Мальчик Шурик любит сказки, особенно о Чипполино, Чебурашке, Буратино и Карлсоне, которые ему читает мама. Когда у Шурика появляется сестренка, он обнаруживает в ее облике черты своих любимых сказочных героев и называет ее в их честь Чичебукой. Правда, родители дают дочери другое имя - Галина.
Чичебука - необыкновенная девочка. У нее зеленые волосы, она растет не по дням, а по часам и показывает уникальные способности. Осенью брат и сестра идут в первый класс. С ними происходят удивительные приключения.
Во время новогоднего утренника все участники и гости попадают в Сказку, где встречают своих любимых героев и получают волшебные подарки, которые, к сожалению, не всегда ведут к добру.
Летом, во время отдыха на озере, Чичебука оказывается в царстве Водяного, где ее принимают за суженую его сына Илюшки.
Часть2.
Вернувшись домой в город, дети обнаруживают, что Илюшка разыскивает девочку с зелеными волосами. Чичебуку перекрашивают и она теряет первый слог своего имени, а вскоре и имя. Теперь ее зовут Галиной и ей 17 лет. Она не помнит своего прошлого и в Шурике видит надоедливого младшего брата.
Во время новогоднего представления Галя вместе с одноклассниками Шурика вновь попадает в Сказку, где ее выбирают королевой. В Галю влюбляется Карабас Барабас, который в реальной жизни работает олигархом. Галя, утратив иммунитет против зла, который исчез вместе с ее именем, влюбляется в Карабаса и соглашается стать его женой. Из доброй и жизнерадостной девочки она превращается в расчетливую и высокомерную красавицу.
Шурик вместе со сказочными героями на Сказочном Совете разрабатывает план по восстановлению Галиной памяти и возвращению ее в детство. Постепенно к ней возвращается имя и природный цвет волос. Свадьба расстраивается.
Шурик и Чичебука снова стают близнецами.
"СЕСТРА МОЯ ЧИЧЕБУКА"
ЧАСТЬ 1
Рождение необыкновенной девочки
10 апреля я не пошел в детский сад. А папа не пошел на работу. "Будем завтракать!" - сказал папа. Обычно это говорит мама, но ее ночью в роддом увезли. Мне есть не хотелось, но я с папой не спорил. "Хорошо!" - сказал я. И папа сварил мои любимые яйца всмятку (правда, с третьей попытки - два раза яйца получались крутыми). Но это не имело значения - мы ждали телефонного звонка. И пока мы ждали, мы съели все шесть яиц - жевали, жевали, чтобы время скоротать. И поэтому после завтрака сразу настал полдень.
И .... .... телефон зазвонил. Настоящий, не сотовый. Он звонил торжественно и громко. Папа схватил трубку: "Да! Да! Из роддома? Я вас слушаю!" Сначала папа улыбнулся и зажмурил глаза. Потом быстро дожевал то, что у него было во рту, потом сказал "спасибо", потом сделал удивленное лицо, а потом возмутился и закричал: "Этого не может быть!"
Я испугался. Неужели произошло что-то нехорошее? А папа продолжал возмущаться:
- Но этого действительно не может быть! В нашей семье ни у кого нет зеленых волос!
- Пап, при чем тут зеленые волосы? - набросился я на него.
- Ах, да ты ничего не знаешь, Шурик, - папа бросил трубку, вздохнул и сел на стул. - Это из роддома звонили. У нас родилась девочка...
- Ура-а-а-а! - завопил я вне себя от счастья.
Но папа не радовался:
- Довольно крупная, хорошая девочка, как утешили меня врачи...
- Но почему утешили, папочка? - не понимал я.
- Это ужасно, Шурик, - папа прижал меня к себе, - но...у нее зеленые волосики, а это ненормально.
Зеленые волосы? Ненормально? Почему ненормально? Главное - есть волосы. Зимой у соседей родился лысый мальчик, и никто не испугался и не удивился. Кроме меня, конечно. Лысых дядек я много раз видел, но лысых детей - никогда. А тут - нормальная девочка с зелеными волосами. Это даже красиво. Почти как у русалки из сказки. Я очень люблю сказки. Я без них жить не могу. Другие мальчишки любят книжки про войну, машины, путешествия. А я просто обожаю сказки, особенно когда их читает мама, и особенно перед сном. Хотя я тоже читать умею, ведь я почти что школьник. Но я читаю "Букварь", вывески на магазинах и рекламу в газетах.
