Аннотация: Это рассказ о том, что может случиться, если незадумываясь о последствиях трепать языком.
И зачем я придумала этого идиотского мужа?! Действительных хахалей видно мало показалось, а связанных с ними проблем и подавно. Богатым воображением я отличалась всегда и сомнений в том, что подведет оно меня когда-нибудь под монастырь, тоже не возникало. Хотя при данных обстоятельствах монастырь показался бы мне более привлекательным, чем собственная квартира.
Переступив порог, я сразу сообразила, что в доме не все ладно. Не иначе как шестое чувство подсказало. Закрыла я, значит за собой дверь, разделась и сразу в комнату. Захожу, а на диване сидит совершенно незнакомый мужчина лет 30-ти, пьет кофе и о чем-то с моей матушкой мило беседует. Ну, я девушка воспитанная, поздоровалась, конечно, и отправилась к себе, чтобы не мешать. Только устроилась я на кресле с интересной книжкой, как дверь открывается, и в мои личные апартаменты вваливается не больше не меньше этот самый незнакомый мужчина.
- Привет, - говорит, подходя ко мне и целуя в щеку. - Где была?
Я даже дар речи потеряла от такой наглости, уставилась на него, впрямь, как баран на новые ворота.
- Ну, что ты так смотришь? Я твоей маме все рассказал. Сколько можно скрывать? Два года женаты, а ты все темнишь.
- Ты кто? - Машинально спросила я, все так же на него глядя. А посмотреть было на что: одет с иголочки, чисто выбрит, аккуратно причесан, еле уловимо благоухает дорогой парфюмерией - ни дать ни взять принц Датский пожаловал.
- С тобой все в порядке? - Озабоченно спросил он, подозрительно на меня глядя.
Я промолчала, не будучи уверена, что все.
- Опять придуриваешься, - констатировал он. - Ну дело твое. Смотри, - и сунул мне под нос свой паспорт.
Я не отношусь к впечатлительным особам, но, ознакомившись с его данными, едва удержалась, что бы ни перекреститься и не попросить защиты у Всемогущего Господа нашего и Пресвятой Девы. В документе четко значилось: "Уэлс Ричард Уайдович, родился 29 июля 1965 года, англичанин и т.д." Я перелистала страницы и воззрилась на крупную печать, гласившую, что 15 марта 1993 года вышеупомянутый субъект сочетался браком с гр. Пушкаревой Викторией Юрьевной, т.е. со мной!
- Не может быть! Только и смогла произнести я, переводя обалдевший взгляд с паспорта на его владельца. Именно в этот момент, первый раз в жизни мне показалось, что я близка к апоплексическому удару. Я протянула руку и дотронулась до принца Датского, молясь, чтобы он сию минуту растворился во времени и пространстве. Мои молитвы не были услышаны. Я встала, открыла бар и прямо из горла глотнула коньяку. Обычно я не имею привычки таким способом избавляться от стресса, но данный случай выходил далеко за рамки обычного. Заперев бар, я вернулась на свое место и уставилась на материализовавшийся продукт моей неуемной фантазии.
- Что-нибудь не так? - Поинтересовался он.
- Да нет, все так, но, если не возражаешь, я бы хотела услышать описание нашей совместной жизни со всеми подробностями. - Беря себя в руки, потребовала я, одновременно пытаясь вспомнить все, что напридумывала за эти два года. - Сейчас принесу кофе и начнешь.
Вопреки обыкновению, я заварила кофе в большом кофейнике, проигнорировав вопросы и недоуменные взгляды матушки, поставила на поднос две чашки, печенье, кофейник, сахарницу и вернулась к покинутому гостю.
- Устроимся на полу, больше негде, информировала я, - можешь взять подушку с дивана.
Принц как-то странно на меня посмотрел, но на пол все-таки сел.
- Сахар клади сам, я не знаю, как ты любишь.
- Все ты знаешь, две ложки без горки, - невозмутимо заявил он.
Я даже сахар просыпала от неожиданности.
