Аннотация: 93-летний миллиардер получает шанс обменять свое состояние на жизнь после жизни. После операции он приходит в себя в морге, голый и босый. Кто ответит за обман? И был ли обман?
1
- Интересно, кто тренировал этих бойскаутов? Накадзава-сан, вы не знаете?
- Откуда мне знать? В отличие от вас, я не имею отношения ни к полиции, ни к армии. И нисколько об этом не жалею. Я еще раз взываю к вашему благоразумию...
- К моему благоразумию? Как вы там меня называли? Грязный наемник, у которого руки по локоть в крови? Я не ошибся?
- Это было глупо и неправильно с моей стороны, признаю, но я был в несколько...взвинченном состоянии. Прошу меня понять.
- Отлично вас понимаю, иси1.
Я крутанулся в кресле, взглянул на ученого и красотку Амели, мимолетно убедившись, что наручники все так же надежно сковывают запястья заложников с подлокотниками кресел, и вернулся к камерам слежения. На центральном мониторе как раз можно было наблюдать, как десяток расплывчатых силуэтов скользит между деревьев парка к одному из боковых входов в корпус "E": в нем размещалась силовая установка, питающая весь комплекс.
Вот ведь материал нынче негодный пошел. Думают, если упаковались в "Голиафы", последнюю разработку "Japan armored systems", включили "хамелеоны", то теперь им и сам черт не брат. Нет, двигались они правильно, двойками, расчетливо страхуя друг друга, используя особенности ландшафта, явно созданного поклонником фэн-шуй. Я усмехнулся пришедшей на ум мысли: можно ли сказать, что парни передвигаются гармонично? Но, как бы там ни было, самоуверенность в этой работе всегда опасна. Что бы их командиру не убедиться, что комплекс "Церебрума" оснащен несколько лучшим оборудованием, чем какой-нибудь банк или торговый центр? И в это "несколько лучше" входят не только "Циклопы", воспроизводящие сейчас на экране температурные контуры фигур штурмовиков. Да, конечно, можно сделать скидку на то, что им не сказали, кто именно захватил комплекс. Подумаешь, старик миллиардер, божий одуванчик, одной ногой стоящий в могиле, внезапно сбрендивший и угрожающий жизни персонала - плевое дело для ребят из токийского SATа2.
Дождавшись, пока первая двойка доберется до точки, изумрудно подмигивавшей на экране, я взял стилус и прошелся лазерным лучом по плывущим в воздухе символам, запуская наскоро составленный, вместо беззубого местного, пакет защитных кодонов.
Первый сюрприз, стандартный "Райдзин", окативший штурмующих фонтаном нехитрой, но эффективной смеси химикатов, нейтрализовал "хамелеоны", однако большого впечатления не произвел: бойцы лишь ускорили бег, пытаясь добраться до входа в здание.
Не погасили их порыв и пара установок "Роя", осыпавших стремительно приближающиеся фигуры градом светошумовых гранат: безгильзовые Heckler`ы, оснащенные системами интеллектуального наведения, сработали безупречно, уничтожая снаряды еще в воздухе. Нейропарализаторы "Горгон", клейкие арамидные сети "Ретиариев" также не стали для штурмовиков непреодолимым препятствием. Один за другим, словно на полигоне, атакующие справлялись с остальными "подарками" боевых программ, пробиваясь ко входу в здание. Со стороны сцена штурма наверняка выглядела весьма эффектно и драматично, приводя в экстаз новостные каналы, особенно когда в дело вступили "Смауги", разогнав ранние городские сумерки огненными струями.
Несмотря на стандартные кодоны, применявшиеся службой безопасности, "Церебрум" имел гораздо более высокий уровень защиты, чем мог себе представить сторонний наблюдатель. Потратив больше часа на изучение систем допуска, вооружений и оборудования, ответственных за охрану, я пришел к выводу, что комплекс защищен, пожалуй, на уровне "тяжеловесов" вроде Форт-Нокса, Пентагона или резиденции Ким Чен Сена, так что в случае необходимости можно было потягаться в огневой мощи с целой бригадой СБР3. Впрочем, корпорация с годовым оборотом в пол триллиона старых, дореформенных долларов, вполне могла позволить себе самое лучшее.
Сейчас, правда, столь сложных задач решать не требовалось, так что пускать в ход против SATа тяжелые игрушки, оставившие бы от нападавших только горстку пепла, в мои планы не входило. Все выглядевшие со стороны столь эффектно взрывы, вспышки и метавшиеся туда-сюда в кажущемся хаосе лазерные лучи были лишь ширмой. Главный удар, как всегда, был нанесен беззвучно и внешне незаметно. Пока вычислительные мощности интелвирта, расположенного в Токийском центре антитеррора и управлявшего всей начинкой "Голиафов", были заняты решением задачи по преодолению защитных систем "Церебрума" без потерь в личном составе, несколько запущенных мною программ, подобно червям, рыли норки в его электронных мозгах. Наконец, достигнув цели и перехватив управление, цифровые лазутчики отдали приказ об аварийном отключении энергопитания костюмов.
Одновременно с отключением питания, через графеновые ленты, составлявшие основу экзоскелетов, был пропущен точно дозированный электроразряд, повлекший за собой то, что конструкторы "Голиафов" называли "последний шанс". Реагируя на пробежавшие по ней электроны, словно паук на колебания сети, кристаллическая структура чудо-материала, доработанного в лабораториях "JAS", перестроилась, потеряв гибкость, но взамен приобретя алмазную прочность. Теперь находившийся внутри "Голиафа" человек не мог пошевелить и пальцем, однако сам костюм смог бы выдержать падение с высоты десятиэтажного дома или прямое попадание противотанковой ракеты.
И вот уже вместо десятка бегущих фигур, на разном расстоянии от здания расположились, в причудливых позах, статуи нападавших. Да уж, "море волнуется раз, море волнуется два..."4
Удовлетворенный результатом, я откинулся на спинку кресла и пробежался взглядом по мониторам камер наружного наблюдения. Между застывших метрах в пятистах от парка бронированных машин оживленно бегали и суетились полицейские: внешний периметр оцепления безуспешно пытались прорвать толпы журналистов. Неудачный штурм явно должен был произвести впечатление на местных шерифов, так что ждать, судя по всему, предстояло недолго.
В унисон с моими мыслями на одном из экранов вспыхнул красный ромб входящего вызова, и в развернувшемся на мониторе изображении возникла голова Ясунари Есимото, с которым мы расстались не далее как час назад. Выглядел переговорщик подавленным, совсем не как следует самураю, скрывающему свои эмоции. Морщинистый лоб, несмотря на вечернюю прохладу, покрывали капли пота.
- Konbanwa5 еще раз, Ясунари-сан, - приветствовал я японца. - Сдается, ваши коллеги были чересчур оптимистичны, обещая доставить сумасшедшего гайдзина6 в кратчайшие сроки, - почти процитировал я отрывок из последнего разговора шефа токийского управления полиции с Есимото чуть больше часа назад.
- Рыкоф-сан, примите мои уверения в том, что я никоим образом не причастен к этим безответственным действиям, - с видимым смущением заговорил японец. - Я убеждал генерального инспектора не торопить события, но он настоял на своем. Уверяю вас, он бы никогда не осмелился отдать приказ о штурме, если бы мы обладали более подробной информацией о вас.
- А, то есть вы считаете, что имя Ангольский палач сказало ему несколько больше, чем мистер Рыкоф, старый выживший из ума миллиардер? - усмехнулся я.
По лицу японца пробежала тень гримасы, но присутствия духа он не потерял, лишь почтительно кивнув на мои слова.
- Примите мои уверения в том, что сейчас мы в полной мере осознаем, с кем имеем дело, Рыкоф-сан, - склонил он голову. - Давайте попытаемся начать сначала. Назовите еще раз требования, которые могли бы вас удовлетворить, не принеся ущерба интересам корпорации "Церебрум", администрации Токио и находящимся внутри комплекса людям.