Я называю сестрёнку Чичебукой
В субботу утром папа сказал мне: "Собирайся, Шурик! Едем за мамой и сестренкой!" И так мне стало весело, как будто Новый год вот-вот настанет. У меня ведь еще никогда не было сестры. Вообще никого не было: ни птички, ни собачки, ни черепахи. Но сестра все равно лучше их всех вместе взятых, даже лучше настоящей обезьяны.
Мы заехали в цветочный магазин и купили огромный букет роз. Мама так обрадовалась букету, что, не задумываясь, поменяла его на девочку. Девочку вручили папе. Она была спрятана в пушистом розовом одеяле. Папа приоткрыл одеяло и улыбнулся (он уже и думать забыл о зеленых волосах), и я тоже глянул на смешное лицо моей сестры и улыбнулся. А мама нюхала розы. И мы счастливые поехали домой.
А дома уже собрались бабушки, дедушки, тети, дяди: "Ну, где тут наша внученька? Наша племяшенька? Наша сестричка?" Мама вынула малышку из одеяла и положила на диван. И мы наконец-то увидели нашу девочку полностью. Взрослые почему-то замолчали. А я запел от радости, любуясь сестрой. Она была необыкновенной: розовая, маленькая, пушистые зеленые волосики торчат во все стороны, а на макушке - острый хохолок цвета молодой майской травки. Щечки толстенькие, ушки торчат, ручки и ножки тоже толстенькие, носик сопит и ротик причмокивает. Очень красивая девочка, просто мисс Мира среди новорожденных.
А тем временем одна бабушка спрашивала другую: "Может быть, по вашей линии или в роду вашего мужа...". "Ничего страшного! - приободрял бабушек один из дедушек, - первые волосы не настоящие, они все равно вылезут, а вместо них появятся новые, человеческой окраски". А одна из тетушек даже поморщилась: "Я все видала, но зеленые волосы... ". Она не знала, что сказать и поэтому пожала плечами. По-моему, она просто завидовала нашей Чичебуке, потому что сама была огненно рыжей и лицо ее было усеяно веснушками. А у Чичебуки ни веснушек, ни зеленушек на личике не было. Чичебуки ? Да, да, да, Чичебуки. Я вдруг почувствовал, что мою сестру зовут Чичебука.
И вот какое важное открытие я сделал: Чичебука была похожа на моих любимых сказочных героев Чиполлино, Чебурашку, Буратино и Карлсона. Вот почему я так назвал ее. Я разгадал загадку зеленых волос Чичебуки! Они ни по какой-то там линии моих родственников, они от Чиполлино, и этот симпатичный зеленый хохолок на макушке - тоже от него. А Чичебукины лопоухие ушки по линии Чебурашки. Упитанность моя сестричка унаследовала от Карлсона. Вырастет сладкоежкой, я не сомневаюсь. А от Буратино Чичебуке достались весело улыбающийся ротик и остренький носик, правда, не длинный вовсе, но все равно буратинистый. С таким носом Чичебука не сможет быть примерной девочкой.
Мое открытие потрясло меня. Я был так горд! Сестра моя Чичебука, я так мечтал о тебе, ты - все мои любимые сказки, мои сны, мои мечты. Как хорошо, что ты родилась!
Когда я называл сестренку Чичебукой, мама смеялась, а папа сердился. Родители уже выбрали имя для девочки - Галина. Со мной они почему-то не посоветовались. И тогда я решил открыть им тайну имени их собственной дочери.
Когда я им все рассказал, папа задумался, а мама недоумевала: "Ну при чем тут сказки к нашей девочке? Ну какое отношение имеют зеленые волосы к Чиполлино? В конце концов - это твои любимые герои, Шурик, а не мои". Я настаивал на своем: "Мама, ну как ты не сообразишь, что именно ты читала мне эти сказки, когда Чичебука плавала в твоем животе. И сказки так подействовали на тебя, что у девочки зеленые волосы, большие уши, весёлый рот и толстая попка".
