...человеку не нужно быть прокаженным, чтобы почувствовать себя в изоляции.
Макс Лукадо.
Глава Первая. Удивительный магазин
Ти-Три стоял на ушах - в маленьком захолустном городке открылась шоколадница. Детишки, которые всё ещё не могли поверить своему счастью, толпились возле чудесного магазинчика, заглядывая в небольшую прозрачную витрину. Раньше их родители покупали им шоколад у миссис Твитли, которая держала магазинчик на Содовой улице. Шоколад там был очень дорогой и не очень вкусный, но это было единственное место в городке, где он, по крайней мере, был. По-настоящему вкусные сладости дети ели только на ярмарке в Вилланде, но ярмарка проводилась всего раз в год, а теперь в Ти-Три появилась своя настоящая шоколадница. Даже взрослые постоянно старались пройтись мимо и поглазеть на удивительный магазин сладостей. А молодые девушки все время крутились недалеко от шоколадницы, чтобы ещё раз посмотреть на красивого молодого кондитера, открывшего её. До этого, как уже было известно каждому в Ти-Три, Джеф (это наш с вами кондитер) жил в столице, но, тем не менее, никто так и не понял, почему он перебрался в такое Богом забытое место, поэтому его загадочная фигура привлекала к себе еще больше внимания. К тому же, высокий, темноволосый, широкоплечий парень с приятным и добрым лицом сразу же покорил всех девушек в округе. Да, Джеф был по-настоящему красив, хотя сам привык считать себя обычным. Казалось бы, у шоколадницы не должно было быть отбоя от покупателей, но на самом деле магазинчик пустовал вот уже несколько дней, а всё потому, что он был обустроен в "доме с приведеньями", как его называли местные жители. Даже каждой собаке в Ти-Три было доподлинно известно, что дом этот от того и был столько лет заброшен, что в нем водились приведения. И хотя взрослые делали вид, что это лишь выдумки и суеверия - идти туда не спешили. Каждый боялся стать первым покупателем в "проклятом доме".
Так бы и простояла шоколадница без единого покупателя, если бы ни знакомая нам уже миссис Твитли. Миссис Твитли была очень предприимчивой, немного грубоватой, женщиной, с твердым характером, ей и дела не было до всяких там глупых суеверий. Миссис Клара Твитли просто обожала шоколад, именно поэтому в своем магазине она продавала только шоколад самого низкого сорта, а лучший всегда приберегала для себя. Если бы кто-нибудь предложил ей обменять свои дом и магазин на все шоколадки мира, то она наверняка бы согласилась. Шоколад был единственной её страстью, с тех пор, как супруг её, мистер Кристофер Твитли, скончался.
- Я рад, что вы, наконец, пришли. - Джеф встал из-за прилавка и с улыбкой поприветствовал женщину. - Раз вы мой первый посетитель, то я угощу вас чем-то действительно особенным. Присядьте. - Молодой кондитер протянул руку, указывая на мягкий высокий стул у прилавка.
"Что за невежество",- подумала миссис Твитли,- "даже не поздоровался",- но все же улыбнулась в ответ и даже присела на предложенный стул. Должна заметить, что в те времена в Ти-Три считалось очень невежливым не здороваться с человеком, даже если он просто проходит мимо тебя по улице, и ты его не знаешь. Но Джеф, наверное, не знал об этом обычае, иначе обязательно поприветствовал бы гостью. А еще миссис Твитли подумала, что молодежь теперь совсем невоспитанна.
Тем временем Джеф успел принести что-то из кухни, он поставил перед покупательницей тарелку с тремя маленькими шоколадными конфетками. - Вот, попробуйте, уверяю вас, это нечто чудесное.
Миссис Твитли с недоверием посмотрела на маленькие шарики, лежащие перед ней на тарелке. "Это и есть что-то особенное",- с досадой подумала миссис,- "разве он надо мной ни издевается?" Она осторожно взяла одну конфетку и покрутила ее в руках, на вид обычная шоколадная конфета. Она съела ее, после следующую и следующую, не проронив ни слова, а потом вдруг воскликнула: - Это восхитительно! Великолепно! - продолжала миссис Твитли. - Где вы учились варить шоколад? - Не унималась покупательница. Она не переставая, целых полчаса, хвалила кондитера и нужно сказать - не напрасно. Никогда в жизни она не пробовала такого вкусного шоколада.
