Эта история имела место быть в апреле, неизвестно какого года. Можно с уверенностью сказать лишь то, что случились описываемые события где-то в начале века. Века, готовившего человечеству страшные катаклизмы, разочарования, трагедии, потрясения и еще много-много хорошего. Человечество же в свою очередь, как будто чувствовало это, и застыло в ожидании.
Вместе со всеми застыл и наш герой, оперуполномоченный РУВД Ленинского района города N Филиппов Олег Георгиевич. Тем утром он сидел за своим столом, попивая растворимый кофе, который продается в пакетиках, и держал в руках книгу "Мастер и Маргарита" в мягкой обложке. Перечитывая сие произведение великого Булгакова уже, наверное, в двадцать третий или двадцать четвертый раз, он не переставал удивляться таланту писателя, его выдумке и умению складывать слова.
- Просто изумительно! - восклицал Филиппов каждый раз, когда находил особенно удачную фразу.
Филиппов был очень необычным оперуполномоченным, непохожим на остальных. Это проявлялось во всем. Внешне он был похож на ангела: чистые голубые глаза, белокурые, чуть вьющиеся волосы, высокий рост, широкие плечи, статная осанка и почти идеальные черты лица. Выглядел он всегда очень ухоженным, так как тщательно следил за видом и гигиеной. Никакого запаха изо рта или зеленой сопельки под носом, чего уж не скажешь о его сослуживцах. Те были похожи скорее на свиней в хлеву, чем на настоящих стражей правопорядка.
Тоже самое касалось и манер Филиппова. Он всегда со всеми вежливо здоровался и никогда не позволял себе бранных слов в отношении окружающих. Коллеги же его, напротив, без ругани жить не могли. Филиппов их за это упрекал, но в ответ получал еще большую брань.
Никто в управлении оперуполномоченного-красавца с хорошими манерами не любил, и каждый считал своим долгом по любому поводу писать рапорт на бедного Филиппова начальству. И турнули бы его из органов, но наш герой был лучшим сотрудником на протяжении вот уже нескольких лет подряд. Когда его коллеги осваивали азы работы с персональным компьютером и цифровой АТС, Филиппов ловил бандитов пачками. Не было ни одного злодеяния, которое оказалось бы не по зубам молодому оперуполномоченному.
Но самое главное отличие Филиппова скрывалось внутри. Он очень любил людей. В то время, когда его сослуживцы методично избивали подозреваемых, вымогали с них деньги и посылали в разных направлениях потерпевших, Филиппов всегда всех жалел, выслушивал с пониманием и старался помочь.
Вот таким человеком был Филиппов Олег Георгиевич, оперуполномоченный РУВД Ленинского района города N.
От чтения книги его в утро отвлек стук в дверь.
- Войдите, - крикнул Филиппов и захлопнул книгу.
Дверь открылась. На пороге стоял мужчина маленького роста, с усиками и мятой шляпой в руках.
- Доброе утро, - тонким голосом сказал мужчина.
- Доброе, - ответил Филиппов и жестом пригласил гостя проходить.
- У меня тут дело такое, - говорил мужчина, присаживаясь напротив Филиппова. - Необычное.
Мужчина замолк. Он огляделся по сторонам, пытаясь понять, тот ли человек Филиппов, кто ему нужен для разрешения этого необычного дела или нет. Вдруг его взгляд упал на плакат, висевший рядом со столом другого оперуполномоченного, делившего с Филипповым кабинет - его в то утро, к счастью, не было на месте.
На плакате был изображен заплывший жиром милиционер при пагонах, в фуражке и с полосатой палочкой в руках. Его пальцы, обхватившие волшебный черно-белый жезл, были похожи на знатные сардельки, по которым стекает кипящее сало. Надпись под изображением гласила: "Теперь налоги буду собирать я!"
Гость невольно поежился. Филиппов, заметив его волнение, сказал:
- Прошу прощения за своего коллегу. У него весьма своеобразное чувство юмора. А теперь прошу, рассказывайте про ваше необычное дело.
Мужчина еще раз поглядел на плакат, нервно кашлянул и начал говорить.
- Видите ли, Олег Георгиевич, мне посоветовал обратиться к вам некто Попов. Вы в свое время очень помогли ему.
