Глава 1

- Ваше имя?

- Мисс Мэри Кристиан.

Юный девичий голосок звонким эхом разлетелся по огромному тренировочному залу Университета Мастерства. Мэри вздрогнула, виновато потупила взгляд, но тут же опомнилась и резко вскинула голову. На вступительном экзамене смущаться было ни к чему. К счастью девушки, из трех членов приемной комиссии лишь миссис Сьюзан Джейн заметила ее движения и, вероятно, догадалась о мыслях абитуриентки. Во всяком случае, ничем иным Мэри не могла объяснить короткую подбадривающую улыбку, появившуюся на лице строгого преподавателя техники создания иллюзий.

Кроме миссис Джейн в состав приемной комиссии входили мистер Барри Портер и мисс Клара Рейнольдс.

Председатель приемной комиссии мистер Портер на своих собеседников обыкновенно производил обманчивое впечатление неуклюжего добряка. Тучный, с покрытой потом блестящей лысиной на макушке, он одевался без всякого вкуса, годами не желая менять поношенную одежду и обувь на новую. Так что было сложно заподозрить, что этот малоповоротливый субъект является ректором одного из самых престижных университетов и едва ли не лучшим мастером иллюзий в мире.

А вот представить мисс Рейнольдс в роли преподавателя по истории искусств не представляло сложностей. Иначе, как истинной леди, эту даму в элегантном платье с миниатюрной шляпкой на голове назвать было невозможно.

Мэри тоже предпочитала платья остальным видам одежды, и сейчас была одета в простой клетчатый наряд чуть ниже колен. Но он, разумеется, не шел ни в какое сравнение с нарядом мисс Рейнольдс. Да и конский хвост, в который были собраны пышные медового цвета волосы абитуриентки, изрядно растрепался за время нервного ожидания в коридоре и ничуть не добавлял ей привлекательности. Пожалуй, только туфельки на невысоком каблуке приятно ласкали взгляд: их Мэри догадалась протереть салфеткой.

- Вы учились в Школе Юных Мастеров? - продолжил, меж тем задавать вопросы мистер Портер.

- Нет, сэр, - ответила Мэри, вновь чувствуя себя неловко и тщетно пытаясь устремить свой взгляд на что-нибудь отличное от длинного стола перед ней.

К сожалению, смотреть в помещении больше было не на что. Голые стены, идеально ровный белый мраморный пол, несколько непримечательных окон и потолок с парой балок, пересекавших зал поперек. На стене позади Мэри на уровне пары метров над полом располагался ещё небольшой балкон с простыми металлическими перилами. Подняться на него можно было по узкой винтовой лестнице. Балкон использовался во время занятий по технике и качеству крупных иллюзий, чтобы студенты могли лучше видеть результаты своего "творчества".

Впрочем, сейчас Мэри старалась вовсе не думать про этот балкон. Ведь оттуда, небрежно привалившись к стене, за экзаменуемыми наблюдал месье Филипп Бруно. И от одной мысли о присутствии в зале этого молодого, весьма симпатичного и неприлично богатого совладельца самой престижной в мире частной школы мастерства сердце Мэри грозило выскочить из груди. Потому что месье Брюно не только обладал всеми необходимыми качествами, чтобы стать мечтой романтичной девушки, но и обладал правом и обязанностью выбирать учеников для своей школы.

- Вы обучались дома? У какого мастера? - вновь прозвучал вопрос.

Тянуть больше не было смысла.

- Нет, сэр. Я самородок и самоучка, - призналась Мэри тем тоном, каким, вероятно, разговаривает преступник, пришедший с повинной в полицейский участок и искренне раскаявшийся в своих деяниях.

- Вот как? - в голосе председателя прозвучало удивление.

Мистер Портер взял в руки ее документы и принялся изучать страницу с результатами предварительного тестирования.

- И вы набрали семьдесят восемь из ста баллов? Весьма недурно, мисс Кристиан. Примите мое восхищение. Не всякий выпускник способен на такое.

Мэри почувствовала, как вспыхнули щеки. Она всегда легко краснела. Особенно, если сильно волновалась.

- Ну, что же вы, юная леди? - заметив румянец, заговорила мисс Рейнольдс. - Как же вы собираетесь работать с иллюзиями, если не можете совладать со своими эмоциями?

От подобного замечания Мэри покраснела ещё больше.

- Не стоит, мисс Рейнольдс, упрекать мисс Кристиан. Тем более что румянец ей очень к лицу, - заметил мистер Портер. - К тому же, я уверен, после поступления мисс Кристиан легко обучится у вас необходимому.

- После поступления? Разумеется, мистер Портер, - холодно улыбнулась преподаватель.

Мэри медленно вдохнула и также медленно выдохнула. Ей нужно было успокоиться, в противном случае, девушка рисковала не справиться с предстоящим заданием. Дыхательная гимнастика почти помогла ей в этом. Во всяком случае, Мэри смогла сфокусировать все свое внимание на шорохе, раздавшемся на балконе.

Не обернуться получилось с большим трудом. Мэри вновь вздохнула, заставляя себя сконцентрироваться на блестящей лысине председателя приемной комиссии. Внешний вид мистера Портера и ее знания о нем не давали разгуляться наивным фантазиям.

- Что ж, мисс Кристиан. Давайте посмотрим, на что вы способны. У вас есть две минуты, чтобы продемонстрировать нам ваши способности. Удивите нас! - попросил мистер Портер.

Пухлая рука потянулась к песочным часам, стоящим перед председателем. Мэри собралась с мыслями. До того момента, как последняя песчинка упадет из верхней чаши в нижнюю, ей надлежало придумать, воплотить и дать свободу полноценной иллюзии. Ничего сложного. Она справится. Она всегда справлялась, когда репетировала дома.

- Вы готовы, мисс Кристиан?

Она кивнула и часы перевернулись. Время пошло.

Мэри знала свои сильные стороны. И свои слабости она тоже отлично изучила. В отсутствии должного образования и всякой возможности получить такое, девушка не могла рассчитывать на то, чтобы удивить приемную комиссию безупречной техникой. Поэтому ей оставалось только поразить опытных мастеров вниманием к деталям и безупречным стилем своего небольшого творения. А что могло помочь в этом лучше того, что сама девушка хорошо знала и любила?

И вот на столе перед мистером Портером уже проявились очертания пузатого чайника и четырех чайных пар. Подумав секунду, Мэри представила ещё одну пару, чем вызвала невольную улыбку мисс Рейнольдс. Чайник девушка оставила белым, чашки и блюдца разукрасила незабудками, в точности повторяя узор с любимого домашнего сервиза.

Когда с посудой было покончено, Мэри приступила к воплощению в жизнь тез самых деталей, в мастерстве создания которых девушка, по ее мнению, была весьма хороша.

Прежде всего, она добавила кружевную салфетку на стол. Изящная вещица ручной работы напоминала безделушки, которые плела вручную ее бабушка. Тонкие, чуть пожелтевшие от времени, они как нельзя лучше передавали тепло и уют родного дома.

Припоминая ароматы бергамота и мяты, Мэри наполнила посуду крепким чаем. Дорисовала в своем воображении пар, тонкой струйкой поднимавшийся над чашками. Пар показался ей слишком спокойным, и Мэри с лёгкостью добавила ветерок, раздувавший его. Почувствовав, как разносится знакомый аромат по залу, девушка позволила себе улыбнуться.

Через секунду рядом с чайником и чашками появилась хрустальная вазочка с вишнёвым вареньем. Солнечный свет не проникал в зал, так что Мэри недолго думая сотворила лучик, пронзающий тонкие стенки и содержимое и позволяющий увидеть рубиновый цвет сладкого лакомства.

Миссис Джейн, заинтригованная иллюзией, потянулась к вазочке. Мэри спешно добавила ложечку, ругая себя за непредусмотрительность. Представляя мамино варенье, его приятную нежность и ненавязчивую сладость, девушка помогла мисс Джейн зачерпнуть вишенку со всем должным вкусом и ароматом. В то же время мистер Портер сделал глоток чая. И хотя сытости от еды, созданной иллюзией, наступить не могло, Мэри поняла по лицам мастеров, что удовольствие ее творение способно доставить.

- Браво, мисс Кристиан, - кивнул мистер Портер. - Но будьте внимательны, время заканчивается.

Мэри и сама понимала, что пора отпускать иллюзию. Созданное ее воображением нужно было отцепить от него так, чтобы иллюзия смогла существовать отдельно и без дальнейшего вмешательства творца. Ничего сложного в этом не было. Перестать воображать, добившись статичности иллюзии и медленно, очень медленно наполнить свое сознание иными мыслями, удерживая творение перед своими глазами, как если бы оно было настоящим.

У мастеров иллюзий финальный этап создания занимал не более доли секунды, насколько знала Мэри. Ей же, творцу далеко не опытному, требовалось больше времени. Но малое количество песка в часах девушку совсем не пугало. Напротив, это было даже хорошо - не нужно было искать, на чем сосредоточиться...

Громкий хлопок заставил девушку вздрогнуть. В тот же миг созданная ею иллюзия подернулась рябью и разлетелась легким туманом. Не осталось ничего: ни чудесной посуды, ни аромата чая, ни рубинового отблеска от вазочки с вареньем на столе.

Мэри побледнела. На глаза навернулись слезы. На несколько секунд перехватило дыхание.

- Боюсь, вы не уложились в отведенное время, мисс Кристиан, - с заметным сожалением произнес мистер Портер.

- Да, сэр, - покорно согласилась Мэри.

- Нам искренне жаль, что так вышло, - поспешила добавить миссис Джейн. - Способности у вас, определенно есть.

- Да, миссис. Благодарю.

Мисс Рейнольдс ничего добавлять не стала. Взяв из рук председателя комиссии документы, леди передала их бывшей абитуриентке.

Задерживаться не имело смысла, и все же Мэри не смогла сразу уйти, нарочно медленно подходя к столу приемной комиссии. Слишком хорошо девушка понимала, что покинув этот зал, она уже более никогда в него не сможет вернуться. Девушка едва слышно всхлипнула, украдкой стерла пробежавшую по щеке слезу.

- До свидания, - сказала она на прощание.

- Всего доброго, мисс Кристиан, - ответил с доброжелательной улыбкой на лице мистер Портер.

Такие же улыбки были на лицах мисс Рейнольдс и миссис Джейн, когда Мэри покидала зал. До еще одного присутствующего - месье Брюно - девушке в эти минуты не было дела. Мастера также не сочли нужным взглянуть на него. Поэтому никого не заинтересовало, отчего молодой человек выглядит столь озадаченным.

Глава 2

На обратном пути Мэри сидела в вагоне возле окна. Уткнувшись лбом в прохладное стекло, провожала взглядом фонарные столбы. Хотелось плакать. И не хотелось в то же время. Потому что расплакаться сейчас означало признать свое поражение. И свою неспособность трезво смотреть на вещи и здраво оценивать свои возможности - то есть вести себя так, как подобает взрослому человеку. То есть так, как, по словам родителей, она ещё не способна.

Девушка вздохнула. Родители вновь оказались правы. То ли в силу возраста и накопленного жизненного опыта, то ли в силу того, что куда меньше нее витали в облаках собственных фантазий. Как ни старалась, она не могла припомнить ни одного случая, когда мама или папа пошли на поводу у собственных желаний, не взвесив предварительно все за и против. Впрочем, Мэри не знала их в семнадцать лет.

Поезд ехал медленно, народу было мало, и никто не пытался отвлечь ее разговором. Времени подумать о собственном будущем, ближайшем и отдаленном, у Мэри было предостаточно. Ей представился отчий дом, накрытый к ужину стол в гостиной. Папа, конечно, перечитывает газету в ожидании приглашения к столу. Мама в предпоследний раз поправляет салфетки на столе и, дела убедиться, что он не остыл, легко касается пузатого чайника на подносе с краю стола. Того самого чайника, что послужил прообразом ее неудавшейся иллюзии. Но, несмотря на кажущиеся различия, Джон и Марта Кристианы заняты одним и тем же - ждут возвращения дочери. И ее слов о том, что она поступила.

Мэри вздохнула. Конечно, родители не покажут, но, несомненно, вздохнут с облегчением, когда узнают, что она провалилась. Им, людям далёким от иллюзий и мастеров, всегда были в тягость ее внезапно открывшиеся способности. Мэри было лет пять, когда она сотворила такого желанного, но непозволенного отцом котенка. Вполне сознательный детский возраст, чтобы не только запомнить, но и понять происходящее вокруг.

Первые дни Джон и Марта делали вид, что ничего не произошло. Потом обнаружили ещё одного котенка. Мэри решила, что раз позволили оставить иллюзию, то и настоящего не прогонят. Но родители приняли реальность за ее новую фантазию, долго спорили, после чего отвезли девочку в город к практикующему мастеру. К сожалению супругов Кристиан, способности их дочери творить были недостаточно слабы и не поддались блокировке - обычная практика в отношении детей-самородков. Несмотря на это, обучать Мэри мистер Кристиан не планировал. Поэтому по возвращении домой отец строго-настрого запретил дочери фантазировать и давать жизнь своим фантазиям.

Запрет не помог. Желание Мэри творить было сильнее любых страхов. Тем более, что иллюзии у нее всегда получались. Сначала простые, потом посложнее, потом...

Девушка смахнула слезинку, скатившуюся по щеке. Она не была уверена, что ее примут в Университет. Но даже мысли не допускала, что причиной тому станет ее неспособность отпустить иллюзию. Окажись она последней в списке абитуриентов по уровню мастерства, остаться без места на курсе было бы куда менее обидно.

Наконец, поезд замедлил ход и по громкой связи объявили ее остановку. Повесив на плечо свой рюкзачок, Мэри подтянула резинку на сползшем конском хвосте и двинулась к выходу.

Уже совсем стемнело. Тусклый свет фонарей выхватывал из ночной мглы ещё пару силуэтов, прибывших тем же поездом, что и Мэри. Сунув руки в карманы куртки, девушка постояла пару минут, давай, ветру время высушить ее слезы и освежить прохладой раскрасневшееся лицо. Ей не хотелось, чтобы кто-то заподозрил неладное в ее жизни. Городок у них был маленьким, все друг друга знали, и ее семье стоило больших усилий скрыть, в какой Университет собирается поступить Мэри. Рассказывать об этом сейчас было совсем глупо.

Кристианы жили в одном из трех десятков одинаковых двухэтажных домишек, в начале прошлого века построенных для рабочих деревообрабатывающей фабрики. Лишь по какой-то случайности домишки эти забыли снести. Но менее дряхлыми от этого они не стали, и каждый хозяин летал дом на свой лад. Кто-то красил, а кто-то, как родители Мэри, неприглядность фасада скрывали за побегами дикого винограда.

Дверь была не заперта. Мэри привычным движением повесила сумку на крючок в узкой прихожей, сверху нее кинула куртку.

- Вернулась? - из гостиной выглянула миссис Кристиан. На губах - приветливая улыбка, в глазах - немой вопрос.

Мэри отрицательно качнула головой. Напрасно пытаясь сдержать слезы, девушка подошла к маме.

- Ох, милая, - вздохнула миссис Кристиан, заключая дочь в нежные объятия.

- Давай поговорим позже, - попросила Мэри. Мать, конечно же, не возражала.

Через несколько минут все семейство расположилось в гостиной-столовой. Окна были зашторены, мирно тикали часы на стене. Над круглым столом горела старая тканевая люстра. На пожелтевшей скатерти расположились блюда с тем, что больше всего любила Мэри: овощное рагу в горшочке, запечённые кроличьи лапки, свежий хлеб и рисовый пудинг в качестве десерта. Такой ужин вполне мог быть праздничным! А мог быть тем, чем пришлось ему стать. Мэри с благодарностью отметила, что мама приготовила те блюда, которые были способны ее утешить в столь непростой момент.

