Аннотация: Рассказ о возвращение на родину, к свом истокам.
?Возвращение к истокам, как освобождение от рабства
SAKUGEN
К.. Г. Б.
???????????????????????????????????????????????Посвящается всем тем, кто по своей наивности, или же, по принуждению, попал в рабство и лишившись свободы, своего дома и своей семьи, нашел в себе силы возвратиться обратно, к своим истокам, на свою Родину.
Жила себе, была, маленькая бедная Собачка. У нее не было дома, где она могла согреться, у нее не было еды, когда она хотела есть. Ее некому было защитить, когда ее обижали. У нее никого и, ничего не было. О такой, Вы бы сказали: вот, бедняжка!!! Но, у нее была свобода, о которой мечтали тысячи домашних животных, ожидавших своего часа прогулки под порогом закрытых дверей. Глубокая осень была уже на носу, и морозы ожидали не за горами. Холодный моросящий дождь пронизывал насквозь. Ее норку, где она ютилась, заняла собака побольше, и побойчее. Она вцепилась в холку маленькой собачке, и мотнула из стороны в сторону несколько раз. От этого, у обиженной, чуть не разорвалось сердце: так громко визжала она! Но, делать нечего, пришлось убегать. Но куда? Столько кругом, рыщет, свободных собак, разной масти и калибра! Но, характеры у них, у всех, очень дрянные.
Долго слонялась собачка, по пустынным улицам, теряя надежду на удачу. И вот, сама не заметила, как очутилась у высоченного глухого забора. Что там, за этой вышиной? Принюхалась меж щелей в досках. Ага, слабый запашок, но есть! И, чего бы - курятинки! Да, несет потрашками. Хотя, это могла быть и индюшка? Как бы, умудриться и проверить? Побежала вдоль забора и наткнулась на свежевырытую ямку - подкоп. Хоть, подкопчик и не велик, а ей, собачке, столь малой - в самый раз. Пролезла - огляделась. Дом большой, каменный. Сад вокруг, дорожки мощеные. Красиво! А вон, в окне, котейка огромный, кубышкой сидит, щурится. Вот ему бы, она, сейчас, поднаваляла. С детства с котами нелады. Но, прежде всего, нужно было отыскать источник такого сладкого запаха. Принюхалась и пошла за своим носом. Как вдруг, такой громкий, как гром - ГАВ! Остолбенела маленькая собачка. Гав, - снова гавкнул кто-то за спиною. Повернулась, и описалась со страху. Огромный пес, с метр высотой, стоял перед нею, в нескольких метрах. Когда заметила, что он привязан, перевела дух: и не таких, видела она!
Хасан
- Ты что, это, пугальщик хренов! Тебе все равно не достать меня. Зачем так изводиться? Может, просто, ты не любишь гостей? Так я, сейчас, уйду, посмотрю только, чем это здесь так пахнет: курятинкой, или же индюшкой?
- Ни тем, ни другим, - ответил пес, - это любимый фазан моего хозяина, там, в кустах. На него напала ласка, а я ничего не смог сделать. Как видишь, цепь мешает мне.
- Тогда зачем ты здесь, если с тебя нет толка?
- Но, не для того, что бы кого-то съесть, а для устрашения. Это моя работа - предупреждать об опасности. За нее мне платят.
- Значит, ты продаешь себя? Как низко!
- Почему продаю? Я зарабатываю. У меня есть кров и еда. Обо мне заботятся, лечат, если я заболею, купают, отпускают побегать по двору.
- Да, сразу видно: ты никогда не был свободен! Ты ничего не знаешь о самом главном в жизни - о свободе!
- Нет, не знаю, - с огорчением признался азиат.
- Ладно, не рви душу. Может, для тебя это и хорошо? А я свободная собачка, живу, как хочу, и где хочу! Вот, и сейчас, снова побегу куда-нибудь, только посмотрю на твоего фазана. Никогда не видела, и не пробовала.
А вот и окровавленная птица, с отгрызенной головой. Красивая была, на вкус, должно быть, и осталась вкусной?
- Подожди, - окликнул ее азиат, - не смей, это есть!