- Мои требования, безусловно, записаны вами еще во время нашего первого разговора, - ответил я, - но если вы так просите, я могу их повторить. Итак, я требую публичных гарантий от совета директоров в безвозмездном проведении повторной операции, согласно заключенного контракта. Вместо гарантий я могу обойтись решением Верховного суда Японии, обязывающем "Церебрум" провести бесплатно операцию в удовлетворяющие меня сроки. Все детали реализации этих требований вы можете обсудить с моими адвокатами, они уже вылетели из Нью-Йорка. Если мои условия не будут выполнены в течение двадцати четырех часов, я начну уничтожать заложников, а затем и инфраструктуру комплекса. Ах, да, и еще можете сообщить вашему руководству, что уровень защиты комплекса мной лично оценивается в три девятки. Говорю вам на тот случай, если шишки из корпорации не сочли необходимым делиться с вами подобной информацией. Надеюсь, вам не надо разъяснять, каких усилий будет стоить токийским силам правопорядка захват комплекса такого уровня и какие негативные последствия возможны для близлежащих городских кварталов?
- Я немедленно передам ваши требования в соответствующие инстанции, - закивал японец. - Также я уполномочен вас заверить, что попыток штурма со стороны полиции больше будет: только что из офиса премьер-министра получена соответствующая директива.
Я удовлетворенно ухмыльнулся. Судя по всему, ребята из "Ross, Litt & Specter" уже начали отрабатывать свои астрономические гонорары.
- Однако, со своей стороны, - продолжил японец, - нам необходима уверенность в том, что вы удержитесь от каких-либо неосторожных действий, которые могли бы привести к печальным последствиям...
- В этом можете быть уверены, - прервал я его. - Я ведь уже говорил: я не террорист и не смертник, о чем вам отлично известно, хоть и имею некоторое отношение к... силовым конфликтам. Все, чего я хочу - это надлежащее исполнение контракта со стороны "Церебрума". Я бы мог сейчас выйти отсюда и заняться судебными разбирательствами, но, боюсь, у меня нет лишних пяти, десяти лет на все связанные с этим крючкотворства. Так что в интересах всех сторон - разрешить текущий конфликт в сжатые сроки.
- Да, я понимаю, - вздохнул японец и позволил себе утереть салфеткой лоб. - Но, все же, возможно, вы хотя бы позволите покинуть комплекс части персонала? К примеру, женщинам и...
- Ясунари-сан, - снова перебил я его, поморщившись. - Мне известна ваша репутация переговорщика, но со мной лучше в эти игры не играть. К тому же, как мне кажется, мы уже пришли к выводу, что нынешняя ситуация отличается от тех, с которыми вы обычно сталкиваетесь. Работники лабораторий, как поведал мне лично иси Накадзава, - я бросил взгляд на сжавшегося в кресле ученого, - часто задерживаются на рабочих местах допоздна и ночуют в комнатах отдыха, так что прекрасно могут провести сутки в изоляции в лабораторных помещениях. Искренне надеюсь, что более времени и не понадобится.
- Кхм, кхм, - откашлялся японец, видимо, перебирая в голове варианты, способные сподвигнуть меня на освобождение персонала. Не найдя таковых, он снова посмотрел в экран.
- Что ж, Рыкоф-сан, я вас понял и также, как и вы, надеюсь, что ваш конфликт с корпорацией будет улажен в кратчайшие сроки. Если вам вдруг что-либо понадобится, может в любой момент связываться со мной. Oyasumi nasai7.
- Oyasumi, - отозвался я, ткнул стилусом в точку возле уха японца и изображение свернулось в точку, прервав связь.
* * *
Итак, задача-минимум выполнена: по меньшей мере в течение суток можно быть относительно уверенным в том, что столичные вояки меня не побеспокоят. Бдительность, конечно, ослаблять не будем - я запустил пакет кодонов под условным названием "Аргус", обеспечивающий неусыпный надзор за внешним периметром парка, - но теперь хотя бы можно вплотную заняться насущными проблемами.
Покончив с настройкой защитных систем я встал из кресла и обернулся к своим невольным пленникам.
- Ну вот, Накадзава-сан. - Я прошелся по комнате и остановился возле стола. - Видите, все не так страшно, как вам казалось. Надеюсь, ваше руководство проявит благоразумие и доставленные мной временные неудобства скоро закончатся. Вам что-нибудь нужно? Может, хотите пить?
- Спасибо. - Страх в глазах ученого если и не исчез, то значительно уменьшился. - Не отказался бы от стакана сока. Позволю себе повториться: я совсем не уверен, что совет директоров пойдет вам навстречу. Сто миллиардов - не та сумма, с которой легко расстаются.
- Десять миллиардов, - поправил я его, освобождая одну руку, чтобы он мог взять со стола поставленный мной стакан. - Впрочем, я вас понимаю, от старых привычек трудно отказываться: уж пять лет прошло, а нет, нет и скажешь сто долларов вместо десять амеро или Линкольн вместо Вилья.
- Десять или сто, - пожал тот плечом, - главное, что это - очень много. Годовой бюджет корпораций уровня "General Tesla " или "Orange". Хотя, кому я это говорю, вы-то в этой сфере куда как больше меня разбираетесь.
- Разбираюсь, - кивнул я. - И допускаю, что ваш совет не захочет идти мне навстречу. Поэтому и включил в список требований возможность разрешения нашего спора Верховным судом. Конечно, при обычной процедуре до него дело бы дошло дай бог лет через пять, но уверен, что сложившиеся чрезвычайные обстоятельства и мои адвокаты сумеют обосновать необходимость срочного рассмотрения спора. Ну, а если уж ситуация зайдет в тупик, то... - я в свою очередь пожал плечами, - будем оптимистами и надеяться, что до этого не дойдет.
- А вы, Амели, - обратился я к девушке. - Тоже хотите пить?
- Не отказалась бы. - Смотрела она на меня все с тем же поражающим спокойствием, что и при нашей внезапной встрече сегодняшним утром. - Только перед этим хотела бы избавиться от несколько иной...проблемы.
- Ах, да, понимаю, - кивнул я и наклонился, чтобы снять с нее наручники, когда на меня накатило. Виски заломило, под веки словно сыпанули песка, в бок будто воткнули спицу, желудок сжался мячом для гольфа. Меня бросило в пот и сразу же холодный озноб пробежал по спине.
-...у вас приступ, - издалека, как сквозь вату, донесся голос ученого. Будто я сам не знаю. Медленно, словно шагая по зыбучему песку, я двинулся к столу, на котором лежало несколько разноцветных упаковок и стоял стакан с водой. Воистину, дьявол кроется в мелочах. Я должен был принять свой обычный набор еще десять минут назад, но порция эндорфинов после удачной нейтрализации штурма затуманила мозг. Наконец, я дошагал до стола, мучительно вспоминая, успел я отстегнуть наручники девушки или нет. Но мысль повернуть голову, чтобы разрешить внутренний спор, представлялась более болезненной. Трясущимися руками, ломая хрупкий пластик оберток, я выдавил на стол десяток капсул, собрал их в ладонь и, с трудом закинув эти фармацевтические пули в рот, запил водой.
Боль потихоньку отступала, сознание прояснялось и первым делом я оглянулся. Переживания были напрасными: запястья девушки все также надежно фиксировали наручники. Она смотрела на меня взглядом, в котором плескался коктейль из любопытства, ожидания, капельки сочувствия. Нет, определенно ее стоит напугать, чтобы увидеть страх в этих красивых темных, словно спелая черешня, глазах. Но сначала закончим дело.
Уже почти без боли я взял со стола пневмошприц, поднес к шее, нажал на донышко. Негромкий пшик и резкий холодный укол подтвердили успешное завершение операции по очередному спасению моего бренного тела. Шумно дыша, отходя от приступа, я опустился в кресло и посмотрел на своих пленников. Только сейчас ощутил, что рубашка вся мокрая от пота.
- Вы нас напугали, мистер Рыкоф, - спокойным голосом, без тени страха, сказала Амели. - Обычно мы рекомендуем нашим пациентам включать в интелфонах функцию напоминания о необходимости приема лекарств.
- Последние три года эту функцию выполняет мой секретарь, - утирая лоб, сообщил я. - В девяносто три года, знаете ли, трудно доверять бездушной машинке.
Мы сидели каждый в своем кресле, смотрели друг на друга, и с трудом верилось, что только сутки назад передо мной лежал новый мир, плод пятилетних усилий, который надо было лишь сорвать и вкусить его сладость. А сейчас мне, как в плохом боевике, сцепив зубы, приходится бороться против тех, кто решил вырвать его прямо изо рта.
