Аннотация: Я шёл по песку вслед за Левиофанычем, показывающим, где у него спрятана лодка, и непроизвольно ускорял шаг.
Глава 25
Я шёл по песку вслед за Левиофанычем, показывающим, где у него спрятана лодка, и непроизвольно ускорял шаг. Вроде бы всё складывалось как нельзя лучше: и толстяка мы обогнали, и первыми окажемся в замке. А если прибавить к этому магию Проныры и Сонечки, изобретательность домового и энциклопедические знания Муравиуса, да помножить на непредсказуемость Василия - всё вместе вышеперечисленное должно было вселить в нас невозмутимость и уверенность.
А вот меня грызло беспокойство и постоянно преследовало ощущение, что мы можем опоздать. Причём к логическим доводам - что рыхлая туша нашего вора ещё даже не просматривалась на участке древней дороги длиной в два километра, прекрасно видимого с пляжа, чувство тревоги прислушиваться напрочь отказывалось.
Ощущение, что необходимо спешить, возникло не у одного меня. Василий припустил вперёд лёгкой трусцой, Проныра, уговорив-таки костяного кентавра его покатать, не вертелся по сторонам, а лишь всё чаще оглядывался назад. Даже Левиофаныч проникся общей тревогой. Он хоть и не срывался на бег, всё же довольно быстро перебирал шестью ногами.
- Пришли! Вон за той скалой стоит моя красавица, - объявил монстр с той потаённой гордостью, которая всегда бывает у любящих свой транспорт владельцев, независимо от того, лодка ли это, машина или самолёт.
Лодка действительно стояла на киле, укреплённая среди камней и заботливо накрытая широкими листьями местной пальмы от жарких лучей солнца. Если бы Левиофаныч не предупредил, что нос его транспорта украшает вырезанная фигура, то я бы был полностью уверен, что на пляжный песок опустился отдохнуть ещё один монстр, настолько правдоподобно и искусно были вырезаны и раскрашены голова и торс чудовищной горгульи. На вытянутой вперёд морде блестели чёрные глаза, в пасти, растянутой от уха до уха в зловещей улыбке, торчали острые как иглы зубы. Крылья окутывали торс, словно плащ, а когтистая рука в чуть кокетливом жесте придерживала их на груди. Не знаю, как выглядит живьём любимая тётушка Левиофаныча, вполне возможно, среди остальных родственников она и слывёт первой красавицей, но мои волосы совершенно непроизвольно встали дыбом.
- Стойте, стойте, - заволновался счастливый лодковладелец, видя, как мы с Дормидонтом прикидываем, как лучше снять наше транспортное средство с каменного постамента. - Я сам её, голубушку, на воду спущу.
Оказывается, длинный хвост с двумя рогами на конце может быть весьма удобной штукой, если надо что-либо тяжёлое поднять и куда-либо доставить. Правда в нашем гиганте было восемь метров, а в лодке от силы шесть, но я думаю, будь она в два раза длиннее и в три тяжелее, то и тогда особых проблем с её доставкой у Левиофаныча не возникло.
- Внутри нет ни паруса, ни вёсел, - озадачился домовой, когда все листья были сняты и уложены аккуратной стопкой. - Придётся тебе, друже, отвезти нас на остров к замку, заодно и лодку сразу заберёшь, - Дормидонт извлёк из торбы бухту прочной верёвки, закрепил её конец вокруг того места, где у горгульи была талия, и быстро сделал шаг в сторону. Лишние секунды лицом к лицу пусть и с деревянной фигурой этакого страшилища проводить не хотелось.
Левиофаныч покладисто перехватил зубами второй конец верёвки и одним мощным рывком спустил судёнышко в воду, вместе с уже забравшимися в него Василием и Муравиусом.
- Вот, нашёл! Нашёл рифму! - вскинул голову бывший печальный Придворный поэт, а сейчас наконец-то довольный жизнью костяной кентавр, бродивший около лодки туда-сюда и что-то бормочущий под нос. - Я посвящу вашему подвигу поэму. И будет она начинаться так:
В бушующем море, отважно герои свой направляли путь,
А мудрый кентавр, великий кентавр их провожал на бой!
И реяла грива и хвост трепетал на сильном морском ветру,
Но гордый кентавр не мог уйти, не дав указанья бойцам.
Ну, как? - замерев в ожидании восторгов публики, поинтересовался стихоплёт.
- Замечательно, - простодушный бесёнок разразился бурными аплодисментами, - вот только у тебя гривы нет.
- Это аллегорический образ и передача чувств автора через построение словесной композиции, - обиженно выпятил нижнюю челюсть кентавр, даже в такой форме он не терпел критики, - а чувство поэта является нежной и возвышенной субстанцией...
- Ну-ну, - в эти два слова Василий умудрился вложить столько ехидства, что, пожалуй, хватило бы и на вагон критиков. - О нас, говоришь, поэма?
- Если подходить с математической точки зрения, то из четырёх строк про героев, собственно, была одна, а три - про кентавра, - перевёл спор в научную плоскость Муравиус. - Но меня больше интересует, квинтэссенция каких именно чувств побудила уважаемого Ахри-Махат-Лургздам-Дару-Керим-Сезат-Драгырдара преобразовать спокойное море в бушующее, а полный штиль в сильный ветер? - последнюю фразу профессор уже прокричал оставшемуся на берегу кентавру, потому что наша лодка стремительно уносилась к острову.
Кентавр сделал вид, что не расслышал и, помахав напоследок нам четырьмя руками, поскакал вдоль берега, высоко вскидывая ноги.
Левиофаныч легко и быстро скользил по водной глади. Широкую лодку, в которой с удобством расположилась вся наша компания, он тянул безо всяких проблем. Один Проныра тоскливо вздыхал, поглядывая на мощную спину монстра, периодически показывающуюся из воды. Нам стоило больших усилий убедить малыша, что плыть верхом на Левиофаныче не самая лучшая затея.
Наконец, взяв у Дормидонта бинокль, бесёнок немного успокоился и принялся с интересом разглядывать приближающийся таинственный Замок-на-острове. Он-то и углядел причину нашего общего беспокойства.
- Ой, смотрите, парус и лодка при нём.