- Это еще почему? Я так голодна, что не способна проявлять излишние чувства. Эта еда насытит меня на несколько дней, а для твоего хозяина эта птица потеряна навсегда.
- И его доверие ко мне, тоже потеряется навсегда.
Сказав так, пес виновато опустил голову и медленно полез в будку, гремя цепью.
Запах фазана манил и совращал на нехороший поступок, который, хоть и оправдывал себя, но был неуместен.
- Хорошо! - согласилась собачка, - я не стану этого есть, но, уже к утру, твой хозяин найдет здесь и мой труп, тоже! Я умру с голоду. И тебе не будет жаль меня...
- Зачем ты так? Я поделюсь с тобою своим обедом, и ты не умрешь. Нужно только, совсем немного подождать.
- Согласна подождать, а долго?
- Нет, а пока иди сюда. Здесь, в будке, ты можешь согреться.
В это самое время, двери дома отворились, и на пороге появилась хозяйка, неся что-то в руках.
- Спрячься пока, - предупредил пес Собачку, вылезая из будки.
Еда, и в правду, была экзотически вкусна! За ее ушами попискивало от наслаждения.
- Ты действительно голодна!- искренне удивился азиат, - неужели свобода, о которой ты говорила, так дорого стоит?
- Не знаю. Но, сколько бы она не стоила, твоя еда стоит несколько моих свобод, - причавкивая ответила собачка.
Ну, вот, кажется, она по настоящему наелась. Даже срыгнула лишку. Живот распух, как набитый курдюк. Полежать в дреме - самое время.
Видя, как развезло гостью, азиат предложил ей забраться в будку и вздремнуть. Собачка мигом, приняла предложение. Очутившись в будке, на мягкой, пахнущей летом соломе, погрузилась в глубокий, сладостный сон.
Прошло несколько часов, пока Собачка проснулась. Позевывая, нежась в тепле, не находила в себе сил покинуть столь хорошее место. И ей, во
чтобы то ни стало, захотелось остаться. Она то, знала, чего стоит ее свобода. Но, об этом знали не все!
- А что входит в твои обязанности, за которые тебе так платят? - переспросила Собачка, проявляя более глубокий интерес.
- Главное - предупредить своим поведением, что происходит, что-то не то. Например - появление чужого во дворе. Иногда, балованные дети залезают в сад, или пришел почтальон. На мой лай выходит хозяин и улаживает обстановку. А еще, я иногда играю с ребенком хозяина. Но, мне это не очень нравится.
" Подумать только - его кормят таким обедом, почти задарма! Все это, могла бы, делать и я, и уж, тем более - играть с ребенком. Как жаль, что такое хорошее местечко уже занято. А кому, как не этому громиле, хоть немного, пожить, как живу я. Может, мне удасца поменяться с ним местами? И как бы соблазнить его той самой свободой"? - подумала она.
- Вот видишь, ты делаешь то, что тебе не совсем нравится. А если, ты бы был свободным, то делал все, что хотел: бегал бы, куда хотел и сколько; и гадил бы, где попало; и безобразничал сколько угодно. А так - ты раб своего хозяина.
Призадумался азиат, поднахмурив бровки.
- Да, мне неизвестно, что творится за этим забором. Я попал сюда еще щенком и вот, уже три года, я здесь.
- Но, обиднее всего, что можешь так и умереть, не познав вкуса жизни, - продолжала собачка.
- Да, - вздохнул пес.
Осеннее солнышко решило порадовать последним теплом, выглянув из-за туч. Послышался шум и громкие голоса. Это хозяйские дети вышли на улицу развеять осеннюю тоску. У одного из них, что по меньше другого, в руках мяч. Он несется к собачьей будке, подбрасывая его.
" Хасан, выходи гулять! Сегодня ты опять на воротах"!
- Ну, вот, что я и говорил. Сейчас будут стучать мячом о мою будку.
Однако, выходить из будки пес, явно, не собирался.
" Вот он, мой шанс проявить себя!" - смекнула маленькая Собачка, и, звонко тявкнув, выскочила из будки. Она понеслась за мячом, хватая его зубами, кувыркаясь и подпрыгивая в воздух. Гав, гав - разносилось по округе.