Как же я позволил этому случиться?
1 доктор (яп.)
2 Special Assault Team, специальная штурмовая группа, антитеррористическое подразделение Национального полицейского управления Японии.
3 силы быстрого реагирования.
4 детская игра
5 добрый вечер (яп.)
6 чужак, иностранец (яп.)
7 спокойной ночи (яп.)
2
- ... Мы ведь уже обсуждали это, Пол. Имидж корпорации должен быть всегда на высоте. Подчеркиваю: всегда. Любой самый тупой чиновник ООН или сенатор Конгресса должен знать, что "Military and tactical Resources Inc." - это гарантия решения их проблем с любыми, мать их, мятежниками и всякими повстанцами, хоть красными, хоть коричневыми, хоть розовыми в крапинку. Поэтому будь добр, восстанови финансирование нашего PR-подразделения в полном объеме. И добавь в четвертом квартале еще десять процентов.
- Но, Питер, ты ведь сам утвердил план экономии, а мы и так отстаем от графика развертывания бригады ван Стойтена...
- С финансированием я сам разберусь, и со Стойтеном тоже. В крайнем случае, обращайся к Аллену. Но чтобы больше такой самодеятельности не было. Что у нас с обеспечением поставок "Страйкеров" для Диркшнайдера?
- Вчера контейнеровозы встали на разгрузку в Кейптауне. Правда, там какие-то проблемы с местными возникли, но Чеслав уже этим занимается.
- Хорошо, держи меня в курсе. С завтрашнего дня - все, как договаривались.
Я откинулся на спинку кресла, посмотрел на Эльзу, весь разговор простоявшей стойким оловянным солдатиком перед столом. Синие глаза излучали свою обычную загадочность. "Характер нордический - не замужем". Вот бы еще собеседника найти, кто шутку оценит.
- Ну, что там еще у нас? Давай покороче, только сводку.
- За вчерашний день зафиксировано три боестолкновения, - без запинки, не подглядывая в планшет, начала та. - Аргентина, Пуэрто-Деседао; Намибия, Очиваронго; и Новая Мексика, Сан Кристобаль. Пятеро раненых, двое тяжело, эвакуированы в наш центр в Кельне.
- Что-нибудь серьезное? - спросил я, имея в виду, конечно же, не раненых. В конце концов они за это зарплату получают, и не маленькую.
- Нет, в двух случаях нападение на пункты досмотра, а в Очиваронго - на временный склад бригады "Дзета".
- Что-то еще?
- "Hong Kong Banking Corporation" задерживает месячный платеж, уже два дня. Наш бюджет еще держится, но уже потрескивает.
- Это к Аллену. Кстати, где он?
- Вы же его отправили сегодня на переговоры со швейцарцами.
- Ах, да. Я уж и забыл. Наверно старческий маразм.
Эльза дипломатично промолчала. Эх, подумал я, смотря на ее ладную, обтянутую каким-то хитрым модным платьем фигуру, будь я хотя бы на четверть века моложе... На секунду накатила тоска, но сразу же, от мысли, какой сегодня день, настроение вернулось.
- Что? - спросил я девушку, которая молча продолжала стоять.
- Вам пора принять лекарство, - помахала она листом-планшетом.
- Ох, чтобы я без тебя делал, - вздохнул я и открыл ящик стола, где в отдельных ячейках лежали кучками капсулы, распределенные по времени суток. Закинул в рот горстку облаток, запил соком, приставил, словно самоубийца ствол, прохладный цилиндрик пневмошприца к подбородку. Представил, как бомбочки современной фармакопеи разрываются в желудке массой полезных ферментов.
- Ваши вещи собраны и готовы к поездке, - продолжила Эльза.
- Это ни к чему, - махнул я рукой. - Завтра они мне уже не понадобятся, так что полечу налегке. "Skylon"8 готов?
- Нет. Продан на прошлой неделе.
- Это еще почему?! - я уставился на блондинку, но мой гнев особого впечатления на нее не произвел. Я вообще замечаю, что чем старше становлюсь, тем меньше, почему-то, меня боятся женщины. То ли дело сорок лет назад, в Анголе.
- Исполняли ваше указание. - Эльза направила лазерный луч стилуса на страницу планшета и я услышал собственный, весьма раздраженный, голос:
- ...А это еще что такое? Что делают у нас на балансе два "Skylon"а? Да их месячная эксплуатация обходится дороже экипировки батальона полного состава!
- Питер, не забывай, что ты стоишь больше ста миллиардов долл... тьфу, десяти миллиардов амеро. Ты должен соответствовать.
- Аллен, ты же прекрасно знаешь, куда направляются эти миллиарды и чего я добиваюсь последние пять лет. Чтобы закончить все транзакции в следующем квартале, нам нужна строжайшая экономия. Так что избавьтесь от этой обузы, да поскорее.
- Питер, ведь это же мелочь по сравнению...
- Ничего не хочу слушать. Эльза - запиши и возьми на контроль...
- Ну ладно, ладно, - смилостивился я, доставая из небольшого инкрустированного ливанским кедром ящика, гаванскую "Partagas" и заправляя ее в гильотину. - Продали, и правильно сделали. - Я с удовольствием раскурил обезглавленный цилиндрик сигары, затянулся ароматным дымом и уловил укоризненный взгляд девушки.
- Знаю, что не одобряешь, но сегодня мне можно все: хоть сигару, хоть нейроморфий с геротоксином. В аренду, конечно, взять не догадались?
- Вы ведь решили ехать в Токио только вчера вечером, - сморщила прелестный носик Эльза, - так что свободного борта не нашлось. С учетом вашего сегодняшнего графика я зафрахтовала люкс-капсулу в "Петле"9 по VIP-трассе, рейс через три часа.
Я начал подготовку к своему старому трюку: выдуть девять колечек и затем пропустить струю дыма через все кольца. Что ж, жаль, что не смогу в последний раз испытать чувство невесомости: во время полета "Skylon", поднявшись на высоту больше ста километров, на три минуты отключал двигатели и парил в свободном парении, стремясь вниз, к точке назначения. От Петербурга до Токио можно было добраться всего за час. Впрочем, есть ли смысл торопиться? Возможно, пять часов в "Петле" продлят мне сегодня жизнь ровно на четыре часа?
Я встал из-за стола и подошел к огромному, во всю стену, окну, за которым расстилалась гладь Финского залива. Со стометровой высоты открывался великолепный вид на море, особенно во время ненастья.
- Ты ведь со мной уже три года, - сказал я, глядя в окно.
- Три с половиной, - ответила за спиной Эльза.
- И с завтрашнего дня переходишь к Аллену, - я повернулся к ней.
- Но вы ведь сами так распорядились, - недоуменно сказала она.
- Распорядился, - кивнул я, смотря на нее с досадой, непонятно чем вызванной. Возможно, мне было бы легче, противься она смене начальника? Может быть, даже заявила бы об увольнении, только бы не работать ни с кем другим, кроме меня. Я обеспечил бы ее на всю оставшуюся жизнь, а после всего..."Полноте вам, господин colonel. Оставьте все эти сплошные "бы" для бабских голодрам".
- Что-то не так? - спросила она.
- Нет, все так, девочка. - Я устало опустился обратно в кресло, ткнул недокуренную сигару прямо в полировку стола, в которой мельком отразились злые, сощуренные глаза. - Все так.
8 суборбитальный самолет-ракетоплан
9 "Hyperloop" ("Гиперпетля", в просторечье "Петля") - вид транспорта, представляет собой капсулы, передвигающиеся на воздушной подушке в условиях форвакуума (одна тысячная атмосферного давления) внутри расположенной на надземных опорах трубы, со скоростью до 1 500 км/час.
3
- Не читайте до обеда советских газет.
- Простите, сэр?
- Ничего, Джон. Я говорю, что поскольку уж обеденное время прошло, то можно уделить внимание прессе.
- Как скажете, сэр.
- Расслабься, ганнер10, ты не на флоте, а я уж больше полувека не в обойме. Не надо так тянуться.
- Так точно, сэр.
