Крушина Светлана Викторовна : другие произведения.

Пока смерть не заберет меня. Часть 4. Funeral Spring

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение продолжения "Тьмы..." Четвертая часть целиком. Финиш.

Часть 4. Funeral Spring

Глава 1

Here I sit, and memories unfold
My feelings are hollow, I'm feeling so old

Illnath "Temporary Borders"

--

"...kiss the corpse, the blessed sigh, enter the garden of the night.
Shed a tear, suspended in fear... - Every soul is starving here..."

Sopor Aeternus "Sopor Fratrem Mortis Est"

   Всю дорогу до родного города я проспал на верхней полке в купе, которое мы занимали втроем. Агни, из глаз которой не уходило вопросительное выражение, явно рвалась обсудить со мной что-то, но я не хотел сейчас разговаривать. И думать тоже ни о чем не хотел. Я попросил девушек забыть о моем существовании, пока поезд не прибудет на вокзал, и забрался на полку, где улегся носом в стену, горячо жалея о том, что не могу вставить в уши наушники и уснуть под жужжащие гитары - мой плеер остался в столичной квартире, в спешке мы забыли его взять.
   Сон мой был беспокоен, впечатления от сегодняшней встречи с Аланом и последующей церемонии привязывания Авроры были слишком сильны. Меня мучили кошмары, о которых я не хочу говорить; но заставить себя проснуться, чтобы избавиться от них, я не мог, поскольку во сне не помнил, что сплю. Однако видения никак не давали о себе знать в реальном мире: я не метался и не стонал, поэтому мои спутницы понятия не имели, что я вижу дурные сны. Агни разбудила меня за двадцать минут до прибытия поезда на станцию. Я резко вскинулся и сначала не мог понять, где нахожусь. Агни смотрела на меня с тревогой.
   - Тебе нехорошо?
   - Просто плохой сон, - ответил я и внимательно оглядел ее и Аврору. Не знаю, чем они занимались, пока я спал, но вряд ли ругались: обе выглядели спокойными и дружелюбно настроенными и ко мне, и друг к другу, и ко всему миру в целом. Что ж, уже хорошо. Не хотелось бы разнимать их, если они вцепятся друг другу в волосы. Правда, Агни едва ли способна на подобное проявление агрессии, но вот Аврора - запросто.
   - Мы уже подъезжаем?
   - Да, минут через пятнадцать прибудем, - сказала Агни и добавила, как-то осторожно понизив голос: - Я позвонила папе, чтобы он нас встретил.
   - Зачем?
   Сейчас мне совсем не хотелось видеть Кристиана. Легко было предположить, что очередное изменение моего статуса, которое меня вовсе не радовало, не обрадует и его. Осуждать он меня не станет, но начнет жалеть, пусть даже никак не выразит это словами. С меня хватит и взглядов. А жалость - это последнее, что мне сейчас нужно.
   - Ну как, - не слишком уверенно протянула Агни, не отрывая от меня тревожного вопросительного взгляда, - ты выглядел не совсем... здоровым, и я подумала, мало ли что... - она умолкла, не договорив.
   Необычно молчаливая Аврора внимала ей. Я вдруг обнаружил, что мне достаточно небольшого внутреннего усилия, чтобы почувствовать ее - не каждую мысль и не каждое чувство в отдельности, а общее настроение и состояние духа. Сейчас ее переполнял детский восторг, и причин тому имелось несколько: во-первых, она была рядом со своим обожаемым, самым чудесным на свете хозяином (то есть со мной), с которым она могла никогда больше не разлучаться; во-вторых, ей предстояла встреча с господином Кристо, перед которым она заранее благоговела. Как бы мне не получить вторую Лорену, с опаской подумал я... Это было бы ужасно.
   - Ладно, - сказал я. - Все равно мне нужно забрать у Криса ключи.
   - Какие ключи? - спросила Агни.
   - От дома.
   Все десять лет, что я жил в столице, дом моего отца стоял запертым, а ключи хранились у Кристиана, поскольку он был моим опекуном. Достигнув совершеннолетия, я недолго размышлял, как поступить с доставшимся мне по наследству домом. Его можно было выгодно сдать и получать с жильцов доход, но мне не хотелось пускать туда чужих людей. И я оставил все как есть. Сначала я старался не думать о том, что пустующий дом ветшает и разрушается, а потом, после знакомства с Аланом, мне стало не до этого. Теперь же, раз уж я возвращался в родной город, я хотел жить в собственном, принадлежащем мне по закону, доме.
   - А я думала, ты будешь жить у нас... - разочарованно сказала Агни.
   Я покачал головой.
   - Может быть, Аврора захочет пожить с вами, пока не подберет жилье себе по вкусу.
   - Нет! - почти испуганно вскричала Аврора. - Я хочу жить с тобой, Илэр. Можно?
   Честно говоря, ничего другого я и не ожидал. Мне очень хотелось остаться хоть ненадолго в одиночестве, но мечта эта, вероятно, после событий сегодняшнего дня перешла в разряд неосуществимых.
   - Можно, - сказал я, подавив вздох.
   Кристиан встречал нас не один. Когда я увидел рядом с ним знакомую хрупкую фигурку в светлом зимнем пальто, земля, кажется, провернулась у меня под ногами. Что здесь делает Мэвис? Как она тут оказалась? Когда успела приехать и, главное - зачем? Едва переставляя непослушные ноги, я подошел к ним и, кое-как совладав с собой, протянул Мэвис руку. Она слабо пожала ее; светлые глаза Мэвис беспокойно перебегали с моего лица на Агни и Аврору. Кристиан неподвижно стоял рядом с ней, глядя на меня и моих спутниц со странным выражением, которое я не сумел разгадать.
   - Здравствуй, Илэр, - тихо проговорила Мэвис. - Очень хорошо, что мы увиделись. Я хотела попросить у тебя прощения за наш последний нелепый разговор. Я была несдержанна.
   Я молча смотрел на нее, уже зная, что больше ничего между нами быть не может. Никогда. Я отпустил ее руку, она безвольно упала.
   - Мэвис возвращается домой, - сказал Кристиан. - Через полчаса у нее поезд. Она хотела перед отъездом увидеться с тобой, Илэр.
   - Да, - сказал я без выражения. Я чувствовал себя замороженным от усталости. - Кстати, Крис, познакомься с Авророй.
   Они обменялись улыбками - вроде бы даже искренними, - и рукопожатиями. Аврора взирала на Кристиана снизу вверх с выражением ребенка, стоящего перед рождественской елкой с подарками. Хоть кто-то получает удовольствие от жизни.
   - Отвезешь меня домой, Крис?
   - Ты разве не к нам? - озадаченно нахмурился он.
   - Нет, я хочу домой.
   - Но там никого не было десять лет. Наверное, там черт знает что творится! Все заросло пылью...
   - Мне все равно.
   - Нет, Илэр, правда, поживи пока у меня, - Кристиан легко коснулся моего плеча. - Потребуется некоторое время, чтобы привести дом в порядок.
   - У тебя слишком много народу: Валь, и Лу, и Лорена, и остальные, а я никого не хочу видеть. Пожалуйста, Крис, отвези меня домой.
   - Ну хорошо, - сдался он. - Только... Подождешь немного?
   - Я побуду с вами, - сказал я, верно угадав, что он хочет лично посадить Мэвис в поезд. Нет, не зря еще тогда, в тот день, когда я только познакомил с ней Кристиана, мне показалось, что они как-то по-особенному друг на друга смотрят. Они и теперь то и дело обменивались быстрыми, но весьма насыщенными эмоционально взглядами - будто перебрасывались короткими фразами, понимая друг друга с полуслова. Зачем же Мэвис все-таки приехала? Был ли то ее собственный порыв или Кристиан попросил ее? Впрочем, какая теперь разница. Нужно забыть все мечты о счастливой жизни вместе с Мэвис - этого никогда не будет. Я даже сомневался, могу ли продолжать считать ее просто другом после недавнего объяснения.
   Но ее лицо, обращенное ко мне, светилось лаской и печалью - совсем как раньше. Вот только из глаз, вместе со всегдашним светом, мощным потоком била этакая вселенская жалость, и вынести это было невозможно. Этой жалостью, как тяжелым молотом, она буквально вбивала меня в землю. Гораздо легче мне было бы увидеть в глазах Мэвис презрение и ужас. Я подчеркнуто отвернулся и стал смотреть в сторону. Но Мэвис явно не намеревалась оставлять меня в покое и обратилась ко мне с виноватыми нотками в голосе:
   - Можно сказать тебе пару слов, Илэр?
   - Я слушаю.
   Взяв меня под руку - я с трудом сдержал дрожь, вызванную ее прикосновением, - она увлекла меня в сторону.
   - Ты простишь меня, Илэр?
   Глубоко вздохнув, я ответил со всем возможным спокойствием, что мне нечего ей прощать.
   - Я ударила тебя - этого не следовало делать, - не унималась Мэвис.
   - Если ты полагаешь, что в этом твоя вина - забудь. И прекрати смотреть на меня так!
   Она удивленно моргнула.
   - Как?
   - Как на котенка со сломанной лапой. Не нужна мне твоя жалость.
   - Но ты нездоров - я не могу за тебя не тревожиться. Позволь все же найти для тебя хорошего врача. Или, если категорически не хочешь показываться врачу, обратись к священнику.
   Я мрачно улыбнулся.
   - И чем мне может помочь священник?
   - Исповедуйся... крестись... да хотя бы просто поговори с ним, и тебе станет легче, - убежденно проговорила она.
   - Любой священник выгонит меня взашей, едва узнает, кто я. Если вообще поверит... Ведь ты мне так и не поверила.
   - Илэр...
   - Не надо, Мэвис. Это пустой разговор. Давай вернемся, нас ждут.
   - Но мне не хотелось бы оставлять тебя... так, - возразила она.
   - Со мной Агни, и Аврора, и Крис, - сказал я. - Они помогут, если будет нужно.
   Она посмотрела на меня пристально, подняла руку и вдруг сделала то, чего раньше никогда не делала: перекрестила меня. Движения ее показались мне поспешными и нервными, словно она боялась, что под крестным знамением я вспыхну серным пламенем или выкину еще какую-нибудь неприличную штуку. Когда ничего не случилось, она украдкой перевела дыхание.
  

*

   - Если не хочешь пожить у меня, может быть, мне остаться с тобой на время? - предложил Кристиан, поднявшись вместе со мной по ступенькам на крыльцо.
   Я отказался.
   - Нехорошо тебе сейчас оставаться одному, - неуверенно проговорил он.
   - Я не один, со мной будет Аврора. Да и что, ты думаешь, может теперь со мною случиться? Что вообще может случиться с носферату?
   - Что угодно, - ответил он. - Мы так же подвержены мрачным мыслям, как и обычные люди, и так же впадаем в отчаяние.
   - Уж с этим-то я справлюсь.
   - Дай-то бог, - вздохнул Кристиан, пожал мне на прощанье руку, и оставил нас вдвоем с Авророй на ступенях дома, где я не был почти десять лет. В моей руке лежал ключ от двери; прежде чем вставить его в замочную скважину, я с минуту или две рассматривал его, так что Аврора потеряла терпение и подергала меня за пояс пальто:
   - Мы идем или нет? Хотелось бы уже оказаться под крышей.
   - Боюсь, под этой крышей тебе не очень понравится, - обрадовал я ее и взялся за дверную ручку.
   И угадал. Аврора сморщила нос, едва переступив порог. В доме было холодно, сыро и пыльно. Очень пыльно. Десять или девять лет здесь не ступала нога человека. После полицейских, расследующих убийство моего отца, в доме бывали только Кристиан и я... и Лючио. Здесь мы впервые встретились.
   В дверях гостиной я застыл в растерянности. Кристиан предупреждал, что в доме нас ожидает беспорядок, но я как-то совершенно забыл, что никто не занимался уборкой в комнатах, перевернутых вверх дном парнями Лючио. Многие вещи были поломаны, испорчены и разбросаны в беспорядке. Так они пролежали десять лет, и никто их не касался.
   - Ф-фу, - Аврора выглянула из-за моего плеча. - Здесь по углам паутина в палец толщиной!
   - А я предлагал тебе пожить у Криса, - рассеянно ответил я. - У него не дом, а целый дворец. И никаких пауков.
   - Пауки и паутина - это, конечно, очень готично, - подхватила она. - Но жить среди этого не слишком приятно.
   - Так что, позвонить Крису и сказать, что ты пока переедешь к ним?
   - Я вообще-то имела в виду, что неплохо было бы тут убраться.
   - Хочешь этим заняться?
   - А ты не хочешь?
   Не отвечая, я подошел к лестнице и остановился у первой ступеньки.
   - Вот здесь убили моего отца.
   - И ты видел это?
   - Да. Они хотели убить и меня, но я убежал по лестнице в свою комнату и выпрыгнул в окно.
   - Со второго этажа? - ужаснулась Аврора.
   - Да. Я об этом как-то и не думал тогда.
   Она вздохнула о чем-то и вдруг посмотрела на меня странным взглядом исподлобья.
   - На твоем месте я продала бы этот дом, Илэр. Каждый день спускаться по этой лестнице и вспоминать, что здесь лежал мертвым твой отец...
   - На моем месте ты много чего сделала бы. А еще больше - не сделала бы.
   - Нет, Илэр, правда...
   - Я не хочу ничего забывать! - сказал я резко. - И теперь не хочу сильнее, чем когда-либо. Отец предпочел бы, вероятно, убить меня, чем видеть таким, каким я стал теперь.
   - Ну уж прямо и убил бы, - протянула Аврора с сомнением.
   - Некогда я и сам предпочел бы смерть.
   - Не поймешь тебя, Илэр. Разве ты сам не разыскивал кого-нибудь из нас, чтобы пройти превращение?
   - Это была большая глупость.
   - Глупость или нет, но теперь ты носферату, и никуда от этого не денешься, - напомнила она.
   - Да. Наверное, ты права, и мне стоит подумать о том, как с наибольшей пользой провести следующие пятьсот-шестьсот лет.
   - На твоем месте... - начала было Аврора, осеклась и фыркнула в ладошку. Я тоже не мог не улыбнуться.
   Мы прошли по дому, заглядывая во все комнаты. Везде было одно и то же: запустение и беспорядок. Аврора сокрушенно вздыхала за моей спиной, но помалкивала. Лишь когда мы завершили обход, она заявила, что своими силами тут ни за что не управиться, и нужно будет нанять целый отряд горничных. Я ответил, что она может нанимать кого угодно и устраивать все в доме как считает нужным. Аврора посмотрела на меня круглыми от изумления глазами:
   - Ты серьезно?
   Я уверил ее, что говорю абсолютно серьезно.
   - А если я начну двигать и менять мебель?
   - На здоровье.
   - Неужели тебе все равно? - слегка обиделась она.
   - Нет, но... просто сейчас я не в состоянии заниматься всем этим.
   - Значит, даешь мне карт-бланш? Я могу хозяйничать в доме как пожелаю?
   - Как пожелаешь, - подтвердил я и тут же уловил мощную вспышку восторга, испытанного Авророй при мысли, что впервые в жизни она сможет почувствовать себя хозяйкой в доме: в своей квартире Алан строго-настрого запретил ей менять что-либо.
   Ночевать в пыли и сырости Авроре не хотелось, и она не медля взяла инициативу в свои руки и, как могла, вычистила одну из спален - раньше эта комната, предназначенная для гостей, почти всегда пустовала. Пострадала она меньше, чем другие комнаты, а Авроре приглянулась, вероятно, помимо этого еще и наличием в ней широкой кровати. Подразумевалось, что спать мы будем вместе. Сегодня я решил не возражать, хотя в будущем вовсе не намеревался еженощно делить с Авророй постель.
   Я очень устал, но она сумела меня завести. Я обнаружил, что благодаря тому, что теперь я отчасти разделял ее ощущения, в нашей близости появился новый оттенок: она стала еще слаще, еще острее - во всяком случае, для меня. На это, пожалуй, можно было подсесть, как на наркотик. А когда Аврора дала мне еще немного своей крови, я почувствовал, что душа моя улетает куда-то в небеса - настолько сильным было наслаждение. Теперь я, кажется, начинал понимать, почему все старшие носферату помешаны на сексе... Ничего подобного я в жизни никогда не испытывал.
   Аврора была неистова и неистощима, а я, опьяненный кровью и вдвойне возбужденный ее сладострастием, не отставал, позабыв про усталость и печаль; вероятно, отцовский дом еще не слышал подобных криков, а я еще не переживал подобной ночи.
   И главное - в нашей постели не было Алана.
   И в середине ночи я подумал: пусть все катится к черту, буду носферату, раз уж так выпало.
  

*

   Но наутро на меня вновь накатило мрачное настроение. Наливая мне кофе, Аврора заметила, что ночью я нравился ей гораздо больше.
   - Сегодня мы будем спать в разных комнатах, - ответил я на это. У Авроры вытянулось лицо.
   - Тебе не понравилось? мне показалось, что...
   - Мэвис сказала бы, что я гублю свою душу... - пробормотал я, уставясь в чашку.
   - Какая тебе разница, что она сказала бы? - тут же зло ощетинилась Аврора.
   - Ты слышала меня? Мне нужна отдельная комната, и точка, - я не собирался обсуждать свои решения.
   - С удовольствием расцарапала бы физиономию этой лицемерной дуре, - зашипела Аврора, с грохотом поставил кофейник на стол и выскочила из кухни.
   Но уже через полчаса, когда я одевался, она подошла ко мне и кротко спросила, куда я собираюсь и нельзя ли ей пойти вместе со мной. Я ответил, что еду на кладбище - хочу побывать на могиле отца; и ехать со мной совершенно необязательно. Насчет кладбища я решил еще вчера, так как после десятилетия разлуки ощущал острую потребность хотя бы коснуться камня надгробия; тащить же с собой Аврору мне не хотелось. Но она очень жалобно попросила разрешения сопровождать меня, и я уступил.
   На кладбище уже несколько лет никого не хоронили; новых могил не было, а за старыми еще заботливо ухаживали родственники. Как и раньше, это место больше напоминало парк, нежели место упокоения мертвых и скорби живущих. У ворот стояли две пожилые женщины с корзинами замерзших цветов; раньше их здесь было гораздо больше. У одной из них я купил цветы - не знаю, как они называются; лепестки их были ярко-алые, как кровь.
   Ступив на аллею, я вздрогнул от нахлынувших воспоминаний и невольно замедлил шаг. Цеплявшаяся за мой локоть Аврора подняла ко мне удивленное лицо:
   - Что с тобой?
   - Здесь я прятался от Эрика - это один из людей Лючио, который искал меня по его приказу, - (кстати, подумал я, надо будет спросить у Кристиана, где Эрик теперь; смешно, если он по-прежнему живет в городе и остается в клане). - Вот за тем ангелом, видишь? - я указал на огромную скорбную фигуру каменного ангела с мечом в руке. - Это было в ноябре, но тогда шел снег. Я был замерзшим, испуганным и совершенно не понимал, что происходит.
   - Тебе было... сколько?
   - Неполные шестнадцать. Не знаю, как я не умер тут же - от страха и отчаяния.
   Аврора молча погладила меня по рукаву пальто.
   На могиле отца лежали цветы - судя по виду, их положили сюда совсем недавно, вчера или даже сегодня утром. Я положил свои цветы рядом и присел на каменный бордюр, разделяющий ряды могил. Не раз я слышал, будто посещая могилу близкого человека, можно ощутить его присутствие рядом. Ничего подобного я не ощущал. То ли душа моего отца была слишком далеко, чтобы интересоваться тем, что происходит поблизости от его бренных останков, то ли... не существовало вообще никакой бессмертной души. Мне хотелось надеяться на первое.
   - А твоя мать жива? - спросила Аврора, нарушая мои размышления.
   - Жива. Я тебя с ней познакомлю. Только... боюсь, вы друг другу не понравитесь, - усмехнулся я.
   - Почему?
   - Вы слишком похожи.
   - Говорят, что мужчину всегда тянет к женщинам, которые похожи на его мать, - глубокомысленно заметила Аврора.
   - Чушь. Тогда женщину должно тянуть к мужчинам, которые похожи на ее отца. Я похож на твоего отца?
   Она вдруг смешалась.
   - Не знаю, я своего отца не помню.
   - Твои родители тоже не жили вместе?
   - Нет. Мой отец - он, наверное, был вамп, потому что мама точно была совершенно обычной женщиной. Она ничего о нем не рассказывала никогда.
   - Наверное, - задумчиво сказал я, - вряд ли у кого-то из нас имелся в детстве полный комплект родителей. Хотя позже, когда я вырос, у меня обнаружился даже перебор в этом плане.
   - То есть - как? - захлопала глазами Аврора.
   - На этом же кладбище, - я встал, - похоронен человек, которого некоторые - например, Алан, - тоже прочат мне в отцы.
   - Лючио?
   - Да. Пойдем, прогуляемся, поищем его могилу.
   Сам не знаю, с чего это вдруг взбрело мне в голову...
   Искать следовало в той же части кладбища, где был похоронен и мой отец: между его гибелью и самоубийством Лючио прошло всего лишь несколько недель. Но даже притом, что примерный район поисков был известен, задача представлялась нелегкой: слишком много было могил. Мы с Авророй разделились и медленно побрели вдоль аллеи, вглядываясь в надписи на надгробиях. Можно было отыскать кладбищенского сторожа и обратиться к нему за помощью, но мне не хотелось нарушать особенную, присущую только этому месту тишину.
   - Илэр! - позвала меня Аврора, останавливаясь. - Иди сюда, Илэр. Кажется, я нашла.
   Я подошел. Аврора стояла и смотрела на небольшое надгробие, серое и скучное - такое неподходящее к тому блистательному при жизни существу, чьи останки, вероятно, уже превратились в прах. Надпись на камне меня удивила: всего два короткие строки - имя и дата смерти. Ни фамилии, ни даты рождения... Но еще сильнее меня удивили цветы, которые я увидел на этом камне. Они были точь-в-точь такие же, как те, что лежали на могиле моего отца.
  

Глава 2

And then it happened, you were in my arms

your lips on my throat- your hands on my, on my...

two bodies together the intimate sin

the pain and the pleasure could do mortals in

how could you know what I'm thinking of

to me lust can be as beautiful as love

here tonight, your pure heart and soul

untainted passion should have no control

London After Midnight "Your Best Nightmare"

  
   Неделю я провел в родном городе и все еще никак не мог осознать себя свободным, ни от кого не зависящим человеком, жизнью которого никто не распоряжался. Так непривычно было прожить целый день и ни разу не наткнуться взглядом на темное резкое лицо Алана, которое в течение пяти лет я видел чаще, чем собственное отражение в зеркале. Я настолько привык к его присутствию рядом, что уже воспринимал его как часть себя. Или, правильнее было бы сказать, я считал себя частью Алана - так крепко он приучил меня к себе. Временами было очень нелегко; к свободе приходилось привыкать заново. Бывало, я ни с того, ни с сего вздрагивал и оборачивался, охваченный чувством, будто знакомые черные блестящие глаза сверлят мне спину; оборачивался и, разумеется, никого не видел. По ночам, во сне, я ощущал властное прикосновение руки Алана к своему телу - его шершавая жесткая ладонь скользила по моим плечам, по груди, вдоль бедер; а я снова был беспомощным и не мог пошевелить даже пальцем; я дрожал, покрывался холодным потом и просыпался, хватая ртом воздух - словно вырвавшись из лап ночного кошмара. Ничего приятного в этом, разумеется, не было. Алан, его личность, засел во мне, как заноза, и с каждым днем, казалось, проникал все глубже в плоть. Как от любой занозы, от него невыносимо хотелось избавиться, но я не знал - как. Единственный, кто мог бы помочь советом, был Кристиан, но идти к нему за помощью в подобном деле было немыслимо. Впрочем, он и так, без всяких слов и объяснений, видел, что со мной творится, но молчал и не пытался вмещаться. И правильно делал: непрошенную помощь я, пожалуй, и не принял бы. Нынешнее мое состояние было закономерным результатом цепочки действий, совершенных мною по собственной воле в течение нескольких лет, и справиться я должен был сам, иначе погиб бы. Не в физическом плане, конечно, но как личность.
   Однако я не удержался и спросил у Авроры, не скучает ли она по Алану. Она ничуть не удивилась вопросу, но отвечать не спешила и как бы задумалась. А после минутного молчания призналась, что Алана, пожалуй, ей иногда не хватает.
   - В хорошем или плохом смысле? - спросил я. Аврора уставилась на меня с вопросительным выражением. Я, как мог, описал ей свои ощущения - перед ней я ничего не стыдился; она и без того знала обо мне больше, чем кто бы то ни было из моих знакомых, за исключением Алана. Она знала даже, что он некогда со мной сделал - а об этом я не решился рассказать даже Кристиану.
   - Не знаю, что тебе сказать, - проговорила она с искренним огорчением. - Может быть, это отдача от разрыва связи. А может быть, и нет.
   - Если это отдача, то и ты должна испытывать что-то подобное, - предположил я.
   - У меня есть ты, - возразила Аврора. - А ты предоставлен самому себе. Тебе не к кому прицепиться. А может быть, носфератские штучки тут вообще ни при чем, и у тебя просто паранойя.
   - Спасибо, утешила, - пробормотал я.
   - Да забудь ты о нем уже! Забудь. Ты больше ему не подчиняешься. Вас больше ничто не связывает.
   Но в этом она ошибалась. Нас с Аланом связывали пять лет жизни в буквальном смысле бок о бок, и от этого было не отмахнуться так просто. Вероятно, нечто подобное моему нынешнему состоянию испытывал некогда Кристиан, разойдясь с Лючио. Только между ними была дружба, а между мной и Аланом, разумеется, никакой дружбы не было. Поэтому я был избавлен хотя бы от тоски по нему. Если бы избавиться еще и от воспоминаний! - мечтал я. Но, вероятно, Алан был прав, когда говорил, что носферату ничего не забывают.
   Но странное дело: ни одной минуты из моего вновь обретенного, полностью принадлежащего мне времени, я не потратил на обдумывание способа отомстить Алану за все унижения, через которые он заставил меня пройти. Это дурацкое свойство моей ничтожной натуры - я неспособен на месть, неспособен на сколько-нибудь решительные действия. Наверное, я просто не умею ненавидеть, как должно. Даже Лючио, который по сути был убийцей моего отца, хотя сам, лично, и не убивал его - даже ему я не сумел отомстить. Хуже того, я начал его жалеть... И в этом Алан был тоже прав: мне следовало бы родиться девчонкой. Подобная слабость характера более простительна женщине. А я... я просто ничтожество.
   Но довольно соплей.
   Целыми днями я бездельничал, часами шатаясь по городу, по знакомым с детства улицам. Во время этих прогулок снова всплывали воспоминания, но совсем иного рода. Они были приятны... хотя некоторые все же отдавали грустью. Здесь, по этим улицам, я мальчишкой гулял с отцом и Кристианом, здесь бегал беззаботным школьником с приятелями. Все это было давно... десять, пятнадцать лет прошло. Многих моих одноклассников, вероятно, и в городе уже не было - окончив школу, разлетелись по всей стране, а кто и заграницу уехал. Наверняка я, впрочем, знал только про Хозе: - незадолго до замужества Агни он подался в какую-то из южных провинций, и поступил в медицинский колледж. Там, на юге, видимо и остался после окончания курса.
   Об этом мне рассказала Агни, которая навещала меня ежедневно. Мне было очень приятно ее видеть, и я встречал ее с радостью. А вот Аврора каждый раз куксилась и дулась при ее появлении. Теперь я уже точно знал, что она ревнует - но не делал ничего, чтобы погасить ее ревность. Мне нравилось быть рядом с Агни, разговаривать с ней, и я не намеревался лишать себя этого удовольствия. Аврора дулась, темнела лицом, но молчала, и скандалов больше не закатывала. Она вообще заметно присмирела с тех пор, как перешла под мое "покровительство". И это было понятно: одно дело - препираться с таким же, как ты сам, младшим по положению, подчиняющимся тому же хозяину; и совсем другое - спорить со старшим носферату, к которому ты к тому же привязан. Я еще не знал, какая Аврора мне нравится больше - прежняя или теперешняя. С одной стороны, хорошо, что она больше не устраивает истерик и чувствительных сцен, стараясь этим привлечь к себе мое внимание; с другой стороны, мне было не очень-то приятно ощущать себя деспотом вроде Алана, который не допускал среди подчиненных никакой собственной инициативы и никакого выражения собственного "я". Это было противно.
   Но несмотря на то, что Агни явно мешала Авроре насладиться в полной мере моим обществом, несчастной она себя вроде не чувствовала. Для нее нашлось дело, отнимавшее много сил и времени и требующее проявления недюжинной фантазии. Аврора взялась вычищать и обустраивать дом, причем занималась этим с энтузиазмом молодой супруги... то есть я никогда не был женат и не знал точно, как ведут себя только что обзаведшиеся собственным семейным гнездышком женщины, но мне казалось, что примерно так. Воспользовавшись моим разрешением, Аврора в рекордные сроки разыскала где-то двух горничных и устроила в доме глобальную чистку. Я не мешал ей, только попросил, в случае если ей вздумается отправить на помойку какие-нибудь мои или отцовские личные вещи, сначала обратиться ко мне. Она с охотой согласилась.
   Как я и обещал, я познакомил ее с Лореной. И тут произошла заминка... Впервые увидев меня после возвращения, Лорена отнеслась ко мне как-то странно: она даже не попыталась обнять меня (чего я втайне ждал), а в глазах ее появилось какое-то робкое, едва ли не затравленное выражение. Впрочем, дав себе труд поразмыслить над этим, я понял, в чем дело: она учуяла во мне старшего носферату, по рангу гораздо выше ее самоё; а почтительность к старшим и страх перед ними жили в ней на уровне рефлекса. Это было гадко, но я ничего не мог сделать. Не приказывать же ей было относиться ко мне, как раньше! Да и прикажи я, вряд ли это помогло... В общем, обретение мною независимости мало способствовало нашему с Лореной сближению. Знакомство ее с Авророй еще усугубило и без того неприятную (мягко говоря) ситуацию. Впрочем, я неверно говорю "знакомство". Выяснилось, что Лорена и Аврора знакомы давно и друг друга недолюбливают. Мне трудно было разобраться, в чем заключалась причина их неприязни. От Авроры я, во всяком случае, добром ничего не добился, а силу применять мне не хотелось. Ей явно было что сказать про Лорену, но она сдерживалась, опасаясь разозлить (или обидеть?) меня. Все-таки Лорена была моей матерью. Что до последней, приставать с расспросами к ней было и вовсе бессмысленно. Я знал, что дело кончится слезами и, возможно, истерикой с ползаньем на коленях. Этого мне очень не хотелось. Я спросил у Кристиана, но он ничего не знал. С Авророй он раньше не сталкивался... или же сталкивался, но не запомнил ее. Пришлось подавить на время свое любопытство.
  