- Так говорить не правильно, - посчитал нужным поправить его рассудительный профессор Муравиус. - Это не лодка при парусе, а парус при.... Откуда здесь парус?! Похоже, у нас проблема, толстяк всё-таки сумел пробраться на остров. Вот только как? Нас все заверяли, что морским путём это сделать невозможно!
- В том, что в той лодке толстяк, сомневаться не приходится. Именно этот парус я и видел, когда мы летели на воздушном шаре, вот только значения ему не придал, успокоенный заверениями, что остров ограждают рифы и водовороты, - признал я неприятный факт, внимательно разглядев лодку в бинокль.
- А почему он стоит на месте, ведь он совсем близко от острова? - задал резонный вопрос бесёнок.
- Он ждёт наивысшей точки прилива. Скорее всего, остров защищён как естественными препятствиями, так и магией, - представил свою версию происходящего домовой. - Во время прилива рифы и мели для маленького лёгкого баркаса препятствиями не будут, а магия его просто не заметит.
- Левиофаныч, миленький, поднажми, - закричал Проныра, видя, как лодка толстяка устремилась вперёд.
Похоже, тот услышал призывы бесёнка или увидел двигающийся к острову баркас, но скорость заметно возросла, так что, только брызги морской воды летели во все стороны. Увлечённые погоней, мы не обращали на них внимания, даже кот и Муравиус, совершенно не жалующие воду. До берега оставалась плыть каких-то пятнадцать минут, когда стало окончательно ясно, что эту гонку всё-таки выиграет толстяк. Пусть на пять минут, но он доберётся до острова первым. И тут встал вопрос: собственно говоря, как мы будем драться с этим типом? Магия на него не действует, а подставиться под удар кольца и окаменеть в результате, тоже приятного мало. Учитывая предыдущий опыт защиты, я быстренько набросал программу индивидуальных защитных куполов, несмотря на ворчание кота, что его хвост постоянно высовывается. Дормидонт приготовил здоровенную сеть, а бесёнок достал свою, уже один раз хорошо меня выручившую, рогатку.
Как я и предвидел, толстяк опередил нас минут на пять. Он первым выскочил на берег и бросился к громадным слегка приоткрытым воротам замка. Тяжело дыша и покраснев от натуги, наш противник постарался одним махом протиснуться сквозь узкую для него щель, но внушительных размеров живот застрял между створками, не давая его владельцу сделать шаг ни вперёд, ни назад.
Я уже понадеялся, что там мы его и возьмём, тепленьким. Возможно, так бы и произошло, если бы толстяк не решил применить против нас магию атаманского кольца. Или расстояние было большое, или наша защита сработала, только вырвавшийся из кольца серый луч, который должен был превратить нас в камень, отрикошетил и случайно попал в рог, украшающий морду Левиофаныча. С ним-то ничего не случилось, да и сложно превратить в камень того, у кого в родственниках каменные горгульи, зато как же он разозлился! Преследующий нас Левиофаныч был страшен, теперь же, оскорбленный до глубины своей нежной души щелчком по носу от неизвестного субъекта, наш монстр пришёл в неописуемую ярость и стал поистине ужасен! Лодка уже не плыла, она летела над водой словно птица!
Поняв, что, возможно, он только что совершил самую большую ошибку в своей жизни, толстяк дёрнулся изо всех сил и, оставив на створках ворот здоровенный лоскут штанов, умудрился-таки протиснуться в узкую щель. Вид разъярённого Левиофаныча послужил лучшим допингом для увеличения физических возможностей рыхлого тела нашего вора. Он даже постарался захлопнуть за собой ворота замка.
Левиофаныч, выскочив на берег, устремился к закрытым дверям вместе с нашей лодкой. Ему даже не пришло в голову выпустить из своей пасти верёвку. Когда лодка несётся по волнам - это одно, но когда эта же лодка вдруг начинает скакать по камням и ступенькам, ведущим в замок - это совсем другое ощущение. Благо у Муравиуса шесть лап, уцепившись ими за борта нашего взбесившегося транспорта, муравей изловчился и перекусил своими мощными жвалами ту часть верёвки, которая была привязана к носу нашей лодки.
Левиофаныч, получив дополнительное ускорение, врезался со всего маха в двери замка, да так и влетел со страшным шумом за массивные стены на одной половинке ворот. Когда мы поднялись наверх, он увлечённо раздирал когтями всех шести лап тяжёлую створку, стараясь убедиться в том, что под ней находятся останки гнусного типа, посмевшего щёлкнуть по его любимому рогу.
Увы, эта история не могла закончиться так просто, под растерзанными воротами никого не оказалось. Мы постарались отойти от разгорячённого схваткой с воротами Левиофаныча, дабы случайно не попасть под лапу и принялись крутить головами, чтобы определить, где искать толстяка.
Небольшой внутренний двор состоял из плотно пригнанных каменных плит, сразу было видно, что к нему приложили руку мастера, строившие древнюю дорогу. Сам замок состоял как бы из двух половинок, сильно различающихся между собой. Приземистая простая нижняя и, словно в противовес простоте и аскетичности первого этажа, вся в завитушках, барельефах и всевозможных украшательствах, чем-то напоминающая праздничный торт, вторая часть. Входа в сам замок нигде не было видно, впрочем, возможно его скрывала уродливая фигура каменного циклопа, стоявшая на постаменте.
- Думаю, нам туда, за эту образину, - внёс предложение Василий, и словно в ответ гигантская скульптура пару раз моргнула, потянулась, размяв плечи, и легко спрыгнула вниз.
Кот оказался прав, за спиной циклопа действительно обнаружились окованные металлом двери, ведущие внутрь замка. На этом хорошие новости кончились, потому что надвигающаяся гора мышц была явно недовольна нашим здесь появлением. В высоту чудовище слегка уступало Левиофанычу, зато в ширину значительно его превосходило. Кроме того, солидная шипастая дубина, лежащая на плече гиганта, делала его страшным противником. Оглядев нашу компанию единственным глазом, медленно наливающимся кровью, он смерил взглядом Левиофаныча и презрительно произнёс: "Гы!" Все остальные, по-причине своей мелкости, не заслуживали и этого.
Я почти физически ощущал, как убегают драгоценные секунды. Ввязываться сейчас в бой было бы бессмысленной тратой времени, просто так эту махину не одолеть. Скорее всего, именно этого-то и хотел толстяк.
- Проныра, возьми камень побольше.