Я проследил, как Джон кошачьим скользящим шагом идет к невысокой изящной стояке и возвращается с моим офис-планшетом. Обменялся одобрительными взглядами с Анджеем. Все-таки традиция принимать в службу безопасности отставников из Корпуса11 приносит неплохие плоды.
Я откинулся на спинку кресла, которое сразу заурчало и пошло волнами, - включилась функция массажа, - и окинул взглядом салон. Рассчитанная в стандартном варианте на тридцать пассажиров, люкс-капсула обеспечивала вполне комфортное существование во время пятичасовой поездки, так что Эльза, пожалуй, выбрала оптимальный вариант. Жилая, так сказать, часть капсулы состояло из трех просторных помещений: багажного отделения, совмещенного с кухней, комнаты для отдыха и нечто вроде гостиной, в которой сейчас располагался я и пятеро охранников. Еще дюжина, из пекинского филиала компании, должны были встречать нас на вокзале в Токио. На выполненном в виде широкого окна мониторе можно было наблюдать проносящиеся мимо пейзажи, естественно, не с той скоростью, с которой сейчас мчалась капсула внутри ваккумпровода. Судя по бегущей внизу "окна" строчке, сейчас мы подъезжали к Омску.
- Что там у нас с интервью? - посмотрел я на Анджея.
- Все готово, - кивнул тот и встал возле тумбочки голотарелки, стоявшей в паре метров сбоку от меня. Установка тихо загудела, вспыхнула красным лазерная сетка и "вырезала" из воздуха, на высоте полутора метров, два небольших окошка, в которых виднелись головы. Паоло Бардзини, главный юрисконсульт корпорации, и Матвей Воронов, руководитель PR-подразделения.
- Ну, что у вас? - обошелся я без приветствий. - Пожелания, замечания?
- Пока нет, - пожал плечами Паоло. - Если у меня в процессе возникнут замечания, то все как обычно.
- У меня тоже, - присоединился Матвей. - Не волнуйтесь, босс. Ванесса хоть у нас и не проходит в платежных ведомостях, но мы им формируем треть рекламного бюджета, так что полный текст только через меня пойдет.
- Не в том я возрасте, чтобы волноваться, - проворчал я и кивнул Анджею. - Включай эту девицу.
Тот мигнул пару раз стилусом и в воздухе напротив меня возникла сидящая в высоком кресле женщина. Блондинка лет тридцати, приятное лицо с широкими славянскими скулами, зеленые глаза бросают изумрудные молнии, крылья носа раздуваются от сдерживаемого гнева. Видно, непосредственно перед включением она с кем-то ругалась. Впрочем, как только ее взгляд остановился на мне, по лицу пробежала едва заметная рябь, скрыв все признаки раздражения, и вот уже передо мной сидит широко известная в узких кругах Ванесса Гольм, одна из ведущих журналистов "International Military Review". Ее еженедельные хэштеги расходились в Гипернете миллионами лайков.
- Добрый день, мистер Рыкоф, - улыбнулась она, продемонстрировав ярко-белые зубы в обрамлении пухлых, чуть влажных губ. При желании, я тоже мог бы порадовать ее подобным качеством своих, но воздержался.
- Я не столь оптимистично смотрю на мир, так что просто здравствуйте, - отозвался я.
Ванесса вежливо продублировала улыбку, откликаясь на мой непритязательный юмор, привычным, видимо, жестом поправила локон, спадавший на лоб, закинула ногу на ногу и, посмотрев куда-то за мое плечо, прикоснулась к уху. В нем, скорее всего, уютно устроилась бусинка наушника, а в кабинете находился кто-то из помощников или редакторов, которого я, естественно, не видел.
- Я очень рада, что вы наконец откликнулись на многократные просьбы нашего издания об интервью. После конференции в Лондоне, где вы объявили об уходе с поста президента компании, мы не успеваем очищать почту от требований читателей поведать подробности этого эпохального события. Мы...
- Я уверен, что вы как никто сможете удовлетворить их тягу к информации, мисс Гольм, - приподнял я руку в останавливающем жесте. - Однако, у нас с вами не так много времени, поэтому, если вы не против...
- Да, да, - закивала та и, взяв с невидимого стола планшет, пару секунд всматривалась экран, чуть заметно шевеля губами, будто проговаривая про себя первый вопрос.
- Если я не ошибаюсь, - взглянула она на меня, - ваше последнее интервью состоялось больше пятнадцати дет назад.
Я кивнул. При уровне развития современных медиа и затратах компании на рекламу и PR-услуги, я давно уже не чувствовал потребности в общении с акулами вирталатуры. Но отход от дел - серьезное событие, так что в целях поддержки Аллена в роли новоиспеченного президента, я сделал исключение для "International Military Review". Свою роль, конечно, сыграла и ожидавшая меня операция.
- Поэтому, если вы не против, - продолжила Ванесса, - я бы хотела, прежде всего, уделить внимание вашей биографии. Ведь вы, не побоюсь этого слова, настоящая легенда в мире частных военных услуг. Ни одному из руководителей десятки крупнейших компаний в этом бизнесе нет и шестидесяти, а вам два месяца назад исполнилось девяносто три года, пятьдесят из которых вы возглавляете "Military and tactical Resources Inc."
- Не против, - кивнул я. - Сегодня подходящий день для воспоминаний. Вы даже не можете себе представить, насколько.
Ванесса улыбнулась и, заглянув в планшет, продолжила.
- Итак, вы родились в 1980г. в мифическом для меня, да и для большинства наших читателей наверняка тоже, государстве - Советский союз и звали вас тогда Петр Рыков. Может быть, скажете пару слов о том, что же это была за страна? Такая ли ужасная, как сейчас пишут у учебниках истории?
- Я плохо, что помню о Союзе, - пожал я плечами. - Моя семья эмигрировала за год до его распада, когда мне было всего десять, так что вскоре советский мальчик Петя Рыков исчез. А вместо него появился гражданин США Питер Рыкоф.
- И в 2001г. вы заключаете контракт с армией США, - кивнула Ванесса, - и вступаете в ряды знаменитого Корпуса морской пехоты. А чем было вызвано такое решение?
- Америка стала мне родиной. Я считал обязанным отблагодарить ее за заботу обо мне и о моей семье, особенно после одиннадцатого сентября.
Получилось вроде бы неплохо, хоть и немного выспренно. Но не рассказывать же ей о разговоре по душам с окружным прокурором после истории с угрозой оружия тому парню на стоянке. В конце концов, стоит признать, что условия прокуратуры, при которых мне не будет предъявлено обвинение, направили меня, в конце концов, по правильной дороге. В целом.
- А уже в 2003-м, - продолжила Гольм, - вы, в составе Второй экспедиционной бригады морской пехоты, принимаете участие в операции "Иракская свобода", когда объединенные силы США и их союзников вторглись в Ирак. Тот самый, который тридцать лет назад стал яблоком раздора между Турецким халифатом и Иранским имаматом. Можете ли вы сравнить эти два конфликта по интенсивности боевых действий?
- Могу лишь сказать, что в 2003-м мы наступали очень быстро, - усмехнулся я. - Во втором случае такого превосходства одной из сторон над другой не было и в помине.
- В 2004-м вы, в чине сержанта, продлили контракт и после обучения в Школе спецопераций морской пехоты в Кэмп-Лежьюне продолжили службу в составе Сил специальных операций ВМС на территории Афганистана, - выдала Ванесса следующий этап моей карьеры. - А что побудило вас продлить срок службу?
"Свод законов штата Арканзас", мог бы ответить я, но сдержался. "Потому, что не мог бросить боевых побратимов". Слишком пафосно, да и каким мне, к примеру, побратимом был тот сукин сын, Мэтью Флури? "Потому, что мне нравилось убивать". Не пропустит Воронов: на следующий день после такого интервью акции компании упадут на пару процентов.
- В армии достойно платили, - наконец ответил я. - И обеспечивали возможность учиться. А я хотел учиться, как мало кто из Корпуса.
- А правда, что в 2006-м вы принимали участие в операции "Горный прорыв" против исламской группировки "Талибан"? - спросила Ванесса.
- Был такой эпизод в моей биографии, - кивнул я и непроизвольно потер правое плечо, куда почти семьдесят лет назад угодил осколок мины.