Ели молча. Каждый со своей стороны. Миссис Кристиан время от времени косилась направо, туда, где возле стола стоял пустой стул. Хотя в доме сейчас проживали трое человек, четвертое место во время ужина всегда было готово стать занятым, если вдруг Майклу - старшему ребенку супругов Кристиан - пришло бы в голову навестить родных. Без звонка, как у него это было заведено.

Майкл Кристиан жил в столице. Работал менеджером в крупном банке и всегда был примером для младшей сестренки. Именно у него она научилась, что упорный труд вознаграждается, и только так и осуществляются мечты.

Впрочем, сегодня уверенность Мэри пошатнулась. Ведь несколько часов назад девушка убедилась в том, что немного удачи не помешает любому человеку. Даже самому работящему.

Мэри задумалась и на какое-то время позабыла о полной тарелке перед собой. Рука безвольно лежала на столе, зажав вилку, в то время как сознание девушки вновь отправилось на экзамен. Она легко перенеслась в тренировочный зал, увидела стол и членов приемной комиссии. И свой чайный сервиз Мэри тоже представила без труда...

- Мэри, деточка, - вырвал ее из раздумий голос мамы.

Девушка вздрогнула, иллюзия на столе перед ней подернулась дымкой, но не разлетелась. Так что через секунду Мэри удалось вновь стабилизировать ее и отпустить.

- Не думаю, что нам может понадобиться второй чайник, - заметила миссис Кристиан.

Мэри испуганно взглянула на отца. Мистер Кристиан уже закончил ужинать и, закрывшись газетой, старательно делал вид, что не замечает происходящего перед ним. Иллюзию требовалось срочно убрать, пока терпение отца не закончилось. Уничтожить то, что уже начало жить своей жизнью, было под силу только чистым сапфирами. В доме Кристианов украшений с этими драгоценными камнями никогда не было. Даже самых дешёвых сапфиров ни Марта, ни Джон, ни их дети никогда не держали в руках. Так что пришлось Мэри спешно строить вторую иллюзию, чтобы скрыть дубликат сервиза от человеческих органов чувств.

Через полчаса, когда от рисового пудинга не осталось и крошки, Мэри помогла маме собрать посуду со стола и ушла к себе в комнату.

После переезда брата девушка решила занять его комнату со скошенным потолком, расположенную под самой крышей. Это было самое восхитительное место в доме! Из окна открывался потрясающий вид на окрестности. Во время дождя стук капель по крыше убаюкивал лучше любой колыбельной. А ещё в этой комнатке - единственной в доме - сохранились старинные обои с крупными красными розами. В свое время Майкл заклеил их плакатами любимых рок-групп и не позволил тронуть во время ремонта. Мэри обожала эти розы, ей казалось, что весь уют и все тепло дома исходит от этих старых потёртых и пожелтевших картинок.

Правда, комнатка была крошечной. Кровать, узкий шкаф и письменный стол под окном едва уживались в этом пространстве. Но со временем Мэри привыкла и даже перестала биться головой о скошенный потолок.

Спать не хотелось. Открыв окно, девушка долго смотрела на звездное небо и мерцающие городские огоньки. Украдкой наблюдала за миссис Пемберли, живущей в доме напротив. Соседка не имела привычки закрывать окна шторами, так что Мэри знала все о ее скучных вечерних занятиях.

Стук в дверь привлек внимание Мэри далеко не сразу. Поначалу тихий, он слился с уличным шумом. Повторный стук показался ей ошибкой, ведь Мэри отлично знала, что мама моет посуду, а больше к ней некому было. Прийти в поздний час. Лишь после третьего, весьма настойчивого стука, Мэри слезла с окна и распахнула дверь.

- Папа? - девушка не посчитала нужным скрыть своего удивления.

- Не спишь? - отец посмотрел на платье, которое Мэри всё ещё не сняла, после чего добавил: - Можно войти?

- Да, конечно.

Мэри жестом пригласила отца присесть на кровать. Мистер Джон Кристиан был высоким и крепко сложенным человеком, так что после его появления в комнате, свободного места почти не осталось. Не потому ли Майкл выбрал именно эту комнатушку, что не любил визитов отца?

Мистер Кристиан просидел молча, собираясь с мыслями не меньше пяти минут. Мэри даже началось казаться, что это и есть истинная цель его визита.

- Ты знаешь, - наконец заговорил отец, - я никогда не одобрял твоих увлечений иллюзиями и был против твоего поступления в Университет Мастерства.

Мэри кивнула. Поведение отца больше не казалось ей странным и затянувшимся. В последний раз о ее способностях они говорили на повышенных тонах.

- Но это не значит, что я рад твоему провалу, - продолжил мистер Кристиан.

- Я знаю, папа.

- Я просто считаю своим долгом напомнить тебе о том, что не стоит опускать руки.

- Мне сказали, что у меня есть способности, - поспешила вставить Мэри.

Девушка понимала, что попытка напрасна. Отец не даст ей разрешения попробовать поступить в Университет Мастерства на будущий год. Ведь на ту попытку, которая провалилась, мистер Кристиан согласился с условием, что она будет первой и последней. И все же упускать даже крошечного шанса не стоило.

Впрочем, мистер Кристиан даже не заметил ее слов, продолжив без паузы:

- К счастью, время ещё не упущено. Прием во многие университеты ещё продолжается. Выбор, конечно, за тобой, но я бы рекомендовал тебе Университет естественных наук. Биологический факультет. Ты всегда знала и любила этот предмет. Или факультет Географии - тоже достойный выбор. Не самые престижные профессии, но ты бы смогла найти крепкое место с хорошей оплатой с таким дипломом.

Мэри кивнула.

Вдруг мистер Кристиан встал, вытянувшись в полный рост. Казалось, что ещё немного и его голова ударится о потолок. Однако этого не произошло. Также неожиданно, как он встал, мистер Кристиан наклонился и приятно дочь к себе. Девушка даже вскрикнула, настолько непривычно ей было внимание и объятия отца.

- Я просто хочу, чтобы ты знала, что мы любим тебя и уважаем твой выбор. Не зацикливайся на неудаче. И постарайся добавить немного рационализма в свои мысли. Иллюзии - это забавно и весело. Но если у тебя, в самом деле, есть способности, глупо демонстрировать их на потеху публике. Это не твое.

- Согласна.

- Человеку с настоящими способностями надлежит заниматься серьезными делами. К сожалению, мы слишком незначительные люди и не обладаем нужными связями, чтобы ты могла занять приличное место среди мастеров. Лезть же туда, где нам не рады, ни к чему. Ты понимаешь меня?

Девушка кивнула.

- И ты согласна с этим?

Мэри постаралась подумать рационально - так, как советовал отец. Пожалуй, она могла бы сказать, что связи легко приобретаются во время обучения. Но, как назло, девушка не смогла вспомнить ни одного реального случая, когда 'маленький человек' вроде нее делал большую карьеру. Так что возразить мистеру Кристиану было нечего.

- Ну и хорошо, - заметно успокоился мистер Кристиан. - А то в газетах такое пишут, что лучше не читать! На прошлой неделе в Испании мастера арестовали. Он три месяца ненастоящими деньгами за аренду дома платил. А сегодня про актрису Еву Ларви написали. Знаешь такую? Лет ей уже много. В 'Сиреневых грезах' главную роль играла. Так вот оказывается, она всю жизнь поклонников обманывала. Носила сапфиры поддельные, чтобы доказать, что выглядит хорошо без помощи иллюзий. А когда ей торжественно вручили кулон с настоящим сапфиром (за вклад в мировой кинематограф), все ее иллюзии и рухнули. Старая оказалась. Морщинами все лицо покрыто.

Мистер Кристиан вздохнул.

- А сколько еще подобных случаев замалчивается? Обман - эти иллюзии, по-другому и не скажешь.

Мэри не стала ничего отвечать. Ее отец рассуждал, как и большинство обывателей, не умеющих иллюзии создавать. Видел в непонятном и неподвластном лишь плохое и опасное, забывая о том, сколько радости ежедневно дарят творения мастеров тем, кто видит их. Забывая, что безопасность простых обывателей зависит от мастеров, занимающих высокие посты.

Пожелав дочери спокойной ночи, он поцеловал ее в лоб и сам отправился спать. А девушка, оставшись одна, подумала, что может быть, все действительно хорошо. Ведь когда (у нее не было сомнений, что это произойдет) она поступит в Университет естественных наук, не будет необходимости покидать родной дом и жить самостоятельной жизнью, к которой она совсем ещё не готова, как показал сегодняшний день.

Глава 3

За свою долгую жизнь Александр Брюно успел стать известным во многих областях. Великий мастер, честный политик, успешный инвестор, богатый землевладелец, любящий муж и преданный сын. Умный, образованный, добрый и щедрый. Лишь одно звание никак не давалось этому человеку: за тридцать лет прожитых в браке с любимой женщиной Александр Брюно так и не смог стать счастливым отцом.

Впрочем, отчаяние не было известно этому человеку, как не были известны ему страх и излишнее стеснение. Не обращая внимания на злые языки посторонних и родных, загодя приступивших к делению его наследства после похорон Элайзы Брюно, месье Брюно принял решение усыновить двоих наследников. Мальчика, чтобы было кому порадовать его стареющий ум, и девочку, чтобы было кому порадовать его подслеповатый глаз.

Подходящих детей Александр Брюно поручил найти своему поверенному месье Кату. Национальность, возраст и взаимное родство, в общем-то, не имели значения. Главное, не раз уточнял месье Брюно, мальчик непременно должен был быть старше девочки: при должном везении в богатых семьях иначе не бывает. Ну, и про ум и здоровье не следовало забывать, раз уж у месье Брюно была возможность выбора.

Поверенный с блеском исполнил приказ. В одном из детских домов родной его господину Франции месье Кату нашел подходящих детей. Александр Брюно, едва получив известие об успехе, тут же приказал подать автомобиль и отправился по указанному адресу.

Домой месье Брюно вернулся за полночь. На заднем сиденье автомобиля, прижавшись к плечам старика, дремали его дети. Мальчик и девочка. Другие мальчик и девочка. Оливия и Филипп, мало подходившие под представления Александра Брюно, но тронувшие его душу с первых секунд, как месье увидел их.

Оливия и Филипп были кровными братом и сестрой, хотя даже внешне мало походили друг на друга. Слишком высокая и худая для своих двенадцати лет Оливия, обращала на себя внимание собеседников цепким взглядом и не по годам вдумчивыми суждениями. Она неплохо умела создавать иллюзии, хотя техники в ее творениях было больше, чем фантазии. По замечанию самого Александра Брюно, сделанному вполголоса поверенному, Оливия куда больше напоминала ему желаемого сына, чем прелестную дочь.

Филипп же в свои пять лет всё ещё не перестал быть забавным крепышом с пухлыми румяными щёчками. Он охотно возился с машинками на полу, не переставая рассказывать неизвестному прежде старику о дорогах и гаражах, вместо того, чтобы отвечать на глупые вопросы гостя.

С годами Филипп, конечно, изменился. Вытянулся, растерял румянец, стал больше понимать в окружающем мире и меньше болтать. К двадцати четырем годам он умудрялся быть одним из самых нелюдимых и малообщительных молодых людей. Он словно бросал вызов всему тому интересу, что неизменно окружал его персону. Филипп не имел близких друзей, не состоял в спортивных и иных обществах. Насколько было известно, отношений с девушками у него также не имелось. Проживал он вместе с сестрой и парой слуг на уединенном острове - том самом, где по желанию Александра Брюно его приемными детьми была создана Школа Мастерства. Хотя, конечно, заслуг Оливии в существовании этой школы было куда больше, чем вклада ее младшего брата.

После смерти месье Брюно именно Оливия унаследовала все его состояние, связи и обязательства. И это было справедливо, потому что никто лучше Оливии Брюно не мог продолжить дело Александра и не уронить честь семьи.

В свои тридцать лет Оливия Брюно выглядела гораздо более привлекательной, чем можно было ожидать. Однако привлекала людей она, как и в юные годы, отнюдь не своей внешностью. Оливия Брюно очаровывала всех своим умением быть идеальной. Невозможно было найти изъян в ее внешности, в ее стиле одежды, в ее манерах, в ее словах и действиях. Пожалуй, ее легко можно было принять за иллюзию, если бы не кулон, который Оливия Брюно носила постоянно: такой же безупречный, как она, сапфир глубокого синего цвета, окружённый парой десятков бриллиантов - фамильная драгоценность, подаренная девушке на совершеннолетие.

С братом, кроме крови и фамилии, Оливию Брюно роднила некоторая отстраненность от общества. Как и Филипп, девушка почти не имела друзей и близких знакомых. Те же, кто имел честь знать ее вне официальных и рабочих рамок, подмечали ее холодность и нежелание подпускать к себе посторонних слишком близко. Лишь для младшего брата в сердце ледяной красавицы находился теплый уголок, полный нежности и внимания.

Впрочем, рассчитывать на то, что в ближайшие часы в этот уголок у него будет доступ, Филипп Брюно не мог. Вот уже на протяжении недели в стенах школы проходил Девятый международный съезд по вопросам образования мастеров. Оливии стоило больших усилий организовать мероприятие на своей территории, и она не могла позволить какой-нибудь мелочи испортить впечатление приглашенных о себе и их школе.

Миновав последний коридор, Филипп наконец остановился перед дверью в тренировочный зал. Легонько приоткрыл ее, напрасно надеясь, что Оливия заметит его и согласится добровольно покинуть встречу министров.

Старшая сестра на него даже не взглянула. Пришлось пригладить растрепавшиеся волосы и открыть дверь шире. Конечно, внимание почти всех собравшихся тут же было обращено на вошедшего. Примирительно вскинув руки, Филипп быстрым шагом обошел вокруг овального стола, почти не глядя, нащупал свободный стул и резким движением придвинул его к свободному месту за столом между Оливией и каким-то слишком улыбчивым участником совещания - очевидно, иностранцем, ни слова не понимающим по-английски и по-французски. Во всяком случае, на извинение Филиппа он ответил все той же улыбкой.

Мадемуазель Брюно вновь не удостоила брата взглядом, продолжая внимательно слушать говорившего. За те десять минут, что Филипп присутствовал на совещании, она лишь единожды отвлеклась от речи, чтобы дать поручение своему помощнику - месье Пьеру Шанти. Атлетического телосложения, широкоплечий, одетый в безупречный деловой костюм молодой человек с черными волосами, собранными, в куцый хвостик, Пьер сидел по другую руку от Оливии. Не поднимая головы, он набирал на клавиатуре ноутбука озвучиваемый текст. Филипп в который раз отметил, что месье Шанти более походил на охранника сестры, чем на роль ее секретаря. Недовольно хмыкнул.

- Таким образом, - тем временем завершал свою речь говоривший, - мы вынуждены констатировать, что качество образования сильно падает именно из-за закрытости "касты мастеров". Опытные творцы крайне неохотно делятся секретами с самородками, тем самым вовсе лишая последних желания обучаться...

- К чему эти красивые фразы? - прервал министра месье Гаспар Велани. - Скажите прямо: самородки боятся получать соответствующее образование. Бояться, потому что знают, что дальнейшую жизнь им устроить не удастся. Вероятные работодатели им не рады и не будут рады. И, на мой взгляд, обе стороны в отношении этого ведут себя самым правильным образом.

Месье Велани самодовольно улыбнулся, демонстрируя собравшимся не по годам белоснежные зубы. Его морщинистое лицо при этом заметно перекосилось, словно выражение подобных эмоций было для месье непривычной работой.

Филипп заметил, как недовольно поморщилась Оливия, едва Гаспар Велани заговорил. Нелюбовь к этому человеку передалась мадемуазель Брюно от отца. Хотя могло быть и так, что месье Велани сам вызвал в девушке подобные чувства, при каждом удобном и неудобном случае ведя себя нагло, бесцеремонно, а иногда и просто грубо по отношению к наследнице Александра Брюно.

Поначалу Оливия обижалась, ведь она ничем не заслужила подобного обращения. Однако очень скоро девушка убедилась, что такое поведение было в принципе свойственно месье Велани. Он считал, что человек его общественного положения и владеющий теми же связями имел полное право смотреть на всех свысока и при каждом удобном случае напоминать о своем превосходстве.

