена прорезался металл, он сложил руки на груди и буравил побледневшую девушку взглядом, похожим на острый стилет.
  И тут терпение Добрев по-настоящему лопнуло. Нина не выдержала абсурдных обвинений, тем более, у Сомерхолдера нет никакого права приходить к ней и пытаться обвинить в том, что его ненаглядная Пайк по своей глупости едва не свернула себе шею!
  - Йен Сомерхолдер! - голос девушки сорвался на визг. - Не надо думать, что мир вертится вокруг одного тебя. Ясно?! Не знаю, что ты там вбил в свою голову, но я к твоей драгоценной Тине и пальцем не прикасалась. Она. Оступилась. Сама. - Раздельно, по словам произнесла она, и тут же добавила:
  - Не смей обвинять меня, не смей думать, что я только и делаю, что плачу в подушку и мечтаю о твоей смазливой физиономии. Хватит, Йен! Хватит! Между нами только рабочие отношения, целуемся мы в кадре, флиртуем на публике. Отстань от меня.
  По щеке Нины скатилась одинокая слезинка, она судорожно всхлипнула, оттолкнула опешившего Йена с дороги, и, не разбирая, куда бежит, ринулась прочь. Она бежала по киногородку, не обращая внимания на удивленных коллег, встречающихся на пути, не понимала, куда направляется, ей хотелось лишь одного - скрыть слезы, водопадом льющиеся из глаз от Сомерхолдера.
  Вот так закончилась влюбленность, которая так и не стала явью. Мечта лопнула, как мыльный пузырь - радужный и невесомый - от соприкосновения с суровой реальностью. Он выбрал другую, она осталась не у дел. Банальный сюжет из сериала или бульварного романа, но сердцу от этого не легче. Добрев хотела убежать на край света, очутиться где-нибудь в Австралии, где нет и не будет никаких Елены, Деймона и чертовой Йенины. Но контракт обязывал сниматься во всех сезонах, целоваться с Йеном в кадре и миловаться с ним на публике в многочисленных промо-турах.
  Нина пришла в себя лишь на скамейке в городском парке. Горели фонари около фонтана, струи воды с плеском опускались в каменный бассейн с подсветкой. Днем это место являлось излюбленным у детворы и их родителей, но сейчас вокруг не было ни души. Ночь всецело завладела небом, воздух дурманили цветы, выводили трели цикады, и девушке стало безумно страшно. Сразу же вспомнились ужастики с маньяками и загубленными ими жертвами, где главная героиня оказывалась в безлюдном месте, и тот час ее настигал злодей.
  Нина поежилась, постаралась унять неистово колотящееся сердце. Пора утереть слезы и идти назад, но ей не хотелось встречаться с Йеном или другими актерами, особенно с Кендис. Эта жизнерадостная блондинка обладала тактичностью бульдозера, решила, что они и в жизни лучшие подруги. Она обязательно примется вести допрос с пристрастием. Но и перспектива провести ночь здесь, дрожа от страха, Нине явно не улыбалась.
  - Эй, - услышала девушка откуда-то сбоку, и дико взвизгнула. Ей показалось, что ее фантазии об ужастиках начали сбываться. Однако вместо того, чтобы побыстрее убраться отсюда, Добрев застыла на месте, пытаясь не упасть в обморок от испуга.
  - Тихо, я не хотел тебя напугать, - Нине показалось, что она где-то уже слышала этот голос. Она замерла, выискивая глазами пути к отступлению.
  Мужская фигура стремительно приближалась к ней, и актрисой завладело отчаяние. Не успела она избавиться от одной проблемы, как тут же нашла неприятности на свою пятую точку. Чертов Йен! Он во всем виноват! Если бы он пришел к ней в трейлер со своими идиотскими обвинениями, то сейчас бы она не сидела в полной темноте, пытаясь понять, как избавиться от настырного незнакомца. В лучших женских традициях, переложив вину на мужчину, Нине стало немного легче, и она принялась искать выход из сложившейся ситуации.
  - Не подходите, я знаю карате! - выкрикнула девушка фразу из глупой комедии. Понимая, как это выглядит со стороны, она истерично хихикнула.
  - Нина, спокойно. Это Дженсен, - мужчина подошел к скамейке, присел рядом, и девушка смогла перевести дыхание.
  Маньяк оказался плодом разыгравшегося воображения, и вместо него пред ней оказался знакомый человек. Если еще две минуты назад она не хотела видеть актеров из сериала, то сейчас от радости была готова обнять Эклза.
  - О Господи! Дженс, ты меня напугал до чертиков!
  - Нина, упоминание бога и его заклятого врага в одном предложении положено лишь мне в "Сверхъестественном", - ухмыльнулся Эклз.
  Добрев помимо воли, тоже усмехнулась, все еще пытаясь восстановить учащенное сердцебиение и перестать трястись, словно лист на ветру. Несмотря на летнюю ночь, Нина замерзла, ее лихорадило.
  - Ты так быстро убежала, и мне показалось, что мы снимаем эпизод, где за Кетрин гонится голодный оборотень.
  - Не напоминай. Мне захотелось побыть одной, я не заметила, как оказалась здесь. Тебя приняла за маньяка, - извиняющимся тоном произнесла Добрев.
  - Я тот еще знатный маньяк, - с гордостью произнес Дженс. - Роль в "Кровавом Валентине" оставила след на моей психике, и я таскаю за собой кирку. Ты не знала?
  Нина рассмеялась, и, как будто посмотрела другими глазами на парня. Они пару раз пересекались с Эклзом на вечеринках и кастингах, еще несколько раз встречались на благотворительных вечерах, но до момента съемок в сериале, девушка никогда с ним не общалась. А сейчас она почувствовала, что рядом с Дженсеном ей вмиг стало легко и спокойно, как будто не было слез, осуждающего взгляда Йена и бега по пересеченной местности пригорода Атланты. К тому же, внезапно подумалось Нине, недаром этот парень является прямым конкурентом Сомерхолдера по количеству сериальных поклонниц и разбитым девичьим сердцам. Он, безусловно, обладает обаянием и привлекательной внешностью, еще с ним приятно разговаривать, всегда находятся всё новые и новые темы, чувство юмора безупречное...
  "Нина, возьми себя в руки! Не хватает еще увлечься и этим партнером по площадке для полноты картины" - сказала девушка себе со всей строгостью.
  Ей было совершенно не свойственно увлекаться мужчинами каждое утро, если в поле зрения появляется новый представитель сильного пола. Нина влюблялась всего пару раз в жизни, учитывая ее нелепое чувство, с которым она не могла справиться в течение двух лет. Скорее всего, ей просто надо переключить внимание на кого-то более подходящего, нежели недоступный и такой притягательный Сомерхолдер, который слишком хорошо играет своего персонажа, умело транслирует чувства, придуманные сценаристами, заставляя поверить, что он любит, в том числе и саму Нину, а не только образ Елены.
  - Я, пожалуй, пойду, - произнесла Нина, поднимаясь со скамейки.
  - Одна? - присвистнул Дженсен. - Мадам, вы поражаете меня чудесами рациональности. Нина, ты недавно боялась, что я полночный убийца, теперь ты собираешься идти по темному парку сама. Я тебя не отпущу.
  - Да, глупо получилось, - вздохнула девушка. - Я всё делаю глупо, не так и не правильно. Влюбляюсь не в того, в кого нужно, - и тут слезы вновь хлынули из глаз, плечи Нины вздрогнули, и она не сообразила, что сильные мужские руки разворачивают ее.
  Дженсен прижал девушку к своей груди, гладил по волосам, пока она плакала, словно ребенок. Ей было все равно, что парень, с которым она никогда не была в близких дружеских отношениях, успокаивает ее, говорит слова, которые мужчины любят произносить в знак утешения. Единственное, что поняла актриса - Дженсен не боится женских слез, как другие мужчины, и она доверяет ему.
  Спустя пару мгновений Нина утерла слезы, а Эклз сделал вид, что ничего особенного не произошло. Девушка с благодарностью прикоснулась к его руке, но парень сжал ее, помог подняться со скамейки и они направились в сторону киногородка, болтая о всяких пустяках, вроде съёмочных приколов или неудачных кастингов, не касаясь темы, почему Нина так странно себя ведет: убегает со всех ног из своего трейлера, рыдает на груди у коллеги по сериалу, с которым раньше тесно не общалась.
  Остановившись у дверей трейлера, Нина даже не пыталась высвободить свою ладонь из руки Дженсена. Ей было спокойно, впервые, за долгие два года, пока она вздыхала по голубоглазому Сомерхолдеру. Теперь ей казалось, что это время потрачено впустую. Столько возможностей, столько новых знакомств были упущены, она дала отставку нескольким прекрасным парням, потому что надеялась и верила, что у нее вспыхнет бурный роман с мужчиной, который умеет и может любить, но, к сожалению, совсем не ее.
  - Спасибо за всё, Дженсен, - тихо проронила Нина, и вдруг почувствовала, что между ней и парнем возникла незримая ниточка, которая ведет к поцелую. Девушка уже давно для себя вывела формулу: первый поцелуй случается, когда сердце пропускает пару ударов, а потом несется вскачь, и твои губы внезапно соединяются с его.
  Так вышло и сейчас. Едва приоткрыв свои полные губы, почувствовав, странный трепет в груди, Нина ощутила, как Дженсен легко касается своими четко очерченными губами ее рта, затем, осмелев, нежно целует ее. Она отпустила себя на волю, дала возможность Эклзу исследовать рот, дразнить языком, чтобы потом, сладко застонав, запустить руки в его волосы.
  Дженсен оторвался от ее рта, не дав Нине перевести дыхание, подхватил ее на руки и зашел в трейлер. Девушка не стала сопротивляться, нащупала клавишу выключателя и погасила свет, не забыв запереть дверь. Запрет на отношения между приглашенными звездами и основным актерским составом так же существовал. Но Нина уже была готова нарушать правила, тем более ее партнером по опасной игре стал Дженсен Эклз.
  
  Глава 20
  Ненавижу запах больницы с детства. С тех самых пор, когда я сидела в коридоре с перебинтованной головой и ждала приговора врачей, которые оперировали мою маму. Отец уже был мертв, о чем мне не говорили, но я сумела подслушать разговор двух медиков из скорой помощи, которая первой прибыла на место аварии. Тогда я даже не плакала, а просто смотрела в пространство, дожидаясь Тома, наивно веря в то, что старший брат сможет решить все проблемы. Но Том тогда выглядел растерянным ребенком, которому надо в одночасье стать взрослым и ответственным человеком. Со временем он смирился с тем, что он живет не только для себя. А вот теперь брат не придет. Больше никогда.
  И как бы я ни пряталась за своей напускной бравадой, то всё равно не смогла вырвать боль из своего сердца. Не было и дня без воспоминаний о старшем брате. Но если бы я погрязла в горе, ежеминутно предавалась жалости к себе, к тому, что мне надо строить жизнь без близкого человека, то я быстро бы сломалась и даже Йен не смог бы вернуть прежнюю меня. Возможно, мое поведение кому-то покажется недопустимым для человека, недавно лишившегося единственного родного человека, но в работе, в отношениях со своим героев снов, я смогла притупить ту горечь потери и одиночества, которая грызла мою душу острыми клыками.
