Очередной день и очередной утренний поход за фотографиями, на этот раз, куда глаза глядят. Глаза наглядели: тихую безлюдную улочку, достопримечательность имеющую над входом название Basilica Minor - что бы это не значило, еще одну (без всякого обозначения, но имеющую очень красивое окно) и еще что-то немного за углом.
Походив возле этого чего-то взад-вперед, в попытке понять, это что-то еще не открылось или уже (по причине выходного дня) не работает, в итоге, я пошел на поводу первого зародившегося у меня желания (души прекрасные порывы) - лени (короче, быстрым шагом стал удаляться в обратную сторону).
Этот порыв привел меня к остаткам какого-то разрушенного или наоборот недостроенного здания, своим видом походившее на визитную карточку киношного апокалипсиса, и обрадовавшись наличию подобного хаоса среди окружающих его со всех сторон красот (ну, любит наш человек видеть, что у них не все так хорошо и есть места, которые один в один походят на его родину).
Сохранив на телефоне частичку родимого мира я направил стопы свои далее (в прекрасное далеко), которые вывели меня к зданиям правительственного назначения (серо, но монументально, как и везде), а также к закоулку, в котором под лучами утреннего зимнего солнца вовсю зеленели листвой деревья (еще один повод достать фотоаппарат).
К сожалению, на этом мои открытия закончились, потому что я вышел к уже знакомым мне и уже родным достопримечательностям, а значит был "дома".
С другой стороны, у меня образовалось лишнее время, которое я мог потратить на поход к обнаруженным вчера вечером зданиям замка и костела. Поборов желание зайти на минутку в хостел (ничем хорошим это бы для меня не закончилось - я просидел бы на кухне до обеда, а потом нашел бы еще несколько причин, почему мне просто необходимо никуда не идти) отправился прямиком к ним, предвкушая возможность посетить историческое место (там все историческое), сделать парочку фотографий и...на этом моя фантазия закончилась.
Поход за новыми (в дневном свете все выглядит получше, чем вечером) впечатлениями прошел бодро и весело, то есть молча и не отвлекаясь на то, что было вокруг. В начале я решил посетить замок, в котором, как написано была в войну ставка алоизыча, чтобы на остаток сил поснимать костел и решение свое я не обжаловал - зашел внутрь замка и узнал, что он на ремонте или чем-то подобном (о чем я читал, но забыл), а значит, остаток сил намечался быть порядочным. Сделав дежурные фотографии данного архитектурного творения снаружи отправился к следующему памятнику прошлого, находившимся через дорогу. На нем я сконцентрировался и постарался не просто быстро щелкать затвором, но и сделать вид, что стараюсь подобрать освещение, кадр и все такое. Прохожие вежливо обходили меня стороной, пока я упорно изгибался буквой "зю", пытаясь подобрать наиболее удачный (как я считал) угол для съемки и незаметно для себя все больше перемещаясь в сторону дороги (думаю, что даже трамваи в этом случае попытались бы меня объехать, чтобы не мешать туристу делать его "грязное" дело).
Кстати, и до и после этого, я часто ловил себя на том, что люди точно не наши. Все норовят притормозить, остановиться, когда видят, что кто-то снимает на камеру, чтобы не мешать и при этом, терпеливо ждут или обходят по такой дуге, что возможность уловить их хотя бы краем объектива стремится к нулю.
Потом было неизбежное возвращение домой (без отдыха я не могу исполнять в должной мере свой туристический долг) и фотографирование новых (для меня) улиц, зданий, скамеек и прочих атрибутов городской жизни, среди которых мне на пути попалось несколько довольно интересных (скорее всего только для меня).
На кухне было как всегда хорошо (там ведь обитали чай, кофе и еда). Часть постояльцев уже успела съехать в неизвестном для меня направлении (обоюдно безразлично, что им, что мне) и появилась надежда, что этой ночью хотя бы будет возможность не дышать тем, чем пахло вчера (два раза ха, выходные же и рождество на носу).
В общем, где-то в районе двух часов дня, по местному времени, я был готов к чему-нибудь новому. Пока мой энтузиазм не иссяк (это происходит регулярно и очень быстро) я взял себя в руки и усилием воли отправил наконец-то в сторону музея.