- Месье Велани, - обратился к нему министр по вопросам мастерства и иллюзий Англии мистер Уилл Эдвардс, - вы, разумеется, имеете полное право выражать свое мнение. Но вам следовало бы дождаться своей очереди.

Французский министр месье Алан Геррен присоединился к коллеге:

- Тем более что ваше заключение сделано не на основе всех фактов. Ведь, исключая самородков, которые нередко обладают лучшими способностями, чем дети, рождённые в семья мастеров, мы невольно ухудшаем мировой уровень мастерства.

- Или, быть может, вы хотите, чтобы превосходных творцов иллюзий не осталось вовсе? - спросил мистер Эдвардс.

- Почему бы и нет? - с вызовом ответил месье Велани.

- Надеюсь, в вас говорит признание собственной слабости в мастерстве! В ином случае, ваши речи весьма опасны, месье Велани.

- Отчего же? Разве не стала бы наша жизнь проще, если бы однажды утром, проснувшись, вы не обнаружили, что иллюзий больше не существует?

- Ровно до тех пор, пока не нашелся бы самородок, освоивший это искусство вновь! - месье Геррен даже покраснел, так сильно было его возмущение неспособностью месте Велани понять очевидные вещи. - Не знаю как вы, но я, просыпаясь каждое утро, хочу быть уверен, что могу найти грамотного специалиста, который скажет мне, иллюзия передо мной или реальность.

Филипп вздохнул. Нечасто, но ему доводилось бывать на подобных совещаниях. В общем-то, разговоры всегда сводились именно к этому "просыпанию по утрам". Или к недостатку финансирования. Или от одного плавно перетекали ко второму.

Молодой человек достал смартфон, открыл блокнот и набрал на экране "Нужно поговорить. Именно сейчас". Легко коснувшись сестры, он показал ей надпись, после чего стер текст и вышел из зала.

Глава 4

В ожидании сестры Филипп прогуливался вдоль распахнутых окон школьной гостиной. Средних размеров вытянутая комната напоминала зал дорого кафе с зимним садом. Пара десятков столиков были отделены друг от друга ширмами в половину человеческого роста. Кое-где вместо ширм стояли кадки с декоративными деревьями семейства цитрусовых. Те же кадки с растениями скрадывали белизну стен, придавая помещению вид свежий, но вместе с тем очень уютный. Обстановкой комнаты занималась лично Оливия перед приемом в школу первых учеников. Отчего-то ей захотелось попробовать себя в роли дизайнера. И получилось весьма неплохо, хотя Филипп бы добавил каких-нибудь мелочей, чтобы взгляду было за что зацепиться.

Мадемуазель Брюно пришла минут через пятнадцать, после того, как в гостиной оказался Филипп. Достаточно рано, чтобы приятно удивить брата. Впрочем, радость длилась недолго.

- Ты отдаешь себе отчёт, к чему может привести даже пятиминутное мое отсутствие на этом совещание? - с порога произнесла Оливия. Голос хотя и звучал ровно, все же отливал холодным металлом, выдавая негодование девушки.

Филипп недовольно поджал уголки губ.

- Последствия будут куда менее трагичными, чем если мы отложим наш разговор. Или ты думаешь, что я из праздного любопытства бросил все свои дела и прилетел, чтобы встретиться с тобой лично? Разумеется, мои дела куда менее важны, чем твои. Только не забывай, что все они связаны с нашей школой.

Немного подумав, благо Оливия дала ему долю секунды, подбирая слова для ответа, Филипп добавил:

- Да и с нашей жизнью они тоже связаны.

Это прозвучало весомее предыдущего. Молодой человек заметил, как нахмурились его сестра. Смерив Филиппа взглядом, Оливия подошла к ближайшему столику и опустилась на мягкий диван, каким-то невероятным образом не развалившись на мягких подушках, как того требовала конструкция мебели, а оставшись сидеть прямо.

- Ну, продолжай, - поторопила она. - Я все ещё планирую вернуться в зал.

Филипп подошёл к ней совсем близко. Наклонился и одним шепотом, стараясь не двигать губами, чтобы случайный очевидец этого разговора не разгадал его слов, произнес:

- Во время одного из вступительных тестов, я нашел невероятного мастера.

- Впервые? - с иронией уточнила Оливия.

Филипп совсем прижался к уху сестры, так что она почувствовала его теплое дыхание, когда он произнес следующие слова.

Оливия вздрогнула. Побледнела, не в силах быстро справиться с овладевшими ею чувствами. Филипп подумал, что давненько не видел, чтобы его сестра так пугалась.

- Ты уверен? - дрожащим голосом переспросила Оливия.

- Сомнений быть не может, - отозвал Филипп.

Ещё пару секунд по лицу девушки и напряжённости в теле было заметно волнение. Однако когда она заговорила, догадаться об испытанных чувствах уже было сложно. Оливия произнесла слова тем будничным тоном, каким обычно спрашивают "который час?" или "что сегодня на обед?":

- И ты хочешь, чтобы этот творец был принят в нашу школу?

- Иного мы не можем допустить. Его способности могут стать козырем в любой борьбе. К тому же попади этот мастер под влияние... Да хоть того же месье Велани! Можно ли быть уверенным, что способности не будут использованы во вред всему миру? И можно ли быть уверенным, что такого творца оставят в живых?

Оливия понимающе кивнула. Разгладила складку на брюках, поправила и без того безупречную прическу.

- Да, в прежние века с такими не церемонились. И учитывая, что последний подобный мастер жил, если память мне не изменяет, около двухсот пятидесяти лет назад, сложно предположить, насколько изменились нравы.

Она вновь помолчала.

- И все же это огромный риск. Если об этом творце станет известно за пределами школы... Боже, Филипп! А что если о нем уже известно? Что если кто-то ещё догадался? Почему ты не думаешь об этом?

- Потому что никто не догадался, увидев иллюзию, и я предпринял все возможные меры, чтобы не способствовать вниманию в адрес этого человека в ближайшем будущем. Ты знаешь, я весьма недурно разбираюсь в людях. Поэтому просто поверь мне, Лив: кроме нас двоих пока никто не знает о его существовании. И до тех пор, пока он сам не поймет, на что способен, никто не сможет узнать. Случайно его способности не могут проявиться.

- Да, пожалуй...

Оливия набрала воздуха в грудь. Филипп не торопил, позволяя сестре взвесить все за и против. Было видно, что решение даётся ей не просто, что у нее нет уверенности в его правильности и нет готовности принять его последствия.

А последствия непременно будут и весьма неприятные. Если карта будет разыграна неверно, они окажутся по другую сторону баррикад от всего остального мира. Впрочем, если карта вовсе не окажется в их руках - это будет равносильно признанию своего поражения. И тогда семья Брюно автоматически перейдет на вторые роли в этом мире. Роли, оказавшись на которых, они, несомненно, потеряют все. Ведь шакалы, окружавшие их, только и ждут возможности напасть, только и ждут, когда Оливия Брюно перестанет быть весомой фигурой в мировой элите.

Такого будущего девушка не желала ни себе, ни Филиппу. Да и покойный Александр Брюно не заслуживал, чтобы старания всей его жизни пошли прахом. Не для того он добивался положения в обществе, не для того мечтал открыть Школу Мастерства, чтобы ключевые решения в мировой политике принимались без учета мнения семьи Брюно.

Александр Брюно искренне верил, что знает пути, двигаясь по которым можно сделать мир лучше. Мадемуазель Брюно унаследовала его веру в полной мере и, продолжая дело приемного отца, всячески стремилась подталкивать своих коллег к принятию разумных решений. Хотя некоторые, вроде того же месье Велани, весьма упорно сопротивлялись всяческим изменениям. И потому, тем более, не следовало упускать возможности не позволить их влиянию расшириться, а связям укрепиться.

- Пусть учится в нашей школе. Я надеюсь, ты понимаешь, что необходимо как можно дольше сохранять в тайне его способности? В идеале, кроме нас никто не должен узнать о них.

- Я понимаю, - кивнул Филипп.

Сочтя разговор оконченным, Оливия встала и сделала несколько резких шагов вперёд, когда Филипп остановил ее:

- Есть одна проблема.

Девушка обернулась. Филипп хорошо знал то выражение, что царило сейчас на ее лице. "Ну, разумеется! Разве у тебя бывает по-другому?" - как бы говорила его старшая сестра. Молодой человек вздохнул. К несчастью, он был далеко не так идеален, как Оливия. И проблемы у него возникали куда чаще, чем хотелось бы.

- Не тяни. Я спешу.

- Ему не по карману обучение в нашей школе. Семья слишком бедна, чтобы оплатить обучение в обычном Университете. А у нас тут элитное заведение.

Оливия вновь помрачнела. Не знай Филипп ее так хорошо, он, конечно же, не заметил бы этого. Но он знал сестру достаточно хорошо, чтобы по лёгкой мимолётной тени на ее лице догадываться, о чем думает девушка.

- Мы могли бы оплатить его обучение сами, но это бы привлекло ненужное внимание, - предложил Филипп. - Или организовать грант на обучение...

- Нет, - вдруг решительно прервала его Оливия. - Любые наши действия, направленные на помощь конкретному творцу, привлекут лишнее внимание. Надо мыслить шире, Филипп. Не грант, а фонд. И не ему, а талантливым студентам, не имеющим возможности получить достойное уровня их способностей образование.

Филипп негромко присвистнул. Такое простое и удовлетворяющее всех решение! Ну, почему он не додумался до него сам? Ведь он, как и его сестра, меньше получаса назад слушал министров, косвенно намекавших именно на нехватку подобных фондов. Да и в СМИ о таком частенько писали.

- А денег хватит? - поинтересовался Филипп.

- И вновь ты думаешь не о том, милый братик. А хватит ли студентов, чтобы их прием в нашу школу не испортил ей рейтинга и не породил вопросов?

- Человека три-четыре я точно приведу, - улыбнулся Филипп. - Если, конечно, они согласятся.

Кивнув, Оливия вновь сочла разговор оконченным и направилась к выходу. Однако брат вынужден был снова обратить на себя внимание.

- Полагаю это излишне, и все же... Лив, пойди в этот раз навстречу мне и не обсуждай ничего с Пьером.

Девушка даже не сочла нужным скрывать свое недовольство. Поджав уголки губ, она развернулась и, не дав ответа, наконец покинула гостиную.

Глава 5 Возвращение мадемуазель Брюно совпало с коротким перерывом, объявленным председателем. Делегаты покинули свои места и столпились у дальней стены, где симпатичная юная официантка в безупречно белой блузке и строгой черной юбке разливала кофе и чай.

Оливия не любила кофе-брейки. Опыт участия в заседаниях говорил о том, что после подобных перерывов продуктивность диалога заметно снижалась. Однако за столом присоединиться было не к кому, и девушке не осталось ничего другого, как только направится к коллегам.

- Мадемуазель Брюно, прошу вас, - с услужливой улыбкой уступил ей дорогу месье Геррен.

Девушка обворожительно улыбнулась, с благодарностью кивнула, проходя к официантке.

- Эспрессо, - попросила она.

Других вариантов приготовления кофе Оливия не признавала. Они все были созданы для утоления простейших человеческих потребностей. Они давали возможность насытиться, утолить жажду и только. В то время как двадцать пять миллилитров крепкого эспрессо давали ни с чем не сравнимую возможность насладиться безупречным горьковатым вкусом напитка. Впрочем, свои вкусы мадемуазель Брюно никому не навязывала. Поэтому ее младший брат не пил кофе вовсе, предпочитая ему черный чай с мятой - ароматный напиток, к которому Филипп пристрастился во время поездки в Россию пару лет назад. Оливия не понимала, как можно пить что-то из огромных кружек. В мыслях осуждала девушка и другую старую, по словам Филиппа, традицию - питье из блюдца. Девушка не могла представить менее привлекательного способа утоления жажды.

Взяв из рук официантки крохотную чашку на маленьком, словно игрушечном блюдце, мадемуазель Брюно вдохнула крепкий аромат, медленно выдохнула и сделала крохотный глоток. Горячая жидкость приятно обожгла губы, затем язык, оставив после себя приятное бодрящее послевкусие.

Потешив внимание гостей, наблюдавших за хозяйкой, и убедившись, что угощение приготовлено безупречно, Оливия отошла в сторону. Туда, где возле окна месье Шанти вел светский разговор с министром из Англии

- А, мисс Брюно! Присоединяйтесь, не то вашему секретарю придется совсем туго, - рассмеялся мужчина.

Оливия посмотрела на Пьера. Он был похож на измученного глупыми вопросами человека, но на человека, загнанного в угол, едва ли.

- Я все пытаюсь выяснить, куда вы так поспешно убежали. Но мистер Шанти молчит, будто партизан!

- Как и подобает хорошему секретарю, - заметила Оливия.

- Но как совершенно не подобает хорошему собеседнику! - вновь рассмеялся мистер Эдвардс.

Дальше смеха разговор не пошел, поэтому английский министр очень скоро оставил мадемуазель Брюно. Заседание вскоре должно было продолжиться, а у него ещё оставались вопросы, которые не слишком уместно было бы задавать вопросы всеуслышание.

- Все в порядке? - осведомился Пьер. - Филипп нагрянул так внезапно. Я полагал, что он в Британии.

- Дела потребовали его возвращения, - отозвалась Оливия, раздумывая над последними словами брата, сказанными в гостиной. - Помнишь, я говорила тебе о Фонде для помощи небогатым талантливым ребятам?

Пьер, конечно же, не помнил, ведь такого разговора никогда не было. Но виду, умный секретарь не подал, уверенно кивнув в ответ. Оливия продолжила, как ни в чем не бывало:

- Он отобрал тех, кто сможет воспользоваться средствами фонда. Мы выделим четыре гранта. Два пойдут для наших соотечественников, два - для детей из Англии. Думаю, министрам это понравится. Если первый опыт будет успешным, полагаю через три - четыре года мы сможем найти дополнительное финансирование и расширить географию.

Оливия придумывала план на ходу, стараясь говорить со всей возможной уверенностью. Пьер в ответ весьма успешно делал вид, что понимает, о чём идёт речь, и что для него весь этот разговор не новость. Маленький спектакль, занятная импровизация, объяснять которую друг другу им придется чуть позже, когда вокруг не будет любопытных. Когда месье Велани не будет столь пристально изучать их лица.

Взгляд старика Оливия всё ещё чувствовала на себе, когда заседание возобновилось. Кажется, появление Филиппа наделало куда больше шума и породило гораздо больше ненужных мыслей, чем могло показаться на первый взгляд. Что ж, тем лучше, что она успела поговорить с Пьером во время перерыва. Его осведомленность о создании Фонда и спокойное, без тени удивления или непонимания лицо придали должного веса словам девушки, когда мадемуазель Брюно озвучила свои планы.

- Браво, мадемуазель Брюно! - искренне улыбаясь, воскликнул французский министр. - Весьма смелый и очень благородный поступок, учитывая непростую ситуацию, сложившуюся в мировой экономике.

Он принялся хлопать. Остальные участники совещания охотно присоединились. Даже месье Велани. Впрочем, об искренности последнего можно было даже не задумываться. Взгляд старика ничуть не изменился: холодный, пристальный, враждебный.

"Не поверил, - подумала про себя Оливия. - А если догадается? Если узнает?"

Девушке стало страшно. В гостиной, рядом с любящим братом, она думала совсем другими категориями. Оливия перебирала мысленно политические дивиденды, размышляла о положении в обществе семьи Брюно, думала о связях месье Велани и том, как можно ослабить их. А ведь стоило подумать совсем об ином. Мадемуазель Брюно взяла стоявшую перед ней бутылку с водой и сделала несколько мелких глотков, напрасно пытаясь смочить пересохшее горло. Возникло непреодолимое желание взять телефон и позвонить Филиппу. Отменить все, отказаться...

Нет.