- Ну, я тебя слушаю, - после паузы выдавила я, - но сразу предупреждаю, мне такие шутки не нравятся, и, если ты пропустишь хотя бы одну деталь, этот кофейник разобьется о твою голову.
- Тебе еще не надоело валять дурака? - На счет кофейника он мне, конечно, не поверил, но на всякий случай отодвинулся от меня подальше и начал повествование.
Когда рассказ был окончен, я некоторое время сидела молча, тупо глядя в свою чашку. Принц Датский изложил мне все, мной же придуманное, совершенно досконально, причем знал даже то что я рассказывала всего один-два раза и сама уже не помнила... Стоп! Ну, конечно же! Он рассказывает только то, что насочиняла я. То розыгрыш! Кто-то заподозрил выдумку и решил меня проверить. Не пройдет!
- Здорово ты все изучил, но есть один нюанс: я тебя впервые вижу.
- Хватит уже! Сколько можно?! - Теряя терпение, начал он.
- Столько сколько нужно, парировала я. - Если ты хочешь, можем поехать домой, и я тебе на месте объясню, что все это глупый розыгрыш.
Принц ничего не ответил, только пожал плечами, и мы отбыли.
Войдя в квартиру на Марата, я остановилась в дверях, привалившись к косяку, чтобы не упасть.
- Добрый вечер, миссис Уэлс, - из кухни вышел еще один мужик и приветливо мне улыбнулся.
Немного придя в себя, я приступила к исследованию квартиры. Все в ней соответствовало моему описанию, даже планировка комнат, необычная для этого типа домов (только не помню, говорила я кому-нибудь о ней или только подумывала). За исключением некоторых мелочей, все соответствовало моему представлению. Когда же скинув с полки несколько книг, я обнаружила скрытый за ними сейф, меня чуть кондрашка не хватила.
- Ключ! - Потребовала я.
Принц, удивленно на меня глядя, выудил из кармана ключ. Я набрала "280977-ПРС" и повернула ключ. Сейф открылся.
- Откуда ты знаешь код? - Поинтересовался принц, но ответа не получил.
Я сгребла из сейфа футляры и опустилась с ними на ковер. Перебрав драгоценности, я убедилась, что это "те самые" плюс несколько неизвестных. Осмотрев все четыре комнаты и кухню, я влетела в гостиную, вероятно с диким выражением лица и, судя по реакции "мужа", явно выраженным намерением вцепиться ему в физиономию. Свое намерение я не осуществила лишь потому, что он ловко увернулся от моих рук. Схватив что-то большое, как выяснилось позже - антикварную вазу 15 век, Китай, эпоха... Черт ее знает! Я запустила этим ему в голову, но он нагнулся, и ваза вылетела на улицу с грохотом и осколками разбитого стекла. И тут началась настоящая буря, да что буря - тайфун! Я орала на него не своим голосом, обвиняя во всех смертных грехах и доказывая, что шутка затянулась. Принц, поначалу опешивший, пришел в себя и набросился на меня с претензиями за причиненный материальный ущерб, попутно сообщив мне, что я невменяемая и меня необходимо изолировать от общества. Семейная ссора наверняка закончилась бы взаимным мордобоем, если бы не вмешался второй мужик, прибежавший на наши вопли из кухни.
Немного успокоившись, я решила изменить тактику и извлечь выгоду из создавшегося положения, а так же отправиться туда, где можно было бы спокойно все обдумать.
- Дай мне денег, - тоном приказа потребовала я.
- Сколько?
- Баксов 150.
- Не дам, - безопеляционно заявил он. - Зачем тебе?
- Не твое дело, - невежливо бросила я. - Давай деньги.
- Нет.
- Немедленно, а не то я всем твоим друзьям расскажу, как ты ущемляешь права законной супруги. Во, загнула! Откуда у меня столько наглости?
- Ничего не выйдет, - начал он, но вдруг спохватился, - ладно, держи, - и вынув из внутреннего кармана портмоне, выдал мне требуемую сумму.
- Ты никогда не держал наличных в кармане, - заметила я.