- Возможно, вы воевали в тех же местах, где в свое время получил ранение в ногу знаменитый доктор Ватсон, - с воодушевлением заметила она и пояснила, увидев мой недоуменный взгляд. - Не обращайте внимания. Просто у нас рекламный контракт с "Врачами без границ", так что мне нужно упомянуть в интервью кого-то из литературных врачей.
- Так, а в 2007-м вы, пройдя подготовку в Офицерской кандидатской школе ВМС в Аннаполисе, штат Мэриленд, получили первый офицерский чин и продолжили службу в отдельном полку ВМС по борьбе с терроризмом12. Это тот самый, который неофициально называют "Морские котики"? - вернулась она к биографии
- Вряд ли вы бы писали статьи для "International Military Review", если бы этого не знали, - улыбнулся я. - Я понимаю, что казаться глупее, чем есть на самом деле - это естественное оружие блондинок, но в данном случае вы перестарались. Давайте продолжим.
- Я всего лишь пыталась расположить вас к себе, - сказала та с ответной улыбкой, отпивая из стакана, поданного невидимой рукой. Я решил, что это неплохая мысль и кивнул Гербу на бутылку "Dalmore" шестидесятилетней выдержки.
- Кстати, - сказала Ванесса, - мы пытались отыскать ваши цифрографии той поры, - тогда они еще назывались фотографиями, кажется, но смогли найти только одну. Думаю, что ее сделали в 2013г. - Она махнула рукой в сторону невидимого помощника и правее ее головы в воздухе возникло изображение бравого вояки в форме Корпуса: плечи расправлены, твердый подбородок выдвинут вперед, на загорелом лице выделяются ярко-синие глаза. На левой стороне кителя - наградные планки Креста черной вдовы13, Серебряной звезды и Пурпурного сердца с двумя дубовыми ветвями14. Фуражка скрывает военную стрижку. Сердце кольнуло. Да уж, ничто так не напоминает о бренности бытия, как старые фотографии.
Правда, на цифрографии с Алленом, сделанной месяц назад, внешне я выглядел тоже ничего: вряд ли сторонний наблюдатель, не знающий кто я такой, дал бы мне больше шестидесяти. Лицо изрезали мужественные морщины, вместо короткой военной стрижки - густая шевелюра с благородной патиной седины. Плечи все также расправлены и чувствуется военная выправка - в общем, доктора из китайской клиники, где я раз в год прохожу курс физиотерапии, свое дело знают твердо. Вот только, как говорится, форма не всегда соответствует содержимому
- Ваши источники ошиблись, - покачал я, наконец, головой. - Вряд ли она сделана раньше 2011г. - К такому выводу я пришел, покопавшись в памяти, учтя количество ветвей на Пурпурном сердце и отсутствие честной-пречестной медали15.
- Ах, да, - чуть ли не промурлыкала Ванесса. - Значит, слухи о том, что Медалью чести вас наградили именно в 2011г., за операцию "Копье Нептуна"16, правдивы? И вы были среди тех, кто осуществил одну из наиболее успешных операций специальных сил армии США по устранению лидера исламской террористической группировки "Аль-Каида"?
Вот чертовка. Я с уважением взглянул на девицу, только что обставившую меня. Конечно, сейчас, спустя шестьдесят, никому нет дела до того, кто участвовал в той операции. Но Ванесса с уверенностью может положить монетку в копилку, поскольку до сих пор никто с уверенностью не мог утверждать о моей причастности к тому делу. Даже палестинцы из "Исламского джихада", пытавшиеся найти исполнителей.
- Что ж, если вы напишите это в статье, я, пожалуй, не стану это опровергать. Давайте я продолжу вместо вас, чтобы поскорее покончить с этой частью. Итак, в 2013-м я, в звании капитана, прошел курс обучения в Университете Сил специальных операций в г. Тампа, штат Алабама, после чего в течение семи лет служил в составе Командования сил специальных операций Корпуса морской пехоты США. В 2020-м подал в отставку в звании полковника.
- А правда, что вы принимали участие в разработке и осуществлении в 2017-м операции "Расколотое небо", когда был уничтожен иранский завод по производству оружейного плутония? - подавшись вперед, так, что недлинная юбка, натянувшись, приоткрыла гладкую круглую коленку, - спросила Гольм.
- Без комментариев, - усмехнулся я. - Точно также, как и причина моей отставки.
- Приблизительно этого я и ожидала, - обиженно надула она губки. - Впрочем, - оживилась снова она, - думаю, не ошибусь, если предположу, что ваша отставка связана с женитьбой на Веронике Стайл?
- Предположить имеете право, - пожал я плечами. - Только сразу предупреждаю - мою личную жизнь мы не обсуждаем. Все-таки ваш журнал называется не "Светские беседы".
- Хорошо, - кивнула Гольм и снова заглянула в планшет.
- Итак, в 2020-м вы создали частную военную компанию "Military and tactical Resources Inc". Знаете, в вашей биографии много туманных пятен, но это событие, пожалуй, одно из самых загадочных. Ведь вы, несомненно, не обладали достаточными финансовыми возможностями для создания подобного рода компании. - Ванесса стрельнула в меня глазами и запустила пробный шар:
- Говорят, что к финансированию первоначальной деятельности "MTR Inc" приложили руку такие оружейные бароны США, как "U.S. General Dynamics" и "Food Machinery Corporation", а политическую поддержку вам оказали ряд сенаторов и конгрессменов от Республиканской партии?
Парящие над ней портреты Паоло и Матвея оживились, оба замахали руками
- Без комментариев, - пожал я плечами.
- Господин Рыкоф, дайте мне хоть что-нибудь, - изобразила Ванесса расстройство чувств. - Это ведь, в каком-то смысле, ваше ключевое интервью, подводящее черту под пребыванием на посту президента компании.
- Госпожа Гольм, - мягко сказал я. - Я всего лишь пытаюсь сделать так, чтобы это интервью не подвело черту под вашей работой в средствах медиа. Поверьте, есть вопросы, которые больше навредят вам, чем мне. А "жареные" факты, коль вы их так хотите, вы еще сегодня услышите, обещаю.
- Хорошо, - приободрилась та. - Тогда пойдем дальше. Итак, думаю, не ошибусь, если скажу, что в первые десять лет основным заказчиком вашей компании выступал Пентагон, поручая преимущественно полицейские и специальные задачи на территориях, находящихся под контролем армии США.
- Верно, - кивнул я.
- Но в 2031-м вам удалось сотворить настоящую сенсацию: по решению Совета безопасности ООН, на "Military and tactical Resources Inc" возложили задачу по обеспечению безопасности гуманитарных конвоев на территории Новой Мексики. Как вам это удалось?
- В то время, после раскола, на всей территории Мексики царил настоящий хаос, - я отпил виски из стакана. - В то же время, если вы помните историю, в США разразился тяжелый кризис, связанный с жесткой политикой администрации Рэя Карвера, краеугольным камне которой был принцип невмешательства в дела иностранных государств. Но, кроме армии США, в обоих Америках не существовало иных государственных структур, способных взять на себя эту ношу. Так что, можно сказать, моя компания оказалась в нужное время в нужном месте. Тогда же, предвосхищая ваш вопрос, мы заключили удачный контракт с финансово-промышленной группой "Rare Earth & Rare Metals Swenson Group Corp" на охрану иридиевых рудников в ЮАР. В какой-то мере, эта удача явилась следствием решения ООН.
- И эти два контракта, - кивнула Гольм, - принесли "MTR Inc" миллиарды и позволили вступить в борьбу за лидерство на рынке частных военных услуг.
- В общем, да, - кивнул я.
- А теперь, - Гольм хитро улыбнулась, - что касается "жареных" фактов. В 2033-м вы заключили еще один удачный контракт, с транснациональной "Hong Kong Banking Corporation" на обеспечение безопасности отделений корпорации в нескольких крупных городах Анголы.
Паоло и Матвей поскучнели, я вздохнул.
- При этом годом раньше, - продолжила Ванесса, подглядывая в планшет, - специальным решением Международного валютного фонда, Ангола была передана под внешнее управления "HKBC", взявшей на себя погашение обязательств страны перед иностранными кредиторами.