*

   Я ни с кем не общался, кроме очень ограниченного круга людей: Кристиан, Агни, Аврора, Лорена и Валь. С большой охотой я вовсе остался бы на время в одиночестве, но это было невозможно - Кристиан внимательно за мной присматривал и не допустил бы никакого уединения, считая его вредным для моего и без того угнетенного духа. Это я ясно читал в его глазах. Напротив, он радовался, что со мной живет Аврора, и что Агни навещает меня. С ним самим мы, впрочем, виделись нечасто. При встречах я вглядывался в его лицо: мне показалось, что на нем как-то вдруг и сразу проступила печать сильной усталости и печали. Раньше Кристиан часто выглядел и уставшим, и печальным, но никогда - настолько. Как будто тень легла на его лицо. Губы его еще улыбались, но неохотно и как бы через силу, но в глазах появилось странное выражение: он смотрел, допустим, на меня, но в то же время и словно сквозь меня - так смотрит человек, погруженный глубоко в свои мысли и забывший о материальном мире вокруг. Вроде бы он был прежним: со мной держался, как и раньше, очень мягко; с Авророй был ласков, как с ребенком; с Лореной - терпелив, как ангел; Агни окружал отеческой заботой. Но что-то ушло... нет, еще не ушло, но уходило с каждым днем. Какая-то внутренняя сила, поддерживающая в нем огонь, который согревал каждого, кто находился рядом, - эта сила медленно, по чуть-чуть, буквально по капле, вытекала. Бог знает, что творилось в его душе; она оставалась для меня закрытой. Но я не слишком-то и стремился проникнуть в нее. Это звучит эгоистично, знаю, но мне хватало и собственных печалей. Не думаю, что я мог бы помочь Кристиану преодолеть то, что его тревожило. Я, этакая самолюбивая сволочь, даже не расспрашивал его. То есть я знал, что спросить нужно, но все откладывал. Мне было бы тяжело начать этот разговор.
  

*

   В результате я дождался того, что Агни сама завела речь о всеобщей меланхолии, но начала не с отца, а с меня. Она выбрала минутку, когда мы с ней прогуливались вдвоем по заледеневшему пустынному парку. Никто нам не мешал, Аврора осталась дома, не в силах оторваться от своей новой забавы - сегодня на повестке дня были новые шторы в гостиной. Я специально сбежал от этой суеты, а буквально на ступеньках меня поймала Агни, которая как раз собиралась зайти в гости.
   - Что с вами творится, Илэр? - спросила она вкрадчиво, заглядывая мне в лицо. Она шла рядом, обвив рукой мою руку и сунув левую ладонь в карман моего пальто. Она удивительно быстро усвоила по отношению ко мне эту фамильярную манеру поведения - и держалась даже свободнее, чем Аврора.
   - С кем - с нами?
   - С тобой и с папой. Ходите, словно на похоронах.
   Я покачал головой.
   - Просто я никак не могу избавиться от Алана.
   - Мне казалось, от Алана ты избавился, - слегка удивилась Агни.
   - Я разорвал связь, а разрыв связи невозможен без отдачи. Кроме того, я пять лет прожил с Аланом, и ел, и спал с ним. Понимаешь? Не знаю, что испытывает сейчас он - может быть, и вовсе ничего, - но у меня такое ощущение, будто он пророс во мне, и эту часть меня выдрали с мясом - инородного тела уже нет, но рана болит и кровоточит. Я рад, что освободился от него, но это... больно.
   Агни с ужасом смотрела на меня. Не знаю, вспоминала ли она собственную боль, испытанную при разрыве связи с Лючио. Лучше бы ей не помнить об этом вовсе.
   - Это пройдет, - сказал я ей со всей возможной уверенностью. - Надо только перетерпеть.
   - Как ужасно: ненавидеть человека и при этом нуждаться в нем, - пробормотала она.
   - Ничего, пройдет, - повторил я. - Тем более, я в нем вовсе не нуждаюсь. Наоборот, хотелось бы навсегда забыть о нем.
   - А мне хотелось бы понять, зачем я ему понадобилась, - тихонько проговорила Агни. - Ну, помнишь, я тебе рассказывала про наш разговор? - (она действительно в подробностях пересказала мне свою беседу с Аланом, произошедшую непосредственно перед тем, как я вытребовал себе Аврору). - Он ведь ни о чем таком меня не спрашивал, и ничего особенно не рассказывал; так, болтал всякую чушь. А в конце сказал, что я ему еще понадоблюсь. Зачем?.. У меня ощущение, будто он сыграл мною, как пешкой - причем в игре, которую он ведет с тобой. Ему что-то было от тебя нужно, и он рассчитывал использовать меня, чтобы это что-то получить.
   Я задумался.
   - Алан как-то признался, что хочет меня растормошить. Высвободить мою силу...
   - Ну и причем тут я? - удивилась Агни.
   А у меня в голове что-то медленно проворачивалось с ржавым скрипом. Первый выплеск силы, когда я оттолкнул от себя Алана (теперь я точно понял, что именно оттолкнул его!) - после того, как он застал меня с канцелярским ножом в руках, полосующим себе запястья. Тогда я был готов на что угодно, лишь бы не позволить ему к себе прикоснуться. Второй раз - уже с Мэвис. Как я испугался за нее! А потом на смену испугу пришла дикая ярость, и ведомый ею, я сумел освободиться от власти своего хозяина. Третий раз - с Агни... хотя я пришел просить вовсе не за нее, а за Аврору, страх за нее спровоцировал выплеск силы, и именно поэтому я сумел снова одолеть Алана. А он, значит, знал, что так и будет... ну конечно, знал, как и в прошлый раз. Он и вправду хотел высвободить мою силу. И, вероятно, он и вправду любил меня. Господи! Что это должна быть за любовь! Не любовь, но порождение ночного кошмара. Никому не пожелал бы ни испытать ее в своем сердце, ни стать ее предметом. Лучше уж ненавидеть или быть ненавидимым.
   Скрипнув зубами, я сбивчиво объяснил все Агни. Ее удивление только возросло:
   - Зачем ему это было нужно?
   - Он говорил, что... любит меня и не хочет, чтобы я попал под власть другого носферату.
   - В каком смысле - "любит"?
   - Во всех, - буркнул я, и Агни уставилась на меня круглыми глазами.
   - Что-то я не понимаю...
   Я засомневался, стоит ли развивать эту тему. И вообще, кто меня за язык тянул?
   - Не хочу я о нем говорить, Агни. Правда, не хочу. Он исполнил, что хотел - сделал из меня стопроцентного носферату, и... и все. Довольно об этом.
   Агни кивнула, соглашаясь, но недоумение так и затаилось в глубине ее глаз. Мы свернули на боковую аллею, обсаженную мрачными елями. На кладбище и то веселее.
   - А папа? С ним что?
   - Не знаю. Но поводов печалиться у него, по-моему, достаточно, - сказал я, а про себя подумал: их и раньше было не меньше, но Кристиан никогда не выглядел таким подавленным. Разве только после гибели моего отца... и Лючио.
   - Ты разве не слышишь его мысли?
   - Нет.
   - Я думала, все носферату это умеют...
   - Не все. Это редкое умение, очень редкое, - возразил я. - Да если бы я даже и умел, то ни за что не полез бы в голову к Кристиану.
   Агни вздохнула; ее ладонь в кармане моего пальто шевельнулась.
   - С ним нужно поговорить...
   - Нужно, - согласился я. - Но... я боюсь, Агни.
   - Чего?
   - Услышать что-нибудь такое, чего я... не хочу слышать. Видишь, Агни, какой я ничтожный трус. Трус и эгоист...
   - Глупости, - сердито сказала она и остановилась, вынудив остановиться и меня. Повернулась ко мне лицом и сомкнула пальцы в замок у меня за спиной, так что мы оказались тесно прижатыми друг к другу, и наши лица разделяли всего несколько сантиметров. В некоторой растерянности, подспудно опасаясь того, что может последовать дальше, я положил руки Агни на плечи - просто потому, что нужно было куда-то их девать, а не мог же я тоже обнять ее. - Просто Алан немного тебя помял. Все образуется.
   - Да что ты меня успокаиваешь... - пробормотал я, стараясь не смотреть в ее лицо. - Я в порядке.
   - Какой уж тут порядок, - Агни чуть подалась вперед, и мы соприкоснулись носами. Я вздрогнул, вспомнив: когда-то, не так уж и давно, но казалось - в другой жизни, - мы стояли так с Мэвис. - На тебя смотреть больно.
   - А ты не смотри, - серьезно сказал я.
   - А вот это - шиш тебе. Я хочу на тебя смотреть и буду смотреть. И вообще... знаешь что, Илэр? Я ведь люблю тебя.
   От неожиданности и - чего уж там! - испуга я дернулся назад и взмолился:
   - Не надо, Агни! Не говори так. Это тебе только кажется, что ты любишь. Это все моя проклятая харизма. Понимаешь? Тебя ко мне тянет, потому что я носферату.
   - Дурачок ты, - ответила она с ласковым смешком. - Мне все равно, носферату ты или кто. Ну, пожалуйста, не смотри на меня так. Я знаю, знаю, что ты любишь Мэвис, а живешь с Авророй. Ну и что? живи как хочешь, будь кем хочешь, а я все равно тебя люблю.
   - Крис меня убьет, - тихо сказал я.
   - За что? - удивилась Агни. - Он все знает.
   - Ты ему рассказала?!
   - Ну да.
   Я замычал сквозь зубы, разорвал кольцо ее рук и отступил назад на несколько шагов.
   - Ну зачем, зачем?! И после этого ты спрашиваешь, что с ним творится? Да он с ума, наверное, от этих новостей сходит! Он же знает, что я такое и тут ты...
   - Господи, Илэр, ну ты и дурачок! Не надоело еще самоуничижаться? Ну что, что ты такое? То же, что и мой отец. Ну и что?! Вовсе не из-за этого он расстраивается!
   - Агни, да я человеческую кровь пью! Понимаешь ты это? Я пять лет в таких притонах ошивался - тебе такая грязь и не снилась! Крис все это знает. Как ты думаешь, ему может нравиться, что ты меня любишь? Если только действительно любишь. Действие носфератских чар ему тоже хорошо известно.
   Я думал, она начнет кричать и спорить, доказывать мне что-нибудь. Но Агни только смотрела на меня и улыбалась почти весело.
   - Илэр, ну что ты? Чем ты меня пугаешь? Я не Мэвис - прости меня, - и мне это все равно. Мне не нужен ангел с крыльями и нимбом над головой. Да и вообще... пойми меня правильно. Я не предъявляю на тебя никаких прав. Не собираюсь ничего требовать. Просто я хочу, чтобы ты знал: я люблю тебя и в любом случае я на твоей стороне. Можешь на меня рассчитывать, что бы там ни было. Ну а остальное... остальное уж как сложится.
   - Что - остальное?
   Улыбка ее дрогнула и стала слегка неуверенной. Агни осторожно приблизилась, глядя на меня с некоторой... опаской, что ли? как будто не знала, чего от меня ждать.
   - Ну, например, вот это... - медленным и плавным движением она положила руки мне на плечи и приблизила свое лицо к моему - тоже очень медленно, оставляя мне возможность отвернуться и отойти.
   Но отворачиваться я не стал.
   Любил ли я ее? Я не знал. Но я ощущал родственность наших душ - что бы это ни значило. Я любил Мэвис - наверное, еще любил, - но из всех знакомых людей Агни была мне всех ближе. С ней было... тепло. С Мэвис, с Авророй никогда так не было.
   И она вызывала во мне физическое желание. И сама - я чувствовал - желала меня. Но тут имелась одна существенная загвоздка... Памятуя о ней, я вряд ли решился бы на близость с Агни. Тогда Кристиан уж точно убил бы меня.
   - Пойдем ко мне, - прошептала Агни мне в шею. Ей, кажется, нравились мои волосы, и она старательно прятала в них лицо.
   - Не могу, - ответил я, делая над собой усилие. Очень хотелось сказать: "пойдем".
   - Почему?
   - Агни, понимаешь... - я решил рассказать ей все, как есть. Немыслимо было в эту минуту лгать и выдумывать что-то. - Я уже почти не могу просто так быть с женщиной... то есть могу, но меня тянет при этом попробовать ее кровь. Сдержаться почти невозможно. Мы нечувствительны к обычным наркотикам, но для нас вот это - как наркотик.
   Ее это ничуть не тронуло.
   - Ну и что?
   - Я не хочу брать твою кровь.
   - Илэр... - она крепче прижалась ко мне. - Но ведь я согласна. Ты ведь не будешь привязывать меня к себе кровью?
   - Конечно, нет! но... если я увлекусь...
   - Ты боишься меня убить?
   - Да.
   - Такое уже было?
   - Нет. Со мной - нет. Но с другими...
   - Ну и нечего тогда бояться, - уверенно шепнула Агни. - Я в тебя верю. Так пойдем? Скажи "да", Илэр, скажи "да"! или отпусти меня, а то я умру прямо тут.
   - Да, - сказал я, проклиная себя.
   Нам удалось проскользнуть мимо Кристиана незамеченными - во всяком случае, я на это надеялся. Если он нас слышал в своем кабинете, то уж, наверное, догадался, почему мы, не заглянув к нему поздороваться, поспешили уединиться в комнате Агни. Мне было страшно подумать, что он скажет, узнав о моем весьма некрасивом и подлом поступке. Я, неблагодарное чудовище, собирался пить кровь его дочери...
   Девичья узкая кровать Агни была тесна для нас, и мы опустились на пол. Обнаженная Агни была прекрасна. Я даже не ожидал увидеть столь соблазнительное тело у своей подруги детства: свитера и джинсы, которые она носила, не то чтобы скрывали его формы, но особо их не подчеркивали. Грудь у Агни была пышнее, чем у Авроры, и могла свести с ума любого мужчину, - а меня заставила просто затрепетать, - бедра - шире, и вообще она производила впечатление более зрелой женщины. Что и понятно, ведь Аврора еще сохраняла тело шестнадцатилетней девочки.
   - Боже мой, Илэр, так ты совсем похож на демона, - проговорила Агни, глядя на меня широко раскрытыми глазами, когда я сбросил с себя всю одежду. - Ты, наверное, действительно инкуб. Тебе бы крылья...
   По-моему, рядом с ней я был похож на щуплого подростка. Но кто их разберет, этих женщин.
   Она легла на спину, слегка согнув ноги, а я наклонился над ней, удерживая на руках вес своего тела. Мои волосы свесились вперед и упали Агни на плечи, закрывая ее от меня. Она принялась убирать их с моего лица, а потом запустила в них пальцы и решительно притянула мою голову к себе.
   ...Был момент, когда Агни испугалась, увидев у меня в пальцах маленький нож. Меня ее страх уже не остановил бы, я уже был внутри нее и плохо владел собою; но она очень быстро его подавила; улыбнулась храбро, закрыла глаза и слегка запрокинула голову, подставляя шею. Кровь у нее была такая сладкая, какой я не пробовал ни у кого.
  

*

   В своем кабинете белый, как полотно, Кристиан сидел перед выключенным планшетом, и кусал губы. С каждым днем все становилось хуже и хуже, и конца этому не было видно, и он ничего уже не мог с этим поделать. Он знал, что сейчас происходит в комнате на втором этаже: его дочь Агни и Илэр, которого он давно привык считать своим сыном, возлегли - как писали в старинных рыцарских романах, - вместе. При мысли об этом зубы сами собой стискивались до хруста. Кристиан знал, что одной лишь физической близостью дело не обойдется - Илэр уже не был человеком, обретением власти над Авророй завершив последнюю стадию своего преображения, и потребности его изменились соответственно. И еще Кристиан знал, что рано или поздно Агни станет носферату, и хорошо еще, если хозяином ее окажется Илэр. Илэр, в котором ничего уже не осталось от прежнего тихого, застенчивого мальчика. Илэр, в глазах которого так часто появляется хорошо знакомое Кристиану выражение холодной надменности - так смотрел Лючио. Илэр, понявший, наконец, как сладка человеческая кровь, и осознавший силу своего обаяния. Кристиан мог предположить, кем он станет в будущем - вторым Лючио, вот кем. Алан хорошо постарался, чтобы развратить его тело, и вряд ли ему удастся сохранить в чистоте душу. А единственный человек, который мог бы помочь ему в этом, предпочитает закрывать глаза на правду и считает его сумасшедшим...
   Тем горше было думать обо всем этом, что Кристиан не мог перестать любить своего мальчика только потому, что знал, в кого он превратиться рано или поздно. Что до Мэвис, он старался вообще о ней не думать. Это было слишком уж больно.
  

Глава 3

Never again will I taste in your passion
this vain call that dies...
Never across sacrifice will I lose my dark guide...

Mandragora Scream "Dark Lantern"

   - ...Серьезно тебе говорю, Кристо, готовься встречать гостей.
   Голос Алана в телефонной трубке звучал резко, отрывисто и... нервно? Или это раздражение? Да нет, пожалуй, все-таки нервно. Кристиан потер правый висок и спросил хмуро:
   - Каких именно?
   - Не знаю! Да и не все ли тебе равно? В любом случае - мало не покажется. У тебя в городе бесхозный мальчишка-носферату и полукровка, которую давно было пора превратить! Желающие прибрать их к рукам найдутся, уж тебе ли не знать.
   - Они под моей защитой, - быстро сказал Кристиан. Алан отрывисто, зло рассмеялся.
   - Скажи это не мне, а тем, кто к тебе явится! К тому же, ты уверен, что Илэр примет твою защиту?
   Кристиан помолчал.
   - Нет. Не уверен.
   - Ну и тебе же лучше, если нет. Тогда они полезут сразу к нему.
   - А зачем ты меня предупреждаешь?
   - Чтобы ты передал это Илэру. Меня он даже слушать не станет.
   - Какая трогательная забота! - не сдержался Кристиан.
   - Не будь идиотом! - резко отозвался Алан. - Не для того я пять лет его натаскивал, чтобы он проиграл первому же придурку только потому, что его застали врасплох!
   - Натаскивал... - повторил Кристиан сквозь зубы.
   - Это всего лишь слово, Кристо. Ты знаешь, что я имею ввиду. И между прочим, никто не мешал тебе принять мальчика под свое покровительство. А он просил об этом, не так ли? Или ты захотел остаться чистеньким? Никто ведь не любит своих хозяев. Побоялся, что рано или поздно он тебя возненавидит? Что ореол святости вокруг тебя развеется?
   - Иди к черту, - глухо проговорил Кристиан и, помедлив, отключил связь.
   Отправить собеседника к черту легко. Ну а дальше-то что? Тем более, что Алан прав. По всем статьям прав.
   Снова раздалось мелодичное треньканье. Кристиан механически поднес "раскладушку" к уху, даже не взглянув на экран:
   - Да?
   - Ты, вместо того, чтобы швыряться трубками, послушал бы, что тебе хотят сказать, - послышался сухой голос Алана. - Детский сад, ей-богу. Ты хуже Илэра, но тому хоть простительно в силу возраста. Возьми себя в руки, носферату.
   - Разве ты еще не все сказал?
   - Слушай меня, Кристо. Есть способ предотвратить заварушку.
   - Ну?
   - Я предлагал Илэру партнерство. Он отказал мне - еще бы! - но, возможно, не откажет тебе. Сделай его своим партнером. Как Лючио. А твою девчонку пусть он заберет к себе. Это лучший вариант. Не бойся, он ее не обидит: с Авророй он мягкий, как масло, а твоя Агни ему еще дороже.
   - Почему ты думаешь, что Илэр откажется принять мое покровительство, но согласится на партнерство? - помедлив, спросил Кристиан. Предложенный Аланом вариант ему тоже не слишком нравился - в основном потому, что он подразумевал неизбежное превращение Агни в носферату. А без этого Кристиан хотел бы все-таки обойтись.
   - Я ничего не думаю. Просто это вариант, который может пройти - и тогда не будет крови. А может не пройти - и что будет тогда, я не берусь предсказать. Я вообще предпочел бы, чтобы Илэр остался со мной.
   - После того, что ты с ним сделал?
   - Давай не будем десять раз пережевывать одно и то же, - предложил Алан. - Тем более, что тебя наши отношения не касаются.
   - Насколько я знаю, Лючио не сказал тебе ни слова с того дня, как ушел от тебя, - упрямо продолжал Кристиан. - Ты ждешь от Илэра чего-то другого?
   - Почему же, - невозмутимо отозвался Алан. - Мы с Лючио часто обсуждали деловые вопросы.
   - Но и только...
   - Скажи мне, Кристо - скажи, положив руку на сердце, - как ты думаешь, долго бы протянул Лючио, если бы не я?
   - Хорошо, я поговорю с Илэром, - помолчав немного, ответил Кристиан. Лучше так, чем обсуждать будто бы благотворительную деятельность Алана.
  

*

   Предложение Кристиана меня не удивило, но насторожило. Ничего не отвечая, я внимательно вгляделся в его лицо - он не отвел глаз и ответил мне прямым открытым взглядом. Мы сидели на скамье в сквере. Солнце сегодня пригревало уже совсем по-весеннему, и было не холодно. Впрочем, мне уже давно не бывало холодно.
   - Вы что, Крис, сговорились?
   Показалось, или он едва заметно вздрогнул?
   - В каком смысле?
   - Вы с Аланом сговорились? Он тоже звал меня в партнеры.
   Он по-прежнему не отводил глаз, а на губы его выползла горькая усмешка.
   - Многие теперь будут тебя звать.
   Я заколебался. С одной стороны, быть всегда рядом с Кристианом, да к тому же быть с ним на равных... разве не о том я мечтал пять лет? С другой стороны - взвалить на себя ответственность за множество людей, стать хозяином. И еще... сейчас он не знает, что происходит между мною и Агни, потому и говорит так. А когда узнает? Как посмотрит на меня тогда? Не возненавидит ли? Впрочем, о нас с Агни надо бы рассказать ему в любом случае, приму я предложение или нет. Это будет по-честному. Сколько еще можно его обманывать? Я чуть наклонился к нему.
   - Крис, я хочу сказать тебе одну вещь...
   - Да, малыш?
   От сквозившей в его голосе нежности и печали у меня запершило в горле. Я откашлялся.
   - Черт, не знаю, как и сказать... Пожалуй, ты меня пришибешь, и правильно сделаешь.
   - Нет, - сказал Крис, и я взглянул на него в замешательстве.
   - Но ты не знаешь...
   - Знаю.
   - Знаешь, что я и Агни... - я никак не мог заставить себя договорить. Да и как выразить то, что я хотел сказать? Любое слово прозвучало бы грубо и пошло.
   - Да, да, - прервал он с легким нетерпением. Я перевел дыхание.
   - И... что?
   - И ничего, - он слабо улыбнулся и наклонил голову. - Что я могу сказать, Илэр? Я вижу, с какими радостными глазами ходит Агни.
   - Но если я специально очаровал ее?
   - Ты этого не делал.
   - Слишком уж ты мне доверяешь, Крис, - тихо сказал я. - Кто знает, на что я теперь способен?
   - Я знаю. И если ты... привяжешь к себе Агни, - видно было, что эти слова дались ему с трудом, - я буду знать, что она сама этого пожелала.
   Не в силах сдерживаться, я вскочил.
   - Что ты говоришь, Крис? Никогда я этого не сделаю!
   - Не зарекайся, - едва слышно выговорил он, не поднимая головы.
   Голова у меня закружилась. Он был прав, о, как он был прав! Мало ли обещаний я давал себе? И сколько из них сдержал?
   - Прости меня, Крис, - прошептал я.
   Он поднял голову и посмотрел на меня. Темно-синие глаза его улыбались, и это меня поразило. Впрочем, в улыбке этой было мало веселья.
   - Мы квиты, малыш.
   Не совсем понимая, что он хотел сказать этим, я вопросительно уставился на него.
   - Мэвис, - искривив губы, с усилием проговорил он так, будто одно слово объясняло все.
   - Мэвис? При чем тут Мэ... о-о-о! - до меня дошло - словно мокрой тряпкой ударили по лицу. - У тебя с ней что-то было?
   - Нет, - он мотнул головой. - И не могло быть. Между нами даже ничего не было сказано.
   - Да тут и говорить ничего не надо... - мне вспомнились взгляды, которыми обменивались Кристиан и Мэвис всякий раз, как оказывались рядом. - Значит, мне не показалось... а я-то думал, что я такой мнительный дурак!
   Первый раз в жизни я увидел, как Кристиан краснеет.
   - Это так заметно?
   - Да. Да, черти бы вас побрали! - вскричал я. - Так вот почему она сказала, что не может выйти за меня замуж! Вот в чем причина.
   - Прости, малыш. Мне не надо было просить о знакомстве с ней.
   - Да за что прощать? Разве ты в чем-то виноват? Разве Мэвис в чем-то виновата? Разве за это вообще нужно просить прощения?
   - Но ты ведь просил простить тебя за Агни.
   - Ох, Крис, это ведь совсем не то! Но послушай - как же ты теперь будешь? - взволнованно спросил я, глядя на Кристиана сверху вниз. - Она ведь и тебя, пожалуй, не примет, если ты откроешься...
   - Я не откроюсь.
   - Собираешься молчать?
   - Однажды я уже открылся, - медленно проговорил он, опуская глаза. - И вышла беда. Поверь, Илэр, я умею молчать. Она ничего не узнает: ни о том, кто я, ни о том, как я к ней отношусь. Если только... ты ей не скажешь.
   - Чтобы я ни сказал, она примет это за бред сумасшедшего, - отозвался я. - Да и вообще... не думаю, что мы с ней когда-нибудь еще будем разговаривать. После этого глупого объяснения...
   Повисло молчание.
   - Не могу понять, что в ней так меня волнует, - снова заговорил Кристиан, не поднимая глаз. - Ведь каждое ее слово вызывает во мне отторжение, да и не красавица она вовсе...
   - У нее в глазах свет - вот в чем дело, Крис.
   - Да, свет. Только он жжется очень больно.
   Мы снова замолчали.
   Кристиан сидел, поникнув головой и ссутулив вперед плечи - поза для него отнюдь не характерная, - а я смотрел на него и обдумывал только что услышанное. Странно, что я мог еще ясно соображать. Раньше мне казалось: узнай я, что моя любимая любит другого, я с ума сошел бы от ревности. Но нет. Ревности я не испытывал. Может, будь это кто другой, будь это не Кристиан, я и потерял бы теперь голову. Но ревновать к Кристиану было немыслимо, настолько он был выше меня, и настолько сильно я его любил. Я мог его только жалеть, поскольку знал, что чувство его, хоть и взаимное - наверное, наверное взаимное! - все-таки не имеет будущего. Жалеть, поскольку я все-таки был счастливее его: у меня была Агни, а у него не было никого.
   Мы довольно долго молчали, а когда заговорили снова, то уж больше не упоминали Мэвис: между нами было заключено молчаливое соглашение не касаться этой темы. Да и к чему?
   ...Я обещал Кристиану подумать над его предложением, не имея ни малейшего понятия, как поступлю. Власть меня нисколько не привлекала, но было слишком ясно, что не просто же так Кристиану пришла в голову эта странная - чего уж там, - идея. Я хорошо запомнил, как он вздрогнул при упоминании имени Алана. Значит, без моего бывшего хозяина тут не обошлось. Но какую игру он ведет теперь? Или же Алан все-таки ни при чем, а просто Кристиан готовит себе преемника? Или помощника? Или он просто хочет, чтобы кто-нибудь был с ним рядом? Но почему бы ему не объяснить все прямо? Почему он молчит?
   Два дня прошло в мучительных размышлениях. Не к кому было обратиться за советом - да и кто, и что мог посоветовать мне в этих обстоятельствах? Я взвешивал все "за" и "против", пытался представить, чем грозит мне отказ и чем обернется согласие. Я не успел ничего решить, когда в город приехала Хэтери в сопровождении нескольких носферату.
  