Хозяйский ребенок, поначалу опешив, позвал криком свою маму.
- Мама, мама, тут какая то страшная собака!
На крики детей выскочила хозяйка. В руках у нее веник, на длинной ручке, которым она размахивала перед собою.
- Кыш, кыш, - кричала она.
Собачка, и не сразу заметила, как ее встречают. Она, с еще более радостным визжаньем носилась по округе, стараясь уцепить выскальзывающий мяч.
- Мама, не трогай ее, она такая смешная! - закричали дети.
Однако Собачке, все же, досталось метлою. Перепугавшись, она выскочила в открытую калитку, которая тут же, закрылась. Оставшись снова, на улице, Собачка взгрустнула.
"Ну вот, все зря. Хотя, дети были на моей стороне. Нужно попытаться еще разок". Она так и сделала. Главное - уговорить большого пса покинуть свое насиженное место. Дождавшись темноты, когда все отправились по кроватям и сладко заснули, Собачка предстала перед будкой.
- Это ты?! Как я рад, что ты вернулась! - признался азиат.
- А ты думал, что я смогу бросить в беде своего друга? Я хочу показать тебе свободу. Ты хочешь посмотреть на нее?
- Да, конечно хочу. Но как это сделать?
- Очень просто: я помогу тебе бежать. С тебя нужно снять ошейник. Я мастер своего дела. Давай, подставляй свою шею.
Маленькая Собачка, такая умелица, просто чудо! Своими мелкими, но острыми зубками, она расстегнула застежку и оковы пали под лапы. Отряхнувшись, он лизнул ее в мордочку.
- Как хорошо, когда у тебя есть друг.
-Да, - ответила собачонка, - а теперь за дело. Нужно успеть сделать подкоп.
" Как хорошо все сложилось, - думала она, усердно работая лапками, - хоть бы, этот дурень, ничего не заподозрил"!
Яма была вырыта. Выскочив наружу, коротышка попрощалась с азиатом.
- Ну вот, дело сделано, теперь беги. Свобода ждет тебя!
- А ты? Разве ты не пойдешь со мною?
- Я?! Как я могу оставить пустое место? А кто будет вместо тебя охранять этот дом? Или тебе не дороги те, кто кормил и поил тебя, кто доверял тебе свою безопасность? Но, ты не бойся. Я не подведу тебя, будь спокоен.
- Ну, если так? Ты жертвуешь своею свободой ради меня?
- Да, я столько лет была свободной, что могу и посидеть за тебя, здесь, на этой привязи. Ничего!
- Хорошо! Я, только посмотрю на жизнь, и сразу же вернусь. - пообещал пес, и порысил вдоль забора.
Много чего, ранее не известного, встретилось на его пути. Лишь, кончился забор, и все стало новым, незнакомым. Такие запахи, что голова поплыла! Вот дерево, в метр в обхвате, а нюхать его можно бесконечно! А вот еще одно, такое же пахучее. Так бегал он, принюхиваясь к каждому столбу и дереву до утра. Следов здесь - не перенюхать и за день. А это кто, за собою телегу тянет? Тоже - на четырех ногах будет. Но, очень большой!
- Ты кто такой, друг? - подбежав поближе, спросил пес.
- Я конь, тяжеловозной породы, Но, явно не друг тебе.
- Почему?
- Потому, что я волоку за собою телегу, а ты бездельничаешь.
- Я бездельничаю?! Только как день: сбежал из дома, на свободу посмотреть. На мне, так же, дети хозяйские катались.
- А ты бы им наподдавал, как следует. Со мною - не шалят.
В это время, бегущую рядом с повозкой собаку заметил проводник, сидящий на возу.
- А ну-ка, пшел вон! Ишь ты, развелось волкодавов, по улицам уже носятся!