Бесёнок кивнул и с азартом попытался ухватить булыжник, почти равный ему по весу.
- Да не такой, - остановил я его старания, - ты должен подбить из рогатки единственный глаз этому охранничку. Левиофаныч, похоже, для тебя нашёлся тренер по бегу. Сейчас эта гора мышц ринется за тобой. Ты уведёшь его отсюда. Носись кругами по острову, только не давай возвращаться. И берегись его дубины.
- Бегать для меня не проблема, хотя обычно я за кем-нибудь бегу, а не за мной кто-то. Уж не знаю, получиться ли у меня так, как ты просишь? - засомневался Левиофаныч, но спортивный азарт взял своё, и он принялся разминать лапы перед бегом. - Вит, ты уверен, что этот лоб побежит за мной, а не за Пронырой? Ведь глаз-то он ему будет подбивать. Я из рогатки стрелять не умею, сразу признаюсь.
- О том, что он ринется именно за тобой, не сомневайся, особенно если ты сделаешь то, что скажу.
- Надеюсь, это не заденет мою спортивную честь? - с сомнением в голосе поинтересовался Левиофаныч.
- Твоя спортивная честь не пострадает, а вот его "мужское достоинство" - да.
- Что такое "мужское достоинство"?
- Это потом объясню, ты главное попади хвостом, лучше всего тем местом, где у тебя имеются шипы, ему между ног, чуть ниже живота. Давай!!! - заорал я, так как бесёнок, решивший потренироваться в стрельбе камнями, попал в гладкую стену замка, и камень, отрикошетив, точно угодил в глаз циклопу. Дико заревев, тот бросился за рыжим наглецом, не обращая внимания на остальных. В этот момент хвост Левиофаныча с огромной силой врезался именно туда, куда я указал. Циклоп охнул и согнулся пополам, пару мгновений он не мог вымолвить ни звука, только раскрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Где-то в глубине души я ему посочувствовал.
- Знаешь, Вит, я вообще-то понял, что такое "мужское достоинство", - скромно заметил Левиофаныч, глядя на дело рук, точнее хвоста своего. - В одном ты прав, сейчас он кроме как на меня, внимание ни на кого обращать не будет. Думаю, уже пора приступать к забегу, а то что-то мне его красная рожа не внушает доверия.
Гигант тем временем постепенно стал приходить в себя, по крайне мере, голос у него прорезался. Не скажу, что это был фальцет, но и до баса ему было далеко. Циклоп с трудом распрямился и бросился за Левиофанычем, размахивая дубиной. Вскоре парочка скрылась из виду.
Теперь путь был свободен, и мы бегом бросились к двери, легко открывшейся от лёгкого толчка. Первое что бросилось в глаза в торжественно-величественном зале, это грубо обтёсанный серый камень, стоящий посередине золотистой пентаграммы, выложенной прямо в полу. Он был настолько чужероден причудливо-изящной окружающей обстановке, что я поначалу предположил его случайное попадание сюда. Может быть, за многие века в пустующем замке прохудилась крыша, и какой-то катаклизм забросил в него кусок скалы? Но чем больше я смотрел на этот камень, тем больше он подавлял окружающую обстановку, и становилось понятно, что если здесь и было что-либо первоначально, так именно этот невзрачный серый валун. А замок был построен вокруг него.
- А где толстяк? Замок вижу, ещё одного уродца на постаменте, наподобие того, что сейчас бегает за Левиофанычем, тоже, серый булыжник кто-то зачем-то сюда приволок, а где толстяк-то? - деловым тоном поинтересовался бесёнок, ища цель для своей любимой рогатки.
- Я больше не толстяк, малявка. Узрите, ничтожные, перед собой вашего господина и господина всего мира! Это будет последнее, что вы видите в своей жизни!
Полутёмное пространство внезапно озарилось светом и откуда-то из глубины зала вышел упругой походкой и встал перед каменным алтарём человек. Сказать, что при виде него у нас от удивления отпали челюсти, этого мало. Проныра даже протёр глаза, так как появившийся человек совершенно не походил на уродливого, обрюзгшего толстяка, за которым мы гонялись уже столько времени. Он разительно изменился, теперь его внешность могла вызвать благоговейный восторг у женского пола, к тому же и значительно помолодел. Вот только хриплый каркающий голос остался неизменным и больше соответствовал толстому, немолодому и безобразному человеку, чем этому молодому хлыщу с внешностью эльфа.
- И что ж вы не падаете в обморок от моей непревзойденной красоты? - капризным тоном произнёс бывший толстяк, видать одних "отпавших" от изумления наших челюстей было ему мало.
- Ага, может ещё с поцелуями броситься? - съязвил я. - Вроде бы подобных наклонностей за собой раньше не замечал. Ты отдай нам флейту Госпожи Удачи, и можешь беспрепятственно продолжать любоваться своей рожей.
- Вы что, не поняли?! Плохо со слухом?! Теперь я ваш Господин! Падайте ниц перед Владыкой всего Мира!
- Последний встреченный нами Повелитель всего Мира сейчас сидит у себя в склепе и вот уже шестьсот лет мечтает увидеть луч солнца. Тебе подобный пример ни о чём не говорит?
- Говорит, ещё как говорит, говорит, что именно вашим безмозглым действиям я обязан тем, что не получил костяной жезл. Вы будете очень медленно умирать! Кстати, а куда вы циклопа дели? Ну, никому ничего нельзя доверить, всё приходится делать самому.
Договорить ему мы не дали и дружно бросились в атаку. Вот только замковый зал сыграл с нами злую шутку, расстояние до алтаря оказалось гораздо больше, чем казалось первоначально. Вор в презрительной ухмылке изогнул губы, снял с пальца кольцо атамана разбойников и, достав из кармана пожелтевший листок пергамента, принялся речитативом читать с него заклинание. В ответ серый валун начал светиться неярким голубоватым светом. Вместе с последним словом заклинания наш враг со вздохом бросил на каменный алтарь кольцо. В ту же секунду резкая вспышка заставила нас прикрыть глаза, а под высокими сводами разнёсся дикий крик бывшего толстяка. Он лежал возле камня и горел ярким голубым пламенем, тело его изгибалось и корчилось в неведомых муках. При очередной судороге раздался треск лопнувшей ткани и небольшая деревянная флейта, выскользнув в прореху рубашки, покатилась к нам.