- А-а-а, помню такого, - сказал Филиппов. - Милейший человек. Как у него, кстати, дела?
- Неплохо, - ответил гость. - Меня же зовут Шамилов Леонид Анатольевич.
- Очень приятно, - Филиппов пожал гостю руку. - Так что же привело вас в эти стены в столь ранний час?
- Беда. Большая беда приключилась со мной, Олег Георгиевич. Я стал жертвой хитроумного мошенничества. Эти люди обманом заставили меня подписать контракт, по которому я продал им самое дорогое, что у меня есть - свою душу.
В комнате стало тихо. Филиппов сидел и смотрел на гостя, пытаясь понять, сумасшедший перед ним или нет. Другой оперуполномоченный на его месте просто выгнал бы такого потерпевшего, да и забыл бы о нем в ту же минуту. Но Филиппов был не такой - он серьезно обдумал слова Шалимова и решил не делать поспешных выводов.
- Уважаемый Леонид Анатольевич, давайте во всем будем разбираться последовательно, - сказал Филиппов, тщательно подбирая слова. - Итак, вы утверждаете, что продали свою душу?
- Именно. Это произошло ровно три дня назад.
- Ага. Вы также утверждаете, что вас к этому принудили?
- Не совсем так. Меня ввели в глубочайшее заблуждение. В состоянии некоего помутнения разума я, не задумываясь, подписал предложенный мне контракт. Деньги были неплохие, а у меня, видите ли, имеется некоторое стеснение в средствах.
- Каким конкретно образом вы были введены, цитирую вас, в состояние некоего помутнения разума? И в чем оно собственно выражалось?
- Меня загипнотизировали.
В процессе разговора Филиппов делал аккуратные записи в своем блокноте - он был очень внимательным и методичным человеком.
- Так-с, понятно. Как вас загипнотизировали? И кто?
- Все началось неделю назад. Видите ли, Олег Георгиевич, в моей жизни с недавнего времени все стало очень и очень плохо. От меня ушла жена, забрав с собой ребенка, на работе возникли проблемы, я начал серьезно выпивать. Короче, хуже и придумать нельзя. И вот однажды один товарищ, будь он неладен, присоветовал мне сходить на тренинг личностного роста. Название сего мероприятия: "Измени свою жизнь к лучшему". Это, должен отметить, было абсолютно бесплатное мероприятие. Ну, я и пошел. Там нам рассказывали удивительные вещи про пустой кувшин, который надо наполнить водой, про различные коммуникации, про зоны вокруг нас и про ступени развития личности человека. Идеи эти полностью захватили меня. Я не пропустил ни одного занятия. В конце главный тренер стал беседовать с каждым из нас отдельно. Не знаю, что он говорил остальным, но мне он сказал следующее. Вы, говорит, сильно мучаетесь. Нет у вас пути, нет цели. Да еще и душевные терзания покоя не дают. Это меня поразило - в двух предложениях он всю жизнь мою по полочкам разложил. А потом тренер сказал, что, мол, мучения все не оттого, что вокруг, а оттого, что внутри. То есть виной всему душа моя, которая мне делом заниматься мешает. А я, дурак, как-то сразу и поверил. И думаю, прав ведь - все беды от нее, от душеньки моей. А он и говорит, есть предложением у меня к вам, Леонид Анатольевич, от которого вы ну никак отказаться не сможете. Я, говорит, готов вас избавить от мучений и проблем ваших, да еще и заплатить вдобавок. Я спрашиваю, как же это вы меня избавите. Он в ответ - куплю вашу душу, а после все в вашей жизни устаканится и станет ясным, словно мысли младенца. Сумму мне назвали приличную - четыре тысячи семьсот тридцать два рубля восемьдесят шесть копеек. Я прикинул, денег этих хватило бы долг за квартиру погасить, да жене подарочек прикупить. Люблю я ее, Олег Георгиевич, безумно люблю - помириться хотел. Короче, согласился я и подписал контракт. Деньги мне тут же выдали. Я довольный домой пришел, за квартиру заплатил, да через ювелирный магазин к жене отправился. Она подарочек мой как увидела, так сразу вся размякла, простила и вернулась. Ребенка привезла. Не поверите, но в тот день я засыпал счастливейшим человеком.