Отказываться от всего было уже поздно. Про создание Фонда мадемуазель Брюно уже заявила слишком громко, чтобы можно было отступить. Что же до остального...

Филипп не любит полеты и сильно устает от них, так что, вернувшись в Англию, первым делом отправится в гостиницу отсыпаться. За дела примется с утра, на свежую голову. Так что по крайне мере ночь на раздумья у нее ещё остаётся. И хотя Оливия не принадлежит к числу тех людей, кто меняет свое мнение или отказывается от своих слов - ведь это бесчестно по отношению к окружающим - изменить принятое в гостиной решение мадемуазель Брюно пока ещё оставляла за собой право. Ведь жизнь ее родных и ее собственная все же чего-то стоили. И она не была до конца уверена, что готова поставить их на кон.

Взяв, наконец, себя в руки, Оливия прямо посмотрела на месье Велани и приветливо улыбнулась. Старик не ожидал от нее подобного поведения. Заметно смутившись, чего с ним никогда прежде не случалось, месье Велани опустил взгляд в бумаги перед собой и более не сверлил им мадемуазель Брюно.

Однако то, что во время совещания ей удалось так мило отделаться от пристального внимания Гаспара Велани, не значило ровным счётом ничего. Старик не перестал думать о ней и о том, что она затеяла. Во время общего ужина Оливия кожей чувствовала исходящую от него злость. Он словно бы направлял в ее сторону невидимые нити, которые с каждой минутой опутывали девушку все сильнее, образуя плотный кокон. Мадемуазель Брюно уже чувствовала, что ей становится тяжело дышать, тело едва слушалось. Хотелось уйти подальше от всех гостей, от пустых разговоров. Хотелось скрыться в какой-нибудь темной пещере, свернуться калачиком и наконец расслабиться, позволить себе хоть на несколько мгновений стать свободной.

- Вина? - заботливо предложил Пьер.

А почему бы и нет, подумалось Оливии. Немного тумана в голове ей совсем не повредит. Тем более что на сегодня не планировалось более никаких мероприятий, а значит, и необходимости сохранять кристальную ясность сознания уже не было. Она кивнула.

Пьер взял ее бокал и медленно налил в него жидкость рубинового цвета. Поставил бутылку, поднес к лицу бокал и медленно вдохнул сладковатый аромат. Едва заметно улыбнулся.

- Тебе понравится, - прошептал он, передавая ей бокал и чуть задерживая ладонь, так что Оливия ясно ощутила пальцами тепло его тела.

Вино, в самом деле, было превосходным. Оливия подумала, что не зря держит в штате прислуги сомелье и не зря платит ему деньги.

Терпкий вкус с нотками спелой вишни и тонами дикой фиалки всё ещё чувствовался на языке, когда завернутая в мягкое белое махровое полотенце девушка вышла из душа. С мокрых волос стекали озорные капельки, щекоча шёлковую кожу и быстро утопая в плотном ворсе ее скудного одеяния.

За окном царила ночь. Но свет в комнате девушка не включила, поэтому без опасений подошла к задернутому тюлем окну. Комната располагалась на втором этаже: достаточно высоко, чтобы чувствовать себя в безопасности при наплыве посторонних, и достаточно низко, чтобы видеть все происходящее в ухоженном внутреннем дворике. Сейчас там было пусто. Лишь одинокий фонарь наполнял пространство светом, соревнуясь со звёздами и луной в этом мастерстве.

На плечи мягко опустились крепкие руки. Скользнули вниз, поглаживая руки. Горячее дыхание обожгло шею. Оливия улыбнулась.

- Пьер, может, нам стоит рассказать обо всем Филиппу? - спросила она, прежде чем последовало продолжение.

Пьер развернул ее, прижал к себе. Из одежды на нем так же было только полотенце, прикрывавшее тело ниже талии.

- Он не поймет. Мальчишка ещё, - прозвучал привычный ответ.

- Мы не сможем скрываться всю жизнь. С каждым днём становится все сложнее и сложнее. Пусть лучше он узнает от нас, чем догадается сам.

- Уже за полночь. Пойдем спать, - приложив палец к ее губам, прошептал Пьер.

Дёрнув за угол полотенца, он отбросил прочь ненужный кусок ткани. Легко подхватил мадемуазель Брюно на руки и уложил в кровать.

- Не думай ни о чем, пожалуйста. Я рядом, - прошептал Пьер.

Нежно поцеловав Оливию, он расположился возле нее, укрывшись тем же одеялом. Пальцы мягко коснулись влажных волос девушки. Он гладил ее до тех пор, пока мадемуазель Брюно не уснула.

А потом Пьер осторожно выбрался из-под одеяла, встал. Подождал мгновение, чтобы убедиться, что девушка действительно спит. На прикроватной тумбочке нашелся телефон, не глядя, набрал номер.

- Это я... Нет, ничего нового. Она продолжает утверждать, что все дело в Фонде... Разумеется, я сообщу... Конечно, месье Велани...

Глава 6

- Мэри! - раздался позади нее звонкий голос.

Девушка обернулась и приветливо улыбнулась. По широким ступеням главного крыльца Университета естественных наук сквозь толпу абитуриентов к ней поднимался черноволосый паренек с забавными конопушками. Мэри не знала его, хотя лицо и показалось ей смутно знакомым.

- Я - Стивен. Не узнаешь меня? Мы вместе поступали в Университет Мастерства. Вместе проходили испытания. И вместе провалились, как я понимаю, - на одном дыхании выпалил Стивен.

Впрочем, все сказанное выше не помогло девушке вспомнить его. Тяжело вздохнув, Стивен пригладил короткие волосы и добавил уже не так радостно:

- Я был рыжим. С вот такими волосами, - он отвёл ладонь от головы, показывая, что волосы его были длинной сантиметров пятнадцать. - Но вид у меня был не солидный, так что я подстригся и покрасился!

Теперь Мэри вспомнила его. Он проходил испытание одним из первых. Вышел из тренировочного зала раскрасневшийся и довольный. Заявил, что показал больше, чем ожидал от себя.

- Я оказался первым на замену, - с грустью, почти дрожащим голосом проговорил Стивен. - Но замена не потребовалась.

- Да, - посочувствовала Мэри, - слышала об этом.

- О чем это ты слышала? - навалившись на девушку сзади, поинтересовалась Астра Джонс - школьная подруга Мэри.

Широко улыбнувшись, девушка протянула Мэри стаканчик с ароматным кофе.

- Держи! Это для храбрости, - объявила Астра, давая понять, что отказа не примет.

- Я не люблю кофе, - все же поморщилась Мэри.

- А я не люблю, когда у молодой и красивой девушки, беседующей с симпатичным парнем, такой усталый вид, - парировала подруга.

Мэри заметно смутилась, попыталась припомнить что-нибудь приятное, чтобы улыбнуться без наигранности и придать свежести своему лицу.

Тем временем Астра без стеснения представилась Стивену, узнала его возраст, какую школу он окончил, чем интересуется и что планирует делать дальше по жизни. По мнению Мэри, любая девушка на месте ее подруги после подобного разговора должна была сразу же сгореть со стыда. Крайне неуместно задавать настолько личные вопросы практически незнакомому человеку! Но мисс Джонс со свойственным ей обаянием за время откровенного разговора успела расположить к себе Стивена и прочно поселить в молодом человеке ощущение того, что они знакомы не меньше, чем вечность.

- И ты, провалившись там, решил поступать в Естественные науки? Странный выбор для обладающего способностями творить, - заметила Астра.

- Ну, почему же мисс Джонс? - искренне удивился Стивен.

Астра наигранно поморщилась:

- Какая я тебе мисс Джонс? Я моложе тебя, мальчик!

Мэри украдкой улыбнулась, наблюдая, как смущается и краснеет Стивен.

- Прости, Астра, - поправился парень, и разговор продолжился: - Естественные науки имеют не так уж мало общего с иллюзиями. А для некоторых иллюзий и вовсе требуются очень глубокие знания!

Девушка понимающе кивнула:

- Да, да. Не далее, как сегодня утром мне то же самое говорила Мэри. Ой, ребята, между вами столько общего! Может, не стоит это игнорировать? Может, вас судьба свела?

Тут уже зарумянились оба. Мэри закрылась стаканчиком с кофе. Стивену спрятаться было негде, поэтому он стоял красный и немного обиженный. Разглядывать девушек было неудобно, и молодой человек принялся изучать насечки на колонне, оставленные поколениями студентов до них.

Астра же сочла свою миссию на данный момент выполненной и поспешила удалиться, дабы подруга использовала по назначению предложенный удобный момент. И не успела отругать ее: ссориться с Мэри девушке совсем не хотелось, ведь она пришла сюда поддержать подругу, а не доставить ей ещё огорчений. После попытки поступления в Университет Мастерства Мэри и так ходила мрачнее тучи. Хотя, разумеется, утверждала, что неудача не сломила ее и все уже забылось.

- Бойкая у тебя подруга, - вздохнул Стивен.

Наблюдая, как удаляется Астра, парень поймал себя на мысли, что напряжение спадает. Когда же он набрался храбрости и вновь заговорил с Мэри, Стивен не почувствовал вовсе никакого неудобства. Видимо, мисс Джонс была права: между ними было много общего.

- Астра хорошая. Ведёт себя иногда не слишком уместно, но на нее всегда можно положиться. Она хотела со мной в Университет Мастерства пойти, поддержать. Но я отговорила. А сегодня даже слушать мои возражения не стала, хотя планировала уехать в Шотландию к дяде на пару недель.

Мэри тактично умолчала, что ехать к дяде Астре не очень-то и хочется. Еще свежи были у мисс Джонс воспоминания о первой неудачной любви, случившейся на каникулах. Кто был несчастным, разбившим сердце Астре, мисс Кристиан так и не знала. Всякий раз, когда об этом заходила речь, подруга морщилась и приговаривала:

- Он был из Лондона, и не стоило ждать ничего хорошего от такого парня. Ты же знаешь, все столичные парни такие задаваки!

- Везёт... - тем временем вздохнул Стивен. - У меня нет таких друзей.

Мэри почему-то очень захотелось взять его за руку. Но не будучи уверенной, что Стивен верно поймет ее желание оказать ему поддержку, девушка протянула до удобного момента. Благо, момент этот наступил очень быстро.

Часы над входом пробили десять, и по громкой связи объявили:

- Доброе утро, друзья! Информация для абитуриентов. Для подачи заявлений приглашаются выпускники английских школ с 'высоким' общим балом.

Стивен ответил на прикосновение, легко сжав пальцы девушки в ответ.

- Идём?

Мэри улыбнулась:

- Вдвоем не так страшно.

- Не бойся, сюда точно примут, - с ноткой горечи в голосе произнес молодой человек.

* * *

Про Стивена Астра щебетала на протяжении всего обратного пути. Мэри не перебивала ее. Отчасти потому, что ей было приятно услышать лестное мнение о молодом человеке. Отчасти из-за того, что говорить самой не хотелось.

Конечно, мисс Кристиан было приятно, что ее приняли в Университет естественных наук без дополнительных экзаменов, что фамилия ее в общем рейтинге значилась в первой десятке. Отец будет гордиться ее достижением и будет хвалиться своей дочерью. Мама улыбнется, тепло и искренне, когда узнает, что Мэри поступила. Вероятно, даже Майкл нарушит обед молчания и пришлёт телеграмму с поздравлениями.

Вот только ей, мисс Мэри Кристиан, не станет от всего этого легче. И тяжесть, что камнем лежит у нее на сердце и тяготит мысли, не пройдет. Да, она небезуспешно будет делать вид, что все идёт своим чередом, что она смирилась, осознала и приняла свою теперешнею жизнь. Но в глубине души она всегда будет знать, что это не ее место и не ее жизнь. Игра, обман, иллюзия...

- Ау! Мэри!

Девушка вздрогнула. Поезд остановился на станции, люди покидали вагон. Им тоже нужно было выходить, и Астра уже готова была тянуть ее, потому что подруга не реагировала на слова.

- О чем ты так задумалась? Или о ком? - уточнила Астра и задорно подмигнула.

Минут через пять девушки покинули шумный вокзал и медленно направились в сторону дома Мэри. Она знала, что мама накроет стол по случаю поступления, и пригласила на праздник Астру, которая помимо того, что была лучшей подругой, ещё и оказалась причастной к этому поступлению. Мисс Джонс возражать не стала, тем более, что занятия на вечер у нее не было.

- Давненько я не была у вас, - уже предвкушая вечер в приятной компании, говорила Астра. - Надеюсь, твоя мама приготовит мясной рулет. Он всегда у нее получается таким вкусным. Кстати! А Майкл не приедет по случаю начала твоей взрослой жизни?

Мисс Джонс мечтательно прикрыла глаза. Лет пять назад, после пары вечеров, проведенных в обществе Кристианов, девушка без памяти влюбилась в старшего брата Мэри. И, пожалуй, если бы Майкл не уехал в столицу, Астра бы своего не упустила. В разлуке чувства погасли, но до конца явно не прошли. Астра частенько интересовалась жизнью Майкла, стесняясь связаться с ним лично. Ведь Майкл маленькую поклонницу всерьез не воспринял.

- Вряд ли он приедет. Не такое уж и событие, - отмахнулась Мэри.

Хотя ей было бы безумно приятно, если бы братишка отложил свои чрезвычайно важные дела и приехал повидаться. Быть может, он бы нашел по-настоящему весомые слова, чтобы примирить ее с ее выбором.

Внезапно Астра резко остановилась и схватила Мэри за руку. Они только что свернули на нужную улицу и уже был виден дом Кристианов. Возле подъезда стояла идеально чистая черная машина - именно такая машина, на которой в их городок мог бы приехать богатый работник банковской сферы из столицы.

- Мэри, это он, - уверенно и несколько торжественно объявила Астра.

Лицо девушки при этом никакой уверенности не отображало. Не читалась на нем и радость. Мисс Джонс была не на шутку напугана неожиданным приездом своего возлюбленного.

- Знаешь, Мэри, пойду я, пожалуй, пока домой, - сбивчиво произнесла Астра. - Не буду мешать. Ты мне звякни потом, что к чему.

Мэри внимательно посмотрела на автомобиль. Он был похож на тот, на котором приезжал к ним в прошлый раз Майкл. Но все черные дорогие машины, в общем-то, похожи между собой. Если же вглядеться в детали, то несложно было понять, что к ее старшему брату он не имеет отношения.

Астра внимательно выслушала подругу, пару раз кивнула, после чего заявила:

- Он просто купил другой, - и поспешила скрыться за ближайшим углом.

Мэри не смогла сдержать смешок.

- У него даже номер не столичный! - прокричала девушка.

А когда подруга совсем пропала из виду, мисс Кристиан вдруг нахмурились. Ведь если около дома стоял не автомобиль Майкла, то кто мог нанести им визит?

Глава 7

Мэри с опаской приближалась к дому. Девушке отчего-то казалось, что водитель, косившийся на нее из черного автомобиля, сейчас выскочит на улицу и встанет на пути. Кому и по какой причине могло понадобиться не пускать ее домой, Мэри придумать не могла. Но и причин, из-за которых эта машина стояла возле входа, девушка так же не могла вспомнить.

Впрочем, подойдя ближе, Мэри увидела, что водитель из машины выходить явно не собирался. Да, на нее он смотрел, но не более пристально, чем на стену дома у нее за спиной. К тому же большей частью внимания мужчины владела не девушка, а экран смартфона, на котором водитель смотрел кино. Устройство водитель держал рукой на уровне середины руля. От его разъема к левому уху тянулся изломанный белый провод.

Мэри улыбнулась и легонько кивнула, приветствуя незнакомца. Водитель в ответ улыбнулся, но тут же рассмеялся. Девушка облегчённо выдохнула: он не за ней следил. Да и вряд ли вообще следил. Просто сидел на своем рабочем месте и ждал, когда вернётся начальник. Вполне возможно, что начальник и не к ним приехал. Просто тут у тротуара место самое удобное для парковки - гораздо удобнее, чем на другой стороне улицы хотя бы по тому, что машина стоит в тени.