Но мама все равно не соглашалась со мной. А папа сказал: "Шурик, хоть это невероятно, но вполне логично и не противоречит науке. Ведь женщинам, которые ждут детей, врачи советуют смотреть на приятные глазу вещи, слушать музыку, любоваться природой, чтобы их дети были красивыми и обладали музыкальными способностями. Однако согласись, назвать ребенка Чичебукой нельзя, потому что такого имени нет и никто его не запишет в документ. А без документа ребенка не примут ни в детский сад, ни в школу, ни в танцевальный кружок".
"Да, в мире никогда не было девочек с таким именем", - надулся я, чувствуя что родители назовут мою сестру по-своему. А папа уже подытожил: "Назовем девочку Галочкой, Галиной. В переводе с древнегреческого - это "тишина", "спокойствие". "С одним условием, - не сдавался я, - дома мы будем звать ее Чичебука, что в переводе со сказочного языка означает "непоседа" и "шалунья". "Ну что ж, - папа улыбнулся, - раз ты так настаиваешь, придется тебе уступить. В конце концов, это очень современно - два в одном: два имени с совершенно противоположными значениями в одной маленькой девочке ".
Как Чичебука заговорила
Чичебука спала в кроватке. Я подошел к ней и долго-долго смотрел на ее безмятежное личико. Она так замечательно спала, что я не удержался и поцеловал ее в толстое розовое ухо, похожее на спасательный круг. Чичебука открыла глаза и улыбнулась. А потом сказала: "Доброе утро, Шурик!" Я остолбенел от неожиданности. Нет, я обрадовался, что моя сестра заговорила, но, по-моему, в два месяца никто в мире не начинал говорить. Да и если бы она сказала "мама" или "папа" или даже "Шурик", ну это еще ничего, не страшно. Но "доброе утро, Шурик" - это было, как в сказке. Пока я обо всем этом думал, Чичебука села, засунула в рот два пальца и произнесла: "Ого, у меня прорезался нижний зуб!" "Покажи", - сказал я сестренке, на этот раз уже не удивляясь, и тоже засунул ей в рот свой палец. На нижней десне я нащупал что-то твердое. Тут в комнату вошла мама. Увидев мой палец во рту у Чичебуки, она испуганно закричала: "Шурик, что ты делаешь? Это негигиенично!" "Мама", - я попытался выглядеть спокойным, чтобы не испугать ее еще больше, - у Чичебуки прорезался зуб и я его только что нащупал". Но мама не испугалась, а рассмеялась: "Ну и фантазер же ты, Шурик! Зубы у детей появляются не раньше, чем в пол года". "Но у меня действительно прорезался зуб", - вмешалась Чичебука, обиженная тем, что мама мне не верит.
"Что?" - спросила мама и побелела.
"У меня зуб прорезался, мамочка", - вежливо повторила Чичебука и в доказательство этому открыла рот.
Мама хотела сесть на стул, но она не рассчитала, так как стул стоял в углу, а мама была в центре комнаты. И поэтому мама села на пол. Она тоже открыла рот, но ничего не могла вымолвить. А нам с Чичебукой стало так смешно, что мы дружно расхохотались. Мама, наконец, поднялась с пола, подошла к девочке, осторожно засунула ей в рот свой палец, нащупала прорезавшийся зуб и прошептала: "Не может быть..."
А Чичебука наша стала расти не по дням, а по часам. За месяц она становилась старше на год. В три месяца она была ростом с трехлетнего ребенка, хорошо говорила, научилась самостоятельно одеваться, ела с большим аппетитом манную кашу и при этом ложку в руке держала правильно. Папа приветствовал такое бурное развитие Чичебуки, а мама жаловалась своим подружкам: "Как мне хотелось повозить девочку в колясочке, выкормить ее, поворковать над ее колыбелькой - и ничего этого не надо делать". Папа же отвечал на мамины вздохи: "А кроме этого не надо менять памперсы, просыпаться ночами и баюкать часами".
Фразу "не может быть" мы повторяли в день раз по двадцать, а то и тридцать пять. Я, правда, не считал сколько раз, но думаю, не меньше ста, потому что моя сестра вся состояла из того, чего не может быть. Довольно скоро мы все - мама, папа и я - так привыкли ко всему необычному, связанному с Чичебукой, что полностью перестали всему этому удивляться, и слов "не может быть" больше не говорили.