  На глаза навернулись не прошеные слезы. Поморщившись, я попыталась затрясти головой, однако полученная травма мгновенно напомнила о себе: тупая боль ударила в затылок, к горлу подступила тошнота. Я подавила тяжкий вздох, прикрыла глаза, стараясь не делать глубоких вдохов, чтобы не ощущать тяжелый запах средства для дезинфекции, всевозможных лекарств и человеческой боли. Каким бы абсурдным ни было это предположение, но именно запах болезни не давал мне спокойно находиться в палате, наслаждаться вынужденным бездельем, дающим мне хоть какую-то передышку в плотном съемочном графике.
  Зато, худа без добра не бывает. Народная мудрость оказалась как нельзя правдивой: мой герой признался в любви, причем сделал это он настолько чувственно, искренне и неожиданно, что я забыла о своей головной боли. Почему-то в нашем случае судьба решает все главные и ключевые моменты в самое неподходящее время. Смерть Тома стала тропинкой к сердцу Йена. Никогда не пожелала бы и врагу такого исполнения заветного желания. Но брат вновь объединил нас, сам того не подозревая. Теперь мое дурацкое падение. Я даже не надеялась услышать от Йена три заветные слова. Интуитивно я знала, уже давно знала, что мой голубоглазый герой снов любит меня. И совсем не собиралась использовать его волнение для подтверждения своих догадок. Однако вновь случай решил и этот волнующий меня вопрос.
  Остается еще одна загвоздка: мне бы очень не хотелось, чтобы Йен теперь ополчился против Нины. Она, конечно, та еще кошка и вьется вокруг моего мужчины, но упала я сама, и не собираюсь использовать собственную глупость против соперницы. Маленькая поправочка - против гипотетической соперницы. Теперь моя уверенность стала железобетонной. Даже если Добрев имеет виды на Йена, то он на нее даже не смотрит.
  Утро успело лениво просочиться в комнату, раскрасило солнечными лучами пол и стены. Один особо наглый лучик скользнул по моему лицу, игриво прошелся по глазам и макушке, как бы говоря: "Эй! Посмотри, какое сегодня яркое утро. Хватит дрыхнуть, улыбнись новому дню!".
  Мне принесли завтрак, от вида которого мне захотелось поскорее освободить свой желудок. Мужественно сжав зубы, я поблагодарила медсестру, отодвинула столик с едой от себя подальше. Дело было отнюдь не в привередливости.
  Сейчас мне хотелось сжаться в комочек, скрыться от правды, долго плакать в подушку. Но такое поведение свойственно героине бульварной книги, нежели девушке, которая безрассудно ведет себя и постоянно влипает в истории. Что делать дальше я не представляла. Роптать на судьбу - удел жалких неудачников. Обвинять Йена, клясть его и посылать на его темноволосую голову громы и молнии - тоже отпадает. Вместе постарались на славу, отключенный глас разума в тот момент был где-то далеко, расхлебывать последствия придется также вдвоем. Только вот не думаю, что Сомерхолдер будет носить меня на руках и счастливо кричать на весь дом, что скоро станет...
  От непрошенной мысли я содрогнулась. Липкий страх окутал всё тело. Я даже успела представить, как Йен хватается за голову, смотрит с недоверием на меня, а потом в его удивительных глазах появляется твердое желание делать "как правильно". Обрекать любимого мужчину на верность долгу и чести, как это он обычно любит делать, я не собиралась. Но и решать проблему без него - тем более.
  - Как спалось? - дверь отворилась, и в палату величественно вплыла доктор Роджерс.
  Темнокожая женщина приветливо улыбнулась, но при этом она выглядела сосредоточенно. Под ее темным взглядом я нервно дернулась. У меня сложилось впечатление, что меня просвечивают рентгеновские лучи.
  - Спала без снов. Вы вкололи мне лекарство?
  - Да. Это для твоей же пользы, - врач присела на стул, стоящий около моей кровати. - Голова болит, глаза слезятся, тошнит?
  Я резко кивнула головой и поморщилась. Движение вызывало новое выступление барабанщиков, которые прочно обосновались внутри моей черепной коробки.
  - К вечеру пройдет. Завтра утром мы тебя выпишем, через пару дней можно возвращаться к съёмкам, правда, трюки предоставь делать профессионалам. Координация восстановится не так быстро, как хотелось бы.
  - Спасибо. В следующий раз постараюсь смотреть под ноги, - произнесла я, пытаясь не сталкиваться с врачом взглядом.
  - Тина, тебя что-то еще тревожит? - нахмурившись, спросила миссис Роджерс.
  - У меня задержка, - выпалила я, понимая, что рано или поздно мне придется обратиться к специалисту за помощью.
  - Большая? - поджав губы, спросила врач, буравя меня взглядом.
  - Десять дней. Уже одиннадцать, - обреченно буркнула я.
  - Последний контакт с мужчиной у тебя был...
  - Одиннадцать дней назад. У нас такой выматывающий график со всеми этими пресс-конференциями и съемками, что я совсем не следила за циклом. А теперь, - тяжело вздохнув, я продолжила:
  - А теперь мне страшно.
  - Вы предохранялись?
  Отрицательно помотав головой, я уставилась на свои руки. Лучше разглядывать что угодно, но не плавиться от стыда под взглядом уверенной в себе женщины. Знаю, что дура. Только вот напоминать мне не надо. И так готова биться головой об стенку, клясть свою беспечность на всех языках мира, но прекрасно понимаю, что подобные меры не помогут. Помогло бы время, обернувшееся вспять, что еще больше невероятно и невозможно.
  - Сегодня к тебе зайдет гинеколог, поговоришь с ней. И надо сдать кровь на анализ. Результат узнаешь завтра.
  - Хорошо, - я равнодушно пожала плечами. Сутки ожидания! Да я поседею за это время.
  - По правилам мне надо сообщить твоему опекуну о возможной беременности.
  Сердце подпрыгнуло к горлу, потом упорхнуло к пяткам, забилось в два раза быстрее. Нервно хихикнув, я уставилась на доктора, пытаясь найти сотню аргументов, говорящих о бедовости такой идеи. Я сама ему скажу, когда буду полностью уверена. Конечно же, не как моему "опекуну".
  - Тина, я понимаю, что ты не воспринимаешь такого молодого человека в серьез. Да и он, явно, не относится должным образом к своим обязанностям. Лучший друг брата, никого кроме него у тебя не осталось. Могу только поразиться такому стечению обстоятельств. Но ты уже большая девочка. Вернее, молодая женщина, - минуту помолчав, доктор добавила, очень тихо, но весомо:
  - Но отцу ребенка необходимо все сказать. Пусть это будет небольшой совет от более опытной женщины.
  - Я... Я знаю. Скажу ему, когда буду уверена точно. Спасибо за понимание, - я натянуто улыбнулась, миссис Роджерс поднялась со стула, направилась к выходу. Уже отворив дверь, она на мгновение замерла и тихо произнесла:
  - Отдыхай и ни о чем не думай. Судьба расставит всё по местам сама.
  Усмехнувшись, понимая, как точно в цель попали слова врача, соответствуя моему настроению, я закрыла глаза.
  ***
  Сон упорно не хотел забирать меня в свои объятия. Я повертелась на неудобном и узком ложе, которое уже мне надоело, но так и не смогла забыться. В голове мысли прыгали, как кузнечики на летнем лугу. Хочу ли я ребенка от любимого мужчины? Безусловно, здесь даже думать не о чем.
  Но хочет ли Йен стать отцом? Он всегда говорил об этом, но как о далеко идущих планах, несбыточной мечте, о которой проще размышлять и представлять, но никак не сталкиваться в реальности. Сомерхолдер - успешный актер, он теперь востребован, реализуется в профессии, и для него нет ничего важнее карьеры. С плотным графиком я уже столкнулась, понимаю, насколько тяжело и сложно жить в таком ритме. Я буду сидеть в огромном доме в Лос-Анджелесе, менять ползунки своему голубоглазому карапузу, следить за его шустрыми передвижениями по полу, а потом подхватывать на руки, подносит к телевизору и говорить: "Смотри! Вот он, папа!".
  Или еще лучше. Воображение живо нарисовало картину, от которой засосало под ложечкой, к горлу подступил противный ком. Заходит, значит, хмурый Йен домой, целует ребенка, мне лишь кивает, а ночью, говорит в пустоту, стараясь не касаться меня, лежа на огромной постели: "Тина, прости. У меня другая женщина. Она актриса, мы встретились на съемках. Но я буду с тобой из-за нашего малыша, ему, ведь, нужен отец".
  На этом моя фантазия останавливаться не захотела, подсунула следующую картину, от которой захотелось срочно вздернуться на проводе от аппарата искусственного дыхания, скромно стоящем в уголке моей палаты.
  Стою я босая, в висящей на мне мешком майке с пятнами неопределенного происхождения, помешиваю кашу в кастрюльке и кляну такую жизнь. И в этот момент на кухне возникает Йен, лучезарно улыбается и уходит в неизвестном направлении, а в мою сторону бегут трое ребятишек, устраивают самую настоящую войнушку с помощью подручных предметов, кидаются едой...
  Представив такую далеко не радужную картину, я еще больше начала впадать в отчаяние. Нет, я хотела детей, но теоретически, не так спонтанно и неожиданно. Не успела пойти в колледж, как уже предстоит брать академический отпуск. Не успела насладиться жизнью рядом с Йеном в его мире, как придется сидеть взаперти, стать скучной и неинтересной женщиной, которая живет исключительно мыслями о памперсах, игрушках и колясках.
  Нет, Йен конечно образец влюбленного мужчины: и на руках будет носить, и кофе в постель приносить, и подарки дарить, успевай его только тормозить от траты семейного бюджета, и жить с ним не скучно. У нас бурные ссоры чередуются удивительно нежными и чувственными примирениями.
  Но я уже знала, каким именно образом Сомерхолдер отреагирует на такое изменение в моем организме, как рост живота, и сразу же нервно засмеялась, а потом выругалась. Он окружит меня заботой, да такой, что впору будет выть на луну. Закроет меня в позолоченной клетке, в которую ни один злодей, ни один микроб не заберется. Не дай Бог, его женщине (читай - живому инкубатору) и ребенку что-то грозить будет. Но и на волю будет меня выпускать, погулять под его чутким руководством. Будем появляться вместе под ручку на мероприятиях, которые предписывают появляться со своей спутницей жизни. И хватит с меня. Домой пора, там малыш плачет, о карьере вообще придётся забыть лет на пять, а потом со временем желание получить образование и сделать что-либо полезное пропадет само собой.
  И самое главное - любая мало-мальски разумная женщина с удовольствием бы хотела оказаться на моем месте. Представляю, если бы я изливала душу своим одноклассницам, жаловалась на нерадостную перспективу быть драгоценной вазой, с которой носятся из угла в угол, едва дыша и думая, куда же её приткнуть, чтобы ничего плохого не случилось? Покрутили бы у виска, да еще в след плюнули бы. Мол, ей тут все условия, а она еще нос воротит. Но что я могу сделать, если не люблю тотальный контроль? Я не могу принять такой напор со стороны своего любимого мужчины. Мне не хочется чувствовать себя самым дорогим экспонатом в музее его души. Я хочу всего-навсего понимания, поддержки и нежности.