Улыбнувшись своим мыслям, Мэри достала ключи и вошла в дом. В коридоре царил полумрак. В воздухе ощущался аппетитный аромат свежей выпечки. Девушка бросила сумку на пуфик, повесила на крючок ключи.

- А, Мэри! Вернулась? - с улыбкой обратилась к ней миссис Кристиан, выглядывая из гостиной.

- Да, мама! У меня потрясающие новости, - ответила девушка. Она хотела сообщить, что поступила, что будет учиться в Институте Естественных наук.

Однако миссис Кристиан как будто не была заинтересована в рассказе. Отерев руки о передник, мама подошла к Мэри. Пригладила растрепавшиеся на ветру волосы, смахнула одной ей ведомую пыль с плеч девушки. Не то, чтобы такое поведение было совсем не свойственно миссис Кристиан. Вот только вела себя подобным образом она лишь в определенных случаях: последний раз когда провожала дочь на выпускные экзамены. Мэри почувствовала, как волнение вновь завладевает ею.

- Что случилось, мама? - севшим голосом поинтересовалась девушка.

- Пойдем в гостиную. К тебе пришли, - с искренней улыбкой сообщила миссис Кристиан.

Видя, что Мэри медлит, мать подтолкнула ее вперёд. Мэри обернулась, надеясь, что в темноте коридора мама не заметит бледности ее лица. Миссис Кристиан не заметила. Она продолжала все так же искренне радостно улыбаться.

Мэри набралась храбрости и прошла в комнату. Стол был накрыт, приборы разложены. Такие родные тишину и уют ничто не нарушало. Лишь мужчина средних лет, сидящий в кресле возле окна, портил своим присутствием привычную глазу картину. Гладко выбритый, коротко стриженный, одетый в тёмно-серый костюм с заметным блеском, в черные лакированные туфли, в которых при желании вполне можно было разглядеть собственное отражение. Лицо мужчины казалось спокойным. Увидев Мэри, незнакомец позволил себе едва заметно улыбнуться, от чего выглядеть он стал приветливее и более располагающе к беседе.

- Мисс Кристиан? - уточнил незнакомец, вставая с кресла.

Мэри кивнула.

- Ну, что ты стоишь? Подойди ближе, - шепнула девушке мать.

Мисс Кристиан была иного мнения. Если этот человек приехал к ней, а не к ним, значит, его не Майкл прислал. А с посторонним, разодетым в дорогой костюм, прибывшим на черном автомобиле с личным водителем, Мэри была уверена, что разговаривать не следует. Их семья принадлежала совсем к другому кругу, и подобное общение вряд ли могло принести что-то, кроме проблем. Если бы она могла, Мэри бы вообще не стала вступать в разговор. А может, даже выгнала бы незнакомца, пусть даже это было крайне не вежливо.

- Да, я - Мэри Кристиан, - подтвердила девушка.

Мама толкнула ее в спину, вновь намекая, что стоит подойти ближе. Мужчина улыбнулся уже отчётливее.

- Моя имя Гарольд Лукас, - представился он, протягивая визитку. - Я ответственный секретарь английского представительства частной школы Мастерства мистера и мисс Брюно.

Мэри ахнула. Похолодевшей от волнения рукой взяла картонку и с недоверием уставилась на золотистые буквы. Прошла долгая минута, прежде чем внимание Мэри вновь обратилось к мистеру Лукасу.

- И с какой целью вы приехали к нам? - поинтересовалась она.

Мэри, разумеется, знала, с какой целью секретарь представительства Школы Мастерства приезжает к умеющим создавать иллюзии выпускникам школ. Вот только её от этих выпускников отличали два важных обстоятельства. Она не могла оплатить обучение в частной школе, и она провалилась на вступительных экзаменах. Считая понимание первого очевидным (ведь мистер Лукас находился в их доме и видел, как они живут), Мэри сообщила гостю о своей неудачной попытке поступления.

- Разумеется, я об этом знаю, - спокойно ответил мужчина. Сделав шаг назад, он протянул руку к креслу и извлёк на обозрение Мэри папку с ее именем и фамилией на толстом корешке. - Здесь все необходимые документы для вашего зачисления. Требуется только ваше согласие и подпись ваших родителей на паре листов.

Мэри нахмурилась. Ей казалось странным, что ответственный секретарь так уверенно и даже несколько настойчиво делает ей предложение, которого она никак не может принять.

- Обучение в Школе Мастерства слишком дорогое. Наша семья не может позволить себе... - начала Мэри, виновато опустив глаза.

Договорить ей не дали:

- На счёт оплаты вы можете не беспокоиться. Деньги будут перечислены из Фонда поддержки молодых творцов в рамках гранта на обучение.

Про фонд с подобным названием девушка никогда прежде не слышала. И уж точно не подавала заявку для получения гранта.

- Фонд новый. Создан буквально на днях мадемуазель Брюно, - видя ее замешательство, добавил мужчина.

Мэри украдкой взглянула на маму. Миссис Кристиан улыбалась. Ни удивления, ни озадаченность на лице не отображалось, из чего Мэри сделала вывод, что гость уже поговорил с ней. И мама поверила ему, иначе бы женщина не допустила разговора с Мэри. А значит, и Мэри не следовало сомневаться.

Все это было похоже на сказку, историю о бедной девушке, которая, не имея ничего кроме доброты и смирения, получала то, о чем мечтала. Мэри трепетала при одной только мысли, что Филипп Брюно - человек, лично подбиравший учеников для своей школы - обратил внимание на ее способности. И дал ей шанс, отказываться от которого было верхом неблагоразумия...

Видя ее замешательство и понимая, что молчание длится дольше, чем бывает в таких ситуациях, мистер Лукас сказал:

- Вы не обязаны давать ответ сейчас же, мисс Кристиан. Вы вполне можете подумать пару дней.

Мэри взглянула на него с недоверием. Отчего в его голосе ей почудилась настойчивость? Наверное, мистер Лукас просто не привык получать отказы.

- Думать не о чем. Сказке нет места в нашей жизни... - понимая, что ответ ее выгладет странным, девушка поспешила добавить: - Извините, но я уже поступила в Университет естественных наук и намерена учиться в нем.

Девушка кивнула, прощаясь, и поспешила выбежать из гостиной. Мистеру Лукасу ни к чему было видеть ее слезы.

- Мэри! - удивлённо и испуганно крикнула ей вслед миссис Кристиан.

- Так бывает иногда, - произнес мистер Лукас, желая успокоить хозяйку. - Некоторые дают ответ сразу, другим надо свыкнуться с тем, что они лучшие.

Миссис Кристиан вздохнула. Обсуждать с постоРоним поведение дочери она не собиралась. Но, конечно, поняла, что дело тут не в 'свыкнуться', и на душе у нее стало очень тяжело.

Мистер Лукас ушел, оставив миссис Кристиан ещё одну визитку. На словах он сообщил, что будет ждать ещё пару дней ответа Мэри и лишь после истечения этого срока пригласит в Школу другого кандидата, согласно полученным от месье Брюно инструкциям.

Все это, а также свои переживания, миссис Кристиан выплеснула на супруга, едва тот успел помыть руки и войти в гостиную. На столе был накрыт ужин, Мэри спускаться отказалась, что только добавляло переживаний Марте Кристиан.

- Ты ведь понимаешь, что Мэри губит свою жизнь? Джон, отказываться от такого шанса...

- Хватит! - прервал ее мистер Кристиан. - Мэри взрослая девочка. Она способна понять, какой шанс ей выпал. И если она решила отказаться, мы должны уважать ее решение.

Марта кивнула, недовольно поджав уголки губ. Однако слова мистера Кристиана про уважение имели смысл. И постепенно, разливая суп и раскладывая хлеб, она согласилась с ним.

- Ты всё-таки пошел бы к ней, поговорил. Она поступила в Университет - поздравь.

С этим мистер Кристиан спорить не стал. Захватив пару сэндвичей, отец отправился к непутёвой дочери. Он знал, что абитуриентам приходится нелегко во время поступления. Но все же рассчитывал, что Мэри сама испытает и доставит родным куда меньше переживаний.

После стука, на который никто не ответил, мистер Кристиан вошёл в комнату. Свет не горел, за окном сгущались сумерки, так что было сложно разглядеть лежавшую на кровати девушку. Отцу показалось, что Мэри спит, и он хотел было уже выйти, когда из полумрака раздался тихий голос:

- Папа? Мама сказала тебе, что я поступила?

Он подумал, что все же стоит включить свет и потянулся к выключателю. Опустил руку. Уверенности в том, что он хочет увидеть бледное лицо дочери и ее заплаканные глаза, не было.

- Да, мама сказала. Она мне и про мистера Лукаса рассказала.

- Зря, - слишком уверенно ответила Мэри. - Дело прошлое. Не будем больше об этом.

Мистер Кристиан вздрогнул. Он столько раз говорил, что Мэри взрослая, что надо вести себя соответственно и принимать соответствующие решения. И вот сейчас, получив все, о чем думал, Джон Кристиан понял, что совершенно к этому не готов - не готов видеть, что от этого никому не лучше. Что от решения, которое Мэри вынудили принять, ей плохо. Что мечты его маленькой девочки, ее способности, ее настоящая жизнь, которой она должна жить, никому не нужны. Даже ей самой, раз она нашла в себе силы ими поступиться. Или все же нужны, но найти силы, чтобы отказаться, оказалось проще, чем...

- Мама сделала сэндвичи с тунцом. Как ты любишь. Поешь, не огорчай ее.

Поставив тарелку, мистер Кристиан вышел из комнаты, притворил дверь, спустился в гостиную. Марта сидела в кресле, нервно теребя подол фартука. Она ждала слов, которые утешили бы ее. Но мистер Кристиан говорить ничего не стал. Он молча подошёл к столу, молча взял визитку и взглянул на часы. Половина восьмого.

- Не поздно ещё, - прокряхтел он и набрал номер, указанный на визитке.

Ответа не было. Мистер Кристиан набрал вновь. Пара длинных гудков...

- Добрый вечер! - ответила Джон на вежливое приветствие на другом конце. - Ничего, ничего. Я понимаю: вы - человек занятой... Я? Ах, да! Я Джон Кристиан - отец Мэри... Да, она передумала. Она согласна... Завтра в половине третьего? Да, понял. Марта - моя жена - будет дома. Я передам ей... И вам всего доброго!

Мистер Кристиан положил трубку. Не оборачиваясь, стоял пару минут, переводя дух.

- Джон? - послышался сзади взволнованный голос Марты.

Он обернулся.

- Надеюсь, я не сделал дурного, - произнес с улыбкой.

Миссис Кристиан улыбнулась в ответ.

Глава 8

Поездка во Францию до сих пор казалась ожившей сказкой. Во время сборов, мысли Мэри метались, словно за спасительную соломинку хватаясь то за одну, то за другую идею. Поначалу ей казалось, что все происходящее - розыгрыш, что она напрасно пакует чемодан, что сейчас позвонит мистер Лукас и сообщит об ошибке. Но звонка не было, и тогда Мэри стала думать, что придет отец и скажет, что никуда не пустит ее.

Мистер Кристиан действительно пришел, но лишь затем, чтобы помочь спустить чемодан вниз.

В гостиной был накрыт стол. Мэри, конечно, села и даже положила немного теплого салата с лососем себе на тарелку. Но съесть даже маленького кусочка не смогла. Положив вилку, девушка сидела тихо-тихо, поглядывая на часы.

- Мэри, не волнуйся, - сказал мистер Кристиан. - Ты получаешь то, чего достойна.

Девушка кивнула. Она уже слышала от отца эти слова. В тот вечер, когда он пришел сообщить, что договорился с мистером Лукасом о ее обучении. Но другие слова - о том, что этот путь не для нее - Мэри слышала от отца гораздо чаще. И слишком сильно успела к ним привыкнуть.

'Да, мало ли что там папа болтает! - вспомнилось ей заявление Майкла. Брат звонил узнать, где будет учиться Мэри, и поздравить ее. - Ты собираешься жить своей жизнью или его?'

- Приедешь во Францию, и все образуется, вот увидишь, - мама, конечно, лучше умела утешать, и Мэри улыбнулась. - Говорят остров, на котором расположена школа, очень красив.

- Только ученикам не разрешают по нему свободно передвигаться, - заметила Мэри.

- В любом случае воздух там лучше, чем здесь. Да и море рядом. Найдешь друзей себе. Все будет хорошо!

Мэри вновь улыбнулась, но уже куда естественнее, чем раньше.

До Лондона мисс Кристиан добралась на присланном мистером Лукасом автомобиле. Ночь провела в отеле, где для нее забронировали номер. Самого ответственного секретаря девушка не видела: он был занят последними приготовлениями перед поездкой. Не увидела Мэри его и следующим утром. Вместо себя мистер Лукас прислал посыльного с письмом, адресованном мисс Кристиан. Посыльный - мальчишка не старше нее - попросил ознакомиться с письмом сразу и дать ответ, письменный или устный, если она пожелает.

Мистер Лукас писал, что дела задержали его дольше, чем он планировал. Поэтому он не сможет встретиться с Мэри до её отъезда и пожелать ей счастливого пути. Все это ответственный секретарь пожелал ей письменно, добавив, что все просьбы и претензии она может изложить посыльному.

Ни просьб, ни претензий у Мэри не было, поэтому девушка попросила передать лишь слова благодарности.

- Это очень кстати, мисс, - подмигнул ей посыльный. - Вы меня очень выручили. А то мне ещё к вашему другу идти.

- Другу? - удивилась Мэри.

- Ну, это я так выразился. К тому, кто будет учиться с вами, - появился посыльный, улыбнулся и поспешил прочь.

Мэри почувствовала, как вновь нахлынуло на нее волнение. Только переживания ее были теперь иного рода.

- Кто же этот второй, кто будет учиться вместе со мной? Парень или девушка? Наверное, парень, раз посыльный назвал его 'другом'.

Девушка взглянула в зеркало. За ночь она успела отдохнуть, поэтому на внешний вид жаловаться не приходилось. Но вот одежда... Нехорошо будет, если одноклассник увидит ее в мятом платье.

Отыскав в коридоре гладильную доску и утюг, Мэри привела одежду в порядок. Перечесала волосы, заплетя широкую косу. Потом подумала, что наверняка встретит 'друга' за завтраком. Завтрак как раз начнется через пару минут, а одноклассник, даже если он ещё не проснулся, непременно будет разбужен посыльным и придет в ресторан. Вряд ли он снова ляжет спать - Мэри бы так сделать точно не смогла.

Взяв ключ от номера, девушка покинула номер. Минут через пять она уже сидела за столиком. Официантка принесла порцию овсянки, пару кусочков хлеба, сыр, колбасу, масло.

- Вы будете чай или кофе?

- Чай, пожалуйста, - ответила Мэри.

- Одну секунду.

Девушка услышала стук каблучков за спиной. Тук-тук-тук...

- Вы на завтрак? Присаживайтесь за любой свободный столик, - произнесла официантка.

- А за занятый можно? - услышала Мэри знакомый голос.

Быстро обернулась, не веря собственным ушам. Но все было именно так, как она поняла: рядом с официанткой стоял Стивен.

- Привет!

- Привет! - улыбнулась в ответ Мэри.

- Если ваша знакомая не против, - обронила официантка, указывая на Мэри.

- Не против, - кивнула девушка.

Не успели он усесться, как на столе появился второй комплект приборов, каша и кофе, который выбрал Стивен.

- Вот уж не думал, что встречу тебя здесь. Видно, никуда нам не деться от того, чтобы вместе учиться, - улыбнулся молодой человек.

Мэри улыбнулась в ответ. Она не задумывалась, кто ещё может быть приглашен в Школу мастерства. А ведь Стивен, в отличие от нее, был самой вероятной кандидатурой.

- Но, конечно, если бы не Фонд, ничего этого бы не случилось, - продолжил Стивен. - У моих родителей есть накопления как раз на обучение. Но их и на год в Школе мастерства не хватит.