- Моё! Отдай! Я теперь Бог и Маг! - прохрипел горящий человек и попытался дотянуться до беглянки рукой, но бесёнок оказался гораздо проворнее. Подхватив флейту, он крепко зажал её в кулаке и спрятал за спину, а другой рукой скрутил общепонятную фигуру из трёх пальцев. Проныра иногда бывает очень лаконичен в своих действиях. Пламя тем временем пошло на убыль. Наверное, богом становиться не так уж легко и приятно, как некоторые об этом думают.
- Я ведь всё равно её у вас заберу. Вот отдышусь, войду в силу и вам конец! Впрочем, этому мерзкому миру тоже, - буднично заявил вор, словно речь шла о зудящем над ухом комаре.
- А можно, я набью ему морду? Всегда мечтал это сделать с новоявленными богами. Мы, коты, всегда были атеистами, - выступил вперёд Василий с деловым предложением. - И вообще, если мы собираемся с ним как-то управляться, то нужно спешить. А то он сейчас лопнет от излишнего самомнения, и мы окажемся ни при чём.
- Я сделаю из твоей шкуры коврик, - вяло огрызнулся новый Повелитель мира. Он тяжело дышал, без сил прислонившись к каменному алтарю. По его телу ещё бегали искры голубого огня, поэтому Василий не решился отвесить подзатыльник в ответ на оскорбление. Мы зашли в тупиковую ситуацию. С одно стороны, флейта Госпожи Удачи у нас и можно смело отправляться к ней за наградой. С другой стороны, и все это прекрасно понимали, нельзя оставлять здесь этого человека, иначе миру точно не поздоровится. Вопрос только в том, как к нему подступиться? Может, замотать в сетку и утащить с собой? Дормидонт пришёл к такому же выводу и стал спешно разматывать сеть.
- Наконец-то заявился, - обрадовался маг, глядя куда-то нам за спины. - Я уже думал, вторая линия обороны не сработает. Эй ты, там! Быстренько прихлопни этих идиотов и отбери у них флейту, - приказал он надвигающемуся на нас циклопу.
Данный экземпляр чудовища был несколько меньше в размерах, чем тот, кто сейчас увлечённо гонялся за Левиофанычем, всего лишь метров пять в высоту. Но и этих пяти нам вполне хватало. Честно говоря, я с трудом представлял, как можно управиться с этой грудой мышц. Но ничего, сейчас мы с Сонечкой заставим его поплясать!
- Кстати, внутри замка не действует никакая магия, так что, рыжий, можешь закончить шептать себе под нос, и за одно перестать крутить хвостом, а то он ненароком отвалится! И ты клавишами зря не стучи. Бесполезно. И на дружков своих посмотри, теперь этой кошачьей шкурки точно не хватит на приличный коврик, придётся вашу добавлять, - хрипло захохотал чародей.
Василий и Муравиус действительно прямо на глазах уменьшались в размерах, да так, что любимые кроссовки кота стали ему велики. Васька был в дикой ярости, зацепив когтями свалившуюся обувь, он со злости метнул её в смеющегося врага, да так точно угодил ему в лоб, что тот стукнулся головой об каменный алтарь, на который опирался. Всё это вызвало очередные вспышки голубых искр, пробежавших от камня к волшебнику и тот потерял сознание. Впрочем, возможно, причиной обморока стал сам факт того, что по такой смазливой роже заехали со всего маху грязной кроссовкой пятидесятого размера.
Тем временем циклоп пытался поймать увёртливого бесёнка, а заодно крушил своей дубиной внутреннее убранство зала. Проныра, отдав мне флейту, обстреливал монстра из рогатки, стараясь попасть ему по носу или в глаз, и явно считал всё происходящее весёлой игрой. Мы с Дормидонтом, воспользовавшись моментом, старательно увязывали мага в рыболовную сеть, благо он уже почти перестал искрить. За неимением возможности вставить ему кляп - он всё-таки был без сознания - домовой просто пропустил верёвку под его челюстью и завязал её на затылке тройным узлом.
В это время бесёнок попал в сложную ситуацию: он споткнулся и упал. Обрадованный циклоп бросился вперёд, стараясь наступить на Проныру здоровущей ножищей и тем самым отомстить за то, что теперь его нос, благодаря меткости нашего друга, стал на три размера больше, чем был первоначально и приобрёл замечательный красно-лиловый цвет.
Я подхватил вторую Васькину кроссовку, валяющуюся совершенно без дела, и метнул её в великана. Тот открыл пасть и, не поморщившись, сожрал обувку. Облизнулся, погладил себя по животу и стал с интересом посматривать на вторую, сиротливо лежащую возле оглушённого волшебника.
И тут в бой вступил Василий! Пусть его размеры стремительно уменьшались, но на кошачьем мужестве, а так же на желании подраться и боевом кличе, это никак не отразилось. Он издал такой рык, усиленный эхом, что циклоп от неожиданности выронил свою дубину. Бедолага побледнел и остановился, крутя во все стороны головой, ожидая появления взявшегося невесть откуда чудовища, причем, судя по воплю, явно превышающего по размерам его самого. И дождался!
Василий, используя одну из поваленных колон как стартовую площадку, выпустил когти и прыгнул на спину гиганту. В одно мгновение, словно по живому дереву, он взобрался ему на голову, стараясь разодрать лицо, а главное, попасть в единственный глаз. Великан взвыл и стал наносить себе затрещины, стремясь прихлопнуть кота, как надоедливую мошку. Но не тут-то было! Несмотря на солидный животик, передвигаться Василий мог весьма быстро. Циклоп ревел, и каждый следующий удар по его многострадальной голове был сильнее предыдущего. Уж и не знаю, кто нанёс ему больший вред, кот - напоминавший сейчас не тигра, а собаку среднего размера, или он сам.
Пока Василий отвлекал внимание, я и домовой бегали вокруг великана, стараясь опутать гигантские ноги самой прочной верёвкой, имеющейся в запасе у Дормидонта. Пришедший в себя после падения бесёнок опять взялся за рогатку. Муравиус, уменьшившийся под действием антимагии замка до размеров ладони, сидел у меня на плече. Лишь одно было не понятно - профессор почему-то так и остался зелёным в лимонный горошек, против столь авангардной раскраски оказалось бессильно даже искусство древних мастеров.