  Иногда мне кажется, что любит он совсем не меня, а тот образ безрассудной девчонки, которую придумал себе сам. Еще завещание братца сыграло роль. Теперь мой голубоглазый герой снов не хочет слышать объективные вещи, не принимает в расчет мое мнение. Том передал ему на хранение самое дорогое, вот Сомерхолдер и принял золотую ношу, старается сделать так, чтобы с достоянием ничего не случилось.
  Иногда мне хотелось просто стукнуть моего ненаглядного по его красивой голове, чтобы он понял, как тотальный контроль губителен для меня, нас и наших отношений. Я гибну, вяну, словно роза на солнце, когда Йен пытается все делать "правильно" и решать за меня. И дело ведь не в желании сделать по-своему, чтобы доказать мне, кто главный. Сомерхолдер искренне считает меня бледной маргариткой, которую следует прятать от всех бед мира.
  Из траурных мыслей, в которые я ушла словно в омут, меня вернул приход врача. Миловидная женщина лет тридцати пяти прочла мне нотацию о безопасном сексе, способах предохранения, не преминула напомнить о безрассудности и безответственности современных подростков. Потом, правда, когда посмотрела на мой возраст, указанный в листке, крепящемся к спинке моей кровати, немного поостыла и стала выпрашивать подробности моей задержки. В итоге, мы сошлись с ней на таблетках, которые я обязательно буду пить...
  Когда-нибудь, если все разрешится не в пользу моего босоногого счастья в окружении ползунков и погремушек. Посоветовав не нервничать, не подвергаться стрессу, дама удалилась, заявив на прощание, что всё будет хорошо. Я улыбнулась, показала присутствие оптимизма, но он быстро сдулся, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух, едва за врачом закрылась дверь. Потом в палате показалась жизнерадостная медсестра, быстро взяла у меня кровь на анализ, сказала, что результаты будут известны завтра днем.
  В итоге мне удалось заснуть, но меня преследовали кошмары в виде ползающих по дому детей с голубыми глазами. Или Йена, который развлекался в ночном клубе с фанатками, пока я терпеливо сидела дома, качая колыбель и фальшиво напевая песенку агукающему карапузу. Апофеозом театра абсурда стал сон, в котором я шла к дверям дома Сомерхолдером, но перед моим носом захлопнулась дверь.
  Проснулась я в холодном поту, долго не могла понять, где нахожусь, а когда, наконец, мне удалось сориентироваться, то я готова была громко кричать. Впервые я не знала, чего же я на самом деле хочу. С одной стороны весов - Йен, я и наш малыш, идеалистические картины семейной жизни, любви и атмосферы уюта, с другой - съемки, плотный график, жизнь перед объективами, и я, как помеха в реализации для моего мужчины.
  Как бы не был рад Йен возможной семейной жизни, то спустя время, мы поймем, что такая жизнь не подходит. И разойдёмся, как в море корабли. Я буду видеть его лишь по редким праздникам, когда он будет изредка приезжать домой. Почему-то я не сомневалась, что Сомерхолдер просто так отпустит меня.
  ***
  Кажется, я медленно, но верно схожу с ума. Еще пара часов в одиночестве и в замкнутом пространстве, и я отправлюсь в другое отделение, где палаты сплошь обиты войлоком. Жизнь в иллюзиях и снах меня тоже не привлекала. Я даже позвонить Сенди не могу, чтобы посоветоваться со старшей подругой и единственной близкой женщиной, которая есть в моем окружении. А всё потому, что мой сотовый остался у Сомерхолдера. Он клятвенно обещал привезти мне вечером мобильник и вещи, но, я была уверена, что просто так со съемок его сегодня не отпустят.
  - Тина, можно? - в палату буквально ворвался Эклз.
  Я подпрыгнула на месте, и не смогла сдержать улыбки, при лицезрении его довольной зеленоглазой физиономии. Во-первых, я была рада видеть хоть одно знакомое лицо, а во-вторых, если бы передо мной появился очередной врач с нотациями, то я бы сбежала отсюда при первой возможности. Мое положение определиться завтра, голова больше не болит, значит, я задержалась в этой гостеприимной обители Святого Духа. Ну и название для рядовой больницы, однако!
  - Дженс! Конечно можно! Я тут от тоски уже позеленела, - на этот раз моя радость была вполне искренней и обоснованной.
  - Будешь смеяться, но я по просьбе Йена. Его взял в плен Маркос до самой ночи. Пол тоже на съемках, поэтому, как самого молодого, командировали меня.
  Я засмеялась, а Дженсен поставил около моей кровати пакет, в котором я смогла разглядеть одежду и свой мобильник. Надо бы позвонить Йену, но я пока еще была не готова к серьезному разговору. Но и молчать уже сил не осталось.
  - Спасибо за экипировку. Меня оставили до завтрашнего утра, но вот я думаю, не сбежать ли с тобой? - спросила я, прищурившись.
  Дженс как-то замялся и загадочно произнес:
  - Я не один. С тобой кое-то хочет поговорить. Только, пожалуйста, без нервов.
  - Ну ладно, - я удивленно пожала плечами.
  Эклз исчез в коридоре на пару секунд и явился в сопровождении Нины Добрев. Мои глаза округлились, но я промолчала, только хмыкнула. Несостоявшаяся соперница выглядела бледной и какой-то растерянной. Она смотрела на меня так, словно я сейчас превращусь в злобного огнедышащего дракона и утащу младую деву в свое поганое логово.
  - Девочки, вы посекретничайте, а подожду снаружи. Главное, без волос друг дружку не оставьте, - Дженсен скрылся за дверью, а я осталась с Ниной наедине.
  Девушка заметно нервничала, не зная, с чего начать разговор. Я выжидающе смотрела на нее, не понимая, что же такого важного она готова мне поведать.
  - Ты же знаешь, что это не я тебя толкнула, - наконец произнесла Нина, глядя мне в глаза. Она так и осталась стоять, хотя стул рядом с мой кроватью не был занят.
  - Конечно, знаю! Даже попыталась сказать об этом Йену, но он решил оставить такие разговоры до лучших времен. Нина, я не собираюсь тебя подставлять. В следующий раз буду лучше смотреть под ноги, а не ворон считать.
  Добрев натужно улыбнулась, немного помолчала и тихо произнесла:
  - Ты победила.
  - Я и не пыталась. Так получилось. Не знаю почему, но Йен всегда был рядом. Знаешь, чувствам тяжело противостоять. Это, как лавина: тебя сметает, и нет сил сопротивляться. Более того, понимаешь, что бесполезно и нет никакого желания хоть как-то изменить себя.
  - Знаю, Тина, очень хорошо знаю. Но я тут поняла, что потратила столько времени, сил и эмоций на человека, который бы никогда не был моим по-настоящему.
  - Вот не надо только так на меня смотреть! Чувствую себя виноватой, - буркнула я. Добрев горько усмехнулась. - Давай не будем превращаться в героинь латиноамериканских мыльных опер. Я выйду из этой богадельни завтра, на съемках нам надо сыграть слаженно.
  - Хорошо. До завтра, - Нина немного замялась, но тут же наигранно улыбнулась, мышкой юркнула за дверь, прервав странный и по большому счету нелепый разговор между двумя самками, которые еще совсем недавно не хотели сдавать позиции по завоеванию самца.
  Так, кажется, одной проблемой стало меньше. Нина решила отступиться от своих наполеоновских планов по поводу завоевания Сомерхолдера. И я догадываюсь, кого могу расцеловать за оказанную услугу по устранению досадной помехи на пути к счастью со своим голубоглазым и дерзким героем уже совсем не девичьих снов.
  В палату вновь заглянул Эклз. Было видно, что Дженсен явно намеревается со мной о чем-то поговорить, но сам не решается. Я жестом пригласила его присесть на стул рядом со своей кроватью, которую можно смело назвать "пыточный прибор Инквизиции номер сто один". У меня все тело уже ломило, но подняться я не могла, потому что больничная рубашка завязывалась на спине тонкими веревочками, совершенно не скрывая того, что находится ниже. Не хотелось демонстрировать другу филейную часть, поэтому я лежала на боку, проклиная свою невезучесть.
  - Дженс, и с каких это пор я могу видеть тебя в компании Нины? - игриво начала я, но парень серьезно посмотрел на меня. Кажется, дело гораздо серьезнее, чем просто случайная интрижка.
  - Тина, вот скажи мне, неужели ты недолюбливаешь Нину только из-за твоего Сомерхолдера?
  - Давай обойдемся без "твоего". Идет? - я с вызовом уставилась на парня, он лишь усмехнулся, и я невольно залюбовалась его шикарной ухмылочкой, от которой мое фанатское сердце все еще таяло, как мороженое в жаркий день.
  - Да как знаешь, - Дженсен замолчал, обдумывая слова. - Я вместе с Ниной.
  - Вспышка внезапной страсти? - не удержалась от колкости я.
  Прелестная картина вырисовывается, ничего не скажешь. Добрев поняла, что с Йеном ей ничего не светит, так сразу же переключилась на другого актера, чьи фанатские рейтинги зашкаливают. А я-то, грешным делом, усомнилась в том, что Добрев - хитрая кошка.
  - Ты всегда такая вредная? - засмеялся Эклз.
  - Генетический дефект. Передается в пяти поколениях у женской ветви семейства Пайк. Против природы не попрешь, - я изобразила трагические вздох, полный безысходной грусти.
  - На самом деле можно сказать и так, но все намного сложнее, - тихо произнес Дженсен, отсмеявшись моей шутке.
  - Так расскажи! Я же умру от любопытства. Обещаю, не обижу Нину даже в мыслях.
  - Да, собственно, что рассказывать? Иногда просто устаешь от одиночества, - задумчиво произнес в пространство Эклз.
  Кажется, у парня нет собеседников, которым он мог бы излить душу. А между нами сложились странные отношения. С первой минуты знакомства я чувствовала, что встретила друга. Возможно, Дженс относится ко мне с изрядной доли симпатии из-за давнего знакомства с Томом, а может быть, мы стали друзьями по наитию, которое иногда возникает, и против него нет рациональных аргументов.
  - В последнее время мне казалось, что жизнь несется под откос: нет новых ролей, сериал заканчивается, больше никуда не зовут, а самому бегать по кастингам, как в начале карьеры, - не тот уровень. Потом еще развод добавил прессинга со стороны желтых таблоидов.
  - Ты был женат? - удивилась я. - Не понимаю, зачем надо жениться, чтобы потом развестись. Думала, что тебя еще никому не удавалось окольцевать.
  - Сам не понимаю. Но одиночество, осознание своего возраста, желание быть кем-то помимо актера делают и не такие забавные штуки. С Дани мы расстались не очень хорошо, но я ее не виню. Ей хотелось стабильности, а я вечно торчал в Канаде на съемках. В итоге, после окончания "Сверхъестественного" меня подобрала Джули Плек, буквально встряхнула, привела в порядок, а потом... Я понял, что Нина достойна лучшего, чем убиваться по парню, которому, кроме одной чертовки с врожденной ехидностью никто не нужен, - Дженс хитро подмигнул мне, и я поняла, что щеки заливает предательский румянец.