Мэри согласно закивала. Фонд и гранты были созданы очень вовремя.

Закончив завтракать, молодые люди разошлись по комнатам. Впрочем, уже через полчаса они вновь встретились в холле. Мистер Лукас прислал своего водителя, чтобы они могли с комфортом добраться до аэропорта.

- Кажется, пора привыкать к богатой жизни! - довольно шепнул Стивен, когда они заняли места в салоне автомобиля.

Мэри осторожно, чтобы водитель не заметил, кивнула.

В аэропорту их уже ждали. Сотрудница в форменной одежде с безупречной улыбкой на лице подошла к машине, едва та остановилась перед входом.

- Мисс Кристиан? Мистер Круз? Мое имя Виктория. Я провожу вам к вашему самолёту. Он уже подготовлен к вылету. Прошу следовать за мной.

- Вы хотите сказать, что мы полетим не общим рейсом? - удивилась Мэри.

- Да, мисс. Вы полетите на самолёте семьи Брюно прямым рейсом до местного аэропорта на материке. А оттуда, насколько я знаю, на остров вас доставит вертолет. Обычно используют катер, но сегодня погода не слишком удачная для морских прогулок.

Стивен присвистнул:

- Никогда не летал на вертолете!

Мэри тоже никогда не летала. Ни на самолёте, ни на вертолете. Да что там говорить - она из Англии никогда не выезжала!

Увлеченная мыслями о предстоящем путешествии, девушка совсем позабыла о своих вещах. Вспомнила, когда они прошли уже добрую половину пути до стойки регистрации. Встрепенувшись, словно испуганный воробей, Мэри приблизилась к Виктории. Ей было очень неловко и даже немного стыдно признаваться работнице аэропорта, что она допустила такую оплошность.

Виктория спокойно выслушала ее, тепло улыбнулась, будто делая успокоить.

- Все в порядке, мисс Кристиан. Ваш багаж сзади, - сообщила женщина.

Мэри обернулась. Ее чемодан и две спортивных сумки Стивена вез на тележке водитель мистера Лукаса

- Пора привыкать к богатой жизни, - напомнил Стивен, невольно вынуждая девушку покраснеть.

- Пожалуй ты прав, - не стала спорить Мэри.

Стивен говорил очевидные и очень логичные вещи, вот только Мэри, как ни старалась, не могла перестать чувствовать себя чужой в этом новом для себя мире. И невольно вспоминались слова отца: они всегда были простыми людьми со скромным достатком и не стоит им влезать во все эти иллюзии. Что если он был тогда прав? Что если совершил глупость, позвонив мистеру Лукасу?

'Я всё ещё в Англии. В Лондоне. Ещё есть возможность вернуться...' - подумала Мэри, и от этой мысли почувствовала себя спокойнее.

Глава 9

Переборов минутную слабость, Мэри поднялась на борт самолета и уже через полтора часа они со Стивом ступили на землю Франции. Частный самолет приземлился на единственную полосу маленького частного аэропорта, расположенного на скалистом берегу.

В здании аэропорта учеников Школы Мастерства встретил месье Шанти. Он был предельно любезен, внешне демонстрировал все возможное радушие и доброжелательность. Говорил месье Шанти на английском, почти без акцента. И все же с первой минуты знакомства Мэри чувствовала постоянный холод и недоверие, исходившие от него. Она покосилась на Стива, но друг был занят разглядыванием всего и вся вокруг и, конечно, мелочей не замечал. Мэри вздохнула, списывая особенности поведения Пьера Шанти на недовольство присутствием бедных студентов в благородной школе.

Рассказав, что вертолет не сможет перевезти всех учеников за раз, месье Шанти заверил Мэри и Стивена, что багаж их будет доставлен на остров в целости и сохранности, после чего проводил учеников в кафетерий - единственный пункт питания во всем здание аэропорта.

Из окна кафетерия открывался потрясающий вид на залив. И спустя час Мэри и Стив все еще сидели за столом перед панорамными окнами, любуюсь, как мелкие волны набегают на скалистый берег, разбиваясь и превращаясь в сотню чарующих, искрящихся в редких солнечных лучах брызг.

- Никогда не видела прежде моря в живую, - прошептала Мэри.

- Угу, - промычал в ответ Стив.

Девушка взглянула на друга, с аппетитом поглощавшего уже третью булочку с корицей. Последний кусок оказался больше, чем планировал Стивен, так что способность говорить молодой человек на время потерял.

Мэри пододвинула ему свой чай и положила на стол пару салфеток. Стивен решительно замотал головой, показывая на свою чашку, в которой на дне еще оставалась пара глотков. Но Мэри настояла. Ни капля жидкости, ни самая маленькая крошка не лезли в горло.

- Ну, ты даешь! - наконец, смог выговорить Стивен. - Неужели совсем не голодна? Я бы себе рагу какое-нибудь заказал, будь оно в меню. А ты даже плюшку не хочешь. Ведь все девочки любят булочки с корицей. Разве нет?

Мэри улыбнулась той стороной рта, которую Стивен видеть не мог. Насчет всех девушек в мире она судить не брала, но одну любительницу всего и вся с корицей могла назвать без колебаний.

Тем временем Стивен вернул ей чашку и отправился за добавкой для себя. Пока ему наливали кипяток и доставали пакетик с заваркой, в кафетерий вернулась шумная компания из шести человек. Счастливчики, отобранные месье Брюно для обучения в Школе Мастерства и также ожидающие вертолета, чтобы покинуть материковую часть Франции на ближайшие полгода. Они слетелись сюда не только из Англии и Франции, но всех их сближали богатство родителей и смелость проявить свои чувства по отношению к единственной среди них девушке. Мэри с заметным облегчением отметила, что говорили они также на родном ей английском языке - должно быть, так было принято в Школе Брюно.

- Жаклин опять с букетом, - вернувшись, озвучил очевидное Стив.

Истинная парижанка с мягкими, цвета светлого золота кудрями, Жаклин Арно была дочерью и единственной наследницей французского медиамагната Клода Арно. Компания 'Арно Медиа Системс' владела одним из крупнейших телеканалов в стране, парой газет, десятком глянцевых изданий. И хотя месье Арно принципиально избегал политических вопросов, не замечать его влияния на общественное мнение и жизнь было невозможно. Особенно после того, как семь лет назад его дочь Жаклин покорила модные подиумы и обложки журналов, став объектом для подражания и восхищения подростков со всего мира.

Юная модель Жаклин Арно взлетела на вершину модного Олимпа так стремительно, что только ленивый не помянул в связи с этим помощь ее отца. Сама девушка на подобные разговоры не обращала внимания, прекрасно осознавая, что их участниками движет лишь зависть. Она была молода, красива, умна, приветлива и общительна. Богата. Но в самую последнюю очередь, так что без всякой помощи могла привлечь к себе внимание, очаровать и покорить своим обаянием. Во всяком случае, именно такую версию всегда озвучивали подчиненные ее отца.

- Жаклин, конечно, чудо как прелестна, - заметила Мэри, - но все-таки как ты умудрился разглядеть ее за этим веником?

Стивен подавился горячим чаем, откашлялся. К счастью, ни Жаклин, ни ее поклонники не обратили внимания на неловкий момент.

- Между прочим, этот 'веник' работа Стефано Пьязо. Вон того черноволосого парня в очках. А он, если ты еще не в курсе, получил сто из ста баллов при поступлении во Французскую Академию Мастерства. У них за последние двадцать лет ни разу не было ничего подобного! Мэри пожала плечами. Даже если итальянский студент сумел получить высший бал на вступительном экзамене, это еще не означало, что он что-то понимал в цветах. Безупречно выполненная иллюзия казалось мисс Кристиан слишком банальной и потому безвкусной. И не то, чтобы ей часто дарили цветы, но даже самый скромный букет от мистера Фарбью - потомственного цветочника родного городка девушки - мог рассказать о чувствах дарившего куда больше, чем 'веник Пьязо'.

Жаклин, вероятно, думала схожим с Мэри образом. Не найдя способа пристроить пышный букет на коленях, она просто бросила его на пол. Стефано едва заметно нахмурился, наклонился, чтобы поднять свое творение, но успел схватить лишь воздух. Пухлая ручонка мистера Рони Гризо со всем возможным подобострастием уже прижимала цветы к животу внушительных размеров.

Официантка принесла заказанный посетителями ранее кофе, на другом подносе вынесла слоеные булочки с клубничным джемом. Аромат свежей выпечки тут же наполнил помещение.

- А нам вчерашние продали, - проворчал Стивен.

Молодой человек покосился на официантку. Сам собой напрашивался вопрос: 'не потому ли вчерашние, что посетители слишком просты для высшего общества?' Стив уже собрался возмутиться более громко, но вошедший в кафетерий месье Шанти свом появлением остановил его.

- Прошу четверых людей пройти на площадку, - объявил месье Шанти.

Компания вокруг Жаклин тут же засуетилась, закудахтала. Послышались сетования на то, что кофе только принесли, да и булочки еще остыть не успели.

Мэри посмотрела на Стивена. Он кивнул в ответ. Не видя больше причин задерживаться, молодые люди направились к месье Шанти.

- Еще двое! Если не можете решить сами, я назначу...

- Я полечу, - вдруг вскочила Жаклин.

- И я, - тут же нашелся Стефано.

Оставшимся парням не осталось ничего другого, как скорчить кислые мины и утешать себя булочками с кофе.

Месье Шанти, тем временем, повел пассажиров на стартовую площадку. Шел он впереди, но Мэри казалось, что на затылке у помощника Оливии Брюно есть дополнительная пара глаз. Никак иначе девушка не могла объяснить, почему ей кажется, что месье Шанти постоянно за ними наблюдает.

В обществе месье Шанти вновь было неуютно. Не имея возможности обменяться взглядами со Стивом, идущим позади, Мэри невольно взглянула на идущую слева Жаклин. К удивлению мисс Кристиан, наследница медиамагната также отводила всторону глаза, стоило ее взгляду натолкнуться на спину месье Шанти.

Наконец по длинным внутренним коридорам они вышли к стартовой площадке.

- Ну, что, ребятки? Готовы полетать? - веселой улыбкой приветствовал их работник аэропорта.

- Готовы, - ответил за всех месье Шанти.

- Уже летали на вертолетах?

Жаклин и Стефано кивнули, Мэри со Стивеном отрицательно мотнули головой.

- Понятно, - работник аэропорта поправил оранжевый жилет, плотнее надвинул массивные наушники на полагающееся им место. - Пригнитесь и держите головы покрепче - сегодня такой ветер, что можно всего ожидать.

Взяв Мэри под правую руку, Жаклин - под левую, мужчина распахнул дверь и вывел их на стартовую площадку. Порыв ветра едва не свалил девушек с ног. Мэри испуганно придержала юбку, кажется, впервые задумавшись над тем, что брюки вполне женственная одежда при определенных условиях.

Возле вертолета сопровождающий остановился, распахнул дверь спереди и указав на место рядом с пилотом, прокричал:

- Кто хочет полюбоваться панорамой?

Мэри, конечно же, хотела. Но замешкалась, постеснявшись озвучить свое желание. А вот Жаклин не растерялась.

- Ой, что я там не видела, - прокричала девушка.

Сопровождающему было все равно, так что он легко подхватил Мэри и подсадил ее внутрь вертолета. Через минуту таким же образом в салоне оказалась Жаклин. Хмыкнув, она проворно передвинулась к дальнему окну, оставляя достаточно места на сидении для размещения еще двух пассажиров.

Стивен и Стефано вскоре тоже очутились в салоне. Стивен забрался первым, к своему удивлению, заняв место рядом с Жаклин. Стефано скорчил недовольную мину.

- Что-то не устраивает? - поинтересовался пилот.

Мэри отвернулась к окну, пряча улыбку. Жаклин хихикнула. Стивен покраснел. Стефано заверил пилота, что все в порядке.

- В таком случае, от винта!

Глава 10 От вида за окном захватывало дух! Бесконечные бушующие внизу серо-синее воды Бискайского залива на горизонте сливались со свинцово-серым небом. Бесчисленные белые барашки разбегались по высоким волнам. Сотни брызг срывались с их спин, рассыпаясь соленой пылью. То тут, то там можно было разглядеть скалистые уступы, выступающие между волнами, словно хребты морского чудища. Покрытые зеленью, блестящие, они не выглядели гладкими и обласканными соленой водой. Не возникало сомнений, что кроме смерти от этих мелких островов ничего больше ждать не следует.

Пилот уверенно вел стальную птицу под порывистым ветром, казалось, вовсе не замечая стихии, царившей внизу. Мэри украдкой поглядывала на его серьезное, покрытое морщинами лицо. Глаза мужчины скрывали черные очки, и временами Мэри всерьез думала о том, что за темными линзами пилот скрывает свой страх.

Минут через пятнадцать полета на горизонте показался крупный остров. Его черные скалы отчетливо выделялись на сером фоне, а волны, едва лизавшие скалы давали понять, что это не хребты, ставшие уже привычными.

Остров стремительно приближался. И вот уже можно было в деталях разглядеть отвесные склоны высоких гор, скудную растительность и многочисленные гнездовья морских птиц.

- Сейчас облетим вокруг, - сообщил пилот, закладывая вираж.

Вертолет чуть наклонился, дернулся под очередным порывом ветра и вид перед лобовым стеклом стал стремительно меняться. Словно морской бог своей могущественной рукой решил показать всю прелесть своего творения, медленно, но уверенно поворачивая его лицом к гостям.

Теперь без труда можно было разглядеть, что горы возвышались лишь на одной стороне острова. Другая же была равнинной. И хотя долина располагалась на высоком отвесном берегу, жители острова о том вспоминали, пожалуй, лишь при необходимости покинуть остров. В остальное время они могли без забот наслаждаться дикими лесами, берегами горной реки, успокаивающейся по мере течения и впадающей в залив, и своими прогулками в ухоженном, доработанном мастером иллюзий парке имения семьи Брюно.

Но, конечно, не парк в первую очередь привлекал внимание любого посетителя острова. С моря ли, с воды попадал человек во владения Оливии и Филиппа Брюно, но прежде других объектов на острове замечал он старинный замок. Полуразвалившийся, потрепанный солеными морскими ветрами, заброшенный прежними хозяевами на несколько десятков лет, в свое время он и стал причиной покупки этого острова Александром Брюно. Месье Брюно оценил изящество готического стиля и непокорность, какую продемонстрировал замок, не обратившись в пыль вопреки всем нападкам стихии и испытаниям времени.

По окнам было легко догадаться, что замок имеет три этажа. Слева и справа от центрального здания в прежние времена возвышались две четырехэтажные башни. Правая была почти разрушена, левая сохранилась в лучшем виде и ее восстановили совсем недавно по желанию Оливии Брюно. Злые языки поговаривали, что таким образом девушка хотела отгородиться от современных построек Школы Мастерства, выстроенных слева от замка, и от шума реки, бежавшей возле стен по каменистым порогам.

Сама Оливия отрицала какое-либо влияние новых построек на ее решение. А свое желание - вернуть башне прежний вид - объясняла тем, что раз уж все равно ведется на острове стройка, почему бы не реконструировать и старую часть замка. Филипп в подобных беседах не участвовал, но слуги нередко упоминали, что молодой господин запретил им переступать порог башни.

- Сказочное место! - раздался в наушниках голос Жаклин.

- Внутри, говорят, замок еще интереснее, - сказал Стефано.

- Разве туда пускают? Ведь в замке живет семья Брюно, - включился в разговор Стив.

- Сразу видно, что человек не готовился к поступлению в эту школу, - с доброй улыбкой заметила Жаклин. - По случаю начала учебного года семья Брюно устраивает званый вечер. И проводит его в столовой своего замка.

- Так, значит, уже сегодня вечером мы попадем туда?

Мэри не обернулась, но это и не требовалось. Стив говорил с таким неподдельным удивлением, что девушка легко представила его округлившиеся глаза.