- А теперь держу. И вообще, когда прекратятся твои выходки?
- Посмотрим, - мечтательно протянула я и направилась к выходу.
- Ты куда?
- Не твое дело, - и я, выскочив из квартиры, хлопнула дверью.
Тактом и заботой о чувствах ближних я никогда не отличалась, а вот наглости у меня, как оказалось, сверх всякой меры. Поэтому когда, схватив такси, я домчалась до первого попавшегося банка, а потом и до "Курьера", моя совесть, даже если она у меня и есть, ничем не обнаружила своего присутствия. Купив билет, я уже через пять минут сидела в свободной кабинке рядом с баром, заказывая кофе, сигареты и огромных размеров шоколадку. В записной книжке я набросала примерный список людей, которым рассказывала свою байку. Пересчитала, получилось человек 50. Многовато! Причем выходило, что каждому в отдельности я рассказывала не более 1-2 историй. Представлялось невозможным собрать их все вместе, по той причине, что люди, входившие в список, не знали друг друга или знали понаслышке. Когда я приступила к составлению списка тех, кому травила байки регулярно, меня прервали.
- Девушка, можно вас пригласить? - Прозвучало у меня над головой. Я уже собиралась отказаться, когда, оторвавшись от своих записей, узрела очаровательного брюнета, выжидательно улыбавшегося мне, и согласилась.
Во время танца я решительно пресекла все его попытки узнать, "почему такая красивая девушка сидит здесь одна" и где она, т.е. я, работает или учится. Танец закончился, и он как истинный джентльмен пошел провожать меня на прежнее место. И тут мы, конечно же, столкнулись с моими знакомыми, которых я не видела несколько месяцев. После обмена приветствиями и поцелуями, они вознамерились разделить со мной мою кабинку и тут же свое намерение осуществили, не интересуясь особо моим мнением по данному вопросу. Красавец брюнет тоже присоединился на правах моего сопровождения. Дальнейший вечер для моих изысканий пропал даром за шампанским и дружеским трепом. Когда встал вопрос: куда ехать домой, я растерялась. А действительно --куда? У меня дома матушка с расспросами, на которые я не готова отвечать, а у него - он сам неизвестно с чем. Не знаю, как уж я прикидывала все "за" и "против", но решила ехать к нему, принцу Датскому, предусмотрительно пригласив всех троих на кофе.
Надо отдать должное, принц встретил нас спокойно и даже приветливо, но когда гости распрощались, разразилась гроза. Вторая семейная ссора за день - это уж слишком! Бедные соседи! Он вопил, что я знаюсь с какими-то уличными нищими (Ну, это он загнул! Не всем же носить костюмы от "Кардена", а приличные джинсы тоже стоят не мало.), что ни в грош его не ставлю (а вот это верное замечание), что больше я не получу ни копейки (ну, это мы еще посмотрим) и вообще месяц просижу под домашним арестом. "И почему я не выдумала себе нежного и ласкового мужа? Ладно, в следующий раз... Господи! Что я несу? Какой следующий раз?" Я, решив сменить тактику, молчала как партизан на допросе и, отогнав глупые мысли, мечтала поскорее оказаться в постели. Через пол часа непрерывного ора он выдохся и заперся в своем кабинете. Я же преспокойно отправилась в ванную, а оттуда в постель. Когда же принц вознамерился ко мне присоединиться, безопеляционно заявила:
- С тобой спать не буду, вали отсюда
Он так и застыл с открытым ртом, а, опомнившись, пробурчал, что-то типа "опять начинается" и отправился спать в гостиную.
Когда на следующее утро я соизволила пробудиться, его высочества уже не было, они отбыли на службу, запретив второму мужику, нашей прислуге, выпускать меня из дому. Поскольку особых планов на этот день у меня не имелось, я благосклонно отнеслась к воле супруга-тирана и осталась дома. Премило позавтракав в постели, облачившись в один из шелковых халатов, обнаруженных в шкафу (надо же и размерчик мой), я перебралась в его кабинет и, устроившись за столом, вернулась к своим вычислениям в записной книжке. Через два с половиной часа, окончательно запутавшись, я позвонила подруге и пригласила ее в гости, надеясь, кое-что у нее выведать. Через час, т.е. к обеду она была у меня. Чем обедали, не помню, но чем-то вкусным. Осторожно вытягивая из подруги сведения о собственном "муже" и стараясь их упорядочить, я все-таки нарвалась на ее недоуменный вопрос:
- А что случилось-то?