  Теперь еще один человек в курсе про меня и Йена. Интересно, об этом знает вся съемочная бригада, включая буфетчицу? Они все потешаются надо мной и Сомерхолдером, наблюдая исподтишка, как мы пытаемся сохранить хорошую мину при плохой игре, стараясь не показать, что мы вместе. Забавно. Если мои предположения окажутся правдой, то большей дурочкой я себя в жизни еще не чувствовала.
  - Это ты на меня намекаешь? - прищурившись, ляпнула я, стараясь не сталкиваться зелеными глазами Дженсена, в которых плясали лукавые чертенята.
  - Я прямым текстом говорю, - уже засмеялся Эклз. - Не делай круглые глаза, не выдам я вас. Но и ты не выдавай нас.
  - Идет, - пожала плечами я. - У вас серьезно?
  - Для меня - более чем. Для Нины пока еще не понял, но шансов на отступление я ей не дам. Мы пока друзья, которым хорошо проводить ночи вместе. А дальше, - Дженс выглядел смущенным. Очевидно, парень не привык вести задушевные беседы, но поделиться своими чувствами ему хотелось. - Буду надеяться, что все продлиться не один год.
  - Желаю удачи, - тихо сказала я, понимая, что перегнула палку в своих рассуждениях о Добрев.
  Нину тоже можно понять. Не одной мне кушать кусок пирога под названием "счастье с любимым мужчиной". Тем более, Дженсен Эклз являлся образцом еще одного героя девичьих грез для многих и многих представительниц слабого пола по всему миру. Неоспоримый плюс в его пользу - Дженс, действительно, хороший парень и верный друг. С ним можно чувствовать себя, как за той самой, каменной стеной, не боясь, что она на тебя рухнет и похоронит тебя под своей тяжестью. Как это может произойти со мной под бдительным оком Йена.
  ***
  На прощание Дженс совершенно по-братски звонко чмокнул меня в щеку, пообещал закатить настоящую вечеринку, после того, как я с триумфом вернусь на съемки. Пообещав подумать над его предложением, мне не оставалось ничего, кроме того, как вновь уснуть. Странное дело, но кошмары меня больше не преследовали. Визит Дженсена привнес покой в мои разобранные мысли. Куски мозаики стали на свои места. Я поняла, что обо всем расскажу Йену, как только увижу его. Сердце надеялось, что Сомерхолдер придет сегодня, но разум прекрасно давал понять, что ночные и дневные съемки позволят моему герою доползти до неудобной кровати в трейлере и заснуть крепким сном измученного работой человека.
  Йен позвонил мне ночью, долго извинялся, что не может приехать. Я слышала, что он уже измотан, но на заднем плане режиссер продолжал читать нотации, поэтому пришлось закругляться. Но мой голубоглазый не забыл напомнить, что любит. Блаженная улыбка помимо воли расплылась на моей крайне довольной физиономии. Как же это приятно знать, что тебя любит тот, без которого жизнь станет серой, бесцветной и ненужной. Завтра утром Сомерхолдер приедет за мной. Что ж, буду ждать судного часа объяснений. Стараясь не накручивать себя лишний раз, я вновь постаралась заснуть, но не тут-то было. Все мои страхи, опасения и размышления вновь встрепенулись, однако спустя некоторое время стали неактуальными.
  Позвав дежурную медсестру, я попросила тампоны и с чувством несказанного облегчения направилась в санузел. Но мои мысли вновь принялись играть в салочки. Оказывается, мои страхи и сомнения были лишь обычной защитной реакцией человека, внезапно оказавшегося перед выбором. И что греха таить, именно сейчас можно признаться в том, что я хотела ребенка от Йена. Я даже успела представить, как с трагизмом в голосе сообщу своему любимому эту умопомрачительную новость. И когда он отойдет от шока, то подхватит меня на руки и закружит по больничной палате. Вот так-то. Радужная картина семейной идиллии в этом месяце не состоится.
  ***
  Утром я пребывала в боевой готовности: джинсы, футболка, балетки, легкий макияж. Какой все же у меня догадливый любимый! Не забыл, что девушке обязательно необходима косметика. За это я готова была расцеловать его дополнительный миллион раз. Первый миллион поцелуев ему достанется просто так. От большой радости при встрече.
  Йен буквально материализовался в моей палате, когда я разглядывала себя в зеркальце, проверяя себя на достойный вид для встречи с моим героем.
  - Ты красивая, солнышко. Хватит собой любоваться, - лениво протянул он, усаживаясь ко мне на кровать.
  Сегодня Сомерхолдер выглядел не так свежо, как обычно. Сказывался изнуряющий съемочный день. Да какой там день! Целые сутки непрерывных: "Стоп! Снято!", зубрежки текста, эмоциональной выкладки на камеру. Но мой герой нашел в себе силы приехать за мной лично. Не буду лукавить, скажу, что несказанно рада его видеть. Единственное замечание можно было отнести к выбору одежды - темно-синяя майка явно была не первой свежести, да и порванные светлые джинсы висели на нем мешком, не говоря о любимых армейских ботинках, которые я обещала выбросить на помойку ещё года два назад. Но что поделать! Мой герой не считал нужным следить за своим внешним видом, когда он находится не на публике или перед объективом камеры.
  - Да когда ты запомнишь, что не надо меня звать этим дурацким "солнышком"! - вспылила я, но тут же осеклась, когда встретилась с неимоверным взглядом цвета лазури. В глазах Йена плясали смешинки, а чувственные губы растянулись в самодовольной усмешке.
  - Проверка показала, что мисс Пайк уже здорова и не будет отлынивать от работы, - сухо произнес Йен, делая серьезный вид.
  - Очень смешно, Сомерхолдер! Я болею, буквально умираю, меня надо носить на руках, - мое наигранное возмущение было прервано самым настоящим французским поцелуем, от которого мое сердце в очередной раз понеслось галопом.
  Никак не привыкну к своему состоянию, едва этот чертовски привлекательный засранец оказывается рядом со мной. Это мой крест, и я буду нести его гордо всю жизнь. Вряд ли это занятие мне надоест когда-либо.
  - Тина, ты готова к выписке? - услышали мы голос доктора Роджерс, и я отпрыгнула от Йена с такой прытью, что мне позавидовал бы и сам гепард, настигающий жертву в прыжке.
  - Да! - весело рапортовала я, надеясь, что женщине не придет в голову сказать о результатах моих анализов.
  Пусть результат отрицательный, но озвучивать повод для вчерашних тревог мне бы не хотелось при Йене. Зачем ему знать, если я не беременна? Правильно! Не зачем. Попусту поднимать тему возможного пополнения в семействе мне не хотелось бы.
  Но похоже, добрый дедушка на небесах сегодня решил, что со мной и так всё в порядке, поэтому нечего баловать подопечную своим пристальным вниманием. Миссис Роджерс как бы невзначай сказала, особо не замечая присутствия моего "опекуна".
  - Готовы результаты анализов. Показатели отрицательные. Беспокоится не о чем. Задержка вызвана, скорее всего, стрессом и сменой ритма жизни.
  Я закусила губу, и была готова то ли припустить со спринтерской скоростью, то ли провалиться сквозь землю, то ли придушить недогадливую тетку. Хотя, миссис Роджерс может оказаться крайне прозорливой и решила проверить на вшивость моего ненаглядного.
  Не решаясь посмотреть на Йена прямо, я бросила мимолетный взгляд из-под опущенных ресниц. Он сделал невозмутимое лицо, и только желваки ходили на его щеках.
  - Это точно? - процедил он.
  - Точнее не бывает, - ответила врач. - Мистер Сомерхолдер, думаю, вам стоит поговорить с молодым человеком Тины, а так же втолковать ему об осторожности и способах контрацепции. Раз уж вы отвечаете за девушку еще три года, то такие сюрпризы, как я понимаю, вам ни к чему.
  Меня душил истерический смех. Я представила, как Йен будет вести нравоучительные и занудные беседы сам с собой, и не смогла сдержаться. Мои плечи мелко затряслись, на глазах показались слезы, в итоге я громко прыснула, вызвав совершенно ошалелый взгляд врача, и плохо скрываемое бешенство Сомерхолдера.
  - Молодежь, - философски протянула миссис Роджерс, глядя на меня. - Желаю удачи, мистер Сомерхолдер в вашем нелегком деле по обузданию урагана. Тина, не попадай в такие ситуации больше. Не буду говорить "до свидания". Подобное звучит глупо, учитывая, где мы находимся.
  - Спасибо за заботу, - сказал Йен, врач кивнула в ответ и величаво скрылась за дверью.
  Едва мы остались одни, я пожалела, что не воспользовалась заминкой и не смылась подальше от моего ненаглядного, который готов разразиться очередным потоком витиеватых нотаций и моральных рассуждений.
  - Ты не пила таблетки, так? - задал вопрос Йен, на который ответа не требовалось. Он вздохнул, глядя на меня с прищуром. Мне захотелось провалиться под землю. - Нашел, кому верить! Сам виноват. Нет, определенно, Тина, ты - заноза в одном месте!
  Я не знала, что сказать. Только смотрела на него, любовалась цветом глаз, которые из светло-голубых стали синими, как талая вода в исландских фьордах. Так происходит всегда, когда Сомерхолдер расстроен или злится.
  - И когда ты собиралась сказать мне о том, что нас, возможно, скоро станет трое? Тина, я знаю, что ты любишь быть самостоятельный, но сейчас это лишнее. Я люблю тебя, люблю всех наших детей, какие только могут быть. И такие вопросы нужно решать вдвоем.
  От того, с какой нежностью Йен произнес эту фразу, у меня внутри разлилась жаркая волна, сердце сладко защемило в груди. Он хотел ребенка! Не гипотетического продолжателя рода, а именного нашего, глядя на которого станет видно, что он вобрал мои и его черты.
  - Я бы сказала! Честное слово, Йен! Я ждала анализов, чтобы окончательно убедиться, - я провела ладонью по его щеке, а мой герой поцеловал мои пальцы. - Но, все это было так не вовремя, твоя карьера, наши отношения... Всё весит в воздухе, и ребенок был бы ни к месту, - я судорожно сглотнула, пытаясь подобрать еще слова.
  Он перебил меня, приложив указательный палец к губам.
  - Тшш... Тина, на этот раз все обошлось, но я не сказал бы, что сильно рад. В следующий раз просто говори мне правду. А я постараюсь думать и не давать тебе сбивать себя с толку. Хотя, в твоем присутствии это невозможно. - Сомерхолдер помолчал, прижал меня к себе, поцеловал в макушку. - И мне плевать на общественное мнение, желтую прессу и прочую не важную ерунду. Есть только ты и я. Помнишь? Не надо бояться, я с тобой.
  - Угу, - кивнула я, наслаждаясь прикосновением к плечам его рук, блаженно вдыхая аромат его туалетной воды, стараясь прижаться, как можно теснее. - Хочешь такой же сюрприз в следующем месяце?
  - Тина, я с тобой с ума сойду! - сказал Йен, при этом сверкнул глазам, широко улыбнулся. - Но не думай меняться, оставайся такой. Не думал, что скажу это... Мне нравится жить, как на спящем вулкане.
  - Ух, ты! Значит, я могу делать всё, что захочу, и ты не будешь контролировать каждый мой шаг? - недоуменно захлопала глазами я. Что-то новенькое и совершенно неожиданное.