- Рад, что вам понравилось. - Только и ответил Джеф. Казалось, он знал, что этот шоколад приведет миссис Твитли в полный восторг. В тот вечер миссис Клара еще долго уговаривала кондитера поделиться с ней секретом приготовления этих конфет (не за бесплатно, конечно), но так ничего и не добилась. Она просто взяла ещё полфунта конфет и ушла домой, пообещав непременно заглянуть на днях.
На следующий день в шоколаднице появился ещё один покупатель, потом ещё один, и ещё. И вскоре у Джефа появилось очень много работы. Даже не смотря на то, что цены в шоколаднице были высокими, каждый хотел попробовать удивительный шоколад.
**
Что-то странное произошло в Ти-Три сегодня, со вчерашнего вечера не открывалась шоколадница. Окна ее были плотно завешены шторами, и как ни старались горожане заглянуть в магазинчик - у них ничего не получалось. Итак, интересно ли вам, что же происходило в шоколаднице, и почему Джеф не открыл магазинчик, который каждое утро открывался ровно в восемь.
Если бы мы прямо сейчас заглянули в шоколадницу, мы бы увидели, что кондитер учит молодую девушку варить шоколад, но откуда же взялась эта девушка, если вчера, после того, как ушел последний посетитель, двери шоколадницы закрылись и до сих пор не открывались. На самом деле Джефу и самому было интересно, откуда взялась эта девочка в этом доме.
-Что ты делаешь? - Джеф старался не обращать внимания на звонкий девичий голос. Он давно знал, что в этом доме живет кто-то кроме него и вот, наконец, она показалась. Он не хотел спугнуть ее и просто продолжал помешивать шоколад. Краем глаза он наблюдал за девушкой, или, скорее ее можно было назвать девочкой, так похожа она была на ребенка. Она сидела на кухонном столе, подобрав под себя ноги, и доедала конфеты, приготовленные специально для миссис Твитли.
- Подойди сюда, - мягко проговорил Джеф. Девушка ловко спрыгнула со стола и подошла к кондитеру. Она с интересом рассматривала густое коричневое месиво, из которого, как она уже знала, получались поразительно вкусные вещи, и благодаря которому в ее доме всегда вкусно пахло.
Сначала она очень боялась попадаться на глаза человеку, который решил поселиться в ее доме, но он всегда оставлял для нее сладости на кухне, и она подумала, что этот кондитер не так уж плох. На самом деле Тишь (а именно так звали девушку) очень рисковала, ведь обычно люди всегда пугались ее и хотели убить, они даже как-то пытались изгнать "злого духа" из этого дома. Но этот человек был совсем не таким, он не был похож на остальных жителей Ти-Три, он был особенным.
-На вот, возьми. - Джеф протянул девушке кружку с горячим шоколадом. Тишь осторожно попробовала на вкус ароматную жидкость. Теперь Джеф мог внимательно рассмотреть её, она была совсем хрупкая. Даже обычная кружка в её руках казалась непривычно большой. Кондитер невольно улыбался, рассматривая её спутанные рыжие волосы и замызганное лицо. Девушку можно было не задумываясь назвать замарашкой. Единственное, что выдавало в ней некое сказочное существо - острые ушки, кончики которых настороженно подрагивали.
-Почему ты живёшь в моём доме?
-Я его купил, так что это мой дом...
На самом деле Джеф чувствовал, что девушка была права. Он купил этот дом совсем не потому, что на первом этаже удобно было обустраивать магазинчик, как думали все остальные. Наш с вами кондитер сразу почувствовал, что этот дом не такой, как остальные заброшенные дома - у этого была душа. Возможно, вы скажете, что "дом с душой" это очень странно, но так оно и было на самом деле. Обычно все заброшенные дома хранят в себе только грустных призраков прошлого, дом постепенно умирает, рассыпаясь на части и даже, если все починить, еще долго будет гулять по дому гулкое эхо, как будто он все еще пуст. "Дом с приведеньями" же, не смотря на свое название, был жив. В этом доме не было затхлого воздуха - он дышал.
В этот день шоколадница так и не открылась, как и следующий, и даже через два дня она все еще была закрыта. Странное знакомство заставило Джефа задуматься о том, не нужен ли ему новый помощник, ведь если судить по справедливости, то она давно живёт здесь, да и идти ей некуда.