- Да ничего, просто у нас появились кое-какие разногласия.
- Так они у вас всегда были, - спокойно констатировала подруга.
- Слушай, а ты никому о нас не рассказывала?
- Тебя и Ричарда? - Зачем-то уточнила она.
- Нет, меня и папу Римского! - Рассердилась я, тупость этой дуры меня всегда бесила. И чего ради, спрашивается, я столько лет ее терплю?!
- Не помню, вроде нет.
- Вспомнишь, скажешь. - На этом разговор пришлось прекратить, дабы не вызывать дополнительных вопросов и подозрений.
Предоставив ей, право осмотра квартиры и моего гардероба, я снова погрузилась в раздумья. Ничего нового и полезного не измыслив, я выпроводила бесполезную подругу под предлогом скорого прихода моего благоверного, признавшись себе, что идея пригласить ее, была, мягко говоря, не самой удачной. Моя законная половина и в самом деле не замедлила явиться. Раздеваться он начал от порога, швыряя вещи, где и как придется, я могла наблюдать все это через открытую дверь гостиной. Красиво у него получалось, наверное, долго тренировался.
- Ну, что? Образумилась? - Приветствовал он меня, бросая только что снятый пиджак посреди комнаты.
- Ничуть, завтра у меня дела, вернусь поздно.
- Нет у тебя дел, кроме как дома сидеть.
- С тобой посоветоваться забыла. Куда, кстати, вещи мои дел? - Дело в том, что, встав утром, я не обнаружила своей одежды. Содержимое карманов, включая деньги, лежало в верхнем ящике туалетного столика, но вся моя вчерашняя одежда исчезла.
- Выкинул, - невозмутимо заявил он, - нечего ходить как нищенки, перед людьми меня позорить.
Это же смешно!
- В чем же прикажешь мне ходить? - Осведомилась я.
- А то тебе надеть нечего. В шкаф загляни, идиотка, - и он исчез в спальне, не выслушав моих возражений по поводу его оценки моих умственных способностей. После чего появился слуга, собирая его шмотки.
Ужинали в полном молчании, видно сказать друг другу было нечего. После совместной трапезы принц заперся у себя в кабинете, а я повисла на телефоне, сообщая всем друзьям и знакомым свои новые координаты. Когда, утомившись болтовней и телевизором, я, зевая во весь рот, появилась в спальне, принц Датский преспокойно лежал в постели и читал.
- Я же сказала, спать с тобой не буду, - возмутилась я.
Он даже головы не повернул.
- Не нравится, топай в гостиную, твоя очередь.
Я так и подскочила.
- Тогда я вообще домой поеду!
Ответом мне было презрительное молчание, видимо, он хотел показать, что с такой дурой как я и спорить не зачем.
Исследовав два дивана в гостиной на предмет возможности сладко и безмятежно на них выспаться, я признала их негодными для этой цели и вернулась в спальню. Устроившись со своей стороны широкой кровати, я погасила лампу.
- Свет гаси, мне завтра рано вставать, - бросила я ему. Принц ничего не ответил, но свет потушил. - Да, чуть не забыла! Где мои кредитные карточки?
- Где и всегда, в ящике у зеркала.
Через несколько минут мы уже спали, демонстративно повернувшись, друг к другу спинами.
Утром я проснулась раньше него, оделась в миленький костюмчик горчичного цвета, висевший в шкафу среди многих других (надо же опять мой размерчик), а когда принц появился в столовой, потребовала денег на такси.
- Я же сказал, ни копейки больше не получишь.
- Тогда шофера с машиной, - я приготовилась к долгим препирательствам.