*

   Явилась Хэтери, разумеется, не просто так, от нечего делать, и не оттого, что соскучилась по Кристиану. По мою душу она явилась. Противно говорить об этом, но нужно, чтобы объяснить, зачем я ей понадобилось - дело тут было не только в свежей крови и пополнении рядов клана. Нет. Хэтери я приглянулся чисто внешне, еще с того раза, когда Алан впервые показал меня ей в клубе, и не позволил ей "побаловаться" мною единолично. Стоило нам встретиться - а это происходило не так уж и редко, Алан и Хэтери симпатизировали друг другу (насколько вообще можно говорить о симпатиях в среде носферату) - она принималась одаривать меня недвусмысленными взглядами и делать в мою сторону недвусмысленные и не всегда пристойные жесты. Она звала меня "сладким мальчиком"... Но что странно: при всей своей к Хэтери симпатии, Алан, который охотно "одалживал" меня своим многочисленным знакомым женского пола, ее настоятельным просьбам мною "полакомиться" не уступил ни разу. Теперь Хэтери не хотела упустить шанс заполучить меня в свое единоличное пользование.
   Но, хоть интересовал ее главным образом я, первым делом она наведалась к Кристиану. Все-таки он был первым лицом в городе, если можно так выразиться. И узнал я о появлении Хэтери и об ее намерениях именно от него. После беседы с ней - не знаю точно, о чем они говорили, - он позвонил мне и сообщил, что Хэтери ищет со мной встречи.
   - Заставить ее уехать я не могу, - добавил он странным бесцветным голосом.
   Я чуть было не спросил "почему", но вовремя прикусил язык. Хэтери была одной из сильнейших, и если Кристиан говорит, что не может заставить ее сделать что-то, это значит, что силы их неравны... и он это сознает. Припомнилось мне, кстати, что именно Хэтери (в компании с Аланом) заставила Кристиана вернуться в клан и возглавить его.
   - Не беспокойся, Крис, я с ней встречусь.
   - Еще есть время принять мое предложение...
   Вот оно что! Меня осенило: предлагая мне партнерство, Кристиан хотел защитить меня от таких вот посягательств. Но что ему стоило сказать об этом сразу?
   - Нет времени, Крис.
   Против моего ожидания, он не стал спорить, сказал только:
   - Тогда будь осторожен, малыш.
   Интересно, как можно быть осторожным при разговоре со старшим носферату? Я не стал переспрашивать.
   Приглашать Хэтери к себе домой я не собирался. Поразмыслив, я предложил для встречи хорошо известное мне кафе - таким образом, я рассчитывал в некоторой мере обезопасить себя от возможных посягательств. Едва ли Хэтери решилась бы на демонстрацию силы в людном месте. Она согласилась на кафе, но очень неохотно; согласилась только потому, что находилась на чужой территории и не могла диктовать условия, не рискуя нарваться на скандал. И ничего не меняло то, что Кристиан, судя по всему, уступал ей по силе.
   Войдя в зал кафе, я сразу ее увидел - она пришла первой и уже ждала, со спартанским спокойствием потягивая через трубочку сине-зеленый коктейль (это в час дня!). Рядом с ней сидели двое смутно знакомых мне мужчин. Группа поддержки, надо полагать. Мне стало немного не по себе оттого, что я пришел один. Впрочем, выбрать сопровождающих все равно было не из кого.
   Хэтери была очень хороша, просто-таки вызывающе. Женщин красивее ее мне, честно говоря, не приходилось видеть. Роскошные волосы золотой волной спадали на спину и плечи, глаза сияли чистой лазурью, как апрельское небо. Ей бы фотомоделью быть. Интересно, почему Алан никогда не просил ее позировать? Ее фотографии он мог бы продать за бешеные деньги. А уж если бы она позировала в обнаженном виде... Впрочем, врать не буду - раздетой я никогда ее не видел.
   - Ах, сладенький, наконец-то ты пришел, - с медовой улыбкой обратилась ко мне Хэтери. Ее сопровождающие смотрели на меня с каменным выражением лиц. Я молча сел за их столик и попросил подошедшего официанта принести какого-нибудь сока.
   - Я уж заждалась, - продолжала улыбаться Хэтери, демонстрируя жемчужно поблескивающие зубки (никаких клыков!). - Какой же ты хорошенький! Так бы и смотрела на тебя днем и ночью... Ах, сладенький, я так рада, что ты отделался наконец от этого гадкого Алана. Теперь-то он больше не будет нам мешать!
   Не зная, что ответить на это нарочитое сюсюканье, я все молчал и смотрел на нее.
   - И Кристо обещал, что не будет вмешиваться в наши дела. Как хорошо, правда?
   - Не припоминаю, чтобы у нас с вами были какие-то общие дела, - сказал я, глядя прямо в апрельскую лазурь ее невозможных глаз.
   Она захлопала ресницами, улыбаясь еще соблазнительнее.
   - О, пожалуйста, без официоза! Зачем эти формальности? Я хочу, чтобы мы были друзьями.
   - Ну, а я не хочу.
   - Зачем же ты тогда пришел?
   - Чтобы вы оставили в покое Кристиана.
   Ее улыбка стала чуть насмешливой.
   - О! не много ли на себя берешь, сладенький? Кристо и сам может за себя постоять, и уж наверное не нуждается в защите такого дитятки, как ты.
   - Ну а вам-то что нужно от такого дитятки? - серьезно спросил я. - Впрочем, погодите, я попробую угадать. Хотите предложить покровительство ничейному вампиренышу?
   - Вампиренышу! - Хэтери от души расхохоталась. - Нет, ну какая же он прелесть, не правда ли? - обратилась она к своим спутникам. Те немедленно изобразили одинаковые улыбки, отчего их лица стали еще более неживыми, напомнив мне нечеловеческую физиономию Эрика. - Ты прав, сладенький. Обещаю, тебе со мной будет хорошо. Я не такая, как этот грубиян Алан, и умею ценить красоту. Я тебя не обижу.
   - Спасибо за предложение. Но я не хочу становиться вашей персональной шлюхой.
   Улыбка застыла на полных ярких губах Хэтери.
   - Зачем так грубо?
   - Не знаю, как ответить вежливо на подобное предложение, - пожал я плечами.
   - Ты всегда так хамишь женщинам?
   - Только некоторым...
   Хэтери вовсе перестала улыбаться. Ее длинные алые ногти выбили короткую нервную дробь на лакированной столешнице.
   - Ты пытаешься меня оскорбить?
   - А вы - не оскорбляете меня?
   - Многие сочли бы за честь, если бы я пришла бы к ним с таким предложением!
   - Ну так и идите к ним, - сказал я и встал. - А меня это не интересует.
   - Щенок!
   - Вот это нравится мне больше, чем "сладенький", - заметил я.
   - Не хочешь по-хорошему, так я могу и силой заставить, - с угрозой проговорила Хэтери. - И тогда на доброе отношение не рассчитывай! Будешь еще жалеть, что сбежал от Алана.
   Нужно было уходить, но я отчего-то медлил.
   - Хотите действовать силой - давайте, пробуйте. Только, честное слово, не пойму, на кой черт я вам всем сдался? Боитесь конкуренции? Но я не собираюсь затевать против вас никаких интриг. Ваша власть мне даром не нужна!
   - Сказать-то можно что угодно.
   - Вы что, серьезно, меня боитесь? - удивился я.
   Хэтери снисходительно улыбнулась.
   - Я - нет. Другие - может быть.
   - То есть, вам я интересен только как игрушка?
   - Ты стал бы моей любимой игрушкой - если бы согласился по доброй воле. В ином случае, станешь рабом.
   Как я и думал, все сводилось к чистой похоти. Интересно, эта женщина могла вообще думать о чем-нибудь, кроме постели? Спросить, что ли... Нет, не стоит, пожалуй.
   - Так каков будет твой ответ?
   - Разумеется, "нет".
   - Как бы тебе не пожалеть об этом, мальчик...
   Я только плечами пожал.
   На улице, не успел я пройти и двух десятков шагов, меня остановили. Двое мужчин, бывшие в кафе вместе с Хэтери, догнали меня и схватили за локти - один справа, другой слева. Оба были много выше и сильнее меня физически, и вырваться мне не удалось, как я ни пытался. Впрочем, они хоть и держали крепко и действовали решительно, но чувствовалась в них некоторая... почтительность, что ли. Они очень старались не причинить мне боли.
   Будь я носферату хотя бы с полувековым стажем, вероятно, я сумел бы от них избавиться. Но они и сами были не слабаки - еще бы, кого попало Хэтери не повезла бы с собой на чужую территорию. Они увлекли меня на боковую улицу, где было меньше людей, а затем мы оказались в узком переулке, скорее даже это была щель между двумя соседними домами - подобные места встречаются даже в самом современном городе. Однако же, это место мне было незнакомо. И мне оно очень не понравилось. Очень уж оно напоминало подворотню, где Алан устроил мне "проверку".
   Я не совсем понимал, что эти плечистые парни собираются делать. Хотят меня отколотить? Это самое глупое, что могла придумать Хэтери. Да и слишком аккуратно они со мной обращались, как будто со стеклянной статуэткой. Но вопросов я не задавал - это было бесполезно, да и унижаться не хотелось. Я сопротивлялся яростно, но молча. Сохраняя невозмутимые выражения лиц, подручные Хэтери прижали меня к стене и удерживали в таком положении, пока не появилась сама хозяйка. Она выплыла из-за угла подиумной походкой, высоко неся облитую золотом волос голову. Она больше не улыбалась.
   - Это и есть та сила, который вы грозили? - спросил я. - Физическое насилие? Что-то слишком грубо и примитивно.
   Хэтери подошла ко мне вплотную и пребольно ухватила двумя пальцами за подбородок. Я дернул головой, и тут же ощутил, как в кожу впиваются острые ногти.
   - Терпеть не могу, когда мне отвечают отказом, тем более такие мальчишки! - прошипела Хэтери и, отпустив подбородок, обхватила двумя руками мою голову и прижалась своим лбом к моему лбу. Наши глаза оказались совсем близко, и я почувствовал яростное давление ее воли.
   Мир вокруг нас исчез.
  

Глава 4

All we know is that our feet are cold
and that our sticky hands are wet -
and that we're here to bring you tidings
straight from the CHOIR OF THE DEAD.

Sopor Aeternus "We Have A Dog to Exercise"

--

Все мы знаем, что у нас холодные ноги,

И что наши руки - липкие и влажные,

И вот мы здесь, чтобы порадовать тебя новостями

Из первых рук от ХОРА МЕРТВЕЦОВ

   С трудом припоминаю, как добрался до дома. Я был как в бреду или же как пьяный; все качалось и плыло перед глазами. Болела голова, а внутри, примерно в районе солнечного сплетения, крутился и огнем жег мои внутренности сгусток едкой слизи. Черт его знает, что это такое было. Можно было бы понять, если бы я глотнул крови Хэтери, и кровь эта оказалась ядовитой - чему я вовсе не удивился бы, - но я даже губ не смочил. Хотя возможность такая предоставлялась, и даже более...
   Далеко не сразу мне удалось вставить ключ в замок, я ковырялся добрых пять минут. Так что когда, наконец, я справился с этим делом и распахнул дверь, сразу за порогом обнаружилась не на шутку встревоженная Аврора. Ей и пришлось меня ловить, потому что я, кажется, вознамерился упасть таки в обморок.
   Аврора хоть и малорослая, но удивительно сильная - на вид ни за что не скажешь, а я при своем смешном для парня росте вешу всего-то ничего, так что она без особых затруднений дотащила меня до гостиной и уложила на диван. Ногами я, правда, еще перебирал, и все же Мэвис в свое время пришлось со мной помучиться больше. Я с облегчением уронил тяжелую голову на подушку, а Аврора опустилась рядом на пол, на колени, и наклонилась ко мне, с тревогой вглядываясь в лицо.
   - Что с тобой, Илэр? Ты пьян?
   Вместо ответа я отвернулся к спинке дивана - разумеется, не задумываясь о том, насколько невежливо это будет выглядеть. Аврора обижено засопела. Но преданность ее была сильнее обиды.
   - Тебе что-нибудь нужно? Илэр? Илэр!
   - Уйди, - промычал я, закрывая от нее голову локтем. - Ради бога, уйди от меня!
   Не знаю уж, поняла она или нет, почему я взялся ей грубить. Молча поднялась и ушла. Может быть, забилась в уголок, чтобы тихонько поплакать, но это вряд ли. Аврора была не из тех женщин, которые от обиды льют слезы. Скорее, она удалилась, дабы вволю позлиться и, может быть, обдумать какую-нибудь пакость. Я же вздохнул с облегчением и вжался лицом в подушку. Меня страшно мутило.
   Хэтери оказалась не сильнее Алана, но противостоять ей было много труднее. Мой бывший хозяин действовал бесцеремонно и жестоко, но жестокость его носила, как бы это сказать, отстраненный характер, в ней не чувствовалось личной ненависти. Он был жесток, потому что считал это нужным и правильным, и это понимал даже я, хотя от понимания мне становилось только тошнее. Иногда, очень редко, он испытывал гнев, но и тогда казалось, что борешься скорее с разбушевавшейся стихией, которой все равно, кто попался на ее пути, нежели с живым человеком. Может быть, и гнев его даже был только видимостью, а на самом деле он вовсе не испытывал эмоций. Ведь не сердятся же горы, когда обрушивают на тебя лавину камней. Другое дело - Хэтери. Она считала, что, ответив отказом, я оскорбил ее, и жаждала отмщения. Она хотела раздавить меня - так она меня ненавидела в те минуты, пока между нами шла борьба. Ее ненависть наваливалась на грудь, как душное одеяло, и приходилось сражаться еще и за каждый вдох. Такого со мной еще не было. Она измотала меня так, что я даже не мог радоваться победе. Не согревала даже мысль о том, что Хэтери и сама обессилела до того, что спутникам пришлось поддерживать ее под руки, чтобы она не упала. Кроме того, у нее пошла кровь носом, и, когда я уходил, она тщетно пыталась остановить кровотечение с помощью крохотного носового платка.
   Эта подробность была одна из немногих, которые я смог припомнить спустя некоторое время, когда дурнота и боль начали отступать. Мысли мои оживлялись, и тогда-то я и задумался и о бесстрастном гневе Алана (если только вообще имеет смысл подобное словосочетание), и о ненависти Хэтери, и о той обиде, которую она затаила на меня с сегодняшнего дня. Впрочем, обида - слишком безобидное слово (простите за невольный каламбур) и неподходящее для выражения ее чувств...
   Тогда же я понял, что сделал огромную глупость. Я ясно увидел: пока Хэтери, обессиленная, висела на руках своих сопровождающих и пыталась унять кровь, я мог бы подчинить ее. Да, я тоже был измотан, но на это моих сил вполне хватило бы; к тому же кровь соперницы оживила бы меня. Уверен, спутники Хэтери не стали бы мне препятствовать - ведь не вмешались же они в наш поединок. Разборки между старшими даже для имеющих кое-какую личную силу носферату - святое дело, никто по доброй воле не полезет разнимать двух сцепившихся высших кровопийц... Как жаль, думал я с досадой, что мне не пришло в голову обезопасить себя от будущих посягательств Хэтери (а не было никаких сомнений, что это столкновение - не последнее) таким очевидным и самым надежным способом! Ха, очевидным! Очевидным он стал теперь, когда мысли немного прояснились, и слабость отступила, а тогда я вообще мало о чем мог думать.
   А может, оно и к лучшему? Что стало бы с кланом Хэтери, если бы она вдруг оказалось в моей власти? Вот вопрос. Не исключено, что мне пришлось бы принять управление ее шайкой на себя. Перспектива же получить вкупе со стервозной красоткой еще сотню-другую вампов, каждый из которых требовал внимания и заботы (хе-хе), мне не улыбалась...
   (Замечу в скобках, что буквально через несколько дней я снова вспомнил об упущенной возможности, и - о! как горько я пожалел о собственной недальновидности! Все могло бы быть по-другому. Но всему свое время...)
   Я все лежал неподвижно на диване, лицом в подушку, и вскоре оправился настолько, что почувствовал себя в состоянии задуматься о будущем. Ведь Хэтери первая, но не последняя, кто явился предъявить права на мою душу и тело. Претенденты еще отыщутся. И как следует поступить мне? Оставаться в городе и готовиться встречать гостей или попытаться сбежать и скрыться? Ведь есть, наверное, на земле такое место, где меня не найдут, даже если будут искать. Пересидеть десять, двадцать, да хоть и сто лет; переждать, пока про меня не забудут. Да, но годами жить в уединении, в вечном страхе разоблачения, вдали от друзей, в обществе одной только Авроры (которая, я был уверен, ни за что меня не покинет) - выдержу ли я такую жизнь? Я затруднялся ответить положительно. Это испытание, без сомнения, для сильных духом, самодостаточных людей. Я же не таков.
   Впрочем, какой вариант ни выбери, легкой жизни ждать не приходится. Если останусь в городе, меня так и будут трепать хозяева кланов. Вряд ли кого-то смутит проигрыш Хэтери, хоть она и считается одной из сильнейших - подумаешь, и на старуху бывает проруха. Может, у нее голова болела, и только поэтому она проиграла мальчишке, который и в клане-то пробыл без году неделя.
   ...Усмехаясь - без всякого, впрочем, веселья, - я поднял голову от подушки, выпрямился и сел. Чувствовал я себя уже в общем неплохо, только голова еще немного кружилась. Уловив чутким ухом движение, в комнату впорхнула Аврора. В глазах - ожидание и готовность служить. Во мне так и всколыхнулся гнев. Ну что ты так на меня смотришь, Аврора? Я не Алан, и не собираюсь разделять и властвовать.
   - Тебе лучше? - защебетала Аврора. - Милый мой, родной, я так испугалась! - и она бросилась меня обнимать, а я даже не отстранил ее, пораженный, как громом, вырвавшимся у нее словом "родной" - было в нем что-то очень трогательное, буквально до слез. Никто и никогда так не называл меня, да и родных людей-то у меня почти не было... Крепко-крепко прижал я ее к себе и уткнулся лицом в ее теплую макушку. Аврора удивленно пискнула: "Ты чего это?", но я не отвечал, чувствуя: стоит мне заговорить, и неудержимо польются слезы, поскольку истерика была уже на подходе. Вспоминается мне, что это была очень трогательная сцена, в духе чувствительных викторианских романов... В тот момент Аврора представилась мне единственным спасением от всех бед - той соломинкой, за которую хватается несчастный пловец, которого разыгравшаяся буря грозит унести в море... Именно она, а не Кристиан, не Агни и даже не Мэвис - никто из них не мог удержать меня. Только Аврора могла. И я понял, что до конца жизни никуда от нее не денусь.
  

*

   Агни маялась. Весьма благородно было сказать Илэру: "Мне ничего от тебя не нужно; будь с Авророй, если хочешь". Но благородный порыв, который Илэр принял как нечто само собой разумеющееся, прошел, а жить как-то надо было. Жить, зная, что счастливица Аврора в эту самую минуту крутится себе вокруг Илэра, может быть, держит его за руку, а может быть, даже целует его... Говоря короче, Агни ревновала. Раньше она и не предполагала, что ревность - такой страшный зверь. Раньше с этим зверем ей сталкиваться просто не приходилось. Даже Рона, своего мужа, она никогда не ревновала, как ни странно. Ей и в голову это не приходило. Само собой подразумевалось, что он - ее мужчина, ее муж. То есть принадлежит ей так же, как она принадлежит ему. Он все время был под рукой, как нужная в хозяйстве вещь. И даже когда Агни узнала об его изменах, она не почувствовала ревности, только злость и гадливость.
   Другое дело - Илэр. С ним Агни встречала довольно часто, почти ежедневно; они гуляли, разговаривали, любили друг друга. Но всего этого было мало, недостаточно. Они не принадлежали друг другу, они даже не были вместе, а Агни хотелось, чтобы были. Все время хотелось его касаться, - так хочется взять в руки и потрогать изящную старинную куклу; да он, временами замирая в задумчивости, и казался искусно выполненной фарфоровой куклой. Агни смотрела в его бледное, тонко обрисованное, словно акварельное, лицо, и сердце ее так и заходилось; хотелось схватить его, обнять и никогда от себя не отпускать. Только он этого не позволил бы. Что бы он ни делал, что бы ни говорил, от него всегда едва ощутимо веяло холодком. Вероятно, он и сам не сознавал этого. Ощущение от общения с ним было чем-то сродни ощущению от общения с отцом: тот всегда был ласков, добр и внимателен, но часто казалось, что от всех прочих людей его отделяет прозрачная стенка, такая тонкая, что ее не заметишь, пока не коснешься - и тогда тебя окатит холодом. То же и Илэр. Он улыбался Агни и смотрел ей в глаза, и касался ее тела - но он был за стенкой. Хуже всего, что и Аврора была за этой же стенкой, рядом с ним. Она была - с ним!
   Агни знала, что нужно сделать, чтобы перейти эту призрачную границу и оказаться по ту сторону. И Илэр знал, но делал вид, будто не знает и вообще ничего не замечает. Агни же была более чем уверена, что если сказать ему: "Сделай меня такой же, как ты!", Илэр сначала ответит категорическим отказом, но если продолжать настаивать, то, быть может, он и согласится. Ведь согласился же он брать у нее кровь! Каждое утро, просыпаясь, Агни думала: "Попрошу его сегодня", - но, при встрече, заглядывая ему в глаза, откладывала этот разговор. Потому что знала она и другое: если Илэр и согласится, то никогда не простит себе этого, и всю жизнь будет мучить себя упреками. А добавлять к его бесконечным переживаниям и самокопаниям еще и чувство вины Агни не хотела. Но и биться ежедневно о тончайшую, но нерушимую прозрачную стену было слишком больно. Агни не знала, что ей делать.
   Весна выдалась затяжная, тепло никак не желало приходить. Мокрый снег перемежался с холодным дождем, было сыро и ветрено. Илэр как будто не замечал холода и сырости (а может, и действительно не замечал), в любую погоду ходил в пальто нараспашку и с непокрытой головой; а вот Агни отчаянно мерзла. Илэр жалел ее, и вместо того чтобы гулять по неприютным улицам, они шли к нему или к ней домой; реже - в кафе. Бывать у Илэра дома Агни не очень нравилось - она всей шкурой ощущала присутствие Авроры, даже если та не показывалась на глаза (маленькая вампирша умела, когда велел хозяин, быть тактичной и немедленно исчезала при появлении гостьи). Не то чтобы Агни имела что-то против Авроры лично. Нет. Напротив, эта маленькая нахалка с быстрыми глазами-рыбками была ей даже в чем-то симпатична... если отвлечься от ее интимной связи с Илэром. Может быть, Агни даже попробовала бы с ней сблизиться, если бы Аврора вела себя капельку подружелюбнее. Но, симпатии симпатиями, однако мысли о присутствии где-то за стенкой Авроры приходили обычно в самый неподходящий момент. И тогда Агни начинало казаться, что она занимается сексом прямо на глазах у соперницы (или нет... Аврора, строго говоря, не была ей соперницей. Совладелицей она была, вот кем). В общем, это страшно действовало на нервы, и ни о каком удовольствии и речи быть не могло. Агни попыталась объяснить это Илэру. Сначала он посмотрел на нее как-то странно, словно не понимая, в чем заключается проблема, потом его лицо вдруг передернулось, дрогнуло что-то в глазах, и он отвел взгляд. Агни даже удивилась его внезапному смущению: чего-чего, а стеснительности за Илэром она не замечала. Но оказалось, стеснительность тут ни при чем.
   - Извини, я об этом не подумал, - проговорил Илэр, быстро справившись с собой и снова повернувшись к Агни. И добавил, мрачновато усмехнувшись: - Для меня до сих пор в новинку, что мы можем быть только вдвоем.
   И, видя, что Агни не очень-то понимает его, рассказал спокойно и почти равнодушно, как Алан стремился привлечь к своим постельным забавам как можно большее количество народу, мужчин и женщин, без разницы.
   - Обычно, правда, нас было трое: Алан, какая-нибудь женщина, и я, - заключил он.
   Дикая мысль мелькнула у Агни, и дикий вопрос едва не сорвался с языка. К счастью, она успела захлопнуть рот - и промолчала. Правда, приток крови к лицу контролировать она не могла, и покраснела отчаянно. Илэр очень внимательно посмотрел на нее и сказал тихо, но твердо и отчетливо:
   - С мужчинами я не сплю.
   - Я вовсе не... - запротестовала было она, но он оборвал:
   - Именно это ты и подумала. Брось, не красней. Многие считают меня любовником Алана. Но это не так.
   - Я знаю, - поспешно заверила его Агни. Почему-то ей показалось, что для Илэра это важно.
   - Следовало бы вовсе покончить со всем этим, - сказал Илэр и опустил голову на руки, скрещенные на спинке стула, на котором сидел задом наперед. - Но не могу...
   Говорил ли он о своей насыщенной личной жизни, или вообще о жизни в качестве носферату, Агни не поняла, но твердо почему-то решила, что обязательно - об одном из двух. Было слишком заметно, что Илэр собой тяготится.
   - Тебе нужно чем-нибудь заняться, - сказала Агни. - Отвлечься, а то ты только и знаешь, что рефлексируешь.
   - Заняться? - переспросил Илэр без особого удивления, но и без интереса. - Чем?
   - Ну... чем-нибудь. Есть же у тебя какая-нибудь профессия?
   - Допустим.
   - Так займись делом!
   Илэр сморщился.
   - Пока не хочется.
   - Ничего себе! - возмутилась Агни. - Ты так и собираешься всю жизнь бездельничать?
   - А ты сама-то? - Илэр взглянул на нее из-под упавшей на лоб спутанной массы волос. - Сама-то ты чем занимаешься?
   Агни прикусила язычок. Вернувшись в родной город, она еще не нашла никакой работы, да и не искала - хватало других забот. Отец тоже не настаивал, чтобы она шла работать - он мог спокойно обеспечить и себя, и ее, и еще десяток-другой детей. Денег хватало. Правда, умом Агни понимала, что бездельничать все-таки не годится, нехорошо в двадцать семь лет висеть на шее у отца. Пока длился ее брак с Роном, она работала редактором в небольшом местном издательстве - работа не обременительная, но и не слишком денежная, однако на жизнь хватало. Агни уже подумывала о том, чтобы найти новое место, но пока что все ее душевные силы уходили на одного Илэра. Даже не видя его, она продолжала о нем думать. Да и вообще... все эти носфератские страсти. Такое вокруг творится, какая может быть нормальная человеческая работа?
   Илэр смотрел на нее, усмехаясь и, кажется, читал ее мысли.
   - Я тебе совсем голову замутил, да? Говорю тебе, это все носфератская харизма. Если бы не она, ты на меня и не посмотрела бы.
   - Если и так, мне плевать, - насупилась Агни.
   - Дурочка, - грустно сказал Илэр. - Тебе надо бежать от меня, как от огня. Чем дальше, тем сильнее я буду меняться, и однажды я захочу привязать тебя.
   - Подумаешь, напугал.
   - Ты не понимаешь! Не понимаешь, что это такое - быть привязанным к хозяину.
   - Ну, - сказала Агни, стараясь выдержать легкий тон, хотя внутри у нее все так и затрепетало, - ты же не превратишься в монстра и не станешь мучить своих подопечных. Так чего мне бояться?
   - А если превращусь? - Илэр приподнял голову, глаза его блеснули. - Пойми, теперь ничего нельзя предугадать. Неизвестно, чем я стану через неделю, через месяц. Я меняюсь каждый день! Когда-то мне был противен вкус крови, теперь я наслаждаюсь им. Я собирался вернуть себе человеческую сущность, а стал носферату. Обвинял Алана в невоздержанности, а сам сплю с двумя женщинами, беру у вас с Авророй кровь... Когда-то я клялся Кристиану, что скорее умру, чем позволю этой мерзости коснуться себя, а теперь... получаю удовольствие.
   - Это правда? Тебе нравится быть носферату?
   - Какой-то части меня - да, нравится. Это мерзко. Я погиб, Агни. Я служу дьяволу.
   - Ка... какому еще дьяволу? - от неожиданности Агни чуть не поперхнулась. - Ты чего это?
   - Так сказала бы Мэвис, - грустно улыбнувшись, объяснил Илэр. Сцепил пальцы в замок и нервно хрустнул ими - жест, перешедший к нему от Лорены. - Ну а я просто не знаю, есть ли на свете бог и дьявол. Думаю, что нет. Так что не знаю, на самом деле, кому я служу. Никому, наверное. Но это ничего не меняет. То, как я живу - это не по-человечески, так нельзя жить. Спроси отца, он скажет тебе то же самое.
   - Но ведь и он живет так же...
   Илэр качнул головой.
   - Так, да не так. И нравится ли ему это? Уверен, что нет. Все, кого ни спроси, твердят в один голос, что Крис - лучший из нас. И это правда. На нем тоже кровь, но все-таки он выше всех. И чище всех. А я... гораздо ближе к Алану, чем к нему.
   - Ты на себя наговариваешь, Илэр.
   - Нет. Вот увидишь.
   Что именно должна была увидеть Агни, осталось неясным. Пока что она ничего особенного не видела. Конечно, Илэр не был праведником. Но и особой мерзости в нем не замечалось. Агни знавала людей - обычных, смертных людей и куда хуже его.
  

