В каюту вошел юноша. - Месье Пуатье, мы прибыли. Разрешите вам помочь?
Антони-Жан Пуатье кивнул головой: - Конечно, мой друг! Увидав, что юнга хочет взять небольшой кованый сундук, остановил его: - Это я понесу сам!
***
Марк аккуратно разложил части когда-то разбитой им статуи на пол. Подыскивая необходимые кусочки, начал ее складывать. Постепенно стала вырисовываться фигура Девы Марии. Наконец настал момент, когда последний недостающий элемент занял свое место...
***
Энн вздрогнула и проснулась. Она долго лежала, рассматривая потолок. Затем, поднявшись и накинув халат, вышла из своей комнаты: она направилась к директору клиники - мадемуазель Дюпон.
- Должно что-то произойти, я просто это чувствую... Части сложились в одно целое!
- Какие части, Энн?
- Я... Я не знаю...
***
- Тарспа уяяя мальмум юкоколоку. Мартитам.
- Марьям ищет способ, чтобы начать нормально разговаривать! - Энн дружелюбно посмотрела в сторону соседки за обеденным столом.
Проходивший рядом с их столиком клиент клиники пробурчал: - Не похоже! Она разговаривает подобно младенцу, просящему у матери молоко! Пациенты, услышав его слова, начали смеяться над бедной женщиной. За ситуацией в обеденном зале задумчиво наблюдала мадемуазель Амели Дюпон. Затем она вернулась в свой кабинет. Переговорив с кем-то по телефону, девушка накинула легкий плащ и направилась в сторону стоянки.
Мадемуазель Дюпон постучалась и, открыв дверь, вошла в мастерскую. Марк в это время продолжал работать над статуей Девы Марии: для ее поддержания в вертикальном положении, скульптор использовал деревянные рейки и специальные ремни. Продолжая заделывать трещины специальным раствором, Дюванталь поздоровался с директором клиники: - Salut, Амели!
- Здравствуйте, Марк!
- Я сейчас освобожусь, заделаю только этот шов.
Девушка, заложив руки за спину, подошла к стене, на которую черной краской были нанесены цифры - это был своеобразный календарь. "Двадцать три" была обведена красным цветом.
- Подсчитываете дни? - девушка провела рукой по белой поверхности.
- Да... Такое себе, небольшое развлечение. Как видите, пророчество Мичелл Хуберт оставило мне для жизни всего лишь тринадцать дней.
- Лучше выбросите это из головы. Я пришла поговорить об Энн... Думаю, что она готова к краткой встрече с вами вне здания клиники. На день, может быть, на два... Проведет время в родных стенах. Что скажете на это?
Прошло два дня.
- Не открывай глаза Энн, мы почти пришли. Я приготовил маленький сюрприз для тебя!
Дюванталь подвел жену к скульптуре: это был юноша, державший в руках меч, а его узкие крылья почти касались пола.
- Теперь можешь открыть...
- Ох! - молодая женщина не могла отвести взгляд от статуи.
- Тебе нравится? Это ангел из твоих сновидений, о котором ты мне так много рассказывала.
Энн мягко обняла мужа и прислонилась к его груди: - Ангел, сотканный из света! Спасибо, Марк! Спасибо тебе... Я так давно ждала этого момента...
***
- Приготовил тебе комнату для гостей... Лучше не торопить события! - Марк обнял жену и нежно прикоснулся к ее устам. - Я тебя очень люблю, Энн!
***
Так и не раздевшись, Марк просто лежал на кровати и из-под полуприкрытых век рассматривал потолок: он весь был покрыт трещинами. Среди них выделялась одна, особенно крупная. "Словно моя жизнь... Сплошные зигзаги и острые углы... Ни одной прямой линии..." - текли вяло мысли. Внезапно трещина оборвалась, - Марк задремал.
Проснулся он среди ночи от ужасного крика.
- Энн!!! - Марк подорвался с постели и побежал в комнату, где осталась ночевать жена. Та оказалась пустой.
- Нет! Нет! - донеслось со стороны студии.
Дюванталь вбежал в мастерскую и замер: молодая женщина стояла перед статуей Черной Девы на коленях, держа руки на висках.