Конечно, часть меня была недовольна, ей хотелось продолжить "веселье" в хостеле, но было уже поздно, так как я успел дойти до нужной точки и не давая себе опомниться, уверенным шагом проник на неизвестную мне территорию.
Внутри было по музейному привычно: тихо, немноголюдно, бдительно (на меня смотрели равнодушно-вежливо, но не спускали глаз, внешний вид мой тому сопутствовал, ведь, как я уже писал, в эти дни было примерно двенадцать градусов тепла, а одет я был в зимнюю куртку, чего местные жители себе не позволяли).
Подойдя к кассе и вспомнив слово обозначающее билет на английской языке я извинился, предупредив, что являюсь туристом и не успев сказать это волшебное слово, получил ответ, понять который было несложно - сегодня посещение музея и выставки бесплатно, но только той, то занимает пару верхних этажей, а располагающаяся внизу, из частной коллекции, требует оплаты. Здраво рассудив, что бесплатно, это очень хорошо, я тут же сунул кассиру деньги и потребовал себе билет на платную выставку.
Кассир немного удивился моим решением. Но не стал его оспаривать, только повторив, что большая выставку бесплатно и я могу пройти на нее также. Я согласно кивнул и пошел отдавать только что приобретенный билет.
Признаюсь, в искусстве я не силен (вообще), ни в художниках, ни в картинах или стилях, в которых они выполнены не разбираюсь. Как и в скульптурах и прочих проявлениях прекрасного. Поэтому оценить по-настоящему, то что увидел, я не мог. Хотя, что-то знакомое в именах и фамилиях авторов улавливал (Казимир Малевич вроде бы был). Фотографировать хотелось, но на меня смотрели настолько внимательно и строго (кто его знает, что учудит этот варвар, вдруг, схватит деревянный стульчик-экспонат и станет его грызть зубами или примется дорисовывать квадратуру черного квадрата при помощи разноцветных фломастеров), что я побоялся даже спросить. Так что пришлось понадеяться на свою память, в плане запоминания авторов и их работ (уже через двадцать минут все вылетело из головы). Что-то понравилось, что-то запомнилось (деньги же заплОчены), но никакого особого восхищения (я же предупреждал, что я пролетарий). Походил, посмотрел и ушел (этакое veni, vidi, vici движимое ленью).
Нельзя сказать, что уж совсем никакого впечатления, все же в сувенирную лавку заглянул, движимый внезапным порывом приобщиться к миру искусства посредством книг и брошюр, который (порыв) сошел тут же на нет, когда я посмотрел ценники и прикинув, что на родине от меня ждут, в качестве сувениров, ну, никак не книгу о каком-нибудь художнике, а что-нибудь более полезное (наши люди предпочитают пищу богатую витаминами, клетчаткой или на худой конец, сахаром, а не нечто нематериальное и, якобы, духовное).
В общем, найдя для себя оправдание не тратится я тут же умчался в сторону кассира, который наградил меня маханием руки в нужном направлении (на бесплатную выставку), чем я не преминул воспользоваться.
Выставка растянулась на несколько этажей и столько же часов (до закрытия музея) и состояла, как по мне (не стоит забывать, что этому человеку не стоит доверяться в вопросах искусства и его оценки, особенно изобразительного), из картин, которые я считал, выполнены в классическом стиле и поп-арт - все, что не выглядело по моему мнению, как классическое, а также скульптуры и бюсты (также обозначенные мной, как: классика и поп-арт).
Несмотря на мою настороженность и внутреннюю предубежденность - внутренний мир художника и его творения может понять только он сам, я, в ходе обхода этажей и осмотра картин, скульптур и даже плакатов, сформировал для себя следующее, сугубо личное мнение - неважно, что хотел сказать-показать автор своей работой.
Прежде всего, он выражал свое видение мира внешнего, посредством образов и символов своего внутреннего мира - бессознательного, а значит, мы, зрители, постигаем мир внешний в интерпретации художника и скульптора, опираясь на свой накопленный опыт и знания. А значит, наше понимание его работы (не смотря на то, правильно ли мы понимаем его образы и символы или нет) будет правильным для нас, следовательно, ошибиться в его понимании невозможно.