Над нашей семьей нависла угроза
Мы жили в мире и согласии три месяца. Чичебука росла, я готовился к школе, и никто не подозревал, что над нами сгущаются тучи в лице наших участковых медсестры и врача.
Медсестра пришла первой. Взглянув на Чичебуку, она подумала, что мы ее разыгрываем и обиделась. Мы доказывали, что у девочки быстрое развитие и, хотя она, конечно, необыкновенная, но в то же время все же обыкновенная. Сама Чичебука уверяла медсестру, что она и есть Галя, что ей всего три месяца и одна неделя от роду, что других новорожденных в нашей семье нет.
Медсестра ничего не хотела понимать и ушла.
Позже, вечером, когда папа уже пришел с работы и мама читала Чичебуке вечернюю сказку, к нам зашла участковая врачиха.
"Здравствуйте, - сказала она самым неторопливым тоном, - Как поживает наша маленькая Галочка?"
"Спасибо, хорошо", - ответила мама очень тихо, и я понял, что сейчас грянет гром.
"Где же она?" - спросила врачиха.
Мама провела ее в детскую. А там Чичебука лежала в кроватке с раскрытой книжкой на груди. Врачиха заглянула в кроватку и возмущенно повысила голос: "Но это же другой ребенок! Не шутите со мной подобным образом! Где младенец ?"
"Это и есть младенец, наша девочка Галя, - вмешался, вошедший в детскую папа, - но она - редкий ребенок, вундеркинд. И, если вы не верите нам, создайте комиссию для исследования физического развития и умственных способностей нашей дочки, чтобы убедиться в ее полной нормальности и необыкновенности. А после этого оставьте нас в покое!" Папа покраснел от напряжения, он терпеть не мог доказывать очевидное.
А врачиха сказала: "Правильно. Надо создать комиссию. Что-то у вас в семье не все в порядке, какие-то тайны. Может, вообще придется привлекать милицию". И ушла, даже "до свидания" не сказала.
Чичебука получает справку о своей нормальной уникальности
Заседание комиссии из самых важных врачей назначили на понедельник. Мы всей семьей готовились к этому дню. Папа на всякий случай написал себе речь, выучил ее и даже репетировал перед зеркалом. Мама вынула из шкафа свое любимое красное платье. Я это платье тоже люблю, потому что красный цвет - мой любимый, он веселый и сильный. А Чичебука захотела надеть зеленый сарафанчик. Зеленый цвет тоже мой любимый. Я его даже больше красного люблю с тех пор как родилась Чичебука, потому что зеленый - это цвет ее волос.
Я тоже готовился к важному дню - целое воскресенье перечитывал сказки и убедился, что моя сестра не исключение из сказочных правил, а подтверждение им. Ну вот, например, Буратино потребовалось лишь несколько минут, чтобы научиться бегать, прыгать и говорить. Князь Гвидон в детстве тоже рос не по дням, а по часам. А Дюймовочка? Хоть она и была с дюйм ростом, а не успела появиться на свет, как чуть замуж не вышла за мерзкого лягушонка. Она вообще три раза могла выйти замуж уже в первый год своей жизни. И вышла в конце-концов, но, к счастью, за принца и, главное, по любви.
Утро понедельника было очень напряженным - мы всей семьей наряжались, чтобы понравиться комиссии, хотя нравиться предстояло Чичебуке. И вот мы вышли из дома: мама в красном, Чичебука в зеленом, папа в синем и я в желтом. Как на парад! Только шариков не было. Но мы были такие разноцветные и яркие, не хуже шариков, а даже лучше, потому что мы не могли лопнуть или улететь.
Комиссия сидела в кабинете на втором этаже стеклянного здания под названием "Детская поликлиника". Я не ожидал, что комиссия такая нестрашная. Я представлял ее в виде высоченной худющей тетки в очках, злой и вредной. А на самом деле оказалось, что комиссия - это два дяденьки и три тетеньки. Одна тетя и один дядя - молодые, а остальные - старенькие. Ну не такие старые, чтобы пенсионеры, а почти. Больше всего мне понравилось, что нас всех пригласили в кабинет и усадили в кресла.