  - В пределах разумного, - тут же кисло заявил Сомерхолдер, и мне захотелось его стукнуть. - Значит, пока у нас не будет никакой маленькой ведьмочки, которая не даст покоя своим родителям?
  В его голосе я уловила тень огорчения, и поняла, какая же я на самом деле глупая истеричка, которая могла усомниться в своем герое. Не буду я ему мешать, и ребёнок наш, если такой появится на свет, тоже мешать не будет. Наоборот, Йен будет возиться с ним наравне со мной, да еще соперничая за его внимание.
  - Нет. Но все впереди. Правда ведь? - я заглянула в его глаза.
  - Конечно, а ты сомневалась? - усмехнулся Сомерхолдер, притянул меня к себе.
  Его губы, ставшие такими привычными и родными, нашли мои губы, и я поняла, насколько я скучала по его объятиям, его поцелуям, по нему самому. Не могу я просто физически находиться на расстоянии от своего героя грез.
  Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Прервав ласки, которые могли бы привести к греху на казенной узкой кровати (бьюсь об заклад, такого на этом предмете пыток еще никто не вытворял!), Йен подхватил меня под руку и мы направились к машине, которая доставила нас на съемочную площадку.
  На ночь я осталась в трейлере Сомерхолдера, наплевав на все запреты продюсеров, контракты и денежные штрафы. Мне было просто хорошо рядом со своим любимым мужчиной, и за эту толику земного и женского счастья я уже заплатила сполна.
  
  Глава 21
  Почувствовав, как самолет заходит на посадку в аэропорту Лос-Анджелеса, Йен лениво приоткрыл глаза, посмотрел на Тину, которая весело разговаривала с Полом Уэсли, не обращая на него никакого внимания. Сомерхолдер усмехнулся, припомнив, что по плану конспирация их отношений всё еще продолжается. Снять маски и стать собой им предстояло только лишь в стенах родного дома.
  Съемки первых серий третьего сезона "Дневников вампира" временно прекращены, актерам дан долгожданный отпуск до сентября, после чего придется вновь наращивать себе клыки и изображать циничного кровососа. Но вместо того, чтобы задуматься о планах на лето, Йен прокручивал в голове события последних дней, и пришел к неутешительному выводу, что закроет Тину под домашний арест или привяжет к себе толстой веревкой. Возмутительница его спокойствия никак не хотела жить тихой и размеренной жизнью, вновь и вновь преподносила ему сюрприз за сюрпризом. Однако, скрепя сердце, актер признал, что именно такой он узнал девушку, полюбил ее взбалмошный и несносный характер, другой он ее уже никак не представляет.
  После того, как Тина попала в больницу, Сомерхолдер не находил себе места, чувствовал себя диким тигром, запертым в клетке. Вместо того что бы быть рядом с девушкой, которая отчаянно в нем нуждалась, Йену пришлось почти двенадцать часов провести перед камерой, послушно повторять текст сценария, за что даже он удостоился похвалы от режиссера и продюсера, решившей почтить своим присутствием съемочную площадку.
  Но впервые актеру было плевать на видимые успехи в карьере и признание. Ему хотелось послать подальше Деймона, его терзания по отношению к капризной, эгоистичной девчонке, забыть об убедительной игре. Самое заветное желание у Йена было одно - забрать Тину из больницы, крепко прижать к себе и удостовериться, что с ней всё в порядке, что она больше никогда не оставит его. Без ее плутоватой улыбки, теплых глаз и нежных прикосновений Сомерхолдер уже не представлял своего существования, но обстоятельства, как всегда, по самому настоящему закону подлости, были превыше чувств и желаний. Поэтому пришлось с трепетом смотреть на Нину Добрев в кадре, но думать о своей любимой.
  Решившись на разговор с Ниной, стремясь расставить окончательно все точки над "i", Йен понял, что ошибался насчет партнерши по сериалу. Какие бы чувства девушка к нему ни питала, но толкнуть соперницу она бы не могла ни при каких обстоятельствах.
  После того приснопамятного разговора, когда Нина высказала всё, что думала по поводу его персоны, Сомерхолдер встретился с ней на съемках. Девушка была собрана, серьезна и сосредоточена исключительно на работе. Пользуясь небольшой паузой при смене декораций, Йен попытался нелепо извинится, однако Нина не стала слушать его путанные объяснения, мило улыбнулась, и преграда, ставшая между ними, исчезла сама собой. Вновь они были хорошими друзьями и партнерами по работе, неловкость растворилась в небытие.
  Едва она проблема разрешилась, и Йен, словно на крыльях, помчался за Тиной в больницу, но там его ждал очередной сюрприз, смутная мысль о причине которого вилась назойливой мухой на краю сознания с той самой грозовой ночи в Нью-Йорке. Слишком уж убедительно Тина говорила о том, что пьет противозачаточные таблетки, заглядывала Йену в глаза и старалась быть невозмутимой. Сомерхолдер никогда не страдал излишней доверчивостью, но в тот момент, поддавшись эмоциям, которые потеснили рациональность, решил поверить девчонке, ставшей его головной болью раз и навсегда. Тина когда-нибудь доведет его до сердечного в два раза быстрее положенного срока.
  С такой спутницей жизни нельзя расслабиться ни на минуту! Если Йен унял свою немотивированную ревность, которая раньше цвела пышным и буйным цветом, то собственнические инстинкты не хотели сдавать позиции. Приручить Тину, научить ее мыслить здраво, задача хоть и трудная, но неимоверно интересная. Просто так сдавать позиции Йен не намеревался.
  И что уж греха таить, идти против истины напролом - Сомерхолдер хотел семью, детей, и не каких-то гипотетических, а самых что ни на есть реальных. За те секунды, в течение которых врач говорила что-то о результатах анализов и причинах задержки у Тины, едва отойдя от шока, он уже успел представить себе голубоглазую девчушку с каштановыми хвостиками, которая возится на залитой солнцем лужайке около бассейна с рыжим котом.
  Идиллическая картина была настолько реальной, что Йен не сразу пришел в себя, понял, что врач обращается именно к нему. Сообразив, что затуманенным взором и довольным лицом едва не выдал себя и свою "подопечную" с потрохами докучливой тетке, актер сделал хорошую мину при плохой игре, начал поддакивать миссис Роджерс, наблюдая, как Тина бьется в конвульсиях от смеха.
  Все ей нипочем! Совсем недавно лежала бледная, умирающая и перепуганная, а теперь беспечно хохочет из-за нравоучений врача. И, тем не менее, не было у Йена сил злиться на сестру лучшего друга, которая перевернула его жизнь с ног на голову, позволила, наконец-таки, прозреть, понять, что та самая любовь, о которой поют песни, трубадуры прославляют сквозь прошедшие века, была всегда рядом. Надо было немного подождать, чтобы всё встало на свои места. Йен уже принял решение, которое Тина вряд ли встретит с одобрением и восторгом, но это уже были детали, которые будут решаться по мере поступления проблем.
  У Сомерхолдера всегда было двоякое отношение к семье и браку: с одной стороны, он не хотел жениться по принципу "лишь бы было", чтобы потом, спустя время развестись - слишком ярким был пример его собственных родителей, которые даже разъехались по разным городам, не желая видеть друг друга, помимо редких торжеств, связанных с детьми. С другой же стороны, он хотел завести семью, прожить бок о бок с любимой женщиной, дабы доказать своим родителям, что всё может быть по-другому.
  Поэтому в голове у любимца женщин и секс-символа Голливуда сложился вполне определенный план, согласно которому Тина, под его чутким руководством, станет идеальной супругой, с которой они будут делить любовь и слезы на двоих. Любимая женщина посвятит себя сначала созданию уюта в ныне большом и холодном доме, со временем родит ребенка, а сам составитель плана будет работать, браться за любые роли, лишь бы его семья ни в чем не нуждалась.
  У Тины будет он сам, собственной персоной - защитник и опора, - а у него появится надежный тыл в лице девчонки с непредсказуемым характером, ставшей со временем милой, нежной хранительницей домашнего очага.
  Правда, мысль о завещании Тома поубавила оптимизма, вернув Сомерхолдера с райских небес на грешную землю. Чертово опекунство доставляло столько проблем, перечеркивая буквально всякое нормальное существование бок о бок с Тиной в обществе. Но Йен не привык сдаваться сразу. Он всё равно найдет лазейку в законе, которая разрешит его основную головную боль.
  Коварно усмехнувшись, Йен все еще смотрел на Тину, которая еще не подозревала о том, какая роль уготовлена ей воображением актера. Она отвлеклась от разговора с Уэсли, и наклонилась к Сомерхолдеру, тихо прошептала на ухо:
  - Наконец-то, мы скоро будем дома. Что-то ты на меня странно смотришь? - спросила девушка, закусив губу.
  - Тебе показалось, солнышко, - протянул Йен, делая акцент на последнем слове, с удовольствием наблюдая за тем, как Тина сощурила глаза. Довольный Сомерхолдер широко улыбнулся. Один ноль в его пользу. Небольшое подтрунивание никогда не повредит.
  В аэропорту вездесущие папарацци заняли лучшие места. Весь путь актеров от трапа самолета до выхода из здания проходил в сопровождении вспышек фотоаппаратов. Фанаты также не заставили себя долго ждать и провели атаку по всем правилам военного искусства, перекрыв все возможные пути отступления. В итоге вырваться из плотного кольца экзальтированных дамочек, облаченных в майки с физиономиями Елены, Стефана и Деймона удалось спустя двадцать минут.
  Оказавшись на улице, Йен сощурился от нестерпимо яркого солнца, надел темные очки. В Лос-Анджелесе царила жара, солнце нещадно жарило землю, лениво плывя в прозрачном небе, где облака отсутствовали, как природное явление практически всё лето.
  Увидев, как Дженсен Эклз подхватывает чемодан Нины, подает ей руку и они направляются в сторону машины, ожидающей актера, Сомерхолдер присвистнул, и даже опустил очки на кончик носа, внимательно наблюдая за развернувшейся картиной.
  - Куда это Нина собралась? - недоуменно произнес он.
  - Ревнуешь свою Елену? - насупилась Тина, сразу же ринулась в наступление. - Любопытство - один из смертных грехов, Йен. И потом, почему мы едем вместе к тебе?
  Не удержавшись, Йен присвистнул.
  - Нина и Дженс? - он бросил на Тину внимательный удивленный взгляд.
  - Да! И нечего бровями дергать, из роли выйди, - шикнула на него девушка. - Ты ничего не видел, я ничего не говорила. Мы с тобой тоже живем под прикрытием, так что к нашим шпионским играм прибавилась еще одна парочка. Вот я буду смеяться, когда выяснится, что Джули тайно встречается с Кевином.
  Йен не смог удержаться от сдавленного смеха, когда представил дородную продюсершу и ее субтильного коллегу. Весьма колоритная парочка получилась бы, надо отметить!
  - Без тебя здесь дело не обошлось?
  Тина лучезарно улыбнулась и похлопала глазами, но тут же погрустнела.
  - Нет, к сожалению. В этот момент я валялась на больничной кровати и пыталась понять, что будет дальше с моей ненормальной жизнью, в которой вечно что-то случается некстати.