**
Дети всё видят по-другому. Для них мир не такой, как для взрослых: мир детей наполнен волшебством и яркими красками, которые блекнут с возрастом. Обычный поход на рынок - лишь хлопоты для взрослого человека, но праздник для ребенка. Тишь всё время оглядывалась по сторонам, то и дело застывала у прилавков, так что Джефу даже приходилось несколько раз одёргивать её и подталкивать вперёд. Он и не думал, что обычный поход на рынок может быть для кого-то так интересен.
-Как много людей! Ой, смотри, смотри! - не умолкала девушка, - только посмотри сюда! А что это такое? А это? А можно мы купим это? Нужно заметить, что кондитер с должным терпением отвечал на все её расспросы, он не мог сдержать улыбки, видя такой неподдельный восторг. А как же иначе? Это был первый поход Тишь на рынок, хотя правильнее будет сказать, что это был первый её выход в город при свете дня, и это было прекрасно. Ее чуткий нос улавливал новые запахи: моченые яблоки, пряники, вафли, красные петушки на палочках - все для нее было новым, все ей хотелось попробовать. И даже люди, которые обычно пугали, приводили её в восторг, "какие они, оказывается разные" - думала лиса. Потом кто-то случайно толкнул её, и, падая, Тишь лихорадочно вцепилась в свою шапочку, чтобы она случайно не спала, и все не увидели ее ушки. Девушка разбила подбородок, и дальнейший поход уже не казался таким веселым. Теперь Джеф не спускал с неё глаз, постоянно ограждая её собой, иногда лисе казалось, что он был везде, он словно был вокруг неё, так что Тишь быстро успокоилась. И всё же прежнего беспечного настроения ей вернуть не удалось. Она чувствовала, что такое большое скопление людей давит на неё, а воздух становится густым и насыщенным от витающих в нём мыслей, слов и чувств. Дома всё было не так, всё было по-другому, там было спокойно и безопасно, а теперь ещё и радостно.
Один день неспешно сменял другой, время растекалось медленно, словно густой джем, аккуратно выложенный на рельефное блюдце. Постепенно Джеф учился наслаждаться тишиной. Давно привыкший к беспокойству и шуму столицы, он, наконец, получил возможность остановиться и перевести дыхание. Редкие клиенты в шоколаднице, обеспечивали небольшой, но стабильный доход, и кондитер все больше не должен был спешить. Так прошла теплая пряная осень, Джеф уже стал "своим" в маленьком разноцветном городе. Возможно, вы удивитесь, почему же я называю Ти-Три "разноцветным", но в этом нет ничего удивительного. В этом маленьком городке каждый дом совершенно особенный, жители украшали свои дома как могли, ведь это было едва ли не единственным их развлечением. Никто уже и не помнил с чего все началось или кто ввел этот обычай, но с давних пор, каждый считал своим долгом построить дом, который бы отличался от соседского хотя бы цветом. Вот так Ти-Три стал непохожим на остальные города. И теперь этот самый разноцветный город принимал Джефа, как своего. Жители перестали смотреть на него искоса, и каждое утро здоровались с улыбкой (в Ти-Три был такой обычай - приветствовать всех, кого встречаешь, с улыбкой).
Это утро выдалось ярким, солнечным и... беспокойным. Джефа разбудил сначала ну просто неприлично громкий топот, за которым последовал не менее громкий смех, что растворился за резко захлопнутой дверью. Кондитер надел теплый свитер и спустился на первый этаж. Возле двери, которая вела на задний двор, мерно растекалась лужа, видимо еще недавно бывшая снегом. Хмыкнув, он переступил через эту небольшую неприятность и открыл дверь. Яркое солнце, которое с такой радостью отражал выпавший ночью снег, на миг ослепило кондитера, а когда он снова смог видеть, дыхание перехватило. По сугробам, визжа и задыхаясь от восторга, бегала Тишь. Она прыгала и ловила ртом поднятые вверх снежинки, которые сияли серебром в золотых волосах. Должно быть, со стороны это смотрелось забавно - наблюдать, как веселится маленькая лиса, подметая пушистый снег промокшим насквозь хвостом, но Джеф по-настоящему разозлился и немного, совсем немного испугался, ведь девушка выбежала на улицу босиком в одной ночной рубашке. Он быстро сгрёб девчонку в охапку и занес в дом.