- Ладно, - неожиданно легко сдался он, - но учти, выкинешь какой-нибудь фокус, будешь сидеть дома.
Какой такой фокус от меня требовался, я так и не поняла, а ему недосуг было объяснять.
Мое сокровище отбыло на службу в одной машине, а я, загрузившись в другую, велела отвезти себя на Васильевский. Очень уж мне хотелось поделиться всем происходящем с братцем и узнать, нет ли у него каких соображений на этот счет. Соображений у братца не оказалось, как впрочем, и его самого. И куда он подевался в такую рань?! Кого из знакомых я не спрашивала, никто не мог сообщить мне его место нахождения. Пропал бесследно, как корова языком слизала. И в самый неподходящий момент! Кляня незадачливого братца на чем свет стоит, я отправилась по своим делам, т.е. по магазинам дорогой одежды. "Дорого же тебе обойдется эта шутка", - злорадствовала я, расплачиваясь кредиткой за симпатичное норковое манто. Покупки я предусмотрительно отвезла на квартиру к брату, ключи от которой имелись у меня с давних пор. К пяти часам я отправилась в свою школу, отсидела там положенные четыре часа и в половине десятого уже была дома.
- Где шлялась? - Встретил меня принц, оторвавшись от журнала, который читал.
- Училась, - отрезала я, не желая вступать в очередной семейный конфликт.
Он смерил меня презрительным взглядом и снова уткнулся в журнал.
- Мне звонили? - Осведомилась я.
- Спроси у Джо.
Я так и сделала.
- Да, миссис Уэлс, вам звонил молодой человек по имени Геннадий.
Черт! Совсем забыла. Мы же договорились встретиться, а я, дура набитая, забыла. Как ураган промчалась я в спальню и схватилась за телефон. Не хватало еще со своим парнем распрощаться из-за этого идиота с журналом и связанных с ним проблем. Наврав любимому, а это как выяснилось, я умею, с три короба о всевозможных делах больших и не очень, заверив его в своей пламенной любви, я перенесла встречу на завтра.
Встретившись с объектом своих чувств в кафе "У Казанского", куда меня доставили все в том же "опеле", непонятного цвета, я пригласила его в гости в новую квартиру, не объясняя, откуда эта самая квартира взялась вместе с машиной и личным шофером. Черт же меня дернул сотворить такое! Уж видно не зря говорят: дуракам закон не писан. В самый разгар нашей "беседы" в гостиной появился принц Датский, который, узнав от прислуги о госте, не стал раздеваться на ходу. Войдя в комнату, он так и застыл на пороге: наши позы очень красноречиво говорили, что он не вовремя. Немного придя в себя, мой благоверный, с трудом сдерживая ярость, осведомился:
- Что здесь происходит?
Я так и подскочила от неожиданности.
- Молодой человек, извольте отпустить ее, - за неимением других особ женского пола, он явно имел в виду меня, - и покинуть мой дом!
- С чего бы это? - Удивился предмет моих чувств и обратился ко мне: Это что, твой брат?
- Я ее муж! - Принц даже побагровел от гнева и напоминал переспелый помидор, который вот-вот лопнет. Как натурально получилось! Я бы так не смогла. А может, он ко мне не равнодушен? О, Господи! О чем это я? Опять глупости всякие в голову лезут.
- Что?! - Мой любимый воззрился на меня ничего, не понимая.
- Ничего, я тебе потом все объясню, - стараясь унять предательскую дрожь в голосе, пообещала я, - позвони мне, - и вскочив в мгновение ока вытолкала его из комнаты, а потом и из квартиры.
- Шлюха! В моем доме... совсем стыд потеряла... и т.д. и т. п. - оригинальностью обманутые супруги не отличаются.
Немного очухавшись, я с быстротой молнии метнулась к "мужу" и вцепилась когтями ему в физиономию, изрыгая потоки непечатной брани вперемежку со слезами боли и обиды. Да что он себе позволяет, в конце концов! И откуда такой моралист выискался?! Через несколько минут ему удалось оторвать мои руки от своего лица и отшвырнуть меня в сторону. Во время полета я пребольно ударилась обо что-то ногой и, взвыв от боли, снова кинулась на своего обидчика, он ловко увернулся и ретировался в кабинет, зализывать раны.