Гость Филиппова грустно улыбнулся, вспоминая тот день.
- Но на утро, Олег Георгиевич, проснувшись, я осознал свою ошибку. Все было уже не так, как раньше. Я не могу этого объяснить - это надо прочувствовать, но, гарантирую, ужаснее события в моей жизни не случалось и не случится никогда. Я тут же бросился в эту конторку. Кричу на них, верните, мол, мне мою душу обратно - деньги отдам, да еще и сверху заплачу. А они отвечают, что, просим прощения, но сделка обратного хода не имеет. И тут-то я понял, что находился в состоянии гипноза. Иначе случившееся объяснить ну никак нельзя. Я ни за что в жизни свою душу так легко бы не продал.
На этом история Шамилова окончилась. Теперь он сидел и наблюдал за тем, как Филиппов обдумывает услышанное.
- А контракт-то у вас сохранился? - спросил Филиппов.
- Конечно. Он был, как полагается, в двух экземплярах. Один - мой, - с этими словами Шамилов достал из-за пазухи толстую - никак не меньше двадцати листов - пачку бумаги и протянул ее оперуполномоченному.
- Так, - сказал Филиппов, посматривая документ. - Все составлено, на первый взгляд, правильно. Нарушений нет.
- Олег Георгиевич, - взмолился Шамилов. - Умоляю вас, сделайте что-нибудь! Ну, нет уже мочи терпеть это. Помираю я.
- Даже не знаю, что вам ответить. Копию контракта я сделаю, изучу его внимательнее, но вряд ли смогу найти что-нибудь полезное. Не отчаивайтесь, Леонид Анатольевич - я постараюсь вам помочь, - сказал Филиппов. - Оставьте свой телефон - я позвоню, в любом случае.
- Вы мне не верите, - обреченно вздохнул Шамилов. - Что ж, значит судьба моя такая. А телефона у меня нет, так что я сам позвоню.
Мужчина быстро собрался и ушел, оставив Филиппова в совершенно удрученном состоянии. Ему было жалко этого маленького бедного человека, но помочь оперуполномоченный, увы, был не в состоянии. Его бы подняли на смех, только заикнись он о возможности возбуждения уголовного дела в данной ситуации.
Филиппов целый день ходил расстроенный и молчаливый. Он даже не делал замечаний своим коллегам, а те, в свою очередь, выдвигали свои версии о причинах такого поведения. Ни одна из них, понятное дело, не соответствовала правде.
Бедный, бедный человек, думал Филиппов, уходя домой. Как же его жалко, думал Филиппов, засыпая. Надо будет поговорить с ним еще раз, думал Филиппов, идя на работу на следующий день.
Он опоздал.
- Ты что, заболел, что ли? - вместо приветствия сказал ему Саня Кубань, тот самый оперуполномоченный, с которым Филиппов делил кабинет. Хозяин плаката с толстым милиционером в фуражке.
- Доброе утро, - ответил Филиппов. - Я абсолютно здоров.
- А я вот скоро скопычусь, - в свойственной ему манере общаться сказал Саня Кубань. - С самого утра два происшествия. Какой-то придурок перестрелял семью лилипутов, а другой придурок повесился. И все бы ничего, но он записку оставил обвинительную. Возможно, доведение до самоубийства. Сижу вот думаю, куда вначале ехать, к лилипутам или к этому Шамилову.
Фамилия прозвучала, словно гром среди ясного неба. Сердце Филиппова сжалось. Он дрогнувшим голосом спросил:
- Как-как его зовут?
- Жмурика? Шалимов Леонид Анатольевич. 41 год. Женат. Имеет дочь. Проживает где-то на улице Победы. Далеко, блин, ехать.
- Слушай, Саша, если хочешь, я могу тебе помочь. Давай, я возьму себе в работу это самоубийство, - предложил Филиппов.
- Да, у тебя и так дел куча. Куда тебе еще? - удивился Саня Кубань.
- Не беспокойся, Саша. Я всего лишь помочь тебе хочу. У тебя же семья - тебе не стоит до ночи на работе задерживаться.
