Первое испытание - войти в дверь. Первое и самое главное. Ты должен быть искренним, должен радоваться своему приходу. Приветливо улыбаться чертям, кивать знакомым грешникам, шутить с палачами. Тебя никто к этому не обязывал, но... ты знаешь правила. Знаешь, потому что в самом начале их выжгли на твоей коже. Радуйся тому, что тебя пытают. Радуйся и благодари. И никому и никогда не жалуйся - это ведь твой Ад. Тебе легче, чем всем остальным. У тебя черти добросовестные, и пыточные инструменты почти новые выдали. Ты не рад этому? Тебе даже разрешили отказаться от старых и сломанных, не пришлось на себе тащить. На что же ты, дурак, жалуешься? У тебя ведь по воскресеньям есть лазарет! Тебе же выдают дозу обезболивающего! Почему ты недоволен?
Иди-иди, тебя уже ждут. Давай, клади ладони на наковальню, их будут дробить сустав за суставом. Ты слышишь треск ломающихся косточек, чувствуешь, как их осколки раздирают тебя изнутри... и улыбаешься. Ты искренне улыбаешься недовольному черту с молотком в руках. Ты должен любить его, что бы он не убил тебя. Смерть - да, это страшно. Но не потому, что ты ее боишься, а потому что ты боишься за других. Твоя боль - выкуп за их спокойствие. За то, что они счастливы, они хорошо спят и иногда гладят тебя по голове. Тебе нельзя плакать, иначе адское пламя выжжет дорожки слез на твоем лице и их заметят.
Подставляешь спину под каленое железо, а потом одеваешь дерюгу. Сам, переломанными пальцами, плотнее прижимаешь жесткую ткань к ранам и улыбаешься мучителю. Искренне благодаришь.
Твою кожу режут на полосочки и тут же прижигают. Ты с неподдельным интересом наблюдаешь и подсчитываешь: а сколько струек крови появится из новой раны, прежде чем ее прижгут? Палач старается, любовно орудуя ржавым зазубренным ножом и каленым прутом.
Добровольно пьешь кислоту и расплавленный свинец. Тебя разъедает изнутри, но ты просишь добавки. Те, кого ты любишь, могут подумать, что ты некачественно мучаешься и снова захочешь пожаловаться. Этого нельзя допустить.
И так каждый день. Ты в Аду. Все счастливы.