Мы с Дормидонтом постарались на славу, на это ушла бухта каната и метров тридцать лучшей капроновой верёвки. Теперь, чтобы гигант упал, осталось только его толкнуть, и тогда можно засчитать себе победу по очкам. Вопрос был только в том, как это сделать? Причём решать его требовалось быстро, пока он не обратил внимания на наше увлекательное занятие.
Но в этот момент произошло непредвиденное - кот потерял бдительность и скользящий удар циклопа пришёлся по нему. Василий, напоследок расцарапав великану бровь, отлетел на пять метров, и, сильно ударившись о стоящую колонну, упал. Я бросился к нему, и в этот момент могучая ладонь подхватила меня, словно игрушечного человечка, и сжала. Такая же участь постигла и Дормидонта, вероятно циклоп не был таким уж невнимательным простофилей, как считали мы раньше. Муравиус стремительно перебрался с моего плеча на держащую меня огромную руку и поспешил по ней куда-то наверх.
Мои рёбра трещали, а в легких почти не осталось воздуха. Мы с домовым были ещё живы только по одной причине - гигант раздумывал, как с нами поступить: раздавить в ладони или засунуть целиком в рот?
- Убей! - раздался повелительный окрик волшебника, сумевшего стянуть верёвку и освободить свою челюсть. Он пытался выбраться из сетки, но все трепыхания привели лишь к тому, что маг запутался ещё больше и сейчас напоминал большую гусеницу.
- Не-а! Дохлых не ем, живые вкуснее, - из огромной пасти дохнуло на нас смрадом. Похоже, о таких благах цивилизации, как зубная паста, данный тип даже не предполагал.
- Отпусти немедленно моих друзей, а то сейчас разозлюсь по настоящему и как дам! - перед великаном, грозно насупившись, стоял наш Проныра.
- Гы! - развеселился циклоп, и в ту же секунду получил увесистым камнем по носу. Слёзы невольно брызнули из огромного глаза. От досады и боли великан взревел. Увидев так близко обидчика своего многострадального носа, он забыл обо всём на свете, в том числе и о том, что его ноги обмотаны верёвкой. Желание раздавить несносного рыжего наглеца возобладало надо всеми остальными. Циклоп поднял ногу. Точнее, хотел поднять. Это и послужило нужным толчком, чтобы опрокинуть всю эту громаду мышц. Падая, великан отбросил в сторону меня и Дормидонта. Изловчившись, он сумел схватить убегающего бесёнка, который подошёл к нему слишком близко, стараясь переключить внимание врага с нас на себя. Одной рукой циклоп держал безжизненное тельце Проныры, а другой разматывал опутывающие его ноги верёвки. Похоже, этот бой всё же остался за великаном, и выиграл он его не только по очкам.
А вот дальше случилось совершенно невероятное. Жизнерадостно хохотавший великан, вдруг переменился в лице и изо всех своих сил заехал себе по уху. Было ощущение, что он сошёл с ума. Швырнув нашего друга на нагромождение разрушенных колон и камней, циклоп выл и наносил себе страшные удары теперь двумя руками. Вскоре вой перешёл в хрип. Циклоп пошёл красными пятнами и как-то опух, став в два раза шире, чем был, что красоты ему явно не добавило. Через пять секунд исполин, заехав себе ещё раз по голове, лишился сознания. Насколько я понял, уложил его Муравиус. Надо же случиться такому, что у этого чудовища оказалась аллергия на муравьиную кислоту.
Глава 26
- Вот и всё, - самодовольно ухмыльнулся новоявленный бог, наконец-то сумевший освободиться от опутывающей его сети. - Конец тебе и твоей жалкой кампании.
Он поднял руки. Между ними пробегали разряды молнии. Их отблески придавали лицу чародея зловещее величие. Сил подняться у меня не было: в голове шумело, перед глазами всё плыло, во рту стоял солёный привкус крови, а сломанные ребра отдавали тупой болью при каждом вдохе.
- Получай!!! - с этим криком, чародей метнул сгусток искрящихся молний мне в грудь. Я мысленно попрощался с мамой, отцом, своими боевыми товарищами, со всеми вместе и с каждым по отдельности, приятелями из университета, ещё раз с мамой и когда я решил попрощаться даже со своим деканом, Сергеем Константиновичем, до меня дошло, что моё отправление в мир иной несколько задерживается. Осторожно приоткрыл глаза и увидел в двух метрах от себя растерянного мага. Новоявленный почти бог прибывал в ступоре. Он недоумённо переводил взгляд со своих рук на меня. Судя по тому, как потрескивали от электричества мои волосы, заклинание, будь оно не ладно, удалось. Это же и подтверждала ошеломленная физиономия чародея.
Проинспектировав свои ощущения, и отбросив то, что причинил мне своими объятиями гигант, я обнаружил, что чувствую себя вполне сносно, по крайне мере для мертвого, коим я должен был стать секунду назад. Вот только на груди появилось слабое жжение. Стараясь осторожно приподнять свою многострадальную голову и осторожно посмотрел в район груди. Там сияла огромная выжженная дыра, в центре которой блестел амулет, подаренный мамой за день до начала моего путешествия поздним зимним вечером.
- И как это понимать? - обиженно поинтересовался маг. - Ты должен был поджариться, - сообщил он мне обвиняющим тоном.
- Угу, - пожал плечами я, стараясь не кривиться от боли во вновь напомнивших о себе сломанных рёбрах. Маг ещё раз внимательно оглядел меня, в тайне надеясь, что я всё же мёртв, а разговариваю с ним из-за несносного стремления противоречить.
- Живой значит, - он печально констатировал данный факт. - И как это я умудрился промахнуться? - недоумевал чародей, засучивая рукава. - Придётся бить по площадям, не так изящно, зато эффективно, - комментируя свои действия "порадовал" он меня, как заинтересованного слушателя. О том, что заклинание могло не сработать, его раздутое самомнение не допускало и мысли. На этот раз в руке мага возник огненный шар. Подбросив его вверх, словно это был мячик от пинг-понга, волшебник с силой стукнул по нему ладонью, направляя его в мою сторону.
Я не успел даже закрыть глаза от несущейся огненной лавины. Итог заклинания был не лучше предыдущего. Только амулет разогрелся посильнее и стал ощутимо припекать кожу на груди.