"Давайте знакомиться, - улыбнулся нам толстый доктор, похожий на торт "Наполеон", - меня зовут Сан Саныч". Ох, как я обрадовался, ведь я тоже Сан Саныч. И я подпрыгнул в своем кресле и громко сказал: "Очень приятно. Я тоже Сан Саныч. Правда, пока что меня все зовут Шуриком. И папа мой тоже Сан Саныч, но его зовут Саша, чтобы со мной не спутать". Толстый доктор пожал мне руку и назвал меня своим тезкой. Я этого слова до тех пор никогда не слышал. Думаю, это что-то хорошее, ведь люди о себе самих плохо не говорят.
Потом доктор обратился к Чичебуке: "А вас как величать, милая барышня?" Чичебука, молодец, не растерялась, не перепутала свои имена и вежливо ответила: "Галина Александровна, но для вас просто Галя". Доктор погладил ее по зеленым волосам: "А сколько вам лет?" "Пока что три с половиной, - ответила Чичебука и покраснела, потому что она не уточнила чего именно три с половиной - месяца или года.
"А читать ты умеешь?" - поинтересовалась молодая тетенька. "Не-а, - смутилась Чичебука, - я знаю только девятнадцать букв, но чувствую, что скоро научусь". Тут я вмешался в их разговор: "Я сам Чичебуку, простите, Галю научу и читать, и писать, и кататься на велосипеде". А Чичебука сказала: "Нет, лучше пусть меня в школе читать научат. Мне очень хочется в школу. Там ребят много и весело".
"А какие ты любишь книги?" - попыталась улыбнуться старенькая тетя с седой косичкой вокруг головы.
"Я сказки люблю, - ответила Чичебука, - особенно про Чиполлино, Чебурашку, Буратино и Карлсона".
"Умница, - похвалила ее старенькая тетя, - сейчас дети редко читают детскую классику. Сейчас им вампиров подавай и разных монстров". Старенькая докторша и не догадывалась, что моя сестра только что открыла ей свою тайну.
А молодая тетенька подвела Чичебуку к весам, взвесила ее и объявила: 18 кг 300 г. Потом она измерила сестренкин рост, что сделать было не так-то просто из-за ее непослушного хохолка. Потом Чичебуку попросили открыть рот, потом она прыгала, поднимала руки и ноги и разрешала стучать маленьким блестящим молоточком по своему колену. Наконец, моей сестре все это надоело и она сказала: "А сейчас я прочитаю вам отрывок из сказки Корнея Ивановича Чуковского "Доктор Айболит". Я хочу посвятить мое выступление вам, потому что вы все доктора Айболиты, - и, глянув на старенькую докторшу, добавила, - и Айболитки".
Если бы вы могли представить, что творилось с комиссией после того, как Чичебука продекламировала стихи Чуковского! Дружные аплодисменты со слезами на глазах всех пяти членов комиссии переросли в овацию. Чичебуку поздравляли, целовали, обнимали. А толстый наполеонистый доктор важно пожал руку моей сестренке и пророкотал: "Рад знакомству, искренне рад".
Тут молодая тетя взяла меня и Чичебуку за руку и вывела из кабинета. Но дверь была закрыта неплотно и мы слышали как толстый доктор сказал нашим родителям: "У вас замечательная девочка! Поздравляю! Вы можете ею гордиться!" Папа, не веря своим ушам, все же переспросил: "Значит, вы считаете, что Галя вполне нормальная девочка?" "Нет, - возразил доктор, - не "вполне нормальная", а уникальная, она - просто фантастическое явление. Я еще никогда не слышал такое проникновенное чтение "Доктора Айболита". Ребенку необходимо учиться. Любая школа почтет за честь принять такую девочку".
Папа от радости забыл сказать свою речь, которую он так усиленно репетировал перед зеркалом. А мама, тоже очень радостная и все еще взволнованная, попросила, чтобы нам выдали справку о состоянии здоровья Чичебуки.
Через пять минут наши родители торжественно покинули кабинет. Выданная им справка гласила: "Справка N 346 от 25 июля 2012 года подтверждает, что Галина Кравченко является совершенно нормальной необыкновенной девочкой и может посещать любое детское учреждение, в том числе школу. Члены комиссии (5 подписей)".