Это было что-то действительно невероятное! Восемь лет, целых восемь лет Тишь не видела, как искрится и переливается солнышко на крошечных белых снежинках. На все это, с тех самых пор, как погибли ее родители, она смотрела сквозь тусклое стекло, не осмеливаясь выйти на улицу. Как же это было прекрасно, она даже забыла, что надо бояться, что люди могут увидеть ее острые рыжие ушки и хвост, а все потому, что рядом был Джеф, которого она давно привыкла считать своим ангелом. Сколько чудесного он ей показал, сколько еще должна была она узнать. Она прыгала по мягким сугробам, холодный снег забавно щекотал босые ступни, путался в волосах и то и дело норовил забраться в нос, не иначе для того, чтобы и его пощекотать. Затем Тишь была бесцеремонно оторвана от своего занятия и занесена в дом. Сначала она хотела было сразу же выбежать обратно, но посмотрев на лицо своего ангела, тут же передумала, догадавшись, что в чем-то провинилась, только вот не понимая в чем. "Наверное, - думала она, - это потому, что соседи могли увидеть мой хвост". А еще она с удивлением отметила, что ноги её почему-то не держат, вся она дрожит, а сознание ускользает куда-то далеко.
- у нее пневмония. - Безапелляционно заявил худощавый пожилой человек после быстрого осмотра. Мистер Саллим был единственным и очень уважаемым врачом в Ти-Три. После тридцати семи лет врачебной практики ему несложно было поставить диагноз, он понял, чем больна его маленькая пациентка, лишь взглянув на нее. "Лет шестнадцать, не больше", с грустью подумал доктор, выходя из комнаты, "еще такая молодая". Кондитер кивнул и поспешил выйти из комнаты, уводя с собой доктора.
- А это... - Тишь хотела было что-то спросить, но очередной приступ кашля заставил ее замолчать. Краем глаза, девушка уловила, как доктор плотнее прикрывает дверь, но её чуткие ушки и без того улавливали всё, что происходило в соседней комнате.
-Насколько это серьезно?
-Сложно сказать, но скорее всего, двухсторонние воспаление, что подтверждают боли во всей грудной клетке и лопатках. Я выпишу лекарства, если будете следовать инструкциям... я не обещаю, поймите меня... я...
- Да, я все понимаю, спасибо доктор.
- Ей надо в городскую больницу, там ей наверняка помогут, но едва ли она выдержит подобный переезд в таком состоянии.
На время наступила тишина, молчание, нарушаемое лишь кашлем за дверью.
- Давайте ей побольше жидкости, теплый липовый чай, молоко с медом, даже простую воду, ей надо много пить.
- Да, спасибо... - Снова серым покрывалом повисла тишина. Первым молчание нарушил мистер Саллим.
- Я привезу лекарства вечером, постарайтесь пока сбить жар.
- Что вы, мистер Саллим, - попытался было возразить Джеф,- я сам зайду к вам...
- Не говорите ерунды, молодой человек. - Когда было нужно, доктор мог быть очень строг. - На вас лица нет! Лучше позаботьтесь о сестре.
"Лица нет..." отстраненно подумал Джеф. "и когда только успел так привязаться к лисенку?"
Вечером доктор Саллим, как и обещал, принес лекарства для Тишь. Джеф все переживал, как они подействуют на девушку, ведь она не совсем человек, но поделиться с доктором своими опасениями не мог. Следующие несколько дней лиса металась в лихорадке, бормоча несвязные фразы. Джеф совсем вымотался, пытаясь хоть чем-то помочь. К счастью ему помогала миссис Джонс, пожилая дама, которая жила по соседству. У нее так ловко получалось ухаживать за Тишь (еще бы, ведь она родила и вырастила двенадцать детей, которые все в детстве болели), что девушка вскоре пошла на поправку. Несколько раз проведывать Тишь приходила мисс Анна Джонс, самая младшая дочь миссис Марты Джонс. Анна, бедняжка была абсолютно пустоголовой, как это часто бывает со смазливыми избалованными девочками в ее возрасте. Из-за того, что она была поздним ребенком, ей ни в чем не отказывали, и, должна заметить, у нее выработался прескверный характер. Хотя плохой ее назвать сложно, скорее она была крайне избалованна, и слишком наивна. Так вот эта самая мисс Анна, так старалась понравиться кондитеру, что не жалела ни сил ни времени (которое она, впрочем, обычно проводила впустую), чтобы как можно больше сблизиться с Тишь. Наш же с вами лисенок, неизбалованная вниманием и расположением людей, сразу доверилась и привязалась к веселой молодой особе.