- Нет, ты посмотри, какой поганец, - пожаловался маг, словно обращаясь к кому-то незримому и призывая его в свидетели моего непочтительного поведения. - Так, а это что за гадость? - брезгливо пробормотал он, уставившись на мой амулет. - Это значит ты мне всю картину портишь? - удовлетворённо вздохнул и даже расцвёл от понимания ситуации волшебник. - Нацепляют, понимаешь ли, всякую дрянь, - ворча под нос и подходя ко мне поближе, сетовал маг. - Сейчас я быстренько избавлю тебя от этой побрякушки. Затем как миленького поджарю, восстановлю гиганта и скормлю ему валяющихся тут всяких..., - и он многозначительным взглядом обвёл лежащих без чувств моих друзей. Из последних сил я попытался закрыть рукой медальон.
- А вот этого не надо! - погрозил пальцем чародей. Нагнувшись и ещё раз внимательно рассмотрев амулет, маг удовлетворённо кивнул и схватился за цепочку, на котором тот висел. С силой потянул на себя цепь, не обращая внимания на то, что та врезалась мне в горло, почти перекрыв дыхание. Я, стараясь ослабить давление на шею и одновременно избавиться от наседавшего на меня мага, применил достаточно подлый приём, лягнув со всей силы противника в пах.
- А!!! - фальцетом заорал он и сделался замечательно красивого красного цвета. Зажимая руками промежность, маг пытался стонать и ругаться одновременно. Обрадовавшись передышке, я начал вставать на ноги. Вполне возможно, что в сложившейся ситуации всё может решить не магия, а пара-тройка хороших ударов.
И тут мой взгляд упал на медальон, лежащий в трёх шагах от мага. По-видимому, придав волшебнику значительное ускорение столь неделикатным способом, я помог ему разорвать одно из звеньев цепочки. Справа от меня, тихо постанывая, стал приходить в себя домовой. Тем временем маг смог отдышаться и придти в себя. Не могу сказать, что настроение у него было приподнятое.
- Я тебя сейчас... - начал он дрожащим от ярости голосом. - Ты будешь очень жалеть об этом. Он хотел добавить что-то ещё, но тут его внимание привлёк медальон, лежащий на расстоянии вытянутой руки. Рёв торжествующего льва над смертельно раненым противником не стоял даже близко по сравнению с тем, что издал наш чародей, сделав прыжок в сторону медальона. Он схватил его двумя руками и торжествующе поднял над головой.
- Это конец, - одними губами прошептал домовой. Мне было чрезвычайно обидно потерпеть поражение вот так, в последний момент, было жаль тех людей, чей мир вскоре содрогнётся под владычеством негодяя. - Смотри, смотри, Вит, - окликнул меня Дормидонт и указал рукой в сторону волшебника.
В центре зала происходило что-то странное. Похоже, раздумывая о том, какай каре нас подвергнуть, чародей не замечал того, что его пальцы начинают превращаться в дым. Выведенный из раздумий возгласом домового, он с ужасом увидел, как его тело начинает развополощаться и втягиваться внутрь медальона, висящего в воздухе.
- Я не хочу, я всемогущ, - пролепетал он напоследок и, превратившись в дым, исчез. Амулет, втянув в себя последние крупицы несостоявшегося бога, сыто рыгнул и упал на мозаичный пол. Завязав узлом порванную цепь, я одел её на шею. И тут мой взгляд упал на безжизненно лежавшего бесёнка. Вокруг того места, где лежал Проныра, расползалось огромное пятно крови.
- Нет! - с диким криком я бросился к нему и поднял бесёнка на руки. - Малыш, очнись! Открой глаза, пожалуйста!
- Вит, ведь мы победили? - хрипло прошептал он. - Скажи, всё было не зря?
- Да, мы выиграли, сейчас отправимся к Госпоже Удаче, и она тебя вылечит.
- Нет, Вит, не вылечит, это я знаю. Нам дано такое знание. Не плачь, я так рад, что познакомился с вами. Одно жаль - так и не увидел мультфильм про "Кота в сапогах".
Проныра улыбнулся и закашлялся, кровь хлынула у него из горла и заструилась по моим рукам.
- Не уберегли! Как мы могли не уберечь его? - Дормидонт вздыхая, гладил бесёнка по рыжей макушке.
- Немедленно отправляемся к Госпоже Удаче, она должна помочь! Василий ты как?
Кот печально кивнул и постарался подойти к нам, стремясь не наступать на правую переднюю лапу. Домовой подхватил его на руки, благо теперь кот был обычного размера, ну ,может быть, чуть-чуть крупнее. Муравиус, выбравшись из уха циклопа, перебрался на мой рукав.
- Надо быстрее выбраться из замка! - рванулся я вперёд.
- Вит, стой! - остановил меня возглас Муравиуса, когда я ухватился за кованную ручку двери. - Помнишь слова Повелителя Мертвецов: "Из замка никто не мог выйти". Ты должен дать Дормидонту руку, иначе магия его не выпустит. Конечно, это при условии, что способность нашего вора - быть незаметным для магии, осталась при нём и в дымообразном состоянии, - печальные нотки в голосе профессора свидетельствовали о том, что сам Муравиус в данное предположение не верит.
Дверь замка открылась по-прежнему легко, но вот пройти сквозь густую как кисель завесу дверного проёма потребовало немалых усилий. Но здесь удача была на нашей стороне, и замок с сожалением выпустил нас, на прощание громко хлопнув дверью.
Во дворе пред нами предстала удивительная картина. Левиофаныч и циклоп-старший лежали недалеко друг от друга, в метрах пяти, оба абсолютно без сил и спорили о размере гонорара. Кажется, Левиофаныч всё-таки нашёл себе тренера.
Я взял одной рукой флейту, приложил к губам и слегка подул. В тот же миг мы оказались перед уютным домиком Госпожи Удачи. Она стояла на крыльце и плакала.
- Ты ведь сможешь его исцелить? Правда? - я протянул вперёд безжизненно лежавшего у меня на руках бесёнка.
- Простите, но не могу. Всех вас могу излечить, а он уже находится на границе между жизнью и смертью, здесь может помочь только чудо, - слёзы ручьём текли из глаз Госпожи Удачи, и с каждой слезинкой она становилась всё старше и старше, превращаясь в древнюю старуху.