  - Эй, - Йен взял девушку за руку, хотел притянуть к себе и поцеловать, но тут же опомнился. Показалась машина, из окна которой показался объектив фотокамеры. - Идем отсюда, не надо стоять под ярким солнцем, да еще на виду у стервятников.
  Подхватив сумку Тины, Сомерхолдер уверенной походкой направился к стоянке, где их ждала Сенди. Из темного "форда" вышла подруга и сразу же направилась к Йену с серьезным выражением лица.
  - Тина, пришли счета из больницы. Черт возьми, что случилось? - подруга выглядела крайне встревоженной.
  - Сенди, всё нормально. Небольшой несчастный случай на съемках. Уже всё в порядке, - попытался оправдаться Йен, прекрасно понимая, что агент устроит ему сладкую жизнь за то, что скрыл от нее информацию.
  - Несчастный случай? - Сенди была явно на взводе. - Да когда увидела эти счета, чуть в обморок не упала! Сначала Том щеголял ссадинами, теперь его сестра прямиком со съемок в больницу едет. Я уже не знала, что думать. И никто из вас двоих даже не удосужился мне позвонить! Я бы прилетела, помогла...
  - Сендс! - Тина подошла к блондинке, взяла ее за руку. - Я без мобильника была, провалялась в больнице два дня, меня отпустили, сказав, чтобы я больше на глаза врачам там не попадалась.
  - И почему я не удивлена? - она скептически поджала губы, все еще показывая недовольство.
  - Сенди! - Йен решил не мелочиться и применить запретное оружие: он широко улыбнулся, притянул блондинку к себе. - Мы тебя очень любим, правда! Но не хотелось беспокоить тебя по пустякам, тем более, я на съемках был с утра до вечера, приехал за Тиной не выспавшийся и злой.
  Девушка попыталась вырваться из его объятий, но Сомерхолдер решил закрепить результат, звонко чмокнул ее в макушку, заглянул в глаза, при этом сделав покаянный вид.
  - Ну всё! Не честно использовать свое обаяние на друзьях, - девушка рассмеялась. - Грузи вещи в машину.
  Пока Йен загружал вещи в багажник, он успел заметить, что Тина что-то прошептала на ухо Сенди, от чего та закатила глаза к небу и неодобрительно покачала головой. Сомерхолдер пытался прислушаться, но ничего так и не смог разобрать.
  Конечно, можно было освободить Сенди от работы шофера, самому сесть за руль собственной машины, но Йен смалодушничал: уселся на заднее сиденье, дождался пока рядом с ним сядет Тина, обнял ее, притягивая поближе к себе. Подруга лишь фыркнула, никак не прокомментировала этот мальчишеский выпад, лишь косо поглядывала на парочку из зеркала заднего обзора и ехидно улыбалась. Тина же блаженствовала, расслабившись в его объятиях, не замечая ничего вокруг.
  Однако умиротворенное состояние быстро улетучилось, спустя пять минут. Сенди, молчавшая все время, пока они были в дороге, тяжело вздохнула и произнесла сухим тоном:
  - Йен, звонил нотариус Тома. Он настаивает на том, что нам - мне, тебе и Тине - срочно надо встретиться у него в офисе.
  - Зачем? - Тина встрепенулась, заглянула в глаза Сомерхолдеру, как будто он знал ответы на все вопросы в мире.
  - Да, зачем, этому павлину видеть нас втроем, Сендс? - спросил Йен, вскинув бровь.
  - Не знаю, - ответила девушка. - Он не уточная, сказал, что эта дата оговорена в завещании. Мы едем сейчас к нему в офис?
  - Да, - протянул Сомерхолдер, пытаясь сообразить, что же скрыл нотариус от него в первую встречу.
  Том был известным шутником, поэтому, представив, какие еще неприятности могут быть во второй части завещания, у него засосало под ложечкой. Если первоначально Йен не знал, что делать с внезапно свалившейся под его ответственность девушкой, то сейчас отказываться от своего растрепанного и ехидного счастья актер не собирался ни за какие миллионы.
  Сама же возмутительница спокойствия и главная ценность в жизни его друга, которую он доверил именно Йену, смотрела в окно ничего не видящим взглядом. Тина побледнела, вцепилась в него мертвой хваткой, а затем тихо прошептала:
  - Йен, не отдавай меня никому, пожалуйста. Мне страшно. Что если мы нарушили как-то условия завещания, и теперь я тебя не увижу? - в глазах девушки блеснули непролитые слезы, которые она смогла удержать в себе.
  - Тина, не драматизируй. Наверное, нотариус что-то забыл, от и хочет исправиться и отработать деньги, которые заплатил ему Том, - вполне убедительно соврал Сомерхолдер, понимая, что здесь кроется какая-то подлянка.
  Он прижал к себе девушку, нежно поцеловал ее в висок, вдохнул аромат ее волос, прошептал на ухо:
  - Не бойся, я с тобой. Люблю тебя, - еще тише добавил Йен, жалея, что не сможет поцеловать девушку по-настоящему в присутствии Сенди.
  Хоть подруга уже обо всем догадалась, но открытая демонстрация чувств могла привести к ненужным нравоучениям, от которых никогда не бывает толку. Портить отношения с единственным близким по сути человеком, оставшимся у Тины, Йену совершенно не хотелось.
  Тина положила голову на плечо Сомерхолдера, также тихо прошептала: "А я тебя". От ее голоса, доверчивого взгляда, в котором билось отчаяние, у Йена оборвалось сердце. Он сжал ее руку, пытаясь показать, что волноваться причин нет. Однако сам не был абсолютно убежден в том, что так пытался внушить девушке.
  Подавив тяжкий вдох, Йен принялся прокручивать варианты возможной встречи с доверенным лицом друга, и от этих мыслей на душе становилось всё гаже и гаже, по мере приближения к месту встречи. Стараясь не показывать своего смятения, Сомерхолдер придал своему лицу бесстрастное выражение, уставился в окно, разглядывая проносящийся мимо поток машин.
  Сенди ловко припарковалась около огромного офисного здания, сплошь состоящего из бетона и стекол, которые немилосердно слепили солнечными бликами глаза. Йен подал руку Тине, приобнял ее за талию и, не слушая ее возражений, направился вслед за агентом к входу в бизнес-центр.
  Когда он впервые оказался здесь два месяца назад, то его мысли были заняты исключительно погибшим другом. Йен вспомнил, как тогда он не понимал, что от него хочет человек в сером добротном костюме, выглядящем неуместно среди города, где царит вечное лето.
  День, когда Тина осталась совсем одна, а он должен был стать ее поддержкой и опорой, распался в памяти на стоп-кадры: нотариус читает завещание, обессиленная девушка падает к нему в объятия на кладбище, потом она засыпает тревожным сном, а он сам смотрит в потолок, размышляя, что же делать дальше.
  И вот теперь, спустя время, прошлое вновь кажется то ли дурманным сном, то ли другой реальностью, а будущее повисло на тоненькой ниточке неизвестности. Вновь Сомерхолдер не понимал, что от него требуется, зачем поверенный Тома хочет видеть еще и Сенди. Старясь не показывать девушкам, что он находится на взводе, Йен принялся вспоминать последние реплики из сериала. Пока получилось отвлечься, и он даже не заметил, как они успели войти в лифт. Сомерхолдер пришел в себя, только после того, как двери распахнулись, выпуская своих пассажиров.
  На ресепшен сидела милая брюнетка, занятая по доброй офисной традиции общением в социальных сетях. Ее наманикюренные пальчики летали по клавиатуре со скоростью света. Йен остановился около регистрационной стойки для посетителей, громко кашлянул, стараясь привлечь внимание.
  Девица подпрыгнула от неожиданности, глупо заморгала накрашенными синей тушью глазами, но потом в ее взгляде появился огонек, не обещающий ничего хорошего актеру. Она явно его узнала, если судить по отвисшей челюсти и улыбке, застывшей на ее миловидном личике одновременно. Звезда сериала и любимец женщин болезненно поморщился, стараясь не показывать, что подобная реакция на его персону уже успела надоесть, а если точнее, то Йен с последних пор стал страшиться подобных дамочек.
  - О, боже, мистер Сомерхолдер! Вы меня напугали! - девушка нервно сглотнула, стала перебирать бумаги, ворохом рассыпанные на столе, при этом не отрывая взгляда от насупившегося Йена.
  - У нас встреча с мистером Кравецом, - сухим тоном произнесла Сенди, пришедшая на выручку другу. - Будьте любезны, предупредите его о нашем приходе.
  - Одну минуту, - брюнетка резко поднялась с кресла, продемонстрировав ноги, растущие от ушей, прикрытые небольшой полоской ткани, подразумевающей юбку, и цокая пятнадцатисантиметровой шпилькой, направилась к кабинету босса, не забывая покачивать бедрами.
  Поддавшись извечному мужскому инстинкту, Йен проводил девушку взглядом, и тут же увидел Тину, которая застыла с совершенно невозмутимым лицом, прищуренными глазами и дерзкой улыбкой.
  Сомерхолдер понял, что ступает по зыбкой почве, предпочел притянуть к себе разъяренную кошку, готовую выпустить коготки и оставить на его физиономии пару царапин. И самое удивительное в этой ситуации было то, что Йен, хоть ноги секретарши и заметил, но при этом сделал вывод, что у его возлюбленной они куда как красивее. И дело было совсем не в длине юбок, которые носила девушка. Просто Тина давно уже стала чем-то больше, чем предмет желания.
  - Она запишет в "Twitter", что видела твой светлый лик перед своей накрашенной физиономией, - хмыкнула девушка, пытаясь высвободиться из его рук. - Никуда с тобой пойти нельзя, вечно при твоем появлении женщины ведут себя, как умалишенные.
  Тина подарила Йену очаровательную улыбку, прибавила к комплекту женской обиды невинное хлопанье ресничками. Сомерхолдер понял, что разглядывание ляжек брюнетки ему еще припомнят, не один раз и в самый неподходящий момент. По части женской мести девчонка была большим экспертом. Даже Меган, славящаяся своими истериками, не была столь искусна в этом деле, требующего настоящего креатива.
  - Нашли время, - тихо пробурчала Сенди, подкатывая глаза.
  Небольшая перепалка между Сомерхолдером и Тиной помогла снять напряжение, в котором актер находился, терзаясь от неизвестности. Теперь он был собран, спокоен, и еще больше уверен в том, что никому не позволит разлучить себя с маленькой чертовкой, которая изменила его беспутную жизнь к лучшему.
  Из кабинета нотариуса показалась Венди, которая старалась смотреть лишь на Йена, игнорируя его спутниц. Девица призывно стреляла глазами, а Сомерхолдер успел заметить, что пуговицы на ее блузке были растегнуты до опасной границы, когда грудь просто вываливается наружу из глубокого декольте. Актеру ничего не оставалось, как возвести глаза к потолку, да посетовать на свою судьбу, которая сулила ему всегда быть в центре дамского внимания, которое ему уже было и не нужно.
  - Проходите, мистер Кравец ожидает вас, - произнесла Венди, с придыханием, пожирая Йена глазами.