- Вы хорошо подготовились, - ухмыльнулся я. - Только я бы не назвал контракт удачным.
- Наверно, потому, - улыбка Ванессы приобрела хищные очертания, - что спустя год в Луанде, столице Анголы, вспыхнуло восстание местного населения против финансистов из "HKBC". Вы лично отдали приказ стрелять по восставшим и в ходе подавления бунта вашими людьми было убито, по разным оценкам, от пяти до десяти тысяч горожан.
- Вряд ли вы найдете здесь сенсацию, - слабо звякнули кусочки льда в стакане и я протянул его Гербу для второй порции. - С 2035-го по 2040-й в Международном уголовном суде в Гааге слушалось дело по обвинению меня в преступлениях против человечности. Меня оправдали по всем пунктам.
- И ваше оправдание ознаменовалось новыми миллиардными контрактами, - с иезуитской улыбкой кивнула Гольм. - Я понимаю: еще бы, за пять лет, которые длилось дело, вы получили воистину мировую известность. Такую, что в 2045-м, по оценке нашего журнала, ваша компания занимала треть рынка частных военных услуг, а шесть лет спустя, поглотив знаменитую "Academi"17, стала самым крупным игроком в этом бизнесе.
- Я бы посчитал это небольшой компенсацией за годы уголовного преследования, - откинулся я на кресло, подставляя спину волнам массажера. - И за понесенный материальный ущерб, - внутри заурчало, неприятно сжался желудок.
- И за моральный вред тоже? - с показной невинностью спросила Ванесса. - Я имею в виду прозвище, которым вас тогда награждали многие медиа: Ангольский палач, если не ошибаюсь?
Я вдохнул сквозь зубы, как от внезапного тычка в бок. Бардзини что-то гневно забормотал, и Воронов скривился, словно укусив лимон. Вопрос ниже пояса - его промашка. О прозвище, вытащенном сейчас Гольм из нафталина прошлого, забыли лет через десять после окончания судебного процесса. Еще бы не забыть, особенно если вспомнить усилия, приложенные мной для этого.
Сотни миллионов ушли на гонорары адвокатов, ежегодно предъявляющих десятки исков любому изданию, упомянувшему Ангольского палача. Больше миллиарда было потрачено на прямой подкуп редакторов, чтобы неполиткорректное, по отношению к уважаемому, оправданному судом члену общества, высказывание было вырезано из статьи или голофильма. Миллионы тратились ежегодно на мониторинг Гипернета и замусоривание специальными бригадами любого форумного топика или хэштега, где всплывали события в Луанде и мое в них участие. В результате, уже лет двадцать прозвище в связке с моим именем не всплывало, и вот на тебе.
- Люди часто бывают несправедливы к тем, кто добился какого-то успеха, - наконец сказал я. - Да и вообще, разве есть что-то в нашей жизни, что определенно можно назвать черным или белым? Ангольцы называют меня палачом, а в Гонконге дети и внуки сотрудников "HKBC", спасенных моими людьми, до сих пор называют сыновей Питером.
- Но сотрудников там было не больше тысячи, - сказала Ванесса. - А ангольцев было убито больше восьми тысяч.
- А если бы среди той тысячи были ваши родители? - спросил я. - Ваша мать ведь из Гонконга, если не ошибаюсь.
- То есть, в случае необходимости, вы бы и сейчас поступили точно также? - проигнорировав мой вопрос, спросила Гольм, в погоне за "жареным".
- Безусловно.
Ванесса победно улыбнулась - будет, чем порадовать читателей, а я лишь глотнул виски, представляя ее лицо, когда редактор вырежет из статьи малейшие упоминания об Анголе и моем прозвище.
- Я бы хотела еще поговорить о 2052-м, - заговорила она вновь. - Тогда решением ООН было отменено распространение Международной конвенции о борьбе с вербовкой, использованием, обучением и финансированием наемников, на сотрудников частных военных компаний. В результате, следующие двадцать лет стали настоящим расцветом рынка военных услуг. Правда ли, что это решение во многом появилось благодаря вашим усилиям?
- Я тогда выступал исключительно в роли консультанта, - пожал я плечами. - И уверен, что другого выхода у них не было. Вы, как журналист, должны помнить, сколько возникало в то время конфликтов. Иранский имамам распадался, разные ветви саудитского королевского дома воевали за власть, коалиция восточноевропейских государств распалась и погрязла в территориальных спорах, Япония и Тайвань предъявили претензии на прибрежные провинции Китая... Я уж молчу про Африку. Так что у ООН не было другого выхода, чем позволить вступить в игру транснациональным корпорациям. А те, в свою очередь, для защиты своих интересов, нуждались в частных армиях. Всего лишь колесо истории.
- Но ведь колесо можно подтолкнуть, - заговорщицки подмигнула Гольм, - не так ли? - По подсчетам " Military Review", за последние двадцать лет более ста двадцати государств, не считая приватных корпораций, обращались за услугами к той или иной частной военной компании. И львиная доля контрактов досталась вашему детищу. Назовем это совпадением.
- Отличная формулировка, - кивнул я. - Но зря вы намекаете на то, что я пользовался какими-то обходными путями для получения контрактов. Объяснение очень простое: я создал лучшую частную военную компанию со времен кондотьеров. И еще: я никогда не нарушал заключенный контракт или данное кому-либо слово. Так что любому заказчику контракт с "MTR Inc" давал больше, чем просто безопасность. Он давал уверенность в завтрашнем дне.
- Вы сейчас говорите, совсем как СЕО18 моего пенсионного фонда, - улыбнулась та.
- Возможно. Только от пенсионного фонда зависит, получите вы деньги или нет, а от меня, зачастую, зависела жизнь заказчика, - откликнулся я. - И моих людей, безусловно.
- Хорошо, - пробормотала смущенно Ванесса, снова склоняясь над планшетом. - Мы разместили на нашем сайте опрос, какой из контрактов, заключенных частными военными компаниями за последние двадцать лет, запомнился читателям больше всего. Думаю, вам будет интересно узнать, что среди четыре их первой пятерки лидеров - это контракты "MTR Inc". - Она посмотрела на меня с немым вопросом: интересно? Я кивнул.
- На пятом месте, - начала читать она, - уничтожение в 2058-м пиратских баз на побережье Сомали, Кении и Танзании, по решению ООН. На третьем - соглашение в 2055-м с правительством ЮАР на подавление сепаратистского движения белого меньшинства, возглавляемого Алексом Манделой. На втором - контракт 2061-го, когда ваша компания получила заказ от ЮАР на обеспечение безопасности алмазных месторождений. Знаменитый тем, что вам пришлось вступить в противостояние с израильской "Defensive Shield", заключившей аналогичный контракт с Намибией.
- Давайте побуду в роли прорицателя, - прервал я ее, - и предположу, что на первом месте - мое соглашение восемь лет назад с правительствами Франции и Алжира о поддержке Иностранного легиона в его противостоянии с мятежниками из исламской "Ансар аш-шариа".
- Угадали, - кивнула та и снова бросила шар. - Это когда вы попали в эпицентр скандала с исчезновением в неизвестном направлении золотовалютного запаса Алжира. - Голова Бардзини, жующая бутерброд, напряглась, щеки заволновались, кадык заходил в попытке мгновенно проглотить ломоть лосося.
- Ну, - развел я руками, - скандал - это одно, а доказательства - совсем другое. Уверяю вас - несчастные четыреста тонн золота - это совсем не то, что может сподвигнуть меня на противозаконные действия. Каких-то сорок миллиардов по старому курсу. Так и запишите. И еще добавьте, что служба безопасности моей компании принимает самое активное участие в розыске виновных. Я верю в то, что мы их найдем - и покараем. Вот так прямо и напишите.
Голова Воронова закивала, гарантируя, что именно так в статье и будет написано.
- Знаете, - глаза Ванессы сверкнули бирюзовыми искрами, - а меня, к примеру, больше, чем Алжир, интересует ваш прошлогодний контракт с "Гринпис"...- что с вами?
Спазм где-то в районе печени застал меня врасплох: я охнул от боли и схватился за бок.
- Возраст, - я остановил бросившегося ко мне Анджея, и распечатал упаковку крастума. - Похоже, мисс Гольм, ваше время истекло: мне нужно отдохнуть.