- А как же желание?! Твоё обещание исполнить любое, самое заветное желание, оно подойдёт вместо чуда?
- Да, конечно! Ты должен сказать вслух, что именно ты хочешь.
- Моё самое заветное желание, чтобы Проныра немедленно выздоровел!
- Мы тоже присоединяем свои заветные желания к этой просьбе, - поддержал меня Василий, Муравиус и Дормидонт.
- Это лишнее, достаточно одного, - улыбнулась Госпожа Удача и взяла у меня свою флейту. - Сейчас я заиграю, а ты повторишь своё желание ещё раз.
Как только её губы коснулись волшебного инструмента, раздалась нежная мелодия. Мои раны перестали болеть, и чувство небывалой лёгкости охватило тело. Госпожа Удача ободряюще кивнула и вдруг превратилась в совсем юную девушку с цветочным венком на голове.
- Я хочу, чтобы наш друг бесёнок Проныра был здоров, это моё самое заветное желание! - произнёс я на одном дыхание, неожиданно, где-то далеко-далеко, почти на гране восприятия, раздался женский крик: "Не-ет!". А следом за ним послышался звон разбивающегося стекла.
И тут свершилось чудо, на которое я боялся надеяться, несмотря на заверения Госпожи Удачи. Прерывистое редкое дыхание бесёнка выровнялось, а страшная рана на груди стала затягиваться. Через минуту он открыл глаза, чихнул, потянулся и встал на ноги.
- Тута я, - засмеялся он и, подпрыгнув, сделал сальто. Оглядев нас и убедившись, что с нами всё в порядке, Проныра озабочено спросил, - а где Левиофаныч? Он не пострадал? Вдруг его этот одноглазый тип обижать будет, а заступиться за него некому.
- Не переживай, уж с ним-то точно всё в порядке, - ухмыльнулся кот, слезая с рук Дормидонта и осторожно пробуя наступить на повреждённую в битве лапу. Удостоверившись, что лапа больше не болит, Василий удовлетворённо кивнул и продолжил. - Левиофаныч нашёл-таки себе тренера, который и бегает хорошо, а главное, его точно в один присест не съешь, даже если вдруг появится такая дурная мысль. Последнее, что я помню так это их жаркую полемику по поводу гонорара за тренерскую работу. Мне кажется, они спорили из-за лодки. Циклоп был очарован "красавицей" украшающей её нос, а узнав, что это любимая тётя Левиафаныча, согласился взять в оплату знакомство с оригиналом.
- Хорошо бы этого циклопа пригласить к нам, на должность старшего тренера Российской сборной по футболу, - мечтательно вздохнули мы с Дормидонтом.
- А теперь я исполню все остальные заветные желания и отправлю вас в ваш мир. Кто первый? - предложила Госпожа Удача, вновь поднеся флейту к губам. - Что ты желаешь, Дормидонт?
- Мне бы очень хотелось найти Свой Дом, и чтобы его хозяева были хорошими людьми.
- А ты Василий?
- Мне нравится то, что я сейчас могу разговаривать на человеческом языке. Пусть это так и останется в моём мире. А то у некоторых, - и он бросил укоризненный взгляд на меня, - хватает глупости поить меня кофе из блюдца, вместо того, что бы налить полную чашку.
- Ты всё равно всегда пьёшь из моей!
- Опять же, Вита воспитывать нужно, - продолжил кот, игнорируя мою возмущённую реплику, и вздохнул так тяжело, словно ему только что дали на воспитание три сотни самых шумных и невоспитанных детей на свете.
- А ты, маленький, чего бы пожелал? - Госпожа Удача, ласково погладила рыжие вихры Проныры.
- Не знаю, - растерялся бесёнок. - Желания есть, но они совершенно не тянут на заветные, - он прищурил один глаз и хитро посмотрел на меня. - Тем более Вит обещал взять меня с собой в свой мир и показать мультфильм "Кот в сапогах" про дедушку Василия. А братьев я и так теперь победю, нет - побеждю, короче, дам по шее, если будут дразниться. Я теперь много чего умею.
- Хорошо, тогда я тебе дам твоё самое заветное желание с собой - повесишь на шею, как медальон. Захочешь, чтобы оно исполнилось - откроешь его и громко скажешь что желаешь. Теперь ваша очередь, уважаемый профессор Муравиус, что бы вы пожелали?
- У меня тоже есть огромное количество желаний и я не знаю, какое предпочтительней, а из этого следует, что заветного как раз и нет. Раньше я мечтал открыть школу для юных муравьёв и научить их тому, что узнал сам. Но теперь, пообщавшись с моими друзьями и пережив столько много разнообразных приключения, я понял - ваш большой мир мне ближе и интересней, чем мой. А молодых муравьёв, увы, интересует только гусеница потолще, да молочка тли - побольше. Пока, если столь очаровательная хозяйка не будет возражать, я хотел бы остаться здесь и написать книгу о нашем путешествие. Может быть, тогда и появится заветное желание.
- Я буду счастлива, если такой мудрый муравей останется здесь, со мной, - Госпожа Удача протянула руку, и профессор Муравиус перебрался с моей куртки на её ладонь. - Все ваши желания исполнятся, до скорой встречи, - и, улыбнувшись каждому, она опять заиграла. Это была другая мелодия, она звала за собой, вызывая самые яркие воспоминания о Родине и доме. Только на одну секундочку я прикрыл глаза, а когда их открыл, то обнаружил, что стою в прихожей своей собственной квартиры. Меня сразу окружил знакомый Новогодний запах. Дома пахло мандаринами, ёлкой и моим любимым яблочным пирогом.
- Где ж вы задержались? - спросила мама, выходя из комнаты и не проявляя ни малейшего удивления по поводу появившихся вместе со мной бесёнка и домового. - Давно жду. Проходите, гости дорогие, пирог уже остывает. Сын, дай-ка мне на минутку медальон, что у тебя на шее висит, а то смотрю, цепочка порвалась, нужно заменить.
- Возьми, - я вложил в её ладонь серебряный кругляшок с вензелем, спасший всех нас от смерти. - Только как ты узнала про порванную цепочку, если под рубашкой её не видно? А ещё я бы очень хотел с тобой поговорить....
- Обязательно, но позже, - матушка чуть смущённо улыбнулась и поспешила в комнату.