  Тут Тина не выдержала, подхватила Сомерхолдера под локоть, бросила торжествующий взгляд на девицу и гордо прошествовала в распахнутые двери кабинета. Йен не смог сдержать самодовольной ухмылки, наблюдая за тем, как любимая пытается отстоять свои права, лишний раз, подчеркивая, что она одна полноправная владелица не только его тела, но и сердца. И что уж кривить душой перед самим собой - он давно уже сдался на милость этой девушки и не собирался никуда от нее уходить, тем более, не собирался отпускать ее.
  Нотариус сидел за большим столом, рассматривал документы. Когда Йен в сопровождении девушек зашел в кабинет, то мужчина тот час прервал свое занятие, поправил неизменные очки в золотой оправе. На нем был надет тот же костюм, что и в предыдущую их встречу.
  Но солнце больше не заливало помещение своим ярким светом. На огромных окнах, которые заменяли стену, были приспущены жалюзи. Мерно гудел кондиционер, не позволяя летнему жару сделать из приличного офиса финскую сауну.
  - Мистер Сомерхолдер, мисс Пайк и мисс Блер, приветствую вас. Присаживайтесь, - нотариус указал рукой на небольшой диванчик, стоящий около стены.
  Пожав плечами, Йен примостился на краю, закинул ногу за ногу, подождал, пока девушки умостятся рядом, и весь превратился вслух. Мистер Кравец поднялся из-за стола, подошел к небольшому телевизору, висевшему напротив дивана. Тина и Сенди озадаченно переглянулись, а Сомерхолдер поморщился. Он, кажется, догадывается, что сейчас будет. Старина Том верен себе, даже после смерти - наверняка, друг всё предусмотрел, дабы Йен не смог выкрутится из той роли, которую ему уготовил брат Тины.
  Тем временем нотариус посмотрел на застывших в ожидании посетителей, поправил очки и монотонно пустился в объяснения.
  - Мистер Сомерхолдер, прошло два месяца с тех пор, как вступила в силу первая часть завещания мистера Пайка, согласно которому вы уведомлялись в том, что являетесь законным представителем мисс Пайк. Теперь, спустя оговоренные сроки, которые мой клиент называл ранее, вам будет показана видеозапись. После этого вы сможете ознакомиться со второй частью завещания.
  Мужчина взял в руки пульт от телевизора, нажал на кнопку, темный экран ожил, появилось изображение, затем Кравец вышел из кабинета, оставив ошеломленного Йена и взбудораженных девушек наедине.
  Пока на экране был виден полутемный павильон, где было нагромождение разнообразной мебели и съемочной аппаратуры. Затем камера переместилась влево, и на экране появился Том Пайк собственной персоной.
  - О` кей, Том, пишем, - послышался откуда-то со стороны мужской голос.
  - Спасибо, Стиви, сочтемся, - произнес друг, глядя в сторону, попутно отхлебывая из бутылки виски.
  Йену стало трудно дышать. Он никак не ожидал увидеть друга живьем, пусть даже на экране телевизора. Тина же вцепилась судорожно ему в руку, вонзив острые ноготки.
  - Ребят, - продолжал свой монолог Том, глядя в камеру, - я так понимаю, если вы это смотрите, то я уже давно в аду, пью с чертями и пляшу на сковородке. Если не видите, то я до сих пор спорю с Йеном по поводу экологии родной Луизианы, закрываю глаза на прогулы в школе Тины, и не могу сделать счастливой Сенди. Что поделать, я такой, какой есть. Простите, ребята. Знаю, то со мной трудно, иногда невозможно, но я люблю вас. Черт, я правда это сказал?! - Том сделал еще один глоток из полупустой бутыли, поморщился и продолжил:
  - В этом фильме я играю парня, который умрет первым. Странно, уже давно чувствую это. Поэтому сейчас буду говорить то, что люди не успевают при жизни. Йен, не оставляй Тину. Она без тебя не сможет, ты ей нужен, как воздух. И не будь дураком, не дави на нее, не играй роль старшего брата, всё равно не сможешь. А вот лучшей жены для себя не найдешь. Не думай много, бери и делай. Вот тебе мое благословение. Хотя, ты уже готов меня убить за то, что живешь, как на вулкане. Сестренка у меня такая.
  Том пьяно рассмеялся, взъерошил светлые волосы рукой, и выражение его лица тут же сменилась, в глазах заплясали лукавые искорки, придав ему сходство с сестрой.
  - Тинки-Винки, не реви, - начал он.
  - А я и не реву, - шмыгнув носом, абсолютно по-детстки, произнесла Тина, но слезы все же струились по ее щекам. Йен хотел их стереть, однако девушка помотала головой, не отрываясь от экрана.
  - Сестренка, не реви, я того не заслуживаю. Я ужасный брат, но я люблю тебя. И мой тебе совет: хватай этого засранца Сомерхолдера, не позволяй вырваться из своей хватки пару месяцев, а потом он уже сам не захочет от тебя убегать.
  Том еще раз хлебнул виски, и сразу же стал серьезным.
  - Сенди, прости. Знаю, что ты чувствуешь, но я не лучшая перспектива для личной жизни. Не хочу, чтобы ты когда-нибудь осталась вдовой. Не могу я делать тебе еще больнее, чем сейчас. Забудь про меня, найди себе хорошего парня. В этом тебе Тина поможет. Дай ей волю, она бы всех сосватала, - друг замолчал, глядя куда-то вдаль. Спустя долгие полминуты он вновь начал говорить, серьезным тоном, на который, казалось бы, не был способен: - Ребята, прощайте. Сильно меня не ругайте. Я с вами буду незримо.
  Экран погас, Йен сглотнул тяжелый ком, образовавшийся в горле. Тина размазывала по щекам черные от потекшей туши слезы, Сенди же прикрыла рот ладонью. В таком состоянии их и застал нотариус, приход которого остался незамеченным.
  - Господа, - произнес Кравец, и Йен только сейчас понял, что поверенный Тома сидит в своем кресле за столом. - Понимаю, что увидеть вновь вашего близкого человека было неожиданностью, но мистер Пайк дал четкие указания: в день его похорон, если оные состоятся прочесть первую часть завещания, а вторую огласить спустя два месяца.
  - Мы вас слушаем, - выдавил из себя Йен, все еще находясь в трансе.
  - Мистер Сомерхолдер, условия завещания сохранны, за исключением одного нюанса - вы отвечаете лишь за материальное состояние мисс Пайк. Ее брат оставил под вашу ответственность лишь счета в банке и недвижимость.
  - То есть? - прищурился Йен.
  - Это означает, что мисс Пайк вольна выходить замуж по своему усмотрению, передвигаться по стране и миру самостоятельно, имеет право выбирать себе место работы и место обучения, но не имеет права совершать операции с недвижимостью, тратить суммы, превышающие десять тысяч долларов. Остальные финансовые операции исключительно на ваше усмотрение.
  - Что?! - воскликнула Тина, подпрыгивая на месте. - Всё это время мы считали, что загнаны в рамки завещанием, а оказывается, я свободна и ничего не мешает нам... Том! - девушка чуть ли не зарычала, слезы на ее щеках вмиг высохли, а в глазах появился нехороший огонек.
  Почувствовав, что бури не избежать, Йен произнес деловым тоном.
  - Я все понял, мистер Кравец. Что нужно подписать?
  - Вы уже подписали два месяца назад. Моя задача была внести ясность в ваши отношения с мисс Пайк. Если у вас не возникли вопросы, то не смею вас задерживать.
  - Благодарю, - Йен пожал протянутую руку и поспешил ретироваться, как можно скорее из гостеприимного кабинета, в котором уже второй раз у него выбивается почва из-под ног.
  По дороге в машину, Сомерхолдер не заметил ни повторявшей свои маневры Венди, ни обстановки в деловом центре, его вниманием всецело владела Тина, которая метала молнии глазами, но пока еще молчала. Сенди помалкивала, боясь вызвать взрывную реакцию в свою сторону.
  Сомерхолдер сел за руль, Тина села на заднее сиденье, к ней рядом примостилась подруга, надев темные очки. Дорога домой заняла всего полчаса. Йен вспомнил, что когда-то с Томом бешено носился по улицам города, решил повторить выходки из бурной молодости, лишь побыстрее оказаться дома и поговорить один на один с Тиной.
  Подъехав к воротам своего скромного по меркам Палм-бич особняка, Йен нажал на кнопку брелока, ворота открылись, он остановил машину около входа в дом. Сенди вышла первой, направилась к витой беседке, находившейся с обратной стороны патио. Девушке требовалось побыть в одиночестве, Сомерхолдер прекрасно это понимал. А вот ему предстоял обстоятельный разговор с Тиной, которая уже готова была обрушить всевозможные проклятия на его бедную голову.
  Актер открыл входную дверь дома, распахнул перед нахмурившейся девушкой, жестом приглашая ее войти первой. Тина не заставила себя ждать, пулей промчалась мимо него и скрылась в глубине дома. Йен обнаружил ее в гостиной. Девушка сидела на диване, скрестив руки на груди.
  - Йен, ничего не говори! Ты оказался таким же дураком, как и я! А все Том! Но, между прочим, он верно просчитал, что ты захочешь сбежать от меня. Но, черт возьми, Сомерхолдер, сотри наглую улыбочку с довольной физиономии. Ты не будешь командовать мной, что и как делать!
  - Тина, - промурлыкал Йен, подходя к фыркающей кошечке все ближе и ближе, - а ты не будешь творить глупости, я буду знать, где ты находишься, ничего не будешь от меня скрывать.
  - Подумаю над твоим предложением, - хмуро произнесла она, все еще недоверчивая поглядывая на Сомерхолдера из-под опущенных ресниц.
  Йен подошел к Тине еще ближе, улучил момент и коварно сжал в объятиях. Поначалу она хотела сопротивляться, но в итоге уступила натиску, позволила прикоснуться к своим розовым губам. Поцелуй затянулся, Сомерхолдер не понял, как оказался на диване, а на нем восседала девушка, забыв, что они не одни в доме.
  Оторвавшись от ее нежных губ, отдышавшись, Йен произнес:
  - У меня к тебе предложение.
  - От которого я не смогу отказаться, и даже думать не смею ответить "нет", - Тина состроила кислую мордочку, но тут же рассмеялась.
  - Откажешься, я тогда тебя накажу, как обещал, - криво усмехнулся Сомерхолдер, пытаясь поцеловать девушку в шею.
  - Лучше сразу накажи, - томно простонала Тина, картинно закатывая глаза.
  - Тина, я серьезно. Выслушай меня. - Йен собрался с силами и выпалил на одном дыхании: - Давай поженимся.
  - Чего?!
  - Солнышко, ну что за ответ?! Разве так полагается отвечать своему любимому мужчине, когда тот делает предложение, которое до этого никому не делал. Я подошел со всей серьезностью к своему намерению, - патетически закончил Йен, пытаясь не рассмеяться. Если в начале он был искренен и серьезен, то в конце фразы он уже дурачился, как мальчишка.
  - Йен, ты же шутишь? - Тина недоверчиво смотрела на него, как на шизофреника, говорившего разумные лишь для него одного вещи.
  - Даже не думал! - возмутился Сомерхолдер.
  - Йен, я сейчас громко буду смеяться, - Тина закусила губу, хихикнула, но тут же стала серьезной. - Я не могу выйти замуж, для этого я еще слишком молода, едва жить начала, а меня окольцевать хотят! - возмущенно протянула она. - Это не значит, что я тебя не люблю! От меня ты не избавишься, даже не думай.