Поскольку в таком маленьком городке, как Ти-Три, все всё и про всех знают, слух о болезни Тишь распространился очень быстро. Дни начали лететь, словно сумасшедшие, в шоколаднице всегда было много народа, каждый старался подбодрить кондитера и его маленькую всегда застенчивую сестру. Сначала Тишь пугалась, посильнее натягивая чепчик на уши, но видя такую искреннюю обеспокоенность в глазах людей, она привыкла и осмелела.
"Не так уж и плохо, что я болею, - думала она,- у меня ведь появились настоящие друзья". Однажды вечером, когда они с Джефом пили теплый травяной чай на кухне (это был первый вечер, с тех пор, как она заболела, когда ей позволено было покинуть свою комнату), она поделилась с ним этой мыслью, за что сразу же получила щелчок по носу.
- Нет ничего хорошего в том, чтобы болеть.- ответил ей Джеф. Сам он хотел сказать еще очень много, о том, как сильно он беспокоился, когда она несколько дней бредила и металась в лихорадке, о том, как сжимал маленькую хрупкую ручку, и просил её бороться, о том, как плакал, когда доктор Саллим сказал, что надежды почти не осталось... но... кондитер молчал. Ведь она выкарабкалась, а теперь еще и говорит, что рада тому, что произошло. Все закончилось. Теперь он смотрел на скривившуюся лиску, предусмотрительно прикрывшую нос пушистым хвостом, и не мог сдержать улыбку. За эти беспокойные дни он многое понял... просто удивительно.
-Кажется, кому-то уже пора отдыхать,- с улыбкой сказал кондитер, вставая из-за стола.
- Нет, я же только оттуда ушла,- лисичка была совсем не рада возвращаться в уже надоевшую комнату, к тому же ей хоть немного хотелось побыть рядом с Ним. Да-да, именно так, с большой буквы, ведь она так и прожила бы в страхе всю оставшуюся жизнь, и может быть, забыла бы человеческий язык. - Можно еще немного?
"Сложно отказать, когда она так смотрит" - с неожиданной нежностью подумал Джеф, и все же...
-Спокойной ночи,- сказал он и поцеловал лисенка в макушку. Кондитер почувствовал, как сжался в его объятьях маленький трепещущий комочек, который умчался наверх, как только был отпущен. "Совсем ещё ребёнок" снова подумал он.
Тишь бежала, едва смотря под ноги, сердце колотилось так, что готово было выпрыгнуть. "Вот они какие, руки человека, мягкие, теплые и добрые". Сколько счастья свалилось на нее за последние дни, сложно было даже представить, что такое бывает.
-Совершенно замечательный день!- с улыбкой прошептала Тишь, стоя перед зеркалом.
День действительно был особенным для девушки - что и не удивительно, ведь сегодня доктор разрешил ей выйти на улицу, впервые за три недели. От снега уже не осталось и следа - зимы здесь очень короткие и мягкие. Совсем скоро, всего через несколько недель зацветут абрикосовые и персиковые деревья. Тишь сделала глубокий вдох и ненадолго задержала дыхание, воздух был таким окрыляюще свежим, каким бывает только в самом начале весны. День этот был особенным еще потому, что Анна пригласила ее сегодня в театр. Для этого нужно было ехать в город и Джеф сказал, что, конечно же, составит компанию девушкам, ведь одним путешествовать небезопасно. Наверное, вы уже догадались, что именно на это и рассчитывала мисс Анна, когда звала Тишь в театр, но лиса была так счастлива, что ни за что бы не подумала, о таком. К тому же, как думала лиса, они были лучшими подругами.
Тишь, очень волновалась, натягивая сапоги и выходя во двор - сегодня, до того, как они соберутся ехать в театр, она все расскажет Анне, ведь у друзей не должно быть секретов. Подняв глаза, она встретилась взглядом с подругой и вздрогнула.
- Я принесла тебе ленты, хочешь, помогу тебе заплести волосы? - улыбнулась девушка. Лиса улыбнулась в ответ, вот и появилась прекрасная возможность все рассказать.
Дальнейшие события слились для лисенка в один никак не прекращающийся кошмар.
- Чудовище!! - вопила мисс Анна, с ужасом смотря на острые рыжие уши и лисий хвост. На крик сразу же прибежал Джеф, перед ним открылась очень интересная картина: мисс Анна визжала, защищаясь зонтиком от ничего не понимающей и не менее перепуганной лисы. Он сразу понял в чем дело, его лисенок слишком доверчива. Кондитер постарался успокоить мисс Джонс, но и у него ничего не получилось.