Мотнул он бичом, да как хлопнет! Отскочил в сторону азиат. Хотел возмутиться, но передумал: не для того он на свободу вышел, что бы время за зря тратить. Побежал дальше, стараясь, все как следует разглядеть. Так и пробегал весь день. Устал. И есть, очень захотелось. Запахов съестных много, да только все они из домов разносятся. Он, как сторожевик знал: в чужой двор соваться опасно. Решил, что потерпит довечера, а потом, и домой вернуться можно. Так, неожиданно для себя, оказался он на затворках закусочной. Запахи приятные, так нос и щекочут. Но, как оказалось, тут уже, обедали некоторые личности, звучно работая челюстями. Это два брата, породы неопознанной. Один - рыжий, с белыми пятнами, другой - черный с белыми. Из-за своей занятости, и не заметили, как к ним приблизился волкодав.
- Привет друзья! Могли бы вы поделиться со мною своим ужином?
От услышанного, у братьев сперло в горле. Они замерли от неожиданности.
Не так и часто, к ним в гости забегают волкодавы! Видя, что его испугались, поспешил оправдаться.
- Вы зря боитесь меня. Я никому не принесу вреда, мне просто нужно поесть.
Или перекусить, так как ем я всегда у себя дома.
- Так ты домашний? А чего к нам пожаловал? - переведя дух, спросил рыжий.
- Просто гуляю - насыщаюсь свободой!
- А!- вздохнул черный, - стало быть - сбежал!
Повернувшись к брату, черный шепнул ему на ухо:
- Чудной какой-то, под дурачка косит.
- А может, он и есть дурачок? Давай, отправим его к лайкойдам, на их свадебное застолье! И посмотрим, сколько у него ума. Хи, хи....
- Слышь, ты, друг! Там, через два квартала, праздник у наших друзей. Ты бы шел туда, а они тебя досыта накормят. У них еда - не чета нашей.
- Да, эти ребята очень гостеприимные, очень! И бежать не далеко: вдоль забора до конца: через улицу на право. И не заметишь, как лапы сами донесут тебя!
"Хорошие ребята! Сразу видно - свободные!" - подумал о них азиат, несясь на встречу своей новой жизни.
БЕДНЯЖКА
На следующее утро, маленькая Собачка, хорошо выспавшись, вылезла из будки. Похлебав водицы, сладко потянулась. Вдруг, калитка отворилась, и появился незнакомец, уверенно направляясь к дому. " Кто это может быть? А, неважно! Главное - проявить бдительность" - подумала она, и с лаем бросилась в атаку. Человек отчаянно отбивался от нее, но Собачка знала свое дело. Выбежала хозяйка, и всплеснула руками:
- Что за чудо? Откуда эта животина, взялась на мою голову? Только вчера выгнала ее, а она опять здесь! Простите нас, ради Бога!
- Да что вы, не беспокойтесь. Я принес вашей маме пенсию. А где ваш здоровяк? Что-то не видно его!
Тем временем, Собачка спряталась в будке.
- Хасан, Хасан, - позвала хозяйка.
Только, на ее зов, выскочил не здоровяк, а маленькая собачонка, завиляв хвостиком, прижимаясь к земле.
- Да, нет Хасана. Только ошейник и остался...
- Не переживайте так. Придет ваш Хасан. Проголодается, и придет. А чем, вам не нравится эта собачонка? Ишь, какая шустрая!
Хозяйка , растерянно вздохнув, провела почтальона в дом.
Вот так, и осталась она на довольствии хозяйских харчей!
"Ням, ням - чавкала маленькая Собачка, - как же это вкусно! Никогда не пойму, как это Хасан, мог что-то оставлять в тарелке?
Свобода - всегда вторично. Первично - это еда! Да! И об этом, маленькая Собака, теперь, знала наверняка.
А азиат, не спеша, добрался до того места, где, как сказали, хорошо угощали. Нырнул он в дыру в стене, и вынырнул, в глубине заброшенного двора. Осмотрелся. И тут, в нос, ударил такой неописуемый в ощущении запах. Что это за запах? Принюхался. О! Нечто, что бьет в голову и по всему телу сразу, меняя представление о жизни! К нему на встречу медленно, принюхиваясь, двигалась не крупная собачья особь. Серая собака, напоминающая космическую Стрелку. Но, эта - явно не из космонавтов будет, хотя, тоже - хороша! Шла, и запах этот сладостный, приближался вместе с нею.
- Привет, зайчик! Кто ты, откуда здесь?