- Лучше на работе, чем в этом зоопарке, - брезгливо ответил Саня Кубань. - Но дело я тебе отдам. Раз уж ты так просишь.
- Вот и хорошо, - сказал Филиппов и взял бумаги.
Ситуация выходила препротивнейшая. Не было и тени сомнения, что бедный Шамилов повесился исключительно из-за того, что Филиппов плохо с ним обошелся, не разобрался в ситуации, отказался помочь.
Из управления он тут же отправился на квартиру покойного. Жену, к его приезду, уже опросили, так что нужды тревожить зареванную женщину не было. С ее слов получалось, что Шамилов пришел домой не поздно - видимо, сразу после встречи с Филипповым - закрылся в своей комнате и больше оттуда не выходил. Даже когда жена позвала его обедать, он отказался. Затем женщина с ребенком уехали в гости к бабушке, да там и остались на ночь, а, вернувшись утром домой, обнаружили отца семейства раскачивающимся под потолком. На полу лежала записка: "В моей смерти прошу винить никого, кроме ООО "СоулТраст-2000" и всех его сотрудников". Это были единственные слова.
Филиппов прекрасно помнил это название - он видел его в контракте. Там же он нашел и адрес загадочной компания. Не видя других путей для расследования, наш герой отправился по адресу Котельная, 35 литера "Б", где, судя по документам, располагался офис ООО "СоулТраст-2000".
Найти нужное здание оказалось легко: это был старый ДК. Названия его никто не помнил. Даже бабушка-вахтерша. Филиппов задал ей несколько вопросов о нынешних арендаторах ДК.
- Милейшие люди, - отвечала вахтерша. - Все время у них тут народ, какие-то собрания проводятся. Все такие приличные, интеллигентные.
Филиппов долго бродил по коридорам ДК прежде, чем нашел кабинет генерального директора ООО "СоулТраст-2000". За дверью его встретил приятный на вид мужчина в темном костюме и бардовом галстуке. Лицо его украшала маленькая бородка.
- Чем обязан? - спросил он.
- Филиппов Олег Георгиевич, оперуполномоченный, - представился Филиппов.
- Севицкий Марк Давыдович, - ответил мужчина. - Присаживайтесь. Так, все-таки, чем обязан?
- Вам знакома фамилия Шамилов?
- Конечно, - кивнул Севицкий. - Он был нашим клиентом. А в чем дело? С ним что-то случилось?
- Да, и это что-то носит весьма фатальный характер. Он сегодня ночью повесился.
- Какой кошмар! - воскликнул Севицкий и обхватил голову руками.
- Согласен. Ничего приятного в этом нет. Но еще неприятнее тот факт, что он оставил предсмертную записку, в которой обвинил вашу фирму в своем самоубийстве, - голос Филиппова твердел с каждым словом - он знал, как надо работать с людьми.
- И что же? Каким образом мы можем быть причастны к его смерти? - спросил Севицкий.
- Он говорил, что заключил с вами сделку, - начал объяснять Филиппов.
- Ну, тут у нас все в порядке. Все по закону. Если не верите, может пообщаться с нашими юристами. Очень хорошие юристы. А что касается предмета сделки - я уверен, что вы в курсе - то касательно него в нашей стране вообще не предусмотрены никакие дополнительные законы, так что это обычный товар, который продается и покупается.
- Верю. Я читал документ. И все бы хорошо, но Шамилов утверждал, что вы его загипнотизировали, а потом принудили подписать контракт.
- Полнейшая чушь, - отрезал Севицкий. - Вы верите в гипноз, уважаемый оперуполномоченный? Верите в то, что мы, солидная и уважаемая компания, будем применять этот метод в своей работе? Замечу, что недостатка в клиентах мы не имеем - люди в очередь к нам стоят.
- Это все будет установлено, - ответил Филиппов. - Я пока лишь спрашиваю, не хотите ли вы что-нибудь рассказать мне, пока я не начал предпринимать меры? Пока не стало слишком поздно.
- Ба! - воскликнул Севицкий. - Да, вы, я погляжу, меня пугаете. Сказать мне нечего, кроме того, что я уже сказал. Мы к смерти Шамилова не причастны. Бизнес у нас законный, без нарушений.