На этот раз в гостиной спала я, т.к. получивший повреждения фейса принц заперся в спальне изнутри и лежал, приложив к ранам компрессы. Ночью я почти не спала, диваны оказались непригодными для сна даже более, чем могло показаться при первичном осмотре, а утром предстояло трудное объяснение с любимым, которое я полностью провалила. Мы расстались раз и навсегда, поэтому домой я вернулась злая как сто тысяч чертей, и сразу же набросилась на пребывавшего в постели принца. Высказав ему все, что о нем думаю, не очень-то подбирая выражения, и, получив в ответ презрительное молчание, я, рассвирепев еще больше (хотя куда больше-то), хотела уже снова вцепиться в его и без того распухшую физиономию, но передумала, решив изводить его постепенно, т.е. взять измором.
Несколько дней я выжидала. Принц сидел дома, залечивал раны, принципиально со мной не разговаривая. А я и не настаивала, обдумывая предстоящую месть. И вот наступил долгожданный момент! Принц, встав утром и ознакомившись со своей физиономией посредством зеркала, признал ее удовлетворительной и отправился на службу, не подозревая какой сюрприз встретит его по возвращении. Сюрпризом оказались человек двадцать моих друзей, заполнивших столовую и гостиную, только что вкусно отобедавших и вкусивших его любимого коньячку. Окинув все это недовольным взглядом и отложив семейную сцену, представитель датского королевства заперся в своем кабинете, где и просидел до 4 утра, вплоть до ухода последнего из гостей. Далее все было предельно просто: прервав добровольное затворничество и осмотрев отпечаток нашего веселья на своей собственности, он, ни слова, ни говоря, закатил мне звонкую оплеуху, после чего, не дожидаясь ответной реакции, заперся в спальне, предоставив моей бесценной особе снова спать в гостиной. Да, неизвестно, кому из нас пришлось хуже.
Следующие пару месяцев мы жили как кошка с собакой, сохраняя внешний мир, но, не забывая отравлять друг другу жизнь мелкими, детскими пакостями. И это взрослые люди! Например, в ответ на то, что я выкинула все его носки и галстуки, он куда-то запрятал (ну, не выкинул же!) все мои юбки и брюки; а как-то утром проснувшись перепачканным зубной пастой, он не больше не меньше --вылил на меня ведро холодной воды, уточняю, ледяной воды, отчего я простудилась и неделю провалялась в постели, единолично занимая спальню. Это только самые невинные из наших пакостей.
Когда же, устав от моих беспрерывных выходок, принц аннулировал все мои кредитные карточки, я решила проучить его по-настоящему. Дождавшись, когда у прислуги будет выходной, я осуществила свое намерение. Вернувшись в этот день со службы, принц переоделся и заперся в кабинете. Меня дома не наблюдалось, так что он мог вздохнуть свободно и на какое-то время расслабиться. Через пару часов мой благоверный подкрепился чем-то, найденным в недрах нашей обширной кухни, посмотрел "новости", почитал, отдохнул, как говорится, душой и телом и отправился принимать ванну, не подозревая о подстерегавшей его беде. Войдя в ванную, их высочество замерли на пороге с открытым ртом и вытаращенными от ужаса глазами. Еще бы! От такого зрелища не долго было и трупом пасть: наполненная водой вперемежку с кровью ванна, с забрызганными последней стенами, вмещала бледное безжизненное существо с закатившимися глазами и растрепанными волосами. Существом, конечно, была я. Чтобы опомниться ему потребовалось минут пять, после прошествия коих он решил дотронуться до меня. Подняв мою руку, изрезанную на запястье, нетрудно было догадаться, что произошло. Еще минут десять ему потребовалось, чтобы осознать необходимость вызова "скорой". До чего же иногда некоторые долго соображают! (Как издеваться над беззащитной девушкой он быстро