*

   К отцу зачастила гостья, которая с первого взгляда очень даже понравилась Агни - статная, красивая блондинка со светлым лицом и душевной, ласковой улыбкой. Этой улыбкой она светила, как прожектором, и казалось, что тот, кому она адресована, должен был неминуемо ослепнуть. На отца, однако, улыбка не производила никакого впечатления. Он принимал гостью без возражений; они подолгу просиживали в его кабинете или же уходили куда-нибудь. Отец держался с ослепительной блондинкой довольно сухо, но безукоризненно вежливо, а она так и вилась вокруг него, изо всех сил пытаясь его смягчить. Первый раз Агни с удивлением наблюдала эту сцену, но тогда же реакция Валя привела ее к пониманию того, кем на самом деле была эта женщина, и почему отец с ней так сдержан. Понимание было настолько отчетливым, что Агни удивилась: и как она могла сразу, в первую же секунду не увидеть, что блондинка - носферату? От нее так и веяло силой и чужестью. Должно быть, ослепительная внешность и присущая этой женщине сильнейшая харизма носферату затуманивали взгляд и заставляли забыть о главном. Пожалуй, думала Агни, разглядывая ее с новым интересом, она даже более носферату, чем Алан, - тот, несмотря на все ужасы, которые рассказывали о нем Илэр и отец, выглядел не таким... зубастым, что ли.
   - Это твоя дочка? - улыбаясь и указывая на Агни движением острого подбородка, спросила красавица. Они с Кристианом уходили куда-то, а Агни и Валь шли мимо, и все столкнулись в коридоре - так и случилась первая встреча. Валь едва взглянул на гостью, и тут же склонился в униженном поклоне, едва не коснувшись лбом пола. Кристиан бросил на него гневный взгляд, а женщина его как будто вовсе не заметила: она смотрела только на Агни.
   - Она очень милая, правда.
   - Даже не думай, Хэтери, - сухо и резко ответил Кристиан.
   - Что? - Хэтери невинно округлила глаза и рот. - В чем ты меня подозреваешь, Кристо? Что ты сразу кидаешься?
   - Только попробуй ее тронуть, - понизил он голос.
   - И?.. И что будет? Не грози мне, я тебя не боюсь.
   - Поговорим в другом месте...
   - Да и говорить не о чем, - Хэтери обернулась к Агни и подарила ей обворожительную улыбку. - Пока, крошка. Надеюсь, мы еще встретимся. И передавай привет Илэру. Скажи ему, чтобы он не рассчитывал так просто от меня избавиться.
   Кристиан вздрогнул, посмотрел на нее недобро и весьма неделикатно схватил за плечо, но ничего не сказал. По-видимому, об этом он тоже собирался поговорить "в другом месте".
   Агни же при первой возможности передала слова Хэтери Илэру. Тот нисколько не удивился, и никак их не прокомментировал, а сказал только, коснувшись руки Агни:
   - Постарайся держаться от нее подальше. Она еще хуже, чем Алан.
   - Я думала, что Алан - это ваш главный бука, - кисло улыбнулась Агни.
   - Я тоже так думал...
   Спрашивать, чего Хэтери от него хочет, было излишним - и так понятно.
   - Знаешь что? - вдруг сказал Илэр. - Переезжай жить ко мне.
   Агни так растерялась, что не сразу нашлась, что ответить.
   - Это... это еще зачем? С какой стати мне переезжать? Или... - она почувствовала, что краснеет. - Или это - предложение?
   Тут же она обозвала себя последней дурой. Ишь, чего выдумала!..
   - Нет, - Илэр покачал головой. - Не в том смысле, в каком ты думаешь. Ни руку, ни сердце я тебе предложить не могу. А вот защиту - вполне.
   - Защиту? От кого?
   - От Хэтери.
   - Думаешь, она станет меня... домогаться? - засомневалась Агни.
   - Уверен.
   Агни почесала кончик носа.
   - Что-то я не понимаю. Вроде бы, папа тут главный. Разве Хэтери не должна вести себя адекватно на его территории? А покушение на меня адекватным поведением никак не назовешь. Это будет камушек прямиком в папин огород.
   - В его - и в мой, - серьезно кивнул Илэр. - Криса она не очень-то боится. Меня тоже, но... если честно, у меня больше шансов ее задавить, если что. Переезжай, Агни. Война ведь начнется.
   Война войной, но Агни заколебалась. С одной стороны, предложение соблазнительное, пусть в основе лежит только стремление Илэра защитить ее, не более того. Все равно - видеть его каждый день, быть рядом - это уже радость. С другой стороны, Аврору из дома никто не выселял. Значит, придется ежедневно сталкиваться и с ней, а это уже отнюдь не так приятно. Имелось у Агни подозрения, что рано или поздно эти столкновения могут перерасти в открытый конфликт. Они начнут ревновать Илэра друг к другу, и если Агни еще кое-как сумеет совладать с ревностью, экспрессивная Аврора не станет и пытаться. Агни очень хорошо помнила устроенный ею на квартире у Илэра скандал.
   Подумав обо всем этом, Агни вздохнула.
   - Пока ничего не могу тебе ответить...
   - Ты из-за Авроры не хочешь у меня жить? - догадался он.
   - Отчасти.
   - Отчасти? - переспросил Илэр недоверчиво.
   - Ну ладно. Да, из-за Авроры.
   - Я велю ей вести себя пристойно.
   Агни внимательно взглянула на него. Прозвучавшие в его голосе деспотичные нотки - откуда только взялись? - ей не понравились. И впрямь, он меняется с каждым днем.
   - Делая такие заявления, ты рискуешь уподобиться Алану, - предостерегла она.
   Губы его дрогнули.
   - Знаю, - только и сказал он, склонив голову.
  

Глава 5

Скажи, ты умеешь жалеть?

Ах да! ухмылка - ответ.

А душа твоя может болеть?

Ах да! у тебя ее нет.

Otto Dix "Отражение"

  
   Агни не говорила ни да, ни нет, а я ее не торопил. Между тем, меня одолевало беспокойство, и чем дальше, тем сильнее. Сколько у нас времени? Как скоро Хэтери оправится и предпримет новую попытку? Или, быть может, раньше заявится кто-нибудь из ее приятелей? Этот вопрос не давал мне покою. И за Агни я боялся сильнее, чем за себя, поскольку знал уже об ее встрече с Хэтери. Очень хотелось взять Агни за плечи и вытрясти из нее согласие...
   Она сказала, что боится проблем с Авророй, и я ее понимал. Со своевольной и экспрессивной Авророй было нелегко поладить. Мне - и то временами хотелось бежать от нее подальше, а что до Агни, которую она воспринимала как соперницу, не приходилось и надеяться на хорошие отношения. В других обстоятельствах, может быть, они стали бы подругами. Это я вполне допускал. Но Аврора не могла простить Агни моего интереса к ней. Здесь начинались какие-то заковырки женского мышления, которые я не мог уловить: Аврора и сама вела беспорядочную жизнь, и на мои приключения в качестве сопровождающего Алана смотрела сквозь пальцы и, в общем, относилась к ним спокойно, но моя связь с Агни - именно с Агни! - приводила ее в бешенство. Возможно, потому, что она чувствовала: между нами есть что-то еще, кроме постели.
   Я мог приказать Авроре молчать, не цеплять Агни и вообще не попадаться ей на глаза. И она, вероятно, послушалась бы меня. Выбора у нее в принципе не имелось, неподчинение хозяину было недопустимо. Но Агни однозначно выразила свое мнение касательно подобного способа давления, и мне он тоже не нравился. Мягко говоря. Вообще я не хотел давить. И я решил, что уж два-три дня могу подождать - пусть Агни подумает, а я пока поговорю с Авророй. Прощупаю, так сказать, почву.
   Аврора была в своей спальне и наводила порядок в комоде, раскладывая и перекладывая аккуратные стопочки кружевного и шелкового белья, до которого была большая охотница и которое покупала в неимоверных количествах. Не знаю, зачем ей нужно было столько тряпок, учитывая, что дома она предпочитала ходить в одном халатике на голое тело. Да и не одни только халатики носила так, безо всего. Я вошел - дверь Аврора никогда не запирала, - и сел на край кровати. Аврора немедленно оставила свое занятие и повернулась ко мне, блеснув глазами. Редко случалось, чтобы я заходил к ней среди дня.
   - Ты чего?
   - Хочу поговорить.
   - Вот это новость, - Аврора чуть приподняла брови. - Чем заслужила такую честь?
   - Если ты в плохом настроении, то так и скажи. Приду позже.
   Я приподнялся, но Аврора схватила меня за руку и удержала. Выражение ее лица, как у злой маленькой девочки, тут же изменилось и стало болезненно-нежным.
   - Прости. Не обижайся.
   - Я не обиделся.
   Аврора помолчала, глядя на меня со странным выражением. Потом сказала:
   - Знаешь, тебе неплохо бы уже научиться врать. Твоя правдивость иногда слишком сильно отдает равнодушием.
   - Не понимаю...
   - Не понимаешь? Ну, тогда я объясню. Твои слова - вот сейчас - прозвучали так, как будто тебе все равно, что я говорю. Что бы я ни сказала, тебя это не трогает. Потому что тебе все равно.
   Не в первый раз она заводила разговор о моем будто бы к ней безразличии; находило на нее такое настроение временами. Никогда не знал, что отвечать на ее обвинения - на самом деле, я не любил ее, и она это чувствовала. Возможно, я и впрямь был с ней иногда слишком прямолинеен. Но при этом никогда не старался намеренно причинить ей боль. Это ее тоже бесило.
   - Аврора, ну что ты опять? Если бы мне было все равно, я не стал бы подставляться Алану, рискуя снова потерять свободу. Как ты думаешь?
   Она сверкнула на меня глазами, щеки ее вспыхнули; от болезненной нежности не осталось и следа, это вновь была сердитая и непримиримая Аврора.
   - Я думаю, что ты все-таки сволочь.
   Ее уязвило напоминание о последней встрече с Аланом, когда я потребовал у него свободы для Авроры; выходило так, что я вроде бы напоминал о том, чем она мне обязана. Все это было ясно как день. Но я не стал ничего говорить. Сволочь? Что ж, пожалуй, так. Со стороны лучше видно.
   - Послушай, я вообще-то вот о чем поговорить хотел, - я снова сел на кровать и принудил Аврору сесть рядом. Взял ее маленькую пухлую ладошку в свои. - Я пригласил Агни переселиться ко мне... к нам. У нее могут возникнуть - и скорее всего возникнут проблемы с Хэтери.
   - ...и ты решил снова подставиться, - закончила Аврора, злобно сверкая глазами. - Конечно, ради нее подставлять свою шею куда как приятнее, ведь она - друг детства! Можешь не продолжать дальше. Я уже и так знаю, что ты собираешься сказать. Не бойся, я не стану ей надоедать. Затаюсь так, что вы меня и не увидите, и не услышите. Хотя вообще удивительно, что ты решил мне доложиться! Мог бы просто приказать.
   - Неужели нельзя обойтись без сцен? - поинтересовался я. Так уже надоели эти вспышки, что я даже злости не ощущал - одну усталость.
   - Почему ты не прогонишь меня? - продолжала злобствовать Аврора. - Если уж так меня ненавидишь!
   А это было вовсе уж несправедливое обвинение. Никогда я не давал ей никакого повода думать, будто ненавижу! Да и не испытывал к ней ненависти.
   - Это неправда, - сказал я тихо.
   - Лучше бы ненавидел! - крикнула Аврора, вскакивая. - Приводи Агни, приводи кого хочешь! Что тебе за дело до моего мнения? Ты такой же, как Алан, такой же, как все носферату. Ничуть не лучше!
   Меня пробило дрожью. Ну вот, меня уж сравнивают с бывшим хозяином. Докатился.
   - Успокойся, пожалуйста, - попросил я. - У тебя истерика.
   Она фыркнула и мотнула головой, отчего ее волосы заскользили по воздуху шелковым полотнищем.
   - У меня? истерика? Да ни за что. А вот ты, того и гляди, хлопнешься в обморок. Вон, как побелел. Не нравится правда? Ничего, терпи! Я же терплю.
   Насчет обморока она преувеличила, но вообще я чувствовал себя не лучшим образом. Сердце бешено стучало, но щеки и губы похолодели и, вероятно, действительно побелели.
   - Ладно, - сказал я. - Ни к чему этот разговор. Раз ты такого обо мне мнения, скажу иначе: Агни будет жить здесь, в этом доме, если только сама захочет - и точка. А ты не смей к ней соваться с претензиями, и затевать выяснение отношений тоже даже не думай. Устроишь такую сцену, как в прошлый раз - выкину из дома, и иди в приживалки к кому хочешь, хоть к Алану обратно просись.
   Она смотрела на меня, округлив глаза и приоткрыв рот. А я, кажется, начинал понимать Алана и прочих главарей кланов... Плохо дело! Чтобы совладать с одним-единственным вампиром, нужны железные нервы и полное отсутствие жалости... а что же говорить о сотнях подчиненных? Чтобы справиться с ролью полновластного хозяина, нужно превратиться в каменную статую Командора? Сейчас мне больше всего хотелось схватить Аврору, затрясти ее, ударить и даже, быть может, швырнуть что есть сил об стену. Буквально до последней минуты я был почти спокоен, но внезапно ее дерзость пробудила во мне бешеный гнев. Что? она смеет говорить со мной в такой тоне? Да кто она вообще такая?
   Я снова заговорил, и голос мой дрожал, на этот раз - от злости.
   - Советую тебе не забывать, кто хозяин этого дома. И хватит с меня сцен! Еще раз позволишь себе заговорить в подобном тоне, и... и увидишь, что будет! Как бы тебе не пожалеть, что сбежала от Алана.
   Дрожащими пальцами Аврора коснулась губ.
   - Ну и ну... - пробормотала она, тараща на меня глаза. - Илэр, что с тобой?
   - Ни слова больше! - окончательно взбесившись, я топнул ногой, и Аврора испуганно отшатнулась. - Ни слова! Вообще не желаю слышать от тебя ни звука! Забудь, что умеешь говорить, ясно? Представь, что онемела.
   Бросив ей в лицо это странное указание, я развернулся и быстро вышел из комнаты. В коридоре, не успел я пройти и несколько шагов, задыхаясь от неудержимого и внезапного гнева, вдруг как будто что-то ударило меня по голове. Пошатнувшись, я остановился и привалился спиной к стенке. В глазах плавали разноцветные пятна. Что это на меня нашло? Зачем было так кричать на Аврору? И кто из нас после этого психопат?..
   Мне стало страшно и нестерпимо стыдно. Захотелось вернуться и извиниться перед Авророй. Вел я себя гадко. По стеночке, медленно передвигая непослушные ноги, я добрался до Аврориной спальни. Дверь оказалась заперта; мельком удивившись, я постучал. Через секунду дверь распахнулась, с насупленного лица на меня взглянули влажно блестящие карие глаза.
   - Прости меня, - тихо выговорил я.
   С минуту она внимательно смотрела на меня, потом молча кивнула и, развернувшись, ушла обратно в комнату, - прикрыв, тем не менее, дверь. Новая волна злости накатила на меня: да что же это такое, она еще будет характер демонстрировать?! Сама же первая затеяла скандал, а теперь изображает оскорбленную невинность! Я резко выдохнул воздух сквозь сжатые зубы. Ну уж нет, черта с два, не стану ее уговаривать смилостивиться. Пора уже разобраться, кто из нас двоих - хозяин.
   Остаток этого дня и весь последующий Аврора не показывалась мне на глаза. Если она и выходила из комнаты, то умудрялась оставаться незамеченной. Меня это устраивало. Злость утихла, но какие-то новые идеи бродили в голове и требовали осмысления. Алан не один раз повторял, что я размазня и тряпка - и был прав. Но если ты носферату, то не можешь позволить себе роскошь быть тряпкой, если не хочешь, чтобы тебя сожрали. Слезами и стонами ничего не решить. Чтобы выжить, нужно измениться.
   Возможно, думал я, в отношении Агни тоже следует действовать порешительнее. К чему дожидаться, пока она даст наконец ответ? Что это даст? Сколько лет я ходил вокруг да около Мэвис, все ждал чего-то, и абсолютно ничего не добился... Быстрее, и главное - надежнее - было вынудить Агни переехать. Я даже знал, как это устроить: просто - явиться к ней домой, собрать ее вещи, потом схватить ее саму за руку и привести к себе домой. Физически я сильнее ее, и она вынуждена будет подчиниться. Можно сделать еще лучше: можно просто привязать ее к себе, и у нее не будет выбора, кроме как последовать за мной. С потрясшим меня самого хладнокровием я обдумывал эту мысль, и чем дальше, тем больше она мне нравилась... Что скажет Кристиан, узнав, что я насильно привязал к себе его дочь? да плевать, что он скажет... если это обеспечит ее безопасность.
   Так, постепенно, незаметно для себя, я проникался образом мышления носферату (суть которого прекрасно выражал старинный девиз иезуитов: цель оправдывает средства). Если бы Алан мог подслушать мои мысли в этот момент, он остался бы доволен.
   Все это время я оставался один, ни с кем не разговаривал и не виделся. Попросив время на раздумья, Агни оговорила особо, что два-три дня нам лучше не встречаться, чтобы она могла взвесить все "за" и "против" на холодную голову. Я согласился.
   Бог знает, до чего я мог додуматься в одиночестве... в моей душе и моем сознании происходила ломка, но осознал я это не сразу, а несколько позже. Тогда я был как в бреду.
   К вечеру второго дня о себе напомнила жажда. В другое время, в другом душевном состоянии, я постарался бы подавить ее, поскольку не привык еще удовлетворять ее при первых же позывах. Но в тот вечер я даже не подумал о том, чтобы перетерпеть. Сидя в гостиной, я крикнул Аврору. Она появилась тут же - непривычно тихая, безмолвная. Едва взглянув мне в лицо, протянула на раскрытой ладони маленький нож, опустилась на колени и приподняла голову, обнажая шею. Мне вдруг стало жутко.
   - Скажи что-нибудь... - попросил я шепотом. - Не молчи...
   Аврора тихонько вздохнула.
   - Я люблю тебя, - ответила она кротко. - Я вся твоя. Делай, что хочешь.
   Нужно было бы поднять ее, отправить обратно в комнату, а лучше - услать прочь, подальше от этого дома... подальше от меня самого. Но от запаха ее крови, а пуще того - от ее покорности, я начал терять себя. То безумие, от которого не свободен ни один носферату, и которое уже исподволь давно просачивалось в мой разум, полностью меня захватило. Соскользнув на пол, я взял с Аврориной ладони нож, сделал надрез на ее горле, и быстро, чтобы не потерять ни одной капли крови, прижался к нему ртом. Аврора тихо, жалобно застонала и обхватила руками мою голову, пальцами пребольно вцепившись в волосы.
   Раньше я никогда не вытягивал из нее столько крови. Она ослабела и находилась на грани потери сознания, я же чувствовал себя восхитительно. Казалось, я горы способен свернуть. Положив обмякшую Аврору на диван и укрыв ее пледом, я оделся и вышел на улицу.
  

*

   Было уже поздно, но я без колебаний поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка. Отворивший дверь Валь почтительно меня приветствовал и поинтересовался, доложить ли обо мне господину Кристо.
   - Нет, Валь, спасибо, - ответил я, проходя за ним в прихожую. - Я вообще-то пришел повидаться с Агни. Не беспокой пока Кристиана.
   - Как прикажете.
   Он избегал смотреть мне в глаза, но взглядом нет-нет, да и проскальзывал по моему лицу. И, конечно, заметил и особый блеск глаз, и необычную яркость губ и щек, и владевшее мною возбуждение.
   - Госпожа Агни у себя в спальне, - тихо проговорил он.
   Поблагодарив, я поднялся на второй этаж и без стука вошел в комнату. Агни, в футболке и домашних брючках из мягкой ткани, валялась на кровати с какой-то книжкой. Меня она заметила не сразу, и несколько секунд я стоял, любуясь ею. Потом сказал:
   - Привет.
   Агни ойкнула, уронила книжку и уставилась на меня круглыми глазами.
   - Откуда ты взялся?
   - С улицы, - ответил я, приближаясь.
   - А стучаться тебя не учили? - она вгляделась в меня и села на кровати, подтянув к груди колени. - Что-то ты какой-то странный... что с тобой?
   - Ничего... особенного.
   - Илэр!.. Ты меня пугаешь...
   - Я пришел тебя забрать.
   - Забрать? Куда? Зачем? Господи, заболел ты, что ли? Ночь на дворе!
   - Агни, я должен кое-что сделать, - вынув из кармана нож, я показал его. - Прости.
   - Ты... голоден?
   - Нет.
   Агни так и впилась в мое лицо горячим взглядом.
   - Ты хочешь привязать меня?
   Я кивнул. В глазах ее вспыхнула откровенная радость, она вся подалась вперед.
   - Я согласна!
   - Это правда? - недоверчиво спросил я. Ее реакция меня несколько обескуражила.
   - Конечно. Я знаю, что ты не сделаешь мне зла.
   Мне бы ее уверенность! Я присел рядом с ней на кровать.
   - Постараюсь, чтобы не было очень больно.
   ...На ночь я остался с Агни, памятуя, как солоно приходится в первые часы после процедуры, и с какой бешеной силой тянет к человеку, который тебя привязал. Мы лежали рядом в постели, касаясь друг друга плечами и переплетясь ногами; Агни спала, а я бодрствовал и думал. Странно, но я не ощущал раскаяния. Все произошедшее казалось естественным и единственно правильным. Более того, именно так следовало бы с самого начала поступить и с Мэвис, а не ходить вокруг да около три года, изображая несчастного Вертера... Я тщательно рассмотрел эту мысль со всех сторон, и она меня не ужаснула. Да, правильно говорил Кристиан: нужно было скорее на что-то решаться. А теперь уже поздно. Теперь Мэвис окончательно ускользнула от меня. И с этим я буду жить.
   Итак, что же дальше? Если Хэтери пожелает захватить Агни, то сразу увидит нить, протянутую между нами. Эту нить возможно оборвать, и создать новую связь, но такой поступок будет трактоваться как посягательство на чужую собственность. Хотелось надеяться, что Хэтери не станет рисковать и бросать мне вызов... но, честно говоря, надежда была слабая. Очень слабая. И все-таки, это хоть какая-то защита. Хэтери уже знает, что я сильнее. Плохо другое: если она все-таки вызовет меня и одолеет, то вместе со мной к ней в подчинение попадут и Агни с Авророй. Но выбора у меня в принципе не имелось, любой расклад был нехорош.
   Утром мы вместе спустились на кухню, чтобы позавтракать. Агни выглядела бледноватой, но глаза ее довольно блестели. Еще несколько дней назад я до смерти боялся бы объяснения к Кристианом, но сегодня я знал, что поступил правильно, и что бы Кристиан ни сказал, его слова, его упреки - если таковые последуют - не смогут поколебать мою уверенность. Но Кристиан ничего не сказал. Появившись на кухне спустя несколько минут после нас, он кивком приветствовал Агни и молча обменялся со мной рукопожатием, а потом сел пить кофе. Возможно, он просто не знал еще, что я сделал. Но встретившись с ним глазами, я понял: все он уже знал. Откуда? Это другой вопрос. Возможно, внутреннее чутье носферату подсказало ему.
   - Папа, - сказала Агни, сияя глазами, - я перееду пока пожить к Илэру. Ненадолго.
   Кристиан коротко взглянул на меня и сказал:
   - Хорошо. Наверное, так будет лучше.
   - Крис...
   - Оставь, Илэр. Я все понимаю. Делай, что считаешь нужным. А я, боюсь, тебе больше не помощник; Хэтери мне... не по зубам, - он усмехнулся.
   - Просто ты устал, - сказал я мягко.
   - Может быть, - согласился он и склонил голову. - Честно говоря, мне до чертиков все надоело. Временами я завидую Лючио - его-то точно ничего больше не тревожит.
   - Мертвым всегда лучше, - пробормотал я; упоминание Лючио в подобном контексте мне не очень понравилось. Агни, вероятно, тоже.
   - Вам-то откуда знать? - заметила она сердито. - Подумаешь тоже, нашлись знатоки загробного мира.
   Мы с Кристианом посмотрели друг на друга и невольно улыбнулись.
   - Все-таки замечательная у тебя дочка, - сказал я. - И в кого только такая пошла?
   - В кого же еще, как не в меня, - отозвался Кристиан. Агни медленно заливалась краской.
  

*

   В тот же день состоялось переселение Агни в мой дом. Кристиан хотел помочь с вещами, но мы его отговорили - не так уж и много было вещей, чтобы мы не справились вдвоем.
   Дома нас с порога встретила Аврора. Не зная, какой на нее нашел стих сегодня, я сердито зыркнул на нее, взглядом приказывая исчезнуть. Но вместо того, чтобы повиноваться, она, мило улыбаясь, приблизилась к Агни и протянула ей руку.
   - Добро пожаловать в нашу маленькую семью.
   - Аврора, без фокусов, - тихо предупредил я.
   - Я просто стараюсь быть вежливой, - пояснила Аврора, обратив на меня непробиваемо-честные глаза.
   Настороженно на нее глядя, Агни приняла руку.
   - Надеюсь, девочки, вы не будете ссориться...
   - Я тоже надеюсь, - сообщила Аврора и потянула у Агни сумку. - Пойдем, что ли, покажу тебе спальню.
   Удивительно, но с первого дня в доме воцарилась тишь и благодать. Аврора была нереально кроткой, с затаенным ужасом я каждый час, каждую минуту ожидал скандала... но ничего не случалось. Аврора разыгрывала роль хозяйки дома - и делала это, надо признать, с большим вкусом; - а с Агни обходилась, как с дорогой гостьей. Агни, кажется, это вполне устраивало. Впрочем, она все больше старалась держаться поближе ко мне, поскольку сильно нуждалась в моем обществе - связь, неожиданно для меня, получилась удивительно крепкой. Конечно, Аврора ревновала - это чувствовалось, и даже очень, - но держала себя в руках. Об ее ревности знал только я, при Агни она никак не проявлялась. Я даже не знал, что Аврора умеет быть такой сдержанной.
   А вот с ночной жизнью возникли некоторые проблемы. Обе девушки были не против провести со мной время; а я не знал, как быть с ними обеими. Уединиться с Агни, зная, что за стеной изнывает Аврора - это еще можно было, такое уже случалось, но наоборот - я не мог, просто не мог. Поэтому пришлось попросить их вспомнить, что у каждой есть собственная спальня, и что ночь вполне можно провести в собственной постели - в одиночестве. Девушки как-то странно переглянулись, а бессовестная Аврора поинтересовалась сочувственно:
   - Не можешь выбрать?
   - Без комментариев, - отрезал я, но она не угомонилась и сообщила сладким голоском:
   - Можно и втроем, чего уж там...
   Агни немедленно залилась краской. Не знаю уж, приходила ей раньше в голову эта мысль или нет, и обсуждали они что-нибудь с Авророй, или же ее выступление было импровизацией. Я почувствовал, что тоже краснею.
   - Никаких "втроем"! хватит с меня уже...
   - Но ведь это же совсем не то! - живо возразила Аврора, и по тому, как заблестели ее глаза, можно было предположить, что, во-первых, идея эта ей необыкновенно нравится; и, во-вторых, что-то такое у нее уже было, и она знает, о чем говорит. Я же вспомнил бесстыдное сплетение тел и дикое тошнотворное чувство оттого, что не знаешь, чья рука тебя касается в самых интимных местах, чьи губы тебя целуют, и главное, когда ты даже до конца не понимаешь, в которую из партнерш ты проникаешь, потому что ее лицо закрывает от тебя чья-то спина, или плечо, или... другая часть тела, и она уже ласкает кого-то другого, одновременно принимая тебя... Отвратительно все это. Алан заставлял меня участвовать в том, что принято называть свальным грехом, но сам я - никогда... никогда.
   - Нет, - тихо сказал я. - Лучше никак, чем так...
   Аврора посмотрела недоуменно - сама она не находила в этом ничего дурного, - пожала плечами, но настаивать не стала. Агни же, мне показалось, вздохнула с облегчением.
   На своем я настоял, и у нас было "никак", так что Аврора даже ворчала, что это монастырь какой-то. Но ворчать ей пришлось недолго - через три дня в нашу мирную обитель вторглись гости. Очень такие недоброжелательные гости.
  