Севицкий сделал паузу и добавил:
- Хотя кое-что есть. Хотите, сделаю вам коммерческое предложение? Очень выгодное.
- Предложение сделать можете, - ответил Филиппов. - Но я вряд ли его приму.
- Уверяю вас, оно очень выгодное. Вы уже знаете, чем мы тут занимаемся, так что обойдусь без прелюдий и сразу перейду к делу. Предлагаю вам продать душу. Заплатим мы не меньше десяти тысяч. Надо, конечно, исследования еще провести - цена, может быть, и вырастет.
- Мне вот интересно, Марк Давыдович, - сказал Филиппов. - А что вы с этими душами потом делаете?
- Ну, этого, голубчик, я вам сказать не могу, - пожал плечами Севицкий. - Коммерческая тайна. Но, уверяю вас, ничего противозаконного.
- Как вы уже сказали, в нашей стране вообще нет законов касательно душ, - заметил Филиппов.
- Это точно. Так что с моим предложением?
- Принять его я не могу.
- Хм, хорошо. Тогда - двадцать тысяч, - сказал Севицкий, не раздумывая.
- Говорю же вам, не могу.
- Почему же? Боитесь сказок, которых нарассказывал вам Шалимов? Так не верьте ему - врет он все. У нас тысячи клиентов по всей стране, и все довольны. Скажу вам по секрету, мне кажется, что этот Шалимов просто-напросто душевнобольной человек.
- Возможно, но душу свою я вам все равно не продам. Не могу, - продолжал упорствовать Филиппов.
- Хотите больше денег? Обсудим, - казалось, что Севицкий готов выложить и втрое больше. - Уж, больно она у вас хороша.
- Не могу, - Филиппов сделал паузу. - Она уже продана. Точнее сказать, обменена.
Севицкий не мог поверить своим ушам.
- Как продана? Она же при вас!
- Там сложный долгосрочный контракт со множеством пунктов, - ответил Филиппов.
- Но кому?
- Не скажу, - улыбнулся Филиппов. - В моем контракте есть пункт о неразглашении информации. Так что, не обессудьте. А сейчас я, пожалуй, пойду, но мы еще встретимся.
Филиппов встал и вышел, не попрощавшись. Он очень хотел разобраться во всем, так уж ему было жалко бедного Шалимова, ведь наш герой, напомню, очень сильно любил людей, да и вообще был человеком добрым и справедливым.
- Непременно, - буркнул Севицкий вслед оперуполномоченному
Как только дверь за Филипповым захлопнулась, Севицкий начал куда-то звонить по сотовому телефону, нервно покусывая нижнюю губу.
- Алло! Это звонит Марк Давыдович. Что-то? Да, из сибирского филиала. Правильно, региональный директор. Мне бы срочно с шефом переговорить. Нет, мое дело не терпит. Хорошо. Жду.
После короткой паузы Севицкий вновь заговорил.
- Илья Натанович, это Севицкий беспокоит.
- Слушаю, - раздалось на том конце провода.
- Срочное дело. Во-первых, нужно, как можно скорее, доделывать маркетинговую стратегию, а то будет поздно. Вы слышите?
- Да, говорите.
- Далее, нужно разработать новое предложение, добавить сервисы, бонусы, систему поощрений.
- Стоп, Марк Давыдович. Вы сейчас говорите так, будто у нас появился конкурент.
- Именно! - взревел Севицкий. - Я сколько раз говорил, что следует провести хотя бы простейшее исследование рынка, а то мы тут, как слепые котята носами в стену тычемся.
- Так, Марк Давыдович, требую доклад от вас в письменном виде - мы его рассмотрим на ближайшем собрании.
- Без проблем.
- Это все?
- Нет, есть еще одно. Придумал я тут кое-что. Следует сказать юристам, чтобы они добавили в стандартный контракт пункт о неразглашении информации. Это нам очень поможет избегать различных непредвиденных ситуаций, - закончил свою речь Севицкий.
- Хм, а вот это отлична идея, Марк Давыдович. Хвалю, - после этих слов в трубке раздались короткие гудки.
Глядишь, так и повышение дадут, подумал Севицкий и включил компьютер.