- Я? Сам не знаю, кто я теперь? А ты кто? Такая вкусная!
- Я? А угадай! Давай, поиграем?
- Во что поиграем?
-А, во что захотим, в то и поиграем! Хочешь, в догонялочку?
Она подошла так близко, и лизнула его в огромную морду.
- Соглашайся, а то я прогоню тебя.
Она повернулась к нему хвостиком, отведя его в сторону. Вот он, источник этого запаха! В один миг, Азиат потерял контроль над собою.
- Ишь ты, зайка - попрыгайка какая! - взвизгнула она, отпрыгнув в сторону. Много таких, здесь, как ты, а кто играть будет?
Но, азиата, было, уже не остановить. Какая игра, когда все его тело и разум поддались природному позыву. В один прыжок он догнал ее и подмял под себя. Однако, сучонка эта, была из разряда шибко прытких, и выскользнула из под него, как рыбешка скользкая из нерадивых рук. И тут, только, увидел азиат, что стоит он в окружении скалящихся особей, разномерного калибра. Среди них огромные лайкойды - помеси местных охотничьих. Вышли они в перед, загривки нахохлили, клыки оголили. И сучонка, между ними ластится, змеей увивается. Жалуется, что играть, пришелец этот, с ней не захотел.
Растерялся азиат. Столько сородичей, он и не видел никогда.
- Ты зачем пришел сюда? Кто звал тебя? Думаешь, что можешь справиться с нами?
- Я пришел, что бы поесть....Братья сказали, что угощают здесь? - как бы, придя в себя, оправдался азиат.
Собаки переглянулись.
- А чего, тогда, к девке нашей пристаешь? Знаем мы, как тебя попотчевать!
И, налетели они разом, все на одного. Такая потасовка началась, что все местные шавки сбежались, лай подняли, на всю округу. Услышали их и люди. Приехали с ружьями, и давай палить! Кто живой - разбежались. Кто убит был - остался. И азиат, остался, лежать, весь в крови. Разодрали его эти сволочи лайкойдные. Один из людей, подойдя к азиату, пнул его ногой.
- Смотри-ка, азиат. Огромный! Холеный. Заберем его, может, оклемается?
- Отвезем на ферму. Там таких любят. И, на лапу еще дадут!
Приют бойцовых собак
Пришел в себя азиат, голову чуть приподнял. Боль во всем теле, не шелохнуться. Огляделся - никак в клетке? Вокруг шум, гам. Попытался подняться - никаких шансов.
- Да! Похоже, нам, не скоро, удасца покинуть эти благодатные места! Ни мне, ни моему теперешнему соседу. Это я о вас, сэр! Вижу, дела не так уж и безнадежны.
Услышав такое обращение, азиат навел резкость затуманенных глаз.
- Ты обращаешься ко мне, друг? Прости, я не могу встать, и поприветствовать тебя. Кто ты?
- Друг.... - иронично прозвучало в ответ, - ты назвал меня своим другом? Хотя - мы тут все друзья по несчастью.
- По несчастью?
- Нет, по счастью! Позволить так изуродовать себя! И кто же, это, мог покуситься на потомка древних алабаев?
- Простите, но, я не был знаком с ними, и не могу назвать их по именам.
Такой ответ вызвал явное удивление. Но, с другой стороны вольера азиата, раздался еще один голос:
- Это - местная банда лайкойдов, гуляющая свою свадьбу, так позаботилась о нем.
- Понятно! - зевая, заключил первый, - стало быть, явились незваным гостем на пиршество гиен! Эти сволочи - хуже стаи волков. И их, так называемые жены, сверх скверные потаскухи, готовые подставить свои зады тем, кто посмешнее.
- Что-то, не особенно вас понял, сэр, - отозвался второй голос, - на счет смешного?
- Нечего понимать, достаточно пронаблюдать: пока выясняют свои силы достойные особи, как некий, замызганный кобелишка, до поры державшийся в стороне, делает свое дело с поразительной ловкостью!
- О! О тех событиях лучше не вспоминать, - вздохнул азиат, - но запах! Такого запаха я не ощущал никогда!