*

   Само вторжение произошло в мое отсутствие. Как и в прошлый раз, меня перехватили на улице. Вернее, в парке - через него я срезал путь, возвращаясь вечером домой с деловой встречи. С того дня, как Агни поселилась в моем доме, на душе у меня стало вдруг почему-то значительно легче, и впервые за долгое время мне подумалось, что неплохо было бы, наконец, заняться каким-нибудь делом, как советовала Агни. Кристиан водил знакомство со многими заметными людьми в городе, был среди них и главный редактор местного молодежного журнала. С его разрешения Кристиан передал мне номер его телефона. Мы созвонились, я представился; мое имя оказалось знакомо редактору - вовсе не от Кристиана, нет; он читал несколько моих статей. Мы условились о встрече и допоздна просидели в офисе, беседуя на профессиональные темы и просто о жизни. Редактор оказался приятным человеком средних лет; я тоже произвел на него приятное впечатление (еще бы!), и он согласился принять у меня несколько статей, если они окажутся интересными. Я давно уже ничего не писал, и несколько разволновался - получится ли? А по дороге домой размышлял, как и о чем буду писать. Впервые за несколько лет моя голова была занята вопросами, которые никаким краем не касались сообщества носферату, и это было невыразимо приятно.
   В парке было безлюдно, мокрые скамьи вдоль аллеи пустовали, фонари горели через один, отражаясь в мокром асфальте и лужах. Занятый мыслями о ненаписанных и непридуманных еще статьях, я не сразу понял, что за мной кто-то идет. А поняв, замедлил шаг и прислушался. Меня догоняли несколько человек, и это пахло неприятностями. Даже если это просто хулиганы, любители легкой наживы, все равно мне нечего им противопоставить. Драться я так и не научился, большой физической силой не обладал, и вообще был слаб, как девчонка. Увы, все что пишут в романах о невероятной силе носферату - вранье. Вовсе мы не силачи, во всяком случае, точно - не все поголовно. Вот "задавить" морально двух-трех простых смертных я, пожалуй, сумел бы. Но на это требуется время...
   Однако, я решил, что убегать не буду. Убить меня все равно не убьют, а чего еще бояться такому, как я? Остановившись, я развернулся к преследователям. Из темноты быстрым, бесшумным и каким-то скользящим шагом вышли четверо рослых мужчин. Двоих я узнал, они присутствовали при последнем нашем с Хэтери разговоре. Лица двух других были смутно знакомы. Тоже вампы.
   - Где хозяйку-то потеряли? - спросил я. Меня мелко потряхивало, но не от страха, а от возбуждения в предвкушении скорого поединка. - Или она выпустила вас погулять, поохотиться?
   - Я здесь, сладенький.
   Из-за мужских спин выдвинулась высокая стройная женская фигура с сияющим нимбом золотых волос вокруг головы. Легкой походкой приблизилась.
   - Надо же, - сказал я, - не поленились засаду устроить. А зачем, спрашивается? Заглянули бы в гости, если хотите поговорить.
   - А я уже заглянула, - кивнула Хэтери. - Просто прелесть, до чего бойкий у тебя язычок. Надеюсь, он горазд не только сыпать словами, но способен и еще кое на что. Ты даже не представляешь, как сильно мне хочется это узнать, - и ее собственный розовый кошачий язычок высунулся и вызывающе завибрировал меж приоткрытых губ.
   - Секундочку, - я попятился от нее. - Вы были у меня дома?
   Хэтери засмеялась.
   - Что вы там делали?
   - Делала? Ничего. А ты, значит, не побоялся привязать к себе дочку Кристо? Только напрасно думаешь, будто эта связь от чего-то ее спасет. Придется, конечно, повозиться немного подольше, но в конечном итоге...
   - Ах ты тварь! - рванувшись вперед, я хлестнул ее по лицу, и тут же двое мужчин крепко схватили меня за руки, а третий упер в лоб холодное дуло пистолета. Я задохнулся от гнева и неожиданности.
   - Советую не дергаться, - оскалившись и прижав ладонь к пострадавшей щеке, прошипела Хэтери. - Если пуля попадет в голову или в сердце, ты, конечно, не умрешь, но будет очень, очень больно! Причем очень долгое время. Да и шрамы останутся, а не хотелось бы портить такое красивое тело.
   - Где Агни? Что с ней?
   - Агни теперь не твоя забота. Собственно, это я и хотела тебе сказать. Ах да! еще касательно второй твоей малышки... Аврора ее зовут, кажется? Боюсь, пришлось немного ее покалечить. Слишком уж резва.
   - Тварь, тварь!
   Что было сил я рванулся из рук вампов, но они легко удержали меня на месте, а дуло пистолета качнулось вниз и пребольно воткнулось мне чуть ниже переносицы, едва не раздробив хрящ.
   - Тихо! Хочешь остаться уродом?
   Я представил, что станет с лицом, если в него выстрелить, и по спине продрало холодом. Мысль, что даже такое ранение не будет смертельным, была непривычной. Но даже если так... если рана заживет... парой романтичных шрамов тут не отделаешься. Лицо будет всмятку. Даже думать об этом было страшно. Но еще страшнее было думать об Агни. И об Авроре. Жива ли она?
   - Скажи, неужели ты не почувствовал, что твоя девчонка страдает? - Хэтери с интересом рассматривала меня. Выражение злобы и боли уже сбежало с ее лица. - Ты еще настолько неопытен и не умеешь хорошо чувствовать своих слуг? Как жаль. Ну ничего, научишься. Может быть.
   - Тронешь Агни - пожалеешь, я до тебя еще доберусь, - с трудом выговорил я.
   Хэтери рассмеялась - словно колокольчики зазвенели.
   - Уже тронула. И что? Что ты мне сделаешь?
   - Останемся один на один, узнаешь.
   - Что я, дура? - с презрением хмыкнула она. - Один на один! Глупости какие. Не все в мире решает личная сила, запомни это, сладенький.
   Личная сила! Как это я сразу не сообразил... Впрочем, нацеленный в лицо пистолет очень мешает думать и сосредотачиваться. Что поделать, рефлекторный страх смерти и боли... Стараясь не замечать его, я поймал взгляд Хэтери и, напрягая все естество, ударил. Она взвизгнула и пошатнулась, но сознания не потеряла и на ногах устояла. Я собрался для следующего удара, но Хэтери крикнула хрипло:
   - Утихомирьте его!..
   Помню, я говорил, что младшие носферату не лезут в разборки старших. Это так. Но - только если не получают прямого приказа... Я-то думал, что они пальнут мне в лицо, и дело с концом. Но они поступили проще.
   Звучит, наверное, смешно и дико, но носферату тоже можно исколотить до полубессознательного состояния. Носферату тоже чувствуют боль, нервные окончания у них находятся там же, где и у обычных людей. Не хочу вдаваться в подробности, но досталось мне крепко. Будь я просто человеком, то, наверное, умер бы в ту ночь. Четверо против одного - не самый приятный расклад, особенно когда любой из этих четырех выше тебя на голову и раза в полтора шире в плечах. И они не церемонились, били ногами, от души. К счастью, я довольно быстро отключился, а пришел в себя уже под утро, в стороне от аллеи, на мокрой раскисшей земле, в кустах. Все тело болело, особенно плохо было голове, но ускоренная регенерация сделала свое дело - я смог самостоятельно подняться и обнаружил, что даже в состоянии идти. Правда, медленно, но с каждой минутой, по идее, мое состояние должно было улучшаться. Жаль, что одежда не умела регенерироваться - это очень пригодилось бы сейчас. Отчистить ее от грязи не стоило и пытаться; кроме того, ее буквально растерзали в клочья. В таком виде страшно и показаться на люди. Но нужно было как-то добраться до дома. Я присел на корточки рядом с деревом, опершись спиной о ствол, и попытался сообразить, что делать дальше.
  
  

Глава 6

Stalk "The night", if that's your wish,
With your foolish garlic-chain and crucifix,
Yet, if you find our graves, we won't be there,
There are thousands of places left for our despair.

Sopor Aeternus "Sopor Fratrem Mortis Est"

  
   - ...Господин Френе! Господин Френе! Что с вами? Вы меня слышите?.. - смутно знакомый встревоженный голос нудел над ухом, и я с усилием разлепил веки.
   То ли я задремал, то ли впал в забытье, - так или иначе, подошедшего человека не заметил. Теперь он сидел рядом со мной на корточках, с тревогой заглядывал в лицо и звал меня по имени. Это был молодой мужчина со светлыми волосами и светлой шелковистой бородкой, с большими серыми глазами и тонкими чертами лица. Через пару секунд, окончательно вернувшись в реальность, я узнал в нем Лу, "заместителя" Кристиана. И не поверил глазам.
   - Что вы тут делаете?
   - Ищу вас, господин Френе.
   - С какой радости вам меня искать?
   - Господин Кристо распорядился.
   - Он уже что-то знает?..
   - Вы можете идти? - озабоченно спросил Лу, не отвечая на вопрос. - Чем быстрее мы доберемся до дома, тем лучше.
   Пожалуй, он был прав. Вопросы могли подождать. С его помощью я поднялся на ноги, и мы медленно двинулись по направлению к парковой аллее. К счастью, в этот ранний час вокруг по-прежнему было безлюдно. Лу поддерживал меня под руку, и я не возражал - ноги налились свинцовой тяжестью и повиновались неохотно. По дороге Лу рассказал, что Кристиан разослал по городу нескольких старших носферату с тем, чтобы найти меня. Наверняка он не знал, случилось со мной что-то неладное или нет, но предполагал худшее после того, как среди ночи к нему домой заявилась перемазанная кровью Аврора с неутешительными новостями.
   - Она жива? - вскинулся я.
   - Жива. Только ранена. Но ничего страшного, рана скоро заживет.
   В данный момент Аврора оставалась у Кристиана, который вызвал к ней врача - одного из своих подданных, естественно. Относительно Агни он пока не мог ничего предпринять, пока не знал, где она и где я.
   - А что с Агни? Аврора знает что-нибудь?
   - Она только сказала, что Агни увезли с собой люди госпожи Хэтери.
   - Это объявление войны, - пробормотал я, и Лу посмотрел на меня с испугом. - Трусите? И правильно, ничего хорошего из этого не выйдет. Если только не найдете способа уговорить Кристиана не вмешиваться... но это нереально.
   - Может быть, вы его уговорите? - с надеждой спросил Лу.
   - Попробую. Но не уверен, что получится.
   На самом деле, я был не готов к долгим уговорам. Будь я на месте Кристиана, никто, - ни бог, ни дьявол - не убедили бы меня остаться в стороне, когда бы речь шла о жизни и благополучии родного и близкого человека.
   - Если с господином Кристо что-нибудь случится, - деревянным голосом проговорил Лу, и глаза его заблестели, - нам всем придется очень худо.
   И он, конечно, знал, о чем говорил. Клан "Цепеш" пережил однажды потерю хозяина, и это произошло совсем недавно, уже на моей памяти. Каждый подданный Лючио испытал на себе ломку, и мне нетрудно было представить, в каком аду они находились, пока Кристиан не принял на себя ответственность за них. Однако, мне было вовсе не жаль Лу - страх за Кристиана заслонил все.
   - С Кристианом ничего не случится, - сказал я хмуро.
   За воротами парковой ограды нас поджидала старенькая бежевая ауди - личное авто Лу. Он сел за руль, а я расположился на заднем сиденье, где было свободнее. Чувствовал я сегодня гораздо лучше, чем в первую минуту, когда очнулся в кустах, но все еще нехорошо. Хотелось лечь, и это желание я немедленно осуществил.
  

*

   - Аврора наверху, в спальне, - сказал Кристиан, предупреждая мой вопрос. - Джон сделал ей укол, и она спит. Не волнуйся, она скоро поправится.
   - Спасибо, Крис.
   - Можешь рассказать, что с тобой случилось? Или хочешь отдохнуть сначала?
   - Пожалуй, с отдыхом повременю, - ответил я. - Только переоденусь, хорошо? С меня грязь кусками отваливается.
   - Хорошо. Я попрошу Валя найти для тебя чистую рубашку.
   Решив не терять времени на душ, я решил ограничиться умыванием и простой сменой одежды. Рубашка Кристиана оказалась великовата, но, закатав рукава и заправив ее полы в джинсы, удалось добиться вполне пристойного вида. Свитер мой, увы, погиб окончательно и восстановлению не подлежал. Валь предложил выбросить его в помойку, и получил одобрение. Перед тем, как спуститься вниз, я заглянул в спальню, где спала Аврора. Меня тревожило, сильно ли она ранена... что вообще Хэтери с ней сделала? Но одеяло укрывало ее до самого подбородка, так что не увидеть было ни бинтов, ни крови - если все это было. Спала Аврора крепко, ее по-детски шелковистые и пушистые ресницы лежали на щеках неподвижно, дыхание было ровным, и я немного успокоился.
   Кристиан, бледный и мрачный, сидел в гостиной и дожидался меня. Синие глаза его потемнели, рот сжался в полоску, но когда он поднял на меня взгляд, лицо его немного смягчилось.
   - Попросить Валя принести завтрак, малыш?
   - Только если ты тоже поешь.
   Помедлив, он кивнул.
   - Ладно.
   Есть не хотелось, но грядущие сутки - а может быть, даже не одни, - обещались быть весьма насыщенными, и неизвестно было, когда выдастся возможность подкрепить силы. Кристиан тоже понимал это.
   Бесшумно передвигаясь, Валь принялся составлять с подноса чашки, тарелки и кофейник, и глядя на его стремительно порхающие, ловкие руки, я начал рассказывать. Кристиан слушал, не перебивая. Много времени рассказ не занял.
   - Одного не понимаю, - закончил я, - почему Хэтери, имея возможность шантажировать меня жизнью Агни и Авроры, не сделала этого? Она могла пригрозить прикончить их и тем самым заставить меня подчиниться - насколько я понял, от этой мысли она еще не отказалась.
   - Хэтери не может их убить, - отозвался Кристиан, и я с удивлением взглянул на него. - То есть, может, конечно, - поправился он. - Но не станет. Потому как убийство чужих слуг (это слово далось ему не без труда) грозит крупными неприятностями.
   - По-моему, она уже натворила достаточно, чтобы обеспечить себе неприятности...
   - Это всего лишь обычные интриги, - печально проговорил Кристиан. - Нечасто, но случается, что один носферату перехватывает слуг у другого носферату. Начинается междусобойчик, может быть, даже передел власти, но до трупов дело не доходит. Потому как смертоубийство - это уже серьезно. Мало кто пойдет на это. Для убийства нужны серьезные причины. И чаще происходит, что набравший силу миньон убивает хозяина; гораздо реже старший убивает младшего. Почти никогда. Хэтери в любом случае не стала бы убивать Агни и Аврору.
   - Но я-то этого не знал, - пробормотал я.
   - А она не знала, что ты не знал, - без улыбки напомнил Кристиан. - Кроме того, сдается мне, Аврора - не такая простая фигура, как мы полагаем. Слишком очевидна тесная связь между нею и Аланом... и он не простит, если с ней что-нибудь случится. А против Алана Хэтери никогда не пойдет. То есть, с намерением не пойдет.
   Я не мог не согласиться, что Алан по-своему привязан к Авроре, но откуда об этом знать Кристиану? Ведь они не общались настолько... тесно, как мы. Впрочем, у него могли быть свои источники информации. Или он знал что-то, чего не знал я.
   Тем временем, он продолжал, вертя в пальцах кофейную ложечку:
   - ...Это во-первых. Во-вторых, Хэтери, конечно, могла бы запугать тебя и добиться подчинения... на какое-то время. Но как долго могла бы продолжаться ее власть? Все равно, по факту, ты оставался бы сильнее. Такая искусственно созданная ситуация нестабильна, однажды непременно случился бы бунт. Только сила может сломить силу, Илэр.
   - Она как раз говорила, что не все упирается в личную силу...
   - Не все, - неожиданно согласился Кристиан. - Она могла бы попытаться сломать тебя духовно - физической силой, побоями и насилием, то есть примерно так же, как действовал Алан, только в более грубой, примитивной форме. Сломайся ты, и это существенно уменьшило бы твою силу. Но Хэтери не дура и наверняка понимает, что если уж Алан ничего не добился на этой почве, то и ей тем более ничего не светит.
   - Чего же она тогда хочет? - обескуражено спросил я.
   - Не знаю. И не факт, что она сама это знает. Все мы немного сумасшедшие, Илэр, и не все наши поступки поддаются логическому объяснению. Может быть, она просто желает отыграться на тебе за свою неудачу.
   - Ну а ты причем? Выходка с Агни - это в первую очередь по тебе удар, Крис.
   - Мне она тоже может мстить.
   - За что?
   Кристиан вздохнул и почти с отвращением посмотрел на ароматный подрумяненный ломтик бекона в своей тарелке.
   - За другую свою неудачу. На меня Хэтери тоже, в некотором виде, обижена. Видишь ли, она любит мужчин и не любит, когда ей в чем-то отказывают.
   - О, - только и сказал я, опуская глаза. Неудивительно, что Хэтери польстилась и на Кристиана тоже. И вовсе ничего странного не было в том, что он ей отказал.
   - Так что делать будем, Илэр?
   Удивившись, я вскинул голову: он спрашивал меня, что делать! Неужели он настолько растерялся, что сам не может принять никакого решения? Кристиан, который всегда знает, как нужно действовать! Откуда вдруг нерешительность, это так непохоже на него... Но не успел я додумать эту мысль, как обнаружил, что говорю, наклонившись через стол к Кристиану, и говорю довольно уверенно:
   - Немного времени у нас есть. Сначала дождемся, пока проснется Аврора. Хочу точно убедиться, что с ней не стряслось ничего слишком плохого, а заодно хочу поговорить. Она рассказывала тебе, что произошло в доме, когда заявилась Хэтери?
   - В общих чертах... ей не до того было. Знаешь, Илэр, она у тебя смелая девчонка.
   - Знаю, - ответил я. - Скажи, а разрыв связи как-нибудь ощущается?
   - Конечно. Ты сразу поймешь, если кто-нибудь попытается нарушить связь.
   Я удовлетворенно кивнул.
   - Надеюсь, этого не случится, и я успею раньше наведаться к Хэтери в гости.
   - Наведаемся вместе, - тихо сказал Кристиан.
   Вспомнились испуганные, прыгающие глаза Лу и его побледневшие, обычно такие румяные, губы и щеки. Если он, второй по силе после своего хозяина, так боится, что же должны испытывать остальные? Лорена, узнай она о грозящей Кристиану опасности, вовсе умерла бы от страха... Я покачал головой.
   - Давай я лучше один попробую, Крис.
   - Один ты никуда пойдешь.
   - Но у меня больше силы, чем у тебя... - проговорил я и осекся, испугавшись, что обидел Кристиана откровенным напоминанием об его слабости. В конце концов, он был много старше и опытнее меня, и по крайней мере невежливо и неуважительно было говорить с ним в таком тоне. Но Кристиан воспринял мои слова удивительно спокойно.
   - Ты прав, - сказал он ровно. - И все-таки одного я тебя не отпущу.
   - Со мной ничего не случится...
   - Со мной тоже.
   Я помолчал, стараясь подобрать слова, чтобы лучше выразить свои опасения за судьбу его клана. В конце концов не придумал ничего толкового, и брякнул, как дурак:
   - А если она убьет тебя?
   На лице Кристиана промелькнуло искреннее удивление:
   - Зачем бы ей делать это?
   - Не знаю... Но ты сам говоришь, что сумасшедших среди нас хоть отбавляй...
   - Может, она и сумасшедшая, но не дура. Зачем ей проблемы с чужим кланом? Понимаешь, Илэр, есть личные симпатии и антипатии, а есть политика.
   - Не верю я в политику, - пробормотал я. - Во всяком случае, не здесь. Политика - это из области разума, а у вас... то есть у нас, - поправился я быстро, заметив, как насмешливо блеснули глаза Кристиана, - все завязано на кровь, страх и похоть.
   - И все-таки это политика, - серьезно возразил он. - И не спорь, Илэр. В конце концов, Агни моя дочь... я не могу это так оставить.
   Этот аргумент крыть было нечем. Я промолчал. Собственно, заранее было известно, что все мои уговоры - довольно, впрочем, беспомощные и неубедительные, - упрутся в родственные чувства.
  

*

   Я старался, как мог, сдерживать нетерпение и тревогу: хотя я сам предложил подождать, с каждой минутой желание вскочить и помчаться во владения Хэтери становилось все сильнее. Каждую минуту я ждал, что вот-вот острая боль рванет сердце - почему-то именно так представлялся мне насильственный разрыв связи с Агни. Чтобы отвлечься от этих мыслей, я думал об Авроре и ее самочувствии, которое тоже очень меня беспокоило... И можно себе вообразить, что творилось с Кристианом, которого состояние Авроры, вероятно, заботило отнюдь не настолько сильно, как меня, и которому нечем было отвлечься. Однако он время от времени заглядывал в спальню, где я сидел, словно медсестра, у Аврориной постели. Вид его был мрачен, и я чувствовал угрызения совести, встречаясь с ним глазами.
   Аврора проснулась вскоре после полудня. Лежавшая до сих пор покойно и неподвижно, она вдруг заворочалась и тихо-тихо, жалобно застонала. Я тут же наклонился к ее лицу и позвал:
   - Аврора! Аврора! Ты меня слышишь? Тебе что-нибудь нужно?
   Медленно поднялись подрагивающие ресницы, и секунду или около того Аврора смотрела на меня затуманенным и неузнающим взглядом. Потом глаза ее прояснилась, и она начала подниматься с подушек, выпрастывая из-под одеяла навстречу мне руки:
   - О, Илэр, ты жив! Слава богу! Я так боялась!
   Я положил руки ей на плечи и мягко надавил, принуждая ее снова лечь:
   - Пожалуйста, не волнуйся. А жив и здоров. Скажи лучше, как ты себя чувствуешь?
   - Нормально, - ответила Аврора, глядя на меня с обожанием. Я скрипнул зубами.
   - Ты сильно пострадала?
   - Не очень.
   - Можно взглянуть?
   - Не стоит, - она немедленно вцепилась обеими руками в одеяло и натянула его едва ли не до самого носа.
   - По-моему, ты все врешь, - нахмурился я и потянул одеяло на себя. В результате короткой схватки победа осталась все-таки за мной. Открывшееся зрелище было невеселым: грудь Авроры плотно обхватывали широкие полосы бинтов, перебинтовано было и правое бедро; а немного выше живота, справа, красовался чудесных оттенков огромный кровоподтек. Я едва не задохнулся от гнева.
   - Они били тебя?
   - И стреляли тоже... - она указала на перебинтованное бедро. - Но ты не волнуйся так, ведь я живая.
   - А это что? - не взяв ее призыву не волноваться, и почти с наслаждением позволяя бешенству завладеть мною, я коснулся бинтов на Аврориной груди.
   - Так, несколько царапин...
   - Царапин? - переспросил я, поднимаясь. - Ну, так я спрошу с Хэтери за эти царапины.
   - Ой, не ходи к ней! - испуганно округлив глаза, Аврора снова взметнулась с подушек. - Не надо!
   - Что значит "не надо"? Она издевалась над тобой, она забрала Агни, и ты предлагаешь сделать вид, что ничего не было? И ляг, ради бога, обратно! Тебе нельзя вставать.
   - А ты откуда знаешь, ты же не врач...
   - Аврора, - сердито сказал я.
   - Ладно, ладно, - она улеглась обратно, но взгляда с моего лица не спускала. - Но что ты можешь сделать против Хэтери?
   - У меня силы больше...
   - Зато при ней толпа волкодавов! Что им твоя сила? Они тебя по стенке размажут!
   - Пусть попробуют, - сказал я, демонстративно бодрясь. Вообще-то, Аврора была права. Если Хэтери день и ночь пребывает в окружении мордоворотов-охранников - хотя раньше за ней ничего подобного не замечалось, - я мало что смогу противопоставить грубой физической силе.
   - Ох, Илэр, - жалобно пискнула Аврора. - Ты, если уж так хочешь сунуться в логово к этой стерве, хоть не один суйся...
   - Я буду не один, а с Кристианом.
   Аврора посмотрела на меня загадочным долгим взглядом, покусывая губы, потом вздохнула.
   - Не обижайся, но от господина Лэнгли, по-моему, будет немного толку. Хоть он и один из сильнейших, но против Хэтери...
   - Знаешь кого-то, кто мог бы справиться с нею на счет "раз"? - ядовито поинтересовался я. - И кто охотно согласился бы подсобить в таком деле?
   - Ага, - неожиданно заявила Аврора. - Знаю.
   - Ну и кто это?
   - Алан, - самым невинным тоном сказала она. - Попросил бы ты лучше о помощи Алана.
   - Алана? - тут же вскипел я. - О помощи?! Да черта с два я скажу ему в жизни хоть слово, а тем более черта с два стану просить о чем-то!
   - А зря. Он помог бы.
   - Нет, нет и нет!
   - Ты попробовал бы рассудить беспристрастно, - многозначительно изрекла Аврора. - Дружба, знаешь ли, дружбой, а служба - службой. Деловой союз вовсе не обязывает тебя испытывать симпатию к партнеру.
   - Союз с Аланом? - продолжал я бушевать. - Да никогда!
   - Даже если речь будет идти о жизни и смерти?
   - Лучше я умру, чем подпущу к себе Алана...
   - Это ты умрешь, - сердито прервала меня Аврора. - Ну, а согласился бы ты, чтобы из-за этого умер кто-нибудь другой?
   Я осекся. В своем эгоизме я вновь думал только о себе. А впрочем...
   - Кристиан уверен, что в любом случае до смертоубийства не дойдет.
   - Блаженны верующие, - она вздохнула и закатила глаза к потолку. - Я думала, господин Лэнгли слишком стар, чтобы быть наивным.
   - Ты думаешь... думаешь, что драка будет всерьез?..
   Но Аврора вдруг резко потеряла желание продолжать разговор на эту тему и надулась, как обиженный ребенок.
   - Тебе виднее, - ответила она хмуро. - Ты у нас носферату, а не я. Чего ты вообще меня спрашиваешь?
   - Аврора...
   - Ох, да отстань ты от меня!
   Я удивился внезапному перепаду настроения, но вспомнил, как сам гнал ее, вернувшись после столкновения с Хэтери. Наклонился и провел рукой по Аврориным волосам.
   - Тебе очень больно?
   - Нет, не очень. Слушай, тебя никто разве не ждет? Никуда торопиться не надо?
   - Сначала расскажи, как Хэтери вообще попала в дом, и что у вас с нею вышло...
   - "Как попала", - проворчала Аврора. - Так и попала - захотела и вошла...
   Я тут же стал выяснять подробности. Если бы я увидел, что Авроре на самом деле плохо, то немедленно оставил бы ее в покое и ушел бы. Но она держалась довольно бодро, только иногда морщилась от боли в груди. Я слушал ее и все сильнее себя накручивал...
   Все случилось часов в девять вечера. Хэтери, по словам Авроры, в дом никто не впускал. Дверь открыла сама Аврора, но, увидев гостью, попыталась захлопнуть дверь обратно. Ей помешал дюжий молодчик, скользнувший из-за спины Хэтери - он уперся плечом в дверь и без труда преодолел сопротивление испуганной девушки, а потом отодвинул ее сами в сторону, освобождая проход хозяйке. Хэтери вошла в дом, высоко неся золотоволосую голову, своей неподражаемой походкой, ставя одну ногу ровно впереди другой, как будто шла по канату. Аврора закричала, чтобы она убиралась прочь. Тонкие брови гостьи взметнулись вверх в притворном возмущении:
   - А что это ты раскомандовалась в чужом доме, малявка?
   - Сама ты малявка! - не осталась в долгу Аврора, за что тут же и получила от второго сопровождающего Хэтери, незаметно просочившегося в дверь, такой удар под ребра, который отбросил ее на несколько метров в сторону.
   По-видимому, Хэтери от кого-то знала, что меня не будет дома, потому и держалась очень свободно. Да и время для визита выбрала же она, из чего-то исходя...
   - Твой хозяин скоро вернется? - по-деловому поинтересовалась она у задыхающейся Авроры.
   - Скоро! - кое-как выдавила та. - И сделает из тебя лепешку!
   - Врешь ты все, малявка. И все-таки не будем терять времени. Твоя подружка дома?
   Аврора отвечала в том духе, что никаких подружек у нее нет, а Хэтери лучше поберечь физиономию, поскольку, когда она, Аврора, до нее доберется, от нее мало что останется. Говоря это, она начала подниматься, и тогда Хэтери забрала у своего волкодава пистолет и выстрелила ей в ногу.
   - ...Очень больно было, - проворчала Аврора, сверкая на меня глазами. - Никто, знаешь ли, до сих пор в меня не стрелял...
   Потом Хэтери велела двоим своим сопровождающим обыскать дом, а третий, который вообще непонятно откуда взялся - Аврора пропустила момент, когда он появился, - встал рядом с Авророй, с выражением терпеливого ожидания поглядывая на хозяйку. Через пару минут наверху что-то загрохотало, и раздались вопли и звуки бьющегося стекла, и еще немного погодя двое амбалов стащили по лестнице упирающуюся и вопящую - скорее от возмущения, нежели от страха, - Агни.
   - ...Ох и ругалась она! Слушай, с кем она водилась, откуда вообще такие слова знает?
   Но ругань, конечно, ей не помогла - как она ни упиралась и не ругалась, мужчины выволокли ее из дома.
   - А меня еще немножко поколотили и оставили кемарить в уголке, - быстренько закончила Аврора. - Вообще, легко отделалась. Хэтери, с ее-то когтями, могла бы и голову мне отрезать безо всяких подручных средств...
   Сказать, что я был взволнован ее рассказом - значило ничего не сказать... В очередной раз она продемонстрировала свою преданность мне, хотя могла бы спокойно отойти в сторонку и позволить Хэтери делать свое дело - да и сколько раз бывало, что она оставалась бесстрастным свидетелем в те минуты и часы, когда Алан измывался надо мной? Что бы он со мной ни делал, к чему б ни принуждал, Аврора никогда не вмешивалась, хотя уже тогда уверяла, что любит меня. Нет, вероятно, мне не дано понять ее.
   - Как у тебя получилось после всего этого добраться до Кристиана?
   - Когда прижмет, еще и не то получится, - проворчала Аврора. - Толком я, честно сказать, даже и не знаю. Да ты сам припомни, каким был измочаленным после прошлого общения с Хэтери, а домой-то дошел сам, на своих ногах.
   - В меня-то никто пули не всаживал...
   Аврора отмахнулась.
   - Что пули? Подумаешь, кусочек металла. К тому же, она прошла навылет. Ерунда.
   Я промолчал. В самом деле, в Авроре жизненных сил было вряд ли меньше, чем в любом из вампиров, а они все были существа весьма живучие...
   - Тебя, кажется, в самом деле кто-то заждался, - сказала вдруг Аврора, отворачиваясь от меня. - Так что беги уже.
   - Хорошо, - я встал. - Поправляйся, Аврора. Я скоро вернусь.
   Я двинулся к двери, но был остановлен Авророй, отчаянно-обиженным голосом проговорившей:
   - Хоть бы в щечку поцеловал на прощание, чурбан этакий!..
  