  - Я и не собирался, - он тяжело вздохнул, поцеловал свою несносную девчонку, чувствуя, с какой страстью она отвечает на самые невинные ласки.
  Йен готов был протестовать, но понял, что сейчас любимая будет непреклонна и неприступна, как гранитная скала. Лучше подождать до лучших времен, когда Тина будет более сговорчивой и покладистой. А пока, лучше уединится в спальне, в которой началось их совместное пробуждение два месяца назад, и наказать ее за непослушание, как когда-то обещал. Он уже хотел подхватить ее на руки, отправится наверх, как в дверях гостиной показалась Сенди.
  - Неужели до вас дошло, что меня можно не стесняться? Нет, я определенно никогда не пойму вас. Ладно, я вызвала такси, мне надо побыть одной, привести мысли в порядок.
  - Хорошо, Сендс, - пискнула Тина, но так и осталась в том положении, в котором ее застала подруга: она сидела на Йене, уткнувшись носом в его шею.
  - Увидимся, - усмехнулась блондинка. - Предохраняйтесь на этот раз.
  Сенди взвизгнула, ловко увернувшись от подушки, которую в нее бросил Йен, косо усмехаясь. Девушка ушла, а Сомерхолдер, не дожидаясь приглашения, подхватил Тину на руки и отправился с ней в спальню. Всё равно, он не даст ей возможности скрыться от него. Она ответит "да", сама того не подозревая...
  Эпилог
  Голова болела немилосердно, мозг грозился выпрыгнуть из черепной коробки. Хотелось пить, а еще больше не хотелось открывать глаза. Но солнечные лучи щекотали кожу, не приносили радости от наступления летнего дня. Пришлось-таки разлепить тяжелые веки, и вновь их сощурить, потому что свет резанул по глазам, вызывав новый приступ мигрени. Определенно, подобное со мной случалось и раньше, но сейчас я была не в состоянии вспомнить, где и когда именно.
  Постепенно память начала ко мне возвращаться, подсовывая самые разнообразные пазлы, которые еще не хотели складываться единое цветное полотно. Потянувшись, я сообразила, что лежу на кровати. Протянув руку, я нащупала что-то мягкое и колючее одновременно. С трудом раскрыв глаза, я обнаружила рядом с собой небритого субъекта, который нагло ухмылялся, став похожим на Чеширского Кота.
  - Йен, - прохрипела я, испугавшись звуков собственно голоса, - который час?
  - Девять, дорогая, - как-то театрально и наиграно произнес герой грез, но моя интуиция все еще спала, как и измученный вчерашним загулом мозг.
  - Голова болит, - простонала я.
  - Мой юный алкоголик, который решил, что можно показать свою независимость, - промурлыкал Йен, ложась ко мне поближе, - я тебя вчера предупреждал, что будет утром плохо. Но, как всегда, ты сделала по-своему. Семь коктейлей самой разной крепости - это тебе не газировка в "Макдоналдсе".
  Не понимая, отчего мой занудливый и правильный любимый так веселится, абсолютно не сердится и подтрунивает надо мной, я буркнула:
  - Почему ты меня не остановил? - по славной женской традиции, перекладывая вину на своего мужчину.
  - А толку? - сверкнул небесами глаз Сомерхолдер. - Пора тебе на себе испытать то, о чем я предупреждаю.
  Мой герой лениво потянулся, атласная простынь соскользнула его груди, опустившись аккурат на живот, являя моему воспаленному похмельем сознанию прекрасный торс, являющийся вожделенным предметом эротических фантазий женщин всего мира.
  Йен повернулся на бок. Теперь наши глаза находились друг напротив друга, и я в который раз не могла поверить, что уже второй месяц имею счастье лицезреть его аквамариновый взор по утрам. Но скоро это блаженство закончится по весьма банальной причине: Йен уедет на свои съемки, а я буду жить в огромном доме, ездить каждый день в колледж. От тоскливых планов на будущее головная боль вернулась с удвоенной силой.
  Пользуясь последней возможностью побыть вдвоем, Йен спонтанно предложил мне полететь в Вегас, развеяться, попытать удачи, провести, так сказать последние ночи вдвоем, прежде мы расстанемся почти на полтора месяца. Я, конечно же, приняла эту идею с восторгом, даже повисла у своего героя грез с визгом на шее. Чем закончилась дальнейшая "благодарность", думаю, разъяснять не стоит.
  И вот теперь я вкушаю плоды развлечений: голова болит, все косточки в теле ломят, еще половины из вчерашних похождений я не помню. В обрывочных видениях память подсовывает мне картинки из казино, затем танцпол в ночном клубе, а дальше - темный провал, из которого не брезжит даже лучик света. Но самое удивительное во всем происходящем то, что мой любимый не пытался меня остановить! Он вместе со мной спустил пару сотен баксов на рулетке, потом заказал мне первый коктейль, кажется "Текилу-Санрайз", а потом на удивление легко принял мою идею отправится в ночной клуб, и даже не моргнув глазом, не испытывая ревности и мании собственничества, разрешил мне танцевать. Более того, он ко мне присоединился, хотя не был замечен в подобных развлечениях больше двух лет.
  И нет бы моей подозрительности проснуться, но, увы и ах, я уже неслась на крыльях эйфории, ловя восторженный взгляд моего героя снов, который не сдавал своих позиций в рейтинге самых горячих и чувственных фантазий, грез и сновидений.
  - Йен, - жалобно простонала я, - а что вчера было?
  Сомерхолдер вскинул бровь, насмешливо спросив:
  - Совсем ничего не помнишь, дорогая?
  - Угу, - вздохнула я. - Я выиграла на рулетке?
  - Нет, - Йена явно забавляла ситуация, он ехидно улыбался, рассматривал меня с прищуром, и нехорошие предчувствия очнулись от анабиоза.
  - Я танцевала на барной стойке в ночном клубе и нас сняли папарацци?
  - Стервятники, как ни странно, не заметили нашего отлета из Лос-Анджелеса, и здесь не сообщили своим "коллегам", - произнес Йен в пространство.
  - Тогда что? У меня такое чувство, что вчера случилось что-то... хм... экстраординарное, - без запинки, но по слогам произнесла я последнее слово.
  - Ты, правда, ничего не помнишь, дорогая? - умилился Сомерхолдер, и его улыбка на лице стала воистину сердцедробительной. Внутренне сжавшись, я так и не смогла понять, что же такого натворила. В ответ я помотала головой, стойко игнорируя мигрень.
  - Тина, что люди делают в Вегасе? - задал вопрос Йен, уже веселясь на полную катушку. От его открытой улыбки мое сердце замерло, и я буркнула:
  - Проигрывают деньги.
  - А еще?
  - Развлекаются, знакомятся, женятся, - я бездумно перечислила расхожие представления о том, как можно провести время в Вегасе.
  И тут я заметила, что на последнем слове глаза любимого сверкнули холодным огнем, улыбке расползлась до ушей, а у меня сердце ухнуло в живот, затем забарабанило в висках.
  - Ты хочешь сказать, что...
  Я резко подскочила на кровати, игнорируя тот факт, что простыня упала, демонстрируя мой первозданный вид. Стесняться я не думала. Какое может быть стеснение после того, что было не раз между нами? Сомерхолдер и не такое видел. Важным для меня на данный момент было то, что мой герой грез теперь мне... Муж?! Не может быть! Он не мог...
  Вперившись тяжелым взглядом в невыносимо прекрасную физиономию, которую хотелось подпортить ноготками, я судорожно сглотнула ком, образовавшийся в горле, задышала ртом, понимая, что задыхаюсь.
  - Мы что... поженились?! - мой визг перешел на ультразвук.
  - Миссис Сомерхолдер, - торжественно произнес Йен, взял меня за руку и продемонстрировал на моем безымянном пальце изящное колечко из белого металла.
  Я глупо заморгала, пытаясь понять, что происходящее не сон, не глупая шутка, а самый настоящий крах моей начинающейся жизни. Кошмар, преследовавший меня в больнице стал явью за какие-то часы, и всё из-за голубоглазого засранца, который... Он воспользовался мной, напоил, а потом... О, Боже! Что он со мной сделал?!
  - Йен! Ты... ты, - слов не находилось, эмоции перекрывали поток мыслей. В итоге мне удалось справиться с собой, и я выдала тираду: - Йен Сомерхолдер, ты самый отвратительный тип, которого я знаю! Ты не имел права пользоваться моим состоянием! Нет! Это ты позволил мне напиться, чтобы потом...
  Я была на грани истерики. Мне хотелось поколотить его хорошенько, громко покричать, но в тоже время, слезы уже показались на глазах, демонстрируя этому гаду, что он вновь победил, сделал по-своему, не спрашивая меня, что я хочу на самом деле от жизни. Нет, безусловно, я его люблю больше всего на свете, не представляю себя без ехидной ухмылки, темных бровей, голубых глаз и наших перепалок, бурных перемирий. Но выйти замуж! Это так старомодно, тем более в восемнадцать лет. Как там говорила героиня одной любовной книжки, которую растащили на цитаты? Выйти замуж в восемнадцать - способ сказать: "Ой, а я залетела!".
  - Тина, послушать тебя, так я - коварный тип, который воспользовался твоей невменяемостью, соблазнил и смылся в неизвестном направлении. Мы с тобой вдвоем были пьяны, захотелось новых развлечений, вот и завались в первую попавшуюся брачную контору. Ты сказала "да" по собственному желанию!
  - Да, а кольцо? - с прищуром, которому позавидовал полицейский из криминального сериала, спросила я. - А кольцо мы там, в автомате свадебных безделушек купили?
  - Черт! - поморщился Йен. - Это мой подарок тебе. Купил давно, и оно некстати завалялось в кармане моих джинсов.
  Сомерхолдер выразительно и честно заглядывал в мои глаза, что я не поверила ни единому его слову. Схватив подушку, принялась его тузить, вкладывая в удары всю свою злость. Йен терпел пару секунд подобное бесчинство с моей стороны, но ему это быстро надоело. Он выхватил подушку из рук, отшвырнул ее в сторону, с грозным рыком сгреб меня в охапку и прижал к постели. Вырываться сил уже не было, поэтому я пыталась не дать себя поцеловать, но и эта маленькая месть потерпела фиаско.
  - Йен, - пропищала я, на мгновение оторвавшись от его губ, которые вновь и вновь уносили меня в небеса. - Ты знаешь кто? Ты...
  Кем является Сомерхолдер так и не узнал, потому что разговоры и поцелуи - понятия абсолютно не совместимые. И мне подумалось, что если у нас такое начало совместной жизни, то и продолжение получится интересное, непредсказуемое и сумасшедшее. Вот что я не смогу делать рядом со своим героем девичьих грез и женских сексуальных фантазий, так это скучать. И я уверена, что Йен того же мнения. Что дальше будет - время покажет, но просто так я своих позиций не сдам, я еще покажу ему "миссис Йен Джозеф Сомерхолдер"! Как была Тиной Пайк, так ей и останусь. А пока, я займусь вещами более насущными и необходимыми. Ответив на поцелуй, растворившись в руках своего любимого, я унеслась вдаль...
Оценка: 7.00*3  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"