- Да, все правильно, но, нужно быть осторожнее. Откуда будете, если не секрет?
-Я? Беглец за свободой. Сбежал из дома. А вы? У вас есть своя будка?
- Моя будка? Моя будка - весь мир! А крыша - голубое небо. Хотя, она протекает иногда! Ха! Ха! Но, я, привыкший. Смотри, какая на мне бурка!
Азиат, изо всех сил, поднапрягшись, приподнял голову. В нескольких метрах от него стоял кто-то очень большой..
- Так ты - медведь?
-Нет, я - Кавказ. Вернее - осетин. И, более того, в отличие от многих, здесь присутствующих, помню свою Родину. А ты, стало быть, азиат? Так и будем называть тебя.
- А я, ничего не помню, - с сожалением признался Азиат, опуская голову, - я так хотел увидеть свободу, что решил покинуть свой сытный и спокойный дом, свою теплую, уютную будку, набитую пушистым сеном. Маленькая Собачка соблазнила меня. Она так заманчиво говорила о свободе, как о нечто таком большом и вкусном!
- Ха, - хмыкнул Кавказ, - свобода - это то, что не увидеть глазами и, даже не лизнуть языком. Свобода - это твоя собственная жизнь, приносящая тебе самому и всем тем, кто окружает тебя, большую пользу! Мой отец гонял стада овец по горным склонам, защищая их от волков и прочих, готовых за дарма поживиться. Он был безжалостен и отважен. У него была трудная жизнь, но, он был по-настоящему свободен. Никакая сила не могла заставить его отказаться оттого, что он делал, и, ради чего жил.
- Твой отец сражался с волками? - оживился Азиат.
- Да, и не раз! Но, погиб он, не от волчьих клыков, а от человеческой пули. Ваххабиты, решившие овладеть отарой, убили пастуха. Но, они не учли, что там еще, был мой старший брат и мой отец, которые сражались до последней капли крови. Лишь девятая пуля, пронзив сердце, поставила точку. Мой отец погиб, унеся с собою и жизни тех бесславных ублюдков. Добрые люди, в память о нем, воздвигнули памятник.
- Значит, ты сын своего героически погибшего отца! А я - сын братоубийцы, Мои родители были бойцовыми собаками, - грустно произнес тот, из третьей клетки.
- А ты кто? - спросил Азиат.
- Я? Стаффордширский терьер. Здесь полно моих братьев и сестер. Я, даже не знаю, кто из них жив, а кто уже нет? Такова доля бойца.
- Дело в том, что мы все здесь, бойцовые собаки. Или - должны стать ими. И, зависит это не от нас, - добавил Кавказ.
- Этого не должно быть, - возразил Азиат, - я не могу убивать!
- Ты что, религиозен? - с опаской спросил Стаффордшир.
- Судя по всему - да, - заключил Кавказ, - его религия - мир. Однако, тут никто не спрашивает, можешь ты убивать, или нет? Тебя заставят это сделать, иначе - убьют тебя. Здесь - центр по подготовке бойцовых собак - убийц, а не зоо кружок для посещения сердобольных мамаш с грудничками.
После такой новости, Азиат впал в глубокую депрессию. Он отказался от еды, и так провел несколько дней. Казалось, он умирал. Наблюдавший за всем этим Кавказ, наконец-то, не выдержал:
- Хочешь, я расскажу тебе о твоих предках?