Глава 7

  

In his mind only memories of hate

Planted there by the monger's of fate

Reaching out for sanity

But hope is ever fading

Illnath "By The Hand Of Violent Winter"

  
   Из гостиничного номера Хэтери, конечно, уже съехала, не дожидаясь, когда мы явимся выяснять отношения. Но Кристиан все-таки настоял, чтобы заглянуть в гостиницу и справиться о Хэтери и ее спутниках - просто так, на всякий случай. Понять его, в принципе было можно: глупо было бы приехать в чужой город и выяснить, что здешняя хозяйка еще и не думала возвращаться, что она сидит под боком у объегоренного ею носферату и коварно посмеивается.
   Администратор в гостиничном вестибюле сообщил то, что мы и так знали почти наверняка: Хэтери и сопровождавшие ее мужчины уехали сегодня рано утром. Поблагодарив, Кристиан отошел от стойки и остановился поодаль. Хмуро взглянул на меня:
   - Поедем сегодня или хочешь отдохнуть?
   - Отдохнуть от чего? - я пожал плечами. - Я не устал. Только вот что... Как оставить Аврору одну? Она нездорова.
   - Об Авроре не беспокойся, - отозвался Кристиан. - Я попрошу Лорену присмотреть за ней.
   - Лорену? - переспросил я с сомнением.
   - Она далеко не такое бесполезное существо, каким кажется с виду, - серьезно кивнул он. - И сможет позаботиться об Авроре должным образом. Кажется, Лорена считает ее кем-то вроде невестки.
   Я молча уставился на него, тараща глаза. Если Лорена считает Аврору "кем-то вроде невестки", то за кого она принимает Агни?
   - А далеко нам ехать? - спросил я, чтобы сменить тему. Дело в том, что я до сих пор не знал толком, в каком городе находится "вотчина" Хэтери - этот вопрос волновал меня меньше всего.
   - Самолетом долетим за час.
   - Самолетом? - я слегка растерялся. Мне еще не приходилось подниматься в небо. И, честно говоря, я немного побаивался лететь. - А нельзя как-нибудь иначе... по земле добраться?
   - Поездом мы будем тащиться полдня, а машину вести я сейчас не смогу, - признался Кристиан и протянул ко мне ладонь с распрямленными пальцами. Пальцы, да и вся рука, заметно дрожали. - Нервы ни к черту, - добавил он тихо. - Старею, наверное.
   Я молчал, не зная, что сказать на это. Мне больно было видеть его трясущиеся руки - при том, что Кристиан всегда был для всех, кто его знал, воплощением спокойствия и уверенности. Несколько секунд он тоже молча смотрел на свою руку, потом убрал ее в карман и поднял на меня взгляд потемневших синих глаз.
   - А что ты имеешь против самолетов? - вдруг спросил он, и на губах его мелькнуло бледное подобие улыбки.
   - Ничего, - вздохнул я. - То есть, пока ничего...
   - Это совсем не страшно, малыш, - заверил Кристиан, и улыбка его обозначилась яснее, а глаза стали ярче. Я посмотрел в его просветлевшее лицо, но вместо радости и облегчения ощутил почему-то острое и мучительное чувство потери, сродни какому-то недоброму предчувствию. Мне вдруг показалось, что я вижу Кристиана таким - в последний раз. Это было так страшно, что даже кровь отхлынула от лица, и щеки похолодели. Чтобы скрыть смятение, я быстро отвернулся. Кажется, Кристиан ничего не заметил.
   Не теряя более времени, мы вернулись домой, и Кристиан предложил мне собрать вещи, которые я считал нужным взять с собой. Он сам уже был готов выезжать, и даже, пока я сидел с Авророй, успел переговорить с Лу и оставить ему распоряжения на время своего отсутствия. Пришлось напомнить ему, что все мои вещи остались у меня дома.
   - Заедем? - немедленно спросил он.
   Поскольку я понятия не имел, куда и насколько мы едем, и чем вообще закончится эта история, то рассудил так: лучше вообще ничего с собой не брать, чем тащить кучу вещей, которые, возможно, еще и не пригодятся.
   - Не стоит, - ответил я. - Если что-нибудь понадобится, куплю на месте.
   ...Я был несколько разочарован, узнав, что едем мы вдвоем. Учитывая обстоятельства и цель поездки, не лишним было бы обзавестись прикрытием - ну, хотя бы прихватить с собою парочку крепких парней. С пистолетами. Я сказал об этом Кристиану, но он только головой покачал.
   - Мы едем не драться, малыш, а договариваться.
   В возможность договориться с Хэтери верилось слабо. Слишком очевидно было, какие условия она поставит. Однако сказал я другое:
   - Пусть так, пусть договариваться. Но знаешь, Крис, у меня сложилось впечатление, что обычно носферату предпочитают таскать с собой телохранителей, даже если собираются к соседу на чашку чая...
   - Не все, - коротко возразил Кристиан таким тоном, что я немедленно прикусил язык, хотя у меня было, что сказать.
   Собственно, он был прав. Не все были такие параноики, как Хэтери. Но я уже не верил, что дело обойдется одними только мирными переговорами. Да и Кристиан, возможно, сам не верил в это и говорил так, только чтобы успокоить меня. Кроме того, идея сунуться в город Хэтери вдвоем, безо всякого оружия, и тем самым буквально отдаться на милость тамошней властительницы, сама по себе была нехороша. Нехороша настолько, что я почти сразу решился на поступок, который ни за что не совершил бы в других обстоятельствах. Повлиял еще и последний разговор с Авророй, а так же данный ею совет, который теперь казался весьма разумным.
   Говоря короче, я решился таки позвонить Алану и попросить у него поддержки. Все мое существо протестовало против этого, душа едва не выворачивалась наизнанку при мысли о том, что придется просить помощи у моего мучителя и бывшего хозяина. Но я не знал больше никого, к кому можно было бы обратиться... Аврора тысячу раз права: лучше уж задавить свою гордость и свое отвращение, чем позволить Хэтери забрать власть над Агни. И уж всяко лучше, чем подставить себя под удар и, быть может, погибнуть. Доводы были более чем разумные, но все же я решил ничего пока не сообщать Кристиану, и с Аланом переговорить так, чтобы он не слышал. Что-то мне подсказывало, что эта идея вызовет у него не больше восторга, чем у меня.
   И все-таки... все-таки, какая же умница Аврора, и какой я самонадеянный, глупый, эгоистичный болван!..
   До самого вечера так и не представилось случая поговорить с Аланом наедине. Впрочем, время еще было, и я не особо тревожился по этому поводу. Зато других поводов для беспокойства было хоть отбавляй. Хэтери, разумеется, уже поджидала нас и, как знать, не приготовила ли какой-нибудь сюрприз...
   Кристиан был очень молчалив. За все время, пока мы ехали на такси до аэропорта, покупали билеты, проходили паспортный контроль, он едва ли проронил десяток слов. Его настроение легко было понять. Я тоже не приставал к нему с разговорами, да и не хотелось. В салоне самолета, бросив короткий взгляд на Кристиана, расположившегося в соседнем кресле, я вставил в уши наушники и включил Wykked Witch. Кристиан откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Углы его строго сжатого рта опустились, и бледное лицо приняло вместе суровое и скорбное выражение. Снова предчувствие большой беды кольнуло мне сердце, и снова я поспешно отвернулся.
   Ощущения от воздушного путешествия трудно описать как приятные. Некоторые мои знакомые жаловались на то, что во время полета их укачивает, как в автобусе. Ничего подобного я не почувствовал, зато при посадке с такой силой вдруг начало давить на уши, что я даже испугался, что лопнут барабанные перепонки. Самое страшное, что с этим ничего, абсолютно ничего, нельзя было поделать. Вероятно, я так интенсивно излучал страх, что Кристиан даже очнулся из своей полудремы-полузабытья и спросил, что со мной. Я объяснил, стараясь при этом не отрывать затылок от спинки кресла - так, казалось, было немного легче.
   - Такое случается, - кивнул Кристиан и протянул мне какой-то небольшой предмет, извлеченный из внутреннего кармана пиджака. - Попробуй, это должно помочь.
   С некоторым удивлением я взял у него упаковку жевательной резинки. Вот уж не думал, что Кристиан носит с собой подобные вещи! Случись мне когда-нибудь увидеть его жующим жвачку, я непременно решил бы, что брежу.
   - Давай, давай, жуй, - поторопил Кристиан, видя, что я не тороплюсь снимать обертку. - Это лучшее, что можно сделать.
   Я последовал его совету. И в самом деле, вскоре наступило значительное облегчение. Правда, пришлось усердно поработать челюстями, и к тому моменту, как самолет опустился на посадочную полосу, челюстные мышцы едва не сводило от напряжения. Да и уши оставались заложенными, так что еще в течение часа или двух после приземления Кристиану пришлось по несколько раз повторять свои слова, чтобы я его услышал. Премерзкое ощущение. Я твердо решил, что обратно поеду на поезде или на автобусе. Никаких больше самолетов.
   Была уже ночь, когда мы вышли на площадь перед зданием аэропорта в городе Д**. К нам тут же устремились несколько человек, наперебой предлагая услуги носильщиков и такси. Кристиан обратился к одному из таксистов и спросил, знает ли тот, где находится гостиница "Мальта".
   - Как не знать! - ответил таксист. - Садитесь, довезу вмиг.
   - Ты уже бывал здесь? - спросил я, пожалуй, громче, чем следовало - после перелета все звуки доходили до меня как сквозь толщу воды.
   - Да, бывал, - ответил Кристиан и пригнулся, чтобы сесть в такси.
   - И знаешь, где живет Хэтери?
   - Конечно.
   - Так может, поедем сразу к ней?
   Он выпрямился и посмотрел на меня.
   - Напоминаю, малыш, что мы приехали договариваться, а не воевать. А ночной визит может быть расценен как проявление агрессии.
   - Мне не нравится твое мирное настроение, - сказал я честно.
   - Я ничего не могу противопоставить силе Хэтери, - ответил Кристиан. - И не хочу навредить Агни.
   - Я тоже не хочу, но...
   Он жестом прервал меня.
   - Поговорим завтра. Пожалуйста, Илэр. Мне нужно подумать.
   О чем тут еще думать?! - чуть было не крикнул я, но сдержался. Ладно. До утра осталось немного.
   Гостиница "Мальта" оказалась не слишком шикарным, но весьма достойным заведением. Как раз в духе Кристиана. Персонал был предельно вежлив, а девушка-администратор за стойкой улыбалась как будто абсолютно искренне. Впрочем, это как раз было неудивительно. Кристиану многие так улыбались. Да и мне тоже.
   Кристиан попросил два одинарных номера. Ясно было, что ему тяжело и что он хочет остаться один. Никогда еще я не видел его в таком угнетенном состоянии духа. Я хотел бы поддержать его, как он поддерживал меня в свое время, - но не мог найти нужных слов. Так, в молчании, мы поднялись на пятый этаж. Перед дверью своего номера Кристиан протянул мне руку:
   - Увидимся завтра, малыш. Отдохни хорошенько.
   "Отдохни!" Как будто он сам собирался отдыхать. Что угодно ставлю, что сам он и глаз не сомкнул в ту ночь. Я молча принял его руку, и мы разошлись по номерам.
   Оставшись один и заперев дверь - сам не знаю зачем, - я схватился за телефон и набрал номер Алана. Пока шли длинные гудки, я чуть было не умер; сердце колотилось где-то в горле, а руки дрожали так, что телефон чуть было не выпрыгивал из пальцев. Я никак не мог заставить себя успокоиться. Наконец, трубку взяли, и спокойный и серьезный голос Алана проговорил:
   - Что случилось, Илэр?
   От неожиданности я на несколько секунд потерял дар речи. Подобного тона от него я никак не ждал - думал, он заговорит со мной язвительно, памятуя о нашей последней отнюдь не дружеской встрече.
   - Илэр? - позвал он, и тут же на заднем плане послышались приглушенные женские голоса, они забормотали быстро и нетерпеливо. Голос Алана отодвинулся и что-то резко сказал им. Наступила тишина. Мне же представилась картина: обнаженный Алан сидит посреди разворошенной постели, скрестив, по своей привычке, на турецкий манер ноги, а за его спиной изнывают от нетерпения две горячие красотки. Мое лицо вспыхнуло. Алан же снова произнес в трубку мое имя и добавил уже с ехидцей: - Ты не язык ли проглотил?
   - Вы заняты? - спросил я как дурак.
   - Узнаю своего Илэра: в любых обстоятельствах - сама тактичность! - со знакомым смешком воскликнул Алан. - Не беспокойся, мой мальчик, ты не помешал. Тебя я всегда готов выслушать. Так что случилось?
   Я вдохнул, выдохнул и сказал, изо всех сил стараясь сдержать дрожь в голосе:
   - Хэтери забрала Агни.
   - Соболезную, - на секунду запнувшись, отозвался Алан. Голос его стал слегка настороженным: он ждал неприятностей, хотя и не понимал еще, вероятно, каким боком это событие касается его, и почему я ему звоню.
   - Агни... она...
   - Ты ее к себе привязал, - прервал он мое бессвязное бормотание. Я кивнул, не сообразив, что он этого не видит. - Смелый поступок. Ты все еще жив? Что сказал Кристо?
   - Не в этом дело, - проговорил я непослушными губами. - Мы с Кристианом сейчас в Д***. Он хочет договориться с ней и добром вернуть Агни.
   - Блаженны верующие, - вполголоса сказал он в такой знакомой манере, что у меня челюсти свело.
   - Вы тоже думаете, что это невозможно?
   - Ничего невозможного нет. Но если Хэтери и пожелает договариваться, то выставит такие условия, которые вряд ли вам с Кристо понравятся. Она ведь уже пыталась получить над тобой власть?
   - Да.
   - Ну, вот. Ты и сам должен понимать, чего она захочет в обмен на свободу Агни.
   - Я понимаю. Но Кристиан...
   - Кристо упрямец. К тому же оптимист, и битком набит высокими принципами. Впрочем, он все-таки должен понимать, чем рискует.
   - Его убьют? - с замиранием сердца выдохнул я.
   - Вряд ли. Но помучит его Хэтери всласть.
   - Алан... - решился я наконец. - Помогите нам. Мне страшно за Кристиана.
   С минуту он молчал, а я слушал его молчание, затаив дыхание.
   - Помочь вам? - наконец, переспросил он. - Как?
   - Я не знаю... но...
   - Я тоже не знаю.
   - Но вы ведь сильнее Хэтери. Вы можете... надавить на нее.
   - Нет, - ответил Алан. - В этом деле я не могу ни на кого давить. Я вообще не имею права вмешиваться, это ваши частные проблемы, понимаешь? Пока не пролилась кровь, я обязан оставаться в стороне.
   - Но разве...
   Он снова оборвал меня.
   - Ты, кажется, неправильно понимаешь мой статус, Илэр. Я самый старший из всех представителей нашего народа, но это не значит, что все остальные мне подчиняются. Старшие носферату могут прислушаться или не прислушаться к моему мнению - это их дело. Действуют они по собственному разумению.
   - А как же Кристиан?
   - Что - Кристиан?
   - Вы же заставили его вернуться!
   Алан тихо вздохнул и сказал терпеливо:
   - Это была особая ситуация. Целый клан мог погибнуть.
   - Ну а теперь Кристиан может погибнуть! Это разве не особая ситуация?
   - Повторяю: вряд ли Хэтери решится убить главу клана. Это грозит ей чрезвычайными неприятностями. Если она совершит убийство, ее будут судить и, скорее всего, приговорят к смерти. Так что не волнуйся на этот счет, Илэр. А лучше сделай вот как: убеди Кристо держаться от Хэтери подальше, и поговори с ней сам. Твоей силы должно быть достаточно, чтобы совладать с нею и вытребовать Агни обратно.
   - Да, если это будет встреча один на один, - тихо проговорил я.
   - Ах вот что, - так же тихо откликнулся Алан. - Понимаю. Хэтери, значит, дала тебе понять, что полагается больше на грубую силу?
   Я не ответил.
   - А в Д*** вы приехали вдвоем? Или с вами еще кто-то?
   - Вдвоем.
   - Весьма опрометчиво, - сказал Алан и замолчал.
   Похоже было, что он больше ничего не добавит, и я не выдержал.
   - Послушайте... послушайте, Алан, я прошу вас: помогите хотя бы удержать Кристиана. Я боюсь, если он пойдет к Хэтери, случится несчастье. Не знаю, почему, но я так чувствую.
   - И как ты себе это представляешь? - поинтересовался Алан. - Как я должен его удержать?
   - Если он узнает, что вы готовы повлиять на Хэтери...
   - Но я не собираюсь на нее влиять! - сказал Алан резко и тут же добавил уже мягче: - Странный ты человек, Илэр. Очень уж чувствуется в тебе воспитание Кристо. Когда речь идет о твоем собственном благополучии, ты готов терпеть любые лишения, но ни за что не попросишь о снисхождении. Когда же касается твоих близких, ты готов как угодно унизиться, лишь бы им вышло облегчение. Я ведь помню, что ты сказал мне, когда мы встретили там, у клуба, твою Мэвис... Так вот, Илэр, не унижайся. Не надо.
   До хруста сжав зубы, я спросил, стараясь говорить спокойно:
   - Значит, вы не поможете?
   - Нет. Ты вполне можешь справиться сам.
   - В таком случае, простите, что побеспокоил. Прощайте.
   - До встречи, Илэр.
   Я отшвырнул выключенную трубку и закусил губы. Вот уж впрямь, ни к чему было унижаться и выставлять себя слюнявым идиотом! Распустил нюни, как младенец... и перед кем! Перед человеком, который пять лет занимался тем, что вколачивал мне в голову мысль о моей собственной ничтожности. Зачем я только ему позвонил! Неужели ждал, что он с готовностью бросится на помощь, и ради чужой и бесполезной ему девчонки будет портить отношения с Хэтери? Алан не такой человек, чтобы усложнять себе жизнь, рискуя впутаться в междусобойчик, никаким краем его не касающийся. Он слишком практичен, потому и прожил так долго.
   И как он, должно быть, смеется сейчас над моей глупостью и малодушием!.. я застонал и бросился ничком на застеленную кровать. Ну почему я уродился таким идиотом?..
  

*

   - ...Что за мальчишка! - пробормотал себе под нос Алан, спуская ноги с кровати. - Умеет же сделать хорошую мину при плохой игре. И откуда в нем только это? Может быть, все мы заблуждаемся, и на самом деле его родитель - Кристо, только он сам этого не знает? Уж очень он не похож на Лючио... впрочем, говорят, Френе тоже был ходячей добродетелью. Черт бы их всех побрал! И на кой мне сдался этот сопляк?
   Он потянулся за одеждой, но со спины на него навалились сразу обе девицы.
   - Куда ты? - запищала одна.
   - Ты уже уходишь? - подхватила другая.
   - Пошли прочь! - ответил он грубо, отталкивая их от себя. - Отстаньте.
   Он собрал одежду в охапку и, неодетый, направился за ширму, на ходу набирая номер на клавиатуре мобильного телефона.
   - ...Аврора? Да, это я. Ну, еще бы ты не узнала. Слушай-ка, ты в курсе, что там вышло у Илэра и этой сучки Хэтери? Очень хорошо. Расскажи мне. Что значит "не буду"? ах, я тебе больше не хозяин и не могу приказывать? Ну так я не приказываю, а прошу. Аврора! - он вдруг повысил голос. - Я не собираюсь объясняться, зачем мне это нужно. Припомни, откуда я тебя вытащил, и не забывайся. Говори. Это важно. И для тебя тоже.
  

*

   Под утро я все-таки задремал, а проснулся с головной болью - так бывает после долгих слез. Впрочем, я не плакал, хотя состояние было весьма к тому близкое. Утром встал, умылся, привел себя в порядок и сел ждать, пока Кристиан постучит в дверь моего номера, напоминая, что пора приступать к делам. Обычно он просыпался рано, но сегодня, как видно, что-то случилось: часы показывали уже девять, а он все не появлялся. Я и без того был неспокоен, а с каждой минутой ожидания тревога усиливалась. В конце концов я поднялся и первый отправился в номер Кристиана. Дверь была заперта, на стук никто не отвечал. Встревожившись сверх всякой меры, я набрал номер Кристиана, но телефон его, если верить сообщению автомата, был выключен. Это уже было ни на что не похоже. Стараясь не впасть в панику, я спустился в вестибюль, и обратился к администратору:
   - Вы не знаете, господин Лэнгли из восемьдесят седьмого номера уходил куда-нибудь?
   Молодой человек вежливо улыбнулся и ответил, что да, господин Лэнгли ушел часа два назад, но оставил записку:
   - Простите, вы - Илэр Френе? Записка для вас.
   С жадностью я схватил свернутый вчетверо листок фирменной отельной бумаги. Даже не читая, можно было догадаться о его содержании... И однако же, надеясь на чудо, я впился глазами в ровные, уверенные строки, начертанные рукой Кристиана.
   Он просил ждать и не волноваться. Будет лучше, писал он, если он сначала сам переговорит с Хэтери и узнает, чего она хочет. "Я боюсь за тебя и боюсь твоей пылкости, Илэр. Ты бываешь несдержан и - прости - сгоряча способен наломать дров. Кроме того, обида Хэтери еще слишком свежа. Она тоже может не сдержаться".
   Обида! Уж Кристиан мог бы найти более верное слово. А то выходило, будто, отказавшись подчиняться Хэтери, я нанес ей обиду! С ума сойти можно. Впрочем, эту словесную небрежность можно было списать на крайне взволнованное состояние Кристиана. Как-то не верилось мне, что сам он был совершенно спокоен, отправляясь тайком на эту встречу.
   Я тщательно сложил записку и задумался. Д***, как припоминалось из давнишних уроков географии, был довольно большой город. И все-таки из центра, на такси или на легком метро, в любую его точку можно было добраться примерно за полчаса. Кристиан ушел два часа назад. Даже если он сразу же оправился к Хэтери, то и в этом случае беседа их длится всего полтора часа - слишком малый срок, чтобы о чем-то договориться. Но спокойствия эти рассуждения мне не добавили. Очень уж сильно меня тревожил отключенный телефон Кристиана. Зачем он сделал это? Не хотел лишних объяснений? Или есть другая какая-то причина?
   В тревожной задумчивости я отошел на несколько шагов от административной стойки, и вдруг как будто когтистая лапа рванула сердце. Ощущение было точь-в-точь такое, какое я воображал, рассуждая о насильственном разрыве связи между мною и Агни. Впрочем, это я понял несколько позже, а в ту секунду боль буквально оглушила меня. Она была такой сильной, а главное, - неожиданной, что я пошатнулся, застонал и пальцами судорожно вцепился в свитер на груди, ожидая обнаружить шерстяную ткань промокшей от крови. В глазах потемнело, и я не видел, кто был тот человек, чья рука твердо и уверенно подхватила меня по локоть. Но возле самого уха послышался до судорог знакомый глуховатый голос, и я понял, что брежу: обладатель этого голоса никак не мог оказаться в холле гостиницы "Мальта".
   - Ну, что еще такого случилось, что ты собрался падать в обморок? - слегка раздраженно вопросил голос Алана.
  

Глава 8


I can't see you

I can't feel you

I can't sense a distance to you

At all

Diary Of Dreams "Drop Dead"

   - Впечатлителен, как викторианская девица, - продолжал ворчать голос Алана, а я продолжал не понимать, на каком свете нахожусь. Когти раз за разом вонзались в сердце, заставляя меня то задыхаться, то судорожно рвать ртом воздух, в глазах мутилось. Чья-то рука продолжала твердо поддерживать меня под локоть и вместе с тем влекла куда-то. Пришлось подчиниться ей. Несколько шагов - и меня усадили на что-то прохладное и упругое, а в губы ткнулось холодное стекло.
   - Глотни воды, - приказал все тот же голос, я повиновался и закашлялся, пролив остатки воды. Кто-то забрал стакан, и жесткая ладонь прошлась по моему лбу, убирая в сторону волосы. - Ну, ну, все уже. Скажи, Илэр, ты часом мышей не боишься? Нет?
   К этой минуте я уже почти убедился, что не брежу. Голос принадлежал, без сомнения, Алану. Придерживающая меня за плечи рука была его же. Осознав этот факт, я дернулся в сторону, и рука исчезла. Тем временем, боль в сердце понемногу отпускала, и зрение прояснялось. Я резко повернул голову и убедился: рядом со мной, на кожаном диване, стоявшем в холле гостиницы, сидел Алан собственной персоной. Он был в своей любимой, от старости потрескавшейся кожаной куртке, растрепанных кроссовках и полинявших джинсах. Не брился он, судя по щетине, с позавчерашнего утра. Удивительно, как его в таком виде допустили в приличную гостиницу. От него еще веяло холодом - видимо, только-только вошел с улицы. Перед нами, слегка наклонившись вперед, с выражением тревоги на лице, стоял парень-администратор.
   - Все в порядке, спасибо, - улыбнулся самой своей обаятельной улыбкой Алан и сунул ему в руки пустой стакан. - У моего друга просто немного закружилась голова.
   Администратор кивнул - не слишком, правда, уверенно, - бросил на меня опасливый взгляд и отошел за стойку. В течение последующего нашего с Аланом разговора он время от времени поднимал голову и посматривал на нас. На лице его застыло слегка удивленное выражение, словно он силился понять, каким образом тут оказался Алан, весьма смахивающий сегодня на бродягу, и почему его до сих пор не выведут.
   Оставшись с Аланом тет-а-тет, я на всякий случай отодвинулся от него еще подальше и спросил негромко:
   - Как вы тут оказались?
   - Приехал поездом. Тебе уже лучше?
   - Пожалуй, да. А как вы нашли меня?
   - Я знаю Кристо не первый день, - терпеливо объяснил Алан, пристально на меня глядя. - И знаю гостиницы, в которых он предпочитает останавливаться в разных городах. Что еще?
   - Ну а зачем вы вообще здесь?
   - Как это "зачем"? Ты же просил меня о помощи?
   - Вы же сказали "нет".
   - Я поговорил с Авророй и решил, что дело серьезнее, чем кажется, - небрежно сообщил Алан. - Хэтери зашла слишком далеко. Между прочим, тебя я еще тоже поспрашиваю. Но для начала: что случилось вот прямо сейчас?
   - Связь... - прошептал я, невольно поднося опять руку к груди. - Хэтери разорвала связь...
   - Разорвала или попыталась разорвать? - он увидел, что я не понимаю вопроса, и уточнил: - Ты чувствуешь Агни или нет?
   - Не знаю... - это была правда: кроме ноющей боли в сердце и недоумения от появления Алана я не испытывал никаких других чувств.
   - Ладно, разберемся, - он поджал губы и покачал головой. - Подумать только: океан силы и абсолютное неумение ею воспользоваться! Я надеялся, что ты хоть чему-то научился. Но тебя нужно еще натаскивать и натаскивать.
   - Уж не вы ли хотите взять на себя эту заботу? - огрызнулся я.
   - Оставь фырканья на потом. Теперь вот что: где Кристо?
   - У Хэтери, я полагаю, - поколебавшись, я все же протянул ему записку. Алан внимательно прочел ее и снова покачал головой.
   - Глупец, - сказал он и задумался, опустив взгляд. Я терпеливо ждал целую минуту, отчаянно борясь с дурнотой, пришедшей на смену боли. Но он все молчал, и я не выдержал:
   - Нужно ехать за ним?
   - Погоди, не рви. Теперь время дорого, но торопиться не стоит, чтобы не наделать опрометчивых поступков, - взглянув на меня, Алан добавил: - И вообще, советую тебе немного отдышаться. Полчаса ничего не решают, а тебе нужно отдохнуть, иначе будешь ни на что не годен. Пойдем, поднимемся в твой номер. Приляжешь.
   Мне не очень хотелось оказаться наедине с Аланом за запертой дверью, но делать было нечего. Хотя боль отступила, чувствовал я себя не лучшим образом. Алан был прав, отдых пришелся бы кстати. Кроме того, он вроде бы не собирался вот прямо так на меня накидываться. Вид у него был очень серьезный, и даже озабоченный.
   В номере он запер дверь и повесил снаружи на ручку бирку "Не беспокоить". Я лег на постель поверх покрывала и закрыл глаза, но расслабиться не мог. Близкое присутствие Алана заставляло колотиться в бешеном ритме сердце и сводило напряжением тело. Это было что-то вроде полной несовместимости на физиологическом уровне. Если бы в ту минуту Алан попытался хотя бы прикоснуться ко мне, я, пожалуй, убил бы или его, или себя. Но он даже не приближался - отошел в сторону и сел в кресло у противоположной стены. Я подавил вздох облегчения.
   - Можешь рассказывать связно? - спросил он. - Нет, лежи. Говорить можно и лежа. Я хочу услышать подробности о том, что именно вышло у вас с Хэтери.
   Помедлив, я начал рассказывать. Алан был не тот человек, чьи чувства хотелось щадить. Да и не думаю, что он так уж переживал, услышав, как меня отколотили парни Хэтери. Когда я закончил, он некоторое время сидел молча и неподвижно, но вдруг заговорил тихо и о таком неожиданном предмете, что я приподнял голову и взглянул на него в недоумении.
   - Впервые я столкнулся с Хэтери в году, кажется, тысяча пятьсот тридцать девятом. Во Флоренции. Она вовсю тогда обхаживала Лючио, но без особого успеха.
   - Вы и с Лючио там же познакомились? - не удержался я от вопроса. Алан взглянул на меня и вскользь улыбнулся.
   - Да. Лючио принадлежал к старинному и уважаемому, хотя и незнатному роду. Его отец был известным стекольных дел мастером и держал во Флоренции мастерскую и лавку. Его мать, как я выяснил позже, проведя небольшое расследование, была носферату, и вскоре после его рождения ловко разыграла собственную смерть и исчезла в неизвестном направлении. Лючио не знал ее и считал матерью мачеху - женщину во всех отношениях достойную. Когда Хэтери разыскала его, ему исполнилось девятнадцать лет, он недавно женился и надеялся вскоре стать отцом. Он был красив, как ангел, но совершенно не сознавал силы собственной красоты. Это был чистый, даже целомудренный юноша. Хэтери (звали ее тогда, разумеется, иначе) изображала из себя знатную даму, ценительницу редкостей и диковинок, и заказывала у отца Лючио для себя множество вещей. Причем настаивала, чтобы доставлял их сам Лючио. Положение ее было таково, что она не могла первой броситься ему на шею, и потому тонко его провоцировала. Слишком тонко, - усмехнулся Алан. - Она избрала неверную тактику: пыталась соблазнить его собственными прелестями, а нужно было соблазнять его им самим. Впрочем, она сама еще была относительно молода и неопытна, и только недавно обрела свободу.
   - А вы-то каким образом оказались в курсе этих подробностей? - против воли заинтересованный, спросил я. Ведь жизнь Лючио до сих пор оставалась для меня тайной - Кристиан ничего о нем не рассказывал, да и вряд ли он знал что-то о столь давних событиях. Его самого тогда еще на свете не было.
   - Я писал портрет Хэтери, - объяснил Алан. - Мы сразу раскусили друг друга и заключили было союз, но из-за Лючио быстро рассорились. Он пришел с выполненным заказом, когда Хэтери позировала мне, и меня поразила его красота. Я тут же предложил написать его портрет, но он отказался - он не был тогда тщеславен. Однако знакомство наше на этом не прекратилось. Лючио посмотрел мою работу, ему понравилось, и он попросил написать портрет его супруги. Конечно, я согласился, тем более что она тоже была красавица. Скажи, Илэр, ты читал Уайльда? - вдруг спросил он.
   - Да, конечно, - ответил я, слегка сбитый с толку.
   - Тогда ты поймешь, если я скажу, что стал для Лючио тем же, чем был для Дориана лорд Генри.
   - То есть, вы отравили его, - тихо сказал я.
   - Я открыл ему глаза, - возразил Алан. - И объяснил, какая великая сила заключена в его красоте. Несколько позже я понял, кто он такой, и тогда предложил ему вечную молодость. Не сразу, но он поверил мне и согласился...
   - И стал вашим рабом...
   - Учеником! Кроме того, он сумел освободиться уже через полсотни лет.
   - Представляю, как он вас возненавидел! - искренне воскликнул я.
   - Позже он сам действовал едва ли мягче, - спокойно сказал Алан.
   - Это потому, что вы сделали из него чудовище...
   - Нет. Мы сами делаем из себя чудовищ. В любом, самом чистом из сердец, таится тьма. Если дать ей волю, проявить слабость, она заполонит всю душу. Кроме того... скажи, ты всерьез считаешь Лючио чудовищем?
   - Да.
   - И меня, вероятно, тоже?
   - Да.
   - А себя?
   - Да, - без колебаний в третий раз повторил я.
   - И считаешь, что виноват в этом я?
   - Ведь вы же показали мне всю эту грязь...
   Снова странная быстрая улыбка проскользнула по тонким губам Алана.
   - Ну а Кристо, он тоже - чудовище? Как, по-твоему?
   - Кристиана оставьте в покое. Он в тысячу раз лучше и вас, и меня.
   - Однако же он видел и испытал не меньше, чем ты. Кристо видел грязь и окунался в нее. Но к нему ничего не липнет. И, поверь, это происходит не от того, что учителя у него были из числа святых... Ты похож на него, Илэр, - продолжал Алан, - но тебе не хватает душевной твердости и решительности. Ты так же охотно, как Лючио, впустил в свое сердце тьму... Что до меня, то я никогда не был ангелом, - заключил он и рассмеялся.
   - А где вы родились? - вдруг спросил я. Противоречивые чувства охватили меня: понимая умом, что не время и не место пускаться в откровенные беседы с человеком, чье присутствие рядом вызывало отвращение на физиологическом уровне, я все же ничего не мог поделать со жгучим любопытством. Прожив в непосредственной близости от Алана пять лет, я почти ничего не знал о нем. И впервые за все годы он вдруг пустился в подобные откровения. Упускать момент было нельзя.
   Алан быстро взглянул на меня, его глаза блеснули удивлением.
   - Какая разница? Того места, откуда я родом, не существует уже несколько сотен лет. Нет больше ни моей страны, ни моего народа.
   - И все-таки?
   - Стоял когда-то на реке Оронта город Антиохия (1), - не очень охотно проговорил Алан. - В тысяча девяносто восьмом году от Рождества Христова, после долгой осады, в город вошли рыцари-латиняне. Многие жителей Антиохии, в том числе и мои родные, были убиты, остальных угнали в плен. Меня, как и многих других, увезли в Европу... Ничего удивительного, что среди норманнских рыцарей затесался один носферату, который носил на себе крест и вместе со своими приятелями со спокойной душой грабил и убивал во имя Христа. Этот рыцарь и стал моим хозяином. Превращение же состоялось только спустя два года, поскольку в девяносто восьмом мне было четырнадцать... Устроит тебя такая исторически-биографическая справка?
   Хоть я всегда считал Алана европейцем - по большей части из-за его европейского, и наверняка ненастоящего, имени, - все же его южное - или, быть может, вернее сказать "восточное"? - происхождение удивления не вызвало. Надень он, скажем, арабское платье, получился бы настоящий сарацин. Заинтересовало меня другое.
   - Вы были обычным человеком до превращения?
   - Нет. Мой отец был носферату; я не знал его, так же как вы с Лючио не знали своих матерей. Агни счастливее многих, - добавил он задумчиво. - Она знает обоих родителей. Как все-таки странно: лишь очень немногие из нас способны зачать и родить ребенка, но если кому-то выпадает такое счастье, ребенка часто бросают без всяких сожалений на произвол судьбы... - он помолчал, потом взглянул на часы и заговорил уже совсем другим тоном:
   - По-моему, ты отдохнул уже достаточно. Что скажешь?
   - Я готов ехать, - отозвался я, приподнимаясь.
   - Еще минуту подожди. Теперь чувствуешь Агни или нет?
   Прислушавшись к себе, я покачал головой. Вообще Агни я чувствовал слабо, гораздо хуже, чем Аврору, и объяснял это незавершенностью связи. Теперь же не чувствовал ее вовсе. Алан поджал губы.
   - Плохо. Возможно, Хэтери перекинула связь на себя. И это значит, что добром договориться Кристо не сумел...
   - Но как это может быть? - разволновался я. - Вы ведь говорили, что существующую связь может перекинуть на себя только более сильный?
   - Верно. Но еще я говорил, что ты не умеешь обращаться со своей силой... Ты упустил связь и даже не понял этого. Все, вот теперь вставай. Поехали.
   Однако сам он не торопился покидать кресло. Проследил взглядом, как я шел к двери, стараясь держаться от него подальше, и вдруг проговорил резко, злобно перекосив рот:
   - Прекрати дергаться. Сказано уже было, не собираюсь я тебя больше трогать. Или полагаешь меня насильником?
   - Да, полагаю, - я вспыхнул, но посмотрел ему прямо в глаза, подивившись мельком несусветной наивности вопроса: даже если оставить в стороне всю физиологическую составляющую наших отношений, то чем, по его мнению, он занимался все пять лет, как не насиловал мой разум и мою душу?
   - Зачем же обратился ко мне, если я тебе настолько противен? - поинтересовался он, и глаза его сузились. Неужели удалось задеть его больное место? с удивлением подумал я. Неужели и его можно ранить? Я-то думал, что от сердца его за столько лет осталась одна головешка.
   Но не успел я ничего сказать, а он уже усмехался:
   - Не трудись придумывать вежливый ответ. И так понятно: никто другой не стал бы связываться с Хэтери из-за тебя. Всем на тебя наплевать. А о моем особом к тебе отношении ты знаешь, им и воспользовался. Так?
   - Какой же вы самовлюбленный ублюдок, - пробормотал я, и Алан в голос расхохотался. Нет, все-таки вместо сердца у него была головешка.
  