соображал!) А у моего на роже было написано, что он вообще не соображает. Не ожидал такого поворота. Как только обалдевший принц вывалился из ванной, и его шаги затихли в коридоре, я выскочила из воды, завернулась в махровый халат, обернув голову полотенцем и, отлепив от рук пленку со следами порезов, последовала за ним в комнату. Я прошествовала через гостиную, где мой благоверный пытался что-то объяснить по телефону дежурному "скорой", напевая какую-то песенку с таким видом, будто бы несколько минут назад не лежала хладным трупом со вскрытыми венами, а принимала ванну с экстрактами целебных трав. Обернувшись на пороге, чтобы увидеть его реакцию, я остолбенела. Он таращился на меня с неподдельным ужасом, руки у него тряслись, а из горла вырывался нечленораздельный хрип. Вдруг, все его тело как-то неестественно содрогнулось и грохнулось на пол. Я, подозревая неладное, бросилась к нему. Он лежал неподвижно и на тормашения не реагировал. Не на шутку испугавшись, я подняла валявшуюся рядом с ним трубку и вызвала "скорую". Пока они ехали, я успела выпустить воду из ванной и смыть со стен следы красителя. Врачи явились через 10 минут. Оперативно сработали. Только склонившись над принцем, врач констатировал смерть. Я где стояла, там и села. Вот так проучила! И надо же было такое придумать! "Что теперь делать? Ведь на самом-то деле я ему не жена. Как выпутываться? И братец, черт его подери, куда-то запропал!" - Лихорадочно соображала я, ругая себя на чем свет стоит, пока врачи вызывали труповозку и выражали мне соболезнования. Медики, сделав свое дело, испарились, и я осталась одна в пустой квартире. В состоянии полной прострации я просидела до самого утра. За этим занятием меня и застал пребывший на службу Джо. Растормошив меня, он очень вежливо поинтересовался, в чем дело. Я немного встряхнулась, почувствовав, что подоспела помощь и поддержка, и в двух словах описала постигшую нас утрату, попутно предложив ему раскрыть карты и объяснить, наконец, что за дурацкую шутку со мной затеяли. Внимательно меня выслушав, Джо как-то странно на меня посмотрел, наверное, решил, что я от горя умом тронулась, а я действительно была к этому близка, выразил мне свои глубочайшие соболезнования и предложил прилечь, чтобы немного отдохнуть, заверив, что заботы о похоронах возьмет на себя. Еще бы! Не мне же думать о том, как похоронить абсолютно чужого субъекта с вздорным характером, который и помер-то исключительно для того, чтобы добавить в мою и без того нелегкую жизнь еще одну проблему.
Вернувшись с похорон, я, совершенно обалдевшая, сидела в гостиной и тянула через соломинку какой-то коктейль. И тут, дверь в комнату открывается (причем я абсолютно не слышала, чтобы звонили в дверь) и появляется никто иной, как пропавший братец лицо довольное, в глазах искорки, любо-дорого посмотреть. И чему радуется, зараза?!
- Поздравляю, сестренка, ты отлично справилась.
- Что?- Не поняла я.
- Ты в порядке? - Озабоченно спросил он, пытаясь отыскать искру разума в моих глазах.
Тут меня молнией пронзила догадка, и я закусила удила.
- Ничего себе "в порядке"! - Заорала я. - Сначала мне на голову падает неизвестно откуда взявшийся "муж", чуть было не вогнавший меня в гроб, всячески издевается надо мной и, наконец, играет в ящик, оставляя меня не то вдовой, не то просто дурой...
- Не надо так волноваться, сестренка, конечно, вдовой, - вклинился в мою тираду братец, - да еще какой вдовой!
- ...а в довершение всего, - не унималась я, - являешься ты, знавший обо всем с самого начала, со своими дурацкими поздравлениями! - Я перевела дух и добавила уставшим голосом, нелишенным издевки, - больше, чем на 20% не рассчитывай. Мне столько пришлось вытерпеть за эти месяцы...