На это Азиат ничего не ответил, даже не приоткрыв глаз. Но, Кавказ продолжил:
кавказец
" Однажды, наша отара овец спустилась в долину на зимовье. Я был еще щенком - подростком, но, хорошо помню, как к нам пришел один незнакомый чабан со своею собакой. Люди оградили нас, что бы мы не выясняли отношения. Отца закрыли в овчарню, а того - посадили на цепь. Моя мать и старший брат остались охранять отару. Мы - щенки, с ними. Наш чабан, с тем пришельцем, крепко выпили, и сытно закусили. Сон приморил их. Под утро пришли волки. Много волков. Почуяв их, мы, щенки, бросились в рассыпную, спасая свои шкурки. Мать и старший брат приняли неравный бой. Один из щенков попав в пасть волка, издал отчаянный вопль. Мой отец, почуяв такую беду, метался взаперти, стараясь выбраться, но стены сарая и засов были крепки. Тогда он принялся копать пол, грызя его зубами. Но, тот пес, которого посадили на цепь, сумел вырваться. Волоча за собою остаток цепи, он ринулся в бой. Это было величайшее сражение! Казалось, вместо клыков у него были шпаги, которыми он вспарывал волчьи глотки. Тела волков, как скошенная трава, падали замертво, один за другим. Все это время, мой отец отчаянно высвобождал себя. Но, когда он выбрался, все было уже кончено. Несколько убитых волков навечно застыли в своих оскалах, выжившие - успели скрыться. Мы, щенки, бежали за ними и угрожающе ругались им в след. А когда вернулись, увидели то, что запомнилось на всю жизнь. Наш отец, тяжело дыша от усталости, и тот пес, весь окровавленный, но стойко державшийся на лапах смотрели друг другу в глаза.
- Я не смог защитить своих детей, и дело, порученное мне... Я бесчестен.
- Нет, - ответил незнакомец, - это не так. Твоя разрывающаяся душа, твоя ярость и вынужденное бессилие придали мне силы в этом бою.
Когда прибежали люди, они замерли от увиденного. Мы все: и взрослые, и щенки, мирно дремали среди волчьих трупов. Но, самое главное, о чем я хотел рассказать тебе - тот пес был с тобою одной крови! Ты и он - как две капли воды! Правда, он не был таким холеным. Его шкура, шевелилась от паразитов, и серая от грязи, решеченная шрамами и ссадинами. Его звали Хасан".
Произнесенное имя ранило Азиата в самое сердце.
- Как жаль, что я не был знаком с ним, - опечалился он.
- Зато, ты знаком со мною! Я - тоже, успел убить волка.
- Тебе угрожала опасность?
- Она угрожает и тебе! Посмотри туда: там, в дальнем углу, сидит чья-то смерть. Вон, тот - Большой Белый Буль. Рано, или поздно, но тебе придется сразиться с ним. Кто победит, тот и будет жить.
- А разве я смогу победить его?
- Если у тебя появится цель, то - да. Сейчас, у тебя, ее нет. Поэтому ты слаб и угнетен.
- А у тебя есть цель?
- Да! Вырваться отсюда и вернуться домой, в горы Северной Осетии. Только там, я могу быть свободным.
- Это так далеко!
- Расстояние не имеют значения. Значения имеют только желания.
Уже к концу следующего дня Азиат смог поднять себя. Он встал, стараясь выше приподнять голову, и осмотрелся. Кавказ стоял в нескольких шагах от него - их разделяла решетка клетки, выстроенная в два ряда.
- Рад за тебя, - сказал он, - теперь я вижу, насколько ты великолепен!
- А ты - совсем, даже, не медведь. Ты - лев! У тебя царственная шкура. И твой рост, впечатляет даже меня.
- Да, я - собачий царь! - слегка улыбнувшись, кивнул Кавказ.
- А я, должен стать гладиатором.
- Ты решился? Ты будешь сражаться!
- Да. И ты научишь меня?
- Все, что я могу сам, за исключением силы воли, я передам тебе. Воля - это частная собственность каждого.
- Согласен!
- Только, хочу предостеречь тебя: помни, всегда и везде, за тобою кто-то, но наблюдает. Нужно скрывать свои чувства и намерения. Для всех - мы обычные большие собаки, время от времени выясняющие отношения.
- И я, могу гавкать на тебя?
- Можешь, только в пол голоса, - усмехнулся Кавказ, - что бы не переиграть.
Собаки разошлись по углам, и мирно задремали. Лишь Стаффордшир нервно носился по вольеру, разнося слухи о выздоровлении азиатской овчарки:
" Эй, вы, слышите меня?! Большой белый азиат поправился, и всем вам, скоро, придется сразиться с ним"! Но, никто его не слушал, так как каждый был занят своим делом. Да, и что можно разобрать в таком гаме!? Истошный лай многочисленных желающих поболтать, разносился набатом по всей округе.