*

   Телефон Кристиана по-прежнему оставался недоступным, и это был плохой признак. Очень плохой. Как бы и в самом деле с ним не стряслась беда.
   Алан хоть и назвал его глупцом, но сам поступал едва ли умнее, собираясь пойти к Хэтери сам-друг, без всякой охраны. Когда я выразил свои сомнения на этот счет, он только усмехнулся и показал извлеченный из внутреннего кармана куртки небольшой автоматический пистолет.
   - И вы умеете им пользоваться?
   - А ты знаешь, сколько войн случилось в мире за последнюю тысячу лет? - спокойно парировал он. - Поживешь с мое, научишься не только из пистолета стрелять.
   Пистолет так ловко лег в его руку, и так удивительно подходил к его облику в целом, что не возникало сомнений: стрелять он умеет. И если возникнет нужда, спустит курок, не колеблясь.
   - Уберите пистолет, - сказал я. - Не дай бог, кто увидит.
   Засмеявшись, он небрежно сунул оружие обратно в карман.
   - Заглянем сначала к Хэтери на квартиру, - заявил он, направляясь к стоянке такси. - Вряд ли, правда, она сама сейчас там. Скорее всего, оставила кого-нибудь, чтобы перехватить тебя.
   - Зачем тогда ехать туда?
   - Чтобы убедиться в этом лично, - он распахнул заднюю дверцу свободного такси. - Залезай.
   - И все-таки было бы умнее взять с собой хотя бы Грегора, - пробурчал я, протискиваясь в салон.
   - Грегору я в таких делах доверять не могу, - отозвался Алан и повернулся к водителю, чтобы объяснить дорогу.
   Такси тронулось. Алан вывернулся на переднем сиденье, чтобы видеть меня, и сказал:
   - Я ведь знаю, что он спит и видит, как бы от меня избавиться. Болван! И ведь понимает, что не совладает с ошалевшей от психического шока компашкой. Потому и подмазывался к тебе с предложением занять мое место.
   - Кто вам рассказал? - удивился я.
   - Никто. Догадаться нетрудно. Что, ведь было такое?
   - Было, - признался я, не видя смысла отрицать и покрывать Грегора, особой любви к которому не питал. - А почему вы от него не избавитесь, если знаете о его нелояльности?
   Алан пожал плечами.
   - Сильных носферату мало. Зачем разбрасываться добром? Пока он не выступает против меня открыто, ищет способ подкопаться втихую... Ну, а я за ним присматриваю. И за ним, и за Кати.
   Вряд ли стоило продолжать этот разговор в присутствии постороннего человека. Алан хотя и говорил тихо, все же сидящий рядом с ним таксист вполне мог разобрать слова. Если так, то упоминание носферату должно было его насторожить. Возможно, он даже принял нас за сумасшедших. Мне показалось, что он вздохнул с облегчением, когда такси остановилось и Алан, расплатившись, выбрался из салона, а я - за ним.
   Хэтери жила в многоквартирном доме - не в небоскребе, как Алан, а в обычной многоэтажке. Впрочем, дом был относительно новой постройки и выглядел прилично, да и располагался в хорошем районе. Но внутри не чувствовалось роскоши: ни тебе консьержа, ни цветов в кадках, ни зеркального лифта.
   - Не ожидал встретить в ней такой аскетический вкус, - заметил я.
   - Ты не видел ее загородный дом, - ответил Алан. - Вот где она развернулась во всю ширь! Впрочем, еще увидишь, если я прав, и если ее здесь нет. И вот что, Илэр, не суйся ты вперед. Парни у нее нервные, неизвестно, что им взбредет в голову при виде тебя.
   В лифте он расстегнул молнию на куртке и сунул руку за полу - видимо, чтобы удобнее было выхватывать пистолет. Я смотрел на него во все глаза: и не подозревал за ним подобных спецназовских замашек! Алан был жестким человеком, но выглядел так, будто всего и всегда добивался силой характера и никогда не касался оружия. Однако, поди ж ты: таскает во внутреннем кармане пистолет...
   К двери Алан направился первым, еще раз повторив указание не лезть вперед него. И он знал, о чем говорил: дверь открыл плечистый парень, один из моих давних знакомых. При виде Алана он заметно растерялся, взгляд его забегал по нашим лицам. За его спиной виднелась часть обширной прихожей, оформленной в очень сдержанных бежевых тонах.
   - Что это ты такой нервный? - дружелюбно обратился к амбалу Алан, не вынимая, впрочем, руку из-за полы куртки. - Случилось что?
   - Добрый день, господин Сандерс, - откашлялся парень. Наконец, он определился, куда смотреть, и теперь таращил глаза на меня. - Мы... э-э-э... мы вас не ждали.
   - Ничего страшного. Хозяйка дома?
   - М-м-м... нет. Но госпожа Хэтери очень хотела поговорить с господином Френе и предупредила, чтобы мы передали ее просьбу остаться и подождать ее возвращения, - выкрутился амбал, и глаза его злорадно блеснули. Вот бывают же такие люди: ну что, спрашивается, я ему сделал? С чего он так радуется возможности прижать меня? И ведь, наверное, получал удовольствие, избивая меня в парке... Вот он, настоящий извращенец. Я ответил ему злобным взглядом, продолжая, однако, торчать за плечом у Алана.
   В глубине квартиры послышались тяжелые шаги, и рядом с первым амбалом возник второй, деловито вопрошая:
   - Что тут у тебя?
   - Да вот, гости пожаловали.
   - Господин Сандерс, - заметно сдулся второй громила, наткнувшись взглядом на Алана. - Простите, но хозяйка не говорила, что вы можете придти, и мы...
   - Не мельтеши, - оборвал его Алан. - Не говорила, и ладно. Тогда мы пойдем. Всего хорошего.
   - Э-э-э! - снова подал голос первый, продолжая поедать меня глазами. - Френе придется остаться.
   - С какой стати? - демонстративно удивился Алан, умудрившись спиной и затылком изобразить недвусмысленный приказ: "Молчи!". Я дернулся было вперед, но лицо обдало нестерпимым жаром, - Алан делом подкреплял мысленный приказ, - и я остался на месте. - Френе не подчиняется вашей хозяйке и не обязан исполнять ее распоряжения.
   - Она хотела его видеть, - хмуро проронил второй.
   - И увидит, не беспокойтесь. И не делайте резких движений, - добавил он значительно. - Вы ведь не хотите со мной ссориться?
   Парни мрачно промолчали. Мы повернули к лифту, но из-за притворяющейся двери вдруг донеслось тихое:
   - Надо же, сам явился... Не зря говорят, что этот щенок его подстилка...
   Не дослушав фразу, я рванулся назад, но Алан оказался быстрее. По лестничной клетке стремительно пронеслась волна обжигающего воздуха, дверь сама собой распахнулась, со всей силы ударившись о стену, а оба амбала, как подрубленные, грохнулись на пол с перекошенными от боли физиономиями. Алан уже стоял над ними, и в глаза его полыхало то адское пламя, которое лично меня всегда пугало до чертиков.
   - Совсем распустились, - негромко проговорил он, глядя вниз, на поверженные тела. На лбу у него выступили крупные капли пота, и билась жила. - Вообще не соображают, с кем говорят, недоумки. Надо будет побеседовать с Хэтери на этот счет.
   Несколько раз глубоко вздохнув и резко выдохнув, он поднял голову и посмотрел на меня. Пламя в черных глазах уже улеглось, и он выглядел почти как обычно.
   - Сорвался, - сказал он с сожалением и несильно пнул ближнего к нему амбала.
   - Они живы? - спросил я хрипло - горло перехватило от злости.
   - Разумеется.
   - Жаль.
   - Действительно, жаль, - согласился Алан и вдруг улыбнулся и подмигнул мне. - Ну ничего, вот вернем Агни, и можно будет повторить визит и довести дело до конца. А еще лучше, перекинь связь на себя - чего добру пропадать. Только не сейчас. Не будем обострять.
   - Я подумаю над этим, - хмуро согласился я.
  
  
   (1) Пользуясь скудными познаниями Илэра в географии, Алан сгущает краски: та Антиохия, о которой он говорит, существует и поныне, и называется Антакья. Территориально, правда, относится уже не к Сирии, как в давние времена, а к Турции, очертания границ которой значительно изменились за десять веков.
  

Глава 9

Under the stars, under the moon

I'll be watching over you

I am the one, who can't be seen

Havayoth "The Watcher"

  
   Очередное такси мчало нас к загородному дому Хэтери, когда на мой телефон пришел звонок от Мэвис. Это было настолько неожиданно, что я почти минуту не мог решить, то ли сбросить звонок, то ли ответить. Время для разговора с Мэвис было совсем неподходящее. Да и вообще я не был уверен, что хочу с ней говорить. Все было кончено уже тогда, на вокзале. Даже раньше, когда она тыкала мне в лицо серебряным крестом. Конечно, это не значило, что Мэвис забыта. Но я очень старался. Честно. Потому что знал уже наверное: человеком мне никогда не стать, а таким, какой я есть, она меня не примет.
   Телефон не унимался, трель становилась все настойчивее, громче и пронзительнее. Я все еще в неуверенности смотрел на лежащий в ладони мобильник, когда Алан снова извернулся на сиденье и бросил повелительно:
   - Возьми уже трубку или отключи звонок! Сколько можно терзать нервы?
   Вздрогнув, я включил связь и поднес трубку к уху так осторожно, словно ожидал, что из нее вылезет какая-нибудь гадость и вцепится зубами в щеку.
   - Мэвис? - надо же, голос даже не дрогнул и прозвучал вполне обыденно. - Рад тебя слышать. Что-нибудь случилось?
   - Илэр! - преодолев сотни километров, чистый и взволнованный голос Мэвис коснулся сразу и моего слуха, и моего сердца. Но радости не принес. Напротив, сердце сжалось в комок и заныло. - Илэр, почему ты перестал звонить? Я беспокоюсь, не стряслась ли у тебя беда.
   От изумления я чуть было не выронил трубку. Вот это новость! Она что, на самом деле не понимает, почему мы перестали общаться? После памятного объяснения, когда она назвала меня нежитью?
   - Мэвис, ты что, издеваешься?
   - О чем ты? - искренне удивилась она. - Я желаю тебе только добра. Послушай, Илэр, - продолжала она с большим воодушевлением, - я договорилась с очень хорошим доктором, он согласился осмотреть тебя...
   - К черту доктора! - психанул я. - Сколько раз повторять: я не сумасшедший!
   - Но у тебя совершенно расшатаны нервы, это же очевидно. Пожалуйста, Илэр, приезжай. Тебе необходимо показаться врачу. Это очень хороший человек и отличный специалист. Вот увидишь, он поможет тебе!
   - Нет, не приеду. У меня дела, - отрезал я, и тут неожиданная мысль толкнулась в голову. Не раздумывая, я поспешно выпалил: - Лучше приезжай ты, Мэвис, только не ко мне, а к Кристиану. Он... у него сложная ситуация сейчас. Он будет рад тебя видеть.
   Алан на переднем сиденье издал странный звук, вроде сдавленного смешка, но я оставил его без внимания.
   - Да, но под каким предлогом... - медленно проговорила явно растерявшаяся Мэвис.
   - К чему какие-то предлоги? Кристиан любит тебя, - брякнул я по какому-то наитию.
   Мэвис молчала так долго, что мне пришлось продолжить. Странно, но я не испытывал никакого смущения.
   - Ты тоже его любишь, ведь так? И это главная причина, почему ты отказалась стать моей женой. Жаль, что я не сразу понял.
   - Не стоит это обсуждать... - пробормотала она.
   - Нет, стоит. Приезжай, Мэвис, если он тебе дорог. Валь тебя впустит.
   В ту минуту я искренне надеялся, что Мэвис на самом деле любит Кристиана, и любовь заставит ее преодолеть отвращение к "нежити". Увы, если они останутся вместе, рано или поздно должно будет открыться, что Кристиан не человек. Как они станут выпутываться из этой ситуации, думать прямо сейчас не хотелось. Может быть, любовь подскажет им выход.
   - Где сейчас Кристиан? - вдруг спросила она.
   - В Д***, - ответил я, не успев подумать.
   - Может быть, мне лучше тогда приехать в Д***?
   - Нет! Он скоро вернется домой. Дождись его там.
   - Хорошо, - покладисто согласилась она.
   - Так ты приедешь?
   - Да. Спасибо, Илэр, - проговорила Мэвис таким ласковым и теплым голосом, что у меня слезы на глазах выступили. - До свидания.
   Вот так! Она даже не пыталась отрицать приписываемые ей чувства.
   - Вот как! - эхом отозвался на мои мысли Алан, все это время пристально меня разглядывающий. - Ну и ну, неужто Кристо увел у тебя эту певчую пташку?
   - Не говорите ерунды, - сердито отозвался я, убирая телефон. Слезы грозили вот-вот пролиться, и приходилось прятать глаза.
   - Почему же это ерунда? Естественный круговорот женщин в природе, - с преувеличенной серьезностью возразил Алан. - Ты увел у меня Аврору, а Кристо увел у тебя Мэвис... Удивительно только, как это ты так легко ее уступил. Или ради друга ты готов на любые жертвы?
   - Да заткнитесь вы! - яростно крикнул я, вскидывая голову. - Никто никого не уводил!
   Увы, слезы все-таки не удалось сдержать, и они хлынули из глаз настоящим водопадом. Отвернувшись, чтобы не доставлять Алану удовольствия видом своей зареванной физиономии, я принялся поспешно - и без всякого результата - вытирать мокрые щеки рукавом пальто, забыв о хороших манерах. Но слезы и не думали останавливаться.
   - Ну, ну, не реви, - поморщился Алан. - Было бы из-за чего! Поразительно, какой же ты еще ребенок. Хуже Авроры.
   И это было все, что он сказал в утешение. Впрочем, ни в каком утешении я не нуждался. Напротив, слезы принесли облегчение, как будто вся горечь, образовавшаяся в душе после памятного объяснения с Мэвис, наконец выплеснулась вместе с ними. А с ней ушла и тоска по любви, которая могла бы быть, если бы не... Но и все эти многочисленные "если бы" больше не имели никакого значения. Выплакавшись, я наконец освободился от Мэвис. Когда такси остановилось на подъездной дорожке перед изящными коваными воротами, я уже успокоился.
   - Приехали, - сказал Алан.
   Загородный особняк Хэтери был совсем не то, что запрятанное в глуши обветшалое убежище Лючио. Начать с того, что он находился вовсе не краю цивилизации: вокруг там и тут поднимались черепичные крыши отнюдь не убогих коттеджей; это было что-то вроде таун-хауса. Дом Хэтери, на мой вкус, выглядел слащаво и несколько претенциозно. Впрочем, это как раз было в ее духе: яркая мозаика в стиле модерн обильно украшала стены, с кованых решеток на окнах глядели железные ирисы. Перед домом раскинулась лужайка, где под остатками подтаявшего снега проглядывала зеленая травка из той породы, которой не страшны ни морозы, ни долгие зимы. Лужайку рассекала пополам подъездная дорожка. Ворота, к моему удивлению, оказались не заперты, и мы вошли во двор.
   - И вот здесь она принимает всех несчастных и бездомных? - поинтересовался я, имея в виду обычай носферату организовывать "гостевые дома" для своих подопечных.
   - Не всех, только избранных. Надеюсь, что Кристо здесь.
   Я взглянул на него с удивлением:
   - Так вы не уверены?
   - Почти уверен. Почти. Сосредоточься, Илэр, и задавай поменьше вопросов. И молчи, не высовывайся!
   Мы не успели приблизиться к крыльцу, как со ступенек нам навстречу спорхнула хозяйка дома собственной персоной. Несмотря на холод, на ней был только переливающийся багрянцем атласный халат, полы которого волочились по земле, как шлейф королевской мантии. Ее глаза блестели, как зеркала, на щеках горели пятна румянца, а возле губ алел полустертый мазок подсохшей крови. Совсем недавно она брала у кого-то кровь... Сердце вновь застучало часто-часто. Если так будет продолжаться, вскоре оно и вовсе выпрыгнет из горла.
   - Ох, Алан, какая же ты зараза! - зашипела Хэтери, резким змеиным движением поворачивая голову к носферату. - Значит, это ты уложил моих мальчиков?
   - Ну не архангел же Михаил, - лениво отозвался Алан, ничуть не смущенный таким недружелюбным приемом.
   - Я грешила на Френе, - она бросила на меня злобный взгляд. - Еще удивлялась, откуда у щенка вдруг силы взялись! Значит, он снова у тебя на поводке?
   - Ни Илэр, ни я отчетом тебе не обязаны, - все тем же ленивым тоном проговорил Алан. - А вот тебе придется объясниться, что за непотребства ты творишь.
   - С какой стати мне объясняться? Да и что я натворила?
   - Я имею право с тебя спрашивать, потому что старше.
   Губы Хэтери перекосились, как будто готовясь выплюнуть ругательство. Ее классически красивое лицо в одно мгновение стало безобразным, как будто маску сдернули, и я с недоумением спросил себя, как до сих пор мог считать ее красавицей.
   - Что до твоих проступков, - продолжал Алан, пристально на нее глядя, - хватит и того, что ты украла чужого слугу!
   - Ха! - Хэтери вздернула голову и сложила на груди красивые ухоженные руки. - И что с того? Сам ты, можно подумать, не проделывал ничего в том же роде! Да и зачем ему слуга, если он не может никого удержать? Связь порвалась от одного прикосновения!
   - Ты знаешь, что эта девушка - не просто слуга. Она - дочь Кристо.
   - Ну и что?
   - Где Агни? - вмешался я, не в силах больше молча стоять и слушать. - Что вы с ней сделали?
   - Не смей перебивать, когда разговаривают старшие! - взвизгнула Хэтери и выкинула в мою сторону вытянутую руку с расставленными пальцами. С ног до головы меня окатило холодом, но это был нестрашный холод - всего лишь порыв, хоть и сильный, зимнего ветра. Я собрался ударить в ответ... нет, не так. Это не было осознанное действие - неконтролируемая сила запульсировала в висках, готовясь вот-вот выплеснуться и сокрушить противника. Я не стал бы удерживать ее, но Алан, бог знает по каким признакам поняв, что сейчас грянет буря, схватил меня за плечо и крикнул почти в самое ухо:
   - Остановись, Илэр! Еще не время! Нужно сначала все выяснить!
   Его резкий голос подействовал наподобие оплеухи. Волна силы отхлынула, голову немедленно отпустило. Я глубоко вздохнул и отступил на шаг.
   - Значит, он все еще слушается тебя, - с нервным смешком заметила Хэтери.
   Ответив ей тоже отнюдь не радостной усмешкой, Алан предостерегающе поднял смуглый палец.
   - Осторожнее, Хэтери. Следи за тем, что говоришь, если не хочешь, чтобы твои мозги превратились в кашу. У Илэра силы больше, чем ты думаешь.
   Я заметил, что, проговорив это, он украдкой перевел дыхание. И удивился. Неужели докричаться до меня было настолько сложно?
   Его рука все еще лежала у меня на плече, но стоило это осознать, пальцы разжались и соскользнули по рукаву пальто вниз. Это тоже показалось странным: считалось, что, потеряв власть надо мной, Алан уже не мог слышать мои мысли. Или все-таки мог?
   - Но что за разговоры на улице? - продолжал Алан, глядя теперь только на Хэтери. Обе руки он держал в карманах куртки - правда, в наружных. - Не пора ли вспомнить о гостеприимстве и пригласить нас в дом?
   - Извини, - резко ответила Хэтери. - Сегодня я гостей принимать не настроена.
   - Извиняю, - кивнул Алан. - Но в дом все-таки войду.
   Хэтери дернулась было к нему с перекошенным от злости лицом, но заставила себя остановиться.
   - Ты не смеешь! - зашипела она. - Я позову мальчиков, и они размажут тебя по стенке!
   - Ну и сколько мальчиков ты позовешь? Десять? Двадцать? Тебе известен предел моей силы, милая? Кроме того, не настолько же ты подвинулась головой, чтобы размазывать по стенке главу клана. Тебе нужны проблемы?
   По губам Хэтери скользнула мимолетная улыбка... но и секунды хватило, чтобы увидеть, сколько в ней таится яда. Кроме яда, было в ней еще что-то, но я не смог определить. Как не смог и понять, чему она вообще улыбалась. Зато Алан что-то понял. Что-то очень плохое. Его лицо дрогнуло, неуловимым движением он метнулся к Хэтери, схватил ее за плечи и сильно встряхнул:
   - Что ты натворила, сука? Отвечай!
   Это было скорее рычание, чем человеческий голос. Мне стало так страшно, что ноги ослабли, и захотелось на что-нибудь опереться. Алан тряс Хэтери так, словно она была не живым существом, а мешком с трухой, но она даже не пыталась освободиться - впрочем, даже обладая физической силой, вырваться из рук Алана было не так-то просто, уж это я знал по собственному опыту... Но похоже было, что Хэтери даже не собиралась вырываться. Она вообще не сознавала, что с ней что-то делают. Из ее груди рвался на свободу смех, тем более страшный, что он не похож был на истерический - Хэтери хохотала в голос, свободно, заливисто, как девчонка, хотя голова ее моталась назад и вперед и, казалось, вот-вот оторвется от шеи и покатится по грязному снегу, по мокрой траве. Обхватив себя руками, чтобы унять дрожь, и преодолевая слабость, я на несколько шагов приблизился к Алану. Он вдруг стал серым, как дешевый картон, отнял одну руку и несколько раз крепко ударил Хэтери по лицу. Хохот оборвался. Хэтери обмякла и почти повисла на Алане, который все еще удерживал ее второй рукой. Он снова крепко встряхнул ее.
   - Идиотка! Живо отведи нас к Агни и Кристо. Немедленно!
   Чтобы придать своим словам убедительности, он выдернул из-за пазухи пистолет и приставил его к виску Хэтери. Причем проделал это с такой уверенностью, как будто каждый день начинал с угроз прострелить кому-нибудь голову. А еще говорил, будто вооруженные разборки - это не его метод!
   Хэтери, судя по всему, тоже очень удивилась. Во всяком случае, в ее глазах, когда она подняла их на Алана, светилось нескрываемое изумление и даже недоумение. Однако уже через секунду недоумение сменилось насмешкой.
   - Ну, ну, Алан! Ведь ты же меня не застрелишь?
   - Почему нет? - невозмутимо вопросил Алан и довольно грубым тычком подтолкнул ее по направлению к крыльцу. - Не тяни время, дорогуша. Видишь ли, я теряю терпение. Я и так уже изрядно на тебя сердит, так что лучше бы выяснилось, что все живы и здоровы. Иначе...
   Он значительно замолчал, но посмотрел на Хэтери таким выразительным взглядом, что та немедленно перестала усмехаться и побледнела. Мое сердце снова екнуло. Значит, все-таки она натворила что-то серьезное...
   - Пойдем, Илэр, - позвал меня Алан. - Только не суйся вперед.
   Из просторного светлого холла, заставленного живыми растениями и оттого отчасти похожего на зимний сад или оранжерею, наверх уходила лестница с перилами причудливой формы. Больше всего сооружение напоминало застывшую в движении морскую волну с пенным гребнем.
   - Здесь или наверху? - спросил Алан, остановившись у лестницы. Он по-прежнему крепко держал Хэтери за плечо и не убирал пистолет от ее головы.
   - Послушай, Алан, - голос ее стал почти умоляющим. Она повернула к Алану голову, так что дуло пистолета теперь смотрело ей в лоб, но она как будто ничего не замечала. Растрепанные волосы струились по сторонам бледного лица, как расплавленное золото, и стекали на шею и на плечи. - Ну прошу тебя, не лезь в то, что тебя не касается. Это наше с Френе дело, пусть он и остается. А ты уходи.
   - Здесь или наверху? - требовательно повторил Алан, не обратив на ее слова ни малейшего внимания. - Сначала Агни, потом Кристо. Ну?!
   - Наверху. В большой спальне.
   По-видимому, Алан хорошо ориентировался в доме Хэтери - ничего больше не спросив, он начал подниматься по лестнице.
   - Отпусти руку - больно, - попросила Хэтери. - Куда я, по-твоему, денусь?
   Но Алан не внял и этой просьбе. Так мы и поднялись на второй этаж: впереди Алан, одна рука которого крепко сжимала плечо Хэтери, а вторая - держала пистолет, а следом я, едва дыша и с трудом преодолевая муторную слабость. Было ясно, что снова все решится (если уже не решилось) без моего участия.
   Все как всегда.
   В доме было очень тихо - ни движения, ни звука. Алан тоже отметил это и спросил сухо:
   - Где же твои мальчики? Что-то никого не видно.
   Хэтери не ответила. Ее бледность усиливалась, и мазок крови на щеке горел ярко-алым, хотя кровь уже подсохла и потемнела.
   Мы остановились перед двустворчатой дверью. Прислушавшись, можно было угадать за ней некое слабое движение, какие-то то ли вздохи, то ли постанывания. Алан ткнул дулом пистолета в дверь:
   - Кто там?
   - Ваша ненаглядная Агни, - ответила Хэтери сухим и ломким голосом, взглянула на меня, и на губах ее промелькнула тень злобной улыбки. - То есть, пардон, уже не ваша.
   Забыв предупреждение Алана, я толкнул дверь и первым вошел в комнату. Хэтери назвала ее большой спальней, но я, скорее, определил бы ее как будуар - так много здесь было подушек, драпировок и крашенных перьев. Роскошная и интимная комната в традиционных багровых и белых тонах. Истинный вампирский покой, какими их принято описывать в готических романах. Не хватало только черного лакированного гроба. Главным предметом здесь была кровать - или, пожалуй, ложе. Огромное, заваленное грудами темно-красного и белого шелков, на фоне которых совершенно потерялась белокожая блондинка Хэтери в своем багровом атласном халате. Впрочем, не исключено, что именно такого эффекта хозяйка будуара и стремилась достигнуть.
   На кровати копошилось несколько тел. От двери я не мог разглядеть, мужчины это или женщины, - кажется, здесь были и те, и другие, - и уж тем более не мог различить лиц. Я сделал несколько шагов вглубь комнаты, уже не сомневаясь, чем занимается компания на кровати. Вампы предавались своему излюбленному развлечению - совокуплялись, лакая друг у друга кровь. Тошнотворный ком подкатил к горлу при мысли, что в развлечении участвует и Агни - не зря же Хэтери привела нас прямо сюда. Я подошел ближе, внимательно глядя по сторонам, надеясь обнаружить Агни где-нибудь у стены или в углу. В одиночестве.
   Но она лежала на кровати, на самом краю, в стороне от клубка двигающихся тел (никто из забавников не обратил на нас никакого внимания, они все были слишком увлечены процессом). Агни не двигалась, и то ли спала, то ли была без сознания. Учитывая обстоятельства, я склонялся к последнему. Почему-то на ней была одна только белая мужская рубашка, доходящая до середины бедер. Несколько верхних пуговиц расстегнуты, рукава подвернуты, воротник испачкан кровью. Пока я стоял и тупо разглядывал Агни, пытаясь осознать увиденное, от клубка тел отделился какой-то парень, смутно мне знакомый, подобрался к девушке и прижался лицом к ее обнаженному бедру. Я не стал смотреть, что он предпримет дальше, и яростно оттолкнул его.
   - Пошел прочь!
   Издав возмущенный вопль, он откатился в сторону, поднял на меня затуманенные жаждой и похотью глаза, и вдруг на лице его расплылась идиотская улыбка.
   - О, Френе! И ты решил к нам присоединиться?
   - Не приближайся, - предупредил я сквозь зубы и обхватил Агни за пояс, чтобы поднять ее. Тело ее было совсем безвольным, и я испугался, что она умерла. Но нет - сердце билось, хотя и очень слабо.
   - Посмотри на ее шею, - проговорил у меня за спиной глуховатый голос Алана.
   Я взглянул и едва не выпустил из рук бесчувственную девушку. Когда я поднял Агни, голова ее запрокинулась, открывая шею - и жуткого вида рваную рану на ней. Это был вовсе не порез вроде того, что оставался от моего ножа. Нет! Было похоже, что кто-то рвал горло Агни зубами, и по моим понятиям, такая рана должна была убить ее. Прижимая Агни к себе, я резко обернулся и встретился взглядом с глазами Хэтери. Она снова улыбалась.
   - Это ты сделала?!
   - Руки, - тихо сказал Алан.
   О, он определенно знал, куда смотреть. Запястья Агни были - сплошные раны. Меня начало трясти... Похоже было, что не одна Хэтери к ней прикладывалась. По своему горькому опыту я знал, насколько популярно в вампирской среде "коллективное" распитие крови и чем оно чревато для жертвы.
   - И вот сюда посмотри, - Алан схватил Хэтери за руку и, не церемонясь, вывернул ее запястьем вверх. Хэтери вскрикнула от боли. На белой коже ярко проступали несколько весьма характерных порезов. Пока я на них пялился, Алан наклонился к обнаженному горлу Агни и потянул носом воздух. Выпрямился и медленно проговорил, глядя на меня:
   - Хэтери ее превратила...
   - Нет!
   - Да! - крикнула Хэтери, прожигая меня ненавидящим взглядом. - Ну, забирай ее, если сможешь! Кристо - не смог!
   - Где он? - резко спросил Алан. - Где?!
   Хэтери зло засмеялась, и я отчетливо услышал, как Алан скрипнул зубами.
   - Вот что, Илэр, - тихо сказал он через несколько секунд, с видимым усилием подавив волнение. - Забрать девушку сейчас ты не можешь, если не хочешь ее убить. Ее почти полностью опустошили. Останься с ней здесь. Если кто-нибудь к вам полезет, - он кивнул в сторону группы вампов, которые продолжали развлекаться, словно никого кроме них в комнате не было, - ты справишься без труда. Тут одна мелочь. А Хэтери пока отведет меня к Кристо. Надеюсь, он... в порядке.
   - Но, Алан...
   - Останься, я сказал! Не распускай сопли! - он повысил голос и тут же добавил уже мягче: - Девочку лучше сейчас не трогать с места. Вспомни, как плохо тебе было в первую ночь. Едва ли ей придется легче. Если она очнется, лучше, чтобы с ней рядом кто-нибудь был. Кроме того, ты же хочешь оставить ее одну с этими? - он снова показал на занятых друг другом вампов.
   Я закусил губы. В словах Алана определенно был смысл, но... Кристиан... я знал, что не успокоюсь, пока не узнаю, где он и что с ним.
   - На всякий случай - вот, - он показал мне пистолет и положил его на край обширной постели. Хэтери жадно ловила каждое его движение, как будто поджидала подходящий момент для бегства. Но Алан по-прежнему удерживал ее, ни на секунду не разжимая пальцев, как будто они и плечо Хэтери стали одно целое. - Стреляй сразу в голову, не стесняйся. Ну, пошли, - обратился он уже к Хэтери, толкая ее к двери.
   И он ушел, оставив меня с бесчувственной Агни и с компанией совокупляющихся вампов. Только сейчас я заметил, как душно в комнате, и какой тяжелый запах свежий крови ее наполняет. Во рту пересохло; даже сильному носферату не так-то легко не поддаться общей одержимости жаждой, ну а я вовсе не был сильным. Особенно остро пахло свежей кровью от Агни; я хорошо помнил, какова она на вкус... Крепко зажмурившись на секунду, я опустил девушку обратно на кровать, отвернулся и осмотрел будуар в поисках места, где можно было посидеть в ожидании Алана. Близость взбаламученного ложа, а в особенности - копошащихся на нем полуобнаженных тел меня нервировала.
   Собрав раскиданные по полу подушки и уложив их в дальнем от кровати углу, я перенес туда Агни, уложил ее поудобнее и накрыл своим пальто. В комнате было тепло, даже жарко, но мне не нравилось, что Агни почти раздета. Сам я сел рядом, положив тут же оставленный Аланом пистолет (которым я, честно говоря, все равно не умел пользоваться) и повернувшись спиной к вампам. От издаваемых ими звуков у меня мурашки по коже бегали. Даже не глядя на них, легко было представить себе, чем они заняты. И почему Алан оставил меня в этом месте? Неужели нельзя было перенести Агни в соседнюю комнату? Или это какое-то очередное его дурацкое испытание?
   Не знаю, сколько прошло времени, но это были страшные минуты - или, возможно, часы. Агни по-прежнему лежала без движения и едва дышала. Мысли мои разрывались между нею и Кристианом, но временами накатывала черная волна жажды, и я забывал все. Казалось, запах крови усиливается с каждой минутой, сводя с ума, сокрушая рассудок и вызывая к жизни чисто животные инстинкты. Нечто подобное мне приходилось испытывать во время оргий, устраиваемых Аланом, но здесь это было... сильнее. Я кусал губы и заставлял себя, не отрываясь, смотреть на растерзанное горло Агни - вид ужасной раны пробуждал в сердце ужас и жалость, и - ненависть, и это прогоняло жажду.
   Действо на ложе продолжалось. Я знал, что забава может длиться и час, и два - тем дольше, чем большее число участников в ней занято. Я страстно желал, чтобы Агни как можно дольше оставалась без сознания - не надо ей было видеть этого кровавого разгула. Впрочем, как знать, не пришлось ли уже ей самой в нем поучаствовать по воле Хэтери?.. о, эта тварь! С каким удовольствием я бы всадил ей пулю между васильковых глаз! Если бы не страх, что смерть Хэтери убьет и ослабевшую Агни, оказавшуюся в ее власти, я не колебался бы ни минуты. Тем более, пистолет был под рукой, и что-то подсказывало, что Алан не станет мне препятствовать.
   Прошла, казалось, вечность, прежде чем тихо приоткрылась дверь, и в комнату, бесшумно ступая, вошел Алан. Я вскочил ему навстречу. Никогда я еще не радовался так его появлению. Но радость быстро схлынула, сменившись ужасом при виде его серого лица и плотно сжатых губ.
   - Что? - спросил я шепотом. - Что?! Где Крис?
   - Кристо с нами больше нет, - ответил Алан начисто лишенным интонаций голосом. Казалось, он сам не очень себе верит, но я поверил сразу же, и сразу же понял, что означают его слова. Может быть, потому, что с самого начала предчувствовал какую-то беду. "Кристо с нами больше нет..." Я закричал, задохнулся... а что было дальше - не помню. Кажется, Алан схватил меня, прижал к себе, повторял громко: "Илэр! Илэр!", но тьма беспамятства обрушилась на меня и поглотила сознание.