- Понимаю, - разочарованно протянула та. - Но, может, ответите на последний вопрос? Это правда, что цель вашей поездки в Токио - посещение медицинского центра корпорации "Церебрум"? Основатель которой, Мацумодо Окадо, утверждает о разработанном им методе омоложения.
- Абсолютная чушь, - ответил я, кашляя. - "MTR Inc" планирует инвестировать в одну из японских оружейных корпораций. А я, как вы знаете, остаюсь почетным президентом компании. Таких на моей первой родине называют свадебным генералом. Всего доброго, мисс Гольм.
Я махнул рукой и Анджей отключил установку. Устало откинулся на кресло. Ко мне уже спешил Герб с подносом. Я взял с него обычную порцию капсул, сопроводив ее поглощение привычной инъекцией поливитаминов. Подступившая волна боли отошла, оставив после себя послевкусие разочарованного хищника, из пасти которого вырвали жертву.
- Ну что? - посмотрел я на Паоло и Матвея. Те пожали плечами.
- Все в норме, шеф, - нарочито бодро сказал Матвей. - Все проконтролируем - мышь не проскочит.
- Мышь, значит? - я смотрел на него, пока он виновато не опустил глаза. - А ее вопросы про Анголу и палача - это все в норме?
- Согласен, - понуро кивнул тот. - Мой косяк.
- Ладно, с этим ты знаешь, что делать. И еще. Дай ей "в темную" информацию о планируемом слиянии "MTR Inc" с "Miroku", скажем. Я знаю, что это не так, - ответил я на его немой вопрос. - Но пусть проглотит кость и забудет про "Церебрум". Ясно? - Матвей кивнул.
- Тогда всем отбой.
Плавающие окошки погасли. Я посмотрел на монитор: до Токио оставалось еще часа два. Затем взял со стоявшего рядом с креслом столика пухлую папку, набитую разнообразными документами. В наше время лучший способ сохранить секретность документа - не отдавать его в объятия оцифровывания. Впрочем, ничего по-настоящему секретного в ней не было: любой из документов по отдельности можно было найти в публичном или ограниченном доступе, но собранные вместе могли натолкнуть исследователя на ненужные размышления.
Допив виски и освежив небо подтаявшими кусочками льда, я открыл папку.
Впервые мысль о сохранении в сем мире моего бренного тела посетила меня шесть лет назад.
10 производное от Master Gunnery Sergeant, звания в Корпусе морской пехоты США.
11 Корпус морской пехоты США.
12 Боевая морская особая группа быстрого развертывания (от англ.U.S. Naval Special Warfare Development Group; NSWDG или DEVGRU), входит в состав United States Navy SEAL (от англ.SEa, AirandLand) (букв. "Тюлени" или "Морские котики") -- основное тактическое подразделение Сил специальных операций ВМС США
13 неофициальное название Креста ВМФ США. Выпускаемые во время Второй мировой войны, Кресты были значительнее темнее по цвету других наград, так как изготавливались из оксидированного металла. Поскольку много Крестов вручалось посмертно матерям и женам погибших во время морских и десантных операций, эта награда получили сленговое название "Крест черной воды".
14 Награждаются в основном военнослужащие, получившие ранение во время военного конфликта. Дубовые ветви обозначают повторное присвоение награды и с каждым новым присвоением добавляется очередная ветвь.
15 Медаль Чести - высшая награда США.
16 операция "Копье Нептуна" 2 мая 2011г. в Пакистане, в результате которой ликвидирован Усама бен Ладен, лидер исламской террористической группировки "Аль-Каида".
17 частная военная компания США, основанная в 1997г. под названием "Blackwater". В феврале 2009г. переименована в "Xe Services LLC", с января 2010г. - в "Academi"
18 от англ. Chief Executive Officer - главный исполнительный директор; высшее должностное лицо компании (генеральный директор, председатель правления, президент, руководитель)
4
Отец рассказывал, что в Советском союзе в удостоверении личности была так называемая "пятая графа", в которой указывалась национальность этой самой личности. В армии США, как оказалось, тоже существовала своя пятая графа, только размещалась она на армейских жетонах и указывалось в ней вероисповедание солдата. Никогда не мог понять, зачем рядом с личными данными и группой крови необходимо указывать, к какой религии ты относишься. Разве что это полезно мусульманам, которых их Аллах велит хоронить в день смерти до захода солнца. Интересно, если бы я назвался поклонником Одина, меня бы сожгли в погребальной ладье?
Впрочем, такими вопросами я не задавался даже в Афганистане или Ираке, сидя в укрытии под перекрестным огнем противника или прислушиваясь к отвратительному завыванию минометных снарядов. Так что на моих жетонах всегда значилось скромное - "атеист". Даже когда в 2032-м, после событий в Луанде, мне пересадили селезенку и часть желудка, выращенные из моих же клеток, больше всего меня интересовала технология изготовления искусственных органов. К сожалению, выяснилось, что хотя современная медицина шагнула так далеко, что могла печатать 3D-сердца и печень, но обеспечить стопроцентное приживление почему-то была не в состоянии. С тех пор я и был обречен на принятие разного рода препаратов, количество и разнообразие которых росло с числом замененных органов, к которым в 2053-м присоединились печень и одно легкое, а в 2065-м - сердце.
Семейные ценности меня также особо не тревожили. Через год после отставки я женился на Веронике Стайл, в девичестве Буш. Вот и вся разгадка сенсационной, по мнению автора статьи, финансовой и политической поддержки созданной мной компании. Разветвленное семейное древо Бушей, узнав о своей новой ветви, немного поскрипело в раздумьях, и в конце концов убеленная сединами крона пришла к мысли о моей полезности для общего дела. Через пять лет после свадьбы жена родила двух мальчиков, Роберта и Джона, а спустя еще десять - все трое погибли в авиакатастрофе. С тех пор я забросил мысли о новом браке, довольствуясь ни к чему не обязывающими кратковременными связями. Однако в последнее десятилетие, окидывая взглядом построенную империю и задаваясь сакраментальным вопросом "для кого?", я подумывал о создании собственного клона с последующим усыновлением и передачей компании по наследству. Я даже задумывался о включении в завещание пункта, обязывающего передавать все права на "Military and tactical Resources Inc" каждые пятьдесят лет очередному клону. Тогда можно будет сказать, что я воистину обрел бессмертие и мои точные генетические копии будут продолжать благородное дело по уничтожению себе подобных.
Однако шесть лет назад мне на глаза попались несколько статей, посвященных японскому ученому Мацумото Окадо. В первой рассказывалось об исследованиях японца, посвященных доказыванию теории о так называемой предопределенности смерти, за которые он в 2045г. получил Нобелевскую премию. Речь шла о том, что со временем в любом биологическом организме, независимо ни от чего, происходит постепенное "выключение" жизненно важных генов, к примеру, обеспечивающих энергетический обмен в клетках. Анализируя изменения в генетической карте человека, можно было с точностью до нескольких лет предсказать дату его естественного ухода из жизни. Теория Мацумото заинтересовала меня еще и потому, что в ней упоминались искусственно выращенные органы и выводы Окадо, что наступление смерти не зависит от их состояния. Выходило, что замена сердца позволит избежать ранней смерти, но не спасет от предопределенной изменениями в твоем собственном геноме.
Вторая статья была посвящена некоему проекту ученого под названием "Церебрум". В тексте лишь в общих чертах упоминалось, что Мацумото с конца сороковых годов занимается разработкой метода продления жизни человека, основанного на достижениях в областях нейрофизики, кибернетики и молекулярной биологии.
Заинтересовавшись, я поручил Марко Надзаро, главному аналитику "MTR Inc", собрать весь возможный материал по Мацумото и таинственному проекту, и через несколько дней получил от него собранные файлы, тогда еще в цифровом формате.
Итак, Мацумото Окадо в 2000г. окончил медицинский факультет Университета Осаки. Проработал следующие двадцать лет в "Takeda Pharmaceutical Company Ltd", а затем, удачно женившись, открыл на деньги тестя собственный медицинский центр, занимающийся, преимущественно, разработкой новой фармацевтики, основанной на применении модифицированных генов, а также исследованиями в области молекулярной биологии и биохимии.