- Надеюсь, ты взял смокинг? - вновь улыбнувшись, поинтересовалась Жаклин.

Улыбка на этот раз была хитрой, и можно было понять, что мадемуазель Арно шутит. Но Стивен был слишком занят своим восторгом, чтобы заметить очевидное. По лицу его скользнула тень, по спине сбежали капельки ледяного пота.

- Расслабься, приятель, - пихнул его в бок Стефано. - На вечер полагается приходить в школьной форме.

- Уф! Ну, и розыгрыши у вас.

- Хотите - смейтесь, хотите - нет, - вмешался в их разговор пилот, - но подобные шутки я слышу каждый раз, когда погода не позволяет воспользоваться катером.

Пилот повернулся к пассажирам на заднем сиденье.

- Месье Брюно отбирает учеников по одному ему известным критериям. Отличные оценки и наличие денег не всегда гарантируют поступление в Школу Мастерства. А вот излишняя самоуверенность, как правило, способствует покиданию школы.

- Мы непременно это учтем, - улыбнулась Жаклин.

Пилот улыбнулся в ответ, как будто с неохотой оторвался от созерцания прелестной мадемуазель Арно и вернулся к непосредственным обязанностям. Вертолет подлетал к посадочной площадке. Серый квадрат с нарисованным на нем кругом и огромной буквой 'Н' располагался почти на краю скалистого обрыва. С трех сторон от ветров и посторонних глаз посадочную площадку закрывал лес. Последняя сторона - та, что выходила как раз на обрыв - была открыта всем стихиям и всем красотам, какие с нее можно было разглядеть.

Неподалеку от вертолетной площадки располагалась лестница, ведущая на причал. От этой лестницы и от вертолетной площадки к центральным воротам парка вела асфальтированная дорога. Примерно посередине пути от дороги отходила выложенная плиткой широкая тропинка, ведущая через лес к новым зданиям школы. Именно по этой тропинке ученикам и предстояло идти.

- Прогулка займет минут пять - не больше, - сообщил встречающий молодой человек. - Кстати, я Том Грейджи - комендант вашего общежития. И я очень прошу вас звать меня просто Томом. Терпеть не могу эти 'мистер' и 'месье'.

Вот уж на кого Том не был похож, решила Мэри, так на человека, которому можно доверить столь ответственную задачу, как наведение порядка в студенческом общежитии. Высокий, слишком худой для того, чтобы выглядеть солидным, с необычно светлыми вьющимися волосами, он был к тому же слишком молод и слишком задорно улыбался, чтобы к нему прислушивались!

Но, с другой стороны, ведь свою должность он все-таки занимал. А значит, умел добиваться от взбалмошных и своенравных богатых учеников желаемого и требуемого. Мэри в задумчивости прикусила губу.

Девушка все еще продолжала задаваться вопросами без ответов, когда Том вывел их к окраине небольшого сквера, расположенного перед трехэтажным зданием. На первых двух этажах этого корпуса располагались учебные аудитории и тренировочные залы. На последнем жили учащиеся. Справа от студенческого корпуса, соединенное с ним стеклянным переходом, возвышалось двухэтажное здание жилого корпуса для преподавателей. Мимо последнего шла единственная оборудованная дорожка в сторону замкового парка.

- А неплохо придумано! - хмыкнул Стефано. - Чтобы пройти на территорию парка нужно пробраться незамеченным мимо целого преподавательского корпуса.

- В школе вообще все очень грамотно устроено. Вы поймете это, когда проведете здесь несколько дней, - отозвался Том.

Миновав огороженную крепкой сеткой футбольно-баскетбольную площадку, ведомые Томом ученики оказались в здании школы. От входа в обе стороны по зданию тянулись длинные пустые коридоры со множеством дверей. Освещались коридоры светом из окон, выходивших на задний двор. Там, насколько успела разглядеть Мэри, располагались тренировочные площадки. Девушка удивленно сдвинула брови. Даже в Университете Мастерства ей не доводилось видеть столько места для совершенствования умений творить иллюзии. Неудивительно, что выпускники Школы Брюно легко занимали лучшие места в жизни.

Том, тем временем, не давал ведомым ни осмотреться, ни опомниться. Не останавливаясь, он повел учеников на третий этаж. Завел в комнатушку, очевидно, служившую ему и жилой комнатой, и рабочим местом. Из небольшого ящичка на стене возле входа взял два ключа с номерками и протянул ребятам.

- Это от ваших комнат. Выходить в коридор (без особых на то разрешений) можно после семи утра и до одиннадцати вечера. Всю необходимую вам, по вашему мнению, технику - мобильные телефоны, плееры, компьютеры - заряжать только в своих комнатах! На кроватях вас ждет форма, постельное белье, полотенца, предметы личной гигиены. Можете пользовать, а можете не пользоваться. Всем, кроме формы! Чтобы без нее я вас больше здесь не видел! И никаких украшений.

- Что? - жалобно пискнула Жаклин.

- Новые требования месье Брюно. В этом году у нас разные учащиеся, так что не нужно выделяться.

- И даже на званый вечер нельзя?

Том с грустью посмотрел на Жаклин. Казалось, с его языка вот-вот сорвется сожаление, что он не может полюбоваться мадемуазель Арно в ее лучших нарядах и самых дорогих ювелирных изделиях.

Так и не придумав, что ответить, комендант отрицательно качнул головой.

- Ладно, обойдемся иллюзиями...

- Никаких иллюзий! - вдруг заявил Том, чем вызвал полную растерянность новых учеников. - Залы есть для тренировок - там и практикуйтесь. А-то натворите тут, а мне потом приходится мадемуазель Брюно звать с волшебным кулоном. А она это дело ох как не любит!

- Зачем же сразу мадемуазель Брюно? - удивился Стив. - Неужели у школы нет денег, чтобы приобрести сапфир? Вот у нас в Англии в Университете Мастерства есть два штатных камня...

- А месье Кристоф Сенье у вас в университете есть?

- Нет, кажется, - растерялся Стивен. - А кто это?

- Скоро узнаете, - с хитрой недоброй усмешкой отозвался Том.

Ребята переглянулись, но продолжать разговор не стали, опасаясь нарваться на еще какой-нибудь запрет.

Глава 11

Молодые люди поселились почти под самым носом коменданта. Девушкам досталась комната в дальнем конце коридора.

Жаклин повернула в замке ключ, дверь открылась бесшумно. За ней оказался небольшой коридор, из которого можно было попасть в туалет, в душевую и в спальню. Жаклин прошла вперед, толкнула следующую дверь.

- Уютно, - констатировала мадемуазель Арно.

Мэри выглянула из-за ее плеча. Длинная узкая комната заканчивалась большим окном. Обставлена она была симметрично двумя кроватями, двумя шкафами, парой учебных столов и стульев. На кроватях лежали по три стопки одинаковых вещей, о которых говорил Том. Паркетный пол скрывал от глаз аккуратный бежевый ковер, подобранный в тон более светлым обоям и более темным покрывалам и шторам.

Жаклин бросила ключ от внешней двери на правую кровать и плюхнулась рядом. Приподняла рукой одежду, критически разглядывая узор и качество ткани, из которой была пошита форма.

- Вполне. Сойдет, - произнесла девушка, после чего сообразила, что не слышит ни единого слова от своей соседки. Посмотрела на Мэри и недовольно скривилась: - И долго мы будем стесняться? Эта наша общая комната, если ты не забыла.

Мэри покраснела. Опустила голову, напрасно пытаясь скрыть румянец. Но в комнату она все же вошла и уселась на свободную кровать.

- Прости, - обронила мисс Кристиан.

Украдкой взглянув на соседку, Мэри ожидала, что увидит удовлетворение на лице Жаклин. Но мадемуазель Арно вместо этого со вздохом закатила глаза:

- Подруга, давай договоримся сразу: не надо смотреть на меня снизу вверх. Нас с тобой выбрал месье Брюно - счел достойными такой чести.

Мэри кивнула.

- Что же касается денег, - продолжила Жаклин. - Во-первых, здесь их некуда тратить. Магазинов нет, клубов и ресторанов тоже. А, во-вторых, за нас обеих платили не мы сами. За тебя - фонд, за меня - отец (ведь я сама пока еще несовершеннолетняя). Так что между нами больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Согласна?

Мэри вновь кивнула, но уже с улыбкой на лице.

- Давай переоденемся. Скоро торжественное собрание, знакомство с учредителями, с преподами... В общем, лучше не опаздывать, - сказала Жаклин.

Через полчаса девушки привели себя в порядок, переоделись в одинаковую форму - белые блузки и красно-синие клетчатые сарафаны. После этого, продолжая болтать о всяких пустяках, вышли в коридор, намереваясь познакомиться и пообщаться с другими учениками. Идея, конечно, целиком и полностью принадлежала Жаклин. Но проведенного за разговорами времени хватило Мэри, чтобы окончательно поверить в искреннее дружеское отношение к ней со стороны соседки по комнате и охотно ее поддержать в этом начинании.

В коридоре никого не было. Место коменданта пустовало - Том, очевидно, ушел встречать последних учеников, прибывающих на остров. Мэри и Жаклин прошли немного вперед. Остановились перед дверью с надписью 'Бытовая комната', откуда доносились тихие голоса.

Жаклин поднесла палец к губам, призывая к тишине. Осторожно повернула ручку и толкнула дверь. Бытовая комната оказалась прямоугольным помещением с одним окном. От жилых комнат отличало ее отсутствие крохотной прихожей и душевой. Да и мебель в бытовой комнате совсем не располагала к отдыху. Кроме старого кресла, Жаклин с Мэри увидели простой деревянный стол, пару стульев, открытый стеллаж, наполненный всякими необходимыми мелочами: освежителями воздуха, салфетками, тряпками, упаковками мыла. На одной из полок Мэри заметила даже прозрачную коробочку с иголками и нитками разных цветов. У противоположной от стеллажа стены стояли две стиральные машинки и гладильная доска с современным утюгом. Жаклин покачала головой, явно расстроенная тем, что на всех учеников полагался лишь один утюг.

Мэри же уделила изучению обстановки комнаты совсем немного времени. Куда больше ее внимание занимала парочка, стоявшая возле окна и едва слышно что-то обсуждавшая. Стивен и Стефано, одетые в белые рубашки и брюки из такой же клетчатой ткани, что сарафаны у девушек, определенно задумали что-то нехорошее. Мэри дернула Жаклин за рукав и жестом показала, что им стоит устроить парням сюрприз. Мадемуазель Арно с улыбкой согласилась.

Они с Мэри беззвучно подкрались к парням и, переглянувшись, ухватили тех за бока. Раздались крики, смех, потом вновь крики возмущения, потом снова смех.

- Что вы тут делаете? - наконец спросил Стив.

- Забавно, но именно такой вопрос мы хотели задать вам, - выглядывая в окно, ответила Жаклин.

Мэри тоже посмотрела сквозь заляпанное стекло на двор. Ничего, что могло бы привлечь внимание Стефано и Стивена, по ее мнению, там видно не было. В конце концов, не горы же обсуждали молодые люди, приблизившись друг к другу так, чтобы никто не мог подслушать их разговора?

Словно подслушав ее мысли, именно про любование пейзажем и, в частности, возвышавшимися над лесом пиками вершин, заговорил Стефано. Мэри невольно заслушалась его речью. И пару раз девушке даже пришлось себе напомнить, что Стефано Пьязо - итальянец, а потому не стоит всерьез относиться к его словам и восхищениям. Особенно тем, что говорятся в присутствии девушек.

А вот Жаклин была совсем не против выслушать рассказ. Правда, по улыбке на ее лице можно было заподозрить, что после завершения монолога с ее стороны может последовать какая-нибудь колкость.

- Что ж, - томно вздохнула мадемуазель Арно в наступившей тишине, - в таком случае, раз горы пробуждают в тебе поэтический дар, мы со Стивом и Мэри не станем тебе мешать. Идем, ребята. Посмотрим, с кем еще нам предстоит учиться.

И взяв друзей под руки, Жаклин вывела их в коридор.

- Итальянец, - фыркнула девушка. - О чем бы он ни говорил, все сводится к девушкам и любви. Скукота!

Дверь за ее спиной была открыта, так что Стефано отлично расслышал упрек в свой адрес. И подобное поведение Жаклин ему совсем не понравилось.

- Зря ты так, - заметила Мэри. - Стивену с ним еще жить.

- Уживется. Он ведь не девушка, - огрызнулась Жаклин. И Мэри впервые с момента их знакомства догадалась, что внимание мужской части учащихся школы мадемуазель Арно успело порядком надоесть.

* * *

В пять часов вечера, когда в Англии согласно традициям садились пить чай, а на французский остров, посреди Бискайского залива начинали опускаться сумерки, учеников и преподавателей Школы Мастерства собрали на спортивной площадке перед учебным корпусом. За сеткой, словно диких зверей - о чем тут же не упустили возможности пошутить местные острословы.

Шеренгами выстраиваться никто не заставлял, поэтому новички и старшеклассники самостоятельно разбились на две группы и стояли каждый своей толпой. Третья разношерстная толпа - преподаватели школы и ответственные лица - стояла по другую сторону площадки, позади трибуны с микрофонами.

Мэри, Жаклин и еще три девушки оказались в первых рядах. Остальные ученики, принятые в этом году, сочли своим долгом уступить лучшие места прекрасным представительницам класса. Мэри вздохнула, поблагодарила их за внимание и заняла указанное место. Жаклин и остальные девушки оказались не столько покладистыми.

- Да вы трусы! - заявила Жаклин достаточно громко, чтобы ее услышали даже преподаватели. - Вы прячетесь за нашими спинами.

Том погрозил мадемуазель Арно со своего места, и девушке пришлось взять себя в руки.

Вдруг общий гомон на площадке стих. Мэри проследила за взглядами собравшихся. По дорожке, ведущей от замка, к собравшимся направлялась небольшая компания особенно важных лиц, без которых невозможно было начать торжественную церемонию приветствия.

Мэри без труда узнала одетую в деловой костюм кремового оттенка Оливию Брюно и идущего чуть позади нее месье Шанти. А вот человека по правую руку от мадемуазель Брюно девушка не могла припомнить. Хотя его морщинистое лицо как будто встречалось ей прежде на страницах газет.

- Месье Велани? - прошептала Жаклин. Между бровей у нее пролегла глубокая складка. - А он что здесь забыл?

- Так ведь в этом году особенный набор, - послышался сзади шепот Роззи.

Мэри почувствовала на себе колючий взгляд девушки и в тот же миг щеки запылали румянцем. Она поняла, что слишком рано успокоилась и стала воспринимать себя такой же, как остальные. Ведь то, что Жаклин приняла ее и назвала своей подругой, вовсе не означало, что остальные последуют примеру мадемуазель Арно.

Мисс Кристиан вздохнула, продолжая наблюдать за приближающимися мадемуазель Брюно и месье Велани. У нее почти получилось согнать с лица неуместную красноту, но вдруг на ум пришла мысль о том, что Стиву и двум другим подопечным фонда удалось гораздо легче стать своими среди ребят из высшего общества. Мальчикам всегда было легче найти общий язык друг с другом, насколько знала Мэри. Щеки вновь запылали, и Мэри не осталось ничего другого, как только поблагодарить надвигающуюся темноту за то, что скрыла от окружающих это обстоятельство.

Мадемуазель Брюно и месье Велани подошли к преподавателям. Обменялись с ними приветствиями. Месье Шанти, не теряя времени, постучал по микрофону, убеждаясь, что техника исправно работает, и ничто не помешает высоким гостям произнести речь. Отблагодарив его улыбкой, место за трибуной заняла Оливия Брюно.

Она говорила совсем недолго и вещи настолько банальные, что половина учеников даже не попытались выслушать ее. Про элитарность Школы, про избранность собравшихся, про традиции, про правила, про трехлетнее обучение, про дружную семью и самые высокие показатели успеваемости у учеников школы - обо всем этом собравшиеся уже знали из рекламных проспектов. Лишь упоминание о 'большой чести, оказанной месье Велани своим присутствием' привлекло всеобщее внимание. Никто не проронил ни слова, но, несомненно, все поняли, что от подобной чести семья Брюно с радостью бы отказалась.