Сформулировав сумбурное, но оправдание своей культурной безграмотности, я не испытывал больше дискомфорт от такого огромного количества произведений искусства на квадратный метр и спокойно изучал, все, что мне нравилось (после такого самовнушения нравилось все, что-то больше, а что-то и не меньше).
Так как площади были огромны, а работником музея (один на этаж) мало, то я принял волевое решение - снимать на фотоаппарат столько, сколько смогу. Исполнение задуманного не заставило себя ждать (тем более висящая недалеко от меня картина с изображением велосипеда, тут же натолкнула меня на название одного итальянского фильма "похитители велосипедов", в отличие от главгероя мои кражи, посредством фотографирования, закончились благополучно, для жителя же постсоветского пространства ближе будет сравнение с книгами, точнее время, когда их дефицит приводил, в том числе и к их кражам из библиотек или у знакомых).
В общем, как только рядом никого не было я доставал телефон включал камеру и под пристальным взглядом камер наблюдения украдкой делал фотографии (при этом звук щелчка разносился на пол этажа). Именно в этот момент я ощущал себя вором (дожились, делать на фотоаппарат снимки картин украдкой).
Впрочем очень скоро мой подход к этому методу съемки изменился. То ли на меня насмотревшись редкие посетители тоже стали доставать свои фотоаппараты и принялись фотографировать (некоторые и вовсе открыто, возможно, что никто и не запрещал бы), то ли я, увидев, что я не одинок в своем "преступлении" отбросив всякий стыд, стал ходить и нагло фотографировать прямо за спиной работников музея, которые старательно отворачивались и шли в обратную сторону, когда замечали, что посетители заняты съемками.
Как бы то ни было, но подобного рода игра подогревала интерес к выставленным работам и стимулировала их рассматривать и пытаться понять (хотя, по сути, понимаем мы сами себя, посредством выраженного внутреннего мира художника).
Из числа заинтересовавших и, как мне кажется, доступных мной для понимания работ, были: "Философ", "Вышивание характера", "Девочка и пес" и еще несколько. Среди них были, как картины, так и скульптуры и даже инсталляции.
Некоторые из них я интерпретировал и вообще вольно. Так картину на которой были изображены, по всей видимости, королевская чета, я назвал исходя из юнговских архетипов: "король" и "королева". А огромную картину "Ангел" обозвал "анима". В общем, у кого, что болит, тот, о том и пишет (говорю только и исключительно о себе).
И несмотря на навалившуюся усталость (музеи утомляют меня почти с самого своего начала, то есть прямо со входа, а большие, так и вовсе угнетают) я ходил и мужественно смотрел (с разной степенью внимательности) и снимал (с разной степенью наглости). И готов был продолжать так делать до упора, то есть до закрытия музея, которое, к моей огромной неожиданности произошло внезапно, прямо посреди зала (третий этаж). Меня, вместе с остальными посетителями, вежливо, но очень настойчиво, попросили на выход.
Впервые мне было жаль, что я не могу еще немного побыть в музее и на выставке. Так что свое сожаление я заглушил (чуть-чуть) наглым хватанием брошюрок на стойке первого этажа (надеюсь, они были бесплатные и я не совершил ничего противозаконного) и гордым выходом за дверь.
Снаружи было темно, прохладно и шумно (по меркам музея, который еще не успел из меня выветриться). Чтобы акклиматизироваться я прошелся по улице (где было немноголюдно) и только после этого вернулся в социум (шумное предрождественское столпотворение).
Дальше все происходило, как и вчера, как говорится, с точностью до запятой. С той небольшой разницей, что поступившее ранее указание (замаскированное под вопрос и просьбу) купить тому-то то, а тому-то это было исполнено (я поехал отдыхать, ага) на все сто в найденном рядом магазине. Попутно было куплено еще много чего интересного, нужного, вкусного.
Но это была своего рода жирная точка, которую я с полным облегчением поставил в конце дня, так как, я выполнил свою задачу, как турист, посетив выставку и музей и как ответственный член общества (подарки и сувениры, не всем и сразу, но все же).
Назад в хостел я вернулся довольный (без мешка всякой всячины наш, постсоветский, человек ощущает себя неудовлетворенным материально), даже привычные, пусть и новые, но однотипные (по своему состоянию алкогольного опьянения) соседи мне не помешали завалиться в кровать и тут же уснуть.