В 2045-м получает уже упомянутую Нобелевскую премию, а его центр начинает на платной основе делать генетические тесты всем желающим узнать дату своей "естественной" смерти.
Три годя спустя, в возрасте семидесяти лет, создает новую компанию, в форме закрытого общества, под названием "Церебрум". Полный состав акционеров неизвестен, но по неподтвержденным данным среди них есть такие гиганты, как швейцарская "Novartis", французская "Sanofi" и китайская "Artificial intelligence system".
В 2056-м пресс-служба "Церебрума" распространила информацию о создании Мацумото методики продления человеческой жизни, однако каких-либо подробностей в пресс-релизе не раскрыла, приводя лишь предполагаемую стоимость операции - около ста миллиардов долларов. В поисках деталей Марко потратил баснословную по любым меркам сумму, но на выходе получил лишь смесь домыслов, сплетен и слухов, в которых, в разных пропорциях, упоминались доктор Эйнард Шварцкопф, мировое светило в области клонирования, и Алекс Чен, самый молодой профессор MIT19, специализирующийся в сфере систем искусственного интеллекта. К этому можно было лишь добавить тот факт, что Япония была одним из пяти государств, на территории которых были разрешены эксперименты по клонированию организмов, исключая человеческие. Впрочем, секретность, непроницаемой завесой окружающая проект Мацумото, сама по себе подтверждала уровень серьезности его заявлений о достижениях по продлению жизни.
Несмотря на обструкцию Окадо, устроенную мировой научной общественностью, японец так и не раскрыл в публичных источниках деталей разработанного метода, однако в 2058г. было объявлено о подписании контракта между "Церебрумом" и Робертом Марсом, 80-летним владельцем продуктовой "Mars incorporated", капитализация которой оценивалась около ста двадцати миллиардов. Дети и внуки Марса пытались оспорить контракт в судебном порядке, заявляя о недееспособности магната, однако после трехлетней тяжбы иск был отклонен и старый миллиардер стал первым пациентом Окадо. Дальнейшая судьба Марса каждый год обрастала новыми слухами и сплетнями, но непреложными были всего лишь два факта: после приезда старика в медицинский комплекс "Церебрума", расположенный в Токио, его никто не видел; через год после исчезновения душеприказчики Марса из юридической фирмы "Dewey & LeBoeuf" подтвердили, не разглашая подробностей, что их клиент удовлетворен представленными услугами и в настоящее время проходит ряд процедур, связанных с "полным обновлением клеточного материла", как туманно выразился один из старших партнеров конторы.
На момент, когда я начал собирать досье на Окадо, контракты с "Церебрумом" уже подписали семь человек, все, естественно, из верхушки "Forbes", поскольку, судя по всему, Мацумото строго придерживался распространенной в пресс-релизе цены в сто миллиардов. Также было объявлено, что в 2069г. ученый, которому исполнится к тому времени девяносто один год, сам подвергнется операции по собственному методу.
После ознакомления с собранными материалами я обсудил загадочного японца с Герхардом Нойсом, возглавлявшем госпиталь "MTR Inc" в Кельне, и двумя китайскими докторами, пользовавшими меня в Пекинском физиологическом центре. Все трое сходились на том, что Окадо можно назвать гением в медицине и биохимии, но, как это случается со многими гениями, современникам зачастую не суждено понять их образ мышления. Во всяком случае, разработанный Мацумото метод определения предела существования биологического организма никто из троих под сомнение не ставил. Герхард же, на мой вопрос, почему не довел до моего сведения столь важную информацию, лишь грустно взглянул на меня и спросил, действительно ли я хочу знать год своей смерти.
Вообще-то, его вопрос, конечно, имел смысл. Но только не для обладателей состояния в сто миллиардов. Ведь если метод Мацумото, каким бы он ни был, работает, то кто не отдаст все, что у него есть, за возможность задержаться на этом свете?
Так что чуть больше пяти лет назад я отправился в Токио и заказал в продолжающем работу первом центре Окадо тест по определению даты "выключения" моих поизносившихся генов. После нескольких дней ожидания появился год - 2075-й, с погрешностью до двух лет. Так что выходило, если я до этого времени не попаду под машину или не упьюсь насмерть, начиная с 2073г. над моей головой нависнет со своими ножницами Атропос, в ожидании отмашки Лахесис.
Далее около полугода адвокаты работали с юристами "Церебрума", предварительно обсуждая возможность заключения контракта и обговаривая нюансы моей встречи с руководителем "Церебрума" Акихиро Накадзавой. Сам Мацумото к этому времени уже отошел от непосредственного управления, видимо, готовясь к собственной операции. Сложности заключались в том, что для подписания контракта я должен был обладать полной информацией о методе Окадо, но даже получив ее, мог не подписать договор. Юристы "Церебрума" же настаивали на подписании соглашения о неразглашении любой информации, полученной мной, косвенно либо непосредственно, от сотрудников центра.
В конце концов все детали были утрясены и в один из октябрьских дней 2067г. я прилетел в Токио и уже через час подъезжал к воротам комплекса зданий, где располагался "Церебрум". Здания занимали гигантское, по японским меркам пространство, не меньше двух десятков гектар, огороженных высоким забором, из-за которого виднелись лишь кроны деревьев. Полчаса было потрачено у входа в спорах с охраной, предлагавшей моим телохранителям подождать снаружи. В конце концов, под недовольное ворчание Анджея, я диктаторским решением оставил его с ребятами ждать у ворот и сел в электрокар, устремившийся вглубь парка.
Занятый мыслями о правильности своих действий, я не вдавался в детали окружающего паркового ландшафта, так что от раздумий очнулся уже выходя из лифта, доставившего меня с сопровождающим к кабинету руководителя центра.
- Доброго дня, Рыкоф-сан, - из-за причудливо изогнутого стола встал энергичный смуглый мужчина, удивительно высокий для японца, знакомый мне до того лишь по фотографиям в собранном Марко досье. Лицо с живыми черными глазами, разбегавшейся от уголков глаз сеточкой морщин, излучало спокойствие и доброжелательность.
- Я рад, что наши юристы наконец-то утрясли все детали и готов как можно более подробно ответить на все волнующие вас вопросы относительно метода Окадо-сэнсэя20. Чай? Кофе? - Акихиро приглашающе указал на кресло и направился обратно к своему.
- Благодарю. Предпочту сразу перейти к беседе. - Я уселся в кресло и взглянул на японца. Если тот и был уязвлен столь быстрым переходом к делу, что в Японии было серьезным нарушением делового этикета, то ничем этого не показал. Впрочем, для клиента, да еще гайдзина, от решения которого зависело пополнение счета компании на сто миллиардов, можно было сделать изрядную скидку. Так что ученый лишь улыбнулся, показывая, что ждет моих вопросов.
- Я бы предложил изложить мне все этапы вашего метода, - сказал я, - а если у меня по ходу ознакомления возникнут вопросы, я их задам.
- Что ж, - японец пожал плечами, несколько секунд подумал, по-видимому, конструируя в уме схему пояснений, затем взял со стола лазерный стилус и сказал:
- Смотрите.
Красная линия потянулась к дальней стене, возле которой, как я только что разглядел, стояла тарелка головидения. Аппарат негромко загудел и через несколько секунд в метре над ним развернулось объемное изображение помещения, заставленного различным оборудованием.
- Итак, - начал Накадзима, - первая стадия операции предусматривает перенос вашего сознания на цифровой носитель.
- Что, простите? - я подумал, что ослышался.
- Любая, отдельно взятая часть метода сэнсея, сама по себе представляет настоящий прорыв в той или иной области науки, - с явным оттенком самодовольства улыбнулся японец. - Да, ему удалось решить проблему, которая до настоящего времени считалась реализуемой лишь теоретически - снятие всей накопленной нейронами головного мозга человека информации, от появления зародыша до последней минуты существования, и последующий перенос на цифровой носитель.
Я сидел, глядя на ученого и с трудом осознавая о чем именно идет речь. Представить себя отделенным от тела, каким-то информационным сгустком, существующем непонятно где и непонятно как... Простым набором неких символов. Словно сквозь вату доносились восторженные возгласы ученого:
- ...это потрясающе. Около тысячи йотобайт информации