Утром, следующего дня к решеткам вольера подошли несколько человек. Кавказ глухо зарычал, а Азиат, даже, не приподнялся с места, в знак протеста насилию.
"Не стану портить, и без того, плохого настроения" - решил он. Люди, о
чем-то, поговорив, разошлись.
- Они говорили о тебе.
- Я понял, что обо мне. Что им нужно? Совершенно не желаю подчиняться им.
- Они хотят выставить тебя на пробный бой с Абвером. Это немецкая овчарка, довольно агрессивная. Любит нагнать страху. Но, судя по его природе - он не смертелен для тебя. Ты - воин, а он - самозванец на этой войне, заигравшийся выскочка. Мне бы, встретиться с ним, и показать его место в жизни.
- Я слышал, что немцы очень умны и расчетливы, - возразил Азиат.
- Так и есть! Он умен и расчетлив, но - не боец. У него есть одно НО!
- Что за НО!
- Он не переносит боли. Если его прихватить за лапу, и перекусить ее - бой будет закончен.
- Так все просто?
- Нет. Схватить его за лапу не просто, но, нужно успеть, это сделать, пока он не придавил тебе горло.
- О чем вы там шепчетесь? - донеслось из соседнего вольера стаффорда.
- Так. Беседуем о жизни в горах, - парировал Кавказ.
- Да. А я, между прочим, имел бой с Абвером.
Этот ответ удивил обоих.
- Немецкий переросток, большой силы. Мы, с ним, пластались с пол часа.
- Ну и дураки, - возмутился Кавказ, - делов, минут на пять, если еще, приспичит почесаться. Не слушай его, Азиат, ты справишься!
- А у меня, завтра, ответственный бой, - продолжил Стаффордшир, - либо меня, либо я. Но, если я выиграю, то остатки жизни проведу у берега лазурного моря. Меня купят богатые люди.
- Наивный, - махнул своим пушистым хвостом Кавказ, - но, все равно - удачи!
нещадящий
Утром, люди вывели его из вольера и увезли навсегда. Этим же вечером,
на его место принесли другую собаку, перебинтованную окровавленными бинтами. Его недвижимое тело положили на опил, оставив на усмотрение судьбы. Обычно, смертельно раненых, усыпляли сразу после боя, но этот, был особенным - непревзойденный боец, не знающий пощады. Он был непобедим, и, казалось, что неуязвимым, но его время, видно, подошло к концу.
-Глядя на него, трудно поверить, что это тот самый, смертоносный убийца, - заключил Азиат, стараясь, повнимательнее, рассмотреть его.
- Он не убийца. Он мастер своего дела!- поправил Кавказ. - Не мешай ему, пусть поспит.
- Я не сплю, - еле слышно простонал перебинтованный бинтами.
- Собаки разнесли, что твой соперник пал. Как тебе удалось справиться с ним, будучи уже без сил?
- Моя мертвая хватка. Люди сломали мне зубы, вытаскивая жертву.
По хребту Азиата пробежал холодок. Даже, кинуло в мелкую дрожь от страха.
- Не думай об этом, иначе эти мысли, как черви, прогрызут тебе мозги, - успокоил его Кавказ.
Но, Азиат нервно заходил по клетке.
- Не понимаю, зачем мы здесь? Почему, мы должны кого-то убивать? Неужели люди, не могут найти себе другие развлечения, более достойные?
- Тебе плохо, друг, держись!? Может, ты еще поправишься?
На это, весь в бинтах, собрав в себе силы, попытался приподнять голову. На какое-то время, ему это удалось. Кавказ с Азиатом застыли во взгляде. Вместо глаза зияла черная дыра запекшейся крови, другой - почти заплыл: нос, словно раздвоенный надвое, зашит нитками: разорванные губы свисали бахромой - печальное зрелище.
- Хочу посмотреть, кто это назвал меня другом? А! Средаз..., - и снова уронил голову.
Какое-то время он лежал неподвижно, все так же, тяжело дыша. А потом, вдруг, совсем тихо произнес:
- Вот такой же, друг, как ты, вчера, пытался отправить меня на тот свет.
- Твоим противником был средаз? - переспросил Азиат.