Эпилог

  

Все в нашей жизни - пыль на дороге -

Чьи-то надежды, чьи-то тревоги.

Мы безразличны черту и богу,

Тихо ложится пыль на дорогу.

Да будет мир праху вашему.

Эту дорогу осилит идущий -

Тот, кто от слабости стал всемогущим.

Серую массу ногой попирает,

Но все следы его пыль заметает.

Да будет мир праху нашему.

Otto Dix "Пыль"

  
   Алан не стал со мной церемониться: несколько крепких оплеух, и я вновь открыл глаза. И сразу горько пожалел, что не умер, а только на время лишился сознания. Невыносимое горе стиснуло сердце железным обручем, горло сводило судорогой, но слезы не шли.
   - Ну, что? - спросил Алан, пристально на меня глядя. - Можно тебя отпустить? Падать не собираешься?
   - Не собираюсь, - ответил я хрипло.
   Он убрал руки и отступил на шаг.
   - Не слишком ли много обмороков для одного дня? - проворчал он. - Впрочем, ты не плачешь, уже хорошо... Знаю, ты очень любил его. Будет очень тяжело, но... ты привыкнешь.
   - Да... наверное, привыкну, - ну да, привык же я, что рядом нет отца. Но Кристиан... в каком-то смысле он был мне ближе, чем отец. - Где он? отведите меня... к нему.
   Алан покачал головой.
   - Не лучше ли запомнить его живым?
   - Я хочу его видеть! - я хотел крикнуть, но из стиснутого судорогой горла вырвался только хрип. - Что вообще произошло?
   Глубоко вздохнув, Алан оглянулся на шелковое багряное ложе.
   - Не слишком подходящее место для разговора. Пойдем в другую комнату.
   Не дожидаясь, пока я соглашусь или начну возражать, он поднял на руки укрытую пальто Агни и направился к двери. Я взял пистолет и поплелся за ним, ни о чем не думая. После первого всплеска отчаяния нахлынуло безразличие. Мысли остановились, и даже сердце билось как бы с неохотой. Это состояние должно было пройти, но не сразу.
   Мы перешли в соседнюю комнату. Здесь не было кровати, только узкий диванчик. На него Алан и уложил Агни. Сам он сел на изящный стул с изогнутыми ножками, а я остался стоять у двери, подпирая стену. Лицо горело от пощечин.
   - Хэтери сказала, что это была случайность, - проговорил Алан, сверля меня взглядом. - Но вряд ли десяток пуль, всаженных прямо в сердце, может быть случайностью.
   - В се... сердце? Но... за... чем? - заикаясь, с трудом выговорил я.
   - Кристо пытался помешать превращению Агни. Но... все равно, это слишком. Поверь, я не ожидал такого исхода, - он помолчал, словно колеблясь, продолжать или нет. Все-таки проговорил медленно: - Хэтери хотела, чтобы он увидел все с начала до конца. Она говорит, что только этого и добивалась: чтобы он увидел, как превращают его дочь. Больше ничего. Убивать Кристо она не собиралась. Но он повел себя слишком... агрессивно.
   - Агрессивно? - переспросил я пораженно. - Чего же она ждала? Что он будет просто смотреть?
   Алан поморщился.
   - Конечно, она пытается себя выгородить. Но... убийство есть убийство.
   - Где она сейчас?!
   - Не советую, - он со значением посмотрел на мою правую руку, судорожно стискивающую рукоятку пистолета. - Не советую торопиться. Помни, что Агни очень слаба, и ее жизнь напрямую зависит от жизни Хэтери.
   Я замычал сквозь зубы и прижался затылком к стене.
   - Но где она?!.. Вы ее отпустили?!
   - Нет. Я ее запер внизу. Кажется, она сейчас в совершенной ярости.
   - Она - в ярости?! После всего, что... А Агни... видела, как Кристиана... - я не смог договорить.
   - Боюсь, что да. И Кристо тоже все видел, он умер не сразу. Злая смерть... Не хотел бы я... - он оборвал себя и замолк.
   О господи! Мысль о том, что пришлось испытать Кристиану в свои последние минуты, пронзила меня раскаленным ножом. По щекам потекли слезы, и я не пытался сдержать их. Алан хмуро смотрел на меня.
   - Ты в состоянии мыслить связно? Видишь ли, у нас теперь будет серьезная проблема. И даже не одна. Клан Кристо снова остался без хозяина - это раз. Хэтери будут судить за убийство и почти наверняка приговорят к смерти - это два. Значит, мы получим уже два обезглавленных клана...
   - Как вы можете думать сейчас о кланах? - вырвалось у меня.
   - А ты можешь думать только о собственных переживаниях? - резко спросил Алан. - Ты знаешь, что такое распавшиеся со смертью хозяина связи? Знаешь, в каком аду оказались все, кто был связан с Кристо? Это массовая истерия, Илэр. Нам нужно срочно найти кого-то достаточно сильного, кто возьмет на себя управление кланом Кристо.
   Несколько секунд я молча глотал слезы, пытаясь справиться с охватившей меня апатией. Потом спросил через силу:
   - У вас есть кто-то на примете?
   - Если бы ты не проливал тут слезы, я бы предложил это тебе, - сухо проговорил Алан, и я с изумлением на него уставился:
   - Мне?
   - Тебе, тебе. Ты обладаешь огромной силой, но твоя выдержка... хм, оставляет желать лучшего. Боюсь, ты не справишься.
   - Да я и не хочу!
   - Кристо тоже не хотел, - отрезал Алан. - Но тащил свой крест, не пытаясь ни на кого спихнуть ответственность... Кстати, о крестах. Не желаешь отменить приглашение Мэвис? Нехорошо получится, если барышня приедет объясняться в любви, а попадет на похороны.
   В его словах, а паче того - в тоне, мне почудилась едкая насмешка, до того меня покоробившая, что я рванулся к нему, крикнув:
   - Не смейте так говорить!
   - Как - "так"? - сухо осведомился Алан, смерив меня взглядом. - Что я такого сказал? Тебе не нравится, что я не бьюсь в рыданиях и не заламываю в отчаянии руки? Думаешь, мне наплевать на смерть Кристо? Ты знал его четверть века, а я - три столетия, и скорблю о нем не меньше твоего! Но нельзя думать только о себе, понимаешь ты это, мальчишка?! - он все повышал и повышал голос, а теперь вскочил с места и стоял, прожигая меня огненным взглядом. - Посмотри вокруг! Посмотри на нее! - смуглый палец ткнул в сторону Агни. - Что будет с ней, когда она придет в себя, и увидит, что ее отец мертв, а ты самозабвенно рыдаешь над ним и не способен ни какие разумные действия!
   - Да вам-то не все ли равно? - сквозь слезы крикнул я.
   - Нет, не все! Ты вообще меня слушаешь или нет? до тебя доходит хоть одно мое слово? Черт возьми! Да сколько я еще должен с тобой возиться? - последние слова Алан почти прорычал, притопнув ногой. - Делай что хочешь, рыдай, хоть слезами захлебнись, хоть умри от горя, но помни: ей, - он снова указал на Агни, - кроме меня, рассчитывать не на кого. И Авроре с Лореной, кстати говоря, тоже.
   И он быстро вышел из комнаты, вытаскивая на ходу из кармана мобильник. Я даже не успел напомнить, чтобы он отвел меня к Кристиану... впрочем, как было оставить Агни одну? Я опустился на пол рядом с диваном, на котором она лежала, уперся лбом в подлокотник и просидел так час или два, не двигаясь и ни о чем не думая.
   Потом вернулся Алан. Он казался заметно успокоившимся. Встав надо мной, проговорил, глядя мне в затылок:
   - Завтра или послезавтра сюда съедутся все старшие - решать, что делать с Хэтери. Если ты согласишься принять на себя ответственность за клан Кристо, сможешь участвовать в совете. Твое мнение будет учитываться.
   - Зачем вы мне это говорите? - спросил я тихо.
   - Затем, что хочу, чтобы ты встал во главе клана.
   - Зачем вам это?
   - Желаю быть с тобой на равных.
   Я поднял голову и удивлено посмотрел на него.
   - Если ты еще раз спросишь "зачем?", получишь плюху, - посулил Алан.
   - И все же я рискну...
   - Иногда ты бываешь бестолков, совсем как твоя мамаша. У Лорены, извини, куриные мозги, но я надеялся, что ты унаследовал хотя бы капельку ума от отца - кто бы он там ни был... Говоря короче, Илэр, у тебя есть максимум день на размышления. Еще до приезда старших ты должен определиться и ответить "да" или "нет". Исходя из этого, будет выстраиваться план дальнейших действий. Ты понял, Илэр? От тебя сейчас многое зависит. Так что соберись. И знай, что если скажешь "да", я тебя поддержу.
   - Я... подумаю.
   - Вот-вот, подумай. Плакать будешь потом.
   - Только... отведите меня к Кристиану.
   - Нет. Сначала - живые, - который уже раз он указал на Агни. - Мертвые подождут, им торопиться уже некуда.
   Его слова звучали разумно, но тогда я не смог этого оценить. Все мое существо рвалось к Кристиану: взглянуть на него в последний раз, проститься... Но Алан был неумолим: сначала - Агни. Он настоял, чтобы я дождался ее пробуждения. И он был тысячу раз прав. Спустя еще несколько часов Агни начала приходить в себя, и оказалось, что она сохранила полностью все воспоминания о последних событиях. Она открыла глаза с острым осознанием утраты, и первое и единственное, что она сказала, было восклицание: "Папа!" Затем Агни разрыдалась, и мне пришлось ее успокаивать. Это было нелегко, поскольку у меня самого на сердце лежала невыносимая тяжесть, а Алан и не подумал придти мне на помощь: он ускользнул, оставив нас с Агни наедине, и, вероятно, занялся какими-то своими неотложными делами. Возможно, начал приготовления к встрече высокопоставленных кровососов.
   - Что теперь будет, Илэр?..
   Агни удивительно быстро справилась со слезами, но в голосе ее слышалась такая тоска, от которой болезненно ныло сердце.
   - Не знаю, - ответил я честно. - С уверенностью могу сказать только одно: так или иначе, Хэтери свое получит. Я... постараюсь сделать для этого все, что возможно. Все, что от меня зависит.
  

*

   А зависело от меня больше, чем я думал.
   Спустя день я сидел в гостиной дома Хэтери, в компании с девятью старшими носферату. Все они были мне так или иначе знакомы, хотя некоторые знакомства состоялись при таких обстоятельствах, что хотелось о них забыть. Меня они тоже знали, но как слугу и любимую игрушку Алана, и им было дико, что я теперь сижу с ними на равных, заявив о своем намерении принять на себя управление кланом "Цепеш". В их взглядах, то и дело скользивших по моему лицу, читались изумление и любопытство. Один только Дерек смотрел так, как будто давно уже ждал чего-то подобного.
   В целом все собравшиеся выглядели растерянными и даже несколько подавленными. Несмотря на то, что интриги в обществе носферату цвели махровым цветом, убийства все же были редкостью. Их, носферату, было слишком мало, чтобы они могли позволить себе, когда хочется, убивать друг друга. Случались, впрочем, исключения: например, когда слуга мог освободиться, только уничтожив физически хозяина, но на такие происшествия смотрели сквозь пальцы. Это было убийство по необходимости. Хэтери же, по мнению собравшихся, снисхождения не заслуживала.
   Во мне каждый нерв звенел от ненависти, а перед внутренним взором стояло мертвое лицо Кристиана: когда Алан убедился, что Агни очнулась и чувствует себя неплохо, он все же согласился отвести меня к моему друг и наставнику. Кристиан лежал внизу, в одной из комнат, и крови было столько, что простыня, которой его кто-то укрыл, пропиталась ею насквозь и облепила тело. Она еще даже не успела высохнуть... В лице Кристиана вовсе не было того радостного спокойствия, что я видел у мертвого Лючио; он умирал не спокойно и не радостно, о чем красноречиво свидетельствовали искаженные черты его строгого лица. Глаза его были закрыты, и я обрадовался этому: страшно было увидеть в них муку. Я наклонился, чтобы поцеловать его в холодный лоб, потом обернулся к Алану, который стоял, скрестив руки и прислонившись к стене, у двери, и прошептал:
   - Лучше бы Агни его не видеть... таким...
   - Сможешь ее удержать? - тихо и очень серьезно спросил Алан.
   Конечно, я не смог. И теперь, сидя в кругу носферату, вспоминал тягостную сцену, описывать которую у меня нет ни сил, ни желания...
   Алан сдержал слово и выступил в мою поддержку, когда я сказал, что желаю занять место Кристиана. При этом он без всякого смущения сообщил, что уступает мне в силе, и это заявление вызвало удивленные перешептывания. Любопытство во взглядах носферату стало еще более жгучим, теперь они там и ели меня глазами. Но мне было наплевать. Мысли занимало одно: заставить Хэтери заплатить за убийство.
   Никто не стал возражать против моего назначения "на пост". Напротив, мне показалось, кое-кто вздохнул с облегчением; никому не хотелось брать на себя мороку управления чужим кланом. Правда, вопрос с кланом Хэтери, который вот-вот должен был лишиться хозяйки, оставался открытым... Что до самой Хэтери, то ее судьба была окончательно определена. С замиранием сердца я ждал только, когда озвучат решение. Но все молчали. Странное дело, никому из страшных и бессердечных кровопийц не хотелось брать на себя роль палача. А я вдруг обнаружил, что не могу выговорить ни слова, хотя мне было что сказать...
   - У меня есть предложение, - заявил вдруг Алан, нарушая тишину. - Смерть Кристо поразила всех нас, но Илэра Френе она задела больнее всех. Вы все знаете, что Кристо был его опекуном и другом, и другом его отца. Поэтому мне кажется справедливым, если судьбу убийцы решит именно Илэр.
   - Согласен, - кивнул Дерек.
   - Согласен! Согласен! - послышались еще голоса.
   - Илэр? - требовательный взгляд Алана обратился ко мне, а следом за ним и остальные повернули головы.
   Кровь разом отхлынула от лица. Я поднялся с места. Нужно было что-то сказать, но я не знал, что...
   - Оставьте ее мне, - вот и все, что я смог едва слышно выговорить.
   ...Когда хоронили Кристиана, Хэтери все еще была жива и оставалась пленницей в собственном доме. Причиной тому была вовсе не моя нерешительность. Нет. Я никогда никого не убивал, но знал, что рука у меня не дрогнет. Я только ждал, когда Агни оправится настолько, что можно будет разорвать ее связь с хозяйкой без риска для ее жизни. Пока что она была слишком подавлена горем и потрясена превращением, состоявшимся без ее согласия... Честно говоря, я подумывал, когда с Хэтери будет покончено, предложить Агни свою защиту - раз уж так все сложилось, и мне суждено оставаться носферату ныне, и присно, и во веки веков, - но мы еще об этом не говорили. Время терпело. Теперь нам некуда было торопиться... К тому же мне не хватало уверенности, что после всего случившегося Агни примет мое предложение.
   Организацию похорон я взял на себя, поскольку она была явно не в состоянии заниматься этим. Печальные хлопоты со мной разделил Алан, от которого я не ожидал ничего подобного. Он был как-то особенно сумрачен, и особенно удивляло его поведение с Агни - никогда я не видел, чтобы он с кем-то обращался настолько мягко. Будь это кто-то другой, можно было подумать, что он питает к Агни нежные чувства. Но Алан и влюбленность - несовместимы. Нет, здесь было что-то другое... дружеское участие? Уважение? Черт его знает. Я внимательно наблюдал за Аланом и надеялся со временем раскусить его маневры. На всякий случай я предупредил его, что если он хоть пальцем тронет Агни, то будет иметь дело со мной.
   - О, не сомневаюсь, - насмешливо сверкнул он глазами. - В гневе ты страшен... Не беспокойся, Илэр, Агни ничто с моей стороны не угрожает.
   И который раз я против воли поверил его словам.
   ...Как и предсказывал Алан, Мэвис прибыла как раз вовремя, чтобы присутствовать на траурной церемонии. Закрутившись в вихре печальных забот, я совсем позабыл о ней, и ее появление стало для меня полной неожиданностью. Я даже не сразу смог сообразить, как изложить ей ситуацию. "Ты опоздала, Крис мертв", - эти слова упорно крутились на языке, но было бы слишком глупо и слишком жестоко бросить их в лицо Мэвис без всяких объяснений. Она и без того была напугана и растеряна, обнаружив в доме Кристиана гнетущую тишину, хотя в нем было полно людей (или, вернее, нелюдей), и занавешенные кисеей зеркала. И снова меня выручил Алан. Вынырнув из какой-то боковой комнаты, он только быстро взглянул нам в лица, и тут же ухватил Мэвис под руку и увлек за собой, бросив мне на ходу: "Я все объясню". Не знаю, что и как именно он ей объяснил, но, когда я увидел ее после их разговора, на ней лица не было. А выражение ее глаз убедило меня окончательно: хотя ничего и не было высказано, с Кристианом Мэвис связывали более сильные и глубокие чувства, чем со мной.
   Я молча сжал ее руку, а потом, поколебавшись, обнял и прижал к себе. Она не пыталась освободиться. Дыхание ее было бурным и неровным, словно ее душили рыдания.
   - Ты знал, что так и будет? - прошептала она сдавленным голосом. - Потому и просил меня приехать?
   - Нет, не знал...
   Наверное, это была ложь. Ведь кольнуло же меня какое-то предчувствие во время одного из последних наших разговоров с Кристианом. Но я подумал, что Мэвис необязательно об этом знать.
   Кристиана похоронили рядом с Лючио. Мне подумалось, что это будет справедливо. Невзирая на все зло, сотворенное Лючио, Кристиан все равно продолжал любить его, и после его смерти скорбел о нем. Не зря же на могиле Лючио лежали такие же цветы, как и на могиле моего отца; и я знал, кто приносит их.
   Теперь на одном кладбище лежали трое людей, без которых я не стал бы тем, что я есть теперь - носферату, высший кровопийца и хозяин клана. Адриен Френе, мой отец. Лючио, убийца моего отца. И Кристиан Лэнгли, который когда-то был другом и партнером Лючио, потом - другом моего отца и моим другом и наставником. Не знаю, сколько мне отпущено лет - сто, двести или, быть может тысяча. Но когда-нибудь придет и мой срок, и я тоже лягу на этом старом кладбище рядом с теми, кого я любил.
   Но об этом еще рано думать. Есть и другие, кого я люблю, и они еще живы. И будут жить, надеюсь, долго и счастливо. Да и мне есть чем заняться следующие несколько столетий, пока смерть не заберет меня.

   Май - ноябрь 2007 года.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"