- Только не открывай! - крикнул я вслед, но было поздно! Раздалось шипение, а потом возмущенный рёв бывшего повелителя всего мира. Мы бросились в комнату спасать мою маму от злодея и застыли с открытыми ртами на пороге.
- Уничтожу! Всех разорву на мелкие кусочки! - орал пришедший в себя великий чародей и топал ногами.
- Да ну? - искренне удивилась мама. - И перестань топать, внизу люди живут.
- Я Бог, слышишь, ничтожная!
- Ты уверен? Кстати, перестань ругаться, здесь дети.
- Дрожи передо мной, - уже не совсем уверенно продолжал волшебник. - Я ведь бог?
- Если ты меня спрашиваешь, то я в этом не уверена. Никогда не встречала божеств квакающих и с зелёной кожей - с этими словами она бросила в него горсть измельчённой травы, подула и что-то тихо прошептала.
- Я не КВА! - возмутился тот. А через секунду на полу, вместо великого и ужасного чародея, сидела маленькая зелёная лягушка. Матушка осторожно подняла бывшего повелителя вселенной за зелёную лапку и бросила его в аквариум с рыбами. Где, к слову сказать, уже сидела точно такая же лягушка, которую мама откуда-то принесла пару лет назад. Думаю, теперь я точно знаю, у кого находится одна из десяти волшебных книг, хранящихся в нашем мире.
Сидя за столом с полной кружкой ароматного чая и уплетая яблочный пирог, мы наперебой рассказывали моей матушке о произошедших событиях. Она смеялась и ужасалась пережитым нами приключениям.
- Дормидонт, вы почему загрустили? Ведь всё кончилось хорошо.
- Извини, хозяйка, мне пора. Вы очень хорошие люди и мне жаль с вами всеми расставаться, но я должен найти Свой Дом.
- Так оставайся с нами, - предложил я.
- Не могу, - Дормидонт по давней привычке принялся теребить свою бороду, стараясь объяснить своё ощущение и не обидеть хозяев. - Мне в многоэтажках тяжело, душно. Погостить здесь можно, но жить в них домовые не могут.
- А ты можешь узнать Свой Дом, если увидишь его? - загадочно улыбнулась мама. - Пойдёмте все вместе, хочу вам кое-что показать. Проныра, не смотри так печально на оставшийся кусок пирога, если ты уверен, что он в тебя поместится - возьми с собой.
- В том-то и дело, я бы его съел, да только живот уже против, - вздохнул бесёнок, с сожалением разглядывая свой, похожий на шарик, животик.
Мы вошли в одну из комнат и подошли к картине, висевшей на стене. Мне она всегда нравилась, от неё так и веяло покоем. На берегу небольшого озера, окружённого горами со снежными вершинами, стоял уютный деревянный домик с резными наличниками. Вокруг него цвели яблони и буйствовало разнотравье.
- Ведь это ОН! Это МОЙ ДОМ! - Дормидонт, не отрываясь, впился глазами в картину с восторженным выражением лица.
- Тогда всех приглашаю в гости, только возьмитесь за руки, - засмеялась мама, протягивая нам руку. А потом она просто шагнула в картину и мы оказались на крыльце дома. Вот только сейчас в данной местности была не весна, а самая настоящая зима. А я ещё удивился, зачем это Василий так спешно забирается мне на плечи, конечно, так теплее и удобнее.
- Ты всё абсолютно правильно понял, - согласился со мной кот. - Теперь я маленький, кроссовок у меня нет, поэтому совершено не собираюсь морозить свои лапы.
- Насчёт маленького, это ты явно прибедняешься. Сейчас ты размером с соседского стафтерьера и весу килограмм пятнадцать прибавил, - попытался я урезонить полосатого вымогателя. Но Василий на мою критику и ухом не повёл.
- И вообще, перестань таращиться на долину, её и в окно хорошо видно. Смотри - заболеешь, матушка тебя опять будет всякими горькими травами поить.
Это была суровая угроза, мамины лекарства хоть и хорошо помогали, но были весьма противны на вкус. Я бросил последний взгляд на небольшую долину, по которой были разбросаны с десяток домиков разнообразных стилей постройки, и открыл двери. В доме пахло травами и почему-то яблоками.
- Мама, это что такое?- постарался строго спросить я, обведя всё вокруг глазами. - Почему я раньше этого не знал?
- Понимаешь, сынок, волшебство в нашей семье всегда передавалось по женской линии. Сюда попасть может только существо, имеющее магию в крови. Я думала, что магия в тебе не проснётся, поэтому путь сюда тебе был заказан. Но ты ведь стал волшебником, не так ли? И теперь повсюду берешь с собой свою магическую, скажем так, почти палочку, - и она, рассмеявшись, указала взглядом на сумку, в которой находилась Сонечка. А я и не заметил, что по привычке взял её с собой.
- Теперь главное, - мама стала очень серьезной. - Дормидонт, дом давно просил пригласить сюда домового. Мне нужен помощник, который присматривал бы за ним, не давал скучать и помогал бы мне следить за травами. Согласишься ли ты принять на себя эту заботу?
Дормидонт от волнения не мог произнести ни слова и лишь кивнул в ответ. В глазах моего друга блестели навернувшиеся слёзы, пока мама произносила ритуальную фразу приглашение домового. Интересно, почему я не удивился, услышав совершенно незнакомый голос, произносящий с ней в унисон слова приглашения.
- Виктор, возьми Проныру на руки, а то малыш умаялся, - попросила мама, погладив уснувшего бесёнка, так и не выпустившего из лапок кусок яблочного пирога, - нам пора. Дому и домовому необходимо побыть одним. Теперь ты можешь приходить сюда сам.
С этими словами она подошла к одной из картин, на которой была изображена наша комната и, сделав шаг, исчезла. Я посмотрел на другие пейзажи, развешенные по стенам. На одном был изображён берег моря, пальмы и ярко-жёлтый песок. Проходя мимо него, услышал далёкий шум прибоя, и так захотелось окунуться в эти удивительно синие волны.
- Не думаю, что это будет хорошая идея, - проворчал кот, внимательно следя за моим выражением лица. - Море никуда не денется, а приключений на сегодня хватит.
Возражать я не стал, кот был прав. А ещё я всегда знал, что в этой истории за Василием, как всегда, останется последнее слово.