Месье Велани криво усмехнулся:

- Моя дорогая, в этом году вы затеяли авантюру. Как могу я не принять в ней участия?

- Это дела школы и моего фонда, месье Велани. И я все еще не могу понять, какое отношение они имеют к вам, - Оливия отстранилась от микрофона, но техника все же усиливала громкость ее слов. Впрочем, девушку это не смутило - она, в самом деле, чувствовала себя в окружении членов семьи.

- Разве месье Деко не объяснил вам этого в своем письме?

Это был укол, от которого мадемуазель Брюно непременно должна была защититься, чтобы сохранить свое положение и не дать инициативе окончательно перейти в руке месье Велани. Ведь месье Патрик Деко - первый заместитель министра по вопросам мастерства - хотя и отдавал распоряжения от своего имени, по факту всего лишь озвучивал приказы своего негласного начальника Гаспара Велани.

Однако ничего ответить Оливия не успела. Прежде, чем она подобрала нужные слова, на площадке появился Филипп Брюно.

Вопреки требованиям и ожиданиям собравшихся, молодой человек был одет совсем не по-деловому и вовсе не для званого вечера. Светло-серая толстовка, темно-синие джинсы, кроссовки, запылившиеся от ходьбы, скорее подходили для пробежки туманным утром. Пригладив растрепавшиеся от ветра волосы, месье Брюно чмокнул в щеку сестру. Пожал руку месье Велани, сопроводив жест приветственным кивком. Вновь откинув назад волосы, смерил холодным взглядом Пьера, посмевшего выразить на лице недовольство.

Оливия прикрыла рукой микрофон, но напрасно. Она была так возмущена происходящим, что едва ли не впервые в жизни не смогла сдержаться.

- Филипп, как это понимать? Что за одежда на тебе? - произнесла Оливия достаточно громко, чтобы ее слова могли разобрать абсолютно все собравшиеся.

- Прости. Не успел переодеться.

Месье Брюно улыбнулся, надеясь на примирение. Оливия отвернулась. Пьер хмыкнул, неодобрительно качая головой. Зато месье Велани, кажется, наслаждался происходящим, уже предвкушая скандал, который можно будет раздуть.

'Неуважение, пренебрежение традициями, наплевательское отношение к взятым на себя обязательствам - и вы полагаете, что этому человеку можно доверить обучение будущего поколения мастеров?' - пронеслись в голове Филиппа слова будущей речи месье Велани на каком-нибудь более-менее значимом заседании.

Со вздохом молодой человек развернулся к ученикам. Уж они-то, молодые, горячие головы, только что правилами одетые в одинаковую форму, далеко не всем пришедшуюся по вкусу, должны были понять и поддержать его! На лице Филиппа вновь заиграла улыбка.

Мэри услышала, как за спиной защебетали одноклассницы, уже жалея, что уступили ей и Жаклин место в первом ряду. Мэри вновь почувствовала себя виноватой. Взглянула на Жаклин, ища поддержки. Однако мадемуазель Арно была слишком занята тем, что беззастенчиво улыбалась в ответ месье Брюно.

И тут случилось то, чего мисс Кристиан никак не ожидала.

Она поняла, что все время, с тех пор, как узнала о существовании Филиппа Брюно, она обманывала себя. Она пыталась убедить себя, что месье Брюно интересен ей лишь как мастер иллюзий, как владелец Школы Мастерства, как человек, который может научить ее. Но теперь, когда она видела его и его взгляд, направленный на красавицу Жаклин, Мэри стало до слез обидно, что Филипп не смотрит на нее. Что Филипп не видит, не замечает, да и не заметит никогда бедную, лишенную броской красоты и завидной смелости девушку из далекой Англии.

Мэри сглотнула комок в горле и постаралась не расплакаться. К счастью, вокруг все были слишком заняты вниманием к мадемуазель Арно, чтобы заметить нахлынувшие на нее чувства.

Глава 12

Стихали голоса птиц, шум ветра. Краски меркли. Тени сливались с предметами, рождая новые диковинные и пугающие формы. На остров медленно, но верно надвигалась ночь. Подкрадывалась, пока еще прячась за стволами могучих деревьев. Но пройдет совсем немного времени, и она вступит в свои права, давая природе и людям отдых от утомительного дня.

Филипп взглянул на старинные напольные часы, монотонно отсчитывающие секунды в углу его комнаты.

- Без десяти пять. Еще есть пара минут, - прошептал молодой человек, поправляя полы пиджака.

Верхние пуговицы застегнуть, нижнюю - оставить. Расправить галстук. Убедиться, что брюки выглажены идеально.

Филипп окинул взглядом свое отражение в зеркале. Идеальный внешний вид - не придраться. Даже волосы удалось уложить так, что месье Брюно почти перестал чувствовать себя собой.

- Оливии понравится. Безупречно, как она любит, - проговорил Филипп.

И словно в ответ на его мысли раздался стук в дверь.

- Войдите! - откликнулся молодой человек.

Дверь отворилась, и в проеме на фоне ярко-освещенной стены коридора появился силуэт Оливии, казавшийся черным. Брючный костюм, конский хвост - мадемуазель Брюно была верна себе.

Филипп подумал, что сестра зажжет свет, прищурился. Но Оливия не стала навязывать свои правила. Не сегодня. Не сейчас.

- Нас ждут. Пора, - закрыв дверь, мягко сказала старшая сестра.

- Да. Я уже готов, как видишь, - улыбнулся Филипп.

Оливия подошла ближе, провела рукой по плечу, вниз по рукаву, проверила запонки. Расправила воротник рубашки, показавшийся ей неровным. Вздохнула.

Когда все ученики очутились на острове, Филипп и Оливия почувствовали облегчение. Они полагали, что, по крайней мере, в ближайшие полгода семья Брюно и творец с редким даром будут в безопасности. Известие о приезде месье Велани внесло в их планы настолько существенные изменения, что Филипп, как видела мадемуазель Брюно, до сих пор не мог взять себя в руки. Они готовились к схватке, но первого удара не ждали так скоро и не были к нему готовы.

- Если хочешь, я могу сказать, что ты болен, - предложила Оливия.

Брат отвернулся от нее, скрывая раздражение. Два коротких шага, и он очутился возле окна. Встал, с наслаждением и минутным облегчением пряча лицо в складки невесомого тюля. Ощутил свежесть напитанного морем воздуха, сочившегося в тонкую щель между приоткрытыми створками окна.

- Нет. Это вызовет вопросы, слухи, сплетни и лишь раззадорит Велани. А нам нужно сделать все возможное, чтобы он убрался как можно быстрее и не успел ничего заметить.

Оливия вновь приблизилась к брату, положила руки на плечи, давая понять, что он может рассчитывать на ее поддержку.

- Мне кажется, месье Велани хватит единственного моего взгляда, чтобы понять, кто из учеников должен его заинтересовать, - признался месье Брюно.

- Ты слишком много внимания придаешь взглядам, Филипп. Месье Велани далеко не так наблюдателен, как ты.

- Уверена?

Оливия не ответила. Она ни в чем не была уверена. Не сегодня. Не сейчас, когда на кону стояла их честь, их место в этом мире. И жизнь того, кого мадемуазель Брюно даже не знала - несчастного, посмевшего родиться в мире мастеров иллюзий с редким и крайне опасным даром.

- Я пойду к учебному корпусу, чтобы не возникло вопросов. Не задерживайся слишком долго.

Девушка нежно поцеловала его, стерла со щеки след от помады и ушла. Филипп расслышал, как щелкнул замок. Вздохнул, вновь срываясь в океан невеселых мыслей и первобытных страхов, неведомых прежде. Кончики пальцев похолодели, на лбу выступила испарина, и молодой человек сдался. Как ни старайся, он не сможет разыграть спектакль по чужим правилам. Не сегодня. Не сейчас.

Проведя рукой по волосам, скованным гелем для укладки, Филипп глубоко вздохнул и направился в ванную комнату. По пути расстегивая и снимая пиджак, рубашку, брюки...

* * *

Кажется, она еще не оправилась от шока, вызванного появлением Филиппа на торжественной церемонии. Но ругать брата за вызывающее поведение, спорить с ним о необходимости сделанного там, Оливия, конечно, уже расхотела. Тем более что сам Филипп усердно работал над новым поводом для выговора.

- Еще вина? - как всегда любезно осведомился Пьер.

Оливия легко кивнула, пододвигая свой бокал. Пить не хотелось, но нужно было отвлечь себя чем-то от невеселых мыслей. Ведь не прошло и получаса после начала званого вечера, как уже изрядно выпивший Филипп перебрался за ученический стол и уселся всего в паре миллиметров от мадемуазель Арно. Осыпал девушку комплиментами, пару раз проявил галантность, подлив ей сока, помог наколоть на вилку маринованный грибочек и собственноручно поднес эту вилку к ее губам. Жаклин с улыбкой съела угощение и, очевидно, совершенно очаровалась месье Брюно. Потому что с того момента девушка беспрестанно смеялась, улыбалась и чувствовала себя неприлично расслабленной в его компании.

- Нам только слухов не хватало, - в который раз за время званого ужина, вздохнула Оливия.

Она не ждала ответа, предпочитая, чтобы все присутствующие на званом вечере были заняты обильными угощениями на столах, а не ее жалобами. И Пьер покорно молчал прежде. Но, кажется, и он уже выпил достаточно, чтобы посметь ответить мадемуазель Брюно, растеряв осторожность:

- Если хочешь, я могу увести его.

- Ни в коем случае. Только не ты, - прошептала Оливия. - Только не в таком состоянии.

- Лив, я превосходно контролирую себя. Я не позволю ему развязать драку, - наклонившись к ее ушку и обжигая кожу своим дыханием, прошептал Пьер.

Мадемуазель Брюно отстранилась быстрым движением. Взяла со стола стакан с обыкновенной водой и залпом выпила. Пьер, как ни в чем не бывало, принялся за кусок мяса в своей тарелке. Оливия попыталась последовать его примеру. Положила в тарелку немного салата, откусила тарталетку с красной икрой.

А спустя пару минут увидела, как ее младший брат поднялся из-за стола. Сам идти он уже, кажется, не мог. Жаклин попыталась помочь. Месье Брюно рассмеялся, едва не упал. Оливия закрыла глаза, не желая видеть своего брата в таком состоянии.

- А вот теперь слухи точно пойдут, - услышала Оливия голос Пьера.

Открыв глаза, мадемуазель Брюно увидела Филиппа стоящим все там же. Вот только опирался он уже не на руку Жаклин... Вернее, не только на ее руку. С другой стороны, месье Брюно служила опорой еще одна новенькая ученица. Кажется, мисс Кристиан из Англии - одна из тех, чье обучение оплатили средствами Фонда. Мисс Кристиан мило краснела и прятала взгляд. Филиппа это как будто веселило: туманная улыбка играла на губах, смешинки прятались в уголках глаз.

Не выдержав напряжения и понимая, что ситуация вот-вот может усугубиться, Оливия подозвала официанта и велела отвести брата в его комнату. Она боялась, что Филипп воспротивится. Но он согласился, потребовав лишь еще одну бутылку вина. На дорожку.

Мадемуазель Брюно кивнула официанту, разрешая это маленькое похищение. Улыбнулась месье Велани, чуть качнув головой: с кем не бывает по молодости. Едва заметно коснулась руки Пьера, давая понять, что званый вечер пора заканчивать.

* * *

Пьер спал. Тихо посапывал, уткнувшись носом в мягкую подушку. Оливия просила его не приходить сегодня. Но он все равно явился. Уже за полночь. Одетый в простую одежду, в которой провожал месье Велани до вертолетной площадки. К счастью, у высокого гостя на утро были запланированы важные встречи, так что он вынужден был обрадовать мадемуазель Брюно своим поздним отъездом.

Им и самим к утру завтрашнего дня надо было быть на материке. Мадемуазель Брюно не могла пропустить открытие ежегодной конференции по вопросам организации и качества обучения. Месье Шанти должен был сопровождать ее. И правильнее было бы последовать примеру месье Велани. Но слишком велико было желание Оливии провести хотя бы ночь в безопасности на своей территории. Той самой территории, на которую Пьер счел возможным так бесцеремонно вторгнуться.

- Я устала, - простонала девушка.

- Так отдыхай, - улыбнулся он, и Оливия не смогла его выгнать, поддавшись чарам этой улыбки.

Они долго сидели, просто разговаривая. Оливия жаловалась на поведение Филиппа. Пьер рассказал, что месье Велани счел подобное поведение закономерным.

- Пока мы ехали, он раз десять успел повторить, что Жаклин и Филипп - идеальная пара. И тебе не стоит упускать эту возможность, раз уж молодые люди сами положили начало этому союзу.

Оливия вздохнула, но возражать не стала. Брак с мадемуазель Арно, действительно, был прекрасной возможностью для укрепления положения. И не только их семьи.

- Он и про учеников сделал пару замечаний, - продолжил меж тем Пьер. - Сказал, что 'бедные' ничем не лучше богатых, и он при всем желании не может понять, почему ты слушаешь брата и тратишь на них деньги.

Мадемуазель Брюно улыбнулась:

- А ты что ответил ему на это?

- Ну, посчитать свои собственные деньги, я не мог ему посоветовать. Это было бы слишком грубо. Поэтому я просто промолчал.

Потом они пошли в кровать. Вместе, но лишь для того, чтобы лечь спать. Пьер гладил ее по спине, надеясь расслабить и заставить позабыть о переживаниях. Привычно любуясь плавными изгибами ее обнаженного тела.

Оливия сделала вид, что уснула. Пьер повернулся на другой бок, затих. А она все продолжала лежать не шевелясь. Сначала как была, на животе, боясь потревожить сон любимого. Потом перевернулась на спину и стала разглядывать едва различимую старинную лепнину на потолке.

В конце концов, Оливия встала, накинула халат и собрала в хвост волосы. Выждала несколько секунд, чтобы убедиться, что не потревожила Пьера. Он все также мирно сопел.

На ощупь девушка вышла из комнаты, миновала коридор. И остановилась перед дверью в спальню брата. Легонько постучала. Ответа не последовало, что ничуть не удивило Оливию. Осторожно нажала на ручку.

В комнате было темно и неприятно пахло алкоголем. Оливия тихо вошла, бесшумно притворила дверь. Прислушалась, надеясь, что не возникнет необходимости включать свет. Едва различимый за тиканьем часов храп донесся из кресла возле окна. Оливия недовольно поджала уголки губ. Впрочем, ничего иного ожидать не следовало.

Подойдя к креслу, девушка поддала ногой пустую бутылку. Та со звоном и грохотом укатилась в сторону ванной. Оливия вздрогнула. Филипп никак не отреагировал.

Несколько минут мадемуазель Брюно просто стояла рядом. От окна, завешенного лишь тюлем, исходило достаточно света, чтобы можно было разглядеть развалившуюся в кресле фигуру. Тело расслаблено, голова упала на грудь, правая рука перевешена через подлокотник - очевидно, из нее и выпала пустая бутылка, когда Филипп уснул.

Негодование постепенно улеглось, окончательно уступив место жалости. Тогда Оливия стянула с кровати одеяло и накрыла им Филиппа. Легко и нежно поцеловала в лоб, как делала в те дни, когда он по незнанию звал ее мамой.

Убедившись, что графин с водой на прикроватной тумбочке полон, девушка пошла к выходу. То, что она ни в чем не винит брата и благодарна ему за содеянное, она скажет Филиппу завтра. Когда он будет в состоянии понять ее. Когда он будет в состоянии осознать, что сделал все возможное, все от него зависящее. И пусть план не был безупречным, но лучше него невозможно было придумать.

Не сегодня.

Не сейчас.

Продолжение бесплатно и без регистрации на сайте ПродаМан