Мы с Чичебукой идем в школу
Первое сентября сидело на носу. Оно, конечно, не сидело, и ни на каком носу. Но так говорится, когда что-то вот-вот должно произойти. А мне такие выражения нравятся. Я их просто представляю: закрою глаза и вижу толстого доктора из комиссии, он - это первое сентября. И вот этот толстый доктор сидит на длинном-предлинном носу, как верхом на лошадке, и болтает своими толстыми ногами. А нос этот принадлежит старой докторше с косичкой. Только докторша эта не обычного роста, а огромная, как памятник или как динозавр.
В общем, первое сентября сидело на носу. Я готовился идти в первый класс. Мне купили все новое: ранец, школьную форму, туфли. Чичебуку мама собиралась отвести в детский сад. Но папа предложил отправить ее в школу вместе со мной. "Да ведь ребенку всего четыре с половиной месяца!" - возмутилась мама. Но папа не сдавался: "Нет, ребенку можно сказать уже четыре с половиной года. А через месяц-другой ей будет шесть лет, семь лет и, может, к концу года все двадцать". "Ужас, - испугался я папиным рассуждениям, - так Чичебука еще и замуж выйдет в один год, прямо как Дюймовочка". А папа продолжал: "И что же, повести девочку в сад на месяц, а потом переводить в школу?" Я поддержал папу. Я очень хотел, чтобы Чичебука пошла вместе со мной в первый класс.
И Чичебука просилась в школу, она даже читать научилась. Ну не так хорошо, как я, чуть похуже. Но я был уверен, что через месяц она меня догонит.
Наше тройное желание подействовало на маму и она согласилась. Чичебукины документы в школе приняли без лишних слов, даже справку о нормальности не пришлось показывать. Но самое удивительное то, что когда мама, затаив дыхание, протянула Чичебукино свидетельство о рождении завучу школы, оно на завуча не произвело никакого впечатления. Дело в том, что дата рождения моей необыкновенной сестренки каким-то таинственным образом изменилась ровно на семь лет. Даже цифры взрослели вместе с нашей девочкой! Впрочем, что же тут удивительного? Как позже сказал папа, цифры были отражением реального возраста Чичебуки.
А в результате получилось, что мы с Чичебукой - близнецы. Правда, я в марте родился, шестого числа, а она в апреле, десятого, но это чепуха по сравнению со всем остальным.
Первого сентября мама купила мне и Чичебуке по большому букету осенних цветов, и папа нас с этими букетами сфотографировал. А когда напечатали фотографии, то за букетами нас с Чичебукой почти не было видно. Зато букеты получились очень здорово.
В школе сначала была линейка - это когда дети и взрослые собираются на школьном дворе, а потом все долго-предолго по очереди говорят в микрофон. Но я не помню о чем там говорили. Это потому, что я занят был - всех рассматривал: учителей, детей, родителей. И я убедился, что Чичебука была самой красивой девочкой в школе, ведь только у нее одной были зеленые волосы и хохолок на макушке, на который мама нацепила огромный белый бант.
Когда мы переступили порог нашего класса, учительница принялась рассаживать детей за парты. Мы с Чичебукой крепко держались за руки, но нам она сказала: "А вас, дети, придется посадить за разные парты, потому что мальчик высокий, а девочка очень маленькая". "Что вы, - я еще крепче сжал Чичебукину руку, - нас нельзя рассаживать. Мы близнецы!" "Неужели?" - учительница подняла вверх брови и осмотрела меня и Чичебуку с ног до головы. "Да, почти близнецы, - подтвердила моя сестра, только он в марте родился, а я в апреле". Видя, что учительница не знает, как ей поступить, я затараторил: "Пожалуйста, посадите нас вместе. Вот увидите, моя сестра скоро вырастет. Она очень быстро растет". И учительница сдалась. Мы сели за третью парту возле окна.
На первом уроке никакого урока не было. Мы просто все познакомились. Учительницу звали Марья Ивановна. Она была добрая и веселая, и, конечно, умная. Но у нее был один недостаток, из-за которого я даже расстроился - она совершенно не походила на Марью-царевну. А у всех, кого я люблю, есть что-то сказочное в лице и характере. Чичебука среди них на первом месте. За нею - мама, у нее длинная русая коса, как у Василисы Прекрасной. А папа мой высокий и сильный, как сказочный богатырь. Но, когда я поделился своими мыслями с Чичебукой, она сказала: "Шурик, но ведь имя у нашей учительницы прямо как из сказки - Марья". Ну как тут не согласиться?