- Перестань защищать это чудовище! - кричала девушка, - Она тебя околдовала, разве ты не видишь?!
С этими словами мисс Анна выбежала из дома. Тишь так и упала на пол как подкошенная, слезы беззвучно текли по щекам. Когда Джефу наконец удалось ее успокоить, он решил, что они уже достаточно задержались в этом городе и пошел собирать вещи - вряд ли мисс Джонс будет молчать. Но не успел кондитер подняться на второй этаж, как в дверь постучали. Бесполезно было спрашивать "кто там?", всё и так было предельно ясно. На пороге стояла разъяренная толпа с факелами и разнообразным "оружием" от кухонных ножей до вил. Безусловно, глупая девушка, которая привыкла сначала действовать, а потом думать, разыграла целую трагедию перед горожанами.
-Отдай нам оборотня и уходи! - прорычал огромный мужчина с вилами. Джеф окинул взглядом толпу, в их глазах горел огонь - жажда зрелищ и страх перед неизвестным. Ему оставалось только догадываться, что эта толпа может сделать с его лисенком. О справедливом суде здесь не могло быть и речи, конечно же, он не мог позволить им забрать её. Потом... никто так и не понял, что произошло потом, и как загорелся дом миссис Джонс, но очнулись все, только когда он вовсю пылал.
-Моя девочка!!!! Моя девочка там!!! - кричала Миссис Марта, бросаясь в огонь. Кто-то удержал её, началась паника, тушить дом было уже поздно, все как будто забыли, что надо не позволить огню перекинуться на соседние дома - все уставились на девушку, пытавшуюся выпрыгнуть из окна на втором этаже. Джеф, не задумываясь бросился ей на помощь, он вбежал в горящий дом, позабыв обо всех мерах безопасности. Из горящего дома он вышел, неся на руках девушку, завернутую в плотное обгоревшее местами одеяло. Все тут же словно пришли в себя, кто-то бросился на помощь девушке, кто-то начал носить воду и обливать соседние дома. Про кондитера как будто забыли, так что никто даже и не заметил, как он, потерял сознание, прямо на пороге шоколадницы. На выбежавшую к нему перепуганную Тишь тоже не обратили внимания.
- Он сильно обгорел, к тому же лёгкие очень пострадали. - доктор Саллим говорил очень тихо, виновато косясь на Тишь. - Я выпишу мазь и ... лучше вам не надеяться зря, юная леди, - устало вздохнул пожилой врач, отводя глаза.
Весь следующий день лиса не отходила от постели кондитера. Она помнила, как когда она болела, он звал её, просил вернуться, и теперь, пришла её очередь его звать.
- Не оставляй меня, одну, пожалуйста, не оставляй меня в тишине, - плакала она,- знаешь, я ненавижу своё имя. Ненавижу тишину. С тех пор, как я осталась одна... ненавижу. Восемь лет... целых восемь лет, я жила в тишине, боясь показаться людям на глаза. Я пробиралась вечером на задний двор и слушала о чем говорят соседи, я придумывала фразы, которыми могла ответить им и повторяла их шепотом, чтобы не разучиться разговаривать, чтобы не забыть речь. Все это время, я хотела, чтобы кто-нибудь, хоть кто-нибудь лишь один единственный раз заговорил со мной. Потом появился ты и показал мне мир, наполненный звуками, красками, запахами... проснись, пожалуйста... Я так люблю слушать, как ты шумишь на кухне, готовя сладости, как разговариваешь сам с собой, бормоча под нос рецепты, знаешь, я почти все их запомнила... Джеф... пожалуйста... проснись.
**
Должна ли я сказать, что кондитер проснулся? Жители разноцветного города наконец-то приняли Тишь, и они жили долго и счастливо. Наверное, именно таким должен быть счастливый конец сказки, но я не смею менять что-либо в описываемых мною событиях, ведь сама не знаю, где начинается вымысел. Жители города действительно раскаялись, и всячески помогали Тишь, поддерживая её, ведь кондитер так и не проснулся. А через несколько лет, в маленьком, вечно зеленом городке, (который был так далеко от Ти-Три, что нужно было переплыть океан), хрупкая рыжеволосая девочка открыла первую свою шоколадницу.